Первое десятилетие правления Императора Мирэма было далеко не спокойным. Многочисленные бунты, вспыхивающие тут и там на территории пока еще небольшой Империи, говорили о том, что Мирэм не вызывал доверия у своего народа, которое было подорвано последними годами правления его отца. К тому же и его дед все еще никак не мог успокоиться и совершал бесконечные набеги на владения своего внука. Но Мирэм, правивший и набиравший силу под наставничеством Великого претора Карпиона, был не так уж глуп и слаб, каковым его считали народ Империи. Достигнув своего двадцатилетия Мирэм совершил, казалось невероятное. После долгих переговоров он все же сумел заключить перемирие со своим дедом Лирдом. Мирэм заявил, что готов простить тому и смерть матери, и предательство отца, и бесчисленные набеги, совершаемые им на земли Империи. От природы недоверчивый Лирд сначала не слишком то поверил в слова своего внука, но затем после долгих переговоров все же согласился, выдвинув при этом свои требования. Он просил Мирэма лично прибыть в Каленью, чтобы там заключить союз между ними, и молодой Император, несмотря на категорические увещевание об отказе со стороны всех своих советников, в том числе и Великого претора, согласился. Он отправился в Каленью оставив на троне вместо себя своего брата-близнеца Лайдера. Несмотря на опасения личного окружения Мирэма, Лирд встретил своего внука вполне радушно и в 1048 году в Каленье был подписан мирный договор между внуком и дедом. Молодой Император Мирэм и уже совсем дряхлый вождь Лирд заключили мир.

Вал Кофпа «История Империи: Правда или ложь»

Стагон, как обычно, ждал меня в «Серебряном роге». Наемник сидел в центре залы за длинным столом, по обычаю закинув ноги на столешницу, а спиной отвалившись на спинку стула. Он внимательно и, казалось, с неподдельным интересом, наблюдал за тем, как Пароф протирает одну за другой кружки. Трактирщик в ответ бросал на него косые взгляды и периодически вздыхал, неодобрительно покачивая головой, думая, скорее всего о том, как будет оттирать стол после сапог Стагона. Зала была, как и всегда в это время, пуста и кроме наемника с хозяином, никого здесь не было. Даже мальчишек не было видно. Скорее всего, те помогали на кухне.

Увидев меня, Пароф хитро улыбнулся и подмигнул мне. Стагон же нарочито медленно снял ноги со стола, громко ставя одну за другой на пол, чем вызвал кислую мину у Парофа.

– Ну наконец-то, – заявил он. – Скажи мне, почему я всегда прихожу первым?

– Может потому, что ты снимаешь комнату в моей таверне, и все что от тебя требуется, так это оторвать свою ленивую задницу от постели и спуститься вниз? – невозмутимо ответил за меня трактирщик.

Это было для меня новостью. Я и не знал, что наемник живет в «Серебряном роге». Стагон недовольно поморщился, угрюмо зыркнув в сторону трактирщика.

– Ты, смотрю, совсем не ценишь своих клиентов, Пароф, – сказал он. – Смотри, если будешь чесать языком, от тебя все разбегутся.

– Не разбегутся, – все также невозмутимо заключил Пароф, – а что насчет отношения к клиентам, то я не держусь за таких как ты. Ты платишь мне за постой лишь половину того что я беру с обычного постояльца, так что это тебе следует попридержать язык, пока я не выгнал тебя взашей, и ты не перебрался в какую-нибудь халупу на окраине города где, надо сказать, тебе самое место.

– Ладно, – тут же отмахнулся Стагон, – разбухтелся, как моя старая бабка. Нам с Вороном пора заняться делом. Нет времени на бессмысленные разговоры с тобой. Ну а ты чего встал, пойдем. Капур ждать не будет.

Наемник резко встал и в развалку направился к выходу. Я криво ухмыльнулся, а Пароф лишь пожал плечами и безнадежно махнул рукой в спину уходящему Стагону. Я, кивнув на прощание головой Парофу, вышел следом.

Практически до самых ворот усадьбы Капур шли молча.

– Ты теперь снимаешь комнату в «Серебряном роге»? – поинтересовался я, когда мы уже были на подходе.

– Да, – нехотя ответил наемник. – Обстоятельства Ворон нас заставляют менять некоторые моменты в нашей жизни.

– И что это за обстоятельства? – хмыкнув, спросил я.– Игра в кости?

Стагон ничего не ответил, лишь что-то недовольно пробурчал себе под нос. Впрочем, я и так знал, что Стагон частый посетитель игральных домов, к тому же я не раз заставал его за игрой в «Имперских странников» с другими наемниками из охраны Ласса. Причем Стагон был из той категории людей, что постоянно проигрывали, но видимо учиться на своих ошибках он не привык, поэтому продолжал спускать свои деньги. К тому же не стоило исключать из этого списка шлюх и выпивку, которых наемник тоже не обделял своим вниманием. И видимо поэтому он перебрался из «Алой лилии», трактира в одном квартале от преториата, в более дешевый «Серебряный рог», причем договорившись с Парофом на полцены. Впрочем, это были его проблемы и меня они совершенно не касались, естественно пока не мешали нашему делу.

Стража у ворот поместья пропустила нас, не задавая лишних вопросов. Стагон направился ко входу в дом, но на самой середине выстланной гравием дорожки, нас окликнул Эрвин. Он шел со стороны конюшен, недовольно глядя на нас из-под кустистых бровей.

– Что это вы постоянно задерживаетесь? – спросил он, останавливаясь в шаге от нас. – Думаю, надо запретить вам шататься там где заблагорассудиться, и заставить жить, как и остальных членов отряда в специально отведенных комнатах в поместье.

– А как же женщины, вино и…

– Главное безопасность господина Капур. Если хотите прохлаждаться и при этом чтобы в кармане у вас звенели слэны, то вам здесь не место. Я найду более ответственных людей.

– Опозданий больше не будет, – медленно пробурчал я, сохраняя свой серьезный образ угрюмого молчуна, который очень не любил разговаривать, а если произносил слова, то по делу. Впрочем, Ароф немного подпортил мою репутацию, рассказав про нашу совместную игру в «Имперских странников». Про то, как мы мило беседовали во время нее, и что я вполне охотно разговариваю, если расположить меня к беседе.

– Надеюсь, – Эрвин изобразил грозный вид. – А не то мы с вами быстро распрощаемся. Ласс еще спит, идите и смените на дверях его спальни Койтера и Лийна.

– Конечно, еще спит, – недовольно проворчал Стагон, когда мы отошли на достаточное расстояние от Эрвина, где он не мог услышать слов наемника. – А кто-то уже с утра на ногах.

