Мы добрались до зала, где всё еще валялись наши вещи. Я тут же подобрал родное оружие, упаковал оставшийся без боеприпасов автомат и проверил «Отбойник». Ну, вот, теперь я чувствую себя увереннее. За одной из угловых дверей раздался лёгкий стук металла, там явно кто-то шарился. Хотелось поскорее выбраться из этого подземелья, но оставлять сюрпризы долговцам тоже не улыбалось. Пришлось задержаться, мы с Боцманом под прикрытием отмычек сунули носы за дверь. Помещение было наполнено тусклым светом от аппаратуры, назначение которой оставалось полной загадкой. Мина проскользнула, за нами, и пока мы осматривались, направилась к одной из панелей. Она обернулась, жестом руки подозвала к себе и указала на мигающий датчик:
— Тут всё заминировано.
— Боцман, пора валить отсюда! Надо предупредить Шульгу и смываться!
— Не вижу повода медлить!
Мы направились обратно, когда в другом конце помещения захлопнулась вторая дверь. Тут же мы услышали выстрелы и выскочили в зал. Наждак с Домовым целились в кого-то, вокруг плавал пороховой дым.
— Кого это вы тут гоняете? — построил своих младших Боцман.
— Вооружённый человек выскочил из двери и бросился к выходу, стреляли мы уже в пустоту, — доложил Домовой.
— А перед этим мимо прошли долговцы, — добавил Наждак.
— Так, быстро за ними, нам тут уже делать нечего! — на ходу бросил я, и мы всей компании отправились догонять Шульгу. Интересно, кто это тут болтался? Если враг, то долговцы в опасности. И куда запропастился Кондуктор?! Я, не останавливаясь, звал его, попросив Мину о том же, безрезультатно.
Мы выбрались в коридор и пустились вдогонку за ведущими Доктора бойцами. Хорошая видимость позволила нам заметить, как догоняющая их фигура настигла долговцев. Идущие сзади повернулись, вскинув автоматы, фигура оттолкнулась от пола и в неимоверном прыжке перескочила через них, приземлилась в середине маленького отряда и разметала его по сторонам. Когда мы подоспели, Шульга склонился над лежащим Гавриленко, который опять получил удар по раненой голове. Долговец накладывал ему новую повязку.
— Все живы? — крикнул запыхавшийся Боцман. На наш топот бойцы даже не повернулись.
— Двое без сознания, Гавриленко плох, остальные более-менее в норме, — поделился ближайший долговец.
— Это был Трубадур, — хрипло выдавил Шульга, держась за плечо. — Он схватил Доктора.
— Иду за ним, — махнул рукой я. — Боцман, останься со своими здесь, помогите им!
Мина молча присоединилась ко мне, упрямо глянув в глаза. Я, признаться, облегчённо вздохнул, очень не хотелось встретиться с Трубадуром один на один. Коридор впереди был пуст. Вот и ответвление. В нём, у самой двери, стоял наш недавний попутчик, держа на вытянутой руке хрипящего Доктора. Его лицо было белее стены, к которой Трубадур прижимал свою жертву, ноги болтались в воздухе.
— Трубадур, стой! Не убивай его! — закричал я. — Мы не будем стрелять!
— Ты не понимаешь, Котэ, — хриплым от ярости голосом проговорил Трубадур. Я с трудом разбирал слова. — Этот учёный подонок даже не помнит, как изуродовал меня. Он не узнаёт творение своих грязных рук!
Доктор хрипел что-то невразумительное, пытаясь вздохнуть. Трубадур пару раз хорошенько приложил его об стену, и тот обмяк, но был ещё в сознании.
— Не надо, Трубадур, отдай его Шульге! Он разберётся с ним по совести! Пойдём отсюда, скоро здесь всё взлетит на воздух!
— Скорее, обрушится в ад. Я знаю, это я заминировал чёртову лабораторию. Уходите, не хочу, чтобы вы погибли!
