Кэссиди рассматривала свертки, которые лежали в ее комнате повсюду — на кровати, на креслах и даже на полу. Здесь были платья на все случаи жизни, сшитые из самых изысканных сортов шелка, бархата и муслина. Каждая вещь была изготовлена руками лучших мастеров. Она с изумлением рассматривала обувь, нижнее белье, шляпки и капоты и множество всяческих мелочей, названия которых путались у нее в голове. Неужели все это богатство теперь принадлежит ей?

Кэссиди почувствовала себя виноватой.

— Не могу понять, что заставило меня быть такой расточительной, тетя Мэри, — пробормотала она. — Все это и за год нельзя перемерить. Здесь слишком много всего!

— Чепуха, — сказала леди Мэри, развернув желтое атласное платье и одобрительно качая головой. — Все это тебе только на один сезон. На осень мы закажем новый гардероб, а на зиму снова его обновим…

— О нет, — воскликнула Кэссиди, — хватит и этого! Страшно подумать, что будет с Рейли, когда он получит счет за покупки, сделанные лишь за один день.

— Тебя это не должно беспокоить. Насколько я знаю, твоего мужа никогда не интересовали денежные вопросы. Его мать оставила ему громадное состояние. К тому же его дядя умер бездетным, и еще одно состояние также перешло к Рейли. Сегодняшние траты для него ничего не значат… И пожалуйста, не забывай — Рейли очень хочется, чтобы ты чувствовала себя обязанной ему.

Кэссиди вспомнила, как любовница Рейли похвалялась бриллиантовым браслетом, который он ей подарил, и вновь испытала отвращение.

— Иногда мне кажется, — призналась она, — что была бы счастлива, если бы вообще никогда не слышала о Рейли Винтере!

Леди Мэри протянула Кэссиди чашку.

— Забудь о нем на время, — посоветовала она. — А пока лучше отведай этого лакомства моего собственного приготовления. Это что-то вроде крема — из меда и земляники. Если ты будешь съедать по чашке утром и вечером, то будешь здорова как никогда.

Кэссиди поморщилась, однако, чтобы угодить тетушке, взяла чашку и все съела. Это действительно было очень вкусно.

— Сегодня, — продолжала леди Мэри, разглядывая красивое бальное платье, украшенное белыми розами из шелка, — состоится твои первый выход в свет в качестве герцогини Равенуорт. Пожалуй, я распоряжусь, чтобы Бетти вплела тебе в волосы живые розы. Это будет куда лучше, чем украшать их бриллиантами. Твоя юная красота не требует искусственных украшений.

Кэссиди задумчиво накручивала на пальчик длинный золотистый локон.

— Я так долго болела и ужасно выгляжу… — прошептала она. — К тому же я встретила эту великолепную женщину… Кажется, я совершенно потеряла уверенность в себе…

— Да ты просто умопомрачительно красива! Та расфуфыренная кривляка годится тебе в служанки! — воскликнула тетушка. — И напрасно ты заставляешь меня столько раз повторять одно и то же. Я думаю, что к концу вечера кавалеры утомят тебя своими комплиментами.

Кэссиди отбросила печаль и улыбнулась.

— Я еще никогда не была на балу, — робко сказала она. — Расскажи мне о том, что это такое!

Глаза леди Мэри заискрились.

— Там будет музыка и танцы. И, конечно, изысканные блюда. Что-то тебе придется по вкусу, что-то нет… Для любителей карт будут приготовлены столы… Ну а главное, туда приходят людей посмотреть и себя показать!

— Помнится, папа и мама очень любили посещать балы. Мама рассказывала о них, но я почти все забыла…

— Ты ведь училась танцам, верно? — спросила

Леди Мэри, пытаясь отвлечь племянницу от грустных воспоминаний.

— Да. Мама настояла, чтобы со мной занимался лучший учитель танцев. Конечно, это было довольно давно… Наверное, теперь появилось много новых танцев.

