По мере того, как Кэбот поднимался по лестнице, до него начали доноситься вопли Леди Бины.

— Нет! — верещала она. — Вы не понимаете! Я не должна умереть! Другие, не я! Я фаворитка Лорда Агамемнона! У меня высокое положение в мире! Я — Убара! Убара!

Эти крики, конечно, были всего лишь неразборчивым шумом для любого кюра, не имевшего активированного переводчика. Тот к кому были адресованы эти вопли, вероятно, был привычен к визгам и воплям забиваемых на мясо животных.

Кэбот упёрся в люк, к которому привела лестница. Крышка оказалась тяжёлой, и, возможно, немногие из людей смогли бы поднять её, но Кэбот, для человека очень сильный, собрав все свои силы, поднял и толкнул её вверх и назад.

Люк на мгновение замер в вертикальном положении, а затем с грохотом упал на настил помещения на верхнем этаже. Находившийся там кюр повернулся к нему лицом.

Кэбот, повесивший лук на плечо, чтобы иметь возможность подняться на наверх, да ещё неустойчиво стоявший на лестнице, фактически оказался безоружным. Только его голова и плечи возвышались над полом.

Он сразу увидел Леди Бину, висевшую вверх ногами, на свисавшем со шкива крюке, зацепленном за веревку, связывавшую её лодыжки. Её колокол всё ещё свисал с её шеи и бренчал. Диадема тоже пока держалась в её светлых волосах. Руки девушки были свободны, и она отчаянно пыталась отбиться от мощных, волосатых лап мясника. Но тот легко схватил блондинку за волосы, и подтянул к себе. Маленькие руки блондинки слабо и бесполезно, вцепились в толстое запястье лапы, сгрёбшей её волосы. Её соблазнительное тело выгибалось под аккомпанемент звона висевшего на её шее колокола. Диадема всё же упала на пол и бренча откатилась под ноги мясника.

— Спасите меня! — закричала она, увидев высунувшегося из люка Кэбота. — Спасите меня!

В правой лапе мясник сжимал длинный инструмент, острый и изогнутый, около восемнадцати дюймов длиной, которым, при наличии опыта можно было быстро и чисто вспороть сердце подвешенного животного. Потом тушу можно было снимать с приспособления, состоявшего из шкива, верёвки и крюка.

Кэбот осторожно поднялся на поверхность верхнего этажа и встал слегка пригнувшись. От него до мясника, поигрывавшего ножом в руке, было всего несколько футов. Кюр, державший Леди Бину за волосы, с любопытством рассматривал внезапно появившегося в помещении человека.

У Кэбота не было времени на то, чтобы снять лук с плеча, достать стрелу, натянуть тетиву. Его рука потянулась к ножу, торчавшему из-за пояса.

Слева от Кэбота, можно было увидеть множество свисавших с крюков тел, пока ещё живых, дёргавшихся, некоторые при этом визжали, ожидая своей очереди. Это были те, кто последовал за Леди Биной и её колоколом.

А вот справу от него, покачивались и поворачивались на верёвках тела тех, кому не посчастливилось побывать в руках мясника. Ещё дальше вправо он мог видеть, много трупов уже снятых с крюков и сложенных штабелем.

К своему удивлению, Тэрл увидел среди тел зарезанных людей две туши кюров.

— Спасите меня! Спасите меня! — кричала Леди Бина.

Её крик было переведён прибором Кэбота на кюрский.

— Не убивай её! — сказал Кэбот.

— Я — колокольная девушка! Я — колокольное животное! — закричала Леди Бина. — Я не должна умереть!

— Мы в тебе больше не нуждаемся, — проворчал мясник. — Ты привела на бойню последнюю партию скота. Теперь твоя очередь. Именно поэтому дверь была заперта.

— Я пользуюсь расположением Лорда Агамемнона! — попыталась объяснить она.

— Ты — мясной скот, — отрезал мясник.

— Нет, нет! — задёргалась блондинка.

— Не трогай нож, — предупредил мясник Кэбота. — Я смогу достать тебя прежде чем Ты успеешь вытянуть его из ножен. Убери руку от него. Проживёшь на мгновение дольше. У меня будет время на тебя, когда я закончу с ней.

Кэбот быстрым взглядом окинул помещение.

— Положи руки на затылок, — потребовал мясник, — или я ударю прямо сейчас.

Кэбот вынужден был повиноваться.

— Ты можешь посмотреть, — сказал мясник.

— Она фаворитка Лорда Агамемнона, — в отчаянии крикнул Кэбот, — Одиннадцатого Лика Неназванного, Теократа этого Мира.

— Нет, — хрюкнул мясник. — Именно он приказал запереть ворота.

Леди Бина, свисавшая с крюка, в ужасе издала протяжный скорбный вопль.

Руки мясника по самые локти были окрашены в красный цвет, мех был пропитан кровью. Он носил кожаный фартук и кожаный шарф, повязанный через лоб и уши. Возможно, именно поэтому он не услышал звуков падения тел снизу.

Мощная лапа мясника сжала острый инструмент твёрже, его правая рука поднялась для удара, а левая подтянула вопящую Леди Бину поближе к нему.

— Подожди! — крикнул Кэбот, и указывая вниз и вправо от него, спросил: — Почему те кюры внизу мертвы?

