“Время MN”, “Время новостей”, “Второй Курицынский сборник”, “Газета.Ru”, “Грани.Ru”, “День и ночь”, “День литературы”, “Ex libris НГ”, “Завтра”,
“Звезда”, “Известия”, “Итоги”, “Книжное обозрение”, “Лебедь”, “Литера”,
“Литература”, “Литературная газета”, “Литературная Россия”, “LiveJournal”, “Москва”, “Московские новости”, “НГ-Религии”, “Независимая газета”,
“Неприкосновенный запас”, “Новая газета”, “Новая Юность”, “Огонек”, “Подъем”, “Россiя”, “Русская мысль ”, “Русский Журнал”, “Русскiй Удодъ”, “Спецназ России”, “Топос”, “Труд”, “Урал”, “Уральская новь”, “Художественный журнал ”
Александр Агеев.
Голод 71. Практическая гастроэнтерология чтения. — “Русский Журнал”
“Как хотите, но правдоподобная версия мне в голову пришла только одна: ординарной повести Сергея Бабаяна премию [имени И. П. Белкина] дали только потому, что очень не хотели давать ее [Ольге] Славниковой”.
Игорь Анатольев.
Четвертый рейх. — “Завтра”, 2002, № 14, 2 апреля
Лара Крофт (кто знает, тот знает) как выражение общеевропейской идеи.
Андрей Андреев.
“Этническая” революция: причины и следствия. — “Москва”, 2002, № 4
Русские и россияне, русские и нерусские, россияне и нероссияне.
Дмитрий Бавильский.
Мне скучно, бест. — “Русский Журнал”
“Если и было в русской литературе пропущенное десятилетие — так это отнюдь не 90-е годы, накопившие, как теперь видно, значительный информационный и культурный потенциал, но предшествовавшие, 80-е, когда страна взахлеб читала „Огонек”, смотрела съезды народных депутатов и пичкала себя возвращенной литературой”.
Сергей Беляков.
Оптические эффекты. Заметки о творчестве Ольги Славниковой. — “Урал”, Екатеринбург, 2002, № 4
“На страницах романов О. Славниковой множество упоминаний о самых разнообразных оптических приборах: „самодеятельная”, по выражению автора, оптика (подглядывание в замочную скважину), уподобление глаз героев биноклям, подзорной трубе и, наконец, микроскоп в руках самого автора, напоминающего естествоиспытателя в научной лаборатории”.
Леонид Бородин.
“Считаю себя русистом”. Беседу вел Владимир Бондаренко. — “День литературы”, 2002, № 4, апрель
“Первое достоинство советской литературы — это то, что в лице лучших талантливых представителей она сохранила русский язык. Греша против правды, умалчивая о многом, сохранила высочайший стилистический уровень”.
“Русский консерватизм — это Православие. <...> Консерватизм без Православия обернется очередным уродством”.
“Почему я должен быть националистом? Я просто русский — и всё. <...> Шотландский национализм, фламандский национализм — звучит, а русский национализм — какое-то принижение для нас. Мы просто русские, и это здорово”.
См. также: Павел Басинский, “Четвертая правда Леонида Бородина” — “Литературная газета”, 2002, № 17, 24 — 30 апреля (речь при вручении Бородину литературной премии Александра Солженицына 18 апреля 2002 года).
Леонид Бородин. В августе 68-го... Из книги мемуаров. — “День литературы”, 2002, № 4, апрель.
Синявский в Дубровлаге. “Недоброжелатели вроде меня называли Синявского (за глаза, разумеется) „людоедом” — в том смысле, что всякий человек бывал ему интересен только до той поры, пока интерес не иссякал”.
Питер Брайль.
Наказание Сталиным. — “Русскiй Удодъ”. Вестник консервативного авангарда. № 12
“<...> было отмечено, что в подсознании русских запрятан призрак фашизма. Но этот призрак угнездился там только потому, что мы — вполне европейский народ. Фашизм — архетип европейской культуры. Европа — изначально фашистская земля”.
Равиль Бухараев.
Ностальгия по откровению. — “Ex libris НГ”, 2002, № 15, 25 апреля
Религиозное откровение как информация. Автор (поэт, эссеист, обозреватель Би-би-си) — мусульманин.
Дмитрий Быков.
Дисквалификация. — “Огонек”, 2002, № 11-12, март
“<...> Но после десяти лет либерального владычества, когда все, что не окупало себя, объявлялось излишним и тормозящим прогресс, я стал патриотом от противного: я стал любить свою страну, потому что ее так легко, без всякого чаадаевского отчаяния, с веселым злорадством презирают богатые и самодостаточные люди, которым эта страна вдобавок не успела особенно попортить кровь”.
“Но уверяю вас, эта страна в 1941 году была еще хуже. В ней свирепствовал тоталитаризм кровавее нынешнего”.
“<...> если бы я точно знал, что Лазутина применила допинг, и от меня зависело бы — предать или не предавать этот факт огласке, я никогда не присоединился бы к числу гонителей представительницы моей страны”.
“Так что ж, спрашивают меня на одном из форумов Интернета, мальчик, который кричит: „А король-то голый!” — тоже дурно поступает? Очень дурно. Это же твой король, мальчик. Ты его не выбирал. Поди стань в угол. А лучше подай ему прикрыться”.
Дмитрий Быков.
Антифашизм как высшая стадия капитализма. (Быков
-quickly
: взгляд-35). — “Русский Журнал”
“Подозреваю, что для нынешней власти, у которой такие проблемы с определением своей программы, главным врагом является не абстрактный скинхед, обладающий фашистскими убеждениями, — а любой конкретный человек, обладающий убеждениями вообще. Квалифицировать их как экстремистские, экстремальные, радикальные и проч. — не составляет труда <...> Этот мир становится не так уж страшно покинуть”.
Ср.: “Этот [правительственный] проект [закона о борьбе с „экстремизмом”] чудовищен. <...> Сама постановка вопроса о смене власти, общественного устройства, модели правления трактуется как „экстремистская” идеология”, — пишет Андрей Фефелов (“Завтра”, 2002, № 17, 23 апреля).
Дмитрий Быков. Гоголевский проезд. Магистральный русский путь. [К 150-летию со дня смерти Гоголя]. — “Огонек”, 2002, № 15, апрель.
“Хорошо было Белинскому. Он ничего не понимал”.
Андрей Ваганов.
Человек-чип. — “Независимая газета”, 2002, № 68, 6 апреля
“В Оксфорде, в больнице Редклифф, прошла операция по вживлению в левое запястье [профессора кибернетики] Кевина Уорвика кремниевого микрочипа площадью около 9 мм. Чудо микроэлектроники на этот раз было соединено сотней микроконтактов непосредственно со срединным нервом. <...> По замыслу профессора, оцифрованные сигналы нервной системы можно будет передать на компьютер, а затем вернуть обратно на имплантированный чип. <...> суперцель Уорвика — соединить через Интернет нескольких человек с имплантированными микрочипами”.
В этот же день в газете “Известия” (2002, № 60, 6 апреля
Ср.: “Я опять вспомнила сон. Как мы стояли двумя стеночками. Только те, кто напротив нас, номера эти принимает, тем самым способствуя складыванию универсально регламентированного, унифицированного информационного мирового сообщества, возлюбив блага мира сего. Никак им не отказаться от поспешения за прогрессом. А мы, эту складывающуюся систему тотального контроля и потребительского оболванивания поддерживать не желающие, есть „малая часть некоторых людей, не обязавшаяся суетой мира, но наплевавшая на все радости и сладости мира, хотя и в мире живущая...”, как сказано о нынешних событиях в пророческой рукописи, найденной монахами Почаевской лавры... пророчествующей из XVII века о сегодняшних днях. На ИНН действительно проверка. <...> В Эстонии в этом году введут вместо паспортов электронные карточки. И как будто бы на поверхностный взгляд ничего в них такого. Через три года будут менять на более совершенные. За три года система сложится вполне. И складывать ее можно „безобидными” картонками без апокалипсических шестерок. И потом поменять на что угодно. Через три, шесть, десять лет. <...> В будущем вне электронной системы будут только асоциалы. Сдается мне, их станут отлавливать, как собак, внедряя подкожные чипы...” — пишет прозаик
Лариса Ванеева,
которая в настоящее время живет при Пюхтицком Свято-Успенском женском монастыре (“Монастырский дневник” — “Урал”, 2002, № 4
См. также сайт “Стояние за Истину”: http://www.zaistinu.ru
Венок Борису Рыжему. [К годовщине со дня смерти]. Составил Ю. Казарин. — “Урал”, Екатеринбург, 2002, № 5.
“<...> Явись из глины, / Давай сюда — / Такой картины / Ты никогда / Не видел в жизни, / Ты поспешил, / Ты как на тризне / При смерти жил” (Александр Верников).
Юрий Владимиров. Война глазами ребенка. Из автобиографической повести. — “Урал”, Екатеринбург, 2002, № 5.
“Да, я помню на дорогах города вереницы заключенных местной тюрьмы, которые в сопровождении охранников тянули на больших телегах, а зимой на санях бревна с реки Вятки. Это напоминало картину „Бурлаки на Волге”. В грязной арестантской одежде и плохой обуви они месили грязь и с натугой тянули веревочные лямки. <...> Интересно, что когда в 1944 году привезли пленных немцев, то их (немцев? заключенных? — А. В. ) уже не заставляли таскать бревна”.
Борис Волков.
