В сознание я пришла от жужжания голосов, напрягла слух, силясь разобрать слова. Мои потуги дали результат, речь стала понятна, и я, не открывая глаз, прислушалась.

- Кажется, на этот раз я перебрал со сбором силы. С трудом вернул Заморыша из-за грани жизни, - устало прокаркал неизвестный. - Сегодня пусть отлежится здесь, дай вот это выпить, - послышалась шуршание одежды, - накорми, как следует. Завтра будет уже в норме, - послышались его удаляющие шаги.

Второй хмыкнул, затем тяжелой поступью, тяжело дыша, ушел вслед за первым.

Я тихонько открыла глаза, с трудом села и чуть не заорала, вовремя прикрыв ладонью рот. Обстановка вокруг меня была ужасающей: фильм ужасов просто отдыхает, потому что там бутафория, а здесь реальность.

Круглый каменный зал, освещали чадящие факелы, закрепленные в стенах. Я лежала на каменном алтаре, похожим на гроб, в центре пентаграммы, в лучах которой стояли оплавленные огарки свечей. Сам гроб, то есть алтарь, был в потеках засохшей крови, темно-бурые разводы, ничем другим быть не могли.

Чтобы сохранить остатки выдержки перевела свой взгляд с алтаря на стены. С одной стороны, ближе к выходу, стояли пустые клетки огромного размера, предназначены явно не для животных. Дальше стоял узкий длинный стол, заставленный какими-то баночками, скляночками, колбами и много чем непонятным. Над столом висели полки, а там, быррр... кости, органы, даже не хочу думать, кому они принадлежали. Сразу за столом была еще одна дверь, вход в святая святых мага, в его лабораторию.

Приподняв руку, я вытерла проступивший холодный пот со лба. И тут меня постиг очередной шок. Рука явно была не моя, ладошка была аккуратной, изящной, даже мозоли и грязные пятна не портили ее вида. Я стала судорожно обследовать свое тело руками и осматривать себя. На мне были какие-то тряпки, обноски, иначе это балахон не назовешь. Судя по запаху и грязи, его ни разу не стирали. В процессе обследования, с облегчением обнаружила, что у меня женское тело, а точнее тело девчушки. Подняла руку к голове, ладонь нащупала какую-то тряпку, спустила руку вдоль нее, насколько я поняла, она была повязана как бандана. Я что неряха и грязнуля, бомж? Богатое воображение, сразу нарисовало блох и вшей. Я тут же передернула плечами, от этих мыслей зуд пошел по всему телу. Паника, а затем истерика начали захватывать мое сознание, погружая меня в пучину страха, перекрывая доступ воздуха в легкие.

"Спокойно, возьми себя в руки, иначе от своей истерики погибнешь и на этот раз, безвозвратно", - приказала я себе, для надежности хлопнув себя по щеке. Помогло, страх перед очередной смертью привел меня в чувство. Я хочу ЖИТЬ!

Мое обследование и расшалившиеся нервы, забрали довольно много сил, и я откинулась на спину. Жесткий, холодный алтарь вырвал из меня стон боли. Закрыв глаза, я погрузилась в размышление: "Это что же получается, я попала в другой мир, в тело Лани. Ну же, милая, мне нужна твоя память", - мысленно взмолилась я, погружаясь в полусознательное состояние, расслабляя тело.

Резкая вспышка перед глазами, боль, пронзившая виски, заставила со стоном прикусить губу. Вовремя, я услышала шаги с тяжелой поступью, сопровождаемые хрипящей отдышкой грузного тела. Решила не подавать признаков жизни, замерла в ожидании.

Зря, потому что удар тяжелой руки обжог мою щеку, голову пронзила очередная боль, чуть ли шею не свернула от сильного удара: голова мотнулась с такой силой, думала, шейный позвонок треснет.

- Эй, Заморыш давай приходи уже в себя, щенок!

Я со стоном, быстро открыла глаза, еще один удар просто не переживу. Надо мной склонилась отвратительная толстая рожа, с мерзкими поросячьими глазками, обдавая меня зловоньем. Свингер, как подсказала память Лани, проговорил:

- Очухался, бессмертный, - заржал он, - на вот выпей, хургово отродье. Еще ценное зелье на тебя тратить, - проворчал он, приподнимая меня, и влил мне в рот вонючую жидкость.

Мне ничего не оставалось, как глотнуть эту гадость и закашляться. Зато потом пришло облегчение, накатила волна эйфории, и силы хлынули в мое измученное тело. Я с блаженством откинулась на спину, прикрыв от удовольствия глаза.

- Хватит балдеть, на вот жри, - и мне на живот опустили миску. - Корми вас дармоедов еще, хургово отродье, - сплюнув, он повернулся и пошел на выход.

Я накинулась на еду, инстинкты Лани сработали быстрее моей брезгливости. Да, видно, она жила тут впроголодь, работая ложкой, я стала анализировать полученную информацию из памяти.

Заморыш, она же Лани и теперь уже я, сирота жила в замке - крепости черного отверженного мага Моранса, на краю человеческих земель в качестве прислуги и донора магической силы.

Я имела небольшой дар, но из-за того, что с меня его постоянно выкачивали досуха, мой источник становился больше. Это, конечно, плюс, но минус в том, что я не обучена магии совершенно.

Ах да, прозвище свое я получила из-за внешнего своего вида, оказывается я не грязнуля, просто это моя маскировка, чтобы меня не трогали.

Как только я появилась здесь, пожилая кухарка пожалела маленькую девчушку. Завязала на голову тряпку, измазав лицо сажей, выпачкала мою одежду. Затем строго сказала: "Хочешь тут выжить так и ходи иначе не посмотрют, что дитя малое, могут и снасильничать".

Постепенно из-за моего грязного вида и лохмотьев, все забыли, что я девочка. Я стала непонятно кем по прозвищу Заморыш. С тех пор каждый так и норовит меня с отвращением пнуть. Единственный кто видит мою женскую сущность это маг, но пока я для него имею ценность: магическая сила девственницы намного сильнее обычной. Хоть он кривится и воротит от меня нос, но мою маскировку одобряет.

Сколько мне лет, точно неизвестно, Лани только помнит, сколько она здесь прожила, в ее памяти я нашла воспоминания за последние десять лет жизни в замке.