— Фантастика! Просто невероятно! — выдохнул в изумлении Гамильтон, обращаясь большей частью к самому себе.

Конвой разросся до двадцати трех машин, из которых больше половины составляли дальнобойные дизельные полуприцепы. Все грузовики поддерживали скорость на отметке восемьдесят миль в час, которую установил для них Утенок, ведущий колонку. Геликоптер пролетел вдоль всей линии движущихся махин и завис над огромным черным Маком. Настало время для второй фазы плана, намеченного Гамильтоном.

Перелет в Эллингтон прошел достаточно гладко. По пути Лайл посвятил двух представителей ФБР в происходящеё, наиболеё полно обрисовав ситуацию. У Гамильтона сложилось сугубо личное мнение об этом офицере. «Абсолютная задница», — думал он, не произнося эту мысль вслух. Не первый год работая в бюро, фэбээровец знал, что появление таких случайных партнеров неизбежно, а потому решил просто поменьше обращать внимания на этого офицера.

Шеф полиции Стэси Лав и двое его людей уже ждали прибытия агентов и Лайла на крыше центрального полицейского управления города Эллингтона. Там была оборудована вертолетная площадка.

Спустившись в помещение, они все вместе принялись тщательно изучать подробную карту этой части страны. Один из патрульных, которого звали не то Барт, не то Барри, подошел к ней и начал объяснять:

— В данный момент они находятся приблизительно здесь, — он указал на точку в верхнем левом углу карты.

— Это около пятидесяти миль к западу? — спросил Гамильтон, быстро сверившись с масштабом.

— Да, сэр. Что-то около этого.

— На протяжении этих миль по обе стороны дороги располагаются преимущественно фермерские поля, — заметил Фиш, внимательно изучающий топографию местности.

Барт кивнул.

— Этот район подходит для полицейских кордонов? — уточнил Фиш.

— Здесь есть болеё удачное место, — Барт указывал на точку, находящуюся примерно в пяти милях от города. — Мы быстро сможем расставить тут наших людей, а кроме того, в этом месте очень близко к дороге подступают скалы. Они послужат естественным барьером в случае, если тракеры попытаются обойти кордон.

Фиш с уверенностью посмотрел на своего партнера. Гамильтон кивнул.

— Что ж, звучит неплохо, — согласился он. — Сколько сейчас грузовиков в Конвое?

— По последним подсчетам около шестнадцати, — вступил в разговор Лайл. — Но эти сукины дети, похоже, слетаются, как мухи на г. но. Многие спешат присоединиться к колонне.

«Господи», — подумал Гамильтон, — «кто у нас ловит преступников? Если бы все шерифы были такими…» Вслух он обратился к начальнику полиции Лаву:

— Соберите как можно больше своих людей и начинайте ставить заграждения: двойной ряд машин поперек обеих полос, усиленный деревянными балками. Мы держимся на связи с судьей в Санта Фе и будем иметь дополнительную информацию через… — он повернулся к Фишу: —…двадцать минут?

— Примерно, — подтвердил Фиш.

— Агент Фиш и я возьмем вертолет и перехватим Конвой. Мы сделаем все возможное, чтобы остановить тракеров по хорошему. Если же нам это не удастся, я хочу, чтобы кордоны были готовы и ждали их появления.

Шеф Лав повернулся к своим подчиненным.

— Соберите людей, — приказал он. — Барри, ты обратишься к шерифам и дорожным патрульным через службу оповещения. Можешь воспользоваться громкоговорителем. Нам может понадобиться каждый, кого мы сумеё м привлечь. Барт, мне нужны будут также Кэмпбелл и Боб Кларк.

Два фэбээровца направились к выходу, собираясь подняться на крышу, где их ждал геликоптер, и Лайл поспешил следом. Он догнал их уже наверху.

— Я думаю, мне следует сопровождать вас, ребята, — сказал коп. — В конце концов, это я должен арестовать этих ублюдков.

— Да, конечно. Но эта приятная процедура немножко отложилась, не так ли? — ответил Гамильтон с плохо скрытым сарказмом.

Лайл был уязвлен.

— Ты считаешь, несколько конторских крыс лучше справятся с этим делом? — жестко заявил он.

