В.: Важна ли роль сексуальности в ваших работах?

В.: Вы разделяете понятия «эротический», «сексуальный» и «порнографический»?

О.: Все три слова несут в себе скрытые значения. «Порнография» — двусмысленно и само по себе имеет отрицательную окраску. Учитывая смешение значений этих слов, я не могу проводить различий. Различие между эротизмом и сексуальностью — это, по-моему, еще один пример дилеммы, свойственной западному типу мышления: или секс, или любовь… Налицо, полагаю, обычная словесная неразбериха.

В.: В вашей работе эротика превратилась в гигантский механизм, который сам себя уничтожает. Ведет ли ваш эротизм к чему-то другому, имеет ли он иное значение или же это — символ разрушения?

О.: Отвечу вопросом… Наших знаний недостаточно для знания; мы не знаем, что есть эротизм, мы не знаем, что есть секс, мы не знаем, почему он доставляет нам удовольствие. Причина, по которой мы этих вещей не знаем, такова: данная область знаний слишком крепко заряжена, и никто туда сунуться не желает… Научные исследования? Да как можно?! С таким пуританским настроем ни о какой объективности мечтать не приходится. Если б мы хоть немного понимали эротизм — знали бы, что есть секс и почему он доставляет нам удовольствие (его природа, очевидно, электромагнитная, как доказал Вильгельм Райх, сумевший даже замерить заряд оргазма) — и к чему это все ведет, то мы, возможно, пришли бы к пониманию чего-то фундаментального.

В.: Каких авторов «эротической» или же «порнографической» прозы вы считаете для себя важными?

О.: И снова я отказываюсь принимать слова «эротический» или «порнографический». Могу только высказаться об авторах, более или менее откровенно писавших о сексе. Это, конечно, Жене. Де Сад важен, но, по мне, утомителен. Ну и Джойс, Миллер, Д.Г. Лоуренс — они стали первооткрывателями в этой области литературы, разрушили преграды, и теперь публиковать можно практически что угодно.

В.: Между вашими работами и работами Иеронима Босха существует очевидная параллель, однако картины Босха никто не назовет порнографическими. Самые отъявленные ханжи, «уважаемые» члены общества, не задумываясь, восхищаются его работами, но в ужасе отшатываются от любой страницы «Голого завтрака». Откуда такой дисбаланс в суждениях?

О.: Причин несколько. Во-первых, уважаемые члены общества просто не видят того, что происходит на полотнах Босха, а ведь то же самое я описал в «Голом завтраке». Не видят и все тут. Во-вторых, Босх творил давно. Уважаемый член общества может преспокойно смотреть на фаллические скульптуры в музее, ведь они древние. Генри Миллер, если не ошибаюсь, упоминал об этом в одной из статей. Мышление уважаемого члена общества самым иррациональным образом раздваивается: если нечто овеяно древностью, выставляется в музее и знаменито — то с ним все хорошо. Ну и не стоит забывать: между литературой и живописью существует разница.

В.: В ваших работах описывается сексуальный ритуал, который часто ведет к человеческим жертвам. Подавляет ли цивилизация обряды, замешанные на крови и сексе?

О.: В общем, да. Цивилизация не смогла уничтожить все подобные обряды и поэтому подавляет их, если они совершаются в открытую. Ацтеки проводили подобные ритуалы публично, мы — нет, зато преуспели в уничтожении целых рас: американские поселенцы расправились с индейцами, буры истребили бушменов, австралийские поселенцы вытеснили аборигенов. Широко распространенное истребление рас не имеет религиозного подтекста, но в плане человеческих потерь это — явление более опустошающее, чем человеческие жертвоприношения. С другой стороны, я никоим образом не высказываюсь за возрождение бессмысленных и отвратительных обрядов; сегодня никто не воспримет их всерьез. Они — прах мертвых богов.

В.: В ваших работах секс часто представляется как массовое прелюбодеяние, в котором участвуют все живые существа, даже инопланетяне. В чем значение и значимость подобного видения?

О.: Что касается значимости, то я бы не решился ничего говорить. Просто воспринимаю секс как широко распространенный способ взаимосвязи живой и неживой материи.

В.: В «Мягкой машине» Карла покрывают желатином и помещают в матрицу женской формы, где тело мужчины постепенно становится женским. Можно ли применить эту трансформацию к современному человеку?

О.: Наука приблизилась к тому, чтобы изменять человеческое тело как угодно. Врачи заменяют органы, словно износившиеся части автомобиля. Следующий шаг, разумеется, — пересадка головного мозга. Предполагается, будто эго — или то, что мы называем эго, Я или Ты — находится где-то в центральной части мозга. Таким образом, недолго осталось до пересадки эго в новое тело. Богачи смогут покупать себе новые, молодые тела. Многое из описанного в моих книгах, то, что казалось вымыслом при написании, теперь выглядит вполне возможным.

