(Хуан Миро, 1957)

Е-мейлы от Тима приходили регулярно, почти каждое утро, и, приходя на работу, я находила их в своем почтовом ящике. Он говорил, что посылает их перед сном со своего домашнего компьютера. Так, чтобы в конце дня я была его последней мыслью, писал он.

Сегодняшнее послание было написано в стихах. Меня это потрясло до глубины души. Подумать только, стихи от человека, любимым чтением которого был учебник компьютерного пользователя!

Это были стихи Джона Донна. Я их помнила со школьной скамьи, но даже представить себе не могла, что когда-нибудь, уже в зрелые годы, получу их в виде любовного послания. Права была наша учительница по английской литературе, которая говорила, что поэзия имеет практическую пользу. Для Тима она, несомненно, имела пользу, а что касается меня, то я понятия не имела, как на нее реагировать. Очевидно, Тим хотел сказать следующее: приезжай, будь моей любовью, я примирился со своей участью.

Некоторое время я в задумчивости смотрела на экран, а потом просто набрала слово "Спасибо" и послала его в качестве ответа.

Вечером, придя с работы домой, я переоделась, откупорила бутылку "Сан-Мигеля" и села на балконе. Мне хотелось побыть одной. Солнце склонялось к горизонту, в окнах окрестных домов зажигались огни, и тут раздался телефонный звонок. Брать трубку или не брать? А если это снова Тим? Сейчас я не хочу с ним разговаривать. Я просто не выдержу!

– Изабелла!

– Нико!

– Как ты, моя нежная?

– Хорошо, а ты?

– Я дома. Вернулся час назад. Хочу тебя увидеть.

– Это очень мило. – Пока его не было, я долго размышляла, что почувствую, когда он вернется.

– Слушай, а если я к тебе нагряну? Скажем, через полчаса?

Я начала колебаться.

– Изабелла!

– Да, Нико. Разумеется, приходи.

– Я ненадолго. У меня тут масса писанины после командировки. Но я не усну, если не увижу тебя!

– Хорошо.

– Изабелла, с тобой все в порядке?

– Разумеется! Все у меня замечательно, Нико.

Он приехал ровно через полчаса. Я успела переодеться в брюки и топ.

– Привет! – сказала я, впуская его в квартиру. Он сжал меня своими ручищами.

– Я уж думал, что никогда не вернусь в Мадрид.

– Ты меня раздавишь! – пропищала я, но мне было весело.

– Извини, я так давно тебя не видел! – Один месяц.

– Целую вечность! Вот, принес тебе подарок. – Он вручил мне бутылку вина и коробку конфет. – Я подумал, что без меня тебя никто не сводит в шоколатерию и не побалует чем-нибудь этаким!

– Спасибо, Нико!

Действительно, мы с Тимом не ходили в шоколатерию "Сан-Гинес". Просто потому, что Тим не любил шоколад.

Нико слегка отстранил меня и стал разглядывать.

– О, что-то у тебя вид усталый, Изабелла. Бледная, под глазами круги.

– А чувствую я себя хорошо.

– Это не связано с астмой? Или, как бишь ее, с сенной лихорадкой?

– Нет.

– Ну вот и славно.

Он слегка поцеловал меня в губы.

Что это со мной? Я возвратила ему поцелуй с такой энергией, что поразилась сама. Как могу я так страстно целовать Нико, когда совсем недавно я спала с Тимом? Все это было совершенно немыслимо и неправильно!

– Хочешь вина? – спросила я, слегка отдышавшись после поцелуя.

– Все равно.

– Я открою это, – сказала я, показывая принесенную им бутылку. – "Фаустино" – мое любимое вино.

– Хорошо. – Нико уселся на диван. – Как хорошо вернуться домой!

Я молча, слегка улыбаясь, откупоривала вино.

– Предполагается, что ты на это должна ответить: как хорошо, что ты вернулся домой!

– Как хорошо, что ты вернулся домой, – сказала я, передавая ему стакан с вином.

