– Почему никто не смотрит в небо, кроме этого… Тито, – спросил Паскаль, открывая шлюз.

– Департамент смотрит, – ответил Риган. – Смотрит и утверждает, что все в норме, что мы движемся к цели, нужно только потерпеть. Тито, по мнению правительства не обладает необходимым оборудованием для утверждения обратного. Мое мнение: «звездочета» не трогают потому, что так легче контролировать подобных любопытствующих. Есть он, и пусть будет. Если его прикрыть, то появится другой, а вместе с ним и ненужные домыслы. Так что Тито, можно сказать, в законе.

– Как же он сможет меня убедить, не имея доказательств?

– Понятия не имею, но на данный момент он моя единственная надежда.

Томасу вдруг захотелось многое сказать отступнику, припомнив путешествие через брошенный завод, побег от робота, совершенно несъедобный брикет концентратов и многое другое, но он промолчал. В конце концов, Риган не пытался слинять или еще как-то избавиться от охотника, а его поведение совсем не походило на отчаянные попытки остаться в живых. Нет, отступник говорил правду, он не имел доказательств, но верил в нее, а Паскаль, в свою очередь, пытался во всем разобраться, и уже не представлял своей жизни без этого.

Шлюзование завершилось, но камера не спешила открываться.

– Что за черт? – выругался Джон.

– Посмотри на давление, – произнес Паскаль, указывая на барометр, коими были снабжены все переходы Эсте.

Риган постучал пальцем по дисплею прибора.

– Почему так низко? Там что, вообще нет атмосферы?

– Получается, нет, – произнес Том.

– Да, все верно, – вспомнил Риган, – когда я был здесь в последний раз, все обстояло именно так. Пришлось использовать скафандр, утащенный кем-то с челнока. Он дырявый был зараза, стекло покрывалось инеем так, что видно ни черта не было…

– Генератор поля на надстройке, похоже не функционирует, – произнес Паскаль. – Сломан, либо отключен.

– Что будем делать?

Вместо ответа охотник принялся шарить по одной из стен камеры. Найдя выемку, он просунул в нее пальцы. В следующий момент от стены отделилась панель, обнаружив шкафчик с несколькими стеклянными колпаками и стопкой герметичной экипировки, предназначенной для работы при условиях низкого давления.

– Ух ты! – изумился отступник. – Это во всех шлюзах, такое имеется?

– Да, – ответил Паскаль. – Само понятие «шлюз», подразумевает наличие подобных вещей. Мало ли что там, с той стороны. Надевай. Прямо поверх одежды.

– Черт дери, Том. Сколько живу, даже не догадывался об этом.

Риган взял один комплект и развернул его. «Скафандр» был сделан из тонкого серого материала, чем-то напоминающего по структуре полиэтилен, и представлял собой комбинезон с большим вырезом спереди.

– Прямо поверх башмаков? – переспросил он, на всякий случай.

– Да, – отозвался Паскаль, извлекая из шкафчика комплект для себя.

– А ни чего, что мы проделываем это на глазах у наблюдателя.

– Ты стесняешься, что ли?

– Кончай, Том. Мы в одном помещении, ты не предпринимаешь попыток убить меня, мы точно бед не оберемся.

– Помнится, в галерее ты говорил, что прятаться смысла нет, – вздохнул Паскаль, натягивая комбинезон.

– Там было полно народу. И если твое бездействие хоть как-то оправдывалось этим, то сейчас…

– Слушай, Джон: конспирации конец, осознай это. Департамент не спускает на нас стражей и охотников, просто потому, что считает это неоправданным. И больше не будем поднимать эту тему…

Риган усмехнулся на последнюю реплику.

– Что? – спросил Том.

– Тогда зачем мы вообще прячемся?

– Мы не прячемся, в этом нет необходимости. Ламанг вероятно полагает что, не получив доказательств, я все-таки прикончу тебя и вернусь на службу.

Произнеся это, Паскаль достал из шкафчика стеклянный колпак и приладил его на голову, затем провел пальцем по клеевому слою в месте его соединения с тканью, намертво припаяв последнюю к стеклу. Пластина, закрывающая вырез спереди, была выполнена из более толстого материала и содержала аппарат, для обогащения кислородом выдыхаемого воздуха. Последними элементами экипировки являлись боты и перчатки, так же выполненные из чего-то прочного.

Паскаль проверил места «спайки» и нажал подобие кнопки на дыхательном аппарате. Индикатор, расположенный здесь же, загорелся красным цветом. Пришлось проверять «соединения» еще раз. Добившись зеленого цвета, сигнализирующего о полной герметизации, охотник повернулся к Ригану.

– Здесь используется направленная связь, – пояснил он. – Если хочешь что-то сказать, повернись в мою сторону, иначе я тебя не услышу.

– Понял, – раздалось из динамиков, внутри колбы. – Что значит эта красная точка?

– Проверь соединения, – ответил Том. – Просто прижми стыки еще раз.

