Поскольку в пределах данной главы совершенно невозможно дать даже краткое изложение политической и конституционной истории Японии конца XIX и начала XX в., мы попытаемся осветить здесь лишь некоторые стороны политической жизни Японии, которые часто являются предметом спора и даже источником заблуждений для обозревателей Запада. Автор не льстит себя надеждой, что ему удастся дать вполне законченный ответ на все вопросы и разрешить все существующие сомнения. Он только надеется, что, концентрируя свое внимание на изложении таких вопросов, как происхождение и характер японского либерализма, его отношение к другим политическим партиям и бюрократии, его позиции по вопросам внешней политики, автору, может быть, удастся пролить некоторый свет на одну из малоисследованных сторон японской политической истории.

 

Аграрное движение (1877–1883 гг.); появление либеральной партии (дзиюто)

Бурная политическая жизнь Японии первых лет периода Мэйдзи вплоть до 1877 г. является типичной для переходного периода любой страны. Исчезновение старых феодальных классов и выход на историческую арену новых социальных сил происходили в условиях беспорядков и острых столкновений, в условиях, когда возникали новые, большей частью напрасные надежды. В этот переходный период не было еще отчетливой расстановки политических сил, а лишь едва намечались те тенденции, которые впоследствии привели к образованию вполне сложившихся политических партий с определенными программами. Во второй главе мы стремились показать, какое положение занимали и к чему стремились различные классы японского общества: купечество, старые феодальные классы (самураи и даймё) и крестьянство. В той же главе мы подчеркивали, что в течение первых шести или семи лет после реставрации крестьянское движение достигло наивысшего подъема и затем начало постепенно спадать. В начале периода Мэйдзи крестьянское движение являлось стержнем всей политической жизни в самом широком смысле слова.

Когда во главе его становились недовольные самураи, оно было направлено на возвращение к старому строю, когда же крестьянство выступало против ростовщичества, высокой арендной платы и чрезмерных налогов, это движение выражало смутное стремление крестьянства к более демократическому режиму. Крестьянские восстания первого типа — реакционные по своему характеру, проходившие под руководством недовольных элементов феодального класса и направленные против нового режима, были постепенно ликвидированы, а после подавления Сацумского восстания 1877 г.) они перестали вообще иметь какое-либо значение. С этого времени аграрное движение в Японии развивается в трех направлениях. Во-первых, вспыхивают волнения арендаторов, требующих снижения арендной платы. Во-вторых, происходит борьба мелких земельных собственников, которым угрожала потеря земли, против ростовщиков и усиливающегося класса помещиков. И, в-третьих, наблюдается движение всех землевладельцев против правительственной политики покровительства по отношению к крупным торговым и финансовым домам, которую правительство проводило за счет сельского населения. Примеров аграрного движения первых двух видов можно привести огромное количество, так как борьба за снижение арендной платы и против ростовщичества является характерной для любого общества, в котором имеются арендаторы, обязанные платить высокую арендную плату, и мелкие собственники, живущие под постоянной угрозой потери своей земли за долги местным ростовщикам. Причины, порождавшие такого рода аграрное движение в ранний период Мэйдзи, были кратко изложены Майе в его письме на имя графа Ямагата. «Положение сельского населения, — писал Майе, — за последнее время стало в высшей степени неудовлетворительным. Доказательством этому могут служить восстания крестьян, вражда между должниками и кредиторами, банкротства и принудительная продажа сотен крестьянских хозяйств в ряде провинций, а также петиции правительству, составленные на собраниях земледельцев, где последние просят об освобождении их от поземельного налога или о его сокращении».

Примером первых двух видов аграрного движения может служить активная деятельность партии должников (сяккинто) в различных префектурах, и в особенности в Идзу, Ибараки, Гумма и др. Еще более показательным примером этого рода движения является восстание в Титибу (префектура Сайтама) в ноябре 1884 г., которое охватило Нагано и Гумма, причем восставшие ставили своей целью добиться снижения арендной платы и ростовщического процента.

Однако в этот период 1877–1885 гг.) аграрное движение первого и второго вида не имело большого политического значения. Третий вид, который может быть охарактеризован как протест землевладельцев против привилегированного положения финансовой олигархии, имеет огромное историческое значение, поскольку именно из среды землевладельцев наиболее громко раздавался клич «Свобода и народные права!». Так как эти землевладельцы впоследствии стали знаменосцами конституционного движения и так как они составили основу либеральной партии (дзиюто), мы более подробно остановимся на характерных чертах этого третьего вида аграрного движения.

На первый взгляд может показаться странным, что именно землевладельцы составили ядро либерального движения. Слово «землевладелец» сразу же вызывает в памяти европейского читателя представление об английском сквайре (помещике), с его укоренившимся консерватизмом в социальных и политических вопросах. Для того чтобы объяснить мировоззрение японского землевладельца, мы должны вернуться к анализу отношений, существовавших между японскими арендаторами и помещиками, о чем мы говорили в предыдущей главе.