Я решил промолчать, хотя в чем-то Стагон был прав. Мы вошли в дом и поднялись наверх по широкой лестнице. Прямо напротив нее находились двери огромной спальни старшего Капур, которого, надо сказать, за все это время я так ни разу и не видел. Комната Ласса находилась справа, чуть дальше по коридору и имела чуть меньшие размеры опочивальни его отца. У его дверей стояло двое наемников из нашего отряда. Высокий широкоплечий Койтер выросший, по его словам, в одной из северных преторий стоял со скрещенными на груди руками, облокотившись спиной о стену. Он приветливо кивнул нам свой лохматой головой. Вид у него был немного диковатый. Как говорил Стагон, жизнь на севере Империи была нелегкой, и постоянные стычки с племенами гра делали тамошних жителей немного похожими на этих варваров. Лийн был чуть ниже ростом, но в плечах не уступал Койтеру. Он был единственным из всех нас коренным уроженцем претории Валента. Он родился в Пазре и знал ее как свои пять пальцев. Но это не делало его менее опытным бойцом, чем остальных. Светловолосый и голубоглазый Лийн внешностью и осанкой, походивший на аристократа, побывал не в одной стычке. Он чем-то напоминал мне Тавиша. Такой же веселый и добродушный, но чуть менее заносчивый и, в отличие от Паледо, его слова намного реже расходились с делом. А если уж говорить по-простому, Лийн не был таким пустозвоном и шутом, как Тавиш Паледо, но в то же время чем-то сильно на него походил.

– А вот и смена, – улыбаясь во все зубы, воскликнул Лийн. – Вот господин Ласс обрадуется, когда проснувшись, увидит вас на дверях.

Койтер медленно кивнул, соглашаясь с напарником. Он вообще делал все медленно, как бы сначала обдумывая каждое свое действие, которое собирался совершить. Все в нашем отряде знали, что Лассу наша двоица нравилась меньше всех остальных, и он при каждой возможности напоминал нам об этом. Скорее всего, это было из-за того, что мы были новенькими. Как говорил Ароф, это происходило со всеми новыми членами стражи Ласса и когда появятся другие новички, Ласс оставит нас в покое. Но пока это не произойдет, мы должны терпеть нападки со стороны Капур. И мы терпели. Но больше всего меня и Стагона, в особенности Стагона, раздражал наш негласный капитан Эрвин. Если Ласс просто делал нам замечание и иногда выказывал свое недовольство, то Эрвин при каждой возможности старался вставлять нам палки в колеса. Он ругался, кричал, оскорблял и делал нам бесконечные замечания. Причем по всяким мелочам и выдуманным им причинам. Но мы терпели это, пытаясь по возможности игнорировать Эрвина. Хорошо, что остальные члены отряда относились к нам довольно хорошо. Все, за исключением Позета Урл, наемника с юга, который был любимчиком Эрвина и который, конечно втайне от него, в будущем надеялся занять его место. Но это слизняка в отряде не любил никто.

– Думаю, он будет рад нас видеть, – невозмутимо ответил Лийну Стагон.

– Это уж точно, – вновь хохотнул тот в ответ.

– Ну что, вы так и будете стоять как столбы, отпуская свои глупые шуточки? Если хотите отстоять еще денек, так и скажите, а баб и выпивку мы с Вороном возьмем на себя, – Стагон важно поправил ремень со скимитарами.

– Нет, не желаем, – хмыкнул Лийн. – Пойдем Койтер, оставим парней наедине. Хорошего дня, мы потом расскажем вам о том, какого вкуса была выпивка в таверне «Ардалия».

– Хах, если у вас, конечно, хватит денег чтобы что-то там купить. Впрочем, таких голодранцев как вы туда и на порог не пустят, – Стагон расхохотался в голос, но тут же сбавил тон, опасливо покосившись на двери спальни Ласса.

– Пустят, – Лийн постучал ладонью по-маленькому, но вздутому мешочку у себя на поясе. – С деньгами пустят куда угодно.

Стагон скептически хмыкнул, но спорить не стал. Обменявшись с нами еще парочкой шуток Лийн и Койтер ушли. Мы же встали по обе стороны от дверей и стали ждать.

Ласс проснулся после полудня. При виде нас на его заспанном лице отразилась гримаса недовольства, но он ничего не сказал. Только лишь велел Стагону сходить на кухню и растормошить слуг, чтобы они принесли завтрак.

– Угу, завтрак, – недовольно буркнул Стагон когда Ласс скрылся в комнате, – еще пару часов и можно было бы нести ужин.

Продолжая недовольно бурчать что-то себе под нос, он спустился вниз. Через некоторое время он вернулся со щуплым дерганым служкой, который при всех своих небольших размерах тащил огромный поднос с едой. Стагон громко постучал в дверь, при этом, громогласно объявив, что принесли завтрак. Ответа не было довольно долго, а затем мы услышали голос Ласса, давшего разрешение войти. Обливающийся потом слуга вошел внутрь после того как Стагон отворил для него двери.

Трапезничал Ласс довольно долго. Так, по крайней мере, мне показалось. Вообще время на службе у Капур протекало довольно медленно. После завтрака мы отправились прямиком в оранжерею, там к нам присоединились Кимбол и Стоун. Не знаю почему, но когда Ласс ухаживал за своими цветами его практически всегда охраняло четверо человек. Вообще я не понимал, чего он боялся, находясь в стенах своего дома, который находился в охраняемом городской стражей Верхнем квартале. К тому же стража охраняла и сам дом с прилегающей к нему территорией. Но, несмотря на все это, Ласс ни на шаг не отпускал от себя своих наемников.

В оранжерее мы провели еще достаточное количество времени. Ласс делал все довольно неспешно. Он вообще всегда вел себя в этом месте спокойно, я бы даже сказал степенно. По всей видимости, это занятие его сильно успокаивало, хотя, как по мне, наоборот должно было очень сильно раздражать. Но кто знал, что там было в голове у этих избалованных судьбой и жизнью детей.

Оранжерею мы покинули ближе к вечеру, и Ласс пошел переодеваться для выезда в свет. В доме его сопровождали Кимбол и Стоун, а остальные члены отряда собрались у конюшни. Помимо Лийна и Койтера, не было Арофа, Мелкого Падина, Позета Урла, Пуля и Слима, которые сегодня отдыхали. Люди потихоньку начали перешептываться и хохотать в предвкушение, поговаривая о девках из борделя, но так чтобы их не слышал капитан Эрвин. Ну вот и все, подумал я. Сегодня, если все пойдет как я задумал, мы сделаем небольшой шаг к нашей основной цели.

Ласс вернулся довольно скоро и подозвал к себе Эрвина. Мой же взгляд остановился на лицах Кимбола и Стоуна. Первый был хмурым и смотрел куда-то в сторону, в задумчивости пожевывая губой. На лице второго отразилась явное неудовольствие и разочарование. Они явно не поддерживали всеобщего настроения. Я решил не обращать на это внимания, мало ли из-за чего они могут быть недовольны. Как оказалось, зря. Эрвин, переговорив с Лассом, приблизился к оставшимся членам отряда и, ехидно ощерившись, заявил:

– По коням ребятки. Нас ждет охота.