– Ладно…

Немного повозившись с экипировкой, Риган, наконец, сообщил о готовности. Томас разблокировал замки шлюза и вновь запустил процедуру шлюзования. Когда давление выровнялось, створка легко отошла в сторону.

Перед глазами предстала широкая площадка, с рельсовой развязкой на полу и брошенным трамваем прямо на стрелке. По бокам располагались колонны, удерживающие надстройку с обсерваторией, а прямо по центру – широкая винтовая лестница, обвивающая лифтовую шахту, ведущую на нижний ярус. Так же в глаза бросились несколько рядов составленных друг на друга контейнеров.

Озоновая сфера в этом месте имела заметное искажение, преломляя попадающий на нее свет. Причиной этому был тот самый неработающий (или отключенный) гравитационный модуль удерживающий атмосферу. Отсутствие воздуха объяснялось тем же.

– Что будет, если звездочет убедит тебя? – спросил Риган.

Внутри колпака охотника, его голос звучал на тон ниже, чем обычно.

– Ламанг попытается устранить нас обоих, – ответил Паскаль, отталкиваясь от поверхности пола. – Но, на твоем месте я бы переживал об обратном.

– Как она узнает?

– Она шарится в моей голове.

– Чего?

В этот момент колпак Томаса разлетелся тысячей сверкающих осколков, а сам охотник отлетел на несколько метров назад, ударившись о трамвайный вагон.

Риган от неожиданности оторвался от пола и отчаянно забарахтался в практически полной невесомости. Пространство разрезала тонкая светящаяся линия, и ближайшее стекло трамвая покрылось сеткой мелких трещин.

Схватившись за кабель, свисающий с одной из колонн, отступник сумел отправить свое тело к контейнерам, составленным неподалеку.

Кто-то стрелял по ним, и этот кто-то был Тито. Какого хрена он встречал своих гостей огнем – было непонятно.

Еще несколько пуль отбили краску от корпуса трамвая, и высекли искры из рельсов.

Паскаль барахтался где-то за колонной, оказавшись вне досягаемости стрелка.

Оттолкнувшись от контейнера, Риган «проплыл» простреливаемый участок и спрятался за вагоном. Несколько стекол тут же украсились трещинами и аккуратными дырочками от пуль.

Нужно было торопиться пока Томас еще подавал признаки жизни.

Подобравшись к охотнику, Риган схватил его и потащил к лестнице. Преодолев опасный участок, они оказались между колоннами, под основанием купола. Сюда стрелок уже не мог достать, в противном случае ему пришлось бы показаться.

Отступник «слетал» наверх по лестнице и, открыв шлюз, ведущий в обсерваторию, вернулся за охотником. Затащив несчастного внутрь, он запустил шлюзование.

Стекло колпака мгновенно покрылось конденсатом. Так и не поняв, как отстегивается колба, Риган просто оторвал пластину с дыхательным аппаратом, затем содрал шлем, приведя, таким образом, скафандр в полную негодность. Впрочем, вполне возможно, экипировка была одноразовой и ни как иначе не снималась.

В этот момент шлюзование закончилось, и внутренняя дверь шлюза отползла в сторону.

– Тито! – крикнул отступник в открывшийся коридор. – Какого дьявола?

– Это ты Риган? – раздалось, откуда-то сверху. – Я узнал твой голос.

– А что, так не видно было?

– Было бы видно – стрелял бы в тебя. За каким хреном ты приперся ко мне? Я, кажется, говорил, что у нас не может быть ни каких дел.

– Мне нужна твоя помощь! – крикнул Джон, прикладываясь ухом к груди неподвижного охотника.

– Интересно, чем я могу тебе помочь? Выдать тебя властям? Чтобы ты не ошивался тут и не портил мне репутацию.

– Со мной охотник, Тито!

– Думаешь, я поверю в это? Небось, привел еще одного «революционера», дабы убедить его в своей правоте. Кстати он уже не жилец, можешь оставить его и убираться. Я стрелять не буду. Обещаю.

Паскаль и вправду выглядел скверно: дыхания не было, губы почти посинели, а раны, нанесенные стеклом шлема, почему-то перестали кровоточить.

– Это охотник, Тито! Еще пара минут, и он отдаст концы! Так что, считай, ты уже испортил себе репутацию. Уверен, Департамент обрадуется этому, так как наверняка давно «копает» под тебя.

Послышалась какая-то возня и звук открываемых дверей. Спустя несколько долгих секунд Тито появился на пороге шлюзовой камеры. Выглядел он еще старше, чем во время последнего визита Ригана. Оно и не удивительно, прошло уже несколько лет. Одет звездочет был в драный, паромасляный комбинезон неопределенного цвета, и такого же состояния куртку, накинутую сверху. Бледное покрытое щетиной и морщинами лицо выражало крайнюю степень озабоченности, а глубоко посаженные глаза, казалось, вот-вот выпрыгнут из орбит от удивления.