— Прекрати, ты не убийца, — мягко сказала вдруг Мина. — Отпусти его, идём с нами.
Трубадур тоскливо посмотрел на неё и подошёл к двери, таща за собой вяло сопротивляющегося Доктора. Он обернулся, взглянув на нас так, что у меня руки с «Отбойником» опустились. Я понял, что Трубадур не выйдет отсюда.
Внезапно в дверь с той стороны вновь стало биться что-то, неведомое нам. Трубадур с размаху шарахнул кулаком по металлической поверхности, потом налёг на запор, открывая его. Он швырнул в темноту Доктора, и оттуда раздался жуткий визг. Дверь захлопнулась за вошедшим следом Трубадуром, запор со скрипом повернулся и вмялся в дверь, запечатывая её намертво.
— Пойдём отсюда, — проговорил я.
Навалились усталость и пустота, увиденное подействовало тяжелее, чем наши приключения. Мина тоже была подавлена, с такими похоронными лицами нас застали доковылявшие наконец сюда долговцы.
— Где он? — спросил Боцман.
Я в ответ только кивнул на дверь. Отмычки перехватили поудобнее Гавриленко и зашагали к выходу, сопровождаемые оставшимися бойцами. Шульга покачал головой и тяжело опёрся об стену.
— Что ж, по крайней мере Доктор не ушёл от наказания. Пусть будет так.
— Пора идти. Здесь оставаться опасно, — заключил Боцман.
Мы поспешили убраться из обречённой лаборатории. Из-за Трубадура я забыл о Кондукторе и теперь надеялся увидеть его уже на поверхности. Последние метры я преодолел чуть ли не бегом и наткнулся на спины долговцев. Вокруг царил ад, стены были покрыты кровью, везде раскиданы части тел в камуфляже «Монолита».
— Что замерли? Это Химера поработала, а она за нас, — хмуро пошутил я.
Кондуктора нигде не было видно. Я в отчаянии пытался докричаться до него, но на связь он так и не вышел. Когда из пролома выбрались Боцман с Шульгой и Мина, я глянул на неё, но она грустно покачала головой.
Неужели Кондуктор остался внизу? Я лихорадочно соображал, что делать дальше. Бросить его было невозможно, невыносимо думать, что он погибнет. Я выскочил из «Юбилейного» и мысленно заорал так, что все контролёры Зоны должны были обделаться от страха. Но маленький друг молчал.
Тогда я вернулся в подвал, скинул рюкзак, выгреб из него всё содержимое, оставив только патроны к «Отбойнику», и поднялся.
— Боцман, я иду вниз. Уходите, мы вас догоним.
— Не дури, Котэ! Да наверняка твой приятель уже где-то тут! — заорал на меня Боцман, уже понимая, что я не отступлюсь. — Это всего лишь кот!
— Ты бы тоже не бросил своего друга, — ответил я и повернулся к проёму. — Автоматик мой прибери! Отдашь, когда вернусь!
— Удачи, Котэ. Жду тебя в убежище, — тихо сказал Боцман.
Я шагнул внутрь и услышал шаги за спиной. Обернувшись, увидел, что Мина собирается идти за мной. Ударом ноги я вышиб кусок кирпича, которым кто-то из долговцев заклинил разъехавшиеся двери, прежде чем спуститься. Они захлопнулись перед носом у Мины, которая тут же попыталась открыть створки вновь, а потом стала биться в них, стараясь выломать. Боцман положил руку ей на плечо и не отпрянул, когда разъярённая Мина повернулась к нему. Через секунду он прижимал к себе девушку, уводя из подвала. Компания выбралась наружу и побрела прочь.
Плафоны освещения над головой уносились назад, уже знакомым тоннелем я бежал обратно, не переставая звать пропавшего друга. Кондуктор не отвечал.