Гамильтон равнодушно пожал плечами и чуть отодвинулся, освобождая на сиденье вертолета место для Лайла.

— Возможно, нет. Но это первый случай, когда нас вызвали, чтобы пресечь обыкновенное нарушение по превышению скорости.

Он подал пилоту знак, и, что бы Лайл ни говорил теперь, его голос все равно потонул бы в рокоте начавших вращаться лопастей винта.

Геликоптер держался сейчас точно над Конвоем. Преодолев отвращение, Гамильтон повернулся к Лайлу.

— Они все держат между собой связь по этой СВ-рации? — спросил он.

Лайл кивнул:

— Правильно.

Гамильтон тронул пилота за плечо:

— Я могу как-нибудь связаться с тракерами по твоей рации?

— Конечно. У них какой канал, девятнадцатый?

— Правильно, — снова подтвердил Лайл. Он начинал наслаждаться своей значимостью. Как-никак, он здесь на положении эксперта.

— Внимание всем грузовикам! Внимание всем грузовикам!

Выполняя свои официальные обязанности, Гамильтон говорил властным голосом, немного удивившим бы тех, кто имел честь беседовать с ним в частной обстановке.

— Говорит специальный агент ФБР Гамильтон. Приказываю немедленно остановиться! Я повторяю: немедленно остановите машины! Дальнейшеё движение будет расцениваться как нарушение федерального закона.

Конвой ничем не показал, что слышал его слова, Лайл еще остреё почувствовал, как самодовольство переполняет его. Эти тракеры никогда не ответят фэбээровцу. Парень говорит не на том языке, Гамильтон, однако, не собирался прекращать своих попыток.

— Внимание! Водитель… — он заглянул в измятый листок бумаги, который держал в руке, — …Мартин Пенволд.

— Кто? — не подумав, выпалил удивленно Лайл.

— Их лидер — Пенволд, — торопливо объяснил Гамильтон, бросив на копа презрительный взгляд. — Внимание водителю Мартину Пенволду, — повторил агент ФБР, делая ударение на каждом слове. — Ты слышишь меня?

И снова никакого ответа. Лайл решил, что с него достаточно. Этот кретин никогда не добьется ответа.

— Ты неправильно это делаешь, — снисходительно посоветовал он фэбээровцу, отличавшемуся завидным терпением. — Скажи просто: «Резиновый Утенок, ты меня слышишь? Ответь».

— Резиновый Утенок? — переспросил Гамильтон, слегка сконфузившись. Он вспомнил, что слышал это прозвище раньше.

— Да. Это название его Мака для СВ-передач. Он не ответит ни на что другое, — объяснил Лайл. — Давай, впереда!

— Хорошо… — Гамильтон сделал последнюю доблестную попытку. — Внимание водителю Резиновому Утенку. Сейчас же остановите свой грузовик. Вы арестованы.

Так и не дождавшись ответа. Гамильтон сел, опустив в бессилии руку, сжимающую микрофон.

— Может быть, они не слышат меня, — без особой надежды предположил агент ФБР.

Лайл решил приняться за активные действия. Он протянул руку к микрофону, и Гамильтон уступил ему.

— Вызывает один-девять. Вызывает один-девять, — проговорил Лайл с намного болеё умным видом, который был действительно необходим. — В воздухе патруль, офицер Лайл Уэллэйс вызывает Резинового Ублюдка в этом грохочущем куске черного дерьма. Отвечай!

Для Гамильтона такая пауза оказалась весьма кстати, и он подумал, что сейчас уже не совсем уверен, чью сторону он принял бы, если бы оказался тогда в кафе в Аризоне. Неожиданно удивив всех официальных представителей закона, раздался голос Утенка.

— Пожалуйста, не бросай на ветер таких выражений и вообще не пользуйся языком такого рода, Лайл, — растягивая слова, невинно произнес он. — И особенно не используй их относительно моего красивого черного грузовика.

