– Эридааа? – протяжно провыли над ухом, закручивая и комкая, казалось, только-только зародившийся сон. Вздрогнув, я резко выпрямилась, не сразу сообразив, где нахожусь.

– Я тоже частенько прихожу сюда подремать, – весело сообщила Сенья, с улыбкой встретив мой ошалевший взгляд, – замечательное место. Тихо, спокойно и все думают, что я учиться пошла.

– Все? – потирая щеку, на которой имелись вполне заметные следы моего преступления, я отчаянно старалась подавить зевок.

В помещении было тихо и безлюдно. Свет притушен до мягкого, полупрозрачного медового сияния и только мой магический светильник, единственный из всех, ярко освещал стол, бросая блеклые отсветы на наши лица.

– Твой брат и Ас.

Я медленно, все еще не до конца проснувшись, захлопнула книгу, на которой так сладко проспала целых сорок минут, если верить часам. У меня на сегодняшний вечер и поход в библиотеку были другие планы, но свелись они почему-то к здоровому сну прямо на развороте книги о сложноуровневых магических воздействиях на живые организмы.

– Ты что-то хотела?

– Ага, – Сенья буквально светилась от переполняющей ее энергии, она была просто преступно бодра в восьмом часу вечера, будя в моей душе жгучую зависть, – мне нужна твоя профессиональная консультация.

– Чего?

– Кто-то губит мой участок. На прошлой неделе все лекарственные растения чувствовали себя просто прекрасно, а со вчерашнего утра они начали вянуть.

– Шестая теплица?

– Ага.

– Пойдем, – книги я собрала в небольшую аккуратную стопку и пристроила их на краю стола, чтобы вернуться к их изучению завтра…если повезет, – заодно свой мирт проверю.

В пустых коридорах завывал ветер, отчего-то и дело хотелось обернуться, проверить, не идет ли кто за нами. Все ли спокойно в тылу.

– Нервы совсем ни к черту, – пробормотала Сенья, так же как и я в который раз обернувшись назад. Слабого света светильников не хватало, чтобы полностью разогнать холодную, зимнюю тьму, – еще измененные эти.

– И Сэнс все еще на свободе, – вяло поддержала я тему. Хотелось не говорить, а ускорить шаг, может быть, чуть-чуть пробежаться. Интуиция, идя на поводу у расшатавшихся нервов угрюмо нашептывала, обещая наступление чего-то плохого, темного и мучительного.

За стенами академии царила непогода. Снег комьями бросало в лицо, ветер рвал полы вязанного кардигана, в академии он казался мне мягким и теплым, но здесь, на пронизывающем ветру больше походил на тоненькую, бесполезную тряпочку.

– Надо было сначала одеться, – обнимая себя за плечи, Сенья стучала зубами и отчаянно мерзла в своем зеленом платье, единственным достоинством которого был сочный, насыщенный цвет, удивительно шедший к ее глазам.

До теплицы мы бежали, как мне и хотелось. Никакой паранойи, ни капли страха, просто очень холодно.

В теплице было по-летнему тепло, мягкий, уютный свет окутывал все вокруг, ни намека на бушующую непогоду за тонкими, стеклянными стенами.

Участок Сеньи…угнетал всех своей вялой безнадежностью.

– Они болеют, – мне не понадобилось даже притрагиваться к ним, я такое уже видела. Совсем недавно. Всего каких-то несколько месяцев назад.

– И что делать?

– Асвер в академии?

Она отрицательно качнула головой:

– С третьим курсом отправился в леса. У боевиков практика, вот Реннан развлечется.

– А вернется когда?

Сенья тоскливо вздохнула.

– В понедельник, – и выражение лица у нее было такое неповторимо-несчастное, что вопреки здравому смыслу хотелось улыбнуться.

– Ладно, сейчас посмотрим мой мирт, а завтра приведем сюда Ристана.

– Зачем?

– Кажется, я знаю, что происходит с твоими растениями, но сама я ничего сделать не могу.

Сенья мужественно приняла эту информацию, проводила меня к моему участку, а потом еще и с очень вдумчивым видом некоторое время созерцала неожиданную и далеко не радостную картину.

– Вот это да. Просто место боевых действий какое-то, – озвучила мои мысли она. Я говорить была не в силах.

Мои милые, родные, трепетно хранимые и нежно любимые, кустики были выкорчеваны из земли. Кое-где, особенно цепкие, наполовину вывалив свои корни, кусты были засыпаны землей.

