8 мая 2014 года, 9.25
д. Лесная, Богородский район
Нижегородская область
Вопреки мрачным прогнозам Саши, утром Войтех чувствовал себя гораздо лучше. Он редко болел, еще реже болел долго. К утру его температура стала вполне терпимой, осталась только боль в горле и насморк, но с ними можно было жить. Поэтому на завтрак он спустился непривычно бодрым. Хоть и последним.
— Всем доброго утра!
Четверо его друзей посмотрели на него удивленно, Саша и Лиля не сдержали улыбок.
— Глядите-ка, ожил, — прокомментировал Ваня.
— Не хотел тебя огорчать с утра пораньше, но это так, — хмыкнул Войтех, наливая себе кофе и погружая два кусочка хлеба в тостер. — Я обычно болею бурно, но быстро. Хотя до полного выздоровления еще пара дней точно. Зато теперь мы сможем более или менее полноценно работать, я не буду засыпать в восемь вечера и спать до полудня.
— А то вот без тебя мы не справлялись, — закатил глаза Ваня.
— Саша нам уже успела вкратце рассказать, что по ночам ты тоже не спишь, Бэтмен, — вслед за братом не удержалась и Лиля.
— Бэтмен у нас, скорее, Саша, я в лучшем случае Робин, — фыркнул Войтех, усаживаясь за стол с чашкой и тарелкой с тостами. — А кто опять дверь не запер?
— А чего сразу опять? — возмутился Ваня, сразу сообразив, кого Войтех имеет в виду. Почти два года назад, когда они проводили расследование в Смоленской области на озере Сапшо, именно он забыл запереть на ночь дверь, из-за чего Саша и Лиля пережили несколько не самых приятных часов в своей жизни.
— Как вы это называете? На воре и шапка горит?
— На самом деле это, наверное, я не заперла, — вмешалась Лиля. — Ванька заднюю дверь проверил, а я еще на передней террасе чай пила перед сном. Мятный, — зачем-то уточнила она, — чтобы немного расслабиться и лучше уснуть. Вот, видимо, и расслабилась слишком сильно.
— Ладно, проехали, — махнул рукой Войтех. — Лучше скажите, что вы думаете о нашем с Сашей ночном приключении?
Ваня и Лиля переглянулись, а потом почему-то посмотрели на Нева. Правда, тот тоже не торопился выдвигать теории.
— А вы уверены, что видели именно мужика с серпом? — для начала уточнил Ваня. — Может, просто кто-то собаку выгуливал, а вы и перепугались. Вчера на пикнике вроде был один любитель четвероногих, все звал меня своих догов посмотреть. Вышел погулять с ним, когда все спят, и не ожидал, что двое чокнутых сиганут с балкона посмотреть.
— Предположим, — кивнул Войтех. — Предположим, кто-то выгуливает по ночам собаку, которая в таком месте, скорее всего, живет во дворе и выгуливает себя в этом же дворе сама, но, возможно, человеку не спалось, и он решил прогуляться. Зачем ему серп? Он точно был, я его видел.
— Может, кто-то решил пошутить? — предположила Саша. — Вчера много говорили про этого Жнеца. Едва ли хотели напугать именно нас, все же мы там оказались случайно.
— А кого тогда? — возразила Лиля. — В этом конце улицы, кроме нас, только Ярослав с Марьяной да Меркеловы, но они произвели на меня впечатление очень тихой пары, которая ни с кем не конфликтует. Я вообще не помню, чтобы они с кем-то разговаривали, пришли и ушли сами. Те, что напротив нас живут, вообще в отъезде.
— Дело в том, что если это не шутка, то я все равно не понимаю, для чего Жнец появлялся, — заметил Нев. — Он же не оседлый призрак, чтобы прогуливаться туда-сюда по дорожке. Он должен появляться с какой-то целью, но в чем была его цель?
— Может быть, он что-то ищет? Или кого-то? Или выбирает новую жертву? — Лиля не знала, что еще можно предположить.
— Новую? — переспросил Войтех.
— Если он действительно причастен к той резне, о которой нам вчера рассказывали.
— Кстати, было бы неплохо выяснить, как и что там на самом деле произошло, — Войтех вспомнил, что хотел попросить Лилю об этом еще накануне, но забыл. — Поищи какие-нибудь документы, газетные статьи. Нам нужно что-то кроме чужих воспоминаний.