В.: В ваших книгах оргазм часто сопряжен со смертью через повешение. Какая связь между оргазмом и смертью?

О.: Какой-то невразумительный вопрос. Многие сталкиваются со свидетельствами реинкарнации. Возможно, связь в том, что человек умирает во время оргазма, то есть в момент зачатия. Фрейд называл оргазм «lа petite mort», «маленькая смерть». В некоторых случаях наступает состояние бессознательности, близкое к одному из проявлений смерти. Разумеется, оргазм может наступить и во время смерти: при повешении, при отравлении цианидом или при судорогах определенного рода. Оргазм в состоянии убить сердечника. Кончить — хуже, чем пробежать вверх шесть лестничных пролетов. Сколько мужиков скопытилось в объятиях любовниц! Как пишут в полицейских протоколах: «Обнаружен мертвым в квартире такой-то…» Я знал нескольких жертв подобных обстоятельств, но имен называть не стану. Подобные происшествия — из разряда несчастных случаев, постигающих человека «при чистке оружия»…

В.: В «Мягкой машине» пару персонажей разрезают пополам и соединяют разноименные половинки, образуя новые личности. В чем символизм такого союза?

О.: Собственно, тело человека и состоит из двух половинок — из половинок, отличных друг от друга. Левая половина тела отличается от правой и вовсе не потому, что вы правой рукой пользуетесь активней. Правое полушарие мозга практически не работает, если вы правша. Правая половина лица значительно отличается от левой. Недавно составили портреты людей из половинок и их зеркальных отражений: правую «сшили» с правой, левую — с левой. В итоге «совершенно левое» лицо довольно-таки отличалось от «совершенно правого». Точно так можно взять двух человек, разрезать каждого надвое, а потом сшить половинки: правую половину одного с левой другого и наоборот. Особенного символизма нет. Я всего лишь рассматривал возможность, которую нам со временем предоставит медицина. Хирурги очень даже неплохо научились управляться с нашими телами.

В.: Повешение у вас — это тоже своего рода алхимия, позволяющая передавать мысли в другое тело в момент эякуляции. Что здесь имеется в виду?

О.: Наверное, перенос эго в другое тело в момент эякуляции. Такую возможность я более полно рассмотрел в «Мягкой машине». Сегодня подобная практика устарела, операцию можно проделать хирургическим путем: пересадить мозг — мозг Херста — из одной черепной коробки в другую. Об этом, собственно, Херст и мечтал. Вспомните, как не хотят умирать старики… все это может быть интерпретировано как примитивная попытка перенести свое эго в новое тело.

В.: Какова роль садизма в ваших работах?

О.: Может, у меня и репутация садиста, сам я не заморачиваюсь на пытках с сексуальным подтекстом. Мне лично избиение, жажда быть избитым кажутся страшно утомительными, скучными и неприятными.

В.: Половые акты у вас, похоже, подчиняются точным физическим законам, после серии контактов высвобождаются определенные механизмы. Порой ласкаются даже оголенные нервы. Получается, секс у ваших героев — это набор чисто механических рефлексов?

О. Тело человека представляет собой единый сложный механизм, но это не означает, будто вы — это ваше тело. Оно не может двигаться само по себе, оно сделано практически из того же материала, что и стол. Ведь не станет же стол двигаться сам по себе? Тело — сложная машина под управлением необученного пилота. Все дело в том, как в сексуальном плане стимулировать машину плоти — прямым воздействием электрического тока на нервные центры и проч., и проч. — то есть также, как управлять другими механизмами. Нам почти ничего не известно о сексуальном аспекте поведения машин — просто потому, что исследований на эту тему не проводится. Точнее, проводить их не позволяется. Одна из самых важных задач монополии кровных интересов — надо стимулировать сексуальное влечение и сделать секс как можно более труднодоступным. Люди озабочены сексом, ищут его, беспокоятся и не создают никаких проблем.

В.: Вы несколько раз упоминаете о связи между сексом и цветом. Это вас интересует? Почему?

О.: Я пытаюсь хотя бы приблизительно понять, как работает секс. То, что связь между цветом и сексом существует, сомнению не подлежит. Цветные картинки возбуждают сильнее черно-белых. С появлением фотоаппаратов «полароид» цветное фото стало доступно всем. Повсюду люди фотографируют себя обнаженными. Не без риска, конечно… Знаю некоторых людей, которые на этой почве двинулись. Опасно соваться на толком не изученную территорию.

В.: В ваших книгах очень мало женщин. К примеру, Мэри в «Мягкой машине» пожирает гениталии Джонни, которого она сама же и повесила… Или страдающая запором американская домохозяйка, которая боится, будто кухонный комбайн заберется к ней под юбку, пока она стоит у стиральной машины. Как вы сами относитесь к женщинам?