Среди отряда прокатился недовольный ропот, впрочем, совсем вялый и тихий. Лишь мы со Стагон стояли, словно два идиота, хлопая глазами и ничего не понимая.

– Что еще за охота? – поинтересовался Стагон у стоявшего рядом с ним крепенького низкорослого Вилля.

Вилль был не особо разговорчивым, если конечно не был пьян. К тому же он был крайне раздражительным и вспыльчивым, но при этом быстро отходил.

– А-а-а, – протянул тот, поправляя свои каштановые волосы, – вы же еще не знаете. Ну, вот сейчас и увидите. Поверьте, это не забываемое действо.

Больше Вилль ничего не сказал. Он просто отошел к стойлу и молча начал надевать седло на свою лошадь. Стагон было хотел спросить у другого, но Эрвин громко рявкнул на нас, велев поторапливаться. Нам ничего не оставалось, как направиться к лошадям.

– Что еще мать ее за охота? – тихо пробурчал мне на ухо наемник, делая вид, что поправляет сбрую у своего жеребца.

– А мне почем знать, – огрызнулся я в ответ, открывая дверцу стойла.

– Кажется наш план трещит по швам, – хмуро заметил Стагон, следуя моему примеру и открывая дверцу.

– Мой план, – поправил его я, беря свою кобылу под уздцы. – Пока еще нет. Мы же не знаем, что это за охота и сколько она продлится. Твои люди готовы? Нам надо как-то их предупредить, что мы можем задержаться.

– Как? – спросил Стагон, выводя своего серого жеребца из стойла. Тот бил копытом предвкушая скорую свободу.

– Не знаю, как. Придумай что-нибудь.

– Это же твой план, – передразнил меня наемник. – Вот ты и думай.

– Помнится, ты приставлен мне в помощь, вот и помогай, – тихо огрызнулся я, хотя нас и так вряд ли кто слышал.

Стагон было хотел что-то мне ответить, но как раз в этот момент взгляд Эрвина пал на нас.

– Чего это вы там шепчетесь увальни. На лошадей, вам платят не за пустые разговоры. И пошевеливайтесь, пошевеливаетесь.

Я запрыгнул в седло. С каждым новым разом у меня это получалось все лучше и лучше. Конечно, мне еще было далеко до опытного наездника, но, если судить по тому, как я скакал верхом до этого, справлялся я неплохо. Мы покинули усадьбу Ласса и двинулись вниз по Верхнему кварталу. Несмотря на крик и спешку, с которой погонял нас Эрвин в конюшнях, выехав за ворота Ласс, в этот раз ехавший не в карете, а верхом, пустил коня рысцой. Он явно никуда не торопился, более того, мне показалось, что он специально тянет время.

Так неспешно и вальяжно мы миновали еще несколько кварталов. Остановились мы к моему удивлению в Южном квартале в таверне «Золотой гусь». Таверна оказалась высоким трехэтажным зданием, а на ее вывеске красовалась, гордо изогнув шею, птица, указанная в название. Здесь имелась и крытая конюшня, пристроенная по левую сторону от таверны, соединяя ее тем самым с соседним зданием цирюльни. Внутри «Золотого гуся» было очень просторно. Общая зала была раза в два больше чем в таверне Парофа. К тому же половина второго этажа была отведена под малую залу, разделенную несколькими глухими перегородками и отведенную для особых клиентов. Ласс, как никто другой, подходил под эту категорию. Трактирщик, крупный мужчина с круглым, словно шар, лицом, буквально растекся в льстивых заискивающих поклонах и приветствиях. Ласс ответил лишь небрежным взмахом руки. Трактирщик, которого позже Эрвин назвал Лиисом, явно хорошо знал своего гостя. Видимо, что Ласс Капур посещал это заведение и раньше, причем не один раз. Впрочем, мы со Стагоном были здесь впервые. Лиис лично сопроводил важного гостя наверх. Кимбола и Стоуна оставили внизу, охранять лестницу. И те были явно этому рады. Приватная зала оказалась не в меру роскошной, даже по сравнению с не бедной обстановкой общей залы. Отгороженные друг от друга резными перегородками столы были застелены дорогими скатертями. На окнах висели кружевные занавески приятного светло-зеленого оттенка. Резные стулья и лавочки с мягкими сиденьями и спинками, испещренными причудливой резьбой придавали интерьеру особую изысканность. Ласса усадила за самым большим столом в дальней части залы. Стагон остался охранять у самого верха лестницы. Мы с Виллем встали чуть поодаль от стола на расстояние вытянутой руки друг от друга. Эрвин же уселся на один из стульев, но за стол его Ласс не пригласил, что, впрочем, было вполне ожидаемо.

Еду подали достаточно быстро и, судя по ее обилию, Ласс ни в чем себе не отказывал. Здесь было и мясо разных птиц, несколько видов сыров, суп в небольшой, но глубокой тарелке, состав которого я определить не смог, но запах от него исходил просто до одурения аппетитный. Также Лиис лично принес несколько видов салатов, а миловидные девушки-служанки широкое блюдо с фруктами и большой графин вина из прозрачного стекла. Младший Капур ел неспешно, так орудуя столовыми приборами и пережевывая челюстями, что казалось, будто он вот-вот уснет. Время тянулось невероятно долго. Это что и есть та самая «охота», подумал я про себя. Не самое пыльное дело набивать свое брюхо изысканной пищей. Я тихо вздохнул, переступая с одной затекшей ноги на другую. Время тянулось, а Ласс все ел и ел, лишь изредка прерываясь, чтобы выпить вина, а затем принимался за новое блюдо. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он медленно встал, расправляя чуть задравшиеся кверху края своего модного жакета. Вилль, задремавший стоя, тихонько всхрапнул, а затем мотнул головой стряхивая с себя остатки сна. Впрочем, как оказалось, это был еще не конец. Насытившийся Ласс направился не вниз к выходу, а на третий этаж, где располагались комнаты. Одна, как оказалось, уже была приготовлена для Ласса. Он и Эрвин вошли внутрь, приказав нам с Виллем охранять дверь. Моего напарника это казалось, нисколько не удивило. По всей видимости, ему было знакомо это место и все то, что сейчас здесь происходило. Эрвин через какое-то время вышел. Хмуро на меня покосившись, он направился к лестнице и быстро сбежал по ней вниз. Некоторое время ничего не происходило. Вилль снова задремал, прислонившись плечом к дверному косяку. Глядя на него у меня тоже начали слипаться глаза, правда, уснуть мне не дал Эрвин, вернувшийся в компании маленького щуплого человечка. Незнакомец кутался в длинный, на два размера больше чем ему требовался, плащ, хотя на улице была довольно тепло, а в таверне и вовсе было душно. Лица своего, впрочем, он не скрывал. Маленькая голова болталась из стороны в сторону, так что казалось, будто она вот-вот оторвется и, упав, покатится по полу. Узкие скулы, хищный нос и большие впалые глаза с синими мешками под ними делали его лицо отталкивающим и неприятным. Узкие губы были крепко сжаты в недовольной гримасе, а на гладко выбритом черепе блестели бисеринки пота. Вообще вся его голова выглядела так, будто на череп натянули лоскут кожи, до того его лицо было худым и изнеможденным. Идя, он смотрел в пол прямо себе под ноги. Входя в комнату к Лассу, он даже не поднял взгляда и не удостоил нас вниманием, будто бы нас вовсе здесь не было. Впрочем, это то было не удивительно. Как я уже заметил, к наемникам так относилось большинство окружающих нас людей. Когда лысый вошел, Эрвин плотно затворил за ним дверь, а сам остался снаружи вместе с нами. Я прислушался, стараясь услышать хоть что-то. Человек, вошедший внутрь, хоть и имел довольно отталкивающую внешность, все же сильно меня заинтересовал. В нем было что-то пугающее и таинственное, хотя может такой ореол создавал его облик. Мои усилия не увенчались успехом. Как не пытался, я не смог расслышать ни единого слова. Вообще создавалось ощущение, что в комнате ничего не происходит. После того как я поймал злобный взгляд Эрвина, я совсем перестал прислушиваться.

