“АртХроника”, “Версия”, “Время новостей”, “Вышгород”, “Газета”, “GlobalRus.ru”, “Даугава”, “Дело”, “День литературы”, “Еврейское слово”, “Завтра”,

“Знание — сила”, “Известия”, “ИноСМИ.Ru”, “Иностранная литература”,

“Искусство кино”, “Книжное обозрение”, “Лебедь”, “Левая Россия”,

“Литературная газета”, “Литературная Россия”, “Литературная учеба”, “LiveJournal”, “Международная еврейская газета”, “Москва”, “Московские новости”, “Наш современник”, “НГ-Религии”, “НГ Ex libris”, “Нева”, “Независимая газета”, “Неприкосновенный запас”, “Новая газета”, “Новые Известия”, “Новый Журнал”, “Огонек”, “Октябрь”, “Отечественные записки”, “Подъем”, “ПОЛИТ.РУ”,

“Политический журнал”, “Посев”, “Правая.ru”, “Простор”, “Родная газета”, “Российская газета”, “Россiя”, “Русский Журнал”, “Советская Россия”,

“Сибирские огни”, “Со-Общение”, “Страна.Ru”, “Топос”, “Труд”, “Урал”,

“Утро.ru”, “Фома”, “Футурум АРТ”

Александр Агеев. Варшавская мелодия. — “Газета”, 2004, 20 мая .

“Текст Белецкого — не гениальный, наверняка его скоро забудут, но он необходимый. Литературное сознание в нынешней России перенапряжено — разрядка нужна, некий праздник. В том, что пишут, к примеру, Маканин, Петрушевская, Вишневецкая, оба Поповых, Королев и Мелихов, никакого праздника точно нет: жизнь предстает перед нами голой и правдивой, со множеством тошнотворных подробностей; но неужто нам до сих пор нужна эта правда? Хочется праздника — хоть маленького, и чтобы его не приносил „масскульт” <…>”.

См.: Родион Белецкий, “Путешествие в Иваново автора, Коврова и Баранова” — “Новый мир”, 2004, № 5.

Светлана Алексиевич. “Человек — это и есть государство”. Беседовала Юлия Самохина. — “Политический журнал”, 2004, № 15 .

“Я читала рассказ о том, как умирает африканская старуха, ее спрашивают: что бы вы хотели? Англичанин спрашивает, который спасает этих людей. И она так мечтательно, уже на смертном одре, говорит: мне бы кисть маленького мальчика съесть. С ее точки зрения, это было нормально. Я думаю, война — точно так же. Мы живем в культуре, где война — это нормально”.

См. также: “Я недавно была в Испании, у басков. И окончательно похоронила остатки симпатии к национализму. Баски добиваются создания собственного государства. Если кто-то (интеллектуалы, политики, военные) не разделяет этой идеи, их убивают. Выбивают элиту нации. Сидим в ресторане: представитель власти, два университетских профессора — и семь охранников. Вот тебе выраженная национальная идея”, — говорит Светлана Алексиевич в беседе с Натальей Игруновой (“Известия”, 2004, 15 мая ).

См. также: “<…> во всем мире — ощущение начавшейся третьей мировой войны. При этом зло выступает совершенно в ином обличье, войны совершенно другие. То ли это войны цивилизаций, то ли это войны иного мира, находящегося в другом времени с его скоростями”, — говорит Светлана Алексиевич в беседе с Рогнедой Смирновой (“Россiя”, 2004, 20 мая ).

Лев Аннинский. Госпожа Удача. — “Литературная газета”, 2004, № 19, 19 — 25 мая .

“Есть Россия. Любой крикун может через слово повторять, что виноват Кремль, и поносить президента. Не будет России — и кричать будет не о чем”.

Лев Аннинский. Удар шпагой. Воспоминания о Георгии Владимове. Переписка. — “Даугава”, Рига, 2004, № 2, продолжение следует.

Георгий Владимов — Льву Аннинскому: “Я говорю о тех правилах, которые обыкновенно объявляются автором на первых же страницах, а то и в первых абзацах: скажем, садится посреди деревни самолет, и собираются мужики вокруг, и какой-то мальчик вдруг палкой лупит по плоскости, то бишь крылу. Ни в одной российской деревне никакой мальчик ни при каких обстоятельствах не ударит палкой по самолету (да в те годы, начало 40-х!) — стало быть, это не простая деревня, а какая-то необыкновенная, деревня Войновича, где все возможно, „что и не снилось нашим мудрецам”. Но если мы эти правила игры приняли, эту палку проглотили, то проглотим и Чонкина, которого в природе не было. Не было никакого „русского Швейка” — так его аттестует западная реклама — нечто из области чувашского Фадеева и ханты-мансийского Ильфа-Петрова, сомнительное и несуразное, ибо что оно такое — Швейк? Солдат маленькой страны, втянутой в большую чужую войну. Но наша Отечественная ни для кого чужой не была, даже для дезертиров, уклонявшихся от нее все-таки с чувством греха и вины” (из письма от 30 октября 1989 года).

Ср.: “Следует помнить, что национал-социализм (в его чистом и неприукрашенном виде) был для русских почти что абсолютным злом. Просто потому, что немцы — как, в общем-то, и все европейцы вообще — не считали русских людьми. <…> Русские виделись немцам именно что cкотиной — которую необходимо низвести до скотского состояния, чтобы „возвернуть правильный порядок вещей”. „И не надо иллюзий”. Поэтому победа для русских была победой биологической . Поскольку речь тогда шла именно что о существовании нации как таковой. А не просто о „победе в войне” и всякой „геополитике”. И поэтому все разговоры о том, что „победа касается только ветеранов” и „нам-то чего теперь”, являются в лучшем случае глупостью. Напротив, каждое поколение русских людей имеет право (и даже обязано) праздновать Победу — именно потому, что нас хотели уничтожить как народ, а остатки этнического материала превратить в тягловый скот, в самом буквальном смысле этого слова. Не имеют оснований праздновать 9 мая только скоты — которых среди нас, увы, достаточно и которые являют собой именно тот образ русского, который хотели бы видеть Гитлер и компания”, — пишет главный редактор газеты “Спецназ России” Константин Крылов в своем сетевом дневнике от 9 мая 2004 года .

Юрий Арпишкин, Андрей Ковалев. Монумент. — “Московские новости”, 2004, № 18 .

В московском издательстве “RA” вышел двухтомник “Малевич о себе. Современники о Малевиче” (авторы-составители И. А. Вакар, Т. Н. Михиенко). “<…> случайный читатель может вынести представление, что Малевич являл собой некий собирательный гоголевский персонаж — Ноздрев, Собакевич и Хлестаков в одном лице. Но все эти курьезные детали биографии становятся содержательными и уникальными только в контексте большого проекта, который без устали до конца своих дней созидал Малевич. <…> Чем еще замечателен для нас Малевич — тем, что был первым в ХХ веке создателем тоталитарной секты”.

Прасковья (Елена) Артюхова-Симагина. Мамины записки. Публикация Людмилы Симагиной. — “Вышгород”, Таллинн, 2004, № 1-2 .

“Потом „красных” прогнали „белые”. Были перестрелки, мы [дети] прятались в канаве от пуль. Но иногда выбегали из своего укрытия, чтобы схватить пулю, застрявшую где-нибудь…” Детство рассказчицы прошло, как она выражается, “в киргизских степях”, куда во время столыпинской реформы переехали с Украины ее родители.

Альберт Байбурин. Этнографический музей: семиотика и идеология. — “Неприкосновенный запас”, 2004, № 1 (33) .

“Попав в музейную коллекцию, вещь становится музейным экспонатом, и отныне она навсегда становится „знаком”. Ситуация специфическая и для вещей неестественная. <…> На лодке никто не поплывет, шпагой никто не защитится. Когда я в детстве впервые попал в музей, именно это обстоятельство меня поразило больше всего. Вещи вроде бы настоящие, но что-то с ними не так. Ближайшей аналогией для меня был зоопарк, где звери были тоже настоящими, но жили ненастоящей жизнью”.

Виктор Бараков. Виктор Астафьев и Николай Рубцов. — “Москва”, 2004, № 5 .

“Надо заметить, что с Астафьевым вообще всегда случался конфуз, когда он касался религиозных тем”.

Татьяна Бек. “Ко мне возвращается муза”. Беседу вела Елена Константинова. — “Труд”, 2004, № 81, 5 мая .

“Есть поэты постоянно ровного горения — например, Александр Кушнер, который, насколько я знаю, почти каждый день пишет стихи. <…> Я всегда писала как пишется, как Бог на душу положит, — будто диктовалось сверху или накатывалось волнами извне. В основном стихи приходят, когда мне плохо. Отсюда — преимущественно трагическая нота, что частенько порождает всякие недоразумения. Те, кто знает меня, недоумевают: „Почему в стихах ты так не похожа на себя? В жизни ты совсем другая — энергичная, часто улыбаешься!””

Владимир Березин. Лермонтов и Кавказская война. — “Литературная учеба”, 2004, № 2, март — апрель.

“Кончилась та война, кончилась эта, началась новая…”

Андрей Битов. “Вот так мы и разошлись: он просто умер, а я просто жив”. Беседу вела Наталья Кочеткова. — “Известия”, 2004, № 79, 30 апреля .

“Когда ему [Виктору Астафьеву] давали премию „Триумф”, в жюри которой я состою, то меня выпихнули говорить о нем приветственную речь при вручении. Не зная, что сказать, я сказал приблизительно вот что: „На этот раз премия дается русскому писателю именно за то, что он русский. Только настоящий русский писатель знает, каково это — простоять в двух размывающих потоках либерального террора и патриотизма и остаться самим собой”. <…> Сделав такое вызывающее (! — А. В. ) заявление, что премия дается русскому писателю, когда уже все разошлись по фуршету, по рюмкам, я проходил мимо Залыгина и Астафьева. Они почему-то стояли, как певцы, около рояля. Я услышал краем уха — они не подозревали, что я прохожу мимо, — как Астафьев говорит Залыгину: „Слушай, как может Битов понимать это?” Я усмехнулся и вспомнил, что на последней встрече, на каком-то залыгинском пароходе, Астафьев мне сказал: „Слушай, Андрей, ну почему ты не можешь писать просто?” Вот так мы и разошлись: он просто умер, а я просто жив”.

Cм. также: Станислав Куняев, “И Свет и тьма. К 80-летию писателя Виктора Астафьева” — “Наш современник”, 2004, № 5 ; это полемика со статьей Константина Азадовского “Переписка из двух углов Империи” (“Вопросы литературы”, 2003, № 5 ).

См. также большую мемориальную астафьевскую подборку в журнале “Урал” (2004, № 5 ).

Владимир Богомяков. Мифы столицы и мифы провинции. — “Топос”. Литературно-философский журнал. 2004, 18 мая .

“Тюменская провинция свершает свой непонятный путь от пустоты к пустоте. До Ермака — пустота. Реален он или же это человек-миф? Говорят, что это реальное историческое лицо. Но кто он? Первооткрыватель? Завоеватель Сибири? Бандит, пришедший сюда со своей бригадой? Татары похоронили Ермака с почестями, татары почитали его могилу, татары собак в деревнях называли Ермаками... Держится Тюмень на нефти и газе. И сама держится, и долгие годы держала страну. Но — отмерен срок. Кончатся нефть и газ. И дальше что — опять пустота. Но провинция не одинока в своем непонятном пути, ибо и столица тоже идет от пустоты к пустоте. „Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, что будут после” (Еккл. 1: 9)”.

Виктор Боков. “Я — из прежних времен”. Беседу вел Александр Карлюкевич. — “Российская газета”, 2004, 13 мая .

“Даже мой большой друг Пастернак говорил, что, когда видел Сталина, не мог оторваться от его лица, говорил о том, что в нем присутствовала какая-то магия. Поймите, ма-ги-я!.. Можете думать что угодно. Но не забывайте, что и я — пострадавший от Сталина (лагерь и ссылка. — А. В. ), поэтому субъективизм моих оценок может выражаться только в плане критическом. А я не хотел бы критиковать. Хочу быть объективным. Сталин был человеком, а не просто палачом”.

Владимир Бондаренко. Униженный эстет как герой народного бунта. О поэзии Эдуарда Лимонова. — “НГ Ex libris”, 2004, № 18, 20 мая .

“<…> тут его эстетство смыкается с эстетством Николая Гумилева или с таким же имперским эстетством Павла Когана („Но мы еще дойдем до Ганга, / Но мы еще умрем в боях, / Чтоб от Японии до Англии / Сияла Родина моя”). „Всякие дивные мысли”, посещающие голову просвещенного влюбленного юноши Эдички Лимонова, особенно после трагедии любви, наполнены взрывом ненависти к благополучному, жирному, сытому буржуазному миру, отчаянием и болью отверженного человека и пока еще экзистенциальным вызовом вольнолюбивого, брошенного, нищего и оборванного героя. Он уже боец, но пока еще боец-одиночка. Воин в чужих станах: „Кажется в Аравии служил / После пересек границу Чили / И в Бейруте пулю получил / Но от этой пули излечили / Где-то в промежутках был Париж / И Нью-Йорк до этого. И в Риме / Он глядел в средину тибрских жиж / Но переодетым. Даже в гриме / Боже мой! Куда ни убегай / Пули получать. Стрелять. Бороться. / Свой внутри нас мучает Китай / И глазами желтыми смеется…” Так он шел к своему внутреннему Китаю. Мировой космополитический театр жизни со временем становится для него чужим. Он отстраняется от него. Он отстраняется от самого себя, всячески выживающего в чужом для него мире. Он и в себе видит чужину, которую надо преодолеть в поисках своего национального Китая”.

