– Ты должен найти мужчину, – напирала шамаханская царица на евнуха, – не Аленушку же мне обольщать прикажешь! Русичи должны нам помочь. Больше некому.

Сирав тяжело вздохнул. Беглый шамаханский двор прибыл в Киев уже давно, но добиться приема в княжеском тереме все никак не удавалось. Царица засыпала двор просьбами принять, но княжеский двор отвечал отказом, ссылаясь на болезнь одного из князей. И вот сегодня наконец пришло долгожданное согласие. Вышеупомянутый князь не выздоровел, но в Киев прибыл с посольством Садко и потребовал немедленной встречи с великой княгиней, при этом он выглядел так сердито, что отказать ему не решились. Еще ссоры с новгородцами сейчас Тридевятому царству не хватало… Плохо было то, что найти нужного человека им пока так и не удалось. Царица привыкла обольщать мужчин, чтобы добиваться нужного решения, но на троне, как назло, сидела маленькая девочка. Единственный мужчина, который действительно мог что-то решить, Даниил Галицкий, слег с каким-то недугом.

– Боярин Полкан, – принялся перечислять Сирав подходящих хоть немного кандидатов, – в летах, женат. Не думаю, что подойдет, – скрытен и осторожен.

– Еще?

– Князь Даниил, – вздохнул Сирав, – женат. Но сейчас лежит не вставая в своем лагере, никого не принимает. Пока недоступен.

– Давай еще.

– Боярин Горностай. Влиятелен. Женат. Восьмой десяток пошел, – вздохнул евнух, произнося последнюю фразу.

– Да уж… Неужели совсем никого?

– Михаил Поток, не женат. Киевский воевода. Любимец женщин, красавец. Богатырь.

– Богатырь – это хорошо, – томно потянулась царица.

– К сожалению, пока решений не принимает, но его влияние растет.

– Хоть что-то. Не выяснил, каких он женщин предпочитает?

– Разнообразных. Вниманием не обделен.

– Это он со мной еще не знаком. Хорошо, хоть что-то. Когда нас в княжеском тереме ждут?

– К обеду.

– Есть еще время подготовиться; неси мой сундук с румянами да белилами. Буду возвращать наше царство назад.

Возле княжеского терема царица столкнулась с давним знакомым, бывшим великим ханом Картаусом.

– Какая встреча, – расплылся в улыбке степняк, – решили последовать моему совету?

– Кто-то обещал мне отвлечь степняков… – угрюмо ответила шамаханская царица: ее встреча вовсе не обрадовала.

– Нет, – не согласился беглый хан, – я обещал попытаться отвлечь степняков. Это не одно и то же.

– Вот на эту я тоже согласен, – дернул его сзади за полу халата какой-то мальчишка, – ничего так цаца.

– С этой, брат, лучше не связываться, – усмехнулся Картаус, – скушает и не подавится.

– Это ничего. – Мальчишка нахально обвел взглядом фигуру царицы. – Девушка, вы замужем?

– Нет, солнышко, – лучезарно улыбнулась Будур, – тебя жду. Подрастай скорее.

– Тетя шутит, – пояснил Картаус.

– Не скажи, дядь, против моих чар еще ни одна не устояла.

– Ты где такого молодца откопал? – засмеялась шамаханка.

– Места знать надо, – Картаус рассердился, – давай-ка моего шута не трогай. Я его долго искал.

– Был твой шут, станет мой паж. Ну что, мальчик, пойдешь ко мне в услужение? – Царица выдала одну из самых обворожительных своих улыбок.

– Ты попутала что-то, женщина, – нахаленок смотрел уверенно, совсем не по-детски, – в мужья еще куда ни шло, а в услужение – уволь.

– Какой наглый!

– Ну не хочешь, как хочешь, – тут же потерял интерес мальчишка, – меня тут вообще великая княгиня ждет. Буду я на всяких других еще размениваться…

– Вот такая молодежь пошла, – посетовал Картаус, – ни в грош не ставят старших. Я рассказывал, как меня мой же сын предал?

