Мы с Мишкой Сазоновым решили завести рыбок. Купить аквариум и туда их пустить.

— Рыб будем разводить на научной основе, — сказал Мишка.

Я ничего не знал про научную основу, но согласился.

Мишка в библиотеке взял разные книги, где написано про обитателей морей и океанов, и стал их одну за другой читать. Мне Мишка сказал, что наукой нам двоим заниматься незачем и что от меня требуется совсем мало: завтраков в школе не покупать, а деньги, которые мама на них дает, откладывать.

— Исследование может потребовать средств, — сказал Мишка.

Так и сделали: Мишка читал про рыб, а я перестал завтракать. А чтобы мне не было скучно на больших переменках, Мишка рассказывал про акул. Истории он вычитал интересные. И про то, как один пловец прокатился верхом на акуле, и что у берегов Австралии купаться очень опасно — много акул.

— Эти страшные хищники вызывают у австралийцев большую тревогу. — Мишка сочувствовал жителям далекого континента.

Мишка вообще любит научно выражаться. Его в классе прозвали за это «Главный Теоретик».

Я, честно говоря, удивился, зачем Мишке знать про акул. Не их же мы решили разводить. Мой друг пожал плечами и сказал, что он должен изучить вопрос глубоко и всесторонне, а я дилетант. Но чтобы я не очень обижался, Мишка тут же мне объяснил:

— Дилетант — человек поверхностных знаний, любитель. Дилетант не способен вникнуть в вопрос глубоко и всесторонне.

— Понятно…

— Да ты не сердись, — сказал Мишка. — Дилетант тоже может быть хорошим человеком.

— Я и не сержусь, — сказал я. — Я уже сколько дней голодный как волк бегаю по школе. Ты давай быстрей изучай вопрос!

— Потерпи, — ответил Мишка.

Он сообщал мне еще про многих рыб, каждый день про новых. Я им даже счет потерял, этим рыбам. Но терпел и терпел, пока педели через три Мишка не стал рассказывать, как надо рыбу варить и жарить.

— Судак по-польски, — начал Мишка, — готовят так…

Тут я здорово разозлился.

— Будем, — спрашиваю, — аквариум покупать? Или нет? А то пойду в буфет и проем все деньги!

— Будем, будем, — отвечает Мишка. — Я вчера последний источник прочел. Главу «Блюда из рыбы» в «Книге о вкусной и здоровой пище». Теперь все! Можно покупать…

Аквариум мы купили хороший. Небольшой, но хороший. И еще купили двух меченосцев. Меченосцы — рыбки такие. Они золотистые и хвостовой плавничок у них длинный, как меч. Эти рыбки водятся в теплых речках, а в каких — лучше спросить у Мишки. Он точно знает.

Когда мы несли аквариум из магазина, Мишка мне так сказал:

— Конечно, условия для исследовательской работы у меня более подходящие.

— Почему, — спросил я, — более?

Мы, между прочим, с Мишкой на одной улице живем. Дома у нас как две капли воды похожи, спутать можно. И квартиры тоже. Только Мишкина на пятом этаже, а моя — на втором. Вот и вся разница.

— Почему же, — спросил я, — более, а?..

— Ну так… — сказал Мишка, — все-таки…

Мы немного помолчали, а потом Мишка признал, что в моей квартире тоже можно вести исследовательскую работу. Тогда мы договорились так: пять дней аквариум с рыбками будет стоять у меня, а следующие пять дней у Мишки, затем снова у меня и опять у Мишки.

Каждый день после школы мы прибегали ко мне смотреть меченосцев. Я смотрел, а Мишка занимался исследовательской работой, научными наблюдениями. Насыплем в воду мотыля, красненьких червячков, и Мишка считает, много ли каждый меченосец их съест. Подсчитает и запишет в толстую тетрадь. Еще Мишка определял, с какой скоростью наши меченосцы плавают. Он на стенке аквариума провел чернилами линию и на ней отметил сантиметры. Это чтобы установить, какое расстояние за одну секунду могут проплыть рыбки. Только с линией что-то не получалось. Рыбки никак не хотели плавать вдоль нее. То они друг за другом начинали гоняться, то крутились вверх и вниз, то шарахались вбок. Мишке пришлось во всех направлениях нарисовать еще линий двадцать. Он всё стекло запачкал чернилами, даже меченосцев стало плохо видно.

Но Мишка продолжал наблюдения и всё время что-то записывал.

