— В канале, должно быть, пятьдесят кораблей, — произнес Каллимах, захлопывая подзорную трубу.

— Приведите Клиоменеса на стену, — приказал я человеку. — И позаботьтесь, чтобы он был хорошо одет. Ему предстоит приветствовать своих друзей с запада. Некоторые из команды Реджинальда или сам Реджинальд, без сомнения, могут его узнать.

— Да, Джейсон, — ответил человек и поспешил вниз со стены.

Клиоменес провел большую часть вчерашнего дня и ночь вместе с другими пиратами, закованный, в лохмотьях, у лебедки для открывания ворот. Его появление на стене, как полагали я и Каллимах, могло бы смягчить подозрения у приближающегося флота.

— Сколько кораблей вместит морской двор? — поинтересовался кто-то.

— Наверняка пятьдесят или больше, — отозвался Каллимах, — но я сомневаюсь, что так много их войдет во владения.

«Тука», «Тина» и «Таис» были заранее убраны с морского двора.

— Готов ли порошок Тасса и бокалы для приветствия? — спросил Каллимах кого-то из стоявших рядом людей.

— Да, капитан, — угрюмо ответил тот, — но его слишком мало для такого количества человек.

— Ямы в крепости подготовлены? — поинтересовался Каллимах у одного из офицеров.

— Да, капитан, — ответил офицер.

Более ста захваченных пиратов были привлечены к этой работе, после чего, закованные в цепи, они были заперты вместе с другими в клетках в подвалах крепости.

— Флот приближается, — сказал кто-то. — Их опознавательные знаки появились на тросах.

— Поднять флаги приветствия, — приказал Каллимах.

— Да, капитан, — повиновался человек, передавая приказ другим.

— Готовы ли огневые сосуды? — спросил Каллимах.

— И те, что на стене, и те, что вдоль канала, мой капитан, — ответил человек.

Я увидел приветственные флажки на тросах кораблей — узкие, треугольные, желтые. С катапульты одного из передних судов была запущена дымовая бомба, оставляющая черный хвост. Она дугой поднялась вверх, полетела вперед и затем упала в обрамляющие канал болота.

— Дайте ответный сигнал, — приказал Каллимах.

В тот же миг дымовая бомба из катапульты на стене, описав изящную параболу, замерла на мгновение на высоте, затем проследовала вниз и шлепнулась в болота.

Мы наблюдали за веслами приближающихся кораблей. В их гармоничном движении не было ни колебаний, ни разнобоя.

— Они подходят с уверенностью, — заметил кто-то.

— Хорошо, — сказал Каллимах.

Рядом с нами раздался звон цепей, и Клиоменес, с закованными ногами, был поставлен на парапет. Он был наряжен в алую мантию. На голове у него был желтый берет с кисточкой.

— Улыбнись, Клиоменес, — подбодрил его я.

Он вздрогнул. Я приставил острие кинжала к его спине.

Не прошло и минуты, как первая галера подошла к морским воротам. Клиоменес по нашему настоянию вскарабкался на площадку перед стеной, где он был лучше виден. В спину ему были нацелены стрелы наших лучников. Он улыбнулся, затем поднял руку и помахал. Я не думал, что его нужно убивать, во всяком случае немедленно. Внизу, с носовых башен и палуб галер, цепи на его ногах видны не были.

Осторожно, из-за парапета, я изучал галеру, идущую первой. На носу стояли трое. Я был уверен, что знаю только одного из них. И он, что интересно, был в маске. Я узнал его, несмотря на маску. Я встречался с ним на пристанях Виктории поздно ночью. Он хотел получить топаз. Он пытался убить меня. Именно он являлся настоящим курьером Воскджара. Двое других были одеты в наряды капитанов. Но ни один из них не был, как мне казалось, похож на Рагнара Воскджара. Я подозревал, что Воскджар не был со своим флотом. Я еще раньше, размышляя над стратегией пиратов, догадался, что флотом командует не он сам, а менее значимая персона. Я полагал, что Воскджар во время битвы предпочитает заниматься своими владениями. Я пришел к заключению, что он не собирался утруждать себя командованием быстрой, неинтересной и не важной битвой, исход которой, по его мнению, был предрешен. Такое задание могло быть возложено на подчиненных. Он сам мог присоединиться к флоту позже.

— Кто на главной палубе? — спросил я Клиоменеса.

— Реджинальд, — ответил он, — тот, кто был капитаном «Тамиры».

— Кто еще? — настаивал я.

Я никогда раньше не видел Реджинальда, хотя и был на его корабле. Он казался высоким, внушительным мужчиной.

