Эндрю заварил чай, а Элисон наготовила горы еды. Все было очень вкусно. Мы с Эндрю ели с таким же аппетитом, как и другие, хотя только недавно завтракали. Правда, угощение матери не считалось настоящей едой. По крайней мере, так я говорила себе каждый раз, когда подъедала в машине после обеда в доме родителей.

Дермот позвонил в полицию, чтобы сообщить им, что Вилл вернулся домой. Как только мы закончили завтракать, в дверь позвонили. Дермот пошел посмотреть, кто там, и через две минуты привел в кухню мою старую знакомую Хилари Торнтон. Она улыбнулась своей улыбкой многоопытного полицейского.

— Доброе утро всем, — поздоровалась она, убирая за ухо прядь седых и жестких, как проволока, волос.

— Детектив Торнтон! — воскликнула я. — Что вы здесь делаете? Или вы, как супермен, работаете по 24 часа в сутки?

Хилари Торнтон рассмеялась.

— Я еду домой, Эллен, и по дороге решила заглянуть посмотреть, как вы сегодня себя чувствуете.

Мать с упреком посмотрела на меня. Я вздохнула, поняв, что сказала что-то не то.

— Мы познакомились вчера вечером, когда похитили Вилла, — объяснила я, решив не упоминать того факта, что мы еще встречались в день, когда взорвалось письмо-бомба. Возможно, я была усталой и взвинченной, но не совсем дурой. Я прекрасно знала, что у мамы будет припадок, если она узнает, что кто-то прислал мне письмо-бомбу.

— О, заходите, пожалуйста, — приветливо улыбнулась мама, подходя к женщине-полицейской. — Я — Филлис Грейс. Хотите чаю или что-нибудь перекусить?

— Нет, спасибо, Филлис. Я сыта. Рада познакомиться. Кстати, меня зовут Хилари Торнтон.

Две пожилые женщины пожали друг другу руки.

— Я хочу поблагодарить вас и ваших коллег за помощь, которую вы оказали в… возвращении Вилли домой, — торжественно произнесла мать, а отец вышел вперед и поздоровался с Хилари Торнтон за руку.

Она улыбнулась и быстро обвела взглядом всех собравшихся.

— Боюсь, что это не наша заслуга. Вилл как будто сумел освободиться сам. Как ты, Вилл?

Вилл проглотил еду.

— Спасибо, хорошо. Я боялся, что вывихнул кисть, когда они швырнули меня в фургон, но, думаю, что это был просто ушиб…

Вилл помахал в воздухе рукой. Мы все уставились на нее так, словно это было нечто необыкновенное.

— Вывихнутая кисть не очень серьезная травма, но для гитариста это целая трагедия, не правда ли, Вилл? — сказала Хилари Торнтон.

Вилл кивнул.

— Особенно теперь, когда у нас так много выступлений и мы можем поехать куда-нибудь на гастроли.

— Моя дочь тоже поет в какой-то группе, — сообщила Хилари Торнтон, вынимая из кармана пальто из верблюжьей шерсти тонкий блокнот, переплетенный проволокой.

— В самом деле?

Хилари Торнтон кивнула.

— Группа «Флипсайд».

Вилл даже подпрыгнул на своем стуле.

— Вы шутите. Вы мать Кьяры Торнтон?

Гостья кивнула и удивленно подняла брови.

— Вы о них слышали?

— Слышал ли я?! Мы в прошлом месяце выступали вместе с ними. Надо же! Мать Кьяры Торнтон. Кьяра — блестящая певица! Она потрясающая!

— Я принимаю это как комплимент, — сказала Хилари Торнтон, и они с матерью обменялись понимающими взглядами. — Возможно, мне лучше получить объяснения Вилла в другой комнате? Это займет всего несколько минут, а потом я больше не буду вам мешать.

Вилл посмотрел на меня и улыбнулся. А затем отодвинул стул от стола.

— В гостиной? — спросил он.

Хилари Торнтон кивнула.

Когда Вилл и детектив покинули кухню, воцарилась напряженная тишина. Никто не произносил ни слова. Единственными звуками были шум воды — Эндрю мыл посуду — да тихое постукивание пластмассовой ложки Кьерана о край его высокого стульчика. Я страшно устала. Мои глаза щипало, как будто они были наполнены кислотой, но я не шла спать. Словно какая-то суеверная часть меня опасалась, что зло вернется, если мы не будем все вместе. Вода в кране издавала тихие булькающие звуки, исчезая в канализационной трубе.