Мы — те же гунны. Предисловие и публикация Виктора Леонидова. — “Новая Юность”. Литературно-художественный познавательный журнал тридцатилетних. 2001, № 6 (51)
Несколько стихотворений белого эмигранта Бориса Николаевича Волкова (1894 — 1953). “<...> Надо беречь патроны / И терпеливо ждать, / Пока не покроют склоны, / Как муравьи, опять. / И только когда их лица / Ты различишь, — пулемет, / Забившись в руках, как птица, / В последний их раз сметет. <...>” (“Пулеметчик Сибирского правительства”).
Юрий Гончаров.
Чуждый элемент. Страницы памяти. — “Подъем”, Воронеж, 2002, № 4
См. также в “Подъеме” рассказ Юрия Гончарова “Преступление и наказание” (2001, № 12) и его воспоминания “Лишь слову жизнь дана...” (2001, № 7).
Дмитрий Горбатов.
К проблеме латинской транслитерации кириллицы. Попытка универсального проекта. — “Лебедь”. Независимый альманах. Бостон, 2002, № 269, 28 апреля
“Тем не менее я убежден, что, проведя долгую и кропотливую работу, можно будет добиться однозначной непротиворечивой транслитерации даже такого языка, как китайский”.
Евгений Горный, Олег Постнов.
Беседы при Черной Луне. О мировом правительстве, махатмах и экзистенции. — “Русский Журнал”
Сериал “X—files” — “там есть пища для ума. <...> можно сказать, конечно, что представления о существовании заговоров коренятся в структурах человеческой психики <...> и тогда соответственно „скрытый враг” есть архетип человеческого сознания, а само это сознание порождает подобные концепции вне зависимости или в очень косвенной зависимости от реальных фактов. А с другой стороны, ведь и то, что происходит в так называемой реальности, оно тоже определяется тем же самым сознанием, потому что реальность создается людьми, которые действуют; люди действуют исходя из каких-то своих представлений и мотивов; и так эти архетипические вещи воспроизводятся и встраиваются в реальность” ( Евгений Горный).
Ср.: “Конспирологи страдают своим мозговым вывертом — они слишком уж хорошо думают о человечестве. Слишком оптимистически смотрят на способность „Великих Посвященных” управлять массами человекоподобных баранов. От современного человечества скорее ждешь того, что в самый решающий момент, когда наши стратеги-„моссоны” проворачивают свою главную операцию, находится раздолбай, забывающий (условно говоря) „переключить рычаг С из положения А в положение Б”. И все летит к чертовой матери!..” (
Питер Брайль
— “Русскiй Удодъ”, № 12
Элиезер Дацевич.
Сталинский миф и постсоветская история. Тезисы к докладу. — “Русскiй Удодъ”. Вестник консервативного авангарда. № 12
“В Сталине поражает именно то, что его историческая роль неразрывно связана с презрением к человеку и „человеческому”. Он совершенно запределен и непостижим, он напоминает какую-то чужеродную, инопланетную сущность”.
“Не будучи ни коммунистами, ни сторонниками сталинских проектов, все, кто сегодня противостоит дегенеративным либеральным упрощениям, должны понять: Сталин вместе с нами в этой борьбе”.
Ср.: “Тот, кто думает, что Сталин был человеком, разумеется, ошибается. Он был землетрясением в человеческом облике, чумой, по какой-то странной прихоти реальности облеченной во френч, самумом, вышедшим из глубин Азии, чтобы покрыть кровавым песком улицы Европы...” ( Питер Брайль, “Наказание Сталиным” — “Русскiй Удодъ”, № 12).
Ср.: “Сталин — это больше, чем человек и вождь. Это категория. Это способ существования России в ХХ веке” ( Александр Проханов — “Завтра”, 2002, № 11, 12 марта).
Михаил Дунаев,
профессор Московской духовной академии. Игра в жизнь. — “Труд-7”, 2002, № 63, 11 апреля
“<...> Игра, когда она превращается в самоцель, — становится системою удобств и выгод для не желающего бороться с грехом человека. <...> Имея дело с мнимыми сущностями, человек получает способность испытывать подлинные эмоции, освобождая себя от ответственности за свои деяния. <...> Всякая игра может обернуться своего рода небытием, ибо, отвергнув непреложные ценности и требования, данные нам свыше, человек лишается сознавания греха и спасения и обрекает себя тем на гибель. <...> Религия, несущая в себе систему абсолютных ценностей, абсолютно и противостоит игре <...>”. См. также в журнале “Москва” (2002, № 4
Ольга Елисеева. Оккультные идеи в “Гарри Поттере”. — “Русскiй Удодъ”. Вестник консервативного авангарда. № 16 (2002, апрель)
“Каков же мистический прообраз Гарри Поттера? <...> Если оставить в стороне чисто художественное оформление образа и обратиться к голым характеристикам, то получится следующее. Он носит печать. Он сирота и отвергаем людьми. Он понимает язык зверей и птиц, особенно змей. Он является источником силы для магов. Он — двойник другого могущественнейшего персонажа, только с противоположным знаком. Его первая битва с антиподом уже произошла в самом начале истории, а вторая — решающая — планируется в самом ее конце. Теперь каждый может про себя назвать имя библейского персонажа, к которому подходит данное описание. <...> В связи со всем вышесказанным основная идея книг Дж. Ролинг поражает своей наивностью. Раз прихода Антихриста избежать не удастся, можно попробовать воспитать его добрым и хорошим. Ведь известно же, что поначалу он будет творить много светлых дел. Нужно не допустить трагического вывиха в характере будущего мессии, его поворота ко злу. Тогда он будет не вреден людям, а даже полезен в домашнем хозяйстве”.
Ср.:
Ольга Брилева,
“В защиту Гарри Поттера” — “Общая газета”, 2002, № 6, 7 февраля
Славой Жижек. Возлюби мертвого ближнего своего. (Твой ближний мертв. Возлюби ближнего своего!).
Перевод с английского Владислава Софронова-Антомони. — “Художественный журнал”, 2002, № 40
“<...> А что, если рискнуть и расположить „Танцующую в темноте” [Ларса фон Триера] в этом ряду — понять пение Сельмы не как эскапистский жест, а как жест героического сопротивления? И более того, что, если — прежде чем приступить к спекуляциям насчет связей между голосом и реальностью — обратить внимание на тот факт, что в обществе со всеобщим здравоохранением проблем, связанных с необходимостью тяжко трудиться ради операции для зрения сына (жертвуя при этом собственным зрением), вообще не возникло бы? <...>”
Дмитрий Замятин. Имена российских городов. — “Новая Юность”. Литературно-художественный познавательный журнал тридцатилетних. 2002, № 1 (52).
“Имена российских городов — это гео-морфо-логические „машины”, придающие „рельеф” поверхности русского языка <...>”.
Михаил Золотоносов.
Пропавшее настоящее. Культурологические заметки о вторичной литературе. — “Московские новости”, 2002, № 13, 2 апреля
“Новый рассказ [Надежды] Венедиктовой [„Интимный кайф эволюции” — „Знамя”, 2002, № 1] тоже вторичен и символичен для всей ситуации в современной культуре, которую автор почему-то ощущает гораздо тоньше других. По сути, это не рассказ вовсе, а метаописание современной культуры (отсюда и язык — местами тройной очистки, язык культурологических сочинений)”.
Станислав Золотцев. Вознесенный и убитый веком. К 100-летию со дня рождения А. А. Фадеева. — “Подъем”, Воронеж, 2001, № 12.
“...Мы [мальчишки] им действительно зачитывались”.
Ср.: “<...> Ну, а „Молодая гвардия” — это просто часть моей жизни. <...> Я и сейчас могу назвать половину из молодогвардейцев — до полусотни — по именам”, — вспоминает Леонид Бородин (“День литературы”, 2002, № 4).
Александр Иванов
(“Ad marginem”).
В защиту спецэффектов. — “Второй Курицынский сборник”
“Проникновение кинообразности в литературу — есть свершившийся факт, который нуждается в анализе”.
“Попытка [Ольги] Славниковой (см. ее статью „Спецэффекты в жизни и литературе” — „Новый мир”, 2001, № 1. — А. В. ) со слесарным инструментом подходить к массовой культуре неадекватна: эта сфера требует тонких хирургических инструментов <...>”.
“Нужно отдавать себе отчет в том, что завтра будет хуже, чем было вчера, и жить, исходя из этой установки <...>”.
Наталья Иванова.
Привкус Хакамады. — “Русский Журнал”
“<...> А другие „живые” классики? Пересыпающие слова из одной книжки в другую? Чего сказать-то хотел — зачем издавал? Не ведаем. Но: есть рынок, и пока будут покупать, до тех пор будут и издавать эту интеллектуальную литературу, которую на самом деле сочинил Пушкин, а не Битов <...>”.
В. А. Каверин.
Из книги “Оглядываясь назад”. Публикация Т. В. Бердиковой. Вступительная статья Андрея Арьева. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2002, № 4
К 100-летию со дня рождения. Каверин пишет Лихачеву, Лихачев — Каверину.
Ольга Канунникова.
Неизвестный “Онегин”. [К 120-летию К. Чуковского]. — “Новая газета”, 2002, № 25, 8 апреля
1904 год. Двадцатидвухлетний журналист Корней Чуковский описал редакцию газеты “Одесские новости” в юмористическом романе в четырех песнях “Нынешний Евгений Онегин”. Приводятся отрывки.
Виктор Колупаев.
Сократ сибирских Афин. Фантастическая пародия. — “День и ночь”, Красноярск, 2001, № 7-8; 2002, № 1-2
“<...> „Радуйся и ты, Сократ”, — ответил старик [Парменид] и отхлебнул из тарелки ложку щей, со свешивающейся из нее квашеной капустой”. Для пародии — слишком уж длинно.
