Спустя два дня мы начали активно обследоваться у врачей, пытаясь понять причину моей амнезии. Доктора дружно разводили руками, утверждая, что со мной все в порядке. Либо врачи некомпетентные, либо это со мной что-то твориться непонятное. В общем, осмотр не дал никаких результатов. Они даже не могли сказать, на каком сроке случился выкидыш, но все дружно утверждали, что моя репродуктивная система в порядке и я хоть завтра могу снова беременеть и что немаловажно – ЕСТЕСТВЕННЫМ путем.
Мамуля с подозрением смотрела на всех этих врачей и неодобрительно качала головой. Если с мозгом все в порядке, почему я ничего не могу вспомнить? Сплошные вопросы.
Летние дни радовали своими теплыми солнечными лучами и я много бродила по городу или просто сидела в парке, наблюдая за раскинувшимися высокими деревьями, верхушки которых переливались всеми оттенками зеленого от яркого солнечного света. Сейчас я наслаждалась потрясающей природой, не испорченной человеческой рукой.
Больнее всего было видеть молодых мамочек со своими детками. Именно в такие периоды на меня снова накрывала тоска и боль от потери, ведь среди них могла быть и я.
Мама переживала за мое эмоциональное состояние и настаивала на профессиональной помощи. Я отказывалась, уверяя, что справлюсь сама, хотя и не была уверена. Именно поэтому я сейчас снова в этом парке и с жадностью смотрю на играющих деток.
Я схожу с ума? Возможно, но лишить себя этой маленькой радости не могла.
Мой малыш дался мне с огромным трудом, но я не смогла его уберечь, поэтому осталось лишь наблюдать со стороны. Я могу хоть завтра снова беременеть, но психологически не была к этому готова. Внутренний страх сковывал все у меня внутри. А что если все снова повториться? Я этого просто не переживу.
Смахнув слезы, поспешила убраться подальше. Не хочу, чтобы все эти незнакомые люди стали свидетелями моего горя.
Парк был огромным и продвигаясь вперед, совершенно упустила из виду, что сошла с основной тропы и сейчас шла между высоких деревьев. Поворачивать назад не хотела и заплетающимися ногами уже буквально бежала.
Люди остались позади и я наконец смогла выпустить свою боль, отчаяние и горе на свободу. В который раз разрыдалась.
Непротоптанная тропа вилась под уклон, сложно удерживать равновесие. Сбавила шаг, так как поломать руки или ноги не хотела.
Щебетали птицы, ветер шелестел листвой, создавая таинственную музыку парка. Первозданная природа жила своей жизнью. Здесь не слышался шум города, сигналы машин. Была только тишина, нарушаемая мной.
Хрустели под тонкой подошвой сандалий сухие ветки, ощущались мелкие камешки и неглубокие выемки.
Все-таки оступилась и покатилась в овраг. Откуда он тут взялся? Благо овраг был не глубоким и мои «покатушки» мне не причинили вреда, лишь поцарапали тело и в некоторых местах прорвали сарафан.
Так и осталась лежать на теплой прогретой летним солнцем земле, устремив взгляд в проплывающие мимо облака. Сквозь кроны деревьев видела голубое небо, яркое солнце с палящими знойными лучами.
Здесь спокойно. Не нужно спешить на работу, слушать шум города, бесконечные автомобильные гудки и громкие разговоры прохожих. Суета отступила, освобождая место умиротворению. Здесь никто ничего от тебя не ждет. Хорошо.
Сколько же я так пролежала? Солнце садилось за горизонт, бросая последние теплые лучи этого дня на землю. Завтра будет новый день и все повториться, но сегодня уже не наступит никогда. Сегодня завтра станет прошлым.
Возвращаясь, больше не слышала пения птиц. Вместо них стрекотали сверчки и кузнечики. Ветер стих, листва замерла, будто время остановилось.
Парк опустел, лишь иногда встречались влюбленные парочки на скамейках.
- Ты опять плакала? – с порога налетела на меня мама. От нее ничего не скроешь. Скривилась, оставив вопрос без ответа. Она и так все видит и замечает.
- Мам все хорошо, - криво улыбнулась родительнице.
- Ксюша так больше не может продолжаться, - покачала головой мамуля. – Ты же хоронишь себя заживо! Давай мы обратимся к специалисту, - в который раз давила родительница.
- Они некомпетентны, - вспомнилось бессмысленное обследование.