Я взглянула на мать, которая выглядела прозрачной от изнеможения. Элисон, очевидно, видела то же, что и я.

— Иди приляг, мама, — посоветовала она.

Мать взглянула на нее.

— Но детектив Торнтон…

— Ей незачем разговаривать с вами, — вмешался Дермот. — В любом случае, Филлис, если вы ей понадобитесь, она может заехать позднее. Вы выглядите осунувшейся. Вам надо отдохнуть.

Мать согласно кивнула.

— Я действительно очень утомлена.

Отец закрыл дверь черного хода и подошел к ней.

— Пойдем, милая. Мы поднимемся и ляжем. Вилл дома, и мы можем теперь немного поспать.

Мать снова кивнула, и я наблюдала за тем, как родители вышли из кухни. При всех их ссорах по поводу пережаренной пищи, курения и плохо выстиранного белья между ними сохранились прочные узы, которые помогали им в течение всей жизни.

Эндрю повесил на сушилку мокрое кухонное полотенце.

— Я пойду, — сказал он, глядя на меня.

Я подняла голову и встретилась с его взглядом. Почему мы не можем быть как мои мать и отец? Ведь могли бы, если бы не некоторые моменты…

— О'кей, — только и сказала я.

Элисон подошла к Эндрю и поцеловала его.

Вы придете сегодня к Анжеле, правда, Эндрю?

— Я… — начал было Эндрю.

— Ну конечно, придете, — перебила Элисон. — У вас ведь нет других планов? И даже если и есть, отмените их. Вы должны прийти. Без вас все будет не так.

Эндрю улыбнулся ей и перевел взгляд на меня. Я тоже улыбнулась.

— Правда, Эндрю, ты должен помочь отпраздновать день рождения Анжелы. И потом, у нас ведь тоже праздник — возвращение Вилли.

Эндрю кивнул.

— Я с удовольствием приду. Пока. Поспи. Увидимся позже.

Эндрю вышел из кухни в сопровождении Элисон. Кьеран подпевал себе, стуча по зеленой пластиковой чашке. Дермот окинул меня быстрым взглядом, но ничего не сказал. Я слышала тихий шелест голосов, когда Элисон и Эндрю прощались. Затем звук закрываемой двери. Элисон вышла на кухню. Проходя мимо меня, она улыбнулась и похлопала меня по руке. Эндрю ушел. Я взглянула на чаинки в белой фарфоровой чашке, и вскочила со стула.

— Я кое-что забыла! — вскричала я. Элисон и Дермот с открытыми ртами посмотрели на меня, но я больше ничего не могла добавить. Я помахала им рукой и выскочила из кухни, промчалась через прихожую и выбежала из парадной двери. Слава Богу, Эндрю еще сидел в машине. Он повернул голову, услышав звук захлопнувшейся двери, и когда я добежала до его машины, уже стоял на дорожке.

— Эллен! Что-то случилось?

Я кивнула, тяжело дыша и от бега, и от смятения в моей душе.

— Спасибо, — с трудом выговорила я, — спасибо за все.

— Пожалуйста, — ответил Эндрю, не сводя с меня глаз.

— Я хотела… я ни разу… Я просто хотела поблагодарить тебя. Мы бы не пережили этого испытания без тебя. — Я сплела пальцы, не зная, куда девать руки. — Так что спасибо за все.

Эндрю кивнул и засунул руки в карманы. Он прислонился к машине, и я увидела, что он выглядит усталым и небритым.

— Вот и все, — прибавила я, стараясь выдавить из себя жизнерадостную улыбку. — Не буду тебя задерживать. Увидимся вечером, да?

Эндрю молча кивнул, и я повернулась и пошла к дому. У дверей я услышала, как его машина отъехала от обочины. Мое сердце было тяжелым, как бетонный блок. Должно быть, из-за всех треволнений и бессонницы, подумала я, открывая дверь. Хилари Торнтон сразу посмотрела на меня, когда вышла из гостиной.

— Эллен, вы бы не зашли на минутку?

Я последовала за ней в гостиную. Вилл тяжело опустился в кресло, а Хилари Торнтон села на маленький диванчик напротив. Она сняла верблюжье пальто и аккуратно сложила на стуле рядом с собой. Я уселась на ручку кресла Вилли.

— Вильям услышал интересную информацию, пока его держали заложником, — сказала она.

— Какую? — поинтересовалась я.

Она взглянула в свой блокнотик.

— Я не уверена, но мне кажется, что он услышал разговор, касающийся наркотиков. Тони Джордан когда-нибудь упоминал что-нибудь о наркотиках?