Сергей Коротков. Татьянин день. — “Литера”. Ежемесячная литературная газета. Тираж 400 экз. Обнинск (Калужской обл.), 2002, № 1, март.
“Так кусает осенняя муха. Так пишет Татьяна Толстая”.
Константин Крылов.
Глобализация. — “Спецназ России”. Газета Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора “Альфа”. 2002, № 3, март
“<...> Тем не менее первый успешный опыт создания „глобальной международной системы” был произведен именно Российской Империей. Мы имеем в виду так называемый Священный Союз — прообраз позднейших Лиги Наций, ООН и прочих международных структур”.
Павел Кузнецов. Эмиграция, изгнание, Кундера и Достоевский. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2002, № 4.
Как Бродский защитил Достоевского от Кундеры.
Дмитрий Кузьмин.
Не то базар, не то цугундер. — “Русский Журнал”
“<...> мы имеем выдающуюся поэзию (в диапазоне, если угодно, от Дмитрия Быкова до Станислава Львовского) и первоклассную прозу, но практически не имеем вменяемой критики”.
Валентин Курбатов.
Одна счастливая весна. — “Литературная Россия”, 2002, № 17, 26 апреля
“<...> А Надежда Яковлевна [Мандельштам], грешница, порядком врала в воспоминаниях. Часто в злую сторону, а иногда в обидную, хотя внешне лестную. Лучшие из мыслей, которые мелькали у нас в разговорах о поэзии в ее доме, мы потом видели приписанными Осипу Эмильевичу”, — рассказывал Валентин Берестов.
Олег Любимов. Бесовский рай. — “Подъем”, Воронеж, 2002, № 4.
Солженицын — “трагик по сути своего творчества”.
Вячеслав Лютый. Случайные черты. — “Подъем”, Воронеж, 2002, № 1.
Акунин выпотрошил “Чайку”. Нехорошо.
Андрей Матвеев.
Средиземноморский роман. — “Уральская новь”, 2002, № 12
“Роман тут — не как литературный жанр, роман как определение взаимоотношений. К примеру, взаимоотношений моих и Средиземного моря”.
Алексей Машевский.
Вопросы Баратынского. — “Литература”, 2002, № 14, 8 — 15 апреля
Последний поэт. “Ситуация и впрямь ужасная...”
Юрий Мизинов.
Сдаст ли человечество экзамен Господу Богу? Интервью с председателем Исламского комитета Гейдаром Джемалем. Послесловие Валерия Лебедева. — “Лебедь”. Независимый альманах. Бостон, 2002, № 265, 31 марта
Говорит Гейдар Джемаль: “Смысл ислама — это изначально революция духа против естественных традиционных религий, которые дают колоссальные возможности клерикальным элитам, то есть шаманам, жрецам, для того, чтобы держать в духовном подчинении людей, народы. И всякая социальная революция должна начинаться с идеологической революции, с революции духа, которую осуществил 4300 лет назад наш праотец Ибрахим, Аллях-исаам, христиане знают его как Авраама. Это полное отрицание зависимости человека от сил природы, от каких-либо идолов, от космических энергий, от всяких высших разумов — всего того, что стало таким модным сейчас, в эпоху нью-эйджа, когда восстанавливается интерес к язычеству, к неоязычеству, и, кстати говоря, Запад разделяет эти позиции, поощряет их. То есть то, что сегодня называется прогрессивным, модернистским западным обществом, на самом деле является восстановлением языческого сознания времен Римской империи, осложненным, может быть, еще и Вавилоном, Египтом и т. д. <...>”.
Ср.: Юрий Каграманов, “Какое евразийство нам нужно” — “Новый мир”, 2002, № 3.
Юрий Мизинов.
Казахи — этнос Евразии. Интервью Александра Дугина интернет-газете “Навигатор”. — “Лебедь”. Независимый альманах. Бостон, 2002, № 266, 7 апреля
Говорит Александр Дугин: “Для Запада „народ” состоит из „людей” („граждан”, „индивидуумов”), и если люди перегруппируются, например, переедут в другую страну, сменят гражданство, то они образуют другой „народ”, так как „народ” в таком понимании есть нечто искусственное, оторванное от качественной природы. Для евразийства „народ”, напротив, первичен по отношению к „индивидууму”, „человеку”. „Народ” и есть то, что делает „человека” „человеком”. „Человек” сам по себе есть клон, голем, биоробот, механизм, машина. Все богатство жизни заключено в этносах, в языке, в культуре, в специфическом, всякий раз разном отношении к пространству и времени, к вызовам природы и истории... <...> США есть великий эксперимент по организованному стиранию этнического начала, тот самый melting-pot . Это искусственная цивилизация искусственных людей. Отсюда „права человека”...”
Ирина Моргулес. Записки обжоры. — “Уральская новь”, 2002, № 12.
Партийные боровички. Президентский шоколад. Антитеррористический борщ.
Андрей Морозов. Самоубийственная действительность. — “Независимая газета”, 2002, № 71, 10 апреля.
“За 2000 год, последний год, за который имеются сейчас официальные данные, среди насильственных причин смерти лидируют самоубийства. <...> По-видимому, речь может идти о самой настоящей эпидемии самоубийств в современной России”. См. также: Евгений Стариков, “Россия: „время Лемминга”” — “Наш современник”, 2001, № 11.
“Мы провоцируем свое будущее”.
Политолог Александр Панарин приоткрывает завесу над актом исторического предвидения. Беседовал Александр Васинский. — “Время MN”, 2002, № 58, 3 апреля
“Кто мог подумать, что замысел кучки доктринально одержимых авантюристов совершить переворот в ночь с 24 на 25 октября 17-го года увенчается успехом? Этот пример свидетельствует: главной пружиной мировых событий, главным механизмом тектонических сдвигов истории является политика, чья сущность — производство власти”, — говорит политолог Александр Панарин, лауреат премии Александра Солженицына.
См. также: “Главное, что хотелось бы подчеркнуть здесь, — это наличие некой точки в развитии событий или некоего „поступка” (решения) ангажированного автора, после которых ход событий делается необратимым даже в том случае, когда у всех заинтересованных сторон есть веские основания об этом пожалеть. <...> Основная гипотеза, лежащая в основе предлагаемого аналитического сценария на XXI век, состоит в том, что роковое событие (решение), способное определить характер и „имидж” начавшегося века, возникает сегодня, на наших глазах”, — пишет
Александр Панарин
в статье “Стратегическая нестабильность ХХI века” (“Лебедь”, Бостон, 2002, № 269, 28 апреля
“Все народы заражены вирусом гедонистического вырождения”, — говорит
Александр Панарин
(“Литературная газета”, 2002, № 10, 13 — 19 марта
Ср.: “Можно с легкостью, за считанные годы
усвоить
гедонистическую форму потребления — но не аскетическую традицию производства; открытую информацию товарного культа — но не закрытую информацию промышленной технологии; крикливую „цивилизацию досуга” — но не угрюмую „цивилизацию труда”;
плоды
технического роста — но не
мотивы
к научному творчеству”, — пишет
Михаил Ремизов
(“Русский Журнал”
См. также: Валентин Непомнящий, “Сигнал истории” — “Литературная газета”, 2002, № 17, 24 — 30 апреля (речь при вручении Александру Панарину литературной премии Александра Солженицына 18 апреля 2002 года).
Николай Набоков. Багаж. Фрагмент книги. Перевод с английского М. А. Шерешевской под редакцией М. В. Ледковской. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2002, № 4.
“Уистен Оден скользнул в мою жизнь неприметно — то ли поздней осенью, то ли зимой 1943 года...” Другие части книги см.: “Звезда”, 1998, № 10; 1999, № 4.
Незнакомая реальность свастики.
— “Россiя”, 2002, 1 апреля
Говорит автор книги “Свастика: священный символ”, историк Роман Багдасаров: “Пятиконечная звезда, часто используемая сейчас в символике, — предельно индивидуалистичный, чувственный символ. Пять чувств, которые обозначают ее пять лучей, разбегаются из общего центра, бесконечно удаляясь друг от друга. <...> Иное дело свастика. В этом символе заложена не пустая гордыня, а смирение перед неизбежным ходом вещей. <...> Пятиконечная звезда встречается как в архаически народном, так и в православно-церковном искусстве... Но неизмеримо реже, чем свастика! К моменту революции свастика вполне могла войти в государственную символику России (ее уже печатали на бумажных деньгах), ее любила святая мученица царица Александра Федоровна. Однако большевикам нужно было подчеркнуть разрыв с прежним строем и солидарность с коммунистическим Интернационалом. Поэтому традиции были отброшены и выбор пал на звезду. <...> Я твердо знаю: в первой четверти наступившего века свастика будет окончательно реабилитирована. Этот символ необходим нормальным людям”.
Ср.: “Красная звезда, серп и молот
должны стать
(курсив мой. —
А. В.
) также отвратительны, как свастика. Ведь свастика сама по себе тоже ни в чем не виновата — картинка, это очень древний символ плодородия. Поэтому когда говорят, что под красной звездой было сделано что-то хорошее, то это все равно как сделать свастику эмблемой Министерства сельского хозяйства; свастику можно изображать только перерубленной мечом”, — уверен
Леонид Гозман
(“Неприкосновенный запас”, 2001/2002, № 5
Александр Неклесса. Мир после 11 сентября: логика глобальной трансформации. — “Москва”, 2002, № 3.
“<...> происходящие в настоящее время события есть не что иное, как „вертикальное”, диахронное столкновение цивилизаций. Иначе говоря, происходит столкновение современного мира не с теми культурами, которые хорошо нам известны и существуют на планете в проявленном виде, но с некой тенью, призраком цивилизации, нависающей из будущего”.