– Ты совсем спятил, Риган? – прошипел старик, словно боясь, что его услышит кто-то еще. – Как тебе в голову пришло притащить охотника сюда?

– Как тебе в голову пришло палить по нам?

– Я по всем палю. Нехер соваться на мою территорию. Стражи сюда не ходят, охотники тем более, остается всякий сброд, вроде мародеров и прочих дельцов, – приходится отпугивать. Ну не думал я, что в лобешник ему попаду. Ладно хоть башку не прострелил. Что делать-то?

– Как что делать? Реанимировать! Есть аптечка?

– Ээ… была где-то…

– Была? Тащи, давай! – сорвался Джон. – Живешь без атмосферы, по-любому есть что-то для таких случаев! Если не поставишь охотника на ноги, считай покойник!

Тито испарился.

– Посади его, – раздалось сверху. – Облокоти на стену, чтобы кровь в мозги не затекла.

Риган с трудом усадил Паскаля. Еще раз послушав, и убедившись, что дыхания нет, он надавил несколько раз на грудь охотника.

Нижняя челюсть Томаса безвольно отошла низ, под собственным весом.

– Черт, Тито! Давай быстрее!

Старик чертыхался где-то и гремел мебелью.

– Том. Очнись, Том, – отступник несколько раз ударил охотника ладонью по лицу, загнав застрявшие осколки стекла еще глубже. – Ну же, ты не должен умереть сейчас. Только не сейчас, Том.

– Вот оно, – выдохнул Тито, ставя аптечку на пол и вскрывая ее. – Ни разу не пользовался, так что все должно быть на месте. Это в шею…

Он протянул Ригану инжектор с уже установленной ампулой.

– Давай, прямо через кожу. Только, надо убрать это.

Старик принялся освобождать ворот охотника от остатков «скафандра». Джон помогал, как мог, затем прижал сопло инжектора к сонной артерии и надавил курок. Послышался хлопок, и веки Паскаля вздрогнули.

– Отлично, – произнес Тито, отбирая устройство и меняя сопло на толстую иглу. – А это в сердце. Погоди…

Пошарив в аптечке, он извлек пустой сосуд и вставил ее в инжектор.

– Давай, нужно сбросить ему давление. Ладно, если окочурится сразу, а то ведь может и паралитиком стать…

Риган отодрал дыхательный аппарат и разорвал одежду на груди Паскаля.

– Смотри в ребро не засади, – подначивал старик, отходя подальше.

– Может ты сам? – спросил Джон, с паникой в глазах. – Я же убью его.

– А что я? Я уже внес вою лепту. Давай, у нас и так практически нет шансов.

– Куда колоть?

– Посередине, ближе к центру…

– А если не попаду?

– Попадешь, – подбадривал Тито. – Пихай до отметки на игле, затем сразу отпускай клапан, и жди, пока сосуд не наполнится кровью…

Внезапно Томас подался вперед и схватил Джона за остатки экипировки.

– Дьявол! – Риган шарахнулся назад, выронив инжектор и потянув за собой вцепившегося Паскаля.

Старик выскочил из камеры.

Томас судорожно вдохнул и повалился на бок, рассыпав содержимое аптечки.

– Тито, черт тебя! Помоги мне! – заверещал отступник, подхватывая охотника и пытаясь поднять его на ноги.

– Я что, похож на самоубийцу? – отозвался звездочет. – Он же мне теперь башку открутит… Черт, где моя винтовка?

* * *

Паскаль сидел на засаленном продавленном диванчике внутри тесного помещения, плотно заставленного мебелью. Сквозь пелену, вызванную почти невыносимой головной болью, он мог разглядеть пару кресел, такого же фасона, что и диван, несколько стульев, стол, заваленный бумагами и огромную книжную полку, подпирающую потолок. Впрочем, книг на полке почти не было, зато количество всевозможных свитков и рулонов превосходило любое виденное охотником в десятки раз.

Риган маячил туда-сюда, занимая практически все оставшееся место и раздражая изрядно. Томас пытался следить за его перемещениями, в надежде, что так быстрее разгонит кровь по организму, но пульсирующая боль в висках не позволяла даже двигать зрачками. Правда, с каждой секундой становилось как будто бы легче.

– Ну что, как он? – послышалось откуда-то сбоку.

Паскаль тут же приметил толстую колонну, обвитую кабелями, винтовую лестницу, уходящую высоко под купол, и сложный механизм, приводящий в движение саму башню и систему оптических приборов в ней.

– Не знаю, – пожал плечами Риган, наклонившись к Паскалю и оказавшись прямо перед его лицом. – Вроде живой.

– Как бы он мозгами не тронулся, – донеслось с лестницы. – Кислородное голодание, штука такая…

– Какого черта ты вообще начал стрелять? – снова завелся отступник. – У нас, что теперь законы не действуют? Можно палить в кого хочешь?

– Мне твои законы никуда не упирались. Я и без тебя тут на птичьих правах, благо атмосферы нет, а так бы…

– На чьих правах?

