Модести проснулась с первыми лучами солнца. Открыв глаза, она увидела перед собой широкую спину Уилли, перегородившую узкий вход в пещеру. Пещера находилась в точке пересечения двух длинных хребтов, образующих ноги Недоступной Девственницы. Прямо от входа начинался пологий спуск в глубокое ущелье. Стены ущелья были настолько крутыми, что в некоторых местах уходили вверх под отрицательным углом. И ущелье, и холм с пещерой представляли собой часть большого горного массива, находившегося на территории двух стран.

Приложив к глазам бинокль, Модести внимательно изучала серые стены ущелья, сплошь поросшие травой и кустарником. Дно застилал густой туман — испарение было настолько интенсивным, что скалы буквально «рыдали» — по ним стекали крупные капли воды. И все же, несмотря на конденсацию, в нижней части ущелья тоже была обильная растительность.

На вершинах хребтов росли высокие папоротники — видимо, из-за большой влажности их стебли выглядели стишком тонкими, недоразвитыми. Одним словом, долина производила весьма гнетущее впечатление.

— Значит, вот здесь лежит золотая жила Новикова, — Модести опустила бинокль. — Ты спускался вниз, Уилли?

— Да, вчера рано утром. Проверял варианты отхода.

— Золота, конечно, не нашел?

— Не до того было. Я знаю, что это именно то самое место, которое отмечено на карте Тарранта, и кое-что мне удалось обнаружить. Не так давно здесь кто-то был и брал геологические пробы. Может, сам Новиков, — Уилли пожал плечами. — Странное место. Когда спускаешься вниз, кажется, будто все здесь сохранилось без изменений, как в доисторические времена. Такое впечатление, словно прогуливаешься по Луне. Но пройти этот каньон не удастся никому.

— Почему?

Уилли повернулся к ней и ухмыльнулся.

— Это же нижняя часть тела Недоступной Девственницы, помнишь? И теперь я понимаю, почему она недоступная. У нее есть что-то вроде пояса целомудрия: спустившись на дно, ты лишишься дара речи — там все кишит осами, их миллионы!

— Осы? Обыкновенные осы?

— Нет, какой-то особый вид. Что-то совершенно необычное, как, впрочем, и все в этом месте. Взгляни еще раз на стены и эти деревья.

Модести подняла бинокль и отрегулировала фокус. Она сразу же заметила осиное гнездо. Одно, второе, третье… шестое… двадцатое… Вскоре она сбилась со счета. Это были продолговатые сооружения длиной около трех футов и примерно в половину уже — они свисали с ветвей деревьев и стен ущелья, как миниатюрные бомбы. В кустарнике она увидела гнезда чуть меньших размеров. Ущелье было полно ос, и Модести вдруг увидела все предприятие в совершенно ином свете, во всем этом было что-то угрожающее.

— Значит, говоришь, особый вид? — она опустила бинокль. — Откуда ты это знаешь, Уилли?

Он снова усмехнулся.

— Была у меня одна знакомая специалистка. Она называла их полибиодами. Это куда более ядовитые твари, чем даже шершни. Почти в дюйм длиной, черные, с тонким телом, очень агрессивные и жалят, не раздумывая.

— И ты считаешь, что поэтому туда никто не отважится спуститься?

— Я считаю, что для этого должны быть очень веские причины. Вряд ли там был кто-то, кроме Новикова.

Она с любопытством посмотрела на Уилли.

— И что же это за специалистка, которая просвещала тебя насчет африканских пчел?

— Бренда. Очень умная девочка, лет двадцати восьми. Оказалась страстной и влюбчивой. Очень любила возню на свежем воздухе. Запах свежескошенной травы, легкий ветерок, короче — жизнь нимфы и сатира, вот чего ей больше всего в жизни хотелось. У нее отличный коттедж в Девоне.

— Осы, Уилли, осы…

— А… ну, в общем, она — гименоптерист.

— По-моему, это какое-то неприличное слово.

— Я сначала тоже так думал, но, как оказалось, к гимену это не имеет никакого отношения, просто она изучает перепончатокрылых, короче — ос. Защитила по ним диссертацию и все такое. Как-то раз мы возлежали в ее саду, и меня укусила оса. Вот тогда-то она и рассказала мне о своей профессии. Она специально разводила в саду пчел, ос, шершней и изучала их в естественных условиях. Только не спрашивай, куда меня оса ужалила.

