— Это сумасшествие! — проговорила леди Флоренс. — Ты не можешь взять меня с собой!

Я строго посмотрел на нее. Она задрожала.

— Было бы сложно удерживать меня для выкупа.

— Это правда, — признал я.

— Тогда оставь эту идею, — попыталась убедить меня она.

— У меня ее никогда и не было, — заверил я.

— Тогда я не понимаю, что тебе нужно?

— Я ищу земную девушку, — объяснил я, — по имени Беверли Хендерсон. Ее привезли сюда вместе со мной как рабыню. Она принадлежит, как я думаю, Онеандру из Ара.

— К сегодняшнему дню она могла поменять много хозяев, — заметила леди Флоренс.

Это было правдой. Рабыни часто переходили из рук в руки.

— Я должен найти ее.

— Чтобы бросить к своим ногам? — спросила леди Флоренс.

— Конечно нет, — ответил я, — я намереваюсь освободить ее от рабского ошейника.

— Но она земная девушка, — возразила леди Флоренс, — а земные девушки — прирожденные рабыни. Они подходят для ошейника.

— Нет. Нет! — крикнул я.

— Но это все знают, — удивилась леди Флоренс.

— Ты хочешь получить удар плетью?

— Нет, Джейсон!

Я потащил ее к двери сарая, и спустя несколько мгновений мы уже шли по полям, мимо развалин ее поместья. Светило солнце.

— Ты направляешься не в Вонд, — заметила она. — Мы движемся на юг.

— Я знаю, — ответил я, изучая небо.

— Началась война. Ты можешь наткнуться на солдат Ара, — проговорила леди Флоренс.

— Возможно, — ответил я.

— Но я из Вонда! — удивилась она.

— Да.

— Конечно, ты знаешь, какая судьба может ожидать меня, если я попаду в их руки.

— Да, знаю.

Внезапно леди Флоренс остановилась и повернулась ко мне, дергая связанными руками.

— Почему ты уводишь меня из моих владений, Джейсон? Какую роль ты отводишь мне в своих планах?

— Ты еще не догадалась?

— Почему мы идем на юг? Что ты пытаешься сделать?

— Ты помнишь леди Мелпомену? — спросил я.

— Конечно. Бесстыдная девка!

— Я не думаю, что она была более темпераментной, чем ты, — сказал я.

Леди Флоренс покраснела.

— Я продала ее как рабыню, — произнесла она.

— Кому?

— Теналиону из Ара.

— Его стоянка, — сказал я, — учитывая время, требуемое, чтобы достичь твоего дома и вернуться обратно, находится в двух днях пути отсюда.

Она в ужасе посмотрела на меня.

— Не шути, пожалуйста, Джейсон.

— Работорговцы, — начал я, — следуют за армиями и опережают их. Учитывая нынешние времена, я не думаю, что он оказался в окрестностях Вонда случайно. К тому же, будучи работорговцем, Теналион сотрудничает со многими. Я подозреваю, что в его лагерь попадают не только захваченные разбойниками нагие женщины из предместий салерианских городов, взятые в плен участниками рейдов из Ара, но и женщины, захваченные воинами Коса и других городов Салерии. Такой лагерь является, по сути, нейтральной территорией, куда мужчины воюющих сторон могут безопасно доставить добычу, попавшую в их цепи.

— Теналион узнает меня, — сказала она, — и быстро освободит.

— Несомненно, что он уже подсчитал в уме, сколько сможет получить за тебя, — заметил я.

— Он знает меня!

— Ты думаешь, он будет необъективен, — промолвил я, — когда поставит тебя на оценочную платформу и прикинет, сколько ты стоишь?

— Не веди меня к Теналиону, — попросила леди Флоренс, — я боюсь его.

— Тебе и следует его бояться, женщина из Вонда.

— Ты просто разыгрываешь меня, — внезапно расхохоталась она.

— И все-таки ты связана, и на шее у тебя намотан ремень, — ответил я.

— Ты меня временно держишь в заложницах, вот и все!

— И что потом? — поинтересовался я.