Мой аккуратный участок превратился в место военных действий.

– Нет, ты посмотри, – Сенья склонилась у границы участка, там, где начиналась трагедия, – тут натурально ураган прошелся. Но…откуда взяться ветру в замкнутом пространстве? В настройках же таких данных даже нет.

– Аллира, – прошипела я, чувствуя как срываюсь в глухое рычание, – закопаю гадину!

– Эри?

Резко крутанувшись на каблуках, я бросилась вон из теплицы. Мне нужно было в общежитие, на этаж стихийников. Найти и покарать бесчестную убийцу, посмевшую так поступить с моими маленькими.

Сначала Сенья бежала следом за мной, но быстро отстала. Кажется, в общей зале, когда я бешеным ураганом пролетела гулкое помещение, чуть не сбив по дороге какого-то студента. Парень, выше меня на голову, и раза в два тяжелее, поспешно отшатнулся назад, освобождая мне проход, и еще некоторое время оторопело провожая взглядом.

От сильных эмоций, глаза мои начали натурально светиться. Радужка выцвела до полупрозрачной голубезны, зрачок ярко тлел изумрудно-зеленым огоньком светлой магии, а лицо исказила злобная гримаса.

Страшнее в своей жизни я еще не выглядела.

Аллира на свою беду, не заперлась в комнате, прячась от меня под кроватью, она совершенно спокойно, с оскорбительной наглостью, сидела на подоконнике в окружении подруг.

Этаж стихийниц был полупуст, многие уже разбрелись по комнатам, но эти не спешили расходиться, увлеченно выглядывая что-то за окном.

– Ты! – девушки вздрогнули и синхронно обернулись ко мне.

Встретившись со мной взглядом, Аллира поняла все сразу.

Слетев с подоконника, она бросилась дальше по коридору, в надежде добраться до своей комнаты и спрятаться за надежной, укрепленной магией, дверью.

Я неслась следом.

На улице было темно, моя магия уснула, в отличие от магии воздушницы, на данный момент я была слабее ее магически, но никто из нас об этом не вспомнил. Я была так зла, что напрочь забыв про магию, жаждала выдрать гадине все волосы.

А Аллира… Аллира просто испугалась.

Она побежала, я бросилась следом и даже догнала, не задумываясь о последствиях прыгнув ей на спину.

Все замерли, никто не спешил на помощь подруге. Они просто смотрели, как я сбила с ног жертву, больно ударившись коленями и рукой, упала на холодный пол, и молча, с жуткой решимостью подмяла ее под себя, до предела заломив руки.

– Пусти!

У меня был старший брат, который еще в детстве научил меня многому из того, что уважающая себя леди в принципе не должна знать. Например, как правильно заламывать руки, чтобы из захвата не смог вырваться даже человек на пару десятков килограмм тяжелее и, в принципе, сильнее.

Тогда я не знала зачем мне все это нужно, но послушно училась, не имея желания упустить возможность слегка помять бока пускай и любимому но, решительно невыносимому брату.

Аллира не была ни больше, ни тяжелее меня, ее я могла удерживать, казалось, вечность.

– Ты уничтожила мой проект!

– У тебя нет доказательств! – взвизгнула она и забилась, в бессмысленной попытке вырваться.

С трудом удалось побороть желание поднять ее руки выше, заставить ее плакать.

– Мне не нужны доказательства, я знаю, что это сделала ты.

Тело подо мной извивалось и дергалось, напоминая выброшенную на сушу рыбу.

В висках молоточками стучал пульс.

Аллира мне не нравилась, ее присутствие было неприятно, я не могла ее терпеть, не переносила, ревновала к ней, злилась. И именно потому сейчас, после ее маленькой диверсии, причину которой я, несомненно, знала, просто не могла не знать, мне было особенно сложно справиться с клокочущей внутри злобой.

– Пусти!

– И не подумаю. Ты заслужила.

– Заслужила? – она хрипела, задыхалась, но продолжала дергаться. – Ты у меня парня уводишь, а я должна на это спокойно смотреть?!

– Отпусти ее, – неуверенно, с насквозь фальшивой грозностью потребовали сзади.

Я отвлеклась всего на секунду, обернулась, чтобы посмотреть кто же это такой смелый и, видимо, ослабила хватку.

Случайно, а может и умышленно. Я была слишком зла, чтобы вести себя адекватно. Нэй всегда считал меня вспыльчивой, но никогда еще я не была настолько взрывоопасной.