Некоторое время мы молча сидели на диване.

– Что ты делала в мое отсутствие?

– Ездила домой. Через неделю вернулась. А в основном работала.

– Куда-нибудь ходила развлекаться?

– Пару раз.

– Что-нибудь особенное было?

Я покачала головой.

– Нет.

– А по мне скучала?

– Естественно.

– Завтра вечером мы играем в клубе "Меридиан", – сказал он. – Приходи нас послушать.

– Если на работе не задержусь.

– Изабелла! Какие могут быть задержки на работе! С этим для нас с тобой должно быть покончено!

– Пока еще нет. Сейчас у нас очень много работы.

– Ты просто законченная карьеристка! Постарайся не задерживаться, моя дорогая Изабелла.

– Постараюсь, – сказала я, на этот раз более мягко.

– И друзей своих пригласи.

– Может быть.

Он обнял меня одной рукой и крепко прижал к себе. Между нами проскочила какая-то искра. Я посмотрела ему в глаза. В них читалась неприкрытая страсть. Он стянул с моего плеча топ.

– С самой первой минуты, когда я уехал, мне хотелось вернуться, – шепотом сказал он. – Ни к одной женщине я не чувствовал того, что к тебе, Изабелла.

Я нервно облизнула губы. Я его не любила. Просто не могла любить!

Он целовал меня так нежно! Его тело было таким крепким, могучим. "Должна ли я ему отдаться?" – думала я в панике. Или мне следует вспомнить Тима и не предавать нашей вновь обретенной любви?

Нико провел рукой по моему плечу, по груди. И внезапно во мне проснулось неистовое желание. Мне захотелось ему отдаться по той единственной причине, что он находится здесь, и он меня любит, и я хочу, чтобы он меня любил.

Он был замечательным любовником. Все мое беспокойство, почему он так долго не искал со мной близости, рассеялось в один миг. Я не пыталась его ни с кем сравнивать. Впрочем, от наслаждения у меня стерлись все мысли. Никогда раньше я не отдавалась другому человеку с такой полнотой. В эти мгновения для меня существовал только он, его тело, его запах, его прикосновения.

И потом, я совершенно не чувствовала себя виноватой, как с другими случайными любовниками. Я чувствовала только величайшую благодарность за испытанное счастье. Мне просто непонятно было, чего еще в жизни желать.

На следующее утро я спросила Магдалену:

– Ты сегодня вечером занята?

– Нет, – ответила она. – Собиралась сходить в тренажерный зал, но, если у тебя есть что-нибудь поинтереснее, я с удовольствием увильну.

– Не нужно тебе никаких тренажерных залов, – заверила ее я. – Ты и так прекрасно выглядишь.

– Спасибо, Изабель, но за последние месяцы я прибавила полкило и должна их сбросить.

– Никуда не ходи, – твердо сказала я. – Пойдем лучше послушаем, как играет Нико.

– Нико! – У нее заблестели глаза. – Значит, он вернулся в Мадрид, твой Нико?

– Вернулся, – ответила я раздраженно. – Поэтому я и собираюсь его послушать.

В отношении Нико она проявила крайнее любопытство. Ее интересовало все: и виделась ли я с ним по приезде, и как мы встретились, и что между нами было. Но, к счастью, на ее столе зазвонил телефон: позвонила одна из наших самых трудных клиенток. Магдалена шепотом пожелала мне счастья и занялась делом.

Весь день у меня было полно работы. Габриэла снова уехала в Барселону и, как обычно, забыла один из важных компьютерных дисков в офисе.

Несмотря на то, что она прекрасно руководила компанией, в смысле компьютерной грамотности ее нельзя было назвать особо продвинутой. В конце концов мы, конечно, загрузили в ее компьютер всю нужную информацию, но это случилось только после того, как ей самой пришлось как следует попыхтеть, причем в конце концов она ухитрилась стереть со своего жесткого диска другую важную информацию.

