Пи-Джей встретил меня не вокзале. Я поехала к нему прямо после работы в пятницу вечером.
— Может, в паб? — предложил он. — Нам как раз по дороге, здесь много замечательных мест, где можно посидеть, поболтать…
— Нет. Не в паб. — Я внимательно посмотрела на него и ощутила боль в груди. Он похудел, немного осунулся. Вообще выглядел как мальчишка. Мне так хотелось броситься ему на шею, обнять, но я сдержалась. — Давай где-нибудь поедим?
— Поедим? — переспросил он, как будто первый раз это слово услышал. — И все?
— Да, — улыбнулась я. — Тебя надо откормить, ты слишком худой. Поужинаем, закажем три блюда с вином. Мне давно надо было тобой заняться, посмотри — одни кости!
Он весело подмигнул мне:
— Нуты же знаешь, как это бывает. Холостяки всегда худые. Питаемся тем, что готовим в микроволновке, пьем больше, чем едим, спим плохо…
— Надо же, как мы похожи, — произнесла я тихо, — одинокие женщины страдают от тех же проблем.
— Ты плохо спишь. — Он посмотрел на меня с беспокойством. — Это видно невооруженным глазом. Вот почему ты мне тогда позвонила, бессонница?
Я не ответила. Мы шли молча какое-то время.
— Как на работе? Все по-прежнему? — спросил он. — Какие новости?
— Все одно и то же. Хайди порвала с Эшли Коннором.
— Молодец! Наконец-то!
— Да, вот так. Говорят, она сильно переживала из- за инцидента на твоей вечеринке, но я не думаю, что это послужило причиной их разрыва. До меня дошли слухи, будто жена Эшли заподозрила что-то и пригрозила бросить его, если он не порвет с мисс Хэмптон. Поэтому она решила бросить его первой.
— Так ему и надо.
Мы остановились у итальянского ресторана.
— Может, поедим там? — предложила я. — Как ты относишься к спагетти?
— Обожаю.
Мы сели у окна и сделали заказ.
— Отличная идея поужинать здесь, — сказал мне Пи-Джей, дотрагиваясь до моей руки. — Но плачу я.
Я вздрогнула, как будто его прикосновение обожгло меня.
— Не стоит. Оплатим счет пополам. Почему ты не позвонил?
Мой вопрос привел его в замешательство. Я наблюдала за ним, как он смотрел по сторонам, потом принялся вертеть вилку, посмотрел на меня и наконец пожал плечами:
— Потому что ты ясно дала понять, что не передумаешь.
— Но ты же сказал, что все равно позвонишь. Дашь о себе знать. Напишешь эсэмэску, и-мейл, чтобы мы не потеряли друг друга из виду… Зачем тогда было все это обещать? Чтобы я изо дня в день изводила себя бесконечным ожиданием? А теперь я… — Я вытерла слезы рукой, глубоко вздохнула и перешла на шепот, чтобы не расплакаться: — Я думала, что потеряла тебя навсегда, своего друга и вообще…
—Да нет же. — Он подождал, пока официантка поставит на стол наш заказ, выпил вина. — Прости. Мне очень хотелось позвонить тебе. Конечно, я бы позвонил, написал, все, как и обещал… Я хотел надоедать тебе до тех пор, пока ты бы не согласилась быть со мной, но потом я понял, что веду себя как эгоист!
— Эгоист? Но почему?
— Помнишь, ты сказала, что не уверена в нашем совместном будущем, если вдруг я уеду не просто в Лондон, а за границу, а ведь у тебя дети, семья, внуки, дом…
— Да, но…
—Ты права. У меня было время все обдумать и взвесить, я понял: в твоих доводах есть здравый смысл. Я просто не имею права принуждать тебя к тому, чего ты не хочешь делать. Я был под впечатлением той ночи, поэтому…
— Незабываемой ночи, — добавила я.
— Я долго обдумывал твои слова. Если мы продолжим встречаться время от времени, то получится, что мы видимся только ради секса, а это неправильно. Одному из нас будет плохо, мы начнем ссориться… и ты бросишь меня…
— Или ты меня.
— И мы расстанемся, перестанем быть друзьями, затаим обиду и… Я не хочу причинять тебе боль, Рози. — Он положил вилку и печально посмотрел на меня: — Ты мне веришь? Или считаешь меня негодяем, которому только и нужно, что поразвлечься с тобой в постели?