Мясник озадаченно уставился на него.

— Никто там не мёртв, — заявил он.

— Двое мертвы, — стоял на своём Кэбот.

— Нет, — не поверил ему кюр.

— Сам посмотри, — предложил мужчина.

— Отойди в сторону, — потребовал мясник.

Кэбот отступил от отверстия в полу. Он мог видеть тёмные волосы Литы, цепляющейся за лестницу. Она испуганно смотрела на него, но Тэрл не подавал виду, что видит её.

Мясник подошёл к месту, с которого он мог посмотреть вниз. Он не услышал тихого скрежета, донёсшегося слева от него. Кюр что-то прорычал, адресуясь вниз к неподвижным телам этажом ниже.

Глядя вниз, он не мог видеть когтистую лапу, появившуюся из-за края платформы, несколько позади него и слева от него.

— Как видишь, они мертвы, — заверил его Кэбот, отвлекая его внимание от левого угла.

— Не понял, — проворчал мясник.

— Возможно, Ты станешь следующим, — предупредил Кэбот.

— Я не понял, — повернулся к нему кюр.

— Возможно, именно поэтому Ты и станешь следующими, — пожал плечами Кэбот.

— Я убью её, а затем тебя, — пришло сообщение из переводчика.

По-кюрски это звучало яростным рычанием, но в переводе, как и следовало ожидать, слова прозвучали ясно и точно.

Мясник резко повернулся к висевшей Леди Бине, но теперь между ним и его целью стояло огромное препятствие.

С рёвом ярости покрытый кровью Лорд Грендель набросился на мясника и одним укусом оторвал его правую лапу, всё ещё сжимавшую кривой нож. Затем Грендель поднял мясника над головой и швырнул в открытый люк, другой, через который сам забрался в помещение бойни. Кюр пролетел отделявшее его от нижнего этажа расстояние и упал среди тел зарезанных им людей. Воя от боли, поливая тела кровью, бьющей струей из его правого запястья, мясник вскарабкался на ноги, поскользнулся на телах, снова встал и поковылял прочь.

Кэбот, к настоящему времени державший лук в руке, вручил его вместе со стрелой Лорду Гренделю, и предупредил:

— Это будет сложный выстрел.

Стрела воткнулась точно в затылок беглеца, придав ему ускорения, но и спустя пару шагов повалив на пол.

— Ты практиковался, — констатировал Кэбот.

— Освободите меня, освободите меня, вы, дурачьё! — закричала Леди Бина.

— У тебя кровь, — сообщил Кэбот своему другу.

— Двое внизу неплохо дрались, — пожал плечами Грендель.

— Освободите меня! — потребовала блондинка, и тут она, висевшая вверх ногами и извивающаяся, заметила Литу, наполовину высунувшуюся из люка, и возмущённо закричала: — Это — рабыня!

Колокол Леди Бины звенел в такт её рывкам. Он не свалился с неё, поскольку был прикован к её шее цепью.

— Убирайся! — заверещала Леди Бина. — Не позволяйте грязной вонючей рабыне смотреть на меня!

— Тебя это так беспокоит? — поинтересовался Кэбот.

— Освободите меня! — снова потребовала она.

— А может, Ты чувствуешь, что твоё достоинство оказалось под угрозой? — осведомился мужчина. — Наверное, неприятно висеть голой вверх ногами, да ещё и с колоколом на шее. Уверен, немногих свободных женщин можно было бы увидеть в таком виде, разумеется, кроме тех из них, кто в домах работорговцев, ожидают своих клейма и ошейника.

— Освободите меня! — крикнула блондинка.

Лита выбралась из люка целиком и встала на пол.

— Выгоните отсюда эту вонючую, уродливую рабыню! — потребовала Леди Бина.

— Вообще-то она не уродлива, — заметил Кэбот. — Если её раздеть и показать работорговцам, то она заняла бы высокое место в прейскуранте многих из них. Впрочем, как могла бы и Ты.

— Это оскорбление! — возмутилась она.

— Я должен освободить её, — заявила Лорд Грендель.

— На твоём месте, — предупредил его Кэбот, — я оставил бы её голой, висеть на этом крюке, и с колоколом на шее.

— Нет, нет, — пробормотал Грендель. — Это невообразимо. Она — свободная женщина.

— Ты рисковал жизнью, чтобы спасти её, — сказал Кэбот. — Ты думаешь, она тебе благодарна?

Но его друг уже опустил девушку вниз и согнулся, чтобы развязать её щиколотки.

— Не смотри на меня, животное, — прошипела блондинка.

— Простите меня, Леди, — вздохнул он.

— Подай мою диадему! — потребовала Леди Бина.

Лорд Грендель поднял маленький предмет и вручила его девице. Та тут же водрузила это на прежнее место.

— Я — Убара, — заявила она.

— Я не знал этого, — пробормотал Лорд Грендель.

— Это было объявлено самим Лордом Агамемноном, — сообщила она ему.

— Я не знал об этом, — развёл руками Грендель.

— Ты истекаешь кровью, — напомнил ему Кэбот.

— Это пустяк, — отмахнулся тот.

— Пусть Лита позаботится о твоих ранах.

— Кровь кюров быстро сворачивается, — отмахнулся Грендель.

— Надеюсь, как и кровь, по крайней мере, одного человека, — добавил Тэрл.