Незнакомец в плаще, напоминающем балахон, пробыл в комнате совсем недолго. Вскоре он вышел оттуда, все также сильно кутаясь в плащ, будто его нещадно знобило, и, уставив свой взор в пол, пошел к лестнице. Я вгляделся уходящему в спину, и вдруг обратил внимание на темно-алую татуировку на его бритом затылке в виде скрюченной птичьей лапы с длинными когтями, объятой полукольцом пламени. Когти были сжаты, так словно бы схватили какую-то добычу, вырванную прямо из пылающего огня. Я никогда до этого не видел такого знака. И что меня заинтересовало больше всего, так это вопрос что же связывает Ласса Капур с этим человеком? Но время обдумать это мне не дали. Ласс вышел из комнаты, крепко хлопнув дверью. Вид у него был возбужденный, словно он предвкушал что-то невероятно захватывающее.

– Отправляемся, – хрипло сказал он, облизав кончиком языка пересохшие губы.

Эрвин коротко кивнул, а затем махнул нам, чтобы мы следовали за Лассом. На лестнице к нам присоединился Стагон. Судя по тому, как он на меня взглянул, он был не меньше моего обеспокоен появлением странного человека. В его глазах явно читался вопрос, кто это был и куда мы теперь направляемся. Я не мог дать ему таких ответов, так как и сам не знал их. Поэтому я лишь слегка пожал плечами, так чтобы это движение увидел лишь Стагон. Мы быстро спустились вниз, где нас уже ожидали Кимбол и Стоун. Судя по виду остальных, появление странного незнакомца больше ни на кого не произвело впечатления, кроме нас со Стагоном.

На улице уже начинало смеркаться. После того как все вывели из конюшни лошадей, Ласс велел нам собраться тесным полукругом. Впрочем, заговорил не он, а Эрвин.

– Кимбол и Стоун едут со мной и капитаном Лассом. Вилль, ты с новичками. Разъясни им по дороге всю суть нашей, хм, нашего дела. Отвечаешь за них головой. Тебе понятно?

– Понятно, – пробурчал в ответ Вилль, состроив при этом недовольную гримасу. Ему явно не хотелось с нами возиться, а уж отвечать за нас и подавно. Но выбора у него не было. Эрвин дал отмашку по коням. Ласс уже находился в седле, надменно наблюдая за происходящим с высоты своего коня. Он то и дело бросал неоднозначные взгляды то на Стагона, то на меня. Но я решил не обращать на это внимания, а наемник, казалось, и вовсе этого не заметил.

Оказавшись в седле, мы разделились. Отряд во главе с Лассом двинулся вниз по улице, а мы последовали вслед за Виллем, который послал свою лошадь в соседний проулок, через дорогу от трактира. Хотя Виллю и было поручено по пути все нам разъяснить, он явно не спешил с этим. Мы миновали пару кварталов, углубляясь в центральную часть города. Наконец Вилль остановился на Падучей улице в квартале Каменщиков, неизвестно почему так названной. Этот квартал и улицу в частности населял в основном средний класс Пазры, такие как мелкие торговцы и ремесленники, а также совсем обычный люд у которых хватило средств приобрести себя домик в этом квартале или же доставшийся им по наследству. Вилль завернувший в небольшой темный закуток, спешился, и мы последовали его примеру. Молча он порылся в небольшой седельной сумке, а затем одну за другой извлек оттуда три золотых маски. Правда, по их блеску я сразу понял, что это всего лишь позолота, под которой скрывался более дешевый материал. Вилль раздал по одной каждому. Доставшаяся мне маска изображала птичью голову с гнутым клювом и выгравированными на ней перьями. Себя Вилль взял маску волка, а вот Стагону досталась маска свиньи. Наемник тут же набычился, возмущенно раздувая ноздри.

– Я это не одену, – категорически заявил он. – У тебя Вилль самого рыло как у свиньи, вот ты его и одевай. Тем более на хрен ты их нам дал? Что вообще происходит? Эрвин велел тебе все нам объяснить. Так вот, я жду.

Вилль лишь удрученно вздохнул, выслушав тираду Стагона. Затем, немного выждав, заговорил:

– Язык у тебя Стагон как помело. Если бы ты дал мне сказать хоть слово, то я бы тебе все пояснил. А что до маски, не беспокойся, на то она и маска, чтобы скрывать лицо ее носителя. Нет ничего страшного в том, что ты побудешь один вечер свиньей.

Стагон было открыл рот, чтобы разразиться новыми проклятиями, но Вилль не дал ему этого сделать, начав разъяснять нам суть нашего здесь пребывания.

– Раз в три или четыре месяца Ласс устраивает традиционную охоту. Вы же видели сегодня того странного типа, который приходил в таверну. Так вот он информатор, но между всеми участниками его более принято называть «егерем», так как он дает нам информацию о добыче и где ее искать. И именно ему мы ее потом отдаем.

– Что за чушь!? – расхохотавшись, прервал его Стагон. – Кто ж охотится в городе? Кого вы здесь ловите кошек, собак и крыс?

– Людей, – догадавшись, ответил я за Вилля. Тот утвердительно кивнул, подтверждая мою догадку.

– Твою же мать, – выругался Стагон.

– Вот, вот. В первый раз у меня была та же самая реакция, – ухмыльнулся Вилль, натягивая маску. – Развлечение аристократии Пазры. Видишь ли, обычная охота их уже не устраивает.

– Надеюсь пойманную «дичь» потом не съедают? – спросил Стагон, недовольно вертя в руках маску свиньи, все еще не решаясь ее одеть.