— Курьер Рагнара Воскджара, — ответил Клиоменес, — он в маске.

— Кто другой человек? — спросил я.

— Я не знаю, — произнес в ответ Клиоменес.

— Это Рагнар Воскджар? — уточнил я.

— Я так не думаю, — сказал Клиоменес.

Реджинальд приветствовал Клиоменеса. Мы не смогли обменяться сигналами, как положено. Считалась, что опечатанные документы, касающиеся пароля и отзыва, были утеряны вместе с «Тамирой» и покоилась на глинистом дне реки Воск. «Тамира», как нам сообщили, затонула, отважно защищаясь от дюжины кораблей атакующих. Естественно, Клиоменес, неуютно чувствуя себя под прицелом наших стрел, предпочел за лучшее принять эти объяснения. Кроме этого, честно говоря, в таких сигналах не было необходимости в теперешних обстоятельствах. Реджинальда здесь знали. Он раньше вел дела во владениях с Поликратом и Клиоменесом.

Мы отдали приказ, и большие ворота заскользили вверх. В этот раз у лебедок трудились пираты, которые поднимали этот мощный вес. Я пожалел только, что с ними не проливает пот Клиоменес, в лохмотьях, под кнутом, прикованный на цепь к лебедкам.

Третьим человеком на носу ведущей галеры, как мы узнали, обменявшись представлениями, был Алкиброн, бывший капитан «Туки». Все-таки хорошо, что мы заранее убрали «Туку», а также «Тину» и «Таис» с морского двора. Алкиброн и, без сомнения, многие другие немедленно бы узнали ее. Встревоженные, они попытались бы уйти, и наша ловушка, возможно, оказалась бы бесполезной затеей. Кое-что еще, ранее принадлежавшее Алкиброну, находилось недалеко отсюда — девушка, которую я увел от него и сделал своей рабыней. Она, Лола, с другой моей рабыней, Ширли, содержались для моего удобства в главной комнате помещения для рабынь с другими красавицами, захваченными пиратами. Эти девушки, о которых я упомянул, так же как рыжеволосая красавица, в ком был заинтересован Майлз из Вонда, и маленькая брюнетка, которой интересовался я, находились в неведении относительно своей дальнейшей судьбы. Так было принято. Они были рабынями.

Я увидел, как ведущая галера причаливает к аллее рядом с крепостной стеной. Якорные тросы были закреплены. Пираты сошли на берег.

— Вы никогда не добьетесь успеха, — проворчал Клиоменес.

— Отступи за вал, — сказал я, — чтобы оковы на твоих ногах не были видны.

Он сделал шаг назад.

— Улыбайся и маши рукой, — велел я ему, — если не хочешь умереть.

Он улыбнулся и замахал рукой. Я увидел, как Реджинальд и Алкиброн машут ему с аллеи на другой стороне морского двора. Курьер Рагнара Воскджара с подозрением оглянулся, затем вместе с другими вошел во владения. Внутри, в заранее приготовленной комнате, на большом столе стояли две сотни бокалов с вином. В каждом был порошок Тасса. Когда пираты, ничего не подозревая, будут внутри и приступят к вину, дверь закроется. Другие суда тоже сейчас бросали якоря у аллеи, а следующие за ними привязывались рядом с первыми. За короткое время, если все пойдет хорошо, морской двор будет заполнен кораблями. При таком близком расположении причаленных судов будет возможно пересечь морской двор, передвигаясь с палубы на палубу. Больше чем две сотни пиратов уже были встречены и проведены в глубь владений. Позже команды, теперь меньшими группами, по одной будут проведены еще дальше во владения. Здесь, пользуясь численным преимуществом, мы разоружим более маленькие группы. Затем они будут избиты и кинуты в ожидающие их ямы с гладкими стенами, заранее приготовленные захваченными пиратами Клиоменеса. Узкие коридоры и тупики, внезапно перекрывающиеся опускаемыми решетками, через которые наши лучники смогут стрелять, тоже предназначались для этих целей. Захваченные внутри, беспомощные, как попавшие в загон вулосы, уязвимые для наших лучников, пираты сдадутся, сами разденутся и один за другим попадут в цепи.

— На дворе, должно быть, двадцать кораблей, — сказал я.

— Все идет хорошо, — отозвался Каллимах.

Внезапно я увидел курьера Воскджара — шатающегося, с окровавленным мечом, в порванной одежде. Он появился из внутренних помещений крепости.

— Назад! Назад! — кричал он. — Это ловушка!

Пираты смотрели на него, замерев.