— Возможно, — сказала Грендель.

— Снимите цепь и эту ужасную вещь с моей шеи! — потребовала Леди Бина, сидевшая на платформе и растиравшая свои саднившие после верёвки лодыжки.

— Я не могу без инструмента, — объяснил Лорда Грендель.

— Ну так принеси инструмент, — сказала блондинка.

— Прежде всего, — остановил его Кэбот, — мы должны освободить выживших, тех, что висят на крюках и вывести всех, кто остался на пандусе и загонах, на открытую местность, где у них может появиться шанс выжить.

— Они всего лишь скот, — отмахнулась Леди Бина.

— Я прикажу субординантам позаботиться о них, — сказал Лорд Грендель. — Они повинуются мне.

— А почему это они тебе повинуются? — поинтересовался Кэбот.

— Потому, что я доминант, — ответил он.

— А, — протянул Тэрл, — понятно.

— Вернись! — крикнула ему вслед Леди Бина, но Грендель уже покинул помещение.

Тогда она вперила взгляд в Кэбота и высокомерно спросила:

— Чего Ты на меня уставился?

— Да вот прикидываю, сколько за тебя можно выручить, — ответил Кэбот, — на невольничьем рынке.

— Наглое животное! — возмутилась она.

— Это не более чем праздная мысль, — пожал плечами мужчина, — но обычная среди мужчин, когда они видят смазливую бабёнку. Для них весьма свойственно представлять таких женщин раздетыми, в рабском ошейнике, туго и беспомощно связанными, лежащими на полу в ногах их кровати, ну и так далее.

— Я хочу, чтобы Лорд Грендель вернулся, — заявила блондинка, дёрнув за колокол, висевший на её шее, отчего тот негромко брякнул.

— На рабынь частенько навешивают колокольчики, — сообщил ей Кэбот, — иногда в целях назидания и отслеживания, и тогда они могут быть заперты на них, иногда чтобы усилить их привлекательность, но также и для того, чтобы колокольчики, звенящие при малейшем движении, напоминали им о том, что они — рабыни. Они могут оскорбить и опозорить рабыню, особенно новообращённую рабыню, а могут и встряхнуть её живот, возбудить её, постоянно напоминая о её уязвимости и глубоком значении её статуса. Кстати, они могут оказать свой эффект и на мужчину. В случае такой женщины как Ты, они могли бы функционировать несколько по-другому, скорее как штрафное клеймо, чтобы предупредить других о том, что, скажем, их носительница является мелочной и ненадежной. В действительности, есть много причин, почему на рабыню могли бы навесить колокольчики.

В качестве примечания к словам Кэбота можно было бы добавить, что чаще всего колокольчики навешивают на пага-рабынь, танцовщиц и им подобным девушек. Фактически, звон колокольчиков снующих туда-сюда рабынь, спешащих обслужить клиентов, является одним из удовольствий некоторых пага-таверн. Наиболее распространенное для ношения колокольчиков место — левая лодыжка рабыни.

— Я — Убара, — заявила блондинка.

— Такого абсурда я давно не слышал, — усмехнулся Кэбот. — Можешь, скажешь, где твой город?

— Я не нуждаюсь в городе, — высокомерно бросила она.

— А где твоя армия?

— Мне не нужна армия, — ответила Леди Бина.

— Немногих Убар можно было бы встретить в скотских загонах, — хмыкнул он, — хотя некоторых, я мог бы представить.

— Меня предал Лорд Агамемнон, — недовольно дёрнула плечом она. — Будь он человеком, а не кюром, он бы мне повиновался.

— Ты видела его? — спросил Кэбот, пристально глядя на неё.

— Одно из его тел, — ответила девушка. — Сухопутный тарларион, с конвоем Лордов Лукулла и Красса.

— Я видел это его тело, — кивнул Тэрл.

— Зато меня есть огромная власть над мужчинами, — заявила она.

— Это всего лишь потому, что на тебе пока нет ошейника, — пожал он плечами. — Тогда это у них была бы огромная власть над тобой.

— Ты сам поцеловал меня, — напомнила ему блондинка, — в лесном мире.

Судя по звуку, послышавшемуся за спиной, у Литы от возмущения перехватило дыхание. Насколько же она была глупа! Она что, забыла, что была не больше, чем рабыней? Бесправной и бессмысленной?

— Это была ошибка, — отмахнулся Кэбот, — но я признаю, что Ты прекрасно подходишь для рук мужчины.

Лита смотрела на него, и её глаза быстро заполнялись слезами.

— Особенно, если бы Ты была в ошейнике, — добавил Кэбот. — Впрочем, это верно для любой женщины.

— А вот я никогда не забывала твоего прикосновения, — негромко сказала блондинка.

— Ты тогда очень мило подмахнула, — заметил Кэбот, — точно так же, как это сделала бы любая рабыня.

Лита возмущённо всхлипнула. А Леди Бина рассмеялась.

— Ты пытаешься вывести меня из себя, — сказала она. — У тебя ничего не получится.

— Лорд Грендель спас тебя, — напомнил Кэбот. — Он спас твою жизнь. Он любит тебя.

— Он — кюр, — отмахнулась она, — и к тому же бедный кюр, изуродованный, посмотри на его руки, послушай голос.

— Господин, — прошептала Лита, — Лорд Грендель приближается.