— И видимо, не в самый подходящий момент, — чтобы не рассмеяться, Модести закрыла рукой рот. — Было очень больно, Уилли?

— Ужасно! — с оскорбленным достоинством проговорил он. — На некоторое время я вышел из строя. Потом она немного подлечила меня, и, повернув голову назад, я мог любоваться, как место укуса постепенно окрашивается во все цвета радуги. Я несколько часов занимался этими наблюдениями, сидеть-то все равно было нельзя. А потом она показала мне фотографии этих ос, — Уилли махнул рукой в сторону ущелья, — и целый день рассказывала о них. Наверное, решила, что мне это ужасно интересно. Больше я с ней не встречался. Сказал, что уже кое-что узнал о ее любимцах и нахожу их привычки отвратительными. Может, на этой почве у меня теперь развился комплекс неполноценности. По-моему, ты смеешься, Принцесса.

— Извини, Уилли, я не хотела.

Уилли был доволен, что сумел развеселить ее. Бросив взгляд в ущелье, где, казалось, время замерло, он неуверенно проговорил:

— Я не утверждаю, что они только и ждут, чтобы напасть на непрошенных гостей. Наверное, можно спуститься и беспрепятственно пройти все ущелье. Можно даже сбить гнездо — тебя пару раз ужалят, и, возможно, на этом все и кончится. Но не дай Бог там выстрелить! Вот тогда живым оттуда не уйти. Там повсюду осиные гнезда. Если кто-то осмелится потревожить этих маленьких дьяволов, через пару минут на нем будет пальто из ос. Видимо, местные знают об этом и умеют проходить через ущелье. Осы живут здесь, наверное, несколько тысяч лет. В Африке вообще почти ничего не меняется.

Модести посмотрела на угрожающе оскаленную пасть ущелья. Эти насекомые, злобные маленькие твари, — они жили здесь еще до того, как на земле появился первый человек, они останутся здесь, когда люди исчезнут с лица этой планеты. Они будут жить, размножаться и умирать, но течение веков не изменит их агрессивную природу.

— И ты настаиваешь, чтобы мы шли этим путем?

— Это лучший вариант, Принцесса. Во всяком случае, так значительно короче, да и идти легче. Если мы пойдем осторожно, не задевая их гнезд, все будет нормально.

— Уговорил. По крайней мере, мы сумеем пробраться тайно, поверху. Теперь надо решить, когда выступать. Честно говоря, я не хотела бы раньше времени покидать пещеру, но тянуть тоже не стоит, а то можно опоздать к вертолету.

— Скажем… в пять вечера?

— Нормально. Остается только надеяться, что до этого времени нам не придется принять бой.

Уилли улыбнулся.

— Джайлзу не терпится перестрелять их.

— Мне тоже, но за этим мы еще вернемся, — Модести на мгновение задумалась. — Наверное, Чанс пока не понял, что произошло. Представляешь, он вернулся с пожара и видит, что Мескита мертв, Лиза исчезла, а в клетке гориллы ни одного трупа, только погнутый прут! — она посмотрела на Уилли. — Ему и в голову прийти не может, что ты жив, но он наверняка решит, что кто-то помог нам выбраться из передряги, а сейчас, из-за состояния Лизы, мы вынуждены где-то прятаться. Да, он рассуждает именно так, иначе зачем было прокручивать Лизе запись с приказом убить нас?

— Значит, он будет искать нас. Но я не думаю, что ему повезет.

— Согласна. Однако вчера Ван Пинаар привел туземца — они заметили неподалеку следы льва и решили поохотиться. Не сомневаюсь, что этот человек — специалист в своем деле.

Они вернулись в пещеру. Лиза спала, рядом, прислонившись к стене, дремал Джайлз.

— Все в порядке, — не открывая глаз, тихо проговорил он. — Я сделал ей укол омнопона. У нас есть молоко?

— Я прихватил банку сгущенного, — сказал Уилли.

— Отлично. Надо дать ей немного, когда проснется. Только предварительно развести и подогреть.

Лиза открыла глаза.

— Я не сплю, — еле слышно произнесла она.