- Ксюша…
- Мамуль я в порядке, - подойдя к родительнице, крепко ее обняла. – Мне просто нужно время.
- Я не могу смотреть на то, как ты угасаешь на глазах, - и я ее прекрасно понимала. Тяжело чувствовать собственную беспомощность, не зная как помочь самому близкому и родному существу.
Прекрасно понимаю, что прошлого не изменить, память не вернуть, не узнать что же произошло на самом деле. Пора свыкнуться с настоящим и осознать, что моего малыша больше нет, но с этой болью невозможно смириться. Нужно попытаться жить дальше ради себя и не родившегося ребенка, ради мамули, которая храбрится, но я-то вижу, как ей плохо, как она подавлена и разбита,
Еще нужно попытаться вернуться на работу. Два месяца такой жизни медленно убивали меня.
Смутно припоминаю процесс развода, но знаю что теперь абсолютно свободна и избавлена от бывшего мужа. Тогда он снова пытался меня обвинить во всех смертных грехах, но тот период для меня прошел, как в тумане. Этот человек оказался с гнилой душонкой.
- Мам почему все это случилось с нами? – я тысячу раз задавала себе этот вопрос и не находила на него ответа.
- Не знаю дочь, - вздохнула родительница, сжимая мою ладошку. – Не знаю, но больше я не хочу такого повторения. Ты пропала и забрала с собой весь смысл моей жизни. Никто не знает, но я хотела наложить на себя руки. Мне не для кого было больше жить.
- Мамочка, - разрыдалась, обнимая ее. – Ты же сильная у меня.
- Я жила надеждой, что однажды ты найдешься и молилась сутками, прося, чтобы тебя вернули мне, - мы опять рыдали, как в тот первый день нашей встречи, выплескивая всю накопившуюся боль и горечь. Тяжело. – Ты моя жизнь. Без тебя доченька я не справлюсь.
- Прости меня, - мне было плохо, но ей в тысячу раз было больнее, когда я пропала. Пять долгих месяцев неопределенности мучали маму день за днем, а сейчас она вынуждена наблюдать за моим срывом и депрессией. – Я люблю тебя.
- И я люблю тебя доченька, а сейчас пойдем ужинать. Скоро просвечиваться будешь, - неодобрительно покачала «маман». Ну да похудела я знатно. Нервы и пропавший аппетит никого не украсят. Немного обвисшая кожа, впалые щеки, темные круги под глазами… в общем, скелет и тот лучше выглядит.
Макарошки, политые итальянским соусом были очень вкусными, а салат из домашних овощей отлично их дополняли. Боже, это так вкусно! Чувство, что не ела полвека. Сейчас, впервые за время возращения я почувствовала вкус и не только к еде, а и к самой жизни...
Вторым неприятным сюрпризом стал отказ в восстановлении меня на работе.
- Ксения Александровна, - сочувственно посмотрел на меня заведующий НИИ Николай Григорьевич. – Я вам искренне сопереживаю, но ничем помочь не могу. Вы так внезапно пропали, не поставив никого в известность, добавили проблем, когда нас заставляли общаться с полицией, - перечислял он причины отказа. – Вы безответственны, подвели свою группу, а ведь на вас лежал самый важный и ответственный кусок работы, - да мне тогда действительно досталась очень важная часть исследований. Космическая пыль, обнаруженная во льдах Антарктиды, могла содержать признаки биологической жизни. Я тогда буквально дневала и ночевала на работе, изучая десятки фрагментов льда, прежде чем смогла найти интересующие кусочки метеоритов. Части космических тел не подвержены температурному влиянию земной атмосферы. Благодаря вечной мерзлоте эти обломки метеоритов сохранились в своей изначальной целостности. – И не смотря на ваши прошлые заслуги, я вынужден вам отказать.
- Но я ведь…
- Ксения Александровна, - строго перебил меня Николай Григорьевич. - Ваше место уже отдано другому ученому и он блестяще подходит к завершающему этапу исследований. На вас мы положиться больше не можем. Нам нужны надежные серьезные и ответственные люди, а вы своим поступком доказали обратное, - вот так и разбиваются еще одни мечты. И плевать, что я ни в чем не виновата. Что-то доказывать бессмысленно. В нашей работе все обстоит именно так, как сказал Николай Григорьевич. Я подвела.
- Я поняла вас, - кивнула, поднимаясь со стула. – Спасибо, что приняли.
