Я угрюмо взглянул через бинокль на располагавшийся внизу автосервис с гаражом и парой топливораздаточных колонок. В темноте ранней ночи он казался жуликоватой стеклянной коробкой, чье нутро было подозрительно типично: стойки с товаром, стимулирующим кариес и несварение; автомобильные коврики, от расцветки которых хотелось вырвать себе глаза; полноватая хозяйка, бессмысленно пялившаяся в ночную пустоту.
«Не к добру это… Словно ложка к обеду — или капкан на ногу, — беспокойно подумал я, опуская бинокль. — Ладно, будет ложка — похлебаем; а капкан — дружно повоем. Зараза…»
Несколько километров назад у фудтрака спустили сразу два задних колеса — сдвоенных, одновременно, мистически. Осмотрев шины, Лесли тогда авторитетно заявил, что случившееся — имитация естественных проколов, тогда как сами шины — простреляны. По его словам, это была каверза какой-то из мировых спецслужб, отследившей точку спутниковой трансляции и наши возможные маршруты от нее.
Конечно, у нас была «запаска» — и, конечно же, толку от нее одной было мало. Оставалось только аккуратно ехать вперед и молиться, чтобы от тряски «Хлопушка» не сдетонировала, превратившись вместе с нами в несъедобный ядерный гриб.
— Тапиока! Вооруженная и беспринципная охрана «Хлопушки»! — бодро скомандовал Лесли, молодцевато выпячивая в свете фар худую грудь. — Бастьен! Контроль за здравомыслием и патриотичными порывами Тапиоки! — Он залихватски крутанул чуб. — Ржаной Алекс! Пойдешь со мной — смотреть смерти и ожирению в глаза! Наша цель: приблизиться к автосервису, притвориться нормальными, залатать колеса и выжить! Хих! Всё ясно, враги государства?
— Угу, — язвительно отозвалась Козетта, убирая диктофон. — Здоровяк — планирует шалости, я — проклевываю ему темечко, вы двое — жиреете и умираете, а все вместе мы — рядовые граждане США, которые ни в коем случае ими не притворяются! Пф! Не сложнее, чем багет запихнуть в одно место!
— А вот с этой «шахматной комбинацией» я еще не знаком, — с серьезным видом заметил я. — Ничего, Кози, вдруг та внушительная барышня за стойкой знает пару приличных ходов! Я обязательно спрошу у нее для тебя! Может, даже мастер-класс получишь!
— Только попробуй! — зло прошипела Козетта и страстно поцеловала меня.
Фуз придирчиво проверил свои бицепсы и брюзгливо прогудел:
— И шалости не планируют, а совершают! А я шалить — не умею!
Мы с сомнением посмотрели на него — и рассмеялись. Фуз сразу набычился — а потом добродушно хохотнул.
— Да, мои коммуникативные навыки — низки, а сам я временами — никудышный член социума! — честно сказал он, залезая в фудтрак. — Однако я хорош в обращении с оружием, имею эстетически приятный внешний вид и популярен у продавцов комиксов и старушек!
— Тогда на тебе — соблазнение престарелых леди и журналов! — подытожил я, садясь за руль.
Погромыхивая «Хлопушкой» на ухабах, мы подъехали к светившемуся автосервису. Из гаража вышел лопоухий мужичок в заляпанном комбинезоне автомеханика с торчавшей из кармана засаленной тряпкой. На груди у него, среди живописных росчерков солидола, блекло красовалась нашивка с именем «Бо́рис» — с ярко обозначенным ударением на «о».
— Нам бы воздуха для шин прикупить, уважаемый! — обратился я к Бо́рису, одновременно выходя вместе с Лесли из машины. — Говорят, этого добра в автосервисах навалом. Только нам бы посвежее, ладно?
— В-воздуха? — неуверенно улыбнулся Бо́рис, продемонстрировав нам неожиданно идеальный зубной ряд. — Так это… пятый океан — он же бесплатен, да! Может, вам колеса — того, а?
