(Пабло Пикассо, 1909)

В здании, где мы с Луисом работали после присоединения к нам новой компании, было одно существенное преимущество: маленькая душевая. Теперь можно было принять душ в середине дня, если жара становилась невыносимой, или в конце дня, когда надо было переодеться и привести себя в порядок перед каким-нибудь вечерним мероприятием.

В пятницу, когда должно было состояться присуждение премий, мы все работали допоздна, потому что в этот день заканчивался наш семестр и предстояло подвести его итоги. Я принимала душ и думала вовсе не о предстоящем ужине, а о Нико Альваресе. Мне уже надоело думать о нем так, словно мне только что стукнуло шестнадцать и я снова влипла в какую-то несусветную авантюру. Но я просто не могла выбросить его из головы.

Может, во мне говорило задетое самолюбие, потому что Барбара уж точно не упустит свой шанс и кинется ему на шею при первой же возможности. А может, мне было просто интересно, смогу ли снова стать привлекательной для мужчин. Как бы то ни было, итог моих мыслей всегда оставался плачевным.

Я уже застегивала на шее жемчужное ожерелье, когда в дверь офиса постучал Луис.

– Потрясающе! – воскликнул он, оглядывая меня с ног до головы.

– Спасибо. – Я повертелась перед ним, чтобы лучше показать ему новое платье. Темно-красный шелк прекрасно оттенял мою бледную кожу.

– Вот бы мне научиться одеваться так же элегантно, как ты, – плаксиво пожаловался он. – На мне ни один костюм не сидит как следует.

– Ха! – Я слегка расправила его смокинг, чтобы тот не выглядел так, словно Луис его только что украл или позаимствовал с чужого плеча, и мы вышли на улицу.

Погода стояла отличная, ни малейшего желания проводить вечер в душном помещении у нас не было. Но мы обещали Габриэле, что будем, и нам ничего не оставалось делать, как идти.

– Наконец-то! – воскликнула Габриэла, когда мы вошли в фойе отеля, и тут же засыпала нас массой вопросов по поводу работы. Потом спросила:

– Вы, конечно, знакомы со всеми, кто будет сидеть за нашим столом? Имейте в виду, что это наши лучшие клиенты, поэтому постарайтесь быть с ними полюбезнее.

– Разумеется, мы постараемся, – ответила я за двоих. – Я даже слова ни скажу, когда Альберто Мартинес сравнит мои груди с мягкими спелыми персиками.

– Изабель! Не может быть, чтобы он такое сказал!

– То есть он это сказал не мне персонально, – захихикала я. – Он произнес эти слова по телефону и упомянул при этом «пикантную ирландесу», так что я поняла, что речь идет обо мне.

Луису мой прикол вполне понравился, а Габриэле не очень. Она натянуто улыбнулась, но тут в зал вошел Альберто Мартинес, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы сохранить хладнокровие.

Алехандро, бывший владелец компьютерной компании, приехал вместе с Магдаленой как раз к ужину. Он, вроде Луиса, явно не был создан для строгих бизнес-костюмов, но на этот раз, в отличие от Луиса, смокинг сидел на нем превосходно, и волосы не падали ему на лицо нечесаной артистической гривой.

– Слушай, какой он красивый! – прошептала я на ухо Магдалене, когда мы расселись за столом.

– Да, – сдержанно ответила она.

– Раньше я такого за ним не замечала! – я продолжала его расхваливать, и вдруг заметила, что Магдалене от моих слов явно не по себе: она нервничает, теребит салфетку.

– Слушай! – догадалась я. – А нет ли между вами чего-нибудь этакого?..

Вопрос еще больше ее смутил.

– Ничего особенного нет, – тихо ответила она.

– А не особенного?

– Изабель! – она посмотрела на меня умоляющим взглядом. – Не спрашивай меня пока. Он пригласил меня в кафе, и я согласилась, вот и все.

– Ах ты, маленькая притворщица! – захихикала я. И про себя подумала, что заводить связи на рабочем месте – последнее дело. Луис не в счет. Наша с ним ночь была полным помрачением ума. И, кроме того, он после этого не порвал со своей девушкой.