Аллира извернулась, вырвалась из захвата и, перекатившись на спину, попыталась выбраться из-под меня, прижимая ноющие руки к груди, уперлась коленом мне в живот, толкнула, чуть выехала, помогая себе правой ногой.

Я не мешала. Будто выжидала.

Кто-то позвал воздушницу по имени, она толкнула меня пяткой в бедро и окончательно выбралась, но не попыталась сбежать.

Наверное, я знала, что так будет, иначе не отпустила бы ее. Мне ведь именно это было нужно. Небольшая, но кровавая девчачья драка.

Аллира бросилась на меня, это видели все. Она сама напросилась.

То, что было дальше Нэя бы точно разочаровало. Я не била ее, не пыталась придушить или даже скрутить, это была простая, ничем не примечательная, драка. Никаких сломанных, носов и выбитых зубов. Максиму – выдранный клок волос и пара длинных царапин на лице.

До откушенных пальцев мы дойти не успели, подоспела тяжелая артиллерия.

Я как раз с тихим рычанием пыталась оторвать Аллире косу, когда почувствовала, что меня пытаются отцепить от соперницы. Прекратить драку.

Я брыкнулась, заехала миротворцу поддых и чуть не потеряла преимущество, в последний момент успев чудом перехватить вражескую руку, с угрожающе скрюченными пальцами.

– Эрида, успокойся! – рявкнули мне на ухо и, особо не церемонясь, сжали ребра, вздернув вверх.

Аллира с коротким всхлипом выпустила меня из горячих объятий.

Я обвисла в руках темного, тяжело дыша и не слыша почти ничего за громким стуком крови в ушах.

– Чего застыли? Помогите ей! – раздраженно велел кому-то Ристан.

В крови бурлила убойная доза адреналина, я не чувствовала боли от царапин, не ощущала усталости, не знала, что мои руки дрожат от перенапряжения. Я была полна энергии, но совершенно не знала, как выпустить ее на волю, чтобы тело больше не висело безвольной тряпочкой в руках темного.

Воздушницы засуетились, бросились к тихо хныкающей Аллире.

– Фууух, ну ты и бегаешь, еле догнала, – красная и совершенно запыхавшаяся, Сенья с удивлением осмотрела место великого побоища и присвистнула, – тут что, была драка?

– Была, – глухо подтвердил Ристан.

– А я все пропустила, – огорчилась эта миролюбивая, добродушная особа, призванная помогать людям.

Я продолжала висеть и уже подумывала о том, чтобы притвориться трупом и откосить от серьезного разговора по душам.

Мне почему-то казалось, что Ристан очень зол, и меня ждет расплата за содеянное.

– Ого, – пока я прикидывала шансы, Сенья присмотрелась ко мне, и осталась поражена увиденным, – Ристан, несем ее ко мне. Нужно обработать царапины.

Темный что-то проворчал, но послушно потащил меня вслед за целительницей.

Вот как схватил оттаскивая меня от Аллиры, так и потащил.

А я болталась в его руках и ощущала, что-либо вот-вот вывалюсь, либо мои ребра все же треснут. Ни то, ни другое меня не устраивало.

– Пусти!

– В себя пришла, – едко констатировал он, продолжая тащить меня к лестнице, словно я плюшевая игрушка и со мной можно так обращаться.

– Да пусти ты меня!

– Чтобы ты еще на кого-нибудь накинулась? – Ристан не злился, что лично меня удивляло, он получал от всей этой ситуации удовольствие, причина которого быстро выяснилась, – знаешь, раньше девушки за меня еще не дрались.

– Ты-то тут при чем? – удивилась я. Получилось вполне искренне, я могла собой гордиться. – Она мои растения загубила.

– Из ревности, – добавила рыжая предательница.

– Да плевать из-за чего она это сделала!

– Такая грозная, – умилилась Сенья.

Умилялась она недолго, когда меня, в конце концов, дотащили до комнаты, которую Сенья уже давно, основательно и без права на спасение, делила с Асвером, ее словно подменили.

Она ворчала, пока обрабатывала мои исцарапанные щеки и шею отваром, вкусно пахнущим травами, но злобно пощипывающим ранки.

– Если уж захотела подраться, то выбрала бы в противники кого-нибудь без когтей.

– Она не оборотень, – безуспешно отбиваясь от ее заботы, я уже раз сто пожалела, что сорвалась. Хорошо еще, что магия моя уснула и ни одно растение не пострадало.

– У нее маникюр!