Увидев Уилли, она смущенно улыбнулась.

— Прости меня, Уилли.

— Все в порядке, милая. Тебе не за что извиняться, ты ни в чем не виновата, — Уилли присел рядом с ней и вопросительно посмотрел на Джайлза.

— Да, я все рассказал ей, — кивнул Джайлз. — Теперь она все знает о голосах.

Модести увидела, что по щекам Лизы катятся слезы. Может, не надо было говорить ей сразу после операции, подумала она. Но слезы были хорошим признаком. Это не истерика, а, скорее, печаль и сожаление. Может, и правильно, решила Модести. Психологический шок наложился на физическую боль, и так ей будет легче перенести и то, и другое.

В конце концов, Джайлзу решать. Чудеса — по его части.

Лиза снова закрыла глаза и прошептала:

— Пожалуйста, возьми меня за руку.

Уилли сделал движение ей навстречу, но Лиза уже сжимала руку Джайлза.

— Пойду приготовлю завтрак, — Модести задумчиво наблюдала за Уилли. — Нам предстоит тяжелый день.

Еще перед рассветом Уилли взобрался на плато и разложил по краям обрыва кучки камней. Сейчас солнце уже встало, и Уилли не видел никаких признаков погони. Он лежал в пятнадцати футах от Модести и разглядывал склон, по которому они поднялись ночью. Их накрывала тень скалы; у каждого у руках была автоматическая винтовка М-16, рядом лежали запасные обоймы с патронами. Край плато был лучшей позицией на случай внезапной атаки противника. Пещера могла оказаться западней, но они надежно прикрывали все подступы к ней.

Уилли сделал глоток из фляги и посмотрел на часы. Почти половина второго. Похоже, Чанс и его парни отправились в другом направлении. Он внимательно осмотрел плато, подходы к пещере, затем стал всматриваться вдаль, где высились вулканические холмы, образующие груди Недоступной Девственницы.

— Ты представляешь, Принцесса, — хмыкнул он. — Мы лежим у самого mons veneris.

Боковым зрением он видел, что Модести улыбнулась. И вдруг улыбка исчезла. Уилли посмотрел вниз и увидел, как примерно в пятистах ярдах от них из широкой расщелины появилась небольшая группа людей: один белый, но не Чанс и не Жако, двое кикуйю в джинсах и майках, один туземец невысокого роста в набедренной повязке.

Модести поднесла к глазам бинокль. Белым оказался Ван Пинаар. А туземец, вероятно, был главным специалистом по охоте. Жаль, что он оказался у них под рукой: кикуйю очень плохо ориентировался в буше. Охотник бегал взад и вперед, припадал к земле. Затем он что-то сказал одному кикуйю, и тот побежал к Ван Пинаару. Белый медленно огляделся по сторонам, несколько минут рассматривал подъем на плато и затем отдал какой-то приказ. Все четверо вновь скрылись в расщелине.

Модести опустила бинокль и оглянулась на Уилли.

— Они сели нам на хвост, — спокойно произнесла Модести. — Теперь Ван Пинаар послал за подкреплением. Не думаю, что ему нравится идея атаковать нас на этом склоне.

Уилли поскреб подбородок.

— Похоже, Чанс рассчитывает не только на охотника. Это была лишь небольшая поисковая группа, а всего их никак не меньше четырех-пяти.

— Так это же хорошо! Если они разделились, то потребуется немало времени, чтобы собрать всех.

На это ушло полтора часа. Из расщелины, надрывно завывая, появился полугусеничный вездеход. Из кабины выскочил Чанс и что-то крикнул сидевшим в кузове Камачо и нескольким кикуйю. Модести прикинула расстояние. Чуть больше пятисот ярдов. Слишком далеко для прицельной стрельбы и вообще еще не время. Конечно, неплохо было бы подстрелить Чанса, но гораздо важнее выиграть время. Пока они нас не обнаружили, думала Модести.

Снова появился охотник. Чанс стоял за вездеходом, а туземец принялся за дело. Некоторое время он словно в нерешительности смотрел по сторонам, но затем быстро двинулся к подножью склона. Оттуда он помахал рукой Чансу, ткнул пальцем в направлении вершины и быстро побежал назад.

