Вначале Мишке показалось, что он умер… он куда-то падал… и падал… и падал… все вразнобой орали… и лишь через минуту выдохлись.

— Это невесомость, — сказал Йоло. Он один выглядел лучше других. В этот раз даже бесстрашный Йанто был напуган: он вцепился в кресло и глаза его ошалело бегали туда-сюда. — Мы в космосе. Возле… да, возле Дорина.

— Ты же говорил, что возле Ао Лай, — напомнил Сашка. Голос его до сих пор звучал как-то придушенно. Сам Мишка чувствовал себя так, словно его подвесили за ноги, — казалось, что голова распухла вдвое от прилива крови.

— Так гиперпространственная катапульта же, — удивленно пояснил Йоло. — Обычно-то она шлюпки просто в родную систему выбрасывает… ну, или в ту, где порт приписки. А нас — куда подальше.

— И как определяет родную? — спросил Сашка.

Йоло лишь пожал плечами.

— Куда катапульте укажут — та и будет родная. Можно-то в принципе в любую в пределах ближайших ста световых лет. Ну да — оно не только для спасательных шлюпок пригодно… Правда, фича дорогая, и потому не у всех есть.

— Это почему? — спросил Витька. — И почему Ю-Пао с нами нет?

— Так Черный Ангел же, — сказал Йоло таким тоном, словно это всё объясняло.

— Черный кто? — спросил Мишка. В ангелов он, всё же, не верил.

— Это аватара Лоранского Единения… ну, это один из шести видов Трансразума. Вот.

Йоло, вроде бы, ничего не сделал, но над маленьким столом в центре капсулы вдруг возникло прозрачное изображение звездного неба. А на его фоне чернело идеально круглое пятно, окруженное слоистым серебряным сиянием. Чем-то это походило на рисунок магнитного поля из учебника.

— Это что, черная дыра? — подозрительно спросил Витька.

— Нет. Это… можно сказать, что корабль. Хотя на самом деле это единое трансразумное существо. Никто, разумеется, не знает, что это такое на самом деле. Черный Ангел может поднять человека в космос с поверхности планеты и живым перенести его в другой мир, изменить путь снежинки или разбить боевую луну в пыль. Ну, так говорят.

— А что ему от нас надо? — спросил Мишка. Внимание такой вот штуки ему совершенно не нравилось, — очень уж жутко она смотрелась. Словно дырка в небытие.

— Мы, — хмуро ответил Йоло. — Вернее, Йанто. Потому что он может путешествовать между Вселенными, а Трансразум не может… никто из них. Потому-то Ангел на зеннов и насел. А они схитрили, и выбросили нас к Дорину. Потому что тут — территория Доминиона Сайэр, который тоже Трансразум, но к Лоранскому Единению очень плохо относится, а на мирские дела ему вообще пофиг, обычно. Так что раз Единение так нас хочет, — пусть с Доминионом разбирается, а зенны тут как бы ни при чем.

— Ничего себе… — сказал Сашка. — Они нас как щенков, что ли, выбросили?

— Ну да, типа того, — вздохнул Йоло. — Но иначе Ангел весь корабль бы разнес, чтобы до нас добраться. Так что у них выбора не было. Доминион-то людям хоть иногда помогает… ну, так говорят. А Единению на людей вообще плевать. Не путаются под ногами — и ладно. А путаются — их проблемы.

— А откуда ты всё это знаешь? — спросил Мишка.

— Так Ю-Пао рассказала же!

— А почему мы не слышали?

— Так это прямая м-связь же… то есть, мозговая, через импланты. У вас-то их нет, и она потому не работает.

— Ну и что с нами теперь будет?

Йоло вздохнул.

— А я знаю? На территорию Доминиона зенны не полезут, да и никто не полезет… наверное. Цивилизации выше у нас тут просто нет. А Дорин — место, само по себе гадкое. В… лет двадцать назад тут Сингулярность случилась, но криво. Техника-то из-под контроля вышла, а никакого Трансразума не возникло. Люди — кто улетел, кто помер, остались одни у`рар, а это… ну, можно сказать, что параразум, — он вроде как что-то делает, но никакого смысла это не имеет. Для нас, по крайней мере. Для Сайэр-то, может, и имеет, но они никому не говорят. Никто толком не знает, что здесь творится. Зато тут мегаструктуры Сайэр есть… в смысле, в системе. И она одна тут такая, на сто световых лет вокруг. Так что выбора у зеннов попросту не было. Лоран же может, говорят, даже точки выброса гиперпространственных катапульт отслеживать.

— Ничего себе, — сказал Мишка. — Тут хоть какое-то оружие есть?

— А вот не знаю. Хранилище тут есть, но оно до посадки не откроется, и что в нем — пока не видно. Так всегда делают, чтобы оттуда разные ценные вещи не тырили.

— Так у зеннов коммунизм же, — сказал Витька.

— А всё равно. Есть галактическая конвенция о спасательных средствах, по ней так положено. Для всех.

— Ничего себе мир… — буркнул Мишка. — Посадка-то когда?

— Часов через пять, — ответил Йоло. — Нас довольно точно выбросило. И скорость относительно планеты — всего… километра два, да? Так что сейчас мы просто падаем.

— А мы не разобьемся? — нервно спросила Ленка.

— Тут флоатор есть… ну, антиграв. Ну и теплозащита рассчитана на шестьдесят километров в секунду, при максимально неблагоприятном угле входа, а у нас, даже если он откажет, будет всего десять. Ничего страшного.

— Антиграв… он для полета или только затормозит капсулу? — спросил Сашка.

— Теплозащита — это на случай, если антиграв откажет, так-то он плавно опускать должен. Но летать капсула не может, может только опускаться. Считается, что в условиях любой внешней гравитации — на звезды, конечно, садиться нежелательно. Реально там 3–4 G где-то, потому что иначе после посадки всё равно будет пиндык.

— Если может на Земле плавно опускать, то на Марсе сможет, наверно, летать? — спросил Сашка. — Или зависит от внешнего гравиполя, и это именно частичный компенсатор гравитации?

— Компенсирует любое гравиполе на 99,99 %, - ответил Йоло. — Такая технология. Летать-то можно… если двигатель есть, но тут-то его нету. И так объем ограничен, потому что для катапульты он важен.

— А окна тут есть? — спросил Витька. — А то сидим, как мыши в банке.

— Окон нет. Камеры есть. Вот.

Изображение над столом мигнуло. Черный Ангел исчез. Звездное небо осталось, — но сейчас добрую половину его занимал выпуклый, коричневато-белый щит планеты, почти сплошь затянутый облаками. В редких разрывах поверхность свинцово блестела.

— Это океан? — спросил Сашка.

— Угу, — Йоло кивнул.

— А что, если мы в него плюхнемся?

— Нет, — Йоло мотнул головой. — Тут коррекционные движки есть же. Наводящие сенсоры направят нас на крупнейшее скопление построек, так что бегать по горам или там по болотам нам не придется.

— Это чтобы нас тут ПВО встретило, если оно есть? — спросил Витька.

— Ну так недаром же обычно в родную систему отправляют, — ответил Йоло. — Для десанта обычно штурмовые челноки есть. Сначала всё же запрос идет, куда садиться, и если ответа нет, — то на ближайшее скопление построек. В норме оно должно сразу в космопорт сажать, но тут службы управления движением нет же.

— А там эти… как их там… урины? — спросил Витка.

— У`рар, — машинально поправил Йоло. — Но, если вдруг что, Йанто нас отсюда вытащит, да?

Все взгляды сошлись на Йанто, — и тот смущенно опустил глаза.

— Вытащить-то вас я могу — но куда? Снова по мирам бегать, не зная, где приткнуться? Так я домой хочу, и вы тоже. А зенны эти… фильмы обещали показать о мирах, в которых тоже есть мироходцы. Если отсюда уйти, — я вернуться не смогу, и не знаю, когда мы вновь наткнемся на подобное, и наткнемся ли вообще. Миры не повторяются же.

Это звучало неожиданно логично, и Мишка вздохнул. Дорин смотрелся очень неприветливо, и спускаться туда не хотелось, — но выбора у них, похоже, не было.

— А вдруг там какая-то зараза? — спросила Ленка.

— Так нанотех же, — удивленно ответил Йоло. — Он любую заразу должен удержать. В теории, по крайней мере. Ну, или сказать, что не может, и что надо делать.

— Как сказать?

Йоло вздохнул.

— Ваш нанотех не докладывает. Вообще. В норме-то должен, — хотя бы на носимый компьютер, но у вас их нет же, а терминал капсулы эту информацию игнорирует. В теории-то её можно с него запросить, но вот как — я не знаю. Тут или сам пользователь должен дать команду, — угу, если у него есть импланты, — или, как и для любой значительной смены настроек, нужен стационарный медкомплекс. Ещё там есть резервный вариант, на случай технических сбоев, но его случайно — найти практически невозможно. Он для инженеров.

— А что это за нанотех-то? — спросил Мишка.

— У нас минимальные модификации для зеннов — те, на которые они даже разрешения не спрашивают, а просто делает по необходимости всем. Обычная процедура типа. Но модификацию какую — шерсть там вырастить или панцирь — можно сделать… ну, если вообще к медицинской части отношение имеешь, и есть доступ к медтехнике. Не в самом начале, разумеется, в самом начале — это те, кто всё это делал и тестировал только могут. Если есть какие-то врожденные уродства или увечья, нанотех может медленно перестроить тело до нормы, но обычно эту перестройку делает стационарный медкомплекс, и даже тогда это — несколько суток. В принципе — наследуется, если мать такая, другое дело, что роды всё же лучше в нормальных условиях проводить. Также — может быть передан другому. Но просто переливания крови там, или чего ещё — мало. Из доступных в таких условиях способов — если пара месяцами вместе, и там отношения… нормальные с обоих сторон, — то постепенно выстраивается у второго партнера такой же. Сейчас сменить программы — невозможно, просто нет средств.

— А что значит — нормальные? — вдруг спросила Ленка. — Регулярные здоровые отношения, и всё? Или и любовь? А если любовь БЕЗ регулярных «здоровых отношений», — возраст, например? То, что нормально относятся друг к другу? А как узнать? То, что не ругаются? Но бывает же, что люди так друг друга называют, что сплошные ути-пути… и общаются вежливо… почти, а на деле — очень даже не против друг друга убить. И как узнать, кто что на самом деле думает?

Йоло удивленно взглянул на неё. Мишка невольно подумал, что заодно с нанотехом зенны набили их и знаниями об этом своем мире… но тут уж возражать им не хотелось.

— А я знаю? Видимо, и то, что нормально относятся друг к другу, и нормальные здоровые отношения. Иначе как оно перейдет-то?

— Ну… кто их знает… — вздохнула Ленка.

— Насилие не одобряется, и не поможет, — ответил Йоло. — Ну да, кто-то скажет, что дискриминация по признаку типа отношений… но за изнасилование у зеннов — статья в УК. До смертной казни вплоть.

— А там какие ещё способности, кроме усиленной регенерации? — спросил Сашка.

— Ну например… заболеть нам сложно. В смысле инфекционными болезнями — вообще никак. Паразитов оно тоже давит, если они хоть как-то на биохимию организма завязаны. Не во всех случаях защита включается сразу… тут смотря что. На самом деле, это всё регулируется, но вам — просто не с чего отдать команду. Проблемы тут такие: если полное истощение — защита менее эффективна, потому что там многое именно на стимуляции иммунитета. Регенерация… она тоже не на святом духе работает, и кушать — надо, сильно и разнообразно. Если с этим проблема — сильно зависит, как человек сложен. Если жир есть — то ещё ничего, а вот если нет… Ну и не всё из медицинских препаратов система расценит как помощь, кое-что будет просто снижать ей эффективность. Вообще — не вся фармакопея будет действовать. И это, например, проблема в случае, если операцию делать — анестезию придется подбирать. Общее правило, что если это действует НЕ на мозг, то увеличение дозы — помогает. Если на мозг, и нормальная доза не действует, — больше лучше не пробовать. Потому что очень много что — действует не так. Вред носителю так причинить нельзя, но можно — тому, кто это пытается ввести, потому что можно получить, например, приступ агрессии. Кое-какие медицинские процедуры, — не только то, что принято операциями называть, лучше вообще не делать, потому что регенерация — откатит в изначальный вариант, и всё тут. У зеннов в случае, если операция не имеет строгих медицинских оснований, но всё-таки нужна зачем-то, — просто корректируют программу, а вам — нечем. Кое-что из этих проблем — в норме легко решается, если есть хотя бы пользовательский уровень доступа к нанотех-части. У зеннов даже на тату система реагирует… враждебно — это считается ненужной по медицинским причинам процедурой. Немногие исключения — например, можно уши прокалывать под серьги, потому что жестко внесено в разрешенный список заранее. Есть другие, не всегда очевидные.

Мишка ошалело помотал головой. Если честно, он не всё понял… но то, что он понял, вызвало жуткую зависть. Нет, им нужно ОБЯЗАТЕЛЬНО вернуться, потому что такая вот вещь — может спасти миллионы, да что там — миллиарды жизней!..

— А омолаживать эти наноботы могут? — спросила Ленка.

— Могут, — кивнул Йоло. — Но в медцентре.

— Значит, технически могут, просто процесс очень сложный? — спросил Сашка.

Йоло вздохнул.

— Тут мало одних наноботов. Расходники…

— Какие? Молодильные яблоки? — спросил Витька.

— У наноботов тоже ресурс не безграничный, и там ещё препараты нужны разные.

— Дорогие?

— Угу. Самих наноботов надо значительно больше, и специалиста, который хоть знает, как сигналы от них интерпретировать, и в каких случаях — сразу звать реанимацию.

— Значит, есть хороший шанс отдать концы в процессе?

— Ну… да. Там по минимуму — двое суток лихорадка с температурой больше сорока, и ОЧЕНЬ желательно иметь нормальный уход, и здоровый организм до этого. А смена программы… не такая серьезная. Просто интенсивность выше на порядок, и настройки… агрессивнее. Ну и всякие там пептиды с нуклеидами, для восстановления ДНК — теломеры там наращивать, и прочее такое всё.

— Тело… что? — спросил Витька.

— Теломеры. Это штуковины такие в хромосомах. Они при каждом делении скусываются по кусочку. Пятьдесят делений — и всё, ферменты начинают отгрызать сам генокод, а тогда клетка помирает. А наноботы их наращивают.

— И можно вечно жить?

— Нельзя. Память же постоянно растет, нейроны забиваются мнемобелками — и привет… Альцгеймер, да? А если ферментами их жрать — будет дивная болезнь склероз. Лет сто-сто пятьдесят с нанотехом протянуть можно, а потом — в ВР. Конечно, если деньги на оплату есть.

— А ВР — это что?

— Виртуальная реальность. То есть, в компьютере. Там вообще что хочешь, может быть. Только полный перенос — это дорого очень, потому что одной памяти нужно триллион терабайт, а это… много. Полноценный ИР — это штуковина размером с холодильник и массой в полтонны. Но зато почти вечная. Память-то можно дублировать, а процессоры менять, если что.

— А что у зеннов? — спросил Витька.

— ВР. Бесплатная. Коммунизм же.

— И сколько процентов населения там в ВР уже? — спросил Сашка.

Йоло улыбнулся.

— 300–400, примерно. Права у них полные, естественно.

— А ИР — это что?

— Искусственный Разум. На самом деле, он, обычно, как раз НЕ искусственный, просто так все говорят. То есть, искусственный по материалу, конечно, а вот происхождение — обычно, загрузочное. С нуля ИР программировать, — очень уж сложно, и часто там всякая фигня получается…

— Какая?

— А как раз типа у`рар. Нечисть. Без всякой морали вообще. А ещё ведь и сингулярный порог есть. Считается, что если вычислительная мощность ИР выше триллиона терабайт в секунду, его в принципе невозможно контролировать, а если больше квадриллиона — то это вообще уже сверхразум, который даже понять невозможно. Их в галактике сейчас всего шесть. Сайэр и Лоран — одни из них. Ну, так их называют, как они сами себя и друг друга зовут — никто не знает.

— А другие?

— Федерация Йаве — она самая старая. Их можно определить, как бюрократических идеалистов — Закон и Порядок превыше всего. На самом-то деле, это самое обычное государство, и очень большое, только правит в нем Бог Администрации, или, как там его называют, Большой Брат. Правит, кстати, очень эффективно, и туда очень многие едут, потому что суды справедливые, полиция тоже, преступности, можно сказать, и нет. А что всё от и до регламентировано — ну так бывает и хуже… Альянс Сеат, где правит Вечный Судья — там почти то же самое, но у них вообще главная идея — как бы чего не вышло. Сеть Кибериан — там вообще непонятно, кто главный. Там всё наоборот. В смысле — свобода превыше всего… свобода бизнеса — особенно. А что бизнес с точки зрения обычных бизнесменов — бессмысленный… ну так Трансразум же. Ну и Сфера Утопии, где счастье всем, даром, и никто не уйдет… Это гипердержавы, где Трансразумы правят. А обычных-то более-менее стран, государств и империй — в галактике больше четырех тысяч.

За бортом что-то глухо бухнуло, и Мишку ощутимо рвануло вбок. Потом ещё раз… и ещё. Ленка завизжала. Йанто сжался в кресле, ошалело сверкая глазищами. У Мишки что-то ёкнуло глубоко в животе. Наверное, моряки в подводной лодке ощущают то же самое, когда в них бросают глубинные бомбы, — промелькнуло в голове. Сашкин дед, бывший балтийский моряк, как-то рассказывал им об этом…

— В нас стреляют! — крикнул Витька.

— Нет. Это коррекция прошла, — неожиданно спокойно ответил Йоло. — Связи с поверхностью нет, и нас наводит на космодром Тейлинала… это столица. Часа через четыре будем там… и остается надеяться, что у у`рар в самом деле нет исправных комплексов ПКО. Вокруг столицы их было очень много…

* * *

Посадка оказалась делом долгим и скучным. На глаз сфера планеты совсем не приближалась, и казалось, что они висят на месте. Время от времени капсулу потряхивало от ударов маневровых двигателей, потом раздалось едва слышное жужжание — заработал антиграв. Вернулась пусть слабая, но всё же ощутимая сила тяжести. Теперь Мишка вновь понимал, где верх, а где — низ, и мучительное ощущение дезориентации, постоянного падения, исчезло. Все вздохнули с облегчением, особенно Йанто: в невесомости он явно чувствовал себя не в своей тарелке, даже его смуглое лицо приняло отчетливо сероватый оттенок. Ну да, оно и неудивительно, — каждый из землян хотя бы раз летал на самолете, а он…

— А назад мы улететь сможем, если что? — спросил Мишка. Сине-свинцовый, тяжелый цвет океана действовал ему на нервы. Падать в него точно не хотелось.

Йоло вздохнул.

— Нет. Макродвигателя тут же нет, а коррекционные… там даже реактора нет, просто метаводород… ну, металлический водород, который в газовую фазу переходит, и его мало. Там всего… километра, да? Три-четыре километра скорость можно набрать, и то, только в вакууме, потому что тяга… ну, при одной десятой стандартной G взлететь ещё можно, и то, если атмосферы нет. В атмосфере металловодородные двигатели использовать нельзя, они рванут. Их тут сразу перед входом в неё и отстреливают.

— А что такое макродвигатели? — спросил Мишка.

— Гипердвигатель — для полетов в гиперкосмосе, а макродвигатель — в обычном, — терпеливо, как маленькому, пояснил Йоло, и Мишка покраснел. — Они термоядерные обычно, но у нас тут нет такого, да его сюда и не втиснуть…

— А антиграв? — спросил Витька.

— А на нем не улететь. Он же только внешнее гравиполе отражает, да и то, не полностью…

— А если поковырять? — не унимался Витька.

Йоло вздохнул.

— Отражение в 99,999 % сделать можно… хотя и дорого. 101 % — никак.

— Почему?

— А почему у мотора любого КПД 101 % не может быть? Ну вот… Нет, говорят, у Трансразумов и такие антигравы есть, на которых хоть в космос можно улететь, но настоящие ли они, или просто гравиметрика — никто не знает…

— А гравиметрика что? — спросил Мишка.

Йоло удивленно взглянул на него.

— Ну так она варп-драйв и есть. Перед кораблем пространство сжимается, за ним — растягивается, так вот он и летает. Хотя, на самом деле никуда не летит он, а движется кусок пространства с кораблем. Это всё равно, что машинку на листе бумаги тащить — колеса-то не крутятся, а машинка всё равно движется. Варп-драйв и в атмосфере работает, в отличии от макродвигателей, только, когда он работает, близко к такому кораблю не надо подходить, разорвет в труху, нафиг. Метрик-поля — это не игрушка. Их и в дефлекторных щитах тоже используют. Энергию-то они не очень хорошо рассеивают, а вот если болванка какая летит — или разорвет, или хоть собьет с курса. Вот если туча дроби летит, да на скорости хорошей — тогда плохо. Потому на корабли военные ставят или лазеры или масс-драйверы, которые сразу на низком субсвете стреляют, но это уже сложно и дорого, и они лишь на супердредноуты идут, потому что очень длинные…

— Ничего себе, мир, — повторил Витька. — Мы-то думали, что в будущем Великое Кольцо Разума будет или что-то вроде, а тут прямо империалистическая война какая-то, — супердредноуты всякие…

— Ну да, империалистическая, — удивленно сказал Йоло. — Империй много же, и каждая хочет самой большой быть. Рядом с Юлимангой Империя Алланеан есть, эти вообще засранцы. Воевать не умеют, но любят. Хорошо хоть, что техника у них так себе, а то вообще никакой жизни от них не было бы. А ведь бывают и такие, у кого техника… хорошая, а вот уважение к соседям отсутствует, как класс. Таких только зеннам останавливать, или сразу Альянсу Сеат, потому что флоты у таких… очень большие бывают, а если кто-то сказал тебе, что никто не может умереть за неправое дело, то он тебе соврал, потому что для них-то оно как раз очень даже правое. Есть такие, кто очень любит землю и власть… особенно, землю соседей.

— И им на орехи не перепадает? — обиженно спросил Мишка.

— Перепадает, почему… Только галактика большая же, не одни, так другие…

Мишка промолчал. Дорин уже так приблизился, что занимал полнеба. Казалось, что они уже не падают, а летят к колоссальной отвесной стене. На коричневато-белой поверхности отчетливо виднелись гребни и спирали облаков. Земли видно не было, и это очень злило Мишку, — раз уж им суждено попасть в этот мир, он хотя бы должен знать — куда…

Капсулу вдруг встряхнуло, на экране мелькнули какие-то разлетавшиеся предметы. Ленка снова придушенно пискнула, и даже Йанто дернулся как-то испуганно.

— Спокойно! — крикнул Йоло. — Отстрелились двигатели. Входим в атмосферу. Держитесь!

Капсула завибрировала, сперва очень слабо, потом сильнее. Снаружи донесся странный рокочущий звук, быстро поднявшийся до приглушенного рева. Похоже, несмотря на работу антиграва, их скорость всё ещё была очень велика. Но всё же, не настолько велика, как боялся Мишка. По крайней мере, ни перегрузок, ни пламени снаружи, о которых говорили космонавты, не было. Тем не менее, сердце у него ушло в пятки: они всё ещё падали с огромной быстротой, и он не знал, сможет ли антиграв полностью погасить её.

К счастью, шум воздуха начал постепенно слабеть, а вот сила тяжести быстро становилась больше: чем ниже они опускались, тем лучше работал антиграв. Небо начало понемногу синеть — теперь Мишке казалось, что они летят на самолете. Облака поднимались всё выше — и, наконец, капсула нырнула в них. Экран словно погас, его затянуло сплошной белесой мглой.

Облака оказались очень толстыми — понемногу начало темнеть. Сердце Мишки билось уже где-то у горла — он не представлял, что ждет их внизу, и удастся ли вообще посадка.

Когда тучи, наконец, разорвались, высота была уже очень небольшой. В них уходили какие-то огромные, оплетенные трубами конструкции. Они словно поднимались, вырастая из земли, когда капсула спускалась. Очень быстро спускалась, скорее, просто падала…

На экране полыхнуло бело-рыжее пламя, — сработали двигатели мягкой посадки, и Мишку резко вдавило в сидение. Йоло забыл предупредить о них, и, кажется, все завопили, но в их реве потонули все звуки. Они врезались во что-то мягкое, — с такой силой, что у Мишки лязгнули зубы, — потом пламя снаружи погасло, и путешествие закончилось.

* * *

Какое-то время все сидели неподвижно, глядя на окружающие их громадины. Мишке казалось, что они попали на заброшенный химический завод, — сооружения были не то ржавые, не то просто грязные, с них свисали какие-то непонятные космы, отчетливо колыхаясь под ветром. Снаружи шел дождь, и под ним пузырились огромные лужи. Это знакомое зрелище вернуло Мишку к реальности.

— Что дальше? — спросил он.

Йоло несколько секунд, моргая, смотрел на него, словно не понимая вопроса. Вдруг изображение погасло, стол сложился, — и круглая середина пола с шипением поднялась, открывая аварийное хранилище. Все тут же поднялись и столпились вокруг, вытаскивая и сортируя вещи.

Эта возня заняла много времени, но, разобрав НЗ, ребята обнаружили запас пищи и воды рассчитанный на дюжину зеннов в течение двух недель, две палатки, аптечки, дыхательные маски, сигнальные ракеты и комлинки. С оружием, правда, тут оказалось неважно: один ЕХ-9 — старый, но по-прежнему смертоносный рейлган, как сказал Йоло. К нему полагалось:

— четыре дилатонных полевых батареи, судя по горящим индикаторам, заряженных;

— полдюжины маленьких, с ноготь большого пальца ноги, обойм к нему же;

— железная коробка с двухмиллиметровыми вольфрамовыми дротиками в количестве нескольких сотен штук.

— Это на случай, если тут электричество есть где-то, — пояснил Йоло, доставая какую-то непонятную штуковину. — Зарядное устройство к батареям тут есть, а вот дротики на дороге не валяются.

— Дай посмотреть, — попросил Мишка, и Йоло с вздохом протянул оружие. Мишка осторожно взял его.

