Наконец-то Затон! Мы шли мимо станции переработки отходов, на внешней лестнице, покачиваясь, висело тело в комбезе наёмника. Всюду жизнь.
Мост на нашем пути был утыкан аномалиями, преимущественно «мясорубками». Не хотелось переться по воде, но пришлось спуститься под мост и прошлёпать по заполненным грязной жидкостью лужам. Вокруг шелестели камыши, жёлтый круг Солнца едва светил сквозь плотные облака. В общем, в Зоне всё было как обычно: погода, обстановка, настроение. Мы приближались к Скадовску, впереди поднялись громады портовых кранов. Под ними нас радушно встретила стая слепых собак. Кондуктор запрыгнул на крышу какой-то сараюхи и оттуда поливал шавок струями сквернословия. Мы с Боцманом заняли средний кран и оттуда прицельно палили по редеющей стае, с другого крана нам помогали «отмычки» и Мина. Когда последняя собака ткнулась мордой в землю, мы какое-то время оставались наверху, поражённые открывающейся панорамой Затона. А потом собрались у прибежища Кондуктора и только тут заметили какого-то сталкера, в виде неживого тела лежащего под крышей пристройки.
— Это мы его так? — спросил я.
— А по-моему, это он до нас, — неуверенно высказался Боцман. — Вон, давно лежит, судя по лицу.
— Думаешь? А то стыдно было бы ни за что человека уложить.
— У нас гости! — предупредил с крыши Кондуктор.
По склону спускались фигуры в характерных прикидах бандитов. Уйти мы уже не успевали.
— Это чё за пальба? — прогундосил один, самый наглый, видать. — Братва отдыхает, а вы тут шляетесь!
— Шляются в баню, кексик, а мы тут ходим, — с улыбкой поведал Боцман. Его «отмычки» в полной боевой готовности расположились рядом.
— Гля, хто тут гавкает? — продолжил наглый. — А вот мы ща позырим, хто тут кексик. Тёлка, быра сюда, с нами пойдёшь.
В ответ Мина изобразила в воздухе щелбан, после которого наглый со звоном поймал лбом крупный ржавый болт. Пока бандит падал, как дерево на лесосеке, мы впятером вскинули оружие и разобрали цели. Но в следующий момент один из бандитов повернулся к своему соседу и врезал ему прикладом в голову с криком: «контролёр!». Я всё понял и быстро скомандовал подождать, не валить недоносков. Драчун орал, бросаясь на своих приятелей, а потом получил несколько ударов и затих на земле. Но пришла беда откуда не ждали — второй бандит раскидал оставшихся на ногах, как кегли, и принялся палить во все стороны. Ждать стало опасно, мы несколькими выстрелами прикончили банду. Мина подошла к вырубленному наглецу, подняла лежащий рядом болт, у которого от удара осыпалась ржавчина, пальцами сжала челюсти бандита, заставляя открыть рот, и загнала туда крепёжную деталь. Видать, глубоко загнала, кровища так и хлынула. Бандит поупирался для приличия и испустил дух. Мина шлёпнула мертвяка по щеке и вытерла руки об полу его плаща. Мы с Боцманом переглянулись, отмычки смотрели молча, хотя глаза у них были круглыми.
— Напомни мне не называть её тёлкой, — попросил прыгнувший мне на плечо Кондуктор. Он перебрался в рюкзак и затих там.
Мина теперь шла впереди, за ней отмычки, а Боцман с минуту собирался с мыслями.
— Всё странее и странее, — наконец начал он. — Во-первых, что это случилось с бандюками? Я никакого контролёра не видел на Затоне с тех пор, как кто-то замочил одного в пещере у сгоревшей деревни.
— Меньше наркоманить надо, — ответил я, стараясь придать голосу равнодушие. — Чифирят, понимаешь, а потом глюки всякие. Да это и на руку нам, сами друг друга перебьют.
— Возможно, что и так. Хороший бандит — мёртвый бандит. А что с девкой? Неужели, так разозлилась?
