Глава 1.

   Они волокли меня по коридору - сам я идти уже не мог. Сегодняшний допрос был особо жестоким. По-видимому, копы начинали терять терпение, слушая одни и те же ответы на свои вопросы. Однако как бы сильно они меня не били, ничего нового я им сообщить не мог.

   Мы дошли до нужной двери. Один из копов открыл ее, а второй втащил меня внутрь камеры и бросил на жесткую койку. Все тело тут же отозвалось острой болью. Через секунду-другую дверь в камеру закрылась, и лязгнул замок. Из коридора стали доноситься постепенно утихающие шаги уходивших копов.

   Обычно после трехчасового допроса боль начинала проходить только ближе к вечеру. Однако сегодня, когда рослый охранник принес ужин, я все еще чувствовал себя неважно и продолжал лежать на койке в том же положении, в котором утром меня оставили двое мучителей. Громила бросил на пол тарелку, от чего добрая половина ее содержимого - а это было нечто напоминающее полужидкую кашицу - расплескалось по полу. Затем он швырнул кусок черствого хлеба, явно намереваясь попасть им прямо в тарелку и, наклонившись, со стуком поставил рядом стакан с вонючей водой.

   - Ешь, - приказал громила и уставился на меня маленьким тупыми глазками.

   Я не шелохнулся - любое малейшее движение причиняло мне сильную боль. Громила же явно не понимал, почему я не подчиняюсь его приказам. По его глазам и мучительному выражению лица было видно, что размышления даются ему с большим трудом.

   - Ешь, - неуверенно повторил он и показал рукой на тарелку.

   Я продолжал лежать на койке. Громила снова впал в ступор - в этот раз на несколько минут. Казалось, если прислушаться, можно услышать, как скрипят его мозги. Наконец, он принял решение.

   - Ладно, за посудой потом зайду, - пробурчал он недовольно и ушел.

   Некоторое время я лежал на койке. А минут через тридцать-сорок, когда боль немного поутихла, сполз на пол и на четвереньках кое-как добрался до посуды. На вкус еда была отвратительной, но чтобы хоть как-то восстановить силы, я заставил себя все съесть. Затем забрался обратно на койку и погрузился в мрачные думы.

   Копы допрашивали меня уже пять дней. Допросы всегда начинались утром и длились по два-три часа. Затем меня, полуживого от побоев, тащили в камеру и запирали в ней. А на следующий день все повторялось. Не видя особого смысла скрывать правду, я на первом же допросе рассказал все, что знал.

   Да, я пытался угнать грузовой дирижабль "Миранда", под завязку набитый оружием. Нет, сам я не народник, но работал на "Глас Народа", меня наняла лично Дейзи Фицрой, пообещав дать десять тысяч серебряных орлов, если угоню для них "Миранду". Да, я своими глазами видел эту сумму. Почему для такого ответственного дела народники наняли человека со стороны? На это у Дейзи Фицрой были какие-то причины, но какие именно она мне не сказала. Что?.. Да, я действовал в одиночку, никакой поддержки со стороны народников у меня не было...

   Фактически это все, что я смог рассказать копам. И разумеется они мне не верили. Они не верили, что Дейзи Фицрой может обладать такой огромной суммой, как десять тысяч серебряных орлов; они не верили, что у Дейзи Фицрой может быть в распоряжении свой личный роскошный дирижабль; и уж тем более они не верили, что Дейзи Фицрой на такое важное для революции дело могла послать совершенно постороннего человека... В последнем я был согласен с копами. Я и сам не понимал мотивов Дейзи Фицрой. Что могло побудить ее отправить на угон "Миранды" именно меня, а не кого-то из своих людей? Но одно было ясно - Дейзи Фицрой далеко не глупа и поэтому раз она так поступила, значит на то были какие-то очень важные причины...

   Конечно, копы не были удовлетворены результатами допроса, ведь они не дали им никакой полезной информации. Копы остались в убеждении, что я покрываю народников. Но что я мог им сказать? Ведь я и сам понятия не имел, где находится штаб-квартира "Гласа Народа" и как найти Дейзи Фицрой. А именно эти вопросы больше всего интересовали копов, поэтому на второй день меня снова повели на допрос.

   И вот тогда-то я рассказал им про Джо. Копы сразу же ухватились за эту новую деталь, и посыпался новой поток вопросов, посвященных Джо. Но я и в этот раз не смог удовлетворить их любопытство. Ведь я и сам почти ничего не знал про Джо и его связях с народниками.

   А потом вдруг понял, что совершил большую ошибку. Мне следовало рассказать о Джо в самый первый день, на самом первом допросе. Почему я это не сделал сам уже не помню - возможно от побоев стал плохо соображать, вот и забыл рассказать про участие Джо. Но теперь копы считают, что я возможно еще что-то скрываю, еще о чем-то умалчиваю, поэтому и продолжают свои бесконечные допросы, ожидая пока я не расколюсь и не вспомню еще какую-нибудь новую деталь.

   На шестой день своего заключения я, как обычно, все утро напряженно прислушивался к окружающим звукам. Когда из коридора начинали доноситься гулкие звуки шагов, я сразу замирал и прислушиваясь, ожидал, когда охранники подойдут к двери, откроют ее и поведут меня на допрос... Но каждый раз они проходили мимо моей камеры. И пока шаги постепенно утихали где-то вдали, я, продолжая лежать на койке, недоумевал - почему уже ставшее привычным расписание в этот день претерпело изменения и к добру ли это?

   Утром ко мне так никто и не явился. Я пришел к выводу, что копы по каким-то причинам решили перенести допрос на другое время суток и провел весь день в напряженном ожидании. Однако единственный кто ко мне приходил, это рослый охранник. Дважды он приносил еду - в обед и ужин. И пока он, как обычно, швырял на пол посуду с едой, я внимательно к нему присматривался. Но по его тупому выражению лица совершенно невозможно было догадаться, в курсе ли он почему меня не ведут на допрос. Все же я решил, что скорей всего нет. Этот рослый охранник слишком туп, доверия не вызывает, и поэтому вряд ли копы делятся с ними ходом своих расследований.

   Прошли еще два дня без допросов. Что изменилось, сказать было трудно. Может до копов наконец дошло, что ничего нового я уже им не скажу? Или же у них появились более важные дела? Но что может быть более важным, чем неудачная попытка народников угона дирижабля, закончившаяся катастрофой? Но в чем бы ни была причина отмены допросов, мне оставалось только ждать.

   Почти весь следующий день, который тоже прошел без допросов, я провел в размышлениях. Синяки и ушибы, которыми меня одарили копы уже не болели, и я чувствовал себя очень бодрым и полным сил. Меряя шагами свою небольшую камеру, я все думал и думал. Но сосредоточиться на чем-то одном никак не получалось - мысли без конца перескакивали с одного вопроса на другой.

   Почему меня больше не допрашивают? Чем сейчас занимаются народники и как обращаются с Лизой? Дошла ли уже до Дейзи Фицрой новость о крушении "Миранды"? Если да, то как она поступит в этом случае? Как мне выбраться из тюрьмы? Где искать народников и как вырвать из их лап Лизу?

   Однако прийти к каким-либо умозаключениям я так и не смог, потому что размышления неожиданно прервало одно совершенно необъяснимое явление.

 

2.

   Краем глаза я смутно увидел, что с дальней стеной стало что-то не так, но поначалу не придал этому значения и продолжал ходить по камере, углубившись в свои думы. И только через несколько секунд я резко замер и обернулся.

   Дальней стены не было. Не знаю, как это могло произойти, но стена пропала. Вместо нее зияла большая прямоугольная дыра, через которую отчетливо просматривалась улица. Я видел высокие красивые дома и аэрорельсы, проходившие над их крышами; видел, как по мостовой неторопливо едет запряженная в карету механическая лошадь; видел нескольких людей, которые сидели на лавочках и нежились под лучами солнца.

   Постепенно удивление утихло, и пришло понимание, что здесь не все так просто, как кажется. Во-первых, стоял уже поздний вечер, так почему солнце до сих пор не село? А во-вторых, моя камера находится на втором этаже (я это видел из окна, когда стена еще была на месте), но сейчас мостовая и пол камеры почему-то лежат на одном уровне.

   Эти мысли довольно быстро сменили другие, более оптимистические. Стена же пропала! А это значит, что я смогу выбраться из тюрьмы! Это меня воодушевило. Но только я шагнул, как в голове замигал красный огонек. Нет, все-таки с этой улицей определенно что-то не так. Она должна выглядеть по-другому, должна находиться ниже... Некоторое время я колебался, не зная, как поступить... После нескольких секунд размышлений, я все же решил отмахнулся от подозрительных мыслей и красного тревожного огонька. Да, исчезновение стены и появление улицы, которая раньше выглядела несколько иначе это не очень хороший знак. Но с другой стороны у меня появился шанс выбраться из тюрьмы. Когда еще предоставится другой такой удачный случай? Решено, нужно валить, пока есть возможность.

   Я уверенно пошел вперед, щуря глаза от ярких лучей солнца.

   - Стой! - вдруг послышался сзади знакомый голос.

   От неожиданности я замер на месте в двух шагах от залитой солнечным светом улицы.

   - Не делай этого, - произнес голос.

   Я обернулся и увидел позади себя все ту же молодую девушку в белой блузке и синей юбке. Забавно, но я уже даже почти не удивился ее очередному внезапному появлению.

   - Не делать что?

   Девушка кивком показала на улицу.

   - Не ходи туда.

   Первой моей мыслью было проигнорировать непонятный совет и выбраться из камеры, пока есть возможность. Но что-то во взгляде девушки заставило меня остаться стоять на месте. В ее глазах читалось какое-то тревожное беспокойство.

   - Почему? - спросил я. - Неужели ты не понимаешь, что это мой шанс выбраться отсюда?

   - На самом деле... То, что ты видишь... Это совсем не то, о чем ты думаешь.

   - Да? Хочешь сказать, что это не дыра в стене, через которую просматривается часть улицы?

   После мимолетной заминки девушка кивнула.

   - Так что же это тогда?

   - Это... Разрыв. Я тебе уже говорила о них. Он ведет в другой мир и не виден с обратной стороны. Поэтому если ты сейчас войдешь в него, то назад уже не сможешь вернуться.

   - Да ну? Параллельный мир, говоришь? - язвительно спросил я. - А по мне так это обычный мир, наш обычный мир.

   - Параллельные миры все очень похожи друг на друга, отличаются они только в различных мелочах. Поэтому если ты попадешь в один из них, то можешь даже и не заметить разницы.

   Из коридора послышались шаги - шел охранник. Возможно, он совершал обычный обход, а возможно собирался отвести меня на допрос. Как бы там ни было, я понял, что пора выбираться отсюда и направился на улицу.

   - Стой! - воскликнула девушка. - Не ходи туда!

   Она подбежала ко мне и схватила за руку, пытаясь остановить. Но я и сам уже замер. С этой улицей было определенно что-то не так. Но что именно я никак не мог понять. Дома с красивой архитектурой, молодые люди, наслаждающиеся хорошей погодой, залитая солнечным светом мостовая, механическая лошадь, запряженная в карету и все остальное выглядели очень естественно, и в то же время во всем этом чувствовалась некая фальшь. Несколько секунд я продолжал разглядывать улицу, пытаясь выяснить причину своих внезапно возникших подозрений. Неожиданно некая догадка промелькнула в голове. Чтобы узнать насколько она правдива, я отошел на пару метров назад, не сводя взгляда с улицы... Так и есть. Теперь стало ясно, что меня насторожило. Улица хоть и выглядела живой и естественной, но казалась какой-то плоской, и глядя на нее возникало ощущение, будто смотришь на очень реалистичную картину с двигающимися предметами.

   Тем временем шаги, доносившееся из коридора, становились все громче и отчетливей. Охранник должен уже быть совсем близко. Вполне возможно, что он может пройти мимо камеры, но рисковать нельзя. Я отмахнулся от всех подозрительных мыслей. Да, улица выглядит странно, но какая разница? Главное, что можно убраться из тюрьмы.

   Но когда я собирался было выйти на улицу, девушка снова удержала меня, схватив обеими руками за рукав и потащив назад.

   - Прошу тебя, не ходи! - вскричала она с отчаянием в голосе.

   Я почувствовал злость.

   - Неужели ты не понимаешь, что это возможно мой единственный шанс выбраться отсюда? - раздраженно спросил я. - Моя дочь сейчас в руках у народников! Мне нужно вырывать ее из их лап, пока они не сделали ей ничего плохого!

   - Я все знаю, но не переживай, Дейзи Фицрой не тронет твою дочь.

   Девушка произнесла это с такой непоколебимой уверенностью, что я даже растерялся.

   - Что? С чего ты это взяла? И откуда это ты все знаешь?

   - Твоя дочь всего лишь невинный ребенок, и у Дейзи Фицрой нет причин причинять вред лично ей. Пока ты на свободе, о твоей дочери будут заботиться. Но если народники тебя схватят, они будут мстить за то, что ты не оправдал их ожиданий. И в результате серьезно пострадаешь и ты и твоя дочь. Дейзи Фицрой будет мучать ее на твоих глазах... Но до тех пор, пока ты не в руках народников твою дочь никто не обидит.

   Я молча смотрел на девушку. В ее словах был толк. Да и кроме того, она говорила так уверенно, словно наперед знала наперед все будущие события...

   Неожиданно я понял, что вокруг стоит гробовая тишина. И это было очень странно, ведь на улице продолжала бурлить жизнь, но до моего слуха не доносилось ни единого звука.

   Кроме того в коридоре перестали раздаваться шаги. А это означало одно из двух - либо охранник прошел по коридору и скрылся где-то в дальних помещениях, либо уже стоит прямо за дверью моей камеры...

   Я поднял глаза, как раз в тот момент, когда окошко на металлической двери открылось, и в небольшом проеме показалась знакомая чернокожая физиономия... Наши глаза встретились, и я почувствовал, как по телу пробежался неприятный холодок. А на лице человека расплылась торжествующая улыбка, которую я когда-то уже видел...

   Это был Микаэль.

 

3.

   Мы смотрели друг на друга около секунды, затем окошко резко закрылось. Послышался монотонный равномерный стук каблуков об бетонный пол - Микаэль уходил прочь по коридору. А я остался стоять на месте, смотря затравленным взглядом на дверь. Казалось просто невероятным, что человек из "Гласа Народа", да и к тому же чернокожий, может так преспокойно разгуливать по тюрьме и заглядывать в камеры. И вдруг я усомнился - а Микаэль ли это был? Мы ведь смотрели друг на друга не более секунды или двух... Мог ли я его узнать за столь короткий промежуток времени? Что если на самом деле просто сказались напряжение и беспокойство за Лизу, которые я испытывал на протяжении нескольких дней, поэтому и увидел в совершенно незнакомом чернокожем парне Микаэля?

   Но с другой стороны если это был не Микаэль, то кто тогда? Какой-нибудь чернокожий уборщик, моющий полы в тюрьме? Если так, то с какой стати уборщику понадобилось заглядывать в камеры? Да и осмелился бы он? И к тому же эта улыбка... Точно с такой же торжествующей улыбкой победителя смотрел на меня Микаэль на аукционе, когда я выиграл торги за работу по замене перегоревших предохранителей дирижабля "Бриз". Да, возможно после всех злоключений и переживаний, свалившихся на мою голову я и мог бы перепутать Микаэля с другим чернокожим парнем, но эту зловещую улыбку невозможно забыть.

   Да, в камеру только что заглядывал никто иной, как Микаэль. А это означает, что народники нашли меня. Теперь уже точно пора выбираться отсюда, никаких сомнений больше быть не может. Я обернулся, сделал шаг вперед и застыл, как вкопанный.

   Улица пропала. Или вернее было бы сказать, что стена с небольшим решетчатым окошком снова оказалась на своем месте. Мой шанс выбраться из тюрьмы испарился прямо на глазах. И каким-то шестым чувством, я догадался, что виноват в этом может быть только один человек. Я гневно обернулся на девушку, собираясь высказать ей все, что о ней думаю... Но не сказал ни слова. Девушка смотрела на меня таким взглядом, словно она все понимала, словно она могла читать мои мысли и знала о всех переполнявших меня эмоциях. Я даже растерялся и некоторое время молчал.

   - Я закрыла разрыв, - нарушила тишину девушка.

   Я снова посмотрел на стену, затем перевел взгляд на девушку.

   - Так значит это ты сделала, - медленно сказал я, чувствуя, как меня снова начинает охватывать злость.

   - Тебе нельзя было туда ходить, - мягко произнесла девушка. - Но не переживай, очень скоро ты выберешься отсюда.

   - Выберусь? И каким же образом?

   - Я тебе помогу.

   - Ты? Да ну? Как? И когда?

   - В самое ближайшее время.

   - Если честно - ничего не понимаю. Как ты можешь помочь мне выбраться отсюда, а?

   - Я открою разрыв, который перенесет тебя в определенное место.

   - Да? - скептически отозвался я. - Так можешь сделаешь это прямо сейчас?

   - Не могу. Сейчас я слишком слаба. Мне нужно некоторое время, чтобы накопить силы.

   Я хмыкнул.

   - Поверь мне, если ты будешь делать все в точности как я тебе скажу, то народники не поймают тебя.

   - Ну если ты так в этом уверена, - все тем же тоном ответил я. - И что же ты предлагаешь мне делать?

   Девушка не обратила внимания на интонацию в моем голосе и с самым серьезным видом ответила:

   - Ничего не делай, пока просто жди.

   - Ладно, а теперь шутки в сторону, - жестко сказал я. - Ты хоть знаешь, кто сейчас заглядывал в камеру? Некто по имени Микаэль, и я полагаю, что он правая рука Дейзи Фицрой. Догадываешься, что это означает? Народники нашли меня, поэтому что мне теперь делать точно нельзя - так это просто сидеть на месте и ждать непонятно чего!

   Вдруг я понял, что вижу сквозь девушку остальную часть камеры. Девушка снова становилась прозрачной и причем довольно быстро. А это означало, что скоро она опять покинет меня.

   По-видимому, девушка тоже прекрасно это понимала и потому торопливо заговорила:

   - Я снова теряю связь с этим миром. Послушай, тебе нужно делать все, что я тебе скажу, и тогда народники не смогут найти тебя.

   Я хотел было напомнить девушке, что они уже нашли меня, но решил не перебивать ее.

   - Помни, до тех пор, пока ты не попадешь в плен к народникам, они не причинят твоей дочери вреда, - продолжала девушка. - Поэтому когда выберешься отсюда, прежде всего найди Виктора. Нет ничего важней, чем остановить его...

   Ну вот, снова всплыл какой-то непонятный Виктор. Я подумал, что для меня нет ничего важнее спасения дочери, но не стал облекать в слова эти свои мысли. Девушка же продолжала торопливо говорить, а ее фигура с каждой секундой становилась все более прозрачной и расплывчатой. Прошло еще немного времени, и девушка совсем пропала. В камере воцарилась ничем не нарушаемая тишина. Я подошел к койке, лег на спину и задумался над последними словами девушки.

   Итак, кое-что прояснилось. Я мысленно прокрутил в голове все, что только что сказала девушка. Существует множество параллельных миров, и некий Виктор обрел способность свободно путешествовать по ним. Но по неопытности или непониманию делает он это очень неумело - создает разрыв в ткани пространства и через него переходит из одного мир в другой мир. Сам же разрыв он не зашивает, то есть оставляет его открытым. По мирам Виктор путешествует так часто, что уже успел создать великое множество разрывов. Если он не умерит свой пыл, то очень скоро ткань пространства порвется в лоскуты. Что очень печально скажется на тех мирах, в которые чаще всего перемещался Виктор - они просто-напросто перестанут существовать. Благодаря его стараниям ткань пространства и так уже очень слабая, и порой разрывы создаются сами по себе - например как тот, который появился в моей камере. Эта девушка старается зашивать разрывы, но ее сила слаба, и она просто не поспевает за Виктором. Пока она находит и закрывает один разрыв, он уже создает еще три.

   В данный момент Виктор находится где-то в нашем мире, поэтому мне нужно его остановить, пока он снова не создал разрыв и не переместился в один из параллельных миров. А почему заняться этим непростым делом нужно именно мне, девушка не захотела объяснить. Либо просто не успела.

   Я отмахнулся от всех этих размышлений. К черту Виктора, разрывы, параллельные миры и все остальное! Для меня нет ничего важнее Лизы. Я снова погрузился в свои мысли, а чтобы было легче думать стал ходить по камере.

   Как же мне спасти Лизу? Как узнать, где ее держат народники? Через некоторое время меня охватило страшное волнение. Враг моего врага мой друг... Кажется, появилась идея, как можно обнаружить логово народников и вытащить оттуда Лизу. План был довольно рискованным, но если как следует обдумать все детали, то он мог бы сработать.

   Я продолжал размышлять, не замечая, как летит время.

 

4.

   На следующее утро ко мне вдруг вернулась способность управлять ветром, которую, как мне казалось, я уже было утратил. По всей видимости, сильные переживания последних дней за Лизу, постоянные допросы и побои не самым хорошим образом сказались на моей психике. А ведь всем известно - насколько хорошо человек может управлять силой энергетиков зависит только от состояния его психики. Я и сам совсем недавно убедился в истинности этого высказывания, когда на "Миранде" впал в необузданный гнев и тем самым совершенно непроизвольно вызывал сильнейший ураган. Вот и побои с переживаниями ослабили меня и физически и духовно, поэтому способность управлять ветром на время пропала. Но последние несколько спокойных дней, которые прошли без допросов и то, что я смог составить вполне выполнимый план по спасению Лизы очень хорошо сказались на моем душевном состоянии, и сила энергетика снова вернулась.

   Вот только невозможно приступить к выполнению своего плана, будучи находясь в тюрьме. Я все утро пытался придумать, как же сбежать отсюда, но в голову не пришло ничего толкового, ни единой светлой мысли. Вся надежда была на способность управлять ветром. Вот только вернуться-то она вернулась, но пока еще недостаточно окрепла. Я едва-едва мог вызывать небольшой, слабенький вихрь, почти беззвучно гонявший пыль по полу. Но стоило мне чуть отвлечься, подумать о чем-то постороннем, как вихрь тут же исчезал. Я знал, что моей способности потребуется некоторое время, чтобы восстановить всю свою былую мощь. Вопрос лишь в том, как много это займет времени?

   Через несколько часов в коридоре раздались шаги. Я знал, что пришло время обеда и спокойно ждал, когда в камеру войдет рослый охранник с подносом в руках. Но когда дверь открылась, через порог поочередно перешагнули двое копов обезьяноподобной внешности. Едва увидев их, я сразу же поднялся на ноги. Это именно они в течении нескольких первых дней заключения отводили меня в комнату для допросов и избивали там, без устали задавая одни и те же вопросы.

   В голове тут же завертелись куча мыслей. Зачем эти обезьяны явились сюда? Неужели снова будут допрашивать? Но почему? Зачем тогда была нужна эта передышка в несколько дней? И как допросы скажутся на моей только что вернувшейся способности? Не пропадет ли она вновь? М-да, куча вопросов и ни одного ответа.