— Признаюсь, думала и так, — ответила я. К еде я не притронулась. Уставившись в тарелку, я раздумывала, хочу ли вообще есть. — Слишком много выпила, — сказала я вдруг, — у меня болит вот здесь, — показала я на грудь. — Единственное, что помогает, — красное вино. Пью его каждый вечер перед сном, но, как видишь, все бесполезно. Не знаю, что делать.
— Может, попробовать белое вино? — Он устало улыбнулся.
Я засмеялась. Смех продляет жизнь. Насколько давно мне не было так хорошо? Не помню.
— Мы можем остаться друзьями? — спросила я тихо. — Мне бы этого очень хотелось! Буду приезжать к тебе в гости. Ты был прав, Лондон не так уж далеко. Всего лишь надо сесть на поезд — и я здесь!
— А я буду звонить. Честное слово! Мы не потеряем друг друга из виду. Ты можешь звонить в любое время дня и ночи! Всегда рад тебе. Тем более я ведь могу разговаривать и во сне.
— Я это заметила! — сказала я с улыбкой.
— Съешь что-нибудь, ради меня!
— Меня не уговаривали поесть, наверное, лет с четырех.
— Значит, настал такой момент. Тебе нужно подкрепиться. О тебе надо кому-то заботиться.
Я взяла ложку и проглотила несколько кусочков без особого удовольствия.
— Знаешь, — призналась я, — Барри предложил мне начать все заново.
Пи-Джей посмотрел на меня с удивлением.
— Наверное, я должна быть довольна. Хотя бы в какой-то мере.
— Неужели? Ты как-то неуверенно это сказала. Ты можешь поступать как знаешь. Если ты не со мной, это не значит, что ты не должна встречаться с другими мужчинами. Если вы будете вместе… и это сделает тебя счастлив… — Он замолчал и отодвинул тарелку. — Живем только один раз, Рози. Быть одной невозможно, да и не нужно!
— Не знаю. Не уверена, что у нас получится. Он давит на меня разговорами о семье, детях, внуках…
— Возможно, он прав.
— Не думаю, что я все еще его люблю. Но семья очень важна для меня. Я раньше этого не ценила. Мне нужно, чтобы кто-то был рядом, смотрел со мной телевизор, чтобы спал рядом со мной, пусть и с храпом. Мне хочется отпраздновать свой юбилей, получить подарки… — Я замолчала, посмотрела на Пи-Джея и глубоко вздохнула. — По крайней мере я думаю, что этого хочу.
— Любому человеку нужна забота, любовь. Тебе нечего стыдиться. Это же очевидно…
— А тебе? — перебила его я. Официантка посмотрела на меня вопросительно, уносить ли ей тарелку или нет, ведь я не притронулась к ужину. Есть мне по-прежнему не хотелось, так что я кивнула ей. — Как же ты?
— Не волнуйся за меня. Со мной все будет хорошо! Я привык жить один, справляться со всеми трудностями самостоятельно. Кому я нужен? Храплю, соплю по ночам…
Я не ответила.
Мы шли до вокзала молча, попрощались. Поезд уже стоял на платформе.
— Это не навсегда, еще увидимся, обещаю! — сказал он уверенно. — Не плачь!
— Не буду, — прошептала я сквозь слезы. — Я не…
Он нежно целовал мои глаза… Потом мы обнялись.
Мне не хотелось уезжать, так бы и стояла с ним!
— Я рад, что мы были тогда вместе, ночью, — прошептал он мне.
Поезд протяжно гудел. Пи-Джей открыл мне дверь.
— Да, это была потрясающая ночь, — поправила его я, грустно улыбаясь.
Поезд набирал ход. Я махала ему, пока не потеряла из виду, потом села в вагон, вздохнула и закрыла глаза. Мобильник запел, давая знать, что пришло сообщение. От неожиданности я вздрогнула.
«Не просто потрясающая, а суперпотрясающая ночь», — прочитала я.
— Я тут подумал, — сообщил мне Барри через несколько недель. — Не поехать ли нам отдохнуть? — Он сидел на кухне, попивая кофе. Была суббота, мы обсуждали, как переделать спальню, если он все-таки вернется ко мне.
— Уехать? — переспросила я удивленно. Не сошел ли он с ума? — Куда? Когда? Зачем?