О.: Персонаж повести Конрада «Победа», мистер Джонс, один из великих женоненавистников, заявляет: «Женщины — это совершенное проклятие». Думаю, они — одна из основных ошибок, породившая дуалистическую картину вселенной. Женщины более не требуются для воспроизводства, как следует из статьи Уолтера Салливана в «Нью-Йорктаймс», озаглавленной «Оксфордские ученые вырастили лягушку из единственной клетки». Приведу отрывок.

«Оксфорд, Англия, 8 октября. Экспериментаторы из Оксфордского университета подтвердили достоверность опытов, в которых лягушки выращивались из единственной клетки, взятой из организма другой лягушки.

Эксперименты в области вегетативного размножения касаются одной из фундаментальных биологических проблем — каким образом активировать генетический материал, содержащийся в любой клетке живого организма.

Лягушек вырастили из клеток эпителия кишечника, доказав тем самым, что даже в ядре таких специализированных клеток содержится вся необходимая информация для создания нового живого существа. Обыкновенно такая информация латентна, однако ученые Оксфордского университета сумели ее активировать.

Аргументы скептиков:

До сих ученые полагали, будто в специализированных клетках генетическая информация, не относящаяся к их прямой функции, уничтожается. Противники экспериментов утверждали, якобы лягушки, выращенные в стенах Оксфордского университета, произведены на свет из неспециализированных клеток, случайно попавших на стенки кишечника.

Однако доктор Джон Гурден, под началом которого проводился эксперимент, заявил, что головастиков можно вырастить из тридцати процентов клеток эпителия кишечника. Следовательно, ошибочно мнение о том, будто головастиков вырастили из редко встречающихся неспециализированных клеток. Только из одного-двух процентов отобранных клеток удалось вырастить полноценных, способных к воспроизводству лягушек; клеточное ядро весьма чувствительно к любому вмешательству и легко повреждается в ходе проведения опыта.

Эксперименты стали сенсацией. В теории — если не на практике — они подразумевают реальность массового производства идентичных двойников людей, наделенных исключительными способностям и красотой.

Доктор Гурден всеми силами открещивается от подобных домыслов, поскольку цель его экспериментов — выявить механизм контроля генетической информации.

Ядро клетки эпителия кишечника человека содержит все необходимые генетические данные, но задействована лишь небольшая часть этой информации, а именно информация о том, что это клетка эпителия кишечника, которой предстоит определенным образом развиться и выполнять заданные биохимические функции.

Доктор Гурден и его коллеги извлекли ядро из клетки кишечника головастика и внедрили его в клетку икринки, ядро которой было уничтожено. Что-то в цитоплазме икринки сообщает ядру клетки эпителия: «Все, теперь ты не ядро клетки эпителия кишечника; теперь ты — ядро икринки. За работу!» В результате, если все проходит нормально, рождается новая лягушка».

В.: Если верить Антонену Арто , сексуальность — это то, что мешает сближению мужчин и женщин. Ваше мнение?

О.: Мне такое сближение неинтересно. Сексуальность — не барьер; антисексуальная ориентация общества — происки женского пола. Женщинам выгодно сдерживать сексуальность; они цепляются за мужиков, навязываются им, тем самым запрещая любые другие действия. Антисексуальность — это кровный интерес женского пола.

В.: В ваших книгах между людьми, объединяющимися на почве секса, эмоций нет.

О.: Не сказал бы. В книге, которую я пишу Сейчас, эмоций очень много. То, что мы называем любовью, — это обман, придуманный женским полом, и сексуальные отношения между мужчинами любовью не назовешь. Это скорее узнавание.

В.: Что символизируют агенты-лесбиянки, которые высасывают спинномозговую жидкость, а на их лица пересажены пенисы?

О.: А, так это элемент научной фантастики.

В.: Почему упоминание авторов, которых считают «порнографическими», так пугает некоторых читателей?

О.: Ну, это просто боязнь сексуальности. Подобный страх бережно взращивается воспитанием и обучением, которые контролируются женщинами. Боязнь сексуальности мешает людям узнать о ней побольше, тем более что такое знание поставит под угрозу кровные интересы.

В.: Вы утверждаете, что семья — одно из принципиальных препятствий на пути человеческого прогресса. Почему?

О.: Во-первых, детей воспитывают женщины. Во-вторых, всякий идиотизм — неврозы там разные, — от которого страдают родители, передается детям. Похоже, родители считают себя вправе заражать детей опасными формами идиотизма, потому как их самих идиотизмом заразили папа с мамой. Весь человеческий род с самого раннего детства искалечен семьей. Более того, нации и страны — лишь расширенная версия семьи. Стереотип нации, страны, расширенной версии биологической семьи сдерживает развитие человека. Мы так и останемся куковать на месте, пока не избавимся от этой страшной глупости.

