— Освободите нас! — возмущённо требовал Бутс Бит-тарск, теперь стоявший на коленях около костра со связанными руками.

Атаман разбойников, бородатый мужик, на голове которого была повязана бандана, наотмашь ударил его по рту тыльной стороной ладони. Это было неправильно и оскорбительно, поскольку Бутс был свободным человеком.

— Ваше поведение прискорбно, — пробормотал Бутс. — Я — Бутс Бит-тарск, актер, антрепренёр и импресарио. Несомненно, Вы слышали обо мне. Я не раб, и требую вежливого и уважительного отношения к себе.

— Может ему глотку перерезать? — спросил один из разбойников, схватив Бутса за волосы и оттягивая его голову.

— Пока не надо, — бросил атаман.

— Где ключи к браслетам твоих шлюх что сидят в палатках? — поинтересовался вожак у антрепренёра.

Бутс смог только прохрипеть, так как его голова была запрокинута назад. Острие ножа разбойника прижалось к его горлу.

— Могли бы просто попросить, — проворчал Бутс.

— Где они? — Рявкнул грабитель.

— Висят на гвозде, слева от двери в моём фургоне, том, большом с красной крышей, — объяснил Бутс.

— Тащи сюда, к костру, этих двух палаточных шлюх, да связать их не забудь, — скомандовал атаман одному из своих подельников. — Посмотрим, стоят ли они того, чтобы забрать их с собой, или проще оставить их здесь с остальными.

— Что Вы собираетесь делать с нами? — вздрогнув, спросил Бутс.

Я видел, как при этом вопросе двое из бандитов обменялись понимающими взглядами, усмехаясь друг другу. А другой их товарищ, сбегав до фургона Бутса, принес что-то, по-видимому, ключи от кандалов Бины и Ровэны. Я подозревал, что их найдут достаточно красивыми, или достаточно желанными, чтобы оставить в живых. Именно в принятии рабского статуса, на условиях рабовладельцев, женщины исторически искали, и зачастую им это предоставлялось, по крайней мере, временно, возможность для своего выживания.

— И Ты называешь это деньгами? — спросил атаман шайки, тряся сосудом с монетами перед носом Бутса.

— А что, разве нет? — удивился Бутс, заглядывая в копилку, за что получил ещё один удар от разбойника.

— Да здесь едва ли на серебряный тарск наберётся, — прорычал атаман.

— Пожалуй, я соглашусь с Вами, — заметил Бутс. — Это — жалкая сумма, даже не стоящая того, чтобы отбирать её у нас. Ну так, оставьте эти деньги нам, если желаете.

Антрепренёр, сказав это, тут же отпрянул, но атаман шайки разбойников опустил уже занесённую в гневе руку. Как раз в этот момент вернулся его товарищ, который ходил за девушками. Обе рабыни были с ним. Руки каждой были связаны спереди и притянуты к талии. Он тащил их за собой, в ведомом положении, держа их за волосы и согнув в пояс. Появившись в круге света, бандит крутанул их вокруг оси и толкнул спиной на землю, поближе к костру. У атамана сразу пропал интерес к Бутсу, и он, взяв горящую ветку из огня, принялся водить ей взад и вперёд над девушками, рассматривая и исследуя их тела в танцующем свете. Удовлетворившись осмотром, он отбросил ветку назад в огонь.

— Пожалуй, этих мы оставим себе, — усмехнулся он.

Девушки облегчённо вздохнули. Их нашли приемлемыми.

— Поставь их на колени и привяжи одну к другой за ноги, — приказал атаман разбойнику.

Через мгновение всё было сделано в лучшем виде. Рабыни стояли на коленях, вплотную спиной к спине, и были абсолютно беспомощны, связанные всего двумя короткими шнурами. Каждый из шнуров плотно стягивал левую лодыжку первой девушки к правой лодыжкой второй, и наоборот. Это — отличный, эффективный способ, закрепить сразу двух девушек в положении подчинения. Связанные таким способом невольницы уже не вскочат на ноги и не попытаются убежать. Им останется, только покорно ожидать там, где их оставили.

— Ну, а теперь говори, где Ты прячешь остальные деньги! — потребовал атаман, вновь возвращаясь к Бутсу.

Бутс молчал.

