Всю первую неделю Минерва ежедневно звонила Ванде Джонстон, надеясь услышать отрадную новость. Но неделя прошла, а новостей никаких. Минерва перестала звонить, в молчании прошла и вторая неделя. Она постепенно привыкала к своей работе, все больше и больше привязываясь к детям, и фактически смирилась с тем фактом, что найти новую работу будет не так-то легко.

Утро третьей недели началось как обычно. Малыши завтракали, а Минерва следила за тем, чтобы все приборы остались целыми и никто из тройняшек не поубивал друг друга. Как вдруг, словно гром среди ясного неба, раздался телефонный звонок. Джад встал из-за стола, чтобы ответить.

– Минерва, это вас, – мрачным тоном объявил он, снова появляясь на кухне и занимая вместо нее наблюдательный пост возле тройняшек.

Она была удивлена холодностью его тона. В конце концов, ей не так уж часто звонят – чего бы ему быть недовольным? Но все тут же разъяснилось: стоило ей взять трубку, как она услышала голос Ванды.

– Поздравляю, – весело начала Ванда, – вы продержались на этом месте дольше всех. – И не ожидая по своему обыкновению ответа, продолжала: – У меня к вам маленькая просьба: продержитесь еще совсем немного, пока я не найду, кого можно будет послать вместо вас в это логово льва. Я же говорила, что слово свое держу. В общем, Минерва, дело в следующем. В одной из престижнейших школ Джорджии появилось вакантное место учителя младших классов, как раз ваш профиль. Я вчера предложила вашу кандидатуру директору школы, а сегодня получила подтверждение, что он готов взять вас на работу.

Слушая ее торопливую речь, Минерва понимала, что ей действительно предлагают хорошую работу. О такой она мечтала. Случайно ее взгляд упал на открытую дверь в кухню и встретился с серьезными глазами Джона. Увы, ей будет нелегко объявить, что она уходит. Как быть? Может остаться? Но как же тогда профессиональный рост?

– Ну, что скажете? – голос Ванды прервал ход ее мыслей. – Вы должны прыгать от радости, такую возможность нельзя упускать.

«Ванда права, нельзя отказываться». И тут она увидела, что Генри отобрал любимую куклу Джоан. Кухня огласилась детским ревом. Минерва поняла, ей нужно срочно вмешаться, размышлять времени особо не было.

– Ванда, спасибо вам за все, что вы для меня сделали, но пока я решила остаться здесь. Извините, мне нужно идти. До свидания. – Она повесила трубку и бросилась на кухню. Через минуту мир был восстановлен.

– Спасибо, что остались. – Джад тепло улыбнулся ей, вставая со своего места.

Его открытая благодарность привела Минерву в состояние шока. С момента ее прибытия и до сегодняшнего дня он вел себя как настоящий тиран. Она даже не догадывалась о том, что он ею доволен. И все же его улыбку нельзя оценивать иначе. Так приятно, когда тебе улыбаются! У нее даже сердце замерло.

Тут она краем глаза заметила, что тарелка Генри находится возле самого края стола. Ну ни на секунду нельзя расслабиться. Минерва резко повернулась и успела как раз вовремя. Еще мгновение – и спасать уже было бы нечего.

– Хорошая реакция, – похвалил Джад.

И снова Минерва почувствовала, как ей приятно от его похвалы и внимания. Она полностью переключилась на тройняшек, следила за их поведением и одновременно думала. Какой же все-таки странный человек, этот Джад. Она очень чутко реагирует на его присутствие, всегда может точно сказать, дома он или нет. До сегодняшнего утра она объясняла это тем, что он постоянно следит за каждым ее шагом, но сегодня поняла, что между ними существует какая-то интуитивная связь. И это ее пугало.

Малыши уже заканчивали завтрак, когда раздался звонок в дверь.

– Для гостей еще слишком рано, – заметила Люси в полнейшем недоумении, – кто бы это мог быть? Пойду открою. – Проходя мимо Минервы, Люси приобняла ее и сказала: – Я тоже рада, что ты осталась.

Минуту спустя Люси снова появилась на пороге и громко объявила:

– Минерва, это к тебе пришли.

Девушка подняла глаза – и обомлела: следом за домработницей на кухню вошел отец.

– Я специально взял сегодня выходной день, что бы собственными глазами убедиться, что у тебя все нормально, – пояснил он в ответ на ее изумление.