— На праздники. У тебя скоро день рождения. Это будет моим подарком. Может, поехать в Италию или Париж? — Он взглянул на меня и быстро исправил ошибку: — Не в Париж, а куда-нибудь в более романтическое место, например в Венецию? Мне всегда хотелось…
— Барри! Ты же никогда не желал никуда ездить, тем более в романтические поездки! За всю нашу совместную жизнь мы ни разу так и не съездили никуда, ну разве что в Корнуэлл…
— Да, но я понял, что был не прав. Теперь мне кажется, это прекрасная идея — провести где-нибудь выходные. Хочу доказать, что люблю тебя, Рози! Я действительно стараюсь изо всех сил, чтобы мы снова были вместе. Правда!
Наверное, первый раз за последнее ужасное для меня время я почувствовала хоть какое-то облегчение. Сердце отпустило, я не чувствовала боли.
— Отличная мысль, — ответила я улыбаясь. Мне так действительно казалось. — Я с удовольствием куда-нибудь съездила бы.
Я чуть не бросилась ему на шею, но в последний момент передумала и пошла заварить еще кофе. Слишком рано еще для объятий.
Пи-Джей сдержал слово. Он звонил время от времени, писал по электронной почте, в основном присылал какие-то шутки, рассказывал смешные истории про работу, а я, в свою очередь, отвечала ему, сообщая последние новости «Ист-Дина». Мы как будто и не расставались. Иногда он звонил мне вечером. Когда трубку брал Стюарт, я слышала, как они весело о чем-то болтали, смеялись, обсуждали футбол, новую «Матрицу», его любимую певицу Кайли Миноуг, школу, и я невольно улыбалась. Мой сын видел, как я радуюсь каждый раз, когда звонит Пи-Джей, и он всегда подмигивал мне, передавая трубку. А я только пожимала плечами, качала головой и говорила, что мы с ним только друзья. Как будто и не было той ночи. Мне стало легче. Сердце не так ныло при воспоминании о Пи-Джее. И мне хватало всего одного бокала вина на ночь, чтобы уснуть.
—Ты лучше выглядишь сегодня, мам, — сказала мне Таша за завтраком. Она приехала на летние каникулы из Лестера и жила у меня. Устроилась на работу в супермаркет «Маркс и Спенсер», чтобы иметь деньги на карманные расходы. Я ее подвозила, когда она просыпалась пораньше. Вставала она всегда тяжело, поэтому ей приходилось выбирать между завтраком и макияжем. Сегодня она решила перекусить со мной, поскольку вчера допоздна веселилась с друзьями. Надо же как- то восстанавливать силы. А накраситься можно в машине по пути на работу.
— Что ты имеешь в виду? Лучше? Я же не больна.
— Конечно, нет. Но когда я приехала домой и первый раз тебя увидела, — она откусила тост и продолжала болтать с полным ртом, — ты выглядела как-то странно, была расстроенной, что ли… Мы с Эм волнуемся за тебя.
— С Эммой? Ей не стоит переживать!
Это вредно для ребенка! Отрицательные эмоции могут плохо сказаться на нем, а ведь он еще даже не родился. Бедняжка! Я буду виновата, если волнения дочери отразятся на нем.
— Ну, не волнуется, мам, просто немного обеспокоена. Мы же знаем, из-за чего все это…
— Неужели? — спросила я резко, с трудом проглатывая апельсиновый сок.
— Конечно, из-за разрыва с папой. Ты по нему скучала. Мы очень рады, что вы преодолели все трудности. Ты свыклась с мыслью, что ты теперь свободная женщина, — добавила она с улыбкой.
— Но я думала… — Я нахмурилась. — Помнишь, вы все сказали, что готовы к нашему разрыву, но я подумала, будет лучше, если мы опять будем вместе…
— Вместе? — повторила она за мной. — Это что, шутка?
— Нет! Мы собираемся в Венецию на мой день рождения.
— Да, я знаю. — Она замолчала, — Не подумай, что я пытаюсь вмешиваться, но, может, разлука пошла вам на пользу?..
— Может быть…
— Не спеши с решением, мам!
— Но вы же все этого хотите? — настаивала я. — Даже Стюарт. Ему только четырнадцать, он мечтает, чтобы отец был рядом с ним, все-таки как-никак полноценная семья.
— Ты должна поговорить с ним, — ответила она, допивая кофе. — Но не надо идти на жертвы ради нас! Подумай над моими словами.
Нет никаких жертв! Или есть? Может, я просто обманываю себя? И это только ради серебряных часов на камин?
Я все-таки решила поговорить с сыном. Он уплетал спагетти и смотрел «Симпсонов» по телевизору. Конечно, не самый лучший момент для беседы, но я решила попытаться.
—Что ты имеешь в виду — попробовать все заново? — спросил он без всякого интереса.