Атаман шайки, усмехнувшись, посмотрел на другую сторону костра, где на животах лежали связанные остальные члены труппы Бутса, проворный хитрец Чино, простак Лекчио, высокий меланхоличный Петруччо исполнитель роли капитана, и Паблиус Андроникус, предположительно самый выдающийся актёр в этой компании, если не считать самого невероятного Бутса Бит-тарска. Честно говоря, я ещё ни разу не видел, как выступал Паблиус Андроникус, но был уверен, что он способен на многое. Это был производящий глубокое впечатление мужчина, массивный, как фигурой, так и лицом, до такой степени, что при взгляде на него на ум приходило сравнение с горным отрогом. Говорил он низким басистым голосом, который, при желании, он мог сделать рокочущим как гром. Бутс очень уважал его, но очевидно держал в запасе для главных ролей, таких как трагические государственные деятели, поэты в муках творчества, запутавшиеся Убары, и тому подобных. Признаться мне казалось, что, возможно, он попал в не совсем подходящую ему компанию. Во всяком случае, по моему мнению, репертуар труппы Бутса, насколько я уже успел с ним познакомиться, по крайней мере, к данному моменту, не был богато насыщен такими ролями.

Вместе со всеми мужчинами, также, связанный и всё ещё в маске, лежал игрок, называемый всеми «монстром».

— Возьмите всё, что Вы хотите, — сказал Бутс. — И давайте закончим с этим.

— Вон тот, — показал вожак на Чино, — прикончить его.

— Нет! — вдруг закричал Бутс. — Остановитесь! Вы же не серьезно! Это же осквернение театрального искусства! Это — самый лучший исполнитель роли Чино на всем Горе!

— Мне эта идея тоже не нравится, — буркнул Чино, — но по другой причине.

— О, если бы только у меня был мой меч! — крикнул Петруччо.

На самом деле, я сомневался, что его огромный неуклюжий деревянный меч, в действительности бывший не более чем комичным театральным реквизитом, будет чего-то стоить в бою. Тем не менее, его храбрую попытку спасти друга я оценил.

— Перережьте ему горло, — приказал атаман, ткнув пальцем в Чино.

— Нет! — закричал Бутс. — В моём фургоне в правом углу в сундуке в завязанном узлом носке есть деньги, и есть ещё немного в тапочке лежащем сбоку от сундука.

— Забери их, — бросил атаман своему подручному.

Тот разбойник, что держал Чино за волосы, швырнул его обратно на землю, и отправился к фургону Бутса.

— Ещё что-нибудь есть? — с усмешкой спросил атаман.

— Я понятия не имею, что могло бы быть ценным для Вас, — ответил Бутс. — Вы можете обыскать нас и взять то, что понравится. За других я говорить не могу.

— А где Борт? — вдруг спросил атаман.

— Он наблюдает за дорогой, — ответил один из разбойников.

— Как только мы взяли этих, я велел собрать всех стоял на стрёме сюда, — напомнил атаман. — Так где он?

— Да наверняка сейчас придёт, — отмахнулся один из мужчин, и был в корне не прав.

— Борт! Борт! — закричал один из бандитов.

Я насчитал в шайке, считая их вожака, семь разбойников. Крайне важно, по вполне очевидным причинам, выяснить такой вопрос настолько точно насколько это можно в сложившейся ситуации, прежде чем начинать действовать.

— Борт! — крикнул бандит снова, уже громче.

Кстати, я совсем недавно познакомился с Бортом, причём очень близко, там, у дороги. Правда, у него не было столь много времени, чтобы насладиться нашей встречей. Он отвлёкся на тихий звук падающего камешка, в стороне от него. А я как раз подошёл к нему совсем с другого направления.

— Борт! — заревел разбойник во всю мощь его глотки.

В шайке теперь осталось шесть разбойников, только они пока ещё этого не знали.

— Да где же он? — удивился один из бандитов.

— Заснул он там что ли? — предположил второй.

— Куда он мог запропаститься? — спросил третий.

— Да и шут с ним, пусть и дальше там спит, — небрежно бросил четвёртый. — Нам больше добычи достанется.

— Идите, найдите его, — приказал атаман.

Что интересно, но только один из разбойников, тот, кто звал Борта, отправился на поиски.

— Борт? — неуверенно позвал он, настороженно всматриваясь в темноту. — Это Ты?

— Нет, не он, — тихо ответил я, вытирая нож о его тунику.