— Да бюрер её знает, что с ней и как! — проворчал я. Происходящее уже начало доставать меня, всему есть свой предел. Никакой она не научный работник, а спецназовец в…штанах. Только в женских.
Бывший сухогруз «Скадовск» представлял собой хорошее пристанище в этой части Зоны. Ржавые борта были сняты для удобства, так что странник попадал в трюм, из которого мощная дверь вела в Бар. За стойкой сталкеров радушно встречал бессменный Борода, самый большой, а может и единственный конкурент Сидоровича. Хотя после проделки Кондуктора Сидорович вообще мог перестать конкурировать с кем бы то ни было.
Укрываться в Скадовске приходилось не раз, меня здесь хорошо знали. Я сдавал Бороде артефакты, а у второго местного торговца — Сыча — затаривался оружием и боеприпасами. Сыч был хамом и торгашом, к тому же, как говорят, водил знакомство со всяким отребьем, но если при сделке на него вот так вот посмотреть, то предпочитал не связываться и уступал. Да, к сожалению многих, в Скадовске находили приют не только вольные сталкеры, но и то самое отребье. Гнусавые голоса вызывали огромное желание замочить их хозяев тут же, за столом. Часто так и было, только на свежем воздухе, надо соблюдать приличия в таком славном месте, как Скадовск.
Мы вошли в бар, Боцман с отмычками и Миной заняли один из столов, а я направился к Бороде. Поприветствовав друг друга и соблюдя политес, мы занялись делом.
— А что, Борода, есть ли тут специально обученный человек, чтобы проводить другого человека за Периметр? — начал я издалека.
— Как не быть, ты же понимаешь, Котэ. Такой человек необходим, — как всегда вежливо, с мягкой улыбкой ответил Борода. — Но сейчас он ушёл к этому самому Периметру, поэтому я предлагаю тебе и твоим друзьям подождать его здесь, через пару дней проводник вернётся. Таким людям, как ты и Боцман, тут всегда рады. Так что располагайтесь.
— Спасибо, Борода, приятно слышать это. У меня есть кое-что на продажу.
Я открыл рюкзак и потянулся за контейнером с «Золотой рыбкой», разбудив Кондуктора, сладко дремавшего в обнимку с банкой тушёнки. Бросив быстрый взгляд на Бороду, я увидел, что тот деликатно опустил глаза, не выдав своего удивления от необычности моей поклажи. Скоро артефакт перекочевал к торговцу, а у меня появилась возможность безбедно провести на Скадовске время в ожидании проводника, хотя рюкзачок теперь будет не таким аномально лёгким. Ладно, ещё наловлю.
К моему возвращению на столе уже был накрыт приличный ужин, я присоединился к пиршеству, слушая стенания Кондуктора о том, что он сейчас помрёт от голода. Незаметно для окружающих я одарил беднягу хорошим куском колбасы и пожелал приятного аппетита словами: «не чавкай». Наша компания уписывала простую еду за обе щеки, только Мина мрачно ковыряла вилкой.
Отяжелев от расслабления и обилия пищи в желудках, мы поднялись в жилые отсеки и расположились на койках. Кондуктор смотался по делам, получив напутствие не попадаться на глаза сталкерам, Мина соорудила подобие ширмы, отгородившись от нас, мужланов. И мы уснули.
Пробуждение было приятным, отдохнувший организм блаженствовал и не торопил к подъёму. Я пошарил под кроватью, но не нашёл Кондуктора на обычном месте. Видимо, уже встал. Или ещё не ложился. Поднявшись с койки и сладко зевнув, я обнаружил, что и Мины нет в отсеке. Вот это уже хуже, сталкеры здесь не привыкли к общению с женщинами, как бы чего не случилось. Вытаскивай потом ржавые болты из горла трупов. Я оставил Боцмана с его командой досыпать и поторопился в бар.