— Тал, — поприветствовал Кэбот, вставая на ноги.

— Тал, — отозвался вошедший Грендель.

— Где инструмент, необходимый для того, чтобы избавить меня от этого ненавистного устройства? — осведомилась Леди Бина, указывая на неприятное окружение, украшавшее её тонкую шею.

— Простите меня, моя леди, я не смог найти ничего подходящего за то время, которое у меня было, — вздохнул Лорд Грендель, а потом повернулся к Кэботу и сообщил: — Большинство из мясного скота уже вне загонов. Это привлечет внимание. Несомненно, возникнут вопросы. Я думаю, что нам лучше покинуть это место, и поискать какой-нибудь лагерь наших союзников.

— Один я знаю, — сказал Кэбот.

— Я тоже, — кивнул Грендель.

— Тогда давай не будем терять время, — предложил Кэбот.

Как только Леди Бина встала на ноги, колокол на её шее тут же дал знать о своём наличии.

— Господин, вскрикнула Лита, указывая влево. — Взгляните!

— Это один из мясного скота, — отмахнулся Кэбот.

Массивное тело, возможно фунтов шестьсот весом, появившееся в помещении забоя приблизились к разделочному столу.

— Отгоните это от меня! — потребовала Леди Бина.

Массивное существо замерло неподвижно, глупо и бесстрастно глядя на Леди Бину, но затем его глаза сверкнули злобой.

— Похоже, что он вспомнил её, — предположил Кэбот. — Думаю, он понимает, что она сделала. Теперь до него дошла её роль во всё этом.

— Избавьтесь от него! — потребовала блондинка, внезапно задрожав.

— Не думаю, что такие как он могут представлять опасность, — пожал плечами Лорда Грендель.

— Возможно, прежде не представляли, — хмыкнул Кэбот, — но теперь я уже не уверен. Он теперь не тот, каким был раньше.

— Отгоните его! — потребовала Леди Бина.

— Он всего лишь человек, — заметил Грендель.

— Отгони его! — приказала блондинка.

— Хорошо моя леди, — кивнул он и, подняв руки, взревел.

Массивное существо, медленно повернулось и покинуло их.

— Что будем делать с телами? — поинтересовался Кэбот, окинув взглядом Литу, бледную, выглядевшую так, что вот-вот потеряет сознание.

— Наши сторонники, я думаю, — предположил Лорд Грендель, — сожгут это место.

— Хорошо, — кивнул Тэрл.

— Куда мы пойдём? — спросила Леди Бина.

— Завяжи ей глаза, — потребовал Кэбот.

— Так, действительно, может быть лучше, — признал Грендель.

— Никогда! — заявила блондинка.

— Капюшон был бы ещё лучше, — проворчал мужчина, — а в идеале — капюшон с кляпом. Мне понравилось бы запихивать кляп в её смазливый маленький рот, а затем натягивать на неё капюшона.

— Она — свободная женщина, — напомнил Лорд Грендель, явно шокированный.

— Она может сбежать к фиолетовым шарфам, чтобы ещё раз попытаться снискать расположение Агамемнона, клянясь ему в верности, возможно, предлагая обменять наши планы и местонахождение на толику власти, — предупредил Кэбот.

— Фиолетовые шарфы? — переспросила девушка.

— Опознавательные знаки тех, кто лоялен Агамемнону, — пояснил Кэбот, внимательно следя за её реакцией.

— Ох, — выдохнула она.

Кэбота результатами его эксперимента вполне удовлетворил.

— Вы же не предадите нас, не так ли? — спросил Лорд Грендель.

— Конечно, нет, — возмутилась блондинка.

— Давай лучше оставим её здесь, — предложил Кэбот.

— Нет! — воскликнула та.

— Людей убивают везде, как только заметят, — сказал Грендель.

— Возьмите меня с собой! — потребовала девушка.

— Лучше посадить оста в свой кошель, — усмехнулся Кэбот. — Это будет не так опасно.

Ост, согласно нашим данным, это маленькая, но очень ядовитая змея. Она водится в некоторых местностях на Горе.

— Давай оставим её здесь, только свяжем по рукам и ногам, — предложил Кэбот.

— Никогда, — отшатнулся от него Лорд Грендель.

Вот и второй эксперимент Кэбота пришел к своему завершению. Во-первых, он убедился, что Леди Бине, как он и предполагал, нельзя было доверять ни при каких условиях, а во-вторых, Грендель, в любой ситуации, предпочтёт умереть сам, но не разрешит причинить ей вреда.

Кэботу пожалел, что на неё нельзя было надеть ошейник, тогда бы она не представляла бы большой опасности для кого бы то ни было, за исключением разве что себя самой, в случае, если бы она не смогла удовлетворить владельцев.

— Камни в её диадеме настоящие? — поинтересовался Кэбот.

— Думаю да, — кивнул Лорд Грендель. — Это должно было бы придать дополнительный вкус шутке Лорда Агамемнона. Он вознаградил её ценностями, ему самому малоинтересными, а затем отправил голой в загоны. Так что она действительно получила своё богатство, возможно, именно то которое ей было обещано, а затем с ней поступили так, как Лорд Агамемнон счёл правильным.

— Рассматривая её как презренную, никчёмную, неверную шлюха, каковой она, собственно и была, — закончил его мысль Кэбот.