Лиля, тяжело вздохнув, кивнула.
— Не представляю, как я это буду делать, но попробую. Все равно с образцами из дома Валерия я уже закончила. Там ничего интересного, грязь та же, что и во всем поселке. Достаточно пройти вокруг дома, чтобы затем оставить после себя такие следы.
— Наверное, неплохо было бы еще выяснить, имел ли кто-то из той семьи какое-то отношение к колдуну, про которого нам позавчера рассказывал Нев, — добавила Саша. — Не просто же так он двадцать лет назад их всех убил.
— Что я слышу, Айболит? — Ваня удивленно посмотрел на нее, даже перестав жевать тост. — Ты окончательно перешла на темную сторону? Кинула меня одного?
Саша задумалась на несколько секунд, словно он задал ей какой-то сложный вопрос.
— Знаешь, — наконец медленно произнесла она, — если бы не это, — она вытащила из-под футболки кулон на длинной цепочке, — я бы, наверное, продолжала отрицать все, как и раньше. Но я видела вчера мужика с серпом так же ясно, как сейчас вижу тебя. Возможно, это розыгрыш. А возможно, реально Жнец. И я хочу рассматривать обе версии одновременно. Кстати, — она улыбнулась, — расспросить о произошедшем лучше всего разрекламированную нам вчера ведьму, которая жила в той семье. И, наверное, этим стоит заняться именно тебе.
— Почему это? — не понял Ваня.
— Так ведь ты лучше всех находишь с ними общий язык.
Ваня закатил глаза.
— Вы мне до конца жизни будете это припоминать?
— Еще пару лет точно, — пробормотал Войтех, пряча улыбку за чашкой кофе.
— А я вот думаю, что лучше пойти Неву, — заявил Ваня. — Во-первых, им есть о чем поговорить. Во-вторых, они уже знакомы, им будет проще. Да и при желании он вполне может ее очаровать.
— Нев? — Саша удивленно посмотрела сначала на их самого старшего товарища, а затем перевела взгляд обратно на Ваню. — Я никого не хочу обидеть, но не слишком ли велика разница в возрасте?
— Айболит, не будь ханжой, — фыркнул Ваня. — Ты же понимаешь, что мужчины стареют медленнее женщин. Взять хотя бы наших соседей, которые вчера были. Эти Марьяна… и как его?
— Ярослав, — подсказала Лиля.
— Вот, точно!
Нев, молча наблюдавший за этим обсуждением, поставил на стол чашку с тихим стуком.
— Не хочу прерывать во всех отношениях занимательную дискуссию, но я совсем не против пообщаться с этой женщиной. Она показалась мне… очень интересной.
— Вот! — Ваня назидательно поднял палец. — А я лучше найду себе другое применение.
— Это какое же?
— Да я приметил здесь несколько камер: возле магазина, парочку вдоль дороги на въезде и выезде из поселка. Хочу подключиться к ним, посмотрим, какое кино там показывают.
— Может быть, стоит попробовать добраться до записей этой ночи? — предложил Войтех. — Заодно и посмотрим, что там было: Жнец или ночной выгул собаки.
Ваня уже собрался ответить что-нибудь язвительное, но внезапно передумал.
— Посмотрим, — вместо этого просто ответил он. — А ты чем займешься?
— Я думаю, Войтеху лучше еще денек полежать в постели, — не дав тому и рта раскрыть, заявила Саша.
— Я обязательно полежу, — заверил ее Войтех, — но пока хорошо себя чувствую, я хотел бы прогуляться по поселку. Может быть, получится проникнуть в дом пропавшего мужчины. Возможно, мне удастся что-то увидеть. Или хотя бы почувствовать.
— Войтех, я бы на вашем месте поостерегся, — тихо заметил Нев.
— Я согласна с Невом, — поддержала Саша. — Дворжак, что сложного в том, чтобы хоть немножечко, хоть капельку поберечь себя, а? Ничего не случится за один день без твоего участия, ежу понятно, что завтра мы не уезжаем. Полежи один день, и завтра я от тебя отстану, обещаю.
— Я вообще считаю, что вам не стоит злоупотреблять своими видениями, но я вам это уже говорил, — добавил Нев, но в детали вдаваться не стал.