См. также: Владимир Бондаренко, “Поэзия конца Империи” — “День литературы”, 2004, № 5, май.

Владимир Бондаренко. Заметки зоила. — “Завтра”, 2004, № 19, 5 мая .

“<…>„Бумер” — чисто русский фильм. <…> Ведь можно этот фильм назвать и печальной концовкой нашей деревенской прозы. Значительная часть фильма показывает современную вымирающую деревню, безвыходность которой пострашнее даже этих перестрелок парней с ментами. В ней уже нет жизни, она живет уже после смерти <…>”.

См. также: Александр Гогун, “Русские фильмы про бандитов” (“Посев”, 2004, № 3 ): “Но почему-то патриотизм у героя [фильма „Брат-2”] не русский, а советский, очень лживый. Для него русскость равняется советскости, из которой и вышли такие, как он, бандиты. Вот Данила лихо изрекает: „Русские на войне своих не бросают!” За такое кощунство, на мой взгляд, нужно убивать. Фильм рассчитан на подростков, которые ни бельмеса не смыслят в отечественной истории и, конечно, не знают про 3,4 млн. пленных только с июня по ноябрь 1941-го и про то, как их именно бросили, объявив предателями и отказавшись кормить через Международный Красный Крест. Кому и почему выгодно создавать в сознании молодежи прилизанные и лживые представления о советском прошлом?”

От составителя “Периодики”. 1) Это реплика персонажа художественного произведения, уж простите за ликбез. 2) Представим на минуту, что этот персонаж по ходу действия лихо изрек: “Русские на войне своих бросают!” 3) Пленные, их бросили именно русские? 4) В электронной версии журнала “Посев” автор статьи почему-то обозначен как Роман Шухевич.

Илья Бражников. Благодать в Догвиле, или Почему мiр должен быть уничтожен? — “Правая.ru”, 2004, 3 мая .

“Хватит! Доколе можно это терпеть? Пора закрывать занавес. „ Есть город, без которого мiр станет лучше, и это — Догвиль! ” И есть цивилизация, без которой мiр станет лучше и вздохнет свободнее, — это Запад. Но есть род ищущих Господа, и об этом европеец Ларс фон Триер ничего не может нам рассказать. Ибо его Благодать-Грейс всего лишь ангелична. Людей же, род которых не прейдет, Церкви, которую не одолеют врата ада, ни один, даже самый прозорливый, житель Запада уже не видит. И мир иной представляется, даже самым чутким художникам Европы, не милосердным, но лишь несущим справедливое возмездие. Ангелы несут не Благую Весть, но лишь карающий меч и похожи на гангстеров, разбойников с большой дороги. Еще вопрос — Господни ли они. Но кто бы они ни были — в день Суда Содому и Гоморре будет отраднее, чем жителям современной Догвиль-Америки и Догвиль-Европы. Гангстеры уже на полпути к Догвилю, и Суд не за горами”.

См. также “Кинообозрение Натальи Сиривли” — “Новый мир”, 2003, № 11.

“Будете себя так вести, отправитесь резьбой по дереву заниматься”. — “АртХроника/ ArtChronika ”, 2004, № 1 .

“Данная публикация, подготовленная „АртХроникой” совместно с Фондом „Художественные проекты”, призвана напомнить об одной драматической странице истории отечественного искусства — нескольких обысках в квартирах представителей московского андеграунда, прошедших 15 февраля 1983 года”. Вспоминает Михаил Федоров-Рошаль: “Мои работы — портреты Сахарова из сахара и Солженицына из соли — висели на стене, никто на них и внимания не обратил сначала. Один жук у мамы спросил, дескать, кто это. Она сказала: „Какие-то греческие или римские герои”…”

Эдуард Бурмакин. Трагическое падение тополей. Роман. — “Сибирские огни”, Новосибирск, 2004, № 3 .

“В первое лето третьего тысячелетия в старинном сибирском городе произошло несколько трагических событий. Ушли из жизни, совершенно неожиданно, уважаемые в городе люди; все больше, как это говорят формальным языком, представители творческой интеллигенции, деятели искусства и литературы. Но самым первым и особенно сильно поразившим местных обывателей событием было падение тополя на Соборной площади, в результате чего погибла шестнадцатилетняя школьница Саша…”

Александр Бушков. “Петр I — выродок и убийца”. Поражался (так! — А. В .) Александр Никонов. — “Новая газета”, 2004, № 30, 29 апреля < http://www.novayagazeta.ru >.

“Что же касается Петра, то я считаю, что самое точное определение для него нашел Лев Толстой — „осатанелый зверь”. И ладно бы еще этот долговязый полуграмотный педераст и алкоголик пролил реки крови во благо России, так нет! Именно Петр отбросил страну назад так, как никто не отбрасывал никого. Именно благодаря „реформам” Петра в XIX век Россия вкатилась настолько ослабленной, что проиграла Крымскую войну. Почти четверть населения потеряла Россия за время петровского правления! И это были не военные жертвы, это было гражданское население. Петр I был единственным в мире правителем, который додумался оккупировать собственную страну в самом прямом и буквальном смысле этого слова. Именно при Петре коррупция достигла невиданных размеров. Именно он придумал заградотряды и использовал их во время Полтавской битвы — с целью стрелять по своим, если они побегут. Именно он придумал продотряды. Именно он изобрел и разослал по стране военные суды-тройки, которые судили не по закону, а по понятиям: „согласно здравого смысла и справедливости”. Именно Петр ввел рабство на Руси (до Петра крепостные имели права, во всяком случае, их нельзя было продавать, как скот). Показательно, что только те отрасли хозяйства, на которые Петру недосуг было обращать внимание, и выжили после его правления, принеся потом славу России, легкая промышленность например. А все, за что брался Петр, влачило после него жалкое существование — металлургия, судостроение…”

Борис Васильев. “Ходорковский платил нам по 100 долларов за страницу”. Беседу вел Антон Молчанов. — “Вечерняя Москва”, 2004, № 92, 21 мая .

На вопрос журналиста “А почему перестали писать публицистику?” старый писатель рассказывает: “Потому что Ходорковский сидит в тюрьме. <…> Так это он субсидировал. Собрал десятка полтора известных писателей. В их число попал и я. Принял нас — очень приятный молодой человек и сказал: „Платить буду щедро — по сто долларов за страницу, а больше двух-трех страниц и не надо, — и я хочу от вас только одного: чтоб вы писали честно. Почему мне это надо? Не потому, что я вас так безумно люблю. Просто местные власти зажимают региональную прессу. Но Москву им не зажать. Мы будем печатать вас в газетах по всей стране”. Это продолжалось почти пять лет. Это был период, когда я публицистикой реально зарабатывал на жизнь”.

Cм. также беседу Бориса Васильева с Михаилом Разгоновым (“Газета”, 21 мая ); и тут на аналогичный вопрос журналиста: “Вы же еще совсем недавно были очень активным публицистом. Что-то переменилось?” — юбиляр отвечает: “Да. Ходорковского посадили. Ведь это же он финансировал проект „Золотое перо”. Скажу без ложной скромности — действительно, лучшие перья России были им собраны: Искандер, Войнович, Приставкин, Жуховицкий, Черниченко, Нуйкин, еще десятка полтора громких фамилий. И мы почти пять лет писали короткие честные статьи (курсив мой. — А. В .) для региональной прессы. На местах зажимали своих журналистов, а именитые московские писатели оказались не по зубам властям в регионах — в этом и состояла идея. Ходорковский платил щедро”.

См. также: “Он [Твардовский] действительно потом позвонил и сказал, что повесть хорошая, но требует хорошего редактора. „Я прикрепляю к вам хорошего редактора — ее слушайтесь. Мы повесть у вас берем”. И как на грех его снимают с работы. Я не понимаю, что мне делать, и еду к Коновалову, которого назначили вместо Твардовского (курсив мой. — А. В. ). Он говорит: „Я уже прочитал весь этот портфель. Мы будем печатать повесть, только не сейчас, подожди, пусть шумиха уляжется, заглохнет. Сейчас все забудут, и мы напечатаем. Потерпи”…” — вспоминает Борис Васильев в беседе с Натальей Кочетковой (“Известия”, 2004, № 88, 21 мая ). Не Коновалов, а — Косолапов. Валерий Алексеевич.

Cоображения писателя по вопросам военного строительства см. в его беседе с Дмитрием Быковым (“Огонек”, 2004, № 20, май ).

См. также беседу Бориса Васильева с Анатолием Стародубцем (“Труд”, 2004, № 93, 21 мая ).

Александр Волков. Библиотеки в огне, архивы в земле. — “Знание — сила”, 2004, № 4 .

“<…> появившиеся недавно голографические носители таковы, что на „дискете” размером с кредитную карточку может уместиться 3,4 терабайта информации. <…> на шести (!) таких карточках можно записать всю Библиотеку Конгресса. Вот только случайно повредишь дискету, и миллионов томов как не бывало! „Храните библиотеки на дискетах”? А сумеете ли вы лет через двадцать прочесть тексты сегодняшних дискет? <…> На память о своей дипломной работе я храню несколько перфокарт. Написанное на них не прочли бы ни Шампильон, ни Кнорозов. На память о своих статьях десятилетней давности храню пару гибких дискет формата 5,25"’. Это не клинописные таблички хеттов или ассирийцев, это не читается уже сегодня”. См. об этом также: Александр Грудинкин, “Общество утратит память?” — “Знание — сила”, 2000, № 11.

Курт Воннегут ( “La Jornada”, Мексика). Абстинентный синдром. Перевод Анны Гонсалес. — “ИноСМИ.Ru”, 2004, 19 мая .

“Могу я сказать вам правду? То есть настоящую правду, а не как в теленовостях? Мы все находимся в наркотической зависимости от жидкого топлива, стоим на грани синдрома лишения: померкнет свет, наступит холод, опустошение. И подобно другим наркозависимым, у которых вот-вот должна начаться ломка, наши правители совершают самые страшные преступления ради получения того небольшого количества наркотика, на котором все они сидят”.

Рената Гальцева. Если не Церковь, то кто же? К вопросу о диалоге Церкви с обществом и государством. — “Посев”, 2004, № 3 .

“<…> в плодотворном диалоге, не подверженном релятивистской коррозии, всегда участвует, по сути, больше двух сторон, ибо его продуктивность связана с непременным признанием обеими наличными сторонами невидимой третьей, т. е. общей для них истины, служащей незыблемым фундаментом для суждения. В предельном случае — признанием того, что она вообще существует”.

“Но диалог — вовсе не извечное призвание Церкви, как, например, оглашение и проповедь; это жанр, потребность в котором возникает в зависимости от обстоятельств, когда нужно решать задачу, по выражению Владимира Соловьева, одновременно „апологетическую и полемическую” <…>”.

“Церкви некого на земле бояться и не от кого принимать учительство”.

“Пора прекратить пить чай над бездной; время общих и надмирных слов прошло, наступило время интеллектуального резистанса”.

Доклад на международной конференции “Вера — диалог — общение” 26 сентября 2003 года. (Организаторы: Свято-Филаретовский православный институт, журнал “Вестник русского христианского движения”, Институт человека РАН.)

Александр Генис. Счастье недостижимо. Но жизнь невозможна без радостей. — “Независимая газета”, 2004, № 100, 21 мая .

Два эссе из нового сборника. “<…> [японский] переводчик выбрал [токийский] ресторан с непроизносимым для него названием: „Волга”. Из русского в нем были стулья (редкость в японском общепите) и негр-швейцар, умевший говорить „спасьибо”. Осторожно отодвинув иероглифическое меню, я предоставил выбор хозяину. Как нетрудно догадаться, он заказал нам борщ. Первым делом наряженный матрешкой официант принес хохломские палочки для еды. Заметив мое недоумение, он брезгливо кивнул и добавил к столовым приборам нож с вилкой. Ложкой и не пахло. Борщом, впрочем, тоже. Его внесли позже и по частям: на квадратной тарелке лежало мясо, на овальной — свекла, в пиале — сметана” (“Княгиня Гришка”).

Нина Гончарова. А. Ахматова и Г. Х. Андерсен. — “Литературная учеба”, 2004, № 2, март — апрель.

“Очевидно, в круг чтения Ахматовой Андерсен вошел действительно довольно поздно, через Н. С. Гумилева”.

Даниил Гранин. “Не надо чванcтва! Сделано еще мало”. Беседовал Александр Щуплов. — “Родная газета”, 2004, № 18, 14 — 20 мая .