Джад встал со своего места и, подавая руку вошедшему, представился:

– Джад Грэм.

– Питер Бродвик, – ответил гость, пожимая протянутую руку.

Джад по очереди представил ему детей, а потом предложил чашечку кофе.

– Нет, спасибо, – отказался Питер, – я приехал повидать дочь. Теперь вот вижу, руки у нее заняты.

– Она отлично справляется, – уверил его Джад.

Питер вежливо улыбнулся. Но Минерва слишком хорошо знала отца и прекрасно понимала, что ему ничего из увиденного не понравилось.

– Извините, а могу я поговорить со своей дочерью наедине? – спросил Питер.

– Пап, я сейчас действительно занята, – твердо сказала Минерва. Она с ужасом поняла, что нисколько по нему не соскучилась. Наоборот, ей неплохо жилось без его постоянного контроля, без вечных помыканий, и у нее нет никакого желания разговаривать с ним один на один.

– Идите, мы с Люси последим за детьми, – великодушно сказал Джад. Очевидно, рассудил, что пару минут она может посвятить и своей собственной семье.

Минерва знала, что если и дальше станет отказываться, то в глазах этих людей будет выглядеть по крайней мере странно. Она неохотно встала и вышла в гостиную вместе с отцом.

– Так чему я обязана твоим появлением здесь? – спросила она, как только они остались наедине.

– Солнышко, я твой отец, я люблю тебя и лично хотел убедиться, что у тебя действительно все в порядке.

В его голосе звучали теплота, нежность, любовь. Сколько раз Минерва покупалась на это! Сколько раз позволяла себе поверить, что это правда! Ломала свои планы на будущее – и ради чего? Чтобы безответно заботиться о его комфорте.

– У меня все нормально, спасибо, – сухо ответила она.

– На мой взгляд, ты все же здесь порядком устаешь. – Отец подошел к ней и, обняв за плечи, мягко сказал: – Я хотел, чтобы ты знала: ты всегда можешь вернуться домой, когда пожелаешь.

«Только если мне некуда будет больше пойти».

– Но мне действительно здесь хорошо!

– Ты до сих пор злишься на меня из-за того, что я женился на Джулиане. – Отец делано вздохнул. – Пойми, после смерти твоей матери прошло уже много времени. Ты не вправе ожидать от меня, что я буду скорбеть о ней всю оставшуюся жизнь.

– Что ты, что ты, я нисколько не сержусь на тебя. Поверь, я даже счастлива. Дело в другом. Я начинаю свою собственную жизнь, и прими это как факт. Ты все равно не сможешь ничего изменить.

Он снисходительно усмехнулся.

– И это ты называешь жизнью? – Питер выразительно показал глазами на кухню.

– Мне подходит, – отрезала Минерва.

Он безразлично пожал плечами.

– Ладно, я здесь не для того, чтобы с тобой ссориться.

Минерва сухо улыбнулась – она слишком хорошо знала эту игру. Раньше она частенько попадалась в ловушку. Питер умел очень хорошо описывать недостатки того или иного предприятия, задуманного ею. Он подрывал в ней веру в задуманное, и она шла у него на поводу. Но теперь она даже не собирается ничего с ним обсуждать.

– Никто с тобой не ссорится, и вообще, мне нужно работать.

В ответ Питер улыбнулся ей столь же сухо.

– Вижу, мне не удалось тебя переубедить. Просто еще раз хочу сказать: ты можешь вернуться домой в любой момент, когда пожелаешь. Мне кажется, это лучше, чем нянчиться с сопливыми ребятишками.

Минерва чуть не рассмеялась ему в лицо. Забавно: он, в сущности, предлагал поменять сопливых ребятишек на беспомощного старика. Хотя на самом деле он не таков.

– Если нужда возникнет, я воспользуюсь твоим предложением, но пока в этом нет никакой необходимости, – ответила Минерва, провожая его к двери.

– Просто знай: мой дом – твой дом, – сказал напоследок отец, целуя ее в щеку.

«Я постараюсь никогда не воспользоваться этим предложением», – пообещала себе Минерва, глядя на удаляющегося отца. Ей нравилась ее сегодняшняя жизнь. Как здорово быть хозяйкой самой себе!

– Какие-то неприятности дома? Если нужно, то вы можете взять сегодня выходной, – предложил Джад, прерывая размышления Минервы.