– Мне хотелось бы узнать, что именно произошло, – влез в разговор Ристан, без особого интереса разглядывая разбросанные по столу заготовки. Среди предположительно некромантских, можно было увидеть несколько определенно целительских инструментов, что могло бы показаться странным, если бы мы не знали, сколь разные личности здесь живут.

– А Сенья тебе не рассказала? – на шее царапины оказались длиннее и глубже и жглись как ошалелые.

– Не рассказала, прибежала, сказала, что ты в женское общежитие отправилась, Аллиру убивать, и потребовала, чтобы я все исправил.

– И доступ в общежитие дала, – тихо, но очень гордо добавила Сенья.

– И это тоже, – послушно подтвердил Ристан, – так что случилось?

– Она уничтожила мой проект. Все мирты. Устроила природный катаклизм на моем участке, – меня прорвало. Я высказала все, что думаю об Аллире, бешеных первокурсницах, воздушницах и вообще о неадекватных девушках.

Ристан слушал и кивал, Сенья притихла, пораженная сокрушительной силой моего возмущения, и тоже внимала, позабыв о моих боевых ранениях.

Разорялась я недолго, но очень пылко и под конец монолога чувствовала себя эмоционально выжатой и очень уставшей.

Тогда-то Ристан и подошел, присел на кровать рядом со мной, приобняв за плечи, как-то очень подозрительно переглянулся с Сеньей поверх моей головы:

– И ты, конечно, решила восстановить справедливость?

– Нет, я просто взбесилась и захотела крови.

Спорить с тем, что я определенно получила то, чего хотела никто не стал. Сенья только сказала, как бы между прочим:

– Я и предположить не могла, что моя маленькая проблема может обернуться такой катастрофой.

Ристан устало вздохнул:

– Мне нужно знать что-то еще?

– Завтра мы с тобой идем в теплицу вылавливать амулет, – вспомнила я о важном, – помнишь, как на поле? А потом еще нужно мой участок восстановить.

Признание мое вызвало фурор. Жаль только часть про мои загубленный растения как-то быстро отошла на второй план. Темный хотел знать, во что мы вляпались.

– Лучше сразу честно признайся, – настаивал он.

А мне не в чем было признаваться. Я совершенно точно ничего противозаконного не делала, хотя Аллира могла бы со мной и не согласиться.

Но ее я в расчет не брала и была уверена, что сказать мне нечего.

Знала бы с каким энтузиазмом и верой в мою неубиваемость темный будет меня эксплуатировать на следующий день, непременно нашла бы что ему сказать.

Не факт, что цензурно, но точно честное.

– Эри, ты же сама хотела, чтобы мы спасли всю эту… – Ристан запнулся, подавив смешок, и дословно припомнил мои же собственные слова, – замечательную зелень.

– Что бы ты ее спас! Ты! – я отбивалась от темного, пытавшегося затолкать меня на участок Сеньи. Прямо к увядающим растениям.

– Я эти амулеты не чувствую.

– Тогда пусть Сенья…

Рыжая на мою попытку спастись за ее счет отреагировала весьма сдержанно, но эту злорадную улыбку я пообещала себе запомнить, чтобы никогда не забывать с какими черствыми и безжалостными садистами я общаюсь.

– Ты уже знаешь, что нужно искать, – перебил меня темный, и затолкал таки на участок, – обувь сними.

– Да пожалуйста. – скинув сапоги, я исподлобья уставилась на Ристана. – Теперь отвернись.

– Зачем?

– Чулки… снимать буду.

Темный закатил глаза, но все же отвернулся и простояла так пока я снимала чулки и наслаждалась единением с природой.

Земля оказалась теплой и очень приятной, пошевелив пальчиками на ногах, я блаженно прикрыла глаза. Ни с чем несравнимое чувство.

– Долго еще? – мгновение полнейшего счастья были разбиты нетерпеливым темным. Мне оставалось только проворчать:

– Можешь поворачиваться.

Казалось, что ничего хорошего меня больше в этот день не ждет. Впервые в жизни я мечтала, чтобы моя интуиция дала сбой, чтобы одна короткая вспышка соприкосновения с магией была единственным темным пятом этого дня, но нет…

– Тут, – потирая ужаленную магией пятку, я, пошатываясь, стояла на одной ноге и грустила.

Ристан, ответственно проинструктированный Сеньей, осторожно приблизился ко мне, внимательно глядя под ноги и послушно не наступая на растения, даже самые чахлые.

Когда отдаленно похожий на нашу первую находку, из земли был извлечен вредоносный диск, я ехидно полюбопытствовала:

– Теперь ты счастлив?