Кроме изучения скорости меченосцев, мы и всё остальное делали по науке. Во-первых, приспособили к аквариуму лампу для подогрева воды.

— Меченосцы — не караси, — глубокомысленно изрек Мишка. — Они тепловодные и требуют температуры.

Во-вторых, мы такую специальную штуку купили, которая распыляет воздух. Штука эта опускается в воду, и через нее из волейбольной камеры воздух подается в аквариум.

— Вода должна быть хорошо насыщена кислородом, — учил Мишка. — Так что тебе придется ночью хоть разок встать и накачать камеру. Не проспишь?

Я каждую ночь вставал качать воздух насосом. Будильник ставил на три часа и просыпался. Мама тоже просыпалась. И папа.

Мама сердилась, а папа ее успокаивал.

— Ничего, — говорил папа, — не волнуйся. Научный подвиг надо уважать. По-моему, ты должна только радоваться…

— Чему, — спрашивала мама, — радоваться? Я не засну теперь…

— Тому, — говорил папа, — что они в интересах науки эту рыбу по ночам динамитом не глушат. Ты привыкай.

Мама привыкла.

Так прошло пять дней и ночей, и мы с Мишкой аквариум понесли к нему.

Мишка шел и ликовал, сам не свой был от радости.

— Теперь я за рыбками круглосуточное наблюдение установлю. Теперь они у меня ни одной минуты зря плавать не будут!

Расхвастался — мне противно стало.

Притащили рыбок к Мишке. Он записал в тетрадку время, когда поставили аквариум на подоконник, измерил температуру воды и тоже записал. А я пошел домой.

Когда я выходил, меня поймал за рукав Толик — Мишкин братишка младший. Ничего парень, чистоплотный очень. Он всегда моет руки перед едой, а зубы чистит и утром и вечером. Еще любит намазывать кремом ботинки. Не по возрасту чистоплотный.

Мишку Толик боится, хотя Мишка его никогда и пальцем не трогает. Но он всё равно боится. Его пугает Мишкина научная работа.

— Кого это вы притащили? — спросил.

— Рыбок, — говорю, — меченосцев.

— Я их видел, — сопит Толик. — Я в щель смотрел. Почему они в каких-то пятнышках?.. Почему так, а?..

— Кто их знает, — отвечаю. — Наверное, так природа распорядилась. Ты у Главного Теоретика спроси.

— Да ну… — Толик вдруг забеспокоился. — Да ладно…

На другой день Мишка дремал на всех уроках. Оказывается, он изучал ночные повадки рыб и спать не ложился, всю ночь просидел у аквариума.

Пришли мы после школы к Мишке, смотрим, а рыбки тоже какие-то сонные, в угол забились, не плавают, даже не едят червяков.

— Ты что с ними сделал? — спрашиваю я Мишку. — Ты их будил ночью, что ли? Почему они такие топорщенные?

— Ничего я с ними не сделал. Сам вот думаю, что приключилось. Может, у меня в квартире другие условия, чем у тебя? Надо проверить.

Мишка взял общую тетрадку, куда записывал сведения про рыбью жизнь, и стал чего-то проверять. Потом Мишка сообщил, что температура воды в аквариуме и температура воздуха и микроклимат у нас в квартирах совершенно одинаковые, и что червяков он давал рыбам столько, сколько давали у меня, и кислорода он скачал меченосцам три камеры — не меньше, чем я, и что, по его мнению, вся загвоздка в атмосферном давлении.

— Понимаешь какое дело… — авторитетно заявил Мишка. — Мы с тобой живем на разных этажах — я на пятом, а ты на втором. У нас высота над уровнем моря не одинаковая и давление получается разное.

— Брось ты, — сказал я Мишке, — подумаешь высота! Не в этом дело!

— Нет, — сказал Мишка, — именно в этом! Мои научные выводы точные, а ты, как был дилетантом, так им и остался.

— Что там точные, — говорю, — три этажа!.. Если бы ты на Эйфелевой башне жил…

— Не спорь! — отвечает Мишка. — Лучше скажи, деньги у тебя есть? Остались?

— Остались.

— И у меня есть. Пошли за барометром!

Мы пошли и купили барометр. Стрелка у него в магазине стояла на цифре «75». На улице она никуда с места не сдвинулась. Дома у меня — тоже никуда.

— Увидишь, — объяснял Мишка, — увидишь, что будет, когда мы его затащим ко мне на пятый этаж!

Мы подошли к лестнице, и Мишка мне сказал:

— После второго этажа стрелка начнет отклоняться. Смотри!