– Ну нет, – пробубнил Вилль из-под своей маски, в этот момент поправляя пояс с ножнами, а затем и сам меч. – До такого еще не дошли. Хотя я бы, если честно не удивился, придумай они такое. Кто их та разберет этих богачей. Тем более я не знаю, что происходит с женщинами, которых мы продаем, может их и жрут, мне то почем знать.

– Какими еще женщинами? – поинтересовался я, в очередной раз поправляя на лице маску которая сидела крайне неудобно.

– Ах да, забыл сказать, – вздохнул Вилль, – цель охоты молодые девушки – девственницы. Их мы берем живьем и продаем тому ублюдку, что был сегодня в таверне. Остальных, если таковые имеются, в расход. Тела и вообще другие улики нападения тщательно скрываем. Главное в этой охоте чтобы никто ничего не узнал, а людей считали просто пропавшими без вести.

– Так вот откуда в городе слухи о массовых исчезновениях девушек, – хмыкнул Стагон.

– Это не слухи, – ответил Вилль. – Раньше охота проходила чаще, и охотников было больше. Теперь сроки уменьшились, а людей принимающих в этом участие стало меньше и все из-за нарастающей паники в городе. Надо сказать, вполне обоснованной.

– Так скоро все девки будут рваться потерять свою невинность, чтобы не сгинуть однажды ночью, – проворчал Стагон все-таки решившись натянуть свою свиную маску. – И почему вообще звериные морды!? Нельзя было выбрать что-то более человечное?

– Все просто. Человек охотится на зверя, а зверь на человека, – пояснил Вилль. – Не ворчи. Скажи спасибо, что тебе не досталась маска свиной задницы.

– А что есть и такая? – наивно удивился Стагон.

– Есть, – хохотнул Вилль. – Только вот ходить в ней неудобно, дырка то одна.

Стагон что-то пробурчал в ответ, но слов его никто не расслышал.

– Ну и что дальше? – я на всякий случай проверил кинжалы, поправил неудобный меч, выданный мне на службе у Ласса и который я носил чисто для вида.

– Теперь ждем. Нам должны подать знак. Эрвин сказал, что будет экипаж. Только еще раз повторюсь, делаем все быстро и тихо. Девушку берем живой, остальных в расход.

– Мы что это посреди улицы делать будем? – пробубнил за моей спиной Стагон. – Этот город совсем с ума сошел. Те, кто должен защищать обычных жителей, похищает и убивает их. Этак через пару лет все сбегут из этого городишки.

– Тебе-то что? – вполголоса огрызнулся Вилль. – Получай свои слэны и радуйся жизни. С каких это пор наемника интересуют жизни других людей. Нам платят, и мы выполняем все прихоти заказчика.

– Да, а если он захочет оттрахать тебя в задницу, ты тоже согласишься? – зло прошипел Стагон.

– Ну уж не до такой степени, – пробурчал Вилль. – Хотя если мне отсыплют приличную горсть золотых, то может я и соглашусь. А что деньги мне нужны, а задница и потерпит.

– Вот ты ж… – начал было ругаться Стагон, но я резко прервал.

– Тише. Заткнитесь вы. Слышите? – все затаили дыхание, вслушиваясь в сгущающуюся темноту.

Поначалу ничего не происходило, но затем до нас донесся мерный перестук конских копыт по мостовой и легкое поскрипывание колес.

– Едут, – прошипел Вилль. – Приготовьтесь. Сейчас должны подать знак. Стагон перекроешь повозке дорогу. Ты Ворон со мной. Я слева, ты справа. Достаем всех, кто внутри. Делаем все как можно тише. Хотя эта улица и отличается в это время безлюдностью, нам лишние хлопоты не нужны. На тебе Стагон кучер.

– А почему я перекрываю дорогу? А если… – было начал возмущаться Стагон, но после того как мы вдвоем на него шикнули, он замолчал.

Цокот копыт стал громче, повозка приближалась. Где-то вдалеке ухнула сова, потом еще раз. Птица, здесь в черте городских стен, странно. Но вот Вилль повернул к нам голову и почти одними губами прошептал:

– Знак. Начинаем. Стагон, пошел.

Наемник позади меня какое-то мгновение колебался, а потом, громко вздохнув, выскочил из проулка на середину улицы. Фонарей в этой части не было, что, если честно, не могло не радовать. Мы с Виллем затаили дыхание. Вдруг до нас донеслось протяжное «пру-у-у» и скрип колес остановившегося экипажа. Всхрапнули кони, резко осаженные кучером.

– Пошли, – скомандовал Вилль и ринулся вперед. Я последовал вперед.

– Ты чего это, сукин сын, выперся посередь дороги? – разразился руганью кучер, свесившись с козел и вглядываясь в темную фигуру Стагона преградившего ему путь. – Зенки что ли залил окаянный. А ну прочь, не видишь что ли, я господ везу.

В руках Стагона холодным блеском сверкнули скимитары как раз в тот момент, когда мы поравнялись с ним. Кучер, по всей видимости, понял в чем дело, но было уже слишком поздно. Стагон прыгнул вперед, скрестив перед собой скимитары, а затем резко развел их в стороны отделяя голову кучера от туловища. Фонтан темной горячей крови обдал меня, когда я оббегал экипаж справа. Я быстро рванул дверцу экипажа. Она поддалась так легко, что я чуть было не упал на спину, но все же смог удержаться на ногах, уцепившись за верх дверцы. Передо мной возникло перепуганное личико молодой светловолосой девушки. Я тут же зажал ей рот ладонью, прежде чем она успела закричать, и резко выдернул ее из кабинки. Она была легкой, словно пушинка, и поэтому вытащить ее наружу для меня не составило никакого труда. Я оттащил ее в сторону, не убирая ладонь от ее рта. Девушка, перепуганная словно ребенок, совсем не сопротивлялась. Она была очень молодой, на несколько лет младше меня, и хрупкой словно тростинка. Ее била сильная дрожь и она рыдала, так что слезы ее скатывались по моей руке. Что с ней хотят сделать, подумал я. Зачем я вообще в этом участвую? Ни каких эмоций, прозвучал в моей голове голос мастера Лэйда. Убийца не должен терять контроль над ситуацией. Если тебя наняли, доведи дело до конца. И неважно кто твоя цель. Никогда не привязывайся к жертве, не смей испытывать к ней сочувствие.

Но несмотря на все чему меня научили в Убежище, мне было жалко девушку. Она была настолько испуганна и беззащитна, что мне стало даже немного стыдно. Вместо того чтобы вести борьбу с настоящим противником, я крал беспомощных молодых девушек ради странной извращенной прихоти богатого ублюдка. Впрочем, я быстро справился со своей совестью, крепко держа девушку, хотя этого и не требовалось. Она обвисла в моих руках, потеряв сознание. Вилль в этот момент забавлялся с молодым мужчиной, которого он вытащил из экипажа. Несмотря на то, что Вилль сам велел не оставлять никого в живых кроме девушки, этого он не убил. Он просто повалил его на землю и бил его каждый раз, как только тот пытался встать. Стагон успокаивал лошадей, запряженных в экипаж. Появившаяся верхом, остальная часть нашего отряда во главе с Лассом, быстро окружили повозку.