Войтех только закатил глаза и поднял руки, словно сдавался.
— Ладно-ладно, против вас двоих я не пойду. Сегодня буду отдыхать. И смотреть фотографии, которые принесли Иван и Лиля.
Понимая, что даже такое согласие уже победа, Саша не стала настаивать на полноценном отдыхе, хоть и понимала, что фотографии он тоже собирается смотреть в тайной надежде спровоцировать видение. Если Нев переживал за то, какую плату за эти видения с Войтеха стребует мироздание, то Саша приземленно волновалась исключительно за его здоровье. А как раз здоровья видения ему не прибавляли.
— Кстати, Ваня, а что за мужик рассказывал тебе вчера про своих собак? — спросила она. — Может, стоит наведаться к нему и спросить, не он ли с ними вчера гулял?
— На перпендикулярной улице живет, второй дом от магазина вроде, — пояснил Ваня.
— Пожалуй, я схожу к нему в гости.
— Хорошо, — согласился Войтех. — Будем считать, что на сегодня этих планов достаточно, а дальше будем действовать по обстоятельствам.
— Все-таки я считаю, что нам надо чаще собираться на эти расследования, — заметила Лиля, с улыбкой обводя взглядом их компанию. — Ведь здорово же, разве нет?
— Пока никто не пытается нас убить, очень даже здорово, — вынужден был признать Войтех, понимая, что ему действительно не хватало его «команды» все полгода самостоятельной работы на ЗАО.
— Ой, вот только не надо этой рефлексии, — отмахнулся Ваня. — Подумаешь, один раз за два года вляпались. Ничего, выбрались и забыли. Кстати, все забываю спросить: а где студент? Испугался тогда, что ли?
— К сессии готовится, — хмыкнул Войтех. — У него «хвостов» много, поэтому не до расследований.
— Да, это вот преподы имеют возможность смыться в самый разгар учебного процесса, — Лиля выразительно покосилась на Нева. — А студентам приходится впахивать.
— Просто у меня «хвостов» нет, — с убийственной серьезностью пояснил Нев. — Поэтому я могу себе это позволить.
8 мая 2014 года, 11.56
д. Лесная, Богородский район
Нижегородская область
То, что во дворе живут три огромные собаки, выдавал лишь звонок у ворот и закрытая калитка. В поселке днем никто не закрывал не только дверь в дом, но и во двор. Видимо, к Андрею Шагину соседи не рисковали заходить без предварительного уведомления.
— Заходите, заходите, я дома! — раздался крик из глубины дома, едва Саша нажала на кнопку звонка.
Убедившись, что нигде в поле зрения не видно ни одной собаки, Саша вошла во двор, но не успела сделать и трех шагов, как откуда-то из-за гаража раздался характерный цокот когтей по тротуарной плитке. Саша обернулась и замерла от ужаса: прямо на нее летела собака. Та самая собака. Ошибки быть не могло: огромное черное мускулистое тело, длинные лапы, оскаленные клыки…
— Не бойтесь, он не укусит!
Саша повернула голову к дому, и последняя надежда на спасение тут же угасла. На пороге стоял и тот самый мужик. Конечно, без шляпы, рыбацких сапог и серпа, но такого же высокого роста и плотного телосложения.
«Какой бесславный конец», — прокомментировал ситуацию внутренний голос, когда она снова посмотрела на не думающего тормозить пса.
Саша всегда считала, что в экстренной ситуации она не растеряется и будет действовать очень быстро, но сейчас стояла на месте и тупо смотрела на несущегося к ней монстра. Все правила поведения при нападении собаки вылетели у нее из головы, и она под дулом пистолета не смогла бы вспомнить, какую часть тела следует прикрывать себе, а в какую — бить собаку. Однако вместо того, чтобы броситься на нее и вцепиться зубами в горло, монстр остановился, поднялся на задние лапы, мгновенно став выше нее ростом, а передние положил ей на плечи и почти готов был лизнуть щеку шершавым языком, но в этот момент подоспел его хозяин.
— Уильям, фу! — велел он, оттаскивая собаку от уже почти не дышащей Саши. — Сколько раз тебе говорить, что нельзя бросаться на гостей! Почему ты такой невоспитанный?! Испугались?
