Ночью Вий просто взял и поднял всех погибших во время дневного штурма степняков, увеличив войско Кощея втрое. И теперь со стен непокорной крепости на выстроившихся внизу кочевников смотрели мертвыми глазами их же собственные сотоварищи. А штурм все не начинался и не начинался. Кощей очень хорошо понимал вражеского полководца: вчера казалось, что осталось лишь добить изможденного врага, а сегодня тот стал вдруг значительно сильнее. И ведь завтра подобное может повториться: все сегодня погибшие снова пополнят ряды его неживого войска. А это значит, что взять замок нужно за один день: и внешние стены, и внутреннюю цитадель. У живых воинов много преимуществ перед мертвыми, но есть и серьезный недостаток. Живые устают. Живые не могут весь день сражаться в полную силу, лезть на стены в полном вооружении, бегать часами. А мертвые усталости не знают. Так что над войском степняков буквально витала аура нерешительности. Нет, враги были смельчаками, но все же перспектива стать шаркающим умертвием с ввалившимися глазницами навевала неприятные ощущения даже на самых отважных.

– А почему ты прямо днем, во время боя, не поднимал мертвецов? – задал Кощей вопрос, который его занимал с самого утра.

– Днем не могу, – неохотно признал старик, – для этого ритуала нужен лунный свет.

– У меня же получалось поднимать днем; не поверю, что я обращаюсь с жезлом лучше, чем ты.

– Днем можно по одному поднимать, это долго. Ночью – всех сразу. Так что наша задача – просто держаться до темноты, и плевать на потери. Чего они ждут, почему не штурмуют?

«Потому что не такие уж и дураки», – хотелось ответить Кощею, но он промолчал. Возможно, штурм еще начнется. Он видел, как на холме, возле черного шатра, появился Идолище Поганое. Харко заметно хромал: видимо, рана, полученная им вчера, оказалась весьма серьезной, раз за ночь не излечилась. Это хорошая новость: толстяк был главной ударной силой врага, и сегодня он вряд ли примет деятельное участие. Вожаки орды на холме меж тем совещались между собой, было видно, как они машут руками и даже кричат друг на друга. Через какое-то время вожди разошлись, решение было принято, и скоро защитники замка узнают, решатся ли кочевники на новый штурм или нет.

Трубы заиграли отбой, боевые рога молчали. Войско степняков снималось с места и отходило; несмотря на оскорбление, нанесенное вчера их вождю, силы вторжения не стали рисковать и бросили осаду. Кощей шумно выдохнул, он не был так уверен в том, что сегодняшний штурм провалился бы. Безголового больше нет, а обычные упыри и варколаки вчера не удержали лютого натиска степняков. Поднажми они еще немного или не приди из леса великаны белого колдуна – все завершилось бы иначе. Ему даже стало немного стыдно, что он держал белого колдуна в плену, ведь тот их всех вчера спас. Как бы то ни было, его союз с великой яггой подошел к концу. Ему больше не нужна защита от Вия, и вредить морозному волшебнику он тоже не станет. Хотя вопрос с Вием еще не до конца ясен. Кощей вдруг ясно осознал, что жезл сейчас у старика и возможности отнять его нет никакой. Мертвецы ему не подчинятся, и все, что у него есть, – это он сам и магог. Хотя Шмыга сразу предаст.

Вий, словно прочитав все эти мысли по осунувшемуся лицу воеводы, криво усмехнулся.

– Не бойся, лови. – Он кинул жезл Кощею, и тот подхватил его, словно бесценное сокровище, хотя для него оно им и было.

Вий глядел со стены за собирающимся воинством степняков.

– Я половину мертвяков заберу, – сообщил уродец, – надо хозяина откопать. А ты замок удерживай: хозяин, когда вернется, вознаградит своего воеводу.

Старик помолчал какое-то время, словно думая, говорить или не говорить следующую фразу, но все же добавил:

– И с бабами поосторожней. Погубят они тебя; украдешь однажды не ту, и с тебя спросят.

– Давай без советов, – насупился лысый воевода, – уж не тебе меня учить насчет женщин.

– Почему не мне, – удивился Вий, – меня бабы любят. Ведьмы. Женщина, она знаешь, как устроена? Она крайность любит, и не важно какую. Ты можешь быть самым лучшим или самым законченным гадом – главное, не быть обычным. А ты все пытаешься казаться злым… не надо казаться, надо быть! Стань законченной мразью, и женщины к тебе потянутся.

Возможно, в словах старика и был смысл, но Кощей недавно присмотрел одну красотку, и она все никак не шла у него из головы. А главное, она тоже не совсем человек, а оборотница, умевшая превращаться в лягушку. Кто его поймет лучше? И кого ему бояться? Ее жениха, Ваньку-дурачка? Да тот ни за что не найдет иголку с его смертью, так хитро он ее спрятал. А девка хороша. Украдет, не удержится.