В баре на меня уставились десятки глаз, тишина воцарилась такая, что мне послышались звуки, издаваемые жарками в аномалии Цирк. Я обвёл глазами присутствующих и направился к Бороде. Тот при виде меня нахмурился, но глаз не отвёл.
— Что нового, Борода? — спросил я, терзаемый нехорошими предчувствиями.
— Ночью нашли труп, — нехотя ответил тот.
— Ну, тут трупы часто находят, — осторожно продолжил я.
— Труп нашли на Скадовске, — огорошил меня Борода. — На верхней палубе, в рубке лежал. Труп дозорного сталкера, который ночью дежурил.
— Мутанты? Бандиты? — спросил я, уже зная ответ.
— У него сломаны обе руки, а на горле следы когтей.
— Значит, мутанты, — с облегчением проговорил я.
— Мутант сожрал бы труп или утащил с собой. К тому же, мутанты не нападают в тишине, они рычат, например. А наверх могла запрыгнуть разве что Химера, но никаких следов вокруг.
— А бандюки? Может, закосили под мутанта, но просчитались?
— Бандюков тоже никто не видел. Зачем им убивать одного сталкера и даже не обирать его? Пропал только детектор, да и то «Медведь».
Я собрался с духом перед следующим вопросом:
— И кого подозревают?
Борода помолчал, глядя мне в глаза, подумал и ответил:
— Твою команду, Котэ. То есть, конечно, не вас с Боцманом, но кого-то из тех, что пришли с вами.
— Это с фига ли? — возмутился я. — Мало ли кто мог такое натворить!
— В том-то и дело, что мало тут людей, способных на такую аккуратную работу. Простые сталкеры, с автоматами все умеют обращаться, но чтобы убить человека, самого с оружием, скрытно и без свидетелей… Кто-то не мог, потому что не умеет. А кто умеет, тот не стал бы этого делать. Мы не знаем только твоих четверых спутников.
— «Пятерых», — подумал я, но вслух ничего не сказал.
— А следы когтей? — я не оставлял попыток посеять сомнение в нашей причастности к убийству. — Мы давно в Зоне, но пока таких мутаций не замечали.
Борода неопределённо пожал плечами, не горя желанием продолжать спор.
Вернувшись в отсек, я разбудил Боцмана и жестом предложил выйти. Обрисовал ситуацию, поделился соображениями. Боцман крепко задумался.
— За своих я отвечаю, всему сам научил, — высказался он наконец. — Если кто-то из нас, то только Мина, больше некому.
А мне не давали покоя слова о следах когтей на горле. Когти у нас были только в одном варианте, у Кондуктора, но я не верил, что это мог быть он. Хотя и на базе Долга мы были втроём — он, я и Мина. Значит, возможно, кто-то из них двоих убил и того лаборанта, и сталкера-дозорного. Было над чем подумать.
Вернувшись в отсек, мы застали отмычек, дисциплинированно молчавших, но ожидающих плохих новостей, и Кондуктора, вылизывающего лапы, покрытые свежей кровью. Боцман махнул отмычкам, мол, спокойно, всё под контролем, и те чуть расслабились. Кот потянулся и лёг на койке. Я хотел было переговорить с ним, но решил отложить разговор и подождать. В баре я спросил о Мине.
— Минут за двадцать до тебя вышла, — сказал мне Борода. — Налегке, мы её не стали задерживать. Хотя ребята очень недобро косились. Ты её давно знаешь?
— Недавно познакомились, — нехотя признался я. — Её и хочу за Периметр отправить.
