Корин Григорий Александрович родился в городе Радомышле (на Житомирщине) в 1926 году. Автор нескольких лирических сборников. Живет в Москве. “Его стихи — одна пронзительная и очень беспощадная исповедь” (Б. Окуджава).
* *
*
Меж злом и добром
Воздвигнут твой дом —
Прекрасный.
Меж злом и добром
Молодцом-ходоком —
Не шастай.
Меж злом и добром
Не ползай вьюнком —
Опасно.
Меж злом и добром
Не плачь о своем —
Напрасно!
* *
*
И в жизни бывшей и небывшей
Что остается от тебя,
Своей затеей дороживший,
Страничку каждую скрепя.
И зрела по листочку книга
Среди неисчислимых рук.
И каждая строка — верига,
Вверяла сердцу новый звук.
И лики в отсветах иконы
Прослеживали жизнь твою,
И свет вздымался заоконный
Весь в однокомнатном раю.
Покамест двигалась работа
И я над нею вырастал,
Распалась память, словно в сотах,
Рой потерял свой интервал.
Но мне помехою не стала
И возвращалась в нужный миг,
Пустая стая улетала,
Лист превращая в беловик.
Но все равно следы потери
Не возместить мне, не вернуть,
И только свет нетленной веры
Не даст мне потерять свой путь.
К утру из Оптиной пустыни
Молитву старцев вспомню вмиг.
И вмиг уходят мрак и иней
Со стопки окрыленных книг.
Мой дед
Мой дед хранил природу,
Вставал
Чуть свет.
Мой дед глядел
Как в воду,
А я — нет.
С утра смотрел он чутко
На божий свет.
Он был без предрассудков,
А я — нет.
В одном он прожил доме
Всю жизнь, дед.
Я — всех домов не помню,
Конца им нет.
Родню берег,
Как око,
Делился с ней.
А вот в моей — нет проку
Ни мне,
Ни ей.
В окно глядел с рассвета,
Молился дед.
А я — с утра в газету,
Потом — на свет.
Легко он делал благо,
А мне — трудней.
Он выкормил ватагу
Своих детей.
А я —
Всего лишь дочку
За жизнь одну.
Он отвечал за рощу,
Я — за страну.
Участок невеликий
Знал дед-лесник.
Одну читал он Книгу,
Я — много книг…
* *
*
Кто взошел из крыла, кто — из моря,
Кто Словом был взят, кто — измором.
Кому небо — дом, кому дом под крышей.
Кому жить землей, кому тайной свыше.
Знай, во всем, что живет, есть великая сила.
Между звезд золотых голубые стропила.
Уцепиться за них — как с бедой расквитаться,
Если даже в отрепьях до кончины скитаться.
* *
*
Все уходит безвозвратно,
Остаются только пятна
Памяти слепой, —
Лошадь водят по базару
Два цыгана под гитару,
Просят на пропой.
В гору движется паломник…
Над строкой сидит надомник…
На гвозде висит пальто, —
Пыльно в городе уездном,
Память — прорва, как известно,
Что ни вспомнишь, все не то.
* *
*
…Но как искры сыплются из печи
Буковки Его. Его слова
Загорятся, как на свадьбе свечи,
И к утру поднимется трава.
Знал я — вдохновения не просят,
Знал — оно у Бога в тайнике,
Будь голодный ты, шатайся босый,
Все равно не унесешь в руке...