Аэропорт большого города. Здравствуй, Гонконг, пока о тебе только слышала. Прошло много лет с тех пор, как тобой перестали править англичане. Отец тогда гостил у тебя, и ты поразил его и небоскребами, и эскалаторами на улицах. Самолет теперь не садится между башен, аэропорт на отдельном острове. Экспресс несется бесшумно, сплошные экраны – смотри, что хочешь, а окна маленькие, да и всё так мелькает – ничего не разобрать. Реклама скоро поглотит человека: он её придумал, а теперь она вертит. Вот и мне предстоит проявить здесь свои навыки маркетолога. Тут есть, чему поучиться. Картинки меняются с такой скоростью, что мозг не успевает сконцентрироваться, и кажется, что нравится всё. Ты и опомниться не успел, а в тебя уже заложили желание, приятные ассоциации – в следующий раз увидишь и сразу захочешь. Встречу Стива, отмечу, что первое впечатление – тотальная реклама. А может, это у меня профессиональная деформация? Или свежий взгляд со стороны, а здесь все уже давно привыкли?

Приехали. Вся поездка – мелькание в окне: деревьев, домов, цифр, свидетельствующих о скорости, превышающей четыре сотни километров в час. Всё на разных этажах. Да, папа, это тоже сохранилось. Город, как многослойный пирог, только слоев стало больше. Теперь не только поезда на одном уровне, трамваи на другом, машины и автобусы на третьем – появились высокоскоростные магнитные дороги. Магнитопланы долго боролись за место под солнцем и искали свою нишу рядом с обычными автомобилями. Но кому понравится конкуренты? В итоге магнитный транспорт зажил отдельной жизнью. Всё началось с поездов, следом появились машины и мотоциклы. Земли больше не становится, и люди стали перебираться ближе к облакам. Сначала пытались бороться за экологию на нижнем уровне, который использовали тысячи лет, но мы так много наследили, что оказалось легче карабкаться вверх, разрежая низ. Новый уровень обосновался на высоте двадцать первого этажа – потому что двадцать первый век, потому что выше пока очень дорого, но теперь всё строится на другой базе, и я приехала учиться иным скоростям.

Лифт здесь тоже бесконтактный, и кажется, что он долетел, а не натужно поднялся, в уютный холл. Мне забронировали летающую машину, управление осваивала по программе дистанционного обучения, сдала экзамен. Всё настолько просто и безопасно, что не заняло много времени. Милая девушка просит номер моей брони и лицензии, включаю экран на часах, она сканирует.

Вроде обычная парковка. Всё, как на земле, но в то же время по-другому. Открываю багажник (всё на сенсорах), опускается панель, ставлю на неё чемодан, он поднимается в багажник, крышка закрывается. Устройство на кузове считывает код с часов, зажигается подсветка. Дверь, почти круглая, открывается, вращаясь вокруг оси в крыше автомобиля – не надо отходить, думать о юбке, путаться в ногах, синяки не поставишь, и не надо потом объяснять, откуда они взялись. Сажусь, как в самолет: основная рукоятка напоминает штурвал, но не большая, вроде джойстика, и несколько кнопок. Ах, ну, конечно, отпечатки пальцев, проверка на алкоголь и наркотики – всё хорошо. Запрашивает синхронизацию, разрешаю, прозрачный экран, текст на русском. Программа приветствует меня женским голосом (нет, хочу мужской, да, так приятнее) и спрашивает:

– Куда хотите направиться?

Встроенный в очки комп проецирует клавиатуру мне на предплечье. Открываю ежедневник, читаю. Компания называется «Ихэ», русский человек не вдруг выговорит. В переводе означает «Блаженная гармония». Один из крупнейших многопрофильных конгломератов в мире.

– Соня (это имя моей школьной подруги, она классная), выведи на экран адрес и название компании на китайском.

Проверяю, всё верно. Здесь надо быть аккуратной, синхронизация штука тонкая.

– Передай эту информацию нашему новому другу.

Информация дублируется на экране.

– Зафиксируйте ремень безопасности. Ориентировочное время в пути один час двадцать три минуты. Приятного путешествия.