Саша с трудом сообразила, что последний вопрос был обращен уже к ней. Отрицать очевидное не имело смысла, поэтому она только молча кивнула.
— Простите, простите, ради бога! Уильям — совершенно неуправляемая собака, — запричитал хозяин монстра. — Давайте я угощу вас чаем?
— Пятьдесят граммов коньяка были бы более кстати, — не удержалась Саша.
— Добавлю вам в чай.
Дом Андрея сильно отличался от их коттеджа. Он оказался небольшим, как будто все остальное место освободили для огромного двора. Кухня-столовая-гостиная, куда привел ее хозяин, выглядела чистой, но Саша сразу поняла, что женщины здесь нет, и он вообще живет один. Типичное холостяцкое гнездышко, куда периодически наведывается домработница. Никаких милых безделушек, привезенных из разных стран, на комоде, занавесок в цветочек на окнах и пушистых ковров на полу. Все строго, функционально, дорого, но уже изрядно потрепано собачьими зубами и когтями. На столе в зоне видимости стояла только одна чашка и одно блюдце с одинокой печенькой. На небольшом диване в углу лежала еще одна черная собака. Она тут же подняла голову, едва они вошли, равнодушно оглядела Сашу и, убедившись, что хозяин не возражает против этой гостьи в доме, снова закрыла глаза.
Сам хозяин дома уже не казался Саше таким страшным, когда она поняла, что никто прямо здесь убивать ее не собирается. Он был вовсе не высокого роста и даже не плотный, а просто полный. Плюс ко всему он носил довольно забавные круглые очки, отчего-то напоминая Пьера Безухова, и походил на воздушный шарик. Он без конца суетился, ни на секунду не замолкал и избегал смотреть Саше в глаза, бросая на нее лишь короткие взгляды, отчего выглядел крайне неуверенно, как будто не привык принимать в своем доме гостей, тем более женского пола.
Саша совершенно не помнила его на вчерашнем пикнике, хотя обладала прекрасной зрительной памятью и старалась пообщаться с как можно большим количеством соседей. Видимо, он сидел где-то в углу и изо всех сил старался не отсвечивать.
— Если бы я лично не принимал роды у собаки, которая произвела на свет это чудо, я был бы уверен, что его родил какой-нибудь лабрадор, — выговаривал Андрей, одновременно заваривая Саше чай и бросая укоризненные взгляды на лежащего рядом с ней Уильяма.
Саша с опаской скосила глаза на «чудо». На добродушного лабрадора он совсем не походил, всем своим видом показывая, что относится именно к породе немецких догов, как и полагалось. Правда, стоило Уильяму почувствовать на себе взгляд гостьи, как он тут же повернул к ней голову и почти по-человечески улыбнулся.
— Немецким догам полагается с опаской относиться к незнакомым людям, вот, как Фокс, — Андрей кивнул в сторону собаки на диване, — но для Уильяма все вокруг друзья.
Саша молча кивала в такт причитаниям Андрея и даже рискнула протянуть руку и погладить Уильяма по голове. Тот как будто только этого и ждал: мгновенно подполз к ней ближе и положил голову на колени.
— Ну, что я вам говорю, — всплеснул руками Андрей, поставив на стол две чашки с чаем и обещанную бутылку коньяка, а сам сел напротив, снова бросив на нее неуверенный взгляд. — Могу я спросить, что привело вас ко мне?
Саша, конечно, не рискнула в двенадцать дня добавлять себе коньяк в чай, поэтому просто взяла в руки чашку.
— Я хочу подарить брату и его жене щенка, — выдала она заранее приготовленную ложь, уже почти не удивляясь, что снова умеет это делать.
Конечно, принципиально честной она была не с самого детства. Все дети, а тем более подростки, лгут, и она тоже не стала исключением. Что получила за контрольную по математике, почему не ночевала дома, целовалась ли с тем странным длинноволосым мальчиком — обо всех этих вещах родителям правду не говорят. Год назад она поняла, что мужу тоже о многом не говорят, если не собираются его обижать или разводиться с ним. По крайней мере, из-за другого мужчины. Хотя в последнее время все чаще Саша думала о том, что не имеет права портить ему жизнь своим бесполезным присутствием в ней.