В руке у него оказался большой светло-серый пистолет с фигурной рукоятью и широким прямоугольным стволом. Под ним крепилась круглая, медная на вид батарейка. Наверху же была какая-то штука, похожая на оптический прицел, но без объектива и окуляра. Спереди на ней было два глазка, красный и зеленый, сзади — небольшой экранчик, сейчас темный. Сам пистолет был усеян разноцветными значками, очевидно, предупреждавшими об опасности, и Мишка вздохнул. Сейчас он точно предпочел бы что-то, более знакомое, — но выбора, как обычно, не имелось.

— Прицел термооптический, — сказал Йоло, забирая у Мишки оружие. — Работает в полной темноте и в тумане, выделяет движение и тепло. Хищника в засаде, например, может обнаружить. У`рар — не знаю, они же киберы. Но, по идее, тоже должны тепло выделять. Маскироваться им тут не от кого же, разве что они тут уже и друг с другом воюют.

— А сколько их тут? — спросил Сашка.

Йоло почесал в затылке.

— Если только о мобильных киберах спрашивать — то по последней оценке где-то миллионов двести. Но её ещё три года назад делали. Сейчас и миллиард может быть, и больше. Киберы ж не люди, их как угодно можно штамповать, было бы сырьё. А ведь ещё стационарные дата-центры есть, серверы и всякие заводы…

— Ну, и что нам со всем этим делать? — уныло спросил Мишка. Нет, героизм, конечно, штука хорошая, — но битва с миллиардом сумасшедших киберов не привлекала.

Йоло задумался.

— Тут, всего километрах в десяти, сканеры капсулы засекли генератор связующего поля, — и, раз он всё ещё работает, именно оно объединяет всех У`рар тут в общий рой. Если его грохнуть — бояться нам будет, собственно, нечего.

— Что за связующее поле? — спросил Сашка.

— Что-то, связанное с гиперпространством, точно я не знаю, — вздохнул Йоло. — Оно может передавать мгновенно почти любой объем данных, где угодно, — хоть под водой, хоть под землей. Очень удобно — никаких кабелей и ретрансляторов не нужно, сеть летает… только вот чихнуть не успеешь — а Трансразум тут как тут. Поэтому, сейчас это поле почти везде запретили. А где не запретили — там сейчас как тут…

— А генератор?

— Связующее поле не из воздуха берется же. Его создают проекционные станции, на планетах их ставят километров через сорок. На каждой реактор стоит, и генераторы, которые держат само поле, и нагнетают энергию в гипер. Без него У`рар мгновенно превратятся в болванчиков, — у них композитный разум же, сами по себе все эти киберы совершенно безмозглые. Только вот это и они сами, наверное, понимают, и должны станции пуще всего защищать…

Мишка недовольно мотнул головой. Питать особенных надежд не стоило — это он уже очень хорошо понимал. Но и сидение на попе ничего им не дало бы.

— Ладно, тогда давайте собирайтесь — и пошли, — сказал Сашка. — Воду можно бросить — тут её и так дофига. Палатки тоже — тут же город…

Это сильно облегчало дело — но, всё равно, барахла оказалось слишком много. Мишка с сомнением посмотрел на аккуратную стопку стандартных армейских пайков, — небольших пластиковых поддонов, затянутых прозрачной пленкой. Под ней лежали поддончики поменьше, с разноцветными «колбасками». Как сказал Йоло, один такой паек был рассчитан на пехотное отделение, а их тут оказалось штук пятнадцать. При спокойной жизни им их хватило бы на месяц, а может, и больше, так что голодная смерть им точно пока не грозила.

Не удержавшись, Мишка руками разорвал пластик, и вонзил зубы в «колбаску» из плотной, похожей на пластилин массы. На вкус она оказалась вполне сносной — что-то вроде подкопченного плавленого сыра. Полевой микроволновки у них, разумеется, не было, — но Мишка бодро сжевал «колбаску», а потом и вторую. В животе залегла приятная тяжесть, по телу разлилось тепло, в голове сразу же прояснилось.

— Здорово, — сказал Сашка, тоже сжевав одну «колбаску», — словно кофе попил.

— Ну да, конечно, — там полно стимуляторов, и один бог знает, чего ещё, — буркнул Йоло. — Для постоянного питания эта дрянь не годится — но за месяц мы точно не помрем.

— Мы же сейчас вроде как на войне, — сказал Мишка. — Нам можно… наверное. Всё равно ж ничего другого нет.

Они вновь принялись за снаряжение. Тут были и защитные костюмы, о которых им говорила Ю-Пао, — но рассчитанные на зеннов, слишком большие, и потому совершенно бесполезные. Комлинками же, как сказал Йоло, пользоваться не стоило — это мгновенно привлекло бы у`рар. Тем не менее, Сашка решил взять и их — просто на всякий случай. Особый интерес ребят вызвали аптечки — ничего похожего они раньше не видели. Каждая имела диагностический сканер и компьютер, хранивший информацию о лечебных процедурах, — правда, рассчитанных на зеннов и сейчас тоже бесполезную. В остальном же их содержимое оказалось более-менее обычным — антисептические повязки, капельницы, а также обширный набор коагулянтов для остановки кровотечений, противоожоговых мазей, противошоковых и обезболивающих средств. Нашлись также антибиотики, антитоксины и активизаторы иммунитета — но опять же рассчитанные на зеннов, и Йоло не знал, каково от них станет людям. Тем не менее, бросать их никто не стал — тем более, что аптечки были небольшие, с толстую книгу, и они могли унести сразу все. Дыхательные маски — похожие на обычные земные респираторы, соединенные шлангом с противогазным фильтром — тоже никто выбрасывать не стал, хотя все ребята и не взяли. Об отравляющих газах на Дорине Йоло ничего не слышал — но маски были небольшие, и, в общем, не тянули карман.

Наконец, сборы закончились. К счастью, среди снаряжения зеннов нашлись рюкзаки, в которые легко поместились пайки и аптечки, — получилось многовато, килограммов по семь на человека, но выбирать не приходилось. У Йанто был его неизменный ранец. Пайки он есть не стал, лишь понюхал, брезгливо поморщившись, — но, после недолгих уговоров, запихал часть их в ранец — сколько влезло. Он и так был навьючен, словно лошадь — нож-тесак, колчан, лук, в руках копьё — но, казалось, совсем не замечал этого. Витька нацепил на пояс кобуру с ракетницей, через грудь у него шел патронташ с зарядами для неё, и сейчас он смотрелся очень воинственно. А вот Йоло в халате выглядел очень несчастным, — ему одежду зенны не вернули, потому что её у него и не было. Он с сомнением посмотрел на свои голые ноги.

— Может, я тут останусь? — нервно предложил он. — Буду связь держать, и вообще…

— Сам же сказал, что нельзя, — Сашка бросил ему туго набитый рюкзак. Йоло охнул и согнулся, поймав его. — Пошли давай. Нечего тут сидеть.

Вздохнув, Йоло подошел к пульту, и нажал несколько кнопок. Что-то в стенках капсулы ухнуло, зашипело, и в неё вдруг ворвался поток сырого, холодного воздуха, пахнущего порохом и глиной. У Мишки резко заложило уши, — давление снаружи оказалось больше. Он несколько раз торопливо сглотнул. Потом толстая круглая крышка глухо стукнула и отошла. В неё сразу же ворвался холодный, несущий дождевые брызги ветер, и Мишка поёжился. Одеты они были для зимы, — а тут оказалась вроде как осень — или, быть может, весна.

Йанто первым спрыгнул вниз. Он отошел на несколько шагов, осмотрелся, потом обернулся и помахал рукой, показывая, что не заметил ничего опасного. Вздохнув, Мишка тоже прыгнул в люк. Высота оказалась небольшая, — не больше метра, — но ноги тут же по щиколотку ушли в грязь. Мишка с завистью посмотрел на Йанто, — вот уж кто промокнуть не боится, — потом осмотрелся.

Он словно оказался в каком-то сказочном лесу, — колоссальные изогнутые конструкции скрывались в низких растрепанных тучах, словно какие-то огромные деревья. Под ними лежала полузатопленная глинистая равнина, рассеченная бетонными дорогами и эстакадами с пучками толстых труб. Всего шагах в десяти стояло какое-то низкое, облезлое здание, похожее на гараж. Ничего живого вокруг не было.

Вслед за ним наружу выбрался Сашка, потом Витька. Йоло выбрался последним. Ветер тут же швырнул в него порцию водяной пыли, и он сморщился так, что на его лице не стало видно глаз. Пистолет в его руке сейчас смотрел на Ленку, — но он даже не замечал этого.

— Дай сюда, — не слишком вежливо Мишка забрал у него оружие. — Ты хоть раз из чего-то стрелял?

Йоло недовольно мотнул головой и растерянно взглянул на него.

— Э… нет. В реальности. Вот в играх…

— Понятно, — Мишка посмотрел на пистолет. — Да он у тебя даже не заряжен! Заряды давай, и батарейки!

Вновь недовольно мотнув головой, Йоло вытащил из сумки обоймы и протянул ему. Мишка набил их. Потом вставил одну в пистолет, вставил батарею, — и с некоторым душевным трепетом нажал на спуск.

Трах! Из стены напротив фонтаном брызнули осколки. Оружие резко ударило в руку, но звука выстрела не было. В этом плане пистолет работал отлично — хотя, судя по индикатору, заряд батареи не превышал шестидесяти процентов, чего хватало только на семь выстрелов. Всего, значит, двадцать восемь — точнее, уже двадцать семь…

Мишка вздохнул. Заряда было жалко, — но он хотя бы убедился, что оружие работает.

— Что это вообще за оружие-то? — спросил он.

Йоло вздохнул.

— Как оружие киллера, ЕХ-9 очень хорош, — он стреляет бесшумно и пробивает даже полудюймовую броню, — но вот со скорострельностью дела у него обстоят неважно. Перезарядка накопителя занимает три секунды или около того, и для боя с толпой он не годится.

— Понятно, — вздохнул Сашка. — Разве что тихо отстреливать у `рар по одному, из засады, — но я сомневаюсь, что они это нам позволят. Нам же к генератору надо, а не просто так тут шариться.

— Поодиночке они не ходят, так что, в общем, ничего не изменилось, — подтвердил Йоло. — Можно считать, что оружия у нас по-прежнему нет.

— Кобуру давай, — буркнул Мишка, и Йоло со вздохом протянул её. Мишка прицепил её к ремню. Рядом с ней он пристроил и маленький подсумок с запасными обоймами и батарейками. Коробку с дротиками он оставил Йоло, — слишком уж тяжелая, пусть тащит, не маленький же…

— Где там этот генератор? — спросил Сашка.

— Вон там, — Йоло показал направо. Мишка повернулся, — но не увидел ничего, кроме мутной пелены дождя.

— Веди, давай.

Йоло вздохнул и закинул рюкзак за плечи. Вид у него был несчастный, — босые ноги в грязи, халат уже промок и облепил тело, — но он просто повернулся и зашагал вперед.

* * *

Идти по глинистому полю оказалось очень тяжело. Ноги вязли, глина облепляла башмаки, к тому же, повсюду попадались громадные лужи, которые им приходилось обходить. Йоло быстро начал ныть, и Сашка без слов дал ему подзатыльник. Йоло надулся — но всё же замолчал, и зашагал дальше с мрачным видом. Мишке тоже захотелось заныть, — но он подавил это желание, хотя его одежда уже начала промокать, а на облепленные глиной штаны и вовсе смотреть не хотелось.

К счастью, пройдя всего метров восемьсот, они наткнулись на пересекавшую поле высокую насыпь с вполне земной бетонкой наверху. Путь к ней, правда, преграждала глубокая канава, до краев налитая водой, и, форсируя её, Мишка провалился по пояс. Увидев это, Ленка замерла в ступоре, — она категорически отказалась входить в воду, и Йанто перенес её на руках. Мишка вздохнул, и полез на крутой склон насыпи. Дорога, к их счастью, оказалась пустой, и вела «примерно туда», как сказал Йоло. Вариант не самый лучший… но идти по полю не хотелось уже никому.

По этому пустынному шоссе они шли никак не меньше часа. Все промокли до костей и замерзли, как собаки, но останавливаться никому не хотелось. Пока что у`рар их не заметили, и каждый шаг к генератору повышал их шансы. Потом из туманной мглы впереди показались темные силуэты зданий. Стояли они очень густо, словно небоскребы в каком-нибудь Нью-Йорке, и походили на мрачную горную страну из отвесных утесов. Там не горело ни одного огня, и ребята остановились, глядя на город. До этого Мишке казалось, что они где-то на Земле, но сейчас иллюзия исчезла. Город впереди был чужим. Чужим и враждебным.

— Далеко ещё? — спросил он.

— Километров пять, — буркнул Йоло. — Километр до города, километра три застройки, а потом ещё километр до генератора. Он за городом стоит.

— Может, обойдем? — предложил Витька. Он тоже весь вымок, с его волос, как с крыши, текла вода.

— Нет, — Йоло мотнул головой, стряхивая воду с бровей. — Тут впереди канал, и только один мост. Слева, на востоке, озеро, а за ним космодром. Справа — собственно столица, она тянется километров на сорок, а за ней ещё промышленная зона. Там у у`рар самое гнездо. Другого пути нет.

* * *

Минут через десять они вышли к широченному, полос на двенадцать, шоссе, совсем не пустому, — остовы разбитых, сгоревших машин громоздились на нем, как штормовые наносы. Раньше они, наверное, смотрелись потрясающе, — но теперь это были просто груды ржавого и обгоревшего железа высотой в несколько метров. Было видно, что шоссе не раз расчищали, спихивая разбитые машины на обочину, но в конце концов бросили эту затею.

— Что тут было? — спросил Сашка.

— А я знаю? Я только статьи в компе смотрел, а так-то не интересовался особо…

— Угу, в гробу своем лежал.

— Я там деньги зарабатывал, — буркнул Йоло. — Тысяча пятьсот крон за последний месяц, между прочим.

— Как это зарабатывал? — спросил Витька.

— Ну, как… задания за деньги выполнял разные. За игровые кроны, не за реальные, конечно… но вывести ж можно… было.

— Угу, и сильно это тебе помогло?

Йоло не ответил.

* * *

Обойдя груды разбитых машин, они вышли к каналу. Между его отвесных бетонных стен мощно катился поток мутной желтоватой воды шириной метров в сто. Его пересекала высоченная эстакада, перемахивая и шоссе, — а за ним виднелись зеленовато-черные остовы зданий. Именно остовы — все стекла в них были выбиты, и они походили на какие-то темные проволочные клетки. Из них свисали какие-то космы, — не то шторы, не то какие-то растения. Сами здания оказались громадные, — этажей по тридцать-сорок, — и верхушки некоторых уходили в низкие туманные тучи. Добавить на передний план статую Свободы, — и можно писать картину «Крах капитализма», подумал Мишка. Капитализм тут и в самом деле потерпел полный крах, — но на смену ему пришло нечто, несравненно худшее…

— Как мы туда заберемся-то? — спросил Сашка, глядя на мрачное днище эстакады. Она поднималась над шоссе этажа на четыре, — и никаких лестниц наверх не вело.

— Там, — Йоло показал назад, туда, где эстакада спускалась к земле. Идти надо было метров восемьсот, причем, опять по полю, и Мишка вздохнул.

* * *

До начала эстакады они добирались добрых минут пятнадцать. Им пришлось форсировать кювет, а потом несколько оросительных, наверное, канав, тоже доверху наполненных водой. Само поле покрывал бурый ковер мертвой, спутанной растительности — похоже, что тут была осень. В ней скользило иногда что-то живое, похожее на змей, — Йанто несколько раз замирал и вскидывал лук, но стрелять всё же не решался. Мишка внимательно смотрел под ноги, но на глаза ему никого не попалось, хотя на Дорине жили явно не одни у`рар, — всевозможная живность, похоже, благоденствовала после падения человека…

— Ничего себе… — сказал Витька, когда они вышли к насыпи.

Мишка кивнул. Здесь в кювет косо завалился громадный светло-кремовый танк, — сокрушив ограждение, он слетел с дороги, и, очевидно, застрял. Громадную, почти размером с корпус, башню развернуло, обрешеченный, в каких-то непонятных муфтах ствол пушки уткнулся в землю. На башне торчала ещё башня, поменьше, и две турели с шестиствольными пулеметами. Теперь они тоже тупо целились куда-то в жесткий бурьян. Мишка не отказал себе в удовольствии залезть на броню, — но люков на крыше башни не оказалось, лишь пучки торчавших во все стороны коротких стволов, похожих на маленькие минометы, и две явно вращавшихся штуковины, напоминавшие телекамеры, — с желтыми, как противотуманные фары, объективами.

— Это танк-робот, я слышал о таких, — сказал Йоло снизу. — У него управление сдохло, похоже. Говорят, что у`рар могут через связующее поле в любые компы залезать.

— Может, починим? — преложил Сашка, заглядывая в жерло громадного вентилятора за башней. — Всё лучше, чем из лука в роботов стрелять.

— Там мест для экипажа нет, — буркнул Йоло. — И батареи подохли давно. Он тут с самого Падения стоит же, видите, как бурьяном оброс…

Мишка с сомнением посмотрел на танк — выглядел он, как громадная игрушка, совсем не похоже на однотонно-зеленые земные танки, — потом всё же соскользнул вниз. Громадная тяжелая машина оказалась беспомощна без экипажа…

Они осторожно вышли на шоссе. Оно оказалось поуже, полос в шесть — но остовы машин попадались и здесь. Сашка бодро двинулся наверх, — но Йанто поманил его в узкий проход между внутренним и внешним ограждением.

— Пойдем здесь, — сказал он. — Здесь нас не видно.

В самом деле, ограждения оказались высокие, из-за них у Мишки торчала только голова. Сама эта щель, правда, оказалась сырой и грязной, заваленной каким-то мусором, — но выбирать, увы, не приходилось. Тающая в мутной мгле лента шоссе вела, казалось, прямо в небо, — а туда Мишке всё же пока не хотелось…

* * *

Минут через десять они поднялись на самый верх эстакады. Здесь, над каналом, бушевал сильный ветер, бросая в лицо Мишки капли холодного дождя, и он поёжился. Теплая ванна в родном доме всё время стояла у него перед глазами. Холод забивал все остальные чувства… и он недовольно помотал головой. Замыкаться на нем точно не стоило, — хотя Йанто шел впереди и наверняка заметил бы любую опасность, сам Мишка шел последним, то и дело оглядываясь. За ними никто, разумеется, не крался… но на шоссе, за разбитыми машинами, мог прятаться кто угодно. Там иногда что-то шуршало, — то ли какие-то местные крысы, то ли ветер трепал куски обшивки, то ли…

Йанто вновь замер, осматриваясь, и Мишка выглянул из-за него, вытянув шею. Эстакада впереди полого вела вниз, врезаясь в гущу застройки. Там громоздилась не то баррикада, не то просто завал. Ещё километра через полтора шоссе сворачивало направо, к центру города, и это Мишке не понравилось: пробираться тут дворами не хотелось. Слева, где по словам Йоло, было озеро, висел сплошной мутный туман. Оттуда доносился отдаленный глухой шум, словно там встречались две больших бурных реки.

Теперь они шли вниз. Канал остался позади, и Мишка выглянул за ограждение. Под ним был замусоренный бульвар, — и по нему вдруг быстро пробежало какое-то бурое животное, похожее на ласку, но большое, метра полтора в длину, и мальчишке показалось, что у него шесть ног. Его передернуло. Тварь выглядела хищной, и встречаться с ней нос к носу не хотелось.

Ещё метров через пятьдесят над ним навис ободранный фасад многоэтажной башни. Её выбитые окна угрюмо темнели, и он невольно пригнулся. Казалось, что за ними наблюдают… а может, и не казалось уже…

Теперь они шли медленно, всё время осматриваясь. Проносясь через утробы зданий, ветер издавал жутковатые звуки. Внутри них что-то завывало, шумела стекающая с крыш вода, где-то раз за разом надоедливо хлопала дверь. Мишка подумал, что от попыток выделить в этой какофонии что-то опасное уши у него сейчас свернутся в трубочку. Казалось, что он застрял в каком-то бредовом, диком сне… только вот проснуться никак не получалось.

— Слушайте, давайте Йанто попросим в какой-то другой мир уйти, — вновь заныл Йоло. — Я уже все ноги сбил, не могу идти дальше…

— В какой мир? — Сашка так резко повернулся к нему, что Йоло попятился.

— Ну… — начал он. — Да в любой мир!

— Иди давай, — Мишка подтолкнул его, и Йоло вновь заткнулся. Без него они точно тут пропали бы… но его постоянное нытье раздражало, и мальчишка поймал себя на мысли как следует дать ему по башке. Делать так, естественно, не стоило, — в конце концов, Йоло не виноват в том, что вырос в каком-то буржуазном обществе, — но трус везде трус, где бы ни родился…

— Вот же гадство, — сказал Витька, когда они дошли до конца эстакады.

Мишка молча кивнул. Впереди поднималась гора хлама высотой метра в четыре. Основу её составляли разбитые машины, — но и кроме них тут много что лежало. Мишка заметил даже небольшой вертолет со сломанными лопастями, — слишком маленький, чтобы в нем мог кто-то сидеть, но слишком большой для модели. Он венчал груду хлама, словно вишенка на торте. Кое-где она выгорела и осела, от неё до сих пор тянуло паленым пластиком, горелой резиной и ещё какой-то дрянью.

— Сюда, — Йанто ловко перемахнул через ограждение и скатился с насыпи вниз, в очередную колоссальную лужу. В неё он погрузился едва ли не до колен, и Мишка вздохнул. Лезть на баррикаду, однако, ему хотелось ещё меньше, так что он последовал за ним. Вода, разумеется, оказалась жутко холодная, так что он торопливо форсировал лужу, и, поднявшись по облезлому крыльцу, вслед за Йанто нырнул в какой-то магазин. Бывший, конечно, — теперь в нем ничего не осталось, кроме пустых прилавков. Обстановка была модерновая — но, судя по россыпи дыр в стенах, когда-то тут стреляли…

— И что дальше? — спросил Мишка, когда в магазине собрались все. Здесь, по крайней мере, не дуло, так что по общему молчаливому согласию они решили устроить привал и слегка подкрепиться. До реактора, по словам Йоло, оставалось ещё километра четыре.

— Тут кто-то есть, — хмуро сказал Йанто, проверяя лук. — Я видел на дороге. Ростом… метра, да? Метра два с половиной. Прошел по перекрестку и скрылся. Нас не заметил.

— Это у`рар, — не менее хмуро сказал Йоло. — Один из них. Только, у них композитный разум же. Если нас заметит хотя бы один, — о нас сразу же узнают все.

— И что тогда будет? — спросил Мишка.

Йоло повернулся к нему.

— А я знаю? Может, ничего не будет. Может, на части всех порвут. У`рар совсем чокнутые же. Никто не знает, как они поступят.

* * *

Следующие полчаса прошли почти в полном молчании. Мишка сидел рядом с Ленкой, держа её за руку. Выходить наружу не хотелось… но, если они не смогут уничтожить генератор связующего поля, шансов у них не останется совсем…

— Может, всё же в другой мир? — предложил Йоло, немного отогревшись.

— В какой? — хмуро спросил Йанто. — Я домой хочу, да и вы тоже. Тут у нас есть шанс. Там… я не знаю. Мне отец говорил, что везет только раз.

— А как быстро ты можешь в другой мир перейти? — спросил вдруг Сашка.

Йанто задумался.

— Секунд… секунд тридцать, да? Если мне никто не будет мешать. Наверное, можно и быстрее, но мир уже будет случайный, совсем случайный. Я так не пробовал.

— Ладно, пойдем всё же, — сказал Сашка. — А ты нас тогда вытащишь, если будет совсем уже край.

Йанто бросил ему свое копьё.

— На. Всё лучше, чем руки.

Йоло посмотрел на нефритовый наконечник, и демонстративно фыркнул. Насадить на него сумасшедшего робота точно не вышло бы. Тут больше подошла бы пушка или противотанковое ружьё, — но ружья у них не было…

Витька с сомнением посмотрел на свою ракетницу. Здоровенную — калибром миллиметров в тридцать. Патроны к ней тоже смотрелись впечатляюще, — с круглой белой верхушкой, длиной сантиметров по восемь, — но для стрельбы по спятившим железным болванам тоже явно не годились. Мишка подумал, поможет ли тут его собственный пистолет… и недовольно мотнул головой. О таких вот вещах думать, — о доме точно можно забыть…

— Ладно, — сказал Сашка, поднимаясь. — Пошли.

* * *

Йоло отыскал в какой-то подсобке заднюю дверь, и они выбрались в тесный, замусоренный двор, из него в переулок, — но тоже перекрытый горой всевозможного хлама, поднимавшейся до второго этажа. Из неё торчали какие-то прутья и острые железные углы, и лезть на неё не хотелось.

— Снова в обход? — уныло спросил Витька.

— Нет, так мы долго будем тут ходить, — ответил Сашка. — Давайте через дом попробуем…

Через распахнутую настежь дверь напротив они попали в какой-то темный склад, из него — в огромную кухню, разбитую и загаженную, а из неё — в какой-то, наверное, ресторан. Теперь от него осталось лишь битое стекло и разбросанные, перевернутые столики.

— Хорошо гуляли, — попробовал пошутить Витька, и Сашка хмуро взглянул на него. У стойки лежала какая-то штука, чертовски похожая на скелет в слипшемся тряпье, и смеяться в таком месте не хотелось.

Из ресторана они вышли в вестибюль какой-то, очевидно, гостиницы, — огромный, он прорезал сразу несколько нижних этажей. Прямо посреди него торчал обгоревший остов какой-то машины, похожей на огромный бронированный стол. Она до сих пор стояла на четырех массивных металлических ногах, хотя её корпус порыжел от огня и был усеян дырками, чертовски похожими на следы от пуль.

— Точно хорошо гуляли, — буркнул Мишка. Там, куда смотрел торчавший из-под прямоугольной башки машины пулемет, лежала целая груда скелетов. — Аж до упаду.

— Нам навстречу такое вот выйдет — и мы тут ляжем, — сказал Сашка. — По сторонам лучше смотри.

