В среду утром дождь лил как из ведра, и я была этому очень рада. Приятно было отправиться в Марбеллу, когда в Ирландии было серо и противно. Даже если я ехала работать, а не отдыхать и со мной ехал Эндрю. Была только одна проблема — как вести себя в поездке с моим бывшим любовником и теперешним начальником. Я пыталась разработать стратегию, но так ничего не придумала и сдалась.

Я проспала большую часть полета. Это избавило меня от необходимости беседовать с Эндрю. Сойдя с самолета в аэропорту Малаги, мы сразу же попали в страшное пекло. Я была рада тому, что предусмотрительно надела под плащ кофточку без рукавов. Эндрю же, конечно, парился в строгом костюме.

В ожидании такси мы изнывали под лучами испанского солнца. Казалось, что зной словно поднимается над землей наподобие странного сухого тумана. Но это была благословенная жара. И голубое небо было безоблачным, что всегда в новинку для ирландца. Эндрю снял свой прекрасно скроенный пиджак и шелковый галстук и теперь расстегивал пуговицы на рубашке.

— Эндрю, не раздевайся здесь. Испанцы могут не вынести зрелища твоего потрясающего белого тела, — засмеялась я.

— Белые тела — экзотика, когда все время видишь коричневые. Вот посмотришь, Эллен, они будут стоять в очереди, чтобы купить у меня роскошные апартаменты, едва взглянут на мою белоснежную кожу.

Он улыбнулся мне и взъерошил рукой волосы, как раз по последней моде. Мне нравилось, когда он это делал. Я отвернулась. И он тоже.

— Это наше такси! — заорала я на толстого, потного бизнесмена, который пытался захватить его.

Толстяк отошел от такси и уставился на меня с открытым ртом, как вытащенная из воды золотая рыбка. Водитель смеялся и качал головой.

— Что ты сказала, Эллен? — спросил Эндрю, когда мы уселись в такси, чтобы совершить тридцатиминутную поездку до Марбеллы.

Я пожала плечами.

— Убирайся от моего такси, потная, толстая свинья, и жди своей очереди, как и все остальные. Вот и все, что я сказала. Не бог весть что.

Водитель такси все еще смеялся.

— Эллен!

— Что здесь такого? Мы же отстояли наше такси, не так ли? — Я снова пожала плечами.

— Ничего удивительного.

Мы снова замолчали, глядя по сторонам автострады. Бедро Эндрю прижималось к моему. Я знала, что он это делает не нарочно. Это было последствием его большого роста и того, что он был зажат на заднем сиденье испанского такси с очень долговязой девушкой. Но меня это не раздражало, даже наоборот, нравилось. Я попробовала было отодвинуться ближе к дверце, но для наших длинных конечностей в машине не было места. Тогда я закрыла глаза и постаралась вызвать в своем воображении образ Тони Джордана. Но вместо него передо мной возникли серые глаза Эндрю. Его бедро сильнее прижалось к моему. Или мне это только показалось?

Солнечные очки. Мне нужны солнечные очки. Если бы они у меня были, я бы прекрасно себя чувствовала и избавилась бы от плохих мыслей о бывшем бойфренде. Я порылась в сумке, но вспомнила, что положила очки в чемодан. Эндрю отвернулся от окна и взглянул на меня. Я забыла, как он красив. Другой тип красоты, чем у Тони. Красота, которая поражает не сразу, а постепенно.

— Все в порядке, Эллен? Ты что-то уронила? — спросил он и, наклонившись, посмотрел на пол. Ну это уж чересчур! Эндрю Кенни склонился между моими ногами, а мы еще не доехали до Марбеллы.

— Bay! — воскликнула я. — Я, должно быть, уже перегрелась.

Эндрю выпрямился.

— Что с тобой?

— Соль Плайа, — объявил таксист. Я чуть было не расцеловала его. Мы приехали в наши апартаменты, и я могла прийти в себя от… солнца или чего-то там еще.

Номер, который предоставил нам «Паблито Истейтс», относился к категории люкс. Я охнула, увидев джакузи и 32-дюймовый цифровой телевизор. В гостиной стояли цветы, а на кухне корзина с экзотическими фруктами. «Паблито Истейтс» из кожи вон лезла, чтобы произвести впечатление, и я не жаловалась.

Я подбежала к застекленным балконным дверям и растворила их. Открывшийся вид напоминал художественную открытку или сцену из фильма. Невероятно! Захватывающее дух зрелище. Апартаменты были расположены на холме на окраине Марбеллы с видом на чудесное бирюзовое Средиземное море. Раскинувшийся внизу город был ослепительно белым. Я позвала Эндрю полюбоваться вместе со мной.

— Как красиво! — воскликнула я, наслаждаясь идиллической картиной перед моими глазами. Под нами город, перед нами море и маленький дворик — патио, усиливавший очарование этого места.

— Держу пари, что ночью здесь захватывающее зрелище, — сказал Эндрю. Он стоял рядом со мной. Может быть, слишком близко? Я не шевелилась.

— Эти апартаменты дорогие? Для продажи выставляют такие же? — спросила я.

— Нет. «Паблито Истейтс» построил эту эксклюзивную деревню где-то пять лет назад. Купим, а? — Он засмеялся и положил руку на мое плечо.

— С удовольствием. — Мне нравилась тяжесть его руки на моем плече. — Когда я вижу такое невероятно красивое место, как это, то завидую людям, которые владеют всем этим. Я имею в виду не апартаменты, а потрясающий вид. Я хочу владеть им, — заключила я, протягивая руку в сторону моря.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, Эллен. Ты хочешь владеть тем, что любишь. Я очень хорошо тебя понимаю, — проговорил он тихо мне на ухо.