— Нет! — возмущенно воскликнула я. — Никогда! Я даже не знала о том, что он… что он связан с преступным миром. Пока вы мне вчера не сказали. Я думала, что он владеет гимнастическим залом и кое-какой собственностью.

— Так и есть, — подтвердила Хилари Торнтон.

Я пожала плечами.

— Это все, что я знаю.

Хилари Торнтон испытующе посмотрела на меня долгим взглядом проницательных глаз, не подходивших к ее по-матерински доброму лицу. Я поняла, что она соображает, говорю я правду или нет. Мне сделалось не по себе, и я заерзала на ручке кресла.

— Меня спас Тони, — заявил Вилли. Хилари Торнтон повернула к нему голову, и он кивнул. — Я не знаю, как он меня нашел, но на рассвете ворота сарая, где они меня держали, проломил джип…

— О боже, — прошептала я.

— Из джипа выскочил Тони, — по крайней мере, я думаю, что это был он. Я ведь видел его только раз, и то мельком. В общем, у него был ствол, Эллен, и он выстрелил в воздух. Державшие меня парни разбежались как зайцы. Потом Волфи — я его знаю, я встречал его у тебя, помнишь?.. — я кивнула. — О'кей. Так вот, Волфи подбежал ко мне и перерезал веревки, которыми они связали мне руки и ноги. А затем Тони вернулся и крикнул мне, чтобы я убегал.

— О боже, — снова простонала я. — И что было потом?

Вилл пожал плечами.

— Не знаю. Я сделал, как он мне сказал, и бросился бежать. Сарай находился на Док Роуд, и мне показалось, что были выстрелы, когда убегал, но точно не знаю. Я ведь никогда в жизни не слышал выстрелов, кроме как по телевизору, а эти звучали иначе. Я бежал и бежал, пока не прибежал к дому.

Я обняла Вилла за плечи.

— И что же ты подслушал?

— Ночью я слышал, как тот урод с красным лицом и капюшоном, ну тот, который напал на тебя…

— Я помню его, — сказала я, вспомнив также тот день, когда Волфи бросил его на ограждение на парковке возле моего дома.

— Так вот, он разговаривал с другим парнем.

— С каким другим? — спросила я, постепенно теряя нить рассказа Вилли.

— С маленьким, худым, моложавым хмырем с бритой головой и татуировкой на затылке.

— Татушник разговаривал с Капюшоном? — уточнила я.

— Ага, — подтвердил Вилли, — он приехал в середине ночи. Они думали, что я сплю, и каждый раз, когда они подходили, я закрывал глаза.

Вилл остановился и посмотрел на меня.

— Так кто же он был — этот парень с татуировкой?

Вилл тяжело, устало вздохнул.

— Я не знаю его имени, но, насколько я мог понять, это был какой-то тип, который работал на Тони Джордана, но решил переметнуться.

— О боже, — пробормотала я в третий раз.

Вилл кивнул.

— А я всегда думал, что у преступников есть свой кодекс чести, что ли? Что они не поворачиваются спиной к товарищу.

Хилари хмыкнула, но ее лицо оставалось строгим.

— Так что они сказали, Вилл? — спросила я, сгорая от любопытства.

— Ну, тот, что с татуировкой, сказал Капюшону, что Тони Джордан с ног сбился в поисках каких-то цацок, которые мертвец где-то спрятал.

— Мертвец? — как эхо отозвалась я. — Они говорили о Джероме Дэли?

Вилл кивнул.

— Да, может быть. Как бы там ни было, где-то спрятано что-то важное. И худой парень сказал, что Тони из кожи вон лезет, чтобы это найти. Он сказал, что это все, чем Тони интересуется уже много недель и что им пришлось обследовать дом старой леди.

— О боже! — воскликнула я. — Хонан Террас?

Я посмотрела на Хилари Торнтон, и она пожала плечами.

— Возможно.

— Может быть, поэтому и убили Джерома Дэли? — предположила я, не сводя глаз с детектива.

— Не думаю. Мы почти уверены, что Джером Дэли был казнен, — сказала Хилари Торнтон, — и то, что слышал Вилл, подтверждает это предположение. Роберт Уайт и его дружки, очевидно, до вчерашнего вечера не знали, что ищет Джордан…

— Это правда, — перебил Вилл, — я понял, что это было для них новостью.

— Итак? — спросила я. — Так почему Джерома Дэли казнили, как вы сказали? За что?

Хилари Торнтон глубоко вздохнула и закрыла глаза.

