Пролог

— Прах к праху, пепел к пеплу… — слова священника колоколом отдавались в моей голове. — От него мы пришли, к нему и вернёмся… Ничто не вечно, время не стоит на месте, и всё в конце концов вернётся на круги своя…

Этим пасмурным весенним утром, как никогда ощущалась хрупкость человеческого бытия. Вокруг собралась толпа совершенно незнакомых людей. Они не задерживались надолго, лишь высказав слова соболезнования, и переговорив друг с другом, сразу же возвращались к своим машинам.

Блестящие, чёрные автомобили совершенно разных мастей: джипы, лимузины, классические, спортивные… Длинной вереницей протянулись от самых ворот небольшого частного кладбища.

Сотни охранников, вооружённых до зубов, охраняли все входы и выходы, не давая и мухе пролететь незаметно.

Несколько человек подошли к нам, и после стандартного набора слов, увели моего мужа в сторону. Я, с все возрастающей тревогой смотрела им вслед.

— Господи, нет, только не это! Пожалуйста, молю, пусть это будет не то, о чём я думаю…

— Мама, что случилось? Ты опять плачешь? — голос Брента заставил меня взять себя в руки. Он не должен видеть меня такой.

Вымученно улыбнувшись, я поцеловала мальчика в макушку, ещё крепче прижимая его к себе:

— Всё в порядке, родной. Всё будет хорошо. Всё теперь будет по-другому.

Как бы мне самой хотелось верить, что всё так и будет. Бросив взгляд в сторону и не увидев мужа, я стала испуганно озираться по сторонам.

Страх! Я живу с этим чувством уже пять грёбаных лет. Всё, что когда-то казалось мне концом света — предательство Джен, реакция Девлина, мой побег из Штатов — всё оказалось лишь детской игрой, по сравнению с тем, что ожидало меня по прибытии в Колумбию.

Если бы только возможно было повернуть время вспять…

 

Глава 1

— Отец, позволь представить тебе мою жену Айлу. Айла, это мой отец, дон Фернандо Эстебан. Он «король» в этих местах!

Тогда, я только посмеялась над этим, глядя на добродушное, симпатичное лицо начинающего седеть мужчины. Такие же тёмные, как у Мигеля глаза, цепко осматривали меня с головы до ног. Повернувшись к сыну, он неожиданно серьёзно произнёс:

— А что, у нас в Боготе девушек не осталось, что ты выбрал себе «грингу»? — и, видя наши смущённые лица, улыбнувшись добавил:

— А, впрочем, я тебя понимаю, сынок. Она действительно красавица. Надеюсь, она католичка?

Вопросы посыпались один за другим, причём мой свекор, обращался исключительно к сыну, совершенно игнорируя меня, словно я была пустым местом.

С каждой минутой, мне становилось всё больше не по себе. Тошнота, преследующая меня в последнее время, снова подкатила, и заставила присесть, не спросив позволения хозяина дома.

— Простите, — беспомощно пробормотала я, пытаясь справиться с приступом.

Внимательно приглядевшись ко мне, дон Фернандо наконец воскликнул:

— Мигелито, твоя женщина беременна! Ай, да сын! Он довольно похлопал моего мужа по плечу, — молодец, уважил старика. Будет мальчик, наследник, я уверен в этом!

Довольно рассмеявшись, он вызвал прислугу, и велел проводить меня в приготовленную для нас спальню. Уже поднимаясь по лестнице, я, услышала его вопрос, которому тогда совершенно не придала значения, а зря…

— Она знает, чем, ты занимаешься?

— Нет, — последовал ответ. — Мы любим друг друга, а остальное не важно…

О том, чем занимался мой муж, я узнала совершенно случайно, и тогда, когда была уже на восьмом с половиной месяце беременности.

Я помню, как проснулась посреди ночи от странных звуков внизу. Кто-то говорил по-испански. Наконец, мне удалось разобрать голос свекра. Он кричал на кого-то, спрашивая про какой-то «товар».

Обернувшись к спящему мужу, я обнаружила его половину кровати пустой.

Сердце сдавило недоброе предчувствие, и я, повинуясь внезапному импульсу, накинув наспех халат, спустилась вниз.

Оставаясь незамеченной, я насчитала во дворе патио шесть человек. Мигель тоже был там. В его руках, я к своему ужасу увидела пистолет, который он направлял на какого-то несчастного, которого с обеих сторон поддерживали за руки люди дона Фернандо.

Мужчина был зверски избит. Всё лицо и тело, покрытые кровоподтёками, вызывали желание закричать.

Зажав рот рукой, чтобы не выдать своего присутствия, я стала потихонечку подниматься в комнату, когда раздался звук выстрела.

Вернувшись на «пост наблюдения», я успела заметить, как Мигель, отбросив в сторону уже бесполезное оружие, и, по пути пнув ногой труп мужчины, отправился налить себе «чего-нибудь».

Страх за себя, за жизнь своего ещё не родившегося ребёнка, сковал моё сердце. Именно страх, заставил меня, не издав ни звука, стремительно вернуться в спальню, и сделать вид, что я сплю. И даже тогда, когда под утро, Мигель вернулся, и как ни в чём не бывало, обнял меня под одеялом, я нашла в себе силы не выдать себя, и не вырваться из рук убийцы.

Переживая свой разрыв с Девлином, единственной любовью всей моей жизни, я настолько ушла в себя, что не замечала ничего вокруг. Любовь Мигеля, тогда казалась мне спасательным кругом, и, я с благодарностью ухватилась за столь своевременную помощь.

К тому времени, узнав о моей беременности, Мигель, как истинный рыцарь в сверкающих доспехах, пришёл мне на выручку, пообещав, что примет его, как родного. Радужные мечты вновь замаячили на горизонте, и предложение мужа поехать познакомиться с отцом, не вызвали во мне никакого протеста.

Теперь же, я отчётливо осознавала, какую чудовищную ошибку совершила. Будучи двадцать четыре часа в сутки под надзором, я была совершенно лишена возможности сбежать.

Понятие «король», которым Мигель, представляя меня отцу, его окрестил, обрело свою ужасающую сущность. Дон Фернандо действительно был здесь королём.

Являясь главой крупнейшего в стране наркокартеля, и, будучи на короткой ноге как с властями, чиновниками, полицией, так и главарями бандитских группировок, он был полноправным хозяином здешних мест.

И мой муж, был его правой рукой!

 

Глава 2

Каждый день прожитый в фамильном доме Эстебан, превращался для меня в пытку. Мне приходилось контролировать каждый свой шаг, каждое слово, чтобы не выдать себя.

И, если днём, я могла ещё как-то, сославшись на недомогание избежать неприятного общества, то ночами, преодолевая отвращение, приходилось терпеть поцелуи и прикосновения Мигеля. Хорошо, что врачи, порекомендовали нам воздержаться от супружеской близости, иначе просто не представляю, как бы я смогла сдержаться, и не крикнуть ему в лицо — убийца!

Усугубляло положение то, что мне частенько приходилось изображать из себя радушную хозяйку асьенды: встречать и приветствовать друзей дона Фернандо, таких же преступников, как и он. Улыбаться до боли в челюсти, и быть приветливой с их жёнами и невестами, от которых меня воротило так, что и не описать словами. Все их разговоры крутились вокруг денег, драгоценностей, поездок в Европу, и молодых любовников, которых они содержат за спинами законных мужей.

Но хуже всех, был дон Рауль Монтойя. Тонкими усиками и маленькими хищными глазками на сальном лице, он напрочь ассоциировался у меня с жирным тараканом, вызывающим лишь единственное и неудержимое желание — его раздавить!

Ещё при самой первой встрече, когда я, стоя между доном Фернандо и Мигелем приветствовала «дорогого гостя», он, рассыпавшись в пошлых, на мой взгляд, комплиментах, умудрился не просто поцеловать мою руку… Он её лизнул! При этом, он был абсолютно уверен, что я об этом никому не скажу.

И, он был прав. Становиться причиной конфликта между мужем и этой мразью, я не хотела. С трудом преодолевая отвращение, я сумела достоять до того момента, когда гости вошли в дом, и только после этого, рванула в ванную комнату, отмывать руку моющим средством, содержавшим хлор.

Ни мой статус замужней дамы, ни мой огромный живот, не могли защитить меня от его похотливых взглядов и плотоядной улыбочки. Оставалось лишь надеяться, что очень скоро, я перестану быть для него «новенькой грингой», и он потеряет ко мне интерес.

Тем временем, жизнь в асьенде шла своим ходом.

Крики о помощи, звуки ударов и выстрелов, были частыми гостями на территории поместья. Бронированные грузовики привозили деньги, и увозили товар. А мой муж, становился всё мрачнее и мрачнее, и всё меньше походил на того красавчика, с которым я познакомилась в клубе.

И вот, наконец, ближе к утру, двадцать пятого февраля, ровно через девять месяцев после того злополучного дня, когда разбились в прах мои мечты о счастливой семейной жизни с единственным мужчиной, которого я любила, на свет появилось маленькое чудо, которое вновь заставило меня почувствовать себя живой.

Впервые взяв на руки сына, и глядя в его такие знакомые зелёные глазки, я поклялась, что сделаю всё что в моих силах, но уберегу его от того будущего, которое прочит ему новоиспечённый «дедушка».

Брент… Брентон Девлин Фэррис Эстебан. Мой маленький ангелочек с каждым днём всё больше и больше походил на своего отца. Светло-каштановые волосы, также слегка вились на концах.

Страх за него, рвал на части мою душу. Рано или поздно, ненужные разговоры о его отцовстве обязательно всплывут, и кто знает, что придёт в голову всесильному дону Фернандо.

С другой стороны, отношения с Мигелем стали давать трещину. В те редкие ночи, когда мне не удавалось придумать никаких отговорок чтобы избежать близости, я представляла, что это не он, а Девлин, такой, каким он был в самый первый раз…

И вот, настал тот день, когда до меня стали доходить слухи, что у моего мужа появилась любовница. Затем, ещё одна. И ещё… И, если, поначалу Мигель стыдился признаваться в изменах, то вскоре, он стал делать это открыто. Тем не менее, каждый раз, после очередной измены, он возвращался домой пьяный в хлам, и обвинял меня в том, что я сама довела его до такой жизни.

Устав, я в один прекрасный день, попросила его о разводе. В тот день, Мигель впервые показал мне своё истинное лицо. Тот, потрясающий красавец Мигель, который танцевал со мною танго исчез, уступая место чудовищу, изрыгающему брань и проклятия.

Он ударил меня. А затем, заявил, что, если я когда-нибудь осмелюсь лишь заикнуться о разводе, он заберёт Брента, и я, больше никогда не увижу своего малыша. Мы — его собственность, и он скорее убьёт меня, чем позволит бросить его и уйти.

И, я не выдержала! Всё, что так долго копилось у меня в душе, вылилось на голову моего мужа. Я кричала, что никогда не смогу быть примерной и любящей женой убийце и торговцу наркотиками. Что никогда не смирюсь с таким положением, и, лучше пусть убьёт меня сейчас, потому что я, никогда не перестану надеяться на то, что освобожусь от него.

Он этого не ожидал, не знал, что мне было известно о его тёмных делишках. Он рыдая обнимал мои колени, умоляя простить его. Говорил, что бросит всё, что раскаивается. Обещал измениться, устроиться на легальную работу, переехать в собственное жильё.

И, я поверила… снова…

Ну, что же, слово он своё вроде бы сдержал. Не знаю, как он это объяснил своему отцу, но в течение следующих дней, мы переехали в съёмную квартиру на другом конце города. Мигель, на пару со старинным приятелем, открыл клуб, и вроде бы без наркоты и прочей дури…

Жизнь потихоньку налаживалась. Переведясь из Штатов сюда, я, смогла наконец, закончить учёбу, и получить диплом юриста.

Брент рос, и всё чаще и чаще заводил разговор о новом братике, или на крайний случай, сестричке. Мигель с энтузиазмом поддерживал его желание, ну а я, улыбаясь, на следующий же день, бежала в аптеку, за очередной упаковкой противозачаточных средств.

Годы шли, и в день своего двадцати шестилетия, я дала себе слово, что перестану думать о Девлине. Он — в прошлом, и пусть там себе и остаётся. У меня осталась частица его, и это даже больше, на что я могла надеяться.

Мигель любит меня, и ради его любви, я дам ему второй шанс. В тот день, после того, как мы вернулись с вечеринки в клубе где отмечали мой день рождения, готовясь ложиться постель, я впервые отказалась от «защиты». Будь, что будет…

Но, ничего не было. Нам позвонили из полиции, и сообщили, что дон Фернандо Эстебан, был отравлен в собственном доме. Убийцу разыскивают…

* * *

Как странно, у наркобаронов даже похороны бывают по высшему разряду: частное кладбище, мраморный мавзолей, персональный сторож… Как говорится, умирай — не хочу.

Тысячи людей пришли проводить его в последний путь, будто он был не преступником, а святым человеком, этаким агнцем Божьим.

Я стояла в траурном платье, несколько лёгким для апрельской погоды, и чувствовала, как холод проникает под одежду, заставляя зубы выбивать лёгкую дробь. Обнимая за плечи прижавшегося ко мне спиной Брента, я, пользуясь тем, что на мне были тёмные очки, следила за прибывающими.

Отсутствие Мигеля начинало меня пугать. О чём он разговаривает с теми людьми? Не предложат ли они ему теперь, когда его отец мёртв и синдикат остался без своего главы, продолжить, так сказать, «семейный бизнес»?

Господи, нет! Пожалуйста…

Краем глаза, я заметила, как Мигель кивал на какие-то их слова. Его ноздри раздувались, как было всегда, когда он предвкушал что-то особенное…

Ко мне приблизился дон Рауль. Его хищные глазки, даже в такой, казалось бы, горестный момент, буквально раздевали меня, заставляя чувствовать себя под его взглядами голой, несмотря на одежду.

— Примите мои соболезнования, Айлита, и знайте, что я скорблю вместе с вами.

Он покосился на моего сына, который машинально встал между нами, и, с неприязнью, удивительной для его лет, взиравшего на противного дяденьку.

— Если вам, когда-нибудь, понадобится помощь, то знайте, что дон Рауль всегда готов прийти на помощь столь прекрасной синьоре, как вы, моя дорогая.

Он попытался поцеловать мою руку, но Брент ему помешал. Развернувшись ко мне, мой малыш заныл:

— Мамочка, возьми меня на руки, у меня уже ноги застыли.

Вздохнув от облегчения, и, благодаря Бога за сообразительность Брента, я тут же воспользовалась «добровольным щитом», и подхватила сына на руки.

Лютая ненависть, сквозила в прощальном взгляде дона Рауля, когда он посмотрел на нас с сыном:

— Я не прощаюсь, ещё увидимся…

Где — то я уже слышала такое… Но, тогда, рядом был Девлин. А теперь…

Я постаралась поскорее выкинуть его из головы. И вновь посмотрела на Мигеля. Озноб усиливался, но уже не от холода. Я нервничала, продолжая незаметно следить за действиями мужа. Он что-то задумал. Это точно.

Я прижала сына к себе. Нужно быть готовой ко всему.

 

Глава 3

А дальше, всё пошло— поехало…

Переезд в особняк, усиление охраны. Камеры слежения были повсюду, и я уже просто боялась лишний раз сходить в туалет, а вдруг и там следят?

Вся приготовленная еда, вода, и даже моющиеся средства, парфюмы и одежда, подвергались тщательному химическому анализу на наличие токсических и отравляющих веществ.