   Невозможно точно сказать, что произойдет с моей способностью, если допросы продолжатся. Но велик шанс, что она вновь ослабеет настолько, что я снова потеряю над ней контроль... А этого допустить никак нельзя - без силы ветра я смогу совершить побег. Значит, нужно сопротивляться и расправиться с этими обезяноподобными копами. Но смогу ли я? Хватит ли для этого сил? Ведь моя способность еще недостаточно окрепла... А если все-таки смогу обезвредить копов, то куда потом бежать? Я ведь не знаю, где выход... Бездумно выбирать путь по коридорам тюрьмы?

   Я так и не пришел к какому-либо конкретному решению. Но двое копов словно почувствовали неладное.

   - Без глупостей, приятель, - угрожающим тоном сказал один из них, а другой взял в правую руку внушительного вида полицейскую дубинку.

   И я решил пока не оказывать сопротивления. Сейчас, когда копы напряжены, внимательны и готовы к решительным действиям, даже не стоит пытаться бежать. Пока нужно быть послушным и делать все, что велят копы. А вот когда они успокоятся и решат, что я паинька и не задумываю ничего дурного, когда расслабятся и ослабят бдительность, вот тогда-то и можно будет приступать.

   Как обычно, копы нацепили мне на руки и ноги кандалы. Затем вывели из камеры. Пока мы шли по коридору, я без конца размышлял, украдкой водил глазами по сторонам, пытаясь вспомнить в какой стороне находится выход. Но бежать пока не думал. Копы словно читали мои мысли - они крепко держали меня под руки и не отступали ни на шаг. Сопротивляться в таких условиях было бы бесполезно, только усугубил бы свое положение.

   Когда мы подходили к двери, ведущей в комнату для допросов, я невольно напрягся. Копы почувствовали это и еще крепче стиснули меня... Но к моему удивлению, они нисколько не сократили шаг и через несколько секунд комната для допросов осталась где-то позади. Я был так изумлен, что даже чуть не спросил: "Разве вы меня не на допрос ведете?"

   Скоро мы свернули по коридору направо, толкнули дверь и оказались в шумной приемной полицейского участка. Не замедляя шага, копы подвели меня к одному из столов, за которым сидел дежурный. Он посмотрел на меня с видимым любопытством, затем отвернулся и махнул рукой, подзывая кого-то к себе.

   В конце концов я не смог сдержаться и спросил:

   - Что происходит?

   Один из копов больно ткнул меня кончиком дубинки в бок.

   - Тебя переводят, - ухмыльнулся дежурный.

   - Переводят? Куда? - прохрипел я.

   Коп снова ударил меня дубинкой, в этот раз сильнее. Дежурный вновь ухмыльнулся, но уже не ответил, а я счел за лучшее больше не задавать вопросов. Держась одной рукой за ушибленный бок, я наблюдал, как дежурный перебирает какие-то бумаги. Через секунду к нам подошли двое людей. Первый, белый мужчина, был мне не знаком. Мельком посмотрев на него, я перевел взгляд на другого и остолбенел. Это был Микаэль.

   Он скромно стоял около стола, пока его белый компаньон о чем-то разговаривал с дежурным и подписывал какие-то документы. Я внимательно смотрел на Микаэля, а он же на меня взглянул всего один раз, как бы невзначай и сразу же отвернулся, но я успел заметить в его глазах какое-то ехидное выражение.

   Постепенно до меня начинал доходить смысл происходящего. Дейзи Фицрой ведь говорила, что у нее в высшем обществе полным-полно союзников, людей, которые поддерживают ее, а так же тех, кого она посредством шантажа заставляет работать на себя. По всей видимости, через всех этих людей она организовала широкие поиски, после того как дирижабль "Миранда" так и не прибыл в условленное место, и через какое-то время меня обнаружили в тюрьме. Затем Дейзи Фицрой потянула за какие-то ниточки и вуаля! Ей удалось оформить официальный перевод заключенного. Все шито-крыто, и у копов не возникло ни малейших подозрений, что за этим стоит Дейзи Фицрой. А меня переместят в какое-то другое место, в котором, в этом я нисколько не сомневался, уже будут ждать обиженные и озлобленные народники во главе с Дейзи Фицрой. Подозреваю так же, что это именно с ее подачи прекратились допросы и избиения. Наверное, она не желала, чтобы меня сильно покалечили, сама хотела этим заняться...

   В ожидании дальнейшего развития событий, я продолжал наблюдать. На первый взгляд казалось, что белый мужчина вел себя, как явный хозяин положения, а Микаэль выступал в роли его слуги. Но я подозревал, что на самом деле все наоборот. В иерархии "Гласа Народа" Микаэль скорее всего занимает второе после Дейзи Фицрой место. Во всяком случае именно такое у меня сложилось мнение. А этот белый мужчина, по всей видимости, просто союзник Дейзи из высшего общества или ее жертва шантажа.

   Наконец, все бумаги были подписаны. Дежурный кивнул белому мужчине и небрежно махнул на меня рукой, как говоря: "Все, можете его забирать." Двое копов снова взяли меня за руки.

   - Что вы делаете? - спросил белый мужчина.

   - Поможем вам доставить его куда нужно, - отозвался один из копов.

   - Право, не стоит себя утруждать, - стал возражать белый мужчина.

   - Мы делаем свою работу, как положено. Чтобы про нас там не говорили всякие... Так что мы доставим его, куда скажете, а дальше уж делайте с ним, что считаете нужным.

   Не знаю, заметили ли это другие люди, но по лицу Микаэля я догадался, что ему совсем не понравился такой поворот событий. Я подумал, а что если прямо сейчас заявить, что этот здоровенный негр правая рука Дейзи Фицрой? Подумав секунду-другую над этой идеей, я отбросил ее. Дейзи Фицрой ведь далеко неглупа и скорей всего предвидела такой вариант развития событий, поэтому наверняка приняла какие-то защитные меры. Нет, надо найти какой-то другой способ сбежать...

   Понимая, что копы не отступят, белый мужчина сдался. Меня вывели на улицу. Я так долго находился в заточении, что чистый свежий уличный воздух показался мне опьяняюще-восхитительным. Но копам было не до прекрасной погоды. Они подвели меня к полицейской канонерке, открыли дверь и грубо втолкнули внутрь. Я оказался в довольно просторном темном помещении, предназначенном для перевозки заключенных. Дверь за спиной захлопнулась, и сразу же стало еще темнее. Подождав, пока глаза привыкнут к полумраку, я подошел к одной из скамеек и тяжело опустился на нее.

   Откуда-то снаружи слабо доносились голоса копов и белого мужчины. Наверное, он объяснял им, куда нужно лететь. Вскоре пол задрожал - заработали двигатели. А через несколько секунд шум усилился - явный признак того, что канонерка начала взлетать. Я продолжал сидеть на скамье, погрузившись в мрачные размышления.

   Меня вывели на улицу и заперли в камере канонерки так быстро, что я не успел толком ничего сообразить и подобрать подходящий момент для побега. Похоже, единственная возможность сбежать появится только когда канонерка прибудет на место, и откроется дверь. Остается надеяться, что к тому времени способность управлять ветром достаточно восстановится... А до тех пор неплохо было бы придумать, как избавиться от кандалов. Гремя цепями, я стал ходить по комнате в поисках чего-нибудь, что могло бы отпереть замки на кольцах, сковывавших руки и ноги. Подошла бы любая случайно оброненная кем-то скрепка, заколка или что-то в этом роде...

   - Чандлер, - послышался голос за спиной.

   От неожиданности я едва не подпрыгнул.

   - Опять ты? - спросил, оборачиваясь.

   - Кажется, я говорила, что вытащу тебя, разве нет? - произнесла девушка с легким удивлением.

   - Вообще-то, уже немного поздновато, - невеселым голосом отозвался я. - Дверь-то может ты и сможешь открыть, но канонерка уже высоко воздухе, а летать я не умею, да парашюта у меня нет, так что в данный момент сбежать вряд ли получится.

   - Ты выйдешь отсюда через разрыв, - спокойно ответила девушка.

   - Ах да, разрыв. Я-то и забыл. Так он что, переместит меня в другой мир?

   Девушка, казалось, не замечала моего ядовитого тона. Она серьезно покачала головой.

   - Нет, ты останешься в этом же, своем, мире, но переместишься в другое место. В Шенти-таун.

   - Значит, это будет что-то вроде телепортации, которая встречается только разве что в фантастических рассказах?

   Девушка на секунду задумалась, а после кивнула.

   - Да, что-то вроде нее.

   - Понятно, - пробурчал я, продолжая поиски.

   Ни в какую телепортацию я, разумеется, не верил. Это ведь совершенно неестественное явление. Конечно, девушка постоянно появляющаяся прямо из воздуха это тоже противоестественно... Но она-то, скорей всего, просто плод моего больного воображения.

   - Послушай, Чандлер, - сказала девушка. - У меня уйдут все силы на то, чтобы открыть разрыв, поэтому ты на некоторое время снова останешься один. Но ты без меня ничего не предпринимай! Когда окажешься в Шенти-тауне, просто иди домой и жди, когда я снова с тобой свяжусь. Ты все понял?

   Я ничего не ответил. Девушка немного колебалась, но потом, видимо, приняла мое молчание за согласие и продолжила.

   - Народники уже не станут тебя искать дома, поэтому там ты будешь в безопасности. Не предпринимай никаких самостоятельных попыток найти Лизу. Помни, самое главное сейчас это остановить Виктора! От его безрассудных действий несколько миров, в том числе и этот, уже трещат по швам. Если не остановить Виктора погибнешь и ты, и твоя дочь, и много-много других людей.

   - Ты что же, видишь будущее? - спросил я с иронией.

   - Не очень отчетливо. Что-то мешает мне хорошенько его разглядеть. Но то, как сейчас разворачиваются события может привести только к одному концу... Очень печальному. Поэтому ты должен делать только то, что я тебе велю. Ты меня понял?

   - Да-да, - пробурчал я, продолжал разглядывать темные углы в поисках скрепки или чего-нибудь подобного.

   - Хорошо, тогда я начинаю.

   Мне стало интересно чего же она там "начинает", и краем глаза я стал наблюдать за действиями девушки. Она чуть наклонилась, вытянула вперед руки и скрючила пальцы. Ее тело заметно напряглось, а тонкие руки чуть задрожали. С виду казалось, будто девушка пытается раздвинуть невидимые створки, которые никак не подаются.

   Через секунду-другую она резко развела руки в стороны. Часть стены пропала, а вместо нее появилась дыра, через которую была видна грязная улица Шенти-тауна. Приглядевшись, я понял, что стена осталась на месте, а то, что я сначала принял за дыру скорее было похоже на некую плоскую картину, наподобие той, что появилась в тюремной камере. Только на той изображались улицы, находящиеся где-то за стенами тюрьмы, а на этой - Шенти-таун.

   - Скорее, - послышался слабый голос, - иди в разрыв.

   Я обернулся и с удивлением увидел, что девушка была уже почти полностью прозрачной.

   - Не могу... Больше... - едва слышно пробормотала она.

   Повинуясь какому-то внутреннему порыву, я шагнул в "разрыв"... И оказался в Шенти-тауне. Сразу же резко похолодало, а со всех сторон разом стал раздаваться обычный повседневный шум - свист ветра, шелест бумажного мусора, отдаленные звуки голосов, треск костра, горевшего в металлической бочке, что стояла неподалеку.... Я быстро обернулся, ожидая увидеть темную камеру канонерки... Но ее не оказалось. Я и в самом деле переместился из канонерки в Шенти-таун.

   Мимо, шаркая ногами, прошел какой-то старичок в лохмотьях. Он мельком взглянул на меня, задержал взгляд на кандалах и, быстро отвернувшись, поспешил убраться прочь. Да, тяжелые цепи привлекают к себе ненужное внимание. Надо бы поскорее избавиться от них. Я огляделся и с облегчением обнаружил, что мой дом находится совсем неподалеку. Через несколько минут я уже поднимался в лифте, а еще через тридцать секунд - оглядывался в своей квартире.

   В ней царил полный развал. Народники, а я не сомневался, что это были именно они, потрудились на славу, обыскивая нашу с Лизой квартиру. В центре помещения возвышалась большая гора из порванной одежды, изорванных книг, обломков мебели... Стулья валялись где ни попадя, некоторые из них были сломаны... Все ящики из шкафов были извлечены и брошены рядом... Наши с Лизой постели изрезанны в клочья, а из подушек вытащена вся набивка...

   Бродя по обильно усыпанному щепками, обрывками бумаги и прочим полу, я продолжал печально осматривать весь это беспорядок. Я никогда особо не любил конуру, которую считал своей квартирой, но видя, что с ней сотворили, мне становилось грустно.

   Вдруг я наткнулся на небольшую дыру в стене. Мой тщательно замаскированный тайник, о котором не знал никто, даже Лиза, был вскрыт. Сильно же народники хотели найти меня, раз так старательно обыскивали квартиру, что даже смогли обнаружить тайник в стене. Видимо, они серьезно обиделись на меня, когда узнали о крушении "Миранды"... А может все-таки это были не народники, а копы? Ведь, как рассказывала Дейзи Фицрой, они как-раз разыскивали меня по подозрению кражи портфеля из полицейского участка. А копы-то профессионалы с немалым опытом в обыске. Но даже если так, все равно это странно... Ведь занимался установкой потайного сейфа я именно с расчетом на то, чтобы в случае чего его не смогли бы обнаружить даже копы... Однако расстраиваться особо было не и за чего - на тот момент в тайнике все равно ничего особо важного не лежало.

   На поиск во всем этом бардаке нужных для вскрытия замков инструментов ушло минут десять. А избавившись наконец от кандалов, я поставил один из опрокинутых стульев на ножки, уселся на него и, закурив сигарету, задумался.

   Итак, как девушка и обещала, она помогла мне сбежать от копов, в мгновение ока переместив из камеры канонерки в грязный Шенти-таун. Просто в голове не укладывается, как такое явление вообще возможно! Однако найти ему разумное объяснение вряд ли получится, поэтому нужно просто принять его, как факт. Так что мне делать дальше?

   Девушка велела сидеть на месте и не предпринимать никаких самостоятельных решений. Раньше я ей не доверял и вообще считал лишь игрой своего воображения. Но теперь, когда обнаружилось, что она действительно владеет способностью телепортации, я невольно начинал задумываться: может эта девушка и в самом деле способна мне помочь? Но если посмотреть с другой стороны - разумно ли просто сидеть на месте и попусту тратить время в ожидании неизвестно чего?

   Ведь очень скоро - если это уже не произошло - Микаэль заглянет в камеру канонерки и обнаружит, что меня в ней нет. Как он поступит в этом случае? Разумеется, как можно скорее сообщит малоприятную новость Дейзи Фицрой, и она возобновит активные поиски. Но не изменится ли общая линия ее поведения? Ведь я уже практически был у нее в руках и вдруг неожиданно сбежал. Не обозлит ли это ее? А если да, то не повлияет ли это как-то на Лизу? Что если Дейзи Фицрой захочет сорвать на ней свою злость?

   Нет, напрасно тратить время никак нельзя! Возможно, если бы у меня не было другого выбора, я бы и остался ждать возвращения девушки. Но вчера в своей камере я смог составить вполне разумный план по спасению Лизы. Пусть он и не лишен некоторого риска, но тем не менее шансы, что он выгорит довольно высоки. Так что нет смысла ждать возвращения девушки, тем более, что она ни словом не заикнулась о спасении Лизы, а твердила только о каком-то Викторе, до которого мне нет дела.

   Решив действовать самостоятельно, я переоделся и покинул свою квартиру. Быстро шагая по холодным переулкам Шенти-тауна, я прокручивал в голове составленный еще в тюремной камере план.

   Итак, я не могу в открытую искать Дейзи Фицрой. Рано или поздно об этом узнают народники, и меня схватят так быстро, что не успеешь и глазом моргнуть. Нет, нужно действовать иначе. Чтобы найти Дейзи Фицрой мне нужно выманить ее к определенному месту, а для этого понадобится помощь одного из ее самых злейших врагов - Финка. Когда эта мысль мне впервые пришла на ум, я ее сразу же отбросил. Конечно, ведь после всех своих преступлений, вернее преступлений, которые повесила на меня Дейзи Фицрой, я должен быть у Финка не в почете. Однако если посмотреть на это с другой стороны, то можно увидеть совсем другую картину.

   Всю свою сознательную жизнь я честно трудился, никогда не нарушал закон и был на хорошем счету у работодателей. Финк должен будет учесть это. Потом я расскажу ему все, что произошло со мной в последние несколько дней. Дейзи меня подставила, похитила единственного ребенка - дочь Лизу и угрожая расправой над ней заставила пойти на преступление - угон грузового дирижабля "Миранды"...

   В это Финк должен охотно поверить, поскольку считает Дейзи Фицрой самой последней тварью, способной на любые, даже самые низкие, гадости. А вот о обещанном вознаграждении в десять тысяч серебряных орлов и о ее личном дирижабле "Бриз" лучше умолчать. Копы, что допрашивали меня, в это не поверили, не поверит и Финк. Да я и сам бы на их месте усомнился в правдивости подобных высказываний.

   А вот дальше уже следует перейти к самому главному - как найти Дейзи Фицрой. Вот тут-то я расскажу про бар "Ночная смена". Нет-нет, я не стану раскрывать Финку, что это заведение используется народниками для передачи друг другу шифрованных сообщений, ведь тогда он наверняка установит слежку за этим баром в надежде поймать кого-нибудь из "Гласа Народа". Конечно, это будет не так-то просто, поскольку народники ничем не выдают себя в общественных заведениях. Пройдет немало дней прежде чем подручные Финка поймают в свои сети одного из народников и начнут его допрашивать. Но в итоге это все равно ни к чему не приведет - Дейзи ведь мне говорила, что у нее на этот счет все продумано.

   Нет, я скажу Финку, что хоть она там практически и не объявляется, но бар "Ночная смена" любимое заведение Дейзи Фицрой. Скажу, мол, у нее на него большие планы и что она его просто обожает. Затем намекну, что Дейзи очень расстроится, если с "Ночной сменой" произойдет что-нибудь нехорошее... Бывали случаи, когда копы по приказу Финка расстреливали, а потом сжигали некоторые питейные заведения просто по подозрению, что в них собираются симпатизирующие народникам рабочие. И мне нужно будет внушить Финку мысль (если он сам до нее не додумается) отправить его карательную команду для уничтожения "Ночной смены". Если повезет, новость вовремя дойдет до Дейзи Фицрой, и рассерженная лидерша явится с народниками, чтобы защитить свое любимое заведение. Но, возможно, Дейзи и не появится сразу, но тогда она придет через некоторое время - когда уже все будет кончено - хотя бы для того, чтобы морально поддержать рабочих, лишившихся единственного в Шенти-тауне питейного заведения.

   Я очень не хотел, чтобы по моей вине погибли люди, поэтому надеялся, что Финк на это мерзкое дело пошлет своих ребят именно в то время суток, когда бар будет еще закрыт. Тогда никто из ни в чем неповинных людей не пострадает. В ином же случае придется убедить Финка повременить с поручением этого задания его громилам до ночи - мол, гибель простых, честных рабочих пагубно скажется на его, Финка, репутации.

   Дальнейшие мои действия будут зависеть от того, как станут разворачиваться события. А вариантов развития может быть несколько. Например, когда громилы Финка начнут разносить бар, явится Дейзи с народниками и завяжется перестрелка. В случае если победу одержат народники, а громилы Финка погибнут то, что делать мне? Наверное, нужно будет проследить за Дейзи до ее штаб-квартиры, где она держит Лизу. Хотя на словах это звучит легко, а вот как будет на деле? А если в перестрелки победят копы? Поскольку Финк, несомненно, захочет взять Дейзи живой, тогда она попадет в плен. И как лидерша "Гласа Народа" поведет себя на допросе?

   Но может быть и совсем другой вариант развития - громилы расстреляли и сожгли "Ночную Смену", а Дейзи Фицрой так и не объявилась. Но это значит, что она придет на другой день - морально поддержать рабочих, ничто их так не ободряет, как личное присутствие Дейзи. А ее уже будут ждать в засаде копы. Как мне действовать в этом случае? Позволить им захватить ее? Или помочь отбиться от них? Но тогда я выдам ей свое присутствие... Или попробовать взять ее в плен, чтобы потом связываться с Микаэлем и обменять лидершу народников на Лизу?

   В общем, различных вариантов может быть много. Предсказать заранее, как будут развиваться события совершенно невозможно. Мне придется действовать по обстоятельствам и быстро соображать прямо по ходу дела. Но одно ясно - от Финка нужно будет сбежать. Остается только надеяться, что способность управлять ветром к тому времени достаточно окрепнет. Ведь без нее шансы на побег будут невелики...

   Продолжая размышлять, я шел к лифту, ведущему на верхние улицы Финктона. Когда я уже был готов войти в кабину, рядом возникла девушка.

   -Чандлер... Ты куда...

   Девушка говорила очень тихим голосом, не громче шелеста травы, а сама она была почти прозрачной, едва заметной. Видимо, ее способность телепортации еще не восстановилась.

   Не особо прислушиваясь к ее словам, я зашел в кабину лифта и бросил на ходу:

   - Я иду к Финку.

   - Что?.. Нельзя... Вернись...

   Голос у девушки был такой тихий, что удавалось разобрать лишь некоторые слова. Впрочем, я особо и не прислушивался.

   - Ты не... понимаешь. Финк... И Дейзи... Не...

   Девушка исчезла. Видимо, она окончательно ослабела и потеряла связь с этим миром. Я протянул руку к панели управления лифтом... И замер в сомнениях. Девушка была очень слаба, говорила почти неслышно, но она изо всех пыталась меня остановить. Ей явно очень не понравилась моя идея встретиться с Финком... Интересно, почему? Возможно, она что-то знает? Если так, может стоит прислушаться к ней и отказаться от своей затеи?

   Я мысленно покачал головой. Нет, все уже обдумано, решено, поэтому отступать теперь поздно. Я нажал на кнопку, и кабина лифта поползла наверх.

 

5.

   Кабина лифта дернулась и, напоследок громко скрипнув, остановилась. Дверцы разъехались по сторонам, и я осторожно вышел наружу, с опаской оглядываясь по сторонам. За время моего отсутствия вокруг ровным счетом ничего не поменялось. Вот только площадь Тщания пустовала - шел час обеда.

   Чуть дрожа под порывами холодного ветра, я размышлял. Где может быть Финк? Вероятней всего, в своем клубе "Добрый Час". Во всяком случае, поиски следует начать именно оттуда. Но следует соблюдать бдительность, поскольку мне запретили появляться в Финктоне, а нарушение этого приказа чревато малоприятными последствиями. Да и кроме того, как говорила Дейзи, я нахожусь в розыске по подозрению кражи портфеля с деньгами из полицейского участка. Поэтому нужно быть вдвойне осторожным. Подняв воротник куртки и засунув руки глубоко в карманы, я побрел по улице, стараясь не привлекать к себе внимания.