– Просто не понимаю, чего я так напрягаюсь, – поделилась я своим раздражением с Луисом, который тоже занимался восстановлением информации нашего босса. – По-моему, она это делает нарочно, чтобы усложнить нам жизнь.

– Конечно, – совершенно серьезно согласился Луис. – Это тест, причем она его повторяет многократно.

– Зря она это делает. – Мне хотелось ее обругать последними словами. – Я не нуждаюсь в том, чтобы меня тестировали.

– Ты слишком сильно злишься, причем понапрасну.

– Просто я устала.

Мне хотелось просто сидеть и слушать музыку, но Магдалена вдруг решила, что я должна поведать обо всех подробностях наших отношений с Нико, а заодно и с Тимом, о котором ей проболталась Габриэла. Пришлось рассказывать.

Нико, Эмилио и Хуан вышли на сцену, и зал захлопал. Они были очень красивыми в черных обтягивающих джинсах и широких белых рубашках.

– Твой Нико лучше всех, – сказала Магдалена, тыкая меня в бок. – Хотелось бы мне так играть, как он!

Я смотрела, как его пальцы бегают по струнам гитары, и вспомнила, как те же пальцы играли с моим телом. Во мне вдруг поднялось такое желание, что я порадовалась, что никто не видит моих мыслей и не умеет их читать.

– Ты смотришь на него так, словно целиком ему принадлежишь, – сказала наблюдательная Магдалена. – Ты просто не хочешь признавать, что у тебя это серьезно.

– Ничего я ему не принадлежу, – неохотно ответила я. – И он мне не принадлежит. За последние несколько лет я выучила одну вещь: люди не могут принадлежать друг другу.

– А как насчет любви?

– Господи, Магдалена, на это я просто не знаю, что сказать! – Я с ужасом смотрела на нее. – Теперь я уже вообще не понимаю, что я к кому чувствую, а что нет.

– Ты просто слишком много об этом думаешь, – высказала предположение Магдалена. – Тебе надо поменьше анализировать свои чувства.

– Наверное, – согласилась я. – Рядом с Тимом я чувствую себя ирландкой. – В "Адванте" мою историю теперь уже все знали досконально. – А потом я приехала сюда и решила развеяться. Но это развеянное состояние мне совсем не понравилось! А потом я встретила Нико. Это один из лучших людей, каких я встречала в жизни! Но я не думаю, что он меня любит. Увлечен – да. Но любовь и увлечение – это разные вещи… А потом я съездила домой на свадьбу подруги и снова встретила Тима.

Слушая меня, Магдалена молча потягивала вино.

– Тим сказал мне, – продолжала я, – что все еще любит меня, что все случившееся было ужасной ошибкой и что он снова хочет на мне жениться.

– А ты?

– А что я? Я ответила, что теперь уже поздно все возвращать назад, что у меня уже новая жизнь. Но он засыпал меня письмами. А Нико был в Севилье…

– О Изабель!

– А потом Тим приехал в Мадрид. Пристал ко мне, как банный лист. Ни на минуту меня не отпускал.

– И ты с ним спала?

Я вздохнула и согласно покивала головой.

– Теперь я уже ничего не понимаю, Магдалена. Тим вернулся в Ирландию, звонит оттуда и говорит о своей любви. А в это время вернулся из Севильи Нико. Он приехал ко мне домой с вином и цветами и…

– И ты с ним спала! – докончила мою фразу Магдалена.

– Что я могла поделать? Я чувствовала себя ужасно!

– Но ведь в Мадриде у тебя было полно мужчин!

– Что ты обо мне знаешь? – обиженно спросила я. – Или вся моя жизнь превратилась в предмет офисных сплетен? Ты хочешь сказать, что теперь любой может обсудить все ошибки, которые я в своей жизни совершила?

– Просто мне Луис рассказывал.

– Луис. Я должна была догадаться.

– Ты ему очень нравишься, Изабель. Он говорит, у тебя есть мужество.