Постоянное присутствие вооружённых до зубов людей, просто выводило меня из себя. Дошло до того, что мой сын, попросил у Мигеля, купить ему настоящий пистолет.

Мигель пообещал, и вновь куда-то срочно уехал в сопровождении целого отряда головорезов.

Так продолжалось каждый день. Его постоянные отлучки становились нормой. Я знала, что несмотря ни на что, я не могу запретить ему разыскивать убийц отца. Плохим он был или хорошим, но он был его отцом, и Мигель его очень любил.

Как-то вечером, сидя в кресле, он подозвал меня, и усадив на колени долго, словно решаясь на что-то, смотрел на моё лицо. Я чувствовала, что он пытается мне что-то сказать, но на мои расспросы, он так и не ответил, лишь крепче прижал меня к себе уткнувшись носом в мою шею.

Так мы и сидели, обнявшись, впервые за долгое время ощущая близость друг к другу. Лёгкими поцелуями он покрывал мои щёки и лоб, а когда коснулся губ, прикосновения уступили место глубокому, чувственному поцелую, заставившему меня спустя столько лет, впервые, по-настоящему захотеть близости с ним.

Одной рукой лаская его затылок, другой, я притянула его к себе…

Звонок мобильного прозвучал как гром среди ясного неба. Нехотя оторвавшись от меня, Мигель коротко бросил в трубку:

— Слушаю!

Не знаю, что сказали ему на том конце провода, но, он, побледнев, резко вскочил, и криками подзывая охрану, приказал им собираться. Уже перед тем, как сесть в автомобиль, Мигель отчего-то вернулся, и вновь прильнув ко мне в крепком поцелуе, прошептал прямо в губы:

— Я люблю тебя, querida. Клянусь Богом, если бы я мог всё изменить, я бы это сделал! Ради тебя! Береги себя и сына. Прости меня, — он, словно прощаясь, вглядывался в моё лицо, пытаясь запомнить черты моего лица.

Резко отвернувшись, и, на ходу отдавая приказания своим людям, он уселся в машину, и больше не оглядываясь уехал в ночь.

Ближе к утру, я проснулась от того, что кто-то весьма бесцеремонно встряхнул меня за плечо:

— Просыпайтесь, сеньора! — это был Тито, один из телохранителей Мигеля. Сейчас, он мало походил на того несокрушимого малого, который неотлучно находился при моём муже, и которого за его немногословность, Брент за глаза называл Терминатором.

По правому виску, тонкой струйкой текла кровь, рука была на перевязи, и кровь, проступившая через повязку, весьма жутко смотрелась на кипенно белом фоне.

— Где Мигель? — всматриваясь в его измождённое лицо, спросила я.

Опустив глаза, Тито тихо ответил:

— Дона Мигеля больше нет! Нас заманили в ловушку! Никто не выжил. Вам и малышу нужно бежать из страны, срочно, таков был его последний приказ!

Ничего толком не соображая из-за шока, кое-как одевшись, и покидав в объёмную сумку какие-то попавшиеся под руку вещи, я бросилась в комнату сына, которого к тому времени, Тито успел разбудить и одеть.

— Мамочка! Мне страшно! — ещё окончательно не проснувшись, сонно пролепетал Брент.

— Тш, родной. Ничего не бойся, всё будет хорошо.

Кинувшись к сейфу, и вытащив оттуда всю наличку и шкатулку с моими драгоценностями, мы, осторожно спустившись, через чёрный ход вышли к задней калитке. Там, у Тито был припаркован автомобиль.

Всё происходящее дальше, больше напоминало какой-то гангстерский фильм.

Мы долго ехали, постоянно петляя на случай слежки, и завидев полицейские машины, тут же куда-то сворачивали.

Доехав до частного аэродрома, где нас уже ожидал готовый к отлёту небольшой самолёт, принадлежавший, как оказалось одному из друзей Мигеля, совершенно побледневший Тито сунул мне в руки какой-то конверт:

— Здесь, ваши новые паспорта. По ним, вы вернётесь в Америку. Оставаться в Боготе больше нельзя, если вас найдут — убьют! Ну, а вернувшись на Родину, постарайтесь на первое время затеряться. У родственников не появляйтесь, там, вас в первую очередь будут искать.

Услышав поторапливающее ворчание пилота, Тито потрепав напоследок Брента по голове, прошептал:

— Берегите сына, сеньора. Больше всего на свете, дон Мигель любил вас, и его последние слова были о вас. Прощайте, Vaya Con Dios (Ступайте с Богом!)

Наш самолёт взлетел ввысь, а у меня перед глазами стоял Мигель, садящийся в автомобиль:

«Я люблю тебя, querida…»

Шок начал отступать, и тело скрутило от тоски и слёз:

— Мигель, я тоже тебя любила. Пусть и не так, как должна была, но любила. Спасибо тебе за всё! Прощай!

* * *

Долетев до Бразилии, и под фальшивыми именами пересев на пассажирский самолёт, следующий в Америку, мы, наконец, смогли хоть немного расслабиться и вздремнуть.

И вот, мы в Нью-Йорке! Следуя наставлениям Тито, мы решили обосноваться здесь, так, как в крупном мегаполисе легче затеряться.

Мы с сыном сидим в такси, и едем в район Бруклина, где мне удалось снять не дорогую, но чистую и уютную квартирку, которая в течение какого-то времени, станет нашим домом. Нужно будет пристроить Брента в детский сад, а самой, срочно начать подыскивать какую-нибудь работу. Боюсь, тех денег, что нам удалось с собой взять, нам ненадолго хватит. Ну да ничего. Главное, мы дома! А значит, теперь всё у нас будет хорошо!

* * *

В вечерних новостях, в международной хронике, сообщили, что несколько дней назад, был зверски убит наследник наркоимперии Эстебанов — Мигель Эстебан. Его дом, вместе с семьёй — женой и ребёнком, был сожжён дотла. Тела так обгорели, что провести анализы ДНК, не представлялось возможным. Предполагается, что это могла быть месть конкурентов.

Преступников разыскивает полиция…

 

Глава 4

Свадьба удалась на славу. Роскошная церемония проходила в украшенной цветами старинной часовне, где на глазах у сотен гостей прекрасная невеста, вся в белом, в сопровождении посаженного отца и под звуки свадебного марша, торжественно прошла к алтарю, где ждал её в окружении шаферов жених. Счастливые улыбки не сходили с лиц брачующихся. Сразу было заметно, что они без ума друг от друга.

Священник произнёс небольшую речь о таинстве брака, и молодые перешли к клятвам.

Девлин стоял, прислонившись к колонне. Проводив сестру до алтаря, он, так и не присоединился к остальным гостям, а остался стоять в одиночестве.

Одиночество! Вот то состояние, в котором он провёл последние годы. Потеряв ту, единственную, кого любил, он разучился радоваться жизни.

Ничто не приносило ему ни радости, ни утешения.

Глядя на улыбающуюся Стеллу, он думал о том, что хоть кому-то из их семьи удалось обрести своё счастье.

Погрузившись в собственные мысли, он не заметил, как церемония подошла к концу, и молодожёны, под поздравления и аплодисменты гостей направились к выходу.

Звон свадебных колоколов, «рисовый» дождь… Когда-то, и он мечтал о таком. Его красавица Айла, была бы прекрасной невестой…

Неосознанно, мысли вновь устремились к ней. Интересно, как она?

Тогда, после исчезновения, он долго разыскивал её, но безрезультатно. Она словно бы испарилась. Никто, даже её мать, ничего не знала о ней. Хотя… Может и знала, но ничего не хотела говорить ему.

И, вот однажды, когда он почти уже и не надеялся, пришёл ответ на его запрос:

«Разыскиваемая вами женщина, проживает на территории Колумбии вместе с мужем и ребёнком». Далее прилагались не слишком чёткие, но достаточно узнаваемые фотографии, на которых была изображена Айла вместе с тем латинским «пижоном», с которым он видел её в клубе. Отец держал малыша на руках, в то время как Айла, мило улыбаясь, на что-то им указывала рукой.

Жгучая боль в груди мешала дышать. То, что он почувствовал, увидев любимую женщину в объятиях другого, он не пожелал бы и врагу!

Приехавшая к тому моменту домой Стелла, делала всё возможное, чтобы вывести его из глубочайшей депрессии, в которую он себя загнал. Горе сблизило брата и сестру, и они стали больше общаться. Постепенно, ноющая боль стала проходить, лишь изредка, при виде какого-нибудь малыша на руках у матери, напоминая о себе. Ему не удалось избавиться от тоски, но он научился с ней жить.

— О чём грустишь, братик? — оставив жениха с гостями, Стелла обняла Девлина.

— Да так, радовался, что хоть кому-то из нас двоих повезло. Жаль только, что родители так и не удосужились почтить нас величайшей честью лицезреть их на церемонии, ну да чёрт с ними, так — даже лучше.

— Совершенно с тобой согласна! — звонко рассмеявшись, Стелла чмокнула брата в щёку. — Знаешь, может быть сейчас не самый подходящий момент, но с другой стороны, иного случая может и не представиться, поэтому признаюсь тебе сейчас.

— О чём ты? — криво усмехнувшись, Девлин наблюдал за неуклюжими попытками сестры начать разговор.

— Дев, — посерьезнев, Стелла посмотрела ему прямо в глаза. — Прости меня, пожалуйста. Это из-за меня, ты так несчастлив!

И, не давая ему себя перебить, быстро затараторила:

— Я, и сама не понимаю, за что возненавидела её. Возможно, видя тебя, такого счастливого и влюблённого рядом с ней, я просто ревновала, или завидовала…, впрочем, это сейчас не столь важно, я о другом.

Девлин слушал, затаив дыхание. О том, кто такая «она» не нужно было спрашивать. Речь шла об Айле.

— Так вот, — тем временем, продолжала Стелла, — Дженис мне потом призналась, что Айла не была с ней заодно. Она должна была ей денег, поэтому согласилась подработать у нас, но получив зарплату, сразу же вернула Джен всю сумму, чтобы не иметь с ней никакого дела. Джен тогда взбесилась не на шутку, ну, и так совпало, что и я, искала предлог избавиться от служанки, вот мы и спустили всех собак на неё. Она не была виновата, понимаешь?

Он понимал! Ещё как! Перед глазами пронеслись, как в замедленном кадре все те мерзкие вещи, что он вытворял с ней тогда. Он изнасиловал её! Господи, она не была виновна, а он уничтожил её! Чудовищно!

Видя беспокойный взгляд сестры, которым она скользила по его лицу, Девлин вымученно улыбнулся:

— Спасибо, что рассказала. Но, не нужно уже ворошить прошлого. Я рад, что ты рассказала мне правду. Однако, это уже ничего не изменит, у неё есть любимый муж и ребёнок. Отправляйся к гостям, а мне нужно что-нибудь выпить…

Всё! Хватит! Ничего уже не вернуть, но всё можно начать сначала! И, для начала, пора заняться уже чем-нибудь полезным. Например, семейным бизнесом…

* * *

За те три года, что прошли после того разговора на свадьбе, многое изменилось в судьбе Девлина. Как оказалось, у него был талант вести дела, и проводить переговоры с партнёрами. И, уже очень скоро, предложения, внедрённые им в дело, стали приносить колоссальные доходы, что позволило ему, в короткие сроки пройти путь от менеджера в родительской компании, до президента собственного холдинга.

В последнее время, его всё чаще стали замечать в компании известной модели нижнего белья. И, даже стали поговаривать, что свадьба самого завидного холостяка Америки уже не за горами.

Букмекеры делали ставки на дату столь величайшего события, а папарацци днями и ночами караулили возле дома, в погоне за сенсацией.

Как стало известно, недавно влюблённые посетили благотворительный бал, где все заметили на безымянном пальце красавицы, великолепный восьмикаратный бриллиант.

Ну что же, дамы и господа, ждём официального подтверждения от самих влюблённых…

 

Глава 5

Не имея полезных знакомств, очень трудно найти приличную работу в Нью-Йорке. Обив пороги большинства юридических фирм, и всюду получив отказ из-за того, что у меня не было достаточного опыта работы, я сидела в уличном кафе, и попивая кофе, бесцельно разглядывала прохожих.

— Фэррис? Не верю своим глазам, это ты? — на меня глядел мой бывший однокурсник Грег Мэдсон.

Но, как он изменился! Ни угловатой фигуры, ни прыщей, ни очков с толстыми линзами. Неряшливый парнишка превратился в весьма ухоженного и симпатичного мужчину, в прекрасно сидящем на нём дорогом костюме.

— Грег! Вот это да! Откуда ты здесь?

Встретить знакомого, после стольких лет среди абсолютно чужих людей, было сродни небольшому празднику для меня.

Улыбнувшись во весь рот, и продемонстрировав недавно исправленные, и отбеленные дантистом зубы, он снисходительно произнёс:

— Грег в прошлом, Фэррис. Я, теперь мистер Грегори Мэдсон, эсквайр, директор юридического отдела W-STRICT CONSTRUCTION inc. Слышала о таком? Занимаемся строительством, и всяким разным там… Ну а ты? Я смотрю совсем красавицей стала, прямо глаз не оторвать!

— Эй, ты мне это брось, «не оторвать»! — передразнила я. — А то, как бы тебе самому, кое-чего не оторвали!

Грег разразился гомерическим хохотом:

— Ну вот, узнаю прежнюю колючку Фэррис! А то, сидишь притихнув, сама на себя не похожая…

— А ты бы радовался, если бы остался вдовой с ребёнком, без работы и средств на пропитание? — сама не знаю почему, я набросилась на бывшего друга. В конце концов он не виноват, что я, по своей глупости, вляпалась в такое д…мо.

— Да ладно? Бедняжка, ты моя. Диплом получила? — в его голосе зазвенели директорские нотки.

— Ага, а что?

— А то, что нам, как раз, в компанию, сотрудники в юридический отдел требуются. Пойдёшь под моё начало?

Я сплю, ущипните меня!

— Спрашиваешь! Конечно пойду! Только учти, большой босс, я видела тебя с огромными прыщами на морде, в очках, и тогда, когда твоими кривыми зубами банки с консервами открывать можно было. Так, что если ты, вдруг надумаешь подбивать ко мне клинья, как на первом курсе, то сразу забудь об этом! Понятно?

— Вот как сказала, прям как по живому отрезала! — он, картинно схватился за сердце. — Ладно, Фэррис, договорились.

Грег протянул мне свою визитку:

— Завтра, к восьми, будь по этому адресу. Будем из тебя деловую леди лепить.

Поболтав ещё пять минут, мы разошлись по своим делам. Но, перед уходом, Грег приятно удивил меня, заплатив за мой кофе и пирожное.

Ну надо же! Это тот самый вечно голодный Грег, который пользуясь нашей дружбой, частенько наведывался в поисках халявного обеда в ресторанчик Вито, в котором я тогда работала.

Ха! Большой босс…

* * *

На следующий день, проводив ребёнка в детский сад, ровно в указанное время, я была на своём рабочем месте. Секретарь, которой Грег поручил ввести меня в курс дела, закидала меня таким объёмом информации, что уже через полчаса, мне стало казаться, что мой мозг вот-вот взорвётся.

— Наша компания является одной из дочерних компаний W— Worldwide Group. Мы специализируемся на строительстве. Наша задача заключается в следующем…

«Ещё чуть-чуть, и я её придушу!» — пронеслось в моей голове. К счастью, мои мучения прервал приход Грега, который зашёл узнать, как мне на новом месте.