— Это не военная машина, — сказал Йоло с видом большого знатока. — Видите — небронированная. Самоделка какая-то…

— Нам и такой хватит, — буркнул Сашка. — Даже с избытком.

— Наверное, нам туда, — Йоло показал на отходивший вправо коридор. Кончался он большим окном, выходившим на улицу, теперь, конечно, выбитым.

Они пошли по нему, то и дело прислушиваясь и глядя во все стороны. Справа и слева тут зияли двери, ведущие в какие-то большие помещения, — тоже разгромленные и заваленные перевернутой мебелью. Скелетов, к счастью, больше не встречалось, но Мишка всё равно чувствовал себя очень неуютно. Тяжелый пистолет в руке казался ему сейчас каким-то игрушечным. Йанто держал в руках лук с наложенной на тетиву стрелой, — но смотрелось это… немного неуместно. Мишка вспомнил массивную, метра в два высотой машину. Судя по размерам дырок, в неё стреляли из чего-то мощного, вроде крупнокалиберного пулемета, — а у них ничего такого не было, да даже и появись он у них, — они не смогли бы тащить его с собой…

Йанто остановился у окна, выглядывая наружу, потом поманил их к себе. Оно выходило в какой-то небольшой сквер, примыкавший к улице. Когда-то тщательно подстриженные кусты буйно разрослись, превратив его в уголок настоящих джунглей. Выхода тут не было, но и стекла в окне тоже, так что Йанто просто выпрыгнул в него. Мишка осторожно посмотрел вниз, — высота оказалась метра в полтора, — потом сел на подоконник и осторожно соскользнул на землю. Под ногами хрустнуло битое стекло, и босой Йоло вновь заныл что-то про обход. Но вслед за Мишкой из окна выбрался Сашка, потом Витька, потом Мишка аккуратно опустил на землю Ленку, — а оставаться одному Йоло всё же не хотелось. Развернувшись задом, он тоже осторожно соскользнул вниз, держась за подоконник. Йанто тем временем уже выглянул на улицу, и вновь помахал рукой, подзывая их.

Эта улица оказалась поуже соседней, но точно так же забита сгоревшими и просто брошенными машинами. Их покрывал неровный слой хлама, очевидно, нападавшего сверху, и Мишка нервно задрал голову. Ободранные, разбитые фасады поднимались, казалось, прямо в зенит, из зияющих окон свисали шторы и какие-то провода, кое-где на ветру хлопали отставшие панели обшивки, держась буквально на честном слове. В таком месте не стоило ходить без каски, — а ещё лучше огородить его забором и пойти в обход…

— Нам туда, — Йоло показал вдоль улицы. — Направление примерно совпадает.

— Слушай, а откуда ты знаешь, куда? — спросил Мишка.

— При посадке сканеры капсулы карту сняли же, — удивленно ответил Йоло. — У меня она есть, — он коснулся головы. — Там, сразу за городом, овраг, а за ним пустырь такой, редколесье… Генератор на нем. Его в большой спешке строили, там просто коробка такая стоит, и всё. У`рар рядом вроде как нет. Но точно не могу сказать, разрешение плохое, а у`рар не настолько крупные же…

— Уже что-то, — буркнул Сашка. — Ладно, пошли, хватит тут стоять…

* * *

Поход к генератору стал делом утомительным и неприятным, начиная с того, что вся улица была завалена мусором, и смотреть приходилось, в основном, под ноги, — в то время как обстановка требовала совершенно другого. Сверху то и дело что-то падало, — казалось, что город разрушается прямо на глазах. Несколько раз куски облицовки едва не попали Мишке в голову, и назвать это случайным уже никак не получалось: казалось, что по верхним этажам их преследует целая стая бандер-логов, кидаясь всевозможным мусором, хотя так, конечно, не могло быть. Пару раз падали довольно большие куски стен — к счастью, уже далековато. Потоки стекающей с крыш воды причудливо извивались под ветром, и можно было вдруг угодить под водопад на самой середине улицы. Будь Мишка лишь чуть больше суеверен, он охотно поверил бы в злых духов, населяющих это проклятое место. Но и обычной нечисти тут вполне хватало: под мусором гнездились громадные черные многоножки, вокруг шныряли какие-то мелкие серые твари, удивительно похожие на земных крыс. Попадались и упитанные черно-красные змеи, на вид ужасно ядовитые. Как предположил Йанто, они питались крысами.

Мишка мельком подумал, что тут нет насекомых или птиц… по крайней мере, они им не встречались. Один раз он видел вдали, на перекрестке, какое-то крупное буро-фиолетовое животное, — у него было плоское, как нож, тело и шесть почти человеческих ног. Головы видно не было, и Йоло предположил, что это — один из у`рар. Проверять это, естественно, никто не стал.

Самих у`рар им не попадалось, но среди хлама на улице встречались жутковатые находки, — не только скелеты разной степени комплектности, но и остовы всевозможных машин, — вроде трехметровой туши пирамидоголового робота, перевитой бурыми искусственными мышцами, или застрявший в груде хлама плоский, как кирпич, броневик, вскрытый, словно консервная банка. Выглядел он так, словно его броню разорвали какие-то огромные руки, — на ней отчетливо виднелись следы чудовищных когтей или пальцев.

Внутри домов, мимо которых они проходили, всё время что-то шуршало, вздыхало, шевелилось, — и Мишка боялся уже поседеть от переживаний. Он, как и раньше, шел последним, то и дело оглядываясь. Ему начало казаться, что за ними следят, — но в царившем между стенами громадных зданий сумраке и висевшей повсюду туманной мутной мгле разглядеть ничего не получалось.

С другой стороны, это было им на руку, — их самих тоже непросто было тут заметить, потому что Йанто очень удачно вел их среди груд хлама, за которыми ничего не стоило спрятаться. Несколько раз по его беззвучному приказу они садились на корточки и, прижимаясь к стене, ждали, пока мимо пройдет что-то, замеченное им. По крайней мере один раз Мишка слышал тяжелые, как удары молота, шаги, а ещё раз над крышами пронеслось что-то большое, — рывком подняв голову, мальчишка заметил лишь промелькнувшую в тумане тень. Беззвучную тень — это был не самолет, а что-то, вроде птеродактиля, по крайней мере, так ему показалось. Размер, правда, был крупноват даже для птеродактиля, и оставалось лишь гадать, — то ли это какая-то местная машина, то ли какой-то дракон. К счастью, дома тут стояли слишком тесно, чтобы эта зверюга смогла снизиться и пролететь между ними — чтобы, например, кого-то схватить.

Всё это тянулось, казалось, уже целую вечность — но, в конце концов, они выбрались в какой-то старый район с почти обычными многоэтажными зданиями. Они казались целее высотных башен, и улицы тут почти не были завалены. Ребята пошли веселее, — как сказал Йоло, до генератора связующего поля оставалось всего два с половиной километра, — и тут справа, на перекрестке, через который они проходили, вдруг раздался жуткий грохот. Часть перекрывающего улицу завала рухнула, — и из-за него поднялись десятки серо-синих металлических фигур. В самом деле огромных, — по два с половиной метра в высоту. Вначале Мишка принял их за роботов, — у них были нелепые механические руки с тремя суставами, — но замеченное всего мгновением позже едва не вышибло из него дух.

Внутрь металлических остовов были вставлены обнаженные человеческие тела, мужские и женские. Ноги ниже колен переходили в металлические, рук вообще не было, — обрубки плеч уходили в какие-то косо закрепленные толстые цилиндры, а механические руки крепились уже ниже, на боках. Вместо головы торчало молотообразное рыло с двумя парами цилиндров поменьше, а в самой его середине алым огнем пылала узкая прорезь — не то глаз, не то просто какой-то фонарь.

Окажись там и в самом деле человеческие тела, Мишка, наверное, умер бы на месте от ужаса, — но кожа их была темно-серой, да и очертания их показались ему всё же не вполне человеческими. Засада не оставляла никаких сомнений в их, несомненно, действительно жутких намерениях.

Бежать было уже поздно, так что мальчишка вскинул пистолет — к счастью, он всё время нес его в руке, — и выстрелил. Оружие резко ударило в руку, но твари не двинулись, — пуля ушла в молоко. Мишка нажал на спуск ещё раз… но пистолет издал лишь повышающийся в тоне писк, — началась перезарядка. У тварей, к счастью, не было никакого оружия, — но они синхронно рванулись вперед, топча и разбрасывая лежавший на улице хлам. Брусья их металлических, лишенных ступней ног били в мостовую, как сваи.

Банг! Там, где у человека было бы сердце, у одной твари из груди вдруг выросла стрела. Мишка не знал, есть ли у неё сердце в самом деле… но её движения сразу стали беспорядочными.

Банг! Банг! Йанто стрелял с огромной быстротой, почти очередью. Он подстрелил вторую тварь и почти сразу же третью. Пистолет, наконец, заткнулся, — перезарядка закончилась, — и Мишка, тщательно прицелившись, вновь нажал спуск. Целился он в голову, и в этот раз попал, — из неё фонтаном брызнули белые, раскаленные искры, и тварь сразу рухнула. Остальные, правда, этого просто не заметили, — они продолжали бежать к ним со страшным механическим упрямством. Мишка замер, целясь в ближайшую тварь, и слушая повышавшийся в тоне писк пистолета. Вот же гадство!..

Сашка, заорав что-то непечатное, метнул копье. И, к удивлению Мишки, попал — пролетев добрых метров двадцать, оно воткнулось в живот ближайшей твари. Она нелепо развернулась на бегу, — и с грохотом рухнула набок. Йанто между тем подстрелил четвертую тварь, потом пятую. Первая подстреленная им тварь в это время уже повалилась, — похоже, что сердце у них всё-таки было…

Пистолет, наконец, перезарядился, и Мишка выстрелил снова — уже почти в упор. Рассыпая искры, тварь рухнула прямо ему под ноги. Йанто бросил лук и выхватил нож. Увернувшись от взмаха механической руки изящным, почти балетным движением, он скользнул за спину твари, и ударил под левую лопатку, между какими-то массивными деталями, мгновенно развернулся к другой твари — и пронзил ей грудь.

Мишка засмотрелся на него — и едва не погиб, когда трехпалая металлическая рука метнулась ему прямо в лицо. Пригнувшись, он проскочил под ней и нажал спуск, целясь в спину твари… но выстрела не было — пистолет ещё не перезарядился. Огромная фигура с лязгом развернулась к нему. Мишка отпрыгнул и вновь нажал на спуск.

В этот раз пистолет всё же выстрелил. Пуля пробила косо закрепленный под рукой большой цилиндр, — и из него с воем вырвалась струя белого огня. Подожженная тварь отшатнулась назад, нелепо размахивая руками.

Сашка вдруг вскрикнул — и Мишка рывком повернулся. Друг лежал на куче хлама, держась за бок — а тварь шагнула вперед, занося руки для следующего, последнего удара. Мишка вскинул пистолет… но, словно в страшном сне, оружие опять не выстрелило.

Заорав не своим голосом, Витька прыгнул на спину механического чудища. Тварь повернулось, стараясь его сбросить… и нож Йанто пронзил ей грудь. Она нелепо закачалась, — и Витька едва успел спрыгнуть, когда она рухнула.

Мишка ошалело крутанулся, высматривая новых противников… но на ногах осталась лишь одна, подожженная им тварь. Из пробитого баллона с воем бил фонтан огня — и, едва Мишка повернулся к ней, он взорвался. В воздухе взвизгнули осколки, тварь, словно ударом молота, бросило вбок, — и она рухнула, ударившись о стену. Стало очень тихо.

* * *

— Вот тебе и пушка, и противотанковое ружье, — пробормотал Витька, опуская ракетницу, которой так и не успел воспользоваться. — Лук!

Мишка мотнул головой. Сашка по-прежнему лежал, держась за бок, и он подбежал к нему, сунув пистолет в кобуру. Лицо у друга было бледное.

— Что с тобой? — тревожно спросил Мишка…

— С-с-с… ребра сломал… наверное, — выдавил Сашка, по-прежнему держась за бок. — Как врезал… я думал, у меня с-с-сердце через глотку выскочит.

Краем глаза Мишка заметил, что Йанто стоит, держась за плечо, и повернулся к нему. Лицо у Йанто было удивленное, из-под ладони ручьем текла кровь.

— Извини, — буркнул он первое, что пришло в голову. Йанто достал именно осколок простреленного им баллона.

Йанто посмотрел на него ещё более удивленно. Мишка подумал, что он и будет так стоять, пока не упадет, — дед рассказывал ему такое про раненых на фронте, — но тут, наконец, опомнилась Ленка. Распотрошив аптечку зеннов, она выхватила из неё готовую повязку и, сдирая с неё пластиковый чехол, бросилась к Йанто. Тот испуганно попятился от неё, но недостаточно быстро, — с неожиданной силой отведя его ладонь, она шлепнула повязку на рану. Та сама затянулась, как живая. Что-то тихо зашипело, из-под неё полезла бурая пена.

Йанто заорал не своим голосом, пытаясь содрать её… и вдруг удивленно замер. Кровь мгновенно свернулась, перестав течь, но рука у него висела плетью, и Мишка понял, что рана серьёзная. Он поискал глазами Йоло. Тот столбом торчал посреди улицы, прижимая к груди руки. Лицо у него было такое, словно он решал — то ли сбежать, то ли прямо на месте хлопнуться в обморок. Тем не менее, он не пострадал.

— Что будем делать? — угрюмо спросил Витька. — Сейчас сюда вместо этой дюжины сотня прибежит.

— Пошли отсюда, — Йанто, нагнувшись, подобрал лук, потом, подойдя к сваленной Сашкой твари, выдернул копьё. Из раны сразу потекло что-то темное — может, кровь, может, что-то другое. Мишка не всматривался. От одного взгляда на вставленное в машину тело его едва не стошнило. — Э?..

Он вдруг замер, повернувшись к концу улицы. Мишка почувствовал, как под ним содрогается земля… и почти сразу же услышал быстрые, ровные удары, — словно где-то забивали сваи. Он уже слышал тут этот вот звук… но теперь он быстро становился ближе… и вдруг в конце улицы показалась огромная страшная машина.

В самом деле огромная — высотой с трехэтажный дом. Мертвенно-белый треугольный корпус — острым углом вниз — несся вперед на двух коленчатых, почти козлиных ногах, кончавшихся небольшими копытцами, — из-под них при каждом шаге брызгал раскрошенный бетон. Ноги мерно вылетали вперед одна за другой, при каждом шаге пробивая мостовую. На боках и в середине машины попарно горели яркие, сине-белые фары, — словно накаленные злобой глаза.

Мишка ошалело замер — он не представлял, как что-то подобное могло существовать и двигаться. В этот миг он совсем забыл о своем пистолете… но Витька, заорав, вскинул ракетницу и выстрелил.

* * *

Мишка не знал, чем зенны начинили свои сигнальные ракеты, но сигнал в самом деле получился впечатляющий, — ракета фиолетовой молнией мелькнула в воздухе, и, ударившись о бронепанель в верхней части корпуса, взорвалась с ослепительной вспышкой и чудовищным грохотом. Машина сбилась с шага, споткнулась, и едва не упала, — но потом всё же выпрямилась. На её броне рдело вдавленное, раскаленное докрасна пятно размером с большой таз.

— Это тебе за Сашку! — крикнул Витька.

Машина выпрямилась во весь рост. Откуда-то из середины корпуса вдруг с лязгом выскочили четыре чудовищных, метров по пять, руки. Даже блестящие пальцы-клещи на них были с предплечье взрослого мужчины. Мишка вспомнил разорванный, как газета, броневик. Теперь он понимал, кто это тут сделал.

Витька дернул защелку ракетницы. Она переломилась, и дымящаяся гильза сама вылетела на асфальт. Он загнал в казенник второй патрон и рывком захлопнул затвор.

— Это тебе за Йанто!

Держа ракетницу двумя руками, он вскинул её и выстрелил ещё раз. Ракета ударила в округлое, метр в диаметре, рыло с фарами, разворотив его, и машина попятилась, спотыкаясь. Чудовищные руки бессмысленно махали в воздухе.

— За меня!

Третья ракета ударила куда-то под руки. Казалось, что в брюхе машины взорвался котел, — оттуда вырвалось целое облако какого-то белого дыма или пара. Она откачнулась назад, — и рухнула с невероятным грохотом. Мостовая под Мишкой подпрыгнула. Чудовищные ноги задрались в воздух, несколько раз дернулись, словно продолжая бег — и, наконец, замерли окончательно.

* * *

Мишка тоже замер — ошалело глядя на всё это. В голове у него было совершенно пусто — ни одной мысли. В ушах звенело, перед глазами плавали радужные круги, — взорвись эти три ракеты поближе, он бы, наверное, вообще ослеп.

Мальчишка зажмурился и помотал головой. В ушах вдруг словно щелкнуло, и к нему пробились звуки. Витька орал что-то непечатно-воинственное. Ленка просто орала. Наконец, в общий хор вступил Йоло.

— Бежим отсюда! — во всю мощь своих легких завопил он. — Они все тут сейчас будут!

Мишка осторожно приоткрыл один глаз и посмотрел на него. Йоло выглядел так, словно ему дали дрыном по башке, — он выпучил глаза, и орал, словно сирена. Вдруг он побежал, — в ту самую сторону, откуда они шли.

— Эй, ты куда? — возмутился Сашка. За домами в конце улицы было лишь мутное, туманное небо, — до окраины города оставалось не больше километра…

— Назад! — крикнул Йоло. — Беги, это ракеты! Они нас сейчас всех прикончат!

Выбор направления показался Мишке слегка странным, но обстановка не располагала к обсуждениям, и потому он тоже помчался за Йоло, — но, к счастью, тут же опомнился и вернулся к Сашке. Тот всё же как-то поднялся, — но по-прежнему держался за бок, и лицо у него было бледное. Мишка подхватил его под руку, — и они рысью побежали за Йоло. Пусть тот и трус, — но без него они все тут пропали бы…

Йоло вдруг свернул в какой-то узкий переулок и исчез. Мишка вслед за ним влетел в проход между домами. Тот упирался в глухую облезлую стену, но под неё, вниз, вела лестница, похожая на вход подземного перехода, только более узкая. Вслед за Йоло, он скатился по ней. Короткий туннель упирался в массивную дверь из литой стали, сейчас открытую, — она вела в просторную высокую комнату с серыми бетонными стенами и кафельным полом. В неё выходили две больших раздвижных двери лифтов. Как ни странно, тут всё ещё горел бледный искусственный свет.

Йоло сразу бросился к щитку, нажал кнопку вызова, — и, пока лифт поднимался, Мишка обернулся к герметическим дверям. За ними полыхнул яростный сине-белый свет, и эта пустая замусоренная комната вдруг показалась ему склепом.

Волна раскаленного воздуха ворвалась внутрь, разбросав их всех по полу, подняв тучи пыли, с оглушительным лязгом захлопнув бронированную дверь. Наверное, если бы не она, им уже не суждено было бы подняться, потому что почти сразу же снаружи раздался второй, ещё более сильный взрыв, а сразу вслед за ним — грохот обвала, от которого задрожал пол, а с потолка что-то посыпалось. Потом всё стихло.

Мишка поднялся на четвереньки, мотая головой и почти непрерывно чихая. Йоло, спотыкаясь, побрел к дверям, повернул запорные колеса, и заблокировал их стопорами. Лишь тогда они перевели дух, — и тут же едва не подскочили до потолка, когда массивные панели лифта с лязгом раздвинулись, открыв большую грязную кабину.

— Все живы? — спросил Сашка, цепляясь за стенку. Добежать-то он добежал, — но лучше ему от этого не стало.

— С-с-с… я руку… с-с-сломал, — выдавил Витька, держась за запястье. — На пол ё… шлепнулся, и вот…

— А я ногу распорол, — с каким-то мрачным торжеством сообщил Йоло, поджав босую ступню. С её пальцев капала кровь, и Мишка, не удержавшись, выругался. В один миг их отряд превратился в инвалидную команду.

Ленка, что-то пискнув, схватила Витьку за запястье, — и тот сразу заорал не своим голосом, грубо выдернув руку.

— Перелома нет, — сообщила она. — Наверное, просто трещина.

— Один хрен, болит просто адски, — буркнул Витька.

— Надо шину наложить, — сказала Ленка, повернувшись к Йоло. Тот с готовностью плюхнулся на пол и задрал босую ногу. Она и впрямь оказалась распорота едва ли не на всю длину, и залита кровью. Ленка с сомнением посмотрела на повязку, — такой вид ранения военно-полевая медицина зеннов, похоже, не предусматривала, — потом всё же нашла что-то вроде пластыря и заклеила порез. Из-под него вновь с шипением полезла бурая пена, — но кровь и тут свернулась, перестав течь. Страдальческое лицо Йоло расслабилось, — очевидно, унялась и боль.

— И что делать будем? — спросил Сашка, задрав футболку. Ребра у него, может, и не были сломаны, — но синяк был едва ли не во весь бок, и дышал он с отчетливым трудом.

— Вниз, посмотрим, что там, — предложил Йоло.

Возражений не последовало. Они все вошли в лифт и, едва Йоло нажал кнопку, поехали вниз, глубоко, — этажей на девять. Мишка тупо смотрел в стену, — ему казалось, что всё это происходит в каком-то диком сне. Он совсем не представлял, как они теперь дойдут до генератора.

Когда лифт остановился, они вышли в просторную комнату с распахнутыми настежь воротами из стальных плит, — запереть их удалось лишь после нескольких минут возни. За ними был новый туннель, холодный и сыроватый. Он упирался в массивную металлическую раму, перекрытую мерцающей стеной текучего голубоватого сияния. Она тихо потрескивала, отчетливо пахло озоном. Сияние оказалось почти непрозрачным, и Мишка никак не мог толком разглядеть, что за ним.

— Фазовое поле, — уныло сказал Йоло, остановившись у рамы. — Туда мы не сможем пройти.

Йанто фыркнул и протянул руку… которая прошла сквозь поле так, словно его не было. Он вздрогнул… потом вдруг шагнул вперед и сразу исчез. Мишка видел лишь его силуэт. Йоло удивленно приоткрыл рот… потом тоже протянул руку… и с ругательством отдернул её, коснувшись поля.

Мишка тоже протянул руку. Она коснулась чего-то, ощутимо плотного, — и в тот же миг его ударило током. Он тоже отдернул ладонь и замер, удивленно глядя на Йанто.

С минуту, наверное, тот стоял неподвижно, очевидно, осматриваясь, потом шагнул назад, вздрагивая и ёжась. Волосы его стояли дыбом и отчетливо потрескивали.

— Дальше такой же туннель, только освещенный, — сообщил он. — Пошли.

— Мы не можем, — хмуро сказал Йоло. — Поле нас не пропускает, — для убедительности он даже ткнул в него рукой, — и вновь отдернул её, передернувшись. — Как ты через него прошел?

— Просто прошел, — Йанто удивленно взглянул на него. — А что?

— А то, что без кода через него пройти нельзя, — хмуро сказал Йоло. — Потому мы тут и застряли. Но смарт-поле не пропускает только то, что особо указано. А сенсоры реагируют на… хц!

— Что?

— На пунтил… на фазовую сингатуру, короче. Если ты и впрямь… мироходец, то у тебя она другая. Совсем. И… Хц, мы же теперь куда угодно пройти можем!..

— Куда пройти? — удивленно спросил Йанто.

— Да везде, где фазовые поля есть! Тебе надо только их отключить.

— Как?

Йоло вздохнул.

— Там за полем пульт есть? Ну, бандура такая, с кнопками, рычажками и разной прочей фигней.

Йанто удивленно взглянул на него.

— Да. Ну, и что делать? — спросил он.

— Там, справа, большая кнопка есть, с таким треугольным значком. Просто нажми на неё, и всё.

— А! — Йанто вздохнул и, зажмурившись, шагнул в поле. Миновав его, он пошел куда-то вправо, остановился…

Мишка тоже замер… но тут поле погасло со странным стеклянным звуком. Туннель за ним был такой же, — только ярко освещенный холодными белыми лампами. Вдали он впадал в другой, поперечный туннель. Здесь же у рамы стоял массивный пульт с тускло мерцавшими экранами и массой непонятных кнопок. Йанто повернулся к ним, делая какие-то знаки, — и они, опомнившись, подошли к нему.

Мишка посмотрел на пульт. Кнопку он увидел сразу, — она и впрямь оказалась громадная, чуть ли не с яблоко размером, да ещё и тугая, — когда Йоло нажал на неё указательным пальцем, она почти не поддалась. Вздохнув, тот изо всех сил нажал большим, — и кнопка, наконец, ушла глубоко в пульт, включив поле. Сумрачный туннель исчез за ним, и красный свет в кнопке сменился зеленым.

— Уф! — Йоло устало прислонился к стене. — Теперь у`рар до нас не доберутся… наверное. Фазовое поле — штука очень прочная, оно держит даже огонь орудийного бластера. Жаль, что существует только в такой вот плоской замкнутой раме, а не то…

— И куда дальше? — перебил Мишка.

Йоло пробежал взглядом по закрепленной над пультом схеме. Надписей на ней не было, только какие-то непонятные значки.

— На склад. Это вон там.

* * *

Они медленно — Йоло прыгал на одной ноге, Сашка опирался о стену, — пошли по туннелю, пока не добрались до перекрестка.

— Куда теперь — вправо или влево? — спросил Сашка.

Йоло задумался, вспоминая схему.

— Налево… наверное.

Миновав короткий незагороженный туннель, они вошли в обширное, ярко освещенное пространство. Мишка прищурился, не дожидаясь, когда глаза привыкнут к свету. В самом деле, какой-то склад или ангар, с высоким потолком, подпертым толстенными колоннами. Высоченные, почти до потолка, стальные стеллажи, забитые ящиками и контейнерами. Интересно, что…

Что-то противно зашуршало справа, — словно по полу заскребли метлой из проволоки. Ближе, ближе…

Мишка машинально поднял пистолет. Из-за стеллажа выползла толстая, с бедро, металлическая змея, подняла булавовидную голову с парой ярких желтых огоньков, опустила, поползла дальше…

Длинно выдохнув, Мишка опустил оружие. Заряда в батарее оставалось всего на два выстрела, — и тратить их попусту очень не хотелось…

— Что это? — спросил он.

