Несмотря на мои опасения ни в напитках, ни в еде никаких посторонних добавок не обнаружилось. Ночь также прошла спокойно. С утра Хомолиген по-прежнему светился радушием, впрочем, как и все подданные из моего приората. Не понимая, что происходит, я не мог расслабиться, маялся неизвестностью и никак не мог приступить к делам. Промучившись до обеда я решил, что нечего ждать, пока всё разрешится. Пора заканчивать с неопределённостью и если купец нечто задумал, надо его расшевелить, а то время впустую пропадает.

Сам искать Хомолигена я не стал. Отправил за ним Самалона, а сам по-хозяйски устроился в кабинете главы торгового дома. Всё-таки есть у купца вкус! Кабинет обставлен представительно и, не побоюсь этого слова, богато. Хотя на самом деле дорогих и броских вещей в комнате не много. Письменный прибор из камня сродни малахиту, золотой, искусно гравированный и украшенный нож для бумаг, пара бронзовых светильников на столе и в тон им — пара на стенах, несколько статуэток и прочих безделушек. Добротные, но совсем не громоздкие кресла, обшитые бархатом, пара гобеленов со сценами охоты во всю стену.

Всё грамотно расположено и расставлено, ненавязчиво цепляет взгляд, маскируя недостатки прочей обстановки. Удивительно, насколько может поменять впечатление грамотный подход и хороший вкус. Я даже немного позавидовал таланту купца. Или не купца?! Прошила меня мысль. А ведь это же так! Раньше я таких талантов за ним не замечал. Он и одевался-то как пугало, броско и кричаще, а теперь его платье не режет глаза цветами, но выглядит очень прилично, делая его солидным и представительным.

И кто же виноват в этих переменах? Я мысленно ухмыльнулся. Понятно — кто. Человек, который может повлиять на этого непростого мужчину, которому он доверяет и в некоторой степени подчиняется. Похоже, у купца появилась любимая женщина! Причём это весьма интересная особа, раз смогла привнести такие изменения в его жизнь. Вновь оглядевшись, я рассмотрел ещё несколько деталей, которые указали на женскую руку, хозяйничающую в кабинете. Всё становится интереснее…

От дальнейшего разглядывания меня отвлекла открывающаяся дверь. В кабинет вошёл улыбающийся Хомолиген и поприветствовал меня. А ведь он нервничает, и сильно. Мы же уже здоровались! И если присмотреться, заметен затаённый в глазах страх и неуверенность, и в то же время — надежда. Купца одолевает множество противоречивых чувств.

Решившись на очередной эксперимент, я ослабил эмоциональный щит и постарался разобраться в хлынувших на меня чувствах Хомолинена. Да! Что ни говори, но человек — очень сложное существо, изменчивое и непостоянное. И как только жители Скальма могут выдерживать эту бурю чувств, которая выплёскивается на них?! И ведь научились терпеть, смогли разобраться и даже транслировать свои эмоции.

Придуманный мною эмоциональный щит на людей и на жителей Скальма действует по-разному. Если во время его использования эмоции окружающих для меня становятся ненавязчивым фоном, то животным настолько отстраниться от хаоса чувств не получается. Правда, в их случае щит действует больше как фильтр, который пропускает особо сильные и постоянные чувства, полностью отсекая всё лишнее. Благодаря этому у них и получается хоть и ограниченное, но общение с людьми. «Разговор», основанный больше на догадках, но, тем не менее, позволяющий в общих чертах понимать друг друга. Что же, попробую и я разобраться с тем, что творится в душе купца.

Итак, что мы имеем? Страх, страх, неуверенность, опять страх. Да перестань ты бояться! Успокойся! А то ничего другого, кроме страха, разобрать не могу!

— Присядь — сказал я купцу, надеясь, что так он успокоится. Хомолиген напряжённо опустился на краешек стула. — Слушай, чего ты такой дёрганый? У нас что, есть какие-то проблемы?

— Нет — ответил купец — дела идут нормально. Есть мелкие неурядицы, но их всегда хватает. Ничего сложного.