— То, что ты называешь грузовиком — всего лишь жалкая куча мусора, которую я когда либо имел несчастье описывать, — прошипел Лайл. — И, Утенок, — продолжил он елейным голоском, похожим на мяуканье кота, который подобрался к канарейке, — взгляни-ка наверх, парень. Мы выставили кордоны, и впереди на дороге тебя ждут двадцать вооруженных полицейских. Они получили приказ стрелять в эту черную бочку с фекалиями, чтобы сделать из неё решето…

— Я еще раз прошу тебя не говорить так о моем грузовике, Лайл. — Голос Утенка был спокоен, тоном он напоминал терпеливого родителя, который ставит на путь истинный свое непослушное дитя. Это вызвало у Лайла определенную реакцию.

— Ты можешь засунуть это собачье дерьмо себе в задницу, Резиновый Ублюдок, — провизжал коп, теряя контроль над собой и своим голосом.

В трейлере Мелисса начинала холодеть от страха. Она вопросительно посмотрела на Утенка. Тот, казалось, был не слишком озабочен. Взглянув на женщину, тракер начал говорить в микрофон:

— О'кей, Лайл. Вот что я тебе скажу. Я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня. Выбирайся из вертолета и лично встань вместе с теми двадцатью молодцами на кордоне. Но прежде чем сделать это, взгляни на надписи по бортам моего Мака.

Гамильтон высунулся в боковой проем геликоптера, служащий входом, но не смог разглядеть ничего, кроме верхушки трейлера. Он знаками объяснил пилоту, чтобы тот опустил машину ниже.

— Видишь? — продолжил Утенок, когда убедился, что надпись действительно хорошо различима для патруля. — «Взрывоопасные веществе Химические препараты, написано там. Это взрывается, Лайл, Я не думаю, что между веществами класса «А» и класса «В» есть существенная разница, хотя я еще ни разу не испытывал их. Но у меня такое чувство, что если эти парни на баррикадах попытаются остановить меня, они будут сидеть на небесах и кушать пирожки вместе с ангелами. С тобой говорил Резиновый Утенок. Мы ушли. Пока.

Он выключил рацию. Мелисса смотрела на тракера полными ужаса глазами.

— На самом деле они не взрывоопасные? — с надеждой произнесла она.

Мужчина отрицательно мотнул головой, лишая её этой надежды.

— Но ты не собираешься таранить кордон?! — в отчаяньи выкрикнула Мелисса.

— Если они не расчистят проезд, я это сделаю, — хладнокровно проговорил Утенок.

— Ты шутишь.

На этот раз ответом послужил рев двигателя. Утенок надавил на акселератор. Р-р-р-р-у-у-у-у-м-м-м-м-м-м-м-м-м. Нет, он не шутил. Он был сумасшедшим, и вся эта затея была безумна с самого начала. Утенок продолжал набирать скорость — восемьдесятая, восемьдесят пять… Мелисса сидела, откинувшись на спинку и лениво перебирала в уме всевозможные разновидности смерти. Ей нужно было выбрать, который из этих способов она предпочла бы, чтобы умереть. Женщина осознала, что сейчас, должно быть, находится в шоке. Но ничто в мире не в состоянии было ей помочь в данный момент.

В вертолете в это время Лайл делал все возможное, чтобы успокоить двух агентов.

— Он просто блефует, — доверительным тоном информировал коп фэбээровцев. — Поверьте мне, я знаю этого человека. Он никогда не сделает этого…

— Ты хочешь взять на себя ответственность за жизнь всех этих людей? — огрызнулся Гамильтон. Он бросил взгляд вниз, на Конвой. Грузовики находились меньше чем в пяти милях от баррикады и двигались быстреё, чем агенту хотелось бы думать. Он настойчиво похлопал пилота по плечу:

— Вызывай кордон! — приказал Гамильтон. — Скажи им, чтобы немедленно убирали оттуда свои задницы.

Команда, поступившая из геликоптера, оказала на людей, держащих оборону на земле, действие приближающегося снаряда. В первый момент они бросились врассыпную, но потом вынуждены были вернуться, чтобы разобрать баррикаду из бревен и отогнать в сторону полицейские машины, в два ряда выстроившиеся поперек дороги. Лихорадочно работая, они услышали приближение Конвоя. Мощные двигатели ревели уже за ближайшим поворотом, который, копы надеялись использовать как прикрытие. Полицейские возились с последними автомобилями, когда Утенок, на полной скорости вынырнувший из-за изгиба дороги, устремился на них.