- Ксения Александровна, - заведующий внимательно разглядывал меня и от него естественно не укрылся мой печальный внешний вид. – Мой вам совет, - теперь уже я внимательно смотрела на него. – Вы хороший специалист, любите свое дело, но прежде чем снова окунаться с головой в исследования возьмите перерыв, - куда еще больше? Пять месяцев неизвестно где болталась. - Поправьте свое здоровье и для начала попробуйте преподавание в институте. Пусть этот промежуток времени станет для вас новой отправной точкой. Вам будет чему научить студентов.
- Спасибо, - искренне поблагодарила заведующего. Может действительно он прав и мне стоит попробовать себя в преподавании?
- Вот возьмите, - мне протянули визитку. – Это мой друг Леонид Федорович декан Института, - пояснил Николай Григорьевич. – Им сейчас нужен микробиолог и думаю вы с этим справитесь хорошо.
- Спасибо, - на глаза навернулись слезы. Он ведь мог этого не делать, но все равно помог.
- Такими кадрами как вы не разбрасываются, - но меня вы обратно принять не захотели. – Удачи вам Ксения Александровна.
- До свидания, - попрощалась я, закрывая за спиной дверь в свое будущее.
Прислонившись спиной к стене, прикрыла глаза. Вот и все Ксюха. Все твои труды, наработки оказались никому ненужными из-за причины, над которой я была не властна, но кого это волнует в наше время?
Может и прав Николай Григорьевич и мне нужен этот перерыв? Ведь сама не знаю, смогу ли работать в прежнем режиме? Могу пойти в другой научно исследовательский институт, где меня уверена, возьмут, но хочу ли я этого прямо сейчас? Не знаю.
Визитка, зажатая в пальцах, действительно была оптимальным вариантом. Я не готова сейчас браться за что-то новое, поэтому попробую передать свои собственные знания и опыт студентам.
На этой оптимистической ноте, покинула стены своего прошлого.
Леонид Федорович оказался симпатичным брюнетом пятидесяти шести лет и сразу же согласился на мою кандидатуру. Чувствуется мне, что к этому быстрому решению приложил руку Николай Григорьевич. Ну и пусть, зато я теперь не безработная и смогу потихоньку вливаться в рабочий режим.
Время моего возвращения не перестает меня удивлять. Нашлась Маринка, моя пропавшая пять лет назад лучшая подружка. И кстати, объявились мы с ней в один и тот же день, только я обнаружила себя в парке, а она на пороге своей квартиры. Конечно же, я была рада, если бы не одно «но», она тоже ничего не помнила. Пять лет жизни просто стерлось из памяти, а еще ей через два месяца рожать. Папашу естественно она тоже не помнила.
Былой духовной близости между нами больше не было. Это время, будто прочертило между нами невидимую границу отчуждения.
Как я сказала маме, то нам даже не о чем поговорить. Мы слишком разные. Сейчас она казалась мне поверхностной и чего уж таить меркантильной. Чужая, не моя Маринка с института, а может тогда я просто этого не замечала? Не знаю.
Но на этом странности не закончились.
Смущал меня идентичный моему, кулон на ее шее. Совпадение? Возможно, но не думаю. Происхождение камня мы так и не узнали, а цепочка из неизвестного нам метала, не поддавалась внешним «раздражителям». Даже пробовали разъедать кислотой и снова ничего. Сплошные тайны и загадки.
Жизнь медленно, но налаживалась, вливаясь в общую колею человечества. Видя это, мама буквально начала оживать, расцветать на глазах и снова я смотрела на красивую, утонченную и счастливую женщину. В глазах горела жизнь, чему я несказанно была рада. Моя любимая мамочка заново обрела смысл жизни.
Бросила взгляд на часы. Уже семь. Заработалась и нужно идти домой, а то маман снова будет ворчать.
Месяц в институте пролетел незаметно и признаваясь себе понимала, что мне нравиться учить своих студентов. А еще рядом с этими молодыми ребятами я на время забывала о личной трагедии. От одиночества можно сойти с ума, а в институте внутренняя боль отступала на время.
Поправив юбку-карандаш, накинув на плечи пиджачок и подхватив сумочку, зацокала каблучками по пустым коридорам института.
Сегодня было прохладно и ветер нагло лез между пуговичками белоснежной рубашки, прикасаясь к оголенной коже. Брр, осень о себе напоминает.
Стоянка автомобилей за углом, поэтому ускорившись, поторопилась к своей «ласточке». Заболеть мне не хотелось.