— Ну, тогда вздохни глубоко пару раз и постарайся расслабиться. Подождём минуту, пока ты успокоишься. — Хомолиген послушно вздохнул и действительно вскоре смог немного успокоиться.

Итак, что мы имеем помимо страха, который уже не так велик и перестал мешать. Злость, раздражение — слегка, и наверняка в мою сторону. Это понятно. Далее — грусть, желание защитить, нежность, сомнение, раздражение, благодарность, неуверенность. Да! Коктейль ещё тот! Но из него, если постараться, можно выделить наиболее яркое чувство — надежду.

Всё-таки я лентяй. Планировал научиться пользоваться дарованной мне Скальмом возможностью читать эмоции, но так и не дошёл до этого. Тяжело, понимаешь, не хочется излишне напрягаться. Сложно разбираться, если чувств много. А ведь животные смогли перебороть свою лень. Правда, они воспринимают всё иначе, поэтому им во много раз легче! Э-э. Нет. Это всё отговорки. Если каждый день пробовать, то, в итоге, и я приучусь терпеть это напряжение и выделять главные эмоции. Ведь у меня раньше иногда получалось. Уставал я при этом дико, и всего за пару минут. Ничего, тренировкой можно добиться большей выносливости и тогда я смогу крутить собеседником прямо как сан Актор.

Кстати я старика вспомнил! Ведь, по сути, именно после нашего с ним разговора я и стал более внимательно относиться к окружающим меня людям. Сильно он меня зацепил! Как он смог вызвать доверие?! Как потом вёл разговор, чтобы вытянуть из меня сведения и при этом сделать так, чтобы я не разозлился? Это просто супер! Старик или гений, или профессионал недосягаемого уровня. Хочу такого учителя. Но вот согласится ли он меня учить?… Да и того же Самалона подтянуть надо. Эх, мечты-мечты!

Ладно. Хватит заниматься экспериментами, а то Хомолиген опять начинает нервничать. Пора выяснить, что с ним творится.

— Уютно у тебя тут — я провёл рукою, указывая вокруг. — Сам обставлял, или помог кто?, — Хомолиген явно смутился и не стал отвечать — Слушай. Ну что ты молчишь? Я что, такой грозный, что ты меня боишься?

— От тебя многое зависит. Эх, если бы не клятва — с сожалением выдохнул Хомолиген.

— Я тебя не заставлял.

— Да… сам виноват. Теперь не знаю, что делать. Я ведь даже собой не распоряжаюсь. И как я могу быть уверенным в том, что смогу обеспечить других, дать им защиту? Какое будущее ждёт моих детей?

— Вот ты о чём. Сильно тебя кто-то зацепил, раз ты так заговорил. — Хомолиген кивнул, а я на секунду задумался — А знаешь, пошли, познакомимся.

Купец глянул на меня, потом не спеша поднялся и повёл на негнущихся ногах сначала на улицу, затем в соседний дом, который предназначался для посетителей торгового дома. Вот ведь! Видимо к моему приезду купец в гостиницу свою зазнобу переселил. Меня же определил в хозяйское крыло. Определённо, боялся моей реакции.

Вскоре Хомолиген завёл меня в комнату, в которой нас приветствовала невысокая приятная женщина средних лет. Этакая улыбчивая жизнерадостная непоседа. Недолгий разговор с ней оставил у меня приятные впечатления. Была в ней изюминка, которая, видимо, и зацепила купца. Кроме того я обратил внимание на то, как она смотрит на Хомолигена. И каким взглядом отвечает ей купец. Очевидно, что эта пара действительно любит друг друга. Ушлый пройдоха наконец нашёл свою половину и это его заметно изменило. У него появились новые ориентиры и цели в жизни. Появился стимул и он готов на многое, чтобы всё это защитить. Вскоре раздавшийся из-за стенки плач ребёнка прервал наш разговор. Женщина, извинившись, выпорхнула за дверь.

— Знаешь, а я хочу тебя поздравить — сказал я Хомолигену, после того как мы остались одни — Это хорошо, что у тебя так всё складывается. Кстати, кто у тебя родился?, — после этого вопроса купца прорвало.