– Нет, – отозвалась Минерва, отступая на пару шагов назад, чтобы увеличить расстояние между ними. – В этом нет необходимости.

– Твой отец… гм, выглядит не очень-то счастливым.

– Его проблемы никак не касаются ни меня, ни вас. Тем более их не решить в один заход, – отозвалась Минерва, а про себя подумала: «Интересно, теперь по утрам он сам готовит себе завтрак или все же этим занимается Джулиана?»

– Что, он по жизни очень требовательный человек?

– Ну, вы с ним не сравнитесь, – ляпнула Минерва и, поняв, что сказала лишнее, покраснела до корней волос.

Джад удивленно поднял брови – его позабавило это сравнение. Джон очень четко уловил реакцию отца и тоже вопросительно уставился на нее, словно и его озадачило ее сравнение.

Минерва почувствовала страшное смущение. Джад, конечно, – совершенно другой, но это, пожалуй, удобный случай сказать им, что ей надоело их постоянное внимание.

– Я просто хотела сказать, что меня несколько раздражает то, что вы постоянно контролируете каждый мой шаг. Мне уже начинает казаться, что у меня на спине мозоль от ваших взглядов.

Джад сел на стул и посадил к себе на колени старшего сына.

– Ну, может быть, мы и перестарались, но я не думал, что это вас так раздражает.

Минерва смотрела на этих двоих и снова удивлялась, насколько Джон является точной копией своего отца.

– Я так много лет прожила под неусыпным контролем отца, что прекрасно научилась ощущать спиной любой оценивающий взгляд. Конечно, у вас есть причины для этого: нужно время, чтобы присмотреться к чужому человеку, особенно когда это затрагивает интересы семьи.

– Да, вы как-то говорили близнецам, что вас это нервирует, – вспомнил вдруг Джад.

Минерва взглянула на него. Обычно лицо Джада оставалось непроницаемым, сейчас же он выглядел смущенным. Теперь в нем не осталось ничего от того грозного Джада, с которым она привыкла иметь дело. Неожиданно в ее сердце родилось удивительное чувство нежности к этому человеку.

– Мы можем опоздать, – встрял Джон в разговор взрослых.

Этого замечания оказалось достаточно, чтобы Джад тут же стал таким, каким его все привыкли видеть.

– Так, если вам точно не нужен выходной, то мы с Джоном, пожалуй, пойдем.

– Конечно-конечно, выходной мне не нужен, – уверила его Минерва, поражаясь, что этот человек сумел разбудить в ней какие-то новые чувства.

– Джон, удачи, увидимся вече… – Минерва замолчала на полуслове. Одной рукой она притянула Джона к себе поближе, чтобы лучше рассмотреть сыпь, выступившую возле ушей и ниже, на шее. Дюжина мелких красных пятнышек с белым ядрышком посередине. – Кажется, ветрянка, – громко объявила она результат своих наблюдений.

– Ветрянка? – в унисон повторили мужчины.

– Ветрянка, – подтвердила Минерва. – Я сталкивалась с этой болезнью, когда работала в детском саду. – Она с тревогой посмотрела на Джада. – Я-то этой болезнью не заболею. Дело в том, что для взрослых она более опасна, чем для детей. Я надеюсь, у вас есть иммунитет против нее?

– Да, я в детстве переболел, – ответил Джад.

Минерва облегченно вздохнула.

– Уложите, пожалуйста, Джона в постель. Я сейчас попрошу Люси присмотреть за остальными. И надо вызвать врача.

Джад озабоченно кивнул и, взяв Джона на руки, понес его в спальню.

А Минерва тем временем выяснила, что Люси также когда-то переболела ветрянкой. Более того, знает, как с ней бороться. В свое время ее дети перенесли эту болезнь.

Уложив Джона в постель и позвонив врачу, Джад достал из домашней аптеки жаропонижающее. Тройняшкам было сказано, чтобы никто из них к Джону не заходил, и, конечно же, они все сразу захотели его увидеть.

– Как вы думаете, они тоже заболеют или все-таки обойдется? – поинтересовалась Люси у Минервы, когда они общими усилиями справились с малышами и двери в детскую удалось закрыть.

– Боюсь, они уже заразились! Нам ничего не остается делать, как ждать, но, по-моему дальше будет только хуже, – поделилась Минерва своими соображениями.

Люси выглядела обескураженной.