— Назад! Назад! — продолжал кричать он.

Тут среди гребцов началась сумятица. Одна галера попыталась развернуться. Другая, вплывавшая, со скрипом притерлась к ней. Люди начали бегать взад-вперед по палубам кораблей. Везде царила паника. Человек в маске, крича и размахивая мечом, обезумев, начал прыгать с палубы на палубу, пытаясь пробраться к воротам. Крики тревоги поднялись над морским двором, хотя, я думаю, многие больше были сбиты с толку, чем встревожены. Следующий корабль входил в ворота.

— Я не хочу потерять этого человека, — решительно сказал Каллимах.

Он поднял и опустил руку. Этот сигнал был быстро передан на западную башню ворот. Когда человек внизу прыгнул в воду, чтобы доплыть до ворот, они с громовым лязгом цепей, сотрясаясь и скользя, всем весом грохнулись вниз, раздавив и перерезав галеру пополам почти посередине, и затем застыли в своих пазах на месте. Курьер Воскджара не сможет убежать.

— Поджигайте бомбы! — крикнул Каллимах. — Подайте сигнал нашим людям в болотах! Поднимите флаги атаки!

На стенах раздались крики одобрения. Люди поднялись на стены, зажигая пропитанные смолой тряпки, опущенные в наполненные маслом глиняные сосуды. Высоко над болотами взвилась запущенная со стенной катапульты дымовая бомба, оставляя след красного дыма. Алые флаги атаки, рвущиеся по ветру, заколыхались на наших тросах. Глиняные сосуды, разбрызгивая широкие дорожки горящего масла, полетели на палубы судов, стоящих в морском дворе. Солдаты Ара, поднявшись из болот, расположенных слева и справа, крича, кидали в корабли, стоящие вдоль канала, горящие снаряды.

Наши люди выбежали из железных ворот крепости, чтобы взять под контроль аллею, обрамляющую морской двор. Затем они начали карабкаться на палубы кораблей, стоящих на якоре. Завязался рукопашный бой даже на горящих палубах. Наши люди, находившиеся на стене, побежали вниз по ступеням, чтобы помочь своим товарищам.

— Смотри за ним, — приказал я человеку, указывая на Клиоменеса.

— На живот, урт, — приказал мой товарищ, — и скрести руки за спиной.

Клиоменес быстро повиновался. Я поспешил вниз. Разоруженные пираты уже становились на колени перед нашими воинами. Я пошел по аллее недалеко от больших ворот.

— Ты, там, — приказал я, указывая мечом, — спускайся на аллею и становись на колени.

Курьер Воскджара, испачканный, без оружия, все еще в маске, встал на колени передо мной.

Каллимах, спустившись со стены, подошел ко мне.

— На болотах все идет успешно, — сказал он. — Корабли подожжены. Пираты пытаются убежать.

Он посмотрел на человека, стоящего на коленях под острием моего меча.

— Итак, ты — курьер Рагнара Воскджара, — сурово произнес он. — Теперь ты там, где тебе положено быть, на коленях перед честными людьми.

В голосе Каллимаха звучал гнев. Я боялся, что он собирается пронзить этого человека насквозь.

— Это ему или его агенту, — продолжал Каллимах, — нас выдала Пегги, вероломная шлюха с Земли, рабыня, подающая пагу у Тасдрона.

Я молчал.

— Как ты думаешь, каково должно быть ее наказание? — спросил Каллимах у меня.

— Если она виновата, — сказал я, — то любое, как ты захочешь, потому что она — рабыня.

Это было в полном соответствии с горианским законом. На самом деле с рабыней можно сделать все, что угодно, по любой причине или вовсе без причины.

— Если она виновата? — повторил Каллимах.

— Земная красавица, — сказал я, — прислуживая нам, редко была достаточно близко от нас, чтобы подслушать наши обсуждения.

Обычно мы держали ее у дальней стены комнаты, где она не могла слышать нас, но могла немедленно подойти, если бы мы этого захотели.

— Хотя то, что мы задумывали, конечно, не было для нее загадкой. Но подозреваю, что она мало знала о деталях наших планов.

— Тогда кто же это мог быть? — спросил Каллимах.

— К тому же, — продолжал я, — не думаю, что она могла предать тебя, поскольку в глубине своего сердца она — твоя рабыня.

— Невозможно, — отрезал Каллимах.

— Купи ее у Тасдрона, — посоветовал я, — надень на нее свой ошейник и увидишь.

— Кто же тогда это мог быть? — повторил Каллимах.

— Другой, — ответил я.

— Но кто?