Мы видели, что японский помещик взимал арендную плату, а арендатор хотя и принимал на себя предпринимательский риск, не распоряжался своим доходом. Помещик был заинтересован главным образом в превращении риса или других сельскохозяйственных продуктов, собранных в виде арендной платы, в деньги по максимально высоким ценам. Следовательно, его беспокоила прежде всего существующая цена на рис. Заинтересованность помещика в превращении сельскохозяйственных продуктов в товары превращает его самого в мелкого капиталиста-предпринимателя, который вкладывает свои деньги в землю или в местную кустарную промышленность, связанную с землей (как, например, изготовление мисо, производство сакэ) или же становится рисовым маклером, мелким торговцем искусственными удобрениями и т. п.. Один иностранец, несколько лет тому назад посетивший Японию, писал о японской деревне: «Когда я обратил внимание на то, что там (то есть в одной из деревень, в префектуре Нагано) производством сакэ и сёю часто занимаются землевладельцы, мне объяснили, что прежде эти отрасли промышленности находились исключительно в их руках». В другом месте записок этот же автор пришет: «Прежде чем покинуть этот город, я имел беседу с одним землевладельцем, который превращал в сакэ рис, полученный от его арендаторов в виде арендной платы. Он принадлежал уже к пятому поколению винокуров». И далее: «Все лавочники, по-видимому, имеют свои собственные дома и все они, за исключением трех, владеют землей». Таким образом японский землевладелец, взимающий непомерно высокую арендную плату, является полуфеодальным помещиком, но, кроме того, ему присуща и другая черта — черта торговца-капиталиста. И именно эта черта втягивала японского землевладельца в политическую борьбу в период, о котором идет речь. Это подтверждается той активной ролью, которую играли помещики-предприниматели в образовании либеральной партии, дзиюто. В 1880 г. был образован совет предпринимателей, занимающихся производством сакэ (сакая кайги), под руководством некоего Кодзима Минору, который быстро вовлек в ряды новой организации огромное число производителей сакэ по всей стране. Правительство, обсуждавшее в это время программу расширения военно-морского флота, которая неизбежно требовала увеличения налогов, предложило, наряду с другими мероприятиями по увеличению бюджетных поступлений, повысить налог на дзосэки (плиточные дрожжи, применяемые для выработки сакэ). В ответ на это сакая кайги на первой же конференции партии дзиюто в 1881 г. выступил против этого налога и выдвинул лозунг «свобода предпринимательства» в духе чистейших манчестерских либералов XIX в. Большая популярность этой организации среди сельской и городской знати вызвала тревогу у правительства, вследствие чего в декабре 1881 г. совет был распущен по приказу губернатора города Осака. Несмотря на запрещение, винокуры открыли свою сессию в лодке на реке Ёдогава. Деятельность совета предпринимателей привлекла большое число помещиков-предпринимателей и мелких помещиков, связанных с торговой деятельностью, в ряды дзиюто, в результате чего помещики составили ядро этой партии.

Другим вопросом, волновавшим землевладельческий класс в целом, являлся вопрос о снижении поземельного налога. Правительство снизило этот налог с 3 до 2,5 %, для того чтобы успокоить землевладельцев и парализовать сочувствие, которое у них могло возникнуть к самурайским мятежам, вылившимся, наконец, в крупное Сацумское восстание 1877 г. Правительство хотело предупредить это восстание снижением налога, но не достигло успеха. Несмотря на этот примирительный жест, землевладельцы считали, что поземельный налог слишком тяжел для них. В период с 1875 по 1879 г. земельный налог составлял 80,5 % бюджетных поступлений, в период с 1880 по 1884 г. — 65,6 %, а с 1885 по 1889 г. — 69,4 %. Больше того, землевладельцы считали, что правительственная политика ликвидации неконвертируемых банкнот, а также его промышленная политика, явились причиной катастрофического падения цен на рис, что сильно задевало интересы помещиков. В то время как близкие к правительству финансовые и промышленные круги получали субсидии, щедрые правительственные контракты и права монопольной торговли, землевладельческий класс испытывал на себе результаты неуклонного падения цен на рис. Так, индекс цен на рис упал с 221 пункта в 1881 г. до 105 в 1888 г. (принимая 1873 г. за 100), после чего цены на рис начали медленно расти, достигнув в 1893 г. 154 пунктов. Словом, землевладельцы видели, что финансовая и промышленная олигархия пользуется исключительными привилегиями и протекцией правительства, тогда как землевладельцы лишь оплачивали счета расходов на индустриализацию страны. Настроения землевладельческого класса были хорошо изложены предшественником либеральной партии — обществом риссися (общество свободомыслящих) в докладной записке, представленной императору в июне 1877 г., в которой предлагалось созвать представительное собрание. «Налоги, взимаемые с фу (городов) и с кэн (префектур), отправляются непосредственно министерству финансов, окурасё. Это вызывает большой недостаток в деньгах в сельских местностях и подрывает их производственные возможности. Правительство проявляет большую активность, содействуя составлению планов развития сельскохозяйственных отраслей промышленности, колонизации Хоккайдо и создания промышленных предприятий, но государственные служащие, которым поручается ведение этих дел, совершенно не справляются со своими обязанностями и, кроме того, вмешиваются в законные права купцов. Сотни тысяч иен расходуются на оказание помощи некоторым компаниям или на организацию новых компаний, но такие благожелательные акты со стороны правительства распространяются только на узкий круг лиц или организаций и ни в какой мере не содействуют общему благу».

Поэтому помещики, будучи одновременно мелкими торговцами-капиталистами, заинтересованными главным образом в спекуляции рисом, ростовщичестве и мелких местных инвестициях, выступая против бюрократических правящих кругов и их сторонников — крупных ростовщиков и банкиров, становились участниками либерального движения. Именно эта буржуазная черта, а не полуфеодально-консервативная помещичья черта сделала их активными борцами за «свободу и народные права» и «свободу предпринимательства». Но консерватизм помещика не исчезал даже в период расцвета либерализма, а продолжал существовать в скрытом состоянии, пока в более поздний период он полностью не взял верх над его «либерализмом». Мы хотели лишь отметить, что японский либерализм уходит своими корнями в деревню, в отличие от английского либерализма, который представлял собой движение городов, в особенности городского купечества, направленное против консервативного землевладельческого дворянства.

Лидерами либерального движения в идеологическом отношении являлись бывшие самураи, главным образом из кланов Тоса и Хидзэн, которые в это время уже не пользовались таким влиянием в правительстве, как представители кланов Сацума и Тёсю. Не может быть сомнения в том, что многие из этих людей были вдохновляемы подлинно либеральными идеями. Их последующая деятельность и приносимые ими жертвы являются достаточным доказательством их целеустремленности. Однако, как указывают два японских автора, большая часть самураев была вовлечена в либеральное движение лишь потому, что оно носило антиправительственный характер, ибо одни из них были недовольны упразднением кланов, подорвавшим экономическую основу феодализма, другие же были озлоблены против правительства за неудавшийся поход в Корею. Следовательно, существенную роль при образовании либеральной партии сыграла зависть известной части самураев к кланам Сацума и Тёсю, а также погоня за должностями со стороны отдельных лиц. Эти бывшие самураи, находившиеся в оппозиции к правительству, стали признанными лидерами движения, которое требовало введения народного представительства. Они пользовались большим влиянием как члены класса сидзоку (военного дворянства) и прежде всего как лидеры реставрации 1868 г. На этом основании некоторые японские авторы называют их наследниками партии кинно или сонно (партия лойялистов, которые боролись против бакуфу) и подлинными борцами против феодализма.