— Твой брат просто варвар. Он должен был подготовить вас с Абигейл к выходу в свет… Однако не будем портить себе день воспоминаниями о Генри! — спохватилась тетушка. — Иди-ка сюди, сядь перед зеркалом, — леди Мэри кивнула Бетти, которая ждала, когда можно будет укладывать волосы Кэссиди. — Мне кажется, будет лучше, если мы ее слегка завьем — так, чтобы волосы как можно естественнее падали назад… А потом воспользуемся этим! — она указала на три прекрасные белые розы. — Это будет прелестно!

Кэссиди склонилась над колыбелью и нежно погладила Арриан по щеке. Малышка радостно тянулась к ней ручками.

— Разве она не чудо! — воскликнула Кэссиди, взглянув на дядю Джорджа, который только что вошел в детскую.

Он подошел к кроватке и кивнул.

— Конечно, чудо!

Потом он протянул малышке палец, и та тут же ухватилась за него.

— Двадцать семь лет эта детская пустовала, — продолжал дядя Джордж. — Я так счастлив, что в ней снова раздается детский смех. Кажется, я успел сильно привязаться к этой малышке.

Кэссиди поднялась на цыпочки и чмокнула дядю в щеку.

— Я всегда считала, что тетушке очень повезло с мужем, — сказала она, и дядя Джордж расплылся в довольной улыбке.

— Да что ты говоришь? — пробормотал он польщенный. — Что касается меня, то я всегда думал, это мне повезло, что тетя Мэри согласилась стать моей женой. Ведь у нее столько достоинств!

Кэссиди взяла дядю под руку.

— Здесь нет ничего удивительного. Просто тетя Мэри сразу поняла, что из тебя выйдет прекрасный муж, — заметила она, и ее глаза потеплели. — Вы как будто рождены друг для друга.

— Пожалуй, ты права. Я, по крайней мере, такого же мнения. С твоей тетушкой у меня не было ни одного несчастливого дня. Каждый день, прожитый с ней, приносил радость. В ней есть все, чего только можно желать: красота и душевная чуткость, — он смущенно кашлянул и отвел глаза в сторону. — Но мы заговорились! Я совсем забыл, зачем пришел. Тетушка просила передать, что если мы сейчас же не выйдем из дома, то опоздаем.

Кэссиди закружилась по комнате.

— Тебе нравится мое новое платье, дядя?

— Ну еще бы! Ты так похожа на свою тетю в молодости. Мужчины влюблялись в нее отчаянно. Да, думаю, и теперь влюбляются.

— Да, но любит она лишь тебя! — лукаво улыбнулась Кэссиди.

— В этом я не сомневаюсь, — кивнул дядя Джордж, обнимая племянницу. — Твоя тетя и я очень хотим, чтобы ты была счастлива, Кэссиди. Я точно знаю, что однажды ты найдешь в своем замужестве величайшее счастье.

— Увы, не все мужчины такие, как ты, дядя Джордж! — воскликнула Кэссиди. Она могла лишь мечтать, чтобы Рейли относился к ней так, как дядя Джордж относится к тете Мэри. — Давай не будем заставлять тетушку ждать, — сказала она со вздохом и наклонилась, чтобы поцеловать заснувшую малышку Арриан.

Потом она вышла вслед за дядей в прихожую.

— Правда, что сегодня на балу будет принц? — поинтересовалась Кэссиди.

— Да, конечно. Ты ведь его еще никогда не видела, дорогая?

— Нет. Я об этом и не мечтала. Джордж задержался на пороге.

— Тебе он не очень-то понравится, Кэссиди, — проговорил он. — Видишь ли, в принце нет ничего замечательного. Он просто правит благодаря Богу и замечательным людям, которые его окружают, — вот и все. Его же собственные интересы ограничиваются азартными играми, боксом и женщинами. Я, бывало, наблюдал, как он плачет, словно ребенок, когда у него случалась несчастная любовь. К тому же он изрядный выпивоха… И этот человек в один прекрасный день станет нашим королем! — вздохнул дядя.

Кэссиди никогда не слышала, чтобы дядя о ком-нибудь дурно отзывался, и была удивлена такой характеристикой принца.

— Достоин он того или нет, но он будет королем, — сказала она.