Обойдя лагерь по периметру, я приблизился к ним со стороны фургонов. Атаман шайки вместе ещё с одним подельником стоял около пленников. Остальные обыскивали фургоны, рылись в вещах лицедеев. Эти вообще ничего вокруг себя не замечали, отдав всё своё внимание поиску трофеев. Это они зря! Вынырнув из темноты позади одного из них, я зажал ему рот и, чиркнув по горлу той же самой кайвой, которой уже отправил на тот свет двух его товарищей, оттащил тело сторону.

— Тит! — позвал один из бандитов, появившийся из фургона и остановившийся на ступеньке трапа. — Ты глянь, чё я нашел!

Грабитель размахивал большой инкрустированной чашей. Про себя я отметил, что уже видел такую чашу прежде.

— Тит! — позвал он снова. — Тит?

— Где Красс? — спросил его атаман. — Он с Тобой?

— Нет, — ответил мужчина, и удивлённо спросил: — А он, что ещё не вернулся?

— Нет, — сказал вожак.

Разбойник, наконец, опустил руку, в которой держал чашу.

— Он вроде как уже должен был вернуться с Бортом, — растерянно заметил он.

— Борт! — закричал атаман в темноту. — Красс!

Он обернулся и позвал снова:

— Тит! Тит, отзовись!

Вожак обеспокоенно посмотрел на стоявшего рядом подельника, и пробормотал:

— Что-то мне всё это перестало нравиться.

— Что у вас тут стряслось? — спросил другой грабитель, появившийся из-за одного из фургонов.

— Борт так и не появился, — пояснил атаман. — Красс ушёл за ним и всё ещё не вернулся. И Тит пропал. Мы звали его, но он не отвечает.

Мужчины начали озираться вокруг себя, с явным страхом.

— Слин? — предположил один из разбойников.

Это верно, слин иногда нападает на людей, убивая стремительно и тихо.

— Это могла быть и пантера, вышедшая из леса, или забрёдший ларл, — добавил второй.

А вот это было менее вероятным, чем нападение слина. Хотя пантеры и ларлы чрезвычайно опасны для людей, но обычно они нападают на человека, только если они разозлены, или нет другой добычи. А вот слин, прекрасный охотник, великолепный следопыт, стремительный, гибкий, агрессивный, ночной хищник, особенно в неодомашненном виде, менее привередлив к качеству пищи.

— Могли быть и урты, — высказал кто-то ещё одно предположение. — Сейчас как раз подходит время их переселения.

Два раза в год некоторые разновидности уртов мигрируют. В такое время, есть смысл избегать оказываться на их пути. Обычно люди стараются сидеть по домам, когда мигрирующая стая находится поблизости. Если не оказаться на пути зверьков, то опасности они не представляют. В целом, большинство разновидностей уртов являются довольно маленькими грызунами, не представляющими прямой угрозы для людей. Самого крупного из них мужчина легко поднимет одной рукой. Если они и представляют опасность, то для полей Са-Тарны и зернохранилищ. Есть ещё водяные урты, которые обитают в каналах Порт-Кара и питаются различными отбросами, эти вполне могут нападать на пловцов, и часто делают это, причём весьма решительно. Кстати, стоит упомянуть и ещё одно исключение из этого правила, это большой одомашненный урт. Этот вид был выведен специально для нападения и убийства. Однако они сильно уступают в таких делах слинам. К тому же их способности, как следопытов нельзя даже сравнивать с таковыми у слинов. Нюх у них слабоват. В целом, был, по крайней мере, один железный довод, для того чтобы не числить уртов в списке причин того, что озадачило бандитов. Урты не убивают аккуратно и тихо. Если они нападают, то нападают всей стаей, а это обычно грязное дело, сопровождающееся обилием крови и дикими криками.

— Соберите то, что можете унести, — приказал атаман, тревожно озираясь вокруг. — Пора сматываться отсюда.

Он не забыл подбросить дров в костёр. Конечно, огонь был бы полезен, чтобы отпугнуть слина. Но я-то слином не был, так что, для меня он был ещё полезнее, с точки зрения освещения лагеря.

Оставшиеся двое мужчин стоявшие на трапах фургонов, растерянно посмотрели друг на друга.

— Делом займитесь, — прикрикнул на них атаман.

— Ага, Вы-то около огня, — недовольно сказал один из них.

— Мы уже и так достаточно взяли, — поддержал его другой.