— Но я совершенно не разбираюсь в собаках, — продолжила она, решив, что сейчас не время и не место думать об этом, — поэтому надеюсь на вашу помощь. Вы ведь их разводите?
Андрей кивнул и смущенно улыбнулся.
— Немецкие доги — моя страсть с детства. Мы жили в маленькой квартире, поэтому родители не разрешали мне их заводить. Доги — огромные собаки, им нужно пространство. Но они невероятные. Умные, сильные и в то же время совершенно неагрессивные, если их правильно воспитывать. Вы знали, что даже Отто фон Бисмарк очень их любил?
— Понятия не имела, — честно призналась Саша, отхлебывая оказавшийся невероятно вкусным чай и внимательно разглядывая хозяина. Тот так и не рисковал смотреть на нее, поэтому она могла делать это, не стесняясь. И все больше ей казалось, что он никак не мог быть тем самым мужиком с серпом, если только все его смущение не талантливая актерская игра.
— У вашего брата когда-нибудь была собака? — Андрей посмотрел на нее, но, встретившись с ней взглядом, тут же снова опустил глаза, начав довольно нервно комкать салфетку. Саше казалось это забавным и странным, ведь на вид ему было около сорока, и он наверняка должен был иметь какой-то опыт общения с противоположным полом. Тем более она пришла к нему по делу и не пыталась флиртовать.
— Понятия не имею, — повторила она, и только когда Андрей удивленно посмотрел на нее, поняла, что совсем выпала из роли, увлекшись размышлениями на его счет. — Мы много лет жили в разных странах и не так часто ездили друг к другу в гости, — торопливо пояснила она, — но мне кажется, что у него не было собаки.
— Вы совсем не похожи с ним, — неожиданно улыбнулся Андрей.
— Правда? — Саша склонила голову набок, неожиданно понимая, что ей нравится смущать его. — А одна из ваших соседок вчера сказала, что мы как близнецы.
— Нет, ну что вы! Вы совсем разные. Вы… — Андрей опять рискнул мельком взглянуть на нее. — У вас разные оттенки глаз, волос, разные черты лица. Вы сказали, что жили в разных странах. Ваш брат же в Чехии, да?
— Как вы узнали? — Саша даже забыла про свой чай. То есть акцент Войтеха все еще был заметен, особенно посторонним людям, но так сразу угадать и страну?
— Он растягивает гласные, как чехи. И характерное произношение некоторых звуков. И еще несколько мелочей, которые, наверное, не так сильно бросаются в глаза другим людям, но я слышу. Я бы даже ставил на Среднечешский край.
— Он сразу после школы уехал учиться в Прагу, да так там и остался, вы правы. Пятнадцать лет в другой стране с другим языком вырабатывают акцент в речи.
— Что же заставило его вернуться?
— Лиля, что же еще, — Саша пожала плечами. — Разве мужчину может заставить вернуться на родину что-то, кроме любимой женщины? — не удержалась она от сарказма, вспомнив Кристину, из-за которой Войтех год назад действительно собирался вернуться на родину, только в Прагу. — Но у вас все же удивительный слух.
— Музыкальный, — Андрей отчего-то покраснел. — Я играл на скрипке. Много гастролировал по разным странам, мне нравилось обращать внимание на речь, вот и запомнил эти характерные чешские звуки.
— Так вы скрипач?
— Был. Андрей Шагин, не слышали? Я приезжал к вам в Петербург в начале двухтысячных. Впрочем, едва ли вы помните, вы тогда были слишком молоды, чтобы ходить на такие концерты.
Саша только удивленно подняла бровь, уже даже не спрашивая, как он понял, что она из Санкт-Петербурга. Наверняка все тот же музыкальный слух.
— Четыре года назад попал в аварию и вот, — он протянул Саше левую руку, и только сейчас она заметила широкие расплющенные пальцы, как минимум два из которых не разгибались до конца. — Больше играть не могу. Зато это позволило мне заняться второй своей страстью — собаками.
— Простите, что спросила.
— Нет, нет, ничего, вы же не знали. И все же, возвращаясь к собакам. Если ни у вашего брата, ни у его жены никогда не было собак, я бы советовал вам обратить внимание на другую породу. Например, лабрадоры, сенбернары, если уж хотите большого пса. Ньюфаундленды. Немецкие доги не очень-то подходят новичкам.