Вечер тянулся долго и скучно. Присутствующие по очереди произносили какие-то малоинтересные речи, потом с чем-то друг друга поздравляли, и мне показалось, что я вот-вот усну. Но потом вдруг объявили победителя номинации «Бизнес-персона года», и мы все с удивлением услышали имя Габриэлы.

Ее тоже это несказанно удивило. Мне всегда казалось, что любые награды присуждаются заранее, так что у победителя есть время подготовить приличную случаю благодарственную речь, но Габриэлу награда застигла абсолютно врасплох. Несколько секунд она потрясенно молчала и оглядывалась кругом, как будто в поисках второй Габриэлы Суарес, которой эта награда предназначалась в действительности. Но затем все зааплодировали, и ей ничего не оставалось, как выйти на эстраду и получить приз победителя – чудесную хрустальную вазу.

– Я очень тронута, – произнесла она дрожащим голосом. – Тем более что награда стала для меня полной неожиданностью. – Постепенно ее голос окреп и вернулось самообладание. – Я основала компанию пятнадцать лет назад и была в ней сперва единственным работником. А теперь у нас двадцать штатных сотрудников и множество тех, кто работает по сезонному контракту. Мне очень приятно, что усердный труд всех этих людей получил такую высокую оценку и что имя компании теперь пользуется заслуженным уважением. Я считаю, что врученный мне приз на самом деле относится ко всем сотрудникам нашей компании и ко всем, кто с ней связан. Большое спасибо!

Мы все встали и снова зааплодировали. Момент был очень волнующим, хотя минут пять назад я думала о том, что все эти награды гроша ломаного не стоят. Потом начались фотографирования, рукопожатия, поздравления и новые речи. Мы и наши клиенты считали за честь лично поздравить победительницу, все восклицали: «Хорошо сработано, Габриэла!» и «Ты – суперженщина!». Потом официант принес шампанское «Дом Периньон» и разлил всем по бокалам. Мы чокались с Габриэлой и с нашими клиентами, и меня переполняла гордость за нашу компанию.

Чуть позже, когда все клиенты разошлись, мы еще посидели за столом в тесном кругу.

– Жаль, что твой муж не пришел, – сказал Луис, обращаясь к Габриэле.

– Он ненавидит подобные мероприятия, – ответила она. – Все эти строгие костюмы, любезности.

– Трудно его за это осуждать, – сказал Луис, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки и расслабляя галстук-бабочку. – Такая одежда неестественна.

– Вот поэтому и лучше идти по жизни рука об руку с партнером по бизнесу, – сказала Магдалена. – Он-то уж знает, как ведутся дела.

– Мой муж знает, – сдержанно ответила Габриэла. – Поэтому и не приходит.

– Но ведь ты тоже вряд ли ходишь на собрания ветеранов, – высказал предположение Луис.

– Он меня не приглашает, – со смехом ответила Габриэла. – И своих друзей к нам не зовет.

Все засмеялись, вообразив, как могут смотреться за роскошным столом Габриэлы все эти собранные в одну кучу кошки и собаки. Потом мы заговорили о планах на завтра. За прошедшую неделю все очень устали и теперь мечтали только о том, как бы отдохнуть. Только у меня одной в плане стояло пополнение запасов в холодильнике и уборка квартиры.

– Последнюю неделю я существовала только на замороженных обедах из супермаркета, – сказала я.

– Но все равно это очень скучно – уборка и закупка продуктов, – лениво заметил Луис.

– Хорошо, что у меня для этих случаев есть помощница, – мечтательно сказала Габриэла, которая за ужином со всеми чокалась и хорошо выпила, и теперь сидела расслабленная и счастливая.

– Тогда ты можешь завтра просто сесть в кресло и наслаждаться жизнью, – сказала я.

– Ничего себе наслаждаться! – воскликнула она. – Завтра с детьми мы едем к бабушке. Туда соберутся другие родственники с детьми, так что там будет настоящее столпотворение!

– Вот что значит быть замужней женщиной с детьми, – назидательно произнесла я.

– А по-моему, нет ничего лучше семейной жизни с детьми, – серьезно заметил Алехандро и многозначительно взглянул на Магдалену.