Андрей Немзер.
Заметка для полосы “На рынке”. Издательство “Ад маргинем” запустило новый продукт. — “Время новостей”, 2002, № 82, 13 мая
“Читая [Владимира] Сорокина, „умник” формально отрекается от своей „элитарности” (в „цивилизованном мире” дебиловатость давно почитается высшим интеллектуальным шиком), а образованец ощущает себя „продвинутым”...”
“Ну вот Сорокин и подвел итог своему творчеству. Написал главную книгу своей жизни [роман „Лед”]. Отжал из текста все стилистические заимствования, весь советский новояз, все достоевские рыдания. Избавился, насколько смог, от кала. Сполоснул, высушил на солнце, разгладил. Что осталось? Немного, — считает
Остап Кармоди
(“Газета.Ru”, 2002, 29 марта
“Осталось выяснить только — зачем? <...> Стандартный метод, стандартные темы, стандартный сюжет, стандартные приемы, не по-сорокински убогий бедный скучный язык... <...> Типа теперь такой крутой и признанный, что можно гнать, как Ахматова какая, любую пургу, потому что все равно купят?” — язвит
Денис Яцутко
в сетевом литературном журнале “Топос”
Ср.: “Новая вещь под названием „Лед” — основательный аргумент в пользу того, что теперешний Сорокин способен писать занимательно, просто, прозрачно и тривиально <...>”, — считает
Дмитрий Ольшанский
(“Время MN”, 2002, № 57, 2 апреля
“Мир „Льда” в отличие от ранних, подчеркнуто концептуалистских романов — мир уже победившей энтропии, торжествующего „гнилого бридо””, — пишет Кирилл Куталов-Постолль (“Ex libris НГ”, 2002, № 13, 11 апреля).
“Кажется, именно сейчас Владимир Сорокин написал свою лучшую на сегодняшний день книгу, наиболее цельную, точную, смешную, именно что сорокинскую, — считает
Дмитрий Бавильский
(“Русский Журнал”
“„Лед” — это первый для меня роман, где на первом месте не форма, а содержание, — говорит
Владимир Сорокин
(„Грани.
Ru
”
“Я попрощался с концептуализмом, — говорит
Владимир Сорокин
в интервью журналу „Итоги” (2002, № 11
“Крест я ношу”, — говорит Владимир Сорокин в интервью журналу “Огонек” (2002, № 17, апрель).
Виктор Никитин. Рассказы. Предисловие Олега Павлова. — “Подъем”, Воронеж, 2001, № 12.
Воронежская проза. Городская.
Вадим Нифонтов.
1788 [год]. — “Русскiй Удодъ”. Вестник консервативного авангарда. № 15 (2002, январь)
“Вообще, в новом мире становится весьма актуален малопонятный нынешнему читателю „Замок” Кафки. Советую это сумбурное произведение перечитать с точки зрения „описания нового мирового порядка”. Государства-замки будут угрюмо нависать над разоренными деревнями, выставив в глухую темноту свои сверхмощные суперорудия”.
“Наступает Великая Тьма, Великая Беспробудная Ночь Человечества. Но так мы можем говорить только с нашей, внутренне извращенной двадцатым веком точки зрения. Человек средневековья сказал бы, что возвращается эпоха бесконечного счастья. Вероятно, он был бы более прав. Сколько продлится Великая Тьма? Не знаю. Надеюсь, что долго. Ибо за ее границами только яркая искра Конца Мира — и все. Дальше обледеневший и никому не нужный камень, бывший когда-то Землей, продолжит некоторое время по инерции вращаться среди разбитых хрустальных сфер небес подобно тому, как старые часы, лишенные стрелок, продолжают зачем-то ходить. Мы же увидим новое небо и новую землю, но уже где-то далеко-далеко отсюда. Все это суждено нам увидеть, понять и принять. Или взять оружие, чтобы погибнуть в безнадежной борьбе с великим жерновом истории, с его черным колесом. Необходимо сделать выбор. Те, кто против, должны умереть, сжимая в руках автомат Калашникова”.
Вадим Нифонтов.
Что такое Европа? — “Русскiй Удодъ”. Вестник консервативного авангарда. № 16 (2002, апрель)
“Сегодня Европы нет. Она может возникнуть в любой момент. <...> Я думаю, что сегодня любой наследник римско-византийского мира имеет равные права на потерянное европейское знамя. Поэтому сегодняшняя Европа — это Россия. Это мы с вами”.
Андрей Новиков. Вторжение без оружия. Реклама как бедствие национального масштаба. — “День литературы”, 2002, № 4, апрель.
“Вглядитесь в тех, кто работает в рекламных агентствах: это либо душевнобольные (ибо психически здоровый человек никогда не сделает то, что делают они), либо черти ”.
“Смысл действия и рекламы, и рекламоподобных „вставок” преследует, в сущности, одну цель: создать дисперсивное (раздробленное) восприятие действительности”.
“Это управляемое общество”.
Евгений Носов. Памятная медаль. Рассказ. — “Подъем”, Воронеж, 2002, № 1.
Рассказ курского прозаика — лауреата литературной Солженицынской премии — ранее печатался в журнале “Москва” (2000, № 1). См. также: Евгений Носов, “Алюминиевое солнце” — “Москва”, 1999, № 7; “Наш современник”, 2000, № 1; “Картошка с малосольными огурцами”, “Тёпа”, “Покормите птиц” — “Москва”, 2001, № 1; “Сронилось колечко”, “Два сольди” — “Москва”, 2002, № 1. См. также в “Новом мире” статью Александра Солженицына о прозе Евгения Носова (2000, № 7). 13 июня с. г. на 78-м году жизни Евгений Иванович Носов скончался в Курске.
Дмитрий Ольшанский. От гексогена до галлюциногена. — “Время MN”, 2002, № 60, 5 апреля.
“Роман Александра Проханова „Господин Гексоген”, возможно, — главное событие текущего литературного года. <...> пользуясь типичными установками романов в мягких обложках, Проханов взламывает их канон, пишет очевидную литературу самым неочевидным, диким и чудесным манером. <...> Кроме того, Проханов, конечно, писатель мистический и во многом родственный русскому символизму — аналогичными приемами превращения буквального действия в магическое „сверхдействие” отмечены „Навьи чары” Сологуба и „Петербург” Белого. Соответственно и эзотерический пласт в „Гексогене” основательный. <...> Именно эта, подпольная, „скрытная” атмосфера романа в сочетании с откровенно психоделическим, постоянно колдующим, „кислотным”, как выражается иная молодежь, повествованием направляет читателя к неожиданным литературным связям „Гексогена” — а именно к сопоставлению его с крайне „левой” прозой Америки прежних годов. Консерватор и реакционер Проханов, по существу, главный русский аналог Уильяма С. Берроуза („Голый завтрак”), Хантера С. Томпсона („Страх и ненависть в Лас-Вегасе”). В заговорах и видениях, сюжетных разломах и блаженном визионерстве главный редактор газеты „Завтра” даст сто очков вперед всякому самоуверенному авангардисту. Ведь реальность наша, что литературная, что политическая, побуждает всякого значительного русского троглодита и держиморду к тому, чтобы быть недовольным существующим метафизическим и стилевым миропорядком. И недовольство это сродни умонастроениям западных левых радикалов — только вот буйство у нашего охранителя оказывается куда более весомое и созидательное, как и всякая „традиция””.
“Роман, первоначально напечатанный в газете „Завтра”, соглашается опубликовать книгой (в сокращенном, правда, варианте) издательство
„Ad marginem”.
Контекст, заметьте, — В. Г. Сорокин, Жак Деррида, Бодрийяр, Болмат, переписка Хайдеггера с Ясперсом. Тоже, конечно, компания бунтарей — но это примерно как если бы в клетку с детьми, нарядившимися мартышками, засунули вдруг конголезскую, зараженную СПИДом, гориллу”, — комментирует
Лев Данилкин
(“Афиша”
Ср.: “Эстеты подают Проханова как нечто уникальное, как явление в литературе, как смачную, хорошо написанную прозу. <...> Мне говорят, что это суперроман, а я вижу, что это дешевый памфлет. <...> Проханов — это Глазунов от литературы”, — пишет Петр Алешковский (“Время MN”, 2002, № 65, 12 апреля).
“То, что второй год подряд в „шорт-лист” [премии „Национальный бестселлер”] попадают безграмотные опусы Проханова, никак не сенсация. Ради этого „НацБест” и завели. <...> Может, искусство и „вне политики” (я так никогда не думал), но при чем тут Проханов? Кроме политики (жестокой и глупой) в его писаниях есть только больное самолюбие”, — пишет
Андрей Немзер
(“Время новостей”, 2002, № 60, 5 апреля
“Я в ярости, — пишет Александр Архангельский (“Известия”, 2002, № 60, 8 апреля), — московская литературная тусовка окончательно сошла с ума. Объявленный на прошлой неделе список претендентов на „Национальный бестселлер” не оставляет сомнений: великолепный графоман Проханов со своим „Господином Гексогеном” получит премию. <...> Агрессия маргиналитета, дорвавшегося до информационного ресурса, не знает пределов; в сравнении с ней злобный рык традиционалистов вроде тов. Басинского — сродни сладкому пению Лорелеи”.