   По пути мне никто не встретился, и до "Доброго Часа" я добрался без приключений. Но решил сразу не заходить внутрь - наверно, в наглую вламываться было бы не лучшей идеей, учитывая, что в это время клуб еще не принимает посетителей (тем более из простых рабочих). Я остановился неподалеку от здания, огляделся вокруг и, убедившись, что поблизости никого нет, достал из кармана пачку сигарет.

   - Эй, Чандлер! - раздалось вдруг.

   Я едва не выронил из рук пачку. Такой грубый, привыкший повелевать голос мог принадлежать только одному человеку. Подняв голову, я понял, что не ошибся - передо мной стояли двое патрульных в синей форме, одного из которых я немного знал. Они так неожиданно появились, что я даже немного растерялся. Казалось, эти копы выросли прямо из-под земли. Однако, размышлять откуда они взялись времени не было, стоило подумать, как теперь выкручиваться.

   - Чандлер, давненько тебя не было видно, - продолжал коп. - Где пропадал? И чего не на обеде?

   После такого приема я совсем растерялся и лишь моргал глазами, глядя на патрульных. Разве они не должны меня арестовывать? Что-то здесь было не так.

   - Эй, послушай-ка, - сказал второй коп, поддев плечом своего приятеля, - разве его имени не было в том списке?

   - В каком списке? - нахмурился первый.

   - Ну в том, в котором записаны рабочие, которым запрещается появляться в Финктоне.

   - А, и точно ведь! - первый коп сразу посуровел. - Эй, Чандлер, а тебе ведь нельзя здесь находится, а?

   Я продолжал молчать. Похищение конфискованных денег из полицейского участка само по себе преступление серьезное, а если к нему еще прибавить и прошлые мои подвиги (нарушение условий договора работы и попытка нападения на аукционера), то получится, что я совсем уж отъявленный негодяй, почти что самый главный враг общества, в лицо которого должен знать каждый коп... Так почему эти двое не делают ни малейшей попытки меня арестовать?

   - Эй, ты заснул что ли? Тебе показать, где лифт в Шенти-таун или сам найдешь?

   Поскольку я не ответил и продолжал стоять на месте, копы двинулись вперед.

   - Ладно, тогда мы тебя проводим, - сказал один из них.

   Они взяли меня под руки, развернули и повели в сторону, откуда я недавно пришел.

   - Стойте! - запротестовал я. - Мне нужно срочно повидаться с Финком!

   - А он тебя видеть не желает. Иди спокойно!

   - Послушайте же! У меня есть важные сведения!

   - Ну-ну, - посмеивались патрульные. - Думаешь, если будешь унижаться перед ним, он сжалится и вычеркнет тебя из черного списка?

   - Да нет же! Дело не в...

   - Не будет такого! - продолжили они, словно не слыша меня. - Ты уже никогда не сможешь получить здесь работу. Так что иди смирно, не заставляй нас принимать более жесткие меры. И будь благодарен - на первый раз тебя прощаем и никому не скажем, что ты поднимался в Финктон. Но появишься здесь еще раз и жди сурового наказания!

   Их недоверие начинало меня злить.

   - Если не дадите мне увидеться с Финком, то потом серьезно пожалеете, что не позволили мне вовремя сообщить ему важные новости!

   Я произнес это гневной скороговоркой, совершенно не думая, а как только замолчал сразу же пожалел о своих словах.

   - Вздумал нам угрожать? - зло спросил один из копов. - Знаешь что? Добром для тебя это не кончится, приятель.

   - Послушайте же, мне кое-что известно о народниках! - более мягким тоном произнес я. - Но скажу это только Финку!

   Копы остановились и недоверчиво уставились на меня.

   - О народниках? И что именно ты можешь рассказать? - спросил один из них.

   - Я знаю, как выманить Дейзи Фицрой из ее логова.

   - И как же?

   - Как я уже говорил, я скажу это только Финку.

   Копы пребывали в сомнениях.

   - Что ты об этом думаешь? - спросил один из них у другого.

   - Выглядит он довольно серьезным. Может даже и впрямь что-то знает.

   - Так что тогда будем делать?

   - Что-что? Отведем в участок, пусть его там допрашивают, - патрульный посмотрел на меня с мерзкой ухмылкой. - Сам напросился приятель.

   - А что если там выяснят, что он лгал про народников и что на самом деле хотел встретиться с Финком лишь для того, чтобы просить у него разрешения снова работать?

   - Ох, не завидую я ему в этом случае!

   Теперь они уже повели меня в другую сторону. Я пытался сопротивляться, но вырваться из их захвата было невозможно. Неужели снова пойдет бесконечная череда допросов? Нет, не бывать этому! Я продолжал дергаться в руках патрульных в тщетных попытках освободиться. В конце концов, копам это надоело. Один из них замахнулся и стукнул меня дубинкой по спине. Удар получился не слишком болезненным, но благодаря ему я вдруг почувствовал злость. Она придала мне сил... И кое-что еще.

   В очередной раз я дернулся всем телом, пытаясь сбросить с себя копов. И тут внезапный порыв ветра отшвырнул обоих патрульных в разные стороны. Они грохнулись на мостовую в паре метров от меня. Один из них, держась за ушибленное место, ошарашенно глазел на меня. Другой же гораздо быстрей оправился от удивления. Кривясь от боли, он выхватил из кобуры пистолет и выстрелил. Пуля с ошеломляющей скоростью полетела в меня... Но моя мысль оказалась куда быстрее. Очередной мощный порыв ветра сбил пулю с траектории, и она улетела куда-то в сторону.

   Медлить больше было нельзя. Теперь уже было не до размышлений, и я со всех но бросился бежать к "Доброму Часу". Позади без конца раздавался треск пистолетных выстрелов. Но ни одна из пуль не попала в меня - все они косили в сторону, сдуваемые ветром.

   Дверь клуба оказалась запертой на замок. Несколько секунд я тупо дергал ручку, слыша за спиной вопли копов, приказывающих мне сдаться. Подняв ногу, я нанес удар. Пинок, усиленный мощным порывом ветра сорвал дверь с петель. Она влетела внутрь помещения и с ужасным грохотом упала на пол.

   Я метнулся в холл, затем вверх по ступенькам, толкнул еще одну дверь, пробежался по коридору и оказался в просторном помещении клуба. Вокруг не было ни души и царил полумрак. Я растерянно оглядывался по сторонам. Главный зал был очень просто огромным, с большой сценой, кучей столиков, балконов и дверей. Я не имел ни малейшего понятия куда мчаться дальше, где искать кабинет Финка и в клубе ли Финк вообще.

   Позади раздался тяжелый топот. Копы уже были в "Добром Часе" и с секунды на секунду ворвутся в главный зал.

   - Финк! - заорал я во все горло, выйдя на середину помещения и озираясь по сторонам. - Финк, выходи!

   Топот становился все громче.

   - Финк!! У меня важные новости про народников! Ты можешь разом разделаться с ними!

   Я кричал так оглушительно, что мой голос, казалось, должен быть разноситься по всем коридорам клуба. Я замолчал, прислушиваясь. Но никаких новых звуков не появилось, лишь топот стал совсем громким. Казалось, он раздавался уже прямо за спиной...

   Резко развернувшись на каблуках, я уставился на двух копов, только что забежавших в главный зал клуба. Оба тяжело и часто дышали от быстрого бега и с перекошенными от гнева и усталости лицами смотрели на меня.

   Один из копов, дрожа то ли от ненависти, то ли от изнеможения поднял пистолет и прохрипел:

   - Вот ты и попался.

   Второй коп догадавшись, что затевается неладное, попытался образумить своего сослуживца.

   - Эй, нам лучше все-таки было бы взять его живым.

   Но первый коп лишь яростно отмахнулся от него, взял пистолет обеими руками и стал тщательно прицеливаться. Он явно намеревался разрядить в меня всю обойму. Я замер, сосредоточенно глядя прямо в черное дуло пистолета и надеясь, что мне удастся отбить ветром все пули. Второй коп понял тщетность попыток отговорить своего сослуживца от его затеи и отошел чуть в сторону, глядя на меня уже как на покойника. Я же смотрел на первого копа. Вернее, на его побелевший от напряжения палец, что медленно давил на спусковой крючок...

   - Стойте! - неожиданно раздался откуда-то сверху всем хорошо знакомый голос.

   Как по команде мы все трое задрали головы и увидели на одном из балкончиков невысокого человека в темном костюме. Это был Финк. Он махнул копу рукой, и тот с большой неохотой опустил руку с пистолетом.

   - Так что ты говорил про народников? - вопрос предназначался мне.

   - Я знаю, как вы можете разом избавить город от них.

   - И как же?

   - Лишив их предводителя.

   - Дейзи Фицрой? - тонкие губы Финка скривились в скептической улыбке. - Если бы это было так легко, мы давно это сделали. А эту дерзкую девицу, знаешь ли, нелегко найти.

   - Я знаю, как выманить ее из своего укрытия, - заявил я уверенным голосом.

   На несколько секунд воцарилось молчание. Финк пристально разглядывал меня, словно пытаясь понять, насколько я серьезен. Наконец, он кивнул.

   - Ладно, поднимайся сюда.

   - Но сэр, - начал один из копов.

   - Возвращайтесь на патрулирование улиц, - перебил его Финк.

   - Но этот человек, - продолжал протестовать первый коп, кивая на меня. - Это человек, его следует...

   Финк не стал дослушивать.

   - Оставьте его мне, - сказал он приказным тоном. - Все, теперь проваливайте.

   Копам это очень не понравилось, особенно первому. Но они безоговорочно подчинялись Финку, поэтому убрали пистолеты и стали провожать меня гневными взглядами. Я прошел мимо них, поднялся по ступенькам и последовал за Финком. Он шел походкой совершенно уверенного в себе человека и ни разу не обернулся, чтобы проверить иду ли я за ним.

   Вскоре мы оказались в его просторном, светлом, со вкусом обставленном кабинете. Сначала Финк подошел к бару, плеснул в стакан из бутылки, поднес его к губам и осушил одним глотком. Так и не предложив выпить и мне, он подошел к письменному столу, наклонился и стал что-то быстро писать на клочке бумаги. Я молчал, с легким напряжением ожидая, когда Финк обратит наконец на меня внимание.

   Некоторое время ничего не происходило. Было очень тихо, слышалось лишь легкое поскрипывание пера о бумагу. А затем вдруг оно прекратилось, а сам Финк мелко задрожал, издавая какие-то неприятные попискивающие звуки. Я далеко не сразу понял, что Финк истерически хихикает.

   - Ну надо же, - сквозь приглушенный смех бормотал он, - они его... Повсюду разыскивают... А он в это время... Сюда...

   Я почувствовал, что моя кожа почему-то вдруг покрылась мурашками.

   - Что? О чем это вы?

   Услышав вопрос, Финк резко замолчал. Словно опомнившись, он перестал хихикать и, посмотрев на меня исподлобья, снова застрочил на клочке бумаге.

   - Что вы там пишите? - не выдержал я.

   - Записку Микаэлю, - как ни в чем не бывало отозвался Финк.

   Я решил, что ослышался.

   - Что? Кому?

   - Микаэлю, - терпеливо повторил Финк. - Надо же сообщить народникам, что ты отыскался, - тут Финк мельком посмотрел на меня и снова хихикнул.

   Загадочное поведение Финка и его непонятные ответы начинали меня серьезно злить.

   - Что? О чем это вы толкуете? - невольно поднимая голос и делая шаг вперед заговорил я. - Что за бред? Какие еще народники? Совсем умом тронулись?

   Я понимал, что не следует разговаривать с Финком в таком тоне, но ничего не мог с собой поделать. И вдруг Финк тоже рассвирепел. Он яростно скомкал клочок бумаги, на котором что-то писал и отшвырнул его в сторону.

   Что-то привлекло мое внимание, какой-то странный треск где-то сбоку. Я обернулся в поисках непонятного звука, и тут перед глазами мелькнула вспышка. Она была такой яркой, что казалось могла и ослепить. Я инстинктивно зажмурился... И вдруг почувствовал страшную боль во всем теле. Она терзала меня в течении двух-трех секунд, а затем резко отступила. Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на полу в какой-то скрюченной позе. Финк же стоял около стола с вытянутыми вперед руками. Между его тонкими растопыренными пальцами мелькали голубые разряды электричества.

   -Ну как тебе, а? - злобно шипел Финк. - Нравится, гаденыш?

   Финк на мгновение чуть согнул правую руку в локте, а затем снова резко ее выпрямил. Из его ладони вырывалась голубая молния, и меня затрясло в страшной боли. Она растянулась на десять невыносимо долгих секунд. Перед глазами мелькали яркие вспышки, в ушах без конца трещало, а тело колотилось, как в припадке. Когда же Финк перестал бить меня током, боль отступила, но уже не резко, как в прошлый раз, а медленно, постепенно угасая. Когда шум в ушах пропал, а перед глазами перестал плясать яркий свет я попытался встать, и новый приступ острой боли схватил все тело. Я замер и застонал, не в силах переносить муки. Не знаю, что Финк со мной сделал, но при малейшей попытке пошевелиться возникали новые непереносимые боли. Пришлось лежать смирно.

   Какой-то громкий шум привлек мое внимание, и я поднял взгляд. Финк что-то яростно искал в письменном столе - резко выдвигал ящики, копался в содержимом и с силой задвигал обратно. Наконец, в одном из них Финк нашел, что искал - этим предметом оказался тупорылый пистолет. Схватив оружие, Финк направил его на меня. Перекошенное от гнева лицо Финка и его побелевший сустав пальца, что нажимал на спусковой крючок не оставляли сомнений - с секунды на секунду грянет выстрел. Я попытался призвать порыв ветра... Ничего не произошло. Недавняя страшная боль притупила мои чувства и это отрицательно сказалось на способности управлять ветром. Она... Просто исчезла. Навсегда или временно - неизвестно, но я больше не ощущал ее в себе.

   Однако прошла секунду-другая, а выстрела так и не последовало. Финк страстно хотел спустить курок и в то же время пытался подавить это желание. Его борьба с самим собой отражалась у него на лице. В конце концов, Финк опустил руку с пистолетом и принялся громко ругаться.

   - Ох, с каким удовольствием я бы тебя прикончил! И тебя, и Микаэля, и эту Фицрой, если бы мог до нее добраться! Но... Нельзя! - в бессильной злобе Финк замахнулся и швырнул оружие, явно намереваясь попасть им прямо в меня. Он промахнулся. Пистолет пролетел мимо, но упал на ковер совсем рядом со мной. При желании я бы мог дотянуться до него правой рукой. Но я даже не шелохнулся - боялся, что неосторожное движение снова вызовет дикую боль во всем теле.

   Финк принялся ходить по комнате, гневно топая обутыми в черные изящные туфли ногами по полу.

   - Ох, эта Фицрой! Будь она проклята, будь она трижды проклята! Сколько же мне еще времени придется плясать под ее дудочку?

   Финк резко замер и посмотрел на меня.

   - Что, неожиданно? Да, я работаю на Фицрой! Вернее вынужден работать на эту стерву и подчиняться ее приказам.

   Я молчал, позволяя Финку продолжить изливать душу.

   - Тебе наверное интересно, как такое могло произойти? - брызжа во все стороны слюной почти кричал он. - Тебе интересно, как такой великий человек, как я мог опуститься до того, чтобы работать на эту мелкую шавку? Ну слушай!

   Как-то однажды посреди ночи она пробралась в мой дом, в мою спальню! И даже не спрашивай, как ей удалось пройти мимо охраны, я сам до сих пор этого не понимаю! Затем она приставила к моему горлу нож и зловещим голосом сказала, чтобы я сократил количество патрулей в Шенти-тауне. Затем она связала меня и исчезла в темноте. Утром, когда меня нашли и развязали, я первым делом усилил охрану в своем доме. А то, что велела сделать Фицрой я, разумеется, не стал выполнять. И следующей же ночью она снова каким-то непостижимым образом пробралась в мою спальню! И это несмотря на то, что я утроил количество охраны!

   Вот тогда уже стало ясно - от этой Фицрой не скрыться! Я понял, что должен буду делать все, что прикажет Фицрой, иначе мне не жить!

   Финк находился на грани истерики. Он яростно мерил шагами комнату и разговаривал уже сам с собой, словно и забыв о моем существовании.

   - Просто уму непостижимо, как она смогла пройти мимо толпы моих телохранителей!

   Я подумал, что по всей видимости, Дейзи Фицрой подкупила или переманила на свою сторону половину его охраны. Однако же Финк был настолько перепуган, дважды обнаружив Дейзи в своей спальне, что, похоже, просто уверовал в ее всесильность.

   - Фицрой хотела сохранить в секрете то, что смогла заставить меня подчиняться ее приказам, - брызжа слюной бормотал Финк. - Но несмотря на все ее старания остальные народники как-то прознали про это. К счастью для меня, они оказались не так глупы и до сих пор держали языки за зубами. Поэтому пока никто кроме проклятых народников не в курсе, что я вынужден подчиняться приказам Фицрой...

   После этих слов, я понял, почему Дейзи послала на угон "Миранды" именно меня, то есть человека со стороны, а не кого-то из народников. Финка она заставила работать на себя задолго до того, как узнала про "Миранду". Дейзи говорила, что у нее много союзников среди высшего общество, но Финк, скорее всего, среди них ее главный козырь. И это неудивительно, ведь он хозяин целой кучи крупных фабрик и большой начальник, на которого работает полгорода. Свою связь с Финком Дейзи хотела сохранить в секрете, но каким-то образом про нее узнали остальные народники. А потом, когда до нее дошли слухи про дирижабль под завязку забитый оружием, она решила его угнать, но сразу же поняла, что не сможет послать на это дело кого-то из своих людей. Ведь если они провалили бы задание и попали на допрос, то под пытками рано или поздно расколись бы и рассказали копам все, что знают. В том числе и про связь Дейзи с Финком. Финка, разумеется, сразу бы арестовали, и Дейзи лишилась бы своего главного козыря. Поэтому она и решила послать на угон "Миранды" постороннего человека, который о делах народников ничего не знает и в случае провала не смог бы ничего о них поведать копам, особенно про связь Дейзи с Финком.

   А еще я понял, почему копы на улице не пытались меня арестовать. Дейзи просто-напросто мне соврала. Имея в союзниках такого большого человека, как Финк ей не нужно было организовать кражу портфеля с деньгами из полицейского участка. Достаточно было лишь шепнуть Финку, и тот сам отдал нужный приказ и совсем скоро портфель с моими деньгами принесли ему, а чуть позже он уже был в руках у Дейзи. Поэтому историю про кражу Дейзи выдумала лишь для того, чтобы подцепить меня на крючок и заставить работать на нее.

   - С каким бы удовольствием я прикончил и Фицрой, и Микаэля, - неожиданно Финк, словно вспомнив о моем существовании, обернулся и закончил фразу, - и тебя тоже!

   Финк подошел ко мне вплотную, низко наклонился и заговорил со злобой:

   - Знаешь, что произошло после того, как ты завалил порученное тебе Фицрой задание? Когда народники узнали, что "Миранда" рухнула, ко мне заявился Микаэль и знаешь, что стал делать? Он стал меня бить! И бил так сильно, будто это я был виноват в крушении "Миранды"! На самом же деле я ни в чем виноват не был, Микаэль это знал - он просто срывал на мне свою злость! А знаешь что в ответ на избиения сделал я? Ничего! Я бы мог легко раздавить его силой своих энергетиков! Но я ничего такого не стал делать и послушно позволил себя колотить. А все потому что знал - если что-нибудь сделаю с Микаэлем, эта Фицрой рассвирепеет и перережет мне горло во сне!

   Несколько секунд Финк молчал, переводя дыхание и гневно глядя на меня.

   - И в том, что Микаэль избил меня, виноват ты! Но ничего, ты свое получишь.

   Впервые за все это время на губах Финка заиграла улыбка. Очень недобрая улыбка, от которой у меня мурашки поползли по телу.

   - Видишь это? - Финк указал рукой куда-то в сторону. Проследив за направлением его пальца, я заметил в углу комнаты клетку с белым почтовым голубем в ней. - Я напишу записку и отправлю ее Микаэлю. Думаю, узнав, что ты отыскался, он мигом примчится сюда и заберет тебя в логово Фицрой. Вот там ты узнаешь, что такое настоящие страдания! Сейчас Фицрой бережет твою дочь, как зеницу ока, но все ради одной одной цели - она хочет убить ее на твоих глазах! А после этого займется уже и лично тобой!

   Финк выпрямился и расхохотался. Но уже без истеричных ноток в голосе. Представив мои мучения он, видимо, немного успокоился и пришел в себя.

   Продолжая смеяться Финк повернулся ко мне спиной и направился к письменному столу. Я попытался призвать ветер, но ничего не вышло. Тогда я посмотрел на пистолет, который валялся неподалеку и прикинул расстояние до него. Дотянуться до оружия, как мне казалось раньше, вряд ли получится - нужно будет немного проползти до него. Я внутренне содрогнулся, вспомнив о боли, которая возникала при движении.

   Финк тем временем уже уселся за письменный стол, низко наклонился и стал быстро водить пером по бумаге, царапая Микаэлю записку. На меня Финк не обращал внимания. Казалось, он полностью ушел в свое занятие и не замечал ничего вокруг. Я крепко стиснул зубы и пополз к пистолету.

   Боль незамедлительно охватила все тело. Она была такой сильной, что даже потемнело в глазах. С губ едва не сорвался стон, но неимоверным усилием воли мне удалось подавить его. Скрипя зубами, я полз и полз, чертовски медленно приближаясь к пистолету - боль сковывала все движения. В ушах раздавался страшный шум, и с каждой долей секунды он только усиливался. В конце концов я совершенно выдохся и замер. Несколько секунд я приходил в себя, а затем собрав остатки сил, вытянул правую руку на всю длину и... смог лишь кончиками пальцев дотронуться до холодной металлической рукоятки. Осталось совсем чуть-чуть, нужно проползти еще парочку сантиметров, и пистолет окажется в моей ладони. Но я не сдвинулся с места. Боль меня настолько вымотала, что я уже не мог даже шелохнуться и едва не терял сознание.

   - Что здесь происходит? - сквозь шум в ушах пробился удивленный голос Финка.

   Вот и все, - лениво зашевелились в голове мысли, - Финк застукал меня, и чтобы обезопасить себя, сейчас подойдет и подберет пистолет, про который он уже и позабыл...

   Изо всех сил стараясь не потерять сознание, я приподнял голову и увидел, что Финк смотрит не на меня, а куда-то в сторону. Недалеко от письменного стола, за которым он сидел, в воздухе появилось нечто, напоминающее неясное серое пятно. А из него вылезал какой-то человек. Он был довольно высок и крепок телосложением, но более подробно рассмотреть его внешность мне не удалось - перед глазами уже все расплывалось и быстро темнело.