— Я её купил. Она в рабстве была в одном из кочевий. Думал, рабыня — не жена, не прирастёт. Ведь кто я? Да никто! Я же ещё хуже, чем в рабстве. Но вот так получилось, что теперь без неё не могу. И сын родился. Как им теперь? Ведь ты же можешь посчитать, что они помеха твоим планам, и что тогда? Я же не смогу сопротивляться.

— Думал, как меня со света сжить?, — спросил я.

— Думал — не стал отрицать купец. Но на самом деле он из-за клятвы и не смог бы соврать.

— И как придумал?

— Да, но и сам при этом погиб бы. Я уже и деньги приготовил, чтобы обеспечить Лани с сыном, но ты…

— Дурак ты великовозрастный! Каково бы ей без тебя было? Ладно, не бойся. Я не против ни твоей жены, ни сына. Даже больше скажу. Я действительно рад, что у тебя все налаживается. Ты всё никак не хочешь понять, что, несмотря на то, что у нас не всё гладко сложилось вначале, ты всё равно для меня — свой человек. А своих я стараюсь не обижать. И твои люди для меня не чужие. Вы — не расходный материал и, естественно, я доволен, когда у вас всё хорошо. — Я глянул в сомневающиеся глаза купца и продолжил — Вот же торгаш! Вижу, что ты мне не веришь. Ладно, есть одна мысль, как тебя убедить. Уже внёс сына в храм?, — Хомолиген отрицательно мотнул головой — тогда собирайся, бери семью и выходи через полчаса. А я пойду с Мариной поговорю.

— Ты что, хочешь его в храм внести?, — удивился купец.

— Да, стану ему крёстным.

— Кем?, — удивился Хомолиген. В этом времени детей не крестили, но был немного похожий обряд. Существовало таинство внесения младенца в храм. Таким образом, новый человек приобщался к пантеону светлых богов. Мальчика вносить должен взрослый мужчина, но не отец, девочку, соответственно, женщина. Я уже по меркам этого времени вполне взрослый человек, поэтому могу внести младенца. Соответственно я становлюсь, по аналогии с моим временем, кумом семьи. То есть в некотором смысле родственником, которому с этого момента и ребёнок, и его родители становятся не чужими. То есть немного похоже на таинство крещения в христианстве, и я это озвучил, чем вызвал недоумение, так как понятия «крёстный отец» сейчас не существовало. Было понятие «внёсший», которое имело сходный смысл.

— Внёсшим — поправился я после восклицания купца, вышел из дома и направился в небольшую пристройку в торце гостиницы.

Ещё в прошлом году отец Сарон облюбовал себе местечко под молельню. Полноценным храмом я бы её не назвал из-за скромных размеров, но, тем не менее, это было место, в котором находились все атрибуты для проведения обрядов. Естественно, птенцы Сарона, как только появились в торговом доме, направились приводить там всё в порядок. Из Скальма они захватили несколько хоругвей, и в момент моего появления Марина прикреплял полотнище к стене.

Я подозвал монаха. Тот подошёл не сразу. Сначала закончил дело, и только потом соизволил выйти ко мне, как бы показывая, что в этом месте не я главный, тут свой хозяин имеется. Отчитывать монаха за своеволие я не стал. Он искренне считает, что поступает правильно, да и я думаю, что влезать со своими капризами в такую тонкую сферу как религия, не стоит. Насколько мне известно, на вере в итоге обломали зубы все миряне, кто пробовал там командовать. С богом не договоришься.