Не дойдя пары метров до машины, чуть не споткнулась.
Меня пристально рассматривал высокий крупный мужчина с белоснежными длинными волосами, заплетенными в косу. Его черный мотоциклетный костюм обтягивал каждую мышцу, очерчивая рельефы этого несомненно сильного мужчины. Длинные ноги широко расставлены, а сам он опирался о смутно знакомый мотоцикл. Боже, да это же Дукати 999! Моя заветная несбыточная мечта!
Черный металл лоснился, блестел под бликами закатного солнца, призывая к себе. Супербайк был неотразим. Я смотрела в восхищении на это чудо техники и медленно, как завороженная двинулась в его сторону, полностью забыв о хозяине этого «железного коня». Игорь всегда был против мотоциклов и говорил, что это нерациональное и опасное вложение средств. Моих же денег не хватало, чтобы его купить.
- Кхм, - хмыкнули над моей головой, заметив мой интерес к мотоциклу, а я ведь к нему почти прикоснулась.
Черт, резко одернула себя, возвращая конечности на место. Пальцы больно впились в сумку. Со стороны это выглядит, наверное, ужасно. Дама в строгом костюме маньячно рассматривает простой байк. Но блин, это же не просто байк, а Дукати 999!
- Простите, - отступила. Взгляд в землю и кроме носков байкерских сапог ничего не видела. Стало стыдно за свою детскую непосредственность. Взрослая женщина, а веду себя как подросток.
- Вы даже можете на нем прокатиться, - этот голос… такой бархатный и завораживающий. Внутри что-то непонятно дернулось, будто откликнулось, и стало тянуться к этому… зову.
В голове что-то щелкнуло, а подсознание выдало невероятное, будто бы я раньше уже слышала этот голос.
Медленно поднимая глаза, отметила мускулистое крупное тело с хорошо очерченными скульптурными мышцами. Издалека он выглядел не так внушительно, как сейчас. Наверняка, не один час потратил на свои тренировки, чтобы добиться подобного результата, хотя может какие-нибудь стероиды принимает?
Крупные руки были скрещены на вздымающейся мощной груди. Еще взгляд выше и глаза упираются в неестественно бледную шею. Такого оттенка кожи я никогда раньше не видела. Он никогда не загорает?
Четко очерченные скулы, квадратный твердый волевой подбородок и чуть приоткрытые губы приковывали к себе взгляд. Черты лица этого мужчины безупречны, а в его потрясающих огромных аквамариновых глазах хочется просто утонуть. В них плескалась такая гамма разнообразных чувств, что не описать словами. Хорош стервец, ничего не скажешь. Словно ангел, спустившийся с небес. Мимо воли любовалась этими идеальными чертами лица. Хотелось пощупать его мышцы, но вовремя удержалась.
Он был не просто привлекательным, он был настоящим красавцем. Совершенная идеальная красота. Таких не бывает.
Мужчина, не скрываясь также изучал меня и мне даже послышалось, что он заскрипел зубами, но вот сжатые в кулаки руки не остались незамеченными.
Отступила, а мужчина легко оттолкнулся и направился в мою сторону.
- Не бойс… тесь, - поправил себя незнакомец, останавливаясь. В голосе не было ни злости, ни раздражения, но тогда почему он так странно напряжен?
- Мне пора я пойду, - и отвернувшись поспешила убраться подальше от этого мужчины, но вот только далеко мне не удалось уйти. Меня резко остановили за плечи.
Стоя спиной к незнакомцу, не понимала собственных чувств. Мне нравились его внезапные прикосновения и я млела от его чуть сжатых ладоней на плечах, а запах его кожи буквально подкашивал ноги. Аромат апельсина, сандала и жасмина проникал в каждую клеточку моего тела. Склонив на бок голову ближе к его руке, вдыхала потрясающие ароматы мужчины. Я маньячка, раз позволяю себе думать о таком. Наверняка, гормоны шалят. Так я скоро начну бросаться на мало-мальски привлекательного мужчину.
Дернула плечами, прерывая тактильный контакт. Мне показалось или незнакомец действительно выдохнул с сожалением и пропутешествовав вниз по моим рукам, отстранился.
- Ксю… Ксения Александровна, - глухо произнес он мое имя. Снова оговорка?
- Откуда вы меня знаете? – нахмурилась я. Что-то не припомню в круге своих знакомых таких мужчин.