— Правда? — Саша изобразила огорчение. — А мне они так нравятся. И Вите тоже, он хотел именно дога.
Андрей стал похож на человека, обидевшего ребенка и чувствующего свою вину за это.
— Может быть, мы сможем найти вариант, — тут же предложил он. — В конце концов, мы живем рядом, я смогу помогать им с воспитанием щенка, давать советы. Если хотите взять его именно у меня, Дана как раз беременна. Месяца через четыре уже сможете забрать одного.
Как будто услышав, что говорят о ней, в комнату вошла еще одна собака, отличавшаяся от других только огромным животом. Дана действительно была беременна и, по Сашиным представлениям, ждала не меньше дюжины щенят.
— Подождите-ка… — Саша с удивлением посмотрела на Андрея. — Фокс… Дана и… Уильям?…
Андрей рассмеялся и даже осмелел настолько, что смотрел на Сашу целых три секунды.
— Вы первая, кто догадался, — сказал он. — Да, я очень люблю этот сериал, поэтому и назвал свою пару Даной и Фоксом, хотя по документам у них, конечно же, совсем другие имена. Когда в последнем помете у Даны родился один щенок с явными дефектами, не позволяющими продать его, я оставил его себе и назвал Уильямом. Хоть где-то они должны быть все вместе. Может быть, хотите еще чаю? — предложил он, заметив, что Сашина чашка совсем пуста.
— Не откажусь, — кивнула Саша. Чай был настолько вкусным, а беседа неожиданно приносила такое удовольствие, что она не могла заставить себя быстро выяснить все, что хотела, и уйти. — Так значит, вы страстный любитель «Секретных материалов»? Здесь поселились тоже неспроста?
— Что вы имеете в виду? — Андрей, уже поднявшийся, чтобы налить гостье еще чаю, замер с кружкой в руках, но так и не обернулся.
— Вчера на пикнике ваши соседи только и рассказывали о каком-то призраке, который бродит в этих краях.
— Ах, вы об этом, — Андрей снова рассмеялся. — Надо признаться, что впервые эту историю я услышал, когда уже купил здесь дом, так что нет, Жнец на мой выбор места жительства не повлиял.
— А вы сами его видели? — поинтересовалась Саша, когда он снова сел напротив нее с новой порцией чая.
Андрей отрицательно покачал головой.
— Если честно, не встречал никого, кто бы его видел.
«Вообще-то, один из них сейчас сидит перед вами», — мысленно хмыкнула она.
— Но я слышал, — добавил он.
— Правда? Что именно?
— Вой, — Саше показалось, что Андрей даже поежился. — Люди говорят, что это собачий вой, но поверьте мне, ни одна собака таких звуков издавать не может.
Саша удивленно подняла брови. Это был неожиданный факт в данной истории. Сама она видела вчера именно собаку. Большую, черную, прямо как доги Андрея.
— Даже такие большие, как ваши?
— Тем более как мои. Доги вообще никогда не воют и не лают без причины. Знаете, — Андрей понизил голос и снова рискнул посмотреть на нее, — если бы собака Баскервилей существовала, она определенно выла бы так же.
Саша почувствовала, как по спине пробежал холодок. Мокрый нос, уткнувшийся ей в ладонь, заставил ее вздрогнуть. Она опустила взгляд и увидела Уильяма, заглядывавшего ей в глаза. Она против воли улыбнулась. Уильям действительно не походил на злобную собаку, как она подумала в первые мгновения знакомства с ним.
— А он умеет давать лапу?
— Конечно. Просто попросите его.
Саша протянула Уильяму раскрытую ладонь и улыбнулась.
— Уильям, дай лапу.
Тот тут же положил ей на ладонь свою большую черную лапу. Саша почти наяву услышала, как презрительно фыркнул на диване Фокс. Лапа Уильяма была большой, но не настолько, как у той собаки, что оставила следы в доме пропавшего Валерия. Кажется, Уильяма, как и его хозяина, можно было смело исключать из списка претендентов на роль Жнеца и его собаки.
8 мая 2014 года, 12.25
д. Лесная, Богородский район
Нижегородская область
Нев точно не знал, где живет женщина по имени Дарья, которую в поселке называли ведьмой, но он легко вычислил, где следует искать ее дом. Если сопоставить вчерашние рассказы соседей о том, кто где живет, получалось, что дом Дарьи находится примерно там же, где живет бывший полицейский — или правильнее сказать милиционер — то есть нужно дойти до центральной площади и свернуть направо.
