– У вас не так уж много материала для успешного расследования.

Трэвен посмотрел на сотрудника ФБР, сидевшего напротив, затем показал на видеостенку криминалистической лаборатории, где демонстрировался фильм.

– В нашем распоряжении видеозаписи всех убийств, совершенных маньяком. Разве нельзя сделать из этого материала какие-нибудь выводы?

Оливер Торсен, агент ФБР, поправил лацканы своего казенного костюма.

– Из этого я сделал следующие выводы: убийца любит совершать преступления перед аудиторией; способен

включаться в систему искусственного интеллекта домашнего компьютера – значит, преступник исключительно хорошо разбирается в компьютерах и обладает высоким умственным развитием. Можно также не сомневаться в том, что у него серьезные психические отклонения на сексуальной почве.

– Почему вы так думаете? – спросил Хайэм. Он сидел в темном углу комнаты с чашкой кофе в руке. – Если не считать Нами Шикару, он не пытался изнасиловать ни одну из жертв.

– Вы исходите из того, что она была его первой жертвой, – возразил Трэвен, разглядывая маникюр на своих ногтях. – Для этого у вас нет никаких доказательств.

– А каково ваше мнение?

– Я не знаю, – пожал плечами Торсен.

Трэвен встал из-за стола, с трудом скрывая раздражение.

– Тогда чем вы можете нам помочь, агент Торсен? Вас прислали сюда в ответ на наш запрос о помощи. Пока никакой помощи мы не получили.

В глазах агента ФБР мелькнула искорка гнева. Когда он заговорил, его голос звучал холодно и бесстрастно:

– Создание образа убийцы никогда не было точной наукой, сержант Трэвен. Если бы дело обстояло именно так, мы просто закладывали бы информацию в ближайший компьютер и присылали бы вам по телефаксу фотографию преступника. Я упомянул сексуальные отклонения, так как все его жертвы – женщины. Кроме того, мне пришло в голову, что разыскиваемый вами мужчина никогда не имел дела с проститутками в вашем городе. Для подобного убийцы они являются самой легкой добычей. Они работают в одиночку и готовы пойти с незнакомцем куда угодно, потому что так зарабатывают на жизнь. Мне кажется, он где-то получает нужные сведения о женщинах и затем убивает их, пользуясь этой информацией.

Трэвен смотрел на кадры, мелькающие на видеостенке. Снова и снова там возникала смерть, как бы упрекая его за то, что он не сумел ее предотвратить.

– Существует связь убийцы с корпорацией Нагамучи, – заметил Хайэм.

– Она прослеживается в отношении трех жертв из четырех, – напомнил Торсен. – Камилла Эстеван никак не связана с корпорацией и никогда в ней не работала.

– Но нет сомнений, что она убита тем же человеком, – произнес Трэвен. Он повернулся к сотруднику ФБР. – Прошу извинить меня за несдержанность. Первое убийство произошло полторы недели назад, а мы все еще не имеем представления о преступнике, которого разыскиваем.

– Я вас понимаю, – кивнул Торсен. – Поверьте мне, я вас отлично понимаю. Мне приходилось принимать участие в расследовании множества таких преступлений. Иногда добиваешься успеха и находишь убийцу, иногда терпишь неудачу. Такие обладают высоким интеллектом, обычно более высоким, чем у рядовых граждан. – Он постучал по блокноту резинкой на конце своего карандаша. – Я сделал тут кое-какие записи, которые могут представить для вас некоторый интерес. Первое: как я уже сказал, убийца обладает высоким уровнем умственного развития. Второе: у него имеются серьезные отклонения в сексуальной сфере, и он убивает женщин, чтобы найти облегчение. Третье: ему нравится наблюдать за собой, когда он расправляется с жертвами, именно поэтому убийца записывает сцены убийства на видео. В реальной жизни он, скорее всего, склонен к интроспекции, сосредоточен на самом себе, избегает других людей и постороннего внимания. Откуда появилась кличка «мистер Никто»?

– Придумали средства массовой информации, – ответил Трэвен.

– Понятно. Если бы это прозвище придумал он сам, нам пришлось бы иметь дело не только с сексуальными отклонениями, но и с проблемой эгоцентризма. Четвертое: несмотря на то, что его мания уходит корнями в сексуальные причины, преступник не связан с женщинами, продающими свое тело за деньги.