– Сто раз, – оборвала его Будур; хоть и не собиралась она всерьез обольщать этого ребенка, а все же неудача немного выбила ее из колеи. Шамаханская царица не привыкла, чтобы мужчины вдруг теряли к ней интерес.

В сопровождении бывшего великого хана она прошла в терем; Садко еще не прибыл. Глазами она искала намеченную цель, киевского воеводу. Отыскался он быстро; Михаил Поток и впрямь был хорош собой. Ну что же, попробуем немного раззадорить будущую жертву… Плавной походкой она подошла к воеводе, который о чем-то болтал с двумя воинами.

– Прошу прощения, – легкий акцент, мужчинам обычно нравится, – могу я узнать, когда начнется прием?

– Придет Аленка и начнет, – ответил один из собеседников воеводы.

– Великая княгиня Алена Владимировна, – поправил его Михаил сердито.

– Ты смотри, как вступается, – засмеялся третий, – не иначе и правду говорят – в женихи метишь.

– Тихо ты, – Михаил цыкнул на собеседника. – Иван, держи язык за зубами. Хоть Даниил и болен, но у стен тоже есть уши.

– Ладно-ладно, – замахал руками собеседник, – я же шутя.

– И шутя язык держи за зубами. – Михаил был раздосадован. Будур поняла, что сейчас лучше отступить. Похоже, что единственный вариант уплывал прямо из-под носа. Если киевский воевода и правда метит так высоко, обольстить его будет очень непросто. Что же ей так не везет… Неужели во всем Тридевятом царстве не сыщется подходящего мужчины?

Двери отворились и в палаты вошла сама великая княгиня, ее сопровождал однорукий страж, как знала царица – это богатырь Колыван, больше некому. Другой спутник был куда необычнее: следом за девочкой шел огромный кот. Про баюна в княжеском тереме царица уже слышала, но увидеть подобное существо воочию было необычно. В шамаханском царстве такие звери не водились. Богатырь встал справа от трона, кот уселся слева. Вперед вышел какой-то незнакомый боярин, в руках он держал список.

– Давай по порядку, – распорядился Колыван.

– Купец новгородский Садко.

– Еще не прибыл, скоро будет, – махнул рукой хозяин тайного двора со своего места, – давай дальше.

– Низложенный великий хан Великой степи Картаус, – зачитал боярин следующего в списке, – челом бьет.

– Это как раз я, – вышеназванный выступил вперед и поклонился, – челом бью, заверяю в самом своем лучшем расположении.

– Излагай просьбу, – кивнул Полкан.

– Да нет у меня никаких просьб, – развел руками бывший хан, – это я вам скоро понадоблюсь. Вот и зашел показаться, что тут я, всегда готов.

– Совсем никаких просьб?

– Раз вы спросили… нет ли тут у вас дворца на продажу? Я человек скромный, согласен на три сада и пять фонтанов.

– Нет, такого у нас нет.

– Варварская страна, – вздохнул Картаус, – ну хотя бы павлинов можно попросить?

– Нет у нас павлинов, – растерялся Полкан, – закажи купцам, привезут. Только плати.

– Всенепременно так и сделаю, – поклонился Картаус, – разрешите откланяться.

– Подожди, – подал вдруг голос Колыван, – а чего это ты говорил о том, что нам скоро твоя помощь понадобится?

– Ну как же, – удивился степняк, – когда к вам из степи войско повалит, тут уж чем-нибудь да пригожусь.

– Откуда знаешь, что степь на нас войной пойдет?

– Всенепременно пойдут, уж я-то их знаю.

– Так это все пока вилами на воде писано.

– Это написано кровью защитников Шамаханского царства – вот тут царица шамаханская приема ждет, спросите у нее.

– Пока на рубежах спокойно, – доложил Михаил Поток.