— Предупреди Джайлза, что скоро здесь будет жарко, — шепнула Модести. — И скажи, чтобы каждые пять минут посматривал в долину.

— Хорошо.

Уилли отполз от края плато, резко поднялся и быстрым шагом двинулся к пещере. Модести снова подняла бинокль. Из-за машины вышли трое кикуйю и, возглавляемые Селби, короткими перебежками начали пересекать открытую местность. Селби был вооружен ручным пулеметом, кикуйю держали в руках автоматические винтовки, у каждого с пояса свисал мачете. Они подошли к подножью стоярдового холма и задрали головы. Модести установила свой автомат на стрельбу одиночными выстрелами, прицелилась Селби в голову и нажала курок.

Он как подкошенный рухнул на землю. Кикуйю повернулись и как зайцы бросились назад. Они были легкой добычей, но Модести не стреляла. Со стороны вездехода началась беспорядочная пальба. Несколько пуль пропели у нее над головой, две или три попали в холм, одна срикошетила от камня и с визгом ушла в небо. Вскоре стрельба прекратилась.

Модести повернула голову и увидела подползающего Уилли. Он удобно устроился за грудой камней. Их позиция была практически неуязвимой — даже с биноклями противники не могли бы вести прицельный огонь.

— По-моему, до момента отхода у нас не должно возникнуть никаких проблем, — не отрываясь от бинокля, проговорила Модести. — Обойти нас они не смогут, а если попытаются атаковать в лоб, мы просто снесем их со склона. Думаю, Чанс будет держать нашу позицию под прицелом до захода солнца, а после у них могут появиться хоть какие-то шансы.

— К тому времени нас уже здесь не будет.

— Да, — Модести задумалась. — Послушай, Уилли, ты можешь сделать так, чтобы и после нашего отхода отсюда продолжались выстрелы, хотя бы раз в несколько минут?

— Ты имеешь в виду, выстрелы в их сторону? Нет, это невозможно. Для этого нужен таймер или какое-нибудь другое приспособление с часовым механизмом. У нас нет ничего подходящего, Принцесса.

— Было бы достаточно просто звуков выстрела. Все, что угодно, лишь бы они не догадались, что мы ушли. Подумай! Не может быть, чтобы не было никаких вариантов!

— Господи!.. — вдруг выдохнул Уилли и расплылся в широкой улыбке.

В этом есть что-то сверхъестественное, подумала Модести, я же верю в него, как в доброго волшебника. Конечно, это очень мило, но…

Среди его запасов оказались взрыватели и пластиковая взрывчатка, правда, взрыватели были быстродействующие и не совсем подходили для стрельбы с длинными интервалами между выстрелами. И в любом случае пластиковая взрывчатка звучит совсем иначе, чем выстрел. Чанс и его люди сразу же поймут, что дело нечисто.

Вездеход медленно двинулся назад — кто-то сел на пол и вел машину вслепую. Позади крались полдюжины кикуйю, время от времени в поле зрения Уилли оказывался чей-то локоть или плечо. Судя по крикам, они давали водителю советы, куда направлять машину.

— Послушай, Уилли, — глядя ему в глаза, сказала Модести. — Я не хочу стрелять в кикуйю без необходимости. Не могу сказать, что они мне безумно нравятся — в конце концов, они не моргнув глазом изнасиловали бы меня всей деревней. Но им просто приходится выполнять приказ Чанса, так что давай по возможности выбирать другие цели.

Уилли поморщился: вооруженные люди, у них автоматы и мачете, какая разница, кто они, какой национальности. Однако Модести была очень щепетильна в подобных вопросах, и Уилли решил не спорить с ней. Ладно, подумал Уилли, храни их Бог, но остальным не поздоровится.

— По-моему, за рулем белый, — Уилли вопросительно посмотрел на нее.

— Лоеб. Я видела, как он залез в кабину. Сейчас я дам короткую очередь по кабине, и как только он покажется, стреляй.