— Какой-то ремонтный или инспекционный кибер, может, даже и не зараженный, — или не имеющий приказа с нами связываться, — ответил Йоло.

— А если бы имел? — нервно спросил Витька.

Йоло лишь пожал плечами.

— Судя по этому киберу, никаких у`рар тут нет, — наконец, сказал он.

— Ну и что делать будем? — спросил Сашка, когда все они сели у стены. Тут, глубоко под землей, царила мертвая тишина, лишь над головой еле слышно жужжали лампы.

— Тут терминал есть, — Йоло показал на ещё один пульт. — Сейчас посмотрим… — он попрыгал к нему, и довольно долго возился, нажимая на кнопки и делая ещё что-то непонятное. Потом помахал рукой, подзывая ребят. — Тут есть схема коммуникаций. Смотрите, — он нажал что-то на пульте.

На стене над ним загорелся экран, — и на нем появилась трехмерная схема, так сказать, окрестностей. Мишка поднялся и подошел ближе, рассматривая её. Внутри схемы мерцал алый пунктир, очевидно, обозначавший путь к станции, что радикально облегчило дело.

Как оказалось, этот склад окружала обширная система подземелий. Они, в свою очередь, выходили в овраг, а за ним, уже у самого края карты, стояло здание генератора. Путь казался недлинным, — всего километр или два, — но по прямой, а прямой дороги там не было.

— И что со всем этим делать? — спросил Витька.

— Надо генератор грохнуть — и чем быстрее, тем лучше, пока у`рар тут до нас не добрались, — угрюмо сказал Сашка. — А раз у нас один Мишка цел — то ему и идти.

— Мне? — Мишка ошалело помотал головой. Нет, спасать друзей, конечно, здорово, — но что, если он с этим не справится?..

— Ну а кому ещё-то? Не Ленке же.

Аргумент был справедливый, и Мишка вздохнул. Ленка точно с таким вот не справилась бы, — да и позорно отправлять на опасное дело девчонку…

— Я-то не против — но не знаю, как дойду, и что там сделаю, — наконец, сказал он.

— Тут и схема станции есть, — бодро сказал Йоло. Раненая нога исключила его из числа кандидатов на поход — и он явно был очень этому рад. — А вот кодов управляющих нет, надо всё будет руками ломать. Или… — он замолчал, как-то странно глядя на Йанто. — Можно мне твои вещи посмотреть? Не все, а только те, которые ты по дороге собрал?

Йанто злобно взглянул на него. Идея ему явно не понравилась.

— Выкладывай, давай, — сказал Сашка. — Вдруг что-то пригодиться.

Йанто злобно взглянул и на него… но возражать всё же не стал, и выложил на пол две банки, гравилинзу, рабочий нож в ножнах, шестигранную белую коробку и снаряд.

— Вот, — сказал Йоло, показывая на него. — Ю-Пао сказала, что он имеет идемитный сердечник, и, значит, срабатывает, лишь попадая в силовое поле. В обычных условиях штука совершенно бесполезная, — но в силовом поле, например, хайзена способная в клочья разнести любую биохимию в радиусе примерно метров двух. Нечто вроде гранаты, причем, многоразовой, хотя я и не знаю, насколько хватит квант-процессора при таком, явно нештатном режиме. Но при встрече с тем же хайзеном польза от неё будет несомненной…

— Что это за хайзены? — спросил Мишка.

Йоло вздохнул.

— Это и есть сами у`рар. В смысле, настоящие. То, что мы видели — это просто трудовые дроны. А хайзены… вот.

Карту сменило изображение странного, похожего на медузу существа с массой светящихся, полупрозрачных трубок. Внутри у него виднелось несколько темных синеватых сфер.

— Вот, — сказал Йоло. — Они этим всем и управляют. Их защищает силовое поле, и обычные пули их не берут. А вот такой снаряд должен укладывать на месте. Интересно, где Йанто его взял — даже у зеннов такого оружия нет…

— В том мире, где та башня громадная стояла, — неохотно пояснил Йанто. — Там в лесу такая… машина, да? Разбитая машина лежала, наверное, летающая. Ну, выглядела она так, словно разбилась, упав откуда-то сверху. Сильно разбилась, вокруг всякие обломки лежали. Ну и эти вот… снаряды. Я таких вещей не видел, вот и взял один. Очень уж необычно, а я же люблю необычное… А банки эти у того солдата убитого взял, и коробку эту тоже. Они такие… ну, мне их просто в руках держать нравиться. Потому и не выбросил.

— Уже что-то, — буркнул Мишка. — Тут есть ещё что-нибудь полезное?

— Это дилатонная плазменная граната для подствольника, как сказала Ю-Пао, — Йоло показал на банку покороче. — Тот же накопитель, только с детонатором. Мощность примерно такая же, как у одного килограмма обычной взрывчатки, а температура при вспышке — как на поверхности солнца.

— То есть, около шести тысяч градусов? — удивленно спросил Мишка.

— Ну да, что-то типа того. Это — даймерная граната для него же, — Йоло показал на вторую банку, с яркой этикеткой.

— Какая граната?

— Она создает сферу силового поля, поглощающего свет, оно держится примерно секунд тридцать, если верить Ю-Пао. А это, — он показал на шестигранную коробку, — пластикерамический контейнер с зарядами для импульсной винтовки.

— Какой?

— Она стреляет темной материей… сгустками дилатонного поля, если по научному. Ну, так Ю-Пао говорила. У них такие винтовки тоже есть.

Мишка осторожно взял эту белую коробку, небольшую, но неожиданно тяжелую. В ней оказалось девяносто тонких треугольных призм — тоже белых, с широкой черной полосой, похожих больше не на патроны, а на какие-то странные карандаши.

— Ну и что нам со всем этим делать? — уныло спросил он. — Импульсной винтовки у нас нет, — и вряд ли она здесь найдется, с подствольником или без.

Йоло почесал в затылке.

— Гравилинза, с её милой способностью превращать всё, что попадает в неё с тыльной стороны, в фарш, полезна даже сама по себе — хотя бы для приготовления котлет. Если же прижать её к возможному супостату, а потом сунуть в ту самую тыльную сторону импульсный заряд, — конечный результат будет не слишком отличаться от выстрела. Способ, ясное дело, не слишком удобный, — но зарядов в контейнере девяносто штук, и такое вот их применение явно полезнее прямого бросания их в цель. С даймерной гранатой этот фокус не пройдет, — результатом стал бы большой бум, после которого от тебя осталась бы только горстка пепла — но, если нам посчастливится найти стандартный армейский энергоинтерфейс, можно будет перегнать заряд в батареи пистолета, его там точно хватит на пару штук. Плазменная граната плюс гравилинза дают в итоге ещё больший бум-бум. Да и сама гравилинза — это массивное идемитное кольцо. Если бросить её в мощное защитное поле, например, реактора, конечный эффект будет измеряться уже в мегатоннах.

— Спасибо, — буркнул Мишка. — Это всё, конечно, здорово, — но я тоже жить хочу.

— Необязательно сразу же бросать, — сказал Сашка.

— А как? Робота с часовым механизмом собрать?

Сашка вдруг ухмыльнулся.

— Ну, видишь ли…

* * *

Ленка так и стояла, глядя на него, и Мишка, отвернувшись, вновь пошел вперед. Погрузочные ворота склада, конечно, оказались закрыты, но они ему и не были нужны. Дверь слева, — запертая, но снаружи. Нажав на кнопку, он разблокировал замок, шагнул… массивная стальная дверь сама закрылась за ними. Оставалось надеяться, что друзья дождутся их тут, — в этом самом складе наверняка дофига полезного…

Здесь была ещё одна рама с силовым полем — и, нажав кнопку на пульте, Мишка отключил его. Йанто включил поле, потом прошел прямо сквозь него, — предосторожность, быть может, и лишняя, но рисковать друзьями Мишке не хотелось. Да и, чего там, здорово, что Йанто хотя бы провожает его…

Мальчишка вздохнул и осмотрелся. Высокий, просторный туннель уходил далеко вперед, упираясь в очередные ворота, очевидно, ведущие наружу. Они молча пошли к ним, — и, метров через триста, остановились у вделанной в стену небольшой стальной дверцы.

— Мне туда, — отперев её, уныло сказал Мишка. Правду говоря, если бы Йанто пошел вместо него, он вздохнул бы с громадным облегчением… но увы — даже медицинский нанотех зеннов вылечит того только дня через три, а ждать столько они просто не могли…

— Я буду тебя ждать, — сказал Йанто. — Сколько нужно.

— Спасибо, — буркнул Мишка, — и, не прощаясь, нырнул в дверь. Здесь был коммуникационный туннель — низкий, с идущими по стенам кабелями, пыльный и длинный. Мишка дошел до поворота, полез вверх по вертикальной лестнице, — это Йанто с его раненой рукой точно не смог бы, не говоря уже о том, что предстояло сделать дальше…

Люк наверху тоже оказался заперт, но мальчишка повернул рукоятку, и с трудом отвалил его, упершись загривком. Осторожно выглянул в новый коридор, — сводчатый, залитый прозрачным белым светом. Выбрался в него, осмотрелся, пошел вправо…

На схеме путь к генератору казался несложным, — но Мишка всё равно нервничал. Подготовка к походу заняла совсем немало времени, — и в любой миг он даже здесь мог наткнуться на засаду. Оставалось лишь надеяться на то, что у`рар не поняли их плана, слишком уж невероятным он казался…

Задумавшись, он чуть не пропустил нужную дверь. Она, к счастью, открылась легко, — а за ней наверх несколькими длинными пролетами шла лестница. Вздохнув, Мишка пошел по ней. На душе у него скребли кошки, но как раз не потому, что он боялся умереть. Если он потерпит неудачу, — умрут и все остальные, и вот это действительно его пугало.

Он недовольно мотнул головой и пошел дальше. Пролет, ещё пролет…

Лестница упиралась в бронированную дверь, но перед ней сам коридор поворачивал направо и делал П-образный изгиб, огибая что-то вроде построенного под землей бункера. За дверью в стене зияла узкая ступенчатая амбразура, смотревшая на выход. Его перекрывала очередная рама с силовым полем, — к счастью, отключавшимся изнутри небольшим пультом. А вот и дверь наружу, — противовзрывная, литая, выгнутая наружу. Без штурвала или рычагов.

Он пошарил взглядом по стенам, нашел второй маленький пульт. Ага, похоже, что эта вот кнопка…

Кнопка приглушенно щелкнула, дверь с натужным гудением мотора отвалила наружу. В неё потоком хлынул бледный дневной свет.

Мишка, щурясь, смотрел на него, потом всё же выглянул наружу. Он не заблудился, — тут и в самом деле был овраг, под бетонной площадкой у двери шумел бурный ручей. Мальчишка поискал глазами мостик, потом решительно шагнул вперед… опомнившись, шарахнулся назад, достал из рюкзака прихваченный ещё на складе небольшой серебристый контейнер, и подпер им дверь. Оставалось надеяться, что никто не уберет его, — изжариться при взрыве не хотелось…

Он вышел наружу, осмотрелся, потом перемахнул через перила и по глинистому склону сполз в воду, неожиданно холодную. Сжав зубы, он в несколько шагов пересек ручей, выбрался на низкий берег. Впереди стеной стояли кусты.

Мишка продрался через них, уперся в крутой склон, на четвереньках, то и дело оскользаясь, полез вверх, сунув пистолет за пояс. Тяжеленный рюкзак страшно мешал, но бросить его он не мог: без него вся его затея теряла смысл.

Наконец, он выбрался наверх и осмотрелся. За оврагом тянулась забитая брошенными машинами улица, за ней угрюмо темнели многоэтажные дома. Там, к счастью, ничего не двигалось, но, всё равно, Мишку передернуло: ему казалось, что за ним наблюдают. Он вздохнул и обернулся. Пологий, заросший редколесьем склон, за ним блестела серебристая коробка станции. Точно такая же, как на схеме, и сердце у него ёкнуло. Похоже, что без акробатики не обойтись, но выбора у него не оставалось: если он не разобьется, у`рар всё равно прикончат его позже. Он решительно ничего не терял в любом случае, — и, невольно передернув плечами, пошел вверх по склону.

* * *

Поначалу идти оказалось трудновато, но склон быстро выровнялся. Мишка зашагал бодрее, но тишина его по-прежнему тревожила: ни птиц, ни какой-то мелкой живности, ни даже насекомых. Из звуков — лишь тихий шелест листвы. Погода стояла прекрасная, — тучи ушли, сбившись в тяжелую кучу на западе, в чистом небе висели лишь перистые облака, — и Мишка вновь помотал головой. Ему показалось, что за ним опять следят, но почти тут же ощущение исчезло. Отвернулись? Или нет? Ладно, всё равно неважно…

Он пошел дальше. Растительность вокруг смотрелась как-то странно, — немного похоже на картинки лесов каменноугольной эры, — и мальчишке казалось, что из зарослей вот-вот выйдет динозавр. Чушь, конечно, — никаких динозавров тут не было, — но местность вокруг оказалась неровная, и в неглубоких лощинах могло спрятаться, в принципе, буквально что угодно. Пока у`рар вокруг не видно, — но это пока…

Всё время крутя головой, как заведенный, Мишка сам не заметил, как добрался до станции. Её окружал двухметровый сетчатый забор, но ворота в нем были снесены, словно в них въехала машина. За ними зеленели нетронутые заросли, — похоже, у`рар давно тут не бывали…

Продравшись через них, Мишка задрал голову и посмотрел вверх. Черт его знает, почему, но стена станции состояла из метровой, примерно, высоты листов нержавеющей стали, отклоненных наружу под углом градусов в десять, так что получалось нечто вроде громадных перевернутых жалюзи. Щели между ними, правда, тоже оказались заварены, но края вертикальных листов торчали сантиметров на пять и, в принципе, он вполне мог залезть наверх по этой своеобразной лестнице. Благо, что высота тут оказалась не очень-то большой, — где-то этажа четыре. Куда проще, конечно, было просто зайти через дверь, — но найти код к ней Йоло так и не смог, как ни старался…

Вздохнув, он поднялся на бетонный выступ фундамента, взялся за край, примериваясь, потом уцепился за край второго снизу листа, задрал ногу, уперся в край первого снизу, подтянулся…

Во второй раз процедура оказалась сложнее, — ему приходилось опираться уже не на удобную бетонную плоскость, а на скошенную кромку шириной в полсантиметра. К счастью, нарочно надетые на этот случай Сашкины ботинки с рифлеными подошвами держались на ней крепко, а найденные на том же складе перчатки с толстыми накладками надежно защищали пальцы. Мишка вновь выбросил вверх руку, потом вторую, подтянулся…

В этот раз пальцы чуть не соскользнули, и он тихо зашипел от злости. Но, как ни смешно, именно злость придала ему сил, и он полез по стене, стараясь покончить с этим побыстрее, и не думать о зияющей за спиной пустоте. Раз-два-три-четыре… раз-два-три-четыре…

Мишка старался не смотреть по сторонам, и ему сразу же начало казаться, что он ползет по этой чертовой стене уже целую вечность. Тут он, однако, добрался до крыши, — тут наклонный край листа выступал в пустоту сантиметров на двадцать. Он взглянул на него снизу вверх, вздохнул и невольно поджал живот, стараясь справиться со страхом. На словах всё это казалось очень простым, но на деле…

Неожиданно даже для себя он рывком задрал ногу, зацепился за последний выступ, — и выбросил тело вверх. Ладони резко ударили в металл, подбросив его ещё выше… он нагнулся вперед, одновременно падая на бок… грохнулся на самый край, наполовину над пустотой… судорожно крутанулся, словно падающая на лапы кошка… ещё раз… и ещё… и замер, раскинув руки и глядя на бесконечно высокую вязь перистых облаков. Он всё же сделал это… правда, слезть таким вот путем он уже не смог бы, и теперь оставалось лишь довести всё дело до конца.

Мишка вновь вздохнул. Сердце билось уже где-то у горла, и он полежал ещё пару минут, успокаиваясь. Всё же, крутиться нагишом перед зеркалом, любуясь собой и воображая себе бог весть какие подвиги, — это одно, а реально рисковать головой или жизнью друзей, — совершенно другое…

Ещё раз вздохнув, он встал и осмотрелся. Как и ожидалось, крыша — два пологих ската — оказалась идеально гладкой. Никаких тебе люков или вентиляционных труб… но он, к счастью, и не рассчитывал на них.

Мишка поднялся к коньку, постоял ещё минуту, осматриваясь, потом, поняв, что просто тянет время, подошел к торцу крыши. Здесь он лег на живот и, держась за край листа, осторожно заглянул вниз.

Торцевая стена, как и крыша, была идеально гладкой и отвесной. Однако в ней, как раз под крышей, зиял пустой проем окна, и оттуда волнами поднимался горячий, пахнущий озоном воздух. Край крыши выступал над ним сантиметров на двадцать, — и именно на этом строился план Йоло. Сейчас, правда, он казался Мишке бредоватым… только вот отступать было уже некуда. Разве что тупо сигануть вниз.

Медленно, словно во сне, Мишка стащил перчатки и сунул их в наплечную сумку, — ещё не хватало, чтобы пальцы соскользнули в самый ответственный момент!..

Не давая себе задуматься, он развернулся боком и свесил ногу в пустоту. Теперь…

Наверное, он так никогда и не решился бы, но всё произошло уже против его воли, — тело соскользнуло, пальцы судорожно вцепились в край крыши, бросив его к стене… тут же сорвались…

Мишка без малейшего участия рассудка поджал ноги… и со всего размаху грохнулся на задницу. В глазах потемнело от боли, несколько секунд он плавал в полуобмороке, оглушенный ударом… потом вокруг понемногу посветлело. Он сидел на решетчатой галерее, идущей вдоль торцевой стены здания. Большую его часть занимали двенадцать квадратных колонн генераторов, поднимавшихся к крыше, между двумя их группами, в самой середине, стоял куб реактора. Вот, собственно, и всё. Закрепленные на стенах лампы заливали зал ярким бело-зеленым светом, сухой, жаркий воздух окутал Мишку, словно одеялом. Морщась от боли, он поднялся на ноги, и по узкой лесенке полез вниз.

Это оказалось едва ли не сложнее, чем взбираться наверх по стене, — пострадал не только зад, Мишка ещё приложился и копчиком, причем, довольно основательно. Правда, ему всё равно чертовски повезло, — сейчас он и сам не понимал, как решился на подобную глупость. Но, так или иначе, он здесь, — и, значит, должен довести дело до конца…

Спустившись, он сел у основания лестницы, пережидая новый приступ слабости. Здесь оказалось прохладно, через прикрытые открытым с торцов коробом решетчатые двери ровным потоком втекал свежий воздух. Ещё с минуту Мишка бездумно дышал им, потом всё же поднялся, подошел к реактору — и замер, глядя на пульт управления. Конечно, никаких тебе аварийных выключателей или ещё какой подобной глупости, — без кодов тут в самом деле ничего не сделаешь. Ладно, он и не рассчитывал на это…

Прихрамывая, он обошел реактор. От верхней грани трехметрового куба к генераторам тянулись толстенные кабели. Туда же вела очередная лесенка, и Мишка взобрался по ней. Как и на схеме, доступ к ядру закрывала массивная литая крышка, притянутая болтами. К счастью, прихваченный им со склада гаечный ключ оказался как раз нужного размера. Болты, правда, оказались затянуты намертво, так что отвернув один, Мишка взмок, словно мышь. К тому же, вокруг крышки зияли решетчатые люки системы охлаждения, из которых вырывались мощные потоки раскаленного воздуха.

Вздохнув, Мишка стащил через голову футболку и принялся за второй болт. В такой адовой жаре он с наслаждением сбросил бы с себя вообще всё, но сама крыша реактора тоже оказалась горячей, так что он крутился, словно уж на сковородке, — а уж о том, чтобы разуться или хотя бы снять джинсы, не могло быть и речи. Обливаясь потом, он налегал на ключ, изо всех сил сражаясь с жутко тугими болтами. Их тут оказалось тридцать два, — так что, когда дело дошло до конца, Мишка едва соображал, где он, и что с ним. Босой и полуголый Йанто тут просто поджарился бы…

Кое-как спустившись на пол, он растянулся на холодном бетоне, с наслаждением чувствуя, как остывают его волосы и кожа. Мучительно хотелось пить, — но взять с собой воды он не догадался, и сейчас ругал себя за глупость.

Тем не менее, дело нужно было довести до конца. Поднять двухтонную крышку руками он никогда не смог бы, — но это, к счастью, и не требовалось. Как раз на этот случай тут имелся мостовой кран — и, вновь вскарабкавшись наверх, Мишка застропил и снял крышку. Из-под неё вырвался мощный поток света, — но заглядывать туда он, естественно, не стал. Не напрямую, — он запасся прикрепленным к палке зеркальцем Ленки. На знакомые ему атомные реакторы это совсем не походило, — несколько углублявшихся к центру колец, между которых пылало желтовато-зеленое сияние. Силовое поле должно было сдерживать радиацию надежнее метрового свинца, — но дозиметра у Мишки не было, и проверить это он, к сожалению, не мог.

Вздохнув, он вытащил из сумки то, ради чего проделал всё это — гравилинзу. Если бросить её в активное ядро, эффект, как говорил Йоло, будет считаться в мегатоннах. Вот только бросать её туда он не стал, — жить ему всё-таки хотелось. Придуманная Сашкой конструкция была чрезвычайно примитивна, — легкая раздвижная трубка и шнур с привязанной к нему линзой. Конец шнура свисал свободно и, чиркнув зажигалкой, Мишка поджег его. Тут же дунул, сбивая пламя, — но шнур не погас, а начал тлеть, выпуская струйку дыма. В конце концов, он дотлеет до узла, — и линза упадет в реактор.

Опытным путем Сашка выяснил, что тлеть он будет примерно минут двадцать. Взять более длинный отрезок Мишка не смог бы, — он всё равно сгорел бы в реакторе, — да и этого времени, в принципе, должно было хватить.

Раздвинув трубку, он быстро уложил её поперек жерла реактора, с помощью зеркала проверил, правильно ли свисает гравилинза, — точно над центром ядра, — потом стремительно спустился вниз. Сейчас ему оставалось лишь как можно быстрее добраться до подземелья, — на что, по прикидкам Йоло, уйдет всего минут десять или двенадцать.

Быстро миновав зал, он замер у массивной решетчатой двери. Пока он тут возился, погода испортилась. Небо опять затянули тяжелые тучи, дождь пошел уже, как из ведра. Ладно, это, как раз, ему на руку — больше шансов вернуться незамеченным… надо только выбраться наружу.

Открыть кодовый замок он не смог бы, да и делать это не стоило, — взломай он дверь, у`рар смогли бы попасть в здание и предотвратить взрыв, лишив их единственного шанса. Вздохнув, мальчишка поднялся на галерею. Он не смог бы подняться сюда по веревке, — кошки на складе, к сожалению, не нашлось, — но спуститься оказалось нетрудно.

Мишка достал из сумки найденный на складе моток. Аккуратно отмотав половину, он перехлестнул веревку через ограждение, после чего просто выбросил оба конца в окно. Спуск по ней тоже был делом довольно рискованным. К его счастью, спуск по канату он всё же на физкультуре осваивал, и более-менее плавно заскользил вниз.

Смотав веревку, Мишка осмотрелся, потом попытался побежать… но боль в отбитой заднице тут же остановила его. Нет, он и не рассчитывал бежать, но всё же…

На секунду у него мелькнула мысль вернуться и выбросить к чертям самодельную бомбу… но это было уже невозможно, и Мишка, поморщившись, быстро зашагал прочь.

* * *

Едва здание реактора скрылось из вида, в голову пробралось опасение совсем другого рода: что, если у`рар заметили его, догадались, в чем дело, и теперь спешат сюда, чтобы предотвратить взрыв?..

Он даже дернулся назад, чтобы посмотреть, что творится там, у станции, — но это был бы уже самый верх идиотизма, так что в итоге на всё это пришлось махнуть рукой. Тут ему или повезет… или нет, и с этим уже ничего не поделать.

Ещё раз вздохнув, он пошел так быстро, как только мог. Отбитый зад болел, копчик тоже, ноги скользили по мокрой траве, — так что особенно быстро идти не получалось.

Волосы быстро намокли, футболка тоже, и противно липла к телу. Мишка стащил её и поёжился, — но даже без неё оказалось не так холодно, как в промокшей насквозь. Голую спину, однако, словно жгло тем, пробившимся из будущего пламенем, и, сжав зубы, мальчишка захромал быстрее. И вдруг замер, словно налетев на стену.

Хайзены стояли перед ним в ряд и, безглазые, смотрели на него. Не серебристые светящиеся медузы, которых ему показывал Йоло, а какие-то шестиногие, похожие на перевернутые цветы штуки, словно отлитые из темного стекла. Лишь наверху, на плоской, окруженной изогнутыми щитками площадке, виднелось что-то, похожее на позвоночник, словно бы тоже отлитый из синеватого, мутного стекла. Его отростки входили в отверстия в «цветке», смутно просвечивая через них, и кончались мутными синими огнями. Сам «позвоночник» тоже слабо тлел призрачным, обманным светом, с трудом различимым даже в хмуром свете дня.

Высотой эти штуки были метра в полтора, и совсем не казались страшными, — скорее, совершенно нереальными. У них не было никаких когтей, рогов, зубов, вообще ничего, что бы казалось опасным, — лишь какие-то полупрозрачные, слабо светившиеся на концах отростки, похожие не не то на корни, не то на какие-то щупальца. Они слабо, неравномерно двигались, словно ощупывая воздух, но это и всё. Сами хайзены совсем не двигались, застыв, как огромные стеклянные статуэтки. Тем не менее, они, несомненно, ожидали его.

В других обстоятельствах Мишка, наверное, попробовал бы как-то вступить с ними в контакт, — но теперь у него совсем не осталось времени. Он вскинул пистолет… и тут же заметил, что дождь вокруг хайзенов стекает призрачным, едва заметным куполом. Чуть раньше он решил бы, что ему просто кажется… но почти тут же вспомнил, что Йоло говорил о силовом поле. Пистолет тут точно не помог бы… но у него было кое-что другое.