Мы еще немного посидели, поздравили друг друга с победой и разошлись по домам. Но дома я тоже не могла долго заснуть и некоторое время посидела на балконе. Я думала о Габриэле, которая была так рада получить приз, хотя изо всех сил делала вид, что ей все равно. Я думала о том, какая она успешная, и талантливая, и красивая, и счастливая, и блистательная женщина. И муж у нее есть, который ее обожает, и дети, которых обожает она. Габриэла заслуживала такого успеха! Мне тоже хотелось стать такой, как она. Иметь такую же решительность, и азарт, и силу воли. Я страстно желала узнать секрет успеха.

В субботу утром я надела бесформенную белую майку и зеленые шорты и посмотрела на себя в зеркало. Мой вид явно оставлял желать лучшего. Несмотря на то, что вчера за ужином я пила очень мало спиртного, а перед сном влила в себя к тому же едва ли не пол-литра воды, все равно утром меня разбудил приступ астмы. Чтобы привести себя в порядок, я сделала несколько впрыскиваний из ингалятора. Вид у меня был усталый, состояние разбитое. Конечно, если переодеться во что-нибудь веселенькое и наложить косметику, то настроение автоматически поднимется и общее состояние улучшится. Но мне лень было в субботу заниматься такими пустяками. В конце концов, я собиралась всего лишь за покупками.

Ингалятор пришлось взять с собой: я не хотела, чтобы приступ астмы застиг меня где-нибудь на улице. В Мадриде моя астма почти прекратила свои атаки, а если таковые и случались, то, как правило, они были не очень сильными. Ободрись, сказала я себе, забрасывая на плечо плетеную хозяйственную сумку, ты с ней справишься.

На лестничной площадке сеньора Карраско известила меня о том, что лифт снова не работает. Значит, на пятый этаж продукты придется тащить на своих двоих. Да и вниз придется спускаться медленно, чтобы не слишком напрягать легкие и не нарушить дыхательный ритм.

На улице мне стало гораздо лучше. Я осторожно поплелась в угловой магазин, где всегда делала субботние покупки. Мне очень нравился этот магазин – маленький семейный супермаркет, где со мной всегда обращались очень вежливо.

Составленный список необходимых покупок я, как всегда, забыла дома. Пришлось на ходу вспоминать, что же в нем было написано. Всякие чистящие и гигиенические принадлежности. Хлеб. Вода. Вода – это очень важно, и я положила в корзинку две литровые бутылки воды. Потом овощи и фрукты. В последнее время я что-то снизила потребление свежих фруктов и овощей, и предстояло этот пробел восполнить. На ужин можно сделать себе макароны с овощной подливкой, а на десерт фрукты. Я начала укладывать в тележку глянцевые баклажаны.

– Здравствуй, Изабелла, – раздалось где-то у меня за спиной.

Я едва не выронила из рук баклажан. В животе у меня начались спазмы. Я обернулась и увидела перед собой Нико Альвареса, который пытался схватить меня за руку.

– Что с тобой?

– Ничего. Со мной все в порядке.

– Ты такая бледная.

– Просто вчера мы долго засиделись в ресторане, – сказала я. – Мы с сотрудниками ходили в ресторан.

Мне самой было странно, почему это ни с того ни с сего у меня возникла потребность ему это объяснять.

– Ну и как, хорошо провели время?

– Хорошо, – ответила я, укладывая в корзинку персики, сливы, упаковку вишни и большой зеленый арбуз. Корзинка становилась чересчур тяжелой.

– Позволь, я тебе помогу, – сказал он и начал ловко укладывать покупки в сортировочные мешки, а потом их взвешивать. – Неужели ты все это собираешься съесть? – приговаривал он при этом.

– Ну, не сразу, – ответила я слабым голосом, чувствуя дурноту от одной мысли о еде.

Он радостно улыбался.

– Вот и хорошо!

Я встала в очередь в кассу. Как назло, среди моих покупок оказались рулоны туалетной бумаги и дезодорант, которые важно и без всякого стеснения плыли по кассовому конвейеру. Такие все личные вещи, думала я про себя, не очень хотелось бы их выставлять напоказ. Потом я уложила покупки в хозяйственную сумку. Арбуз туда явно не влезал. Нико выхватил у меня из рук и то, и другое.

– Я не могу просить вас их донести, – запротестовала я.

– А тебе и не надо просить, – ответил Нико. – Я их просто так донесу.