– В этом случае он выбирал бы своих жертв из их числа? – спросил Хайэм.

– Совершенно верно. Такие женщины относятся к числу наиболее уязвимых. Он понимает, что возбудил подозрение, выбирая женщин, каким-то образом связанных с ним. Поскольку убийца отличается высоким уровнем умственного развития и, по-видимому, является специалистом по компьютерам, я готов побиться об заклад, что он чувствует себя в большой безопасности, если у него есть возможность заранее наводить справки о своих будущих жертвах. По этой причине я исключил бы из числа подозреваемых тех, кто числится в ваших списках как нарушители сексуальной морали. Пятое: ищите физически очень сильного мужчину. Чтобы отрезать человеческую голову, требуется немалая сила. – Торсен отвел взгляд от своих записей. – И, наконец, шестое. Раз он совершил в Нагамучи покушение на вас, сержант Трэвен, значит, у него есть основания полагать, что вы чем-то ему угрожаете.

– Почему он так считает? – спросил Хайэм.

– Пока трудно ответить на этот вопрос. Социопаты живут в мире, населенном собственными фантазиями, поэтому вполне естественно, что у них существуют и собственные причины для страха. Его страх проявился, судя по всему, в материальном мире. Такое случается довольно редко. – Торсен пристально посмотрел на Трэвена. – На вашем месте я был бы крайне осторожен до тех пор, пока убийца не окажется за решеткой. Если у него появилась навязчивая идея, что именно от вас исходит угроза его внутреннему миру, он не остановится, пока не убьет вас.

Трэвен почувствовал, как у него по спине пробежал холодок. Его взгляд был прикован к видеостенке. В сумраке теней там сверкало лезвие ножа.

***

Когда темнота накрыла восточную часть Далласа, Трэвен оставил «Чероки» у обочины на Марбург-стрит, у заколоченного окна магазина с выцветшей надписью «Ковбойская одежда для настоящих мужчин». Он взял СИГ/Зауэр, лежавший на соседнем сиденье, сунул его в карман плаща, затем застегнул плащ и вышел из машины под падающий мокрый снег. Нажал большим пальцем на сенсорную пластинку пластмассовой карточки офицера полиции и включил систему охранной сигнализации автомобиля. Трэвен был одет в плащ, черные джинсы, черный свитер и черную шапочку. Дыхание вырывалось изо рта клубами пара, а щеки сразу замер– зли от холодного ветра.

Его сопровождал Зензо, бесплотный голос в голове на специальной частоте, выбранной для этого ночного визита.

– Мик?

– Слушаю.

– Что ты видишь?

– Улицу. – Трэвен знал, что в его ответе звучало раздражение.

– Тебе следовало взять для поддержки Ковальски. От меня здесь мало пользы.

– Сам знаю. А теперь уйди из моей головы и дай заняться делом. – Трэвен почувствовал, как связь оборвалась, и тут же пожалел о сказанном. Впрочем, Зензо поймет. Полицейский программист не впервые видел Трэвена в таком состоянии.

Многоквартирное здание, в котором жил Кики Моро, находилось в середине квартала, за рядом заброшенных магазинов.

Кроссовки на ногах Трэвена позволяли ему двигаться почти бесшумно, и он старался уменьшить до минимума звуки своих шагов. Машины время от времени проезжали по Марбург-стрит, но пассажиры, сидящие в них, не обращали на него внимания. Детектив свернул в сырой проулок. Здесь было не так ветрено, а стены защищали Трэвена от мокрого снега. Выход из проулка закрыт деревянным забором, но часть досок в заборе выломана, так что детектив без труда пролез в образовавшуюся щель.

Он начал подниматься по скрипящей металлической лестнице, зигзагами уходящей вверх, держа в руке свой автоматический пистолет. Верхняя площадка состояла из железных прутьев, приваренных на расстоянии дюйма один от другого, так что Трэвен смог посмотреть вниз, переключив зрение на инфракрасный диапазон. Под лестницей никого не было. Он вернулся к нормальному зрению.

Дверь квартиры Моро была третьей от площадки, под номером 16. Когда Трэвен проходил мимо окна первой квартиры, кто-то выглянул наружу и тут же опустил занавеску.

Детектив остановился перед дверью квартиры Моро и поднял пистолет. Впервые он почувствовал себя беззащитным без партнера, способного прикрыть его, особенно теперь, когда наступил момент для решительных действий. Трэвен постучал в дверь.