Морозко потянулся во все стороны своим сознанием, пытаясь сделать что-то необычное. Он действовал по наитию, не зная точно, что произойдет. За весь вчерашний день он так ничего и не смог придумать, что помогло бы победить войско врага. Что делал его предшественник? Столетиями вымораживал землю, это сейчас мало полезно. Создавал гримтурсов, этого он не будет делать тем более. Да и где ему столько жертв взять. Что бы вдохнуть достаточно ненависти и ярости в морозную глыбу, нужно не одну сотню человек умучить. Это тоже было бесполезно. Так что же, что он может? Заморозить сосульку и метнуть ее? Одного врага, возможно, даже удастся ранить. Нет, это все не то, совсем не то. Нужно что-то совсем иное, что не пришло бы в голову его предшественнику, что-то совсем новое. Ничего в голову не шло.

– Деда, – поторопила Снегурка, – кажется, дяди в собачьих шапках уходят. Нужно срочно что-то делать.

– Что? – Он это вслух сказал?

– Ты великий колдун или я? – рассердилась девчонка. – Сделай так, чтобы они все умерли.

– Это несложно, – усмехнулся Морозко, – они все умрут. Рано или поздно.

– Ты волшебник или шут?! – Девчонка сердилась все больше. – Они же на Устюг идут! Сделай хоть что-нибудь… сделай так, чтобы им всегда было плохо.

– Всегда плохо… – Морозко задумался: в этой мысли что-то было. – Всегда врагам было плохо. Всегда! Да, конечно…

Волшебник почувствовал небывалый подъем, он все еще не знал точно, что нужно делать, но понимал, что ухватил верную нить и она приведет его туда, куда нужно.

– Всегда! – Морозко начал собирать всю силу, до которой мог дотянуться для создания мощного заклятия.

– Всегда! – Своей силы не хватало, но он пытался вытянуть ее отовсюду, откуда только возможно. – Всегда! – Сила взялась словно ниоткуда, но он чувствовал, что его кто-то подпитывает силой, словно этому «кому-то» тоже понравилась его задумка. – Всегда! – Заклятие начало сплетаться воедино, обретая форму и содержание. – Всегда! Всегда! Всегда!

Вечное заклятие, волшба, которую невозможно было ни изменить, ни разрушить, плавно легла на всю эту землю. Да, прямо сейчас это мало поможет. И все же теперь каждая зима, когда на эту землю будет заявляться враг, станет самой суровой и лютой. Всегда захватчиков будет морозить куда больше, чем защитников. Сама природа будет восставать против врагов и через десять лет, и через тысячу. Всегда. Теперь в битве с захватчиками защитникам русской земли будет помогать и он – Мороз-воевода. И так будет всегда.

Морозко улыбнулся; он обнял девчонку и нежно поцеловал ее в лоб, ведь именно она навела его на эту мысль.

– Ты помог нашим?

– Помог. Всем нашим. Навсегда.

Теперь на волшебника навалился откат, он потратил слишком много сил, и далеко не только своих; его веки тяжелели, он понимал, что ему предстоит не просто сон, а целая спячка на долгие годы, если не столетия. Нужно было восстановить силы, потому как подобное волшебство не было подвластно никакому смертному, и даже ему пришлось нелегко. Он засыпал, и оставалось только надеяться, что Снегурочка его не бросит и сможет где-то спрятать. Девчонка толковая, не подведет.

– Я засыпаю, надолго, – еле прошептал он, – укрой меня, пожалуйста. Спрячь.

– Надолго? Ты целый день, что ли, хочешь проспать? Нельзя так долго спать, враги же рядом.

Она еще не понимала, а он уже потерял силы, чтобы объяснить. Теперь волшебнику оставалось только верить в свою спутницу. Хорошо бы уснуть – и проснуться в мире, где нет ни войн, ни чудовищ. Он не станет создавать ужасных морозных великанов или морозить всех подряд. Нет, он бы лучше дарил людям радость. Подарки бы им дарил или еще что-то хорошее делал. Да, было бы здорово…

Старик потерял сознание, а Снегурочка суетилась вокруг его тела в красной шубе, лежащего под деревом.

Толкать сани было трудно, снег уже сошел, и полозья скользили плохо, но маленькая девочка упрямо тащила тяжкий груз: крупного старика, лежавшего на санях без сознания. Как бы ни было здорово путешествовать вдвоем, но сейчас ей нужна помощь. Она упрямо двигалась по направлению к единственному месту, которое знала. К новому городу берендеев – Устюгу. Позади неспешно брело воинство жутких захватчиков в собачьих шапках. Знали ли они, куда идут, или нет, но они тоже приближались к новому городу, нужно было их опередить. По счастью, воинство врага двигалось медленно, они тащили свои многочисленные железные трубы и телеги, набитые тяжеленными каменьями, так что опередить их возможно, нужно только поднажать. Какое же ты выбрал неправильное время для сна, дедуля…