Так что монах в своём праве. Несет свою веру и ведет себя соответствующе. И сейчас именно я проситель, который хочет чего-то от сферы, в которой свежеиспечённый священник является проводником и, соответственно, он командует, а не я. А ведь если подумать, то можно задать вопрос. Имею ли я право хоть на что-нибудь в этом храме? И вообще, стоит ли мне здесь находиться, так как я совершенно не верю в этих богов? Точнее предполагаю, что представляют собой местные боги и практически уверен, что к настоящим богам эти сущности не имеют никакого отношения. Правда, я не могу сказать, что вообще могу определить, что такое бог или боги. Но знаю, что местные боги не имеют чудесных проявлений, а это и есть основа высших сил. Или это только моё восприятия. Эх!.. Многие знания — многие печали. Вот же! Ухватил некий краешек знаний и уже считаю себя пупом земли. Я считаю, что моё понимание того, что существует Истина и законы, смутная память о соприкосновении с бесконечностью, и есть вера? И богов надо искать где-то там, за горизонтом. Но вообще-то это абсурд. Как найти чудо? В общем, опять сам себя запутал.

А!.. Ничего я не изменю, да и не хочу этого. И пусть для меня всё это театр, но для прочих людей это важно и значимо. Значит, следует уважать. И вообще, почему бы не воспользоваться бонусами, которые я могу взять от религии? Только не наглеть. Поэтому я спокойно озвучил предложение провести обряд внесения. Правда, что-то Марина сразу скис. Попытался сразу отсрочить и перенести, но я понял его сомнения и заявил.

— Слушай, ты же уже монах. Никто тебя насильно становиться на эту стезю не заставлял. Это твой выбор и тебе рано или поздно придётся выполнять обряды.

— Но я никогда ещё такого не делал — высказал свои сомнения Марина. Я внутренне улыбнулся. Суровый мужик, который, я думаю, не одну голову врагов с плеч снёс, а боится. А важничал то до этого! Ладно, нечего издеваться, дело для него новое, вот и волнуется. Надо подбодрить.

— Ты пойми, здесь все свои, если ты что-нибудь случайно забудешь или перепутаешь, ничего страшного, мы поймём. А вот представь, если какой-нибудь обряд придётся делать не в нашем кругу. Как тогда будешь выкручиваться? Так что считай это тренировкой.

— Может быть все-таки завтра?

— Ни в коем случае, долго объяснять, но поверь, это нужно уже сейчас и, как ни странно, в первую очередь не мне, а тебе. — Ну не буду же я ему разглагольствовать о том, что к завтрашнему дню он может перегореть и тогда вообще ничего не получится. А так… Боевая задача поставлена! Нечего сопли жевать, нужно выполнять! И всё пойдёт.

Празднично одетый Хомолиген вынес сына, закутанного в пелёнки. В сопровождении Лани, которая шла за ним, отступая на шаг, приблизился к двери молельни. Остановился, не доходя метров десяти до неё. Марина был ещё не готов, поэтому пришлось ждать.

Вскоре к нам начали подходить люди. Кажется, что посмотреть на обряд собрались все, кто был сейчас в торговом доме, кроме охраны. Но они на работе, не положено. Как оказалось, в доме не так и мало женщин. И ещё у одной я заметил в руках свёрток. Подошёл, расспросил. Оказывается, ещё у одного человека из приората появился сын.

В итоге, когда Марина заявил, что начинаем, мне в руки перекочевали уже две кучки пелёнок, в которых посапывали малыши. А что? Мне не жалко. На самом деле это только этим людям всё это важно. Они находят в этом сакральный смысл, и это наполняет их жизнь. Мне важнее, что обряд сгладит противоречия между нами и можно будет перестать оглядываться, выискивая опасность.

— Ну что, успокоился?, — спросил я у разгорячённого вином с праздничного стола Хомолигена вечером. Купец кивнул и ответил.

— Теперь можно жить. — Ну, всё, кажись, наконец, поладили. А то задолбали меня эти разборки! Вечно не предугадаешь, что купец в очередной раз надумает. А так… с его стороны какое-то время проблем не ожидается, можно и прочими делами заняться.

С самого утра следующего дня в Дунальстерн направилась целая делегация. Со стены торгового дома я проследил, как в ворота города втянулась змейка всадников, и спустился к женщинам, которые ждали меня во дворе. Ещё вчера я выяснил, по своей ли воле представительницы слабого пола находятся в этих стенах. Оказалось, что никто никого не неволит. Да, они все бывшие рабыни, но рабство в Империи условное. Точнее в глубинке можно было наткнуться на натуральную кабалу, но вот возле больших городов принуждать сверх меры никто никого не станет, так как достаточно одного обращения, которое может передать даже случайный путник, и стража немедленно отреагирует. Наказание же за незаконное рабовладение весьма суровое.