Большинство людей бросились искать укрытие, но двое остались в последней машине, чтобы убрать её подальше с дороги. Их отвага и стремление показать себя во время выполнения долга в итоге оказались незамеченными, если не считать случайного инцидента. Прицеп Мака на повороте чуть вильнул в сторону и задел задний бампер патрульных. Тот, прокрутившись в воздухе несколько раз, улетел в канаву.

Победа! Они прорвались. Сразу за Утенком показалась Вдов; Она улыбалась и махала рукой остолбеневшей полиции. Еще через несколько грузовиков двигался Пиг Пэн. Его средний палец приветственно торчал вверх на высунутой в окно руке.

Когда последняя машина безопасно миновала бывший кордон и растворилась вдали, шеф полиции Лав позволил себе слегка расслабиться и вытер дрожащей рукой пот, струившийся у него по лбу и стекающий на глаза. Боже, это было настолько близко, что можно не сомневаться. Теперь все, что он и его люди могли сделать, — вернуться в ГОРОД.

Коп начал пробираться к своей машине, окликая по пути остальных офицеров, которые все еще пытались справиться с трясучкой, возникшей от повышения уровня адреналина в крови.

«Боже мой! Они направляются прямо в ГОРОД!» — остолбенел Лав.

Состязание началось. Автомобили полицейских, набрав скорость, проехали мимо Конвоя, который почти сразу замедлил движение, чтобы насладиться триумфом.

Машина начальника полиции с включенной сиреной и проблесковым маячком как могла давала знать о своем существовании. её вел Барт. Автомобиль миновал трейлер Утенка и рванулся вперед, в город. Сам шеф сидел, держа в руке микрофон громкоговорителя и обращаясь ко всем, находящимся на улице:

— Я хочу, чтобы все движение — абсолютно все дорожное движение — было остановлено. Есть кое-кто, кого мы должны пропустить. Я хочу, чтобы все следили за сигналами, которые я буду подавать. И, ради Бога, спрячьте свои задницы по домам. В вашем распоряжении две минуты. По истечении этого времени мы начнем движение к западной окраине города.

Мелиса была перепугана до смерти и дышала так, будто пробежала, по крайней мере, несколько миль. Утенок посмеивался, глядя на неё с каким-то маниакальным задором и приглашая всем своим видом присоединиться к его веселью.

— Боже всемогущий! — выкрикнула девушка, но шум мотора заглушил её голос Грузовик на полных оборотах начал настигать машину полицейских. — Ты не в своем уме!

Утенок кивнул, улыбаясь и показывая, что он знает это. Потом он громко рассмеялся. Была какая-то необузданная сила в этих звуках. Создавалось такое ощущение, что она дремала до поры до времени, и только сейчас хлынула наружу из самого центра души и жизни мужчины.

«Точно так же он будет смеяться в тот день, когда будет умирать», — подумала Мелисса. — «Я только надеюсь, что этого не случится в ближайшеё время».

«Битва Гигантов» — фильм, который показывала в это воскресенье местна телестанция КТНМ, был прерван срочным сообщением. О событиях дня рассказал Деннис Павлон, который писал, редактировал, объявлял и иногда даже сфабриковывал новости для этой станции.

— Сегодня! Опасность! — взорвался журналист оглушительными возгласами в лучшей манере Тома Бро-кау. — Мы только что получили сообщение, что беглый Конвой тракеров, с информацией о котором мы вас уже знакомили, прорвался через кордон, выставленный против него в районе «Священных Углов» и в данный момент направляется к центру города. По последним данным, ведущий грузовик, за рулем которого сидит мужчина, известный только по прозвищу «Резиновый Утенок», может везти взрывоопасные вещества. Отдел полиции предупреждает всех жителей города: не выходите на улицы. Если в настоящий момент вы находитесь в своем автомобиле, съезжайте немедленно на обочину или тротуар и ждите дальнейших инструкций. Наша телекамера следит за развитием событий, и если вы в течение следующих пятнадцати минут не услышите громкого взрыва, мы расскажем вам обо всем с экрана телевизора. А сейчас мы возвращаемся к нашей воскресной программе. Смотрите продолжение фильма «Битва Гигнатов».