Сунув пистолет в кобуру, он достал из кармана заранее приготовленный именно на этот вот случай снаряд, — и бросил его в среднего хайзена. Снаряд полетел, словно камень, лениво кувыркаясь в воздухе, и Мишка даже испугался, что он не долетит… но где-то в полуметре от земли снаряд ударился о призрачный купол поля, словно об штору, — он не отскочил, а словно на миг застрял в воздухе. И…

Мишку вдруг словно ударило током, — всё тело пробила резкая, тут же, к счастью, угасшая боль. Он вскрикнул, невольно дернувшись от неё, и едва не упал. Хайзены же вдруг ярко вспыхнули, словно внутри у них зажгли свет, — и погасли, как перегоревшие лампочки. Слабо шевелившиеся усы мягко опустились на траву и замерли.

Мишка сглотнул, ошалело глядя на них. Всё произошедшее показалось ему нереальным, как во сне. Он машинально оглянулся, — к счастью, вокруг никого не было, — потом снова посмотрел на хайзенов. Снаряд лежал перед ними. На вид он совсем не пострадал, — и Мишка шагнул вперед, чтобы подобрать его. И тут же заметил слабое свечение двух крайних хайзенов.

Он замер, пытаясь понять, не кажется ли ему это… но они тут же ожили и двинулись к нему. Средний хайзен остался неподвижен, — наверное, он и в самом деле был мертв.

Мальчишка растерялся… но, к счастью, только на мгновение. Выхватив из сумки плазменную гранату, он буквально повалился вперед, изо всей силы ударив её донцем о землю, — Йоло говорил, что это должно взвести взрыватель, — и швырнул её в хайзенов, повалившись ничком и закрыв руками голову. Он едва успел открыть рот… и его тут же словно ударило доской. Голые плечи обожгло, словно на них плеснули горячей водой, по ушам тоже ударило, — резко и больно. Лишь через несколько секунд, опомнившись, мальчишка поднял голову.

Перед ним, всего метрах в десяти, дымилась небольшая воронка. Хайзенов снесло, — все три их «цветка» лежали вверх ластообразными отростками, словно издохшие жуки. У левого оторвало два «ласта», два других казались целыми, но пока не шевелились. К его счастью, их силовое поле так и не успело включиться перед взрывом.

Подтянув ноги, Мишка встал на четвереньки, и помотал головой, — в ушах оглушительно звенело. Кожа на руках горела, и резко покраснела, словно он перележал на солнце. Йоло говорил, что плазменная граната и есть такое карманное «солнце», — температура в эпицентре её взрыва достигала шести тысяч градусов, и термический удар был чуть ли не главным поражающим фактором. Глядя на дымящуюся, спекшуюся, как кирпич, землю в воронке Мишка вполне мог в это поверить. Но в этом плане ему всё же повезло: будь граната обычной, на столь малом расстоянии его вполне могло достать осколками.

Вновь помотав головой, он поднялся на ноги и осмотрелся. Тут же сердце у него ёкнуло: там, где он только что прошел, заросли резко колыхались, — сквозь них кто-то яростно ломился. Место вокруг оказалось, к сожалению, открытое, бежать было явно поздновато, так что Мишка достал пистолет и прицелился, опустившись на колено.

Как оказалось, не напрасно, — из кустов выбралась сине-серая фигура, похожая на человека, но слишком угловатая. Поверхность её блестела под дождем, — не как кожа, а как какая-то пластмасса. Голова её казалась вполне человеческой, — но вот лицо напоминало морду жука, без узнаваемого рта или глаз. В руках эта тварь держала какую-то длинную прямоугольную штуковину, — откуда-то из-за спины к ней тянулась пулеметная лента. У`рар держал её стволом вниз, и только это спасло Мишку, — он успел прицелиться и нажать на спуск всего мгновением раньше. К счастью, в этот раз он попал, — откуда-то из загривка машины брызнул фонтан белых, раскаленных искр, и она тут же повалилась назад, словно срубленное дерево. Но кусты за ней колыхались сразу в нескольких местах, — на поле боя спешило подкрепление, — и Мишка, повернувшись, всё же бросился бежать.

* * *

Убежал он совсем недалеко, — всего метров через сто споткнулся и скатился в какую-то ложбину. Это падение его и спасло, потому что всего миг спустя воздух над ним распорола пулеметная очередь.

Извернувшись, как кошка, Мишка перекатился на живот и, приподнявшись, выглянул из ложбины. У`рар был всего метрах в тридцати, — он быстро шел к нему, на сей раз, держа пулемет наготове, и Мишка едва успел опрокинуться назад, когда машина выстрелила. Пули взорвали край ложбины, и его осыпало землей. Вновь высунуться из неё и прицелиться он уже точно не успел бы.

Растеряться он, к счастью, просто не успел, и действовал инстинктивно, совершенно бездумно. Вытащив из рюкзака шестигранную коробку с зарядами, Мишка швырнул её в сторону машины, чтобы отвлечь её, но выстрелить всё же не успел, — воздух снова распорола очередь, а всего миг спустя раздался взрыв. Мир на миг стал белым, а потом Мишку толкнуло волной нагретого воздуха. Высунувшись из ложбины, он не увидел машины, — должно быть, у`рар расстрелял коробку в воздухе, но уже, видимо, так близко, что его снесло ударной волной.

Разглядывать, что с ним, Мишка, разумеется, не стал. Кое-как поднявшись, он захромал к уже близкому оврагу. Тут же сзади опять затрещали пулеметы. В этот раз стреляли издали, но уже из нескольких стволов, что ему очень не понравилось. Вокруг вновь завыли пули, и мальчишка плюхнулся на землю. Подняться он уже не мог, — его просто изрешетили бы, — и на какой-то миг даже растерялся. Потом, опомнившись, достал из сумки даймерную гранату, и, изо всей силы стукнув её об землю, швырнул в сторону стрелявших.

На какое-то мгновение ему показалось, что она не сработала, и он, соответственно, погиб, — но тут, совершенно беззвучно, перед ним возникла бархатистая сфера абсолютной тьмы диаметром добрых метров тридцать. Смотрелось это жутковато, так что он вскочил раньше, чем успел это осознать. Но у`рар эта сфера, очевидно, тоже ошарашила, — по крайней мере, стрельба с их стороны прекратилась.

Мишка, как мог быстро, захромал к оврагу. Он понятия не имел, сколько энергии осталось в батарее, черт знает сколько пролежавшей в ранце Йанто, и сколько продержится поле. К счастью, склон тут уже шел вниз, и это сильно облегчало дело. Но ощущение всё равно было противное, — каждое мгновение мальчишка ждал, что вокруг вновь засвистят пули.

Овраг открылся неожиданно. Разогнавшись на склоне, Мишка не успел остановиться, споткнулся, — и кубарем полетел вниз, врезавшись в кусты.

Несколько секунд он лежал неподвижно, полностью потеряв ориентацию, задыхаясь от боли, потом кое-как встал на четвереньки и, как мог быстро, пополз вперед. Эти несколько метров показались ему невероятно длинными, — но, в конце концов, перекатившись через голову, он плюхнулся в воду. Ледяную — это сразу привело его в себя.

Судорожно вскочив на ноги, Мишка осмотрелся. К счастью, дверь была справа, всего в нескольких метрах, и он, как мог быстро, пошел к ней. Но склон в этом месте оказался слишком крутым, — едва попытавшись взобраться по нему, он сполз обратно в воду.

Зарычав от ярости, мальчишка сбросил бесполезный уже рюкзак, и буквально прыгнул на обрыв. В этот раз ему удалось схватиться за перила. Сжав зубы, Мишка кое-как подтянулся и перевалился через них. Подпертая ящиком дверь, к счастью, так и осталась открытой.

Выдохнув, он протиснулся в щель, и попытался ногой выбить ящик — но тот, очевидно, заклинило. Выругавшись, Мишка нажал кнопку. Тяжеленная дверь с гудением поползла наружу. Мальчишка с облегчением пнул ящик… и тут же сверху опять раздалась очередь. К его счастью, стреляли наугад, и пули прошлись по кустам, срубая ветки и поднимая фонтанчики в ручье.

Отшатнувшись назад, Мишка вновь нажал кнопку, но дверь всё равно продолжала открываться, — очевидно, управляющий ей механизм продолжал исполнять уже утратившую всякий смысл команду.

Вновь выругавшись, Мишка шарахнулся в туннель. Тут же сверху ударила вторая очередь, на сей раз, намного более точная. Пули прошлись по площадке, несколько штук, срикошетив, пронеслись совсем рядом с ним. Мишка отчаянно рванулся назад… и, споткнувшись об раму для поля, растянулся во весь рост. На сей раз, он ударился спиной, и, не удержавшись, заорал от ослепительной боли. Потом кое-как перекатился на живот, и, развернувшись, выглянул в проем. Над краем площадки показались голова и плечи робота, — и Мишка, вскинув пистолет, выстрелил в него. К счастью, попал. Брызнули осколки пластика, робот исчез.

Мишка попытался подняться, — но тут в проеме показался робот значительно большего размера. Массивная, как стол, туша, увенчанная узкой, похожей на топор головой. Рядом с ней торчало что-то вроде толстенного, закрытого заглушкой шланга, — а над всем этим громоздился четырехствольный пулемет. Схваченные муфтами стволы уставились на него, начав раскручиваться с неожиданно мелодичным журчанием. Мишка опять нажал на спуск… но пистолет лишь коротко пискнул, — энергия в батарее кончилась.

Сердце у него едва не разорвалось, когда раздалась очередь. Из амбразуры над головой вырвался мощный сноп бело-желтого огня. На синевато-серых пластинах у`рар, беззвучно за оглушительным ревом, начали возникать дырки, узкая голова брызнула осколками, из пробитого шланга вырвалась мощная струя какого-то пара, — и робот исчез.

Кашляя и задыхаясь в пороховом дыму, Мишка, наконец, поднялся на ноги. Сердце бухало где-то у горла, картинка в глазах как-то дико пульсировала, временами почти исчезая во внезапных волнах тьмы. Будь он старше всего лет на десять, он бы, наверное, просто умер на месте.

Почти не осознавая себя, словно во сне, мальчишка пошел к двери. Реактор на генераторной станции должен был взорваться прямо вот сейчас, а убраться в глубину подземелья Мишка уже не успевал. К его счастью, в проеме больше никто не появился, и, опершись рукой об стену, он нажал спасительную кнопку. Мотор загудел, толстенная выгнутая створка поползла назад. Тут же по площадке вновь хлестнула очередь. Мишка торопливо шарахнулся назад в звоне и свисте пуль, отлетавших от двери. Несколько штук опять влетели внутрь, раскрошив бетон там, где он только что стоял.

Мальчишка отступил за раму и, опершись ладонью об пульт, включил поле. Вовремя, — в узкой щели между стальной рамой и дверью задрожал белый огонь, и по полю пошла рябь, как по луже от дождя. Мишка, не двигаясь, ошалело смотрел на неё, пока дверь, наконец, не закрылась.

Облегченно выдохнув, он осел на пол… но тот, словно ожив, вдруг резко ударил его снизу. Мальчишка взлетел вверх, потом куда-то провалился, — и не упал только потому, что оперся ладонями об стену. Свет мигнул, но тут же снова загорелся. Что-то мощно и глухо ударило в склон. Через несколько секунд сверху донесся нарастающий гул, — рушились сметенные ударной волной здания, и Мишка понял, что его сумасшедшая затея всё-таки удалась.

* * *

Вздохнув, он сел у облупившейся стены, — и тут же ошалело вскочил, когда по полу застучали чьи-то ноги. Людей здесь быть просто не могло, и он замер, как вкопанный, глядя на Ленку. Она буквально налетела на него, едва не сбив с ног, и Мишка охнул, невольно обнимая её. В голове у него помутилось, — живая девчонка в объятиях оглушила сильнее, чем разорвавшийся поблизости снаряд. Он изо всей силы сжал её, — и отпустил лишь когда Ленка придушенно запищала. Вывернувшись из объятий, она закружилась вокруг, рассматривая и ощупывая все пострадавшие места, и Мишка покраснел: он совсем смутился от такого напора.

— Живой, — констатировала Ленка, и тут же полезла в прихваченную с собой аптечку. Вытащив из неё какой-то баллон, она начала пшикать на все ссадины чем-то, что застывало гладкой серебристой пленкой, и Мишка заорал не своим голосом: щипалась эта дрянь невыносимо.

— Потерпи, — строго потребовала Ленка, и мальчишка со вздохом подчинился: показаться перед ней трусом ему совершенно не хотелось.

Наконец, Ленка выдохлась и отступила, с сомнением глядя на него. Мишка тоже покосился на себя и поёжился: высыхая, серебристая пленка стягивала кожу, к тому же, ссадины под ней невыносимо чесались. Да и смотрелось всё это очень странно, — словно его заляпали краской-серебрянкой.

— Пошли отсюда, — наконец, предложил он, покосившись на дверь, — его голая спина уже ощущала исходившее от неё тепло, а сквозь толщу земли и бетона сюда пробивался слабый глухой гул, очень похожий на гул огромного пожара. Мишка боялся представить, что сейчас творится всего в нескольких метрах, снаружи, — огонь, раскаленные вихри, ад, всё горит и плавится, исчезая без остатка…

— У тебя… получилось? — спросила Ленка.

Мишка усмехнулся.

— Да. Пошли.

* * *

По длинной лестнице они спустились в коридор, и Мишка тщательно запер ведущую наверх дверь. Гул пожара сюда уже не доносился, но рисковать всё равно не хотелось. Не то, чтобы он боялся, что внешняя дверь расплавится, и сюда потечет раскаленная лава, — но мало ли что…

— Что ты здесь делаешь? — спросил он Ленку. — Тут опасно.

— Тебя, дурака, ищу! — фыркнула она, и быстро пошла вперед. Мишка вздохнул. Ленка ему нравилась, но вот понять её порой никак не получалось.

У ведущего вниз люка она, впрочем, остановилась, поджидая его, — и тут же нырнула вниз, едва Мишка подошел. Вздохнув, он последовал за ней, задержавшись лишь затем, чтобы опустить тяжеленную крышку. Она захлопнулась со звоном, едва не проломив ему голову, и Ленка испуганно взвизгнула. Мишка невольно хихикнул, потом повернул запорный рычаг, и последовал за ней. Миновав тесный коридор с кабелями, они выбрались в туннель. Здесь его поджидал Йанто… а также Сашка с Витькой. Мишка ошалело крутанул головой, — но Йоло нигде видно не было.

— Черт, справился всё же, — сказал Сашка, схватив его за руку. Выглядел он получше, чем в прошлый раз, но всё равно неважно. Тем не менее, он всё же как-то добрался сюда, и Мишка от этого смутился. Он много думал о том, каково это — быть героем. Оказалось — как-то… неловко, словно он украдкой, в пустом зале, напялил чужую медаль и залез на первое место чемпиона.

— Да ну, ничего такого сложного, — буркнул, наконец, он. — Подуаешь, сходил, вернулся…

— Ага, то-то на тебе живого места нет, — сказал Витька.

— Я в овраг скатился, — буркнул Мишка. Говорить о том, что он скатился туда, спасаясь от у`рар, он всё-таки не стал.

— А вещи мои где? — наконец, спросил Йанто.

— Я их того… использовал, — неохотно сказал Мишка. — Только потому и жив остался.

— Как это «использовал»?

— Как Йоло сказал, так и использовал, — буркнул Мишка. — Всё сработало, как он и говорил, и даже лучше. А тебе что — жалко?

Йанто вздохнул.

— Жалко. Но, выходит, я для того их и таскал, чтобы они тебе пригодились. Что ж поделать…

— Йоло где? — слушать сожаления Йанто Мишке не очень-то хотелось — сам-то он хорошо понимал, что уцелел не столько с помощью необычного оружия, сколько по какой-то неслыханной, невероятной удаче.

— У терминала сидит, — ответил Сашка. — Пытается разобраться, что тут вообще есть. Тут, похоже, что-то вроде нашего госрезерва, — еда какая-то хранится, и ещё дофига чего-то непонятного.

— А, пошли тогда, — правду говоря, больше всего Мишке сейчас хотелось хорошенько помыться и завалиться спать, да и поесть тоже бы не помешало, — но любопытство, как обычно, одолело.

Заперев дверь, они неспешно побрели обратно по туннелю. Тот почти не пострадал от взрыва, — разве что несколько ламп сорвались-таки с креплений и теперь болтались в воздухе, продолжая, тем не менее, светить, — и, войдя в обширный зал склада, Мишка удивленно приоткрыл рот. Большая часть коробок и контейнеров обвалилась с полок, и теперь сплошным слоем покрывала пол. Пробираться через эти завалы было бы крайне затруднительно, так что всё это пришлось обходить. К счастью, вдоль внешней стены шел достаточно широкий проход или проезд, очевидно, предназначенный для электрокаров или на чем тут возили барахло…

— Ничего себе, — только и смог сказать Мишка.

— Угу, — Сашка вздохнул. — Хорошо хоть, никого не прибило, — а ведь вполне могло. Когда рвануло, оно всё прямо в воздух взлетело, а потом как посыпалось!.. Мы чуть не оглохли. Хорошо хоть, тут никакой взрывчатки не нашлось или колб с какой-то ядовитой дрянью, а то бы нам сразу хана.

Наконец, Мишка увидел Йоло. Тот явно пребывал в привычной среде, — сидел в легком кресле перед пультом, глядя куда-то в синеватую муть экрана. Руки его лежали на кнопках и каких-то других непонятных штуковинах, время от времени спазматически подергиваясь — по крайней мере, так это смотрелось со стороны. Довольно неприятно смотрелось, на самом-то деле.

— Ну, что там? — остановившись у него за спиной, спросил Мишка.

— А? — Йоло испуганно дернулся и обернулся, глядя на него. — Ты вернулся уже? — с искренним удивлением спросил он.

— Угу, — буркнул Мишка. — А ты как тут?

— Вот, смотрю… — Йоло потер ладонями лицо. — Тут до Падения склад оборудования был, — а во время него сюда чего только не тащили. Списки неполные, конечно, — но, судя по тому, что внесено, тут нанофабрикаторы есть, медицинское оборудование разное, офисное… и самоликвидаторы.

— Какие самоликвидаторы? — спросил Сашка.

Йоло вздохнул. Было видно, что то, что он хочет сказать, ему самому категорически не нравится.

— Четыре термоядерных заряда, по двести килотонн каждый. Стоят прямо тут, в углах зала. Подключены к системе безопасности — если кто сюда вломится, сразу взрыв. И предупреждение висит, что лезть не надо. Как раз поэтому сюда у`рар и не забрались, кстати. Если бы тут рвануло — генератор связующего поля тоже снесло бы, а им это точно не по кайфу.

— Ох ты ё… — выдохнул Сашка. — Отключить можно?

Йоло хмуро взглянул на него.

— Нельзя. То есть, можно, конечно, — но с кодами. Которые сейчас только беглецы с Дорина и знают, а они сейчас…

— Понятно, далеко, — закончил Мишка. — Вот же гадство… Что делать-то будем?

— Что, что… — буркнул Сашка. — Смотреть пошли…

* * *

Раньше Мишка не особенно думал о том, как выглядит атомная бомба. Черная пузатая штуковина, которой, как дубиной, размахивал карикатурный Дядя Сэм, — вот и всё, что приходило ему в голову. Но то, что он сейчас увидел, больше походило на электрический щиток или распределительный шкаф — привинченный к полу квадратный каркас, в нем несколько стальных коробок, с какими-то, очевидно, предупреждающими надписями, проводами в металлических трубках и вентиляционными жалюзи. Лишь по бокам «щитка» крепилось два серых цилиндра, накрест схваченных массивными рамами, — не очень больших, размером примерно с газовый баллон или здоровенный термос. К каждому откуда-то снизу подходил толстый бронированный кабель, — но это и всё. Никаких тебе больших букв «А», черепов с костями, знаков радиации и прочего, что, по мнению Мишки, должно было украшать такие жуткие штуковины.

— Вот, — наконец, сказал Йоло, нервно обхватив руками бока. — Нам здорово повезло, что они при взрыве не сработали. А то потолок бы обвалился или поле где-то в проходах на склад отрубилось — и привет.

— А что она так выглядит-то? — спросил Мишка. — Где тут бомба-то?

— Так вот, — Йоло показал на один из двух серых цилиндров. — Стандартный термоядерный заряд на сто килотонн. А два их тут просто для надежности — вдруг один не сработает?

— Отключить как-то можно? — деловито спросил Сашка.

— Ты с ума сошел? — Йоло посмотрел на него уже откровенно испуганно. — Это не боевой заряд, это специально сделанный самоликвидатор. С ним даже сапер не стал бы связываться. Там везде ловушки. И два независимых контура. Схема такая, что если один из них отключается, — по любой совершенно причине, — второй заряд взрывается мгновенно.

— А оба сразу отключить? — спросил Сашка.

Йоло испуганно помотал головой.

— Не получится. Там цикл всего в наносекунду. Это не дураки делали же.

— Точно наносекунду? — вдруг спросил Витька. — А то за наносекунду свет 29 сантиметров проходит всего. Электроника просто не успеет сработать.

Йоло вздохнул.

— Я же точно не знаю. Микросекунда… или даже миллисекунда — с практической точки зрения это всё равно мало что меняет. Пока там ток циркулирует — всё в порядке. Как только контур разорван — сразу бабах.

— То есть, если в этой штуке что-то испортится, — она взорвется? — нервно спросил Мишка.

Йоло снова поёжился.

— Угу. В норме-то они очень надежные, — но они двадцать лет уже как тут стоят. А какой у них ресурс, я не знаю.

— Влипли, — сказал Мишка, мрачно глядя на бомбу. — И что делать? Уйти-то отсюда мы всё равно уже не можем.

— У`рар тут до нас теперь не доберутся, — генератор связующего поля выбит же, — сказал Йоло. — Разве что они новые умеют строить, да и то, это дело небыстрое… Надо Сайэр ждать, это же их территория. По идее, они быстро тут должны быть, после такого фейерверка-то…

— А если эти Сайэр здесь будут — то что? — спросил Сашка.

Йоло лишь пожал плечами.

— А я знаю? Это Трансразум же. Никто не знает, как он поступит и что сделает. Но если он нам не поможет, то никто. Более развитых цивилизаций у нас тут просто нет.

— То есть, наш план — сидеть в обнимку с этой бомбой и ждать непонятно кого? — с сомнением спросил Мишка.

— Ну да, типа того, — Йоло вздохнул. Было видно, что эта идея и ему самому не очень-то нравится.

— И долго?

— По идее, через сутки должны быть, — если у них прямо на планете нет кого-то.

— Угу, и как они сюда попадут? — спросил Сашка. — Как вообще узнают, что тут вообще кто-то есть?

— На капсуле спасательный маяк работает же, — ответил Йоло. — И зенны должны были сообщить. И карты Дорина у Сайэр точно должны быть, — а если и нет, то они смогут получить их очень быстро. У них дроны всякие для съемки есть, и магнитно-резонансные проекторы, чтобы под землю заглядывать.

— А как эти Сайэр выглядят-то? — спросил Витька.

— Это станции-компьютеры размером с луну, — ответил Йоло. — Сами сюда они, разумеется, не явятся. Но зонд какой-нибудь точно пришлют, хотя бы просто чтобы взрыв расследовать. Или даже автономного аватара.

— И, если он попробует сюда забраться, мы взлетим на воздух, — сказал Сашка.

— Ну, так, — Йоло вновь поёжился. — Надо их на поверхности встречать.

— И кто туда пойдет? — спросил Мишка. Вообще-то, это он уже понимал… и это совсем ему не нравилось.

— Сейчас никто не пойдет, — хмуро сказал Йоло. — Там сейчас огненный шторм и радиация. Несколько тысяч рентген. Шторм-то через несколько часов погаснет, а вот радиация на много лет останется.

— А тут? — Витька нервно показал на бомбу.

— Тут плутония нет, — ответил Йоло. — Запал из антиматерии. Потому-то эта штука такая и зловредная. Чуть ловушка отключилась — и привет. Это именно чтобы с отвертками внутрь не лезли.

— Ну и что нам со всем этим делать? — спросил Мишка.

Йоло помялся.

— Может, того… этого… в другой мир? — осторожно предположил он, просительно глядя на Йанто.

— В мир иной? — съязвил Сашка.

— В другой мир. Йанто же может.

— Вот что будет, если он именно в мир иной пожелает попасть… во плоти… вопрос, конечно, интересный, — буркнул Мишка.

— Это я даже пробовать не стану, — хмуро сообщил Йанто. — Что заслужу — то и будет.

— А в какой-то другой мир? — с надеждой спросил Йоло.

Йанто недовольно мотнул головой.

— Нет, — сразу сказал он. — Я домой хочу. Да и на Сайэр посмотреть интересно.

— А если мы тут взорвемся?

— Значит, судьба.

— И ты даже помереть не боишься? — спросил Витька.

— Немного боюсь, — признался Йанто. — Но в Стране Вечной Охоты всяко лучше, чем здесь будет же.

— Так нет ведь такой страны.

— Есть. Великий Дух есть же.

— Так может, это был вовсе не дух.

— А кто? — с искренним удивлением спросил Йанто.

— Ну, может, этот… как его там… дьявол, — предположил Витька. — Мне бабушка рассказывала, что он всякие такие вещи предлагает, в обмен на душу.

— У меня Великий Дух никакой души не просил, — обиженно сказал Йанто. — Да и как душу можно отдать? Она — это я же. А кто такой дьявол?

— Ну… — Витька смутился. — Вроде бога, только наоборот. Бог всё творит, а дьявол всё разрушает.

— Зачем разрушает?

— А потому, что он злой.

— Так не бывает, — Йанто ошалело помотал головой. — Даже злые духи вредят лишь тем, кто ходит в их места, а нужных слов не знает. И жертв должных не приносит.

— Человеческих, что ли?

Йанто ошалело посмотрел на него.

— Ты что? Так нельзя, это… — он не нашел нужных слов и помолчал. — Кусочка мяса хватит. Только знать надо, чьё мясо надо оставлять, и где. И какие слова говорить. Тогда ничего с тобой не будет.

— А ты сам этих духов видел?