— Он, — сказал я, сдергивая маску с головы курьера Рагнара Воскджара.

Человек злобно глядел на нас, его лицо было перед нами.

— Каллистен! — в изумлении вскричал Каллимах.

— Точно! — подтвердил я.

— Как давно ты знал это?

— Я подозревал его какое-то время. Он напал на меня на причале. Защищаясь, я ранил его. В ту ночь, на нашей встрече, он появился с перевязанным плечом, утверждая, что упал. Несмотря на то, что он был похож на курьера Рагнара Воскджара, я отбросил мысли о возможности его вины. Он был хорошо известен тебе, и ты поручился за него. К тому же он был одним из нас и офицером высокого ранга из Порт-Коса. Затем, когда мы были преданы, мне снова казалось, что это должен быть он: во-первых, что мало кто знал о наших планах, во-вторых, он напоминал курьера Рагнара Воскджара, в-третьих, из-за его раны. Но потом я снова отбросил это предположение, ведь он занимал такой высокий пост, и ты был так уверен в нем. Я решил, что предательницей, должно быть, была Пегги, девушка-рабыня с Земли. Только она и могла это сделать. Но позже, когда южный флот из Порт-Коса не поддержал нас во время битвы, постоянно отказывая нам в поддержке, несмотря на нашу отчаянную нужду в ней, я окончательно убедился в правильности своих подозрений. И тогда все стало на свои места.

— Почему ты не поговорил со мной? — спросил Каллимах.

— На тебе лежало тяжелое бремя командования, — объяснил я. — Мало что могло измениться, если бы я возложил на тебя груз жестоких и недоказанных предположений.

— Ты оказался мудр, — грустно заметил Каллимах. — Мне и в голову все это не приходило.

— И мне бы, без сомнения, не пришло, будь я на твоем месте, — уверил я. — Но теперь неопровержимое доказательство стоит перед тобой на коленях.

— Что произошло с кораблями из Порт-Коса, с твоим флотом? — задал вопрос Каллистену Каллимах.

— Они целы, — ответил тот. — Я перегнал их в Порт-Кос, объяснив это необходимостью отразить возможную атаку на город. Далее под предлогом разведки я присоединился к флоту Воскджара.

— Где сам Воскджар? — продолжал допрос Каллимах.

— Он плавает в восточной части реки на своем черном корабле «Игольчатый тарларион», чтобы встретиться с Поликратом и затем принять командование объединенными силами по контролю на реке.

— Капитан, — сказал офицер, пришедший с докладом к Каллимаху, — битва в болотах закончена. Пятнадцать пиратских кораблей разрушены. Пираты убиты или захвачены в плен. Около двенадцати или пятнадцати кораблей ушли. К тому же много пиратов скрылось в болотах.

— Это твоя победа, — обратился я к Каллимаху.

— Если бы у нас было больше сил, — сказал Каллимах, — наша победа стала бы более полной.

— Не поднимайся на ноги, — предупредил я Каллистена.

Он смотрел на Каллимаха, улыбаясь.

— Не забывай, что мы друзья, Каллимах, — проговорил он. — Привязанность, которую я испытываю к тебе, остается неизменной. Детьми мы играли вместе в Порт-Косе. Мы были братьями-офицерами.

— Ты плачешь, — обратился я к Каллимаху.

— Это ветер, — ответил он, затем обратился к стоящему рядом офицеру, указывая на Каллистена: — Надень на него цепи.

Мы наблюдали, как Каллистена уводят двое солдат, за ними шел офицер.

— Ты все еще считаешь, что предателем была рабыня Пегги? — спросил я.

— Нет, — ответил он.

Я подумал, что все это любопытно, но у меня не было времени поразмышлять.

— Флот Поликрата! — услышали мы крик со стены. — Флот Поликрата в устье канала!

— Уведите наши силы и пленников внутрь крепости, — приказал Каллимах.

— Поликрат не может отбить владения, — сказал я. — Мы будем удерживать их против десяти тысяч человек!

Вслед за Каллимахом я поднялся на стену. Конечно, у нас не было возможности обмануть Поликрата, как мы проделали это с Алкиброном, Реджинальдом и другими. Сбежавшие пираты очень быстро поведают ему, что произошло. К тому же дым горящих кораблей с морского двора и канала поднимался высоко в небо.

Каллимах и я, стоя на стене, обозревали флот Поликрата в устье канала. Он вернулся со своей работы в восточной части реки. Он возвратился, чтобы встретиться с Воскджаром.

— Нам нечего бояться Поликрата, — сказал я.

— Ты не знаешь его, — ответил Каллимах.