Изнутри доносились звуки. Громкость видеостенки резко уменьшилась. Мужской голос спросил: «Кто там?»

Трэвен знал, что квартира не оборудована системой искусственного интеллекта и изображение его лица не появится на видеостенке. Он поднял пистолет и приложил его к ручке двери.

– Не валяй дурака, Кики, – тихо проворчал детектив. – У меня мало времени.

– Кто ты такой? – В голосе явно звучало подозрение.

– Сообщи мне имя одного из его приятелей, Зензо, – запросил по коммуникационному микрокристаллу Трэвен.

– Джеррин Слайд. Он посредник, и покупатели программного обеспечения иногда прибегают к его услугам. Он…

Трэвен отключил канал связи и произнес:

– Слайд.

Над дверной ручкой зажужжал электронный замок, и свет переменился с красного на зеленый.

– Одну минуту, – послышался голос Моро. – Сейчас уберу устройство, охраняющее квартиру от нежелательных гостей.

Отблеск света на потемневшем металле привлек внимание Трэвена. Он бросился вперед, не зная, что произойдет дальше. Сильным ударом плеча детектив выбил дверь и ворвался внутрь, пригнувшись к самому полу. Пули пробили деревянные стены и расплющились о стальную дверь над его головой.

Упав на пол, Трэвен откатился в сторону. Моро схватил обрез двуствольного ружья с кофейного столика. Пули продолжали грохотать о дверь, вибрирующую от их ударов. Детектив зацепил Моро одной ногой за лодыжку и ударил второй ногой в коленку. Моро упал на спину. При падении он дернул за спусковой крючок и выстрелил из одного из стволов ружья, пробил дыру в потолке, и ружье вылетело из его рук.

– Мик, – прошептал голос Зензо в голове Трэвена. Детектив опрокинулся на спину и навел пистолет на единственную лампу в комнате.

– Вызывай полицию, – скомандовал он. – Немедленно. – Он нажал на спусковой крючок, и лампа взорвалась. В комнате стало темно.

Все еще пользуясь инфракрасным зрением, Трэвен увидел, что Моро ползет на четвереньках в сторону соседней комнаты. Он протянул руку и схватил его за лодыжку. Моро пнул Трэвена ногой, вцепился в ножку дивана и попробовал вырваться.

Из соседней комнаты появилась черная тень. В инфракрасном диапазоне, которым пользовался Трэвен, она пульсировала зеленым светом. Детектив сразу опознал незнакомца по одежде ниндзя и по мечу, поднятому им обеими руками. Он вскочил в тот момент, когда меч начал стремительно опускаться на голову Моро, и успел подставить под удар СИГ/Зауэр.

Металл ударился о металл с такой силой, что полетели искры. И тут же Трэвен врезался плечом в грудь яка, сбив невысокого японца с ног. Еще до того, как оба рухнули на стол, отбросили его в сторону и упали на пол, як снова попытался воспользоваться мечом. Трэвен нанес один удар в лицо яка, затем второй. Борьба продолжалась среди обломков стола и стульев.

Поток пуль пробил тонкую внутреннюю стенку квартиры. В воздухе рассеялось облако тонкой меловой пыли, и куски штукатурки посыпались со стен на пол и мебель.

Трэвен прижал дуло пистолета к горлу яка, выстрелил и почувствовал, как жизнь покинула тело японца.

– Мик?

– Я действую.

Зензо тут же отключился.

Детектив поднялся с обломков мебели и, пригнувшись, двинулся вперед. Две пули ударили ему в спину, защищенную кевларовой броней, дав понять, что и яки пользуются инфракрасным зрением.

Моро успел пробраться в спальню. Его силуэт виднелся на фоне окна, засовы которого он пытался открыть.

– Кретин, – прохрипел Трэвен, врываясь в спальню. – Ложись, пока тебя не убили. – Он схватил Моро сзади за пояс и повалил на пол.

В следующее мгновение автоматная очередь выбила стекла из окна, осыпав лежащих мужчин острыми осколками.

– Черт побери, меня едва не прикончили! – выкрикнул Моро. Он закрыл голову руками и посмотрел на Трэвена. – А ты кто такой, если не на их стороне?