Однако той силой, которая постоянно подталкивала либеральную оппозицию, являлась борьба огромной массы мелких крестьян, арендаторов и городской бедноты, которые примкнули к либеральному движению, требуя снижения налогов, введения представительных учреждений и даже своего представительства в либеральном движении. Однако крестьянам, живущим в отдаленных изолированных деревнях, было трудно принимать активное участие в политической борьбе. Поэтому вполне естественно, что наиболее активными элементами в политическом движении на местах были крупные землевладельцы, в то время как руководство политической борьбой в национальном масштабе сосредоточивалось в руках бывших самураев или небольшого числа крупных помещиков, которые одновременно являлись и купцами.

Это широко распространенное и внутренне слабо связанное движение мелких землевладельцев и крестьян, возглавляемое бывшими самураями и крупными землевладельцами-купцами, в 1881 г. оформилось в партию дзиюто (либеральная партия). Сам характер руководства этой партии неизбежно привел к тому, что политической философией дзиюто стал довольно умеренный и соглашательский либерализм — такой либерализм, который добивался демократии, народных прав, свободы предпринимательства главным образом для имущих классов. Об этом свидетельствует ответ либеральных лидеров Соёдзима, Гото и Итагаки (которые впоследствии стали наиболее активными членами дзиюто) на возражение Като Хироюки против создания представительного правительства в Японии. «Теперь, если эта палата представителей будет создана, мы не предлагаем немедленно ввести всеобщее избирательное право. Мы бы предложили дать это право в первую очередь только самураям, богатым крестьянам и купцам, так как именно они дали лидеров революции 1868 г.»

Таким образом японский либерализм, представленный партией дзиюто, с самого начала был умеренным, колеблющимся. Позже он превратился в свою противоположность — в непреклонный консерватизм, когда из осколков партии дзиюто в 1900 г. была создана партия сэйюкай. Мы здесь не касаемся крайне левого крыла партии дзиюто, которое позже приняло почти революционную окраску, а останавливаемся только на политической философии главных лидеров дзиюто. Несмотря на неопределенность своей программы, дзиюто до ее раскола на местные группы правого и левого течений, вследствие энергичной поддержки ее со стороны арендаторов, жаждавших получить землю, и задавленных долгами крестьян-собственников, располагала большими силами и даже имела революционные возможности. По этой причине, как мы увидим ниже, правительство, развернув компанию подавления политических партий, самый мощный удар обрушило на партию дзиюто.

 

Первые политические общества и партии

По мнению двух уже упоминавшихся выше японских авторов, японский либерализм представлял собой движение за просвещение и распространение абстрактной доктрины о прирожденных правах человека. Эти писатели пришли к такому выводу, познакомившись с деятельностью айкокукото (народное общество патриотов) — одного из первых политических обществ, которое ставило целью своей борьбы создание представительных учреждений. Здесь мы сделаем небольшое отступление, для того чтобы изложить программы и историю первых политических партий начиная с дзиюто, предвестником которой было общество айкокукото. Последняя из названных организаций была создана в 1874 г. такими известными деятелями, как Итагаки Тайсукэ, Гото Сёдзиро, Юри Кимимаса, Огасавара Кан, Это Симпэй (казненный вскоре после этого за участие в восстании Сага) и Соёдзима Танэоми. Это общество ставило своей целью добиться того, чтобы общественное мнение поддержало их требование о созыве представительных учреждений. Его программа состояла из следующих трех пунктов: 1) содействие мировой цивилизации; общество считало, что для осуществления этой цели необходимо внушить всему народу уважение к прирожденным правам человека; 2) добиться единения императора с народом и таким образом создать действительное процветание в стране; это, в свою очередь, могло быть достигнуто путем независимого и неограниченного развития прав личности; 3) члены общества давали присягу в том, что они согласны выносить любые испытания и трудности, которые встретятся на пути осуществления этой программы. Как указывают упомянутые авторы, эта программа возбудила общий интерес среди интеллигенции того времени, которая проявляла горячее стремление к изучению западных политических учений. Однако это общество не могло служить основой для организаций подлинной политической партии, и вследствие этого оно вскоре умерло естественной смертью. Существовало другое аналогичное политическое общество — риссися (общество свободомыслящих), созданное интеллигенцией бывшего клана Тоса (нынешняя префектура Коти), которая находилась под сильным влиянием французской политической мысли. Лидерами этого общества были Катаока Кэнкити (председатель общества) и Итагаки Тайсукэ. Это общество также вело разговоры о благосостоянии народа и правах личности и сумело привлечь на свою сторону много молодых людей из бывших самураев и демобилизовавшихся чинов императорской гвардии. Фактически устав этого общества открывал доступ в его ряды только дворянству и совершенно исключал возможность какого-либо участия простого народа в его организациях. Члены этого политического общества, вместе с членами айкокуся (общество патриотов, которое явилось преемником прежнего общества айкокукото), были предшественниками и основателями партии дзиюто, которая была организована как политическая партия в национальном масштабе в 1881 г. Председателем ее был Итагаки Тайсукэ, а заместителем председателя — Накадзима Нобуюки. Программа этой партии состояла из следующих пунктов: 1) расширять свободы, защищать права народа, содействовать процветанию и преобразованию общества; 2) направлять свои усилия на создание прочной конституционной системы управления; 3) для осуществления своих задач сотрудничать с другими партиями в стране, которые добиваются тех же целей. Содержание программы этой партии почти ничем не отличается от туманных и абстрактных положений ранних политических обществ, таких, как айкокукото или риссися. Однако значение партии дзиюто, созданной в 1881 г., заключается в том, что она способствовала победе идеи о праве организованной в национальном масштабе политической партии принимать законное участие в политической жизни страны.

Другой партией, созданной в это же время, являлась риккэн кайсинто, или просто кайсинто (партия реформ), которую возглавлял Окума Сигэнобу. В нее входили чиновники старого типа, группировавшиеся вокруг Коно Бинкэн, Маэдзима Мицу, Китабатакэ Харуфуса, Яно Фумио; интеллигенты школы Кэйо — Фудзита Сигэкици, Симада Сабуро, Инукай Цуеси, Одзаки Юкио; кроме того, в эту партию входили менее известные лица двух групп — отокай (программа которой частично совпадала с программой первой группы) и тоё гисэйкай, куда примыкали некоторые представители столичной интеллигенции. Главной опорой этой партии было чиновничество, оставшееся вне службы, городская интеллигенция и некоторые крупные купцы и промышленники и в первую очередь компания Мицубиси. Принципы этой партии в значительной степени основывались на английском либерализме и утилитаризме того времени. Программа этой партии была настолько умеренной, что по сравнению с ней платформа дзиюто казалась прямо революционной. Сущность политической философии партии кайсинто наиболее ярко выражена в ее лозунге «онкэн тякудзицу», который можно перефразировать примерно следующим образом: «умеренно, но прочно; медленно, но верно».