Пристегиваюсь, кресло повторяет форму моего тела, поехали. Нет, конечно, не поехали, а полетели. Тормозим, система контроля считывает наш пропуск и проверяет оплату. Пока внесла за месяц, так выгоднее, а дальше видно будет. Зажигается зелёный свет, и мы выруливаем со стоянки на дорогу. Разгонная линия, и мы уже в потоке, скорость около ста километров в час, идем в городском режиме. Машины лавируют так стремительно, что человек, мне кажется, не в состоянии сам осуществлять подобные маневры. Ты выбираешь маршрут, скорость в рамках допустимой, можешь сам перестраиваться, обгонять, но если ты ошибаешься, машина прислушивается к датчикам и корректирует маневр. Я пока и не претендую, пусть автопилот думает. Всё остальное, как на земле – есть съезды на торговые улицы, к жилым домам, скоростные магистрали, ведущие на другие острова. Сами дороги похожи на большие стеклянные туннели, из правого ряда можно увидеть, что проезжаешь внизу.

– Даша, мы прибыли. Хотите сами выбрать парковку?

Неожиданно услышать обращение по имени. Видимо, Соня решила, что оно входит в перечень разрешенной информации. Иногда многовато на себя берет, но в целом я ей доверяю, да и время экономится.

– Попробую. Переведите на ручной режим управления.

Плавно двигаю штурвал, ползу в очереди, останавливаюсь системы доступа.

– Соня, выведи код, который прислала эта компания в качестве пропуска и разреши его сканировать.

Въезжаем на многоэтажную парковку. Стараюсь встать недалеко от выхода, чтобы далеко не ходить. Слышу непривычный пока голос:

– Даша, вы можете оставить машину у входа, я сам припаркуюсь.

Да, так удобнее. Выхожу. Офис бронирования на сто восьмом этаже, из окна лифта хорошо видны очертания небоскребов, многие из них стали опорами для трасс магнитопланов.

Огромные свайные конструкции, похожие на конструктор «лего», возвышаются над городом, устремляясь ввысь. Расположенные в них помещения напоминают соты, в некоторых все ячейки заполнены, а в других свободны, и там светятся зеленые огоньки, сигнализирующие о возможности подключения.

В офисе встречает робот, тоже просит синхронизации, понимает, кто я и зачем пришла, просит присесть и подождать, пока вызовут. Проходит не более пяти минут, меня приглашают зайти в демонстрационный зал. Там меня ждет стройная китаянка в короткой юбке и на высоких каблуках, рядом с ней я при своих метре восьмидесяти не чувствую себя каланчой такой уж высокой. Может, они даже наряд выбирают с учетом габаритов собеседника? Говорит она по-китайски, Соня переводит. Я немного устаю от наушников-присосок на висках, но что делать, так удобнее.

– Садитесь, пожалуйста, располагайтесь поудобнее, сейчас мы Вам покажем варианты возможных апартаментов. Вы выберете, какие вам понравятся. Мы правильно поняли, вы хотите заселиться сегодня?

Улыбка приоткрыла белоснежные, словно нарисованные зубы. Я, не задумываясь, ответила:

– Да, не хотелось бы мотаться туда-сюда.

Девушка снова улыбнулась и предложила чаю в капсулах. В чашке распустились дивные цветы. Кажется, они светятся.

Соня продолжает:

– Мы покажем вам дома, виды из окон, и подпишем контракт. Пока вы будете добираться до места, доставим и установим капсулу апартамента в нужное место. При наличии особых пожеланий, мы доукомплектуем капсулу в согласованное с Вами время.

Я уже знала, что хочу жилье с видом на океан. Пусть больше времени уйдет на дорогу, но хочу зелень, природу. С этими магнитопланами всё упростилось, однако не хочется чтобы эти безумные скорости поглотили меня с концами. Сообщаю свои пожелания.

Барышня развернула передо мной прекрасные виды. Не знаю, какой эффект тут используется, но возникает ощущение, что я в действительности медленно лечу над водой, гуляю по паркам, чувствую запах цветов, бабочки садятся мне на плечи. Затем попадаю в белоснежный вестибюль, поднимаюсь на тридцать третий этаж, двери из лифта ведут прямо в просторный холл, огромные окна, за ними бесконечное пространство океана. Появляется изображение мужчины. Да какое изображение – просто мужчина. Похоже, Соня и тут меня сдала. Ладно, на вид ничего, и голос приятный.

– Тебе приготовить кофе? Ты, наверное, устала. Садись в кресло я сделаю тебе массаж стоп.

Я действительно устала. Он подходит ко мне.

– Сними туфли, так будет удобнее.

Удивляюсь, но обувь снимаю. Интересно, как он будет это делать? Может, в кресло вмонтированы специальные устройства. Мужчина садится у моих ног.

– Закрой глаза, ни о чём не думай, расслабься.