На что получила совершенно неожиданный ответ.

– Нет, – Ристан осмотрелся и с решительным огоньком в глазах поинтересовался:

– Сколько здесь всего участков?

– Восемнадцать, если считать с моим, – я уже чувствовала что-то неладное, но еще отчаянно не хотела верить в такую темномагическую жестокость.

– Сень, прихвати ее сапоги, – попросил Ристан и с самой торжественной рожей – с такой только в бой посылать, на верную гибель – шагнул ко мне.

– Ристан… – я отступила, выставив перед собой руки, жест бессмысленный, но, вроде, успокаивающий, – а ты чего задумал?

– В профилактических целях, – он сделал еще один шаг ко мне, я, естественно отступила, – стоит проверить все участки в этой теплице.

– Может, мне еще и все теплицы заодно осмотреть? – огрызнулась я, на всякий случай сделав назад целых два шага, и едва не вдавив в землю какой-то едва живой кустик, вяло шевельнувший листиками при моем приближении.

– Все не нужно, – темный наступал, безжалостно и упрямо, – Танис мог свободно посещать только эту теплицу.

– А он-то тут при чем?!

Ристан пожал плечами. Обвинить помощника Сэнса было не в чем. Он был абсолютно чист, об этом я от родного брата узнала, который присутствовал при обыске комнаты Таниса, когда стало известно, что тот пропал. Его официально считали двадцатой жертвой, а Ристан, с присущей лишь темным придурковатой уверенностью, подозревал несчастного артефактора, которого уже, может, давно в какую-нибудь жуть превратили.

– Он помогал тебе с дипломом, и мог не вызывая подозрений находиться в теплице.

– Вообще, сюда любой попасть может, – вставила свое веское слово Сенья. Сапожки мои она уже прибрала к рукам и теперь не без любопытства ждала кто кого, – случай с Аллирой прямое тому подтверждения.

Ристан упрямо сжал губы и остался при своем мнении, но перестал осторожничать.

Он бросился ко мне, я не успела отскочить и не сразу сообразила, что происходит и зачем темный склоняется передо мной, лишь почувствовала как меня крепко ухватили под коленями, и дернули вверх, закидывая на плечо.

Меня хватило только на сдавленный короткий взвизг.

За спиной тихо захихикали.

– Подожди! Дай хоть магией с землей поделюсь!

– Потом.

Меня встряхнули, удобнее устраивая на плече, напомнив, как вот точно так же прямо у меня на глазах, он поправлял тушу крола.

Я себя даже дичью умудрилась почувствовать.

– Сначала амулеты, потом все остальное.

До всего остального мы добрались только спустя часа полтора, когда я уже просто не чувствовала пяточек и пыталась справиться с тошнотой, катания на плече даром не прошли.

Страдания мои были вознаграждены семью амулетами, которые Ристану просто не терпелось отдать директору, но я была против.

– Сначала мирт! – заявила непреклонно, и темному пришлось подчиниться.

Добравшись до своего участка, я как была босиком, так и села среди высохших, переломанных кустов, подперев тяжелую голову кулачком.

Сенья присела на корточки, благоразумно оставшись за пределами участка.

– И чего теперь?

– Нужно все это убрать, – с тоской призналась я, и, закрыв глаза, подтянула к груди колени, чтобы опустить на них голову.

Юбка, раньше темно-синяя и совсем еще новая, приобрела неприятный, пыльный оттенок, и утратила былую новизну. Зря, наверное, я Ристану выкапывать амулеты помогала.

Такая же грязная как и я, Сенья, поднялась, готовая трудиться на благо меня любимой.

Втроем разобраться в трагедией удалось минут за тридцать. И в три раза больше времени мне понадобилось, чтобы высадить последние имеющиеся у меня образцы.

Прародителя всех безвинно погибших, тоже пришлось вкопать.

– Обрастет, – неуверенно пообещала я в ответ на скептический взгляд Ристана. Мирт был совершенно лыс и решительно невесел, даже у Сеньи, безоговорочно верившей в мои силы, возникли сомнения.

– А не обрастет, – не сдавалась я, – так есть еще три кустика, с которыми точно все будет в порядке. Только…это последние. Если Аллира и их мне попортит, я ее здесь вместо мирта закопаю.

Ответом были вялые обещания, что мне в этом благом деле даже помогут.

Мы устали и пропустили обед, а впереди нас еще ждала встреча с директором.