– Пока спокойно, – с улыбкой согласился Картаус, – когда станет нужно, зовите, я здесь.

– Если будет нужно, – с нажимом произнес боярин Полкан, – обязательно позовем.

– Обязательно позовете, – легко согласился степняк и, поклонившись, отступил назад.

– Шамаханская царица принять просят, – зачитал следующее имя из списка глашатай.

Не имея ни малейшего плана, как ей действовать, Будур вышла вперед.

– Приветствую весь киевский двор и особенно великую княгиню Алену Владимировну, – поклонилась всем Будур.

– Здравствуйте, – вежливо ответила девочка на троне.

– Как вы уже слышали, в наше царство пришла беда: орды степняков предали огню и мечу наши города. Взываю к вашему милосердию, к добрососедским отношениям, которые были у наших государств, – прошу защиты и отмщения.

– Это вы предлагаете нам на Великую степь войной идти? – нахмурился Колыван.

– Разбойники и убийцы должны быть наказаны, и чем раньше это произойдет, тем проще будет с ними справиться.

– Возможно, вы не заметили, но у нас тут война идет, – против нее выступил тот, на кого она рассчитывала больше всего, – киевский воевода.

– И, между прочим, на стороне бунтовщиков выступают берендеи, столь долго находившиеся на вашей службе, – добавил хозяин тайного двора угрюмо.

– Берендеи мне не подчиняются, – вздохнула царица, – я бы и сама была рада, если бы их воинство осталось на защите моих рубежей, но они бросили наше царство в самый тяжелый момент.

– Вот подлые! – вырвалось у Аленушки, но она тут же затихла под неодобрительным взглядом Полкана.

– Воистину так, прекрасная княгиня, – согласилась Будур, заметив, как зарделась юная правительница.

– В любом случае идти войной на степь сейчас невозможно, – выступил Колыван.

– Тем более на нас они не нападали. Со степью у нас мир.

– Это ненадолго, – попыталась уверить собравшихся царица, – вы не видели эти полчища, они не успокоятся, завоевав лишь наше царство – и ваше тоже в страшной опасности.

– У нас война, – напомнил Михаил Поток, – Святогор не собирается сдаваться. Чернигов не взят, берендеи где-то готовятся ударить.

– Верно, – согласился боярин Полкан, – сочувствуем вашему горю, но война еще и со степью нам сейчас вовсе не нужна.

– Нам бы войны с новгородцами избежать… – нахмурился Колыван. – Где же Садко?

– Здесь Садко, – аккуратно расталкивая собравшихся, вперед вышел новгородский купец.

Шамаханская царица, раздосадованная неудачей, отступила. Вот кого стоило бы обольстить, но что-то в тяжелом взгляде вошедшего подсказало Будур, что и здесь ей ничего не светит.

– Это что же делается, – начал без всякого приветствия Садко, – в Смоленске наше посольство перерезали самым наиподлейшим образом. Нарушив все договоренности. Моего лучшего друга убили, мою невесту. И что я узнаю́? Оказывается, сотворившие это злодейство варяги признаны Киевом как законная власть.

Садко выглядел одновременно грозно, но и печально. По нему было видно, этот человек перенес тяжелую потерю.

– Варягов необходимо покарать, – высказался Колыван, – на злодейства им никто разрешений не давал.

– С варягами Даниил вел дела, – осторожно заметил Полкан, – у него на них какой-то свой план был.

– Ну и где этот ваш Даниил? – сердито бросил Садко. – Пусть покажется, поговорим.

– Приболел, – вздохнул боярин.

Повисла неловкая пауза. Никто не решался открыто выступить против Даниила, даже больного, потому как в его планы лезть было опасно, а нарушать их – тем более.

– Так что́, князья-бояре, – снова взял слово новгородец, обводя всех тяжелым взглядом, – что вы мне ответите?