— Трусы, — презрительно бросил разбойник, стоявший подле атамана.

— Давайте уже смываться отсюда, — предложил тот, что держал чашу.

— Ты что, спорить со мной решил? — ледяным тоном спросил вожак.

Разбойник поставил чашку на палубу фургона, и опустил руку на эфес меча. Признаться, я обрадовался, что чашу он поставил, не хотелось бы, чтобы она упала.

— Ладно, возможно, Ты прав, — пошёл на попятный атаман. — Давайте сюда, к огню.

Вздохнув с облегчением, бандит начал осторожно спускался по ступенькам.

— В конце концов, Ты прав, — примирительно сказал атаман. — Добычи уже вполне достаточно.

— Хорошо, — кивнул разбойник.

— Чашу прихвати, — напомнил вожак.

Но стоило мужчине обернуться, как атаман прыгнул к нему и, схватив подельника за горло, вонзил свой кинжал ему в спину по самую рукоять.

— Тэйбар! — испуганно вскрикнул другой разбойник с трапа фургона.

Атаман, выставив перед собой окровавленный нож, обернулся, и встал лицом к кричавшему.

— Ты тоже хочешь поспорить со мной? — любезно спросил он.

— Нет, нет! — быстро ответил тот.

— Баб на поводки, — скомандовал атаман, выпрямляясь, — потом развяжи им ноги, чтобы сами идти смогли, не тащить же ещё и их на себе.

Это — обычная гореанская практика, поместить одни узы прежде, чем удалить другие.

— А вас мы поведём, как это подобает рабыням, как водят домашних животных, как движимое имущество, — усмехнулся атаман, глядя на девушек.

— Да, Господин, — всхлипнула Ровэна.

— Да, Господин, — ответила симпатичная Бина.

— Что по поводу фургонов и этих? — спросил тот, что стоял с атаманом.

— Фургоны спалить, — ответил лидер. — Мужикам режь глотки.

— Отлично, — кивнул его товарищ.

— Чашу принеси, — приказал вожак тому разбойнику, который теперь уже спустился с фургона.

— Чего-то мне расхотелось туда идти, — дрожащим голосом, сказал разбойник, смотря на своего лежавшего у костра товарища.

— Трус, — засмеялся атаман, и направился мимо замершего грабителя, по направлению к фургону.

Атаман не обратил внимания, что хотя голос разбойника, дрожал и предлагал неуверенность и страх, но вот его рука была совершенно спокойна. И выпад его был быстрым и точным. Атаману ещё хватило реакции, чтобы повернуться, и схватить свой клинок, но сталь его противника уже прошло наискосок через его горло. Он повалился на землю с неестественно запрокинутой головой. Рабыни в ужасе заверещали. Двое оставшихся в живых разбойников оказались лицом к лицу.

— Не бей! — крикнул оставшийся бандит, показывая пустые руки.

На мгновение он заколебался. Всего мгновение он был нерешителен. Похоже, он не загадывал дальше убийства атамана. А возможно, просто был недальновидным товарищем. Но ему следовало включить оставшегося в живых противника в свой план. А может быть, он и собирался напасть на него после первого удара, но возможно был, каким-то образом, с ним связан. Во всяком случае, он колебался мгновение. Такое развлечение может оказаться дорогостоящим. Как бы то ни было, но у другого разбойника в руке теперь было свой клинок, в мгновение ока выхваченный из ножен.

— Может, не будем драться, — предложил тот бандит, который только что обзавёлся мечом. — Я с Тобой! Здесь достаточно добычи для обоих.

Теперь я пересмотрел свою оценку умственных способностей разбойника, только что завалившего своего атамана. Судя по голосу и выражению лица того мужчины, который вооружился последним, тот он был совершенно точно встревожен. И мне не показалось, что он лицедействовал в этом вопросе. Во всяком случае, я был уверен, что его страх был подлинным.

— А Ты меч в ножны спрячь, — сказал разбойник, убивший атамана.

— Ты первый, — предложил тот, что был с атаманом.

На мой взгляд, убивший вожака, был уверен в своей победе над противником. И очевидно, на этом основании, был готов отложить, по крайней мере, на какое-то время, решение относительно того как с ним поступить. Мне показалось, что именно это он сейчас и обдумывал.

— Давай не будем ссориться, — добавил тот, что был доверенным лицом атамана. — Не забывай, там, в темноте, может быть охотится слин.