– Может быть, это даже к лучшему: гораздо сложнее, когда дети болеют в более позднем возрасте, – решила утешить ее Минерва.

Джад дал сыну лекарство и спустился вниз. Ему нужно было идти на работу, однако он нерешительно медлил, не скрывая тревоги.

– Мне нужно идти, но я постараюсь вернуться как можно раньше, – пообещал он.

Минерва понимала его состояние и постаралась успокоить:

– Не волнуйтесь, все будет хорошо. Я присмотрю за ним. Через два часа он еще раз примет таблетку, а потом немного поспит.

Несмотря на ее убедительный тон, взгляд Джада по-прежнему оставался беспокойным. Тогда Минерва сочла за нужное добавить:

– И нечего устраивать здесь панику. Я знаю, что делаю. – Она успокаивающе потрепала его по плечу. – Мне самой еще ни разу не приходилось ухаживать за детьми, больными ветрянкой, но я действительно знаю, что нужно делать. У нас есть указания врача, да и Люси доводилось ухаживать за такими детьми. Если у меня возникнут вопросы, я обязательно обращусь к ней.

Джад кивнул, но было видно, что ее слова не принесли ему никакого облегчения.

Вопреки ожиданиям Минервы, день прошел спокойно. Такой вывод она сделала, расстилая постель. Казалось, тройняшки прониклись сочувствием к старшему брату и целый день мирно играли в свои игрушки.

Только один раз возникли проблемы с Генри. В связи с введенным карантином ему для дневного сна постелили в комнате девочек, а он упрямо продолжал настаивать на том, что будет спать в своей кровати. Минерва вооружилась его любимой книжкой и читала ему до тех пор, пока он не заснул.

К вечеру у Джона поднялась температура, его затрясло. Он жаловался, что ему холодно, но все же Минерва уговорила его поесть немного супа и проследила за тем, чтобы он уснул.

К ней же самой сон в эту ночь не шел. Хоть она и сказала Джаду, что знает, как нужно ухаживать за больным, но практики у нее не было никакой. И одно дело – знать, а другое – мочь. Минерва боялась, что она может понадобиться Джону среди ночи, поэтому, помимо включенного интеркома, оставила открытой еще и дверь. Какое-то время Минерва ворочалась с боку на бок, но заснуть так и не получилось. И тогда она взяла плед и пошла в спальню к Джону. Пододвинула кресло к кровати и, убедившись, что ребенок спит, задремала сама.

Перед тем как лечь спать, Джад еще раз заглянул к Джону, чтобы лично убедиться, что все более-менее в порядке. Каково же было его удивление, когда в кресле возле кровати он увидел Минерву! Ее самоотверженность просто поражала. Глядя на ее спящее лицо, Джон невольно обратил внимание, что оно еще совсем юное и безмятежное. Он подошел к ней и осторожно потрогал за плечо.

Минерва резко подскочила.

– Что-то случилось? – шепотом воскликнула она, и ее взгляд тут же метнулся к кровати, где Джон спал спокойным сном.

– Нет, ничего. Но вы не можете провести всю ночь здесь, в кресле. Подумайте о себе, как вы будете себя чувствовать завтра утром.

– Мне лучше быть рядом на тот случай, если я понадоблюсь Джону, – возразила Минерва.

– Ваша комната напротив, у вас установлен интерком. Не волнуйтесь, вы обязательно услышите, если понадобитесь ему, – уверил ее Джад. Одной рукой он подхватил плед, прикрывавший ее ноги, а другой помог ей подняться с кресла.

Минерва хотела было возразить, но, встав на ноги, ясно почувствовала, как все тело затекло от неудобной позы.

– Да, конечно, вы правы, – пробормотала она, отстраняясь от него, чтобы скрыть судорогу в мышцах.

Джад неохотно выпустил ее руку. Видимо, ей неприятно его прикосновение. «Черт побери! – одернул он себя. – Это лучшая няня, которая побывала у меня в доме, и не стоит привносить в наши отношения ничего личного. В конечном итоге мне это обойдется дороже. Где я еще найду человека, который так добросовестно занимался бы с детьми?» Джад думал, а сам украдкой рассматривал великолепную фигуру Минервы.

– Вам нужно отдохнуть, – приказным тоном сказал Джад. – На сегодняшнюю ночь я перенесу интерком в свою спальню. – Он проводил Минерву в ее комнату, стараясь не коснуться девушки.