– С чего бы это? – Я резко рассмеялась. – Из-за того, что я делаю то же самое, что он? Сплю с теми, кто мне безразличен?

– Это несправедливо, – пробормотала Магдалена.

– Почему ты его защищаешь?

– Я не его защищаю. Я тебя защищаю. Разве кто-нибудь говорит, что ты обязана спать только с теми мужчинами, которые тебе небезразличны?

Глядя на нее, мне захотелось расплакаться.

– Послушай, Изабель, не бери в голову. В конце концов, все не так плохо!

Я промолчала.

– Ты не обязана ни к кому испытывать никаких чувств, если не хочешь, – продолжала она. – Можешь по вечерам сидеть дома и смотреть телевизор, если тебе так нравится. Нет таких законов, которые предписывают женщине обязательно иметь в своей жизни мужчину.

– Знаю, – мрачно согласилась я. – Но я не могу выбросить их из своей жизни.

После выступления Нико с друзьями подошли к нашему столику, и я их представила Магдалене. Завязался оживленный разговор. Я убеждала Нико бросить фармацевтическую компанию и целиком посвятить себя музыке.

– Я не могу, Изабелла, – сказал он. – Мне надо как-то зарабатывать на жизнь.

– А всякие саунд-треки и вечерние выступления не помогают?

– Нет.

– Зачем тебе так много денег, Нико? Ты же независимый человек. Тебе для жизни не нужно много денег.

– Сейчас – да. Но может наступить такой день, когда мне понадобятся деньги. Например, когда я решу завести семью.

У меня по спине пробежали мурашки. Мне захотелось прекратить этот разговор. Причем как можно быстрее.

– Но все знают, что музыканты – не очень оседлый народ! – воскликнула я как можно непринужденнее.

В разговор очень своевременно вмешалась Магдалена. Мы стали обсуждать, выпить ли нам кофе или пойти куда-нибудь поужинать. Нико почему-то резко возразил против ужина.

Я пила кофе, и все вокруг меня казалось каким-то нереальным. Как будто я была не здесь, и только смотрела на себя со стороны. Некая Изабель Кавана в Испании. Проводит время с друзьями. Пытается даже поддерживать разговор. Но получается ли у нее? Вот в чем вопрос…

– Как ты себя чувствуешь, Изабелла? – наклонился ко мне Нико.

– Хорошо. А в чем дело?

– У тебя рассеянный вид.

– Просто устала, – вздохнула я. – Весь день много работы.

– Может быть, ты хочешь домой?

Интересно, если я скажу "да", он тоже пойдет со мной? Может, он снова захочет заняться со мной любовью?

– Может быть, – в конце концов произнесла я. – У меня закрываются глаза.

– Тогда пойдем. – Нико встал со своего места. – Завтра поговорим, – обратился он к своим друзьям. – Приятно было с тобой познакомиться, Магдалена.

– Мне тоже, – кокетливо заулыбалась она. Мы с Нико вместе вышли из клуба "Меридиан".

В молчании мы дошагали до Эдифисио Джерона. Мне на ум не приходила ни одна тема для разговора. Нико, по всей видимости, даже потребности не чувствовал в поисках темы.

Лифт, как всегда, был сломан. Дотащившись до пятого этажа, я начала задыхаться. Нико молча смотрел, как я впрыскиваю в легкие лекарство.

– С чем связана твоя астма? С аллергией? Или на нервной почве?

– И то и другое, надо полагать, – ответила я, отпирая дверь.

– Ты болела всю жизнь?

– Да.

– А кто-нибудь еще в твоей семье болел астмой?

– В ближайшем окружении нет. Разве что тетушка с материнской стороны.

– Но эта хворь не особенно портит тебе жизнь?

– Как когда. Обычно она проявляется, когда меня что-то угнетает. Или когда надо спешить. Или когда что-то пахнет слишком сильно. – Я пожала плечами. – В общем, это не имеет особого значения.