   Финк настолько опешил от этого непонятного явления, что даже забыл об осторожности. Воспользовавшись заминкой, человек метнулся вперед, ударил Финка по лицу, и тот грохнулся со стула на пол. Человек низко наклонился. Теперь от моего взора обоих мужчин скрывал письменный стол, но по глухим звукам ударов и мычанию нетрудно было догадаться, что происходит - человек избивал Финка.

   - Это Виктор, - раздался рядом совсем слабый, но знакомый девичий голос.

   Я перевел взгляд в сторону и увидел девушку. Она почти сливалась с окружающим фоном - настолько прозрачным было ее тело. Видимо, девушка до сих пор полностью не восстановила свою способность телепортации.

   - Это Виктор, - тихо, едва слышно повторила она, - у тебя есть возможность покончить с ним прямо сейчас. Пожалуйста, не упусти такой шанс!

   Девушка присела на колени и попыталась пододвинуть ко мне пистолет Финка. Ничего не вышло. Девушка отчаянно пыталась подтолкнуть пистолет, но ее полупрозрачные руки проходили сквозь него. Через секунду-другую силы ее иссякли, и девушка исчезла.

   Шум борьбы прекратился. Краем глаза я заметил, что мужчина поднялся из-под стола, обошел его и широким шагом направился ко мне. Собрав остатки сил, я подтянулся вперед, положил ладонь на рукоятку пистолета и поднял его. Он оказался тяжеленным, как бревно. Мне с трудом удавалось удержать руку на весу. Прицелиться никак не получалось - ладонь сильно дрожала, и мушка ходила ходуном из стороны в сторону. Мужчина быстро приближался, но я не спешил нажимать на спусковой крючок. Нужно было как следует прицелиться, поскольку у меня, скорей всего, будет всего один шанс. В моем теперешнем состоянии отдача после выстрела покажется невероятно сильной. Пистолет откинет в сторону, я не смогу удержать его в руке, и он упадет на пол, а на то, чтобы снова поднять его уже не будет ни сил, ни времени.

   Человек уже почти вплотную подошел ко мне. Рука до сих пор дрожала, но черное дуло пистолета уже уверенно смотрело прямо в середину груди мужчины. Я начал нажимать указательным пальцем на спусковой крючок и одновременно с этим стал поднимать взгляд. Перед глазами до сих пор все расплывалось, но с такого близкого расстояния я смог разглядеть внешность мужчины. Едва только взглянув в его лицо, я тут же узнал этого человека. И понял, что не смогу выстрелить в него.

   Рука ослабла, и пистолет выскользнул из ладони. Силы окончательно покинули меня, и я потерял сознание.

 

6.

   Первое что я обнаружил, когда пришел в себя это то, что нахожусь на летящем дирижабле - об этом явственно говорили шум работающих двигателей и легкое дребезжание металлический стен. Открыв глаза, я скользнул взглядом по комнате, в которой находился. Обстановка была очень знакомой - кровать, на которой я лежал, шкаф, высокое зеркало, обитые деревянными панелями стены... Через секунду я понял, что это помещение ничто иное, как спальная комната дирижабля "Бриз".

   Я резко сел. Затем повернул голову и посмотрел в иллюминатор. Дирижабль медленно плыл среди белых, пушистых облаков.

   Итак, раз я нахожусь на "Бризе", личном дирижабле Дейзи Фицрой, значит народники меня все-таки схватили. Выходит, Финк отравил им записку на почтовом голубе, пока я находился без сознания в его кабинете. Нет... Что-то не сходится... Я напряг память и вспомнил высокого, сильного мужчину. Он поколотил Финка, затем направился ко мне. И когда подошел вплотную, я узнал его. Это был никто иной, как... Нет, этого не может быть. Просто не может быть. Скорей всего в тот момент я находился в полубессознательном состоянии, вот тот человек и показался мне очень похожим на...

   Вдруг из главного помещения донеся шум. Шаги. Я бросил взгляд на дверь и увидел, что она чуть приоткрыта. Странно... Если меня схватили народники, то почему они не потрудились связать своего пленника или хотя бы запереть дверь?

   Стараясь не издавать ни звука, я соскользнул с кровати, подошел к двери и, открыв ее немного шире, выглянул в образовавшийся проем. В главном помещении находился человек. Один. Он стоял ко мне спиной у пульта управления и изучал показания приборов. Я еще шире приоткрыл дверь и окинул взглядом помещение. Оно ничуть не изменилось, с момента моего отсутствия - мини-бар, журнальный столик, пара удобных на вид кресел... Я снова перевел взгляд на столик. На нем лежал пистолет. Неплохо было бы им завладеть... Высокий мужчина все еще стоял у пульта управления. Тогда я открыл дверь, на цыпочках подкрался к журнальному столику и поднял пистолет. Проверил магазин - он был полностью заряжен. После этого я почувствовал себя куда более уверенно.

   Я поднял руку и направил пистолет на мужчину, собираясь угрожающим голосом приказать ему не шевелиться. Но тут мужчина обернулся в полоборота. Взглянув в его лицо, я невольно опустил руку, в которой держал пистолет. Я словно смотрел в зеркало - мужчина оказался поразительно похожим на меня! Совсем как брат-близнец! Я постарался унять свои эмоции. Брата-близнеца у меня никогда не было, значит... Значит, этот человек ловко загримировался, чтобы выглядеть точно так же, как я. Но зачем? С какой целью?

   Пока я размышлял, мужчина вдруг полностью обернулся. Заметив меня, он на секунду напряженно замер, но почти сразу же расслабился.

   - О, ты уже проснулся, - спокойно сказал он. Я даже вздрогнул. Мужчина говорил моим голосом!

   - А я и не слышал, как ты вошел, - продолжил он, но тут увидел пистолет в моей руке и чуть нахмурился. - Оставь его. Он тебе не понадобится.

   - Кто ты? - хриплым голосом спросил я.

   - Меня зовут точно так же, как и тебя, - отозвался мужчина. - Виктор. Виктор Чандлер.

   - Что?.. Как?.. Почему?.. - мне никак не удавалось собраться с мыслями.

   Мужчина, назвавшийся моим именем, Виктором Чандлером, чуть склонил голову вбок, точь в точь, как я непроизвольно делаю иногда.

   - Понимаю, для тебя это очень неожиданно. Может выпьем и я все тебе объясню?

   Я ничего не ответил, продолжая поражено разглядывать мужчину. Так значит это именно его я видел в кабинете Финка, когда находился на грани обморока. Значит мне все-таки не причудилось, как я решил чуть раньше, когда вспоминал недавние события.

   Так и не дождавшись ответа, мужчина пожал плечами - точь в точь, как делаю я! - и направился к барной стойке. Он шел неспеша, чуть прихрамывая на правую ногу - результат далекой травмы. Об этом я догадался, потому что сам хожу точно так же, немного прихрамывая. Мужчина поставил на стойку два стакана и неторопливо стал разливать в них виски из бутылки. У меня появилось впечатление, будто я со стороны наблюдаю за самим собой. Этот человек казался моей точной копией - лицо, фигура, чуть прихрамывающая походка и даже голос были совсем как у меня.

   Мужчина взял в руки наполненные стаканы, отнес их к журнальному столику и, посмотрев на меня, приглашающее кивнул на одно из кресел. Я быстро уселся и подождал, пока мужчина сделает первый глоток. После этого схватил свой стакан, мигом осушил его и с громким стуком поставил обратно на столик.

   - Теперь говори, - потребовал я, угрожающее ткнув пистолетом в грудь мужчины. - Кто ты такой, черт подери?

   - То, что я сейчас скажу покажется тебе странным, скорей всего ты даже сразу мне и не поверишь, - мужчина покосился на пистолет, который я все еще держал в руке, - поэтому может спрячешь оружие? Оно может и выстрелить...

   - Оно не выстрелит, если я этого не захочу.

   - Конечно-конечно, но просто дело в том, что у тебя очень вспыльчивый характер.

   - С чего ты это взял? - резко спросил я.

   - Ну, мне это хорошо известно...

   - Да ну? И откуда же?

   - Мы с тобой очень похожи. Можно сказать, что мы один и тот же человек... Только из разных... Миров.

   - Выходит, ты это я, но из параллельного мира? - спросил я.

   Мужчина помолчал секунду-другую, внимательно наблюдая за мной и кивнул.

   - Да, так и есть.

   Я вспомнил девушку в белой блузке и синей юбке. Она ведь как-раз что-то и говорила про существование параллельных миров...

   - А ты не очень-то удивлен, - заметил мужчина, продолжая внимательно следить за моей реакцией.

   - Можно, сказать, что я подозревал о существовании параллельных миров, - чуть усмехнувшись, ответил я.

   - Да? Ну а я наоборот, до того, как обрел способность путешествовать по мирам не верил ни во что сверхъестественное. Значит мы с тобой не так уж и сильно похожи.

   Я снова вспомнил ту девушку. Она без конца говорила о каком-то Викторе, который создает разрывы и перемещается по ним из одного мира в другой и просила меня остановить его. И вот, этот человек, оказавшийся моей копией из параллельного мира, сидит прямо передо мной, неторопливо потягивая виски из стакана.

   - Так значит ты можешь путешествовать по параллельным мирам? - спросил я. - И как у тебя это получается? И как ты этому... научился?

   Виктор небрежно махнул рукой.

   - Не спрашивай, сам толком не понимаю. Как-то однажды мне попался в руки один энергетик. Я отпил из бутылки, но вместо способности, обещанной на этикетке получил возможность перемещаться по мирам.

   - И с тех пор ты путешествуешь по ним? Но зачем это тебе нужно?

   - Как зачем? Разве тебе не было интересно посмотреть, на параллельные миры? - Виктор спросил это обычным тоном, да и сам вопрос был вполне естественным, но я заметил, что в его глазах промелькнуло какое-то странное выражение.

   Оно сбило меня с толку, но через секунду я снова собрался с мыслями и спросил:

   - А ты не думаешь, что можешь... Кхм... Навредить параллельным мирам, без конца перемещаясь по ним?

   - Каким же образом? - казалось, Виктор совершенно искреннее удивился. - Ведь это тебе, скажем, не путешествие в прошлое. Да и к тому же в параллельных мирах я не вмешиваюсь в естественный ход событий. Они идут своим чередом, как и шли без меня. Я же просто гуляю, наблюдаю... А когда мир наскучит, я перехожу в другой. Так какой я могу нанести вред?

   Похоже, будет не так-то просто переубедить Виктора перестать перемещаться по мирам. А может та девушка знала об этом? Знала и под "нужно остановить Виктора" имела ввиду ничто иное, как убить его? Я опустил взгляд и увидел пистолет, который положил себе на колени. Черт, но не могу же я убить человека. Одно дело самозащита и совсем другое - хладнокровное, преднамеренное убийство! Да и более того, та девушка требовала прикончить не кого-нибудь, а именно этого человека - Виктора Чандлера, моего двойника из параллельного мира. Да это почти то же самое, что убить своего брата-близнеца!

   - Ну иногда я, конечно, навещаю сам себя в других мирах, - продолжал тем временем Виктор. - Интересно же узнать, как живут мои двойники. Но на личный контакт я с ними никогда не выхожу, просто наблюдаю со стороны.

   - Так-так, - сказал я. - Почему же тогда со мной решил завязать знакомство?

   - Видишь, мне стало известно, что ты вляпался в большие неприятности...

   Виктора оборвал раздавшийся вдруг странный сигнал. Извинившись, Виктор поднялся на ноги и подошел к пульту управления. Некоторое время он стоял у приборов, нажимая на какие-то кнопки и двигая рычажки. Потом вернулся ко мне и опустился на кресло.

   - Что это было? - с легким беспокойством спросил я.

   - А, это, - Виктор небрежно махнул рукой. - Все в порядке, не переживай. Просто сигнал дал мне понять, что дирижабль сбился с курса, но я уже внес нужные коррективы. Навигационная система не в порядке, нужно чинить.

   - А куда мы, собственно, держим курс?

   - Вообще-то никуда, просто кружим вокруг города, держась от него на некотором расстоянии.

   - Послушай, а этот дирижабль... Это ведь "Бриз", да?

   Виктор довольно улыбнулся.

   - Он самый, - и прежде чем я успел задать следующий вопрос, Виктор уже ответил на него: - Интересно, откуда он у меня, да? Стащил у Дейзи Фицрой в одном из параллельных миров.

   - Вот значит как...

   - Ага. Шикарное судно, а? Скоро у моей Лизы будут каникулы, она сейчас учится в Высшей Школе имени Карпова, и тогда я планирую покатать ее на "Бризе".

   Когда он заговорил о своей дочери, я помрачнел. Но несмотря на тягостное настроение, я смог заметить, что и Виктор как-то погрустнел, хотя виду старался не подавать. Наверное, он давно не видел Лизу, очень скучает по ней и нетерпением ждет начала ее каникул... У меня защемило сердце, когда мысли переключились на мою Лизу, все еще находящуюся в руках народников...

   - Так на чем мы остановились? - прервал мои размышления Виктор. - На том, что ты вляпался в большие неприятности, да? Так вот, когда я узнал об этом, меня сразу охватило чувство тревоги. Понимаешь, я стал беспокоиться о тебе так, словно ты был моим братом. Короче, я просто не мог бросить тебя в беде и начал поиски. Нашел тебя в клубе "Добрый Час", избил Финка и вытащил тебя. Вот так ты оказался здесь со мной на "Бризе". Так что у тебя приключилось, приятель? Чего ты не поделил с Финком?

   Я и все ему рассказал. Мне просто было необходимо выговориться. Единственное о чем я умолчал, так это о таинственной девушке и ее роли во всей этой истории. Разумеется, по этой причине мне пришлось кое-где приврать, но в целом мой рассказ был очень правдоподобен.

   Закончив, я поднял взгляд и посмотрел на Виктора. А с ним произошла странная перемена. Если до этого он сохранял спокойствие, то сейчас был напряжен до предела. Его пальцы так сильно вцепились в подлокотники кресла, что побелели суставы, на лице застыла напряженная маска, а глаза наоборот полыхали от переизбытка чувств. Наблюдая реакцию Виктора, я подумал, а вернее каким-то шестым чувством понял, что он с самого начала нашего разговора был напряжен, но скрывал это за показным спокойствием. И только сейчас, когда я закончил рассказ, его настоящие эмоции выплеснулись наружу, он просто не мог их контролировать.

   - Эй, с тобой все в порядке? - нарушил я затянувшееся молчание.

   Вместо ответа Виктор резко вскочил и стал с нервным видом ходить по комнате. Искоса наблюдая за ним, я в очередной раз поразился сходству наших характеров и манеры поведения - ведь я и сам, когда едва могу контролировать вдруг охвативший разум гнев начинаю мерять шагами помещение, едва замечая, что происходит вокруг. По себе зная, что Виктора в таком состоянии лучше не злить, я осторожно и мягко сказал:

   - Послушай, ты...

   Не успел я договорить, как Виктор вдруг застыл и посмотрел на меня так, словно впервые увидел. А через секунду в его глазах полыхнул едва сдерживаемый гнев. Казалось, вот-вот Виктор сорвется с места и набросится на меня. Не зная, могу ли рассчитывать на способность владения силой ветра, я положил ладонь на рукоять пистолета. Но Виктор не сдвинулся с места. Прошла секунду-другая, и его напряжение стало потихоньку спадать. Кулаки разжались, тело расслабилось, а лицо смягчилось. Однако в глазах все еще продолжали плясать недобрые огоньки...

   - Извини, если напугал тебя, - наконец произнес Виктор смиренным тоном . - Как видишь, я не лгал, когда говорил, что отношусь к тебе, как к брату. Тоже относится и к твоей дочери. Она для меня как родная и мне очень неприятно слышать, что у нее не все хорошо.

   Убедившись, что Виктор окончательно пришел в себя и угомонился, я убрал руку с пистолета.

   - Слушай, - продолжал он, - я ведь теперь не смогу преспокойно вернуться в свой мир, зная, что у тебя здесь неприятности... Знаешь что? Пожалуй, я помогу тебе спасти Лизу.

   - Поможешь мне? Как?

   - Как-как? Забыл, что я могу перенести нас в любую точку этого мира? Говоришь, Финк в твоем мире связан с народниками? Тогда вернемся к нему и хорошенько допросим, - Виктор посмотрел на свои ладони и недобро усмехнулся, - уж поверь, я над ним так поработаю, что он охотно расскажет, где находится логово народников.

   Я почувствовал радостное волнение. Кажется, у меня появился союзник. Да еще какой и с какими способностями! Вместе нам будет все по плечу. Я теперь нисколько не сомневался, что скоро верну Лизу. А та девушка еще требовала, чтобы я убил его!

   - Ну так что? - спросил Виктор. - Согласен принять мою помощь?

   - Конечно, - с чувством отозвался я. - И спасибо тебе. Даже не знаю, как бы я справился сам.

   Казалось, Виктор смутился.

   - Ладно-ладно, - пробурчал он, - благодарить меня еще рано.

   Я немного помолчал, собираясь с мыслями.

   - Знаешь, мне вот что пришло в голову, - через несколько секунд сказал я. - Не удивлюсь, если сейчас у народников я числюсь в списке самых главных врагов. Не хотелось бы еще и из Финка делать врага. Ведь когда мы спасем Лизу, нам, мне и Лизе, все равно придется очень не сладко.

   - Э-э, - непонимающе протянул Виктор и почесал подбородок. - И что ты тогда предлагаешь делать?

   - Финк всей душой ненавидит Дейзи Фицрой и будет рад избавиться от нее. Поэтому мы должны убедить его, что можем помочь ему в этом. И тогда он сам скажет, где ее логово. Нам придется схватить Дейзи и доставить ему. Ну а "Глас Народа" оставшись без предводителя скоро сам распадется. Таким образам у меня наладятся хорошие отношения с Финком, и тогда наша с Лизой дальнейшая жизнь будет спокойной и благополучной.

   Виктор помолчал секунду и кивнул.

   - Пожалуй, ты прав. Ладно, сделаем по-твоему. Вот только знай, в переговорах я не силен...

   - Я сам буду говорить с Финком. Ты главное сдерживай себя.

   - Постараюсь контролировать свои чувства, - пообещал Виктор. - Ладно, когда отправляемся?

   Я сразу поднялся на ноги.

   - Чем быстрее, тем лучше.

   Виктор ухмыльнулся.

   -Значит прямо сейчас. Но сначала должен тебя кое о чем предупредить.

   Я невольно напрягся.

   - В кабинет Финка мы сможем попасть только через Ничто. Это такое место, которое находится между мирами. Не знаю, как оно называется, поэтому сам дал ему имя. Так вот, когда мы попадем в Ничто, всегда держи меня за руку. Там очень легко заблудиться. Если потеряешься, я уже могу и не найти тебя... Ты все понял?

   - Да, - кивнул я.

   - Хорошо. Тогда подожди немного.

   Виктор подошел к пульту управления и стал двигал какие-то рычажки. Через некоторое время он вернулся ко мне.

   - Я поменял курс "Бриза", - пояснил он. - Теперь он причалит к крыше одного дома и будет находиться там. Незачем попросту трать топливо.

   Я понимающе кивнул.

   - Хорошо, - Виктор внимательно заглянул мне в глаза. - Ты готов?

   - Готов, - твердо ответил я.

   - Тогда приступаем.

 

7.

   Виктор приступил к открытию разрыва (или как это явление правильно называется? Портал? Дверь в другой мир? Или как-то совсем по-другому?). Однако он делал это иначе, чем та таинственная девушка. Казалось, что ей требовалось физическое усилие, чтобы создать разрыв. Виктор же даже не шелохнулся. Он просто стал смотреть куда-то в сторону отсутствующим взглядом, и лишь сомкнувшиеся на переносице брови выдавали его умственную работу.

   Через секунду-другую возник разрыв. Но выглядел он совсем не так, как те, которые открывала девушка. Ее разрывы сравнимы с окнами, через которые можно заглянуть в другие миры. А то, что создал Виктор напоминало некое неприятное абсолютно черное пятно, внутри которого, казалось, что-то шевелилось...

   Виктор нащупал мою руку, крепко сжал ее и направился к этой самой черной дыре. Сделав очередной уверенный шаг, он скрылся в ней. Осталась только его рука, крепко державшая мою ладонь. Я заколебался и сбавил шаг. Идти в эту черную, отвратительную, шевелящуюся дыру совсем не хотелось. Но тут рука Виктора сильно и требовательно потянула меня за собой. Я был вынужден подчиниться и шагнул прямо в центр этой черной пакости.

   Через мгновение все пропало. Непроглядная тьма окружила меня со всех сторон. Я чувствовал, что рука Виктора продолжает тянуть меня куда-то вперед, но не видел ни Виктора, ни его руки, ни даже самого себя. Давящая темнота страшила, и я помимо своей воли стал поддаваться панике. Не знаю уж, что послужило тому причиной, возможно я невольно сильней сжал пальцы Виктора, но он почувствовал мое состояние и успокаивающее произнес:

   - Не переживай, все в порядке, - его голос звучал как-то глухо и казалось, что доносился откуда-то издалека, - мы уже почти пришли. Вон там впереди, видишь?

   Но я ничего не видел, кроме кромешного мрака. Однако уже спустя секунду где-то впереди появился голубоватый огонек. Он довольно быстро увеличивался в размерах, будто летел навстречу. Через некоторое время вдруг вспыхнул, да так ярко, что я невольно зажмурился. А когда открыл глаза, увидел, что тьма пропала. Теперь нас - я уже отчетливо видел и себя и Виктора - окружала некая голубая бездна. Вокруг не было никаких ориентиров, не на чем было остановить взгляд, один только однородный голубоватый цвет, поэтому хоть мы и продолжали идти, но казалось будто совсем не продвигаемся вперед.

   - Где это мы? - спросил я, спустя какое-то время.

   - Это и есть Ничто, - не оборачиваясь, сказал Виктор, и хоть мы и были совсем рядом, но его голос все равно доносился словно издалека. - Отсюда можно попасть куда угодно. Если присмотришься, то увидишь другие миры.

   - К чему присматриваться? - удивленно спросил я. - Вокруг же ничего нет!

   - Просто смотри куда-нибудь вдаль.

   Я последовал совету, но по началу ничего нового не увидел. А потом стали происходить какие-то изменения. То тут, то там появлялись неясные образы. Я поочередно пристально присматривался к ним, и они постепенно начинали приобретать знакомые формы и очертания. Некоторые из них становились домами, другие чьими-то квартирами, третьи превращались в переулки... Когда я останавливал взгляд на каком-то одном образе, он начинал обрастать более подробными деталями.

   Продолжая идти за Виктором, я без конца оглядывался по сторонам, неустанно поражаясь увиденному. Вокруг, куда ни посмотри, простирались кусочки других миров. Они были повсюду - и под ногами, и на головой, и слева, и справа. Одни находились совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, другие же - очень далеко, но не смотря на это я мог отчетливо их рассмотреть. Ясно, что здесь, в этом месте, действуют неизвестные нашей науке законы физики...