Мимо коридора с дверью, за которой исчез Трубадур, я крался с осторожностью. Кинув взгляд на запорный штурвал, я убедился, что он по-прежнему заклинен, и дверь уже не открыть. Но по спине всё равно бежали мурашки, было грустно. Может быть, в другое время удалось бы убедить Трубадура остаться. Наверняка есть объяснение всему, что он сделал. В последнее время постоянно приходится искать оправдание поступкам тех, кто стал мне другом.
Хотя, мы с Трубадуром и не общались особо. Так, присутствовал рядом, помогал иногда, а чтобы поговорить, не было такого. И сейчас, после его смерти, мне не хватало этого человека. Мутантом его назвать язык не поворачивался.
За этими размышлениями я позволил себе немного расслабиться и не заметил, как оказался в конце тоннеля. Кондуктор никак не давал о себе знать, и тревога в душе только росла. Ну, куда ты девался, пушистый мерзавец? Почему я должен переживать за твои девять жизней? Или сколько их там у тебя осталось? Не важно, лишь бы была в запасе хоть одна!
Вот и комната с заложенными зарядами. Я осмотрел их и понял, что, конечно, можно попытаться обезвредить всё это барахло, но лучше не надо. Нажимать кнопки тоже нужно уметь, и наверняка я подорвусь быстрее, чем догадаюсь, как вырубить всё это. Точно, можно же попытаться найти питание и отключить его! Я воспрял духом и поспешил на поиски электрощита или что тут у них.
Уже на ходу я размышлял, пытаясь не поддаться панике. А что, если питает это место такой источник, который не слишком доступен в условиях Зоны? Например, сама ЧАЭС. Или он просто не вырубаем?
Так, в туалет я не хочу, поэтому сюда не пойдём. Вдруг там какой бюрер слабится, они любят клозеты, как я слышал. Гранат у меня нет, а из дробовика хлопотно. Чего-чего, но оружия под ногами вдоволь: я снова попал в тот зал, где мы устроили восстание, трупы охранников и тела долговцев лежали на месте. И среди них множество АК. Я выбрал автомат поновее и почище, принадлежащий погибшему долговцу, мягко снял его руку, удерживающую оружие, поменял магазин на новый и повесил «Калашников» на плечо. Запасной будет, мало ли что.
Я не замечал веса дробовика и автомата, помогало нарастающее волнение. Снорк его знает, сколько ещё осталось до взрыва, Кондуктор вообще мог быть уже наверху, а я тут шляюсь, как самоубийца.
Толстые кабели вели из зала лаборатории в соседнее помещение, там вдоль стены они уходили в отверстие у самого пола. Я толкнул дверь, совпадающую по направлению, и запнулся об валяющуюся на полу псевдогориллу. Я чуть не выстрелил, палец вовремя соскользнул со спускового крючка «Отбойника». Это кто ж тебя так расписал, зверушка? Мутант был покрыт ранами, туша лежала в луже крови. Так, пойду-ка я дальше, уже интереснее стало.
Следующий зал озадачил звуками ударов о стены, идущими, казалось, отовсюду. Глухо бахало, грохот раздавался неравномерный, значит надежды на работу механизма никакой. Я приоткрыл дверь и тут же отлетел назад, с той стороны что-то тяжёлое врезалось в створку. Дверь завибрировала от толчка, и приоткрылась уже сама, в щель я успел заметить мелькание нескольких тел.
— Котэ, на помощь! — заверещал вдруг в голове голос Кондуктора. — Тут две гориллы, помогай!
От радости я сорвался с места, не раздумывая. Дверь хлопнула о стену, распахнутая мощным толчком. Передо мной были спины двух псевдогорилл, загнавших Кондуктора в угол и пытавшихся извлечь его из-под какого-то оборудования. Кот урчал и метко бил лапой, разбрызгивая кровь мутантов. Я взревел не тише гориллы и выпустил заряд крупной дроби в затылок одной из них. Та зашаталась, но смогла повернуться ко мне. Пару секунд меня изучали эти жуткие глаза, после чего в мою сторону полетел стол.