— Если проживет достаточно долго, — заметил дядя Джордж. — Должен тебе признаться, многие в правительстве полагают, что было бы лучше, если бы этого не произошло, — он грустно покачал головой. — Однако это — наш крест, и мы должны его безропотно нести.

Дядя взял Кэссиди под руку, и они направились к экипажу, где их уже дожидалась тетушка.

— Посмотри, как у нее сверкают глаза, когда она чем-то увлечена, — прошептал он Кэссиди. — Воистину я счастливейший мужчина!

Осанистый дворецкий взял у Джорджа Риндхолда приглашение и громко провозгласил:

— Герцогиня Равенуорт, леди Мэри Риндхолд и сэр Риндхолд!

Со всех сторон на Кэссиди устремились любопытные взгляды.

Она скромно держалась между тетушкой и дядей, ослепленная великолепием бальной залы и блеском нарядов. Кэссиди не замечала, что ее появление вызвало шепот восхищения.

Не прошло и секунды, как их окружили кавалеры, желающие, чтобы их представили Кэссиди. Очень скоро она позабыла все свои страхи и веселилась вовсю. Она была молода и беззаботна и всякий новый танец кружилась с новым кавалером.

Поздно вечером леди Мэри тронула мужа за руку и взглядом указала на Кэссиди, которую окружали восхищенные поклонники.

— Я была уверена, что она произведет фурор! — прошептала она. — Ты только посмотри, с какой завистью на нее поглядывают все дамы. Ей нет равных! Джордж кивнул.

— Ее появление в свете — главное событие сегодняшнего вечера, — ответил он. — Но проследи, чтобы она не переступила известную грань.

— Что ты имеешь в виду?

— Рейли Винтер не из тех мужчин, которыми можно играть, моя дорогая!

— Ты что, недоволен, что мы представили Кэссиди нашим друзьям? — невинно удивилась леди Мэри.

Он улыбнулся, прекрасно понимая, какую игру она затеяла.

— Отнюдь нет, моя дорогая. Просто я немного знаю тебя и хочу предупредить, чтобы ты была начеку.

Леди Мэри призадумалась.

— Я только хочу, чтобы Кэссиди была счастлива, — сказала она после паузы. — И я убеждена, что она будет счастлива именно с Рейли Винтером… Но этого не случится, если они будут далеки друг от друга. Я хочу, чтобы он обратил на нее внимание.

Кэссиди не привыкла к комплиментам и испытывала смущение, когда ей то и дело шептали на ухо всякие глупости. Ей казалось, что это входит в обычай лондонских щеголей.

Она попыталась незаметно ускользнуть ненадолго, надеясь, что за ней никто не последует. Ей хотелось немного передохнуть, у нее болели ноги и кружилась голова. Она подошла к статуе давно умершего английского короля и взглянула с балкона на мерцающие огни Лондона.

Кэссиди с грустью вспоминала их тихую однообразную жизнь с Абигейл в провинции. Неужели теперь ее дни помчатся в таком головокружительном вихре?

— Нас не представили друг другу, однако я любовался вами весь вечер, ваша светлость! — вдруг услышала она.

Кэссиди нахмурилась и посмотрела на незнакомца, который смотрел прямо на нее и улыбался.

— Неужели вас не утомило это занятие, сэр? — поинтересовалась она.

Ей хотелось хоть немного побыть в одиночестве, и она повернулась, чтобы уйти, но его смех остановил ее.

— Позвольте мне хотя бы представиться. Я лорд Джастин. Может быть, мне удастся исправить ваше первое впечатление обо мне, если я скажу, что я старинный приятель вашего мужа?

Кэссиди помедлила.

— Вы знакомы с Рейли?

— И очень близко. Мы дружим с детских лет. Кроме того, мы вместе служили в Испании, а потом вместе сражались под Ватерлоо.

Пока он говорил, Кэссиди внимательно его рассматривала. Перед ней был симпатичный блондин с ямочкой на подбородке и по-детски наивным взглядом. Если этот человек знаком с ее мужем, то, может быть, ей удастся узнать что-нибудь о Рейли?

— Когда же именно вы познакомились с моим мужем, милорд? — спросила она.