   Один из таких кусочков другого мира чем-то привлек мое внимание. Я стал его внимательно рассматривать, и под моим взглядом он становился все более живым и выразительным. Это была чья-то небогатая квартира. Обычная, ничем непримечательная комната показалась мне очень знакомой... Тем временем в ней стали происходить какие-то действия. Появились неясные тени, похожие на темные фигуры. Они без конца замелькали и мельтешили по всему помещению, и понять, что происходит было весьма затруднительно, можно было лишь строить догадки... Но постепенно фигуры людей вырисовывались и обрастали новыми подробными деталями, и две из них стали вполне узнаваемыми людьми. Одним из них оказался никто иной, как Виктор Чандлер, один из моих двойников. Он держал за руку маленькую девочку, оказавшуюся Лизой. Вместе они выбежали из комнаты и оказались в коридоре. По всей видимости, они очень спешили и чтобы ускориться Чандлер взял Лизу на руки и со всех ног бросился бежать по коридору...

   Я точно знал, что в моей жизни таких событий никогда не происходило. Но не смотря на это, и комната, и коридор, по которому бежал Чандлер с Лизой на руках казались очень знакомыми. Я когда-то там уже был, но в том месте в моей жизни события разворачивались несколько иначе... Я усердно размышлял и даже стал кое-то понимать и вдруг натолкнулся на Виктора, который вдруг остановился.

   - Пришли, - сказал он, обернувшись.

   Я кивнул и, шагнув вперед, встал рядом с ним. Прямо перед нами располагался кабинет Финка. Сам Финк стоял у окна, спиной к нам, и курил сигарету.

   - Ты готов? - спросил Виктор.

   - Готов, - уверенно отозвался я.

   - Только помни - действовать нужно быстро. Финк обладает сильными способностями... Впрочем, думаю, ты и сам знаешь. Нельзя позволить ему пустить их в ход, иначе он нас по стенке размажет.

   Я вспомнил, как хорошо Финк управляет силой электричества и внутренне содрогнулся. Мои переживания не ускользнули от проницательного взгляда Виктора.

   - Ладно, - сказал Виктор. - У меня уже есть опыт в неожиданных нападениях, поэтому я начну первым. Не возражаешь?

   - Нет, - покачал я головой. - Но что ты собираешься делать?

   - Нужно как следует напугать его, чтобы он не посмел использовать свои способности. Короче просто предоставь все мне. Но возможно мне все-таки понадобится твоя помощь, так что будь готов подключиться.

   Я кивнул.

   - Хорошо, - Виктор глубоко вздохнул. - Тогда...

   Он взял меня за руку, мы одновременно шагнули вперед... И спустя долю секунды оказались в кабинете Финка. Все произошло мгновенно и абсолютно бесшумно. Виктор отпустил мою руку и со скоростью молнии метнулся вперед. Он двигался, не издавая ни звука - густой ковер заглушал шаги. И когда он был уже совсем рядом с Финком, тот словно почувствовал неладное и стал оборачиваться. Но прежде чем он успел полностью повернуться, Виктор схватил его за плечи и с силой бросил на середину комнаты. Потеряв равновесие, Финк упал на спину недалеко от меня.

   Взглянув ему в лицо, я увидел сосредоточенное выражение глаз, нахмуренные брови и понял, что Финк собирается пустить в ход свои способности. Виктор тоже догадался об этом, юркнул вперед и занес ногу для удара по лежачему противнику. Я вспомнил, что произошло на "Миранде", когда сильно рассердился, чем невольно вызвал сильнейший ураган. Неизвестно, что произойдет с психикой Финка, если он почувствует неожиданную, сильную боль. Черт знает, как это скажется на его способностях. Нам с Виктором может прийтись очень несладко... Поэтому прежде чем он успел нанести удар ногой, я выхватил из кармана пистолет и направил его на нашего противника.

   - Не смей, Финк, - сказал я, придав голосу угрожающую интонацию. - Только попробуй и тут же заимеешь дырку помеж глаз.

   Мой холодный тон подействовал на Финка. Он мгновенно сник, а напряженное выражение спало с его лица. Очень медленно он принял сидячее положение, переводя испуганный взгляд с пистолета на меня и обратно.

   - Чандлер, - всхлипнул он. - Не убивай...

   Тут ко мне, ухмыляясь во весь рот, подошел Виктор. Финк посмотрел на него и вздрогнул всем телом.

   - Что... Кто ты? - прошептал он. - Как это... Почему?..

   - Это мой брат-близнец, - ответил я, чуть улыбнувшись.

   - Что?.. Близнец? - пролепетал Финк заплетающимся голосом. - У тебя есть брат?

   - Да, есть, - грозно сказал Виктор. - И я очень разозлился, узнав как ты обращался с моим братом. Но еще сильней я разозлился, когда он рассказал мне, что его дочь, мою племянницу, насильно удерживают в своем логове эти звери народники.

   - Народники... В своем логове... Вашу племянницу, - тупо повторял Финк. Казалось, от страха он совсем туго стал соображать.

   - Да, - мотнул головой Виктор, - поэтому лучше бы тебе сказать, где находится штаб-квартира народников, иначе я тебя, - вместо продолжения фразы Виктор смачно захрустел костяшками пальцев.

   - Штаб-квартира народников? - Финк округлил глаза. - Но я не знаю, где она...

   Виктор зарычал. Слишком наиграно, как мне показалось, но на Финка подействовало. Он еще сильней задрожал и стал ползти назад, лепеча испуганным голосом:

   - Я не знаю... Не знаю, где штаб-квартира... Фицрой мне не говорила. Поверьте мне! Я говорю правду. Не знаю... Не знаю...

   Финк столкнулся спиной об письменный стол, понял, что дальше ползти некуда и замер.

   - Последний раз спрашиваю - где Фицрой держит дочь моего брата? - угрожающим голосом спросил Виктор.

   - Не знаю, честно словно! - всхлипнул Финк.

   - Ну все, я потерял терпение!

   Виктор направился было к письменному столу, но я остановил его рукой. Виктор подмигнул мне, показывая, что всего лишь играет роль, однако было видно, что он и в самом деле начинает выходить из себя. Я подошел к Финку, присел перед ним на корточки и сказал почтительным голосом:

   - Послушайте, Финк, на самом деле мы вам не враги и зла вам не желаем. Скажите, где находится штаб-квартира народников? Мы с братом проникнем туда, возьмем в плен Дейзи Фицрой и доставим ее вам. Вы ведь хотели бы поквитаться с ней и покончить с "Гласом Народа"? Мы можем вам помочь в этом.

   - Но я в самом деле не знаю...

   Финк весь дрожал от страха и едва не плакал. Я несколько минут наблюдал за ним внимательным взглядом, затем поднялся на ноги. Скорей всего он говорил правду. Находясь в подобном состоянии вряд ли он смог бы так долго и упорно молчать. Да и откуда он вообще мог знать о местонахождении штаб-квартиры народников? Дейзи не настолько глупа, чтобы раскрывать ее кому попало.

   На секунду Финк перестал всхлипывать, поднял голову и украдкой посмотрел на меня. Мы встретились взглядами, и Финк поспешно отвел глаза в сторону. Но я успел заметить в них промелькнувшее жгучее злобное выражение. Финк ненавидел меня всей душой. И я отчетливо понял, что даже если бы захватил Дейзи Фицрой в заложницы и сдал ее Финку, он бы все равно не стал моим союзником. Нет, после всего, что произошло, после всех обид, унижений и побоев он уже никогда не встанет на мою сторону, а наоборот постарается испоганить мою жизнь. Выходит, когда я спасу Лизу против нас будет практически весь город - и Дейзи со своими народниками и Финк, которому подчиняются почти все копы... Но пока еще рано думать, как мы будем выкручиваться из всей этой передряги, сейчас главное найти Лизу.

   Виктор подошел ко мне и негромко сказал:

   - Думаю, он в самом деле не в курсе, где логово Фицрой.

   - Похоже на то...

   - Так что будем делать?

   - Я... Не знаю.

   Финк притих. Он немного успокоился, даже осмелел и стал бросать на нас косые взгляды.

   - Послушай, - полушепотом сказал я Виктору, - а почему мы бы нам не вернуться в Ничто и оттуда не перенестись сразу в штаб-квартиру народников?

   - Не получится, - Виктор покачал головой. - Чтобы так сразу попасть в определенное место, нужно хорошо представлять, как оно выглядит.

   Я вспомнил, как в Ничто под моим взглядом появлялась и обрастала деталями небольшая сценка, вспомнил, как постепенно появлялись комната, люди, коридор. Я сказал об этом Виктору.

   - Э-э, и на что ты намекаешь? - непонимающе спросил он.

   - Может нам попробовать таким образом восстановить в Ничто весь город и обыскать его? Может тогда найдем логово Фицрой и переместимся в него?

   - Эх, если бы на деле все было так просто, как на словах! - с неподдельной горечью в голове сказал Виктор. - На то, чтобы воссоздать и осмотреть в Ничто весь город потребуется столько же времени, сколько понадобилось бы для обыска целого города в реальном мире.

   Я исчерпал запас идей и замолчал. Виктор тоже больше ничего не говорил. На некоторое время воцарилась тишина.

   - Эй, а как же тогда ты связываешь с Фицрой, если не знаешь, где ее искать? - спросил Виктор вдруг.

   Его голос прозвучал настолько грубо и жестко, что Финк вздрогнул. Однако дрожать и всхлипывать уже не стал - похоже, догадался, что мы поверили ему и теперь был уверен, что вреда ему больше не причиним.

   - Я пишу записку, привязываю ее к лапке почтового голубя и отпускаю его в окно, - Финк указал рукой в сторону клетки, в которой сидел голубь. - Он доставляет записку Микаэлю, и тот в ответ пишет записку или же приходит ко мне, если в том есть необходимость.

   - Микаэль, значит? - продолжал докапываться Виктор. - Выходит, лично с Фицрой ты дел не ведешь?

   - Мы с Фицрой условились, что если мне понадобится сообщить ей что-то очень важное, я зашифрую сообщение специальным кодом, которого никто кроме нас двоих не знает. Это Фицрой придумала на тот случай, если голубя каким-то образом перехватят ее враги. А Микаэль, получив зашифрованное сообщение, тут же относит его Фицрой.

   Финк замолчал и посмотрел на Виктора таким взглядом, будто ожидал услышать похвалу за свое прилежное поведение и желание сотрудничать. Но Виктор ничего не ответил. Он задумчивым взглядом смотрел на голубя в клетке. Затем подошел к окну и стал к чему-то приглядываться. С виду казалось, что у него в голове вертелась какая-то идея. Решив не отвлекать Виктора от размышлений, я лишь молча наблюдал за ним.

   Наконец, придя к какому-то умозаключению, он подошел ко мне и подмигнул.

   - У меня тут кое-какая мысль назрела.

   - Ага, по тебе это было заметно. Так что ты придумал?

   - Мы отправим Микаэлю зашифрованное послание.

   - И что будет в послании?

   - Совершенно без разницы! Самое важное состоит вот в чем - как поступит Микаэль, получив зашифрованное сообщение? Наверное, сразу же понесет его в штаб-квартиру Фицрой, так?

   - Полагаю, что так. Но я все равно не понимаю твою мысль... К чему это все приведет?

   Вместо ответа Виктор посмотрел на Финка и спросил у него:

   - Эй, у тебя найдется пара аэрокрюков?

   Меня кольнула неприятная догадка.

   - Так что ты задумал-то? - повторил я с опаской в голосе.

   - Два аэрокрюка? Думаю, найдется, - ответил Финк.

   Виктор снова подмигнул мне.

   - Тогда все отлично. Иди-ка сюда.

   Мы подошли к окну.

   - Что ты видишь?

   - Улицу. Тротуар, дома...

   - А над крышами домов? - перебил Виктор.

   - Аэрорельсы.

   - Вот именно!

   - Подожди, ты же не хочешь сказать, что, - поражено сказал я, но фразу не смог закончить - Виктор снова перебил меня.

   - Именно это и хочу сказать! - заявил он. - Мы выпустим голубя с посланием и будем преследовать его по рельсам!

   Между нами завязался жаркий спор. Я утверждал, что угнаться за голубем это совершенно безнадежная затея. Птица довольно быстрая, юркая и может полететь в ту сторону, в которую рельсы не проводили. Да и опыта в езде по аэрорельсам у меня почти не было...

   Виктор же активно возражал. Он заявлял, что его затея не такая уж безумная, как может показаться на первый взгляд. Чтобы преследовать голубя, не упуская его из виду, не отставая и вовремя перескакивая на нужные рельсы, безусловно, требуется определенная сноровка. И к счастью у него, Виктора, она была. Поэтому он поедет первым и будет преследовать голубя. Ну а я буду позади. Единственное, что от меня будет требоваться - это сильно не отставать от Виктора и следить, не началась ли погоня. И если за нами увяжутся копы, то мне нужно будет сдувать их ветром с аэрорельс. Ну а насчет того, что рельсы, мол, есть не везде, это глупости, - уверенно заявил Виктор. На самом деле они плотно опутывают весь город, поэтому не стоит волноваться, что голубь может свернуть туда, куда еще не прокладывали рельсы.

   Несмотря на вполне разумные доводы Виктора, я продолжил упрямиться. Тогда он предложил мне выдвинуть какие-нибудь свои идеи. Мы рассмотрели и обсудили несколько. Одной из них была такая - мы пишем Дейзи от лица Финка зашифрованное сообщение, что он, Финк, мол будет ждать ее в определенном месте, чтобы с глазу на глаз обсудить какой-то очень важный вопрос. Когда Дейзи явится на встречу, мы ее схватим, допросим, узнаем, где она держит Лизу и направимся туда, в сопровождении самой Дейзи, если потребуется... Хорошенько взвесив все плюсы и минусы этого плана, мы пришли к единогласному убеждению, что план слишком рискованный. Очень уж много может произойти неприятных неожиданностей...

   Мы рассмотрели еще несколько вариантов, но и они нас не удовлетворили. В результате мне таки пришлось согласиться с первоначальным планом Виктора.

   Тогда он поинтересовался, где находятся аэрокрюки. Финк ответил, что в нижних помещениях, заявил, что сам может их принести и даже уже двинулся к дверям. Я тут же поднял пистолет, а Виктор зарычал, как злобный пес. Финк сник и упавшим голосом сказал:

   - Раз мне не доверяете, тогда я могу поручить это дело одному из своих приближенных.

   - Вот это уже более здравая мысль, - одобрил Виктор. - Только не смей предупредить его о нас, иначе первая пуля достанется тебе.

   Финк кивнул с унылым видом и приказал кому-то по селектору принести два аэрокрюка. Через некоторое время пришел охранник, держа в руках два аэрокрюка. Мы с Виктором заблаговременно спрятались в укромных местах - он в шкафу, а я за шкафом. Я неотрывно следил за Финком - не передаст ли он охраннику какой-нибудь условный сигнал. Но Финк не сделал ни малейшей попытки предупредить его о нас - знал, что находится под прицелом пистолета. Охраннику явно было любопытно, зачем его начальнику понадобились два аэрокрюка, но Финк не счел нужным вдаваться в объяснения. Когда охранник покинул кабинет, мы с Виктором вышли из своих укрытий.

   Настало время придумать, какой послание отправить Дейзи. Нам было важно узнать, куда его понесет Микаэль, а что именно будет в сообщении для нас не имело особого значения. Поэтому Виктор предложил написать что-нибудь угрожающее или шутливо-язвительное, но я с упреком заметил, что для ребячества не самый подходящий момент. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы Дейзи каким-то образом догадалась, что я активно ее разыскиваю. В итоге от лица Финка мы составили такое сообщение:

   "Довожу до вашего сведения, что мои люди недавно засекли Чандлера в Финктоне. Схватить его не получилось, он сбежал. Но возможно до сих пор находится где-то неподалеку, поэтому мои люди теперь наготове. Когда его схватят, сразу же доложу вам."

   Мы перечитали сообщение и остались вполне довольны им. Оно было правдиво, и не вызовет у Дейзи никаких подозрений. Потом Финк зашифровал его под нашим самым пристальным контролем. После этого мы, используя предоставленный Финком код, расшифровали сообщение, чтобы удостовериться, что Финк не оставил в нем скрытого, предупреждающего об опасности послания для Дейзи Фицрой. Затем Виктор свернул бумагу в трубочку, прикрепил ее лапке голубя, вернулся ко мне и, кивнув на Финка, спросил:

   - Что будем делать с ним?

   - Вырубим, свяжем и бросим вон в тот шкаф, - пренебрежительно сказал я.

   - Помнится, ты хотел наладить с ним дружеские отношения, - заметил Виктор. - Но подобное обращение не поспособствует этому.

   - Это уже не важно, - ответил я. - Он затаил на меня злобу и попытается жестко отомстить, даже если мы схватим для него Дейзи.

   Мы говорили полушопотом, поэтому Финк вряд ли услышал хоть слово из нашего разговора. Однако он догадался, что мы затеяли недоброе и поэтому когда Виктор направился к окну, стал наблюдать за ним напряженным взглядом. Чтобы привлечь к себе его внимание и развязать Виктору руки, я махнул пистолетом и сказал:

   - Осталось еще кое-то...

   Финк невольно отвлекся, отвернулся от Виктора и чуть удивленно посмотрел на меня.

   -И что же?

   -Нам нужно обсудить еще одну деталь, - начал говорить я.

   Финк заинтересовался и совершенно позабыл о Викторе. Тот тут же воспользовался этим - подскочил к Финку и треснул его по затылку. Финк замертво повалился на пол. Ни я, ни Виктор даже не потрудились придержать его, чтобы смягчить падение. Крепко связав Финка по рукам и ногам, и сунув в рот кляп, мы спрятали бездыханное тело в шкафу.

   Затем мы прикрепили к рукам аэрокрюки и направились к большому окну. По пути, я достал из клетки почтового голубя с привязанным к его лапке нашим сообщением для Дейзи. Виктор открыл окно, и в кабинет тут же хлынул прохладный, свежий воздух. Несколько секунд мы с удовольствием наслаждались им. Затем Виктор высунулся в окно, выглянул на улицу и поискал глазами ближайшую рельсу. Найдя ее, он обернулся на меня.

   - Хорошо, я иду первым, - сказал Виктор. - Ты выпускаешь голубя, я выпрыгиваю за ним, а когда пристыкуюсь к рельсе, прыгаешь и ты. Все понятно?

   Я кивнул.

   - Ну хорошо, - Виктор глубоко вздохнул. - Ты готов?

   - Готов, - отозвался я. - А ты?

   - Тоже. Поехали!

   Я выпустил голубя. Взмахнув крыльями, он легко выпорхнул в окно. Виктор вскочил на подоконник и прыгнул вслед за птицей. Я тут же высунулся из окна и выглянул вниз на улицу. Виктор падал недолго. Через полсекунды магнит на аэрокрюке притянул его к рельсе. После этого и я выпрыгнул из окна...

 

8-1.

   ...Секунду-другую мы переводили дыхание. Потом я спросил:

   - Так куда полетел голубь?

   Виктор острожно высунулся из подворотни, в которой мы спрятались, после того, как спрыгнули с рельс, и показал на большое двухэтажное здание из красного кирпича.

   - Кажется, голубь залетел в одно из окон того дома.

   - А в какое именно ты не успел заприметить?

   - Кажется, оно на втором этаже. Дай мне секунду, - Виктор несколько секунд приглядывался, а потом негромко воскликнул: - Вот оно! Видишь? Вон то окно открыто! Оно не закрыто и без занавесок! Скорее всего голубь залетел именно в него.

   И мы стали молча и пристально наблюдать за этим окном. Через какое-то время слова Виктора подтвердились - я заметил, как в глубине квартиры мелькнула фигура человека. В поле моего зрения она попала всего на долю секунды, но я сразу же догадался, кто находится в квартире. Очень высокий рост, черная кожа, богатырская фигура - человек с такими приметами сразу узнается.

   - Это Микаэль! - выдохнул я. - Все, пошли!

   - Куда это ты собрался? - спросил Виктор, преградив мне путь рукой.

   - Как куда? Навестить Микаэля!

   - Да, ты уже говорил. И что? Ты же не думаешь, что штаб-квартира Фицрой находится в этом здании? Приглядись к нему еще раз! Это многоквартирный, жилой дом. Сильно сомневаюсь, что Фицрой стала бы устраивать логово для тайных совещаний в таком людном месте.

   Я был вынужден признать правоту Виктора.

   - Так что тогда мы будем делать?

   - Микаэль уже получил послание, увидел, что оно зашифровано и понял, что должен как можно быстрее доставить его Фицрой. А раз так, значит скоро он выйдет из дома. Нам остается только ждать.

   Бездействие мне совсем не нравилось, особенно теперь, когда мы были уже почти у цели. Чтобы как-то справиться с нетерпением, я постарался чем-нибудь отвлечься. Мое внимание привлекли аэрорельсы, с которых мы с Виктором совсем недавно спрыгнули.

   Да, погоня за голубем была действительно безумной. Виктор без конца перескакивал с одной рельсы на другую. Да так резко и неожиданно, что я едва поспевал за ним. За все время нашей поездки белого голубя, за которым мы гонялись, я даже ни разу не видел. Мне оставалось лишь надеяться, что Виктор не теряет птицу из виду. Хотя по тому, как резко и часто он менял направления, у меня складывалось впечатление, будто он давно упустил голубя и теперь мечется с рельсы на рельсу в беспорядочных поисках... Погоня длилась недолго - всего минут десять, не дольше. За это время мы не успели привлечь внимание копов - по пути не встретилось ни единого патрульного...

   Воспоминания о поезде оборвались, когда Виктор стал дергать меня за рукав.

   - Эй, он вышел из дома.

   Микаэль пару секунд стоял у крыльца, воровато оглядываясь по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, он повернулся к нам спиной и пошел дальше по улице. Мы выждали некоторое время, позволяя Микаэлю отдалиться на небольшое расстояние, затем последовали за ним. Проводить слежку в этот час было непросто. Уже смеркалось, но все же еще было недостаточно темно, чтобы мрак мог хорошенько спрятать нас. Однако Микаэль шел не оборачиваясь, поэтому некоторое время мы пребывали в уверенности, что он не подозревает о слежке.

   Но потом совершенно неожиданно он вдруг юркнул в ближайшую подворотню. До нее было около сотни метров, поэтому мы с Виктором со со всех ног бросились бежать к ней, боясь упустить нашего преследуемого. Когда мы забежали в полутемную подворотню, которая заканчивалась тупиком, Микаэля в ней не оказалось. Пару секунд мы в нерешительности топтались на месте, недоумевая, куда подевался Микаэль. Не мог же он раствориться в воздухе?!

   Вдруг из ниши в стене вышла черная тень. Она молнией метнулась за спину Виктора и на него тотчас обрушился страшный удар. Виктор рухнул, как подкошенный. Нападающий ни медля ни на мгновение резво подскочил ко мне, схватил за горло и крепко его сжал. Дыхание тут же перехватило. Я стал извиваться, пытаясь освободиться от стальных тисков. Мое тщетные попытки не доставили человеку никаких неудобств. Он еще сильней сжал мое горло, и так высоко поднял руки, что я перестал чувствовать опору под ногами.