Едва прицелившись, Уилли услышал рокот ее автомата. Одна пуля ударила в боковую стойку кабины и срикошетила — он не видел, куда попали остальные, но грузовик резко изменил направление движения, оставив без прикрытия группку кикуйю, которые с истерическими криками бросились врассыпную. Уилли напряг палец на спусковом крючке. Снова спрятавшиеся за вездеход кикуйю открыли беспорядочную стрельбу. Машина продолжала разворачиваться. На какое-то мгновение Лоеб приподнялся с пола кабины и раздраженно махнул рукой сбившимся в панике кикуйю — сто пятьдесят ярдов, механически отметил Уилли и плавно нажал на курок.

Пуля вошла прямо под поднятую руку Лоеба. Тело его повело в сторону, и Лоеб вывалился из кабины. Теперь вездеход двигался уже в противоположном направлении, никем не управляемый. Перед ним, используя машину как щит, бежали кикуйю. Рискуют попасть под колеса, подумал Уилли. В этот момент началась стрельба из расщелины — среди более или менее ровного стрекотания автоматов выделялось басовитое рыканье крупнокалиберного охотничьего винчестера.

— Пора переменить позицию, — окликнула его Модести и, увидев, что Уилли уткнулся лицом в сгиб руки, беспокойно вскрикнула:

— Уилли, что с тобой!

Он повернулся к ней — голубые как небо глаза, широкая улыбка.

— Ты что, Принцесса? Я в порядке. Кажется, я кое-что придумал. Ну, насчет выстрелов после того, как мы уйдем. Ты здесь одна справишься? Мне надо сбегать в пещеру.

Она облегченно вздохнула и облизала сухие губы.

— В следующий раз, Уилли, милый, когда тебя осенит идея, пожалуйста, не веди себя как покойник. Очень тебя прошу.

Она бросила взгляд вниз. Вездеход уперся в скалу рядом с расщелиной и заглох. Все попрятались.

— О’кей. Я справлюсь сама.

Пеннифезер поил Лизу молоком.

— Эй, Джайлз, — крикнул с порога Уилли. — У тебя в чемодане есть марганцовка, я видел. А глицерин?

— Что? А, да, полбутылки. А зачем тебе?

— Потом расскажу, — Уилли запустил руки в чрево медицинской сумки. — Боже, Джайлз! Да у тебя здесь целая аптека!

Он извлек пластиковую бутылку, к которой был прилеплен листок бумаги с каракулями Джайлза. Еще немного покопавшись в сумке, Уилли вытащил другой пузырек.

— Не хватает только кислоты. Подойдет даже не очень концентрированная.

— А какая?

— Неважно. Можно уксус или даже лимонный сок.

— За каким чертом мне нужен в аптечке уксус, скажи на милость?

— Ну, что-нибудь в этом роде, Джайлз, — терпеливо объяснял Уилли. — Любая кислота.

— Извини, но у меня ее нет.

— Нет? — Уилли удивленно смотрел на него. — Среди этой свалки медицинского мусора нет кислоты?!

— Послушай, а мочевая кислота тебе подойдет?

— Хм, вполне. А у тебя есть?

Джайлз криво усмехнулся.

— Она есть у каждого из нас, балбес. Ты что, в школе не учился? Как ты думаешь, для чего человеку мочевой пузырь?

Уилли недоверчиво уставился на него, потом весело засмеялся.

— Отлично!

— Правда, она очень слабая, — наморщив лоб, проговорил Джайлз. — Я имею в виду, концентрация. Не знаю, подойдет ли она для того, что ты задумал. Между прочим, снаружи полно птичьего помета. Это сплошная мочевая кислота. Если ты наберешь банку и зальешь ее водой, получится вполне приличная концентрация.

— Джайлз! Ты затмил самого Пастера!

Следующие полчаса Уилли озабоченно собирал птичий помет. Раза три он слышал звук автомата Модести, но она явно пока не нуждалась в его помощи. Уилли на ходу провел испытания и убедился, что птички его не подвели. Он ползком вернулся к Модести.

— Все тихо, — сказала она. — Я несколько раз выстрелила по вездеходу. Просто чтобы они не сомневались, что мы здесь. У тебя что-нибудь получается?

В этот момент раздался одиночный выстрел у них за спиной. Модести резко повернулась. На плато никого не было. Она сузившимися глазами посмотрела на Уилли.

— Это твое изобретение?

Он кивнул и довольно улыбнулся.

— Просто одиночный демонстрационный выстрел. Я не могу гарантировать продолжительность пауз между ними, но все равно неплохо.