– На очень хреновых правах! Если кто пустит слух, что ко мне ренегаты всякие захаживают, меня вытурят отсюда ко всем чертям, а мне, знаешь ли, хочется остаток дней дома провести. К тому же не совсем понятно, что теперь более законно: пристрелить тебя или оставить в живых?

– Что ты обо мне знаешь вообще?

– Знаю, что теперь вне закона такие как ты. В новостях видал. Кстати если сдам тебя, то смогу награду схлопотать. Правда вот с ними, – вероятно он имел в виду охотника, – связываться неохота.

– Заткнитесь оба, – произнес Паскаль натужно. – Череп от вас раскалывается.

– Ты слыхал? – воскликнул звездочет. – Он живой и соображает. Надо нос ему разбить, чтобы кровяное давление снизить…

– Я ТЕБЕ сейчас нос разобью! – огрызнулся Томас, поморщившись.

– Успокойся Том, – встрял Риган.

– Я спокоен. Зеркало есть?

– Есть, – донеслось сверху. – В ванной комнате посмотри. Кстати, у меня оружие еще при себе, так что я бы на твоем месте…

– Заткнись, Тито! – оборвал Джон.

Паскаль с трудом поднялся на ноги и, доковыляв до выхода, вывалился в коридор.

* * *

Проход описывал широкую дугу, плавно уходя за поворот. Обсерватория имела круглое основание, диаметром в несколько десятков метров, и Томас полагал, что в какую бы сторону он не двинулся, рано или поздно вернется назад, то есть, если придерживаться внешней стены, то заблудиться не получится.

Он прошел, наверное, четверть всей окружности, держась за проржавевшие стены и щурясь от невыносимо яркого света местных ламп, прежде чем обнаружил дверь с изображением лейки. Повозившись пару минут с дверной защелкой, он наконец попал внутрь.

Помещение было грязным и таким же ржавым как коридор, если не хуже. Светильник самостоятельно зажегся под потолком, едва Паскаль переступил порог. Пахло разлагающимся от сырости железом и нечистотами, плюс ко всему подмешивался запах какого-то дезинфектора из стоявшей на полке открытой банки, там же покоился рулон одноразовых салфеток. В заляпанном зеркале, висевшим над расколотой раковиной отражалось невероятно бледное существо с многочисленными порезами на лице и глубоко пурпурными, почти фиолетовыми мешками под глазами.

Томас выкрутил вентиль до конца, и дождавшись пока вода приобретет более или менее прозрачный цвет, смочил лицо. Осколки колпака тут же дали о себе знать. Вытащив из щеки самый крупный, Паскаль отметил, что колба была сделана из твердого пластика, а не из стекла вовсе. Рана принялась обильно кровоточить. Тщательно прощупывая свою физиономию, Томас постепенно избавился от всех обломков колпака, и не без удовлетворения заметил, что кожа на лице и руках начала приобретать розовый оттенок.

Оголившись по пояс, он намочил шею и плечи, затем попытался вытряхнуть стекло из волос на голове. Раны все еще кровоточили пришлось позаимствовать салфетки дабы заклеить особо глубоки порезы.

Покончив с водными процедурами, Паскаль тщательно вытряс свой драный свитер, ставший еще более драным, после недавней «реанимации», и надев его, еще раз глянул в зеркало. В этот момент что-то произошло. Что-то едва уловимое и тонкое, чего он запросто мог не заметить в повседневной жизни. Какое-то движение в голове, в черепной коробке, словно кто-то коснулся его разума, заглянул в его мысли и тут же спрятался, будучи обнаруженным. Словно какой-то протокол был запущен и сразу же отменен.

«Ламанг копается в моей голове», – вспомнилась собственная, недавно оброненная, фраза.

Интересно, как она это делает?

* * *

– У нас мало времени, – объявил охотник, появляясь в основном помещении.

– Я же говорю, ни хрена с ним не станет, – произнес Тито сверху из-под купола. – Вон, смотри даже не хромает.

– С чего бы мне хромать? – фыркнул Паскаль в ответ. – Давай спускайся и рассказывай чего ты тут меряешь да вычисляешь.

– Оружие можно взять с собой?

– Нет.

– Чего такая спешка, Том, – спросил Риган, пялясь на охотника, словно пытаясь разглядеть, какие-либо необратимые изменения в его состоянии, после всего пережитого.

– Потом объясню, – отмахнулся Паскаль, поморщившись. – Но будет лучше если мы поторопимся. Кроме того, у меня нет особого желания торчать здесь с этим психом.

Он махнул рукой в сторону спускающегося по лестнице Тито.

– А с чего вы собственно взяли, что я буду что-то рассказывать, – спросил звездочет, появляясь на первом этаже. – Я тут и без этого…

Паскаль схватил его за грудки и развернувшись послал в длительный полет через драный диванчик и заваленный бумагами стол.

Тот грузно приземлился, рассыпав записки и опрокинув какую-то треногу с объективом.