Первый бандит, на мгновенье, оторвав глаза от противника, бросил тревожный взгляд в мою сторону. Вот только увидеть меня, стоящего в темноте, из освещённого костром круга он никак не смог бы. Зато они оба стояли в пределах досягаемости моей кайвы. Я, выжидая удобного момента, покачивал нож в руке.

— Убери меч, — предложил тот, что был доверенным лицом атамана.

— Хм, я Тебе не доверяю, — хмыкнул второй.

— Давай не будем ссориться, — повторил первый. — Добыча не настолько велика, чтобы драться из-за неё.

— Вполне достаточна, — заметил второй.

Я видел, что он уже принял решение.

— Достаточна для двоих! — кивнул тот, что был с атаманом.

— Но если делить на одного, то получится ещё больше, — усмехнулся второй, как вдруг побледнев, крикнул: — Эй, что с тобой?

Разбойник, стоявший к нему лицом, внезапно напрягся и захрипел. Потом его рука опустилась и выпустила оружие. Он неловко шагнул вперёд и споткнулся. Второй бандит напрягся, выставив меч, и приготовившись к любой хитрости с его стороны. Но тот, кто был доверенным лицом атамана, лишь наклонился вперед, и ничком рухнул около огня. Рабыни, по-прежнему стоявшие на коленях, спиной к спине, в ужасе задёргали связанными руками, и закричали. Даже связанные мужчины из труппы Бутса Бит-тарска, вскрикнули от неожиданности.

Из спины упавшего торчала рукоятка ножа. Это была рукоятка ножа совершенно особенного вида, рукоятка седельного ножа, обычно известного под названием «кайва», и распространённого в землях Народа Фургонов. Я совершенно намеренно не метал нож изо всех сил. В этом не было никакой необходимости. Бросок должен был лёгким и точным. А кайва сама, благодаря своему балансу, форме и весу, сделает всё остальное. А в моей руке уже покачивался другой клинок.

Разбойник отпрыгнул назад от огня. Возможно, в конце концов, он был не столь умен, как я предположил вначале. Он не раскидал костёр, а лишь отступил от него. Я всё ещё мог видеть его. Впрочем, я вполне понимал то, что он не хотел сломя голову, вслепую, бежать из лагеря, в неизвестность окружающей темноты. Кто мог знать, где и сколько там могло скрываться врагов?

— Кто здесь? — зло прокричал он, но ответом ему был только ночной шум близкого леса. — Если Вы — судьи, знайте, что я присоединился к шайке разбойников, прекрасно зная об опасности мне грозящей и готов защищаться!

Он дико осматривался, водя перед собой мечом, и сделав ещё пару шагов назад.

— Покажитесь, — крикнул он снова, — как это принято в вашей службе, той что смело воюет с разбойниками, и действительно благородно защищает и поддерживает закон. Или если вы просто честные мужчины, то я мог бы присоединиться к Вам, и мы вместе сможем предложить друг другу, нет, даже пообещать друг другу, взаимную защиту и помощь на этих тёмных и опасных дорогах.

Тишину ночи нарушал лишь шелест и стрекотание насекомых. Да ещё издалека доносились периодические крики крошечного, рогатого гима.

— Ага, Ты не показываешься, — засмеялся мужчина. — Отлично! Значит, Ты такой же разбойник, как и я сам! Признаться, я поначалу испугался, что Ты мог бы быть связан с судьями. Тогда бы я поступил так, как только что сказал, и здесь произошло бы маленькое сражение. Я — Абдар, когда-то я входил в шайку Хо-Дэна. Возможно, Ты слышал обо мне. Я числюсь в розыске в пяти городах. Давай, выходи. Хотя добыча весьма скудна, я буду рад разделить её с Тобой, или, если пожелаешь, отдам всю, как символ моей честности. Глянь на этих шлюх, если, конечно, Тебе их видно. Обеих, я уверен, что Ты сочтёшь приемлемыми рабынями. Если хочешь, забирай их обеих. Покажи себя! Давай объединим наши судьбы. Я готов присоединиться к Тебе. Кто Ты! Покажись!

Я молчал, прикидывая расстояние между нами.

— Ты всё ещё там? — крикнул он. — Где Ты?