– А что имеет для тебя значение, Изабелла?

– Нико, прекрати изображать из себя доктора. Хочешь, я сделаю тебе яичницу?

Его темные глаза весело засверкали.

– Как заботливо, прямо по-семейному!

– Нико, я поджарю яичницу, только если ты голоден.

Ну почему, что бы мы ни говорили, все звучало так, словно за этим стоит совсем другой смысл? Почему сегодня я себя чувствую совершенно не в своей тарелке?

– Хорошо, Изабелла. – Он внезапно улыбнулся. – Я рискну попробовать яичницу твоего изготовления.

Я отправилась на кухню делать яичницу, а он в это время включил телевизор. Через некоторое время я вернулась с посыпанным зеленью омлетом.

– Пахнет неплохо, – сказал он, ковыряя в нем вилкой.

В это время я заваривала кофе. Сегодня мне не уснуть, безнадежно думала я. Тут раздался телефонный звонок, и я подпрыгнула на месте.

– Тебе понравились стихи? – спросил по телефону Тим.

Я бросила взгляд на Нико, который с аппетитом уплетал омлет и читал при этом газету.

– На тебя мало похоже, – сказала я в трубку. – Но, в общем, понравились.

– Я постарался быть непредсказуемым, – словоохотливо объяснил он. – Хотел сделать тебе сюрприз.

– Ты достиг своей цели, – улыбнулась я.

– Я звоню тебе сказать, что очень по тебе скучаю, Изабель. И что чувства в стихотворении очень похожи на мои.

– О Тим! – Мне не хотелось произносить это имя. Оно у меня вылетело как-то само собой.

Нико поднял голову от своей газеты.

– Я хочу, чтобы ты знала, как я тебя люблю, – продолжал Тим. – И как я по тебе скучаю. Я так хочу, чтобы ты вернулась домой!!

– Сейчас не лучшее время обсуждать такие вещи, – сказала я и перешла вместе с телефоном поближе к окну.

– Почему бы и нет?

– Я устала.

– Я тебя напрягаю?

– Нет.

В оконном стекле отражался Нико. Голова его склонилась над газетой, как будто он целиком был поглощен чтением. Но вряд ли так было на самом деле. Будь я на его месте, я бы точно подслушивала.

– Ты должна знать, что я чувствую, Изабель. И ты чувствуешь то же самое! Иначе и быть не может. Иначе ты ни за что не пошла бы со мной в номер…

– Тим!

– Почему ты все время прячешься от себя самой? – спрашивал он. – Я согласен, что обошелся с тобой плохо, но последние два года я только тем и занимался, что осознавал это! Но это не значит, что я не могу через свою вину переступить. Честно, Изабель.

– Понимаю, – сказала я, хотя понятия не имела о том, что он имеет в виду. – Просто я не хочу обсуждать это сейчас.

– Ладно. – Он тяжело вздохнул. – Я позвоню тебе завтра.

Он еще долго убеждал меня в своих чувствах и желал спокойной ночи. Когда он наконец положил трубку, я налила Нико кофе и передала ему чашку.

– Кто это тебе звонил?

– Старый друг.

– Старый близкий друг? – рассеянно переспросил Нико.

– Да.

– Ты читала в газете, что на следующей неделе в метро будет забастовка? – не меняя тона, продолжал он. – От нее такие неудобства.

Нико пролистал газету.

– В понедельник утром. Придется выйти на работу пораньше.

– Мне тоже, – как ни в чем не бывало ответила я. – У меня встреча с клиентами на другом конце города.

Нико допил свой кофе.

– Ладно, мне надо идти. Ведь ты устала, Изабелла?

– Я?.. Да.

Он очень нежно взял меня за подбородок.

– Очевидно, тебе нужно хорошенько выспаться.

– Очевидно.

Он поцеловал меня в губы, но это был спокойный, дружеский поцелуй.

– Я тебе позвоню, – сказал он на прощание.

– Хорошо, – ответила я.