— Нам колеса ни «того», ни «этого». Скрипучкой с напарницей заниматься будешь, — елейно сказала ему Козетта, становясь со мной рядом. — Скажи-ка лучше, касса для оплаты воздуха внутри, м-м?
Бо́рис вздрогнул, кивнул, а затем нервно мигнул. Фуз подмигнул ему в ответ через лобовое стекло и тоже вылез. В руках у него было карабин, обмотанный занавеской от душа.
— Остроумные издевательства над сотрудниками сервисных станций порицаются законом, моралью и мной! — строго изрек Фуз и участливо улыбнулся Бо́рису, растерянно косившемуся на спущенные колеса.
— Идите, я присмотрю за этим выкормышем учебников, — мелодично бросила Козетта и сфотографировала обидевшегося Фуза вместе с его «свертком».
— Бастьен, отрада, — чопорно кивнул ей Лесли и торопливо засеменил к автосервису.
Поймав на себе томный взгляд Козетты, я мужественно выпятил подбородок и закинул на плечо безликий чехол с «АК-12». К моей досаде, скрытый под тканью автомат гулко стукнул меня по затылку, подавив во мне тем самым и героя-любовника, и зачатки невольной эрекции.
— Балбес!.. — тихо ругнулся я и под смешки Козетты поспешил за Лесли.
Внутри, как и ожидалось, было настолько визуально сладко-цветасто, что мои ягодицы сами по себе конвульсивно сжались, словно обилие цветов грозило им слипанием.
За стендом с чипсами мы с Лесли увидели облокотившуюся на стойку краснощекую женщину. Женщина была тучной и одышливой; с заложенным носом, крупным лицом и высоким влажным лбом с обрывком салфетки. На ее глобусообразной груди, туго обтянутой подростковой красной футболкой, гордо лежал бейджик с надписью «До́рис» — и тоже с ярко обозначенным ударением на «о».
— Бо́рис и До́рис? — не поверил я. — Кто-то явно любит кинематограф, — обескураженно шепнул я Лесли.
— Либо это вселенский сарказм, либо эти двое — парочка исключительно циничных агентов-троллей, — маниакальным шепотком ответил Лесли, голодно изучая До́рис. — Они или осторожные, или еще не решили, где в нас лучше дырки смотреться будут. Хи-хи…
Мы подошли ближе и вежливо улыбнулись. Точнее, улыбнулся я, тогда как Лесли несколько раз мелко клацнул зубами. До́рис лукаво закусила локон рыжеватых волос и опустила руку под стойку, словно решив подтянуть нижнее белье. Послышался едва заметный щелчок, характерный для взвода оружия. Лесли выразительно посмотрел на меня и успокаивающе погладил под обвисшим плащом свои «HK MP5».
— Неприятность какая, путники? — наконец простуженно спросила До́рис, не прекращая жевать обслюнявленный кончик волос.
— Спасибо, болезная, — поблагодарил я До́рис за вопрос, с замиранием сердца расстегивая чехол с «АК-12». — Сами мы не местные: калики мы перехожие — три щепочки сложены да сопельки вложены. Избегаем немотивированной агрессии и не отказываем себе по случаю в мотивированной.
«Божья роса мне в глаза! Зачем я это сказал?! А если она мне сейчас в рожу пальнет из того, что у нее там припрятано?!» — в ужасе подумал я следом.
Однако До́рис лишь остекленело перевела взгляд на Лесли. Лесли противно хихикнут и хлопнул рукой по стойке. В ореоле, что остался после его потной ладошки, лежали три голубоватых алмаза, покалывая своим блеском глаза.
— Дело мировой важности, сами понимаете, — многозначительно произнес Лесли, отступая на шаг. — Поставьте наш грузовичок обратно на колеса — и получите еще столько же сверху к пенсии. Вы же в полной мере освоили свою легенду про автосервис, да? Хих!
До́рис на мгновение стала похожа на сваренную розоватую жабу, а затем она небрежным взмахом толстых пальцев скинула алмазы на пол.