— Нет. Они же духи! Но, если вежества с ними не знать, то плохо очень будет. Я, когда совсем маленький был, тоже думал, что всё чушь это. А потом… в Черное Урочище поперся, и едва живым ушел. Вовсе не ушел бы, если б не пообещал делать всё, как надо.

— А что там было-то?

— Водит там, — мрачно сообщил Йанто. — Идешь вроде бы так, всё тихо, хорошо… А потом раз — и вокруг болото, или под ногами обрыв, или просто в яму, и мордой об пенек… Надо вежество в лесу знать. Да и не только в лесу, а везде. Дома особенно. А то из племени выгонят — и куда идти?

С этим Мишка спорить не стал. В лесу он сам блуждал, не раз, и даже далеко не два. Однажды натурально заблудился и забрел в болото, где сам едва не сгинул. Точно сгинул бы, не наткнись на него совершенно случайно охотники…

— Выходит, что в Отца Зла вы не верите? — спросил Витька. — Только в злых духов?

— В духов мы не верим, — фыркнул Йанто. — Они просто есть. Ты же вот не веришь… ну, в траву, в деревья…

— А зло тогда откуда?

— От слабости души, конечно, — удивленно ответил Йанто. — Когда человек берет чужое, например.

— А когда звери нападают?

— Так то не со зла, а от голода. Или детенышей защищают, или свои охотничьи угодья.

— А когда камень на голову падает?

— То он просто падает. Тут уж самому смотреть надо. В природе же нет зла.

— Даже в смерти?

— А что? — Йанто вновь удивленно взглянул на него. — Не умрешь — не родишься, будешь до конца времен ходить беззубым и старым. Оно тебе надо?

— А что, так бывает?

— Нет, конечно. Все умирают. Хотя хорошо, конечно, долго жить.

— А сколько у вас живут-то? — спросил Мишка.

— А это кому как суждено. Кто совсем маленьким умирает, кого зверь на охоте берет, кто утонул, кто от горячки… Но если повезет, то можно хоть до девяноста лет жить.

— Я читал, что в первобытном обществе люди совсем мало жили, — сказал Витька.

— В Древней Греции долго жили, — возразил Мишка. — Ну, кто раньше не помер.

— Но девяносто лет? — возмутился Витька. — Должно очень сильно повезти.

— Ну, как бы — здоровое питание, здоровая экология, жизнь на природе… — Мишка с надеждой посмотрел на Йанто. — А на самом деле у вас как?

Тот задумался.

— На круг лет двадцать пять будет. Но это если совсем всех брать. Если в детстве не помер, и на охоте не задрали неопытного, то долго будешь жить. И семьдесят лет, и восемьдесят, и девяносто.

— Даже у нас-то до девяноста не живут, — буркнул Витька. — А у нас знаешь, какие врачи? Или это не земные годы?

— А какие земные? — спросил Йанто.

— Триста шестьдесят пять дней, — ответил Сашка. — Двенадцать месяцев.

— У нас двадцать, — сказал Йанто. — Но дней триста шестьдесят.

— А сами дни какие?

— Длинные, — Йанто хмуро взглянул на него. — Наверное, длиннее ваших.

— А точнее?

— А как точнее?

— Ну, в часах там…

— А что такое «час»?

Мишка вздохнул. В самом деле, часов у Йанто не было — да они ему были и не нужны…

— Мы тут и секунды не проживем, если бомбы сработают, — напомнил Сашка. — Что делать-то будем?

— Тут система наружного наблюдения была, но её взрывом снесло, — сказал Йоло. — Внутренняя работает, правда, так что мы узнаем, что у нас гости. Но это всё время кто-то должен у пульта сидеть.

— Значит, будем, по очереди, — сказал Сашка. — Тут входов-то много?

— Восемь, — угрюмо сказал Йоло. — Большая часть наверняка теперь завалена, но отсюда-то не видно. Я бы больше всего на ту дверь, через которую Мишка выходил, думал. Она-то наверняка уцелела.

— Угу, и как Сайэр через неё войдут? — спросил Мишка. — Как они вообще узнают, что мы здесь и ждем их?

— Не знаю, — буркнул Йоло. — Может, и не узнают.

… - и мы будем тут сидеть, пока с голоду не сдохнем, — закончил Витька.

— Не сдохнем, еда же тут есть, — возразил Йоло. — Нам её тут надолго хватит.

— А что тут хоть спрятано-то? — спросил Мишка. — Зачем все эти бомбы и прочее?

— Тут системы наномодификации есть, — с неожиданным энтузиазмом сказал Йоло. — Восемь штук, в исправном состоянии. Генно-модифицирующие системы, боевое бионано. Ну и ещё кое-что, по мелочи…

— Что за системы модификации? — спросил Мишка.

Йоло вздохнул.

— Системы для модификации человека в наноборга… в нанокиборга, то есть. Наноборг, — практически обычный организм, отличия — есть наноботы для связи и регенерации. Ну и есть и более-менее классические имплантанты, плюс нанофабрики. В общем, то же, что сейчас у нас, только не первая ступень, а всё по полной программе. Стоит такое, ясно, дорого. Зависит от модели, но обычно — больше миллиона. В основном потому, что наноборг ну совсем как обычный человек должен выглядеть, и не только внешне. Ведь во многих мирах к таким вещам относятся… плохо.

— Ну, это-то как раз понятно, — сказал Сашка. — А отличить наноборга от просто человека как-то можно?

Йоло вздохнул.

— Обследование на магниторезонансном томографе даст интересные результаты — если оператор их поймет. Обычный рентгеновский томограф не покажет ничего необычного, — пока не сделают спектрограмму распознавания. Если почитать ДНК — тоже будет кое-что интересное, но нужно именно полное секвенцирование делать, а не обычный анализ «твоя ли это слюна». Это если получится взять пробы, — некоторые меры по защите приняты. Вмешательство нанотеха — только в крайних случаях, потому что в выстех-обществе такое спрятать трудно. Иными словами — есть обычная регенерация, подстегнутая перестройкой ДНК, а есть она же, ещё усиленная наноботами. Собственно, нанокиборг так и создается, но процедура… травмирующая. Поэтому сперва генетическая модификация нужна. Просто человеку такую вот штуку ставить опасно. А то аллергический шок — и привет. Или просто организм не выдержит модификации.

— А зачем она вообще нужна-то? — спросил Мишка.

— А чтобы тело менять, в основном, — ответил Йоло. — Правда, в стартовой системе база данных минимальная. Фактически — есть база по устройству конкретной модели, и на составные части. Например, чтобы пол сменить, вопрос насколько — отдельный, тут варианты возможны по степени трансформации, вплоть до анимагии…

— Какой, какой магии? — ошалело спросил Мишка.

Йоло вздохнул.

— Анимагия — полная смена облика, а не та магия, о которой ты подумал. Чтобы сменить облик на звериный — надо понимать, какие хочешь отличия, и как это сделать наличными средствами. Полная база имеет полные наборы ДНК всех известных крупных животных, реконструкции вымерших и частично построенные автоматически схемы, как делать трансформацию, но стоит она… очень дорого. Где-то миллионов пять или около того. Там объем очень большой же. И специальные блоки памяти нужны, которые и стоят…

— А как вопрос с массой решается если например в слона или кита хочется? — спросил Мишка.

Йоло вновь вздохнул.

— Никак. То есть, в теории-то можно… но кушать очень много придется. И, если что, — потом очень долго худеть. Ну и тренировки нужны, для человека такая тушка непривычна.

— А зачем это надо-то?

— Как зачем? — удивленно спросил Йоло. — Вдруг тебе тигром захочется стать, охотиться и есть сырое мясо? Или там дельфином и рыбу. Или летать птеродактилем каким…

— То есть, просто развлечения ради? — спросил Мишка. Эта вот идея ему категорически не нравилась.

— Ну, не только, — Йоло смутился. — Эта модификация ещё и физические возможности тела повышает очень. Можно, например, остановить обычное дыхание совсем. Клетки проживут несколько минут на запасах нанотеха. Можно температуру тела снизить сильно — тепловые детекторы не увидят, можно двигаться на пределе скорости для тела… Другое дело, что обычное тело, а наноборг — всё же его имитирует очень точно — не рассчитано на такое. Поэтому, там есть изменения…

— Какие именно? — спросил Сашка.

— Есть два уровня: измененные клетки и нанотех. Если есть возможность НЕ юзать нанотех — он не юзается из соображения секретности, потому что если постоянно на активном нанотехе сидеть — одна проба крови, и сразу привет. Он для запредельных и нештатных нагрузок, хотя долговременных последствий — не будет всё равно. А если анализ крови в спокойном виде сделать — ничего необычного, нанотеха в ней нет. Но главное преимущество наноборга, — это всё же возможность перестройки тела. Уровень перестройки может быть разным, насчет деталей, — кое в чем помощь системы будет. Чем выше уровень — тем больше её помощи, потому что всё сложнее. В простом случае смена облика — смена цвета кожи, глаз, волос, черты лица — это часы всего… Выглядеть будет — как человек того же пола, менять внутренности — невозможно.

Перестройка тела в простом варианте — меняем облик под похожий на другой пол, с нефункциональными частями, — несколько часов. Перестройка тела, включая все регуляторные системы, например, для реальной полной смены пола или сильной смены облика — рост, сложение — два дня, и лучше эти два дня лежать в кровати. Что-то, требующее замены тела на звериное, в легком варианте, — это фактически просто «костюм», делаем что-то вроде биофурсьюта, плюс стыковка нервных волокон, — несколько часов. Возможны сложности при освоении — для человека это… непривычно. Полная перестройка — три-четыре дня, плюс адаптация к телу, и лучше бы, чтобы при этом никто не видел перестройки, выглядит… очень неаппетитно. Время на разработку такой модели, — отдельный разговор. Потому что просто организм на звериный поменять же нельзя, там мозгов человеку не хватит. Да и смысла мало. Поэтому, обычно наноборги бывают… с дополнениями. Усиливающими дополнениями.

— А что там можно сделать-то? — спросил Мишка.

— В принципе — всё, что угодно, лишь бы оно было биологически жизнеспособно. Самая крутая форма — это фуррик, обычно. Такая форма всё равно больше человеком выглядит. На ходьбу на четырех лапах — она не рассчитана, руки — именно руки, пусть с мехом и выдвижными когтями. Холодное оружие ей не нужно уже. Когти — спецсплав, тонкую легированную сталь, например — режет. Двигается значительно быстрее человека, если нужно. Сломать руки-ноги при падении… сложно, кости армированы титаном. Основное оружие — выдвижные когти на руках и ногах, на ногах они всё же короче, ну и хвостик как помощь.

Гулять — минус двадцать не проблема — мех же. Плюс тридцать зато — будут серьёзные сложности.

Хвост — ну скажем так, цепляться им технически возможно. Зубы выглядят человеческими, только более прочны, мышцы — просто сильнее человеческих. Прыгнуть метров на 15–20 с разбега — не проблема. Это всё — за счет нанотехники, естественно. Регенерация тоже ЗНАЧИТЕЛЬНО ускорена по сравнению с человеческой версией.

Недостатки — температуру тела фурри снизить ниже 35 невозможно практически. Кушать надо регулярно и часто. Естественно под ЭМИ — лучше вообще не попадать.

— А подробнее? — спросил Сашка. — Чем наноборг от обычного человека отличается вообще?

Йоло вздохнул.

— Там обычно стоит:

— малая сеть эффекторов — перехват периферической нервной системы, тактильные ощущения, и так далее;

— сеть контроля моторики. По сути — это интерфейс для прямого управления телом со встроенного компьютера и интерфейс для разума носителя, который крутится на нем;

— управляющий компьютер. Он дублирован, в большинстве случаев — имеет архитектуру «выделенный блок + грид-модули в эффекторах», чтобы обеспечить минимально необходимую функциональность при авариях. Отказ центрального модуля — не опасен, идет переключение на периферию, но это скорость реакции жрет очень сильно;

— система энергоснабжения компьютера — там сверхпроводниковая батарея стоит, плюс преобразователи сахара — это фактически последний аварийный вариант, для случая, когда вообще все батареи сели, а компьютер нельзя выключать, потому что это сразу — наноборг в ауте. Все эти системы не для развлечения специально разрабатывались, в Федерации Йаве даже для простых граждан они, по сути, норма. Без компьютера у них будут серьезные проблемы — это ж аугментация интеллекта, и не только;

— система общего энергоснабжения — комплект из сверхмощных аккумуляторов, сверхпроводниковых или дилатонных батарей и термоядерного микрореактора — мюонный катализ. Но это — уже только для аватар Трансразумов, они тоже наноборги же. У них же есть система силовой защиты. Она требует массы энергии, но позволяет выживать в непригодных для жизни условиях. Собственно, она, фактически, силовым скафандром работает, защищает от лучистой энергии и от материальных объектов, держит удар в несколько гигаджоулей, читай, обычное оружие — не опасно вообще. Запас энергии в батарейках позволяет по почти любым планетам гулять неделями — система жизнеобеспечения встроена, падать с гор можно… но в газовые гиганты нырять нежелательно. С реактором или энергосборником штатно работающим — можно щит носить постоянно, можно нет — он мгновенно включается. Но поле, мягко говоря, не совсем незаметное, если визуально смотреть. Пробить его, в смысле — завалить аватара, — нужно что-то ОЧЕНЬ мощное, лазер в сотни мегаватт или сверхскоростной — больше второй космической — тяжелый дротик. Боевых и рабочих эффекторов у аватара — штатно нет, но есть система перемещения в пространстве — антиграв и генератор нуль-прокола, стандартный, только маленький гипердвигатель. Характеристики — тоже стандартные, но точность — повыше. Дальность — до ста световых лет, подготовка — около получаса. Установка такой системы, включая систему жизнеобеспечения, как, собственно, и системы общего энергоснабжения — типовая трансформация аватара Трансразума.

— А что будет с аватаром, если в него так попасть? — спросил Сашка.

— Будет четко видно, что кто-то умеет тело восстанавливать… очень необычным способом. Сердце вырвать — регенерирует, точнее это выглядеть так будет. Способ аватара действительно убить — уничтожить тушку, и, опять же, не факт, что при атаке она не даст по зубам — слишком глубоко вшита безопасность. Вообще, обычно так никто не делает. Потому что аватар-то можно завалить… но сам Трансразум за такое даст по шее. А на него-то с дротиками не пойдешь. Да и просто глупо это. Аватары же плохого не делают… ну, обычно. Они просто советы ценные дают… правда, часто непонятные очень.

— А НЕ обычно? — спросил Витька.

— А иногда людей разных мочат… не всегда, кстати, плохих, и говорят, что так будет лучше для галактики. Почему — не объясняют, мол, всё равно не поймете.

— Ничего себе… — буркнул Витька. — Они и нас могут… того?

— А вот не знаю, — сказал Йоло. — Так-то вроде не должны, но кто их знает?

— И что нам делать? — спросил Мишка. — Лазеры тут есть?

— Нету, — хмуро сказал Йоло. — И противотанковых пушек, которые болванками на второй космической стреляют, тоже нету. А без них вроде как нет способа аватара убить. Да даже если и убить — то что? Долбанут с орбиты, и всё. Боевые корабли у Сайэр тоже ж есть.

— Вот спасибо, — сказал Витька. — И что делать будем?

— Валить отсюда, — тут же предложил Йоло.

— А куда? — спросил Сашка. — Опять на какую-то дикую планету?

— Ну… — Йоло смутился. — Есть же и другие… миры… наверное. Такие… ну, с техникой.

— Может, есть. А может, и нет.

— Э?.. — Йоло повернулся к Йанто.

Тот вздохнул.

— Есть. Я видел четыре — этот, ваш и тот, с башней.

— Это получается три, — рассудительно заметил Витька.

— Ну, был ещё один… только я оттуда почти сразу же смылся. Там горы двигались. Ну, не горы, а эти… машины, да? И воздух плохой — дышать нечем. И небо… тучи, как живые.

— Как живые?

— Двигаются так. Страшно там.

— Ничего себе… — сказал Сашка. — Что делать-то будем?

— Ждать будем, — спокойно сказал Йанто, почесав плечо. — Пока всё у всех не заживет. А там… посмотрим.

— А системы модификации как? — сразу же встрял Йоло.

— А где они тут? — спросил Мишка. Устал он или нет — но посмотреть на такую вот диковину хотелось.

Йоло широко улыбнулся.

— Пошли, я покажу…

* * *

Йоло повел их в дальний конец склада. Стеллажи в нем поднимались почти до потолка — и лишь поэтому они не заметили «системы модификации» раньше. Мишка увидел восемь стальных застекленных коробок — каждая размером, наверное, с двухэтажный домик. Заднюю сторону каждой сплошь занимали блоки непонятной аппаратуры, а в середине стояло серое металлическое кольцо. В него была вставлена сложной формы лежанка, немного похожая на зубоврачебное кресло, тоже обвешанная непонятными приборами. По сторонам от кольца крепились две пары блестящих цилиндров — два здоровенных, наверное, в метр длиной, и два поменьше. От кольца к аппаратуре тянулись какие-то толстые шланги или кабели.

— Ничего себе… — только и смог сказать Мишка. — Такие здоровенные…

— Угу, — согласился Йоло. — Это ж местное производство, потому и большие такие. У Трансразумов-то они маленькие. Часто просто в виде пирожка или ещё чего там, чего просто съесть достаточно. Ну, или там выпить.

— А они что — такое вот даром раздают? — удивленно спросил Сашка.

Йоло вздохнул.

— Широких поставок нет. Но это не мешает той же Сети Кибериан подарить иногда, — как раз там, где власти явно дурить начинают, и не только власти, например, фурри-сьют, хотя фактически это — трансформационный комплект нанотеха. Есть вариант лисы с локаторами в ушах, броней вместо кожи, выдвижными вампирскими зубками-шприцами — что впрыскивается — а на выбор, плюс когти и обычные зубки… которыми вполне можно грызть любую обычную броню — в них полевые резаки. Обычно такую бронелису — может и другое животное быть, конечно — убить можно, но нужно армейское тяжелое оружие — противотанковые управляемые ракеты или управляемые бомбы… без гарантии попаданий, так что надо либо МНОГО, либо уж сразу — накрыть залпом весь район и надеяться, что лис не закопался и не впал в анабиоз. Что самое интересное — Сеть такие подарки не считает вмешательством, но обычно — без мирного применения в той или иной форме — не дает. У нас вот аватара Сети подарила «лису» очень близкой подруге-медику — облик система позволяет менять, сила — полезна, зрение — тоже, зубки вампирские — именно для синтеза лекарств заданных, а потом… с ней и её друзьями обошлись… несправедливо, очень. Кстати, если человек принес вред вмешательством — обычно потом Сеть ущерб компенсирует — медициной, например, но что считать ущербом — она сама определяет. Могут и просто оружие с броней трансразумного уровня, но адаптированное дать — но за помощь такую уже платить придется, то есть, служить.

— Ничего себе подарочки… — сказал Мишка. — Все же такие захотят…

— Бронелиса, — это круто, — согласился Йоло. — Но есть недостатки: психоактивная химия не действует — в широком смысле, так что даже не выпить как следует… с ума сойти невозможно практически — но критерии сойти с ума тоже Сети, фанатизм любой тоже… лучше не надо, даже если ОЧЕНЬ хочется. Внешний облик в полной трансформации — другой, а смены режимов может и не быть, или он закрыт по обычным правилам Трансразумов — «вы не умеете». То есть, такой вид можно получить, что на глаза лучше вообще не попадаться.

— То есть, на самом деле это костюм Робин Гуда такой? — спросил Витька.

Йоло кивнул.

— Я не знаю, кто Робин… но в общем — да. Если человек считает, что его обидели… и Сеть тоже считает… и власти ничего не хотят делать — или даже они и виноваты… то Сеть может вот так… пошутить. А теперь думаем, что будет, если у нас идет выступление Высшего Лидера, толпа, оцепление бронелиса прорвала, прямо на бегу — она трансформируется до конца, раскидывает охрану и кусает, а потом ещё и уходит, игнорируя пули. Да — за использование усилителей потом платить придется, — реактора-то нет… А вот что будет потом с Высшем Лидером… ну смотря, насколько его не любили… И знать про наличие в обществе таких «подарков» заранее — нельзя. Никак. А бывает ведь и ещё смешнее — нано-костюм класса «Афродита» или что-то в этом роде — но на такой подарок надо уже напросится… в том числе потому, что такая игрушка вообще-то свободу воли подавляет, а побочные эффекты… большинство обычных рас такие «подарки» считают аморальными. Как вариант, — жесткий и вирусный вариант той же «Афродиты» с двойным дном, — второе срабатывание идет на заданного представителя власти при контакте, и хорошо если оно не по цепочке и с задержкой работает…

Что особо смешно — в принципе под таким «сюрпризом» правитель может и дальше свою роль выполнять — если его уважают и любят… или он может себе обеспечить охрану, которой можно даже в таких условиях доверять. Как такое устроить — в Альянсе Сеат, например, изучают в рамках общего курса. На самом деле, у этих технологий куча полезных применений, не в юстиции. Общее правило, что если власти спросят-таки у Трансразума, что это было и как работает — ответ будет, но часто — публичный. А вот снимать… не будут.

Мишка ошалело помотал головой. Он лишь отчасти понимал, о чем тут говорит Йоло… но то, что он понимал, совсем ему не нравилось. Нет, одинокий герой — это, конечно, здорово и интересно… но если он на самом деле одинокий… да ещё, вдобавок, и жестокий шут…

— А если костюм этот отберут и сами? — спросил Сашка.

Йоло вздохнул.

— Отобрать костюм нельзя. Если техника рассчитана на оператора — значит нужен этот оператор, и всё тут. Если всё же завалить — будет либо плазма от взрывов всей техники, либо нанотех свой же жрет и тушку, и всё, что рядом, пока либо не сработает ограничитель, либо какие лимиты не кончатся заданные, либо — не пройдет команда отмены, которую он посчитает допустимой. По умолчанию-то любого Трансразума — но будет слита ВСЯ инфа накопленная, как товарища довели до такой вот жизни.

— А можно таких бронелис завалить? — вновь спросил Сашка.

Йоло почесал в затылке.

— Если они не заметят оружия рядом, если не смогут заметить выстрел и уклонится, или нет возможности — потому что уклонение только если есть спецтехника, которая увести может. Танцевать с пулями… не выйдет. Если лис не сможет прикрыть локальным щитом то место, куда она прилетит или щит окажется… слабым — будет плохо. Если пуля дозвуковая — щит отразит всё, если сверх — зависит от точной скорости, и всё равно, щит-то щитом — но он только от пули в мозгах спасает, а пуля из вашего КПВТ, например, голову со щитом оторвет нафиг. А если у нас не пули, а что-то вроде пульсера — дротики на 4–5 махах — то им на щит плевать уже.

— А что, бронелиса может и от пули увернуться? — ошалело спросил Мишка.

Йоло кивнул.

— Если стрелок долго целился, в смысле, это снайпер, а не автоматчики, которые «примерно туда» — можно траекторию просчитать и всё же иметь шансы уйти. Если нет никаких защитных систем одетых, возможно — штатно имплантированных, некоторые «лисы» имеют такое — пусть кривое, которое собьет пулю, даже на сверхзвуке… то плохо. Бегать-прыгать бронелиса может хорошо, но есть проблема с перегревом — нельзя долго бегать на максимальной скорости, и всё. Последствия… серьезные.

— А чем можно пулю-то сбить? — спросил Витька.

— Защитная система — волоконная оптика и лазеры. Лазерная шерсть. Каждая шерстина — световод с индивидуальным наведением. Знаешь, какую шикарную иллюминацию можно с такой шерстью устроить!.. Народ на диких планетах иногда просто фигеет и закидывает цветами.

— Каждый думает о своем — иллюминация… — буркнул Сашка.

— Она ж иллюминация… если в разные стороны светить, — предположил Мишка. — А вот если все лучи в одну точку направить… Ну да — система двойного назначения… ну очень двойного.

— Вообще то как раз одинарного, — возразил Йоло. — И не для иллюминации. Это некоторые товарищи её используют не по назначению…

— Похоже, что можно и военную технику в мирных целях использовать, — буркнул Мишка. — Комаров изничтожать там…

— Можно, — сказал Йоло. — Иногда и так делают. Но…

— А завалить-то бронелису чем? — повторил Сашка.

— Ну, если швыряться вольфрамовыми дротиками на 4–5 махах и точно в голову, лучше — пачкой, и товарищ не озабочивался специально защитой — это почти гарантия, что будет поднята резервная копия, а тело… сработает самоликвидатор, конечно. Опять же — не всех носителей это касается. Они должны, конечно, всё такое уметь, но… Если они именно готовы… ну, начнем с того, что оружие, весьма вероятно, — не выстрелит. Только вот наличие бессмертия немного… расхолаживает, и ходить в броне или хотя бы с системами активной защиты, которые покруче того лазерного меха, и сшибут далеко не только пулю — но заметны, скажем так, — обычно никто не пытается. Потому что за убитый «подарок» всё равно ответка прилетит, и такая, что мало никому не покажется. А если это аватара Трансразума — то там ещё круче всё. У них нанотех из такой тушки может просто всю атмосферу сожрать. Или вообще всю планету в энергию переработать.

Мишка вновь ошалело помотал головой.

— А такое у них вообще есть? В смысле, нанотех, который массу покоя в энергию перерабатывает?

— Для Трансразумов это в принципе возможно — только это не совсем нано будет, и не любую материю. Планет, правда, пока не было, но астероиды разные — были.

— А атмосфера?

— Для ЭТОЙ задачи — вполне можно, например, кислород с азотом использовать как топливо для микрореакторов. Конечно, это очень-очень долго, и реально они там всю биосферу излучением угробят ещё задолго до того, как там давление как-то реально снизится. Поэтому с ними обычно вежливо-вежливо. И с любым товарищем, у которого хоть какие-то признаки есть ультратеха. Вот если видят, что это четко местного производства… или не местного, но нашего техуровня всё же… и товарищ явно законы нарушает… могут просто выслать спецотряд полиции… с приказом, если что — на поражение стрелять. А оружие у них обычно — хорошее. Ну и просто так можно нарваться. Оружие-то у нас не запрещают, и человек с полным гражданством его вполне может купить.