– Стоун забери девушку, Кимбол спрячь экипаж, – Эрвин отдавал команды вполголоса, но слышали его все. – Вилль заканчивай свою дурость. Прикончи его и избавься от тела. Раз игрался с ним, то ты за него и ответственный.

Я передал девушку подъехавшему ко мне Стоуну. Я не видел, что произошло дальше, так как раз в этот момент перекидывал бесчувственную девушку через заднюю луку лошади Стоуна. Вилль внезапно разразился громкими проклятиями. Я увидел, как темная фигура скользнула в проулок, где до этого мы таились в засаде.

– За ним идиоты, – громко взвизгнул Эрвин, напрочь забыв о конспирации и осторожности.

Вилль, продолжая материться, бросился за беглецом первым, двигаясь вприпрыжку, словно горный козел, делая упор на левую ногу. Стагон, хоть и стоял ближе всех к проулку, некоторое время медлил и сдвинулся с места лишь после того, как побежал я. Я быстро свернул в проулок. Вилль темным силуэтом подпрыгивал впереди. По всей видимости, парень, прежде чем сбежать, ударил его по ноге, но, несмотря на это, Вилль двигался довольно быстро, видимо подгоняемый жаждой мести. Я слышал, как позади меня пыхтел Стагон. Его скимитары мелодично позвякивали в такт его движению. Убегающего от нас человека я не видел, поэтому приходилось надеяться, что его видит Вилль, ну или хотя бы знает в каком направление тот побежал. Проблема была в том, что этот квартал славился хитросплетениями улочек, переулков, тупиков и маленьких двориков, посреди тесно налепленных друг другу каменных домов. Вообще вся Пазра была одним большим каменным мешком. Деревянные строения можно было встретить, наверное, только в Трущобах, да и то их было не так уж и много. Вилль каждый раз сворачивал во все новый проулок. Я уже практически нагнал его, но он внезапно резко свернул, протискиваясь средь стен тесно стоявших друг к другу домов. Я последовал за ним и вдруг услышал крик боли и поток сквернословия. Кричал Вилль.

Я быстро ринулся сквозь узкий проход. Стагон громко пыхтел, пытаясь пройти следом. Передо мной открылся небольшой внутренний дворик, маленький и закрытый, кроме того узкого прохода через который прошли мы. Двор был совершенно не примечательным, разве что колодцем, что стоял посреди него, доступ к которому имели лишь люди из окружавших его домов. Остальные вряд ли смогли бы протиснуться сюда с ведром через узкий проход. Мужчина из экипажа, сидел в дальнем углу, тяжело припав спиной к холодному камню стен. Почему он не кричит, вдруг подумал я, ведь он может разбудить жильцов в домах и тем самым попробовать спастись. Правда, зная людскую сущность, я очень сильно сомневался, что кто-то поспешит ночью помогать незнакомцу, скорее просто закроют свои двери на еще один засов и спрячутся под одеялами. Вилль стоял, тяжело опершись рукой на край колодца и завалившись на левую сторону. В бедре правой ноги, чуть выше колена, у него торчал небольшой кинжал, вогнанный в ноги по самую рукоять, за которую сейчас ухватился Вилль.

– Этот сукин сын вогнал мне в ногу кинжал, как только я вылез из прохода. Тварь, – громко простонал Вилль, как только увидел меня.

Рядом со мной возник Стагон. Он остановился, тяжело дыша, бег в ночи явно дался ему нелегко. Вилль, застонав еще громче, резким движением выдернул кинжал и отбросил его в сторону. Его зашатало, и он упал бы, если бы я его не подхватил.

– Убей его Ворон, – прорычал сквозь зубы Вилль. – Я бы сам его прикончил, но думаю, что сейчас не в состояние этого сделать.

Я посмотрел на мужчину, сидящего в углу двора. Он сидел, сложив на коленях руки и тяжело опустив голову вниз. Казалось, он уже смирился со своей участью.

– Ну чего ты ждешь? – прошипел сквозь зубы Вилль, брызгая слюной. – Стагон прикончи его.

Тот послушал и двинулся вперед к загнанному в угол человеку.

– Стой, – резко велел я наемнику. Мысли крутились в моей голове, и я пытался привести их в порядок и понять, как лучше использовать сложившуюся ситуацию. Стагон послушно остановился. В сумраке я не мог точно определить, что выражает его лицо, но думаю, что он был в замешательстве.

– Вы что со всем с ума сбрендили, – Вилль витиевато выругался и оттолкнул мою руку, которой я его поддерживал, – я сказал его убить. Ладно, хрен с вами сопляки, я и сам с ним разберусь.

Он, шипя и ругаясь, направился к мужчине. И в этот момент я, словно по наитию, резко ударил Вилля кулаком в висок, оглушая его. Тот словно куль повалился мне под ноги.

– Что ты творишь? – воскликнул Стагон. – Он же расскажет Лассу! Какого хрена ты вообще удумал?

– Не расскажет, – заверил я, направляясь к сидящему в углу мужчине. – Лучше подними кинжал, которым он ранил Вилля и дай его мне.

Стагон громко и недовольно заворчал, но все же повиновался и начал шарить по земле в поисках выкинутого Виллем кинжала.

Я присел на корточки перед сидящим человеком. Тот даже не пошевелился, низко понурив голову и тяжело дыша. Я громко кашлянул, заставляя обратить на себя внимание. Мужчина шевельнулся, совсем чуть-чуть. Кажется, у него были темные волосы, но может мне так только казалось из-за царившей вокруг темноты.

– Давай сукин сын, – прохрипел он, заходясь в кашле, – покончи с этим. Мне уже все равно.

– С чего ты взял, что я хочу твоей смерти? – елейно-ласковым голосом спросил я.

– Нее-т!? – в голосе мужчины прозвучала насмешка. – Напали на наш экипаж, убили кучера. А потом тот, по всей видимости, ваш главарь велел меня прикончить. И ты теперь спрашиваешь с чего я взял, что ты хочешь моей смерти? А-а-а, ты издеваешься, сраный ублюдок. Играешь со мной словно кот с мышью. Ну, давай, давай. Я не доставлю тебе такого удовольствия.

Я лишь огорченно вздохнул и наигранно покачал головой.

– Ты меня не понял, я действительно не хочу тебя убивать. Если, конечно, ты не вынудишь меня сделать это.

– Вот, – подошедший сзади Стагон, протянул мне кинжал с узким лезвием.

– Замечательно, – произнес я, забирая у него оружие.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – пробурчал наемник, отходя от меня в сторону.

Я лишь коротко кивнул в подтверждение его слов. Прокрутив в руке кинжал, рукоять которого оказалась крайне неудобной, я вновь посмотрел на сидящего передо мной мужчину. Тот чуть приподнял голову, а может мне так только казалось.