“Вот я сегодня говорил нашим архитекторам: „Что вы так умиляетесь нашим ленинградским церквям и соборам?!” Вот во Флоренции или Падуе у меня была изжога от обильного количества великолепных церквей. Мы же до сих пор не можем, не хотим или боимся признаться, что мы глухая провинция, ничего особенного мировому искусству не дали. У нас живопись появилась только в начале ХХ века — Марк Шагал, Григорьев, отчасти Малевич. А до этого не было никакой живописи! <…> У нас не было никакой музыки. Музыка появилась только с Чайковским. Ничего не было! Мы очень мало что успели сделать для мировой культуры. Литература — да! Девятнадцатый век был. А всего остального не было. Кино? Ну что такое было наше кино? Несколько шедевров, и все! Что такое наша архитектура — да ничего. <…> В девятнадцатом, может быть, был какой-то модернизм. А вообще ничего не было в нашей архитектуре, кроме деревянных церквей. Какие здания мы можем выставить для мира? <…> Понимаете, нам не хватает смиренности. Мы все время обязательно хотим себе доказать: мы не хуже вас! Мы не хуже Италии. А что мы против Италии?”

Данила Давыдов. Пушкин, скинхед и ваххабит. — “Книжное обозрение”, 2004, № 19, 11 мая .

“Многие мои друзья и коллеги, с коими я склонен солидаризироваться в большинстве вопросов, считают [поэта] Всеволода Емелина гопником и чуть ли не фашистом. Так вот, друзья: это неправда. Напротив, небезызвестный журналист Лев Пирогов видит в фигуре Емелина пример того, как совершенная искренность вынуждена в нынешней культурной ситуации прикрываться постмодернистским языком, цитатностью, иронией. Иными словами: вот вам Емелин, который делает вид, что он скинхед, но вы-то, культурные люди, понимаете, что он не скинхед, что это маска, — так он на самом деле скинхед. Эта позиция также представляется мне неадекватной. <…> Случай Емелина — пример того, как одаренный поэт попадает в жернова социальных дискуссий, не имея к ним, в общем-то, никакого отношения”.

Дачница из литературного шоу. Автор страницы Ольга Рыжова. — “Литературная газета”, 2004, № 19.

Малоинтересный (попросту — “никакой”) памфлет о Татьяне Толстой на полосе “Кумирня”. С передержками и одновременно с непроговариванием того, о чем стоило бы говорить. Тут же — “разные мнения”.

Юрий Дружников. Спираль моей жизни. Судьба одиночки на фоне поколения. — “Вышгород”, Таллинн, 2004, № 1-2.

“Мы с приятелями [в конце 70-х] вовсю занимались распространением самиздата и тамиздата, одно время держали в Москве библиотеку рукописей и фотокопий, которые я делал сам. Помню, Булат Окуджава просил не давать ему больше подпольных книг и жаловался, что после такого чтения не может писать свое (он как раз заканчивал книгу для Политиздата)”.

Иван Есаулов. “Одесские рассказы” Исаака Бабеля: логика цикла. — “Москва”, 2004, № 1.

“Исааком Бабелем создано два прозаических цикла. Однако если „Конармия” с момента ее публикации и до последнего времени находилась в центре исследовательского внимания, то „Одесские раccказы”, похоже, так и не вышли из тени конармейской книги”.

Ср.: “<…> конармейские рассказы Бабеля многими признаются за бесспорные шедевры, но как-то в наше время не читаются, да и вообще слава их бледнеет на фоне триумфального успеха немногочисленных, общим числом меньше десятка, одесских рассказов про Беню Короля”, — пишет Дмитрий Быков (“Очкарик и кентавры” — “Огонек”, 2004, № 14, апрель ).

Юрий Жуков. Сталин не нуждался в партии власти. — “Политический журнал”, 2004, № 15.

“В „Кратком курсе” точку поставили на событиях декабря 1937 г. Даже объяснили почему: „Конституция (1936 г., сталинская. — Ю. Ж .) закрепила тот всемирно-исторический факт, что СССР вступил в новую полосу развития”. Завершалась книга более чем многозначительно: „Таковы основные уроки исторического пути, пройденного большевистской партией. Конец”. Разумеется, последнее слово можно было понимать просто. Как конец описанного, как констатацию окончания работы над конкретным текстом в столь же конкретное время. И не больше. Однако в сочетании с категоричным и необъясненным утверждением о вступлении страны в „новую полосу развития” неизбежно возникала и иная трактовка — буквальная: завершенность истории большевизма; завершенность истории той партии, которая существовала до конца 1937 г. И действительно, с октября 1938 г. на истории ВКП(б) была поставлена точка. Ее не продолжали, не дописывали, хотя оснований тому было предостаточно”.

Анна Зайцева. (Анти)экономика рок-андеграунда: добродетели “сделай сам” и механика вытеснения денег. — “Неприкосновенный запас”, 2004, № 1 (33).

“<…> позволяет выявить, каким образом антиэкономическая логика вытекает из негласных правил игры самой микроэкономики независимой сцены”.

Сергей Земляной. Поэт или гражданин? — “Литературная газета”, 2004, № 19.

“Слова нередко ведают о себе нечто такое, что не всегда знают люди. Повторяя затверженные еще в детстве строки Николая Некрасова: „Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан”, мало кто знает, что они прямо восходят к знаменитой „Декларации прав человека и гражданина” революционной Франции 1789 года. Что „поэт” здесь является заменой „человека” в необидном значении главного действующего лица гражданского (оно же буржуазное) общества. И что эта самая „Декларация” является истинной Конституцией любого рыночного общества”.

Александр Зиновьев. Выхолощено главное. — “Советская Россия”, 2004, № 62, 13 мая .

“<…> главным — решающим — фактором победы [над нацизмом] были советский коммунистический социальный строй, т. е. реальный советский коммунизм, и возглавлявшееся Сталиным высшее руководство страны. Какими бы они ни были, какие бы недостатки вы им ни приписывали, войну выиграли прежде всего советские коммунисты во главе со Сталиным”.

См. также: Александр Зиновьев, “Деморализующее начало” — “Литературная газета”, 2004, № 18 .

Исполнилось 25 лет премии Андрея Белого. Беседовала Наталья Кочеткова. — “Известия”, 2004, № 84-М, 17 мая.

Говорит поэт, переводчик, социолог Борис Дубин: “Только-только начало обнаруживаться понимание того, что литература — это не текст, не группка и не книга. Литература — это большая институция, у которой есть свое историческое время. Я допускаю мысль, что в том виде, в каком она формировалась в середине и до конца XIX века, очень может быть, что ее не то чтобы конец наступил, от нее отлетел творческий дух, это перестало быть новацией, творческой проблемой”.

Александр Кабаков. “Желаю обществу эстетической глухоты”. Беседовали Дмитрий Малков и Андрей Щербак-Жуков. — “Книжное обозрение”, 2004, № 17-18, 26 апреля.

“Демократия, как правило, не дает больших эстетических результатов. Именно поэтому люди культуры проклинают современную демократию. Другое дело, что это профессиональный эгоизм и абсолютно безнравственно. <…> Если передо мной стоит вопрос: чего бы я хотел для общества, — я пожелаю обществу эстетических провалов, абсолютной эстетической глухоты. Безвременья эстетического, но мирного, не кровавого, сытого и более или менее свободного развития жизни. Но я при этом отдаю себе отчет, что это рано или поздно вырождается в бытовую эстетику „Макдоналдса” и „ИКЕА”. Это и есть собственно демократическая эстетика, и ничего с этим не сделаешь”.

Максим Калашников. Маркс, ты был прав! — “Завтра”, 2004, № 20, 12 мая.

“Как это ни парадоксально, но для понимания нынешнего времени нужно читать Карла Маркса. <…> Просто появление Советского государства на век задержало воплощение его теории”.

Леонид Китаев-Смык. “Убийства на войне пробуждают сексуальные рефлексы”. Беседу вела Ксения Фокина. — Национальная информационная служба “Страна.Ru”, 2004, 13 мая .

Говорит психолог, академик Всемирной экологической академии Леонид Китаев-Смык: “На войну солдат и офицеров посылают для того, чтобы они побеждали, убивая своих врагов, причем в любом обличье, будь то вооруженный противник или мирное население, обуреваемое враждебными чувствами, ведущее партизанские действия, сопротивляясь приходу врага. Солдаты должны сохранить свою жизнь, победить и для этого убить врага. <…> И еще, когда люди сталкиваются с таким количеством убитых, в них пробуждается такое явление, которое я называю зооантропологическим рефлексом. То есть человеческий рефлекс, корни которого лежат в далеком зоологическом прошлом человека. Возникает желание препятствовать своей смерти не только истребляя врагов, но и производя новую жизнь. Именно поэтому всегда, на всех войнах у бойцов возникает рефлекс продления жизни. Резко возрастает сексуальность и половое влечение. А поскольку война — это насилие, эти рефлексы пробуждаются в виде неодолимого сексуального насилия в различных формах. <…> этот рефлекс есть в каждом человеке, независимо от того, хочет он этого или нет, осознает он это или нет”.

См. также: “Война есть санкционированное государством уничтожение противника, и ни одна армия мира, пока эта цель соответствующим правительством не снята, не станет ради сохранения жизни населения противника отказываться от решения поставленных перед нею боевых задач. Либо война запрещается вообще как форма насильственного достижения политических целей (и это, наверное, есть истинный гуманизм), либо, пока этого не случилось, каждый будет считать гуманизмом убиение своих врагов, а негуманизмом — своих солдат и друзей. И нечего здесь лицемерить”, — пишет Виталий Третьяков (“На самом деле” — “Российская газета”, 2004, 20 мая).

Вадим Кожинов. “Давайте обойдемся без идеологических формулировок…” — “Москва”, 2004, № 2.

“<…> я стремлюсь, хотя это не так легко сделать, избежать всяческих оценочных суждений, то есть постановки вопроса: что же лучше — социализм или капитализм? С моей точки зрения, всякая оценочность здесь несерьезна, потому что идея прогресса, идея совершенствования общества — это очень поверхностная и в конечном счете ложная идея, которая, кстати, и возникла только в XVIII веке”.

“С какой-то точки зрения, безусловно, лучше капитализм, в частности потому, что это органическая саморазвивающаяся система <…>”.

“<…> я за социализм, но не потому, что я его „одобряю”, а потому, что считаю это неизбежным. То, что частная собственность будет в конечном счете заменена общественной, со все определяющей ролью государства, — это убеждение вы найдете у любого подлинно выдающегося мыслителя XX века, кто бы он ни был”.

“В России сейчас живут 3% населения Земли, всего-навсего (об этом редко задумываются). 15% населения Земли живут значительно лучше, чем мы, а 82% даже сейчас живут хуже. <…> И когда говорят, что будем жить так, как живут за рубежом, то это относится только к этим 15% населения стран, которые, между прочим, помимо всех остальных их преимуществ, сумели в свое время совершить гигантское ограбление стран третьего мира. И кстати, если уж так ставить вопрос, то нам просто необходимо кого-нибудь ограбить”.

Беседа с другом — поэтом Александром Дориным, которая состоялась в 1998 году в кабинете Кожинова на Большой Молчановке.

Cм. также: Борис Споров, “Кто же такой Кожинов?” — “День литературы”, 2004, № 5 ; автор статьи отвечает: “интеллигент по всем статьям”.

Капитолина Кокшенева. Границы судьбы. О повести Валентина Распутина “Дочь Ивана, мать Ивана” и теме зла в современной литературе. — “Москва”, 2004, № 2.

“Я же пока только отмечу (а позже об этом буду говорить), что повесть Распутина гораздо обширнее и глубже того „факта насилия”, который привел критиков к столь кардинальным, но ложным выводам о женщине-мстительнице и „слабом” русском мужике”.

См. также: Капитолина Кокшенева, “Связующая в род. О повести В. Распутина „Дочь Ивана, мать Ивана” и о ее интерпретациях в литературной критике” — “Подъем”, 2004, № 2 .

См. также: Павел Басинский, “…Коня и трепетную выпь” — “Литературная газета”, 2004, № 19 ; “„Почвенничество” (ну, или „деревенщики”, хотя это уже слишком узкое понятие сегодня) выдыхается на глазах. Либо стремительно провинциализируется, либо (кто поциничней да половчей) переметывается в коммерческий лагерь. <…> Когда я осторожно хвалил в прессе последнюю повесть Распутина, я делал это из соображений гигиены. Лучше иметь хоть обмылок хозяйственного мыла, чтобы отмыться от того дерьма, которое выплескивает современная литература, патронируемая новейшими издателями г-ми Ивановым и Топоровым (хорошие русские фамилии, прямо Сытин и Ладыжников). Но я никак не предполагал, что новая повесть большого русского писателя станет „козырем” в игре „почвенников” с „постмодернистами”. Мне и в страшном сне не могло привидеться, что Курицын (писатель) будет соперничать с Распутиным [в премии „Национальный бестселлер”] и побеждать его уже на начальном этапе борьбы. С Распутиным, которого Курицын, я думаю, никогда в жизни не читал, искренне считая, что Распутин — это просто „отставной советник Горбачева””.

Андрей Колесников. Набоков: уроки либерализма. — “Международная еврейская газета”, 2004, № 15-16, апрель .