Внезапно, с отчаянным криком, разбойник развернулся кругом и бросился бежать. Вернее хотел броситься бежать. Кайва выскользнула из моей руки. Мужчина споткнулся и, крутнувшись вокруг своей оси, упал, растянувшись в траве, и замер, лёжа на животе, в нескольких шагах от костра. Он ещё нашёл в себе силы подняться на карачки, но сделав всего пару неловких шагов, уткнулся лицом в землю. Он снова попытался подняться, но смог лишь приподнять голову и плечи, да и то ненадолго. Руки его не выдержали, и разбойник опять упал, и задёргался. Этот Абдар оказался живучим парнем. Он попробовал, впрочем, безуспешно, дотянуться до ножа, торчавшего из его спины. Но, конечно, ничего у него не вышло. Наконец, он вздрогнул и замер неподвижно.

Лишь после этого, я вышел на сцену, если можно так выразиться и, осмотрев тело, забрал свой нож, попутно проведя им по тунике убитого, стирая кровь. Сделавшая своё дело кайва, вернулась на место, в одну из семи ячеек, нашитых на общей мягкой кожаной портупее, переброшенной через правое плечо. Остальные ножи так и не покинули своих ножен.

— Вы! — облегчённо крикнул Бутс Бит-тарск.

Я полюбовался на тела двух стоящих на коленях спиной к спине рабынь. Они поняли, что в данный момент тщательно исследовались, как женщины. Это — фундаментальный вид осмотра. Оказавшись объектом такой инспекции, девушке остаётся только надеяться, что она пройдёт её. Обе красотки выпрямили тела, и не посмели встречаться со мной глазами. Для рабынь важно понравиться мужчине. В конце концов, их жизни зависят от этого.

Потом я перенёс своё внимание на Бутса. Мужчина с трудом сглотнул. Я же присев подле него, начал освобождать его, притянутые к торсу руки. Послышался его вздох облегчения.

— Здесь где-то другие бандиты, — с тревогой предупредил он.

— За них не беспокойтесь, — успокоил я его, освободив ему руки. — Они уже получили окончательный расчёт.

— Сколько людей с Вами? — спросил антрепренёр.

— Я одним, — улыбнулся я.

— И Вы сделали это в одиночку? — удивился он.

— Да, — кивнул я.

— А где Вы научились так ловко метать ножи? — полюбопытствовал Бутс.

— На юге, — ответил я, — далеко на юге.

— Вы спасли наши жизни, — заметил он. — У этих мошенников, боюсь, не было намерения оставить кого-то из нас в живых.

— Кроме рабынь, — усмехнулся я.

— Это точно, — признал он.

Что в этом удивительного, в конце концов, они были всего лишь красивыми животными годными к использованию, и ходким товаром.

Мы с Бутсом, одного за другим, принялись освобождать остальных, всех кроме рабынь.

— Мы все Вам благодарны, — заверил меня Бутс Бит-тарск.

— Спасибо, — как-то неохотно бросил игрок, когда я освободил его, прежде связанные за спиной руки и, согнувшись, принялся быстро и со злостью, распутывать веревки на своих ногах.

— Не обижайтесь на него, — сказал Бутс. — Он — странный парень. Вероятно, он бы предпочел остаться лежать здесь с порезанным горлом.

— Но Ты-то благодарен? — спросил я Бутса.

— Да, — кивнул он. — Конечно же, я благодарен.

— Вечно и бессмертно? — уточнил я с улыбкой.

— Конечно, — заверил он меня. — Вечно и бессмертно!

— Я думаю, что смогу быть полезным Тебе ещё кое с чём, — заметил я.

— И в чём же это? — заинтересовался Бутс.

К этому моменту мы закончили развязывать Чино, Лекчио, Петруччо и Паблиуса Андроникуса. А девушек мы оставили в том же положении как они были, на время, конечно. Всё же они были рабынями, и должны были ждать, когда нам захочется их развязать.

— Пойдём со мной, — позвал я. — И захватите факел.

— Зачем? — спросил Бутс.

— Я хотел бы показать Тебе кое-что, — ответил я. — Я обнаружил это в лесу поблизости, несколько енов назад, когда я возвращался в свой лагерь, за оружием.

— И что же это? — заинтригованно спросил Бутс.

— Идите со мной, — позвал я. — Это лучше увидеть своими глазами.

— Ну хорошо, — сказал он.

— И не забудьте факел, — напомнил я.

— Не забуду, — кивнул Бутс Бит-тарск.