От мгновения, когда темный извлек последний амулет, и до момента, как мы, уставшие, но невероятно собой довольные, выбрались из теплицы, прошло достаточно времени, чтобы на улице начало темнеть.

– Может поторопимся? – нормально отряхнуть ноги мне не удалось, и теперь, я отчетливо чувствовала как неуютно моим исколотым пяточкам соседствовать с землей в чулках.

– Кушать хочется, – беспечно пожаловалась Сенья, пряча нос в теплый шарф и послушно ускоряя шаг.

– Если хотите, можете пойти в столовую, – предложил Ристан, – к директору схожу я.

– Я тоже пойду, – бродить по этим мрачным коридорам без Ристана было боязно, особенно в свете неожиданно разыгравшейся паранойи, обострявшейся каждый вечер с наступлением темноты.

– Ну не бросать же вас на произвол судьбы, – пробормотала Сенья, с тоской глядя в сторону столовой.

Мне почему-то казалось, что она тоже идти без Ристана боится.

Как оказалось, очень даже не зря.

Мы успели пройти совсем немного, когда из темноты бокового коридора, ведущего, кажется, к выходу в хоздвор что-то мерно зацокало. Когти по камню. Звук был знакомый, но странный, и я не сразу сообразила, что так резануло слух своей неправильностью.

– Оно что, на двух лапах что ли идет? – первой сообразила что не так Сенья.

– Как думаешь, это что-то опасное? – шепотом спросила я у нее, как у человека уже как-то столкнувшегося с непонятной, жуткой штуковиной, живущей в темноте.

– С моим-то везением, – вздохнула она, – это что-то смертельно опасное.

Коридор, по которому что-то размеренно цокало, был совершенно темным, освещение в нем еще не включили, а солнечного света уже не было. Отключили солнце, закатилось оно за горизонт и преспокойненько себе отдыхало.

А мы стояли тут и наслаждались звуками, расположившись как раз на границе света. Главные коридоры, в отличие от таких вот коридорчиков, освещались сразу с заходом солнца. То есть, нам было светло, хоть и блекло, а этому цокальщику темно.

И мы-то его не видели, а он нас очень даже хорошо.

– Мне кажется, или в таких случаях лучше сразу бежать?

Вопрос был не лишен здравого смысла и прямо-таки побуждал к действию, но мы продолжали стоять и молча таращиться в темноту.

Вот чего мы ждали интересно? Толпы радостных щенков, которые утопят нас в умилении?

Надвигающаяся гадость точно была не милой.

– Медленно уходим, – негромко велел Ристан, не глядя схватив меня за руку.

Я вздрогнула от неожиданности, но послушно тронулась за ним следом, вцепившись в Сенью. Так мы за ручку и пошли, медленно, неторопливо и совершенно неподозрительно миновав коридорное ответвление, после чего взбодрились и прибавили скорость. До кабинета директора было еще аж полтора этажа, что, разумеется, было плохо.

Цокот когтей стал чаще, что было совсем ужасно.

– Предлагаю бежать! – прошептала Сенья, и первая, подавая пример, бросилась прочь.

Убежали мы недалеко. Из второго коридора, прямо под лучи светильника, выскочило что-то странное.

Знакомо длинное и тощее, оно могло похвастаться недооформившейся, плешивой волчьей пастью, укрытыми бельмами, бессмысленными глазами и огромными когтями на мохнатых, длинных руках. Серая шерсть собиралась островками, оставив много чистой, голой кожи. На голове, чутко подрагивали остроконечные, волчьи уши.

Сзади, вывалившись в коридор и по инерции врезавшись в стену, появилось что-то примерно такое же, только черное.

– Оборотни… – Сенья истерично хохотнула, – никто же не говорил, что он еще и оборотней похищал.

Серый медленно двинулся к нам, когти на ногах, уже почти лапах, царапали камень.

Цок-цок-цок.

Когда именно между нами поднялась тьма, замерев на уровне талии, я даже не заметила, Ристан с очень сосредоточенным видом смотрел на оборотня…хотя, пожалуй, оборотнем он уже не являлся, как и человеком.

Существо остановилось, принюхалось, поводив носом, и зарычало, демонстрируя черные десны и зубы, конкретно деформировавшиеся, длинные и острые, лишь отдаленно напоминающие человеческие.

– Чтобы не случилось, держитесь рядом со мной, – велел темный, сильно сжав мое запястье, потянул к себе, – Эри, меня не отпускай.

– Чего? – в таких экстремальных условиях меньшее, что мне хотелось это обниматься с Ристаном.