– Убив меня, – прохрипел звездочет. – Вы ничего не добьетесь. Кроме того, в чем собственно состоит вопрос?

– Где моя винтовка, – спросил Паскаль обращаясь к Ригану.

– Видимо, снаружи, – пожал плечами тот.

Отодвинув отступника, Паскаль шагнул навстречу поднимающемуся Тито.

– Том… – тихо произнес Риган, – ложа руку ему на плечо. – Не перестарайся…

– Стоп! Стоп! Стоп! Угомони уже его, Джон, – заверещал звездочет, шарахаясь вглубь помещения. – Я отвечу на любой вопрос, только, пожалуйста, побольше конкретики…

Томас провел ладонями по лицу, содрав наклеенные кусочки салфеток и размазав кровь. Головная боль все еще давала о себе знать.

– Расскажи о корабле, – вздохнул он. – Движется эта посудина или все-таки нет?

– Ээ… а мне ничего за это не будет? – заволновался Тито, глядя в сторону Ригана с надеждой.

– Если скажешь правду, то нет, – заверил Джон.

– Несомненно, движется, – начал звездочет. Но, немного не в том понимании, как это принято считать.

– Не юли! – рявкнул Том.

– В общем, как бы вам объяснить? У меня недостаточно приборов, чтобы утверждать обратное, поэтому я все же придерживаюсь понятия движения, ибо находиться в состоянии абсолютного покоя в космосе, невозможно. Это такая среда, где все относительно, вообще все. Понимаете?

– Нет.

– Короче, если смотреть вперед, проведя воображаемую линию от кормы корабля до его носа, и продолжить ее дальше за пределы, то можно определить некую точку, которая будет находиться в состоянии неподвижности относительно наблюдателя, то бишь меня. Где-то там, в этой точке, гипотетический конец нашего маршрута, пункт назначения и так далее. В общем эта точка считается неподвижной, на плоскости естественно. Далее, мы берем вторую точку, расположенную на перпендикулярной линии относительно той, первой, проведенной ранее. Эта точка будет иметь наибольшее смещение относительно наблюдателя, соответственно по ней мы можем определить и скорость движения корабля. Я понятно изъясняюсь?

– Вроде да, – дернул плечом Паскаль.

Тито немного осмелел и подойдя к столу, начал копаться в своих записях.

– Я всю свою жизнь слежу за смещением звезд и могу сказать, что их перемещения, обусловленные естественным движением вселенной, практически сопоставимы со смещением корабля. Хотя скорость, могу вас заверить, мы развиваем приличную.

– Вот здесь непонятно, – перебил Томас. – Мы как будто вернулись к началу разговора…

– Я просто пытаюсь втолковать, что мои выводы основаны лишь на собственном наблюдении. У меня нет ни приборов, ни знаний, чтобы высчитать нашу скорость достоверно, так что решайте сами, где истина…

– Мы движемся или нет!? – вспылил Паскаль, потеряв терпение.

– Да! Как движется лодка по волнам с поднятыми веслами.

– Мы дрейфуем что ли?

– Именно, – воскликнул Тито. – Лучшего определения я бы не придумал.

Шумно выдохнув, Риган «упал» на драный диван. Все это время он находился в исключительном напряжении, балансируя между желанием придушить звездочета или все же дать ему высказаться.

– В чем причина? – спросил Томас. – Нас тормозит глыба?

– Нет, глыба здесь ни при чем. Мы зацепили ее, уже после остановки.

– Откуда ты знаешь?

– Я лишь предполагаю, – пожал плечами звездочет, отрываясь от бумаг. – Сам посуди, могли люди притянуть к Эсте, столь массивное тело, двигаясь с заявленной скоростью?

– Если тело двигалось с той же скоростью…

– Стоп! – оборвал Тито. – Тут, действуют немного другие законы. Теоретически да, мы могли бы провернуть нечто подобное, но если верить хроникам, то тело Эсте-ноль было выбрано из облака астероидов среди подобных ему камней. То есть, все астероиды в облаке должны были лететь более или менее синхронно, а это маловероятно, даже невозможно. Если бы вся куча двигалась с такой скоростью, то она разлетелась бы по сторонам на одиночные объекты. Так что, астероиды тоже дрейфовали, а глыба была взята «на борт» после остановки корабля.

– Ясно, – подытожил Паскаль.

– Нет не ясно! – снова оборвал Тито. – С таким подходом, ты правды никогда не узнаешь.

– Что не так? – возмутился Томас.

– Я уже два раза произнес это слово, но тебя похоже оно нисколько не волнует.

– Какое слово?

– Остановка, – подчеркнул Звездочет. – Эсте имеет громадную массу и соответствующую силу инерции. Если просто погасить двигатели, развитой скорости хватит еще о-го-го как надолго. Так что, это не какая-нибудь поломка. Корабль кто-то остановил. Выполнил процедуру торможения. Понимаешь?

Томас задумался. Под таким углом он данный вопрос еще не рассматривал.

