/Через час в одном из переулков третьего круга/

— Ой, да ладно, хватит ломаться! – мужик лет тридцати с зелёным ирокезом протянул Эмилии бутылку, - Пей пока предлагают! Под бухло всё веселее, даже трахаться!

Девушка отрицательно покачала головой и старательно пыталась скрыть отвращение к покрытому собственной же блювотине мужику.

— Ой, ну и хер с тобой, - он отхлебнул, - Мне же больше достанется.

Шумная компания около двадцати минут назад остановилась в тупике одной из улиц бедного района. Видимо заранее спрятанные в ящиках бутылки с самодельным алкоголем уже подходили к концу, а окончательно утерявшие последние очаги рассудка парни вовсю лезли к девушкам.

— Эми, да харе тебе! – через пять минут к Эмилии подошёл парень лет двадцати, - Не порть всё веселье. На, вот, полегче станет, - он протянул красную таблетку.

В голове девушки плясало множество самых нежеланных чувств – от страха очередного изнасилования, до гнева на собственную жизнь. Она хотела реветь, орать, громить всё вокруг и проклинать каждого в мире человека.

Но девушка не могла.

И вовсе не потому что была нема, нет. Она просто боялась злить дикарей вокруг. Любая лишняя эмоция может вызвать ответную реакцию, и будет хорошо, если ею окажется лишь насмешка. Весьма легко издеваться над человеком без голоса, и куда легче принудить физически слабую девушку к омерзительным деяниям.

Однако же стоит признать, с момента как Эмилия утратила возможность убежать из реальности отбросов и начать новую жизнь, её так ни разу и не склоняли к сексу против воли. Да, напаивали до потери сознания; да накачивали наркотиками, но тем не менее, девушка ни разу не помнит, чтобы её насильно заставляли “отрабатывать долг”.

И даже сейчас, когда одну из девушек уже имеет три парня, Эмилии предлагают расслабиться, а не принуждают повторять опыт подруги.

От ожидания скорой участи пустого мешка с мясом, девушка лишь беззвучно заплакала. Сколь должна быть ужасна жизнь, чтобы ты благодарила судьбу за шанс быть изнасилованной хотя бы под наркотиками?

Бежать некуда, ибо это случится в любом случае. Не согласишься добровольно, так свяжут в подвале и выставят на всеобщее обозрение. Уж она то знает, что её ждёт в случае неповиновения. Она видела, что бывает с непослушными.

Еле справляясь с трясущимися от плача руками, девушка залпом проглотила таблетку - если не бежать, то хотя бы не помнить.

“Боже, за что…”, - девушка закрыла глаза ладонями.

Быстродействующий наркотик уже тихо кружил голову и заполонял взор цветастыми разводами. Одной таблетки достаточно, чтобы через десять минут окончательно потерять контроль и стать безвольной куклой.

Эмилия знает, что будет дальше. Через восемь минут парни поймут, что наркотик затуманил её рассудок; через двенадцать её одновременно будут насиловать два, а то и три человека; через двадцать всё это закончится; а через несколько недель всё повторится вновь.

Уже второй год жестокие события судьбы повторяют свой цикл. Личный денежный счёт находится во владении других людей, а приходящие каждую неделю деньги ни капли не спасают положения. Наоборот же, они дают ещё один повод держать послушную собаку на поводке.

Наркотик постепенно берёт верх. Прошло три минуты, как онемение покрыло кончики пальцев и задвигалось дальше по телу. Ощущение реальности медленно уходит глубоко внутрь сознания и обещает скорое прекращение кошмара. С того момента, как на девушку накинули долги другого человека и заставили платить собственным телом, она ни разу не находилась в сознании во время секса. Иронично, но будучи едва ли шлюхой, она может лишь примерно представить все ощущения.

— Да-а, вот так лучше, - подошёл парень с ирокезом и положил руку на небольшую грудь Эмилии.

До полного затуманивания рассудка оставались минуты, а потому и мерзкую ладонь девушка всё ещё способна почувствовать. Она вскинула покрытую слезами голову и увидела ухмыляющегося уродливого мужика, падкого на несовершеннолетних девушек. Выпивший не одну бутылку алкоголя, - купленного на еженедельные отчисления, - ему тем не менее удалось снять штаны и неудачно попытаться подтащить голову девушки к паху.

“Я ещё не могу”, - хотела сказать Эмилия, но получился лишь едва слышимый хрип.

Она прикрыла рот одной рукой и замычала, тогда как вторая тщетно попыталась отодвинуть голого мужика.

— Да сколько можно?! – закричал он и схватил её за волосы, - Нахера я за тебя заплатил?! – одним движением сорвал майку и скинул девушку с ящиков, на коих она и сидела.

Прошло около четырёх минут с момента попадания таблетки в желудок, а потому и устоять на ногах Эмилия уже не могла. В одних лишь джинсах, она упала на стекло разбитой бутылки и порезала руки. Стон зародился в глотке, но пройдя через испытание травмы голосовых связок, превратился в ещё один хрип, на сей раз куда более громкий.