Его голос меня расслабляет, ступни ощущают мягкое воздействие. Я не чувствую давления пальцев, но по ногам разливается тепло, мышцы приятно расслабляются, вверх поднимается ощущение нежности. Ловлю себя на мысли, как это возможно? Меня же никто реально не касается!

– Думаю, мы можем прервать эту функцию. При желании вы сможете попробовать различные схемы, от включения света в нужном месте до приготовления кофе, включая программы для взрослых.

Женский голос вернул меня в реальность. Сижу с босыми ногами, нехотя возвращаюсь к тому, зачем я здесь.

– Посмотрите варианты обстановки.

Она вывела на экран множество конфигураций, мне даже плохо стало от такого изобилия. Вот так ходишь часами по магазинам одежды, и под конец уже ничего не хочется, просто сил не остается. Быстро выбираю цветовую гамму, подписываю контракт, благодарю за помощь в подборе жилья, одеваюсь и возвращаюсь на парковку.

Удобно, что машину не надо искать – автомобиль сам подруливает ко мне. Сажусь, на часах код адреса, Соня сама общается с автопилотом. Ну и хорошо, можно глазеть по сторонам. Быстро выезжаем на скоростную магистраль, на стеклах очков высвечиваются пропущенные вызовы: Стив интересуется, как я добралась; Ваня ничего не написал, но звонил. Вроде уже всё сказала ему, вроде поняли друг друга. Вместе тяжело, а как расстаемся – всё сначала. Уже сто раз говорила себе, хватит, сколько можно плясать на граблях. Зарекалась ведь не повторять родительский опыт, надо научиться расставаться и идти дальше.

За окном раскинулись бесконечные водные просторы, мелькающие авто не портят картину, они слишком незначительны на фоне могущества природы. Раньше на этот остров ходили только небольшие суда, а теперь на вросших в воду сваях повисла дорога. Вокруг каждой опоры возникли платформы, здесь тоже небоскребы, тоже живут люди, тоже очень красиво, но вот с прогулками по зеленым улицами не очень. Да, Соня, напиши Стиву, что добралась хорошо, занимаюсь жильём, всё космос – и машина, и апартаменты, и остров. Здешние ушли далеко вперед, у них мало земли, много денег, много людей и огромные скорости. Мне интересно.

А вот и мой остров приветствует меня. На дисплее снова текущая информация и красочная реклама, хорошо, буду и привыкать и учиться. Подъезжаем к моему дому, сканирую ключ от квартиры, заезжаем на парковку, останавливаемся у лифта, прощаюсь:

– Спасибо, всё было прекрасно. Завтра встречаемся в семь утра.

– Утром может быть пробка у площадки при выходе с лифта, включи навигатор, он меня найдет. Желаю хорошо отдохнуть.

Приятный голос и приятный сервис.

– Платформа 3317, не торопись, она доставит багаж до места. Ты же не хочешь сама управлять своим чемоданом, он же такой тупой – вечно бьется обо всё. – Соня замолчала, поди обработай все запросы разом.

Тележка уже нас ждала. Я закатила на платформу чемодан, и она уехала. Я поинтересовалась, куда, Соня посоветовала не беспокоиться, багаж будет ждать у дверей. Поднимаемся на тридцать третий. Я не хотела высоко, мечтала ощущать жизнь, видеть зелень, деревья. Выходим. Навигатор помогает найти квартиру, платформа уже нас ждет. Заходим – всё один в один, как на демонстрационной модели. Слышу уже знакомый мужской голос:

– Привет, рад тебя видеть. Ты наверняка устала с дороги, может, набрать ванну? Пока выпей чая или кофе, потом приляжешь, сделаю массаж стоп.

Вот стоит у окна, и ведь не отличишь от настоящего, пока не попробуешь коснуться – рука пройдет насквозь. Но я-то чувствовала его прикосновения – как они добились такого эффекта? Ладно, время у меня есть, все выясним.

– Спасибо, пока ничего не надо, хочу побыть одна.

Он не заставил долго ждать, просто исчез. Хорошо бы настоящие мужчины умели так же. Раздеваюсь, захожу в душевую – здорово, вообще нет ручек.

– Соня, что делать?

– Ничего. Скажи, что хочешь принять душ, выбери, сверху напор или со всех сторон, или просто ручное управление.

Выбираю сверху, классика безопаснее. Мужчина тоже, как правило, предпочитает сначала сверху – тоже классика и тоже привычнее. Прошу чуть поднять температуру воды.

– Интересно, а если я не могу говорить?