- Простите, что напугал, - голос изменился и стали прорезаться властные нотки. – Меня зовут Эша… Эдуард и я к вам по делу, - хм, просто Эдуард?
- По делу? – что этому байкеру могло от меня понадобиться?
- Да. Вас мне порекомендовали, - продолжал говорить мужчина, засунув руки в карманы кожаных брюк. – Только на прежнем месте работы я вас не нашел.
- Я сейчас преподаю в этом институте, - махнула рукой в сторону здания.
- Мне казалось, вы любили свою прежнюю работу, - заметил Эдуард.
- Иногда мы слишком зависим от обстоятельств, - туманно ответила мужчине, не собираясь вдаваться в подробности. – Так зачем я вам понадобилась? – он так пристально смотрел, будто что-то пытался отыскать в моих глазах. Прищурилась, эти переглядывания меня напрягали и чего уж таить пугали. Сомневаюсь, что я смогу ему помочь. У нас разные увлечения.
- Ко мне попало одно очень любопытное растение, - начал он и вот тут уже я заинтересовалась. – Дело в том, что моей жене от него плохо. Как она утверждает, то у нее на этот цветок аллергия, - жена? Конечно, такой экземпляр точно не свободен. Внутри неприятно кольнуло. С чего бы это?
- У человека может быть аллергия на что угодно, - грубо заметила я. – Дарите своей жене другие цветы и проблема будет решена.
- Эм…, - замялся он, подбирая слова. – Я бы хотел узнать причину.
- Вы хотите, чтобы я исследовала ваш цветок? – он наверное сумасшедший. Другой бы просто перестал таскать домой аллергенные цветы, а этому причину подавай.
- Именно этого и хочу, - кивнул Эдуард. – Я хорошо заплачу, - быстро добавил он. Деньги конечно нужны. Зарплата преподавателя намного меньше моей прежней и его предложение очень заманчивое, но в чем подвох? – Поймите, это очень важно для меня, - надо же, заботливый какой? Завистливо вздохнула. Повезло его жене.
- Что за цветы? – нужно убираться от него подальше. Слишком странно реагирует на него мое тело, да и сама я. Облизываться на чужого мужчину нехорошо.
- Нерилы, - никогда не слышала о них. Может они называются иначе?
- Хорошо, - стало любопытно. Интересно, как на самом деле называются эти пока неизвестные нерилы? – Мне нужно на них взглянуть и еще, - вспомнила я. – У меня нет необходимого оборудования, - с институтским мало что можно сделать.
- Вы не переживайте, я вам все предоставлю, - радостно сообщил мне мужчина.
- Да? – чувствую, что это дело сомнительное. – Почему бы вам не обратиться непосредственно к специалистам НИИ? Там есть все необходимое, - не понимала одного, почему именно я? – Любой откликнется на вашу просьбу, подкрепленную деньгами.
- Мне посоветовали именно вас, - стоял на своем Эдуард.
- Кто посоветовал? – дело не чистое, точно говорю. Насторожилась.
Эдуард замялся, а потом будто что-то вспомнив, радостно сообщил.
- Алексей Парамонов, - что? Этот проныра студенческих лет, отправившийся покорять африканские джунгли, еще жив? Пару лет назад слышала, что его свалила с ног неизвестная лихорадка. – Он очень хорошо отзывался о вашей отдаче и профессионализме, а я привык доверять проверенным людям.
- Ладно, - окинув взглядом фигуру мужчины и сам байк, поняла одно, растения здесь нет. – Завтра можете принести свой аллергенный цветок, - а с Лешкой я позже поговорю, когда он снова будет на связи.
- Договорились, - широко улыбнулся мужчина, беря мою руку и легонько прикасаясь к ней губами в невесомом поцелуе. – Спасибо за помощь, - прохрипел Эдуард. Мои пальцы нервно подрагивали, а место поцелуя обжигало кожу. К чему этот порыв, если дома его ждет любимая жена? Ловелас.
- Пока не за что. Я согласилась лишь для начала посмотреть на цветок, - его напористость напрягала, а наглость смущала и бесила одновременно.
- Да конечно, - кивнул он, довольно наблюдая за моим смущением.
- До свидания, - попрощавшись со странным Эдуардом, на ватных ногах, направилась к своей «ласточке» и лишь оказавшись внутри машины, облегченно выдохнула.
Эта неожиданная встреча всколыхнула все у меня внутри. Непонятная тревога, беспокойство и ожидание чего-то грандиозного не оставляли меня ни на минуту.