Когда он оказался на перпендикулярной улице, Дарья как раз пересекала дорогу, направляясь к своей калитке. Выглядела она так же, как и накануне: черное одеяние с длинной юбкой, ярко подведенные глаза, иссиня-черные волосы, свободно падающие на плечи. Она уже закрывала за собой калитку и через пару мгновений могла скрыться в доме, поэтому Нев окликнул ее:
— Дарья, добрый день!
Она остановилась, удивленно глядя на него через забор. То ли не узнала, то ли не понимала, откуда он знает ее имя, то ли недоумевала, зачем он пришел и что ему от нее нужно. Она подождала, пока он подошел ближе, не приветствуя и даже не улыбаясь ему в ответ.
— В чем дело? — ее голос звучал немного раздраженно.
— Вас не было на пикнике, — Нев как ни в чем не бывало улыбнулся.
— Я сразу сказала, что мне это неинтересно.
— Да, я понял это. — Он протянул ей накрытую фольгой тарелку, которую держал в руке. — Это вам.
— Что это? — Дарья недоверчиво покосилась на тарелку, даже не пытаясь ее взять.
— Печенье, — Нев пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся. — Мне показалось, что оно могло бы поднять вам настроение и сделать не такой… колючей.
— Что ж, вам показалось, — огрызнулась Дарья, явно намереваясь уйти, но Нев попытался задержать ее:
— Послушайте, это вас ни к чему не обязывает. Вам даже необязательно угощать меня чаем в знак благодарности.
— Да неужели? — ядовито уточнила она, возвращаясь к калитке. — На что же тогда вы рассчитываете? Или у вас хобби такое: разносить печенье по соседям? Не знаю, откуда вы, но это самый нелепый способ подкатить к женщине, который я когда-либо видела.
— Вот именно, — Нев вновь с удивлением заметил, что ее слова совсем его не смутили. Он продолжал улыбаться, глядя на нее. — Возможно, хотя бы это убедит вас в том, что я к вам не подкатываю.
— Тогда что вы делаете?
Нев немного помолчал, разглядывая ее сквозь идеально прозрачные стекла очков. Если бы у него были свободны обе руки, он наверняка все-таки снял бы их, чтобы протереть. Однако в текущей ситуации пришлось ограничиться пожиманием плеч.
— Наверное, просто пытаюсь подружиться. Мне показалось, что вы здесь очень одиноки. О вас немного говорили на пикнике, похоже, что друзей среди местных жителей у вас немного. Вы… не вписываетесь в их круг, вы другая. Вы среди них, но не с ними. Я знаю, как это бывает. И знаю, каково это. Мне показалось, что вам одиноко. Возможно, мне действительно показалось, и все это очень глупо. Возьмите хотя бы печенье, потому что нести его обратно будет еще глупее.
Он ожидал от нее еще какой-нибудь резкости, но Дарья долго молчала, тоже разглядывая его, словно пыталась пробраться в голову и подсмотреть, о чем он думает и насколько его слова соответствуют его мыслям. Потом она внезапно открыла калитку и посторонилась.
— Заходите, — лаконично велела она.
Нев не заставил просить себя дважды. Он последовал за хозяйкой в дом, та проводила его на кухню, которая была значительно меньше кухни в их доме и соединялась сразу с гостиной, а не со столовой, но все здесь было таким же красивым и новым, как у них. Повинуясь приглашающему жесту, Нев поставил тарелку с печеньем на кухонную стойку и сел на высокий стул. Дарья включила чайник и достала из шкафчика пару чашек.
— Как вас зовут? — поинтересовалась она в процессе.
— Евстахий.
— Сочувствую, — она забавно округлила глаза, услышав это имя.
Нев рассмеялся. В обществе этой женщины ему было на удивление легко. И то, что обычно вынуждало его краснеть, заикаться и испытывать неловкость, сейчас только вызывало улыбку.
— Мое полное имя — Нурейтдинов Евстахий Велориевич. Вот теперь можете сочувствовать.