— Ну, опять жить всем вместе, — объяснила я. — Он переедет к нам, и мы опять будем с ним мужем и женой.
Я смотрела на Стюарта, ожидая реакции. В конце концов, это и его семья, и то, как мы будем жить дальше, должно его волновать.
— А ты этого хочешь? — спросил он, не отрываясь от еды.
— Я была уверена, вы все этого хотите.
— Ну, не знаю, мам. Мне показалось, что… — Он отставил пустую тарелку и оторзался наконец от телевизора.
— И?..
— Это не мое дело, но я думал, тебе нравится Пи-Джей.
— Ну, знаешь! — воскликнула я. Руки задрожали, когда я убирала со стола. — Только потому, что тебе нравится Пи-Джей, тебе с ним весело или…
— Да, он мне нравится.
— Мы просто коллеги, он переехал, но мы общаемся. Ясно?
— Хорошо, хорошо. Не злись. Если ты действительно хочешь вернуться к отцу, я рад. Здорово!
— Замечательно, — улыбнулась Таша, которая слышала весь наш разговор. Она обняла и поцеловала меня. — Ты счастлива, и это главное! Мы рады за вас с папой!
— Это же прекрасно, — сказала мне Сара.
Прошло несколько дней, пришел мой день рождения, четверг — 14 июля. Целый день светило солнце. Мне исполнилось сорок пять. Не успеешь оглянуться, как стукнет девяносто! И как же я себя ощущаю? — Выглядишь потрясающе! — сделала мне комплимент Бекки.
Я постриглась и покрасилась. Мой парикмахер добавил несколько красных прядок — я хотела что-то изменить в своем имидже.
— Да, чудесно! — добавила Сара каким-то сюсюкающим тоном. Меня это взбесило. — Прямо как в классической мелодраме. Двое вынуждены расстаться…
— Из-за сучки Робин, — напомнила я им.
—…и снова находят в себе силы быть вместе…
— Хватит, Сара! — прервала ее Бекки, увидев недовольную гримасу на моем лице.
— Действительно, довольно рассуждений на эту тему, — улыбнулась я.
Сегодня после работы мы с Барри собирались отбыть в Венецию. «Наш второй медовый месяц» — вот как он назвал эту поездку. Я не могла полностью согласиться со своим мужем, поскольку первого медового месяца как такового у нас не было, а мне не очень-то хотелось повторять то, что было, и отказываться от поездки за границу я не желала. Поверьте, это нелегко. У меня есть привычка подкалывать людей, особенно если их мысли или поступки действительно глупые или неправильные, а порой и обидные. Но раз уж я согласилась попробовать начать все заново с Барри, мне придется пойти на уступки. Забыть про сарказм, натянуть свою самую лучшую улыбку и дать волю мужу поступать, как он знает. В конце концов, он очень старался. Последняя моя поездка в Париж не удалась, и я очень сожалела, что не смогла вдоволь насладиться атмосферой этого замечательного города. Поэтому я решила наслаждаться жизнью во всех ее проявлениях. Мне хотелось, чтобы меня водили по ресторанам, угощали вином, катали на гондолах, пели серенады. Да, я хочу жить! Нечего оплакивать то, что уже не вернешь! Я поеду в Венецию со своим мужем, с новой прической и новым нижним бельем!
Я пожалела, что рассказала об этом по телефону Пи-Джею.
— Везет же Барри! — сказал он сухо.
— Не завидуй ему, — засмеялась я растерянно, — он даже не заметит. Он никогда не замечает подобных вещей, даже если я вдруг голой перед ним появлюсь. Так что…
— Конечно, он обратит внимание, Рози! Я тебе как мужчина говорю, обязательно оценит твое белье, он просто не устоит, когда увидит…
— Хорошо, Пи-Джей, давай сменим тему? — предложила я быстро, тысячу раз пожалев, что вообще начала этот разговор. Собирая чемодан, я перемерила все, что у меня было, и пришла к выводу: из всего, что я пересмотрела, черное и красное белье — самое подходящее, по крайней мере не такое уродливое, как все остальное.
— Хорошо тебе провести время, — пожелал мне Пи-Джей. — Буду думать о тебе…
К моему великому удивлению, он позвонил мне на следующий день. Я как раз собиралась уходить, чтобы ехать к Барри в аэропорт.
— Не могу долго разговаривать, — напомнила ему я. — Мне надо ехать.
— Знаю. Просто хотел поздравить тебя с днем рождения.