— Кюры часто ведут дела с предателями, — сказал Лорд Грендель, — но они не чувствуют за собой обязанности любить их или уважать.

— Давайте уже покинем это место, — предложила блондинка, а затем бросив на Литу полный отвращения взгляд, прошипела: — Если кого-то и нужно оставить здесь, связанную по рукам и ногам, так это её, чьё присутствие могло бы стать нам помехой, ничего не стоящую рабыню.

— Она мне не принадлежит, — напомнил Лорд Грендель.

— И она пойдёт с нами, — отрезал Кэбот.

Глаза Литы при этих словах наполнились облегчением, радостью и благодарностью.

— Эй, подождите! — воскликнула Леди Бина. — Я не могу идти в таком виде. Я же не одета!

— Мы найдем вам что-нибудь подходящее как можно скорее, — пообещал Лорд Грендель.

— Взгляните, — ткнула пальцем блондинка, — рабыня одета, а я нет!

— Но это всего лишь короткая, позорная туника, — сказал Лорд Грендель, — не более чем лоскут дешёвой, липнущей к телу ткани.

— Тем не менее, она одета, — стояла на своём Леди Бина.

— Но, — продолжил увещевать её Грендель, — это не та одежда, которая подходит для такой как Вы, для свободной женщины. Это — предмет одежды, разработанный специально для того, чтобы определять никчёмность его носительницы, демонстрировать её бесполезность, показывать всем, что она не больше, чем товар, не больше, чем животное. Это, как и прочая одежда для таких как она, немногим больше чем унизительная тряпка. Даже не думайте об этом. Выкиньте это из головы! Это явно не больше, чем насмешка над одеждой. Взгляните на то, насколько это коротко и легкомысленно. Эта туника просто бесстыдная. Она позорно откровенная. Это, тот вид одежды, в которую сильный мужчина, своего развлечения и удовольствия ради, нарядил бы женщину, находящуюся беспомощно в его власти, если вообще разрешил бы ей одеваться. Разве в сравнении с таким предметом одежды, коротким, откровенным, многозначительным, столь много говорящем о своей носительнице, полная и честная нагота не покажется предпочтительной? Такой предмет одежды это всё равно, что публичное провозглашение того, что его носительница, им столь оскорблённая и униженная, столь беспощадно выставленная на показ, не может быть чем-то иным кроме как рабыней.

— Эта одежда будет моей, — заявила блондинка.

— Пожалуйста, нет, моя Леди! — взмолился Грендель.

— Моя диадема, — сказала она, — искупит и украсит ансамбль. Она укажет на мой статус и ранг.

— Моя леди! — попытался протестовать Лорд Грендель.

— Рабыня! — позвала Леди Бина.

— Госпожа, — откликнулась Лита, испуганно склонив голова.

Лита стояла на коленях, как это принято для рабынь в присутствии свободных людей. Разве что её колени были сведены вместе, несомненно, из-за того, что здесь находилась свободная женщина, Леди Бина.

— Снимай свою тунику, — приказала блондинка, — и отдай её мне!

Лита растерянно посмотрела на Кэбота.

— Ждёшь повторения команды? — осведомился тот.

— Нет, Господин, — прошептала рабыня.

Рабыня должно повиноваться мгновенно и без сомнений. Малейшее колебание может означать плеть. Она — рабыня.

— Отлично, — буркнула Леди Бина, выхватывая предмет одежды из руки Литы.

Подержав тунику в руке, она поднесла её к носу и презрительно сморщилась.

— Воняет, — заявила блондинка.

Вообще-то утром того дня Лита тщательно выстирала свою одежду, и искупнулась сама в небольшом ручье, незадолго до того, как они натолкнулись на попавшего в капкан слина, освобождённого Кэботом.

Безусловно, предмет одежды Всегда сохраняет запах владельца, даже если его надели всего на несколько мгновений. Пусть это не ясно человеку, зато ясно нам и, конечно, причём, даже в большей степени слину. Впрочем, слин, как известно, является непревзойдённым следопытом. Гореане активно используют эту их особенность, и точно так же это делаем мы.

— И Ты тоже воняешь, — добавила Леди Бина.

— Да, Госпожа, — прошептала Лита.

— По крайней мере, на её шее не висит колокол, — съязвил Кэбот.

Леди Бина в ярости сверкнула на него глазами.

— Мы снимем его как можно скорее, — поспешил заверить её Лорд Грендель.

— Рабыня плачет? — удивилась блондинка.

— Уверен, что нет, — ответил Кэбот.

Лита низко, почти до пола, опустила голову.

Рабыня, которая фактически считается животным, не наделена правом на одежду, соответственно, ей может быть в этом отказано, если на то будет воля её хозяина. Так что, нет ничего удивительного в том, что она найдет даже тунику, даже камиск драгоценным подарком. Теперь она была лишена своего единственного предмета одежды, пусть и небольшого, да ещё в присутствии свободной женщины. Тем самым до неё был доведён ещё один аспект её рабства.

«Это — хороший урок для неё, — подумал Кэбот. — Такие мелочи помогают ей лучше понять, что она — рабыня, и что это для неё означает».