Борода хмыкнул и занялся своими делами, а я вышел из Скадовска и направился в сторону кранов. Поднялся на пригорок и стал обозревать окрестности в бинокль. Нигде никаких следов девушки, ищи её теперь по Затону. Только я об этом подумал, как увидел Мину, выходящую из пещеры под сгоревшей деревней. Стоп, там же жил контролёр раньше. Что она делала в пещере? Мина, тем временем, поднялась к деревне, её фигура пропала за колеблющимся от жара воздухом и появилась уже за её пределами. Я со всех ног бросился в ту сторону, стараясь, однако, чтобы она меня не обнаружила. Когда я достиг края деревни, она уже шагала между домиками бывшего пионерлагеря, я последовал за ней. Через мост девушка прошла, не оборачиваясь. Во, даёт, по Зоне ходит как у себя дома. На Затоне, конечно, аномалий не густо. да и те все учтены. Но девушка здесь впервые, а прогуливается совершенно спокойно. Мне-то за ней проще идти, только если мутант какой попадётся. А, кстати, где мутанты? Бегаем тут беспрепятственно, и никому до нас дела нет.
Мой Отбойник болтался у Мины на плече. Я понял, куда она идёт, впереди была только станция ВНЗ «Круг». И что она там забыла, спрашивается. Всё это мне не нравилось: убийства, теперь вот Мина ведёт себя всё чуднее. Подозрения не находили ни подтверждений, ни опровержения. Пока не находили.
Девушка вошла в здание уверенно, будто была здесь не раз. Я подобрался к окну, заглянул внутрь, но ничего не увидел и не услышал. Пришлось лезть за Миной. В любую минуту я ожидал нападения мутантов или пули от девушки. В подвале что-то звякало, я нехотя спустился туда и тут же пожалел об этом — глаза заслезились, дышать стало очень трудно, какой-то газ жёг лёгкие невыносимо. Я зажал рот рукой и выскочил на воздух, только после этого позволив себе раскашляться. Через пару минут я, наконец, смог вздохнуть нормально и в изнеможении опустился на землю. Шаги за зданием застали меня врасплох, но я успел юркнуть в дверь и затаиться за каким-то ржавым оборудованием. Через дверной проём я увидел Мину, направляющуюся в сторону Скадовска, в руке она несла какой-то предмет. Достав бинокль, я рассмотрел его — это была голова кровососа.
Возвращался кружными путями, надо было переварить полученную информацию. Я размышлял, стоит ли рассказывать Боцману о том, что видел. Или попытаться собрать побольше фактов? Подозреваемых всё ещё двое. Надо поговорить с Кондуктором, может, что прояснится.
Поток мыслей был прерван внезапной перестрелкой. Совсем рядом кто-то палил очередями, ухали дробовики, вот взорвалась граната. Я бросился к трубопроводу, подобрался поближе и услышал ненавистные гнусавые голоса.
— Вали, вали их! — верещал один из уродов. — Получайте, фраера, всех положим.
Я вытащил ПБ и подобрался ещё ближе. Стоя спиной ко мне, мародёр в плаще садил из дробовика. Почти беззвучно я прострелил ему голову, перевёл ствол чуть левее и застрелил ещё одного. Крадучись, обогнул кусты и наткнулся на ещё пятерых мародёров, разномастно одетых и вооружённых. Успев бесшумно положить двоих, я увидел, как падает последний бандит. Я поднял руку с пистолетом над головой и закричал:
— Сталкеры, не стрелять, я свой.
Из-за разнообразных укрытий осторожно выглянуло несколько лиц. Держа меня на мушке, двое сталкеров подошли ближе, рассмотрели меня и повесили оружие на плечо.
— Ловко ты их. Развелось мрази, ни дня не обходится без убийства наших, — сказал знакомый сталкер, Петруха. — Выгребают всё, мочат за артефакты и просто так.
— Это всё Султан, морда бандитская. Сидит на Скадовске, носа не высовывает. Знает, падаль, что сразу его положат, — мрачно поддержал Петруху напарник.
— Тут им раздолье, со всей Зоны отморозки стекаются. Мутанты не сильно злые, сталкеров и артефактов полно. Со Свалки их постоянно Долг со Свободой вышибают, а тут грабь — не хочу.
Мы вместе отправились на Скадовск, а за нашими спинами уже шла грызня за свежее мясо никчёмных при жизни людишек. Хоть для чего-то они сгодятся. При входе я полюбопытствовал у Бороды насчёт Мины. Тот ответил, что, мол, зашла недавно, сразу поднялась в отсек. А при ней ничего, кроме Отбойника, не было.