– На дверце есть сенсорное управление, не беспокойся.

Как они так быстро всё выясняют? Наверное, просто не стесняются спрашивать. Ну, хоть полотенце обычное, само не вытирает. Заматываю волосы, набрасываю белоснежный пушистый халат и заваливаюсь на диван. Он стоит на своеобразном подиуме, и с него открывается замечательный вид – и тебе вода, и зеленые улицы, и парки, и корабли, и самолеты. Всё дышит, у всего своя жизнь.

– Звонил Ваня.

– А почему я не слышала?

Мне странно, что Соня сама принимает решение, соединять меня или нет.

– Ты сама не велишь соединять, когда моешься, а еще когда устала, а тут и то и другое.

Её правда. Я уехала, полагая, что так будет проще закончить мучительный роман, тянущийся уже несколько лет. Мне уже не интересно с ним, я хочу развиваться, а он мешает. И секс уже не тот, что раньше. Без него я чувствую себя свободной, мне вполне неплохо одной. Но в этом я всё-таки уступаю матери – не могу долго быть одна, мне нужен зритель. Ей тоже требовался слушатель, но мне важно, чтобы мой зритель не только с интересом наблюдал за мной, но и мне важно делать что-то с ним вместе, чтобы ему тоже было интересно, а не только приятно оттого, что я вокруг него прыгаю. Стоит остаться одной, собственная же свобода начинает меня расстраивать.

– Здравствуй дорогая. Как ты, как долетела? – Ванин голос и через тысячи сохраняет тепло, но почему обязательно надо убежать так далеко, чтобы это тепло почувствовать?

– Спасибо, всё хорошо, немного устала. А ты как?

Говорю холодно, пусть не думает, что мы помирились и опять все хорошо.

– И у меня всё нормально. Звонила Машка, с учебой всё в порядке, но англичане надоедают, лезут знакомиться, а сами, как надутые гуси. Не хочет с ними иметь ничего общего. А вообще мне тебя уже не хватает.

Стоит мне уехать – сразу не хватает, а как я дома – всё ему не так, не нравится, не привычно, чуть что, обижается и молчит – просто детский сад, весь в маменьку. При этом мне рассказывает, что это я вся в свою маму, такая же эгоистка, гордыня из трусов выпрыгивает. А еще я не умею спорить и сразу повышаю голос. И так без конца.

– Что же не хватал за руки, когда уезжала, не кричал «останься!»? Сам же отпустил, что изменилось-то?

На изнанке очков появляются замечания от Сони:

– Не нервничай, не горячись. Важно принять… все может измениться… что было ясным, станет темным… чтобы снова увидеть свет, надо пройти через тьму… что казалось знакомым, окажется иным… и мы не знаем, но можем принять как нечто новое… что нет ни темного, ни светлого…

Еще одна делится умными мыслями, хочет помочь. Ваня тоже пытается помочь и объяснить:

– Какой смысл тебя держать? Чем больше держу, тем сильнее ты рвешься на свободу, бежишь куда-то, хочешь найти что-то, чего тебе, видимо, не хватает.

Пока он говорил, мне помыли окна – некое устройство двигалось вдоль здания и вращало щетками. Картинка за стеклом стала еще ярче.

Опять Соня пишет:

– Пока ищешь то, чего тебе не хватает, теряешь то, что у тебя есть, и понимаешь, что это и было то, чего тебе не хватало. Так мало надо, чтобы потерять, и как много надо, чтобы понять и сохранить…

Звучит красиво, но как всё это применить в жизни? Папа, жалко, что тебя нет рядом, но между философскими высказываниями и реальной жизнью такая пропасть!

– Ваня, а может, это тебе надо что-то поменять, чтобы я не убегала, а хотела быть рядом? А не кричать за тысячи верст. Так было бы правильнее, по-мужски.

Он тяжело вздыхает, нервничает.

– Мы столько говорим о принятии, о том, что наши попытки изменить друг друга ни к чему не приводят. Разве это путь? Разве можно чего-то добиться, требуя изменений от другого? Может, надо самого себя спрашивать, есть ли любовь? Разве не стоит ради этого остановиться, а не бежать в разные стороны?

Он еще не договорил, а Соня уже настрочила:

– Любовь это дар. Умение её принимать и сохранять определяет нашу жизнь… если решили разлюбить, чтобы легче жить… это как воду из колодца вычерпать, сквозь пальцы вылить, мусора в него набросать, а потом горевать, что водицы испить негде…

Боже мой, как всё это верно. И почему оно не работает? Почему у другого всё видим, и с собой такие ломки?