Он же — чуть позже (“Известия”, 2002, 13 апреля): “Прохановский роман о взрывах в Печатниках вышел в свет практически одновременно с лондонской демонстрацией фильма Березовского о взрывах в Печатниках же. <...> Обрывочный фильм, снятый по олигархическому заказу и предупреждающий об угрозе внутренного фашизма, срифмовался с клочковато-наркотическим повествованием о том, как на смену кровавым жидам-олигархам приходят не менее кровавые жиды-чекисты и псевдопатриотические сотрудники ГРУ. Я не сомневаюсь в том, что Березовский искренне отстаивает свою версию московских взрывов, — и убежден, что сам Проханов не верит в свою путаную фантасмагорию <...>”.
“В этом [общественно-политическом] контексте „Господин Гексоген” выглядит примерно так же, как „Бесы”, — попыткой логически осмыслить хаос реальности путем ее „переупорядочивания” сверхлогическим объяснением — заговором, — пишет Михаил Золотоносов („Московские новости”, 2002, № 16). — <...> В общем, это „Бесы” наших дней, такие же скороспелые, такие же газетно-узнаваемые и дешево-символичные”.
Большую подборку рецензий и текст романа см. на сайте: http://www.geksogen.veshnyaki.ru
Дмитрий Ольшанский. Как я стал черносотенцем, или Упромысливать, гнобить и не петюкать. — “Ex libris НГ”, 2002, № 13, 11 апреля.
“Оглядываясь назад, на свое либеральное прошлое, я не вижу ничего, кроме лжи и позора. Неугомонные девяностые годы — во многом потерянное время для русской литературы, время либеральной букеровской мертвечины, и чувство вины за это продолжительное дурновкусие нельзя отделить от новых, куда более оптимистических ощущений. <...> Первый раз чувство тотальной собственной неправоты появилось у меня во время чтения романа Астафьева „Прокляты и убиты” — величайшего военного текста, обойденного, разумеется, в свое время букеровским жюри. Вещь эта при всех непременных особенностях астафьевского стиля, о которых здесь не место говорить, демонстрировала какое-то ужасающее, физиологическое, невозможно-чудесное явление Соборности — поглощения не только индивидуального героя, но и читателя как персонажа, как фигуры чтения этаким огромным, варварским потоком насилующего всех и вся текста. У Астафьева этот классический для теории постструктурализма прием получился, однако, в тысячу раз более убедительным, чем у любого писателя-постмодерниста. Стилистическая, идеологическая, да и просто человеческая энергия, исходившая от Виктора Петровича в этом романе, несравнима с вялыми потугами тех, кто не готов, заведя в квартире льва, принимать кровавую ванну. А именно таковы все либералы, таким был и я. От позднего Астафьева я двинулся дальше. Чем дальше, тем больше мне становилось ясно, что хорошая литература в России категорически несовместима с тем умеренным, сонным, толерантным каноном 90-х, который пропагандировали все эти годы либеральные критики. Особенно хорошо виден этот разительный контраст при взгляде на истинные итоги 2001 года, подведенные в газете „День литературы” умнейшим из современных литобозревателей Владимиром Бондаренко. Большинство из названных им событийных книг года („Блуждающее Время” Мамлеева, „Миледи Ротман” Личутина, „Книга Мертвых” Лимонова) никогда не получат ни Букера, ни Аполлона Григорьева. О них не пишут в большинстве газет, и читательское внимание им достается вопреки, а не благодаря критике. <...> Метафизические усилия, необходимые для написания чего-то, превосходящего качеством толстый журнал N, требуют от автора признания тех органических и, возможно, зловещих законов бытия (страх Божий, неотвратимость смерти, благополучие России в силе ее святых штыков, иерархичность и принудительность как точка отсчета для гармонии в мире etc. ), что ненавистны и страшны либеральному, условно-реалистическому литератору-атеисту. <...> В подмогу традиционной уваровской триаде мне хотелось бы предложить для идеологического строительства новой русской словесности другую вспомогательную глагольную триаду, хорошо поясняющую то, что в современной словесности является важнейшим достижением для писателя. Упромысливать — всячески содействовать распространению душеполезных, направленных против либеральной гордыни идей. Гнобить — обращать свое строгое внимание на явления, противные писательской и человеческой совести. Не петюкать — с достоинством принимать власть в разных ее формах и проявлениях, не упорствовать в злом индивидуализме. Иными словами, понимать порядок. Упромысливать, гнобить и не петюкать. Лучшим русским писателем 2002 года является Александр Проханов”.
“<...> с кем мы имеем дело в лице журналиста Ольшанского. А имеем мы дело с фашистом, — пишет
Станислав Львовский
(“Русский Журнал”
Станиславу Львовскому отвечает
Дмитрий Ольшанский
(“Выводить на снег и расстреливать, или Наша цветущая сложность” — “Русский Журнал”
“Возникает ряд важных проблем. Ольшанский физически существовать не перестал, каждый из нас с ним рано или поздно встретится все в тех же местах. Как с ним поступить? Жывотных (так! —
А. В
.) в таком состоянии отвозят на улицу Юннатов навсегда, но с Ольшанским так нельзя, потому что он человек, а мы либералы”, — недоумевает
Вячеслав Курицын
(“Русский Журнал”
“Называясь „черносотенцем”, Митя Ольшанский же не думает, что я потом ему руку не подам? Он же уверен, что это только игра. И он уверен, что мы все об этом знаем, что это только слова, ничего, кроме слов. Литература типа. Подождите, мы до конца года еще парочку Митиных трансформаций увидим”, — размышляет в своем сетевом дневнике за 12 апреля
Дмитрий Бавильский
“Досадно только, что, перестав быть либералом, он [Ольшанский] немедленно стал черносотенцем — словно „другой альтернативы у нас нет” <...>, — пишет
Дмитрий Быков
(„Русский Журнал”
“<...> меня мало заботят его [Ольшанского] политические пристрастия, а гораздо интереснее мне будет, когда закончатся декларации и начнется собственно
дело,
то есть его работа литературного критика и публициста <...>”, — пишет
Дмитрий Крылов
(“Русский шибболет” — “Топос”
“„Патриотизм” был и остается последним прибежищем закомплексованных неудачников”, — уверенно комментирует эскапады Ольшанского Александр Агеев (“Время MN”, 2002, № 66, 13 апреля).
“Я человек молодой, — отвечает
Дмитрий Ольшанский
(„Зипуны к бою готовь!” — „Русский Журнал”
Pavell.
Голландские странности. — Сетевой дневник
Pavell’s LiveJournal,
2002, 7 мая
“На самом деле нет ничего удивительного в том, что [убитый Пим] Фортейн был консерватором. Просто для Голландии гомосексуализм (а „Евроньюс” передали, что покойный был открытым гомосексуалистом) есть традиционная ценность, а вот иммигранты — нетрадиционная. Мы фактически присутствуем при нарождении „либерального консерватизма” (он же „голландская болезнь”). „Голландский консерватизм” — это такой консерватизм, когда лесбиянки и геи выходят на демонстрацию протеста против арабских иммигрантов, шокирующих общество своим гетеросексуализмом и нежеланием курить „траву”. В Голландии гетеросексуализм воспринимается частью общества как модернизм и вызов традиционным ценностям и потому отторгается именно правыми. Левые же здесь те, кто выступает за „терпимость”: „Гетеросексуалисты — это такие же люди, как и мы”...”
Лев Пирогов. Как хорошо расстреливать. — “Ex libris НГ”, 2002, № 13, 11 апреля.
“<...>„Единица — ноль”, — говорил русский математик В. Маяковский. Ценность отдельной жизни бессмысленна — значение имеет только идея, которой эта жизнь подчинена. На уровне риторики это все еще звучит для нас дико (Беломорканал, чистки и все такое), но каким-то органом, ответственным за инстинкт исторического самосохранения, мы уже начали кое-что понимать”.
При свободе слова многим сказать нечего. Последнее интервью Фридриха Горенштейна, которое он дал корреспонденту “Труда” [Анатолию Стародубцу] незадолго до своего ухода. — “Труд”, 2002, № 65, 13 апреля.
“Вообще немецкое кино традиционно плохое. Фасбиндер ужасен. <...> Но поскольку в Германии, как и в любой небольшой стране, наблюдается дефицит с гениями, то они его объявили гением”.
“Музыка Российского гимна (но не его слова) мне всегда нравилась. Не понимаю, чем была вызвана свистопляска вокруг этого. Например, в Германии музыка Иосифа Гайдна к национальному гимну „Германия, Германия — превыше всего” осталась такой же, какой была и до Гитлера, и в его время, и после, это гордость немецкого народа. Поверьте, не так-то просто найти удачную музыку для гимна”.
Александр Проханов. Плаха во чреве. — “Завтра”, 2002, № 15, 9 апреля.
Очерки московского абортария . “<...>Насос с чмоканьем, хлюпом выпивает красную, как варенье, жижу, прогоняет ее сквозь прозрачную трубку. Малиновая трубка дергается, гонит перетертого в слизь и сукровицу крохотного человека. <...> Казненную безгрешную душу, чей неслышный вопль, заглушаемый чмокающим звуком насоса, подхватывают рыдающие ангелы. Прижимают к груди убиенное дитя, похожее на нераспустившийся красный цветок. Влекут его в райский сад”.
См. также: Александр Проханов, “Дух дышит, где хощет...” — “Завтра”, 2001, № 49, 4 декабря, очерки московской свалки; “Меж люлькою и гробом” — “Завтра”, 2001, № 42, 16 октября, очерки московского крематория.
Вячеслав Пьецух. “Писательский дар — редкое заболевание”. Беседу вел Анатолий Стародубец. — “Труд-7”, 2002, № 76, 30 апреля.
“Были [в советское время] литераторы, которые обслуживали власть или низменные потребности простонародья (курсив мой. — А. В. ). Но всем было понятно, кто есть кто...”