— Ты где был, дурень? — мысленно заорал я, уворачиваясь от новых предметов. — Мы уже наверх выбрались, думали, ты там! Здесь всё вот-вот рванёт!
— Не бросили бедного Кондуктора, как это приятно! — отзывался, полосуя врага, наглый комок шерсти. — А я решил разведать, что да как! И заплутал!
— Плутарь, чтоб тебя! Нас тут похоронить может в любой момент! Давай, лапы в лапы и за мной! Заканчивай уже с гориллой, нам пора!
— Она не хочет заканчивать, она хочет играть! Не видишь, что ли?
Движения «моей» гориллы становились всё медленнее, кровь текла по груди и спине из ран на затылке. Я смог запихать в барабан ещё несколько патронов, уклонился от запущенного куска стены и ткнул ствол в морду мутанта.
Когда ко мне вернулся слух, почти лишённый головы мутант уже издох на полу. Зато второй, крупнее почившего, повернулся, наконец, ко мне.
— Ну и урод же ты, — процедил я, не упустив случая процитировать классика.
Мутант заревел, вызывая боль в ушах, и одним прыжком оказался рядом. Не успев среагировать, я потерял «Отбойник», выбитый образиной, и поспешно нырнул под ещё стоявший на ножках стол. Лапа размером почти со столешницу впилась в него, продавливая древесину, легко подняла мебель в воздух и обрушила на меня. Я снова уцелел, откатившись в сторону, но воздуха не хватало. Когда тобой заинтересовалась псевдогорилла, ноги становятся слегка ватными. Кондуктор бесстрашно прыгнул, метя прямо в морду, но удар лапищи звучно встретил его в воздухе и отшвырнул прочь. Я в ярости подскочил и глупо ударил врага ногой в пах, тот слегка хрюкнул и попытался достать и меня. Падая на спину, я почувствовал резкую боль, вспомнил, наконец, об автомате, впившемся в бок, и со второй попытки выдернул из-под себя «Калашников». Руки тут же свело зверской болью, ладони ободрало выдернутое с нечеловеческой силой оружие. Мутант запыхтел, нависая надо мной, глаза струились злобой. Через секунду я вжал голову в плечи от неожиданности, по воздуху пронеслось что-то размытое и впечатало гориллу в стену. Я сжал саднящими руками уши, чувствуя, как по щекам течёт кровь из разодранных ладоней. Передо мной человек голыми руками награждал мутанта ударами, от каждого из которых я бы умер в муках. Горилла рычала без перерыва, пытаясь достать человека когтями. Наконец, удары достигли цели, человек вскрикнул, обхватил шею мутанта и рывком задрал ему голову вверх. Шея сломалась с приглушённым треском, и горилла шлёпнулась на пол у ног победителя. Я аккуратно обошёл его и уставился на залитого кровью спасителя.
— Котэ, это же Трубадур! — с трудом проговорил Кондуктор. Он вылез из угла, в который его зашвырнул сильный удар, и теперь не очень уверенно приближался ко мне. — Откуда он взялся? Не знал, что он такой сильный!
— Я и сам не знал, — тихо ответил я. Теперь и я увидел знакомое лицо, покрытое чёрной кровью вперемешку с его собственной. Грудь и живот Трубадура представляли собой лохмотья после когтей твари. Только глаза оставались чистыми и смотрели, не отрываясь. Кондуктор ткнулся ему в ноги, и словно от этого движения Трубадур осел на пол.
Я подскочил к нему, подложил под голову руку, по которой тут же потекла кровь. Она, казалось, сочилась из всего тела.
— Трубадур, не закрывай глаза! Слышишь? Поставим мы тебя на ноги, еще побегаем!