— А потом ты отпустишь меня. — Леди Флоренс снова засмеялась.

Я развернул ее и подтолкнул вперед.

— Куда мы направляемся? — снова спросила она.

— В лагерь к Теналиону.

— Но почему, Джейсон? По какой причине? — взмолилась леди Флоренс.

— Он знает тебя, — сказал я, — и знает, что происходило в Вонде и его окрестностях. Он знает, например, что тебя добивались в качестве свободной спутницы многие богатые поклонники из Вонда, но ты считала себя слишком хорошей для них и всем отказала.

— О Джейсон! — воскликнула леди Флоренс.

Я толкнул ее вперед. Теперь она рыдала.

— Иди быстрее, — приказал я.

Она запнулась. Я посмотрел на небо, изучая его.

— Без сомнения, эти молодые люди, — заговорил я, — приглашенные на частную распродажу, будут бешено торговаться из-за тебя. Теналион наверняка получит хорошую цену, хотя ты и не тренирована.

— Ты не можешь продать меня! — плакала она. — Я не рабыня!

— Времена жестоки, леди Флоренс, — сказал я ей, — двигайся!

— Я не рабыня, — продолжала настаивать она, — ты сошел с ума, если думаешь, что можешь так просто продать меня.

— Посмотрим, — ответил я, — иди вперед.

Внезапно она обернулась и упала на колени на траву передо мной.

— Я знаю, что ты можешь продать меня. Но, пожалуйста, не делай этого!

— Почему?

— Я не рабыня! — Она всхлипывала.

— Горианцы думают, что в каждой женщине живет рабыня, — ответил я.

— Верни меня в Вонд, — молила леди Флоренс, — я дам тебе другую женщину, настоящую рабыню, которую ты можешь продать. Только отпусти меня!

— Ты думаешь, что сможешь найти для меня другую женщину? — не поверил я.

— Да, да!

— Есть одна девушка, которая меня интересует, — сказал я, — очевидно, одна из твоих собственных рабынь.

— Да? — с готовностью откликнулась она.

— Та, которую ты так благородно прислала, чтобы удовлетворить меня в темноте туннеля.

Леди Флоренс побледнела.

— Как я вспоминаю, у нее даже не было имени, — сказал я, — к ней обращались, если я правильно помню, «новая рабыня».

Моя бывшая хозяйка дрожала и боялась встретиться со мной взглядом.

— Она и в самом деле, наверное, была новой рабыней, — продолжал я. — У нее еще не было ни клейма, ни ошейника.

— Да, Джейсон, — прошептала леди Флоренс.

— Она была настоящей рабыней, как ты полагаешь? — спросил я ее.

— Да, — со злостью проговорила леди Флоренс, — она была настоящей рабыней!

— Ты можешь отдать ее мне?

— Нет, — ответила она, — нет.

— Почему?

— Я уже говорила тебе, — сказала леди Флоренс, — я продала ее! Я продала ее!

— Но ты сказала мне неправду, — проговорил я.

Она осторожно взглянула на меня.

— Откуда ты знаешь?

— Такие новости быстро распространяются в конюшнях, — объяснил я. — Если бы ты продала рабыню, я бы слышал об этом.

— Понимаю, — заметила леди Флоренс.

— Почему ты солгала?

— Я… я ревновала к ней, — сказала она, — я хотела, чтобы ты думал, что ее больше нет в имении.

— Но она все еще была в имении, не так ли?

— Да, ты прав.

— Что же с ней стало?

— Несомненно, ее захватили бандиты, когда ворвались в имение, — ответила она.

— Я так не думаю, — сказал я. — Я видел домашних рабынь и конюшенных девиц, привязанных к седлам разбойников, но все они мне знакомы. Там не было никакой новой рабыни.

— Я не знаю, что с ней стало! — прошептала, отвернувшись и дрожа, леди Флоренс.

— Но ты абсолютно уверена, что она была настоящей рабыней?

— О да, — уверила меня леди Флоренс, — та девица была настоящей рабыней.

— Ты бы сказала, она годится для ошейника?

— Да, Джейсон, — согласилась леди Флоренс.

