#img_4.jpeg
Ю. Оболенцев
ЗДРАВСТВУЙ, ОКЕАН!
Г. Щедрин
Герой Советского Союза, капитан дальнего плавания, вице-адмирал в отставке
СЧАСТЛИВОГО ПЛАВАНИЯ, БУДУЩИЕ МОРЯКИ!
В жизни мне очень везло. Родился на берегу «самого синего в мире» Черного моря, в городе Туапсе. В ранней юности, без преодоления особых преград, стал тем, кем мечтал быть с детства, — моряком. Закончил морской техникум в Херсоне и за сравнительно короткий срок вырос до капитана дальнего плавания. А в военно-морском флоте прошел путь от краснофлотца до вице-адмирала.
Везение заключалось не только в исполнении мечты детства, и даже не в том, что очень быстро продвигался по служебной лестнице и в двадцать четыре года стал командиром мощного боевого подводного корабля. Везло прежде всего в том, что на судах и кораблях, на которых я плавал, меня окружали требовательные и добрые люди. Экипажи были на редкость дружными, сплоченными, помогавшими мне учиться, постигать морские премудрости.
Однако везение не надо рассматривать как непрерывную цепь успехов, побед и удач. Более чем за полувековую мою службу бывало всякое: и радости, и победы, и огорчения, и неудачи.
Мне часто приходится встречаться с молодежью, школьниками, отвечать на многочисленные письма юношей и девушек. Вопросы задают разные. Но чаще всего спрашивают: трудна ли профессия моряка, какая специальность на флоте самая интересная, можно ли справиться с морской болезнью и очень ли страшна разбушевавшаяся стихия?
И мне самому, и всем, кого я близко знаю, и даже бывалым морякам на море всегда было трудно. Причем не только в начале пути, в молодости, но и в середине, и даже в конце службы. Моряку надо многое уметь: уметь переносить многомесячную разлуку с землей и близкими; уметь верить в любовь той самой желанной и дорогой, что ждет тебя дома; уметь, если надо, не отдыхать сутками и отстоять вахту за товарища; уметь, не раздумывая, броситься в огонь и в воду, если твой корабль в беде; уметь не падать духом даже тогда, когда стоишь на самом краю… И многое другое. Все эти умения обязательно понадобятся в морской жизни.
Говорю о трудностях вовсе не для того, чтобы напугать вас. Нет. Просто хочу честно предупредить тех, кто собирается связать свою судьбу с морем, — легкой жизни не ждите. А вот то, что она будет интересна, — обещаю твердо. Что касается меня, то, если бы мне дали вторую и третью жизнь, я, ни минуты не колеблясь, отдал бы их флоту, кораблям, морям и океанам.
Ответить однозначно на вопрос, какая морская специальность самая интересная, невозможно. В торговом, промысловом и, особенно, в военно-морском флоте очень много специальностей, их перечисление заняло бы несколько страниц. Все они интересны, все нужны, и все они связаны с глубокими знаниями различных отраслей науки и техники. Все они обеспечивают управление и деятельность судов и кораблей. Неинтересных среди них, по-моему, нет.
Это относится как к специальностям рядового и старшинского состава, так и к офицерам.
Страшна ли морская болезнь? Все ли ей подвержены? Можно ли ее победить?
Тот, кто утверждает, что ему любая качка нипочем, грешит против истины. Качка — необычное для человека состояние, и болезнь, вызываемая ею, вполне объяснима. В улитке нашего среднего уха есть жидкость, которая при качке переливается. При этом она раздражает соответствующие нервы, что и вызывает приступы болезни. Однако организм большинства людей успешно приспосабливается к новым для себя условиям, и болезнь проходит.
Но процесс этот далеко не всегда бывает быстрым и легким. Требуются волевые усилия самого «больного». Настойчивость, активное желание победить недуг намного ускоряют и адаптацию человека и его «оморячивание». Главное — не поддаваться болезни, не залеживаться на койке, а работать, выполнять свои обязанности, как бы трудно это поначалу ни казалось. Те, кто так поступает, гораздо быстрее справляются с морской болезнью, чем раскисшие, расслабившие волю и признавшие себя побежденными.
Должен оговориться: качка на различных кораблях и судах разная. Поэтому случается и так: проплавает моряк некоторое время на судне, привыкнет к морю и перестает укачиваться. А перейдет на другое судно — и в свежую погоду вновь почувствует себя не в своей тарелке. Ничего удивительного! Другой ритм и характер качки. Поэтому организму нужно время перепривыкнуть. Обычно это происходит быстро.
Лишь очень немногие люди не могут одолеть морскую болезнь. Например, знаменитый английский адмирал Нельсон укачивался до конца своей жизни, что не мешало ему много плавать, участвовать в боях и побеждать противника в морских сражениях. А болезнь, не мешающая думать и действовать, — уже не болезнь!