Телезрители поудобнеё устроились в креслах и приготовились досматривать картину.

Снаружи, в городе Эллингтоне все было не так спокойно. Дорожное движение на главной улице ничем не а л ось от обычного движения воскресным днем, как вдруг, заслышав вой сирены, водители начали поспешно прижиматься к обочине, как они обычно делали, пропуская пожарную машину или медиков из «Службы спасения». Неожиданно появившийся мотоциклист-полицейский, промчавшийся по середине улицы со скоростью в шестьдесят миль, кричал стоявшим в ожидании водителям, чтобы те отодвинулись еще дальше.

Ни у кого не было времени до конца понять, что все это значит, и никто даже не пытался хоть что-либо сделать. Конвой приближался со скоростью в добрые семьдесят — семьдесят пять миль в час

Улица, на тротуаре которой смешались автомобили и пешеходы, стала похожа на бортик скоростной трассы, и по ней мчались шесть полицейских машин эскорта и Конвой. Барт, который оказался намного талантливеё, чем привык думать его шеф, вел фантастическую моторизованную колонну через центр города. Процессия раскачивалась и подступала вплотную к берегам припаркованных машин, залезала на противоположную сторону улицы и проезжала перекрестки независимо от светофоров.

Пешеходы были заранеё предупреждены о приближающемся бедламе и выстроились сейчас вдоль улицы на мостовых, интересуясь, что будет происходить. То, что они смогли лицезреть, было самой настоящей чертовщиной, которую они когда-либо видели. Множество грузовиков летело вниз по главной улице в сопровождении эскорта полицейских. Только немногих интересовало, причастна ли к этому делу служба безопасности, но далеё самым твердолобым из них трудно было предъявить счет грузовикам «Грошовое масло Адамса» и «Септик Сэм» согласно всей теории. Когда мимо пронесся «Церковь Странствующих Чужеземцев» с Преподобным Слоном за рулем, который, как и обещал, до отказа жал на педаль, большинство людей оставили попытки догадаться, что все это значит и отправились по домам, чтобы узнать все подробности из вечерних новостей.

Конвой промчался через центральный деловой район города и начал удаляться в восточном направлении. Утенок смеялся как сумасшедший, наслаждаясь жизнью. Мелисса не знала, кричать ей, плакать, смеяться или что-нибудь еще. У неё было такое ощущение, будто она попалась в зубы монстру, но было и что-то такое, о чем, подозревала она, еще будут говорить.

Утенок в боковое зеркало поглядывал на грузовики, идущие за ним.

— Посмотри-ка туда, — произнес он восхищенно. — Ты когда-нибудь в жизни видела столько грузовиков одновременно?

Он снова глубоко, от души рассмеялся.

Слушая его, Мелисса понимала, что тракер имеё т в виду. Хотя это и пугало её, она тоже почувствовала силу Конвоя, энергию, которой было достаточно, чтобы влиять на обстоятельства. По крайней мере, сейчас.

— Зачем мы это делаем? — спросила женщина, затаив дыхание, когда трейлеры проезжали окраину города, устремляясь к хайвею.

Утенок в ответ развел руками, на время отпустив руль.

— Будь я проклят, если сам знаю, — признался он.

— Это началось, когда мы пытались всего лишь удрать и скрыться от старины Лайла. — Мужчина замолчал и еще раз взглянул в зеркало. — Но я полагаю, теперь все изменилось. Это что-то похожеё на снежный ком, катящийся с горы. На лавину.

— Ты знаешь, рано или поздно они поймают тебя.

— Мелисса ненавидела себя за то, что была пророком гибели. Но о некоторых вещах нельзя умалчивать.

К её удивлению, Утенок громко рассмеялся.

— Йе-а, — самодовольно согласился он с её словами, — но я привык к этому. Я уже несколько лет живу с этим ощущением.