Гореанская рабыня очень сильно зависит от милосердия свободных женщин, которые её откровенно ненавидят и презирают. Свободные женщины не поднимаются выше мелочной демонстрации своей власти, приказывая рабыне вставать перед ними на колени, обслуживать их, обнажать себя, целовать их расшитые туфли и так далее. Также весьма часто заплаканная рабыня возвращается к своему господину с туникой забитой в её рот и красными полосами пониже спины от стрекала. Защитить рабыню, конечно, может только мужчина. Чем больше рабовладелец доволен своей рабыней, чем лучше она его ублажает, тем больше вероятность того, что он вступится за неё перед свободными женщинами. Немало ударов было остановлено свободным мужчиной, вставшим между своей рабыней и свободной женщиной, к ярости последней. Это точно так же, как с поркой рабыни, должна она быть наказана или нет, решать её владельцу. Стоит ли удивляться тому, что большинство рабынь так рьяно стараются понравиться своему хозяину, что те редко, если вообще когда-либо, наказывают их. Порой, что интересно, рабыня сама может попросить о плети или напроситься на встречу с ней, чтобы получить напоминание о том, что она — рабыня. Также, невольнице следует быть готовой к тому, что иногда её владелец будет связывать и пороть свою девку, с тем же самым намерением в уме, чтобы напомнить ей, что она — рабыня.

Понятно, что Лита, потрясённая произошедшим, раздетая, должно была, хотела она того или нет, почувствовала себя несчастной, униженной, опозоренной, оскорблённой и никчёмной перед свободной женщиной, перед Гренделем и своим господином.

Слезинка упала на доски под её лицом.

— Это должно подойти, — сказала Леди Бина, разглядывая тунику на вытянутых руках. — Воняет рабыней, но это лучше чем ничего.

— А может и нет, — проворчал Грендель. — Посмотрите на тонкость материи, на её лёгкость и на то, что она делает с очертаниями её носительницы. Подумайте также значении этого!

Бина Леди быстро натянула на себя тунику.

— Ай-и! — восхищённо протянул Кэбот.

Девушка схватилась за подол и попыталась натянуть тунику дальше на бёдра.

— Что, нравится? — спросила она Кэбота.

— Не хватает только ошейника, — констатировал Кэбот.

— Так привлекательно?

— Конечно, — не мог не признать Кэбот. — Честно говоря, твой владелец мог бы отказаться выпускать тебя на улицу одетой в такое, впрочем, если бы Ты была рабыней, то у него не было бы никакого другого выбора. Это было бы вопросом законности.

— Бедные рабыни! — рассмеялась блондинка.

— Тебя могли бы выследить и похитить, — сказал Кэбот. — Несомненно, предварительно за тебя предложили бы цену.

— Я настолько красива? — полюбопытствовала она.

— Конечно, — ответил Кэбот, — и такая одежда значительно усиливает красоту женщины, что собственно и является её целью.

— О-о, — протянула она.

— И кроме того, такая одежда, — добавил мужчина, — играет определённую роль в защите свободных женщин.

— Как это? — удивилась девушка.

— Поставь себя на место работорговца или налётчика, — предложил Кэбот, — у тебя есть выбор между женщиной, одетой вот так, бесспорно красивой, очевидно ценной с точки зрения продажи, которая точно принесёт несколько монет, и неизвестного качества женщиной, закутанной в одежды и вуаль с головы до ног, раздев которую, можно обнаружить нечто малоинтересное даже для близорукого тарска. На ком Ты предпочла бы затянуть свой аркан?

— Теперь понятно, — кивнула блондинка.

— Однако главная причина того, что рабынь одевают именно так, — усмехнулся Тэрл, — несомненно, это удовольствие мужчин.

— Животные! — буркнула девушка.

— Не беспокойтесь, моя Леди, — поспешил заверить её Грендель, — мы вскоре найдём для вас что-нибудь более подходящее.

— К тому же, — добавил Кэбот, — это помогает рабыне чётко держать в памяти то, что она — рабыня, и помимо этого, такие предметы одежды, оказывают свой эффект и на неё тоже.

— Какой эффект? — заинтересовалась Леди Бина.

— В них, — пояснил он, — она не может не чувствовать себя женщиной, беспомощной и уязвимой.

— Понятно, — сказала она.

— Соответственно, — продолжил Тэрл, — в таком предмете одежды рабыня необыкновенно остро сознаёт свою сексуальность, и это имеет для неё свои последствия.

— Какие такие последствия? — спросила блондинка.

— Такие, что она не может не быть сексуально готовой, и зачастую, желает она того или нет, пребывает в состоянии сексуального возбуждения.

— Ага, понятно, — улыбнулась девушка.

— Короче, давай короче! — призвал его Лорд Грендель.

— Помалкивай, — отмахнулась от него Леди Бина.

Кэбот отметил, что его друг, Лорд Грендель, явно чувствовал себя не в своей тарелке, на это указывала слюна, блеснувшая на его челюстях.

«Ага, — подумал Кэбот, — а ведь Ты знаком с эффектом этого крошечного лоскута ткани на теле Леди Бины. Конечно, Ты сделаешь всё возможное, чтобы она поскорее оказалась одетой более соответствующим образом».

Довольно трудно видеть женщину в таком предмете одежды и относиться к ней с достоинством и уважением. Вероятно, ещё одна цель такого наряда в том и состоит, что одетую в это женщину невозможно рассматривать с достоинством или уважением, что видя её в этом к ней можно относиться только как к рабыне.