– Я – коп, – произнес Трэвен, поднимая голову и выглядывая поверх подоконника, усыпанного осколками стекла.

– Первый раз в жизни рад встрече с полицейским, – сказал Моро, вставая на колени. – Проклятье, трудно поверить, каким чудом я спасся. Кто нападает на нас?

– Яки, – коротко ответил Трэвен. Моро недоуменно покачал головой.

– У меня мир с яками. – Он посмотрел на Трэвена. – Они охотятся за тобой?

– Нет.

– Какого черта им нужно от меня?

– Тебя хотят убить, потому что я узнал, чем ты занимаешься. – Трэвен пришел к выводу, что таково единственное объяснение. Яки следили за Моро. Только в этом случае они могли разгадать намерения детектива так быстро.

– И что ты узнал?

Трэвен посмотрел на Моро. Даже в инфракрасном диапазоне тот выглядел слишком худым и нездоровым, со спутанными и грязными волосами.

– Что ты и есть тот самый парень, с помощью которого Донни Куортерс получал в последнее время краденое программное обеспечение и прочую информацию о новейших компьютерах.

Моро молчал.

Где-то в отдалении послышался пронзительный вой полицейской сирены.

– Ты ведь помнишь о том, что прошло через твои руки? «Макмиллан лимитед», «Фарго», «Дейн», «Хитачи». По словам моего приятеля, ты уже давно был бы богатым человеком, если бы сам похищал это программное обеспечение.

– Не знаю, о чем ты говоришь.

– Только не делай вид, что тебе ничего не известно. Кики. Ты сможешь спастись лишь с моей помощью.

Моро задумался:

– Что тебе от меня нужно?

– Я хочу, чтобы ты рассказал, откуда Куортерс получал краденое компьютерное обеспечение.

– Этого я не могу сделать. Куортерс убьет меня.

– Неужели ты полагаешь, что яки пытаются прикончить тебя, не получив его согласия? – Трэвен покачал головой. – Не будь дураком, Моро. Ты стал обузой для Куортерса с того самого момента, когда согласился стать посредником между ним и человеком, передающим ему информацию из Нагамучи.

– Неужели ты знаешь и об этом?

– Мне известно, что Нагамучи арендовала все эти компьютерные программы. Неужели ты думаешь, что я поверю, будто Куортерс с его интеллектом сумел преодолеть охрану, обеспечивающую безопасность крупных корпораций? Он представления не имеет, с кем установить связь в службах безопасности, чтобы узнать необходимые пароли.

Моро покачал головой:

– Куортерс не устанавливал контакта с этим парнем. Тот сам обратился к нему.

Трэвен подозрительно посмотрел на него. Вой сирены зазвучал ближе.

– Как имя этого парня?

– Почему я должен назвать тебе его?

Что-то мягко опустилось на крышу над их головами. Трэвен посмотрел вверх, и Моро тоже поднял голову.

– Назови имя этого парня, и я выведу тебя отсюда живым. Можешь молчать, но тогда тебе придется выбираться самому.

Моро нервно облизнул губы, посмотрел на потолок и сказал:

– Йоримаса. Его имя – Таира Йоримаса.

Трэвен встал рядом с разбитым окном и сжал автоматический пистолет обеими руками. Новая автоматная очередь полоснула по окну, выбив оставшиеся осколки стекла. Они вылетели на середину комнаты и образовали яркую хрустальную радугу в лунном свете. Еще до того, как смолкли выстрелы, темная тень проскользнула через приоткрытую дверь. Трэвен мгновенно повернулся, направил пистолет на уровень рта незнакомца и выстрелил. Все три пули попали в голову яка и отбросили его назад. Что-то выпало из его руки, и белый дым начал наполнять комнату.

Схватив Моро за рубашку, Трэвен потащил его за собой. Вбежав в гостиную, он провел дулом пистолета от одного ее угла до другого. В комнате было пусто. Детектив отпустил Моро и обшарил свободной рукой карманы яка. Через несколько секунд у него было еще три дымовые гранаты.

Первый патрульный автомобиль ворвался в переулок под окнами квартиры. Вращающийся фонарь на крыше автомобиля рассекал лучами темноту переулка. Из машины выскочили двое полицейских и прикрылись открытыми дверцами как щитами. В следующее мгновение пули забарабанили по металлу. Один полицейский повернулся и опустился на землю, и тут же в переулок въехали еще три патрульных автомобиля.