— Это произошло сразу после смерти его матери. Рейли всегда был чрезвычайно серьезным человеком. Когда он учился в школе, то, естественно, был первым учеником.

— А вы, милорд?

— Я вообще не учился, и у меня нет похвальных аттестатов.

Кэссиди заметила, что лорд Джастин чему-то улыбается. Они стали спускаться по широкой лестнице в сад. Она не знала, что он ведет ее к аллее, освещенной китайскими фонариками.

— Вы тоже служили под началом Веллингтона, как и мой муж? — полюбопытствовала она.

— Совершенно верно, — ответил он. — Однако и тут ваш муж опередил меня по службе. Я сломал руку и, надо признаться, вовсе не на поле брани. Упал с лошади на параде. Меня отправили домой, а Рейли вернулся с войны настоящим героем…

Кэссиди не удержалась и прыснула от смеха.

— Кажется, вы к себе слишком строги, лорд Джастин!

— Уверяю вас, я говорю чистую правду, ваша светлость, — заверил он.

Они остановились под разноцветными фонариками, которые не могли рассеять темноту аллеи.

— Что же еще отличает вас от моего мужа? — спросила Кэссиди.

Он взглянул на прекрасную собеседницу и со вздохом сказал:

— Главное отличие в том, что у него такая прекрасная жена… И где он вас только отыскал?

— Если я вам скажу, вы не поверите, — улыбнулась она.

Он взял ее за руку и, чуть наклонившись, прикоснулся губами к ее перчатке.

— Почему мне не посчастливилось встретить вас первым! — прошептал он.

Кэссиди была молода и неопытна, а лорд Джастин был опытным кавалером.

— А что бы тогда случилось, лорд Джастин? — удивленно спросила она.

Он обнял ее и привлек к себе. Не успела она ничего сообразить, как его губы слились с ее губами. Кэссиди отпрянула назад.

— Сэр, вы ведете себя недостойно! Ни один мужчина, даже мой собственный муж, не позволял себе со мной подобных вольностей! — гневно воскликнула она.

В глазах лорда Джастина отразилось изумление.

— Так вы говорите, что Рейли никогда не целовал вас? Это совсем на него не похоже.

Не задумываясь о последствиях, Кэссиди выпалила:

— Конечно, нет. Ведь мы с ним едва знакомы! Изумление в глазах лорда Джастина сменилось от кровенным желанием. Он снова шагнул к ней и взял за руку.

— Не представляю себе, — прошептал он, — что почувствует тот, кому посчастливится зажечь в вас огонь, непорочная герцогиня!

Кэссиди вырвалась. Ее грудь возмущенно вздымалась.

— Вам этого никогда не узнать! — воскликнула она.

Она хотела уйти, но обнаружила, что они углубились в аллеи сада и теперь она в темноте вряд ли найдет дорогу обратно.

Кэссиди снова взглянула на лорда Джастина.

— Будьте добры, отведите меня в бальную залу. Мне бы хотелось поскорее избавиться от вашего общества, милорд!

— Само собой, моя маленькая невинная герцогиня! — сказал он.

— Лорд Джастин! — окликнули его издали. — Неудивительно, что вы решили спрятаться от всех. Кто это прелестное создание с вами?

Кэссиди увидела, что к ним подходят какие-то люди. Человек, который окликнул лорда Джастина, был одет в богато расшитый камзол из красного атласа, — что было довольно нелепо при его полной фигуре.

— Это, Ваше Высочество, супруга Рейли Винтера, герцогиня Равенуорт, — ответил лорд Джастин, слегка поклонившись принцу Уэльскому.

Увидев, что к ней приближается сам принц, Кэссиди сделала реверанс.

Чтобы рассмотреть получше ее красоту, принц обошел Кэссиди кругом, и это весьма ее смутило.

— Лорд Джастин, — сказал принц, — я не ослышался, что вы назвали это очаровательное создание непорочной герцогиней?

— Я именно так выразился, Ваше Высочество, — усмехнулся лорд.

— А где же ваш муж, мадам? — обратился к Кэссиди принц. — Я не видел его вот уже три месяца.

— Он у себя в имении, Ваше Высочество, — пробормотала Кэссиди, отступая.