— Всё супер! Потихоньку начинаю осваиваться, — ответила я, твёрдо решив, что в лепёшку разобьюсь, а покажу на что я способна.

В последующие за этим месяцы, я из кожи вон лезла, доказывая, что Грег не зря взял меня на работу. Жизнь потихоньку налаживалась. Лишь иногда, когда Брент говорил о том, как тоскует об отце, мне становилось очень больно. Как бы я ни старалась, я никогда не смогу заменить сыну отца.

* * *

Уже перед самым Новым Годом, я решилась, наконец, в выходные, съездить, навестить маму и братьев. Увидев внука, женщина позабыла обо всём на свете! Сладости, подарки, игрушки — всё посыпалось на обезумевшего от восторга малыша. Почувствовав себя своим в семье, Брент наотрез отказался возвращаться домой, и я, поддавшись на уговоры мамы, решила оставить сына у бабушки.

Признаюсь, это оказалось весьма кстати, так как высшее руководство нашей компании, решило устроить грандиозную корпоративную вечеринку в честь празднования Нового Года. Были приглашены абсолютно все, от президента до уборщиц, и все со своими парами.

Но, больше всего, меня удивил Грег, который переминаясь с ноги на ногу от смущения, попросил меня составить ему пару, так, как он весьма некстати, расстался со своей девушкой.

— Да ладно, Фэррис, мы же друзья. А друзья не должны подводить друг друга. Ну же, соглашайся. Я заеду за тобой, и ты сможешь сэкономить на такси.

— Ладно, таксист, уговорил. Всё равно мне идти не с кем. Но учти…

— Да понял я уже, — смеясь, он поднял руки вверх в примирительном жесте. — Не волнуйтесь, принцесса, на вашу честь я посягать не стану, по крайней мере в этот вечер!

Мы весело расхохотались, и договорились о времени, когда он за мной заедет.

 

Глава 6

Девлин задумчиво смотрел в иллюминатор. Сидящая рядом Констанс, напрасно прилагала усилия пытаясь отвлечь его от мрачных мыслей.

Нет, ей, наверное, не понять этого человека. Никогда не знаешь, что у него на уме в данный момент. Скупые улыбки, которые изредка мелькали на его лице, слегка смягчали его обычно суровое выражение. И, даже в постели, он никогда не допускал излишней эмоциональной близости, словно это было чем-то постыдным и запретным. Только секс, и ничего личного.

Конни бросила взгляд на кольцо, которое он преподнёс ей в честь годовщины того дня, как они познакомились. Она знала, что многие думают, что они помолвлены, и если честно, то Конни и не пыталась их разуверить в надежде, что в конце концов, так оно и будет. Напротив, она всем без исключения демонстрировала свой трофей, чтобы ни у кого не оставалось ни малейших сомнений в характере их отношений.

Девлин! Подумать страшно, скольких соперниц ей пришлось обойти, чтобы приблизиться к этому образцу мужественной красоты. Она никогда не встречала таких, как он, и делала всё, чтобы не надоесть ему.

— Хочешь чего-нибудь выпить? Ты выглядишь усталым, — решилась она прервать слишком затянувшееся молчание.

Вздрогнув, словно приходя в себя, он повернулся к девушке:

— Нет, спасибо. Прости, я задумался, — он потёр переносицу, словно пытаясь избавиться от головной боли.

— Что с тобой, дорогой? Я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Ты, в последнее время, сам не свой. Может быть, ну её, эту новогоднюю вечеринку в Нью-Йорке, и махнём в жаркие страны, развеемся?

Девлин перевёл глаза на девушку: красивая и совершенно пустоголовая кукла. Её неуклюжие попытки влезть ему в душу, всегда заканчивались тем, что он в очередной раз ещё больше замыкался в себе.

— Послушай, Конни, ты вовсе не обязана сопровождать меня туда. Более того, сразу же по приземлении, советую тебе отправиться на праздники в другое место.

— Ну что ты, милый, — сообразив, что перегнула палку, она постаралась реабилитироваться в его глазах. — Я, понимаю, как важно тебе познакомиться со своими сотрудниками. Ты президент W— Worldwide Group, и организовать праздник для своих подчинённых— это действительно замечательная идея. И я ни за что не пропущу такое событие, как празднование Нового Года с тобой.

Девлин лишь неопределённо пожал плечами, и вновь отвернулся к окну. Разговор был окончен.

Бросив раздражённый взгляд на своего спутника, Конни откинулась назад, размышляя о том, какое платье ей выбрать для сегодняшнего мероприятия. Все мужчины будут от неё без ума, и она заставит Девлина гордиться собой!

* * *

Готовясь к вечеринке, я сидела на кровати, и прижимала к груди единственное вечернее платье, которое сбегая из дома, в спешке умудрилась закинуть в сумку. Это платье выбирал для меня Мигель, и оно мне очень шло.

Жемчужно-серое, с переливами, без рукавов. Закрытое спереди, оно полностью, до поясницы, обнажало спину. Длинное, с небольшим шлейфом, платье красиво струилось и переливалось при ходьбе, идеально подчёркивая мою стройную фигуру.

Волосы, я собрала в элегантный узел, оставив несколько лёгких прядей, придающих мне женственности и мягкости.

Нанеся блеск для губ, я открыла шкатулку с драгоценностями — подарками мужа.

— Мигель, это мой первый Новый год без тебя. И, пусть, тебя сейчас рядом нет, я всегда буду хранить в душе частичку твоей любви.

К платью, я выбрала подвеску из белого золота, в виде капли из чёрного жемчуга, обрамленного белыми и чёрными бриллиантами. Вдев в уши серьги, входящие в комплект, я наконец, подошла к большому зеркалу.

Увидев своё отражение, я впервые заметила изменения, произошедшие со мной. Я больше не была симпатичной «мордашкой».

Из зеркала, на меня смотрела зрелая, очень красивая женщина, которая прекрасно отдавала себе отчёт в том, какое впечатление она производит. Черты лица и фигура утратили подростковую угловатость, став более мягкими и женственными. Высокая грудь, несколько увеличившаяся после рождения ребёнка, красиво подчёркивалась платьем, и длинной подвеской, сразу же приковывая к себе внимание.

Туфли — лодочки, которые я подобрала к платью, придавали законченный вид моему образу.

Раздался звонок в дверь. Я выпрямилась. Глубоко вздохнув, и бросив последний взгляд на своё отражение, я пошла открывать дверь.

В дверях стоял Грег в строгом темном костюме и галстуке — преуспевающий бизнесмен перед важной деловой встречей. Увидев меня, он застыл.

— Проходи, не стой в дверях, — пригласила я его.

Войдя в прихожую, он по— прежнему молча, оглядывал меня с головы до ног.

— Я возьму сумочку и накидку, и можем идти. — Так и не получив ответа, я помахала рукой перед его застывшей физиономией:

— Ау, Грег, очнись, что с тобой?

Он помотал головой:

— Нет, ничего, потрясающе выглядишь, — как-то сразу помрачнев, буркнул он. — Уверен, что от мужиков отбоя не будет, они и так всё время о тебе расспрашивают, а теперь…

Не найдя слов, он просто махнул рукой:

— Ладно, пошли, но чур первый танец мой!

Я весело рассмеялась:

— Договорились! Но если отдавишь мне ноги, учти, брошу прямо посреди зала!

— Не беспокойся, как-нибудь справлюсь, — заверил он меня, помогая накинуть пелерину. Дождавшись, когда я закрою за нами дверь, он галантно проводил меня до своего автомобиля.

 

Глава 7

Ресторан, где проходила вечеринка, располагался на крыше здания нашего офиса. Взглянув на оживлённую толпу, успевшую собраться, у меня перехватило дыхание. Предчувствие чего-то сказочного, волшебного охватило меня. Я чувствовала себя Золушкой, на своём первом балу. Опираясь на предложенную Грегом руку, я, торжественно вошла в зал.

Вечеринка была в самом разгаре, когда прошёл слушок, что мероприятие решил почтить своим присутствием сам мистер «Главный-преглавный босс» — президент всего холдинга W— Worldwide Group.

Что тут началось! Дамы толпами ринулись припудривать носики и приглаживать пёрышки. Мужчины, как один, все подтянулись, и тревожно оглядывались на двери.

Я потягивала второй «мохито», когда в зал вошла весьма импозантная и красивая пара. Женщина, явно модель, была в потрясающем полупрозрачном платье, подчёркивающем её прелести. Ну а мужчина…

Поперхнувшись напитком, я, в спешке отвернулась. Это был Девлин. Но как?.. Чёрт! W— это ведь первая буква его фамилии — Уэйн. Так, это что же получается, я снова работаю на него?

Тем временем, следуя давней традиции, президент обходил зал знакомясь со своими сотрудниками.

Я, по-прежнему не поворачиваясь, стояла судорожно сжимая бокал. Господи! Как такое возможно? Он здесь, сейчас, так близко…

Сердце колотилось, как сумасшедшее, грозя выпрыгнуть наружу. Я, буквально «спинным мозгом» чувствовала его передвижения по залу. Что мне делать? Остаться, или уйти?

— Какой потрясающий вид! — такая знакомая фраза. В этом весь Девлин.

Не отдавая себе отчёта, как и пять лет назад, я медленно повернулась, и встретилась с потрясённым взглядом прекрасных зелёных глаз:

— Вы это о чём? — пытаясь скрыть дрожь рук, я поднесла бокал к губам. — Картин, тут вроде нет…

— Ты?! — выдохнул он, побледнев так, словно увидел привидение.

— Вы знакомы? — удивился Грег, переводя взгляд с меня на Дева.

Этого оказалось достаточным, чтобы Девлин пришёл в себя, и, с непроницаемым лицом спросил:

— Ты здесь с мужем? — напряжение, исходившее от него, трещало и искрилось в воздухе. Интересно, это вижу только я?

А вслух, ответила:

— Да, он где-то здесь… — я сделала вид, что оглядываюсь. — Как только он объявится, я непременно вас познакомлю.

Переведя взгляд на молчаливую спутницу, властно положившую руку со сверкающим на безымянном пальце бриллиантом на его рукав, я (и откуда только взялись силы?) произнесла:

— Ваша невеста — сногсшибательна! Поздравляю, и желаю вам счастья!

Внутри меня всё сжалось от невыносимой боли. Почувствовав, как дрожит мой подбородок от накативших слёз, я сделала вид, что увидела кого-то из знакомых, с кем просто жизненно необходимо было переговорить:

— Вы меня извините, но, я увидела там мистера Каллахана, мне нужно срочно проконсультироваться с ним по очень важному вопросу, пока он трезвый.

Мягко улыбнувшись, и поставив на поднос проходившего официанта пустой бокал, я, нарочно непринуждённой походкой, направилась в сторону вышеупомянутого пожилого джентльмена, который при виде меня так растерялся, что, совершенно позабыв о присутствии рядом его супруги, рассыпался в комплиментах моей «неземной» красоте.

* * *

Выйдя из лифта на последнем этаже, Девлин словно окунулся в атмосферу праздника. Как странно…

В своём доме они никогда не праздновали Нового Года. Родители, совершенно не интересующиеся своими детьми, и спихнувшие их на прислугу, как и каждый год, были на различных приёмах. А, Дев со Стеллой, поужинав, и получив подарки от миссис Маккарди, ложились спать, в надежде, что следующий год будет не таким, как прошлый.

Но, к сожалению, и на следующий, и после него, и затем, всё повторялось снова и снова.

Сейчас, глядя на всех этих празднующих людей, Девлин невольно задавался вопросом: «Интересно, а с кем сейчас остались их дети?»

Войдя в переполненный зал, они, с Конни, были окружены представителями дочерних компаний, которые наперебой пытались дотянуться до него, и лично пожать руку. Поздоровавшись с каждым, он не спеша подходил к небольшим группам людей, и, поздравив с наступающим праздником, выслушивал их ответные пожелания.

Но вот, что-то привлекло его внимание, и он, как тигр почувствовавший дичь, весь подобрался, готовясь к прыжку.

В стороне, спиной к нему, вся в серебристом сиянии, отражающемся от платья, стояла великолепная женщина. Он не видел её лица, но то, что он почувствовал при взгляде на её обнажённую спину, невозможно было передать словами. Словно подросток, впервые увидевший нагую женщину, он настолько растерялся, что ляпнул первое, что пришло ему на ум:

— Какой потрясающий вид!

Идиот! Что он несёт? Сейчас, она повернётся, и рассмеётся ему в лицо.

И она повернулась…

Увидеть Айлу во плоти, здесь и сейчас, было для него как ударом под дых.

— Вы это о чём? Картин тут вроде нет…

Это она! Только она могла напомнить ему о том дне, когда он влюбился в неё. Тогда, стоя на стремянке и смахивая пыль с картин в библиотеке, открыв его взору потрясающие ножки, она настолько его завела, что он не сдержавшись брякнул:

— Какой потрясающий вид!

Повернувшись, и зло прищурившись, она спросила:

— Вы это о чём?

А он, пытаясь реабилитироваться, ответил:

— О картине, конечно же, а вы о чём подумали?

Но девчонка в долгу не осталась. Смерив его наглым взглядом, она ехидно заметила:

— Ну что сказать? Редкий дебил!

Не ожидавший такого от соплячки, он даже переспросил:

— Вы о ком?

— О художнике, разумеется, а вы, о ком подумали? — в ответ, с издёвкой спросила она…

Айла! Не может быть!

Совершенно позабыв о повисшей на нём Конни, он обратился к тому, рядом с кем, она до этого стояла:

— Вы знакомы с миссис Эстебан?

— С кем? — удивлённо переспросил тот. — А, вы, наверное, имели ввиду Айлу Фэррис? Вы только что с ней говорили.

— Да, её. Но разве она не носит фамилию мужа?

— Носила, — ответил Грег, удивлённый тем, что мистер Уэйн так живо интересуется Айлой. — Но после его смерти, она вновь вернула себе девичью фамилию.

— Что? — вскричал Девлин. — Её муж умер? Но ведь, она сказала, что он где-то здесь?

— Не знаю, что на неё нашло, и почему она солгала, но её мужа убили несколько месяцев назад, и ей с сыном, пришлось вернуться в Штаты. Кстати, я Грегори Мэдсон, бывший однокурсник Айлы, мы вместе учились на юридическом, — он протянул руку для пожатия, и Девлин машинально её принял. — Ну, а сейчас, Айла работает под моим началом в юридическом отделе в W-STRICT CONSTRUCTION.

— Дорогой, — решила вмешаться в разговор Конни, и обратить, наконец-таки, внимание Девлина на себя, — я хочу чего-нибудь выпить, и, может быть, мы, наконец, уделим внимание и остальным гостям?

Ни слова не говоря, лишь кивнув на прощанье, Девлин со спутницей отошли в сторону.

 

Глава 8

Отчаянно нуждаясь хотя бы в минутном уединении, я проскользнула сквозь приоткрытые стеклянные двери на балкон. Ночь выдалась достаточно холодной, но, я сейчас, нуждалась в этом как никогда. Отчаянно пытаясь остудить горевшее огнём тело, я, опираясь о балюстраду, смотрела на огни ночного города. Праздничный мегаполис сверкал и переливался миллионами огней.

— Господи, помоги! Девлин здесь, сейчас! Стоит только вернуться в зал, и я смогу его увидеть. Душа рвалась к нему с такой силой, на какую я и не считала себя способной.

Ещё крепче вцепившись в перила и отчаянно борясь с собой, я не заметила, как кто-то вышел следом за мной.