“Больно”, - запищала она внутри сознания и ещё сильней заплакала, - “Как же больно”

— Ай, да и хер с ним, - подошёл мужик с ирокезом, - Ртом работать не хочешь, а руками мне к чёрту не сдалось. Порезала, да и похеру, - он наклонился к девушке со стеклянными глазами и потянул руку к её штанам, - Ох, люблю я молодень…

— Ого! – воскликнул кто-то.

От резкого звука энергичного голоса, даже увлечённые сексом парни повернулись в сторону незваного гостя. Эмилия также не стала исключением.

Блондин лет двадцати стоял в проходе и с удивлённым лицом разглядывал лежащую в стекле полуголую девушку. Даже сквозь рябь действия наркотика, ей удалось его вспомнить – именно он сегодня навещал прах Авроры.

Стыд, это последнее, что сейчас должна испытывать Эмилия. Но доведённой до края нервного срыва, ей лишь оставалось, путём воздействия иных кроме страха и отвращения эмоций, тщетно пытаться забыть о нависшем голом мужике.

Ещё в колумбарии девушка посчитала незнакомца в очках хорошим человеком, ведь она ни разу не видела, чтобы кто-то кроме неё посещал прах Авроры. Если этот явно не бедный человек, - о чём говорит процессор на затылке, - столь сильно чтит память о воспитательнице, что нашёл время её навестить – значит он не может быть злым.

Детская логика, служившая единственной возможностью ощутить это самое детство, сейчас и порождала нестерпимый стыд перед парнем. Несмотря на уже огромное количество подобных попоек, Эмилия не помнит, чтобы её в таком виде хоть раз лицезрел посторонний человек. Всегда то были лишь стоявшие в очереди голые мужики и изредка ждавшие своей участи подобные ей девушки.

Лишь обещание матери не давало ей повеситься или выпрыгнуть из окна. Лишь оно строило барьер в сознании, и сдерживало тандем стеснения и гнева.

Но сейчас же, когда знавший Аврору человек видит её в таком состоянии, воздвигнутая в голове стена начинает с треском рушиться.

“Вдруг мама смотрит через его глаза?”, - мечущиеся в сознании мысли заставили девушку зареветь ещё сильней, - “Вдруг ей сейчас стыдно за такую поганую дочь?”

— Тебе чего надо, парень? – спросил парень в кожанке.

— Если вы не против, я заберу её? – указал он на девушку.

Глава всей шайки округлил глаза и нахмурился, видимо не улавливая суть вопроса. Он повернулся на так же ошарашенную девушку, потом обратно на парня и всё ещё не находил смысл в словах незнакомца.

— Чего? – явно не доброжелательным голосом спросил главарь.

— Она – моя сводная сестра. Нас разлучили когда-то давно в детстве, но сегодня мне удалось её отыскать. Могу ли я забрать её домой?

— Чего?! – парень в кожанке повернулся на девушку, - Ты его знаешь?

С раскрытыми от удивления глазами, она лишь взглядом впивалась в лицо загадочного юноши. Несмотря на преследующий её последние два года дурман алкоголя и таблеток, девушка отчётливо осознавала, что не помнит этого человека.

Но несмотря на это, мокрыми от слёз карими глазами она цеплялась за последнюю надежду спастись из этого ада. Эмилия каждый день молила Богов о прекращении вечного кошмара, и быть может, её наконец услышали? Быть может, невероятное совпадение - лишь желание матери в последний раз помочь страждущей дочери?

“Пожалуйста”, - прохрипела девушка, вновь не сдерживая слёзы, - “Пожалуйста, помоги”, - из последних сил она потянула руку к незнакомцу.

Недавно прошедший дождь отражал свет фонарей и превращал землю подворотни в вязкую грязь. Дрожащая от холода полуголая девушка доживала последние секунды осознанного дня, ведь через пару мгновений, наркотик окончательно возьмёт верх и лишит её последних очагов рассудка.

Но до самого конца, Эмилия желала верить во спасение. Верить, что после нескольких лет мучений она наконец заслужит хотя бы год спокойной и счастливой жизни. Её лишили матери, лишили детства и юности, чести и свободы. До сегодняшнего дня у неё не было ничего, кроме желания скорой смерти и возможности скрасить изнасилование путём наркотического забвения.

“Я не хочу… чтобы это повторялось”

Но сейчас, она схватилась за мимолётную надежду. Да, глупую, да, неоправданную, но столь важную для страдающей маленькой девочки.

— Как видишь, она тебя не знает, - пожал плечами парень в кожанке, - Да даже если бы и знала, то хер бы мы её отдали.

— Но почему?

Незнакомец сделал пару шагов вперёд, но тут же остановился, увидев как пара других парней вскочила с ящиков и пошла навстречу.

— Эмилия должна нам дохера денег. Она – наша собственность, - судя по голосу, главарь злился затянувшейся беседе.

— Так давайте я её выкуплю. Сколько? Сотня тысяч? Две?

— Ох, - вздохнул владелец Эмилии и двинулся навстречу незнакомцу в очках, - Ты действительно не понимаешь, куда лезешь? Она – шлюха, на которой я сделал уже не одну сотню. Ты думаешь я просто так её отдам какому-то херу с горы?