“„Все, что мне требуется от государства — государственных служителей, — это личная свобода”, — отвечал на вопросы интервьюера Владимир Набоков. Если и можно выразить смысл, букву и дух политического и экономического либерализма в духе манифеста в одной совершенной фразе, то — вот они. <…> Владимир Набоков обладал одним важным качеством — физическим отторжением пошлости, в том числе пошлости политической. То, что еще недавно казалось нам соединением несоединимого — красного и коричневого, то, что представлялось социальным оксюмороном, диагносцировалось Набоковым задолго до того, как уже в постсоветской России радикальный левый и ультраправый национализм стал одним из доминирующих идеологических и политических течений. Чего стоит вот такой отрывок из „Пнина”: „Только другой русский мог понять, какую реакционно-советофильскую смесь являли собой псевдокрасочные Комаровы, для которых идеальная Россия состояла из Красной Армии, помазанника Божия, колхозов, антропософии, Православной Церкви и гидроэлектростанций”. Здесь все: и уваровская триада „православие — самодержавие — народность”, и пиночетовское „церковь — армия — собственность” с чисто русской поправкой на „незащищенную и нестабильную собственность”, словом, — антилиберальная идеология, в разные периоды российской истории превращавшаяся в государственную. В этой набоковской формуле легко узнаются сегодняшний советский гимн с переправленными, как в палимпсесте, словами, утрированное православие, постепенно поглощающее государство, и даже светское среднее образование, ностальгия по Советам и милитаризация элиты. Персонаж рассказа „Образчик разговора, 1945” говорит: „Я белый офицер и служил в царской гвардии, но я также русский патриот и православный христианин. Сегодня в каждом слове, долетающем из отечества, я чувствую мощь, чувствую величие нашей матушки России. Она опять страна солдат, оплот религии и настоящих славян”. Последнее предложение — тоже формула. Опасная формула политической реакции, формула политической пошлости, становящейся все более популярной и сегодня. <…> Власть в России по сю пору ставит знак равенства между понятиями „государство” и „родина”. В этой же логике формулируются пресловутые „национальные интересы”. Между тем национальный интерес (без кавычек) — космополитичен. Как космополитична человеческая личность. Национальный интерес — это интерес отдельного человека и гражданина, что совершенно не противоречит патриотизму — здоровому, а не черносотенному и милитаризованному. Государство же приватизировало (или национализировало?) национальный интерес, который ему не принадлежит, узурпировало себе право формулировать за гражданина его позицию. Вернуть частной личности право на национальный интерес — в этом, собственно, и состоит практическая политическая цель либерализма. <…> Человек, который считал, что портрет правителя не должен превышать размеров почтовой марки, тем самым задал физические размеры экспансии государства и очертил меловую границу вокруг частного лица, за которую нет хода никому. Учение Набокова всесильно, потому что оно верно”.

Симон Кордонский. Социальная реальность современной России. — “ПОЛИТ.РУ”, 2004, 11 мая .

Публичная лекция в клубе “Bilingua”, 29 апреля 2004 года. “Я повторяю, мы страну не знаем и, видимо, знать не хотим. Мы четко уверены в том, какая страна должна быть, мы не фиксируем те ограничения, которые задает сама реальность. Мы говорим о демократии, при этом вся история страны показывает, что демократия — не тот институт, который приживался в России. Поэтому странно ее ждать и прилагать усилия по ее устройству. С конца 80-х годов говорят о том, что нам необходим рынок, мы строим рынок, хотя словосочетание этих строк — противоречиво. И многочисленные попытки показать, что у нас рынок есть, и гораздо более развитый, чем в других странах мира, я имею в виду административный рынок, которым мы занимались, не встречают понимания . На обычном рынке есть ограничения, т. е. некоторые услуги и товары, например Родина, в продажу не поступают. Они являются культурной ценностью и не продаются. На нашем административном рынке торгуется практически все, нет товара, нет, вернее, феномена или объекта, который нельзя продать в нашей стране . У нас фантастический по объему, по степени демократичности рынок, а мы еще пытаемся его строить. Нам говорят, что нужно строить гражданское общество. С моей точки зрения, у нас очень мощное, развитое гражданское общество, наследованное еще с советских времен , потому что, не будь гражданского общества при советской власти, мы бы не выжили. Но это гражданское общество с государством соотносится ортогонально, они пересекаются только в уголовном кодексе. То, что мы называем коррупцией, блатом, связями системы и всем прочим, это и есть институт российского гражданского общества . Мы боремся с коррупцией, вы, наверное, знаете про успехи в борьбе с коррупцией — это борьба с собственным обществом”.

Жанна Кормина. Воинская присяга: к истории одного перформатива. — “Неприкосновенный запас”, 2004, № 1 (33).

“Беглый экскурс в область новейшей истории патриотического дискурса в России, предлагаемый вниманию читателя в этой статье, ограничивается одним документом — текстом (точнее, текстами) воинской присяги с момента введения в России в 1874 году всеобщей воинской повинности и до сего дня. За это время текст присяги переписывался трижды — в 1918, 1939 и 1993 годах…”

Наталья Корниенко. “…Душою плачешь и смеешься от души”. Письма читателей Михаилу Шолохову. 1933 — 1938. — “Наш современник”, 2004, № 5.

Замечательная публикация. “Я просила бы ответить мне, почему у т. Шолохова так отрицательно выведены женщины?” (из письма М. А. Коркиловой, ленинградской студентки рабочего факультета, бывшей трактористки, 1934 год). Вступительная статья весьма содержательна.

Борис Крячко. Маленькие трагедии. Повесть. — “Вышгород”, Таллинн, 2004, № 1-2.

“Он бросил лом, отер потное лицо рукавом робы, а проходя мимо, сплюнул в сторону экипажа и поехал за автогеном. До сих пор ездит, скоро два месяца”. Продолжение регулярных “вышгородских” публикаций из архива прозаика Б. Ю. Крячко (1930 — 1998), жившего в Эстонии.

См. также: Александр Зорин, “Нестандартная фигура. Борис Крячко в письмах и воспоминаниях” — “Дружба народов”, 2004, № 1 .

Владимир Крячко. Colere — возделывание. Информационный этюд. — “Вышгород”, Таллинн, 2004, № 1-2.

“Информация сопоставима с энергией”. Автор — филолог, сын писателя Б. Ю. Крячко (см. выше).

Сергей Кузнецов. Уйти из джунглей. — “Искусство кино”, 2004, № 3 .

“<…> возможно, лучший мультипликационный героический эпос, снятый за пределами Японии. Речь идет о фильме „Маугли””.

Каа — это “самый яркий образ смерти во всей мировой мультипликации”.

Валентин Курбатов. “Сохранить Россию в чистоте”. Беседу вел Савва Ямщиков. — “Завтра”, 2004, № 20, 21.

“Если бы мы не притворялись христианами, если бы не разделяли Церковь и государство внутри одного человека! Мы-то сами, каждый из нас, в церковь ходим. Я вот с 1974 года пою в храме, уже тридцать лет. Ты же все-таки там один стоишь, ты в небесах стоишь и поешь и читаешь „Апостол”. Вышел — и мгновенно вплелся в этот летучий сор суеты, человеческой политики, низости. Вплелся и смотришь — ты уже изворотливо бежишь, суетишься”.

Сергей Кургинян. СуперПутин второго срока. — “Политический журнал”, 2004, № 17.

“<…> прежняя система сметена и строится принципиально новая. Обсуждать, опасна ли она для Путина, — нелепо. Жить вообще опасно”.

“Может возникнуть ситуация, когда никто не атакует верховный трон. А пол, на котором стоит трон, рушится”.

“Россия не корпорация. Путин не менеджер. И, оставшись один на один с историей, он это скоро поймет”.

Евгений Курдаков. Ангел, бабочка, цветок. Дневниковая повесть-эссе. Публикация Ю. Е. Курдаковой. — “Простор”, Алматы, 2004, № 3, 4 .

“У Пастернака в „Докторе Живаго” (кн. 1, стр. 206 — 207) описание весны: „Первое время снег подтаивал изнутри, тихомолком и вскрытную. Когда же половина богатырских трудов была сделана, их стало невозможно далее скрывать. Чудо вышло наружу. Из-под сдвинувшейся снеговой пелены выбежала вода и заголосила…” И т. д. Что это? Что за „богатырские труды”, свершающиеся „тихомолком и вскрытную”. Эта языковая неорганичность — продукт усвоения языка в книжном его виде, а языка обиходного — в маргинальной среде иноязычия. В общем и целом, появился язык-ублюдок, который бессмысленно даже разбирать, здесь каждая фраза нелепа, уродлива, языково приблизительна. Это не русский язык. „Воде было где разгуляться. Она летела вниз с отвесов…” С каких отвесов? Сверху вниз? Но вода и так всегда течет сверху вниз и никогда наоборот. При чем тут „разгуляться”? И „было где”, когда речь идет о лесе? „Лететь вниз” и „разгуляться” — это разностихийные понятия. О Господи, да для чего же это писано? Как расхвалено? Зачем этот театр „голого нобелевского короля”, надругавшегося прежде всего над русским языком” (4 марта 1998 года).

Cм. также: “В первый раз в жизни посмотрел „Школу злословия”. <…> На вопрос „Дуни” о любимых русских романах двадцатого века [Андрей] Немзер твердо отвечал, что у него это „Доктор Живаго”. Ну и плюс „Мы”, „Дар”, „Пушкин” и „Колесо”. „Колесо” я люблю, но ответ все-таки диковатый. Пастернак как главный русский прозаик двадцатого века — нелепость, по-моему. По мне, так главный русский прозаик двадцатого века — Андрей Платонов, конечно же. Говоря о русской литературе, как можно „Живаго” ставить выше „Котлована” и „Чевенгура”? Мне это недоступно. Видимо, опять же, действует эта немзеровская идеология — „смысл культуры — в саморефлексии культурных людей” . Мне же все это глубоко отвратительно-омерзительно. Это и есть то „чистое искусство”, в непонимании которого упрекали Немзера „Таня-Дуня”. Культурные люди — дело глубоко пятнадцатое, а вот писатель как языковой медиатор народной стихии — вот это правильно. Писатель — это язык народа, уж извините. И с этих позиций важнее Платонова нет никого”, — читаем в сетевом дневнике Дмитрия Ольшанского от 27 апреля 2004 года .

Дж. М. Кутзее. Он и его слуга. Перевод с английского С. Ильина. — “Иностранная литература”, 2004, № 5 .

Нобелевская лекция — о Робинзоне Крузо . “Ему, вернувшемуся с острова, где он до появления Пятницы жил в безмолвии, представлялось, что в мире слишком много разговоров. Лежа рядом с женой в постели, он чувствовал себя так, точно на голову ему сыплется дождик из гальки, бесконечно шурша и постукивая, между тем как он желал лишь одного — мирного сна”.

См. также эту нобелевскую лекцию в переводе Нины Жутовской — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2004, № 3 .

См. также: Михаил Эдельштейн, “Жизнь и время Джона К.” — “Новый мир”, 2004, № 5.

Михаил Лайков. Успеть проститься. Роман. — “Москва”, 2004, № 1.

“Это был смерч — небывалый по мощи, обрушившийся на Шумск внезапно, в полдневный час, час ясного солнца и полнейшего безветрия. Некоторые в Шумске потом рассказывали, что издалека еще заметили приближение этого смерча, который был подобен огромному, волчком крутящемуся яйцу, и что накануне наблюдались странные природные метаморфозы: солнце подернулось как бы пеплом, на траву, словно кровавая роса, пала багровая тень, поверхность реки покрылась снулой рыбой, из подвалов и колодцев слышался гул...”

Станислав Лем. Иная эволюция. Перевод В. И. Язневич. — “Знание — сила”, 2004, № 5 .

Эссе из книги “Мгновение” ( “Okamgnienie”, Krakyw , 2000), которая является продолжением знаменитой “Суммы технологии”.

См. также эссе Станислава Лема из книги “Мегабитовая бомба” в переводе Сергея Ларина — “Новый мир”, 2000, № 7.

Аманда Лир. Дали глазами Аманды. Главы из книги. Перевод с французского О. Захаровой. — “Иностранная литература”, 2004, № 5.

Дружба знаменитой поп-звезды и художницы Аманды Лир с Дали продолжалась более двадцати лет — с осени 1965 года до смерти художника, 23 января 1989 года. Главы из книги печатаются по изданию: “Le Dali d’Amanda”. Lausanne, 1984 .

См. также: “Тайная жизнь Сальвадора Дали, написанная им самим” — “Иностранная литература”, 1991, № 2; 1992, № 5, 6, 8, 9.

См. также: Александр Петряков, “Дали — литератор” — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2004, № 5 .

См. также: Борис Рубенчик, “Он приветствовал возрождение еврейского народа. 11 мая исполнилось 100 лет со дня рождения Сальвадора Дали” — “Еврейское слово”, 5764/2004, № 20, 19 — 25 мая .

Семен Мадиевский. Другие немцы. — “Знание — сила”, 2004, № 5.

Другие — это те, кто в годы нацизма корыстно или бескорыстно помогали евреям.