Минерва никогда не думала, что постель может выглядеть так привлекательно. Убедившись, что Джад ушел, oна в блаженной истоме рухнула на кровать. Приятные мысли проносились в голове. Вот Джад так ласково, так нежно берет ее за руку. Ей так хорошо от ощущения его близости. Минерва широко открыла глаза. О Боже, она не имеет никакого права думать о нем так! Она всего лишь няня при его детях. Конечно, она любит детей, но эти чувства не должны распространяться на их отца.

– Я всего лишь няня, и ничего больше, – пробормотала она на ухо Тревису и, перевернувшись на другой бок, заснула.

Джад тоже отправился спать, но сон не шел к нему. Перед глазами стояла Минерва с распущенными волосами и всепонимающей улыбкой. Нет, ее нельзя было назвать красавицей. Мужчинам хватало одного взгляда, чтобы больше не смотреть в ее сторону. Но у нее было неповторимое очарование женственности, доброта человеческой мудрости. Эти качества притягивали его. Ему не составило особого труда представить, как в одно прекрасное утро она проснется рядом с ним, и это будет счастливое пробуждение. «Стоп!» – одернул он себя. Длительное воздержание, видимо, пагубно сказывается на ходе его мыслей. Нет, он справится со своими гормонами. Хорошие няни в наши дни на дороге не валяются.

Минерва моментально проснулась от слабого стона, раздавшегося в спальне Джона. Запахивая на ходу халат, она бросилась в его комнату. И не напрасно. Увидев ее, Джон слабо сказал:

– Хочу пить.

Минерва коснулась ладонью его лба и поняла, что температура снова поднялась.

– Сейчас, потерпи немножко, я принесу. И надо выпить таблетку.

– Что случилось? – спросил Джад, появляясь на пороге. Он тоже проснулся, залез в первые попавшиеся джинсы и поспешил в детскую.

Минерва оглянулась на голос – и потеряла дар речи. Увидеть полуголого хозяина она никак не ожидала. «Великолепно сложен», – моментально отметила про себя Минерва.

– Хочу пить, – прошептал Джон, отвечая на вопрос отца.

– Я сейчас принесу воды. Ему надо выпить таблетку, температура опять поднялась. – Ее мысли снова вернулись к Джону. – Он весь вспотел, было бы неплохо, если бы он принял душ. Ему бы тогда стало немного легче.

– Сейчас устрою, – отозвался Джад, подхватывая ребенка на руки и направляясь в ванную.

Минерва поспешила на кухню, чтобы принести воды и взять таблетку жаропонижающего.

Десять минут спустя Джон уже снова лежал в своей кровати.

– Я побуду с ним, пока он не заснет, – сказала Минерва, опять усаживаясь в кресло, с которого ее прогнали пару часов назад.

Джад снова поднял ее на ноги.

– Вы уже сидели, не нужно. Теперь я сам побуду с ним, – успокоил он ее, выпроваживая из комнаты.

Его прикосновение было таким нежным, что Минерва не решилась напомнить, что, по сути дела, это ее обязанности.

– Ну, раз вы так хотите, – единственное, что сказала она.

– Да, я так хочу, – твердо проговорил Джад, чтобы и речи не зашло о попытке остаться.

Попав к себе в комнату, Минерва облегченно вздохнула. В конце концов она видела мужчин и в более раздетом виде. Например, на пляже. Но никто из них не произвел на нее никакого впечатления. Боже, что с ней творится? Почему этот мужчина так привлекает ее? Ведь у нее нет на него никаких прав. Нужно окончательно выкинуть из головы всякие мысли о нем.

Просто она слишком волнуется из-за Джона, вот и переносит свои чувства с одного объекта на другой. Но она понимает свою ошибку. И завтра все встанет на свои места.

Глупо влюбляться в своего босса. Любой служебный роман ни к чему хорошему не приводит. Джад никогда не узнает, что в ее голове бродят какие-то романтические мысли на его счет. Разве что научится их читать.

Джад улыбнулся, припоминая растерянное выражение на лице Минервы, когда он выпроводил ее из комнаты. Он пребывал в хорошем настроении. Пожалуй, в первый раз с того момента, как ушла Ингрид. Тогда он замкнулся на своей работе и своей семье. Зато теперь он знал наверняка, что, когда Джон поправится, он займется устройством личной жизни.