   От недостатка кислорода в ушах даже стало гудеть. Сквозь этот шум послышался знакомый голос.

   - К сожалению, я сейчас очень спешу, - сказал Микаэль. - Нужно кое-что кое-куда срочно доставить. Поэтому я не могу уделить вам много внимания, так что давайте покончим со всем поживее. Кто вы? Я вас заприметил из окна, когда еще был дома. А потом слышал стук ваших шагов за спиной, когда шел по улице. Что ни говори, сыщики из вас никакие. Так кто вы ребята такие и чего хотели от меня?

   Тут Микаэль наконец разглядел меня как следует в полумраке.

   - Чандлер! - удивленно воскликнул он. - Вот так встреча! Вот те на! Мы тебя повсюду ищем, а надо-то было всего лишь немного подождать, и ты бы сам ко мне явился!

   Я задыхался. В очередной раз я попытался дернуться всем телом, чтобы попытаться освободиться... Но вместо этого произошло совсем другое - совершенно непроизвольно я вызвал порыв ветра. Пальцы Микаэля ослабли и разжались, а самого черного гиганта с ошеломляющей силой отбросило назад. Как только крепкие пальцы отпустили мое горло, я упал на колени, и закашлялся, пытаясь перевести дыхание. Микаэль ударился об стену дома и соскользнул по ней на тротуар. Тут в себя наконец пришел Виктор. Он резко вскочил и стал обрушивать на Микаэля поток ударов ногами.

   Но он, видимо, совсем знал с кем связался. Микаэль, едва обращая внимание на пинки, поднялся на ноги, схватил одной рукой Виктора за рубашку, а другую сжал в огромный кулак и для широко замаха отвел ее назад. Я понял, что если срочно не выручить Виктора из беды, ему придется совсем худо. Мысль мелькнула в голове, и очередной порыв ветра сбил Микаэля с ног. Рука его продолжала крепко держать рубашку Виктора, и падая он утянул его за собой. Каким-то образом Виктору удалось изловчиться, освободиться от хватки и вскочить на ноги.

   Я подошел к барахтающемуся на тротуаре Микаэлю и спросил дрожащим от гнева голосом:

   - Где моя дочь?

   На пухлых губах Микаэля заиграла издевательская усмешка.

   - А ты попробуй меня разговорить!

   На свою беду Микаэль не знал, что в том состоянии, в котором я пребывал меня лучше было бы не злить. Почти не контролируя свой гнев, я вызвал небольшой вихрь. Он поднял Микаэля в воздух на пару метров над землей и стал крутить его во все стороны. Смачно захрустели кости рук, ног, пальцев, переламываясь сразу в нескольких местах... Вытаращив глаза так сильно, что они едва не выкатывались из глазниц, Микаэль истошно заорал, не в силах переносить страшные муки.

   - Прекрати! - вопил он на всю улицу. - Прекрати! Я скажу! Скажу! Хватит!

   Я ослабил силу вихря, и тело Микаэля плавно опустилось на землю, почти не причинив ему дополнительной боли.

   - Так где моя дочь? - повторил я вопрос. Гнев мой мало-помалу остывал, но я знал, что в случае чего он снова может мигом вспыхнуть...

   Однако Микаэль ответил не сразу. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Наконец, очень слабым голосом он назвал адрес.

   - Твоя дочь во второй комнате, в спальне, - шептал он. - А Дейзи приносит еду ей и никого больше в ту комнату не пускает. С твоей дочерью она хорошо обращается, поверь...

   Микаэль продолжал что-то бормотать, явно пытаясь задобрить меня. Я отвернулся и посмотрел на Виктора. Он тоже посмотрел на меня с открытым восхищением в глазах. Но где-то в глубине его взгляда промелькнуло и другое выражение - ужас. В этом не было ничего удивительного - после увиденного, любой бы стал страшиться меня. Я и сам опасался своей способности. В моменты сильного гнева она многократно усиливалась и становилась совершенно неконтролируемой.

   - А неплохо получилось, а? - подмигнул мне Виктор. - Теперь даже не пришлось следить за ним и тратить время.

   - Думаешь, он сказал правду?

   - Эй, ты нам правду сказал?

   Не дожидаясь ответа, Виктор наступил каблуком на сломанные пальцы Микаэля и с садистким удовольствием придавил их. Микаэля взвыл от боли.

   - Да-да, правду!

   Виктор убрал ногу и улыбнулся мне.

   - Думаю, он не врет. Во всяком случае на его месте я бы уж точно не мог бы врать. Да и к тому же мы можем проверить ту квартиру, и если Лизы там не окажется, вернуться сюда и продолжить допрос.

   - Шутишь? - скептически сказал я. - Путь ведь неблизкий. Нам потребуется немало времени. Пока дойдем до туда, обнаружим, что Микаэль соврал и вернемся назад - возле него уже столпится куча зевак.

   Виктор мотнул головой.

   - А вот и нет. На все у нас уйдет не больше десяти секунд.

   - Это как? - заморгал я.

   - Мы совершим переход через Ничто.

   - Но ты же говорил, что не можешь перемещаться в те места, которые не знаешь, как выглядят.

   - Да, но мы теперь знаем точный адрес. Это значительно облегчит поиски.

   Где-то вдали послышались голоса и звуки шагов.

   - Кажется, сюда уже кто-то идет, - заметил я.

   - Неудивительно, учитывая, как он орал, - усмехнулся Виктор, а затем сосредоточенно уставился куда-то в сторону. Через секунду на том месте, куда он смотрел, расползлась черная, отвратительная дыра.

   - Пошли! - сказал Виктор, взял меня за руку, и мы одновременно шагнули в дыру.

   Через несколько секунд темный переход закончился, и мы снова оказались в голубой бездне. Виктор продолжил мыслительную работу, и перед нами появились какие-то образы. Сначала они были совсем неясными, затем постепенно вырисовывались, приобретая знакомые очертания и вскоре приняли окончательную форму. Перед нами появилась какая-то обставленная бедной мебелью комната. Я узнал помещение - это была та самая спальня, в которой состоялась меня первая и единственная личная встреча с Дейзи Фицрой. На кровати сидела девочка. Едва я только взглянул на нее, как мое сердце тут же сжалось - это была Лиза.

   Я хотел было тут же перейти в комнату, но Виктор удержал меня.

   - Не будем терять время, - сказал он, - ты иди к дочери, а останусь здесь, и пока вы будете возвращаться сюда, открою проход к "Бризу".

   - Договорились.

   Затем я шагнул вперед и оказался в спальне. Лиза заметила меня не сразу. Она продолжала неподвижно сидеть на кровати, глядя куда-то в сторону. Только когда я почти вплотную подошел к ней, она вздрогнула, почувствовав чье-то присутствие и подняла взгляд. Сначала в глазах Лизы появилось удивление, а затем ее лицо озарилось радостью.

   - Папочка! - счастливо вскрикнула она и спрыгнула с кровати.

   Я присел на колени и, когда Лиза подбежала ко мне, крепко ее обнял. В таком положении мы пробыли несколько минут, позабыв обо всем на свете. Лиза тихонько всхлипывала у меня на плече, я и сам расчувствовался и бессвязно что-то бормотал, гладя дочку по голове. Наверное, это был самый счастливый момент в моей жизни.

   Затем я заметил появившуюся посреди комнаты безобразную черную дыру. Я сказал Лизе, что нам пора уходить и велел ей закрыть глаза и не открывать их, пока я не разрешу. Лиза сильно удивилась и спросила в чем дело. Я ответил, что времени для объяснений мало и попросил ее не спорить. Лиза кивнула и послушно зажмурила глаза. Я поднял ее на руки и вошел в черную дыру.

   Через некоторые время мы оказались в голубой бездне. Виктора нигде не было. Это не на шутку испугало меня. Но прежде чем паника успела разрастись, послышался знакомый голос.

   - Я здесь.

   Я обернулся и увидел Виктора. Он скользнул по мне взглядом и посмотрел на Лизу. В его глазах появилось какое-то странное выражение, а лицо на секунду скривилось, словно от острой боли. Виктор резко отвернулся.

   - Все в порядке? - спросил я.

   - Да, - отозвался он. - Идем.

   Я перехватил дочку поудобней и последовал за ним. Лиза обвила руками мою шею и спросила прямо в ухо:

   - Уже можно открывать глаза?

   Я не сводил взгляда со спины Виктора, поэтому заметил, как он вздрогнул, услышав голос Лизы.

   - Пока нет, милая, - ответил я дочери. - Потерпи еще немного.

   - Хорошо, - Лиза еще крепче обхватила мою шею.

   Наконец, Виктор вывел нас из Ничто. Мы оказались на крыше высокого, многоэтажного здания. У ближайшего к нам края крыши был причален "Бриз". Виктор подошел к гондоле дирижабля и открыл дверцу. Но внутрь заходить не стал, а обернулся на меня и приглашающее махнул рукой.

   - Вот и все, - сказал он. - Дело сделано. Может выпьем, прежде чем навсегда распрощаемся? Как ты на это смотришь?

   Ничего ему не ответив, я поставил Лизу на ноги и ласково ей сказал:

   - Можешь открыть глаза, милая.

   Лиза стал оглядываться по сторонам, пытаясь понять, где мы оказались. Я показал ей на "Бриз".

   - Лиза, хочешь покататься на этом судне?

   - Да, Лиза, мы можешь полетать на нем вместе, - сказал Виктор, подойдя к нам.

   Лиза посмотрела на него и вздрогнула.

   - Пап, кто это? - прошептала она.

   - Не бойся, милая, - нежно сказал я, пытаясь успокоить разволновавшуюся дочь. - Я тебе попозже все объясню.

   - Да, Лиза, не бойся, - подхватил Виктор и улыбнулся какой-то странной, напряженной улыбкой. - Скоро ты все поймешь.

   - Пап...

   Лиза внимательно посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Виктора... И тут я догадался, что она не может понять, кто из нас ее настоящий отец. Это не в малой степени меня огорчило.

   - Подожди меня в дирижабле, милая, - сказал я. - Через пару минут я к тебе подойду. И ничего не бойся, милая, теперь уже все хорошо.

   Лиза несколько секунд смотрела на меня и Виктора. Затем резко повернулась, пошла к "Бризу" и скрылась где-то внутри гондолы. Виктор хотел было последовать за ней, но я остановил его, положив руку на плечо, а затем сделал пару шагов вперед и преградил Виктору путь к дирижаблю.

   -Что случилось, приятель? - нарочито беспечным голосом спросил он. Однако глаза Виктора выдавали его напряжение.

   - Кажется, ты нервничаешь? - спросил я.

   Виктор вымученно улыбнулся.

   - Вовсе нет. С чего ты это решил?

   - Потому что этот момент ты не продумал.

   Виктор постарался выглядеть удивленным.

   - Что?

   - Ты не продумал или просто не успел продумать эту часть плана, поэтому не знаешь, как сейчас тебе действовать, оттого и нервничаешь.

   То ли Виктору уже надоело, то ли он понял, что это получается у него из рук вон плохо, но он перестал выдавливать из себя удивление и грубоватым, нервным голосом сказал:

   - Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.

   После этих слов, он пошел вперед, собираясь обойти меня и направиться к дирижаблю. Я не позволил ему - выхватил пистолет и прорычал:

   - Еще один шаг и стреляю.

   Виктор замер. Он знал меня очень хорошо, так же хорошо, как и самого себя, ведь по сути мы были одним и тем же человеком, но из разных миров. Поэтому по моему виду он сразу понял, что я не шучу и что при малейшем его неповиновении тут же начну стрелять.

   Виктор снова напустил на себя невинный вид и даже попытался улыбнуться.

   - Что на тебя нашло?

   - Можешь уже перестать прикидываться, - сказал я. - Мне уже все известно. Признаю, в начале я действительно верил, что ты помогаешь мне от чистого сердца. Но потом стал кое о чем догадываться. А еще чуть позже понял, что к чему.

   - Да о чем ты, черт подери, толкуешь? - Виктор все еще строил из себя удивленного и непонимающего в чем его обвиняют типа.

   - Ты потерял свою дочь и, могу догадаться, просто места себе не находил от горя. Потом каким-то образом ты открыл в себе возможность перемещаться по параллельным мирам. И тогда тебе в голову пришла блестящая, по - твоему мнению идея - похитить Лизу из другого мира, вернуться вместе с ней в свой мир и воспитать ее, как свою дочь.

   Я замолчал, пристально глядя на Виктора в ожидание его реакции. Некоторое время он молчал и как-будто бы колебался, словно не зная, как ему действовать - продолжить выдавливать из себя непонимание или наконец сознаться во всем. По всей видимости он понял, что продолжать притворяться уже бессмысленно и улыбнулся.

   - Ну надо же, - развязно произнес он, - не ожидал от тебя такой прыти. Честно говоря, не думал, что ты догадаешься о настоящей моей цели. Может поделишься, как ты меня раскрыл?

   - Так значит ты и в правду собирался похитить мою дочь?

   - Все верно, именно это я и планировал.

   Я глубоко вздохнул. Хоть я так рьяно и обвинял Виктора, но на самом деле не был до конца уверен в своих подозрениях. Но теперь, когда Виктор сам признался, я почувствовал некоторое облегчение. Хоть правда и оказалась неприятной, но все же лучше узнать такую правду, чем теряться в сомнениях и ожидать удара в спину.

   - Помнишь наш разговор на "Бризе"? - спросил я. - Я поведал тебе о том, что народники силой удерживают мою дочь. И что произошло после этих слов? Ты совершенно вышел из себя и был очень зол. Чтобы тебя успокоить, я что-то сказал. Тогда ты обернулся, посмотрел на меня, и в твоих глазах я увидел столько злости, будто бы ты обвинял меня во всем произошедшем. Я уже тогда подумал, что у тебя что-то было на уме, а я сорвал твои планы. Ну а через некоторое время, когда я понял цель твоего визита в этот мир, стала ясна и причина твоего гнева - ты явился в этот мир, чтобы похитить мою дочь, которую ты, видимо уже считал своей дочерью. Поэтому сильно рассердился, узнав, что я не смог уберечь ее.

   - На самом деле причина моего тогдашнего гнева была не только в этом, - вставил Виктор. - Моя дочь погибла, верно, и я искал ей замену. Но до того, как прибыть сюда, я уже побывал в нескольких других мирах, но во всех них с Лизой случилась та же трагедия, что и с моей дочерью. А потом я попал в твой мир, понаблюдал за ним немного и понял, что нем события развиваются несколько иначе, и что Лиза избежала той ужасной судьбы, которая постигла мою дочь... И я, конечно же, очень обрадовался и уже был уверен, что скоро ко мне вернется моя Лиза... А потом я от тебя узнал, что Лиза в руках у кровожадных народников. Поэтому я так сильно и разозлился, в том числе и на тебя, - Виктор вдруг улыбнулся. - Но я тебя перебил. Пожалуйста, продолжай.

   - Когда ты стал мне помогать вернуть Лизу, и мои первые подозрения исчезли, и я даже позабыл о них на какое-то время. А потом мы с тобой совершили переход через Ничто. Это было мое самое первое посещение этого места и именно тогда я увидел в нем сценку из другого мира. Сценка разворачивалась в штаб-квартире Дейзи Фицрой. В ней находились Виктор Чандлер, Микаэль и сама Дейзи. Она пыталась уговорить Чандлера взяться за работу по угону "Миранды". Чандлер отказывался, несмотря на обещанное Дейзи щедрое вознаграждение. Тогда она сменила тактику и стала угрожать Чандлеру расправой над его дочерью - на словах она этого не сказала, но все стало ясно, когда Микаэль привел в комнату Лизу. Так вот в моем мире, в моей жизни был точно такой же эпизод. Я понял, на что намекала Дейзи, приведя мою дочь и, не видя другого выхода из положения, взялся за ее работу. Однако в том мире, на той сценке, за которой я наблюдал в Ничто, события приняли совсем другой оборот.

   Виктор при этих словах заметно напрягся. Я продолжил рассказ.

   - На той сценке Чандлер вышел из себя. Каким-то образом ему удалось обезвредить и вооруженную пистолетом Дейзи и даже здоровяка Микаэля. Затем он, взял Лизу за руку, и вместе они выбежали в коридор. Там он, чтобы быстрей бежать, взял Лизу на руки и помчался дальше. Так вот, по началу я не придал этой сценке особого значения. Но только через некоторое время - когда именно не скажу, сам уже не помню - я вспомнил про эту сценку и на свежую голову уже совсем по-другому взглянул на нее. И тогда уже все события, произошедшие со мной до этого момента связались воедино и тогда я все понял.

   - А вот я ничего не понимаю, - хмуро заявил Виктор. - Можешь объяснить подробней?

   - Да.

   Несколько секунд я собирался с мыслями. Затем заговорил:

   - Дело в том, что о существовании параллельных миров я знал еще до встречи с тобой. О них мне рассказала одна девушка. Она мне так же поведала о каком-то человеке, который путешествует по параллельным мирам. Она называла его Виктором, но не говорила, что этот человек никто иной, как мой двойник из другого мира. Хотя возможно и говорила, но я не услышал - связь с девушкой постоянно обрывалась...

   Так вот, до встречи с тобой у меня было два видения. В первом я увидел, как "Бриз", на котором я летел, расстреливали канонерки народников. Затем я оказался среди обломков "Бриза" и увидел горько рыдающего человека. Второе видение показывало мне ночную ярмарочную площадь, в то время как сам я был на ярмарочной площади при свете дня.

   Долгое время я не мог понять, что означали эти видения. И только через некоторое время после того, как я увидел ту сценку в Ничто, я понял, что эти видения на самом деле были вовсе никакими не видениями, а воспоминаниями. Только вот воспоминания эти были не мои, а моего двойника из параллельного мира - Чандлера. Того самого Чандлера, который отказался от работы Дейзи, обезвредил ее и Микаэля и бросился бежать с Лизой прочь. Я догадался, что те воспоминания связаны с этой сценкой. После удачного побега из штаб-квартиры Дейзи Фицрой, Чандлеру удалось угнать ее личный дирижабль "Бриз". Когда Дейзи пришла в себя, она послала в погоню несколько вооруженных канонерок. В моем мире Дейзи может только мечтать о таком транспорте, однако в том мире, в котором происходили события из воспоминания, дела у народников с вооружением, похоже, обстояли иначе... Так вот, канонерки в конце концов сбили "Бриз", и он упал на какую-то площадь. Каким-то образом сам Чандлер остался жив, а вот его дочь погибла. Тот человек, сидящий среди обломков, которого я видел в своем видении и был Чандлером, который рыдал над телом своей дочери...

   Далее он приобрел, уж не знаю как, способность открывать черные дыры и через них переходить в параллельные миры. Чандлер стал путешествовать по ним. Но с какой целью я понял не сразу, а только после того, как вспомнил разруху в своей квартире. Кто-то очень тщательно ее обыскивал. Я думал и на народников, и на копов - и у тех, и у других были причины искать меня. Но кое-что навело меня совсем на другую мысль. Открытый сейф. Его очень сложно обнаружить и единственный кто знал о его существовании, это я сам. После этого мои мысли потекли совсем в другом русле.

   Что если сейф открыл никто иной, как Чандлер, путешествующий по параллельным мирам? Ведь кроме меня, только мои двойники знают об этом тайнике, поскольку у них самых есть точно такие же. Если это так, тогда зачем моему двойнику понадобилось вскрывать мой сейф, да и вообще обыскивать квартиру? Я думал-думал, и вот тогда-то впервые меня посетила мысль - а что если этот Виктор Чандлер путешествует по параллельным мирам не просто так, а с вполне определенной целью? Что если он не смог примириться с потерей дочери и стал искать ей замену Лизой из другого мира?

   И тогда все встало на свои места. Виктор Чандлер попал в этот мир, понаблюдал за ним и понял, что он отличается от его родного мира, и что Лиза из этого мира должна быть жива. Но вскоре он выяснил, что и Лиза и Чандлер куда-то пропали. Вот он и стал тщательно обыскивать мою квартиру, в поисках каких-нибудь зацепок, даже в потайной сейф заглянул. Но так и не нашел ничего, что могло бы намекнуть ему на то, куда запропастилась Лиза. Тогда он решился на отчаянный шаг - отыскать через Ничто своего двойника из этого мира и, стараясь не вызвать подозрений, лично у него, то есть у меня, узнать, куда делась Лиза.

   Вот и вся история. Ну а о том, как избавиться от своего двойника из этого мира, после того, как Лизу будет найдена, ты, похоже, даже не подумал.

   Наконец, я замолчал и несколько секунд переводил дыхание. А Виктор с нескрываемым восхищением смотрел на меня.

   - Вот это да! - воскликнул он. - Ты очень точно все описал. Почти все так и было. Но одно ты не пояснил - откуда у меня способность путешествовать по мирам?

   - Вот об этом даже не догадываюсь.

   - Я ее нашел точно там же, где ты нашел энергетик ветра, - пояснил Виктор. - В том ящике, где лежало снаряжении фокусника. Вот только ты был на ярмарочной площади при свете дня в разгар праздничного гуляния, а я наоборот на ту площадь попал ночью и совершенно случайно обнаружил бутыль с энергетиком. Этикетка говорила, что в бутыли энергетик телекинеза и я решил выпить его. Телекинез очень пригодился бы, если бы пришлось отбиваться от народников. Но вместо телекинеза, я получил возможность путешествовать по мирам. Сам не понимаю, как это вышло - не иначе на фабриках Финка рабочие чего-то напутали и налили в бутыль не ту жидкость, которую хотели.

   Тут я понял, что Виктор выглядит слишком уж спокойным.

   - Мою дочь ты не получишь, - грозно сказал я.

   - Это я уже понял, - почти весело заявил Виктор.

   - От чего же ты такой довольный?

   И тут Виктор посерьезнел.

   - Моя дочь погибла, - заговорил он. - Я упорно искал замену в параллельных мирах, но везде, где побывал события разворачивались точно так же, как и в моем мире. Я уже даже начинал думать, что все параллельные миры похожи друг на друга, как две капли воды и что все Лизы погибают, а их отцы Викторы Чандлеры потом горько страдают... Но затем я попал в твой мир и обнаружил, что события в нем идут иначе. И хоть мне не удалось увести твою дочь, я не расстроен. Ведь параллельных миров великое множество, и раз есть один такой, где Лиза выжила, значит найдутся и другие. И уж поверь, я буду искать их, пока не достигну своей цели.

   Виктор замолчал. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза.

   - Ну ладно, - сказал наконец я. - Тогда уходи. Сейчас же. И обойдемся без долгих прощаний. Ты мне помог, но, как выяснилось, только для того, чтобы потом обмануть, так что благодарить я тебя не буду.

   - Да, понять тебя нетрудно, - заметил Виктор и хотел еще что-то добавить, но я махнул пистолетом, поторапливая его. - Ну хорошо, я уже ухожу. Желаю тебе и твоей Лизе удачи.