Сергей Малашенок. Мысль кроткая. — “Топос”, 2004, 21 мая .

“<…> государство, впрочем, по-своему честное в откровенном стремлении подавить или просто уничтожить жизнь на этой обширной полупустынной территории постольку, поскольку жизнь стремится сохранить свою собственную, естественную форму в противовес так называемым реформам. Собственно, здесь формула. Если жизнь — обязательно та или иная форма, то в России всякая реформа означает смерть, не символическую, а реальную смерть реальных людей в большом количестве”.

Игорь Манцов. Друг человека. — “Русский Журнал”, 2004, 22 мая .

“Я уже отмечал, что за барахло американскую продукцию почитают те зрители, которые не обучены эту продукцию смотреть, не понимают ее кодов и конвенций. Зрение одних навсегда скорректировал Эйзенштейн, зрение других — Краснопольский, Усков и Марк Захаров”.

См. также “Кинообозрение Игоря Манцова” в четных номерах “Нового мира”.

Роман Маханьков. Апокалипсис сегодня. — “Фома”. Православный журнал. 2004, № 2 (19) .

“<…>„тайное знание” Апокалипсиса состоит не в том, чтобы найти и обезвредить Антихриста, и даже не в том, чтобы предотвратить конец света. А в том, чтобы, распознав Антихриста, сохранить верность Христу”.

Здесь же — Виктор Тростников, “Конец света как отмена материи”; и другие материалы на тему .

Александр Мелихов. Состязание грез. — “Литературная газета”, 2004, № 18.

“Дар ценить плоды фантазии выше материальных фактов и делает человека человеком: только человек способен жертвовать во имя того, чего нет, что существует лишь в его воображении”.

См. также: Александр Мелихов, “Состязание технологий и состязание грез” — “Дружба народов”, 2004, № 5 .

См. также цикл статей Александра Мелихова о либерализме в России — “Дело”, Санкт-Петербург, 2004, 19 и 26 апреля, 17 мая .

Юрий Милорава. Эпос Айги. — “Футурум АРТ”. Литературно-художественный журнал. 2004, № 5 .

Апология мнимого.

Молитвенная книга Зинаиды Гиппиус. Публикация и предисловие Темиры Пахмусс (Иллинойс, США). — “Новый Журнал”, Нью-Йорк, 2004, № 234 .

“Молитвенная книга написана рукою З. Н. Гиппиус в начале ХХ века для богослужения в доме Мережковских в Санкт-Петербурге. <…> Текст предназначен для трех „священников”, по очереди читающих молитвы от трех участников „агапы”. <…> Для трех „священников” были сшиты специальные одежды”. Сектанты, одним словом .

На трассе. Составитель раздела Борис Равдин. — “Даугава”, Рига, 2004, № 1, январь — февраль.

“В 1991 году коммуна [хиппи на Гауе] узнала, что съехалась она в одном государстве, а разъехалась из другого” (Андрей Мадисон, “Прилет, улет и отлет”). Здесь же — комментарий Бориса Равдина к статье Мадисона. Забавные фотографии из фотоархива Михаила Бомбина, одного из отцов основателей лагеря хиппи на Гауе (Латвия). Стихи из машинописного авторского сборника Ирины Р. “Характерно, что среднеазиатов и представителей „кавказской национальности” не было вовсе, вроде как негров среди североамериканских хиппи” (А. Мадисон).

Александр Неклесса (заместитель директора Института экономических стратегий). Право на Россию. Кто получит его в эпоху глобальной смены политических культур? — “Со-Общение”. Технологический журнал для гуманитариев. 2004, № 4 .

“Для Новой России, конечно же, важно достижение национального консенсуса относительно целей и методов долгосрочной политики в стремительно меняющемся мире. Однако какой консенсус может сложиться у люмпен-элиты, для которой стратегическое планирование возможно на уровне интриги с горизонтом в один-два, максимум четыре года <…>? Ведь ее истинная задача — легитимация позиции, а не национальное планирование ”.

Андрей Немзер. Неугомонные думы. Двести лет назад родился Алексей Хомяков. — “Время новостей”, 2004, № 80, 13 мая .

“Хомяков был незаурядным богословом. Иные из его адептов говорили „великим”. И приравнивали завсегдатая московских салонов, остроумного спорщика, готового ради торжества в интеллектуальном сражении всяко играть словами, а то и измысливать „исторические факты”, блестящего говоруна и благодушного семьянина к отцам церкви. Оценка всегда спорна (для человека, вовсе чуждого религиозным чувствам и поискам, никаких „великих богословов” быть не может — по определению), но в этих „партийных” суждениях есть свой резон. В полемических богословских брошюрах Хомякова (писанных по-французски, „для Европы” и трудно пробивавших дорогу к читателю-соотечественнику) ощущается не только интеллектуальная энергия, блеск эрудиции и безусловное риторическое мастерство (давно подмечено, что, дискутируя с католиками, Хомяков великолепно использовал аргументацию протестантских богословов, и наоборот), но и глубина выстраданной веры. Хомяков действительно ощущал свободу и единство Церкви как данность. И знал, что „договариваться” — после интеллектуальных турниров, демонстрирующих „правоту” одной из сторон, или по душевной взаимной благорасположенности искателей истины — невозможно. Высоко ценя разум (отсюда устойчивое восхищение „чужим” величием Гегеля), Хомяков был человеком верующим. И был им до того, как изобрел славянофильскую доктрину. Разумеется, для Хомякова сопряженную с православием, но не подменяющую собственно веру. Критики славянофильства не раз указывали на германские истоки этой историософской доктрины. Они совершенно правы. Но как Хомяков был православным до своих богословских опытов, так и отчизнолюбцем, естественно включенным в национальное целое, воспринимающим историческую судьбу России как свое личное дело, он был до славянофильства (учения не слишком самобытного и много чем чреватого)”.

См. также: Станислав Рассадин, “Тоска по родине” — “Новая газета”, 2004, № 32, 13 мая .

Валентин Непомнящий. Три простые истины. — “Литературная газета”, 2004, № 17 .

Речь на торжественной церемонии вручения премии Александра Солженицына создателям телесериала “Идиот” — режиссеру Владимиру Бортко и актеру Евгению Миронову. “Думаю, это контекст всей великой русской классики — и в нем родился фильм. И когда он родился — идеология корысти потерпела, на территории нашей культуры, крах (по иронии судьбы предшествовавший краху известных сил на парламентских выборах). Наша традиция победила, все „рыночные” рейтинги были побиты вещью не рыночной: Россия оказалась не „населением”, а народом”.

Здесь же: Людмила Сараскина, “Тон задавали зрители”.

Олеся Николаева. Испанские письма. Стихи. — “Сибирские огни”, Новосибирск, 2004, № 3.

Люблю этот цикл . Редакция “Нового мира” неоднократно (мы терпеливые) выдвигала Олесю Николаеву на соискание Государственной Пушкинской премии. Об “Испанских письмах” см. “Книжную полку Ирины Роднянской” в настоящем номере “Нового мира”.

Николай Никонов. Бытие. Книга четвертая из серии “Ледниковый период”. — “Урал”, Екатеринбург, 2004, № 6 .

“Первым моим впечатлением от входа в жизнь было серое, задернутое доверху толстым инеем окно”.

Здесь же: Лидия Слобожанинова, “Две повести Николая Никонова”.

См. также: Николай Никонов, “Закон милосердия. Опыт трактата”. (Публикация А. А. Никоновой) — “Урал”, 2003, № 12.

Алла Никонова. Очередная заказная статья с моральными претензиями: Карякин против Ленина. — “Левая Россия”. Политический еженедельник. 2004, № 7 (106), 10 мая .

“Как заметил по схожему поводу Ленин: „озлобленный почти до умопомрачения белогвардеец”…” Умопомраченный белогвардеец — это в данном случае Юрий Карякин, речь идет о его антиленинской статье “Бес смертный. Главный заказчик и его мысли о кастетах, кипятке и кислоте, а также о Боге, Гегеле, Достоевском, а еще об уме, чести и совести партии” (“Новая газета”, 2004, № 28, 22 апреля ).

О вкусах спорят. — “Российская газета”, 2004, 7 мая .

Говорит министр культуры и массовых коммуникаций РФ Александр Соколов: “Сделать так, чтобы творческие люди могли ощущать себя свободными и чувствовать поддержку. Это совершенно очевидная функция: мы должны быть на службе у тех, для кого и существует министерство”.

Ср.: “Государство существует не для того, чтобы удовлетворять запросы художников. Оно призвано удовлетворять запросы граждан”, — говорил (ныне бывший) министр культуры РФ Михаил Швыдкой в беседе с Юнной Чуприниной (“Итоги”, 2003, № 47 ).

Любовь Овчинцева. Особенности сельской бедности. — “Отечественные записки”, 2004, № 1 .

“Особенность российской бедности в том, что это бедность работающих людей”.

“Скрытая безработица советской эпохи превратилась в скрытую занятость постсоветской”.

“Не все параметры бедности можно измерить цифрами”.

Давид Оганесян. Ценностная система ислама: начало пути. — “Отечественные записки”, 2004, № 1.

“Затем происходит то, против чего пророк предостерегал и что непременно должно было произойти, — „от него” начинают передавать не только айаты, но и хадисы”.

Григорий Орлов. Быть русским сейчас. — “День литературы”, 2004, № 4, апрель .

“Я вижу только два возможных варианта. Во-первых, есть все основания предполагать, что через каких-то лет десять собственно русскими — русскими либералами, бизнесменами, писателями, учеными — будут позиционировать себя потомки еврейско-русской интеллигенции, „желтого дворянства” Советской империи. Они унаследуют литературный русский язык, знание классической литературы и совсем немножко истории (подходящей для них). Большинство же постепенно вымирающего населения замечательной страны РФ, те самые потомки вековечного Микулы Селяниновича, окончательно осознают себя россиянами, гражданами такой вот „конкретной” и „нормальной” латиноамериканской республики. <…> И второй вариант — утопия, идеал, на который можно работать всю свою жизнь, даже зная всю его обреченность. Вариант русского фундаментализма, возможность консервативной революции снизу, осуществляемой лишь малым избранным остатком русских. Конечно, это, во-первых, возвращение к вере Христовой, к Древлеправославию, признание раскола XVII века „яко не бывшаго”. Это окончательное признание того, что государство РФ или другие постсоветские республики не имеют никакого отношения к русскому народу и ни в коей мере не являются наследниками исторической России. С государством все закончено, наша то вина или нежданное счастье: не удалось сохранить, не получилось. Оставшимся русским придется самоорганизоваться где угодно, от Крыма до Тамбова и Аляски, только на основе общин, приходов, семей, личной взаимопомощи. Только тогда мы сможем обрести своих предпринимателей, свои рабочие места, свои СМИ, своих меценатов. <…> Нужно воспитывать детей в воскресной школе, но не забыть преподать им и русскую историю и литературу. Нужно носить косоворотки и смазные сапоги, подпоясываться кушаками и плевать на окружающую моду. Девицы и бабы должны носить подколотый платок не только в церкви, но и везде на людях. Нужно слушать Евангелие в церкви, читать „Кормчую” и „Домострой” дома. В конце концов, чтобы нам сохраниться и стать одесную на Страшном Суде, именно нам нужно стать евреями, заслужить право называться Новым Израилем Нового Завета”.

Валерий Островский. И пошли на пулеметы. — “Дело”, Санкт-Петербург, 2004, № 324, 17 мая .

“<…> 18 мая исполняется полвека со дня начала восстания в Кенгирских концлагерях. Кенгир сыграл в нашей послевоенной истории такую же роль, как Кронштадт — в довоенной. Кронштадтское восстание сломало „военный коммунизм”. Кенгирское — сломало ГУЛАГ и всю систему массовых принудительных работ. <…> По-моему, самый положительный пример для молодежи — это знание о Кенгирском восстании. <…> Наше ворчание на нынешние порядки смехотворно перед атакой безоружных людей на вертухайские ряды и пулеметные вышки”.

См. также: “Хроника восстания в Степлаге” (составители: Д. И. Зубарев, Г. В. Кузовкин, Научно-информационный и просветительский центр “Мемориал”). — “ПОЛИТ.РУ”, 2004, 18 мая .

Виталий Павлов. Повесть о Панкратии Сумарокове. — “Урал”, Екатеринбург, 2004, № 6.

“В 1793 году в Тамбове вышла книга под неясным названием „Варбек”…”

Глеб Павловский. Система политических СМИ: какой она сложится. Публичная лекция (ГУ-ВШЭ, весна 2004). — “Русский Журнал”, 2004, 5 мая .

“Главная претензия к политической журналистике — ее коррумпированность. Столь же часто о коррумпированности говорят разве что применительно к Госавтоинспекции и таможенной службе. Действительно, СМИ примерно так же, как ГАИ, стали системой продажи разовых лицензий на нарушение правил. И прежде всего — продажи права на фальсификацию фактов и фальсификацию повестки дня”.

“Предстоит вот этот период катастрофического обнаружения реальности, в которой мы живем”.