— Отбегался я, Котэ, — тихо ответил тот. — Это была последняя горилла, больше ни одной не осталось.
— Тем более! Теперь и жить не страшно! Сейчас перевяжу тебя, заживёт быстро! — в отчаянии лопотал я.
— Того научника я убил, — произнёс Трубадур, глядя мне прямо в глаза. Он морщился от жуткой боли, но не отводил взгляд. — Это случайно вышло.
— Не важно се йчас! Потом повинишься! — попытался остановить его я после небольшой паузы.
— Подожди, я должен рассказать тебе. Да, я знаю эту лабораторию, как ты понял. Чёртов доктор сделал из меня мутанта, вот такая банальщина. Но я сбежал, не хотел убивать по приказу, быть их долбанным супероружием. Вот только с новыми силами пришла и агрессия, я мог взорваться из-за любого повода, — голос Трубадура звучал ровно, но иногда он замолкал, пережидая новый приступ боли. — Песни помогли мне избавляться от вспышек гнева. Но там, на Янтаре, парень захотел доказать мне, что он хороший специалист, хоть и молод. Пристал, как тушкан. Мол, давайте проведём экспертизу, заодно и обследуем, что происходит с человеческим организмом в Зоне. Я отказывался, чувствуя, как во мне бродит волна гнева, но сдерживал себя. Отвернулся, чтобы выйти из туалета, а он сзади кольнул меня чем-то, пробу взял. Я развернулся и ударил его.
— Он сам виноват, к сожалению. Успокойся, постарайся не дышать так часто, — увещевал я Трубадура, стараясь придать голосу спокойствия.
— Он виноват, конечно, но не заслужил смерти. Когда я опомнился, было поздно. На меня не подумали, я всегда производил впечатление плохого бойца. Знали бы они…И на Затоне…тоже я. Вышел и нарвался на стаю собак. Расправиться с ними было не сложно, как ты понимаешь. Но шум привлёк того сталкера, кстати, я отдал тебе его «Медведь».
— Я уже понял. Но это ничего не меняет.
— Нет, Котэ, ты не прав. Меняет, ещё как. Я убил его, потому что он видел, как я расправляюсь с собаками. Он попытался выстрелить в меня, но умер быстрее. Я даже не жизнь свою защищал, а боялся, что всё раскроется. И хотел жить спокойно, — Я сжал руку Трубадура, молча кивнув. — И только мародёров я убивал осознанно. Тот недоносок, который был с вами на «Юпитере»… он один из той шайки, которую я не отказал себе в удовольствии уничтожить. Ты уж не осуждай меня.
— Я подозревал, что ты неспроста уложил его. Это ещё что, видел бы ты, что Мина учудила. Она такая…потом сама тебе расскажет! Думаешь, почему я так нагло разговаривал с докторишкой? У меня был козырь в рукаве — Мина!
— Мина, — улыбка тронула губы Трубадура. — Она — чудо. Скажи ей, что никакой она не мутант, уж я-то знаю, почуял бы.
— Сам скажешь, ну что ты как маленький! — возмутился я, понимая: не поможет, никакой хитростью не удержать мне товарища.
— А молодого не я убил, Котэ! — дёрнулся вдруг Трубадур. — Ты уж скажи Боцману!
— Его звали Грош. Не шевелись, кровь и так не останавливается, — бормотал я, пытаясь хоть как-то помочь. Но раны не поддавались мне.
— Я полез на эту штуку там, в карьере. Смотрю — в кабине сталкер сидит, простой, не из бывалых. Сенькой назвался. Перетрусил, когда меня увидел, пистолет наставил. А тут Грош. Сенька сдуру пальнул, и я увидел, как он замертво упал. Не сдержался, сломал Сеньке шею. И убежал, потому что в ярости закинул тело в такое место, что и сам не достал бы. Если хочешь, проверь как-нибудь!