   Я ничего не ответил и продолжал внимательно следить за Виктором. В последней его фразе послышалась какая-то фальшь. Он явно что-то затеял... Но Виктор, казалось, совсем перестал обращать на меня внимание. Он отвернулся, и через секунду возле него появилась черная дыра. Подойдя к ней, Виктор обернулся и махнул рукой.

   - Прощай, приятель. Было приятно с тобой познакомиться.

   Я не ответил. Виктора это не обидело. Он сделал движение, собираясь зайти в дыру и вдруг замер. Взгляд его скользнул куда-то мне за спину, как-будто он чего-то там заприметил. Очень хотелось оглянуться и узнать на что это он уставился, но я сдержал себя.

   И тут Виктор, продолжая глядеть куда-то мимо меня, улыбнулся и мягким голосом произнес:

   - Прощай, Лиза.

   Я невольно обернулся, ожидая увидеть в дверях гондолы свою дочь. Но ее там не оказалась, по-видимому, она была где-то внутри "Бриза". Вдруг послышался частый стук, словно кто-то резко сорвался с места и побежал. Я оглянулся и увидел Виктора, со всех ног мчавшегося к "Бризу". Резко вскинув пистолет, я выстрелил. Промахнулся. Перед повторным выстрелом я целился секунду-полторы и, когда Виктор был уже совсем рядом с "Бризом", надавил на спусковой крючок. Прогремел выстрел. Виктор пошатнулся и остановился совсем рядом с гондолой. Только внутрь он не стал забегать, а захлопнул дверь, обернулся и прохрипел:

   - Сдаюсь! Не стреляй!

   Одну руку он поднял вверх, а ладонь второй прижал к боку, куда попала пуля. Он сильно прижимал рану, но кровь все равно обильно сочилась сквозь его пальцы.

   - Сдаюсь, - повторил он. - Не стреляй больше...

   - Ты что это удумал? - прорычал я. - Жить расхотелось? Я ведь предупреждал!

   - Да, предупреждал. Сглупил я... Но теперь все. Только не стреляй больше.

   И Виктор, шаркая ногами, медленно побрел к черный дыре. Я не сводил с него взгляда и держал под прицелом - мало ли снова чего удумает. Подойдя к дыре, Виктор больше не оборачивался и через мгновение скрылся в ней. Я остался стоять на прежнем месте и ждать. От Виктора можно было ожидать какой-угодно подлости, неизвестно, что он может выкинуть в следующий раз.

   Так я простоял минуты пол, наблюдая за черной дырой, и, наверное, простоял бы еще дольше, если бы сзади вдруг не послышались какие-то приглушенные звуки. Я обернулся и понял, что звуки раздаются откуда-то из гондолы. Подойдя к двери, дернул за ручку. Дверь не открылась - когда Виктор ее захлопнул, замок заперся. Изнутри гондолы снова донеслись звуки - это были голоса. Чувствуя, как на голове зашевелились волосы, я резко подскочил к иллюминатору, заглянул в помещение и похолодел.

   Передо мной раскрылась ужасная картина. У дальней стены комнаты чернела отвратительная дыра, из которой недавно вышел Виктор. Теперь он уже стоял возле Лизы, которая с испугом смотрела на черную дыру. Виктор что-то терпеливо говорил моей дочери, и она постепенно успокаивалась. Понятно, что Лиза приняла Виктора за меня и даже не догадывается, что перед ней самозванец. Это вывело меня из себя. Яростно закричав, я замолотил по иллюминатору рукояткой пистолета.

   Виктор заметил меня, поспешно что-то сказал Лизе и, взяв ее за руку, повел ее прямо к черной дыре. Лиза хотела обернуться на звук, который я издавал, но Виктор не позволил ей этого сделать. Я с силой ударил по иллюминатору раз десять-пятнадцать, но на поверхности крепкого стекла не появилось ни царапины. Тогда я подскочил к двери, запертой на кодовый замок. С такими механизмами мне уже приходилось работать, поэтому я знал, как их открывать. Сняв переднюю панель, быстро стал определенным образом подбирать код.

   На это дело у меня ушло минуты три, и когда я распахнул дверь и влетел в помещение, Виктора и Лизы уже в ней не оказалась. Но черная дыра была все там же, у дальней стены, и я со всех ног метнулся к ней. Когда я вплотную подбежал к ней и уже был готов нырнуть внутрь, дыра вдруг исчезла, а сам я едва не столкнулся с девушкой в белой блузке и синей юбке - успел вовремя остановиться.

   - Я закрыла за ними разрыв, - произнесла она как ни в чем не бывало.

   Я настолько опешил, что секунды три тупо смотрел на нее. Затем вспомнил о второй черной дыре, через которую мы с Лизой и Виктором попали на крышу. Я сорвался с места выскочил прочь из дирижабля. Черной дыры нигде не оказалось. По-видимому, девушка и ее успела закрыть.

   Позади послышались мягкие шаги. Я медленно обернулся.

   - Ты молодец, Чандлер, - сказала девушка. - Ты справился. Виктор получил, что хотел и больше не будет метаться по мирам. Теперь я смогу спокойно закрыть все разрывы, которые он оставил за собой.

   - Получил, что хотел? - едва сдерживая себя спросил я. - Получил, что хотел? Ты имеешь ввиду мою дочь? А ты знала, что он собирается похитить ее? Знала, что он замыслил отобрать у меня мою дочь? Знала об этом?

   Девушка ничего не ответила. Ее молчание окончательно вывело меня из себя. Знал же, что ей нельзя доверять, знал! Она с самого начала твердила только о Викторе, а на мою дочь ей было плевать!

   Перед глазами все потемнело от гнева. Совершенно себя не контролируя, я вытянул вперед руки, собираясь схватить девушку за горло. И вдруг она улыбнулась. Это улыбка мгновенно охладила меня и заставила замереть. Девушка с самого начала кого-то мне напоминала, и ее улыбка, которую прежде я не видел, только усилила эту схожесть с кем-то... И наконец я понял, кого же мне напоминала эта девушка - мою давно умершую жену. Я так обомлел, что не мог ни пошевелиться, ни слова сказать. Их схожесть друг с другом была невелика, но во внешности девушки и особенно в ее улыбке определенно что-то было от моей жены.

   Вдруг девушка стала становиться прозрачной. Она заметила это и начала что-то быстро говорить. Но голос ее был таким тихим, что я почти ничего не понял - до моих ушей доносился лишь какой-то невнятный шепот. Из всего, что она сказала, я разобрал только одно слово - скоро.

   А через секунду-другую девушка исчезла, будто ее никогда и не было.

 

8-2.

   Осторожно, чтобы она не заскрипела, я приоткрыл дверь и выглянул наружу. Гражданская война сильно изменила облик город. Черные, обугленные дома; разграбленные и разгромленные магазинчики и лавки; поваленные набок дилижансы и кареты на мостовых; развивающиеся на ветру темно-красные, местами изорванные флаги; большие разноцветные плакаты, восхваляющие Дейзи Фицрой - вот во что превратились те районы города, по которым прошлись вооруженные и озлобленные народники.

   Я несколько минут внимательно разглядывал обезображенную улицу. На ней не было ни души. Стояла тишина, нарушаемая лишь свистом ветра, да тихими хлопками - ружейными выстрелами. Но эти звуки перестрелки были так далеки, что о них можно было не беспокоиться. Я полностью распахнул дверь и вышел на тротуар. Еще раз посмотрев по сторонам и не заметив ничего подозрительного, я пошел по мостовой. Правую руку я держал поближе к телу, готовый в случае опасности резко выхватить из-за пояса пистолет с наполовину опустошенным магазином. Однако вокруг все было спокойно. Даже звуки далекой перестрелки уже прекратились.

   Метров через триста улица уходила вправо. Я свернул по ней, и перед моими глазами предстало ужасное зрелище. По-видимому, здесь народники казнили людей из высшего общества. На каждом фонарном столбу висели тела несчастных с завязанными за спиной руками. Я медленно шел вперед среди качающихся под порывами ветра тел висельников. Один из казненных невольно привлек мое внимание. Его народники повесили полностью голым, очевидно, чтобы посмотрев на его изуродованное бесчисленными рубцами, ожогами и прочими ранами тело любой мог понять, что перед смертью этого человека долго и жесткого мучали и пытали. Лицо этого несчастного показалось мне очень знакомым. Я даже снизил шаг, разглядывая человека и силясь вспомнить, где же его уже встречал. И тут меня осенило - это же никто иной, как сам мистер Крейн! Тот самый Крейн, который презирал простой, бедный, рабочий народ и всячески издевался над ним, когда в городе еще правили шишки из высшего общества. Помнится, я и сам за некоторое время до начала революции попал под горячую руку Крейна...

   Вскоре страшная улица с висельниками осталась позади. Я все шел и шел, пока не увидел книжный магазинчик. Но не сам магазинчик привлек моей внимание, а распростертое тело возле широко распахнутой двери. Мертвый полицейский. Осмотревшись по сторонам, я подошел к мертвецу. Разумеется, оружия возле него не было - скорей всего, его забрали народники, когда убили своего противника. Особо не надеясь найти чего-нибудь ценного, я присел на колени и похлопал по карманам мундира копа. В одном из них лежала наполовину съеденная плитка шоколадки. В моем желудке было пусто уже второй день, поэтому я очень обрадовался сладкой находке и жадно съел шоколадку меньше, чем за минуту. Больше в карманах мертвеца не было ничего ценного.

   Поднявшись на ноги, я заглянул в внутрь магазинчика. В главном помещении среди полок и стеллажей с книгами в лужах крови валялось еще несколько трупов - трое полицейских и один народник. Я обыскал всех четверых и пришел к выводу, что стычка произошла совсем недавно - тела были еще свежими и теплыми. Единственное чего полезного я нашел в ходе обыска - это штурмовую винтовку. Она валялась возле убитого народника. Вот только она оказалась полностью разряженной, поэтому пришлось ее оставить.

   Заметив дверь, ведущую в нижнее помещение, я подошел к ней и замер, прислушиваясь. Однако из глубин подвала не доносилось ни единого звука. Тем не менее, спускаясь по ступенькам, я старался издавать как можно меньше шума. Я спустился до самого низа и оказался в довольно уютно обставленном читальном зале. Удобные на вид кресла и диванчики, журнальные столики, мягкие ковры - наверное, читать в такой приятной обстановке было бы сплошным удовольствием. Комната выглядела совсем нетронутой народниками, и я решил ее обыскать.

   Минут через десять-пятнадцать сверху раздался какой-то шум. На секунду я опешил и весь замер от неожиданности. Затем очень тихо подошел к лестнице и прислушался. Сверху доносились тяжелые шаги, грубые голоса и чьи-то жалобные всхлипывания.

   - Спускайся вниз, кому говорят! - резко и раздраженно произнес кто-то.

   Я быстро огляделся и увидел большой шкаф в самом дальнем углу помещения. Шкаф находился в тени - свет проникающий сверху из открытой двери едва достигал его. Я метнулся к шкафу, отрыл дверцы и спрятался внутри.

   Постепенно шаги и голоса становились все громче и громче и вскоре стали раздаваться где-то совсем рядом. Очень, очень медленно, миллиметр за миллиметром я приоткрыл дверцы шкафа и через образовавшуюся узенькую щель выглянул наружу. В центре помещения на удобном диванчике лицом ко мне разместились двое народников. Перед ними на коленях стоял какой-то мужчина из высшего общества, судя по шикарному пиджаку. Вернее пиджак был когда-то шикарным, теперь же весь изорванный и грязный он производил жалкое впечатление.

   Мужчина всхлипывая и глотая слезы, дрожащим голосом молил о пощаде. Народники же пребывали в отличном настроении и явно наслаждались унижениями одного из своих врагов. Они смеялись и дружески пихая друг друга локтями, зло шутили над мужчиной.

   - Не очень-то похоже, что ты хочешь жить, - весело говорил один из народников. - Может будешь поубедительней просить пощады? Глядишь, может и передумаем вешать тебя.

   Мужчина продолжал что-то мямлить, а народники хохотать над ним. Но через некоторое время им наскучило издеваться над своей жертвой, и они стали говорить на какую-то отвлеченную тему.

   - А неплохое я местечко нашел, а? - с горделивой ноткой в голосе спросил один из народников. - Ребята хотели его сжечь, но я им не позволил. Здесь так приятно посидеть, отдохнуть, не хотелось бы, чтобы такое местечко просто так исчезло.

   Его компаньон что-то ответил. Что именно, я не расслышал. Я не особо прислушивался к разговору. Меня интересовало лишь одно - когда же эти двое народников уберутся отсюда? Если судить по тому, как удобно они пристроились на диване - еще не скоро...

   Через какое-то время до моих ушей донеслась фраза:

   - Что-то ребята задерживаются, да? Давно ведь должны были подойти сюда.

   После этих слов я весь напрягся. Выходит, что к этой парочке с минуты на минуту должны подойти приятели. И сколько их будет? Тоже двое? Или трое? А может еще больше? Как бы там ни было, пора отсюда выбираться. С двумя-то я еще могу справиться, а вот с большим количеством противников могут возникнуть осложнения.

   Я снова осторожно выглянул из шкафа. Народники все еще сидели на диванчике, расслабленно откинувшись на мягкие сидения и беззаботно о чем-то болтали. Автомат одного из народников лежал на журнальном столике. Второй народник был вооружен пистолетом, рукоятка которого выглядывала из застегнутой кобуры. Отлично! Чтобы дотянуться до своего оружия народникам потребуется секунду-другая. А этого времени мне вполне должно хватить, чтобы разделаться с обоими.

   Глубоко вздохнув, я вывалился из шкафа, упал на одно колено и схватил пистолет обеими руками. Надо отдать народникам должное, едва услышав скрип открываемого шкафа, они мгновенно собрались, вскочили на ноги и потянулись к оружию. Я открыл прицельный огонь. Первый народник рухнул замертво, только-только успев поднять автомат. Второй народник правой рукой выдернул из кобуры пистолет, а левой поднял на ноги мужчину из высшего общества и прикрылся им, как щитом. Я продолжил стрелять, нисколько не обращая внимания на заложника. Несколько пуль пролетели мимо, но последние две попали в цель. Первая угодила в мужчину в пиджаке, превратив его лицо в кровавую маску, а вторая размозжила лоб народника. Пистолет полностью разрядился и издал сухой щелчок.

   Без каких-либо эмоций я осмотрел тела. Мне были одинаково безразличны и этот мужчина из высшего общества и эти народники, я не испытывал ни малейшей жалости ни к одному из них. Подняв пистолет, из которого народник не успел сделать ни единого выстрела, я вытащил полный магазин и вставил его в свой пистолет. Затем подобрал автомат и повесил его через плечо. После этого быстро поднялся на второй этаж и вышел из магазина.

   Улица была пустынна. Дружков, которых ждали те двое народников, нигде было не видно. Либо они не особо спешили на встречу со своими приятелями, либо попали в передрягу. Я отмахнулся от этих мыслей и быстро пошел прочь от книжного магазина.

   Через некоторое время на глаза попалось прикрепленное липкой лентой к одному из фонарных столбов объявление. Я подошел ближе и увидел, что это был плакат "Разыскивается", на котором изображалось мое лицо. Резким движением я сорвал плакат, разорвал его, хотя в этом и не было особого смысла, и пошел дальше. А через несколько сотен метров увидел другой плакат. Он был выполнен в красных тонах, но с него тоже смотрела моя физиономия. Я горько усмехнулся. Финк объявил меня в розыск, и копы повсюду навешали своих плакатов с требованием "немедленно сообщите в полицейское управление, если увидите этого человека или знаете, где он скрывается". А когда началась революция тоже самое сделала и Дейзи Фицрой. Я попал в немилость и к копам, и к народникам и после этого мне стало одинаково опасно встречаться и с теми, и с другими. Они по всему городу развешали свои плакаты, и теперь каждая собака знает меня в лицо. Приходится постоянно быть начеку.

   Я продолжал идти по улице, погрузившись в мрачные размышления. Прошло уже две недели с тех пор, как Виктор с моей дочерью скрылись в черной дыре. В первую неделю мне пришлось очень несладко. Финк объявил меня в розыск, и его ищейки принялись повсюду меня искать. Они взялись за это дело с такой энергичностью и проводили поиски с такой тщательностью, будто от того найдут они меня или нет зависела их жизнь. Приходилось прятался в вонючих трущобах, в самых грязных и зловонных подворотнях, словом в таких местах, в которые не полезет ни один уважающий себя человек.

   Я провалил дело с угоном "Миранды", но по всей видимости Дейзи Фицрой смогла найти оружие для своих людей каким-то другим способом, потому что вскоре началась революция. И началась она совершенно неожиданно. В один день все было тихо, спокойно, словом ничто не предвещало беды. А на следующий день на улицы из своих нор повылезали вооруженные народники и стали убивать людей из высшего общества и сжигать районы, в которых жили их враги.

   Поначалу я считал, что мне теперь станет немного легче, ведь ищейки, что пытались найти меня, были вынуждены прекратить поиски и пополнить ряды полицейских, воюющих с народниками. Однако я ошибался в своих выводах - мое положение оказалось намного хуже. Каждый день мне приходилось бороться за выживание, поскольку Виктор Чандлер стал главным врагом и копов и народников. Едва завидев меня и те, и другие сразу открывали огонь на поражение. И Финк, и Дейзи Фицрой, наверное, хотели бы заполучить меня живым, однако в жестоких условиях кровопролитной гражданской войны это было уже не особо важно.

   За эти две недели меня не раз посещала мысль - а ради чего я сражаюсь, ради чего так отчаянно борюсь за свою жизнь? Раньше я жил только ради Лизы. Но теперь, когда ее не стало, я лишился единственной цели своего существования. Так может нужно пустить себе пулю в висок? Но я этого не делал, даже не пытался. Наверное, во всем был виноват инстинкт самосохранения. Как бы мне не было плохо, как бы сильно я не мучился душевными болями, он не позволял мне покончить с собой и заставлял сражаться за сохранение своей жалкой жизни. Поэтому я лишь надеялся, что какая-нибудь снайперская пуля неожиданно прервет мои терзания...

   А сегодняшний день был особенно мучительным для меня, поскольку именно сегодня у Лизы должен был бы быть день рождения... Наверное, прямо сейчас она празднует его в каком-нибудь другом мире с негодяем, который притворяется ее настоящим отцом... Если Лиза, конечно, вообще еще жива - не неизвестно, что творится в параллельных мирах, может там тоже революция уже вовсю гремит... Но в то же время, Виктор ведь уже потерял свою настоящую дочь и наверняка теперь он делает и будет делать все возможное для того, чтобы уберечь и мою Лизу. И что он предпримет, если в его мире начнется революция? Наверняка, будет искать спасения для своей, то есть для моей, Лизы в других мирах. То есть он продолжит путешествовать по параллельным мирам. По началу эта мысль даже внушила мне крохотную надежду, что я снова могу увидеть свою дочь. Но эта надежда быстро растаяла, потому что шанс, что Виктор снова попадет ко мне близок к нулю, ведь Виктору нужен спокойный мир, в котором еще не началась революция народников, и в котором Лиза будет в безопасности.

   Раздавшееся вдруг где-то неподалеку звуки перестрелки оборвали мои мысли. Я замер, пытаясь сообразить откуда доносятся выстрелы. И тут краем глаза заметил какое-то движение. Обернувшись, увидел трех копов, выбегающих из переулка. Они панически мчались куда глаза глядят, на ходу отстреливаясь от преследовавших их народников. У меня не было желания принимать участите в перестрелке, поэтому я юркнул в ближайшее укрытие - за поваленную набок карету - и притих.

   Некоторое время раздавались тяжелый топот, выстрелы и предсмертные вопли. Коп, которого убили последним, повалился рядом с каретой. Со своего места я видел одну лишь его безжизненно упавшую на мостовую руку, из которой выпал револьвер.

   Народники были очень довольны результатом перестрелки. Они много шутили и весело смеялись. Не прекращая опускать плоские шуточки, они стали обыскивать тела погибших копов - я слышал шорох одежды, похлопывание по карманам, звуки расстегиваемых молний и кнопок. И тут из общего шума выделились неторопливые размеренные шаги, и каким-то шестым чувством я догадался, что человек идет по направлению к карете. Я не хотел вступать в бой с противником, о численности которого ничего не знал, поэтому сидел тихо-тихо, стараясь даже не дышать. Но на всякий случай я медленно вытянул из-за пояса пистолет и приготовился.

   По звукам, что издавал народник я опередил, что он подошел телу копа, присел на колени и стал его обыскивать. Затем он заметил полицейский револьвер, что лежал возле ладони копа и потянулся к нему. Я даже затаил дыхание, когда увидел, как из-за края кареты на всю свою длину вытягивается рука. Вслед за ней показалась макушка с черными волосами... И тут народник обернулся и стал беззаботным голосом кому-то что-то говорить. Если бы он не сделал этого, а продолжал смотреть на револьвер, то краем глаза заметил бы меня... Народник продолжал разговаривать со своим дружком, а одной рукой ощупывал мостовую в поисках револьвера. Я видел, что его пальцы находятся слишком далеко от оружия и ищут совсем в другом направлении. Я так же понимал, что вскоре народник потеряет терпение и обернется, чтобы посмотреть, где лежит револьвер. И тогда кроме оружия он увидит и меня...

   Долю секунды я колебался, а затем собрался с духом. Стараясь не издавать ни звука, я вытянул руку и осторожно подтолкнул полицейский револьвер к рыскающим пальцам народника. Едва дотронувшись до холодного металла, они тут же сомкнулись вокруг рукоятки. Народник подался назад и одновременно стал оборачиваться, очевидно, чтобы посмотреть на револьвер. Это был напряженный момент. Если бы народник успел повернуть голову, до того, как полностью скрыться где-то за каретой, то обязательно бы увидел меня... Но, к счастью, этого не произошло.

   Народник исчез из поля моей видимости. Опасность миновала, и я почти беззвучно облегченно вздохнул. Народник теперь находился где-то за каретой, и я отчетливо слышал его голос. Он хвастался перед друзьями своей находкой. Затем, судя по звукам, он поднялся на ноги, сделал шаг и... остановился.

   - Опа, кажется здесь есть еще кое-что, - сказал он с какой-то восторженной ноткой в голосе.

   Снова послышались шаги. Они звучали так отчетливо, словно раздавались совсем рядом... Я замер. Пот обильно струился по лицу, но я не смел его вытирать и напряженно смотрел в одну точку, ожидая вот-вот увидеть народника, выходящего из-за боковой стенки кареты. Наконец, он показался. Уверенной походкой он сделал два шага вперед, остановился и сел на корточки. Затем стал снимать с безымянного пальца мертвого копа печатку с крупным сапфиром. Народник сидел в пол-оборота ко мне, и то ли он слишком увлекся своим занятием, то ли вид красивого украшения поглотил все его внимание, но меня он совершенно не замечал, хоть мы и находились на небольшом друг от друга расстоянии.