Александр Панарин. Духовные катастрофы нашей эпохи на языке современного философского знания. Публикация Натальи Зарубиной. — “Москва”, 2004, № 1, 3.

“В нашу кризисную эпоху всюду ощущается драматический переход от универсалистской парадигмы просвещенческого (еще прежде того — христианского) типа к новому сегрегационному делению человечества на избранных и неизбранных ”. См. также его статью, написанную в декабре 2001 года, “Россия в социокультурном пространстве Евразии” (“Москва”, 2004, № 4).

См. также беседу с вдовой философа Натальей Зарубиной: “Литературная газета”, 2004, № 20-21 .

Глеб Панфилов. “Моя профессия портит характер”. Беседу вела Анна Ковалева. — “Известия”, 2004, № 88, 21 мая.

Режиссер Глеб Панфилов снимает “В круге первом” — телесериал и кинофильм. “Сценарий сериала написал Александр Исаевич. Это действительно экранизация. А сценарий кинофильма делал я, он — „по мотивам”. <…> это — оптимистический роман. Роман о проблеме выбора, о том, как в самых тяжелых обстоятельствах человек выбирает трудный, но достойный путь”.

См. также беседу Глеба Панфилова с Кириллом Решетниковым (“Антисоветская тема меня совершенно не волнует” — “Газета”, 2004, 21 мая ): “Впервые я прочел роман [„В круге первом”] тридцать лет назад, в 1974-м. Тогда это была запрещенная литература. Книга произвела на меня сильное впечатление — и концептуально, и характерами действующих лиц. Мысль о фильме по этому роману возникла тогда же, и тогда же я сказал себе, что это невозможно — ну разве что через триста лет. Я тогда был очень пессимистично настроен в этом отношении. Но получилось не через триста лет, а через тридцать”.

См. также: “При встречах с Солженицыным я как бы пытался понять, оценить психологически тайну его личности. И думаю: вот человек самоизлечился от рака. Почему? Потому что вел трудовую, праведную жизнь. <…> При общении с ним лично понимаешь, что написанное и сделанное им, слышимое от него, говоримое им — все необычайно гармонично. Поэтому у него хорошая жена, хорошие дети — замечательные, трудолюбивые, красивые люди. Поэтому у него здоровый быт, здоровая обстановка, xoрошее, положительное поле вокруг него. Он излучает это поле. В его доме есть ощущение надежности, прочности, чистоты, честности. И то, что он находится в России, в Москве, — это очень много дает России и всем нам”, — говорит Глеб Панфилов в беседе с Петром Кузьменко “С Солженицыным по жизни” — “Вечерняя Москва”, 2004, № 91, 20 мая .

Письма И. А. Бунина к М. Н. Семенову 1950 — 1951. Предисловие, публикация и комментарии Л. Г. Голубевой и С. Н. Морозова. — “Москва”, 2004, № 2.

“Завтра прикажу выслать Вам мои „Воспоминания”. Они многих ошеломили — одни от них в диком восторге, другие — в бешенстве” (из письма от 17 декабря 1950 года).

Григорий Померанц. Парадоксы диаспоры. — “Искусство кино”, 2004, № 3.

“Беззащитность еврея входит в какой-то таинственный план. Одну из ночей в Бутырках я не спал, думал об этом и выбрал свою роль: решать неразрешимую задачу, чтобы каждый человек на земле был защищен. Ибо, пока не защищен каждый человек, заведомо не защищен и человек диаспоры”.

См. также: “В постижении глубины, в уходе на глубину, конечно, требуется большая сосредоточенность, нужны физические силы. У меня был случай, когда мне промывали мозги, в 84-м году, на Лубянке. Они специально подловили такой момент, когда у меня был гипертонический криз. Я вел там себя достаточно прилично, но дома начал себя жестко критиковать и почувствовал, что у меня чуть ли не галлюцинации возникают. И тогда я начал молиться: „Господи, останови мою мысль!” — соединив православную молитву с методом Кастанеды: по Кастанеде, если остановить мысль, какие-то силы входят. <…> И я почувствовал, прямо физически, как ко мне приливают силы”, — говорит Григорий Померанц в беседе со Светланой Ковалевой и Михаилом Поздняевым (“Новые Известия”, 2004, 11 мая ). Он же: “Я не люблю толстых, но для Зины [Миркиной], которая из-за своей болезни располнела, я делаю исключение…”

Олег Попов. Защитники прав человека или “агенты глобализма”? Кого защищают, а кого нет российские правозащитники? — “Москва”, 2004, № 1.

“Я, автор этих строк, в течение нескольких лет собирал и обрабатывал материалы для правозащитных неподцензурных изданий — например, „Хроники текущих событий”, журнала „В” („Вести”), некоторые из которых были положены в основу Документов Московской Хельсинкской группы. И хотя я отвечаю за правдивость и достоверность приведенных в документах фактов, однако это обстоятельство не снимает с меня политической ответственности за фактическое участие на стороне США в идеологической и пропагандистской войне с СССР”. Автор с 1969 по 1982 год принимал участие в правозащитном движении, в 1982 году эмигрировал с семьей в США.

См. также: Олег Попов, “Американские „благотворительные” фонды и российские правозащитные организации” — “Лебедь”, Бостон, 2004, № 361, 8 февраля .

Президент и Русский Мир. Третий преемник, Десять тысяч Семей и Птица, парящая над временем. — “Со-Общение”, 2004, № 4.

Редакционная статья. “Собственность вызывает несвободу от нее — и именно поэтому „все равны, но некоторые (элита) — менее равны, чем все остальные”. И именно эта степень несвободы владетельных родов задает опору для всех возможных степеней свободы: опираться можно лишь на то, что оказывает сопротивление. Собственность — это физическая ипостась знака предназначения; ее можно потрогать, увидеть… Она позволяет хранить предназначение, даже когда природа решила отдохнуть на каком-то из родовых колен. Общество нуждается в том, чтобы его основу задавали владетельные рода. Именно они несут сквозь года и поколения его прочную связность. И общество готово признать право владения нерушимым потому, что оно очень нуждается в нерушимости, неразрывности этих основных нитей”.

Василий Пригодич. “Алмазная колесница”, или Путь к Будде Амида. — “Лебедь”, Бостон, 2004, № 376, 23 мая .

“Злые и завистливые критики относят прозу Акунина к развлекательному „чтиву”. Это нечестно и неверно. Сам писатель подлил масла в огонь, сказав о своем творчестве в одном из интервью: „Не все же Хайдеггера читать”. Читатель, мне приходилось читать труды этого философа: скука смертная, немецкое „гелертерство”, квазинаучные благоглупости, яркая мысль, как саваном, укутана многостраничными избыточными размышлениями. Это не В. Соловьев, не В. Розанов и не Н. Бердяев, ну и, разумеется, не Б. Акунин. Автор „Алмазной колесницы” — круче, увлекательней и умнее . „Алмазная колесница” — Большая книга Большой литературы”.

Александр Проханов. Победа — религия, Сталин — святой. — “Завтра”, 2004, № 19, 5 мая.

“Победа в Великой Отечественной войне должна быть приравнена к сотворению Адама, избавлению земной жизни в ковчеге Ноя, пришествию на землю Христа. <…> Русская Победа — это религия, не противоречащая Христу, „хлеб насущный” для всех будущих русских поколений. Герои Великой Отечественной, безвестные и канонизированные, — Зоя Космодемьянская и партизаны Белоруссии, Талалихин и пехотинец Вязьмы, панфиловцы и артиллеристы Лобни, замерзший Карбышев и сгоревший танкист — суть святые, отдавшие жизни за Родину и Победу, и место их — в Русском Раю вместе с сонмом святых. Поля великих сражений — Москва и Смоленск, Сталинград и Ленинград, Курск и Одесса, Киев и Минск — топонимика Святых мест, как Вифлеем, Назарет, Гефсиманский сад, Голгофа, делающие Россию Святой землей, а русский народ, исполнивший победный божественный промысл, — народом-Богоносцем. Мистические парады 41-го и 45-го — суть иконы Победы, на которые молимся, исполняясь благодатью. Вождь Победы, святоносный выразитель народной веры и воли, ставший во главе священного воинства, генералиссимус Иосиф Сталин, — святой, чье имя просияет среди спасителей России и мира”.

См. также: “Я думаю, что Сталин — это последний государственный деятель, которого хоронила вся страна . Тех, кто был после него, уже просто оттаскивали и зарывали…” — пишет Николай Переяслов (“Литература — дело не личное” — “День литературы”, 2004, № 5, май).

Станислав Рассадин. И все изранены, как ты. Репортаж по памяти. — “Новая газета”, 2004, № 31, 6 мая.

“Та почти умиленность, с какой воспринимаем его [Окуджавы] поэзию, чему, конечно, способствует обаяние мелодического, музыкального дара, возможно, отчасти уводит нас от понимания, что тут за… Ну, не жестокая, так жесткая — и трезвая — подоснова”.

См. также: “Мало кто знает, что в конце жизни он [Окуджава] дружил с Гайдаром и Чубайсом. Они регулярно встречали в Переделкине старый Новый год, и я бесконечно благодарен тем безвестным дворникам в штатском, что перед приездом экс-премьера и вице-премьера чистили нашу улицу. Но когда я сегодня читаю, что Чубайс и Окуджава „были людьми одной ментальности”, я с трудом представляю себе Булата Шалвовича певцом „либеральной империи””, — пишет Юрий Соломонов (“Пехотинец. Булату Окуджаве — 80 лет” — “Российская газета”, 2004, 7 мая ).

См. также: Андрей Немзер, “Чем громче музыка печали, тем выше музыка любви. К восьмидесятилетиям Виктора Астафьева и Булата Окуджавы” — “Время новостей”, 2004, № 77, 6 мая .

См. также: Феликс Медведев, “Запретная любовь Булата Окуджавы. Жизнь и смерть поэта в воспоминаниях Натальи Горленко” — “Версия — Совершенно Секретно”, 2004, № 17, 10 — 16 мая .

Рассказы о будущем. Какой будет Россия через сто лет: россиян будет меньше, но жить они будут чуть-чуть дольше. Беседу вела Наталья Радулова. — “Огонек”, 2004, № 19, май .

Говорит демограф Анатолий Вишневский (Центр демографии и экологии человека Института народнохозяйственного прогнозирования РАН): “Но есть и оптимистический вариант, по которому продолжительность жизни россиян будет расти теми же темпами, что в странах Евросоюза, и к концу столетия составит у мужчин более 87 лет, а у женщин — более 95”.

Да, к концу столетия останется один 87-летний русский мужчина и одна 95-летняя русская женщина, подумал составитель “Периодики”.

См. также: “Вот, оптимистический прогноз дает на 2025 г. порядка 132 млн. человек. <…> Да, потерю в 20 млн. человек. И это оптимистический прогноз”, — говорит эксперт московского Центра cтратегических исследований Вячеслав Глазычев в беседе с Александром Трифоновым (“К 2025 г. вымрут 20 миллионов россиян” — “Утро.ru”, 2004, 20 мая ). Он же: “<…> сейчас китайцев в России меньше, чем их жило до революции на территории Дальнего Востока. Количественно меньше”. Он же: “Через 7 — 8 лет пойдет в серию водородный двигатель. Тендер на $ 700 млн. уже разыгран между четырьмя крупнейшими американскими корпорациями, включая Exxon, нефтяную. Они его уже получили, а значит, вопрос только технологический. Это сильно перекроит рынок углеводородов”.

Мэтт Ропер (Matt Roper, “The Mirror”). 50 фактов, показывающих, почему мы должны изменить мир. — “ИноСМИ.Ru”, 2004, 6 мая .

Писательница Джессика Уильямс (“The Times”) приводит малоизвестную информацию о мире, в котором мы живем. “3. Каждый пятый житель Земли (1,25 миллиарда человек) недоедает. <…> 6. 81% смертных приговоров, приведенных в исполнение во всем мире в 2002 году, приходятся на три страны: Китай, Иран и США. <…> 9. Однополые сексуальные отношения запрещены законом более чем в 70 странах. В девяти, включая Афганистан, Иран и Саудовскую Аравию, они караются смертью. <…> 11. На сегодняшний день в мире насчитывается 27 миллионов рабов. 12. Одна треть населения планеты находится в состоянии войны. В 2002 году в мире произошло 37 военных конфликтов с участием 30 стран (их общее население составляет 2,29 миллиарда человек). <…> 16. Люди в промышленно развитых странах потребляют в год от шести до семи килограммов продовольственных добавок. Бутерброд с ветчиной может содержать до 13 Е-единиц. <…> 24. В Кении расходы на взятки составляют одну треть домашнего бюджета. <…> 28. Каждый год американцы тратят на порнографическую продукцию более 5,6 миллиарда фунтов — в то время как их правительство расходует ту же сумму на помощь иностранным государствам. <…> 34. Более чем 70 процентов населения планеты никогда не слышали звонка телефона. <…> 37. Каждый год в мире прекращают существовать десять языков. 38. От самоубийств людей погибает больше, чем в вооруженных конфликтах. <…> 46. В результате бытового насилия в России каждый год погибает более 12 000 женщин. <…> 48. Каждый год два миллиона девочек и женщин получают увечья половых органов в результате сексуального насилия”.