— Интересно, увижу ли я когда-нибудь ее снова? — задумчиво произнес я.

— Ты бы никогда не узнал ее, если бы увидел, не так ли? — проговорила леди Флоренс — Ведь по моему приказу она служила тебе в полной темноте.

— Я мог бы ее узнать, — возразил я.

— Но как? — осторожно спросила леди Флоренс.

— По росту и весу, — сказал я, — она мало отличается от тебя.

Леди Флоренс сердито передернула плечами.

— Ее бедро было таким же гладким, как твое, — начал я, — и ее горло, как и твое, было свободно от жесткого ободка рабства. Без сомнения, отсутствие этих знаков необычно для рабыни.

— Да я просто не приказала надеть на нее ошейник и заклеймить, — объяснила леди Флоренс, — она была, в конце концов, новая рабыня.

— Но разве это не первое, что делают с женщиной, когда та становится рабыней? — поинтересовался я.

— Иногда, — пожала плечами леди Флоренс.

— Ее голос был похож на твой, — заметил я.

— На что ты намекаешь! — сердито потребовала ответа бывшая госпожа.

— А ее волосы, — проговорил я, — они были такие же, как твои?

— Нет, нет! Она была блондинка, чистая блондинка! — Леди Флоренс выпрямилась и улыбнулась.

— Значит, твои волосы совсем другие, — заговорил я.

— Да, — подтвердила она.

Я медленно подошел к леди Флоренс. Она, выпрямив спину, стояла на коленях.

— Твои волосы — золотисто-каштановые, — проговорил я.

— Да.

— Они довольно необычны, — заметил я.

— Мне нравятся мои волосы, — призналась она.

— И это понятно, — сказал я, — таким волосам станут завидовать многие рабыни.

— Ты не должен так говорить.

— Ты не знала, что каштановые волосы очень ценятся на невольничьих рынках?

— Я слышала об этом.

— Ой! — вскрикнула леди Флоренс, когда я дернул ее за волосы. Потом подошел к ней спереди и протянул прядь волос.

— Зачем ты сделал это? — спросила она.

— Это твои волосы? — не отвечая, задал я свой вопрос.

— Конечно. Зачем ты вырвал их у меня?

— Чтобы позже опознать тебя по ним, — объяснил я.

— Я не понимаю.

— Зачем ты солгала мне?

— О чем?

— О цвете волос новой рабыни.

— Я не лгала.

— Эти волосы кажутся тебе светлыми? — спросил я, показывая ей прядь волос, которую она только что признала своей.

— Нет, конечно нет.

— Это твои волосы, не так ли?

— Конечно, — согласилась леди Флоренс.

— Интересно.

— Что? — не поняла она.

— Эти волосы, которые ты только что признала своими, я вырвал несколько дней назад с головы загадочной «новой рабыни».

— Ты вырвал их у меня только что, — возразила моя бывшая госпожа.

— Нет, — я открыл левую ладонь, — вот прядка волос, которую я только что вырвал. Другую, спрятанную в тунике, я носил с собой несколько дней. Я достал ее оттуда, когда стоял за твоей спиной.

Я протянул ей обе прядки.

— Посмотри, они одинаковы.

Леди Флоренс побледнела.

— Приветствую тебя, новая рабыня, — сказал я.

— Приветствую тебя, — пробормотала она, испуганно глядя на меня.

— Приветствую — что?

— Приветствую, господин, — произнесла леди Флоренс.

Я повалил ее спиной на траву. Трава была высокой и скрывала нас.

— Что ты собираешься делать со мной?

— Взять тебя силой, как рабыню, — ответил я.

— Я только притворялась рабыней, — заплакала она.

— С этим притворством будет быстро покончено в лагере Теналиона, когда раскаленное железо прижмут к твоему бедру и когда ошейник сомкнётся на твоем горле, — заверил я.

— Убери руки! Что ты делаешь?

— Я готовлю тебя к рабству.

— Освободи меня!

Я ртом прижался к ее рту и ощутил ее губы, полные, влажные, на своих губах.

— Ни за что, — ответил я.