— Бо́рис! — гаркнула она в приоткрытую створку окна, не убирая руку из-под стойки. — Надо помочь ребяткам отправиться туда, куда они так спешат!
В груди у меня противно екнуло, когда я увидел, как после слов До́рис височные жилки у всех взбухли, а лица стали злыми — даже у дубоватого Фуза снаружи.
Вдруг раздался развеселый автомобильный гудок, и из темноты к автосервису залихватски подъехал розовый кадиллак с нарисованной мордой знаменитой Розовой Пантеры. Из машины вышли пожилые, спортивно одетые мужчина и женщина — невысокие азиаты, чьи лица были похожи на обветренное печенье с маком. Они кивнули Фузу и Козетте и строго посмотрели на Бо́риса, начавшего выкатывать из гаража домкрат для грузовых машин, на котором почему-то лежал тесак для разделки мяса.
Через миг пожилая пара вошла в автосервис, и Лесли гаденько потер руки.
— Мы закрыты-закрыты, слепые вы бестолочи! — торопливо рявкнула До́рис на вошедших. — А еще мы закоренелые расисты, ненавидящие быстрорастворимую лапшу и осуждающие правительство вашей исторической родины!
— «Отвали, толстая лошадь, пока ружье под стойкой тебе ногу не отстрелило!» — по-китайски сказал ей азиат с вежливым поклоном. — Меня зовут Брю Ли.
— А я — Юс Ли, — представилась спутница Брю Ли. — Мы коренные жители США. Тоже считаем быстрорастворимую лапшу переоцененной. А еще нам нужны вода и ориентир, чтобы выехать на шоссе. — Затем она по-китайски добавила: — «Я из тебя сделаю „тофу ма по“ и накормлю им своего мужа, а победой над тобой — свою великую страну!»
Мы с Лесли благоразумно подались в сторонку.
— Господи, а разве коренные жители США не индейцы? — И я нервно заглянул в чехол с автоматом.
— Зато вместе эти двое — Брюс Ли! Хи! — расплылся в маниакальной улыбке Лесли.
— Так, сперва — выметаетесь отсюда, а затем через три километра… — начала было раздраженная До́рис.
Внезапно послышался еще один автомобильный гудок, и из сгущавшееся темноты выскочил желтый кабриолет с откинутым верхом. На заднем сиденье машины озорно вопили две белокурые девушки, поливая друг друга шампанским; сидевший за рулем такой же белокурый парень со смехом кидал в них оливки. Они припарковались рядом с кадиллаком, быстро сделали селфи с Розовой Пантерой и, пошатываясь, обнялись. Все трое выглядели так, словно их только что выдуло с какого-то пляжа, на котором сжигали деньги, одежду и чувство стыда.
— Мажоры какие-то, да? — громко предположил я, пытаясь разогнать исходившее от присутствующих хладнокровие.
Мне никто не ответил, а Юс Ли со скромной улыбкой приложила палец к губам.
— И то верно: молчание — знак согласия, — флегматично заключил я, неуютно поежившись. — Да и в открытый рот муха не залетит…
Одна из прибывших девушек подошла к фудтраку, а парень в обнимку со второй направились к автосервису. Бо́рис тут же взял тесак и начал невозмутимо подрезать им ногти. Выглядывавшая в окно До́рис встряхнула подбородками и опустила за стойку вторую руку. Брю Ли с хрустом потянулся и стал поправлять свои черные тапочки с белой подошвой. Юс Ли же проявила неподдельный интерес к путеводителям, висевшим возле До́рис.
Козетта скорчила мне и Лесли злую и одновременно вопрошающую рожицу. Я неопределенно пожал плечами и покосился на умиротворенно прикрывшего глаза Лесли. Козетта нетерпеливо отмахнулась от нас и что-то гневно сказала Фузу. Фуз на мгновение замер, а затем, раздувая от усердия ноздри, бросился к открытой дверке фудтрака. Взяв из машины мачете, он, словно эксгибиционист со стажем, спрятал его под плащом.