Все собравшиеся отводили взгляд, купцу искренне сочувствовали, но ссориться с Даниилом желающих не находилось. Аленушка пыталась поймать взгляд хоть кого-то из взрослых, чтобы понять, как ей действовать, но все только задумчиво молчали.

– Надо бы выздоровления Даниила дождаться, – неуверенно заметил Горностай.

– Кто в Тридевятом царстве правит – Даниил или великая княгиня? – рассердился Садко. – Ваш Даниил, как говорят, уже больше месяца недужит. Вы мне сколько ждать предлагаете? Да и зачем мне ваш Даниил, у меня к галицкому княжеству вопросов нет. У меня со смоленским княжеством вражда, а возможно, теперь и со всем Тридевятым царством. Вот я и спрашиваю у великой княгини – на чьей стороне будет Киев: на стороне обидчиков наших или нашу правду примет. Я жду ответа.

– От меня? – Аленушка неуверенно поерзала на троне, она попыталась что-то прочесть на лицах своих обычных советчиков, но те молчали. Взгляд юной княгини упал на баюна, но и тот равнодушно пожал плечами, мол, ваши человеческие дела мне неведомы.

– Так что́? – снова поторопил Садко.

– Я знаю, что делать, – наконец решилась юная княгиня, – велите позвать пророка.

– Этого еще не хватало! – воспротивился вдруг жрец Перуна. Он давно настаивал на том, чтобы черного человека вышвырнули из Киева.

– Велите позвать черного человека, – уже увереннее распорядилась Алена, – вам, уважаемый Садко, придется еще немного подождать, но ответ вы получите.

– Ну и на этом спасибо, – не очень довольно проворчал купец, – но уж не обессудьте, состояние мое сейчас к терпению не очень способно. Сильно хочется мести, но еще пуще того ищу я справедливости.

Шамаханская царица разве что зубами не скрипела от досады. Прием закончился совсем уж неудачно. Довольным и веселым выглядел только Картаус; с чего он такой радостный, интересно?.. Ханство свое потерял, теперь такой же изгнанник, как и шамаханцы. Видно, чувствует, что еще пригодится, такие не пропадают. К кому же тут можно подойти для обсуждения реального дела? До момента, когда можно будет поднять песочную армию, совсем немного времени осталось, а потом опять ждать тысячу лет. Проклятый Даниил, как же неудачно его подкосила болезнь! Вот уж кто, по слухам, мог решить вопрос быстро. Ну да ничего, глядишь, еще оклемается всесильный галицкий князь. Тогда и посмотрим кто кого.

Богатырь Колыван неспешно подошел к беглой царице.

– Великая княгиня вас к себе просят, на беседу.

– Меня?

– Точно так, пойдемте.

Будур направилась вслед за стражем, заинтригованная новым поворотом. Аленушка нервно ерзала на троне.

– Чем могу быть полезна? – Царица поклонилась, заинтересованно глядя на девочку.

– Простите, – княгиня явно нервничала, – а вот у вас веки такие синие, это как так получилось?

– Нравится?

– Очень, – восхищенно произнесла Аленка, – и губы такие яркие и блестят…

«Она же все время среди мужиков, – поняла вдруг шамаханка, – да и вообще на Руси мало пользуются средствами для наведения красоты».

– Могу научить, – улыбнулась Будур, – покажу, какие у меня есть средства, подарю, что вам понравится. Заходите к нам, буду рада.

– А можно? – робко поинтересовалась Аленка, но в глазах сверкнули радость и восхищение.

– Можно. Даже нужно. Наша женская красота – в наших руках.

Шамаханская царица торжествовала. Это же надо было так опростоволоситься – искать мужчину, когда можно стать подругой и наставницей самой великой княгине! А уж подход у нее есть. Пудры, румяна, благовония… никакая девчушка не устоит. Весело напевая себе под нос, в приподнятом настроении Будур вышла из княжеского терема. Она не увидела, как ее провожал баюн очень тяжелым взглядом. Его зрачки сузились, превратившись в едва заметные щелки.