– Есть догадки, кто это мог сделать?

– Хрен его знает, развел руками Тито. – Тайлер Фонг, точно знал, но до его записей не так просто добраться.

– Тайлер Фонг?

– Точно. Он был первым, кто попытался…

– …Сообщить людям, что корабль не движется, – закончил Паскаль. – Слышал уже. Есть более конкретная информация?

– Фонг жил очень давно, – начал Тито. – Он знал что-то такое, что обычному человеку знать не дано. Но когда он попытался рассказать об этом пассажирам Эсте, его не стали слушать. Однако, едва человечество проявило интерес к задержке, а это случилось спустя многие годы, о Тайлере тут же вспомнили, но его записи, равно как и все касающееся полета Эсте, оказалось удаленным с серверов. Кто-то пустил вирус и уничтожил все данные. Цербо не смог справиться с атакой, и наша история канула в Лету.

– Ты сказал «не просто», – вставил слово Риган, скучавший на драном диванчике.

– Что? – переспросил звездочет.

– Минуту назад, – произнес Джон, поднимаясь на ноги, – Ты сказал, что до записей Фонга не так просто добраться. То есть они где-то сохранились?

Тито поднес указательный палец к губам.

– В библиотеке закрытого города, – сказал он шепотом, словно его мог кто-то подслушать, – есть терминал, не подключенный к основной сети Эсте. Следовательно, существует вероятность, что данные на его накопителе уцелели. Тайлер мог оставить там что-то для потомков. Не думаю, что он стал бы распинаться об остановке корабля или том, кто выполнил торможение, это все уже бесполезная информация. Но, Фонг знал, где находится Сердце Эсте, а если он был достаточно дальновиден, то сделал соответствующую запись, нужно только найти ее.

– Сердце Эсте? – спросил Томас.

– Да. Сердце корабля. Система самописцев, фиксирующая все, что происходит на борту. Абсолютно все. Сердце знает все тайны, и ответы на все вопросы. Найдешь его, будешь знать обо всем…

– Чушь! – воскликнул Риган. – Это все легенды. Нет никакого «сердца».

– Возможно, – согласился Тито. – Но его существование логично. Это можно легко объяснить, и так же легко можно перечислить причины, по которым подобная система должна присутствовать на Эсте.

– Даже если оно существует, – сказал Джон. – Кто разберется в этом? Кто понимает язык самописца? Кто прочитает те графики, которые там чертятся беспрестанно?

– Там должен существовать дружественный интерфейс, – произнес Том. – Если данные фиксируются, то только для тех, кто летит этим рейсом, а значит, они должны быть понятны любому. Тито прав, подобная легенда не могла возникнуть из пустого места, но как попасть в закрытый город?

В этот момент кто-то снова подсмотрел его мысли, это было настолько явно, что Паскаль вздрогнул. Кто-то поинтересовался на том же месте находится охотник, или уже переместился в другое.

– Черт! Надо уходить отсюда, – объявил Паскаль. – Как можно быстрее.

– Что еще за ерунда? – встрепенулся Риган.

– Сюда кто-то идет, или что-то. Звучит бредово, но я «слышу» это. Давай собирайся, у нас мало времени.

– Что делать со стариком?

– Проводим его до города.

– Ээ…, я сейчас, – заторопился Тито. – Винтовку только заберу.

С этими словами он бросился в сторону лестницы ведущей на площадку с телескопом.

– Думаешь здесь тоже есть скафандры? – спросил отступник.

– Наверняка, – ответил Том. – О них мало кто знает.

– Что-то меня сомнения одолевают. Звездочет ведь как-то ходит в город за продуктами.

Внезапно послышался лязг железа и шум включившегося привода. Отступник и Паскаль одновременно повернулись в сторону источника звука. Им оказался небольшой лифт, резво опускающийся с верхней площадки обсерватории, где Тито оставил оружие. Кабина шмыгнула сквозь открывшийся в полу люк не сбавляя скорости, оставив собеседников в недоумении. Спустя секунду, люк закрылся, затем все стихло.

– Дьявол! – выругался Джон. – Он оставил нас! Этот чертов старикан, просто слинял, бросив нас здесь!

Побежав к люку, отступник попытался поднять крышки, но те оказались неподъемными для человека.

– Наверх! – скомандовал Томас, кинувшись к лестнице.

Риган поспешил следом, потребовалось несколько мгновений, чтобы оказаться на верхнем этаже.

– Здесь пульт, – произнес Джон, принявшись тыкать во все кнопки. – Ну же, давай…

Автоматика никак не отреагировала на попытки отступника: либо звездочет имел какой-то особый ключ, либо управление перехватывалось кабиной лифта, когда та находилась в движении.

– Походу, дело гиблое, – вздохнул охотник. – Придется уходить старым путем. Пошли медлить нельзя.

Риган несколько раз ударил по переключателям, но не дождавшись результата, вынужден был согласиться с Паскалем.