— Господи, Уилли, как тебе это удалось, — восхищенно пробормотала Модести. — Я думала, это невозможно.

Он долго всматривался в ее удивленное лицо и засмеялся.

— Когда будем уходить, я тебе все покажу, — он бросил взгляд на часы и поднял глаза к небу. — Прошло всего полчаса.

— Да. Как там Джайлз? Проверяет второй выход?

— Бегает каждые две минуты. Сам-то он наверняка забыл бы, но ему напоминает Лиза.

— Лиза? Она не паникует?

— Нет, она абсолютно спокойна. По-моему, потихоньку приходит в себя, — Уилли задумался. — Не сводит глаз с Джайлза. Наверное, он теперь заменяет ей голоса. Ну и слава Богу, ей сейчас нужна поддержка, иначе шок придавит ее.

— Забавно, — Модести задумчиво посмотрела вдаль. — Как врач, Джайлз не отдает себе отчет в своих действиях, но у него все получается как нужно. А как ее физическое состояние, все же такая операция?..

— Джайлз считает, что заживление идет полным ходом.

— Наверное, он прав.

Вдруг снизу открыли такой интенсивный огонь, что они припали к земле. Со всех сторон на них сыпались осколки камней. Когда эхо стрельбы стихло, Уилли повернулся к Модести.

— Притащили пулемет, — констатировал он. — Похоже, «льюис».

Это означало, что следующим шагом будет атака под прикрытием пулемета. Поставив на скале карманное зеркальце, Уилли, как в перископ, рассматривал позицию противника. В ожидании его сигнала Модести положила рядом с собой две гранаты. Уилли уже приготовил свои. Если атака действительно начнется, он дождется, когда они поднимутся до середины склона, и только тогда бросит первую гранату. В случае необходимости в дело пойдут гранаты Модести.

Снова раздалось несколько залпов, но пока никто не рисковал выйти из-под укрытия скал.

— По-моему, пока они просто пристреливаются, — шепнул ей Уилли на ухо. — А когда стемнеет, начнут лупить по квадратам, правильная тактика.

— Нас это вполне устраивает. Надо дать им понять, что мы никуда не ушли. — Модести подняла автомат.

Каждые пять минут они давали несколько коротких очередей по расщелине или же обстреливали вездеход — пусть противник знает, что они контролируют ситуацию. Люди Чанса периодически палили из пулемета, воздерживаясь от серьезных действий.

— По-моему, пора, — сказала Модести. Прошло еще двадцать минут. — Спуск в ущелье с носилками может оказаться сложнее, чем мы себе представляем, Уилли. Скорее всего, тебе придется спустить ее на руках, потом вернуться за палками и мешками, и только внизу мы положим ее на носилки. Джайлз вполне может нести свою медицинскую сумку, надо только привязать ее на спину. Бросим все, что нам больше не понадобится. Когда ты все сделаешь, возвращайся ко мне. Если все пойдет, как мы задумали, через пару минут после моего последнего выстрела мы уже будем в ущелье.

— Мне надо минут двадцать, — сказал Уилли и пополз к пещере.

Он управился через семнадцать минут — Модести услышала его негромкий свист. Она тщательно прицелилась, послала три пули в вездеход, три — в черную пасть расщелины, повернулась, быстро проползла плато и, оказавшись вне поля зрения людей Чанса, встала и быстрым шагом двинулась в сторону пещеры.

Уилли ждал ее у входа. Рядом с ним на большом плоском камне неровным кругом стояли штук двенадцать патронов калибра 7,62 мм. В центре возвышалась банка с грязновато-серой жидкостью. Каждый патрон был воткнут в грязно-белую кашицеобразную массу, несколько напоминающую жженый сахар. От банки расходились полоски скрученных бинтов разной длины. Одним концом они находились в банке, другие уходили под кашицу с патронами. Модести видела, что жидкость медленно перемещается по бинтам. А так как все они были разной длины, она по очереди доходила к каждому патрону.

Она еще раз взглянула на странное сооружение и торопливо направилась к пещере. Сзади шел Уилли.

— Что это такое? — спросила она, не оборачиваясь.