Тем временем скрипнула дверь, и неизвестные ступили в автосервис, распространив вокруг себя ароматы шампанского и клубничных презервативов.
— Калибан, Виола! — представил вошедший парень себя и свою спутницу. — Там на улице — Порция! Прошу любить и жаловать! Желательно поменьше любить и побольше жаловать! Ха-ха!
— Какая еще «порция»? — нахмурилась До́рис, непроизвольно переместив тем самым остаток салфетки на лбу на другое место.
— Это же из Шекспира! — сообразил я. — Ну вы, братцы, — оглядел я всех, — и выдумщики!
— Еще какие, — желчно согласилась До́рис и, выхватив из-за стойки армейский дробовик, оглушительно выстрелила в потолок. — Всем — ни с места! Иначе ваши трупы не найдут даже голодные койоты!
Калибан и Виола тут же выхватили из-за поясов джинсовых шорт по крупнокалиберному пистолету, а Лесли проворно выставил в разные стороны «HK MP5». Брю Ли и Юс Ли, напротив, остались совершенно неподвижны. Снаружи между тем Бо́рис зло вскинул тесак над головой, Козетта прицелилась в Порцию из «FN Five-seveN», Порция, в свой черед, взяла на мушку Фуза и Бо́риса, а Фуз торопливо попытался достать карабин из душевой занавески.
Повинуясь всеобщему неврозу, я неуклюже вынул автомат и зачем-то направил его на бурно вздымавшуюся грудь Виолы.
Вдруг с треском осыпалась витрина, и внутрь ворвался ночной ветерок. Послышались громкое сопение Фуза и шуршание, словно кто-то пытался прогрызть себе путь из пластиковой шторы.
— Австралийская секретная разведывательная служба! — пролаяла До́рис, водя дробовиком из стороны в сторону. — А теперь назовитесь и молитесь, чтобы наши страны были заодно!
— МИ-6! — высокомерно провозгласил Калибан и шутливо добавил: — Действуем в интересах мира и фунта!
— Министерство государственной безопасности КНР! — расслабленно проинформировал всех Брю Ли и по-китайски добавил: — «Палочками для еды пробиваем стены, хвосты кенгуру и уши „бондов“!»
— А мы из бюро добрых дел! Кладем дела на добро, смазываем их маслом и раздаем нуждающимся! — обозленно сказал я, потея и холодея разом. — Блин, устроили тут мексиканский тупичок! В кого целиться-то, а?!
— Алексей Ржаной! Неявная ссылка на мучные изделия — неуместна! — дубовато крикнул мне Фуз.
— Багет тебе в зад, Тапиока! — шикнула на него Козетта. — Теперь ты точно подтвердил наши личности для этих овчарок!
— И все эти овчарки имеют гражданство США, — зловеще хихикнул Лесли, покачивая «HK MP5». — Интересно, как скоро ваши хозяева придумают новые надбавки за спецоперации на территории Штатов? Думаете, они смогут подобрать достойную компенсацию за посмертное рабство? Считаете, поклоны «союзным инопланетным организмам» того стоят?! Хих-хи! Глупцы…
Вновь сгустилась тишина, от которой, как мне показалось, у всех нестерпимо засвербело в одном месте.
— Сейчас гораздо важнее вот что: кто — прострелил — наши — чертовы — колеса?! — взвизгнул Лесли с безумным взглядом.
— Мулунгу-Мулунгу! Сейчас начнется! — взволнованно прогудел Фуз, изо всех сил стараясь справиться с занавеской.
— Меньше было бы мороки… — произнесла До́рис с каменным лицом.
Все разом посерели, словно обмазав лица карандашным грифелем, а я в страхе попытался сообразить, в какую из грудей Виолы лучше целиться.
— …если бы я пальнула сразу в бак! — плотоядно выплюнула До́рис и проворно выстрелила в меня.