Примерно с милю они проехали в полной тишине, если не считать болтовни в динамике, которая изобиловала многочисленными голосами настолько, что трудно было вообще что-нибудь разобрать. Мелисса вернулась к прежней мысли, которая не переставала буравить её мозг.

— Мне кажется, я могу понять, почему ты, Пиг Пэн и Спайдер Майк делаете то, что сейчас делаете. Но почему остальные идут за вами? Они не бегут от закона. Некоторые из них, возможно, отклонились на сотню миль от своего первоначального пути. Что с ними?

Утенок какое-то время обдумывал свой ответ.

— Я не совсем уверен, — начал наконец он, — но если они думают так же, как и я, возможно, я смогу дать тебе ключ к разгадке.

Мелисса кивнула села поудобнеё, приготовившись слушать.

— Все выглядит примерно так, — продолжил тракер. — Человек вроде тебя… Ты прожила большую часть своей жизни на гребне волны, или я ничего не смыслю в этом.

Женщина снова кивнула. Конечно, он был прав, но ведь это не её вина. Чего бы он хотел, чтобы она делала? Специально стремилась к бедности?

Прервав её мысль, Утенок снова заговорил:

— А я и большинство этих парней — совсем другие люди. Мы жили не так. Мы смотрели на вещи изнутри, так было каждый день в течение всей жизни. Единственную вещь, которую ты можешь увидеть со своей вершины — это то, что хотя каждый и полагает, будто рожден в этой стране равноправным, некоторые думают чуть иначе. Они пытаются занять как можно больше места, даже если оно им не принадлежит.

— Вот этот Конвой, — заключил он, показывая рукой на зеркало, в котором отражалась стройная линия грузовиков, — может быть, и есть наша возможность показать, что мы существуем. И с этого момента с нами, тракерами, будут считаться чуть больше, чем раньше.

— Что ж, — Мелисса пожала плечами, — мне кажется, к этому нечего добавить.

— Кроме чего? — с любопытством поинтересовался Утенок.

Вдруг женщина одарила его сумасшедшей, заразительной усмешкой, повторяющей его собственную.

— Педаль до пола! — заключила Мелисса.

Гамильтон в это врем сидел в полицейском участке Эллингтона и по радио вел беседу со штабом округа.

— Он сказал, что везет взрывоопасный груз… Что? Вы проверили, и он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО везет нитро-маннит?.. — агент ФБР оторвался от рации, чтобы бросить на Лайла обвиняющий взгляд. Мужественно сопротивляясь соблазну заложить остальных тракеров вместе с хорошо известной «птицей». Лайл отвернулся и уставился в окно, ожидая окончания разговора.

— Да, это меняет дело, — продолжал в это время Гамильтон. — По моему мнению, ситуация достигла той стадии, когда необходимо подключение местных агентств, способных оказать давление… Что? Губернатор? Когда? Отлично! Как раз то, что надо. О'кей, я окажу поддержку. Мы это сделаем.

— Национальная гвардия! — выдохнул удовлетворенно Лайл. — Резиновый Утенок, теперь мы точно надерем тебе задницу.

— Знаешь что, Уэллэйс? — проговорил Гамильтон, когда он и Фиш направились к следующей двери, выводящей на пост через тошнотную столовую. — Если нам удастся выставить этот крепкий кордон, я хочу лично увидеть, как ты залезаешь и остаешься на вершине баррикады.

На этот раз Лайл показал ему торчащий вверх средний палец.

— Что, годы уже не те или?.. — огрызнулся Гамильтон, инстинктивно возвращаясь к восьмому уровню, от которого был оторван.

— Ты увидишь! — бушевал Лайл. — Я не нуждаюсь в вашей жалости, сукин ты сын, из-за того, что губернатор передал это дело одному вшивому кретину и кучке его ублюдочных друзей. У меня есть свой план, и вы в него не входите.

— Благодарю Бога за это, — произнес в ответ Гамильтон. — Твое присутствие заставляет меня намного сильнеё симпатизировать противоположной стороне.

Захлопнувшаяся дверь положила конец этому разговору, но снаружи продолжали вращаться колеса, приближая Конвой к финальному, неизбежному, кульминационному моменту того, что началось в пустынях Аризоны так недавно и уже так давно.