* * *

– Не забыл, как надевать? – спросил Томас, извлекая экипировку из стенного шкафчика.

– Нет, – буркнул Риган, принимая комбинезон. – Я только снимать не понял как, а вот надевать…

– Быстрее! – оборвал Том. – Оно рядом.

– Ты меня пугаешь, – прокряхтел в ответ отступник, прилаживая колбу на плечи.

Паскаль нажал кнопку открытия шлюза. Наружные створки разошлись, превратив воздух, оставшийся внутри камеры в пар.

– Давай на выход! – поторопил Паскаль.

Выбравшись наружу, они спрыгнули вниз, миновав таким образом лестницу. Слабая гравитация смягчила приземление.

Вокруг было пусто, ничто не указывало на присутствие человека или машины. Охотник на мгновение поверил мысли что ошибся, а все его предчувствия, были простой паранойей, разыгравшейся в его воображении вследствие последних событий.

– Внешняя камера! – произнес Риган указывая на вспыхнувший индикатор начавшегося шлюзования.

На двери часто замигала желтая лампочка. Данный шлюз служил единственным выходом с надстройки, если не считать лифта, которым сбежал Тито. Сейчас кто-то или что-то преодолевало эту воздушную камеру пытаясь попасть на площадку.

– Прячемся в трамвае! – Паскаль указал на проржавевший вагон, покоящийся на рельсах. – Через окно! Двери не трогаем! Осторожно, не разрежь комбинезон и выключи связь!

Подобрав оброненную не так давно винтовку, он нырнул внутрь салона, сквозь выбитое пулями стекло. Риган протиснулся следом.

* * *

Створки шлюза разошлись в стороны выпустив из камеры облако сконденсировавшегося воздуха. Несколько мгновений сквозь туман невозможно было ничего различить, затем появился механизм, неуклюжий, покрытый ржавчиной и несколькими слоями облупившейся краски. Машина в целом походила на жука, поднявшегося на задние лапы. Голова у робота отсутствовала, органы восприятия находились прямо на груди в месте сочленения нижних и верхних конечностей, плюс пары манипуляторов лишенных кистей, но снабженных захватами для поднятия и перемещения грузов. Как раз ими механизм удерживал некое подобие ящика или контейнера, стараясь при этом выглядеть максимально непринужденно, как если бы зашел на площадку исключительно по делу.

Паскаль лежал на полу салона между сиденьями трамвая и мог видеть это чудо техники сквозь стеклянные пассажирские двери, насколько это позволяла вековая грязь на прозрачной поверхности. Риган был где-то рядом, но отсутствие атмосферы исключало всякие звуки и шорохи, а потому затрудняло его идентификацию. Томас не видел, как Джон пролез внутрь трамвая, но надеялся, что отступник где-то поблизости.

Робот пошел в обход вагона, пропав из поля зрения. Какое-то время вибрация от его тяжелой поступи чувствовалась по полу, но вскоре все стихло. Прошла четверть часа. Паскаль лежал неподвижно, стараясь дышать как можно ровнее дабы унять бешеный темп колотящегося сердца. Создавалось впечатление, что механизм покинул площадку, но к шлюзу он не возвращался, а значит либо был еще где-то рядом, либо покинул надстройку перебравшись через ограждение, что было маловероятным, хотя и возможным при его-то конструкции.

Томас пытался «проникнуть в голову» робота и хоть как-то определить его местонахождение, но все было тщетным. Недавно открывшийся дар предвидения, работал пока плохо и, вероятно, требовал тренировки.

Внезапно кто-то толкнул охотника. Это был Риган. Отступник стоял в проходе между сиденьями и подавал какие-то жесты.

Паскаль включил передатчик.

– Он ушел! – объявил Джон.

– Какого черта? – возмутился охотник, вполголоса, как если бы машина была еще поблизости. – Ты нас угробишь нахрен!

– Я действовал осторожно, – произнес Джон, копируя натужный тон Паскаля. – Было тихо, я выглянул, – вокруг никого. Сколько еще нужно было лежать? У меня нога затекла.

– Слушай, Джон. Это чертова «железяка», она может ждать сколь угодно долго, ей не нужно спать, есть, развлекать себя чем-то, у нее не затечет нога в конце концов…

– Знаю…

– Понимаешь какой это был риск?

– А все остальное не было риском? Связываться с тобой, тащиться через брошенный завод, светиться в галерее, лезть под пули этого ненормального Тито? Вся наша жизнь – чертов риск!

Риган был прав. Та авантюра, в которую они ввязались на пару, изначально ничего хорошего не сулила. Она обрекала их на постоянные гонки со смертью и прекратить это можно лишь двумя способами: либо через собственную погибель, либо через полную и безоговорочную победу, но до последней еще очень далеко, а значит нужно учиться рисковать. Учиться и привыкать к этому.

– Ладно, остынь, – успокоил Томас. – Надо уходить. Пока еще кого не прислали.

– Думаешь эта «рухлядь» была за нами?

– Определенно.