— Свободные женщины, — заявил Леди Бина, — в тысячу раз красивее рабынь.

Кэбот повернулся, чтобы оценить достоинства своей рабыни, но та стояла опустив голову и сжав колени.

— Позиция! — бросил Тэрл. — Подними голову!

— Да, Господин! — выдохнула рабыня.

В её глазах и правда стояли слёзы. Но это не помешало ей мгновенно встать на колени правильно, приняв, что называется, первое положение.

Очевидно, что Лита была чрезвычайно привлекательной девушкой, с точки зрения людей. Но этом, насколько мы понимаем, нет ничего необычного, когда дело касается человеческих рабынь.

— Она отлично повинуется, — прокомментировала Леди Бина. — Но какая унизительная поза!

— Это восхитительная поза, — сказал Кэбот. — Невероятно красивая.

— Для рабыни, — добавила блондинка.

— Разумеется, — согласился Кэбот.

Леди Бина, сверля взглядом послушную, покорную рабыню, презрительно рассмеялась.

Глаза рабыни блестели от переполнявших их слёз. Её тело сотрясали рыдания. Однако брюнетка не меняла позы. За такую оплошность она могла быть подвергнута наказанию.

— Лита, — позвал Кэбот.

— Господин? — откликнулась она.

— На тебе ошейник, — заметил мужчина, — рабский ошейник.

— Господин? — не поняла девушка.

— Ну так радуйся, — сказал он.

— Господин? — ещё больше удивилась Лита.

— Ошейник, — пояснил Кэбот, — это знак красоты, символ совершенства, свидетельство превосходства. Он свидетельствует, что Ты одна из самых желанных, самых красивых, самых привлекательных женщин. Надеюсь, Ты не думаешь, что их раздают бездумно и кому попало? Женщин вроде тебя отбирают, отсеивая многих других, огромное количество других. Твои конечности сочли достойными цепей, твоё горло нашли пригодным для кольца неволи. Неужели так трудно понять, что торговцы выбирают таких как Ты, прежде всего, думая о прибыли, а это значит, что Ты ценна, и что Ты была тщательно отобрана, чтобы мужчина мог обезуметь от желания лишь взглянув на тебя. На тебя надели ошейник, девка. Ты теперь женщина в ошейнике. Пойми значение этого. И разве Ты, со своей стороны, не мечтала о том, чтобы быть уязвимым, беспомощным объектом абсолютного вожделения? Разве Ты сама не мечтала о том, чтобы быть настолько желанной, что мужчину не удовлетворило бы ничто иное, кроме как обладание тобой, в буквальном смысле обладание тобой? И разве не Ты мечтала о том, чтобы принадлежать, о том, чтобы бескомпромиссно находиться в собственности, как не больше, чем животное или имущество, о том, чтобы найти себя к ног мужчины, о котором Ты знаешь, к своему облегчению и радости, к осуществлению твоей мечты, что он будет править тобой, полностью, желаешь Ты того или нет, категорически и тотально?

— Господин! — выдохнула рабыня.

— Вот и стой на коленях с высоко поднятой головой, — посоветовал мужчина. — Ты — ничто и всё одновременно. Радуйся. Ты — рабыня. Ты принадлежишь рабскому кольцу. Мужчины дадут за тебя цену. Ты — высококачественный товар, Ты — восхитительный товар, стоящий того, чтобы за него не пожалели монет.

— Да, Господин! — сквозь слёзы улыбнулась она.

Кэбот, как мы видим, много знал о том, что было пока неизвестно и, возможно, непостижимо его рабыне. Какая женщина может не радоваться тому, что её нашли настолько красивой и желанной, что не что иное, кроме как обладание ею не удовлетворит мужчину? И какая женщина не хочет быть вожделеемой настолько, что ничто иное кроме полного обладания ею, удовлетворило бы мужчину? Какая женщина не жаждет господина, настоящего мужчину, владеющего ей, как рабыней?

— По мнению многих, — сказал Кэбот, — рабыни в тысячу раз красивее свободных женщин. Безусловно, часть этого отношения может быть результатом ошейника и его значения.

Леди Бина в демонстративном раздражении отвернула в сторону и спросила:

— Почему мы всё ещё здесь?

— Сейчас пойдём, — заверил её Кэбот и растянул горловину своего кошеля.

— Что Ты там ищешь? — осведомилась Леди Бина.

— Так будет лучше, — сказал Лорд Грендель.

— Нет! — воскликнула блондинка.

Кэбот, подойдя сзади, тщательно наложил узкую полосу ткани на глаза свободной женщины, а затем, обернув вокруг голове, завязал сзади.

— В этом нет необходимости, — возмутилась она. — Ой!

Кэбот сложил вдвое шнур, пропустил свободные концы через сгиб и, накинув получившуюся петлю на левое запястье девушки, рывком затянул её, а затем, оставшимися концами дважды обернул её правое запястье и завязал шнур на узел.

Теперь запястья свободной женщины были связаны сзади, точно так же, как могли бы быть связаны запястья рабыни.

— Это — произвол! — возмущённо заявила свободная женщина.

— Ещё одна деталь, — сказал Кэбот.

— Что ещё? Где Ты? — осведомилась блондинка.