– Итак, о чем я говорил? – продолжил я.– Ах да, о том, что я не желаю твоей смерти. Более того я ничего не извлеку из этого.

– А-а-а, я, кажется, понял, – протянул мужчина. – Тебе нужны деньги. Я дам тебе их. Сколько ты хочешь за меня и мою сестру?

Я вновь печально вздохнул.

– Мне ни к чему твои деньги. А что насчет твоей сестры, я так понимаю это та девушка, что была в экипаже, то я не могу ей помочь. Но ведь тебе, да. И тогда у тебя появиться возможность отомстить за свою сестру.

– И зачем тебе это? – прохрипел мужчина, поднимая голову и пристально посмотрев на меня, так, будто пытался разглядеть мое лицо сквозь маску.

– Скажем так, наши интересы совпали.

– Каким же это образом? – недоверчиво хмыкнул мужчина.

– Да, каким? – не вытерпел, переминающийся в стороне с ноги на ногу, Стагон.

– Тебе это знать не обязательно. Скажи, ты хочешь жить?

– Да, – прохрипел мужчина.

– Отлично, – сказал я вставая. – Кстати, как твое имя?

– Леонел, – тихо ответил он. – Леонел Потемер. Разве вы не знали на кого нападаете?

– Хорошо Леонел, – сказал я, намеренно проигнорировав его вопрос, – тогда начнем. Во-первых, никто не должен знать, что тебе кто-то помог. Здесь были только ты и вот этот человек.

Я вплотную подошел к Виллю и потрогал его носком сапога, тот даже не пошевелился. Лежал словно труп рядом с колодцем, но в том, что он жив, я был абсолютно уверен.

– Итак ты ранил его, когда он пробирался вслед за тобой через проход. Но не убил. Он напал на тебя, но из-за ранения не мог двигаться как раньше. Ты измотал его, уходя от атак его оружия, а затем, улучив момент, убил ударом кинжала в грудь. То, что ты попал ему прямо в сердце, всего лишь случайность. Не более. Везение, вызванное страхом перед смертью. Ты понял?

– Да, но как же я его убил, если он жив? – удивленно спросил Леонел.

– О, не беспокойся, это вполне поправимо.

Я нагнулся к Виллю и, цепко схватив его за плечи, вздернул наемника на ноги. Он, словно бездушная кукла, повис в моих руках. Я прислонил его к краю колодца. Голова Вилля дернулась, он захрипел, а затем высоко задрал подбородок, откидывая голову назад. Его рука потянулась к виску, к тому месту, куда ударил до этого я.

– Какого…, – начал было жалобно он, но договорить не успел. Я вогнал кинжал Леонела прямо ему в сердце. Лезвие вошло легко и свободно, прямо под кожаный нагрудник. Кольчужную рубаху Вилль сегодня, по всей видимости, одевать не стал, за что и поплатился. Впрочем, она бы его все равно не спасла. Вилль дернулся, выпрямившись словно струна, а затем резко обмяк. Рука, которой он держался за висок, словно плеть упала на землю, глухо ударившись о холодный камень. Стагон тут же разразился дикими проклятиями. Я и виду не подал, что хоть как-то реагирую на его возмущение. Вместо этого снова направился к затаившему дыханию Леонелю.

– Итак, продолжим. Ты защищался и убил преследовавшего человека. И тем самым спас себе жизнь. А теперь я назову тебе имя того, кто за всем этим стоит. За нападением на тебя и похищениям твоей сестры. А также и за некоторыми другими таинственными пропажами женщин. Ты хочешь знать имя того, кто виновен в сегодняшнем нападении?

Стагон что-то предостерегающе проворчал, но я вновь проигнорировал его.

– Да, очень хочу, – прошипел Леонел.

– Хорошо. Я скажу тебе. Правда это тебя мало обрадует. Нами командовал Ласс Капур.

Даже в сгустившейся ночной темноте я увидел, как расширились светлые глаза Леонела. Он некоторое время молча сопел, а потом заговорил, медленно, с расстановкой.

– Капур значит! Сын капитана личной стражи претора. Вот оно как. Но почему? Помоги мне понять? Я должен знать, что я такого сделал Капур что они так со мной поступили.

– Думаю тебе это лучше знать. Хотя предполагаю, что дело совсем не в тебе. Это просто забава, игра, которую они называют «охотой». А ты сегодня в роли загнанного зверя. К тому же им за чем-то понадобилась твоя сестра.

– Им? – удивился Леонел.

– Да. А ты думаешь, что Капур единственный охотник? Тем более есть те, кто направляет их, указывая им жертву. Скажи мне, твоя сестра девственна?

– Да! – горячо воскликнул Леонел. – Как вообще такое можно спрашивать. Она порядочная незамужняя девушка. А почему ты вообще спрашиваешь? Что Капур собирается с ней сделать?

– Продаст, – совершенно равнодушным тоном ответил я.– А что с ней станет потом, я не знаю. Думаю, она станет еще одной в череде тех многих женщин что пропали за последний год в Пазре.

– Так это же…, – Леонел захлебнулся в словах, а затем внезапно крепко вцепился в мой рукав. – Ее надо вернуть. Верни мне ее. Помоги. Прошу тебя. Она же…

– Умрет, – холодно ответил я, резко оттолкнув руку Леонела. – Ты прав. Но сделать уже ничего нельзя. Я не могу открыто выступить против Ласса. И ты тоже. Не советую обвинять его в открытую, да и нанимать убийц тоже. Во-первых, это недешево тебе обойдется, а во-вторых у него хорошая охрана. Очень хорошая.

– Что же мне делать? – голос Леонела сорвался, переходя в рыдания. – Почему мы не можем ей помочь?

– Потому что это невозможно. А вот отомстить у тебя возможность появится. У тебя есть знакомые в преториате?

– Да-а, – сквозь слезы пролепетал мужчина.

– Тогда ты сделаешь все, чтобы город узнал о том, чем занимается в свободное время младший Капур. Пусти слухи, но так чтобы тебя не сочли сумасшедшим. И не советую обвинять его в открытую. Также запомни, нашего разговора не было. И если ты все сделаешь правильно, обещаю, что Ласс поплатится за свои деяния.

Я развернулся и направился к узкому проходу меж домами. Стагон, все еще недовольно возмущающийся себе под нос, последовал за мной.

– Зачем это тебе? Кто ты такой? – послал мне вслед вопросы Леонел. – И почему я должен тебе верить? Может, ты специально наговариваешь на Капур.

– Может потому что я подарил тебе жизнь? – ответил я, не поворачивая головы и продолжая идти. – А что до Ласса Капур, можешь прийти и спросить у него сам. Только вот вряд ли ты останешься жив после этого разговора. В любом случае решать тебе Леонел Потемер.

– Умоляю, спаси мою сестру. Умоляю, она всего лишь юная девушка. Кроме нее у меня никого нет. Умоляю. Она не причем.