– С виду обыкновенный погрузчик. Принес какой-то ящик, поставил его в кучу к остальным контейнерам и свалил, перебравшись через ограждение. Выполнил, чье-то поручение, получил «отбой» и убрался самым коротким, то есть рациональным, с его точки зрения, путем.

Паскаль уселся на покрытое пылью сиденье. Все последние события порождали в нем массу сомнений. Самым главным вопросом был: открыта на него охота или нет? Проверить это не представлялось возможным. Конечно можно было просто пройти в область где доступна коммуникационная связь и подключившись к оператору ознакомиться с соответствующими директивами, но тогда, Паскаль обнаружил бы себя и поставил бы под угрозу всю эту затею. Нет, этот риск был очень велик.

– Департамент играет с нами в эту чертову игру, которую мы сами ему навязали, – произнес он вслух. – Все сделано так, чтобы вызвать у меня чувство безопасности и «выгнать на открытую территорию». Робот под видом погрузчика просто осмотрел окрестности и ушел, не обнаружив нас. Если бы произошло обратное, мы были бы уже мертвы, а так, по мнению Департамента, даже если мы и находились на площадке, то ничего не должны были заподозрить: «подумаешь погрузчик».

– «Железяка» нас даже не искала.

– Ты просто этого не видел! У робота нет каких-то человечески ощущений и предчувствий, он не «чует» добычу. Мы находились вне поля его зрения, наши скафандры не пропускают тепло, а шум в разряженном воздухе почти не распространяется. Трамвай в свою очередь сгладил вибрации. Мы были невидимы для сенсоров механизма.

– А как же твои, теперь доступные для Департамента, мысли? – спросил Риган.

– Я не знаю для кого они доступны, но кто-то регулярно проверяет их, – вздохнул Паскаль. – Я чувствую это. Обратный эффект, прямое тому доказательство. Почему робот не нашел меня, я не знаю. Может «связь» плохая. Но то, что он приходил по нашу душу – голову даю на отсечение.

– Ладно, уходим отсюда, – подытожил Джон. – Пока тебя снова не «проверили» и не отрезали нам дорогу.

* * *

Содрав с головы колбу, Паскаль глубоко вдохнул, закрыв глаза от удовольствия. Риган к этому времени уже освободился от нагрудной «панели» и возился с комбинезоном.

В это время сработала внешняя створка шлюза, впустив запахи индустриальной зоны.

– Что дальше? – спросил Томас, вдоволь надышавшись «свежим» воздухом.

– Нужно придумать как попасть в закрытый город, – прокряхтел отступник, ковыряясь с ботами. – У меня даже есть некоторые мысли на этот счет.

– Поделись.

– Навестим одного компьютерного гения… Чего смотришь? Да, еще один мой живой знакомый. Ты убил не всех, а лишь самых близких и преданных.

– Не язви. Я лишь выполнял свою работу.

– Хреновое оправдание.

– Давай ближе к делу, – предложил Томас, как можно более ровным голосом, дабы уйти от острой темы.

– Сходим к одному человеку, – продолжил Риган. – Он шарит в системах Эсте и, думаю, не откажет нам приоткрыть одну из карантинных заслонок закрытого города. Надо лишь быть поубедительнее, а заодно он посмотрит что там в твоей голове. У него есть некоторое оборудование…

– Он раньше уже делал это?

– Делал что? – переспросил Джон. – Рылся в чьих-то мозгах?

– Нет. Открывал заслонки?

– Хрен знает. Лично я его об этом никогда не просил. Он немного того…, – Риган крутанул указательным пальцем у виска. – Ну, знаешь, не вполне адекватный.

– Понятно, – выдохнул Томас. – И где же обитает твой компьютерный гений?

– А вот этого тебе знать нельзя, – ответил Джон. – Не знаешь ты, не знает Департамент.

– Логично, – одобрил Паскаль.

– Для гарантии, я бы даже завязал тебе глаза.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Не переживай, – ответил Риган. – Ловушек больше не будет, да и оружие у тебя никто не отбирает. Можно просто обвязать голову какой-нибудь тканью, чтобы ты распознавал дорогу, но не мог ориентироваться, тогда тебя точно никто не отследит. Пройдем вспомогательными тоннелями, где недоступна коммуникационная связь и нет наблюдателей. Придется попетлять немного, но иного выбора нет. Завязанные глаза дадут гарантию, что тебя не вычислят по твоим… мыслям или чему-то еще…

– Ладно уговорил.

Задрав штанину, отступник отмотал со своей лодыжки кусок грязного бинта и сложив его в несколько раз предложил Томасу.

– Мне надевать это? – спросил Паскаль, старясь не морщиться во время фразы.

– А что, брезгуешь? – усмехнулся Джон. – Если есть что-то другое, я не против.

Рвать одежду не хотелось, а блестящая ткань «скафандров» совершенно не пропускала свет. Тащиться через пол корабля за отступником будучи полностью слепым, было не резон и Томас согласился на бинт.