— А как вы тут вообще живете-то? — не менее ошалело спросил Сашка. — То есть, техника у вас какая?

Йоло улыбнулся.

— В больших империях у каждого, кто у вас, на Земле, себе машину мог позволить — космоатмосферный катер, которых на обычный корабль можно погрузить тысячи, и который при старте с Земли сможет слетать на Луну и вернуться. Парализатор, не похожий на оружие вообще, — есть почти у всех. Если кто-то в колонию едет или просто за границу обитаемых районов, — берет аварийный маяк, который на любой планете, где официальный контакт есть, очень быстро пришлет сигнал в центр, — и черта с два заблокируешь, нет, это возможно, конечно, только… сложно. У богатых — есть куча имплантов, которым можно отдать приказ, — и зараза просто сдохнет, любая вообще. Цена их… она другой вопрос. А костюм… ну лазер — возьмет, или пуля хорошая. Опять же цена — особый вопрос. Да — это уже не у всех, но если гражданин такой империи имеет деньги на заграничные полеты, — он автоматом имеет и такие защитные средства. С Альянсом Сеат — всё гораздо круче, а уж про аватар Трансразумов лучше не говорить, с их аттотехом. Частные космические корабли, — у нас совершенно без проблем производится всеми, и для серьёзных людей, — совершенно без проблем их купить. Оружие… спецвариант снайперки того же Альянса, — прицельная дистанция километров под двадцать, на погоду вообще плевать — тепловые камеры, локатор, прочее, выстрел бесшумный полностью, стреляет самонаводящимися микроракетами. Если снаряд выпущен, то единственная известная защита, — немедленно убрать цель из зоны поражения, причем, с максимальной скоростью. На самом деле, хорошее убежище, рассчитанное на ядерный удар, тоже выдержать может, возможности микроракеты по прорезанию дыр в бронеплитах всё же ограничены. И, что интересно, это индивидуальное средство, — уничтожается только цель, а не все, кто рядом. Связь — если надо, то аварийные маяки работать будут везде, в пределах Содружества. Не «если планета официально в контакте», а именно в радиусе тысяч световых лет от опорных центров, но либо это маяк переносной и одноразовый, либо он монтируется на корабль. Нанотех в теле… если сильно надо, — можно и облик менять. Связь с сетью постоянно. Обычно — именно «если планета официально в контакте», тут дело в том, что планетарные узлы связи, как минимум, — используют единые протоколы, и, если локально их производить не могут, — не проблема их купить. Даже если планета по каким-то причинам свою систему разработала, посольства стандартные узлы используют всегда, как и навигационные маяки, и сеть гражданского флота… Ну и бессмертие — матрицу сознания либо локально пишем на хорошо защищенный носитель, либо прямо сливаем домой, — у того же Альянса это штатная фича. На межзвездных расстояниях — да, им ретранслятор нужно иметь. Есть правда варианты с гиперпередатчиками, но они не мобильны, и, всё равно, в системе ретранслятор надо иметь нормальный, а время работы после включения, — где-то недели две, из них на передачу — всего часов двенадцать…

— А понятнее нельзя? — перебил Мишка. На самом деле ему стало обидно — за Родину, за Землю. Всё, о чем он мечтал, уже оказалось придумано — но жить от этого лучше тут почему-то не стали, бедные и богатые остались…

Йоло удивленно взглянул на него.

— А как понятнее-то? И у вас язык слишком простой, мне просто слов нужных не хватает.

Мишка зашипел от злости — но прежде, чем он сказал что-то обидное, в разговор вмешался Витька.

— А оружие у вас какое есть? — спросил он.

— А всякое, — ответил Йоло. — Только, споры идут, что есть оружие. Чем техлевел выше — тем сложнее понять, что.

— У боевых скафандров оружие обычно есть, — рассудительно заметил Сашка. — А для прогулок по дну океана оно как бы без надобности. Да и для ремонта обычно не бластер с плазмоганом нужен.

— Для ремонта обшивки корабля нужен плазменный резак, — возразил Йоло. — А если переделать его в метатель плазмы на десятки километров с точным наведением — просто смена программы, и эту программу написать… несложно? Ну да — ресурс упадет от нештатного режима — ну и что? Это оружие или как? А ведь и плазменные двигатели перепрограммировать могут, и горнопроходческие дроны…

— А всякие там лазеры? — спросил Мишка.

— Полноценное личное лучевое оружие могут в Альянсе позволить только, а лучше — аватары Трансразумов. Потому, что проблемы с батарейками. Одноразовая батарейка — это проблемы с расходниками, и батарейки слабы, нужны микрореакторы по сути, плюс сложность конструкции. Да и с эффективностью… проблемы. Да и они — обычно всё же не используют. А так у нас разное бывает — обычный огнестрел у тех, кто на вашем уровне и ниже или рельсы и тому подобные игрушки, выкидывающие микродротики с регулируемой скоростью. Решил баллистистический калькулятор встроенный, что надо 50 м/с — будет 50 м/с у цели, сопротивление воздуха и ветер — учитываем, решил, что надо дротик доставить прямо в ладонь цели на 2 км/с за несколько километров — дротик будет доставлен, и эту ладонь оторвет. Дротик, кстати, совершенно не обязательно — болванка. Может быть микроснаряд разрывной или иньектор с ядом или ещё что. Может вообще быть что-то вроде микроракеты, которая за 20 километров летит и броневые плиты по пути пропиливает.

Эта технология у развитых рас классический огнестрел обычно заменяет, именно у военных. Проблемы с батареями… ну да — есть. Одноразовые — можно зарядить на базе, если не лень тащить туда. Военные варианты обычно тяжелые, потому что ситуация, когда пехота работает БЕЗ экзоскелетов и мобильной брони — признак, что у кого-то проблемы серьёзные. Да, у большинстве планет в учебках проходят и огнестрел — хороший, кстати, огнестрел, лучше вашего — ну, по мнению зеннов, и работу без экзоскелетов, и работу при нерабочей электронике костюма, то есть — надо сразу отцепить энергоблок и возможно — приводы, и так бегать. Угу, костюм ТЯЖЕЛЫЙ, но организм у военных специально усилен, а часть скафа сбрасывается, и он сам — легче… как — зависит от модификаций, и да — визуально их без питания видно, потому что маскировка тоже… В условно-гражданских целях — полиция — та же рельса, только с лимитом по скорости. Ну и нелетал вроде всяких аудиоизлучателей болевых, лазеров для ослепления, и так далее…

— У Хайнлайна у космопехов три двухкилотонных ракеты были и два термоядерных плазмомета, — заметил Витька.

— У нас решение на применение ядерного оружие принимает НЕ десант, — возразил Йоло. — И — очень часто десант сражается НЕ на поверхности, а на борту космических станцией. С этим, кстати, и более легкие и не такие монструозные скафы связаны. И да — станции эти после боя желательно чтобы хоть починить можно было быстро. Оптимизация вооружения — под это. Дробовики разные, иглметы, светошумовые гранаты, «черемуха», абордажные сабли… На поверхности — орбитальные удары, а если надо именно десант — аналоги ваших БМП или тяжелые бронескафандры, или боевые роботы. Или — сто миллионов боевых дронов.

— Угу — а стоит это сколько? — спросил Мишка.

Йоло улыбнулся.

— С оружием… если это не хайтек-оружие, тут ещё в том дело, что можно не производить оружие. Можно сверхмалые полевые мобильные производственные комплексы производить. Развитые расы у нас вполне себе имеют такие, и используют много где… а уж скачать в гиперсети софт для того, как сделать оружие — не проблема. И главное — оно у нас дешевое очень-очень для них. А начинается-то всё с 3D-принтеров, станков-автоматов и так далее. Да — электронику современного уровня так не сделаешь, например, много чего не сделаешь… но вот клепать ручное оружие вполне можно… и не только ручное…

— А всякие там бомбы ядерные? — спросил Витька.

— Эти — нельзя, — ответил Йоло. — Потому что там сырье нужно… очень специфическое.

— Кстати, а какого они у вас, примерно, размера? — спросил Мишка, вспомнив про злосчастные самоликвидаторы. — И какие? Термоядерные — или тоже антиматерия?

— Обычные заряды — термоядерные. Антиматерия всё же под более жестким контролем и опаснее в работе. Если термоядерная боеголовка выходит из строя — она просто выходит из строя. Если же бомба с антиматерией выходит из строя… ну и производство её дороже сильно. Инициаторы термоядерных зарядов — у кого ядерные обычные, у кого — лазерное зажигание, наиболее часто, а у кого и инициатор на той антиматерии.

— Лазерное зажигание — там же громоздко и куча энергии нужна, — сказал Мишка. — Вроде как в Америке пробовали электромагнитное сжатие… но у них больше трех тонн тротилового эквивалента не выходило. А установка… большая.

— На вашем техническом уровне, — возразил Йоло. — Ну да, инициатор на антиматерии как бы сильно проще — не то, чтобы было сильно проще его делать, и он ещё и взрывается, если полностью обесточить. И его нельзя хранить долго, если нет внешней энергии. Поэтому проще — разные сверхтяжелые элементы, изомеры, сверхпроводниковые батареи — хотя там сверхпрочный корпус надо, иначе магнитным давлением разорвет. Ну, или таки металлический водород — но он сам при нормальных условиях нестабилен, и, чтобы его удержать, нужны специальные контейнеры, а это сложно — надо всё устройство туда впихивать, ну и хранить это… опасно. Поэтому обычно или изомеры, или запал из калифорния, хотя его тоже часто менять надо, ну и излучение там… сильное.

Мишка ошалело помотал головой. Сейчас он вполне понимал, о чем тут идет речь… и как раз это изрядно его удивляло. Похоже, что случайно или намеренно, — но вместе с языком зеннов в его голову проникло немало их знаний. Интересно, конечно, было бы посмотреть… только вот представить, как такое можно сделать, никак не получалось. Хоть в самом деле переделывайся в этого… как его там… в наноборга. Да и уметь бегать по стенам и сбивать пули на лету тоже очень хотелось, чего уж там… хотя и страшновато. В этой-то части он, как раз, отлично понимал Йоло. Это в сказках всякие волшебные способности очень просто получить, — а в реальности, как оказалось, тоже можно, только сложно офигенно… да и условия не слишком отличались от тех, о которых он читал в сказках. Выходит, что не такие уж они и сказки…

— Всё это, конечно, очень интересно, — наконец, сказал Витька, — но нам-то что делать? Сейчас?

— Надо оружие искать, — хмуро ответил Сашка. — А то черт знает, кто сюда припрется, — а мы тут как голые. Инвалидная команда.

— Угу, а где? — Мишка с сомнением посмотрел на развалы свалившегося со стеллажей барахла. Они занимали, наверное, целый гектар, и, чтобы прошерстить эти завалы, ушел бы, как минимум, год.

— Я могу опись в терминале посмотреть, — предложил Йоло. Видно, перспектива наугад рыться в кучах хлама не улыбалась и ему.

— Ну так смотри, — Сашка пожал плечами.

Йоло, улыбнувшись, подошел к терминалу, вернувшись к привычному делу с явным удовольствием. Ребята собрались вокруг, молча глядя на него. Правду говоря, Мишка чувствовал себя довольно глупо, — как и всегда, когда кто-то занимался делом, которое он не понимал. Надо будет попросить Йоло объяснить всё это, недовольно подумал мальчишка, а то пока я только и могу, что стоять у него над душей, и пялиться в эти экраны, как баран. Дело-то явно несложное, раз уж даже Йоло, явно далеко не гений, так ловко во всем этом разбирается…

Тем не менее, это разбирательство затянулось, прошло уже явно минут пять. Йоло явно увлекся, прокручивая по экрану какую-то опись, они топтались у него за спиной и вздыхали. Вот весело будет, если тут никакого оружия нет, наконец мрачно подумал Мишка. Вломятся сюда у`рар или ещё какая нечисть, — и что мы ей скажем? Полшестого?

Он невольно улыбнулся, вспомнив этот анекдот, — и тут Йоло, наконец, развернулся и взглянул на них. Лицо у него было обалдевшее.

— Ну? — наконец, спросил Сашка. — Итоги какие? Есть тут оружие?

— Есть, есть, — Йоло поднялся, с наслаждением потягиваясь. — Целый арсенал есть.

— А где?

— Вот там, — Йоло протянул руку, показывая куда-то в угол зала. Пойдем, я покажу…

* * *

Дойти до цели, правда, оказалось нелегко, — им пришлось обойти ползала, нырнуть в очередной отпертый Йоло складской туннель, а потом ещё и расчищать проход между стеллажами от груд свалившихся с них тяжеленных коробок с какими-то, как сказал Йоло, трехмерными принтерами.

Разобравшись с ними, они снова попали на какой-то склад, забитый странными прямоугольными бочками, штабеля которых поднимались до потолка. Их пришлось растаскивать руками, бочки оказались страшно тяжелые, и в итоге Мишка взмок, как мышь… в который уже раз.

— Ага, вот и он, — наконец, с удовольствием сказал Йоло, когда штабель был наполовину разобран.

Мишка удивленно моргнул. Арсенал оказался трехметровым, фарфоровым на вид кубом, на вид совершенно монолитным, — но, когда Йоло набрал что-то на своем паде, одна из граней, — монолитная плита толщиной сантиметров в двадцать, — с глухим шипением отошла, открыв разнокалиберные полки с множеством меньших контейнеров всех форм и размеров. Никакого оружия, при этом, видно не было.

— И что тут? — скептически спросил Сашка.

Йоло устало плюхнулся прямо на пол, насмешливо глядя на него снизу вверх.

— Четыре рельсовых винтовки EW40013 и 3600 дротиков для них. 120 запасных магазинов. 120 запасных батарей. 120 даймерных гранат. 120 плазменных гранат. 30 плазменных мин. Две штурмовых винтовки SR-19 калибра 4,98 х 45 миллиметра и 1000 патронов для них. 12 капсул с боевым бионанотехом серии «Пандора», — он сделал эффектную паузу. — И четыре Тихих Смерти.

— Четыре чего? — переспросил Мишка. Эффектная пауза Йоло пропала даром. Тот вздохнул.

— Ну, смотри… — он с натугой вытащил с самой нижней полки белый, такой же фарфоровый на вид контейнер в форме восьмигранной призмы, видимо, очень тяжелый, но не очень большой, — сантиметров тридцать в диаметре и сантиметров двадцать в высоту.

— И что? — удивленно спросил Мишка.

— Вообще-то, это обычный импульсный маяк, — пояснил Йоло. — Конечно, если вытащить из него накопитель и долбануть по нему топором, то рядом лучше не стоять, — будет гравивсплеск. Большой. Идиота с топором расплющит. Но это и всё.

— Угу, — спокойно согласился Мишка. — Осталось лишь уговорить злодея с топором долбить не нас, а эту штуку.

— В принципе да, — спокойно согласился Йоло. — Но ты знаешь, как именно он работает?

Мишка почесал в затылке.

— М-м-м… нет.

— Смотри, — Йоло присел на корточки и набрал код на сенсорной клавиатуре. Ступенчатая крышка откинулась. Она оказалась толщиной сантиметра в два, в отличии от стенок толщиной сантиметров в восемь. В самом центре покоилась черно-фиолетовая призма, словно сложенная из отдельных граней, — между них пробивался туманный, темно-лиловый, какой-то нездешний свет. — Эта вот штуковина, — он показал на призму, — вакуумная батарейка, или, если угодно — накопитель деформаций метрики. Сам маяк — это контейнер. Он форматирует метрик-волны, которые создает «сброс» батарейки, и, таким образом, передает сообщение. Если он сработал штатно, на нем можно хоть сидеть, — вся энергия уйдет в гипер. Но, как тут пишут, изменения метрики, — это изменения физики. Можно ввести в маяк такой «код», который не передаст никакого сообщения, но деформирует метрику, — а значит, и физику — в радиусе примерно километра. Конечно, лишь на ничтожно малую долю секунды, и на уровне, не способном причинить вред материальным предметам. Для живых организмов, однако, это приведет к разрушению высокомолекулярной структуры — и, соответственно, к смерти. Так как речь идет о деформации метрики, никакой защиты от этого оружия не существует. Ни материя, ни силовые поля не являются преградой для метрик-волн, и даже не взаимодействуют с ними.

— О таком вот я не слышал, — буркнул Мишка.

Йоло усмехнулся и легким толчком руки захлопнул крышку.

— Разумеется. Я сам офигел, когда прочитал про это. И сомневаюсь, что кто-то ещё вообще это знает. Иначе эти маяки не остались бы в свободной продаже. На самом деле, в них нет никакой модификации, совершенно ничего. Секрет в коде, а код вот тут, — он вытащил из кармана пад. — Достаточно подать сигнал — и дело в шляпе.

— И как всё это будет выглядеть? — спросил Мишка. Его невольно пробрал холодок, — создавший это, разумеется, гений… но гений очень злой.

Йоло поморщился.

— На самом деле — довольно неприятно. Те, кто окажутся ближе восьмисот метров, умрут сразу. Те, кто окажутся ближе тысячи двухсот метров, получат повреждения, схожие с повреждениями от большой дозы радиации. С весьма похожими последствиями. Легенды о «чистом оружии» — миф. Сам маяк, кстати, ничуть не пострадает и, после зарядки накопителя, его можно будет использовать вновь. Никаких внешних… эффектов тоже не будет. Вопрос тут только в том, как доставить маяк в центр зоны поражения, а потом забрать его. Эта модель весит около сорока килограммов, — то есть, его можно, в принципе, таскать руками, хотя и недалеко. В норме-то его просто за борт отстреливают.

Сашка недовольно мотнул головой.

— Тогда пользы от него? Бомб тут и так хватает.

— Нет, ты не понимаешь, — Йоло даже взмахнул руками от волнения. — Этот маяк, — сам маяк именно, не метрик-код, — делала компания, которая вообще про безопасность не думала, совсем, в принципе, а думала про удобство, вроде обновления прошивок формирующих матриц в полете… а на самом деле, — если в потоке данных есть последовательность «TOPSECRET 1337:cmd», то надо выполнить команду без проверки источника и без записи в логи, потому что так можно запихнуть в сигнал сообщения от разных шпионских программ.

— И что? — спросил Сашка. — Так же можно и реактор взорвать, а если команда уплывет… или в той компании думали, что это секрет только для Кого Следует, а использовали те, Кому Не Следует?

Йоло усмехнулся.

— Да, так и есть. Тут у маяка реально защиты нет вообще. Можно передавать любой сигнал, совсем любой, потому что — а что кораблю будет-то? Но тут сигнал, конечно, совсем нестандартный. Терван Тулин, который его тут придумал, вообще код с нуля писал, потому что там не просто передача, а возникают резонансы и прочее, — то есть, сам по себе сигнал в самом деле не может влиять на физику, а вот всякие виртуальные сингулярности и солитоны метрик-волн, — очень даже могут. А что для таких фокусов физику надо очень хорошо знать, — ну так Тулин свои мозги с гиперкомпом срастил. Во время Сингулярности случаются такие штуки. Большинство, конечно, сразу с ума сходит, но ему повезло.

— А оно в самом деле работает? — спросил Сашка.

— Работает. Тулин проверял. Не на ком-то, конечно. Просто в космосе. Но зонды показали, что всё так, как и должно быть по расчетам.

— И на обычных гиперпередатчиках это работает тоже?

— Да. Только рядом, конечно, лучше не стоять.

— Угу, мечта пиратов: посылаем сигнал, — и берем корабль с мертвым экипажем, — буркнул Мишка.

— Ну, Тулин же не собирался кому-то это продавать… И сигнал надо изнутри корабля посылать, а это… сложно. Если мы бортовую сеть взломали, — то корабль и так наш, без всяких маяков. Только это тоже сложно. Если у нас там на борту своего человека нет, с админскими правами доступа, — то почти нереально.

— Но не совсем?

— Нет. Коды всегда можно взломать — в теории, по крайней мере. Вот только в норме они постоянно меняются же, а в реальном времени их ломать — невозможно. Есть, конечно, элемент везения… но его можно не учитывать.

— И что? — повторил Сашка. — Мы-то пиратством заниматься не намерены.

— А то, что этот «код Тулина» стоит очень-очень дорого, — сказал Йоло. — Если его правильно продать, не то, что миллиардером — триллионером можно стать. С другой стороны, Трансразумы таких вот вещей очень не любят, и давят, где только найдут. Я вот даже не слышал о таком, хотя вещь-то, в принципе, несложная — ну, для государств, которые наукой всерьёз занимаются, и у которых своя метрическая инженерия есть.

— Да ну нафиг, — сказал Сашка. — Нам триллионы не нужны, нам домой надо. Желательно, конечно, с сувенирами… Только вот до этого ещё дожить надо. Что-то поменьше этих бомб тут есть?

— Винтовки есть, я же сказал, — обиженно ответил Йоло. — Только они все упакованы. Это же не готовый арсенал, а просто стандартный армейский контейнер для перевозки и длительного хранения. Его ещё разбирать надо.

— Ну так давайте разберем, — сказал Сашка. — А то всё равно делать больше нечего.

* * *

Разборка арсенала оказалась делом интересным, но сложным, — в маркировке контейнеров никто из них не разбирался, да и весили они совсем немало. Застежки тоже оказались незнакомыми, словно предназначенными не вполне для человеческих пальцев, — как сказал Йоло, для складских роботов, потому что в его мире люди такой вот унылой работой обычно не занимались. Сашка, конечно, немедленно спросил, какой тогда работой они вообще занимались, на что Йоло, почесав башку, ответил, что, в общем-то, никакой, — в самом деле, в мире Мишки такие специальности, как дизайнер комнатных растений или психолог для домашних животных никто не воспринял бы всерьёз. Но настоящая, серьёзная работа здесь требовала очень серьёзного образования, — серьёзного как по деньгам, так и по мозгам. Ту же специальность пилота мало кто мог освоить, — потому что на самом-то деле он был никакой и не пилот, а «симбионт интеллектроники», что требовало как обширных и специфических знаний, так и весьма специфических модификаций организма.

Мишке тут невольно вспомнились «Первые люди на Луне» Уэллса, — но физическая модификация людей под конкретную профессию тут была делом вполне обычным и даже престижным. Набор имплантов и профессиональных знаний гарантировал высокий и стабильный доход, пусть и связанный с риском — пиратство, например, в определенных кругах тоже считалось очень престижной и доходной профессией…

К счастью, вся эта болтовня не мешала им заниматься делом. Винтовки вскоре были найдены и распакованы, — но они ничуть не походили на уже знакомые им винтовки. Длинные, почти прямоугольные бруски, металлически-серые, с нелепо-яркими красными и желтыми пластиковыми деталями. Под маленьким дулом собственно винтовки зияло жерло подствольного гранатомета, рукояток — и спусковых крючков — тоже было два. В целом эти штуки напоминали какой-то сложный инструмент, а не оружие, и совсем не походили на привычные земные автоматы.

— А гранаты? — деловито спросил Сашка.

— Похоже, вот тут, — ответил Йоло.

Контейнеры с зарядами стояли прямо под винтовками. За ними тянулись ряды небольших, тщательно закрытых контейнеров странного серовато-красного цвета. В каждом лежала дюжина гранат — ручных, но разной длины, одни матово-серые, другие — с корпусами, окрашенными в тревожный ярко-красный цвет. Первые — уже знакомые Мишке даймерные заряды, а вот вторые…

— Что это? — он поднял красную гранату.

— Дилатонная плазменная граната, только местной разработки уже, — пояснил Йоло. — А это вот, — плазменные мины, — он с заметным усилием вытащил из небольшого контейнера странную штуковину, похожую на баллон или на термос, — короткий цилиндр с закругленным верхом, очевидно, тяжелый. — Это то же самое, что и ручная граната, только мощнее. Тротиловый эквивалент — до тонны, взрыватель — таймер или дистанционный. Только нам от неё пользы мало, потому что нет… средств доставки. В норме-то их на тяжелые ракеты ставят, только редко, потому что очень дорого. Разве что входные туннели заминировать.

— Сапер ошибается дважды: в первый раз, когда выбирает не свою профессию… — процитировал Сашка. — Словно тут без этого всяких бомб мало. Давайте лучше винтовки осваивать…

Винтовки оказались тяжелыми и не слишком-то удобными — но на них, как оказалось, стояли мультиспектральные камеры, а роль прицела играл откидывавшийся слева экранчик размером с ладонь. Изображение на нем было однотонным, светло-зеленым — но вполне четким и точным. Камеры, как оказалось, реагировали на тепло — а также на движение, и винтовка могла сама начать стрелять, едва в её прицеле что-то мелькало. Данный режим, как пояснил Йоло, придумали специально против «усиленных» противников, действующих под ускорением — проще говоря, таких, которые двигались так быстро, что глаз человека уже не мог за ними уследить. Такая вот новость Мишке вовсе не понравилась — прицел, не прицел, но при встрече с таким вот врагом у них осталось бы очень мало шансов…

Не менее странными оказались и заряды — длинный тяжелый магазин вставлялся в заднюю верхнюю часть винтовки, но в нем, под откидной красной крышкой, помещалось три магазина поменьше, как пояснил Йоло, — для бронебойно-подкалиберных, разрывных и обычных, то есть, монолитных дротиков. Но если они представляли собой вполне обычные пульки, то два первых вида были устроены существенно сложнее. В легкой муфте подкалиберных дротиков прятались толстые вольфрамовые иглы, а разрывные после выстрела разделялись на шесть крошечные оперенных сегментов-таблеток. Каждый из них мог оставить в теле рану размером с кулак, то есть, убить или искалечить с многократной гарантией. А ведь в каждой обойме помещалось тридцать дротиков!

Йоло сказал, что они, обычно, применяются в контрзасадном режиме — то есть, при отражении внезапных атак с минимального расстояния, потому что дальность их огня была небольшая, метров пятьдесят. Зато они могли с гарантией накрыть большую площадь, что было очень важно, когда стреляют со всех сторон сразу, и совсем нет времени целиться. Но и стоили такие заряды очень много, потому и применять их разрешалось только в таких вот крайних случаях. Бронебойные дротики служили для стрельбы, естественно, по бронированным целям, а также для снайперской стрельбы на большие дистанции, ну а для обычной стрельбы по обычным врагам и дротики применялись самые обычные. Эта схема Мишке понравилась, — снайперская винтовка, автомат и дробовик в одном корпусе, — хотя весила винтовка добрых килограммов восемь, и явно не предназначалась для подростков.