Я не возражала. После этого мне ничего не оставалось делать, как только шествовать за ним по пятам прямиком к своему дому, местоположение которого ему, очевидно, было хорошо известно.

– Ну вот, Эдифисио Джерона, – сказал он, когда мы подошли к дому.

– Да, – ответила я тоскливо, – только вот лифт no funciona. – Я совсем не собиралась говорить стихами, это как-то само получилось. – И живу я на пятом этаже, и в двух руках продуктов тонна.

– Я подниму твои покупки наверх, – бодро сказал он и тут же бросился вверх по лестнице. Мне ничего не оставалось, как снова плестись вслед за ним.

У моей двери Нико остановился.

– Пожалуй, вам лучше войти, – сказала я, отпирая дверь, но мое приглашение прозвучало не слишком гостеприимно.

– Хорошо, – сказал Нико, переступая порог и складывая покупки в холле.

– Спасибо за помощь, – сказала я, не зная, как себя дальше вести.

Впрочем, с тем же успехом я не знала, что ему сказать.

– Ничего, – ответил он.

– Тем не менее… – начала было я.

– Ничего, – снова сказал он. – Просто я поймал тебя не в самый лучший момент.

– Я… То есть, может быть…

– Одно хорошо, что теперь у тебя в доме есть все, что нужно.

– Да… Спасибо… – Я нарисовала на лице улыбку. – Я рада, что с вами столкнулась.

– Столкнуться можно дважды, – сказал он. – Двойное столкновение можно объяснить случайностью. А третий раз это не случайность. Я тебя искал.

– То есть как? – Я пораженно воззрилась на него. Он сунул руки в карманы своих широких брюк.

– Я увидел тебя еще на улице и позвал, но ты не обернулась.

– Прошу прощения, – начала оправдываться я. – Я была как во сне. А зачем вы меня искали?

– Думал, а вдруг ты захочешь куда-нибудь со мной пойти.

Я растерянно молчала. Подумать только, он меня искал! Хотел со мной куда-нибудь пойти. Но я не могу никуда с ним идти!

– Это очень любезно с вашей стороны, но…

– Что за но?

– Сейчас я никуда ни с кем не хожу.

– Это очень удобно, – обрадовался он. – Это значит, что ты спокойно можешь пойти со мной и никого при этом не обидеть.

– Нет, вы меня не совсем поняли, – уточнила я. – Я вообще сейчас ни с кем не хочу встречаться.

– Почему?

– Это связано… Не знаю, как объяснить… Просто я сейчас к этому не готова…

– Не готова? – Он смотрел на меня с удивлением. – В каком смысле ты не готова, Изабелла?

Теперь я окончательно не знала, что ему сказать. Что я не хочу себя тревожить? Что не готова себя связывать с кем-нибудь одним? И именно с ним в последнюю очередь. И все потому, что он такой привлекательный?

Любое мое объяснение показалось бы ему смешным.

– О Изабелла, тебя не съем! – продолжал он меня уговаривать. – Мы просто пойдем куда-нибудь поужинать. Или в кино. Или в кафе. Куда ты захочешь.

Я тревожно сглотнула. Сказать «да» было очень страшно.

– В чем дело, Изабелла? – спросил он. – Чего ты боишься?

– Ничего. – Мне самой стало смешно. – Чего мне бояться? Я буду рада пойти с вами в кафе.

– Сегодня?

– Сегодня я не могу, – торопливо отказалась я. – У меня дела.

– Тогда завтра?

Мне снова стало не по себе, и я растерянно замолчала.

– Так, значит, завтра? – переспросил он.

– Хорошо, завтра, – выдавила я из себя.

– Хорошо, – с улыбкой произнес Нико Альварес. – Завтра я зайду за тобой в восемь тридцать.

– Да, – подтвердила я почти машинально. – В восемь тридцать.

– Может, тебе помочь распаковать продукты? – спросил он галантно.

– Нет-нет! – быстро возразила я. – Я справлюсь сама. До завтра.

Махнув на прощание рукой, Нико расцеловал меня в обе щеки на континентальный манер. Я стояла несколько оглушенная среди своих покупок и терла пылающие щеки. Господи, взмолилась я беспомощно, не дай мне совершить еще одну ошибку! Я Тебя очень прошу!