– Я не пытаюсь тебя изменить – я пытаюсь тебя понять. Говорю тебе, что мне не нравится, а ты бежишь от негатива и хочешь только позитива и не понимаешь, что этим всё портишь. Ты не хочешь понять, что в негативном есть нечто очень важное, ценное, и если его увидеть, то огромный потенциал этой энергии превратится в позитив. И то, что тебя вчера расстраивало, завтра будет радовать, но для этого не надо бояться неприятного. Если оно есть, значит, для чего-то нужно, и это не плохо.

Пришло сообщение: мама интересуется, как у меня дела. Она опять где-то медитирует. Вот мама уединяется и живет другой жизнью. У нее есть круг из нескольких женщин, и когда надоедает одна, она едет отдыхать с другой. И к мужчинам у этих женщин отношение: их надо потреблять и выбрасывать, или уметь использовать. Я так и не поняла, сделало её это счастливой или нет. Мама прекрасно выглядит, но временами на душе кошки скребут, и она подаётся в храмы.

– Соня ответь маме, что добралась хорошо, спасибо, подробности позже.

Не знаю, успела ли она ответить маме, но на моё высказывание уже отреагировала.

– Жизнь это дорога к себе через представления о себе, через защиты себя от себя, через сравнения себя вчера и сегодня, с точкой отсчета в позавчера, когда мы знали, кто мы и зачем идем… но не знали, что все забудем… таковы правила игры…

Ваня покашливает, горловая чакра явно барахлит, он не хочет обострять разговор, поэтому старается говорить спокойным и ровно.

– Я не мешаю тебе искать себя, я люблю тебя, я не хочу тебя потерять и не знаю, что с этим делать.

О, дочь тоже решила обо мне вспомнить. С любимым папочкой-то общается без конца. Ладно, у неё всегда всё «ок». Это, конечно, хорошо, но особых откровений не дождешься. Её сообщение Соня высветила на специально отведенном окошке для членов семьи, и тут же насыпала умностей, чтобы я не наделала глупостей:

– Любовь не живет три года, три дня… она живет вечно… мы не в силах её пригласить, и не в силах её прогнать… можем её искать, можем встретить… можем её найти, можем потерять… нам решать, жить, любя, и страдать или жить, не любя, и страдать…

Я знаю, что он любит. Я про себя не пойму, люблю или уже нет. Но чувствую, что он мне дорог, что родной, что скучаю. У мамы с отцом было похоже, но она сочла, что это не любовь, а зависимость, и стала независимой. А чтобы впасть в новую зависимость, осталась одна.

Пришло сообщение от Стива: прекрасно, что устроилась, с удовольствием прилетит, руководство компании довольно результатами нашей совместной работы, ему будет приятно побыть со мной. Только уединения со Стивом мне не хватало! Мужчины с удовольствием смешивают работу и постель, а меня от этого тошнит. Хотя мужик он хороший.

Снова Ванин голос:

– Помнишь, ты мне читала: «хорошо, что ты есть, не важно, что не со мной, не важно, что думаешь обо мне, знаю, что не забудешь. Если забудешь, прощу, потому, что хорошо, что ты есть…». Не помню, кто написал, но это обо мне, о моём отношении к тебе. Не знаю, что добавить.

Он замолчал. Я чего-то случайно коснулась, на стекле появилась секундная стрелка. Да, время безумно бежит, бежит, и нельзя поставить точку – её поставят за тебя, когда сочтут нужным. В любви тоже нельзя поставить точку… можно разойтись, разругаться, разочароваться… но она продолжает жить вопреки тому, что мы думаем и делаем… когда устаешь бороться, начинаешь радоваться, что она осталась с тобой…

Я тихо ответила:

– Я устала, валюсь с ног, и я не знаю, что делать и как не потерять… но я люблю, хоть и пытаюсь убежать, может, и от себя. Ты услышал… люблю…

Это протяжное «люблю» долетит до Ивана и Георгия, до Доры и Елены через пространства разных миров, и близкая и далекая им женщина, перешагнувшая через гордость и не поддавшаяся слабости, сумеет переломить родовые программы, и когда их душам доведется снова посетить Землю, они выберут себе родителей, которые помогут им выйти на новый виток развития, получить новый опыт, подняться до новых высот осознанности. Они поймут, кто они и зачем пришли, и каково место любви на этом бесконечном пути, и им под силу изменить, чтобы те, кто придет за ними, могли расти дальше…