— Кристаллы марганцовки с глицерином. Капаешь в эту смесь каплю кислоты, и происходит самовоспламенение. Вначале масса булькает, как лава, потом появляется пламя, а затем — возгорание. Я бы сказал, каждая кучка этой кашицы просто вспыхивает. Нагрев более чем достаточный, чтобы произошел выстрел.

Пробравшись через пещеру, они вышли с противоположной стороны.

— А эта жидкость грязного цвета? — Модести на мгновение остановилась. — Это кислота?

— Птичий помет, — усмехнулся Уилли. — Собственно, это и есть кислота. Не очень концентрированная, но вполне хорошая кислота. Это была идея Джайлза. По-моему, он тянет на Нобелевскую премию.

Все это было настолько абсурдным, что Модести не удержалась от смеха.

— Только не уверяй меня, что тебе это рассказала какая-то дамочка — эксперт по фейерверкам, Уилли.

— Нет, я вычитал об этом еще в приюте. «Сто полезных советов для подростка» или что-то в этом роде. В ту ночь, когда мне пришлось оттуда сматываться, я именно так и подпалил кровать Дайсера.

Когда они спустились вниз, Модести все еще разбирал смех. Лиза уже лежала на носилках, рядом с ней, согнувшись под тяжестью своей сумки, стоял Джайлз.

— Не вижу ничего смешного, — мрачно пробормотал он, разглядывая Модести. — В чем дело, поделитесь.

— В чем? В тебе, Уилли и птичьем помете, — Модести от души расхохоталась. — Потом я тебе все объясню, дорогой. А теперь пошли, нам уже давно пора возвращаться домой.

Сверху донесся звук первого выстрела — сооружение имени Уилли — Повелителя пернатых работало. Модести взялась за носилки. Автомат висел у нее на спине. Уилли подошел к носилкам сзади. Они двинулись, и Джайлз пристроился рядом с Уилли.

— А ты уверен, что осы ничего нам не сделают? — спросил он озабоченно. — Никак нельзя, чтобы они покусали Лизу.

— А меня, значит, можно? — покосился на него Уилли. — Все будет в порядке, приятель, главное — не дразнить их, но мы и не собираемся маршировать, распевая во все горло «Мы преодолеем», верно? Послушай, иди следом за мной и постарайся не падать и не размахивай руками.

Джайлз высокомерно посмотрел на него.

— Можно подумать, что я когда-нибудь падал, — он презрительно отвернулся и тут же споткнулся о камень.

Атмосфера в ущелье была гнетущей, и не только от страшной влажности и духоты. Ущелье зловеще молчало, словно сторожило вечный сон древнего божества, уснувшего между этих покрытых зеленой плесенью скал. В густом как сметана воздухе тут и там приплясывали маленькие черные тела. Вначале их было не больше десятка, но постепенно число их росло, словно звезды в вечернем небе.

Осиные гнезда свисали с ветвей на каких-то стебельках, которые казались слишком тонкими для таких величественных сооружений. Гнезда были повсюду — на деревьях, в кустарнике, на стенах ущелья — гигантская колония была единственным и полноправным хозяином этого страшного ущелья. Примитивные существа не боялись никого и ничего, в любую секунду они были готовы атаковать всех, кто осмелится потревожить их покой — человека, зверя, любого. Ровный пульсирующий гул, заполнивший ущелье, казался биением сердца спящего гиганта.

Модести представила, что может произойти, если здесь прозвучит выстрел, — она уже слышала, как звук, вибрируя и отражаясь эхом от скал, становится все громче и громче и наконец достигает фортиссимо. Она поежилась и почувствовала, как спина покрывается холодным потом. Маловероятно, чтобы звук голосов при обычной беседе вызвал ярость и негодование черных орд, и, тем не менее, никто не осмеливался заговорить даже шепотом.

Они прошли первый поворот и увидели перед собой длинный прямой участок, за которым ущелье снова начинало извиваться. Вблизи ноги Девственницы не производили впечатления очень изящных. Шедшая первой Модести внимательно смотрела перед собой, стараясь двигаться посередине ущелья. Они подошли к следующему повороту, и тут она услышала сдавленный голос Уилли:

— Принцесса!

Она остановилась и, подняв глаза, увидела в ста ярдах впереди группу людей. Адриан Чанс, Жако Муктар, Камачо и десять или одиннадцать кикуйю.