Разбушевавшаяся стихия… Да, это не шутка! Штормы, обледенение, тайфуны, жестокие бури «ревущих сороковых» и «неистовых пятидесятых» широт, ураганы Северной Атлантики, горячие, пропитанные песком ветры Красного и Аравийского морей, новороссийская бора и обжигающие ветры Арктики… Всего не перечислишь!
Как ни крепки современные корабли, как ни надежна их техника, но и им приходится поскрипеть своими стальными мускулами. Захватывающая картина — корабль в море во время шторма! Водяные горы обступают его со всех сторон, мчатся, задевая мачты, тучи, гребни волн сердито кипят, разбрасывая белую пену. Ветер — не продохнешь, свистит в снастях соловьем-разбойником. Вода бурлит и шипит, смешиваясь с небом! Куда ни посмотришь — кругом бушующее море.
И невольно наполняешься гордым сознанием: сильна стихия, а люди, моряки, сильнее!
Чтобы корабль шел сквозь шторм и ветер, им должны быть противопоставлены стальная воля, дисциплина, хорошая выучка, сплоченность и предусмотрительность всего экипажа, знания, опыт и искусство капитана или командира.
Мотористы, машинисты или турбинисты должны обеспечить бесперебойную работу двигателей, следить, чтобы на качке «не упустить» масло, не сжечь подшипники и не вывести их из строя.
Штурман — всегда знать точное место корабля, рулевой — выдерживать заданный ему курс.
Командир или капитан — оценивать обстановку и решать, нет ли необходимости изменить скорость или курс корабля, расположив его иначе к волне и ветру, чем он до этого шел.
Когда М. И. Калинин объяснял воинам, что такое мужество и высшее его выражение — героизм, он сказал: «Героизм — это выполнение своих обязанностей в любых условиях». Мудрые слова!
Мне помнится, как в войну, когда мы переводили подводные лодки с Дальнего Востока на Северный флот через Панамский канал, нам пришлось пересекать тропическую и экваториальную зоны, мы мучились от непривычной для людей и механизмов жары. Температура воздуха в отсеках достигала пятидесяти с лишним градусов. Дизели, охлаждаемые тридцатиградусной забортной водой, работали на максимально допустимых режимах, что требовало непрерывного повышенного внимания вахтенных. Масло и соляр мгновенно испарялись из трюмов и механизмов, пропитывали парами электропроводку, вызывая падение изоляции, чреватое опасностью возникновения пожара. Жидкость в компрессорах пушек, расширяясь, выбивала пробки и текла. Даже воздушное давление в баллонах повышалось. Температура в снарядном погребе превысила тот предел, когда порох начинает разлагаться и может взорваться. Словом, много неожиданностей свалилось на экипаж сразу. Было от чего растеряться. Но подводники находили выход из, казалось бы, безвыходных положений, и наши корабли продолжали плавание по «печи планеты» на максимальной скорости. Конечно, приходилось много работать, недосыпать, но это не в счет.
Чтобы успешно выполнять боевую задачу, экипаж должен действовать как часы. Один за всех, все за одного! Точнее не скажешь. Когда в книге о войне на море вы прочитаете: «командир принял исключительно смелое решение» или «вышел в дерзкую атаку», — знайте, что на этом корабле был сплоченный, великолепно сработавшийся экипаж, в который командир верил, как в самого себя.
Именно таким был экипаж на крейсерской подводной лодке Северного флота «К-3», вступивший в невиданный в мировой практике поединок с противолодочными кораблями и победивший их. Произошло это в 1942 году. Днем подводная лодка вышла в торпедную атаку по конвою и потопила транспорт, охраняемый тремя сторожевиками. Фашисты забросали лодку глубинными бомбами и повредили топливную цистерну. Соляр всплывал на поверхность, выдавая местоположение лодки. Бомбы падали буквально рядом, выводили из строя лодочные механизмы. Тогда находившийся на борту командир дивизиона капитан второго ранга М. Гаджиев посмотрел на капитана третьего ранга Малафеева и сказал:
— Ну что, командир, всплывем?
Малафеев понял замысел комдива, согласился с ним и приказал готовиться к всплытию, чтобы вступить в артиллерийский бой со сторожевиками, использовав всю мощь своих пушек. Такого боя история военно-морского искусства еще не знала.
Цели, видимые в перископ, командир распределил по пушкам еще под водой, а управляющие огнем здесь же дали необходимые команды на прицел и целик. Весь расчет строился на внезапности нападения. Артиллеристы в строго определенном порядке повисли на трапе вслед за командиром корабля и своими управляющими огнем. Мотористы приготовились немедленно по всплытии дать ход дизелями. Все было готово к бою.
— Продуть главный балласт! Оба дизеля малый вперед!