   На всякий случай я медленно поднял руку с пистолетом и прицелился. И тут народник то ли заметил боковым зрением это движение, то ли просто почувствовал вдруг чье-то присутствие рядом с собой. Как бы то ни было, он обомлел и застыл, а все его тело заметно напряглось. Через секунду он резко обернулся. Мы пристально смотрели друга на друга несколько мгновений. И едва народник потянулся к своему оружию, как я сразу выстрелил. Затем резко вскочил на ноги и быстро окинул взглядом обстановку вокруг.

   Осталось еще пятеро народников. Все они были вооружены штурмовыми винтовками и автоматами. Теперь стало ясно, почему копы, у которых были одни лишь пистолеты и револьверы не горели желанием вступать в бой.

   Услышав выстрел, народники обернулись и замерли, удивленно глядя на меня. Они явно не ожидали, что поблизости кто-то прячется. Воспользовавшись их секундным замешательством, я вскинул руку и стал стрелять. Еще один народник замертво рухнул на мостовую. Остальные сразу вышли из оцепенения и открыли ответный огонь. Стреляли они на удивление метко - первая же автоматная очередь скосила бы меня, если бы я не успел вовремя использовать свою способность. Порыв ветра сбил с намеченной траектории пули, и они пролетели мимо. Через мгновение послышался звон разбитого стекла - пули попали в витрину магазина, что стоял позади меня.

   Однако народников это нисколько не смутило, и они продолжили вести непрерывный огонь. С каждой секундой ситуация все более накалялась. Я уже даже не мог отстреливаться - все мое внимание было поглощено лишь отбиванием вражеских пуль.

   Вскоре до народников наконец дошло, почему ни одна из их пуль до сих пор не сразила меня. Они стали переглядываться, а лицо одного из них расплылось в мерзкой улыбке. После этого они почему-то перестали стрелять. Я тут же нацелился на ближайшего противника... Но не успел сделать ни единого выстрела. Пистолет вдруг выскользнул из моей руки и отлетел к ногам одного из народников. Затем и винтовка соскользнула с моего плеча и улетела далеко в сторону. А сам я вдруг почувствовал, что теряю равновесие и что вот-вот упаду. Но я не упал, а наоборот взлетел в воздух на метр или полтора.

   Народники ухмылялись и посмеивались, глядя как я беспомощно барахтаюсь в воздухе. Затем народник, который поднял мой пистолет, сунул его за ремень и, резко спустив с плеча ремешок автомата, прицелился. Но моя мысль оказалась быстрее. За долю секунду до того, как он стал стрелять, я откинул от себя мощную воздушную волну. Всех народников раскидало в разные стороны. Тот, который собирался прикончить меня упал на спину, а его палец надавил на спусковой крючок. Автомат стал изрыгать огонь в небо.

   Давление на мое тело исчезло, и я упал на мостовую. Народники приходили в себя. Один из них совсем оклемался и уже даже стал стрелять, лежа на животе. Несколько пуль яростно вгрызлись в асфальт совсем рядом с мной. Я понимал, что положение мое не ахти и сделал то, что до меня делали копы - вскочил на ноги и стал удирать.

   Юркнув в первую попавшуюся подворотню, я бросился бежать по ней. Позади слышались агрессивные крики, топот ног, выстрелы и свист пуль. Узкий проход, по которому, я бежал уходил влево. Я свернул по нему и оказался в тупике - между двумя высокими домами находилось кирпичное заграждение метра под три высотой. Я затравленно оглядывался по сторонам, но нигде не находил спасения - дверей не было, а окна находились на уровне второго этажа и выше. По кирпичной стене залезть наверх тоже не получалось - она была гладкая, ровная, без единого выступа, совершенно не за что ухватиться и поставить на что-то ногу.

   Драгоценные секунды быстро истекали. Топот ног раздавался все отчетливей. Я знал, что возвращаться назад уже не было смысла, поскольку народники находились уже где-то в подворотне и с секунды на секунду должны были появиться в этом тупике. Неожиданно я вспомнил то, о чем недавно размышлял. Зачем мне спасаться? К чему пытаться сохранить свою жалкую жизнь? Разве не мечтал я о какой-нибудь вражеской пули, которая прервет мои душевные муки? После этих мыслей я обернулся и приготовился принять смерть от народников, которые вот-вот должны были забежать в тупик.

   Краем глаза я заметил какое-то движение справа и резко обернулся. Со стеной дома что-то происходило. Не понимая, что происходит я недоуменно смотрел, как часть стены скукоживается и деформируется. Затем она вдруг исчезла, а вместо нее появилась дыра, через которую было видно крышу и голубое, без единого облачка небо. Если бы мне раньше не приходилось сталкиваться с подобными явлениями, то сейчас я бы очень удивился. Особенно когда из разрыва показалась девушка в все той же неизменной одежде - синей юбке и белой блузке. Девушка отчаянно замахала рукой.

   - Чандлер, иди сюда! - воскликнула она. - Скорее!

   - Вот он! - послышался чей-то грубый голос. - Он попался!

   Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что народники уже свернули в тупик. Когда загрохотали выстрелы и засвистели пули, девушка нетерпеливо схватила меня за руку и потянула на себя. Я был вынужден сделать широкий шаг вперед и оказался рядом с девушкой. Звуки стрельбы сразу же прекратились. Я быстро обернулся, но не увидел ни подворотни, в которой был секунду назад, ни народников. Я оказался на широкой, плоской крыше какого-то высотного здания, на котором кроме меня и девушки, спасшей мне жизнь больше никого не было.

   -Снова ты, - устало сказал я девушке.

   -Чандлер...

   -Что тебе опять от меня надо? Разве ты от меня еще не все получила, что хотела?

   -Чандлер, послушай же ты меня!

   В голосе девушке прозвучала какая-то странная нотка, заставившая меня замолчать.

   - Я должна тебе кое-что сказать. Возможно, ты мне сразу и не поверишь, но то, что я скажу это правда!

   Я молча ждал продолжения.

   - В общем, - неуверенно начала девушка, глядя мне прямо в глаза, - я... Я твоя дочь.

   Наверное, при любых других обстоятельствах я бы посмеялся над этим, как над какой-то веселой шуткой. Но упоминание о моей настоящей дочери, о моей дорогой Лизе, которую несколько дней назад Виктор утащил в черную дыру, было слишком болезненным... Девушка по-моему виду, видимо, поняла, какие чувства вызвали во мне ее слова и поспешно заговорила:

   - Чандлер, это правда! Я твоя...

   - Хватит! - резко оборвал я девушку. - Не знаю, зачем ты несешь эту чушь!

   - Послушай же ты меня...

   - Нет! Знаешь, сколько моей дочери лет? Всего десять! А тебе?..

   - Семнадцать. Но...

   - То-то же. Если ты только не явилась из будущего, что конечно маловероятно, то...

   - Вообще-то так оно и есть.

   Я закрыл рот. Но замолчать меня заставили не слова девушки, а ее появившееся на губах легкая, смущенная улыбка. Меня словно громом поразило. Ее улыбка была точь-в-точь, как улыбка моей давно умершей жены. Не в силах пошевелиться и даже затаив дыхание, я продолжал смотреть на девушку. В эту минуту она была очень похожа на мою жену. Но постепенно улыбка сошла с губ девушки, и схожесть с моей женой исчезла. Почти исчезла, но что-то мимолетное, едва уловимое все же осталось.

   - Я не могла тебе раньше об этом сказать, - произнесла девушка. - Боялась, как бы все не испортилось, узнай ты правду.

   - Это правда? - прошептал я, все еще теряясь в сомнениях. - Ты в самом деле Лиза? Моя дочь?

   - Правда, - ответила девушка. - Позволь мне все тебе объяснить. Тогда ты все поймешь, и никаких подозрений у тебя больше не останется.

   Я кивнул.

   - Помнишь, несколько лет назад, когда я еще была очень маленькой, я сидела у крыльца нашего дома и рисовала?

   Я сразу понял, о каком дне говорит девушка. Она говорила именно о том дне, когда я впервые узнал о Высшей Школе имени Карпова и после чего решил копить деньги, чтобы отправить Лизу туда на учебу.

   - Ты помнишь того уличного художника, который похвалил мой рисунок и сказал, что у меня талант?

   - Конечно помню.

   - Так вот, на самом деле это был обычный, ничем непримечательный детский рисунок. Но тот художник оказался полуслепым, вот ему и почудилось в моем рисунке что-то необычное. Но дело не совсем в этом. Ты помнишь, что именно я рисовала?

   - По правде, не очень, - сознался я.

   - Я рисовала дом, который стоял на другой стороне от нас. Он был весь такой красивый, яркий, ухоженный. Он резко отличался от остальных зданий на той улице, поэтому сразу привлек мое внимание и мне захотелось его нарисовать.

   - Подожди-ка, - взволнованно заговорил я. - Что-то не припомню таких домов на нашей улице. На ней все дома были одинаковыми - серыми и унылыми. Это же все-таки Шенти-таун...

   Глаза девушки - я все еще не мог поверить, действительно ли это была Лиза - возбужденно заблестели.

   - Правильно! - сказала она. - Просто моя способность появилась, когда я была еще совсем ребенком. Тогда я еще не могла открывать разрывы, но уже могла видеть, что происходит в параллельных мирах.

   - Значит то здание, которое ты рисовала было неким обрывком из какого-то другого мира?

   Девушка кивнула.

   - Верно. Тот дом был таким же серым и унылым, как ты выразился, как и все остальные на нашей улице. Но я-то видела не сам этот дом, а его копию из параллельного мира. Но тогда, в детстве, я этого, разумеется, не знала и думала, что все люди видят этот дом таким, каким его вижу я.

   Задумавшись, я промолчал. То, что сказала девушка было довольно неожиданно, но не ничуть не доказывало, что она и есть моя дочь Лиза. К тому же весь ее рассказ про тот дом мог оказаться неправдой. Вот только если она дурачит меня, то с какой целью?

   Наверное, по моему лицу было нетрудно догадаться, о чем я думаю, потому что девушка сказала:

   - Знаю, в это трудно поверить и ты можешь подумать, что я все выдумала. Но это далеко не все, что я хотела сказать, поэтому, пожалуйста, дослушай меня до конца.

   - Хорошо, - ответил я без прежнего недружелюбия. Девушка смогла меня заинтересовать. Да и к тому же я хотел, чтобы рассказ девушки подтвердил ее слова о том, что она моя дочь, потому что в глубине души я уже начинал понимать, что она и есть моя дорогая Лиза...

   - Уже в далеком детстве я могла видеть параллельные миры, - продолжила девушка. - Но, разумеется, будучи ребенком я еще не осознавала, что именно я вижу. Понимание того, что я вижу то, о чем другие люди даже не догадываются, пришло несколько позже. Ну а полностью моя способность раскрылась только в семнадцать лет. Вот тогда-то я и научилась открывать разрывы и по ним путешествовать по параллельным мирам. Но помимо этого у меня открылось нечто вроде второго зрения, и я смогла разом видеть все, что происходит во всех мирах, при чем видела я не только настоящее, но и всевозможные варианты развития будущего...

   Девушка на несколько секунд примолкла, словно собираясь с мыслями. Я ее не торопил. Вскоре она заговорила вновь.

   - И вот тогда я увидела, что во всех параллельных мирах Виктора Чандлера ждет трагическая судьба - так или иначе, но он неизбежно теряет свою дочь. В некоторых мирах Лиза погибает при крушении угнанного Виктором Чандлером "Бриза" - личного дирижабля Дейзи Фицрой. Народники преследуют "Бриз" на канонерках и сбивают его ракетами. Сам Виктор Чандлер чудом остается жив, но его дочь погибает. Он находит ее маленькое тело среди обломков и плачет над ним...

   Я вспомнил видение, которое посетило меня во время полета на "Бризе" и едва заметно кивнул.

   - Это происходит, если Виктор Чандлер отвергнет предложение Дейзи Фицрой и сбежит от нее вместе с дочерью, - продолжала девушка. - Но в других мирах Виктор Чандлер принимает ее предложение, и его дочь остается у Дейзи. Дальше, не смотря на все свои старания, он провалит дело, которое Дейзи ему поручит, и дирижабль "Миранда", груженный оружием разобьется, а сам Виктор Чандлер попадет в руки полиции.

   С этого места рассказ девушки меня так заинтересовал, что я даже затаил дыхание в ожидании концовки.

   - Но в полиции он пробудет недолго. Через некоторое время Дейзи Фицрой потянет за свои ниточки, и Виктора Чандлера передадут людям, которые работают на нее. Ну а когда его, наконец, приведут в штаб-квартиру народников, Дейзи Фицрой прямо у него на глазах убьет его дочь...

   - Но в моем мире, - рассеянно вставил я.

   - Да, - кивнула девушка. - В твоем мире события стал развиваться иначе, благодаря тому, что в естественный ход событий вмешались двое людей - я и твой двойник из параллельного мира. И благодаря этому твоя дочь выжила.

   - Ты хочешь сказать, что все Лизы так или иначе погибают? Но моя дочь, - я запнулся. - То есть ты... Получается, ты первая кто...

   - Правильно. Во всех параллельных мирах все Лизы погибают и только одной из них, мне, удалось избежать этой трагической судьбы.

   - Но почему?.. Если ты моя настоящая дочь, то почему тебе уже семнадцать лет? Ведь прошло всего две недели с тех пор, как Виктор утащил мою десятилетнюю дочь!

   - Я уже подхожу к самому главному. Сейчас ты все поймешь, просто потерпи еще немного.

   Девушка снова взяла небольшую передышку, а через несколько секунд продолжила.

   - Прежде всего я должна тебе рассказать, как и почему твой двойник Виктор научился путешествовать по параллельным мирам. Моя способность была у меня от рождения, я ее, можно сказать, получила от природы. С Виктором же все произошло иначе. Ему попался в руки флакончик с энергетиком.

   - Да, он говорил мне, что нашел энергетик телекинеза возле палатки фокусника. Но почему вместо телекинеза он обрел способность перемещаться по мирам?

   - Потому что на заводе Финка произошла ошибка и жидкость, предназначавшуюся для дальнейшего исследования случайно перелили во флакончик, который потом поступил в продажу и который впоследствии купил фокусник. Он кстати так и не успел сделать ни глотка...

   - Ты сказала жидкость для дальнейших исследований? Что это означает?

   - Дело в том, что в мире, откуда пришел Виктор ученые Финка изобрели вещество, позволяющее человеку путешествовать по параллельным мирам. Но самое интересное в том, что изобрели они этот вещество совершенно случайно. Ученые ошиблись в расчетах и вместо того, чтобы получить в ходе эксперимента то, что они хотели, получили это вещество. А потом по рассеянности одного из младших научных сотрудников изобретенная жидкость попала во флакончик, в который должен был попасть энергетик телекинеза. Таким образом ученые потеряли это вещество, так и не успев разобраться что же оно из себя подставляло. Но по этому поводу они нисколько не расстроились, ведь они и подумать не могли, что ошибка в расчетах может привести к такому неожиданному результату.

   - Понятно, - пробурчал я. - Но такие подробности можешь опускать.

   - Извини, - девушка покраснела. - Увлеклась. В общем, как я уже говорила, моя способность далась мне от природы, и я могла управлять ей в полной мере. Что же касается способности, которая досталась Виктору, она была искусственной и имела некоторые недостатки. Например, разрывы которые он создавал нужно принудительно закрывать. А иначе со временем они становятся все больше и начинают всасывать в себя все окружающее пространство. Поэтому все разрывы, которые открыл Виктор нужно было срочно закрыть, иначе миры, в которых он побывал могли разрушиться... Но об этом немного позже...

   Помимо этого, способность Виктора имела еще один недостаток - она не позволяла ему перемещаться во времени. Поэтому он не мог переместиться в прошлое и спасти свою дочь, и ему пришлось искать ей замену в параллельных мирах. Но все миры, в которые он приходил были в точности похожи на его родной мир и приходил он в них именно тогда, когда Лиза уже была мертва. А потом он нашел твой мир, обнаружил, что в нем события протекают иначе и взялся за поиски твоей дочери... И чем все кончилось, думаю, ты и сам знаешь...

   - Да, - сказал я. - Расскажи, что случилось с Лизой... То есть с тобой... Когда Виктор утащил тебя в разрыв.

   Говоря это, я невольно сжал кулаки, вспомнив сцену, когда Виктор оставил меня снаружи, а сам вышел из черной дыры прямо в главное помещение "Бриза" и похитил мою дочь...

   - Возможно, тебя это обрадует, - немного грустно произнесла девушка, - но рана, которую ты нанес Виктору оказалась смертельной. Он довел меня до своего дома, а потом вдруг упал и умер... Умер прямо на моих руках. Тогда я просто не могла найти себе места от горя, ведь я тогда не знала, что это не мой отец, а двойник из другого мира... И я осталась совсем одна... Но я не буду сейчас рассказывать, как я выживала на улицах Шенти-тауна... Как-нибудь я расскажу тебе об этом, но сейчас речь о другом. В общем, только через несколько лет, когда моя способность раскрылась в полной мере, я все поняла. Я увидела, что происходит и что происходило в параллельных мирах, и узнала, что несколько лет назад меня похитил двойник Виктора Чандлера, а настоящий отец остался в другом мире...

   Но кроме этого я поняла и еще кое-что. Мне нужно было вернуться в свой родной мир. Но вернуться нужно было не в его настоящее, а в прошлое, то есть в тот промежуток времени, когда Виктор еще не успел похитить маленькую Лизу. А затем от меня требовалось исказить естественный ход событий, иначе маленькая Лиза могла погибнуть и тогда мог бы произойти временной парадокс, потому что я, повзрослевшая Лиза была жива. В общем, мне нужно было изменить нормальное течение событий, контролируя твои действия.

   - Контролируя мои действия? Вроде ты просто сказала "останови Виктора" и позволила мне действовать самостоятельно.

   - У тебя могло сложиться впечатление, будто ты действуешь самостоятельно. На самом деле я все контролировала. Я знала, что произойдет, если допустим позволить тебе найти энергетик ветра или что произойдет, если ты останешься без этой способности. Я всем верховодила, а ты играл второстепенную роль. Я знала, что нужно сделать или куда тебя отправить, чтобы в результате твоих действий будущее изменялось так, как нужно.

   - Но как-то ты не очень уверенно все контролировала, - заметил я. - Постоянно исчезала, а один раз, помнится, даже говорила, что перестала видеть все возможные варианты развития будущего.

   - Да, будущее стало меняться на такое, в котором меня не стало бы... И поэтому моя способность начинала слабеть. Некоторое время я даже не могла установить с тобой контакт. Первый раз я пришла к тебе, когда ты менял предохранители на "Бризе", помнишь?

   - Да, ты на несколько секунд появилась среди труб.

   - Это случилось, потому что я даже не смогла проконтролировать место, в котором хотела бы появиться и меня забросило куда-то за трубы. А когда я хотела заговорить с тобой, меня уже вернуло в свое время.

   - Второй раз ты явилась, когда я "Бризе" подлетал к аэропорту?

   - Да. И снова мне не удалось долго продержаться в твоем мире. Но потом я более-менее освоилась со своей способностью и пришла к тебе, когда ты был на ярмарочной площади. Но я была очень слаба и постоянно теряла с тобой связь. А иногда мне даже казалось, что будущее застилает туманом, и я переставала его видеть. Но в и итоге события пришли к тому, к чему я и пыталась их подвести - вы с Виктором вытащили маленькую меня из штаб-квартиры Дейзи Фицрой, и затем Виктор утащил меня в свой мир. После этого будущее стало именно таким, каким и должно было быть. То есть таким, в котором я выжила, смогла избежать судьбы всех своих двойников из других миров... Моя способность сразу же восстановилась, и я направилась закрывать все разрывы, которые Виктор оставил открытыми после своих долгих путешествий по параллельным мирам.

   - Почему ты мне сразу все не объяснила? - с упреком спросил я. - Могла бы сказать, что ты моя дочь, а не просить остановить Виктора, чтобы спасти параллельные миры от разрушения.

   - Этого ни в коем случае нельзя было тебе говорить! Если бы ты сразу узнал, что я твоя повзрослевшая дочь, то это бы серьезно повлияло на все дальнейшие события... И будущее для нас с тобой оказалось бы очень печальным...

   - Ну тогда ты могла бы мне все рассказать, сразу после того, как Виктор оставил меня снаружи "Бриза", а сам увел маленькую тебя в свой мир. Ты ведь была там со мной! Ты закрыла за Виктором разрывы и исчезла, а могла бы мне сразу все объяснить.

   - Я не могла... Сначала нужно было заняться более важным делом - закрыть все разрывы, которые открыл Виктор. А их он создал немало... И те, которые он создал самыми первыми, уже начинали всасывать в себя окружающее их пространство. Я должна был как можно скорее их всех закрыть.

   -Ты могла бы хотя бы намекнуть, - обидчиво продолжал настаивать я. - Знаешь, эти две недели я очень страдал и даже был на грани самоубийства...

   - Я знаю... И мне очень жаль, что я оставила тебя, ничего не объяснив... Знала, что ты будешь мучиться... Но это было необходимо. Первым делом я должна была закрыть все разрывы. И к тому же... Я заглядывала в будущее и видела, что за эти две недели с тобой ничего страшного не произойдет... Но все равно... Извини меня. Извини, что так поступила с тобой.

   И девушка виновато улыбнулась. Эта улыбка снова сделала ее очень похожей на мою жену. Я несколько секунд смотрел на девушку. Боль, которую я испытывал на протяжении последних двух недель наконец прошла, и теперь меня постепенно начала заполнять радость. Я смотрел на девушку, любуясь ее красотой и теперь уже нисколько не сомневаясь в том, что она моя дочь.

   -Лиза...

   Я взял ее за руку и слегка притянул к себе. Лиза сразу же прильнула ко мне и крепко обняла. Так, тесно прижимаясь друг к другу, мы стоял очень долго. Я чувствовал исходящее от Лизы тепло, и меня переполняло счастье. Наверное, таким счастливым я еще никогда не был и хотел, чтобы этот момент никогда не кончался...

   Казалось, прошла целая вечность прежде чем Лиза мягко отстранилась и, заглянув мне в глаза, сказала:

   - Что же мы теперь будем делать?

   Об этом я еще не успел подумать и потому ответил:

   - Даже не знаю...

   Лиза весело рассмеялась.

   - Я видела будущее и знала, что ты так ответишь. И поэтому заранее подыскала одно очень хорошее место, где мы сможем жить. Оно находится далеко-далеко отсюда, от этого города. Там тепло и всегда светит солнце. Думаю, тебе там тоже понравится.

   Лиза открыла разрыв и с восхищением заглянула в него.

   - Правда замечательное место я нашла?

   - Да, просто чудесное.

   Но я даже не посмотрел в разрыв. Я не мог перестать любоваться своей дочерью. Да и мне было все равно куда идти, лишь бы Лиза была рядом...

   - Тогда пойдем? - спросила она, посмотрев на меня.

   - Пошли. Лиза взяла меня за руку, и мы вместе шагнули в разрыв.