Я тоже отправился в наш отсек, Боцман с отмычками где-то гулял, Мина лежала на койке с закрытыми глазами, а я подсел к спящему Кондуктору и взял его за шкирку.
— Ты где ночью бегал, паршивец? — ласково, как с обычным котом, пропел я.
— Отвали, сталкер, — спросонья грубо пробурчал Кондуктор. — Где был, там трупы.
— Ну-ка, расскажи мне, куда тебя носило, — продолжал я, стараясь, чтобы со стороны всё это выглядело как нормальный трёп с бессловесной скотинкой. Пальцами я цепко держал Кондуктора.
— Да погулять ходил, — врубился наконец тот. — Ничего особенного, Котэ, территорию изучал. А что, случилось чего?
Я взял кота и посадил в рюкзак, вышел с ним из Скадовска, и, отойдя на несколько метров, уселся на подъём холма.
— Где в кровь вляпался, усатый? — нарочито грозно спросил я. — Мы тут в гостях, а ты безобразничаешь!
— Да Абакан с тобой, Котэ! Псевдоплоть обозналась, кинулась обниматься, пришлось подрать слегка! Никак не отставала, проклятая.
— Ладно, проехали. Что за ночь узнал? Какая в мире обстановка?
— Стабильно отвратно. Крупные мутанты почти не попадаются, псевдоплоть была единственной, кого я тут встретил. Смылись кто куда. Как от чумы.
— А ты ничего не чуешь? Может, Выброс впереди? Особо мощный?
— Выброса не чую, а вот напряжение в воздухе есть. Будто умолкла Зона в ожидании каких-то мерзопакостей. И сталкеры шепчутся, что находят останки мутантов повсюду, причём не мелочь, кровососы с оторванными башками. И ещё хуже.
В задумчивости я вернулся на Скадовск и просидел в отсеке до вечера. Мина мерно дышала, может быть, в самом деле, спала. Сон её был спокойным внешне, я даже позавидовал. И удивился. Мутантов не боится, в Зоне спит как у себя в квартире. Под вечер я проголодался и решил спуститься в бар. Постепенно народ прибывал, все столы заняли. Я придержал место для Боцмана с компанией, но пока они не возвращались. Народ перетирал случившееся за день, делился новостями и пил. В углу знакомый сталкер виртуозно заиграл на старенькой гитаре и запел:
Парень выполнял здесь роль трубадура, веселил народ песнями, да и в ходку его брали часто — если не хабар найдёт, так хоть не даст заскучать. Его так и прозвали — Трубадур. На моей памяти он ловко отстреливался от бандитов в компании с такими же бродягами. Когда я добрался до них, от мародёров остались только трупы. Но чаще я видел его с гитарой, чем с оружием. И зарабатывал он своим умением поднимать настроение.
Рядом плюхнулся Боцман, его отмычки чинно расселись рядом, один сгонял за заказом, и мы принялись наслаждаться горячим мясом и холодным пивом.
— Что нового? — спросил я у Боцмана чуть погодя.
— Чертовщина какая-то в Зоне творится, — неспешно ответил Боцман. По голосу слышно было, что он в глубочайшей задумчивости.
— Чертовщина в Зоне? Это что-то новое.
— Да, я такого ещё не видел. Зверьё ушло, до последнего кабана. Пусто на Затоне. Мы без единого выстрела обошли его весь. Артефактов подсобрали, но на душе тревога.
Вот тебе раз, я тоже не помню, чтобы где-либо в Зоне такое случалось. Нет, мутанты, конечно, перед выбросом исчезали, но то перед Выбросом.
Не прав Трубадур, не ждёт нас сейчас ни бюрер, ни кабан. Все разбежались как от огня. А роль огня, видимо, играет один из моих спутников. Кондуктор или Мина. Мина или Кондуктор.