Конечно, всё не так просто, и имеются различные нюансы. Например, многие люди попадают в рабскую зависимость из-за долгов. В этом случае хозяевам позволено применять жёсткие меры к разгильдяям, которые не хотят отрабатывать задолженность. Однако вразборках с властями могут пострадать все стороны, и если рабу может быть и всё равно, если рабовладелец — изверг, хуже-то уже врядли будет, то для хозяина это потеря сил, времени, а зачастую средств и даже свободы.

В моём приорате я ставил условие, что рабов не потерплю. Поэтому бывшие рабыни оказались здесь по своей воле. Люди Хомолигена с самого начала говорили женщинам, что у них есть приор, поэтому они отнюдь не завидные женихи, и выкупали только согласных жить с ними. Конечно, многие женщины использовали эту возможность, чтобы освободиться за чужой счёт и скрыться, но не все. Были и те, которые решили остаться.

И вот теперь этих свободных женщин я хотел попросить помочь мне сшить несколько больших шатров. Конечно же, не так, а за оплату, хотя они знали, что я приор и многие были согласны помочь бесплатно, чтобы улучшить отношения. Но мне эти жертвы были не нужны. Я и без этого не собираюсь притеснять их избранников.

На складе у Хомолигена нашлось немало шерстяной ткани, так что работой женщины были обеспечены. Им потребуется два-три дня, чтобы изготовить один шатёр. Первый! Тот, который и станет нашей визитной карточкой в этой пустыне. Маяком, к которому потянутся люди, выброшенные в герцогство умирать из-за проклятий. Надеюсь, мы никого до этого времени не упустим, а чтобы быть уверенными в этом, и отправилась в Дунальстерн делегация.

Конечно, следить за прибывающими поездами подвесной дороги и теми, кто с них сходит на землю, — не цель тех, кто сейчас поехал в город. Самалон с Хомолигеном первым делом нанесут визит вежливости герцогине. Почешут языком по полу. Намекнут на прошлогодний договор, посмотрят, не забыла ли старушка свои слова. В общем-то, очень важный, но пустой трёп.

Ну а потом моих людей ждут прочие дела. Купить билеты в Элентарнай для трёх пассажиров с багажом. Организовать помимо нелегальной, официальную торговлю тем, что привезено нами из Скальма на продажу. Прочие мелкие дела. Вроде пока не много, но вот это только кажется, на каждую задачу требуется немалое время. Ну, и про эшелоны проклятых надо договориться.

В плане получения информации о прибытии в город поездов с людьми, помеченными колдунами, лучше было бы договориться со стражниками, но пока контактов с ними нет. И знакомый Галнона тут не помощник. Вообще эту ниточку не следует трогать, чтобы не возникло ненужных вопросов. Если и наводить мосты, то кружным путём.

Этим займутся Белый с Малышом. Навестят братву. Пора местную анархию привлекать, ведь кто ещё, как не они, знает, что происходит в стенах и окрестностях столицы герцогства. Также через них можно пополнить кошелёк, втихую продав кое-что из Скальма. И ещё один очень важный момент никак нельзя упустить.

Необходимо точно знать, сколько времени идёт письмо в эльфийский лес. Ольген все-таки не стал навязываться в наш караван из Скальма. Вместо этого он долго упрашивал Самалона отправить его родственникам простое письмо. В итоге пришлось разыграть спектакль. Самалон притянул эльфа ко мне, мы некоторое время спорили и, наконец, я согласился передать послание в эльфийский лес. При этом Ольген заверял, что ничего важного и секретного он не написал. Даже показал письмо, в котором действительно было только несколько строк приблизительного содержания — «Мама, мы с сестрой живы и здоровы. Всё хорошо, позже сообщим подробности. Целуем и обнимаем».