Погружённая в собственные мысли, я вздрогнула, когда ощутила на своих плечах чей-то пиджак. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто был его хозяином. До боли знакомый аромат «Baldessarini», который Девлин предпочитал всем остальным, словно вуалью укутал меня, рождая в памяти воспоминания о сладких ночах, проведённых в его объятиях.

Кутаясь в блаженное тепло, я не спешила оборачиваться, когда по обеим сторонам от меня появились его руки, опираясь о перила, и тем самым лишая меня возможности сбежать.

— Привет, — прошептал он мне на ушко, скользя носом по шее.

— Привет, — ответила я. Закрыв глаза, я откинулась назад, и прижалась спиной к его груди. И, мгновенно почувствовала его эрекцию. Что же, хотя бы одно оставалось неизменным, он по-прежнему желал меня.

Переместив руки мне на плечи, он развернул меня к себе лицом. Свет падающий из окон, прекрасно освещал моё лицо, его же — оставляя в тени.

Словно не доверяя собственным глазам, он скользил кончиками пальцев по моему лицу, повторяя его контуры. Проведя пальцами по губам, он на миг встретился глазами с моими, и уже через секунду, прильнул ко мне в страстном, полном и нежности, и желании одновременно, поцелуе.

Прежние чувства вспыхнули с такой силой, что у меня подкосились ноги, и, если бы он не успел меня поддержать, я бы рухнула прямо на мраморные плиты.

— Айла, родная…

— Девлин… Вот, ты где. Я тебя повсюду ищу!

При звуках голоса Констанс, мы отпрянули друг от друга, словно два школьника пойманные учителем за раскуриванием «косяка».

— Конни?

— П-п-простите, мне уже пора, — я попыталась их обойти, и вернуться к гостям. — Мистер Уэйн, спасибо за пиджак, это было весьма любезно с вашей стороны.

Сняв накинутый пиджак, и всучив его хозяину, я с независимым видом отправилась искать Грега.

* * *

— Ничего не хочешь мне объяснить? — голос Констанс звенел от ярости. — Почему, стоит мне отойти всего на миг, как ты, тут же бросаешься на поиски новой юбки.

— Не новой, Конни, — Девлин устало облокотился о перила, как до этого делала Айла.

— Прости? — недоуменно спросила девушка.

Глядя на огни ночного Нью-Йорка, Девлин произнёс:

— Это «она», Конни, понимаешь? Это она!

— Она? Та самая, которую, ты не можешь забыть столько лет? Не может этого быть! Стелла описывала её как служанку, а эта дама, похожа на прислугу так же, как я на грузчика!

— Конни, прошу тебя, не сейчас. Оставь меня в покое, пожалуйста.

Он устало потёр переносицу, и добавил:

— Мне нужно немного подумать.

— Ах вот как, подумать? А как же я, Девлин? Я, значит, теперь не в счёт? Твоя ненаглядная, шлялась столько лет неизвестно где и с кем, а теперь, заявившись предъявляет на тебя все права? Не выйдет, дорогой! Я не для того, столько времени терпела твои выходки, чтобы быть брошенной ради какой-то там прислуги!

— Замолчи немедленно! — потеряв терпение, Девлин угрожающе навис над девушкой. — Можешь говорить обо мне что угодно, но не смей трогать её, поняла? Иначе, я за себя не ручаюсь!

Резко открыв двери, Девлин вернулся в зал, оставив Констанс в одиночестве на балконе.

— Рано радуетесь, голубки! Это вам с рук не сойдёт! — злобно улыбнувшись в след «жениху», Конни поспешила вслед за ним.

* * *

Я высматривала в толпе Грега, когда раздались знакомые звуки. Танго! Этому танцу научил меня Мигель. Он был прекрасным танцором, и сумел привить любовь к танго и мне.

Увидев рядом с диджейским пультом Девлина, я поняла, чьих это рук было дело. Я вспомнила, какими бешеными были его глаза тогда в клубе, когда он наблюдал за нашим с Мигелем танцем.

Что он задумал?

Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать. Приблизившись ко мне, Дев в приглашающем жесте протянул мне руку:

— Baila conmigo mi corazon! (Потанцуй со мной, сердце моё! — исп.)

Слёзы навернулись на глаза, и, неожиданно сама для себя, я протянула руку в ответ:

— Сon mucho gusto! (с большим удовольствием).

 

Глава 9

Моему удивлению не было предела, когда оказалось, что Девлин прекрасно танцует. Не удержавшись, я, улучив момент, спросила:

— Где, вы, научились так танцевать, сеньор?

В ответ, он, по-мальчишески улыбнувшись, ответил:

— Всё просто. Несколько лет назад, готовясь к свадьбе, Стелле взбрело в голову станцевать с женихом танго. Ну, а так, как ей для тренировок нужен был партнёр, вот она и подрядила меня вместе с ней брать уроки танца у одного весьма известного «мэтра».

— Стелла вышла замуж? Рада за неё. Надеюсь, она счастлива?

— Как слон! — рассмеялся Дев. — Вернее, как слониха! Она, сейчас ожидает двойню, и раздулась так, что скоро в дверной проём протиснуться не сможет.

Его смех! Такой родной, такой близкий… Я уже давно не дитя, и прекрасно понимаю, что ни о каком возобновлении отношений речи идти не может. У каждого из нас своя жизнь. У него есть Конни, его невеста. А у меня — Брент.

Господи, он же ничего не знает о сыне! Но, стоит ли сейчас ему об этом говорить? Наверное, нет. Зачем разрушать их отношения с невестой? Возможно, Конни сможет подарить ему кучу детей. И, они будут счастливы.

Мой сын — всё что у меня есть, и пусть всё так и остаётся.

Констанс со злостью наблюдала за танцующей парой. Девлин, как влюблённый идиот, ежесекундно расплывался в счастливой улыбке. С ней, он никогда не был таким.

Обратный отсчёт! — раздались голоса, и все мы, дружно следили за огромным неоновым циферблатом часов, на котором шёл обратный отсчёт времени:

— Девять! Восемь! Семь!..

Девлин схватил два бокала с шампанским, и протянул один мне:

— Загадай желание! Говорят, что такие, обязательно сбываются! — он не отрывал от меня своих глаз, словно пытаясь прочесть в них ответ на какой-то свой вопрос.

— Пять! Четыре!..

Я поднесла бокал к губам, и за один раз выпила всё его содержимое.

Невероятное тепло окутало меня, туманя мозг, и прогоняющее печаль в преддверии разлуки с ним.

— Два! Один! Ура!

Резко притянув меня к себе, и не обращая ни малейшего внимания на собравшихся вокруг нас людей, он приник к моим губам. Всего лишь на миг, я позволила себе расслабиться, и ответить ему.

Краем глаза, я уловила движение сбоку от нас. Конни! Нет, так нельзя. Это неправильно!

Резко отпрянув от Девлина, и ничего не объясняя, я, схватив сумочку и накидку, ринулась к лифту с твёрдым намерением поймать такси и вернуться домой.

Девлин не мог понять, почему она вновь сбегает. Рванувшись за ней, он столкнулся с серьёзным препятствием в лице Констанс, которая с возмущённым видом преградила ему дорогу. Бросив нетерпеливый взгляд через её плечо, он увидел, как Айла в спешке вбегает в кабину лифта.

— Конни, прости, не сейчас…

Он не успел. Двери лифта закрылись, когда до него оставалось пара метров.

— Проклятье! — он в ярости стукнул кулаком о стену. — Айла!

* * *

Пулей вылетев из лифта, я выскочила из здания на морозный воздух. По счастью, рядом с нашим офисом всегда дежурили пара-тройка такси, на случай если кому-то из гостей понадобится транспорт.

Усевшись на заднем сидении и назвав адрес, я устало откинулась на спинку.

Что это было? Как получилось, что я настолько утратила над собой контроль? А он? Совершенно наплевав на то, что вокруг нас собралась целая толпа, и, среди них, кстати, его невеста, он целовал меня так, словно я была последним глотком воздуха для умирающего.

Я совершенно растерялась. Ума не приложу, что делать дальше. Праздники продлятся неделю, а я, так соскучилась по сыну… Завтра же, прямо с утра возьму билет на ближайший рейс.

Но, ни завтра, ни на следующий день, я никуда не поехала.

Как оказалось, мои попытки «охладиться» на балконе, не прошли для меня бесследно. Сильнейшая простуда свалила с ног буквально уже на утро!

Лёжа в постели с температурой под сорок, и, не имея сил подняться и элементарно принести себе воды, я тихо ждала приближения смерти.

Как назло, весь день не переставая трезвонил телефон, но я не поднимала трубку. Горло сильно распухло, не то, что говорить, глотать было больно.

Наконец замолк и он. Наступила блаженная тишина! Но, только до тех пор, пока кто-то не начал с таким шумом колотить в дверь, словно намеревался разнести её в щепки.

Кое-как, преодолевая ужаснейшее головокружение, я еле доползла до двери. К сожалению, все мои силы ушли на то, чтобы открыть её, и я буквально без сознания, рухнула в объятия стремительно ворвавшегося в квартиру Девлина.

— Какого чёрта?!

 

Глава 10

Все, последующие события, пролетели как в каком — то сне. Меня будили, вливали в рот какую-то ужаснейшую гадость, кололи уколы, натирали отвратительнейшей дрянью с едким запахом камфары, заботливо поддерживали волосы, когда, свесившись с кровати меня рвало в предусмотрительно подставленный тазик…

Меня разбудил чудесный запах свежесваренного кофе. Я не ела уже несколько дней, и сейчас чувствовала себя так, словно съела бы целую корову с рогами и копытами.

— Доброе утро! — в комнату заглянул Девлин, неся на подносе чашку благоухающего нектара. — Как, ты себя чувствуешь?

Так это не было сном? Всё это время он был рядом? Господи, он видел меня такой…

Я опустила глаза, заметив, что он меня переодел в пижаму. Я вздрогнула.

При виде моих терзаний он расхохотался:

— Ага, прости, но у меня не было выбора. Кстати, а как тебе моя попытка заплести твои волосы в косу? По-моему, неплохо. Должен признаться, из всего, это оказалось самым трудным. Вечно, вы, женщины придумываете себе какие-нибудь проблемы!

Машинально перекинув длинную косу на плечо, и оценив его старания, улыбнулась:

— Не дурно. Немного практики, и сможешь вязать морские узлы, как заправский матрос.

— Да ну, тебя! Я думал, что у меня получилось.

Видя разочарование на его лице, я прыснула:

— У тебя и получилось… но, нечто другое! — не в силах сдерживаться, мы оба громко расхохотались.

С размаху опустившись на постель, он чуть не выбил у меня из рук чашку, которую я, в этот момент подносила к губам.

— Прости!

— Да не за что, даже не расплескалось…

— Я не о том… — Девлин сделал паузу словно собираясь с мыслями, а затем напряжённо глядя на меня продолжил:

— Прости за то, что обидел тебя тогда, что не удержал. За то, что поверил лживой стерве, и… надругался над тобой…

Я видела, как ему больно. Как тяжело даются слова. Как же так случилось, что я его уже давно простила, а он сам себя, похоже, нет?

Вернув пустую чашку на поднос, и отложив его на прикроватную тумбочку, я решительно повернулась к Девлину. Положив ладонь поверх его руки, я мягко её пожала:

— Тебе не за что просить прощения. В том, что произошло, была и моя вина. Надо было тогда сразу тебе признаться, а я, всё почему-то тянула и не решалась. Вот и получила…

— Я обидел тебя…

— Нет, послушай! Если и были какие-то обиды, то я очень быстро о них забыла. Рядом со мной был человек, который своею любовью смог заполнить ту пустоту в моём сердце, которая образовалась там после тебя.

— Да, я и забыл, ты ведь вышла замуж… А, твой ребёнок? Он…

Наш! Твой и мой! — хотелось крикнуть мне, но, я, почему-то всё не решалась открыться перед ним до конца.

— С ребёнком всё хорошо. Он сейчас у моей мамы, и представь себе, совершенно не хочет приезжать сюда!

— Глупый! Будь я на его месте, ни за что бы не уехал от тебя!

— Девлин…

Договорить я не успела. Натиск его губ и рук ошеломили меня. Вцепившись в его плечи и боясь отпустить, я, перестав бороться с собой, расслабилась, отдаваясь на волю победителя.

Близость с взрослым Девлином, сильно отличалась от того, что происходило с нами пять лет назад. На смену порывистости, пришёл опыт и знание того, как доставить женщине максимальное удовольствие. Не спеша, сводя с ума от желания, он раз за разом доводя до экстаза, возносил меня на вершины блаженства.

* * *

То, что происходило с ними раньше, не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Взрослая, раскрепощённая Айла, совершенно не походила на стеснительную, зажатую девственницу, какой была раньше. Материнство пошло ей на пользу. Тело обрело восхитительные округлости и мягкость. А та страсть, с которой она отдавалась и принимала его, раз за разом сводили его с ума от желания. Словно голодающий, он не мог насытиться ею, и понимал, что уже никогда не сможет! Она нужна ему. Всегда была нужна! И он готов на всё, лишь бы удержать её в этот раз. Он не может больше её потерять. Она — его жизнь, а без неё, он умрёт!

* * *

— Алло, Стелла? Это Конни.

— Здравствуй, дорогая. У тебя всё в порядке?

— Нет, всё ужасно! Мне нужна твоя помощь!

— Ты меня пугаешь, что случилось?

— Вернулась его служанка, и он, как верная собачонка побежал к ней!

— Айла? Так ведь это чудесно! Я рада за них!

— Стелла, ты что? А как же я?

— Прости, дорогая! Но это — судьба! Эти двое предназначены друг для друга, и мой тебе совет — оставь их в покое. Своё счастье они достаточно выстрадали!

— Ну уж нет! Не бывать этому, слышишь? Никогда!

 

Глава 11

Праздники заканчивались, начинались трудовые будни. Эйфория, охватившая нас, не покидала и сейчас, когда уже в третий раз за сегодняшнее утро, я стояла перед зеркалом, и пыталась привести себя хоть в какое-то подобие порядка. Все мои прежние усилия, заканчивались очередным походом в постель, а подлюга Девлин, мистер «Самый главный босс», только подсмеивался над моими вновь размазанным после его губ макияжем и растрепавшейся причёской.

Наконец, приведя себя в боевую готовность, я, уже в десятый раз, скрепя сердце, поинтересовалась не опоздает ли он на свой рейс?

На что вновь получила весьма невразумительный ответ:

— Не волнуйся, успею.

Ну ладно. Он конечно же успеет, а вот мне опаздывать никак нельзя. С трудом сдерживая слёзы, и зная, что возможно вижусь с ним в последний раз (всё-таки живём в разных городах. Да ещё и тот факт, что у него есть невеста), я, будучи уже на пороге, не выдержала, и бросившись ему на шею крепко поцеловала, вкладывая в прощальный поцелуй всю свою душу:

— Прощай, и береги себя! Если когда-нибудь захочешь поговорить, звони.

Поцелуй затягивался. Взглянув на часы, и убедившись, что опаздываю, я попросила:

— Будешь уходить, оставь ключ у консьержки внизу.

— Хорошо, не волнуйся! — успокоил он меня, и слегка хлопнув по попе, выпроводил за дверь.

Сидя в такси, я не выдержала, и дала волю слезам:

— Прощай, любимый. Будь счастлив!

* * *

Войдя в офис, я поразилась тому, как при моём появлении все оживлённые дискуссии мгновенно стихли, как по мановению волшебной палочки. Под весьма любопытствующими взглядами, я прошла за свой стол, и села.

Хм, интересно, что случилось?

Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать. Отчего-то совершенно злой Грег, с размаху плюхнул на мой стол свежий выпуск газеты.

На первой полосе светской хроники, красовалась фотография с прошедшей корпоративной вечеринки. Фотограф умудрился запечатлеть нас с Девлином в тот момент, когда мы целовались. Под фотографией значилось:

«Известный миллионер завёл интрижку прямо под носом невесты».

— Знаешь, как это называется? — ехидно спросил Грег.

Странно, его-то почему всё это так задевает?

— Поцелуй? — нерешительно произнесла я.

— Нет, дорогая! Это называется распущенностью и аморальностью! Целоваться с человеком, которого ты едва знаешь — верх неприличия.

Да уж, настолько едва знаю, что у меня пятилетний сын от него, — подумала я, а вслух произнесла:

— Мы были слегка навеселе, плюс танец… и, это вышло как-то случайно. И вообще, тебя-то каким местом это касается? Это моя жизнь, и с кем мне целоваться, я буду решать сама!

— Ах вот…

Договорить он не успел, так как прозвенел звонок, и по внутренней связи сообщили, что вице-президент ждёт меня в своём кабинете по важному вопросу.

— Проклятье! — выругался Грег. — Всё, Фэррис, допрыгалась! Бьюсь об заклад, что всё это из-за той фотографии. Держись! Теперь тебе влетит.

После таких обнадёживающих прогнозов со стороны близкого друга, и под ставшими ещё более любопытными взглядами работников, я, собрав в кучу все последние дела, отправилась в кабинет вице-президента, с видом приговорённого к казни.

Последний рубеж охраняла «церберша» Нора Эванс, дама олицетворяющая собой живое доказательство того, что динозавры в реальности существовали, и ныне же, занимающая пост секретаря и доверенного лица вице-президента компании.

Поджав и без того бескровные губы, она предложила мне войти.

Слегка помявшись перед дверью, и бросив последний взгляд на секретаршу, я, набрала в грудь побольше воздуха, рывком открыла дверь, и вошла внутрь.

Раньше, мне не приходилось здесь бывать, и поэтому, я несколько растерялась, не увидев «шефа» за столом:

— Добрый день, мистер Эдиссо…

— Ты? — моя челюсть поползла вниз, при виде Девлина, стоящего у огромного окна, и созерцающего до этого великолепную панораму мегаполиса.

Весьма довольный произведённым эффектом, он, как проказливый мальчишка, которому удалось разыграть взрослых, засунув руки в карманы брюк, присел на край стола:

— Привет!

Руки дрожали так, что я еле удерживала бумаги. А ещё, они ужасно чесались от желания подскочить к этому самодовольному паразиту, и хорошим хуком справа, стереть его наглую улыбочку с лица.

Усилием воли мне удалось собрать эмоции в кулак и с довольно равнодушным видом спросить:

— Что, ты здесь делаешь? Опоздал на рейс?

Кажется, он рассчитывал на совершенно другое приветствие, потому, что как-то сразу сник, и произнёс:

— Ну, я тут подумал и решил, что могу управлять холдингом и отсюда, и даже облюбовал себе новый кабинет. Как, тебе такой расклад?

Как? Откуда мне знать? Я тут с утра места себе не нахожу, сердце кровью обливается от разлуки с любимым, а он себе кабинеты облюбовывает.

— А позвольте-ка полюбопытствовать, мистер Уэйн. Сегодня утром, вы знали, что никуда не поедете? — осторожно спросила я, хотя внутри меня всё кипело от возмущения.

— Знал, — довольно улыбнулся он, — вот, решил сделать тебе сюрприз!

— Сюрприз, говоришь? — накинулась я на него. — Да я, тут, себе место не нахожу, рыдаю, как последняя дурочка, оплакивая свою любовь, а ты…

Он подскочил ко мне:

— Что, ты сказала?

— Говорю, что места себе не нахожу!

— Нет, после… ты сказала, что оплакивала свою любовь? Это правда? Ты любишь меня?

Вот ведь привязался!

— Нет! Я такая испорченная, что сплю со всеми подряд!

— Глупая, — воскликнул он, хватая в свои «медвежьи» объятия, — я ведь тоже люблю тебя! Безумно!

Мир завертелся перед глазами, когда он начал осыпать поцелуями моё лицо:

— Я так боялся, что ты вновь отвергнешь меня!

— Никогда, — прошептала я за секунду до того, как его губы накрыли мои, и все связные мысли разом вылетели из головы.

 

Глава 12

— Ах, какая прелестная картина воссоединения! — донеслось с порога, и в кабинет, аплодируя вошла Констанс.

Машинально, мы с Девлином отпрянули друг от друга, но быстро сориентировавшись, он вновь притянул меня к себе.

— Что, ты здесь делаешь, Конни?

— Что? Да вот, в ожидании самолёта, случайно узнала, что ты, оказывается, не летишь! Даже более того, решил и офис свой перенести в Нью-Йорк. Вот только почему-то я, твоя невеста, об этом узнаю в самый последний момент и от абсолютно посторонних людей!

Невеста! Какая же я дура! Всё произошло так стремительно, что я совершенно упустила из виду тот факт, что Девлин до сих пор с ней не объяснился. Решив, что нужно дать им время, чтобы обо всём поговорить, я повернулась к Деву:

— С вашего позволения, мистер Уэйн, я, пожалуй, вернусь на своё рабочее место, — и, уже повернулась, чтобы уйти, когда следующая фраза Констанс заставила меня застыть на месте:

— Не спешите, мисс Фэррис. Уверена, что вам, как давней приятельнице моего жениха, будет особенно лестно узнать первой о том, что у нас с Девлином скоро будет малыш.

Малыш? Если бы в тот момент рядом со мной ударила молния, я не была бы так поражена, как в тот миг. Сердце ухнуло вниз с такой силой, что я испугалась. Перед глазами стоял малыш с зелёными глазами и каштановыми кудрями, такими же, как у Брента и Девлина.

Борясь с подкатившими слезами, и чувствуя, что проигрываю, я резко развернувшись устремилась к двери, но была на лету поймана Девлином, и поставлена на прежнее место.

— Хм, малыш, говоришь… — Девлин с усмешкой смотрел на Конни. — И, можно мне, пожалуйста адрес той клиники, где тебе поставили такой диагноз.

— Зачем? — опешив спросила Констанс.

— А затем, дорогая, чтобы я мог предъявить судебный иск тем шарлатанам, что там работают. Ты, наверное, этого не знала, но, я уже давно, во избежание подобных случаев, когда чересчур настроенные на брак особы пытались шантажом заманить меня под венец, сделал себе вазэктомию. Так что, извини, но твоя легенда не сработала!

Никогда не видела более жалкого зрелища, чем представляла собой Констанс в тот момент. Резко растеряв всю свою самоуверенность, она с кулаками набросилась на Девлина:

— Негодяй! Ты даже это предусмотрел! Да, я не беременна, но что мне оставалось делать? У нас ведь всё было прекрасно, пока не появилась эта дрянь, — тут она ткнула пальцем в мою сторону. — Зачем, ты вообще вернулась? — это она уже ко мне. — Сидела бы на месте, а по истечении траура снова бы вышла за кого-нибудь… Ты же любого подцепить сможешь, зачем тебе Девлин? Он мой, понимаешь? Мой!

Она кинулась ко мне, с намерением расцарапать мне лицо, и не среагируй Девлин, ей бы это удалось.

Дев ничуть не церемонясь, схватив её в охапку, буквально вышвырнул в коридор, велев секретарше немедленно вызвать охрану, и вывести бешеную фурию из здания.

Новости, обрушившиеся как снежный ком на голову, заставили меня присесть. Я ничего не понимала. Выходит, она не беременна?

Вернувшийся Девлин, присел на корточки возле моего стула:

— Ну, как ты? Прости, что не смог тебя уберечь от всей это грязи.

— Всё в порядке, — понемногу, я приходила в себя. — Вот только…

— Что? — беспокойство на его лице было таким уморительным, что я невольно улыбнулась, а затем, уже более серьёзным тоном продолжила:

— Жаль только, ну, насчёт вазэктомии…

Девлин расхохотался. Он хохотал так громко и весело, что я уже начала опасаться за состояние его рассудка. Странно, что я такого смешного спросила?

— Девлин, если, ты немедленно не прекратишь истерить, то, клянусь, что я тебя сейчас стукну чем-нибудь тяжёлым!

В моём голосе не было и тени улыбки. Почувствовав это, Дев, постепенно начал успокаиваться.

— А теперь, объясни, что я такого смешного сказала?

Продолжая улыбаться, он, тем не менее, ответил:

— Не было никакой вазэктомии, понимаешь? У неё контракт ещё на пять лет с известнейшим брендом нижнего белья. И ей беременеть категорически нельзя. Да, она килограммами глотала противозачаточные таблетки, лишь бы не навредить своей карьере. Просто она почему-то сейчас совершенно позабыла о том, что мне это известно. Зато видела, как она быстро спалилась? То-то! Я стреляный воробей, меня на хлебном мякише не проведёшь!

Он снова улыбнулся. А я, злорадно подумала о том, как бы он отреагировал на то, если бы узнал, что у него уже есть пятилетний сын? Надо бы их поскорее познакомить.

Решено, на выходные попрошу Девлина отвезти меня к маме, и там сделаю ему сюрприз.

— Чему это ты там улыбаешься? — спросил заинтересованный Девлин. — Вот прямо чувствую, что ты, что-то задумала.

— Всё в порядке! — поспешила заверить я его. — Просто, я сейчас поняла, как же сильно я тебя люблю!

Мне никогда не забыть выражение счастья, появившегося на его лице при этом моём признании:

— А я тебя! Не оставляй меня больше! Никогда!

* * *

Взбешённая Констанс мерила шагами номер отеля, в котором остановилась по приезде в Нью-Йорк. То, как с ней обошёлся бывший возлюбленный, да ещё в присутствии этой своей «прислуги», не может оставаться безнаказанным.

— Нужно срочно что-то придумать. Нельзя позволить этим двоим смеяться за моей спиной. Я им этого не позволю!

Внезапно мелькнувшая мысль, заставила её замереть на месте:

— Точно! И, как же я, сразу об этом не подумала? Почему она вернулась? Почему не осталась в этой своей Колумбии, или где она там ещё была?

С минуту обдумывая свои дальнейшие действия, она набрала номер телефона:

— Алло! Здравствуйте. Я хочу заказать билет на ближайший рейс в Боготу…

— Прекрасно! — положив трубку, Конни довольно потёрла ладони:

— Ничего, выскочка, я чувствую, что ты что-то скрываешь. И очень скоро выясню, что именно!

 

Глава 13

Перемены, устроенные Девлином с первых же дней работы в Нью-Йорке, заставили всех нас здорово понервничать. Для начала, ему непременно понадобилось, чтобы я, в качестве юриста, неотлучно находилась в его распоряжении, и даже выделил мне стол в своём кабинете.

Всё это, плюс то, что произошло на новогодней вечеринке, не могло пройти незамеченным для всего коллектива, порождая разного рода толки о характере наших с ним отношений.

На все мои протесты и недовольные фырканья, он отвечал своим невероятно заразительным смехом, убеждая, что все эти глупости, яйца выеденного не стоят.

Вечера, проведённые с ним, были наполнены радостью и весельем. Мы ходили на прогулки, в кино, ужинали в ресторанах.

А однажды, он притащил меня в кафе-мороженое, напоминая о том дне, когда на спор, я собиралась съесть всё, что было у них в меню. Тогда, я чудом умудрилась не заболеть. Памятуя о том дне, я категорически отказалась от дегустации, ограничившись одной порцией сливочного с карамелью и шоколадной крошкой.

С каждым днём, мы становились всё ближе и ближе друг другу. Сохраняя приятельские отношения днём на людях, мы превращались в страстных любовников наедине в моей квартирке.

Он больше не оставался на ночь у меня. Во избежание ненужных сплетен, он согласился на некоторое время переехать в отель, пока, мы не подберём себе подходящего жилья и не узаконим наши отношения.

Он мне прямо так и сказал:

— Чего тянуть, давай поженимся!

На что я в том же тоне ответила:

— Давай!

Вечер четверга, я провела в сборах. Я ужасно соскучилась по сыночку, и мне не терпелось поскорее прижать его к сердцу. Согласившийся сопровождать меня Девлин, даже и не представлял себе, какой сюрприз его ожидает.

Раздался звонок в дверь. Ожидая любимого, я пулей подлетела к двери, и даже не удосужившись глянуть в глазок, открыла её настежь.

Что-то брызнули мне в лицо, и теряя сознание, единственное на что я успела обратить внимание, это речь напавших.

Они говорили по-испански!

* * *

Глядя на часы, Девлин спешно вышел из отеля, не обращая внимания на швейцара, придержавшего для него дверь. Он опаздывал. Непреодолимое желание видеть Айлу здесь и сейчас, было почти болезненным. Мальчишеская влюблённость незаметно переросла в глубокое всепоглощающее чувство, когда другой человек становится тебе необходим как воздух. И, не видя его, ты начинаешь задыхаться.

Она попросила сопровождать её к матери, и разумеется, он не мог отказать себе в удовольствии провести время рядом с любимой.

— Чёрт! Где же такси? Они что вымерли все?

— Здравствуй, дорогой! — раздалось совсем рядом.

Девлин обернулся. В паре метрах от него, стояла Конни, и насмешливо улыбалась.

«Вот только её сейчас не хватало», — сжав зубы подумал он.

— Прости, Конни, но, я очень спешу, — Девлину не терпелось избавиться от неприятного разговора с бывшей девушкой.

— Не беспокойся, дорогой, я надолго тебя не задержу. А ты, погляжу, куда-то собрался. Уж не к служанке ли своей?

— Конни, предупреждаю тебя… — Девлин разозлился не на шутку. — Перестань отравлять своим ядом всё вокруг, а не то…

— Ладно — ладно, — она подняла руки в примиряющем жесте. — Не буду. Вот только, если, ты сейчас к Айле, то боюсь, что не застанешь её дома.

— Тебе откуда знать? — раздражённо бросил Девлин, наконец-таки поймав такси, и собираясь в него садиться.

— А с того, дорогой, что она сейчас на полдороги в Боготу.

И, видя недоверие Девлина, быстро затараторила:

— Оказывается, наша мисс «святоша», была связана там с криминалом. Ты знал, что её свёкор и муж были крупнейшими поставщиками наркоты в Штатах? Нет? Так вот, это правда! А когда их убили, твоя ненаглядная сбежала из Колумбии, прихватив с собой ни много ни мало около восьми миллионов долларов. Сам понимаешь, как её там разыскивали. И, знаешь, я помогла им её найти! Так, что можешь не спешить. Твою зазнобу скоро доставят к тем, у кого на неё зуб, ну а они, сам понимаешь, не оставят от неё и мокрого места!

Подойдя к девушке вплотную, и размышляя о том, как был слеп, что вовремя не разглядел какая она дрянь, Девлин произнёс:

— Знаешь, у меня правило не бить женщин, — он с такой силой ударил её по лицу, что она свалилась на землю, а он, переступив через неё, добавил:

— Но ты не женщина. Ты — мусор!

И, как ни в чём не бывало сел в машину, и велел ехать.

* * *

Чувство тошноты усиливалось по мере того, как я начинала постепенно приходить в себя. Я не знаю сколько времени провела в отключке, но чувствовала, как сильно затекли мои конечности. Я попробовала пошевелить ими, и поняла, что они связаны. По мере пробуждения, я начала реагировать на посторонние звуки, и поняла, что нахожусь прямо на полу кузова. Машина ехала по довольно ухабистой местности, так как меня постоянно подбрасывало и трясло. Из кабины доносилась испанская речь — значит мне это не показалось.