– Ты помогаешь мне сосредоточиться, – неохотно ответил он, – если не хочешь, чтобы я случайно кого-нибудь из нас в бездну отправил, держи меня. Поняла?

– Да всегда пожалуйста, – обхватив его за талию я решила держаться за него во чтобы то ни стало. Даже если он умолять будет, не отпущу. Сенья испуганная, но какая-то неправильно заинтересованная, следила за тем, как темненький урод крался к нам.

– Ристан, а кого-нибудь из них нельзя ли скормить тьме лишь частично? – робко спросила жертва пагубного влияния магистра Фьллара на нежную женскую психику.

– Не знаю. У меня до некоторых пор были определенные…проблемы с родовым даром.

Темненький замер и обернулся. Серый прислушался. Его уши забавно – если это слово вообще применимо к таким страшилищам – встали торчком.

Из-за поворота, ступая бесшумно, что было неожиданно для человека его комплекции, показался Реннан.

Кэп, судя по всему, только закончил измываться над студентами, был в относительно приподнятом настроении и витал в каких-то своих мыслях, тихо напевая под нос.

А потом он увидел темненького.

Измененный, лишенный всяких мозгов и, судя по всему, чувства самосохранения, бросился на кэпа.

Реннан не растерялся, рубашка на нем затрещала, сползаясь под напором звериной мощи.

Двухметровое нечто с медвежьей головой, конкретно измененными руками, но мощным, пусть и поросшим мехом, вполне человеческим торсом, выглядела очень опасно. Я бы с такой махиной связываться не стала.

Даже будь я на две головы выше.

Темненький, конечно, был длинный, но тощий и на фоне медведемонстра совершенно несерьезный.

Замахнувшись безмозглая жертва изобретательного маньяка угодила в мощный, медвежий захват. Реннан перехватил вражескую лапу и дернул, предприняв попытку вырвать ее с корнем.

Измененный взвыл, и наотмашь ударил кэпа свободной пятерней, пройдясь когтями по его шкуре. Мохнатую грудь украсили длинные, глубокие и очень страшные раны.

Медведище зарычал, озверел окончательно и следующим рывком все же оторвал измененному руку.

Стража не смогла перерубить кости, когда на празднике появились первые плоды труда маньяка, в морге Нэю пришлось загубить три ножа, пока грудная клетка не поддалась, а кэп просто оторвал существу руку.

Вырвал ко всем чертям из суставов и отбросил в сторону.

Темненький взвыл и отшатнулся, серый преграждающий нам путь до этого момента, бросился на помощь.

Когда он проскакал мимо нас, обдав могильным холодом и пыльным запахом тлена, тьма заволновалась, отзываясь на эмоции Ристана и метнулась вперед, а я просто зажмурилась, плотнее прижимаясь к теплому телу.

Сенья за спиной Ристана только сдавленно охнула, вжимаясь в стену.

По следам серого понеслась тьма, быстро его настигая.

Кэп, за одно мгновение разогнавшийся от отметки «хорошее настроение» до «неконтролируемая ярость» сам бросился на темненького.

Измененный, в последней, безнадежной попытке, вцепился зубами в плечо Реннана, сильно вдарив того по морде рукой, располосовал нос и чудом не задел глаза.

Медведь взвыл, и долбанул по плешивой башке кулачищем, темненький взвизгнул, но пасть не разжал, продолжая вгрызаться в сочное капитанское мясо.

Серый взрыкнул, когда тьма проскользнула ему под правую лапу и резко взметнулась вверх.

Ристан напрягся и обеими руками вцепился в меня, вжимая в себя с костедробильной силой. Я замычала, но послушно не вырывалась, Сенья следила за происходящим напряженно, затаив дыхание и с совершенно безумным взглядом. Она точно, совершенно определенно, со сто процентной уверенностью, хотела препарировать хоть одного из этих измененных.

Реннан еще два раза врезал темненькому по башке, после чего, убедившись, что того этим не пронять, схватился за верхнюю челюсть, раня пальцы об острые клыки, и потянул наверх, отчетливо хрустнули суставы, существо взвыло и попыталось вырваться, заехало кэпу лапой по ребрам и захлебнулось рыком. Реннан, не обращая внимания на трепыхание жертвы, перехватил уродливую голову и дернул, измененный подавился визгом, но с головой не расстался.

Кэпу понадобилось три попытки, чтобы наконец отделить голову от тела. Жестоко, кроваво и без всяких усложнений.