— Я смотрю, родители вас заранее за что-то ненавидели, — фыркнула Дарья, заливая кипяток в маленький заварочный чайник. В кухне моментально запахло бергамотом. — При таких фамилии и отчестве, они еще и имя выбрали нелепое.
— Совсем нет, — Нев ничуть не обиделся на это резкое предположение. — Родители меня любили, мама просто считала меня необыкновенным, поэтому и имя попыталась дать небанальное.
Дарья слегка нахмурилась, ставя на стойку чайник и пододвигая второй табурет так, чтобы сидеть напротив своего гостя, а не рядом с ним.
— Извините, если задела, — неожиданно мягко попросила она. — Иногда я проецирую. Это мои родители заранее меня ненавидели, поэтому и бросили в роддоме.
— Вы сирота? — ухватился за ее слова Нев, поскольку это было подходящей ниточкой, которая могла привести их разговор к нужной теме.
— Да, я всю жизнь сама по себе.
— Вас не удочерили или вы просто не прижились?
Она посмотрела на него с долей удивления.
— Браво, Сташа… Можно я буду называть вас Сташей? Мне кажется, так сокращается это имя?
— Как вам будет угодно, — Нев снова не сдержал улыбку. При ближайшем рассмотрении Дарья оказалась довольно веселой. — Только я тогда буду звать вас Дашей.
— Да хоть Катей, — отмахнулась та, осторожно снимая фольгу с тарелки. — Мне нравятся люди, которые задают прямые вопросы, а не ходят вокруг да около, стараясь не задеть чувства и не навлечь на себя гнев ведьмы. Вы же знаете, что меня считают ведьмой?
— А это не так?
— А я этого не говорила, — она улыбнулась, откусывая печенье. — Хм, очень вкусно. Только не говори, что сам его пек, — подначила она, внезапно переходя на «ты». Вот так просто, хотя Неву всегда казалось, что что-то в нем заставляет людей держать дистанцию.
— Это очень простое печенье, его даже ребенок может испечь.
— Я не умею печь, я и готовить-то не умею, — неожиданно призналась она.
— Значит, все-таки выросла в детдоме? — Нев попытался вернуть разговор в прежнее русло и неожиданно для себя самого поддержал переход на «ты».
Она безразлично пожала плечами.
— Меня удочерили, когда мне было двенадцать, но это не было семьей, в которой кто-то кому-то пек печенье. Это был тот же детский дом, только еще и вкалывать приходилось. И мозги выносили своей религией.
— Тебе там не нравилось?
— Там никому не нравилось, — мрачно заявила Даша, утаскивая в рот уже третье печенье. — Филиал ада на земле.
— Значит, тебя не огорчило их убийство?
Она едва не подавилась печеньем, закашлявшись, и ей пришлось сделать большой глоток чая. Потом она снова уставилась на него крайне неприветливо, словно он одним словом сломал хрупкий мост симпатии, который удалось возвести до этого.
— Я ненавидела своих так называемых приемных родителей, но я не желала им смерти. Как не желала ее тем, кто попал в тот дом вместе со мной.
— Что там случилось?
— Почему тебя это интересует? — она подозрительно прищурилась. — Нравятся кровавые сплетни?
— На пикнике нас уверяли, что это сделал некий Кровавый Жнец, — прямо пояснил Нев, решив, что лишние виляния только разозлят ее. — Мертвец, восставший из ада. Я культуролог, легенды и верования — моя специализация и мое хобби. Мне всегда интересно, как реальные случаи обрастают разными вымышленными подробностями, за которыми потом реальность полностью теряется. Так что можно считать, что это профессиональный интерес.
Дарья понимающе кивнула, сразу как-то расслабившись. Видимо, его ответ ее полностью устроил. Она подхватила с тарелки еще одно печенье (она явно не относилась к женщинам, сильно переживающим о лишних калориях), задумчиво глядя куда-то в сторону окна, а потом тихо призналась:
— Честно говоря, я толком не знаю, что там произошло. Я была в сарае, когда все случилось. Поэтому, наверное, он меня и не тронул. Просто не нашел.
— А что ты делала в сарае? — удивился Нев.
Она скользнула по нему быстрым взглядом, а потом сосредоточила свое внимание на содержимом почти пустой чашки. После продолжительного молчания она едва слышно произнесла, словно просто выдохнула:
— Я там пряталась…