— Господи, где я? Куда меня везут? Зачем?

Мысли сводили меня с ума. Только бы они не добрались до моего сына. Надеюсь, он в безопасности. И Девлин…

Он ведь ничего не знает. А вдруг, он решит, что я сама сбежала, как тогда, шесть лет назад?

Слёзы застилали глаза. Что со мной будет?

Решив поберечь последние силы, я снова откинулась на пол, и постаралась уснуть.

* * *

Поиски ни к чему не привели. Никто ничего не знал. Она, словно сквозь землю провалилась.

Неужели Конни была права, и Айла сейчас действительно в руках преступников. Подняв все свои обширные связи, и подключив к поискам массу детективов, Девлин наконец получил неутешительный ответ:

«Мисс Фэррис на территории Соединённых Штатов не обнаружена. Рекомендуется расширить территорию поисков, и послать запрос в посольство Колумбии».

— Айла, родная, где же ты?

* * *

Неудивительно, что я очнулась с жесточайшей головной болью. Вся левая половина тела, включая и лицо, нещадно болела и саднила от соприкосновения с металлическим полом грузовика. Несколько мгновений, я пыталась прийти в себя и сообразить где нахожусь. С трудом привстав, попробовала оглядеться. Полумрак царивший в комнате, мешал увидеть всё как следует.

Ну что же, одно можно сказать наверняка, если это тюрьма, то весьма просторная. Как оказалось, мои руки и ноги больше не были связаны, и я, кое-как поднявшись смогла добрести до окна, и отдёрнуть плотные портьеры.

Свет, хлынувший из окна, на миг ослепил меня, и мне пришлось зажмуриться. Постепенно привыкнув, я, наконец, разлепила глаза.

Первое же, на что я сразу обратила внимание — решётки на окнах. Меня поместили здесь в качестве узницы. Но кто? Почему?

За окнами раскинулся красивый парк с фонтанами, которые в летнее время наверняка бы привели меня в восторг. Но, на дворе январь, и они, разумеется, были отключены.

Парк был просто огромен, и, насколько я могла судить, располагался на частной территории. Оставалось сообразить, кто из моих знакомых был настолько богат, чтобы позволить себе содержать такую роскошь. Ну, кроме Девлина, разумеется…

Закончив с осмотром местности, и не найдя ни одной зацепки, чтобы понять где нахожусь, я вернулась к осмотру непосредственно своей «камеры».

Ложе, на котором я до этого лежала, оказалось огромной кроватью с балдахином. Она, и вся остальная мебель, была выполнена в стиле «Ампир», и, если я не ошибаюсь, то являлась подлинным раритетом.

Комната, своей обстановкой больше напоминала скорее будуар дорогой куртизанки, чем спальню обычного человека. Всё было обито алым шёлком и парчой. На стенах висели невероятно пошлые, на мой взгляд, картины, изображающие эротические игры сатиров и дриад.

Заметив дверь в стене, я рывком распахнула её, и оказалась в просторной ванной, оборудованной по последнему слову техники. Огромная позолоченная ванна на кручёных ножках, несметное количество баночек и пузырьков с шампунями и маслами…

— Ой, мамочки. Похоже я в каком-то борделе! — пронеслось в моём мозгу за секунду до того, как в замке повернулся ключ, а чей-то смутно знакомый голос произнёс:

— Сеньора Айла. Добро пожаловать домой!

 

Глава 14

При звуках знакомого голоса, я вздрогнула. На пороге комнаты стоял дон Рауль Монтойя, и глядя на меня, по обыкновению плотоядно улыбался.

Господи спаси! Только не он! Пожалуйста!

Я вспомнила его ненавидящий взгляд, брошенный на моего сына, и фразу: «Я не прощаюсь!» И, в который раз, возблагодарила Господа за то, что мой сын остался жить у бабушки.

Нужно выяснить, что ему от меня нужно. Главное — не показывать своего страха.

Мысленно приказав себе успокоиться, я, сделав удивлённое лицо, отозвалась:

— Ах, дон Рауль, хвала небесам, вы здесь! Я знала, что вы не оставите несчастную женщину в беде!

«Таракан» растерялся. Он, возможно, приготовился к истерикам, скандалам, но только не к тому, что жертва примет его за рыцаря в сверкающих доспехах, пришедшего на выручку прекрасной даме.

Его колебание меня подстегнуло, и я продолжила:

— Ну что же, вы стоите на пороге, проходите внутрь, дорогой. Возможно вам, известно больше, чем мне. Что, я здесь делаю? Для чего понадобилось меня похищать?

Дон Рауль, не ожидавший такого доверия, несколько подрастерял самоуверенность, с которой пришёл вначале.

— Не волнуйтесь, прекрасная Айлита. Вы, здесь, в качестве моей гостьи, и вам, ничто не угрожает.

— Гостья? — фыркнула я. — Разве гостей принято оглушать, и перевозить на полу грузовика, как куль с мукой? Вы только посмотрите на моё лицо! — я развернулась к нему левой стороной, демонстрируя синяки и ссадины.

— Oh! Dios mio! Quien esta con usted verdad? Ellos responderan a mi para que!(О, мой Бог! Кто это с вами так? Они мне за это ответят!) — его пальцы, лаская прошлись по моему лицу.

Изнемогая от отвращения, я еле нашла в себе силы не шарахнуться в сторону. Мои крики и угрозы ни к чему не приведут, а только разозлят его. Мне же нужно обмануть его бдительность. В конце концов, я — женщина! Мне столько раз приходилось слышать дифирамбы своей красоте, так почему бы мне, хоть раз в жизни, не воспользоваться «секретным» оружием, которым наделила меня матушка-природа?

Представляя себя этакой Мата Хари на задании, я, застенчиво улыбнувшись, произнесла:

— Ах, дон Рауль, вы себе и представить не можете, как же я рада вас видеть. Оставшись совершенно одной, в моём положении так легко стать жертвой какого-нибудь распутника. Но, зная, какая дружба связывала вас с нашей семьёй, и то, как дон Фернандо всегда отзывался о вас, как о человеке честном и благородном, то я с лёгким сердцем, могу довериться вам, зная, что вы не обидите меня. Ведь это так?

Ошеломлённый моей лестью и абсолютным доверием, дон Рауль окончательно растерялся. Нелепо улыбаясь и кивая, он переминался с ноги на ногу, что-то нечленораздельно мыча.

Ну а я, лихорадочно припоминала роковых киношных красоток — Шэрон Стоун, Анджелину Джоли, и других, пытаясь подражать их манере поведения.

Глядя ему прямо в глаза, я грациозно присела на край постели, и похлопала по ней приглашая присесть рядом. Бедняга! Он так смутился, что мне на миг даже стало жаль его. Но только на миг!

Дон Рауль покраснел, как варёный рак, на лбу проступила испарина. Тем не менее, видя моё поощрение, он решился присесть, но только совсем на краешек. Кретин!

«Роковая красотка» внутри меня ликовала! Вот выберусь, обязательно попробую свои чары на Девлине.

Девлин… родной, любимый, самый лучший! Как он там? Наверняка сходит с ума от волнения.

Но, расслабляться нельзя! Я прекрасно осознаю, как сильно рискую. Монтойя в разы сильнее меня, и если решит наброситься, то меня никто не спасёт. Тут, надо действовать по-другому.

«Думай, Айла, думай! Вспомни, как в универе, мы проходили уроки по психологии: „Опытный юрист, адвокат, должен уметь воздействовать на людей. Дар убеждения позволяет устанавливать контакты с обвиняемыми и присяжными, заставляя их принимать в итоге те решения, которые выгодны тебе“… Ну же…»

Кокетливо заправив упавший на лицо локон за ухо, я, взяв обе ладони «таракана» в свои, и стараясь, чтобы мой голос звучал соблазнительно, произнесла:

— Вы сказали, что я — ваша гостья, не так ли? — и, видя его утвердительный кивок, продолжила смелее:

— Означает ли это, что я могу свободно передвигаться по всему дому, и покинуть его, если почувствую, что злоупотребляю вашим гостеприимством?

Мерзкая, глумливая ухмылка появилась на его лице:

— Боюсь, что нет, дорогая. Вынужден вас огорчить, но ваши передвижения ограничатся лишь этой комнатой, но, это в ваших же интересах! — тут же добавил он.

Он что издевается? В каких ещё, к чёрту, интересах? А вслух, спросила:

— Боюсь, я вас совсем не понимаю. Что, вы этим хотите сказать? — я крепче сжала его ладони, и слегка наклонилась к нему, побуждая к откровению.

И тут, он меня удивил:

— Что вам известно о сделках вашего покойного мужа, Айлита? — видя мой не понимающий взгляд, продолжил:

— Так я и думал, что вам ничего об этом не известно. Дело в том, дорогая, что перед самой своей смертью, он заключил весьма выгодную сделку с очень важными людьми. Но, проблема в том, что деньги были ему переведены, а вот товар, к сожалению, так и не дошёл до адресата. И, всё бы ничего, но сумма весьма и весьма велика — что-то около восьми миллионов ваших американских долларов!

Я, так и подскочила:

— Сколько?

Картинно вздохнув, Монтойя ответил:

— К сожалению, вы не ослышались, дорогая. Восемь миллионов! И, все эти деньги, были переведены Мигелем на оффшорные счета. Многие полагают, что вам об этом должно быть известно.

— Нет, откуда? Я и понятия не имела о том… Что же, мне теперь делать?

Вот теперь, мой интерес уже не был поддельным. Дело — дрянь! Если они решат, что я об этом что-то знаю, они не оставят меня в живых.

— Ах, дорогая, именно этим я сейчас и обеспокоен. Все ведь думали, что вы погибли при пожаре той ночью, а совсем недавно, появилась женщина — «гринга», которая заявила, что вы — живы, и даже собираетесь вновь выйти замуж!

Господи помоги! Узнаю, кто эта сука, придушу голыми руками!

Мысленно попросив прощения у Девлина и Брента за то, что сейчас скажу, я, ещё ближе придвинулась к похитителю:

— Замуж? Господь с вами, дон Рауль! Как, вы могли подумать такое? Я оплакиваю смерть мужа и сына, а вы, говорите о каком-то замужестве. Это жестоко!

Для большего эффекта, я пустила слезу, что было не сложно, так как от мысли о разлуке с любимыми, мне действительно хотелось плакать.

— Ну-ну, успокойтесь, дорогая, я вам верю. Простите меня. Просто, вы не можете не замечать тех чувств, что я к вам питаю уже столько лет…

Ага, вот мы и дошли до сути. Старый таракан постепенно открывает карты.

Я сделала вид, что не понимаю о чём он:

— Простите…

— Айлита, я думал, вы знаете… а, впрочем, … Я, уже давно и безнадёжно влюблён в вас, дорогая. Вы не представляете, что я пережил, узнав о вашей гибели. Я оплакивал вас. И тут, выясняется, что вы живы, и что на вас вот-вот начнётся охота из-за пропавших денег. Поймите, я просто не мог оставаться в стороне, и сделал всё, чтобы опередить врагов. Вы простите меня за похищение, но иного выхода не было. Здесь, в моём загородном поместье, вы будете в безопасности. Я приставлю к вам надёжных людей, которые и днём и ночью будут оберегать вас от опасности. Ну, а я, с вашего позволения, буду изредка навещать вас в вашем уединении, для того, чтобы скрасить ваше одиночество.

 

Глава 15

Я еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Иными словами, я останусь пленницей в доме этого урода, а он, будет наведываться ко мне, как к любовнице, за спиной своей старухи жены. Круто!

— Защитите меня, дон Рауль, и я буду вам очень благодарна, — доверительно ответила я. Видя его довольную ухмылку, тут же добавила:

— Ну, разумеется, после того, как выйдет срок траура!

Видели бы, вы, его лицо! Улыбка стёрлась за долю секунды. Я, только что, отложила исполнение его мечты на целых полгода. Ха! Разочарование отобразилось на его лице, но открыто возразить, он не решился.

Раздался стук в дверь.

— Войдите! — раздражённо крикнул Монтойя.

«Злись сколько угодно!» — злорадно подумала я.

Тем временем, дверь открылась, и на пороге возник мужчина лет тридцати пяти — сорока. Высокий рост и атлетическое телосложение, выдавали в нём спортсмена. Судя по слегка деформированному носу и характерной стойке, он скорее всего в прошлом был боксёром. Теперь же, одетый в строгий костюм, из-под пиджака которого выглядывал ствол уж не знаю какого калибра, он производил впечатление весьма опасного человека. Мне, уже было страшно.

Приятное, мужественное лицо с квадратной челюстью, несколько портило суровое, я бы даже сказала, жестокое выражение. Тёмные, с проседью волосы, были коротко острижены, и зачёсаны назад с помощью геля. Внимательные тёмные глаза изучающе скользнули по мне, прежде, чем обратиться к хозяину. Тем не менее, за ту долю секунды, что он оглядывал меня, я успела заметить в его глазах искру интереса. Ну что же, это хороший знак. При правильном подходе, я смогу раздуть из этой искры такое пламя, которое спалит здесь всё дотла.

— В чём дело, Риго? — Монтойя и не думал скрывать своего раздражения от несвоевременного вторжения.

— Простите, сеньор, но вы должны знать, что дон Пепе пытается с вами связаться. Похоже что-то срочное.

— Проклятье! Как не вовремя! Простите, дорогая, но я вынужден буду вас оставить, у меня срочная встреча. Кстати, знакомьтесь, это— Родриго, ваш охранник. В моё отсутствие, со всеми просьбами, можете обращаться к нему. Ему даны чёткие инструкции, и, он знает, что нужно делать. Я доверяю ему, как себе. В шкафу, вы найдёте кое-что из одежды, а в ящиках — всё, что вам может понадобиться на первое время. До свидания, Айлита. Я уношу в своём сердце ваш прекрасный образ, надеясь увидеть вас в скором времени.

Облобызав обе мои руки, Монтойя устремился к двери, которая тут же за ним захлопнулась. Звук поворачивающегося в замке ключа, лишил меня надежды на то, что мне удастся воспользоваться моментом, и сбежать отсюда.

Я с силой пнула ногой дверь:

— Проклятье!

* * *

— Простите, сеньор Уэйн, но женщину с такими приметами, никто среди прибывающих не видел.

— Чёрт вас побери! — Девлин вскочил так резко, что перевернул стоящий рядом с ним изящный стеклянный столик. — Ни на что не годные идиоты! За что я вам плачу? Вам же человеческим языком объяснили, что её похитили, каким образом она должна была появиться в аэропорту?

Он нервно мерил шагами кабинет лучшего частного детектива в Боготе. Неведение о судьбе и местонахождении любимой, выводили его из себя. Собственное бессилие и некомпетентность сыщиков бесили до такой степени, что хотелось всё вокруг громить и разрушать.

— Айла, держись, родная! — мысленно, обратился он к любимой, моля Бога, чтобы успеть найти её вовремя.

— Даю вам последний шанс доказать, что вы не конченые болваны, — смерив презрительным взглядом детектива и его помощников, он продолжил:

— Ищите повсюду, в городе, за городом — везде! Выясните, с кем общался её муж, кому мог задолжать такие деньги. Не раскрывайте всех карт полицейским, они здесь все связаны с преступниками. Я остановился в этом отеле, — он кинул на стол карточку, с выгравированным на ней золотыми буквами названием лучшей гостиницей в стране. — Обо всём, что узнаете, сразу докладывайте лично мне. Будьте на связи двадцать четыре часа в сутки!