– Мы все не причем, – только и ответил я.

В окне второго этажа одного из домов блеснуло пламя свечи. Я быстро втиснулся в проход, стремясь быстрее покинуть двор. Стагон пыхтел следом за мной. Выйдя на соседнюю улочку, мы ускорили шаг, спеша возвратиться обратно к Лассу и остальным. Но после того как мы несколько раз свернули в паутине улочек, Стагон грубо схватил меня за плечо, заставляя остановиться.

– Что ты творишь? – возмущенно спросил он. – У тебя что совсем с головой плохо? Зачем ты его отпустил? Да еще и Вилля порешил?

– Тебе обязательно знать это сейчас? Мы и так сильно опаздываем, – легким движением плеча я сбросил его руку, намереваясь продолжить наш путь. Но тот, по всей видимости, не собирался отступать.

– Да, именно сейчас. Я должен знать, что за безумные планы возникают в твоей голове?

– Мы бы ничего не выиграли, убей я Леонела, а Вилля оставив в живых. А так у нас есть шанс сильно подпортить репутацию Ласса, и, как следствие, его высокопоставленного родителя. Если в городе пойдут слухи, Капур придется ой как не сладко. На них свалят все исчезновение и убийства в городе.

– И ты что, считаешь, что это как-то повлияет на положение Капур-старшего? Думаешь претор отправит его на покой из-за каких-то слухов? – Стагон скептически хмыкнул.

– Нет, я не настолько глуп, как ты думаешь, чтобы надеется на такое. Думаю, что сынок претора тоже не так чист, как, впрочем, и многие другие важные персоны Пазры. Хотя этот исход был бы для нас просто идеален. В любом случае Садону Капур придется зашевелиться. Это сильно испортит его репутацию, по крайней мере, я на это надеюсь. Конечно, при том условие, если этот Потемер сделает все правильно.

– Ну хорошо. Только вот я не пойму одного. Его сестра вместе с экипажем бесследно пропала, он сидит и рыдает рядом с трупом одного из наемников Капур убитого его ножом. И при всем при этом ты советуешь ему не выступать против Ласса в открытую. Как он все это объяснить? Не переоценил ли ты его силы? И что мы по возвращению, духи тебя побери, скажем Эрвину, когда вернемся без Вилля? А если Леонел проболтается и скажет, что ему помогли? Как ты думаешь, на кого подумают первым? Да и что там думать, если он поведает о людях в масках, сначала напавших на него и сестру, а потом начавших убивать друг друга? Ко всему прочему Вилль назвал наши имена, и я очень сомневаюсь в том, что этот хрен, которого ты отпустил, их не услышал. Ты сегодня собственноручно подписал нам приговор.

– Не паникуй раньше времени! – огрызнулся я на него. – Ничего он не расскажет. Вилля пришлось бы убивать в любом случае. Он ненужный свидетель. Тем более, он убит ножом Леонела, поэтому, грубо говоря, мы к этому не причастны. Я не думаю, что он настолько глуп, чтобы рассказывать о нас и нашем разговоре. От этого он ничего не выиграет, к тому же в таком случае его рассказ действительно сочтут бредом. Вряд ли кто поверит в историю про напавших на него людей, которые сначала хотели его убить, но потом вместо этого просто убили одного из своих, а его отпустили. Это по крайне мере нелогично.

– Вот и я о том же. Надо было просто прикончить его. В таком случае мы вошли бы в большее доверие в отряде. А теперь висим на волоске от возможного разоблачения.

– Я решил рискнуть. Можно годами ждать и пытаться через Ласса приблизиться к его отцу. Но думаю, твоего нанимателя такой вариант не устраивает. Как и тех, на кого работаю я. Также можно действовать быстро, но этот путь предусматривает большие риски и принятие неожиданных решений.

– Я бы назвал их необдуманными, скорее даже безумными – пробурчал Стагон.

– Называй, как хочешь, – отмахнулся я.– Но я знаю что делаю. Леонел, если не совсем дурак, сделает как сказал я.

– Да. А ты слышал, что он кричал тебе в конце? Если он не поверит в то, что за всем стоит Ласс и решит что это просто мы решили его подставить?

– В таком случае он просто будет молчать, не решаясь действовать и все утихнет, само собой. Конечно не лучший вариант, но нам это никак не повредит.

– С чего это ты решил, что он будет молчать. Заявиться к Капур и…

– И на этом с ним будет покончено. Он это прекрасно знает. Я не думаю, что он настолько глуп, чтобы проверять сказал ли я правду или нет. И поэтому у него не остается выбора, как только поверить мне, ну или просто сложить руки и ничего не делать.

– Мне бы твою уверенность, – Стагон обошел меня, выходя вперед. – Будем надеяться, что ты прав. Тем более голова у нас ты, тебе и отвечать. А я то что, я так на подхвате. Пошли. Мы и так сильно задержались. Кстати, что мы скажем Эрвину?

– Ничего особенного. Мы потеряли Вилля из виду. Долго искали, но так и не обнаружили ни беглеца, ни наемника.

– Как у тебя все просто. Ты думаешь, нам поверят?

– А у них есть выбор? – ответил я вопросом на вопрос. – Меня вот лично больше интересует то, что нанятые нами люди сейчас сидят в засаде у борделя, а Ласс там так и не появиться. Не думаю, что эти олухи додумаются сами до того, что сегодня ничего не будет.

– Насчет этого можешь не беспокоиться, – хмыкнул наемник, – я уже все отменил. Думаю, к этому времени никакой засады там уже нет.

– И как же ты это сделал? – я был доволен не меньше, чем удивлен.

– Передал через девушку из «Золотого гуся» некое послание Парофу, смысл которого, понятен лишь ему. Думаю, он позаботился обо всем остальном.

– Пароф что в курсе моего плана? – удивился я.

– Какой-то его части. Ну мне же надо было подстраховаться, для таких вот случаев как сегодня. И как видишь, я не прогадал. К тому же Пароф свой человек. Тебе ли не знать.

– Ладно, – проворчал я.– Будь что будет. Нити потихоньку сплетаются, надеюсь, что узор у нас выйдет правильный. Пойдем, Эрвин уже, наверное, волосы у себя на голове рвет от ярости.

– Это точно, – Стагон громко вздохнул. – Опять будет вопить и брызгать слюной. Эх, ну и денек. А ведь у нас еще впереди целая ночь. Опять стоять у дверей Ласса, слушая как это щенок развлекается с девками и не только.

– Пускай развлекается, – ответил я.– Скоро ему будет не до веселья.

– Это ты точно подметил. Будем надеяться, что твои старания увенчаются успехом, и мы припечем зад этому ублюдку.

– Надеяться мало, – ответил я.– Надо действовать.

Ночь полностью вступила в свои права, забирая власть над городом. Поглотила она и нас, две темных фигуры, пробирающиеся сквозь такие же темные улочки Пазры.