Третьей политической партией была риккэн тэйсэйто (конституционная императорская партия), организованная в 1882 г. Она была создана как правительственная партия с целью парализовать влияние двух других партий, и была консервативной до мозга костей. По мнению Осатакэ и Хаяси, подлинными заправилами этой партии являлись не ее открыто признанные лидеры — чиновники Фукути Гэнитиро, Маруяма Сакура и Мидзуно Торадзиро, а высшие придворные круги, группировавшиеся вокруг таких деятелей, как Ито Хиробуми, Иноуэ Каору и Ямада Акиёси, которые хотели использовать эту партию в качестве орудия для установления системы этатизма по немецкому образцу, а также в качестве противовеса другим политическим партиям. Однако эта партия оказалась слабее своих соперников как в организационном отношении, так и с точки зрения популярности в стране.

Каждая партия имела свой печатный орган и проводила открытые дискуссии, на которых наиболее горячие споры вызывал вопрос о суверенитете. Партия дзиюто утверждала, что суверенитет принадлежит народу и что поэтому конституция должна быть составлена избранной народом ассамблеей. Партия тэйсэйто резко оспаривала эту точку зрения, утверждая, что суверенитет безраздельно принадлежит императору и в соответствии с этим он один мог бы дать народу конституцию в виде подарка. Партия кайсинто, следуя духу английского конституционализма, занимала компромиссную позицию между этими двумя точками зрения, утверждая, что суверенитет принадлежит одновременно и трону и народной ассамблее.

 

Политика правительства в отношении политических партий

Распространение либеральных идей и деятельность политических партий внушали опасения правительству. Когда требование о введении представительных учреждений впервые начало приобретать широкую популярность в годы, последовавшие за поражением лозунга сэйкан-рон 1874 г.), правительство решило сделать некоторые уступки в этом направлении. Не подвергая риску свои собственные абсолютистские права, оно разработало план созыва местных префектуральных собраний (фу-кэн кай), которые были созданы в 1878 г. Эти местные собрания были предшественниками национального собрания или парламента не только в хронологическом отношении, но и сточки зрения конституционных прав. Японское общество проявляло по отношению к ним очень мало интереса, так как вся реальная власть в этих собраниях находилась в руках правящей бюрократии. По мнению некоторых авторов, цель правительства, создавшего эти собрания, заключалась в том, чтобы ослабить усиливающееся движение за введение представительных учреждений и в то же время при помощи этих префектуральных собраний приучить к дисциплине местную бюрократию, на которую центральная олигархия надеялась распространить свою власть. Независимо от того, какую роль отводило правительство этим собраниям, оно и здесь проводило характерную для него политику (которая должна была проявиться снова в критический момент), заключающуюся в том, чтобы, делая уступки одной рукой, отбирать их другой. В данном случае, однако, правительство изменило последовательность этих мероприятий и сначала предприняло меру, которая в значительной степени свела на нет последовавшую за ней уступку.

В июне 1875 г., еще до образования местных собраний с их высоким имущественным цензом для избирателей, правительство приняло жесткий закон о печати, которым оно широко пользовалось в течение нескольких лет для подавления любой критики правительственной политики. Вскоре после создания этих местных собраний недовольство своевольными методами правительства начало опять нарастать. И когда из разбросанных и слабо связанных между собой местных групп партии должников и либеральных обществ были организованы политические партии в общенациональном масштабе (в особенности дзиюто) и движение за создание представительных учреждений стало более мощным, правительство вновь решило пойти на уступку. В соответствии с этим в 1881 г. оно дало стране обещание созвать парламент к 1889 г.

Однако императорский рескрипт от 12 октября 1881 г., в котором содержалось обещание учредить национальное собрание, не положил конец требованиям о создании представительных учреждений, а только усилил демократическое движение в стране. За этим движением, нашедшим свое выражение в растущей популярности и силе политических партий, правительство следило с большой тревогой. Оно приняло срочные меры, развернув наступление на эти две оппозиционные либеральные партии — кайсинто и дзиюто. Сначала правительство развернуло против них репрессии, а затем прибегло к расколу либерального движения, завоевав на свою сторону некоторые фракции оппозиции. Дав обещание открыть парламент через девять лет, правительство в 1882 г. приняло новый закон о собраниях и организациях, который был значительно суровее и более строго проводился в жизнь, чем предыдущий закон. Но к самым сильным репрессиям правительство прибегло лишь после того, как ему удалось ослабить политическое движение в стране путем привлечения на свою сторону некоторых лидеров этого движения, а также путем стравливания партий кайсинто и дзиюто, в результате чего ему удалось устранить некоторых наиболее способных политических лидеров от участия в демократическом движении.

Как раз в то время, когда движение за народные права и представительные учреждения, казалось, охватывает всю страну, предвещая решающую схватку с правительством в ближайшем будущем, члены партии дзиюто, к своему великому удивлению, узнали в конце 1882 г. о том, что их наиболее испытанные лидеры Итагаки Тайсукэ и Гото Сёдзиро отправились в Европу, чтобы непосредственно ознакомиться с политическими учреждениями Запада. Слухи, исходившие из кайсинто и распространявшиеся газетой «Майнити Симбун» в Токио и Ёкогаме, настойчиво утверждали, что деньги на эту поездку были ассигнованы правительством. Хотя многие члены партии дзиюто решительно отвергали обвинение в том, что их лидеры были подкуплены правительством, некоторые из них, включая Баба Тацуи, Оиси Масами и Тагути Укити, вскоре вышли из партии в знак протеста. На самом деле деньги на дорожные расходы были выданы компанией Мицуи при посредничестве Гото и Иноуэ Каору. Этот подозрительный инцидент и его последствия побудили партию дзиюто выступить с резкими контробвинениями против кайсинто; лидер этой партии Окума был обвинен в том, что он выступает в качестве политического агента компании Мицубиси и занимается перекачиванием очень щедрых субсидий и подарков в сейфы этой компании. Это обвинение вызвало клич «Гито бокумэцу» («Долой фальшивые партии!») и «Уми-бодзу тайдзи» («Покорим морских чудовищ!» — то есть компанию Мицубиси).

