Вернувшись домой, мне пришлось наспех сочинить для мамы историю о том, что у Девлина появились совершенно неотложные дела, и поэтому ему пришлось срочно уехать.

— Ты уверена, что не приложила к этому руку? — недоверчиво прищурившись, спросила меня она.

Вот это да! Эта женщина слепо доверяет любому, но не мне, своей дочери.

— Мам, да ты что, мне не веришь? — я изобразила на лице оскорблённое самолюбие. — Ну, спасибо, не ожидала!

— Ну не сердись, просто ты с парнями всегда такая… Строгая. Может быть, тебе стоит пересмотреть свои приоритеты?

— Мам, мне девятнадцать, а не девяносто! И вообще… давай не будем говорить об этом. Я тут подумала, может быть, нам наготовить попкорна, и провести вечер за просмотром старых комедий? Ну, помнишь, как тогда, когда папа был жив?

— Ну конечно, родная, как скажешь…

Часам к восьми, я, удобно устроившись на подушках, и хапнув самое большое ведёрко с попкорном, приготовилась к просмотру семейной комедии, которую выбрала мама.

Но новый стук в дверь, заставил меня подскочить на месте. Нет, не может быть… — пронеслось в моей голове.

Додумать я не успела, потому, что в комнату ввалился мой «кошмар наяву», и с возмущённым видом уставился на меня.

— Нет, вы только поглядите! — он повернулся в сторону моей матери. — Софи, ваша дочь совершенно игнорирует всякие правила приличия. У нас столик в ресторане на девять часов, а она похоже совершенно об этом забыла!

— Ты что несёшь, клоун? — возмущению моему не было предела, особенно видя, как мамуля, всплеснув руками, принялась возмущаться моей безответственности.

— Как ты могла? Ты совершенно забыла о приличиях. Разве этому мы с отцом вас учили?

Я злобно взглянула в бесконечно самодовольное лицо Девлина, с которого не сходила снисходительная усмешка: Выкусила? — как бы говорила она мне.

— Ты что творишь, урод? — воспользовавшись случаем, шепнула я. — Ишь чего удумал, никуда, я, с тобой не пойду! Раз уж тебе взбрело ехать сюда, ищи себе развлечения сам, без меня.

— Ах, Софи, ваша дочь разбивает мне сердце! — он картинно прижал руку к груди, изображая «несчастного Пьеро», причём, в другой его руке, словно по мановению волшебной палочки появился небольшой букет, который он галантно преподнёс своей «союзнице».

— Вот что, родная. Нельзя так поступать с людьми. Раз обещала, вставай немедленно и собирайся. Простите Девлин, я не знаю, что на неё нашло, обычно Айла такая воспитанная.

— Не волнуйтесь, она всего лишь дитя, — его снисходительный тон буквально подзуживал вскочить, и влепить ему, но присутствие мамы связывало мне руки.

— Ладно, пойду, — буркнула я. Главное увести его подальше от дома, а там… Уж я с ним расквитаюсь за его шуточки.

Переодевшись в короткое, оливкового цвета платьице, которое мне подарили к выпускному, и собрав тяжёлые волосы в высокий конский хвост, я, старалась не огрызаться в присутствие родни на его пошлые комплименты:

— Котёнок, ты просто сногсшибательна сегодня. Все просто умрут от зависти.

Молча показав ему за спиной средний палец, я, лучезарно улыбнувшись, выплыла из дома. Демонстративно развалившись на сидении его дорогущего авто (когда ещё такое удастся), я, с видом герцогини, велела:

— Заводи свою газонокосилку, олух, вечно из-за тебя опаздываем.

Мама, вышедшая нас проводить, услышав мою грубость, осталась стоять с открытым ртом, а паразит Девлин напротив, мне назло залился таким добродушным и весёлым смехом, что я, почувствовала себя настоящей стервой.

Как ни странно, но Девлин сказал правду. Он действительно зарезервировал для нас столик в недавно открывшемся и весьма уютном ресторанчике. Почувствовав миллионы аппетитных запахов, я поняла, как в действительности проголодалась. И потому не стала сопротивляться, когда мой компаньон стал делать заказ.

Вкусная еда, приятная музыка, приглушённый свет, а главное полторы бутылки спиртного на двоих, и, вскоре, я, облокотившись на стол, от души смеялась какой-то шутке, которую рассказывал Девлин.

— Ты очень красивая! — внезапно выпалил он, беря меня за руку.

— Ты тоже, — добродушно отозвалась я, и, пьяно хохотнув, добавила, — когда не ведёшь себя как урод!

Он криво ухмыльнулся, и, заглядывая мне в глаза, спросил:

— А если я скажу тебе, что ты меня волнуешь, то, что ты на это ответишь?

Я чувствовала, как он напрягся в ожидании моего ответа. Чёрт, алкоголь чересчур притуплял мои мысли. Тем не менее, собрав последние крохи рассудка, я спокойно ответила:

— Девлин, если всё это для того, чтобы затащить меня в постель, то вынуждена тебя огорчить. Тут тебе даже ящик спиртного не поможет. Ты — негодяй и «Казанова», и с такими как ты, у меня нет ничего общего, понимаешь? — я пьяно погрозила пальчиком перед его носом.

— А может я, изменился?

— Нет! — уверенно кивнула я, — Горбатого могила исправит. Такие, как ты, никогда не меняются. И знаешь, что, каждый раз, когда я буду готова хоть на долю секунды тебе уступить, у меня перед глазами всегда будут стоять те, которых ты унизил. Пополнять собой списки уничтоженных тобой, я, не буду. Я горничная в твоём доме, и исправно исполняю свои обязанности, но на большее не рассчитывай. Ты хозяин, а я прислуга, и каждый из нас должен знать своё место.

Зелёные глаза превратились в лёд! Попросив счёт, Девлин, тем самым положил конец нашему вечеру.

Всю дорогу обратно, мы ехали молча. Лишь остановив машину перед домом, и дождавшись, когда я выйду, он зло произнёс:

— Завтра к вечеру, ты должна приступить к своим обязанностям. Ты права! Прислуга должна знать своё место! Опоздаешь, уволю!

И нажав на газ, исчез за поворотом.