Сыщики возмущённо переглянулись между собой, но в открытую, протестовать не стали — сеньор платил такие деньги, на которые можно было содержать половину города.

Отдав ещё несколько коротких приказаний, сеньор Уэйн устало опустился на стул, прикрыв ладонями лицо:

— Умоляю, берите всё, что хотите, только найдите её…

* * *

После ухода тюремщика, я решила хорошенько обследовать комнату. Открыв дверцы платяного шкафа, я, аж присвистнула. Чего там только не было! Платья, блузки, брюки, топы… Ящики до отказа были заполнены шёлковым нижним бельём и всяким хламом, который, следуя логике дона Рауля, непременно должен был быть необходим всякой уважающей себя узнице.

В комнате было всего полно, за исключением того, что мне в действительности могло пригодиться, а именно, чего-нибудь острого, и желательно ещё и режущего… ну, а если было бы ещё и стреляющее, то моему восторгу вообще не было бы предела.

В двери повернулся ключ, и в комнату вошла пожилая горничная с подносом, со стороны которого, до меня доносились просто неприлично аппетитные запахи.

Желудок протестующе заурчал, тем самым давая мне понять, чтобы я засунула свою гордость далеко и глубоко, и не смела отказываться от еды. Ну что же, тут я была с ним полностью согласна. В последний раз, я ела у себя дома, и только одному Богу известно, сколько времени прошло с того дня. А мне, сейчас, силы ого-го, как будут нужны!

Почувствовав слабость в коленках, я стремительно присела в стоящее возле кровати кресло, с благодарностью принимая поднос из рук учтиво улыбающейся женщины.

Следом вошёл Родриго, или Риго, как его называл хозяин. Скрестив руки на груди, он удивлённо следил за тем, с каким аппетитом я расправляюсь с содержимым подноса.

Не выдержав его пристального взгляда, я с вызовом уставилась на него:

— Что?

Он покраснел. Хм, я его смущаю, это хороший знак.

— Простите, сеньора, я не хотел вас обидеть. Просто, я ожидал чего угодно: протестов, криков, объявлений голодовок, разбитой посуды… Но, никак не того, что вы, вот так вот просто смиритесь со своим положением. Хотя, должен признать, что это мудро с вашей стороны.

— Ну, — проговорила я, обгладывая жареную куриную ножку, и провоцирующе облизывая пальцы, — бунтовать на голодный желудок — действительно глупо! Вот сейчас, наемся до отвала, наберусь сил, и начну!

Что это? По лицу моего стража промелькнула лёгкая улыбка. Отлично, значит я на верном пути. Я его веселю, а значит становлюсь ему небезразличной…

— С чего собираетесь начать? Я, это так, на всякий случай спрашиваю, чтобы быть готовым.

Допив сок, и вытерев рот и руки салфеткой, я отложила поднос и откинулась в кресле:

— Вас ведь всё это забавляет, не так ли? Браво! Сильные, вооружённые мужики, стережёте слабую беззащитную женщину! Вас не заботит то, что я не ела уже несколько дней, вы предпочли бы видеть, как я, гордая и не сломленная умираю от голода. Вам плевать, что я мечтаю о душе, плевать, что я тоскую о своих близких, что у меня ПМС, что меня держат взаперти несмотря на мою клаустрофобию — мои мучения вас забавляют! Я права?

— ПС… чего?

Всё произошедшее со мной, и, так болезненно копившееся в душе, вырвалось из меня в неудержимом истерическом хохоте! Слёзы фонтаном брызнули из глаз, и я, всё никак не могла успокоиться.

 

Глава 16

Наконец, успокоившись и почувствовав невероятное облегчение, я с удивлением обнаружила, что Риго не ушёл, а по-прежнему стоя возле прикрытой двери, молча наблюдает за мной.

Поднявшись с кресла, я с видом королевы, окинув его презрительным взглядом, коротко бросила:

— Пошёл вон!

Больше не обращая на него никакого внимания, я уселась на подоконник, и обняв руками колени, уставилась в окно.

Постояв несколько мгновений, Риго тихо вышел из комнаты забрав с собой поднос. Повернувшийся в замке ключ, дал мне знать, что в комнате я осталась совсем одна.

Одна! Надолго ли? Что меня ждёт? Интересно, ищут ли меня?

Раздумывая над сложившейся ситуацией, я решила принять ванну. Лёжа в горячей воде, и чувствуя, как расслабляются застывшие мышцы, я не заметно для себя уснула.

* * *

Родриго сидел в операторской, и лениво жевал сэндвич. Слова девушки не шли у него из головы. А она — молодец! Всего за пару минут смогла ткнуть его мордой в то дерьмо, в котором он варился столько лет. Поразительно, сколько в этой хрупкой женщине мужества. Интересно, кто она? Она не местная, он сам слышал, что её привезли аж из самого Нью-Йорка. Что могло связывать её и главу преступного синдиката Рауля Монтойю?

Чувствуя потребность знать, что она делает в данный момент, он поднял глаза на монитор. Она принимала ванну.

— Хм, интересно, а ей известно о том, что в ванной, как и в спальне установлены камеры наблюдения?

Но вот, в позе, лежащей в мыльной воде девушки, его что-то насторожило. Она похоже была без сознания, и почти целиком погрузилась под воду.

— Проклятье! — Риго в мгновение ока сорвался с места, и понёсся в комнату пленницы.

* * *

Как странно. Я почувствовала, как кто-то тихонько трогает меня за плечо:

— Здравствуй, querida.

Звуки такого знакомого и родного голоса, заставили меня вскинуть голову. Надо мной склонился…

— Мигель! — не веря своим глазам, позвала я.

— Он самый, любимая.

Он был так близко, что протяни я руку, могла бы дотронуться до него.

— Но как же так, Мигель? Ты же умер!

В ответ, он только улыбнулся своей зажигательной улыбкой, которой когда-то покорил меня. Внезапно посерьёзнев, он произнёс:

— Послушай меня, queridа, очень внимательно. У меня очень мало времени, и то, что я тебе скажу очень важно!

— Я слушаю тебя. Они мне говорили про какие-то деньги, очень большие…

— Всё верно. Эти деньги мой последний дар тебе и нашему сыну. Вся сумма переведена на Каймановы острова.

Склонившись ещё ниже, он перешёл на шёпот, объясняя, как я смогу получить деньги.

— Помнишь, когда мы, впервые познакомились? — неожиданно спросил он.

— Конечно помню! Разве такое забудешь? — улыбнулась я.

— Дата — пароль, запомни!

Он поднялся, и стал отходить куда-то назад. В его прекрасных глазах застыла такая печаль, что мне захотелось плакать.

— Мигель, не уходи! Забери меня с собой!

— Прощай, querida. Твоё время ещё не пришло. Ты ещё будешь счастлива со своим «гринго», а мне пора.

Он стал исчезать в стене, прямо на глазах. И вот, когда от него уже почти ничего не осталось, я услышала его окрик:

— Просыпайся, querida! Очнись!

Я ничего не понимала. Что значат его последние слова? В тёплой воде так хорошо, что не хочется из неё выходить…

Внезапно, меня сильно встряхнули. И чей-то грубый и незнакомый голос позвал меня:

— Сеньора! Сеньора, вы слышите меня? Да очнитесь же, мать вашу…

Последняя фраза меня дико разозлила. Вскинув руку, я отвесила кричавшему оплеуху:

— Негодяй! Не смей выражаться о моей матери в таком тоне!

Ответом мне послужил смех…

* * *

То, что увидел ворвавшийся в ванную Риго, повергло его в шок. Девушка почти полностью ушла под воду, и не подавала никаких признаков жизни. Рывком вытащив её из воды, и, стараясь не обращать внимания на её наготу, он, кое-как накрыв её полотенцем, и молясь, чтобы не было поздно, попытался привести её в чувство. Ритмично надавливая на грудную клетку, он склонился к её рту, чтобы сделать искусственное дыхание.

— Раз, два, три — выдох. Раз, два, три… — сеньора! Сеньора, вы слышите меня? Да очнитесь же, мать вашу!

И тут она вздохнула, и начала дышать. Ещё полностью не очнувшись, она неожиданно влепила ему такую затрещину, что у него искры из глаз посыпались:

— Негодяй! Не смей выражаться о моей матери в таком тоне!

В этом была вся она! Повинуясь внезапному порыву, он сжал её в объятиях, и счастливо рассмеялся.

 

Глава 17

Он стоял возле огромной кровати, и смотрел на спящую на ней женщину — ребёнка. Да, именно такой она и была. Очень красивая и невероятно чувственная, она, в один момент превращалась в наивное и беззаботное дитя, заставляя каждый раз теряться в догадках, как ей удаётся быть одновременно и нежной, и грубой, вежливой и хамкой, меланхоличной и задиристой. А главное, как ей удалось забраться в его мозг? Мысли о ней постоянно преследовали его, заставляя находить новые и новые предлоги, чтобы увидеть её.

То, что он в последнее время испытывал по отношению к ней, совершенно выбивало его из колеи.

После того случая в ванной, они стали больше общаться. Она рассказывала ему о жизни в Америке, о своей учёбе в университете, а он, в ответ, постепенно раскрывал ей свою душу рассказывая о своей нелёгкой жизни с матерью и отчимом, о том, что только в спорте он научился находить утешение. А ещё о том, как однажды, имел глупость связаться с доном Раулем, и попасть в криминальный мир.

Она не пыталась его учить, не давала «умных» советов, а просто молча, и очень внимательно слушала его рассказы широко раскрыв свои невероятно красивые глаза.

Её глаза преследовали его постоянно. Особенно тяжело приходилось бессонными ночами, когда он не в силах контролировать себя, вот так, как и сейчас, пробирался в её комнату, и часами смотрел на то, как она спит.

Свои роскошные длинные волосы, на ночь, она собирала в косу, и он испытывал почти болезненное желание распустить их, почувствовать их шелковистость.

Риго подошёл ближе, и провёл пальцами по её щеке, ощущая мягкий атлас кожи. Девушка пошевелилась, и что-то пробормотала во сне.

Испугавшись, что она проснётся и застанет его в своей комнате, он начал потихоньку отступать к двери. Выйдя в коридор и заперев дверь, он прислонился лбом к прохладной стене. Из его груди вырвалось тихое рычание:

— Что со мной?

* * *

Вспоминая всё, чему учила нас на своих занятиях по психологии миссис Собрески, особенно то, что касалось «Стокгольмского синдрома», я, незаметно практиковалась на своём охраннике. Нащупав его слабые стороны, я постепенно училась манипулировать им, заставляя принимать мой образ мышления.

Как часто, я просыпалась ночами от того, что он входил в мою комнату. Делая вид, что по-прежнему сплю, я незаметно из-под ресниц, наблюдала за ним. Его выражение лица было мне знакомо. Точно такое же выражение было и у Мигеля, и у Девлина. А это значит, что волей-неволей Родриго начинает в меня влюбляться, и это именно то, что мне было нужно. В моих планах побега, этому отводилось особенное место.

И вот, настал день, когда я решила испытать свою власть над ним. Глядя в окно на чудесное зимнее солнце, я выразила робкое желание пройтись на свежем воздухе. При этом, я так посмотрела на Риго, будто бы только в его силах было сделать меня счастливой.

Сердце глухо стучало в груди отсчитывая секунды, пока он колебался, и взвешивал все за и против. Наконец, словно проиграв битву с самим собой, он накинул мне на плечи свою куртку, и осторожно, через чёрный ход вывел в парк.

Моя первая победа пьянила меня лучше любого алкоголя. Вдыхая свежий воздух полной грудью, я гуляла по парку, незаметно осматриваясь, и запоминая дорогу на случай побега.

Минут через пятнадцать, Родриго предложил мне вернуться, и я, не выказывая сопротивления, вошла вместе с ним в дом.

На следующий день, мне удалось провести на воздухе уже двадцать минут. Постепенно прогулки стали ежедневными, и достаточно длительными.

Дон Рауль приезжал ещё пару раз, и не задерживаясь надолго возвращался в город. Удерживать его на расстоянии, становилось всё тяжелее.

Видя, как мрачнеет с его визитами Риго, я испытывала детский восторг.

Настало время приступить к следующей стадии наших «отношений».

Зная о его ночных визитах, сегодня, я приготовилась особенно тщательно.

Я металась и кричала во «сне». Простыни и одеяло сбились в кучу, а полупрозрачная ночная сорочка задралась до самых бёдер, открывая мои ноги.

В комнату ворвался Родриго.

Секунда, и комнату озарил тусклый свет прикроватного ночника.

— Айла! Айла, проснитесь! Это всего лишь сон!

Сделав вид, что проснулась, я, с непонимающим видом вскочила на постели, и метнулась в объятия совершенно ошалевшего Риго!

— Мне страшно! — захныкала я, всё теснее прижимаясь к его груди. — Спаси меня!

Вуаля! Что и требовалось доказать!

Мужик, совершенно опьянённый собственной значимостью, потеряв бдительность, отозвался:

— Не плачь, милая! Я с тобой! Я никому не позволю тебя обидеть!

Подняв к нему залитое слезами лицо (Как назло слёзы никак не хотели выжиматься, пришлось вспомнить все свои прошлые обиды), я прошептала:

— Правда? Обещаешь?

Ну, конечно же он обещал! А затем, он, повинуясь импульсу, прильнул в поцелуе к моим губам.

* * *

Девлин превратил номер в отеле в своеобразный штаб. Сюда поступали звонки от всех тех, кому было поручены поиски его пропавшей невесты. Сотни агентов, полиция и армия, были привлечены к поискам. Просматривались видео и документы, проверялись контакты между покойными Эстебанами и другими «бизнесменами».

Проводя бессонные ночи, Девлин Уэйн никому не давал расслабиться, требуя отчётов двадцать четыре часа в сутки.

От постоянного напряжения и недоедания, он сильно похудел и осунулся. Лишь лихорадочно блестящие зелёные глаза, выдавали его внутреннюю энергию.

Деньги тратились направо и налево. Все понимали, как важен был для него результат, и все пытались ему угодить.

Девлин чувствовал, что подбирается всё ближе. Он молил Господа, чтобы не опоздать!

 

Глава 18

Ласковое зимнее солнышко щедро посылало свои лучи на землю. И парочка из них, забравшись в окна, и скользя по лицу, пробудили меня ото сна.

Ещё не до конца проснувшись, я сладко потягиваясь улыбнулась своим мыслям. Всё, что я задумала, стало приносить свои плоды, и это не могло не радовать.

То, что произошло ночью, окончательно убедило в том, что я на верном пути. Страсть, которую выказал Риго, показала насколько глубоки его чувства ко мне.

Разумеется, дальше поцелуя дело не пошло. Не могло пойти! Для меня всегда существовал лишь один мужчина — моё «чудовище» Девлин! И, ему одному, несмотря ни на что, я останусь верна!

— Не надо, Риго, прошу… — прошептала я тогда, и упёршись кулачками в его грудь, разорвала поцелуй и оттолкнула его от себя.

Он не сразу понял меня, страсть затуманила его мозг. Нужно было очень постараться, чтобы не обидеть его. Я решила идти ва-банк:

— Риго, милый мой, хороший, — проговорила я, гладя его по щеке, как обычно успокаивала Брента, когда его что-то беспокоило. — Я, сейчас, слишком потрясена теми чувствами, что ты рождаешь во мне. Это и пугает меня, и не может не радовать. Вот только…

Я выдержала театральную паузу, и, когда, наконец, услышала от него вопрос «почему?», глубоко вздохнув, трагическим голосом произнесла:

— Наша любовь невозможна, дорогой. Я пленница дона Рауля, и ты, не можешь не знать о его планах относительно меня.

