Андрей Василевский
*
АРТХАУС
* *
*
пасхальной открытки загнутый уголок
с краю слегка надорван бело-розовый ангелок
не сладок и не приятен горящих помоек дым
аутентичный ангел ужасен и несравним
чем же — ведь не рукою? — он держит Москву в горсти
ни с чем посюсторонним его не соотнести
ни с какою формой земною ни с чем что мы видели тут
его чуют лежащие в коме они его не назовут
от угарного газа пухнет моя голова
в ней тухнут антропоморфные человеческие слова
а он приближается жаром паром с кипящей реки
где по загробной Капотне строем идут должники
* *
*
очевидного нынче мало
раньше больше бывало
а теперь и очами видное
недостаточно очевидное
а заочное
вроде как подзамочное
или для групп друзей
вы не можете видеть эту запись
а эту
эту пожалуйста
* *
*
новое русло ручья после ливня
траншея после экскаватора
муравью всё едино
для тех кто не понял:
с определенной точки зрения
нет разницы
между естественным и искусственным
ну типа философ кант
смотрит на звездное небо
* *
*
нехорошо человеку
быть одному
в темноте
не потому что кто-то
страшный
оттуда придет
никто не придет
не надейся
мама, мама! я оборотень!
нет сынок
не надейся
Артхауc
спешит берлинская девчонка
по освещенному перрону
внутри по длинному вагону
идет немецкая турчанка
одночастевка, эка малость
араб идет из ресторана
я эту фильму городскую
смотрю с московского дивана
лети лети вдоль Eisenbahn ’a
Аллаха милость и немилость
* *
*
здравствуй боже мой
мы идем домой
воздух раздвигая
бесов отгоняя
* *
*
я объясняет профессор конечно не солипсист
вряд ли вы существуете только в моей голове
экзаменационная ведомость чистый лист
герцен стоит по колено в траве
ничего говорят студенты это всё ничего
скоро мы оставим вас одного
протягивают зачетки
изображения их нечетки
* *
*
утром снилось гудение комара
залетевшего со двора
Гераклит промывает слипшиеся глаза
сколько стружки внутри и вовне
до утра работала невидимая фреза
невозможно дважды проснуться в одной стране