— Здесь, — ответил Кэбот, уже стоявший перед ней, и закрепил пряжку ошейника поводка на её шее.

— Это уже оскорбление! — прошипела она.

Кэбот дважды дёрнул за поводок, дав ей почувствовать давление на заднюю часть её шеи.

— Вот так, — сказал он, — неплохо на ней смотрится.

— Произвол! — выкрикнула Леди Бина.

— Так будет лучше для всех, — объяснил Грендель.

— Мы тебе не доверяем, — добавил Кэбот.

— Но я лояльна! — пообещала она.

— Кому? — поинтересовался Кэбот.

— Вам, вам и вашим союзникам, Лорду Пейсистрату и Лорду Арцесиле, противникам Агамемнона, восстанию! — перечислила блондинка.

— Ты — предательница, — обвинил Кэбот. — Нашим товарищам может показаться забавным, сделать с тобой то, что Ты заслуживаешь, возможно, подвергнув долгой и мучительной смерти под пытками.

— Не рассказывайте им об этом! — закричала она.

— А зачем нам что-то рассказывать? — усмехнулся Кэбот. — Диадема на твоей голове всё скажет за нас. Все сразу поймут, что Ты была в фаворе у Агамемнона.

— Снимите её, снимите её с меня! — взмолилась блондинка.

— Безусловно, — продолжил мужчина, — жалко даже думать об этом соблазнительном маленьком теле, изуродованном и покалеченном, сожжённом раскалённым железом, порванном крюками, покрытом мёдом и выставленном заживо на съедение стаям крошечных хищных насекомых. Они будут откусывать по кусочку и жужжать, кусать и жужжать.

— Защитите меня, Лорд Грендель! — закричала блондинка.

— Ого, я уже Лорд Грендель, — заметил он.

— Конечно, Лорд Грендель! — воскликнула девица. — Разве Вы не любите меня?

Грендель промолчал, похоже, боясь говорить.

— Вы хороший, — сказала она. — Вы сильный и красивый, и всё ещё можете заслужить мою любовь!

— Смеет ли он надеяться на это? — поинтересовался Кэбот.

— Да, да! — поспешила заверить она.

— И что же я должен сделать? — осведомился Грендель.

— Прежде всего, убейте других, мужчину и рабыню! — потребовала блондинка. — Потом освободите меня и спрячьте в безопасном месте, где мы могли бы дождаться результата войны. Если победят ваши союзники, то мы присоединимся к ним. Если выиграет Агамемнон и людям всё же разрешат жить и служить в этом мире, то я сама замолвлю за вас словечко, чтобы выпросить прощение за ваше преступление против Мира.

— Моё преступление? — переспросил Лорд Грендель.

— Вашу измену Лорду Агамемнону! — воскликнула она.

— Думаю, нам пора бы отправляться в путь, — сказал Кэбот и потянул поводок, на другом конце которого находилась свободная женщина.

— Убей их! — закричала свободная женщина.

— Может быть, позже, — пообещал ей Кэбот. — А сейчас мы должны отправляться в путь.

Проведя девушку немного, он потянул её в сторону.

— Не двигайся, — предупредил Тэрл, — впереди открытый люк. Если сделаешь ещё хоть шаг — упадёшь, а это верная смерть.

Леди Бина всхлипнула, покачнулась и замерла на месте.

— Там есть лестница, — сообщил ей он. — Лорд Грендель спустит тебя по ней вниз.

— Сделаете это Вы! — попросила девушка. — Я не хочу, чтобы он трогал меня!

— Я устал, — хмыкнул Кэбот, — и я боюсь, что могу уронить тебя. Конечно, лететь там недалеко, каких-то сотню футов или около того.

Она повернула к нему лицо с завязанными глазами. Её губы дрожали.

— Да, — подтвердил мужчина. — И кстати, там внизу, а также и с дальнейшем, вести тебя будете Лита, поскольку мы с Лордом Гренделем должны оставаться не обременёнными.

— Меня будет вести рабыня! — возмутилась Леди Бина.

— Да, — отрезал Кэбот, — теперь простите меня, но я должен собрать кое-какие вещи.

Когда он вернулся к разделочному столу, стоявший там Грендель сказал:

— Здесь не водится никаких хищных насекомых.

— Знаю, — усмехнулся Кэбот, — но она-то этого не знает.

— Это — шутка? — осведомился Лорд Грендель.

— Само собой, — кивнул Кэбот. — Она, конечно, никчёмная особа, но мы приложим все силы, чтобы защитить её.

— Спасибо, — искренне поблагодарил его Грендель.

— Пустяки, — отмахнулся Кэбот, приверженец кодексов алой касты Гора.

Грендель же направился к люку, где его ждали Леди Бина и рабыня Лита.

— Мне завязали глаза, меня связали и поведут на поводке! — раздражённо проворчала блондинка, когда услышала рядом с собой шаги Гренделя.

— Простите нас, моя Леди, — сказал тот. — Но это для вашего же блага.

Затем он поднял её на плечо.

— Её надо держать головой назад, — подсказал Кэбот.

— Почему? — удивился Лорд Грендель.

— Таким способом носят рабынь, — усмехнулся мужчина.

— Нет! — возмущённо закричала блондинка.

— Тебе сейчас не хватает только ошейника, — засмеялся Кэбот.