Воспользовавшись этими нападками на компанию Мицубиси, правительство создало существовавшую непродолжительное время компанию Кёдо уню кайся, под руководством Синагава Ядзиро. Компания Мицубиси преодолела эту бурю путем слияния с Кёдо уню кайся, в результате чего образовалась судоходная компания Ниппон юсэн кайся; она установила еще более тесные связи с правительственными кругами, в особенности когда в правительстве находились Окума или его компаньоны.

Таким образом, две оппозиционные партии, вместо того чтобы объединить свои силы для борьбы против общего врага — абсолютистского кланового правительства, попались в ловушку, расставленную для них правительством, ввязались в острые споры друг с другом и растратили свою энергию на то, чтобы дискредитировать себя и усилить тем самым позиции правительства. После этого ловкого маневра натравливания одной оппозиционной партии на другую правительство завершило свою кампанию похода против политических партий суровыми полицейскими репрессиями, о чем упоминалось выше. Очутившись перед альтернативой продолжения борьбы нелегальными методами или капитуляции перед силой правительства, большинство лидеров либерального движения избрало второй путь. В октябре 1884 г. партия дзиюто приняла решение о самороспуске, а кайсинто опередила ее на год, приняв решение о роспуске еще в сентябре 1883 г.

 

Новые сдвиги в аграрном движении после роспуска дзиюто в 1884 г.

Еще до роспуска политических партий, в условиях, когда правительству удалось наложить ограничения на печать и провести ряд мер, направленных на подавление всякой политической деятельности, местные организации политических партий энергично выступали против правительственных репрессий и даже прибегали к вооруженным выступлениям как средству для достижения своей цели — свержения деспотического правительства. Многие из менее влиятельных лидеров дзиюто, раздраженные и недовольные поведением главных руководителей партии, действия которых они считали отступничеством, часто поддерживали эти обреченные на неудачу выступления. Эти местные инциденты представляют собой исторический интерес с точки зрения политических и экономических требований, которые выдвигались рядовыми членами либерального движения, а также той решимости (хотя она и не была направлена в нужном направлении), с какой они отстаивали эти требования в противоположность отступничеству лидеров. Один из наиболее проницательных наблюдателей японской национальной жизни, Фукудзава Юкити, еще в 1881 г. предвидел, что рядовые члены либерального движения будут резко выступать против правительственной политики. В своем письме на имя Окума он писал: «Движение минкэн рон (защита народных прав) видимо, все более и более переходит на путь прямых действий. Если оно и впредь будет развиваться в этом направлении, антагонизм между правительством и народом будет все больше обостряться, и в конце концов я боюсь, как бы оно не привело к печальному кровопролитию».

Предчувствие Фукудзава сбылось с поразительной точностью. Первое восстание вспыхнуло в 1882 г. в префектуре Фукусима. Искрой, от которой вспыхнуло восстание в этом районе, явилось возмущение произвольным поступком губернатора префектуры Мисима Цуё, не пожелавшего считаться с решением префектурального собрания. Руководителем этого восстания был Коно Хиронака, человек радикальных взглядов и решительного характера. После подавления восстания он и его товарищи были арестованы и приговорены к тюремному заключению. Почти в это же время вспыхнуло восстание в Такада в префектуре Ниигата, лидеры которого обвинялись в организации покушений на руководителей правительства. В 1884 г. произошло восстание в Титибу (префектура Сайтама), в котором руководящую роль играли сяккинто, или местная партия должников, и радикальная группа местной организации дзиюто. Некоторые утверждали, что деятельность политических лидеров этого восстания способствовала тому, что среди крестьян и деревенской бедноты вспыхнуло сильное недовольство против местных помещиков, и когда на место прибыла полиция, крестьяне оказали ей сопротивление. Мы упоминаем об этом восстании в другой связи; в данном же случае восстание в Титибу представляет для нашей темы особый интерес, поскольку оно послужило рубежом в истории дзиюто или либеральной партии. Мы уже отмечали, что руководство этой партии находилось в руках землевладельцев, которые были одновременно также купцами или предпринимателями; именно эта принадлежность к торговым и промышленным кругам и вовлекла их в политическую борьбу. Однако по мере того, как правительство усиливало репрессии, стремясь подавить растущие требования о расширении демократии, местные организации этой партии, которые часто возглавлялись более радикальными элементами, чем руководство центральной организации партии, организовали мощное движение среди народа не только за введение представительных учреждений, но также и за снижение арендной платы, что испугало многих более осторожных лидеров. Поэтому роспуск партии не был для них таким неприятным делом, как это могло быть при иных условиях. Одно из авторитетных лиц пишет по этому поводу: «Дзиюто и кайсинто были более или менее непосредственно связаны с вооруженными выступлениями, происходившими в этих провинциях, хотя вряд ли лидеры той и другой партии поощряли эти действия. Для того, чтобы рассеять подозрение в подстрекательстве к восстанию, партия дзиюто на общем съезде, состоявшемся 20 октября 1884 г. в Осака, приняла решение о своем роспуске в ожидании лучших времен, когда будут созданы условия для ее восстановления».

После роспуска дзиюто местные восстания, подобно описанным выше, происходившие обычно под руководством радикальных последователей партии дзиюто или примыкавших к ней организаций, приняли крайне ожесточенный и кровопролитный характер. Не вдаваясь в подробности этих восстаний, мы ограничимся перечислением наиболее известных из них: в 1884 г. вспыхнул ряд восстаний в Нагоя, в которых руководящую роль играла местная организация партии дзиюто; в 1885 г. произошло восстание в Кабасан (префектура Ибараки); в этом же году произошли события в Иида (префектура Аити); в 1886 г. вспыхнуло восстание в Сидзуока. Самым любопытным из всех тайных заговоров и вооруженных восстаний этого периода являлся заговор Ои Кэнтаро и его сообщников, главным образом из партии дзиюто, которые находились под сильным влиянием французских революционных идей. Потерпев неудачу в своей политической деятельности вследствие правительственных репрессий, они разработали план поездки в Корею, намереваясь распространить свою политическую доктрину и создать демократический строй на этом полуострове, для того чтобы оттуда вести либеральную агитацию в Японии. Они уже были готовы отплыть из Осака с оружием и боеприпасами, но 23 ноября 1885 г. были схвачены полицией.