— Тихо, верю я. Да не вскакивай ты, я пытаюсь тебе помочь!
— Поздно, Котэ, — Трубадур поднял руку и взлохматил шерсть Кондуктора, сидящего рядом с ним. — А ты, дружок, береги его. Он ведь не такой сильный, как я.
Мы с Кондуктором изумлённо переглянулись, последние слова Трубадур произнёс мысленно.
— Я не только мутантов чую, — слабо ухмыльнулся тот. — И кота раскусил уже давно. Удачи вам, сталкеры.
Трубадур закрыл глаза и ушёл от нас. Мы с Кондуктором молча сидели, глядя на его спокойное лицо. Внезапно я аж подпрыгнул.
— Кондуктор, бежим! Давай скорей! — за последние несколько минут я напрочь забыл об отсчитывающей минуты бомбе. Смерть Трубадура, вторая за день, и вовсе выбила меня из колеи.
— Да я-то бегу, ты сам не отставай, — завопил в голове полный паники голос. — Не туда, за мной беги!
Боцман сидел на остатках скамьи в квартале от «Юбилейного» и не знал, куда деваться от полного отчаяния взгляда Мины. Девушка ни на секунду не присела, меряя шагами запущенный сквер. Отмычки виновато щёлкали автоматами, в сотый раз перепроверяя оружие.
— Мина, так откуда взялась Химера? — наконец нашёл тему Боцман.
Девушка села рядом, обхватив голову руками.
— Я после подготовки вышла на задание, должна была убить мутантов и принести их головы в доказательство. К тому времени оставалась одна химера. Неподалёку от Агропрома надсмотрщики привели меня к логову одной из них, — Девушка говорила отрывисто и нервно. Боцман слушал, не перебивая. — Я проникла в него и увидела маленьких химер, они так шарахнулись от меня.
Слёзы закапали в пыль, годами засыпающую Припять. Боцман положил ладонь на плечо Мины и слегка сжал. Девушка вытерла глаза и кивнула.
— Я не смогла. Теперь я думаю, что в тот момент перестала подчиняться. Это ужасно — увидеть страх беззащитного и безвинного существа, понимающего, что сейчас оно умрёт…Я вылезла и пошла прочь. Меня пытались остановить, но я легко вырывалась. Хотелось остаться одной, но они меня загнали в катакомбы. И там я окончательно очнулась и вышла из-под контроля. Я убила их. А химера вернулась в логово и всё поняла. Не знаю, почему она стала помогать нам. Возможно, удивилась, что самый страшный хищник Зоны вдруг пожалел её котят. Я…я не знаю.
— Догадываюсь, что дело не только в этом, — произнёс Боцман.
— Да, Котэ умеет ладить даже с такими большими кошками. Ну, где же они, чёрт бы их побрал! — снова вскочила Мина.
Мы мчались по коридору, преодолевая усталость. Кондуктор то и дело останавливался, дожидаясь меня и не обращая внимания на отчаянные жесты руками, когда я пытался гнать его вперёд. В голове стучали отзвуки бешеного сердцебиения, воздуха не хватало, а ноги налились тяжестью. Впереди показалось ответвление, Кондуктор сидел и смотрел на дверь, которую сломал Трубадур. Я увидел, что она валяется на полу. И в этот момент раздался взрыв.
Мина билась в железных объятьях Боцмана, не пускающего её к рушащемуся «Юбилейному». На их глазах здание осело и провалилось под землю, взметнув клубы дыма и пыли. Мина уткнулась в плечо Боцмана и горько заплакала. Ладонь его дрожала, скользя по спине девушки.
Пьяный седой сталкер в далёком баре поднял голову, грустно кивнул и залпом допил водку, оставшуюся в стакане.
Химера баюкала котят, отяжелевших после сытного обеда. Она на миг замерла и прислушалась, поводя чуткими ушами, лизнула дёргавшего лапами детёныша, склонила голову и уснула.