Серый к тому времени, уже скрылся в тьме, тоненько тявкнув на прощание.

– Вот тебе и тело, – невольно вырвалось у меня, когда безголовая, плешивая туша тяжело осела на пол.

Голову измененного кэп из лапы не выпустил, так с ней и превратился. Медленно, тяжело оперся о стену и хрипло рыкнул нам:

– Чего застыли?

Первой к нему бросилась Сенья, потом только я и Ристан, пытающийся чуть придержать меня, оттащить назад, заставить плестись в конце.

– И до академии уже добрались, – проворчал кэп. Глубокие раны на груди обильно сочились кровью, плечо и вовсе выглядело жутко, но он, казалось, этого совсем не замечал, – ну что, пойдем к директору?

На лице, пересекая левый глаз, нос и правую щеку красными линиями расходились не очень глубокие, но чертовски кровавые царапины. Я невольно коснулась своей щеки, утром, стоя перед зеркалом, я очень страдала и боялась показаться кому-нибудь на глаза (особенно брату), царапины от когтей Аллиры казались мне слишком уродливыми. Теперь я могла с полной уверенностью сказать, что еще очень неплохо выгляжу. И не потрепанная даже…почти.

– Вам в лазарет нужно, – не согласилась Сенья.

Реннан осмотрел себя, скептически хмыкнул, и только пожал здоровым плечом.

– Сначала вас к Хэмкону отведу, – решил он, – велика вероятность, что это не все, кто пробрался в академию. Если есть еще, то нужно как можно раньше их найти.

Спорить с этим было бессмысленно, но очень хотелось. Особенно, когда в кабинете директора резко стало очень много народа, а Нэй стоял рядом, обнимал за плечи и периодически касался моей поцарапанной щеки, грустно вздыхая.

Все, что он сказал, увидев мои боевые ранения и выяснив, что получила я их в драке, было настойчивое:

– Но ей досталось больше?

Я нахмурилась. Кому из нас досталось больше я не знала, просто не видела еще Аллиру, чтобы можно было сравнить, но энергично закивала, не желая расстраивать брата. Он уже и так был расстроенный дальше некуда.

Реннан, как пострадавший и просто герой, сидел в кресле перед директорским столом, кресло Хэмкона пустовало, а сам он, умостившись на краешке своего стола, застыл хмурой статуей, сложив руки на груди.

Ни ему, ни брату, ни магистру Ригсу, срочно вызванному директором, да и никому из находившихся в помещение весело не было.

– Я опоздала? – в кабинет, быстро постучав и тут же открыв дверь, впорхнула мой декан.

– Ниа, – обрадовался оборотень, – я отказываюсь и дальше давиться этой травой! Мне нужно мясо, я едва справился с одним измененным.

Сенья подавилась смешком. В абсолютно трагичной атмосфере, сопровождающей наш рассказ, это искреннее недовольство кэпа выглядело неуместно, но как-то по особенному забавно.

Там рабочие, вызванные директором, тело измененного по частям собирают, студентов по комнатам загоняют, готовясь активировать магическую охранку, мы все тут очень грустные топчемся, а кэп о еде думает. Наверное, самое ужасное в сложившейся ситуации заключалось в том, что я тоже не отказалась бы поесть. Вот прямо сейчас.

– Тебе нужно сбалансированное питание, – сурово ответила Грит, кажется, этот разговор у них происходил не первый раз, и у магистра уже просто выработался рефлекс. Оценив общую унылость наших лиц, она растерянно спросила, – а что случилось?

– Измененные проникли на территорию академии, напали на студентов и, – Хэмкон махнул рукой на стол, где покоилась кучка выкопанных нами амулетов, – это было найдено в шестой теплице. Судя по рассказу студентов, активирован пока только один.

Сбалансированное питание и недовольный оборотень сразу же были забыты Грит.

Ею, но никак не моим братом, который весь напрягся и утратив печальный вид, все больше мрачнел.

– Только не говори, что хотел бы, чтобы она так о твоем питании заботилась, – шепнула я, не сдержавшись.

Нэй вздрогнул, огляделся, чтобы убедиться, что никто не услышал моих слов, и возмущенно спросил склонившись к моему виску:

– А что если так?

– Значит, ты уже совсем плохой и тебя не спасти.

– Думаю, студентов стоит отпустить, – решил Хэмкон, – им нужно отдохнуть.

Нэй встрепенулся и охотно пообещал, крепче прижав меня к себе:

– Я их разведу.