На этом закончилась первая глава в истории японского либерализма. Следует отметить, что коренная слабость японского либерализма заключалась в том, что это движение опиралось на сельское население. В других странах победоносный либерализм — будь то движение независимых, или, точнее, лондонских пресвитерианцев, в период правления Кромвеля или либерализм революционного Парижа — был главным образом городским движением, опиравшимся на колоссальную финансовую мощь городского купечества и централизованную политическую организацию городских масс. Хотя английский и французский либерализм и возглавлялся богатыми купцами, адвокатами или даже сельской знатью, наличие в столицах многочисленного и более или менее отчетливо сложившегося городского населения определяло характер этого движения. Конечно, это в равной мере относится также и к английскому либерализму XIX в., развернувшему свою деятельность после реформы избирательной системы 1832 г., когда либеральная партия черпала свою силу почти исключительно из городских классов. Однако в Японии либерализм опирался на сельское население, живущее в изолированных деревнях, где местные проблемы часто поглощали все внимание местного населения, где условия одной местности в значительной степени отличались от другой, что неизбежно приводило к внутренним столкновениям и в конечном счете к неудаче этого движения. Более того, противоречия между помещичьим руководством дзиюто и рядовыми членами партии из крестьянства неизбежно должны были привести к расколу партии. Мы видели, как руководство дзиюто очень легко отступило перед лицом правительственных репрессий, последовавших после грозных событий, описанных выше, когда крестьяне среди других лозунгов выставили требование о снижении арендной платы.

Лишенные центрального руководства, местные организации дзиюто, выступавшие под различными наименованиями и по различным вопросам местного характера, часто прибегали к насильственным действиям для того, чтобы ослабить жестокость правительственных репрессий. Эти выступления были слишком разбросанными и спорадическими, слишком местными по своему характеру как в географическом, так и в политическом отношении, для того чтобы увенчаться хотя бы частичным успехом. Правительство одержало полную победу благодаря единству правящей бюрократии и ее деспотическим методам борьбы, с одной стороны, и разобщенности и беспорядочности в рядах оппозиции — с другой.

Партия дзиюто была восстановлена одновременно с открытием парламента в 1890 г. То обстоятельство, что в результате целого ряда расколов наиболее радикальные группы, существовавшие внутри этой партии, постепенно отошли от движения, а также исключительно высокий имущественный ценз для избирателей в парламент (уплата не менее 15 иен прямых государственных налогов) определили характер реорганизованной дзиюто как крайне умеренной партии. Ее постепенное превращение через различные промежуточные стадии в партию сэйюкай 1900 г.) — партию помещиков, свидетельствует о полной победе полуфеодальной помещичьей черты, характерной для руководства прежней партии дзиюто.

 

Укрепление государства; конституция 1889 г.

Либерализм не сошел со сцены вместе с роспуском политических партий в 1883–1884 гг., но после первых вспышек политического энтузиазма и бесплодных усилий он стал еще более умеренным и соглашательским движением. Мы здесь не будем рассматривать многочисленные, сменявшие друг друга коалиции различных либеральных клик, возглавляемых Итагаки и Окума. Отметим только, что пока фракции занимались интригами, стремясь захватить руководящие посты в государстве, правительство спокойно продолжало укреплять свои позиции, готовясь к той буре, которая пронеслась по стране в 1880–1884 гг..

Кроме того, правительство провело крайне необходимые административные реформы, создав более гибкие и более действенные органы управления. Наибольшую энергию в этой правительственной деятельности проявил Ито Хиробуми, который, прежде чем приступить к доставлению японской конституции, был послан в Европу в 1882 г. для изучения конституций западных стран. Его первым шагом после возвращения в Японию в августе 1883 г. явилась реабилитация знати (июль 1884 г.) путем введения титулов — князя, маркиза, графа, виконта и барона. Новая знать была создана из прежних кугэ (придворная знать), даймё (феодальная знать) и тех, кто отличился безупречной службой во время или после реставрации. Этот шаг обеспечил политике Ито сильную поддержку со стороны аристократических и чиновных слоев. Его следующим мероприятием была реформа кабинета министров (декабрь 1885 г.), в результате которой в новом кабинете (найкаку), в отличие от старого Государственного совета (дадзёкан), устанавливалось четкое распределение обязанностей министров, деятельность которых координировалась председателем совета министров (найкаку сори дайдзин), который по своим полномочиям очень напоминал канцлера бывшей германской империи.

В то же время был проведен ряд реформ в системе образования, что было очень симптоматично, так как это свидетельствовало о перемене политических взглядов правительства. В 1880 г. был установлен строгий государственный контроль над школами первой и второй ступени. В следующем году главный центр высшего образования в Японии — Токийский университет (позже названный Токийским императорским университетом) — был реорганизован и превращен в учебное заведение для подготовки будущих чиновников. В результате этой реформы весь штат университета был поставлен под правительственный контроль; университетскому персоналу были отведены места в бюрократической иерархии наравне с другими чиновниками. Прежняя неопределенная и довольно самостоятельная организация факультетов теперь была заменена системой жесткого централизованного контроля, находившегося в руках ректора, отвечавшего за свою деятельность только перед министром просвещения, который в свою очередь непосредственно подчинялся императору. Таким образом профессора университета больше не являлись преимущественно учеными, а стали правительственными чиновниками, и в этой своей должности они должны были принимать присягу правительству. Эти реформы были проведены в значительной мере под руководством ярого поборника абсолютизма — Като Хироюки, который в это время был вновь назначен ректором университета. Вполне понятно, что обучение и вообще научная атмосфера в Токийском университете с этого времени точно соответствовали идеалам правящей олигархии.

Тем временем, для того чтобы обезопасить себя от выступлений политических партий, которые в это время стали обнаруживать признаки возрождения, и чтобы предотвратить малейшие попытки критики его мероприятий, направленных на пересмотр системы договоров, правительство 25 декабря 1887 г. приняло закон об охране порядка (хоан дзёрэй), который некоторые историки считают самым репрессивным мероприятием со времени реставрации.