Все невинно и скромненько, только вот от бумаги исходит едва заметный специфический аромат. Ну, мало ли где эта бумага лежала, и какие запахи впитала?! А то, что в уголке несколько продавленных точек и вмятин? Так это камушком придавливали, чтобы ветром не снесло, пока писали. А в конверте какие-то кусочки коры, щепочки и обрывки листика? Так это опять же ветер виноват. Ну, любит Ольген писать письма на природе, а там ветерок балует, зато лучше дышится.

Было у меня желание поиздеваться над Ольгеном, но делать этого я, конечно, не стал. Немного ещё поспорил для достоверности, но глядя в честные-пречестные страдающие глаза, согласился. Эх, какой актёр пропадает! Ведь может же, когда хочет!

Теперь у меня головная боль. Когда отправить письмо, чтобы эльфийское посольство не прибыло слишком рано? Эту делегацию нужно плотно контролировать. В Дунальстерне встречи лучше избежать по ряду причин. Поэтому эльфы должны приехать так, чтобы я уже закончил с делами в герцогстве и был либо в Скальме, либо поблизости от него. Но опять же, прибытие представителей «ночного народа» к концу холодного сезона мне также не нужно. Если зима закончится, то нашей встрече могут помешать гоблины, которые появятся в пустыне по весне. Также делегация может просто не рискнуть ехать и останется на год в населённых землях. А за год может многое произойти. В любом случае, у них будет время, чтобы произвести разведку, навести справки и хорошенько всё обмозговать. Что опять же недопустимо.

Мы долго обдумывали с Самалоном и лэром Галноном, сколько времени потребуется эльфам для того, чтобы после получения письма собраться в путь и прибыть в Дунальстерн. Вытаскивали все знания и воспоминания. Анализировали, спорили, даже ругались. В итоге сошлись во мнении, что на всё про всё им нужено две — три недели. Также продумали метод проверки наших умозаключений и возможность подстраховки, если вычисления неверны.

В любом случае, есть последний вариант. Если эльфы появятся слишком рано, мне придётся срываться, бросать всё и нестись в Дар-ар-дар и там, на месте всё разруливать. Но лучше бы мне контролировать все дела Скальма в Альстерне до конца. Тут определённо могут возникнуть специфические проблемы, с которыми я справлюсь лучше всех, и бросать всё на неопытных птенцов не следует. Думаю, что мне важно задержаться в Дунальстерне и возвращаться в Скальм с обратным караваном. Ладно, посмотрим, что получится. В любом случае, нужно пока собирать дополнительные сведения, а потом уже всё решать окончательно.

Приехавшие вечером люди привезли немало известий. Первым сообщил свою часть Белый. Авторитет не сразу нашёл наших прошлогодних знакомых, да и встреча не отличалась радушием, но, тем не менее, договорились. Как сказал Белый, «срубить бабла по-лёгкому» местные бугры не отказались, а получив задаток, организовали дежурство около чёрного хода станции группы местных бомжей. Теперь ни один караван не пройдёт мимо заинтересованных взглядов.

С представителями стражи дело пока не заладилось. Я по опыту моего времени знал, что зачастую криминал общается с представителями закона, да и Белый подтвердил, что такое бывает, но как оказалось, знакомство местный криминал поддерживает с городской стражей, а на станции своя охрана, и к ней доступа нет. Однако Белый заверил, что братки обещали «покумекать». В общем, всё. А, нет. Ещё насчёт голера и пары манов договорились. Копейки, но пусть будут, к тому же это ещё одно подтверждение, что с нами полезно дружить.

Вслед за авторитетом отчитались и все остальные. К герцогине удалось попасть почти сразу. Видимо, у бабульки было хорошее настроение, а то могла бы и не принять. А так она даже посмеялась, узнав Самалона и с ехидцей спросив у него «Ну и когда же лодки поплывут?». На сообщение о том, что всё ожидается максимум к лету, она весело хмыкнула и заявила: «Начну готовиться». В общем, снова не поверила, но помнит, и это главное.