Юлия Рублева. За что Игорь Сахновский получил Гран-при “Русского Декамерона”? — “Урал”, Екатеринбург, 2004, № 6.

“<…> его описания эротических сцен столь уникальны для современной российской прозы, что это заслуживает отдельного разговора”.

Само- и миропознание Георгия Гачева. Беседу вел Сергей Луконин. — “Литературная газета”, 2004, № 18.

“В сущности, у меня две жажды: Женщина и Истина <…>”.

“Готовы тома серии „Европейские образы мира”: Англия, Германия, Франция, Италия, Эллада, Болгария. Ну еще „Дневник удивлений математике” — на стыке меж гуманитарностью и естествознанием. Так что через газету челом припадаю — с поклоном к возможным меценатам: помогите ввести в обиход культуры сии труды, общеполезные… Что до новых трудов? Затеял „Национальные образы Бога” — как венец моих национальных штудий”.

Людмила Сараскина. Власть как имитация деятельности. Хозяева губернии в “Бесах” Достоевского. — “НГ Ex libris”, 2004, № 17, 13 мая.

“Роман начинается с момента, когда в губернии поменялась законная власть, — на место прежнего, мягкого и патриархального губернатора пришли новые люди, начавшие с обличения старых порядков…”

Александр Секацкий. Партитура неслышимой музыки. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2004, № 4.

“В сущности, любая рефлексия о музыке начинается лишь тогда, когда подвергнут сомнению тезис, будто музыка представляет собой определенную последовательность звуков”.

Сергей Сельянов. Сказки, сюжеты и сценарии современной России. — “ПОЛИТ.РУ”, 2004, 1 мая.

Публичная лекция в клубе “Bilingua”, 22 апреля 2004 года. “Люди, которые пишут диалоги [для кино], не потому хорошо их пишут, что их продумывают, а потому, что у них слух есть. Все. Это то, что Бог дал. Научиться этому очень сложно. Можно научиться построению сценария, можно научиться неким драматургическим ходам, но невозможно научиться писать диалоги, если Бог этого не дал”.

“Политкорректность вредна для искусства, губительна для него, даже если это искусство всего-навсего кино”.

“Я очень не люблю социализм, очень сильно”.

Максим Соколов. Прихрявший хам. — “GlobalRus.Ru”. Информационно-аналитический портал Гражданского клуба. 2004, 10 мая .

“<…> тортометание (равно как и его пропаганда) — дело очень гадкое, и, страшно сказать, даже Билла Гейтса, украшенного сливочным кремом, — и того жалко. Must die — и тем не менее. Гадкое — потому что это всего лишь смягченный вариант классической орвелловской формулы о сапоге, попирающем лицо человека, как символе и сути тоталитаризма. Да, конечно, кованый сапог на разбитом лице — это не то что больно, это для здоровья и жизни опасно, а кремовый торт на лице — это и не больно, и для здоровья никакой угрозы нет. Но ведь Орвелл имел в виду не только физическую боль, но еще и беспредельное унижение, еще и растоптанное достоинство. И тортометание — эта любимая левая забава — в смысле унижения и растаптывания стоит на той же линии. То же Министерство Любви, но только безболезненное. Идеология же левого хамства в том, что если буржуазным свиньям не причинено физического вреда (хотя акция [нацболов] в Большом была на грани), то и говорить вообще не о чем. „Только то, говорят, и действительно, что для нашего тела чувствительно”, а уважать чужое достоинство — это о чем вы? (правда, в этом случае вряд ли стоит так обижаться на встречную рекомендацию: „И для этих людей, государь Пантелей, палки ты не жалей суковатыя”)”.

Алена Солнцева. Земельная собственность русских литераторов: Пушкин, Толстой, Островский. — “Отечественные записки”, 2004, № 1.

Как они хозяйствовали.

Состояться как человеку. Беседовал Александр Вознесенский. — “НГ Ex libris”, 2004, № 18, 20 мая.

Говорит Сергей Чернышев, автор книги “Россия. Собственность. Идея” (М., “РОССПЭН”, 2004): “Россия — для меня это имя, по которому я к ней [России] обращаюсь. В нем же и ответ на вопрос: „Мальчик, ты чей?” Я — русский. Я принадлежу России. Но в каком-то смысле это вещь обоюдная. Если я ее собственность — то и она моя. Если же отвечать на вопрос, чьей именно собственностью я являюсь в России, то, видимо, все-таки не корпорации „ЛУКОЙЛ” и даже не Агропрома, а, философски выражаясь, некоего субъекта. Этот-то субъект может быть обозначен как раз словами „русская идея”. Но русская идея — часть общечеловеческой. А общечеловеческая идея родом из того мира, откуда все идеи... Это, если цитировать Владимира Соловьева, то, что Бог о нас думает в вечности, а не то, что мы о себе думаем во времени”.

Евгений Степанов. Фрагменты из книги “Поэты-пророки”. — “Футурум АРТ”, 2004, № 5.

Рубцов. Волошин. Цой. Нострадамус.

Яков Тестелец. “Пикник на обочине”. — “Фома”. Православный журнал. 2004, № 2 (19).

“„Пикник на обочине” братьев Стругацких, как и другие великие произведения научной фантастики <…>”.

“Молитва <…> Шухарта, на которой и кончается повесть, — может быть, одна из вершин русской литературы ХХ века <…>”.

См. также: Марина Журинская, “Может ли христианин читать фантастическую литературу?” — “Фома”, 2003, № 3 (17).

См. также: “Тут мне по службе надо было поразмышлять на тему о том, отчего в Сети так часто ругают Стругацких. Причем давно по языкам ходит обидная фраза: „Хороший Стругацкий — мертвый Стругацкий, которая точно расставляет акцент: Аркадий умер, Борис несет ответственость за увядание. Это не очень справедливое определение еще раз говорит о вечном действии русского принципа „Мертвые сраму не имут” и не менее вечное — „за действия экипажа отвечают оставшиеся в живых по выполнении задания”. Но так же точно эта фраза и позиционирует взгляд носителя — прошлое было великим, в настоящем — только тлен и запустение. Авторы начинают отвечать за культурную историю, это немного обидно, но все же для них почетно. Причины некоторых типичных претензий к последним текстам Стругацких — общие с причинами недовольства современной фантастикой и напрямую связаны с тем, что формировало „элитный” статус советской фантастики полвека назад. <…> А братья Стругацкие были не просто брендом, а символом советской фантастики. Но как всякий бренд, он состоит не только из товара (текстов), но и из инфраструктуры — это ученики, премия, комментаторы. Собственно, эта инфраструктура и существует. Так счет структуры предъявляется бренду”, — пишет Владимир Березин в своем сетевом дневнике от 14 апреля 2004 года (“История про братьев Стругацких” ).

См. также: Армен Асриян, “Как один Витицкий двух Стругацких поборол” — “Спецназ России”, 2004, № 4, 5 .

См. также: Михаил Харитонов, “ GOD MODE . Дружеская беседа благородного дона Руматы Эсторского с Великим Магистром Ордена высокородным доном Рэбой” — Сайт “Михаил Харитонов. Ненаучная фантастика” .

См. также: Ник Перумов, “Мы вышли из „шинели” братьев Стругацких” — “Труд-7”, 2004, № 87, 13 мая .

См. также: В. Сербиненко, “Три века скитаний в мире утопии. Читая братьев Стругацких” — “Новый мир”, 1989, № 5.

Сергей Тихомиров. Мифы торговцев безумием. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2004, № 4.

“Сравнение рекламируемого товара с наркотиком также показывает их значительное сходство. Анализируя это сходство на примере рекламы фруктового чая „Липтон”, доктор медицинских наук В. Ю. Завьялов пишет, что „герои ведут себя точь-в-точь как зависимые от субстанции субъекты: испытывают абстиненцию (‘похмелье’, ‘ломки’), которая мгновенно снимается приемом чая, пьянеют от ‘всех красок вкуса’ и ведут себя как обкурившиеся гашишисты: хохочут, измазывают себя ‘всеми красками’, расторможенно двигаются, танцуют. Крепкий чай, как известно, — препарат выбора для находящихся в вынужденной абстиненции наркоманов и алкоголиков (‘чифирь’, ‘цихнар’). В массовом сознании чай никак не относится к классу наркотиков, наоборот, он считается полезным для здоровья продуктом. Реклама, таким образом, соединяет воедино наркоманическое поведение и полезный продукт <…>”. Больше всего приближаются к пропаганде наркотизма рекламные клипы лекарственных препаратов, изображая ситуации, очень похожие на „первое угощение” наркотическим веществом. Вспомним в качестве примера Марию (реклама препарата панадол), которая в течение двух лет говорила телезрителям, что она „всегда” принимает таблетки только панадола”.

Михаил Хейфец. Он не мог поступить иначе? — “Нева”, Санкт-Петербург, 2004, № 3, 4.

Очерк тридцатилетней давности — об Александре Ульянове и загадках дела “второго первого марта”, как называли современники заговор Александра Ульянова со товарищи. “Тогда я все-таки не был абсолютно безумным — и опустил цитату, которая поразила настолько, что, как видите, помню ее и три десятилетия спустя. Анна Елизарова-Ульянова вспомнила, что Александр однажды сказал ей: „Наш Володя — человек очень способный, но у меня нет с ним ничего общего”. И тридцать лет назад я все же догадывался, что текст с такой оценкой Ленина пройти через советскую цензуру не сможет. (Впрочем, он и без нее, как вы знаете, не проскочил.)”

Сергей Чесноков. Московский концептуализм. Пригов и Рубинштейн. — “Знание — сила”, 2004, № 5.

“Меня поражает основательность и четкость, с какой работает Дмитрий Александрович”.

Дмитрий Шеваров. “Прощай до свидания…” Размышления вослед пушкинским письмам. Читательский дневник. — “Урал”, Екатеринбург, 2004, № 6.

“Взявшись за свои наивные комментарии, я понимал, что это будет „путешествием дилетанта”. <…> Я прислушивался не к уму, а к сердцу и в каких-то своих догадках, возможно, ошибся. Но ведь в минуту тихого благодарного чтения и вы находите у Пушкина прежде всего отзвук своим мыслям, чувствам, воспоминаниям… И он не всегда „научно обоснован””.

См. также: Дмитрий Шеваров , “Парад облаков. (Рассказы из летней тетради)” — “Новый мир”, 2004, № 6.

Михаил Шкаровский. Богостроительство Третьего рейха. Крушение империи похоронило под своими обломками нацистский мистицизм и германское язычество. — “НГ-Религии”, 2004, № 8, 12 мая .

“На первом этапе неоязыческое германское движение еще должно было оставаться „по тактическим соображениям без государственного признания в качестве религиозного сообщества”. Через 10 — 15 лет ситуацию планировалось изменить: „Государство признает германско-нордическое религиозное движение. Оно базируется на исторически обоснованной, свободной от христианства религии и развивает соответствующие государственной религии религиозные формы в частной жизни”. На этом промежуточном этапе ставилась следующая цель: „Воспитанная в национал-социалистическом духе молодежь сменит тесно связанное с Церковью старшее поколение, которое отомрет”. И, наконец, „приблизительно через 25 лет” государственная религия должна была вступить в силу”. Автор — доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Центрального государственного архива Санкт-Петербурга.

Составитель Андрей Василевский.

 

“Вопросы истории”, “Дорога вместе”, “Дружба народов”, “Звезда”,

“Новое литературное обозрение”

Данила Давыдов. Аскетизм естественного отбора. — “Новое литературное обозрение”, № 65 (2004, № 1) .

“[Виталий] Пуханов, при всех возможных параллелях и пересечениях с коллегами по цеху, предстает едва ли не единственным сознательным выразителем идеи о том, что поэтическое ремесло — сакрально. Он явно ощущает себя ответственным за „потерянное поколение”:

Себя мы в детстве плохо повели.

Нас вывели из образного ряда,

Зашив карманы, выдавив угри.

По яблоку надкушенного взгляда —

Ногтем редактора, прививкой против тли,

В остывшем гении перемешав угли, —

Дипломы выдали и выгнали из сада.

Из детского, вишневого, пешком!

Пустеть в садах словесности российской,

Где мальчиком резвился босиком

И бабочек ловил, и василисков.

Желание читателя сопротивляться подобной позиции — крайне архаичной и одновременно вполне отрефлексированной, как это и пристало современному литератору, — сталкивается с тем, что стихи Пуханова выше любой авторской идеологии, — и возникает тот самый катарсис, о котором применительно к современной культуре принято говорить как о крайне проблематичном понятии. Тем не менее стихи Пуханова, их действие оказываются неотменимыми”.

Дорога в церковь. Интервью с архимандритом Зиноном для журнала “Дорога вместе”, взятое Андреем и Кариной Черняк. — “Дорога вместе”, 2004, № 1, январь — март .