— Сволочь!.. — пробормотал я, инстинктивно прыгая на пол.
Прострелянные надо мной упаковки чипсов, словно разъяренные вулканы, выбросили облака из картофельных кусочков и приправ. К моему крохотному облегчению, Юс Ли оказалась быстрее следующего движения указательного пальца До́рис. Изящным ударом ноги она выбила дробовик из рук До́рис и, перехватив его, выпустила из него заряд дроби в ее обширную грудь. В ту же секунду Лесли дал круговую очередь из пистолетов-пулеметов и радостно плюхнулся рядом.
— Без сомнений, подруга! — прокричал Калибан, открывая вместе с Виолой огонь по нам и Брю Ли.
Брю Ли, проигнорировав пару выстрелов в свою сторону, мастерски метнул в лицо Виолы стальную иглу, воткнувшуюся в ее веснушки. Виола истошно завопила, и Калибан невольно покосился на нее. Этого хватило, чтобы Брю Ли подскочил к Калибану и начал наносить ему последовательные удары по горлу, ушам и глазам.
Со стороны топливораздаточных колонок послышались торопливая стрельба и металлический звон.
— Живей к остальным, Ржаной Алекс! — толкнул меня в бок Лесли, с хрустом жуя подобранные чипсы.
— Живей меня только сперматозоиды! — огрызнулся я, вскакивая с автоматом наперевес.
Лесли тоже вскочил — но в него с разбегу врезался Калибан. Выпустив из рук «HK MP5», Лесли провел Калибану бросок, и тот влетел в пирамиду из пластиковых канистр с машинным маслом. Прижав Калибана ногой, Лесли стал бить его по голове одной из канистр, после чего азартно начал лить масло на злое лицо агенту.
— «Хлопушка», Бастьен, Фуз! — крикнул Лесли, стараясь попасть маслом захлебывающемуся Калибану прямо в рот.
— Хорошие вы люди, американцы! — процедил я и лихорадочно огляделся.
Брю Ли был без сознания; рядом с ним валялся разобранный пистолет Калибана. За стойкой До́рис душила синевшую Юс Ли — кабелем питания от кассового аппарата. Под изрешеченной футболкой До́рис был виден анатомический бронежилет с большими грудями. Отсутствовала только Виола…
На мгновение мне нестерпимо захотелось выстрелить До́рис прямо в клочок салфетки на ее лбу, но вместо этого я выглянул через пустую витрину, ища Козетту и Фуза.
Дико выпучив глаза, Фуз при помощи мачете грозно теснил оторопевшего Бо́риса с тесаком. Карабин, так и оставшийся обмотанным в занавеске от душа, валялся поблизости.
— Я же говорил, что чрезвычайно полезен! — проорал Фуз, увидев меня.
— Да-да, будем теперь тебя в чай добавлять! — отмахнулся я.
Козетта тем временем жеманно перестреливалась с Порцией. Обе девушки прятались за топливораздаточными колонками, бездумно поливая их огнем из пистолетов.
— Дуры сумасшедшие! — в сердцах бросил я. — Лесли! Мы… ых!
Удар загорелого женского колена в живот вытолкнул воздух из моих легких и остатки томатного пюре из желудка. Скрючившись, я повалился на ковер из чипсов, и на меня тут же сверху уселась Виола. На ее веснушчатом лице застыла печальная гримаса, словно она пыталась изобразить грустный смайлик. Руки ее плетьми висели вдоль тела.
— Бве-бве! — изумленно промычала Виола. — Эбв! Вэ…
— Отвали, ненормальная! — И я испуганно ударил ее прикладом автомата.
Удар пришелся Виоле в голову, случайно вбив торчавшую в ее щеке иглу еще глубже. Виола несколько раз дернулась и повалилась на меня, вяло пытаясь укусить. Затем она лизнула меня и затихла.
— На игле был какой-то чудесный нейротоксин! — радостно хихикнул Лесли, носком ботинка сковыривая с меня девушку. — А теперь краткий вывод из всего этого: крадем машину и уходим в закат!