— Хорошо, сотня в месяц? Две сотни? – он попятился назад, - Пожалуйста, давайте разойдёмся мир…, - удар в живот выбил все остатки воздуха.

Едва ли не все окружающие Эмилию мужчины гаркнули в попытке выдать смех и двинулись в сторону новой груши для битья.

“Стойте!”, - уже было подскочила девушка, как наркотик за мгновение вскружил землю и повалил наземь.

Прохрипевшая от боли вонзившихся в бок осколков, Эмилия вновь лишь уставилась на загнувшегося от удара человека.

“Пожалуйста, не трогайте его”, - глаза девушки постепенно закатывались, - “Я…”, - Эмилия еле справилась со рвотным позывом, - “Не хочу… чтобы он из-за меня страдал”.

Незнакомец машинально отошёл ещё на пару шагов назад и одной рукой прикрылся от последующих ударов. Главарь лишь ухмыльнулся слабости “спасителя” и принялся дожидаться еле плетущихся дружков, видимо не желая марать руки.

— Ты – идиот, - рассмеялся он, - Почему ты попытался её забрать? Стало жалко? Сам захотел трахнуть? – он наклонился и схватил незнакомца за волосы, - ОТВЕЧАЙ! – главарь вонзил колено в лицо сводного брата Эмилии.

“Н-Е-Е-ЕТ”, - попыталась закричать девушка, но вместо вопля вышел лишь очередной хрип и кровь разодранной гортани.

— Ты её заберёшь, а что нам-то делать? Что мне говорить клиентам? – он отошёл в сторону, пропуская дружков к облокотившемуся на стену незнакомцу, - Ты, богатенький идиот, решил поиграть в героя. Что-ж, зря, - он достал из кармана складной нож, - Даже если ты вызвал полицию, в бедный район она ещё не скоро приедет. Добро пожаловать в помойку, белобрысая принцесса!

Стон от полученного удара в челюсть гармонично сочетался со смехом опьянённого могуществом главы.

Всё больше погружаясь в бездну сознания, девушка с пустым взглядом лишь упала головой на стекло.

“Опять…”, - тянущее чувство всё более отчётливо ощущалось в груди, - “Опять я поверила в невозможное”, - спрятанное за барьером желание прорывалось наружу, - “Прости, мама”, - рука потянулась к самому большому осколку, - “Я так больше не могу”, - от острого стекла до вены на руке оставались считанные сантиметры, - “Зачем…”, - несколько миллиметров, - “Зачем я родилась?”.

Острый край едва коснулся кожи, как девушку остановил хриплый голос незнакомца.

— Надеюсь…, - полученные им удары в разы усложнили членораздельную речь, - Вы…, - от ещё одного удара он выхаркнул сгусток крови, - Неверующие…

Прикрывавшая лицо рука скользнула на затылок и всё тело парня в миг обмякло и повалилось наземь.

— Тц, - цыкнул главарь, - И нахера вы его убили?

— Да мы-ж легонько, - почесал затылок толстый бородатый мужик, - Эй, а ты что делаешь? – обратился он к одному из напарников по избиению, который полез к мертвому телу парня.

“К-как…убили?”, - силы окончательно покинули девушку, и она повалилась на землю, - “П-почему…”, - и лишь широко распахнутые от ужаса глаза выдавали в ней наличие жизни и мыслей, - “Ради меня…”, - вскочивший в венах уровень адреналина на минуту отсрочил действие наркотика.

Дрожащая от остывшей на теле крови, она смотрела в отражение оставшейся после дождя лужи.

“Почему я всё ещё в сознании? Чтобы видеть, как убивают последний шанс на спасение? Как избивают возможно единственного родного человека?”, - от бессилия Эмилия сжала осколок в руке, - “Мама, пожалуйста, убей меня”, - голова тихонько задергалась от еле сдерживаемого плача, - “Я не хочу терпеть всё сно…”

Послышался звук разбитой бутылки.

/За минуту до/

Сорок секунд разгона акселератора

“Идиот, нам нужно выкачать наркоту из девчонки!”, - орала Тьма на моём плече.

“Эти…”, - Свет со всей силы сжимал челюсть, - “Отбросы посмели нас тронуть…”, - изо рта капала разъедающая рассудок желчь, - “Грязные крысы, сами избравшие жизнь в канаве…”, - Добро разомкнуло зубастую пасть и завопило во всё горло, - “ПОСМЕЛИ ТРОНУТЬ НАС ПАЛЬЦЕМ”, - он вцепился в ткань разума когтистыми лапами.

“Но ты же обещал не появляться до исполнения плана!”, - отвечала тьма.

“ОНИ ПОСМЕЛИ ПОЙТИ ПРОТИВ БОГА!”, - пространство внутреннего мира резонировало от потустороннего крика, - “КАЖДОГО…”, - реплика сопровождалась капающей с пасти кислотой, - “КАЖДОГО МЫ УТОПИМ В СОБСТВЕННОЙ ЖЕ КРОВИ”, - сознание покидает тело Артура и берёт под контроль одного из ничтожеств.