“Еще одну вещь, как мне кажется очень важную, нужно помнить всякому христианину, не только тому, кто еще на пути к Церкви. Как проверить, христианин ты или нет? Сделать это очень просто, и в этом поможет каждому своя собственная совесть: если у тебя Бог на первом месте, а все остальное — после Него, тогда ты христианин. Если что-то в твоей жизни становится впереди Бога, не нужно лицемерить — лучше быть порядочным язычником, или вообще агностиком, или даже атеистом, чем лицемерным христианином. Вот мать Мария Скобцова об этом написала замечательную статью „Типы религиозной жизни”. Для нее христианство — это огонь, или его нет. „Разбавленное” христианство — это уже не пойми что, лучше б его не было”.

“Дорога вместе” — молодежный христианский журнал.

Ирина Ермакова. Языком огня. Стихи. — “Дружба народов”, 2004, № 5 .

....................................................

Генерал кнопок, полный крыза, дебил —

если код заклинит — всем отворяет двери,

потому что с года-урона всех полюбил,

улыбается всем вот так и, как дурик, верит.

....................................................

А когда из окна обварили его кипятком,

стало видно во все концы света — в любые дали,

в ожидании “скорой” весь дом сбежался, весь дом,

битый час, кружа, жужжа и держа Наталью.

И когда, Господь, Ты опять соберешь всех нас,

а потом разберешь по винтику, мигу, слогу,

нам зачтется, может, юродивый этот час,

этот час избитый, пока мы любили Гогу.

(“А еще наш сосед Гога из 102-й…”)

Андрей Зорин. Из дневника Валерия Брюсова 1892—1893 годов. [Подготовка текста, вступительная статья и примечания Н. А. Богомолова]. — “Новое литературное обозрение”, № 65 (2004, № 1).

Грязненькая хроника залезаний под юбку. В прямом смысле.

Я никогда не пойму, для чего над подобным похабством горбатить спину. Будь он хоть трижды разбрюсов. Извините.

“НЛО” — понимаю. Стиль. Традиция. Академизм.

Г. П. Изместьева. Михаил Никифорович Катков. — “Вопросы истории”, 2004, № 4.

О легендарном издателе, редакторе и общественном деятеле.

“Верноподданническое служение Александру II и его преемнику, переписка с ними, аудиенции, которых он удостаивался, эрудиция, компетентность и осведомленность во многих вопросах государственной жизни, смелость публикаций составили Каткову в общественном мнении репутацию деятеля высокой общественной значимости. Его противники приписывали ему некое мифическое влияние на монархов и убеждали современников в том, что многие решения самодержцев принимались с подсказки и под влиянием редактора „Московских Ведомостей”. Слухи об этом стали даже предметом шуток не только в российской, но и в зарубежной печати. В 1882 году, например, в одной из немецких газет был помещен анекдот: болгарский князь Александр, обратившись к Каткову, попросил дать ему министра внутренних дел для его страны. Почтенный редактор вынужден был отказать князю в его просьбе, поскольку он сам-де ищет для России министра по этой части, но никого не может найти”.

“Им кажется, что Бог у них хочет что-то отнять…” Отрывок из готовящейся к печати книги бесед архимандрита Виктора (Мамонтова) “Как жить с детьми в Церкви?” — “Дорога вместе”, 2004, № 1, январь — март.

“ И. Г.: Отец Виктор, а как помочь молодым людям войти в опыт соприкосновения с Господом? Наверное, это самая главная задача христианской педагогики для подростков. Ведь встречу с каким-то иным духом они могут принять за Встречу подлинную.

Архим. Виктор: Это опять же часто происходит через человека. Кто-то должен им помочь прийти к Богу.

Правда, бывают случаи, когда Господь открывает Себя не через человека. В книге „Свет и жизнь” есть стихотворение „Письмо к Богу”. Я читал его в советское время в самиздате и даже помню имя автора — Александр Зацепа. А в книге имя не обозначено, просто написано в подзаголовке: „Стихотворение найдено в шинели солдата, убитого во время Второй мировой войны”. Там есть такие строки:

Послушай, Бог, я никогда с Тобою не говорил,

но сегодня мне хочется беседовать с Тобой.

Мне с детских лет твердили, что Тебя нет,

но каким, оказывается, жестоким может быть обман!

Вот сегодня я лежал в яме, вырытой гранатой,

смотрел в звездное небо, и мне все открылось.

На полночь мы назначены в атаку,

и бой будет очень жестоким.

И если я сегодня к Тебе постучусь,

Ты примешь меня?

Послушай, мой Бог, мне было хорошо с Тобой.

Но, кажется, уже я плачу.

Сигнал. Пора. Иду.

Но теперь я смерти не боюсь.

Произошла Встреча.

Безо всякой подготовки, без катехизации, без религиозного воспитания в семье. Автор этих строк принял Господа так, как его принял разбойник на кресте, который всю жизнь занимался душегубством, служил не Богу. Все может произойти в один миг, и вечность присутствует тут, в глубине мига жизни. Но это — исключительный случай.

В жизни это относится к человеку любого возраста. В ребенке эта Встреча с Богом может „записаться” где-то в подсознании, потом прорасти, а взрослый человек может ее запомнить, он будет думать о ней”.

Юрий Каграманов. Элита и инстинкты. — “Дружба народов”, 2004, № 5 .

“Развитие собственнического инстинкта в номенклатурной среде, еще подогреваемое заграничными видами примерно с середины 50-х годов (когда частично проредился „железный занавес”), в конечном счете стало одной из причин краха советской системы. Пришел час, и захотелось уже не стыдливой, не суррогатной, а полновесной, „нормальной” собственности: особняков с бассейнами, „мерседесов”, костюмов от Армани etc. — „как у всех”. Коммунистический мавр, сделавший свое дело, должен был уйти. Реальное „завоевание революции” оказалось едва ли не одно-единственное: в стране сложилась совершенно новая элита, генетически не имеющая ничего общего со старой”.

Виктор Куллэ. Стихи. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2004, № 5 .

...............................................

Ибо все, что спасает сейчас проныру:

бормотанье в рифму, цитаты, враки —

так и так достанется Граду и Миру.

Мир забудет, а сумрачный Град — навряд ли.

Заболев сызмала недержаньем речи,

получай ответ, обратившись в камень:

все же было что-либо человечье

в неприятном, недобром твоем оскале?

Виктор Куллэ. Пока душа меняет очертанья… Стихи. — “Дружба народов”, 2004, № 5.

Гордиться нечем: ни тугой мошной,

ни гением. Для полноты картины

при никакой игре — подобьем мины

благопристойной, чуточку смешной.

..........................................

Что ни вливаешь в старые меха —

все обратится в уксус. Обнаженье

приема — отрицает продолженье.

За вымученной внятностью штриха —

лишь тошнотворный привкус пораженья,

стекающий по лезвию стиха.

(“Сонет”)

А. М. Панченко. Стих-плач протопопа Аввакума, в Пустозерской земляной тюрьме седяща. Стихи . “Другая история”. Публикация В. С. Копыловой-Панченко. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2004, № 5.

“Хотелось бы попробовать (по крайней мере по отношению к XX веку) сочинить и изложить некоторые очерки этой другой, настоящей, обывательской истории. Тем более, что в XX веке Россия претерпела такие трагические изменения, что человек вынужден был как-то отделяться от истории. Он жил по Эпикуру, у которого есть замечательное выражение: „Хорошо прожил тот, кто хорошо спрятался”. Человеку приходилось и приходится до сих пор как-то прятаться. Потому что, если быть все время на виду, не обязательно, что тебе пустят пулю в лоб (хотя могут пустить и пулю в лоб), но по крайней мере тебе не дадут спокойно жить, тебя будут беспокоить. Давайте попытаемся посмотреть на революционные события XX века с точки зрения обывателя”.

Валерий Попов. Городские цветы. (Конец водной феерии). — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2004, № 5.

“— Маша! Пробей молодого человека! — в подвальном магазине, пронзенном лучом, крикнула продавщица.

И Маша пробила меня”.

А. В. Савельев. Советский театр абсурда Андрея Амальрика. — “Вопросы истории”, 2004, № 4.

“К середине 1970-х годов социальный статус Амальрика в диссидентском движении оставался таким же неопределенным, как и двусмысленные персонажи одной из его первых абсурдистских пьес „Восток—Запад”. На Западе в нем видели самобытного историка диссидентства в СССР, а дома, на Востоке, за глаза называли „агентом КГБ”. Такое положение не могло не отразиться на последующих контактах Амальрика с диссидентами. Собственно говоря, вся правозащитная деятельность Амальрика с мая 1975 г. по июль 1976 г. сводится лишь к сбору подписей под различными декларациями, заявлениями, обращениями и т. п., настойчиво убеждавшими А. Д. Сахарова реально возглавить демократическое движение в стране, от чего опальный академик столь же энергично отказывался. Итоги этой длительной „подписной кампании” были неутешительны. Амальрик сравнивает ее с путешествием Чичикова за мертвыми душами”.

Елена Скульская. Интерес к содержанию. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2004, № 5.

Печатается в рубрике “Дневник писателя”.

“Саня Лурье — скупой рыцарь одиночества.

Американский специалист по русской истории, автор „Большого террора” Роберт Конквест, попросил уточнить, чем все-таки международное слово „интеллектуал” отличается от русского „интеллигент”. Саня Лурье ответил:

— Интеллектуал хочет жить, а интеллигент — умереть.

У афоризмов Лурье есть растлевающее свойство: их хочется украсть; у них чешутся кавычки при цитировании. Потому что это не афоризмы, но стихи. Написанные внутри литературы, как внутри боли, чтобы преодолеть и ту и другую. <…> Коля Крыщук написал о нем: „Смотрит пристально. И счет у него есть, похоже, в Гамбурге””.

О. Л. Шахназаров. Отношение к собственности у старообрядцев (до 1917 года). — “Вопросы истории”, 2004, № 4.

“Экономическую основу старообрядчества составляли общественные фонды потребления, включая денежные средства, товары и услуги. Важнейшими политико-экономическими следствиями их возникновения стали: аккумуляция средств для обживания агрессивной природной среды, капитализация средств для успешной конкуренции, разделение функций владения, распоряжения и пользования собственностью, формирование конфессионально-замкнутой беспроцентной, а нередко и безвозвратной ссудной денежной системы, создание собственных товаропроводящих систем, контроль над процессом ценообразования.

Поколения староверов-предпринимателей от мелких до крупных вплоть до последней четверти XIX века отдавали себе отчет в том, что могут управлять средством производства, но не обладают правом безраздельного владения и распоряжения им, то есть по законам царской России они были полноценными собственниками, а по законам общины — нет. <…> Романовская Россия была не в состоянии понять мотивацию старообрядческого поведения. <…> Общинная казна в центре, а вокруг нее — крупные и средние предприятия общинников, в свою очередь связанные со множеством мелких предприятий-поставщиков, — такова была экономическая организация старообрядчества. В западном обществе источником капитала выступал сначала ростовщик, а потом банк, аккумулирующий средства миллионов вкладчиков и делящий с ними ссудный процент. В романовской России с запозданием на несколько лет развивался аналогичный процесс. А в старообрядческой России эта роль отводилась общинной казне. Когда общинных средств для растущей экономической активности не стало хватать, появились старообрядческие банки, но и они продолжали выполнять весьма специфическую, четко обозначенную роль заемного резерва конфессионального характера”.

IN MEMORIAM. Михаил Шикович Файнерман (9.12.1946, Москва — 29.7.2003, Москва). — “Новое литературное обозрение”, № 65 (2004, № 1).

Подборка материалов памяти поэта, входившего в начале 80-х в литературную группу “Список действующих лиц”. Он был хороший человек и теплый стихотворец. Писал то, что потом стали называть “концептуальным стихом”. Вот — из его маленького эссе о свободном стихе, подготовленном к печати другом — Иваном Ахметьевым:

“Бессмысленно искать истоки верлибра в фольклоре: если они найдутся, что с ними делать?

Просто писать в этой манере, и все, — мало думая о том, как устроен русский язык. Как напишем, так и будет устроен. Точно так же, как просто писать, не думая об устройстве своих стихов в вечности: это образ жизни, без целей. Но… именно он-то и имеет цель.

Бессмысленно говорить, что в свободном стихе — свой ритм. Где его нет? Интереснее выделить тип свободного стиха, который мог бы существовать сам по себе, без тяготения к прежнему благозвучному. В таком верлибре благозвучие вообще отступает в тень, на свет выходит интонация. Именно такой верлибр дали Уитмен, Паунд, Плат.

Интонация и смысл, и не поймешь, кто кого рождает. Но и способ мыслить здесь другой: не снять налета рассудочности… за верлибром тянется школа западной схоластики. Может быть, это пугает любителей старины? Ну, вольно бояться…”

Здесь же публикуются письма и воспоминания друзей. Замечательные.

Составитель Павел Крючков.

ИЗ ЛЕТОПИСИ “НОВОГО МИРА”

Август

15 лет назад — в № 8, 9, 10, 11 за 1989 год опубликованы главы из книги А. Солженицына “Архипелаг ГУЛАГ”.

35 лет назад — в № 8 за 1969 год напечатаны “Бухтины вологодские” Василия Белова.

70 лет назад — в № 8 за 1934 год напечатаны поэма Павла Васильева “Синицын и К°” и пьеса для кинематографа Юрия Олеши “Строгий юноша”.