Валентин Распутин.
“Самая большая беда литературы — безъязыкость”. Беседу вела Надежда Горлова. [К 65-летию писателя]. — “Литературная газета”, 2002, № 14-15, 10 — 16 апреля
“Патриотизм писателя прежде всего во владении родным словом, в способности стать волшебником, когда берешься за работу”.
“У меня есть ощущение, что история подходит к концу”.
См. также: “Можно выстаивать службы, и креститься, и исповедоваться, и причащаться — и делать все это как бы волевым усилием, потому что так нужно, а не духовным тяготением к преображению. Я и сам, пожалуй, из таких, не совсем воцерковленных. Я могу делать все то же самое, что совсем воцерковленные, но знаю при этом, что земное притяжение сильнее”, — говорит Валентин Распутин (“Москва”, 2002, № 3).
Рустам Рахматуллин. Коровий Брод и Золотой Рожок. (Константинополь в Москве). — “Новая Юность”, 2002, № 1 (52).
“Тем удивительней, что имя Коровий Брод есть калька греческого имени Босфор”. См. также в “Новом мире”: Рустам Рахматуллин, “Три монумента” (1998, № 12); “Исход” (2000, № 1); “Точки силы” (2001, № 2); “Облюбование Москвы” (2001, № 10).
Жак Росси.
Ах, как была прекрасна эта утопия! Гулаговские хроники. Перевод с французского Н. Горбаневской. — “Русская мысль”, Париж, 2002, № 4391, 10 января — № 4413, 13 июня, продолжение следует
“Лагерному начальству больше не удавалось остановить кровавое сведение счетов между ворами и суками...”
Бенедикт Сарнов.
Таинственные лучи. Из книги “Скуки не было”. — “Литература”, 2002, № 13, 1 — 7 апреля
Как Сарнов ходил на суд над Синявским и Даниэлем.
См. также: Бенедикт Сарнов, “Угол отклонения” — “Литература”, 1999, № 44; “Ходит птичка весело...” — “Вопросы литературы”, 2000, № 1; “Колесница Джаггернаута” — “Литература”, 2000, № 11; “Наш советский новояз. Из новой книги” — “Литература”, 2000, № 27; 2001, № 8, 22.
Александр Силаев. Братва по разуму. Повесть. — “День и ночь”, Красноярск, 2002, № 1-2, январь — февраль.
Ироническое повествование от лица сибирского психа/заговорщика-“мартиниста”/алкоголика/убийцы Гриши. Странное сочетание изобретательности (в деталях) и бессмысленности (целого). Забавная авторская сноска: “Повесть адаптирована „для семейного чтения”, то есть прошла известную цензурную обработку. В более откровенном виде находится на сайте
www.list.krasline.ru
”. См. также другие повести молодого автора в журнале “День и ночь”: “Армия Гутэнтака” (1999, № 5-6); “Подлое сердце Родины” (2000, № 5-6). См. также отклик
Сергея Костырко
в “Обозрении С. К. # 102” (“Русский Журнал”
Александр Соломин. Тайный смысл “маленьких трагедий”. — “Подъем”, Воронеж, 2001, № 11, 12.
Полемика с Белинским, Ахматовой, Цветаевой. “И тут я вижу, что ближе всех к пониманию сути Вальсингама и его жизненной позиции подошел другой наш поэт — Владимир Высоцкий”.
Валерий Суриков.
Розанов, Шпенглер, “Идеогендер”. — “Русский Журнал”
“<...> поэтому России не нужно под кого-то „делать себя”, не нужно превращать свое бытие в перманентно „проектное”. Достаточно, действительно, „просто быть” <...>”.
Игорь Сухих. Сочинение на школьную тему (1964 — 1971, 1978 — ... “Пушкинский дом” А. Битова). — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2002, № 4.
“[Битов] сам стал за эти годы бродячим филиалом Пушкинского дома”.
Марк Тартаковский. Чувственные радости и революция. — “Москва”, 2002, № 3.
Ущемленная сексуальность, она же — ненависть к норме, она же — тяга к смерти, она же — революционность Александра Блока.
См. также: “<...> Блок был все-таки слабее Ленина, а может, просто умнее — и потому умер раньше. Но обоих погубило глобальное разочарование и страшное чувство личной вины: представьте себе, что чувствовал бы Конек-Горбунок, который толкал-толкал Ваню в кипящую воду, чтобы вышел оттуда добрый молодец... а вместо доброго молодца всплывает вареный Ваня” ( Дмитрий Быков, “Нерушимый Блок” — “Огонек”, 2002, № 17, апрель).
Денис Токмаков. Урок для России. (Наука побеждать). — “Завтра”, 2002, № 17, 23 апреля.
“У нас же слишком серьезно, как к приговору, относятся к тому, что в Кремле, в правительстве, в Думе — везде засели американские агенты. Ну и что? У агентов тоже льется кровь”.
Александр Федосов (Брянск). “Республика” карателей. — “Труд-7”, 2002, № 76, 30 апреля.
Полтора года на оккупированной немцами территории существовало “Русское самоуправление округа Локоть”, под руководством бывшего советского политзаключенного (по делу Чаянова), впоследствии бригадефюрера СС и, как выясняется, не слишком усердного агента НКВД Бронислава Каминского.
Ср.: И. Г. Ермолова, С. И. Дробязко, “Антипартизанская республика” (М., 2001); Кирилл Александров, “Оккупация отдельно взятого региона. История неизвестного самоуправления” (“Посев”, 2002, № 5).
Егор Холмогоров.
Русская доктрина. — “Спецназ России”. Газета Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора “Альфа”. 2002, № 1
“Наша история для нашей нации нам нужна вся, от первого и до последнего ее года. <...> Только в этом случае возможен станет нормальный русский консерватизм, который на эту единую традицию ориентирован и который, ссылаясь на нее, сопротивляется деструктивным переменам. Сегодня же русский консерватор невозможен и немыслим, поскольку, защищая одну традицию (скажем, имперско-монархическую), он должен бескомпромиссно отрицать другую (например — имперско-советскую или либерально-демократическую)”.
Ср.: “<...> Специфика российской ситуации состоит в том, что в России предметом политической дискуссии являются те вещи, которые во всем остальном мире считаются необсуждаемыми, само-собой-разумеющимися <...>. Так, например, никакие западные либералы не ставят под сомнение само существование своих государств и народов. В России же сомнения в том, „нужна ли нам Россия”, являются весьма актуальной (скажем больше — самой актуальной) либеральной темой. Разделение на „русских консерваторов” и „русских либералов” проходит именно здесь. Грубо говоря, русский консерватор исходит из того, что
Россия должна быть,
причем
безусловно и независимо от любых обстоятельств.
Либерал же исходит из того, что
России быть не должно
— или как вариант, — что ее существование возможно допустить только на определенных (как правило, очень жестких) условиях — например, ее верности либерализму, правам человека, „европейскому выбору” и так далее <...>”, — размышляет
Константин Крылов
в своем сетевом дневнике от 3 мая 2002 года
Ср.: “Какой электорат, такой и консерватизм, но если уж переименовывать партию, то с сохранением аббревиатуры — в Консервативную партию Российской Федерации” ( Максим Соколов, “Больной человек российской политики” — “Огонек”, 2002, № 17, апрель).
Феликс Штильмарк. Очарованный странник. — “Литературная Россия”, 2002, № 18, 3 мая.
“Мне, старшему сыну автора легендарного романа „Наследник из Калькутты””, нет нужды подробно описывать жизненный путь Роберта Александровича Штильмарка (1909 — 1985) <...>”.
Глеб Шульпяков. Бегство в Стамбул. — “Новая Юность”, 2002, № 1 (52).
Город городов и столица столиц.
Кирилл Якимец.
Интеллектуальная гербовая табуретка. — “Русский Журнал”
“Гитлер, например, пал жертвой стремления к единству стиля. Если верить воспоминаниям Шелленберга (что не вполне обязательно), Гитлер мог сохранить многие завоевания Третьего Рейха, капитулировав в самом начале войны. Германия бы с лихвой компенсировала результаты версальского позора... Но Гитлер бы из „героического вождя” превратился в „осторожного политика””, стиль был бы бесповоротно „переломан”. <...> Сломка стиля могла привести к общенациональной депрессии, последствия которой оказались бы для Германии более катастрофичными, чем поражение во Второй мировой войне”.
Составитель Андрей Василевский (www.avas.da.ru).
“Вестник Европы”, “Вопросы философии”, “Знамя”,
“Новое литературное обозрение”, “Склянка Часу”
В. М. Алпатов. Филологи и революция. — “Новое литературное обозрение”, № 53 (2002, № 1).
Четыре варианта: революционеры, конформисты, плывущие по течению, отстранившиеся.
Александр Апальков. “Книжная полка СЧ”. — “Склянка Часу”, 2002, № 21-22.
В издающемся на Украине частном лiтературно-мистецьком журнале (редактор-издатель А. Апальков выпускает его на трех языках: украинском, русском и немецком) работают удивительные, горячие люди. Это видно во всем: в представляемых ими публикациях, комментариях и предисловиях, в рецензиях.
Вот начало отзыва на две поэтические книги луганского автора Александра Сигиды: “Одна массажистка, говоря со мною, все время расцепляла мои руки... Я их снова сводил в пригоршню...
— Это у вас уже привычка, — улыбнулась она...
„Это у него привычка”, — подумал теперь и я, читая стихи Александра Сигиды... Он начнет стихотворение хорошо, от себя, а потом сойдет к библейским штампам...”