Принц стоял так близко к ней, что она чувствовала его дыхание.

— Таким образом, — продолжал он, раскачиваясь на каблуках и раздевая девушку взглядом, — Рейли женился на красавице, а сам отправился возиться с развалинами своего старого замка, предоставив супруге полную свободу… — тут принц подмигнул женщине, которая стояла с ним рядом. — До сегодняшнего дня я и не подозревал, что Рейли такой глупец. После того, как я увидел, что он пренебрег подобным сокровищем, я переменил свое мнение о нем.

Принц расхохотался, и его смех подхватили остальные.

— Однажды у Англии была королева-девственница, — сказал он. — Теперь она может похвастаться и девственницей-герцогиней. Это просто восхитительно! — его внимание вернулось к лорду Джастину. — Возможно, Рейли и не подозревает, что из его гнездышка крадут золотые яички!

Вместе со свитой принц направился дальше по аллее, и его смех еще долго звучал в тишине.

— Я поговорю с Рейли о том, что ему не следует так пренебрегать красавицей женой, — доносилось до Кэссиди. — Иначе его детишки будут на него совсем не похожи!

Теперь она поняла, что дядя Джордж был совершенно прав, презрительно отзываясь о принце. Принц попросту оскорбил ее. Ни один порядочный мужчина не позволил бы себе развлекаться подобным образом.

На лице лорда Джастина изобразилось смущение.

— Приношу вам мои глубочайшие извинения, ваша светлость! — воскликнул он. — Боюсь, я непозволительно вел себя и втянул вас в неприятности… Но, видит Бог, я этого совсем не хотел!

— Вы говорили, что вы друг моего мужа, — с упреком сказала Кэссиди. — Так друзья не поступают.

— Уверяю вас, Рейли действительно мой друг. Можете сами спросить его об этом.

Кэссиди пошла прочь от лорда Джастина, направляясь туда, откуда доносилась музыка.

— Не думаю, что вы его друг, — проговорила она на ходу. — Но если это так, то сегодняшний вечер положил конец вашей дружбе!

Лорд Джастин бросился вслед за ней.

— Вы что, расскажете обо всем Рейли?

— Я бы не стала этого делать, но, думаю, он все равно это узнает. Его Высочество очень позабавила ситуация, и он поспешит поведать о ней своим приближенным.

— Конечно, вы правы, — сказал лорд Джастин, заступая ей дорогу. — Нижайше прошу меня извинить, что стал причиной вашего смущения. Если только есть способ загладить мою вину, я готов на все!

— Не понимаю, для чего вам потребовалось мое доброе расположение, если вам покровительствует принц?

— Вот вам мое слово, что больше никогда в жизни — ни словом, ни поступком — я не огорчу вас! Прошу вас, скажите, что уже простили мои дурные манеры!

В его голосе звучала такая искренность, что Кэссиди невольно поверила ему.

— Я прощу вас, — сказала она, стараясь держаться от него подальше. — Но вот Рейли, боюсь, не простит.

— Мне бы хотелось сделаться вашим другом. Я был бы счастлив, ваша светлость, если бы мне удалось как-то услужить вам, — произнес он и клятвенно поднял руку. — С этого дня я стану совершенно другим человеком. Клянусь!

Он был так торжественно серьезен, что Кэссиди не могла сдержать улыбки.

— Неужели мужчины способны так легко преображаться? — удивилась она. — Скорее всего стоит только мне отвернуться, как вы опять приметесь за старое.

— Если вы позволите явиться к вам завтра с визитом, то убедитесь в том, что я человек слова. Вот вам моя рука в знак того, что отныне я буду безукоризненным джентльменом!

Она немного подумала, а потом согласилась.

— Пожалуй, если желаете, можете завтра меня навестить.

Кэссиди оставила его на дорожке и заспешила прочь, а он долго смотрел ей вслед.

Лорд Джастин и в самом деле завидовал другу, хотя и не понимал, каким образом тот мог оставить жену в Лондоне, а сам, даже не притронувшись к ней, укатить в деревню.

— Принц совершенно прав, — пробормотал он. — Рейли действительно глупец!