Потухший взгляд, и опущенная голова, убедили меня в том, что ему прекрасно известно, какую роль отвёл мне его хозяин. Я продолжила:

— Пойми, дон Рауль уже много лет добивается меня, и рано или поздно, он своего добьётся. Я совсем одна. У меня нет ни отца, ни мужа, чтобы защитить. Что я, слабая женщина, смогу противопоставить ему? Те чувства, что ты пробуждаешь во мне, всё только усложнят. Мы никогда не сможем быть вместе…

Ни слова не говоря, он несколько мгновений смотрел на меня, словно что-то решая, а затем стремительно вскочив, покинул комнату.

Эх, во мне погибает такая актриса…

— Сеньор Уэйн, — лицо частного детектива выражало нетерпение, — вы просили докладывать вам обо всём. Так вот, у нас появилась зацепка.

— Докладывайте! — Девлин подскочил на месте.

— Сеньор, мы давно уже следим за одним человеком. Его зовут Рауль Монтойя. По негласным данным, он является далеко не последним человеком в крупнейшем преступном синдикате. Поговаривают даже, что у него имелась личная неприязнь к Мигелю Эстебану из-за его жены.

— Вот как! — Девлин прекратил мерить шагами комнату, и замер в ожидании дальнейших объяснений.

— Так вот, как нам удалось узнать, он совершенно недавно приобрёл небольшой загородный дом в сорока километрах от города, и уже несколько раз туда наведывался. Люди, следившие за ним, докладывают, что он там не живёт, а словно проведывает кого-то. Во всём доме, по предварительным данным, кроме прислуги и охраны никого нет. Но есть одно «НО»!

— Говорите же! — Девлин начинал терять терпение.

— В одной их комнат на втором этаже, на окнах установлены решётки. А ещё, наши люди несколько раз видели за окнами силуэт какой-то женщины.

— Довольно! — вскричал Девлин. — Свяжитесь с людьми. Нужно немедленно всё проверить.

— Но сеньор, это незаконно! — детектив был возмущён. — Мы не имеем права вторгаться на частную территорию!

— Плевать! Дождёмся темноты, и проникнем ночью, как грабители!

Окончательно проснувшись, и зная, что скоро принесут мой завтрак, я решила основательно подготовиться к встрече с моим «подопытным».

Приняв душ, и переодевшись в одно из лёгких платьев из шкафа, я как следует, просушила волосы, но не стала их собирать, а оставила свободно рассыпавшимися по плечам.

Едва я закончила с приготовлениями, как мне принесли завтрак. Но, вот что странно, впустив женщину, Риго не остался по обыкновению поболтать со мной. В обед всё повторилось заново. Он меня словно бы избегал.

Странно. Неужели я всё-таки в нём ошиблась?

Ну, а вечером, мне нанёс визит сам Рауль Монтойя.

Я, по обыкновению, сидела на широком подоконнике, и разглядывала уже ставший знакомым, унылый, серый пейзаж. Дверь отворилась, и на пороге возник сеньор «Таракан». Он пребывал в прекрасном расположении духа, так как прямо с порога завалил меня комплиментами:

— Несравненная Айлита, вы хорошеете день ото дня. Прошу простить меня за то, что не мог навестить вас раньше, но вы, наверное, и сами прекрасно понимаете, какое сейчас не простое время. Люди, которых ваш муж подвёл, очень рассержены, и мне приходится прилагать просто невероятные усилия, чтобы они не догадались о том, что вы живы.

Успев во время его тирады прийти в себя, я изобразила на лице улыбку:

— Ах, дон Рауль, а я уже думала, что вы обо мне забыли! (Точнее, я надеялась на это, но видимо зря!)

— Ну что вы, дорогая. Разве такое возможно? — он не отрывал взгляда от глубокого декольте на моём платье.

Сделав вид, что не замечаю его похотливых взглядов, я спустилась с подоконника, и пересела в одно из кресел. Монтойя сделал то же самое.

Собираясь на встречу, сеньор явно перестарался с парфюмом. От резкого запаха, меня начало подташнивать.

Чтобы прервать молчание, я задала вопрос:

— Скажите сеньор, как долго продлится моё заточение? Когда я, смогу покинуть пределы этой комнаты?

— Вам здесь плохо? О вас плохо заботятся? Вы только скажите, и я немедленно уволю прислугу.

Нет, он что, издевается? Разве дело в прислуге?

— Нет, к прислуге у меня претензий нет, просто…

— Просто что? — спросил он, подходя ближе, и опираясь о подлокотники, склоняясь надо мной.

Инстинктивно, я сжалась, оседая вниз.

— Дон Рауль! — взвизгнула я, когда внезапно, он схватил меня в охапку, и потащил к кровати:

— Простите дорогая, но вы, так соблазнительны, что сопротивляться вашим чарам я уже не в силах!

Я вырывалась, как могла. Но, силы были не равны.

— Сеньор, прошу вас! Не надо! Нет! Помогите!

 

Глава 19

Мои крики наверняка были слышны по всему дому. Монтойя навалился на меня всей тяжестью, одной рукой зажимая мне рот, а другой, пытаясь стянуть с меня одежду. Кое-как изловчившись, я укусила его за руку. В ответ, он с такой силой ударил меня по лицу, что я почти потеряла сознание.

Словно бы со стороны, я видела, как он рвёт на мне платье, и…

Внезапно, какая-то неведомая сила оторвала его от меня, и швырнула на пол. Родриго! Он не выдержал, и бросился мне на помощь.

Не давая Раулю подняться, он наносил ему удар за ударом до тех пор, пока лицо Монтойи не превратилось в кровавое месиво.

Отбросив не подающее признаков жизни тело насильника в сторону, Риго бросился ко мне:

— Как ты? Прости, что задержался. — он гладил меня по щекам, вытирая льющиеся рекой слёзы. — Не плачь, любимая, всё прошло. Этот подонок больше не причинит тебе вреда!

Я сидела на постели, пытаясь стянуть на груди разорванное платье, и наблюдала за тем, как Риго оттаскивает тело Монтойи в ванную, и запирает дверь.

— Переоденься во что-нибудь, — скомандовал он, — нам нужно немедленно бежать, пока никто его не хватился.

Не споря, я подскочила к шкафу, и схватив первые попавшиеся джинсы и свитер, а также тёплые носки, я быстренько натянула их на себя. Собрав волосы в хвост, я была готова.

Велев мне ждать, Риго вышел в коридор. Раздались звуки ударов и чей-то приглушённый вскрик, а затем, тихий голос моего защитника позвал меня:

— Выходите, сеньора, тут всё чисто!

Мы спускались к чёрному ходу, когда нас заметил один из телохранителей Монтойи. Выхватив пистолет, он крикнул, чтобы мы сдавались. Автоматически толкнув меня на пол, Риго достал своё оружие.

Что тут началось! Стрельба, крики, всё смешалось в один страшный грохот. На звуки борьбы сбежались остальные охранники.

Прикрывая меня, Риго было очень тяжело. Одна пуля угодила ему в живот. Согнувшись пополам, он, тем не менее, продолжал отстреливаться. Противник численно превосходил нас, и шансов спастись, практически не было.

Но тут случилось что-то совершенно неожиданное! Какие-то люди в масках и с автоматами ворвались в дом, и принялись валить всех подряд. Воспользовавшись суматохой, я подползла к Риго, который бессильно сполз по стене.

— Риго, очнись! Что с тобой? Надо бежать!

— Айла! — раздался рядом со мной голос Девлина. Не веря своим ушам, я повернулась на зов, и оказалась в объятиях любимого.

— Дев! Слава Богу! Откуда ты здесь? — я не могла поверить, что он здесь, со мной.

— Позже расскажу, а сейчас, пора отсюда выбираться!

К тому времени, бой был окончен. Люди Девлина расправились с охраной. Тех, кто остался в живых, они в наручниках отвели в поджидающий грузовик. Их дальнейшая судьба меня не волновала, а вот Риго…

Я вновь бросилась к нему, и рухнув на колени, попыталась помочь ему. Рядом со мной опустился Девлин. Не спуская глаз с раненого, он спросил:

— Кто он? — что это? Я слышу нотки ревности в его голосе?

— Это Риго, он спасал меня. А теперь…

— Мне жаль, родная, но ему уже ничем не помочь.

Я уже хотела встать, когда Риго ухватился за мою руку:

— Сеньора, — прохрипел он, глядя на меня, — Айла… Взгляд его потух, и хватка ослабла. Риго больше не было.

Слёзы катились по моим щекам. Это из-за меня он погиб! Это я виновата!

— Пора уходить! — Девлин тащил меня к машине. А у меня в голове билась только одна мысль: Я убила Риго!

* * *

Жители окрестных домов не скоро забудут подобное зрелище! Горел один из домов. Пламя поднялось настолько высоко, что погасить его не было никаких шансов. И, даже приехавшая на место происшествия пожарная бригада, бессильно наблюдала за тем, как пламя пожирает всё строение.

Поговаривают, что дом принадлежал одному наркодельцу. Он сам, и вся его охрана погибли в огне. У таких, как он, всегда бывает множество врагов. Любой конкурент мог заплатить за убийство Монтойи.

Полицейские лишь пожимали плечами, мол, одним преступником стало меньше. Волки грызут друг друга. Дело закрыто!

Я возвращалась домой. Сидя в самолёте, я не переставая любовалась профилем любимого. Моё «чудовище» сильно изменилось с тех пор, как мы впервые с ним познакомились. Самолюбивый эгоист и губитель женских сердец исчез, а на смену ему пришёл любящий и заботливый мужчина, который несмотря ни на что, не побоялся отправиться в чужую страну, чтобы спасти ту, которую он любил. Он не был героем боевиков, которые одни отправлялись в стан врага, и разобравшись с сотней головорезов голыми руками, спасали свою даму сердца. Нет. Он был простым смертным, но тем не менее, то, что он, рискуя жизнью, вместе со всеми пришёл за мной, было для меня бесценно!

Я любила его так, как никогда! Он стал моей душой! Моей судьбой! Моей жизнью!

 

Глава 20

Несмотря на то, что мне не терпелось поскорее прижать к груди сына, а главное, наконец-таки познакомить его с отцом, я решила ещё совсем чуть-чуть побыть эгоисткой и насладиться обществом любимого. То, что произошло со мной в Колумбии, смерть Риго на моих руках — не прошли для меня бесследно. Почти каждую ночь, я с криками просыпалась в холодном поту, и крепко прижимаясь к Девлину, пыталась прогнать преследующие меня кошмары. Благо Дев, всегда был рядом. Словно боясь, что если он хотя бы на минуту отвернётся, то со мной опять что-то приключится, он денно и нощно не оставлял меня одну.

Решив больше не откладывать, мы назначили дату свадьбы. В офисе, узнав о предстоящей свадьбе, все засыпали нас поздравлениями и пожеланиями счастливой жизни.

Только Грег, глядя на меня тяжело вздыхал, и говорил, что нету в жизни счастья — всех красивых невест разобрали, а ему остаётся жениться на толстухе Мёртл, из кредитного отдела. — Хотя, — тут же добавлял он, — она неплохо готовит, и целуется тоже ничего так…

Определившись с местом, нарядами, а также с обручальным кольцом, которое как раз в этот момент сверкало и переливалось у меня на пальце, я, наконец, упросила Девлина отвезти меня к маме за «благословением».

Подъезжая к маминому дому, у меня подпрыгнуло сердце в груди при виде того, как мой, успевший немного подрасти с нашей последней встречи малыш, лихо отбивает битой кручёный мяч, который бросил ему мой брат Томми.

Едва машина остановилась перед домом, как я, не выдержав, выскочила из неё, и бросилась к Бренту.

— Мама! — завопило моё чадо. — А у меня вчера зуб выпал. Смотри какая дырища! — он открыл рот демонстрируя всем вокруг отсутствие зуба. — А зубная фея положила мне под подушку серебряный доллар! А Томми, говорит, что это никакая не фея, а бабушка подложила! Мама, дай ему в глаз, чтобы отстал от меня!

Охая и ахая над сыном, я совершенно позабыла о Девлине. Внезапно обернувшись, я обомлела. Девлин стоял в стороне, и не спускал глаз с Брента. В его глазах стояли слёзы.

Взяв сына за руку, я подвела его к Деву:

— Девлин, позволь представить тебе Брентона Девлина Эстебана Фэрриса — нашего сына! Брент, — повернулась я к сыну, — это твой папа!

За торжественным столом собралась вся наша небольшая семья: моя мамочка, братья Билли и Томми, и, наконец, я и Девлин с Брентом.

Что меня поразило больше всего, так это то, как мой сын бросился на шею отцу: — Папа!

Сейчас, глядя на этих двоих, я, в который раз поразилась их сходству: Брент был точной копией Девлина — те же каштановые волосы и ясные, зелёные глаза. И, я видела, с какой гордостью Дев смотрит на мальчика.

Уже ночью, ложась спать в бывшей моей комнате, Девлин крепко обнял меня, и прошептал:

— Спасибо за сына, родная!

* * *

Свадьба была роскошной. Сотни гостей собрались в этот торжественный день, чтобы поздравить новобрачных. Невеста в роскошном белом платье и жених в традиционном костюме — поражали своей красотой. Произнеся перед алтарём брачные клятвы, и, скрепив их супружеским поцелуем, они под звуки свадебного марша и сыпавшегося на них рисового дождя покинули маленькую старинную часовню, специально украшенную к этому торжественному дню. Праздновали сие великое событие на лужайке, перед новым домом, который по случаю свадьбы приобрёл жених. Стелла, сестра жениха, со слезами на глазах обняла невесту:

— Прости меня за всё! Я так счастлива, что вы смогли найти дорогу друг к другу. Он так тебя любит!

Шестилетний сын новобрачных гонялся за щенком золотистого ретривера, которого ему подарил отец. Расталкивая гостей, и ныряя под столы, ему наконец удалось схватить того за загривок, но под суровым взглядом отца, пришлось снова отпустить.

— Вам просили передать, — один из официантов, протянул конверт невесте. Улыбаясь, невеста разорвала конверт, и вскрикнула от ужаса. Ничего не понимающий жених, с удивлением уставился на листок бумаги выпавший из конверта.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Девлин, — Ты выглядишь так, словно увидела призрака!

Я молча смотрела на него, не в силах произнести ни слова. Как объяснить ему, что он почти угадал. В конверте, что передал мне официант, был сложенный вдвое листок с банковским счётом, на который были переведены Мигелем восемь миллионов долларов. А внизу был приписан знакомым почерком пароль: дата нашего знакомства с Мигелем!

Незнакомец стоял среди гостей. Он не спускал глаз с невесты. Как же она прекрасна! Ей так шло белоснежное платье с вуалью. Слегка нахмурясь, он наблюдал за тем, как воспользовавшись моментом, жених приник поцелуем к её губам.

Чувство ревности охватило незнакомца, и он поспешил отвернуться. Нельзя было больше здесь оставаться. Он пришёл только для того, чтобы вручить ей свой свадебный подарок. Оставаться дольше было опасно.

Уже уходя, он в последний раз обернулся, чтобы взглянуть на неё:

— Я не прощаюсь. Ещё увидимся, querida…

Продолжение следует…