— Там эти… возле колонок стреляют! — обеспокоенно выдохнул я, неуклюже вставая.
— Муляжи! — успокоил меня Лесли. — Ага…
— Что «ага»? — не понял я, оборачиваясь.
Тяжело дыша, в нас целилась До́рис. Неподвижная Юс Ли валялась прямо перед стойкой. Возле нее лежал кассовый аппарат, кабелем питания от которого ее и задушили.
— Вы… вы хоть понимаете, что натворили?! — с ненавистью провопила До́рис. — Теперь… теперь Третьей мировой не избежать!
Неожиданно Юс Ли, словно сомнамбула, поднялась — и с размаху ударила кассовым аппаратом До́рис прямо в потный лоб. По автосервису прокатился звонкий гул, и До́рис с открытым ртом повалилась на стойку.
— «Только акула будет рада, если весь мир окажется под водой», — по-китайски прохрипела Юс Ли и вежливо поклонилась мне и Лесли. — Китай на вашей стороне! Но следует поспешить! Желаем вам в здравии взойти на эту вершину и безмятежно спуститься с нее!
После этих слов Юс Ли сняла с пояса До́рис черный нож, срезала им остатки кабеля питания со своей лиловой шеи и подошла к Калибану. Калибан лежал в луже масла, непрерывно кашлял и слепо озирался. Кое-как разглядев нависшую над ним Юс Ли, Калибан вздрогнул и жалко протянул в нашу сторону руки. Спустя секунду он громко зарыдал.
— Артист! — похвалил его Лесли и бодро выбежал наружу.
— Сначала тянешь руки, а потом протягиваешь ноги — закон жизни… — неловко пробормотал я и вышел за Лесли.
Снаружи мы столкнулись с радостным Фузом. В руках у него был наконец распакованный карабин.
— Тапиока! Доклад! — властно потребовал Лесли и плутовато подмигнул мне.
— Противники обезврежены при помощи психологического воздействия! Потерь среди личного состава — нет! — невольно доложил Фуз. Опомнившись, он дубовато напомнил: — И совместное распитие спиртосодержащей продукции не порождает права манипулировать моими служебными рефлексами!
Между тем Бо́рис и Порция были привязаны к топливораздаточным колонкам — каждый к своей. Вместо веревок были использованы шланги для подачи топлива. Оба агента были в панике: их кожный покров, покрытый желтовато-тошнотворными жилками, мягко светился. Рядом с ними сыто прогуливалась Козетта, изредка вредно побрызгивая на них из баллончика с аэрозолем.
— О-ля-ля! Все целы и здоровы! — довольно заключила Козетта, когда мы подошли ближе. — Ты ведь здоров, Алекс, м-м? А то у меня женский стресс, сам понимаешь. А его можно снять только основательной шахматной партией!
— С резиновым компьютером сыграть попробуй, — отстраненно предложил я, торопливо открывая задние дверки фудтрака. — Ну что? Переносим «Хлопушку» на другие колеса, а, Лесли?
— А маячки на них отключит лучезарное слабоумие Алекса, м-м-м? — непринужденно поинтересовалась Козетта. — Лесли, на них ведь есть маячки?
— Маячки есть в каждом из этих транспортных средств! — тоном знатока сказал Лесли. — В машину КНР! И нам нужен тент для «Хлопушки»!
— Я в гараже заметил! — встрял Фуз.
— Тогда чего жирок нагуливаешь, здоровяк? Ждешь команды для отжиманий? — язвительно поддела его Козетта.
— Алексей Ржаной, ради всеобщего блага команды ты обязан удовлетворить ее потребность в шахматах! — укоризненно сказал мне Фуз, помогая поднять «Хлопушку».
— Я ей не… — разозленно начал было я.
Внезапно поблизости послышался угрожающий рев вертолетных лопастей.