Я смотрел, но стрелка никуда не отходила от «75» ни на третьем, ни на четвертом, ни на пятом этажах. Больше в Мишкином доме этажей не было.

Войдя в квартиру, Мишка стал стучать по барометру пальцем, потом кулаком, потом лег на него животом, чтобы увеличить давление. И хоть бы что! Стрелка стояла и стояла себе на одном месте.

Всё это Мишку очень разозлило.

— Ты иди, — сказал он мне, — я тут поразмыслить должен.

В передней я опять столкнулся с Толиком. Сначала Толик юркнул было в кухню, но потом остановился и стал шептать:

— Что вы за вещь принесли?

— Барометр. Прибор такой. Атмосферное давление мерить.

— А почему только у Мишки атмосферное давление мерили? Почему он один на этой вещи лежал? Другим нельзя?

— Нельзя, — сказал я Толику. — И Мишка на барометре зря лежал. Атмосферное давление не изменил, а прибор сломать мог. Научный работник, понимаешь!.. Поразмыслить ему!..

— Точно! — шепот Толика перешел в жужжание. — Точно! Мишка вещь на пол клал, а пол пыльный… Он два дня рук не моет, и уши… А еще у него на рыбках пятнышки какие-то грязные…

Я махнул рукой и ушел.

На другой день мы с Мишкой дождались, когда кончатся уроки, и побежали к рыбкам. Смотрим, а они плавают кверху брюхом.

— Та-а-ак, — протянул Мишка. — Всё ясно: сдохли.

— Странно, — сказал я.

— В научном опыте подобный исход не исключается, — заметил Мишка. — Впрочем, причину выяснить нетрудно. — Он похлопал ладонью по своей толстой тетрадке.

Меченосцев мне было очень жалко, но Мишке я ничего об этом не сказал. А он тем временем сидел и изучал свою тетрадку.

— Не в том дело, что они вообще сдохли, — рассуждал Мишка, — а в том, что на данном этапе опыта они не должны были так поступать. Никак не могу найти ошибку в расчетах. Ну ничего, год просижу, а найду!

Год Мишке над его тетрадкой сидеть не пришлось. Я очень внимательно посмотрел на рыбок и вдруг всё понял. Внешний вид у них явно изменился.

— Главный Теоретик, послушай, — сказал я Мишке. — Я, кажется, знаю, почему меченосцы не на том этапе перекувырнулись кверху брюхом.

Мишка взглянул на меня так, будто он сидит на горе, а я копошусь где-то внизу. Потом Мишка начал смеяться. Я никогда не видел, чтобы человек так долго смеялся. А когда Мишка успокоился, он сказал:

— Что ты можешь знать? Ты даже записи не смотрел! Ты даже не потрудился разобраться в научной основе исследования!

— К истине можно прийти разными путями, — сказал я. Эту фразу тот же Мишка мне и говорил, а тут я ее ввернул очень к месту. — Пошли, Толика найдем!

Толика мы отыскали в кухне. Он сидел тихий-тихий.

— Эй, Толик, — начал я, — как, по-твоему, какую ошибку допустил Главный Теоретик?

— Нашел у кого выяснять!

— Бить не будете? — спросил Толик.

— При чем тут бить? — сказал Мишка. — Ты знаешь, я против физической расправы.

— Не бойся, — подбодрил я Толика.

— Это не Главный Теоретик ошибку допустил. — Толик понурился. — Это я допустил… Когда вы в школу ходили, я этих меченосцев вынимал и зубной щеткой чистил. На них были пятнышки черные…

— Интересно, — Мишка приготовил карандаш. — Ну и что?

— Вчера я их с головы чистил, — сознался Толик, — а сегодня с хвоста начал. Против шерсти.

— Шерсти у рыб не бывает, — заметил Мишка. — Ты их зубной пастой чистил? Сколько раз тер? Пять… десять? Щетка у тебя жесткая?

— Я твоей чистил.

Мишка хотел Толика за щетку стукнуть разок, хоть он и против физической расправы. Но я заступился. Потом я задал Мишке очень вредный вопрос и поставил его в неудобное положение.

— Ну, кто из нас дилетант?

Мишка долго не мог ответить на мой вопрос, чего-то соображал. Наконец все-таки ответил:

— Время, когда один человек мог делать великие научные открытия, прошло, — сказал Мишка. — Уровень науки не тот. Нужен коллектив. А я этого не учел. Выходит, я и есть дилетант. Может, вместе наукой займемся, а?..