Д. Гинев. Философская идентичность науки в постметафизической перспективе. — “Вопросы философии”, 2002, № 3.
Приведу самое первое предложение из статьи болгарского товарища. Ну чтобы дать почувствовать. “Постметафизическая перспектива требует мыслить философскую идентичность науки, не стилизуя ее посредством оперативных в исследовательском процессе критериев эпистемологической и методологической рациональности, но и не обессмысливая, игнорируя когнитивную специфику науки посредством абсолютизации точки зрения социального конструктивизма и когнитивного релятивизма”.
Не забалуешь.
Лев Копелев, Раиса Орлова. “Мы жили в Кёльне”. Предисловие Марии Орловой. — “Вестник Европы”, 2002, том IV.
Отрывок из книги, опубликованной в переводе на немецкий в 1996 году. На русском языке книга не издавалась. Очень горькие записи. “А кому нужны эти записи? Зачем? Только для себя как упражнения. <...> Все, что растрачено на статейки, листовки, тропари и снова и снова статейки — энтропия. Вороха слов, из которых только будущий архивист, если найдется, что-нибудь выкопает. Но архивы растут быстрее, чем население Земли” (Л. Копелев).
Нестор Кукольник. Дневник. Предисловие Александра Апалькова. Подготовка текста и комментарии А. Николаенко. — “Склянка Часу”, 2002, № 21-22.
Из вступления издателя журнала Александра Апалькова к публикации “Дневника” Кукольника, автора либретто знаменитой оперной драмы “Жизнь за царя”: “В советское время была „поставлена” еще одна, посмертная трагедия Кукольника: кости его выбросили из гроба, а на месте могилы построили заводской цех... Воистину — забвение не имеет ни стыда ни совести <...> Хочется пожелать читателям интересного и поучительного чтения”.
Когда-то изъятый из научного оборота, дневник Кукольника публикуется впервые. Из записи 29 июля 1838 года: “Смесь (записные книжки, письма, дневники, пометки. — П. К. ) каждого писателя приходит сама собой; это лучшее его сочинение <...> изо всего этого, поверьте, вы составите о писателе такие собственные его записки (memoires), каких он сам сделать не был бы в состоянии. Одно беда — время и случай бессовестно воруют эти летучие листки: одно подцепит журналист, другое — дама, третье — невежа лакей <...>. Если автор хотя несколько одарен чувством собственного достоинства, он должен дорожить даже своими заблуждениями: собирать, прятать свои сокровенные мысли; изредка пересматривать их, исправлять прежние свои заблуждения, словом, исключать власть случая из своих записок, завести в них хозяйство <...>. Тут <...> гордость человека, сознающего свое достоинство”.
Инна Лиснянская. Старое зеркало. Стихи. — “Знамя”, 2002, № 4.
Почему-то в осеннюю пору
Мотыльковая доля жальчей.
Хорошо, что чужда монитору
Пепелящая сила лучей.
Хорошо, что пыльцового тельца
Мой компьютер не испепелит,
Хорошо, что мне некуда деться
От всего, что на свет мой летит.
Самуил Лурье. Русалка в сюртуке. — “Знамя”, 2002, № 5.
Иннокентий Анненский.
Блестящее многослойное эссе одного из моих самых любимых писателей, “Боратынского от критики”, как я его про себя иногда называю. В этом году ему исполнилось шестьдесят лет и вышла новая книга статей. Ура!
А. С. Майданов. Логика богоборчества. — “Вопросы философии”, 2002, № 3.
“Митра и Варуна — это боги, лишенные обмана”. Сонм цитат из древних индийских вед. Ей-богу, завораживает.
Андрей Медушевский. Как научить демократию защищаться: Курцио Малапарте как теоретик государственных переворотов. — “Вестник Европы”, 2002, том IV.
О технике и теории переворотов (опираясь на известного итальянского писателя-авантюриста, автора множества книг о Ленине).
В. И. Мильдон. Ни Афины, ни Иерусалим. Еще раз об экзистенциальной философии. — “Вопросы философии”, 2002, № 3.
Киркегор и Шестов. “Вера без разума не решение, а уход от решения, не добровольный, а подневольный выбор, следовательно, не выбор, ибо по-настоящему выбирает свободная воля. Но с разумом вера не соседствует, хотя и неотделима от него, и потому ее нельзя считать свободной. Вероятно, это имел в виду Киркегор. „Жизнь поэта <...> оттого так несчастлива, что она подымает его над обыкновенной земной жизнью и в то же время не в силах вознести его в вечное царство духа””.
Вадим Михайлин. Переведи меня через made in: несколько замечаний о художественном переводе и поисках канонов. — “Новое литературное обозрение”, № 53 (2002, № 1).
Жаль, что автор “Высокого искусства” — Чуковский — этого прочитать не может. Как, впрочем, и пополняющейся коллекции интервью переводчиков в “Русском Журнале”. Многое изменилось и многое повторилось. Очень интересно о нашем российском “вступлении в эпоху эпигонов”, “паническом” опыте первых постсоветских лет (“В России же не было своей „оригинальной” постмодернистской литературной революции, — пишет Михайлин. И добавляет: — По крайней мере в прозе”).
В. С. Нерсесянц. Философия права: либертарно-юридическая концепция. — “Вопросы философии”, 2002, № 3.
“Право говорит и действует языком и мерами равенства и благодаря этому выражает свободу людей. В этом смысле можно сказать, что право — математика свободы. <...> Какой-либо другой формы бытия и выражения свободы в общественной жизни людей, кроме правовой, человечество до сих пор не изобрело. Да это и невозможно ни логически, ни практически. Люди свободны в меру их равенства и равны в меру их свободы”.
Т. И. Ойзерман. Марксистская концепция социализма и реальный социализм. — “Вопросы философии”, 2002, № 2, 3.
“Весьма показательно, что в советской марксистской литературе феномен тоталитаризма никогда не был предметом научного исследования. <...> Тоталитарное государство в СССР и других социалистических странах было радикальным отрицанием не только марксистского гуманизма, но и демократических завоеваний трудящихся в капиталистических странах”.
Трогательно, что во время подготовки этой “Периодики” в наш журнал пришло письмо из Челябинска, из Государственного университета, от читателя В. Н. Савченко. Почему свой отзыв на статью Ойзермана (на деле — политэкономический мини-трактат) он прислал именно нам — неведомо. Но мы прочитали его не без интереса. Главная претензия читателя к академику в том, что тот-де представил общественную и государственную собственность — синонимами. По его мнению, это антиподы. Письмо я передаю в “ВФ”, вдруг напечатают.
Денис Осокин. Ангелы и революция. Вятка 1923. Предисловие Игоря Иртеньева. — “Знамя”, 2002, № 4.
Автору — 25 лет, это дебютная публикация. Участник проекта “Дебют”. Учится на филфаке в Казани. Редакция сообщает тему даже его дипломного сочинения: “Семантическое поле народных названий ядовитых растений и грибов в русском языке”, — а заодно и то, что автор работает в Центре русского фольклора при управлении культуры города Казани в должности художественного руководителя. Игорь Иртеньев же, который просто принес эту рукопись в редакцию, поделился в предисловии: “Честно говоря, у меня до сих пор не очень-то укладывается в голове, как мог совсем еще юный автор с такой достоверностью и почти гипнотической убедительностью воссоздать дизайн, речевой строй, если угодно, сам запах времени, от которого его, как ни крути, отделяет дистанция длиной в несколько собственных жизней”. Присоединяюсь. Фантастическая звукопись, удивительный ритм. Подобный ужас, смешанный с восторгом, я уже испытывал от чтения: лет в тринадцать стащил у бабушки сборник рассказов какого-то Бабеля. Я говорю только о чувстве, Бабель тут ни при чем!
А. Н. Паршин. Русская религиозная мысль: возрождение или консервация? — “Вопросы философии”, 2002, № 4.
“В России есть и святые люди, есть и мыслящие люди. Будет ли пустующее пространство между ними расширяться или сужаться, на то, конечно, воля Божья...” Естественно, предлагаются и рецепты для заполнения пустот.
С. М. Половинкин. Всё. — “Вопросы философии”, 2002, № 4.
Начало спора о месте философии в современной культуре. Следующий за С. М. Половинкиным текст А. Ф. Зотова (члена редколлегии “ВФ”) назван конгениально: “Вот и всё”. Напряженный и очень яркий обмен мнениями с внятным богословским подтекстом. Вот как заканчивает свой ответ на половинкинскую воскресную проповедь (должен же член редколлегии философского журнала как-то объяснить читателю, почему это печатается здесь, а не в “Вестнике РХД”) А. Ф. Зотов: “Это сразу и практическая (чуть не сказал — утилитарная), и этическая, и философская, и научная, и технико-технологическая задача (сохранение земной человеческой цивилизации. — П. К. ). Конечно, при этом никому не возбраняется ограничиться тем, чтобы молить о чуде спасения нашей планеты и земного человечества. Но разве не достойно порядочного человека причаститься к этому делу (курсив мой. — П. К. ) не только духовно, в совместной молитве, но и, так сказать, материально, используя и свои руки, и свою способность мыслить, и современные научные достижения, и современную техническую мощь? Или все-таки у России опять свой, особый, путь, и своя, особая, судьба, и своя собственная „дорога к Храму”, которая будет лучше видна, если воздеть руки к небу и закрыть глаза на то, как приходят в упадок и разрушаются наше образование, наша наука, наша культура? И более того — почему бы в этой материальной и культурной деградации страны не усмотреть даже не наказание Божие за прежние наши грехи, а Его благословение нашего страстного пути на нашу Голгофу? И тогда в сегодняшнем хаосе, напоминающем финал столпотворения Вавилонского, мы, избранный на муки народ, радостно узрим предвестие Второго пришествия Спасителя... Вот в чем вопрос, ответ на который дает автор текста в виде призыва к смиренномудрию и душевному успокоению в молитве. Такой ответ меня лично (курсив мой. — П. К. ), семидесятилетнего человека, земной путь которого подходит к концу, совсем не устраивает — не столько из практических (не говоря уж об эгоистических), но прежде всего из этических соображений. И да будет мне, рационалисту и скептику, Господь судьей и справедливым, и милосердным — как и автору статьи, которой я здесь оппонирую”.