— Спасибо, — сказала я. — Ты вчера меня уже поздравлял. Не стоило звонить и сегодня…
— Нет, стоило. Мне нужно поговорить с тобой.
Я насторожилась, уловив беспокойство в его голосе. Сердце бешено заколотилось.
— У тебя все в порядке?
— Нет. Черт! Мне плохо, я просто притворялся, будто все хорошо.
— Что случилось? Ты что, заболел?
— Заболел? Нет. Ты прекрасно знаешь, что со мной. Я хочу видеть тебя, Рози! Сейчас сяду в машину и при- еду…
— Ты не можешь! — запротестовала я. — Я уезжаю в Венецию! Меня ждет такси…
— Не уезжай!
Мы замолчали. Хорошего настроения как не бывало. Это несправедливо. Теперь, когда у меня появились надежды на будущее, когда все утряслось…
— Не начинай все сначала, — прошептала я тихо. — Это нечестно.
— Знаю, мне очень жаль. Прости, но я не могу поступить иначе. Мне вчера не удалось заснуть. Я вообще не сплю с тех пор, как услышал про твою поездку в Венецию. Я сгораю от ревности. Как только представлю тебя с Барри…
— Но ты же сказал, что счастлив за нас! Ты утверждал, что так будет лучше…
— Это неправда. Я пытался показаться благородным.
— Благородным?
— Не желаю, чтобы ты была с ним. К черту благородство! Я хочу, чтобы ты была со мной! Ты не дала мне шанс доказать, как я тебя люблю! Нам надо попробовать. Понимаю, что ты не можешь бросить дом, семью, Стюарта, но мы все равно в состоянии видеться. Я могу жить в Ист-Дине и ездить на работу в Лондон. Мы могли бы встречаться каждый день. Буду приходить к тебе каждый вечер, каждую ночь. Не стоит пока думать о том, чтобы жить вместе, еще рано, согласен. Пусть Стюарт закончит школу, а ты подготовишься к этой мысли. Не могу гарантировать, что все получится, но буду очень стараться! Просто надо нам дать шанс, Рози…
Он замолчал. Я слышала его дыхание в трубке, такое частое, как будто он долго бежал. Бежал, чтобы не опоздать на, скажем, автобус, а тот медленно удалялся.
— В любом случае, — продолжил он, — мне надо было сказать тебе все это. Прости, что я все испортил.
— Нет, что ты. Но я не могу…
— Знаю. Я чувствовал, что ты так скажешь.
— Слишком поздно. Я приняла решение.
— Да, понятно.
— Поговорим, когда я вернусь. Хорошо?
— Договорились.
— У тебя все в порядке, Рози? — спросила меня Бекки после того, как я положила трубку.
Я вздохнула и выпрямилась.
— Да, — сказала я, натягивая свою новую улыбку и забирая сумку. — Все отлично.
— Такси уже ждет, — сообщила Сара, наблюдавшая полчаса за окном. По-моему, она находилась под большим впечатлением, чем я сама. Она обняла меня: — Хорошо тебе отдохнуть, Рози!
— Точно, — присоединилась Бекки, тоже обнимая меня. Я чувствовала себя как невеста, которая в первый раз выходит замуж. — Не волнуйся, все будет отлично. Просто развлекайся, идет?
— Хорошо, — улыбнулась я. Сердце опять закололо, но я знала, что после нескольких бокалов вина все пройдет. Все отлично, отлично, отлично!
У входа меня действительно ожидало такси, только не одно, а целых два. Я открыла дверь первого ближайшего, хотела спросить водителя, отвезет ли он меня в аэропорт, когда второй таксист окликнул меня:
— Простите! Миссис Рози Пикок? Рози Пикок?
— Ой! — Я улыбнулась первому водителю. — Ошиблась.
Повернулась ко второму таксисту и спросила относительно аэропорта:
— В Хитроу?
— Нет. Для вас посылка, миссис Пикок. Следуйте за мной!
— Посылка?..
Я поставила сумку, наблюдая, как водитель открывает для меня дверь.
— Для вас подарок на заднем сиденье, — объявил он мне.
Я наклонилась, чтобы достать коробку. Подарок лежал на среднем сиденье. Как мило, как романтично! Барри, молодец, какое замечательное поздравление с днем рождения! Он действительно очень старался. Или, может, это от детей или от всех вместе? Я взяла коробку и развернула ее. Я почувствовала запах сладкого. Передо мной лежали два аппетитнейших пончика.