На глазах ошеломленного врага подводный крейсер всплыл и, дав ход, немедленно открыл огонь изо всех орудий. Фашистские артиллеристы, не готовившиеся к такому обороту дела, не успели даже занять своих мест у автоматических орудий. Подводники стреляли метко и с полной скорострельностью. Один сторожевик, пораженный точными попаданиями стомиллиметровок, тонул. На втором снаряд угодил в глубинный боезапас, и сторожевик разлетелся в щепки. Комендоры-подводники перенесли огонь на третий корабль охранения, который задымил и, дав полный ход, скрылся за ближайший остров.
Чтобы выиграть этот невиданный бой одного против трех, потребовалось всего несколько минут и полсотни снарядов.
Может возникнуть вопрос: значит, и подвиг длился всего пять минут?
Попробуем ответить, начав издалека.
Как-то один меценат купил за большие деньги картину знаменитого художника. Позже, узнав, что тот написал ее всего за сутки, богач подал в суд, надеясь вернуть хотя бы часть своих денег. «Нельзя же так дорого расценивать рабочий день», — рассуждал он. Во время процесса судья спросил художника:
— Правда ли, что вы над своей картиной работали всего один день?
— Нет, ваша честь, это не совсем точно. Я над ней работал всю жизнь и один день!
Художник рассказал суду, как долго он учился своему мастерству, почему заинтересовался темой картины. Сколько лет потратил на розыски и изучение относящейся к ней литературы. Как выезжал на натуру и делал зарисовки.
А когда подготовка была закончена и замысел вполне созрел, он сел за полотно и действительно за сутки написал проданную истцу картину.
Меценат был удовлетворен ответом и сам отказался от своего иска.
То же следует сказать и о подводниках североморской «Катюши». Бой длился всего пять минут. За это время экипаж успел совершить подвиг. Но каждый моряк в отдельности и все они вместе долго и упорно готовились к нему. Воспитывал их весь уклад нашей советской жизни: семья, школа, пионерская, комсомольская, партийная организации. Воспитывали также учебный отряд подводного плавания, командиры, учебные и боевые походы, а также книги, радио, газеты, журналы, живые примеры героев-фронтовиков.
Не отставали от военных моряков в доблести и мужестве и моряки советского торгового флота — люди мирных профессий.
Это произошло в ночь на 17 мая 1942 года у побережья Австралии. Пароход «Уэлен» Дальневосточного пароходства, взяв в Новой Зеландии и Австралии груз свинца и шерсти, вышел во Владивосток. В тридцати милях от берега вдруг раздался орудийный выстрел, второй, третий. Снаряд разорвался на мостике судна. Вахтенный третий помощник капитана А. А. Арестов и капитан Н. Н. Малахов были ранены. Штурмана унесли в лазарет, а капитан отказался уйти с мостика и так удачно маневрировал, что атаковавшая его субмарина решила, что пароход смертельно поврежден, и прекратила огонь. Но через сорок минут она возобновила артобстрел.
На «Уэлене» были ручной и крупнокалиберный пулеметы. Кроме того, в Австралии на него поставили трехдюймовую пушку, правда не морскую, а горную. Все три огневые точки парохода отбивали атаку. Советские моряки помнили, что их груз ждет фронт: свинец нужен был для пуль, шерсть — для шинелей и валенок бойцам. И вот «Уэлен» меткими попаданиями снарядов отправил субмарину на дно. А пароход до конца войны сумел сделать еще четырнадцать океанских рейсов, доставив сто тысяч тонн грузов, необходимых фронту. Это тоже был подвиг.
Многие ребята мечтают о море. Встречаясь со школьниками столицы и других городов, с дружиной «Штормовая» Всесоюзного пионерского лагеря «Орленок», с членами многочисленных клубов юных моряков, я видел их живейший интерес к флотским делам, желание выработать в себе качества, необходимые моряку. Об этом же свидетельствует и моя переписка с будущими покорителями морей и океанов.
Но мне хотелось бы предупредить будущих моряков: избранная ими профессия требует от человека полной отдачи. Не увлечения, а любви и верности без оглядки на берег. И еще: если собираешься стать моряком, то стремись быть моряком обязательно хорошим. Если нет стремления к знаниям и нет преданного отношения к делу, то лучше оставаться на берегу. Море хлюпиков не любит.
Профессия наша интересная и, по-моему, самая романтическая. Романтику эту нужно научиться видеть в труде, в постоянной борьбе со стихией, в преодолении трудностей, в благородстве выполняемой цели, в возможности многое увидеть своими глазами, многому и постоянно учиться.
Если любовь к морю живет в вашей душе, мои юные друзья, боритесь за свою мечту, крепните душой и телом, овладевайте морскими и военными знаниями, неустанно учитесь.
Счастливого вам плавания и доброго попутного ветра!
Е. Цыганко
МОРЕ