Но самым важным нововведением этого периода являлось создание конституции. Ито занимался разработкой этой конституции с 1884 г., когда было создано сэйдо торисирабэ кёку (бюро по изучению конституционных систем) во главе с Ито, в состав которого входили маркиз (позже князь) Токудайдзи, Иноуэ Цуёси, Канэко Кэнтаро и Ито Миёдзи. Это бюро было подчинено непосредственно министерству императорского двора, и, таким образом, оно было совершенно изолировано от какого бы то ни было внешнего влияния. Один японский автор выразил удивление, почему именно это министерство было избрано для разработки конституции, а не сенат (гэнро-ин), (который был главным законодательным органом правительства в то время) или же министерство юстиции. Этот же автор следующим образом отвечает на свой собственный вопрос: «Дело, видимо, заключается в том, чтобы оградить работу по составлению конституции от какого бы то ни было влияния со стороны общественного мнения».

В 1888 г. был создан тайный совет по инициативе Ито Хиробуми, который был его первым председателем. Функция тайного совета заключалась в том, чтобы разработать критические замечания по конституции, составление которой в то время подходило к концу. Однако после введения конституции в 1889 г. тайный совет продолжал свою деятельность в качестве сторожевого пса абсолютистского правления. Как его состав, так и его полномочия разрешать конфликты, которые могли возникнуть между различными правительственными органами в отношении толкования конституции, сделали этот орган оплотом консерватизма.

По мнению Ито, конституция была подарком императора своему народу, а не уступкой народу, требовавшему введения конституции. Только императору принадлежала инициатива внесения поправок к конституции, которые должны были быть одобрены верхней и нижней палатой, а право толкования конституции принадлежало судам страны и, в конечном счете, тайному совету.

Поскольку любая попытка улучшить конституцию путем народного голосования, решения суда или голосования той или иной палаты или обеих палат поставила бы инициатора такой попытки вне закона, то никто и не задавался такой целью. Наиболее ожесточенная конституционная борьба в Японии развернулась по вопросу об избирательном праве, который был умышленно исключен Ито из конституции и, таким образом, мог быть разрешен законодательным путем. Поэтому многие группы и партии, иногда не представленные в парламенте, чаще всего партии, связанные с рабочим движением, принимали активное участие в кампании за расширение избирательного права.

По первому избирательному закону 1890 г. право голоса предоставлялось только тем лицам, которые уплачивали государству прямой налог (поземельный, предпринимательский или подоходный) в размере не менее 15 иен в течение по крайней мере одного года, предшествовавшего составлению избирательных списков. В это время количество избирателей составляло 460 тыс. человек. В 1900 г. была проведена избирательная реформа, согласно которой имущественный ценз для избирателей был снижен до 10 иен прямого налога (в 1899 г. он был снижен до 5 иен, но затем в 1900 г. был снова увеличен до 10 иен). Число избирателей в результате этого увеличилось приблизительно в три раза по сравнению с первоначальной цифрой. Инициаторами этой реформы выступили политические партии, так как эта реформа, расширив круг избирателей, укрепляла парламентскую систему и усиливала позиции политических партий. Однако дальнейшее расширение избирательного права и распространение его на неимущих членов общества являлось слишком рискованным шагом. За это выступали обычно лишь немногие радикально настроенные члены парламента или лидеры некоторых рабочих групп вне парламента. Инициатором движений за всеобщее избирательное право был Ои Кэнтаро, один из первых радикально настроенных членов партии дзиюто. Позже он возглавил левое крыло, отколовшееся от либеральной партии, оформившееся в партию тоё дзиюто. Это внепарламентское движение за всеобщее избирательное право неразрывно связано с именами тех, кто принимал наиболее активное участие в рабочем и социалистическом движении, как, например, Накамура Тахатиро, Киносита Наое, Катаяма Сэн и Абэ Исо. Борьба за всеобщее избирательное право стала наиболее острой к концу периода Мэйдзи. Народные возмущения, имевшие место во время третьего и последнего правительства Кацура (зима 1912–1913 г.) и полицейские репрессии показали всю остроту разногласий, существующих между правительством и народом по этому вопросу. Однако только после первой мировой войны и после того как знаменитые рисовые бунты (1918 г.) сильно подорвали престиж кабинета Тэраути, появились условия для проведения следующей реформы избирательного права. В 1920 г. имущественный ценз для избирателей был снижен с 10 до 3 иен, в результате чего количество избирателей превысило 3 млн. человек. Следует отметить, что неимущие классы по-прежнему были лишены права голоса. Последний избирательней реформа 1925 г. (первые выборы происходили в 1928 г.), предоставившая всеобщее избирательное право мужчинам, ознаменовала собой наивысшую точку в развитии парламентской демократии, какой когда-либо достигала Япония.

 

Политические партии и парламент

Что касается политических партий, существовавших в конце XIX столетия, то следует отметить, что с открытием парламента в 1890 г. партии дзиюто и кайсинто стали играть более пассивную, чем прежде, роль в политической жизни страны. Проведение в жизнь плана Ито, то есть создание нового правительственного аппарата, включая парламент, законодательные и финансовые полномочия которого были очень ограничены, поставило эти оппозиционные партии в такое положение, что они могли лишь причинять неприятности правительству, для того чтобы добиться некоторой доли участия в управлении государством или получить выгодные должности. Вместо того чтобы выступать единым фронтом против правительства, которое по своим методам управления было всеми признано деспотическим, оппозиционные партии были заняты борьбой друг с другом и тем самым позволили господствующей бюрократии вбить клин между ними. Таким образом, несмотря на то, что оппозиция к правительству в парламенте по численности составляла большинство, она состояла из разрозненных враждующих групп и поэтому не могла быть эффективной. Хотя по целому ряду вопросов оппозиционные партии резко нападали на правительство и оказывали ему такое противодействие, что оно вынуждено было неоднократно распускать палату представителей, тем не менее по вопросам коренного для правительства значения, таким, как, например, план увеличения военных и военно-морских сил, эти партии не оказывали серьезного противодействия. Это выявилось уже на первой же сессии парламента, во время которой была создана почва для будущих компромиссов. Один из японских авторов следующим образом описывает этот эпизод: «На первой сессии парламента 1890 г.) оппозиционные партии требовали сокращения расходов по государственному бюджету, намечавшемуся в сумме 80 млн. иен, приблизительно на 10 %, причем в качестве причины такого сокращения выставлялась необходимость восстановить финансовую платежеспособность страны. Министр сельского хозяйства и торговли, Муцу Мунэмицу, которому было поручено произвести соответствующую расстановку сил в парламенте, заключил «компромисс» с Итагаки и путем привлечения на свою сторону одной части из группы дзиюто в палате представителей добился принятия бюджета с сокращением лишь на 6 500 тыс. иен, к великому облегчению бюрократических вельмож, находившихся у власти. Этот компромисс был самым зловещим в истории конституционного правительства в Японии, так как он положил начало коррупции и падению политических партий в последующие годы.