Визит в герцогский замок был важен не только тем, что подтвердилась прошлогодняя договорённость, но как ни странно именно он принёс наиболее существенную для меня информацию. Пока Самалон с Хомолигеном находились в приёмных покоях герцогини, сопровождающий их подручный купца ожидал в приёмной. Вот он-то и приметил делегацию стражников. Важные воины, видимо командиры, не обратили внимания на скромно стоящего у стены человека, а принялись перемывать свои дела, ожидая приёма.

Оказалось, это начальник охраны станции подвесной дороги и его заместитель. Мужчины разговаривали об эшелоне, который прибудет через два-три дня и сетовали, что герцогиня снова расстроится и вновь примется наводить порядки, от которых, кроме суеты, никакого прока. Ещё бы ей радоваться, вновь по дороге костей пойдут смертники. О-па, значит, у меня осталось два дня на подготовку, и надо будет встречать будущих вассалов. Понятно, что эти стражники вели речь о жертвах колдунов. Подручный Хомолигена это также понял и дослушал разговор до конца.

Оказывается, что хоть после прошлогодней чистки, устроенной Императором, эшелонов смертников стало заметно меньше, тем не менее, они регулярно прибывают, и в середине зимы ожидается ещё один. Потом, по мнению охраны станции, если всё будет так, как и в прошлом году, поезда надо ждать в конце весны.

Для стражников это был пустой трёп, а для меня — жизненно важная информация. Понятно, что я пользуюсь ситуацией, имея свой интерес. И это выглядит, по меньшей мере, некрасиво, если не сказать подло. Но разворачивать войну с колдунами у меня нет ни сил, ни ресурсов, ни возможностей. Поэтому пусть так, чем новые бессмысленные жертвы. Ничего, придёт время, и у меня, надеюсь, получится разорвать эту цепь порушенных жизней и судеб. Скоро первые птенцы на крыло станут. Как только поработают с первым эшелоном, так и оперятся. А отец Сарон им в помощь новых желторотиков подготовит. Им тоже опыт нарабатывать придётся. Постепенно обучим людей, и тогда уже и в Империю сунемся, посмотрим, что там у них происходит.

Кстати, надо бы про горы нарунгов не забыть. Подготовить там площадку для десанта. Если всё пойдёт, как я думаю, то через год пора будет туда птенчиков отправлять. Ведь это второе место, куда идут поезда с проклятыми людьми, а значит также зона моего интереса. Надо бы Хомолигену туда смотаться, открыть филиал. Тем более что и торговая тема есть по его профилю. В Альстерне он много работает с продуктами животноводства. Пользуясь старыми связями он продаёт кожи и шерсть куда-то в центр империи. Нарунги же специализируются на выращивании овец. Почему бы купцу, имея рынок сбыта, не нарастить объёмы? Так что всё логично.

Филиал торгового дома в горах лучше всего возглавить старшему сыну Хомолигена. Заметил я его ревнивые взгляды в сторону новой пассии отца, которая со своим потомком отодвинула первенца от главы семьи. Так что, пожалуй, следует развести поколения по разным углам. Не хватало мне ещё семейных разборок! Ладно, хватит об этом. Что в остальном по результатам поездки в столицу Герцогства?

Как договорились торговать продуктами Скальма и делать закупки, меня на самом деле интересовало мало. Это не моё профессиональное поле, поэтому на все отчёты я просто кивал, не сильно вникая. Вроде косяков не заметно, а приорат меня по-любому не кинет. Также в свете последних событий саботажа от них не должно быть. Меня интересовала информация по почте и выезду в Элентарнай.

Тут всё обстояло не так ровно, как хотелось бы. Самалон, конечно, навёл справки, но точной информации пока не получил. Однако он написал запрос, благо это можно сделать, и уже завтра ему дадут ответ. Поэтому ему придётся ехать ещё раз. А потом и определимся с дальнейшими планами, в том числе и с поездкой в столицу Империи. Вот вроде и всё на сегодня. Осталось только швей поторопить и сделать самое важное… Звонок Ари. Она ждёт. Правда, ещё и Галнон в разговор вмешается, может ещё кто, но она всё равно для меня важнее.