—Джентльмен, который прислал коробку, сказал, что оплатит вашу поездку до Лондона вместе с пирожками.
— Пи-Джей! — Я не знала, как поступить, глядя то на одно, то на другое такси. Сердце разрывалось на части. — Идиот! Но уже слишком поздно!
Занавески в номере были задернуты. Ночь выдалась замечательная, теплая, ни ветерка. Поэтому мы оставили окна открытыми. Лежа на покрывале, слушая звуки улицы, доносившиеся до нас, мы обсуждали, что будем делать завтра и потом на протяжении всей совместной жизни!
— Рада, что оказалась здесь, рядом со мной? — спросил он, целуя меня в щеку. — Как тебе день рождения?
— Конечно, — ответила я, переполненная счастьем. — Ты молодец, спасибо тебе за… отель, за все! — Я положила голову ему на грудь и вздохнула. Да, теперь я знаю, что делать. И никогда не передумаю! Конечно, можно было прислушаться к окружающим, к их советам, но все равно в итоге тебе принимать решение, а не кому-то другому! — Нам нелегко пришлось, правда?
— Но ты знаешь, что ничего просто так не проходит. Это закаляет…
— Да, согласна, — засмеялась я. — Теперь я на сто процентов уверена.
— Неужели? Ты уверена, что уверена?
— Как никогда!
— Я рад. Мы попробуем, но если вдруг ты поймешь, что ошиблась, тебе просто надо будет откусить…
Я приложила палец к его губам и закончила фразу за него:
— Просто съем пончик, и все будет хорошо!
— Отличная идея! Я счастлив, что ты предпочла провести несколько ночей в отеле Уэст-Энда, вместо того чтобы ехать в Венецию.
—Да, думаю, это самый замечательный отель, в котором я когда-либо была. Самый лучший в мире!
И мир был прекрасен. Сердце больше не болело.
Когда я позвонила Барри на мобильный за несколько часов до нашего рейса, он меня ждал в аэропорту. Я же ехала в Лондон, прижимая к груди коробку с пончиками.
— Что ты хочешь этим сказать? Как это ты не приедешь? У меня билеты, и все заказано… Мне никто деньги не вернет.
— Прости, мне правда жаль. Но если ты переживаешь из-за денег…
—Да нет же! С чего ты взяла, Рози? Что произошло?
— Мне надоело обманывать себя, Барри, — вот и все! Я надеялась, что могу сохранить наш брак, но это не так! Мне просто хотелось получить в подарок серебряные часы, мне нужен был кто-то, с кем я бы смотрела по вечерам телевизор.
— Да, мы могли бы…
— Нет. Нет, мы не можем. Мы оба притворялись. Даже дети поняли это. Я больше не хочу так. Я хочу жить, просто жить!
— Я полагаю, что тебе уже есть с кем? С твоим приятелем с работы?
— Может быть, — ответила я тихо, невольно улыбаясь. — Надеюсь, будет так.
— Хорошо, делай как знаешь! — бросил он сухо. — Тогда поеду один.
«И ты делай как знаешь. Мне только жаль, что твоя Робин, мисс Большая Грудь, не с тобой. Мог бы уговорить ее…»
— Папа в совершенном разгаре, — сообщил мне Стюарт весело, когда я позвонила ему. — Улетел в Венецию.
— Ясно. Ты и Таша… Вы не обиделись на меня? Что я так быстро передумала и уехала в Лондон с подругами… бросила твоего отца?
— Нет! Просто тебе надо было ему все объяснить, мам. Он ждал от тебя секса и прочего…
О Господи!
— Мне уже надо идти, — сказал мне сын. — Мультики начинаются. Отдыхай, мам! Увидимся в воскресенье.
— До воскресенья. Веди себя хорошо, Стюарт, не ссорьтесь с Ташей.
— Хорошо. Ой, мам, подожди…
— Да?
— Передай привет Пи-Джею.
Мы съели по порции пончиков ночью, выпили шампанского. После секса всегда хочется есть, этот раз не был исключением. Мы с аппетитом проглотили то, что осталось в коробке, наблюдая друг за дружкой, посмеиваясь то и дело над тем, как перемазались повидлом.
— Обожаю, — сказал мне Пи-Джей, указывая на пончики.
— Я тоже.
Не важно, что нас ждет впереди, хорошее или плохое, пожалеем мы о первой потрясающей ночи, проведенной вместе, запомним ли ее на всю оставшуюся жизнь… Пончики в любом случае останутся моим самым любимым лакомством. С этого момента — и навсегда!