Следующее правительство, возглавляемое Мацуката, считая тактику предыдущего кабинета Ямагата слишком умеренной по отношению к ненавистным политическим партиям, решило проводить непримиримую политику по отношению к ним. Поэтому, когда парламент стал настаивать на сокращении бюджета на 7 900 тыс. иен, правительство распустило его. Последовавшие выборы проходили в условиях жесточайшего террора, еще невиданного во всей политической истории Японии. Министр внутренних дел Синагава Ядзиро приказал полиции принять все необходимые меры для того, чтобы враждебные кандидаты потерпели поражение. По всей стране вспыхнули бунты, при подавлении которых 25 человек было убито и 388 человек ранено. Это вызвало негодование народа, который требовал положить конец методам запугивания, применявшимся Синагава, в результате чего он был вынужден уйти в отставку. Ито, который присоединил свой голос ко всеобщему обвинению правительства в насильственных действиях во время избирательной кампании, в 1892 г. принял предложение стать премьер-министром второй раз. Он столкнулся с той же проблемой, какая стояла перед его двумя предшественниками: а именно, с требованием парламента о снижении правительственных расходов. Для достижения своей цели он применил такой метод, который заглушил даже шопот оппозиции по такому важному вопросу, как увеличение военно-морских и военных расходов. Ито предложил императору обратиться с посланием к нижней палате парламента. Это послание не оставляло депутатам никакого выбора — они должны были отступить перед волей правительства. В своем послании император выразил недовольство партийными пререканиями, которые вызвали необходимость обратиться к трону, и призывал к гармоническому сотрудничеству между правительством и партиями в интересах страны. В послании говорилось, кроме того, о том, что император решил ежегодно в течение шести лет подряд отчислять из ассигнований на содержание императорского дома 300 тыс. иен на расширение военно-морского флота и приказывал всем государственным служащим отчислить 10 % своей заработной платы для этой же цели. «Повинуясь этому наказу, палата представителей, получив заверение правительства о том, что оно приведет в порядок свои дела и сократит текущие расходы до следующей сессии, приняла бюджет с такими ограничениями, с которыми правительство охотно согласилось».

После этого компромисса бюрократии с оппозиционными партиями, из которых наиболее сильной была партия дзиюто, было выдвинуто обвинение в коррупции против одного из наиболее стойких членов партии дзиюто, занимавшего пост председателя нижней палаты, Хоси Тору; его признали виновным и исключили из партии. После этого дзиюто раскололась на две части. Одна из отколовшихся групп выразила желание примкнуть к правительственному лагерю, в результате чего Итагаки в конце концов вошел в состав кабинета, заняв пост министра внутренних дел в апреле 1896 г. Всякая серьезная оппозиция правительству прекратилась к 1894 г., когда парламент единогласно одобрил государственный бюджет в сумме 150 млн. иен. Это свидетельствовало о полной победе бюрократии над оппозиционными партиями. Японо-китайская война 1894–1895 гг. сплотила все политические партии, которые единодушно выступили в поддержку политики правительства. К 1898 г. лидеры политических партий стали настолько безопасны для правящей бюрократии, что она позволила Итагаки и Окума сформировать новое правительство, которое просуществовало несколько месяцев. Непосредственным поводом для отставки этого правительства послужила речь министра просвещения Одзаки Юкио, в которой он высказывал сожаление о том, что богатые люди оказывают большое влияние на политику страны. В лекции, прочитанной в императорской ассоциации просвещения, он сказал: «Представьте себе, что Япония уже ввела республиканскую систему правления; тогда представитель Мицуи или Мицубиси немедленно стал бы кандидатом в президенты». Его выступление было немедленно подвергнуто самой резкой критике лишь за одно предположение о том, что Япония может быть республикой. Правительство ушло в отставку.

После японо-китайской войны 1894–1895 гг. Ямагата значительно укрепил положение бюрократии и в то же бремя подорвал Позиции политических партий, издав декреты о назначении на гражданскую государственную службу и об отставке, цель которых состояла в том, чтобы закрыть доступ в ряды государственных служащих партийным деятелям, которые не имели служебного опыта. Одновременно он укрепил положение военщины своим декретом от 1895 г., согласно которому посты военного и военно- морского министров могли занимать только генералы и адмиралы соответствующих рангов, находящиеся на действительной службе, а также посредством образования высшего военного консультативного совета в январе 1898 г. Усиление власти Ямагата и его клики встревожило Ито, который предпринял серьезные попытки восстановить свое прежнее господствующее положение в правительстве. Для этой цели он решил основать партию, которая должна была действовать в качестве противовеса влиянию Ямагата. Идя на это, Ито не переставал быть чиновником и не обнаружил ни малейшего желания провести коренные реформы. Его истинной целью, видимо, было проведение административных реформ, для того чтобы, наряду с другими целями, остановить дальнейшее усиление клики Ямагата. В поисках будущих членов своей партии он остановился на партии кэнсэйто, образованной в результате слияния элементов из дзиюто и кайсинто, от которой отошел Окума, возглавивший свою собственную партию кэнсэйхонто. Из этих бесформенных элементов, непрочно группировавшихся вокруг кэнсэйто, состоявшей из отдельных групп старой дзиюто, которая, несмотря на ее внутренний антагонизм, была наиболее активным поборником либерализма на заре политической жизни Японии, была создана партия сэйюкай. Это было последнее превращение старой либеральной партии, которая стала партией крупных помещиков. Во главе ее встали программа была совершенно противоположна программе прежней дзиюто. Это ясно показывает, как двойственный характер дзиюто, состоявшей из помещиков и крестьян, привел к противоречию, разрешившемуся полной победой помещиков. В течение следующего десятилетия японская политическая жизнь характеризовалась закулисной борьбой ямагатовского крыла бюрократии, возглавляемого Кацура, против более умеренной группы, возглавляемой Саёндзи, который сменил Ито на посту лидера сэйюкай. Разногласия, которые разделяли эти два лагеря, были настолько незначительны, что период между русско-японской войной и мировой войной обычно называют периодом компромисса Кацура — Саёндзи, в котором Кацура олицетворял бюрократию, а партия сэйюкай представляла интересы землевладельцев и деловых кругов.