Послышался звон разбитого стекла в кухонном окне.

Трэвен пять раз выстрелил в разбитое окно, чтобы охладить пыл того, кто пытался проникнуть в квартиру через кухню. Затем он вставил в пистолет новую обойму и бросил две дымовые гранаты в левый конец площадки и одну – в правый, взял СИГ/Зауэр двумя руками и посмотрел на Моро.

– Сейчас или никогда! – крикнул он.

Моро сделал шаг вперед. По его лицу было видно, что он все еще не принял окончательного решения.

– Налево! – скомандовал Трэвен. – К лестнице. И не останавливайся, пока не спустишься на землю, или, я наступлю прямо на тебя.

Моро исчез в клубах белого дыма. Автоматные очереди секли по железной площадке, но огонь стих, когда полицейские начали отстреливаться. Тело, одетое во все черное, упало с крыши здания на противоположной стороне переулка и, пролетев пять этажей, ударилось о мостовую в тот самый момент, когда Трэвен шагнул из двери на площадку. Он опустился на колено, вытянув, перед собой СИГ/Зауэр, наблюдая за тем, как Моро достиг второго этажа. Детектив задействовал микрокристалл связи, вышел на полицейский канал и сообщил о себе, месте, где он находится, и о Моро.

Кусок черепицы, упавший на металлическую площадку, предупредил Трэвена об опасности. Он стремительно повернулся, и по крайней мере одна пуля ударила его в бок, отбросив назад, на уходящую вниз лестницу. Детектив взмахнул рукой, пытаясь удержаться от падения, и сумел ухватиться за перила. Дуло пистолета взметнулось вверх и застыло на яке, перегнувшемся через край крыши прямо над ним. Держась левой рукой за перила и сжимая правой рукоятку пистолета, Трэвен несколько раз выстрелил, целясь в грудь японца. Он знал, что кевларовая броня, покрывающая тело яка, предохранит его от смертельных ранений, однако под ударами крупнокалиберных пуль японец сорвался с края крыши. Як упал вниз, ударился об ограждение площадки на втором этаже и рухнул на мостовую.

Трэвен изогнулся, сумел найти ногами опору и бросился вниз по лестнице, прыгая на каждую третью или четвертую ступеньку. Поворачивая на площадке первого этажа, он сильно ударился бедром, но все-таки сумел перепрыгнуть через перила в тот момент, когда Моро сбежал с последней ступеньки и бросился в темноту позади здания. Он догнал программиста, сбил его с ног ударом плеча, схватил за рубашку, поднял и толкнул в сторону Марбург-стрит. Судя по тому, что видел Трэвен с площадки третьего этажа, там стоял полицейский бронетранспортер группы быстрого реагирования, служивший центром управления операцией.

– Беги в сторону улицы. Быстрее.

Моро больше не колебался. Стоять на месте – значит вызывать огонь на себя. Он споткнулся, упал, быстро вскочил и бросился в сторону улицы.

Трэвен последовал за ним. Теперь операция перешла в руки полицейской группы быстрого реагирования. У них был собственный руководитель. Детективу надлежало охранять арестованного.

Редкий транспорт был заблокирован на обоих концах Улицы машинами полиции с вращающимися красными и синими огнями на крыше. Сам бронетранспортер стоял, огромный и угрожающий, в ее середине.

Моро остановился у выхода из переулка на улицу, нерешительно оглядываясь по сторонам и тяжело дыша через открытый рот.

– Быстро к бронетранспортеру, – скомандовал Трэвен. – Лезь под него. Там открытый люк. – Он включился в полицейский канал связи и сообщил командиру группы, что сейчас он вместе с Моро побежит к бронетранспортеру. Огонь стих. Полицейские и яки прекратили стрельбу. Переговоры велись по каналу полицейской связи, и тишину нарушали лишь стоны раненых.

Моро побежал, отчаянно размахивая руками. Трэвен бежал сзади, сжимая обеими руками рукоятку пистолета.

Визг резины послышался еще до того, как Моро успел пробежать половину расстояния, отделяющего их от бронетранспортера. Яркий свет фар осветил бегущего мужчину в тот самый момент, когда взревел двигатель автомобиля. Машина вылетела из переулка напротив и устремилась прямо на Моро. Расстояние в пятьдесят метров быстро сокращалось.