Я повернулась и посмотрела на его лицо, ожидая увидеть улыбочку или ухмылку. Но он был очень серьезен. Его глаза искали мои. Я не знала, что он ожидал в них найти. А может быть, не хотела знать.

— Я бы съела быка, — заявила я и, стряхнув со своего плеча руку Эндрю, отправилась на поиски пищи.

Интересно, распространилось ли гостеприимство «Паблито Истейтс» на обильное угощение? Да. Холодильник в американском стиле был забит салатами, овощами и разными сортами холодного мяса. И еще вином. «Фаустино». Мое любимое. А также множеством банок пива «Сан Мигель».

— Эндрю, взгляни сюда, это даже лучше, чем вид с балкона, — закричала я в сторону стеклянных дверей, выгружая еду на стол, чтобы приготовить ланч.

Мы ели на патио. Эндрю откупорил бутылку вина.

— Мы не можем пить и вести машину, — напомнила я, когда мы поглотили половину еды. Мои глаза не отрывались от оставшегося вина.

— Какое открытие, Эллен! Так что же ты предлагаешь? О, я знаю. Я вообще пить не буду и позволю тебе допить остальное. Как ты на это смотришь?

— Отлично, — обрадовалась я, отрезая огромный ломоть хлеба.

Воцарилось молчание, нарушаемое только отчаянным щебетом птиц на деревьях. Я чувствовала запах бугенвиллии. Наклонившись через металлический стол, я взяла несколько проспектов нового жилищного комплекса. Просто от нечего делать.

— Сегодня до всех наших объектов мы сможем дойти пешком, — заметил Эндрю.

— Так что у нас на повестке дня? Мне бы хотелось искупаться. Море такое красивое и соблазнительное. Не то что в Иоле, где поверх бикини нужно надевать свитер, — сказала я, намазывая хлеб маслом.

— В три у нас встреча с «Паблито». Их офис прямо по дороге. А потом мы свободны до восьми часов, когда пойдем с ними ужинать, — объявил он, вытягивая длинные ноги и складывая на груди руки.

На нем были темные очки, скрывавшие глаза. Но я могла держать пари, что они были уже закрыты. Он спал. Еще одна привычка Эндрю, о которой я забыла. Он любил вздремнуть после еды. Как маленький ребенок.

— Эллен, почему ты на меня смотришь?

— Просто так. Я думала, что ты спишь, так что я… я не смотрела на тебя. Просто за твоей спиной необычный цветок… вон там… видишь?

— Иногда мне кажется, что ты просто ненормальная. — Он встал и пошел в спальню. Он смеялся. Я тоже усмехнулась про себя.

Встреча закончилась только в половине шестого. Я кинулась в наши шикарные апартаменты, оставив Эндрю забрать машину, которую нам дали напрокат гостеприимные хозяева. Наверное, открытый «мерс». Я бросила в сумку купальник и полотенце и отправилась в уединенную бухточку в пяти минутах ходьбы от апартаментов, о которой мне говорил один сотрудник «Паблито». У меня едва оставалось время на то, чтобы искупаться перед ужином.

Бухточка была очень красивой и совершенно безлюдной. Я надела купальник и вбежала в теплое море, позволив ему омывать мое тело. Я долго плавала, зная в душе, что мне не следует плавать одной в незнакомом месте. Но ведь это был не суровый серый Атлантический океан, а теплое, мирное Средиземное море. Мне хотелось вымыть из своего тела все стрессы и напряжение.

Все-таки я плавала вблизи берега, как учил меня отец, когда мне было лет девять-десять. Через полчаса энергичного плавания я перевернулась и поплавала немного на спине, глядя на ясное голубое небо.

— Эллен, уже половина восьмого.

— Ах!

— Я не хотел тебя напугать. Я думал, что ты видела меня, когда я был на берегу.

— Господи, Эндрю! — воскликнула я, брызгаясь и стараясь выпрямиться.

— Вставай, Эллен, слышишь, ты можешь здесь встать, попробуй — командовал он сквозь смех.

Он протянул мне руку. Я взялась за нее и встала на мягкое песчаное дно. Теперь у меня под ногами была земля. Не отпуская моей руки, Эндрю подвигался ко мне в воде все ближе и ближе. Так близко, что я могла видеть золотые крапинки в его серых глазах.

— Прости, Эллен.

— Ничего, все в порядке, — ответила я, не сводя с него глаз.

Тогда он обвил меня обеими руками и прижал к своему мокрому телу. Но я была не готова к той лавине чувств, которую вызвало простое объятие моего бывшего любовника. Я отвернулась, стараясь взять себя в руки. Но не оттолкнула его. Друзья всегда обнимаются, сказала я себе. Может быть, нам стоит попробовать для разнообразия стать друзьями. Он взял меня за подбородок и повернул к себе.

А потом он поцеловал меня. Осторожно, нежно, потрясающе. Неподражаемый поцелуй Эндрю, который мог целовать, как никто другой. И от этого поцелуя у меня было такое приятное ощущение, какое бывает от туфель, которые тебе точно впору. Или как в детстве, когда возвращаешься домой и знаешь, что папа принес гостинец. В общем, то ощущение, которому и следовало быть.

— Нет! Нет! — закричала я, вырываясь и устремляясь к берегу. Лучше, конечно, было бы с достоинством уйти — нельзя с достоинством бежать по пояс в воде.

— Эллен, извини. Пожалуйста. Эллен, послушай, это случилось само собой… но это было так приятно… я подумал, что ты… Эллен, пожалуйста, остановись… посмотри на меня.

Но я продолжала идти вброд к песчаному берегу и, достигнув его, подобрала сумку и пошла по дорожке. Не оглянувшись.