Никак не привыкну, что до подобных публичных обменов мнениями мы с авторами этих текстов дожили. Цитата сия очень дорога мне явной и скрытой интонацией, своими человеческими подтекстами. Кстати, мой кум (крестный моего сына), один из самых трудолюбивых людей, встреченных мною в жизни, недавно очень серьезно пожаловался мне, что молитва — это, оказывается, и есть самый тяжелый труд. Конечно, лично для него .
Евгений Попов. Без хохм. Рассказ о бедных людях. — “Вестник Европы”, 2002, том IV.
Из врезки: “Журнал „Вестник Европы”, учитывая успехи Евгения Попова на поприще российской словесности, решил в качестве аванса выплачивать писателю ежемесячное содержание. Со своей стороны писатель Попов обязался передавать журналу в течение текущего года по одному рассказу в номер. Обе договаривающиеся стороны остались вполне удовлетворены новой формой взаимоотношений”. Вопрос: а почему к Эппелю, который идет вслед за Поповым, такой врезки не написали?
Евгений Рейн. Граненый алмаз. Стихи. — “Знамя”, 2002, № 5.
Стихотворение называется “Тридцать седьмой”.
В море бумажный летит голубок,
Берия чешет в Тбилиси висок.
Два дирижабля плывут в высоте,
смотрит Ежов на тяжелый ТТ.
Лезет Стаханов в донбасский забой,
плачет Орлова над лучшей судьбой,
в руки берет Тухачевский смычок.
В школу с портфелем идет новичок.
За Днепрогэсом ревут осетры,
тонут витрины под грузом икры.
“Черные вороны” строятся в ряд,
окна всю ночь на Лубянке горят.
В Ленина льется раствор сулемы.
Чешский генштаб напрягает умы,
ночью Уланова пляшет “Жизель”,
Сталин ложится в шестую постель.
Льдины на полюсе плавятся в срок,
Гитлер под утро глядит на восток.
... Руки и ноги скорей сполосни-и, / Спи, моя радость, усни-и-и.
Закурсивленное хулиганство — мое. Это все потому, что я чужие напечатанные стихи обычно вслух читаю.
Михаил Робинсон. Русская академическая элита: советский опыт (1910-е — 1920-е годы). — “Новое литературное обозрение”, № 53 (2002, № 1).
Голод, аресты, давление, вербовка. И смерть лучших (А. А. Шахматов).
Из письма В. Н. Перетца — М. Н. Сперанскому, по случаю грядущего юбилея Академии наук (1925): “Слышали ли Вы о порядке приглашения гостей на академический юбилей? Любопытно: приглашают учреждение прислать список предполагаемых лиц, этот список рассматривает ГПУ и в случае, если окажутся нежелательные лица, — вычеркивает; затем остальных уже приглашают. Интересно, много ли народу приедет после такого отбора. И не потому, что многих вычеркнут, а потому, что и не вычеркнутые из солидарности могут отказаться”.
Александр Твардовский. Рабочие тетради 60-х годов. Публикация В. А. и О. А. Твардовских. Примечания В. А. Твардовской. — “Знамя”, 2002, № 4, 5.
“Собственно говоря, нечего мне бога гневить: у меня еще есть здоровье (с малыми изъянами — зубы, жопа); отличный дом, к которому все больше привыкаю, возможности милых моей душе утех на участке (посадки, пересадки, уход за деревьями и цветами); у меня есть и должны быть деньги, достаточные для привычного обихода, у меня безусловно доброе имя литератора в глазах многих и многих людей и, что не менее важно и даже не менее питает тщеславие, — нелюбовь тех рядов и кругов, с которыми я никогда не примирюсь, не оставлю своей „линии”. У меня, наконец, есть работа и заботы — реальные, существенные и необходимые и сулящие удовлетворение и радость. Я сейчас больше сам по себе, чем при этой эфемерной принадлежности к руксоставу, которая всегда смущала и тяготила, давая лишь слабую компенсацию в смысле тщеславного самочувствия. Нужны еще несколько дней, чтобы прояснилось — что к чему, — как оно дальше поворачивается в смысле общем и конкретном: что будет с журналом...” (“Знамя”, 2002, № 4).
“Всемогущество есть бессознательность — бессилие — память о себе. Спасаться от этой памяти о себе можно посредством любви к другим, посредством сна, пьянства, труда и т. д.; но вся жизнь людей проходит в искании этого забвения...” (“Знамя”, 2002, № 5).
Начало см.: “Знамя”, 2000, № 6, 7, 9, 11, 12; 2001, № 12; 2002, № 2.
Александр Уланов. На развалинах разговора. — “Новое литературное обозрение”, № 53 (2002, № 1).
Обстоятельный разговор о связях русских поэтов с зарубежными, о выборе представляемых русскому читателю авторов, о переводах, о мифах. Досталось, в частности, Иосифу Бродскому как связнику и знатоку. Замечательны два последних предложения статьи, они же и заявление: “Автор этих строк готов, не отходя от компьютера, составить антологию современной американской поэзии, куда вошли бы, скажем, Джон Эшбери, Роберт Данкен, Кларк Кулидж, Эдвард Фостер, Розмари Уолдроп, Леонард Шварц, Джон Хай, Мишель Мерфи, Джозеф Донахью, Сьюзен Хау, Джудит Голдман... Или полноценные по объему сборники Шварца или Мерфи...”
Составьте, Александр, составьте! А “НЛО” издаст, а?
А. А. Хамилов. Философия Востока и философия Запада: к определению мировоззренческой валидности. — “Вопросы философии”, 2002, № 3.
“Но спрашивается: существовала ли или существует ли на нашей планете такая философия (та, которая стимулирует правильное отношение человека к другим людям и самому себе. — П. К. )? Речь при этом, конечно, идет — если воспользоваться характеристиками И. Канта — не о философии „по школьному понятию”, а о философии „по мировому понятию”, то есть о философии, соответствующей собственному понятию и назначению”. Интересно, каким еще читателям Хамилова кроме меня последние метаморфозы русского языка услужливо напомнили о себе в процессе чтения?
Как это о нем (не о Хамилове, о — русском языке) написала любимая мной Елена Шварц: “В кожу въелся он и в поры, / Будто уголь, он проник, / И во все-то разговоры — / Русский траченый язык. / Просится душа из тела, / Ближе ангельская речь. / Напоследок что с ним сделать — / Укусить, смолоть, поджечь?”
По понятиям с ним надо, по сусалам.
Олег Чухонцев. “— Кыё! Кыё! По колена стоя в воде...”. — “Знамя”, 2002, № 5.
Надо еще и слышать, как О. Ч. читает это чудесное и страшное сочинение.
Г. Г. Шпет. Источники диссертации Чернышевского. Публикация, послесловие и примечания Л. В. Федоровой. — “Новое литературное обозрение”, № 53 (2002, № 1).
Одолевшему сорок с лишним страниц плотного (и по мысли, и по языку) текста, гарантирую вознаграждение: диссертация классика (“Эстетические отношения искусства к действительности”) отнюдь не философия, а разновидность “руководства к действию”. К будущему действию.
Василий Щукин. Историческая драма русского европеизма. — “Вестник Европы”, 2002, том IV.
Подробный обзор — от Рюрика до князя Петра Козловского, в личной судьбе которого “были, однако, такие моменты, которые можно рассматривать как проявление новой исторической тенденции: русские европейцы вновь стали себя чувствовать „лишними людьми””. Чуть выше сообщается, что, “живя за границей, Козловский не был свидетелем ни Бородинской битвы, ни пожара Москвы”.
Составитель Павел Крючков.
.
ЛИКБЕЗ: “Редакция, главный редактор, журналист не несут ответственности за распространение сведений, не соответствующих действительности и порочащих честь и достоинство граждан и организаций, либо ущемляющих права и законные интересы граждан, либо представляющих собой злоупотребление свободой массовой информации и (или) правами журналиста: <...> если они являются дословным воспроизведением сообщений и материалов или их фрагментов, распространенных другим средством массовой информации, которое может быть установлено и привлечено к ответственности за данное нарушение законодательства Российской Федерации о средствах массовой информации” (статья 57 “Закона РФ о СМИ”).
.
АДРЕС: открытый литературный конкурс “Российский сюжет”: http://konkurs.palmira.ru
.
ДАТЫ: 8 августа исполняется 75 лет со дня рождения прозаика Юрия Павловича Казакова (1927 — 1982); 19 августа исполняется 65 лет со дня рождения (17 августа — 30 лет со дня смерти) драматурга Александра Валентиновича Вампилова (1937 — 1972).
ИЗ ЛЕТОПИСИ “НОВОГО МИРА”
Август
15 лет назад — в № 8 за 1987 год напечатана третья часть романа Василия Белова “Кануны. Хроника 20-х годов”.
60 лет назад — в № 8 за 1942 год напечатана пьеса Леонида Леонова “Нашествие”.
75 лет назад — в № 8, 9 за 1927 год напечатана повесть Федора Гладкова “Пьяное солнце”.