Есть много способов освободиться и простейший из них — забирать детей у родителей и выращивать в детских садах. Подобное часто предлагается, но тут опять-таки встает вопрос выбора образования и окружения.

Брайон Гайсин предложил следующее: платить детям за то, что они ходят в школу. И чем дальше ребенок продвигается в обучении, тем больше он получает. Это с раннего возраста начнет разрушать экономическую привязанность к родителям, и, скажем, когда юноша завершит образование, он сможет начать собственное дело, без опоры на родителей. Дети больше никак не привязаны к родителям, только экономически, а эти узы надо рвать.

В.: Было несколько попыток разрушить институт семьи, но ни одна из них не принесла плодов. Почему?

О.: Ни одну из попыток не довели до конца. Китай, думаю, ближе всех подобрался к финалу, жаль только, нет возможности лично взглянуть, что у них там творится. Россия собиралась, да так и не собралась. Как была у них буржуазная семья, так, наверное, и осталась. Женщины, само собой, кровно заинтересованы в сохранении семьи. Скажи при них, мол, семью надо уничтожить — пена изо рта пойдет.

В.: Чем заменить семью?

О.: Ничем. Ни-чем. Я вообще не вижу никакой нужды в семье. Искусственное оплодотворение вполне реально: выбираем доноров, выбираем женщин, оплодотворяем, помещаем маток в роддом — нечего им шататься по улицам, всякое может случиться. Очень важно, чтобы в момент рождения ребенка не было никакого шума, полная тишина, все должны молчать. Любое слово, произнесенное в этот болезненный момент, отпечатывается в мозгу новорожденного навсегда. Рон Хаббард, основатель сайентологии,говорит: в период бессознательности произносить какое-либо слово — чистое преступление; слово калечит, отпечатывается в организме и если его позднее произнести, рестимулировать, человек вновь переживет боль. Далее новорожденный передается на воспитание в детсад… Все, и не надо семьи.

В.: Как думаете, сможем ли мы добиться или уже добились того, чтобы воспроизводить живых существ нетрадиционным методом? Вы бы сами хотели подобного?

О.: Думаю, для современной техники такое вполне возможно. Да, мне хотелось бы подобного, потому как это положило бы начало концу института семьи. Однако исследования в данной области запрещены и запрещены, разумеется, из-за вмешательства кровных интересов женского пола. Когда бы можно было искусственно создавать живых существ, их бы производили сразу в сознательном возрасте, исключая период младенчества. Да, я охотно соглашусь на такое.

В.: Есть ли связь между наркотиками и гомосексуальностью?

О.: Я лично таковой не вижу. В смысле, все организмы — и человеческие, и животные — поддаются действию наркотиков, так что связи между наркотиками и гомосексуальностью или гетеросексуальностью, похоже, нет.

В.: Влияют ли наркотики на сексуальное восприятие?

О.: Смотря что принимать. Некоторые галлюциногены обладают определенными свойствами афродизиаков, расширяют сознание, в том числе и во время полового акта. Опиаты, конечно, абсолютно антисексуальны. Все эти сообщения в прессе о наркоманах-насильниках (у них просто не бывает эрекции, и секс им не нужен; героин-шик сексуально бессилен, словно немощный старикан) — это просто бред. Определенным возбуждающим свойством обладают кокаин и бензидрин. Вещества расслабляющего толка — алкоголь, барбитураты, транквилизаторы — подавляют сексуальные импульсы.

В.: Эй-Джей зовет на помощь телохранителей, когда ему надо отбиться от американок в течке. Как вы относитесь к американкам?

О.: По-моему, это худший тип женщин, потому как им позволили зайти слишком далеко. Корни этой беды — в обычаях Старого Юга, в традициях времен покорения Дикого Запада; тогда женщин было мало, их боготворили. Концепция превосходства белой расы тоже влияет. И то, и другое до сих пор определяет отношение современного американского общества к женщине. Юг проиграл Гражданскую войну, однако его принципы по-прежнему играют главенствующую роль в поведении американцев. Они живут в матриархальной стране, где доминирует белая раса. По-моему, между матриархатом и концепцией превосходства белой расы есть связь.

В.: Теория оргона доктора Вильгельма Райха неоднократно упоминается в ваших работах. Насколько она для вас значима?

О.: Открытие Райха просто потрясающе. Возможно, сам доктор Райх преувеличивал его важность, но оно все же требует тщательного изучения. И то, что Управление по контролю продуктов питания и медикаментов так рьяно подавило эти исследования, показывает: они действительно важны. О важности открытия можно точно судить потому, сколько усилий власти прилагают к его сокрытию. Теория оргона Райха — пример того, как усиленно скрывают важное научное открытие… Лечение наркозависимости при помощи апоморфина — другой пример.