— Если я скажу, что Роберт Уайт — порочный человек, Эллен, я окажу ему честь. Он мерзавец до мозга костей. Мы совершенно уверены, что он убил Джерома Дэли в качестве предупреждения Тони Джордану.

Она открыла глаза и встретилась с моим взглядом.

— Из-за этого и разгорелась гангстерская война, или как там вы ее вчера назвали? — спросила я.

Хилари Торнтон кивнула.

— Джонжо Хегарти? — подсказала я, удивив саму себя прекрасной памятью.

Она снова кивнула.

— А каким образом к этому причастен Тони? — спросила я.

— Мы точно не знаем, — ответила она. — Он мог вести войну с Робертом Уайтом, но, возможно, сам в ней не участвовал. Трудно получить ясную информацию. Я слышала, что весь его криминальный бизнес был идеей Джерома…

— Джерома Дэли? — перебила я. — Убитого Джерома Дэли?

Хилари Торнтон кивнула.

— Конечно. Джером был Тони Джордану как отец. Воспитал его и хотел для него удачной карьеры. Джером сам был мошенником, и говорят, вынашивал большие планы в отношении Тони Джордана.

— Это правда? — спросила я.

Она сделала неопределенный жест.

— Кто знает. Джордана трудно в чем-нибудь уличить. Он очень ловкий, невозможно понять, что он затевает.

Я смотрела на усталую женщину-полицейского и силилась понять то, что она говорила о преступном мире, об убийцах и наркодилерах. Но видела перед собой глаза Тони — они сбивали меня с толку. И потом, он же спас Вилли. А это что-нибудь да значит…

— Это все, что ты слышал, Вилли? — спросила я, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.

Вилли покачал головой.

— Нет. Они еще говорили какие-то глупости.

— Какие глупости? — нахмурилась я.

— О, полную чушь. Мне хотелось заткнуть рот этому болвану, но я не мог, потому что лежал в углу связанный по рукам и ногам.

— Скажи мне, что они говорили, Вилл, — настаивала я.

— Ну ладно. Этот Капюшон начал смеяться, когда Татушник сообщил ему о наркотиках или о чем-то там еще, спрятанном в доме, и сказал… сказал, что, наверное, поэтому Тони был… ты знаешь… с тобой… чтобы прибрать к рукам наркотики. Они снова начали смеяться и… — голос Вилли сорвался, и щеки покраснели.

— Вы знаете что-нибудь об этом, Эллен? — спросила Хилари Торнтон, не обращая внимание на мое пылающее лицо.

Я отрицательно замотала головой.

— Нет. Ничего.

— Где находятся все вещи из Хонан Террас? Наши люди вчера ночью, когда похитили Вилли, осмотрели весь дом. Там осталось мало вещей, — сказала она.

— Они увезены на склад. Сын миссис Хэррис живет в Испании и распорядился отправить все вещи на склад.

— Какой компании?

— «Шэмрок Сторидж».

Хилари записала название, затем закрыла блокнот и убрала его в сумку. Она встала.

— Я пойду. Мне надо еще купить кое-какие продукты по дороге домой. Спасибо за все. Я буду держать вас в курсе. — Я хотела встать, но она сделала мне знак оставаться на месте. — Я знаю дорогу. Сидите.

Я снова села, радуясь тому, что не пришлось идти. Вилл и я подняли руку в приветственном салюте, и она ушла.

— Извини, Элл, — сказал Вилл, когда за ней закрылась дверь.

— Ты не виноват. Ты должен был сказать ей, что знаешь. В любом случае извиняться следует мне. Если бы не я, ты бы никогда не подвергся такой опасности.

Вилл протянул длинную руку и потрепал меня по плечу.

— Я не думаю, что ты украла наркотики и спрятала их где-то, чтобы потом продать и поделить ответственность со своим любимым братом.

— Моим единственным братом. — Я ласково взъерошила ему волосы. — Нет, я этого не делала. Я ничего о них не знаю.

— Я так и думал. — Он поднялся. — Не знаю как ты, Эллен, но я пойду спать, пока не свалился на пол.

Я тоже встала и обняла его.

— Я люблю тебя, Вилл, — произнесла я, и в моем голосе послышались слезы.

Он тоже обнял меня.

— Поспи, Эллен, ты пугаешь меня всей этой чепухой про любовь. Я уверен, что несколько часов сна вернут тебе твой обычный насмешливый тон, сестренка.

Вилл усмехнулся и вприпрыжку выбежал из комнаты. Он был прав. Я валилась с ног от усталости, но была не уверена, что несколько часов сна излечат все, что меня мучило.