Без обычной рабочей суеты, гула десятка компьютеров, жужжания принтеров, шелеста бумаг офис показался Вике непривычно пустым. Ни руководителя проекта, ни сотрудников не было на рабочих местах. Только Наташа сидела, сгорбившись за столом, и корпела над своим провальным отчётом.

— Привет! Где шеф? — спросила Вика, пытаясь выровнять дыхание. От быстрой ходьбы, сопровождавшейся раздумьями, в каком месте отчёта закралась ошибка, она чувствовала себя так, будто пробежала марафонскую дистанцию.

— Сюрприз, — пропела Наташа, растягивая губы в неестественно широкой улыбке, которая оголила неровный ряд крупных зубов.

Вика раздражённо поглядела на сослуживицу. Почему она не может нормальным голосом по-человечески рассказать, что к чему? Что за дурацкая лебезящая манера общаться с людьми?

— А шефа и не было, — под испепеляющим взглядом Вики Наташа не решилась дальше разговаривать загадками. — Он раскритиковал только мой отчёт. Но я уже всё исправила. А потом подумала, почему бы нам с тобой в субботний день не посидеть немного в кафе, расслабится.

Вика почувствовала, что одну половину её мозга заливает дикое негодование, а другой половиной завладел наглый бобёр из её сна. Он театрально всплеснул лапками и с трагической безысходностью в голосе произнёс: «Я же говорил: ни-ко-му».

— Да ты хоть представляешь, какую важную встречу я из-за твоих глупых розыгрышей пропускаю!? Я же тебе вчера ясно сказала, что мне некогда!

— Просто я подумала, что по-другому тебя не вытянуть из дома. Но ведь тебе надо в выходной день немного прогуляться, отдохнуть, — жалостливым тоном протянула Наташа.

— Я уж как-нибудь сама разберусь, что мне надо, а что не надо. И не звони мне больше, я всё равно не буду брать трубку!

Вика взглянула на круглые офисные часы. Стрелки показывали, что до разговора с Толиком оставалось ещё 15 минут. Девушка поняла, что она вполне успеет, если поторопится. Она развернулась и, не прощаясь с безумно разозлившей её сослуживицей, направилась к выходу.

— У меня вчера собака умерла, — очень тихо и грустно, но совершенно нормальным без противных наигранных интонаций голосом вдруг произнесла Наташа, — моя любимая болонка Снежанка.

Вика, которая уже подходила к выходу, остановилась.

— Она была ещё довольно молодая. В самом рассвете своих собачьих сил, — продолжала Наташа. — Ничем не болела. А вчера вечером вдруг неожиданно умерла.

Вика так и стояла возле выхода, ей не видно было сослуживицу, но она почувствовала, что у той на глаза навернулись слёзы. Девушка ощутила, как раздражение начинает сменяться другими эмоциями — её тронула неподдельная глубокая печаль в словах коллеги. Вика развернулась и подошла к Наташе:

— Сочувствую.

— А потом позвонил шеф и устроил мне разнос с выносом мозга. А мне даже некому было поплакаться. Моя единственная подруга умерла.

Наташа перевела полный слёз взгляд с экрана монитора, на котором в качестве заставки красовалась весёлая белоснежная болонка, на Вику:

— Почему меня все ненавидят? Я вчера заказала столик в кафе на сегодня. Думала хоть как-то отвлечься. Позвонила по очереди всем ребятам из проекта. Никто не согласился сходить со мной в кафе. Никто. У всех нашлись дела поважнее. Ну, парней ещё можно понять, ведь я далеко не красавица. Но почему девчонки не хотят со мной общаться?

— Понимаешь, Наташа, ты же не рассказала про свою собаку, про то, что тебе нужна поддержка. Если бы ребята знали, нашлось бы много желающих провести с тобой время.

— Нет. Всем на меня и на мою собаку наплевать. Вот скажи честно, если бы ты об этом знала, согласилась бы побыть со мной?

— Но у меня действительно на сегодня назначен важный разговор.

— Вот видишь, — Наташа глубоко вздохнула и снова перевела взгляд на экран. — Спасибо за сочувствие и прости за глупый розыгрыш.

— А знаешь, — решительно произнесла Вика, — собирайся. Пойдём с тобой в кафе, помянем твою Снежанку. Расскажешь мне про неё какую-нибудь забавную историю.

— Ты это серьёзно? — с робкой надеждой в голосе спросила Наташа.

— Конечно. В каком кафе ты заказала столик?

— В Арагви. Тут недалеко.

— Отлично. Я люблю грузинскую кухню.

В кафе было очень многолюдно. Заведение пользовалось популярностью. Оно было удачно расположено рядом с торговым центром и спортивным комплексом. Уставшие от шопинга барышни и проголодавшиеся после тренировок качки любили проводить здесь время. К тому же, кафе славилось великолепными восточными блюдами, щедро приправленными национальным колоритом.

Девушки заказали чахохбили и хачапури, а на десерт, по настоятельному совету официанта, пеламуши — густой кисель из виноградного сока. Наташа рассказывала Вике про свою болонку, а та удивлялась, какой приятной собеседницей может быть её коллега, когда ведёт себя естественно.

— Знаешь, я думаю, мою девочку отравили.

— Не может быть! Зачем?

— У нас в доме живёт сумасшедшая старуха. Она ненавидит животных, особенно собак. Соседи рассказывают, что она специально разбрасывает повсюду пропитанные крысиным ядом кусочки собачьего корма.

— Какой ужас!

— Вчера, когда я утром выгуливала Снежанку, она нашла в траве какую-то гадость и съела её. Я сначала не придала значения, но потом, сопоставив факты…

Наташу перебил подошедший к их столику подвыпивший мужчина.

— Дамы, мне показалось, Вы немного заскучали. Можно Вас угостить бокалом вина?

— Нет, — резко ответила Вика, развернувшись лицом к стоявшему за её спиной мужчине. Она терпеть не могла подобных «кавалеров», таким пошлым избитым способом пытающихся завести знакомство на один вечер.

— Ладно-ладно, не надо кусаться, — ответил незадачливый ухажёр и поднял обе руки в знак того, что он ретируется. Он уже сделал то, что хотел — Наташе хватило этих нескольких секунд, пока мужчина владел вниманием Вики, чтобы вынуть что-то из своей сумочки и опустить в стакан собеседнице.

Когда любитель лёгких знакомств удалился, девушки продолжили общение. Но беседа стала какой-то вялой. Вика заметила, что Наташа время от времени поглядывает на прогнанного кавалера и стреляет в его сторону глазками.

— Тебе он понравился? — удивилась она.

— Понимаешь, мне так редко перепадает мужское внимание.

— Понятно, — многозначительно хмыкнула Вика, хотя, на самом деле, ей было совершенно не понятно, как кому-то может понравиться этот не первой свежести подвыпивший ловелас. Но, поразмыслив немного, решила, что нет ничего плохого в том, что кто-то скрасит сегодняшний вечер её расстроенной коллеге.

— Ладно, — сказала Вика, допивая замечательный грузинский кисель, — я пойду. Удачи!

Уже подходя к двери, девушка боковым зрением заметила, как Наташа махнула приглянувшемуся ей мужчине рукой, и тот, захватив со своего столика начатую бутылку вина, чуть не вприпрыжку побежал скрашивать вечер хозяйке отравленной болонки.