— Быстрее-быстрее, неугодные Австралии и Великобритании! — поторопил нас Лесли, забирая из фудтрака свою армейскую сумку. — Обойдемся без тента! Будем надеяться, синоптики дождь не накаркают! Хих!
Мы с Фузом живо погрузили «Хлопушку» в багажник кадиллака, не сумев закрыть его до конца, и помогли Козетте перенести припасы.
— Готовы к ночному родео — по ухабам и без света? — спросил я, садясь за обитый розовым мехом руль.
Козетта расположилась на соседнем сиденье:
— О-ля-ля! Слышала у вас по всей России так гоняют! — И она демонстративно пристегнулась.
— Ага, деревенские стритрейсеры с участковым на хвосте! — сыронизировал я и завел мотор. — Погнали!
Я вжал педаль газа в пол, и кадиллак с нами отчаянно нырнул в темноту. Нас тут же затрясло.
— Алексей Ржаной! Ты хоть знаешь, какой скоростной режим надо соблюдать при езде в ночное время по бездорожью с выключенными фарами?! — ворчливо осведомился Фуз.
— Какой же?
— Никакой! Его — нет! Вот!
Взглянув в зеркало заднего вида, я потрясенно увидел, как из отдалявшегося автосервиса вышел Калибан, держа в руке окровавленный нож. Заметив, что мы уезжаем, он торопливо бросил нож Порции, запрыгнул в свой кабриолет и погнался за нами. К моему удивлению, следом из автосервиса показался Брю Ли. Он отшвырнул оставленный Калибаном нож подальше от задергавшейся Порции, сел в наш фудтрак и стал безнадежно преследовать на нём Калибана.
— Багет мне в зад! Неужели все спецагенты такие настырные? — поразилась Козетта, торопливо подбирая в фотоаппарате подходящие настройки для ночной съемки.
— Все! — одновременно ответили ей Фуз и Лесли.
Неожиданно из-за автосервиса вылетел серый вертолет, хорошо заметный на фоне звездного неба. Пилот включил носовой прожектор и высветил гнавшийся за Калибаном фудтрак. Через секунду с вертолета хищно застрекотал крупнокалиберный пулемет, чудовищно разрывая и разгрызая наш грузовичок вместе с Брю Ли.
— Ой, — шепнул Козетта, позабыв про фотоаппарат.
А еще через мгновение из темноты вылетела яркая точка ракеты. Едва успев выбросить три фосфоресцирующие тепловые ловушки, вертолет ушел вбок и пропал. Ракета ударилась об землю, и на фоне ее цветастого взрыва какая-то черная машина протаранила Калибана, забрав его кабриолет во тьму.
— О-ля-ля! Да что происходит-то? — восхищенно спросила Козетта, делая снимки опадавшего взрыва.
— Открытие банки скорпионов, — гаденько хихикнул Лесли и расслабленно развалился на заднем сиденье.
— А пива нет? — вдруг дубовато спросил Фуз.
— Лапу соси. Вон — можешь у нашего медведя из России одолжить! — подсказала Козетта.
Лесли украдкой достал из плаща маленькую фляжку, отхлебнул из нее и незаметно передал ее Фузу. Фуз оживился, благодарно кивнул Лесли, сделал могучий глоток и воровато передал фляжку мне. Я тихо взял ее и пригубил ее содержимое. Одобрительно поморщившись после отличного шнапса, я так же незаметно передал фляжку Козетте. Козетта обворожительно улыбнулась, отхлебнула из фляжки и тайком вернула ее Лесли. Через миг мы все нервно рассмеялись.
Неожиданно нас подкинуло вверх, а потом бросило обратно на сиденья. Кадиллак застонал и крупно задрожал, съезжая куда-то вниз на огромной скорости.
— Теперь-то я могу включить фары?! — проорал я, пытаясь остановить машину.
— Да, Ржаной Алекс! Да! — возбужденно проорал в ответ Лесли. — Включай!
В следующую секунду мы обо что-то ударились, и я, вяло удивившись мягкости лобового стекла, невесомо выпорхнул в неизвестность.