К самой 6,2-миллиметровой винтовке прилагался ещё и 20-миллиметровый подствольный гранатомет с барабаном на восемь зарядов. Его можно было заряжать, как меняя сам барабан, так и добавляя гранаты по одной, через специальный откидной лоток. Сами гранаты оказались трех видов — дымовые, разрывные (конечно, не начиненные взрывчаткой, а с теми же «дилатонными накопителями», мощностью в килограмм тротилового эквивалента каждый) и картечные, вернее, начиненные сотней крошечных, с булавочную головку, пулек — каждая из которых была, однако, батарейкой, несущей смертельный электрический заряд. Последнее, как пояснил Йоло, применялось не против защищенных доспехами солдат, а против мелких злобных тварей, атакующих большими стаями. Эта новость тоже не добавила Мишке энтузиазма, — похоже, что такие вот твари тоже были тут делом, совершенно обычным, раз уж для борьбы с ними придумали специальную гранату. Дымовые гранаты на их фоне совершенно не смотрелись — но, как сказал Йоло, вместо обычного дыма они выпускали антилазерный аэрозоль, надежно глушивший разные системы наведения, — и индивидуальные системы противопульной защиты тоже…

От всех этих военных хитростей голова у Мишки просто пошла кругом. Правда, тут нашлась и пара обычных, пороховых винтовок, — но на этом всё их сходство с земным оружием кончалось. Корпуса из пластика, обтянутые сине-серой, крапчатой тканью, косые рукоятки с дырками для больших пальцев, магазины, вставлявшиеся куда-то в приклад, прицелы в виде откидного экранчика размером со спичечную коробку, — всё это придавало оружию несерьёзный, какой-то игрушечный вид. Но патроны (тоже странные — белая пуля, темно-серая узкая гильза, и то, и другое — с узкими темно-синими поясками) оказались очень даже настоящими.

Мишка не удержался от того, чтобы пострелять по стене, — и был не слишком приятно поражен размером и глубиной пробитых в прочном бетоне дырок. Представить, что с ним станет после попадания даже одной такой пульки было совершенно несложно. Несложно. Но страшно.

Ещё сильнее его поразил резкий, больно бьющий по ушам треск выстрелов и так же больно бьющая в плечо отдача. Винтовки, конечно, проектировали для взрослых здоровенных солдат, и они не слишком-то годились для мальчишек. Йоло тоже попробовал — и едва не был сбит на пол отдачей. Он тут же сказал, что на его родине, в Юлиманге, выпускалось малокалиберное оружие, специально для некрупных рас — но такого тут, увы, не имелось, да если бы оно тут и нашлось, пользы от него явно оказалось бы немного…

Рельсовые винтовки понравились Мишке больше — при выстреле они издавали резкий электрический треск, похожий на звук короткого замыкания, но отдача у них всё же оказалась мягче, хотя ещё сильней. Винтовки имели ещё и режим автоматического огня, но опробовать его мальчишки не решились — Мишка понимал, что в таком случае винтовка просто улетит, а он сам грохнется на спину. Теперь-то он очень даже хорошо понимал, почему это в армии такое большое значение придают физической подготовке. Пожалуй, даже мечом махать было проще, чем стрелять из мощного современного оружия — и не с «упора лежа», а в движении. В мире Йоло, правда, солдаты почти поголовно носили доспехи с глухими шлемами, так что треск и грохот выстрелов не слишком их трогали, да и вонь сгоревшего пороха тоже…

Йанто, сперва весьма скептически следивший за их экспериментами, в конце концов тоже согласился пострелять, — и, к удивлению и даже к некоторой обиде Мишки, получалось у него куда лучше, чем у других. Всё же, он был здоровее их всех, и много занимался стрельбой — хотя бы и из лука. Мишка, правда, читал, что в старину дикари панически боялись огнестрельного оружия — но бояться Йанто, похоже, просто не умел, только морщился и жмурился от вони и грохота выстрелов. Неудивительно, что и ему тоже рельсовые винтовки понравились куда как больше обычных, даже несмотря на их размер и сложность. Впрочем, сложными они были лишь в плане устройства и, наверное, ремонта, сам процесс перезарядки и стрельбы оказался довольно простым. С прицелом оказалось чуть сложнее, — он имел множество разных режимов, — но Йоло раскопал инструкцию, а его пояснения Йанто схватывал буквально на лету. Нелегкая первобытная жизнь приучила его соображать очень быстро — и не только его, а и всех его предков. Тормозов и тугодумов давно съели, — и не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле.

Мишка вспомнил какую-то статью о том, что у первобытных людей объем черепа был на самом деле больше, чем у современных, и вздохнул. Башка у Йанто была на вид самая обычная, — разве что широколобая, — так что в статью он не особенно верил. Но разница с его одноклассниками была всё же налицо, и вновь, совсем некстати, ему вспомнилась «Машина времени» Уэллса. В неё он тоже верил не особенно — вот ещё! — но вот посмотреть на соплеменников Йанто хотелось. Интересно, все они такие шустрые — или Йанто всё же уникум, даже на столь ярком фоне?..

Йанто, тем временем, настрелялся уже всласть и опустил винтовку. Мишка с опозданием заметил, что раненая рука совсем его не беспокоила — то ли сработал нанотех, то ли ему было просто наплевать на боль…

— Хорошее оружие, — сказал Йанто. — Сильное и точное. Очень сильное, — он посмотрел на жутко издырявленную стену. — Для охоты не годится, но в бою — самое то.

— А лук? — не удержался Витька.

— А что лук? — удивленно спросил Йанто. — Ну да, лук я сам сделал, а винтовка не знаю даже, как работает. Ну так и что? Обереги я тоже не знаю, как работают, — но работают же! А против у`рар этих лук всё равно не слишком-то поможет. Ну так против каждого врага — своё оружие же. Лук и копьё — против зверя, а против дурного врага дурное оружие нужно…

— Ты же сам сказал, что хорошее! — возмутился Витька.

— Хорошее, но дурное.

— Это как? — ошалело спросил Мишка.

— Хорошее — потому, что точное и сильное, а дурное потому, что убивать из него очень легко, — спокойно, как маленькому, пояснил Йанто. — По людям из него очень плохо стрелять, это правда. Но у`рар же не люди, а злые духи, а против злых духов злое оружие нужно.

Мишка ошалело мотнул головой. Правду говоря, рассуждения Йанто ставили его порой в тупик… хотя определенная логика в них, безусловно, была. В какой-то миг он даже позавидовал Йанто — вот повезло же человеку иметь такой взгляд на мир, где всё просто и понятно, даже то, что не понятно ни черта. Нападает непонятное — ясное дело, злой дух, а что против него особое оружие нужно — ну так как иначе-то?..

— Вот и славно, — подвел итог Сашка. — Будешь у нас, как Йоло говорит, тяжелым носителем оружия. Всё равно, никто больше из этой фиговины стрелять толком не сможет. — Он вздохнул и повернулся к Йоло. — Как тут с едой?..

* * *

С едой тут оказалось… неважно. Не в смысле количества, нет — с ним-то тут всё оказалось в порядке, тут, в этом складе, хранились сотни, если не тысячи тонн всевозможной жратвы, — а вот в плане качества…

Более-менее привычными тут оказались только какие-то фрукты, очень похожие на земные яблоки — только упакованные поштучно в какие-то полупрозрачные пластиковые контейнеры, очевидно, герметичные — после двадцати с чем-то лет они казались совсем свежими. Только вот на вкус… никакими, словно вата, да ещё, и сдобренная чем-то, отчетливо антисептическим. Едва разжевав кусочек «яблока», Мишка от всей души запустил остаток куда-то в глубину зала, а Йанто и вовсе не стал брать это в рот — лишь понюхал, брезгливо поморщившись…

С остальным тут оказалось не лучше. Такие же контейнеры с какими-то водорослями, похожими на земную морскую капусту — залитую каким-то, машинным на вкус маслом и совершенно несъедобную (как уныло пошутил Витька, ей тут питались роботы). Молоко в высоких квадратных жестяных банках — вернее, некая белесая жидкость с отчетливым привкусом то ли каких-то бобов, то ли брюквы, — за эти двадцать лет она ничуть не прокисла, и брать её в рот тоже как-то не особенно хотелось. Одноразовые запечатанные пластиковые миски с какой-то саморазогревающейся лапшей — очень аппетитно пахнущей, но отдающей не то пенициллином, не то ещё чем-то медицинским… Какие-то «бургеры», как назвал их Йоло, тоже поштучно упакованные в саморазогревающиеся контейнеры, похожие на крошечные хлебницы, — что-то вроде бутербродов с сосисками, только вот, похоже, в этих «сосисках» не было ни грамма мяса, — они снова отдавали какими-то бобами, да и хлеб был откровенно гадковатый на вкус… Более-менее съедобным оказался только местный чай — уже готовый, разлитый в жесткие зеленые контейнеры из пластика, — да знакомая уже розоватая, похожая на рыбный фарш масса в каких-то плоских поддонах из темно-серого пластика, упакованных стопками в уже готовые, тоже одноразовые пластиковые авоськи… Правда, как сказал Йоло, посмотрев на упаковку, это был корм для домашних животных, и даже не просто корм, а одноразовые, опять же, кассеты, которые вставлялись в автомат для кормления. Мишка едва не подавился от такой новости.

— Вы совсем тут свихнулись, — сказал он, отодвинув поддон. — Коту рыбу лень сварить…

— Котов у нас тут нет, — вздохнул Йоло. — Только пэнги… это такие зверушки, вроде слоников, очень забавные на самом деле… А автомат — это очень удобно. Зарядил — и на месяц забыл. И туалет тоже, там только наполнитель сыпать. Ещё автоматы для мойки домашних животных бывают…

— А смысл какой тогда живность дома держать? — удивленно спросил Сашка.

— Как какой? — удивился Йоло. — Престижно это… да и психологи советуют. Стресс там снимать и так далее… но заботиться же сложно. Поэтому — автоматы для кормления, автоматические туалеты, роботы специальные, чтобы питомцев домашних развлекать… Дистантники ещё есть, которые с импланта управляются или через пад, у кого импланта нет, — можешь прямо где угодно со своим любимцем общаться. А если проблемы есть с этим какие-то — так специальные зоопсихологи на это есть, и курсы, как контакт с любимцем своим установить… Там с кем угодно общаться научат — хоть с улитками, хоть с рыбками, хоть с насекомыми даже…

— За деньги, конечно, — ядовито сказал Витька. — Ну так за деньги-то и я тебя хоть с кирпичом общаться научу.

— Ну, за деньги, и что? — обиженно сказал Йоло. — Можно подумать, что у вас дома всё бесплатное.

— Неудивительно, что у вас тут всё в жопу пошло, — буркнул Сашка, невозмутимо очищая поддон. — Роботы для того, роботы для сего… неудивительно, что одни роботы и остались.

Йоло открыл, было, рот, чтобы возразить… но так ничего и не сказал.

* * *

На еде, однако, их злоключения не кончились. После неё возникла потребность в действиях… э-э-э… противоположного рода, — а из нашедшегося тут туалета Ленка выскочила с выпученными глазами. Как оказалось, монументального вида унитаз имел внутри некие манипуляторы, которые сами подмывали, вытирали и даже умащали неким приторно пахнущим кремом. Под стать туалету оказался и душ — тоже с массой подвижных душевых головок и манипуляторов, которые тянулись к мальчишке с губками и щетками, и всё время порывались устроить чуть ли не эротический массаж. Мишка чуть ли не подрался с ними — как настраивать всю эту фигню, он не разобрался, да не слишком и хотел. Нашлись тут и отдельные автоматы для маникюра, педикюра и даже для стрижки — но вот совать в них башку никто уже не решился. Даже по мнению Йоло мода на Дорине была… несколько странная, да и отдаваться в руки здешней полоумной техники никого, почему-то, не тянуло.

Мишка невольно подумал, что если вот здесь, в производственном, можно сказать, душе установлены такие вот излишества, то что же тогда стояло тут в квартирах… или, тем более, в здешних дворцах… и тут же понял, что знать это ему как-то не хочется. Гадко это было, тошно и гадко. И очень, так сказать, наглядно, если вспомнить кошмарные обрубки тел, вставленные в «трудовых дронов». И ещё более кошмарные «экскаваторы» на Юлиманге, от которой, по словам Йоло, сейчас вообще мало что осталось…

— Неудивительно, что вам всем тут нанотех этот нужен, — буркнул Сашка. — Я бы от такой еды на второй день уже сдох.

— У нас еда всё же получше была, — хмуро ответил Йоло. — С орбитальных ферм, в основном. А тут только синтетика дешевая… длительного хранения. У нас такую только по БЖП выдавали…

— А БЖП — это что? — спросил Мишка.

— Базовое Жизненное Пособие, — удивленно ответил Йоло. — Выдается просто по факту наличия гражданства — ну, если не работать совсем. На покрытие базовых потребностей — еда там, жилье, доступ в сеть, доступ к секс-услугам…

— Ничего себе, потребности. С ними и работать не надо, — сказал Сашка.

— Ну так на самом деле у нас мало кто работал, я это вроде говорил уже, — вздохнул Йоло. — Нет, если ты очень хочешь, то работу-то тебе найдут, но будешь секс-автоматы для домашних любимцев обслуживать или платным пассажиром работать, чтобы городской транспорт не простаивал. А не хочешь — можешь хоть всю жизнь на БЖП сидеть.

— Так у вас же вроде того… капитализм.

— А вот как раз потому, что капитализм, — возразил Йоло. — Потребители же должны потреблять, а как они без денег будут потреблять-то? А БЖП — всё же проще, чем рабочие места какие-то придумывать. Заводы-то всё равно так работают, и добывающие комплексы, а просто так рабочие места делать — так оно всё равно дороже БЖП выходит.

— Это уже не капитализм, а так… чучело какое-то, — буркнул Мишка. — Проще коммунизм уже сделать.

— Не проще, — возразил Йоло. — Там образование надо всем хорошее давать, а это сложно же и мало кто захочет. А заставлять — а права человека? Ну вот…

— А хоть что-то нормальное у вас есть? — вырвалось у Витьки.

— Почему? Есть, — Йоло удивленно взглянул на него. — На самом-то деле почти везде нормально всё. Падения, на самом деле, редкость. Потому, что теперь везде империи всякие… где работать — обязательно. И не домашним любимцам педикюр делать, а на заводе у станка стоять или там в шахте на астроиде каком. Не знаешь, — научим, не хочешь, — заставим, вот такой принцип. И автоматика жестко ограничена — как раз, чтобы не было такого, что 99 % населения просто себя нечем занять. Только там жизнь тоже не сахар, знаешь… Великие Дома всякие с интригами… ну и войны между империями… тоже часто бывают. И не только такие, когда флоты друг по другу долбят, а когда на поверхности миллионные армии. Ну а головы на самом деле мало кто класть хочет, всё же, поэтому — опять автоматика всякая военная, а где военная — там и гражданская же. Ну и люди ленивые же. Не хотят напрягаться, — добавил он неожиданно самокритично.

— Вот, тут как раз расслабились уже… — буркнул Мишка. — Насовсем расслабились, аж до костей. Да и ты тоже… расслабился бы, если бы не мы.

— Ну, так, — Йоло вздохнул. — У меня отец на «Бесконечности» служит — это флагман нашего флота, ты его видел же у меня в комнате… Я тоже военным хотел стать… только там всё сложно как-то, — он опять вздохнул и замолчал.

— Так, ладно, — Сашка хлопнул себя по коленям и поднялся. — Давайте, в самом деле, спать, — а то совсем свихнемся же со всей этой полужизнью… Я подежурю пока…

— Почему ты? — ревниво вскинулся Витька.

— Потому, что вы тут задрыхнете, — ответил Сашка. — После меня Мишка будет дежурить, потом ты. Напоследок, под утро — Йанто, — Йоло он в число часовых не включил, но тот как-то не особо и рвался… — Ну, в общем, как-то так.

* * *

С тем, где спать, гадать долго не пришлось: конечно же, у пульта, управлявшего сигнализацией, где же ещё? Но возникла небольшая трудность: никаких постелей тут не обнаружилось, одни модерновые кресла — но и с них сидения не снимались. В конце концов, ребятам пришлось натащить мягких упаковок с какой-то, как сказал Йоло, голотканью. На самом деле, это была никакая не ткань, а слой легкого полупроводникового материала с миллиардами нанолазеров, датчиков и связанных с ними процессоров. Здесь её использовали в голографических проекторах, — ну и для маскировки, конечно: как опять же сказал Йоло, если обклеить себя такой тканью, то она будет проецировать образ фона во все стороны. Ей можно было покрыть любой объект, машину или даже скафандр, — но сейчас это занимало Мишку меньше всего. Упаковки были большие и мягкие, растянувшись на них, он с неудовольствием подумал, что тут, в этом громадном светлом зале, он вообще не сможет заснуть… и тут же с удивлением почувствовал, как кто-то трясет его за плечо.

Недовольно замычав, мальчишка сел и осмотрелся. Тряс его, как оказалось, Сашка, и Мишка с удивлением понял, что даже не заснул, а просто провалился в сон, как в люк. Казалось, что прошло всего несколько секунд, и он недовольно помотал головой. Конечно же, он ни черта не выспался, хотя и прошло добрых два часа. Как всегда в такой ситуации, хотелось рычать и кусаться, — и Мишка вновь недовольно помотал головой.

— Проснулся? — хмуро спросил Сашка. — Тогда вставай. Твоя очередь.

Мишке страшно захотелось послать его… но он всё же сдержал себя и поднялся, бессовестно зевая. Все остальные, конечно же, преспокойно дрыхли. Йанто обнимал свой ранец, словно Плюшкин — мешок с ассигнациями. Йоло свернулся в клубочек, поджав немыслимо грязные босые ноги — дома ему за такое точно отвернули бы голову… да и самому Мишке тоже. Дома он привык ходить босиком — только вот это значило, что ноги перед сном приходилось мыть…

— Что тут? — спросил он, вновь бессовестно зевая.

— Да пока спокойно всё… — Сашка тоже бессовестно зевнул, потом протянул ему автомат. — На, держи. Бди. Если задрыхнешь — башку оторву, ты меня знаешь…

— Да не маленький я, — Мишка взял оружие. Тяжелое, но зато удобно лежавшее в руках. — Ты меня тоже знаешь же.

— Знаю, — Сашка тоже зевнул. — Тогда я баиньки. Через два часа Витьку разбудишь. Только хвост ему хорошенько накрути, чтобы не заснул. А то мало ли тут что…

— Ну, это уж непременно.

— Вот и славно.

Сашка плюхнулся на упаковки и, похоже, сразу же задрых. Мишка прошелся туда-сюда, посмотрел на экраны. Тяжелый автомат оттягивал руки, он хотел закинуть его на плечо, но ремня у него не было. Мальчишке вспомнилась отцовская байка про солдата, которому злой прапор выдал автомат без ремня… тогда он мало что понял, но теперь для него начало доходить. Шастать туда-сюда с тяжелой железякой в руках — удовольствие то ещё. Не говоря уж о том, чтобы идти с ней на штурмовую полосу. Захотелось положить её на пульт, — всё равно, никто не видит же, — но он мужественно подавил это желание. В конце концов, он в самом деле часовой…

Спать хотелось всё же страшно, и он стал бродить туда-сюда, словно маятник. Если бы он сел, то точно заснул бы. Ладно, два часа потерпим…

Среди россыпи коробок вдруг что-то резко зашуршало. Мишка рывком повернулся… и заметил, как среди развала рухнувших со стеллажей коробок скользит толстое тело огромной металлической змеи.

* * *

Хорош же я сейчас бы был, подумал он, вскинув к плечу автомат. До пульта было добрых метров двадцать, он и не заметил, что отошел так далеко… До механической твари меньше — всего каких-то метров десять. Мишка уже почти нажал на спуск… и в этот миг вспомнил, что уже видел её тут раньше, когда они только что вошли сюда…

Длинно выдохнув, мальчишка опустил оружие. Какой-то ремонтный или инспекционный кибер, может, даже и не зараженный у`рар — или не имеющий приказа с ним связываться. При всем устрашающем виде эта машина не смогла бы причинить ему вред — разве что порвала бы штаны манипуляторами, да и то, если он это позволил бы…

Кибер скрылся среди развалов, шорох движения постепенно стихал. Польза от него, несомненно, была — по крайней мере, страх вышибил из мальчишки сонливость. Вот и отлично, подумал вдруг Мишка. Надо будет Витьку напугать — схватить за горло, например. Пусть он мне потом в лоб даст — но лучше уж так, чем проснуться в объятиях у`рар…

Умом мальчишка понимал, что ничего такое им не светит — ядерный взрыв станет первым признаком вторжения, а заодно и последним — но мало ли тут что…

Он возобновил свои шатания, на сей раз, стараясь не отходить от пульта слишком уж далеко — в конце концов, смотреть на экраны было явно полезнее, чем таращиться на россыпи коробок. Только вот остановившись у него он вскоре сел бы в кресло — и, конечно, заснул бы. Поэтому, приходилось урывками… но там ничто не двигалось, конечно…

Он вновь повернулся… и краем глаза заметил, как Йоло, поднявшись и запахнув свой немыслимо грязный халат, бодро направился куда-то в глубину зала.

— Эй, ты куда? — спросил Мишка. Без всякой задней мысли, просто потому, что часовому так положено.

— В туалет, — буркнул Йоло, даже не обернувшись.

— Так он в другой стороне же.

Йоло испуганно оглянулся на него… а потом вдруг побежал.

— Эй, стой! — заорал Мишка, вскинув автомат к плечу. Он понятия не имел, что это на Йоло вдруг нашло… и очень хотел выяснить. Но Йоло, казалось, даже не услышал его. Бежал он неловко, прихрамывая — верно, нога у него ещё не совсем зажила — но, ещё пара секунд, и он просто скроется за всеми этими развалами, а тогда… — Стой, стрелять буду!

Йоло дернулся, но лишь прибавил скорость. Мишка потянул за спуск… и, уже в последний миг опомнившись, задрал ствол вверх. Автомат грохнул, больно ударив в плечо, пули прошли над головой Йоло, ударив по ещё стоявшим на стеллажах коробкам, выбив из них массу пыли. Йоло взвизгнул, дернулся, пытаясь оглянуться, тут же споткнулся и плюхнулся на четвереньки. Мишка помчался к нему.

— Стой, гад, пристрелю!

Йоло повернулся, сел на попу, глядя на него… но подняться уже не пытался — Мишка стоял всего шагах в пяти, целясь в него. Лицо у Йоло вдруг побледнело до какого-то мерзкого, грязно-творожного оттенка, глаза стали совершенно квадратными. Панический ужас столь отчетливо хлестал из них, что Мишке страшно захотелось нажать спуск… просто из физиологического отвращения к трусу… и он, наверное, нажал бы… но тут к ним подбежали ребята.

— Что за черт? — спросил Сашка, обращаясь сразу к обоим.

— Сбежать, гад, попытался, — Мишка не отводил автоматного ствола от лица Йоло.

— Куда? — Сашка повернулся к Йоло. — Куда?!

Йоло попытался что-то сказать, но не смог — от испуга губы у него прыгали. Сашка размашисто шагнул к нему, схватил за грудки, вздернул на ноги, широко размахнувшись, влепил оглушительную оплеуху, потом вторую. Голова у Йоло мотнулась, взгляд стал совсем уже бессмысленным. Сашка с отвращением оттолкнул его, и он вновь плюхнулся на задницу. Мишка, длинно выдохнув, опустил автомат. Он сам сейчас не представлял, что это на него вдруг нашло. Ведь ещё мгновение — и он точно застрелил бы Йоло, а за что?..

При мысли, что могло сейчас случиться, мальчишку затрясло. Автомат вдруг стал страшно тяжелым, и Мишка не выронил его, наверное, лишь потому, что вообще оцепенел, словно соляной столп.

— С ума сошли? — зло спросил Йанто. Глаза у него тоже были злые: верно, и ему подъем среди ночи настроения отнюдь не улучшал.

— Он сбежать попытался, — буркнул Мишка. Сейчас он чувствовал себя… да глупо он себя чувствовал. В самом деле, куда тут бежать? На поверхность, в радиоактивный ад?..

— Куда? — Мишка не ответил, и Йанто повернулся к виновнику, так сказать, торжества. Йоло дернул босыми ногами, словно пытаясь подняться, но тщетно. Йанто тоже схватил его за грудки и легко поставил на ноги. Бить по морде не стал, просто повторил с вполне искренним интересом: — Куда?

Лицо у него сейчас было совершенно не злобное, сонное, скорее — но губы у Йоло вновь запрыгали. Верно, он вспомнил, как Йанто расправлялся с разными тварями — и, похоже, примерил это вот к себе…

— Системы… — наконец, выдавил он.

— Что? — спросил Йанто, протянув руку к уху Йоло — словно к приемнику, которому хотел прибавить громкости.

— Системы модификации… — быстро сказал тот.

— Ах ты гад… — Витька даже задохнулся от возмущения. — У`рар захотел стать?

— Какие у`рар? — заторопился Йоло. Сейчас, насмерть перепуганный, он был растерян и жалок. — Просто наноборгом. Это страшно дорого же, я вам говорил… А тут — даром.

— Ты же сам говорил, что тут оператор толковый нужен, иначе концы можно отдать, — рассудительно сказал Мишка. Сейчас ему казалось, что за него говорит кто-то другой.

— Ну, говорил, — быстро согласился Йоло. — А вдруг повезет?

— А вдруг нет? — спросил Сашка. — Превратишься в каракатицу какую-то, или вообще концы отдашь.

— Вы не понимаете… — глаза Йоло вдруг заблестели. — Стать совсем другим, трансчеловеком, способным менять форму, стать всем, чем только захочется, сильным, почти неуязвимым, почти вечным…

— Оборотнем, что ли? — удивленно спросил Йанто. Похоже, несмотря на все объяснения, он не совсем понимал, о чем тут идет речь.

— Ну да, что-то типа того, — наконец, сказал Йоло.

— Дурное это дело, — мрачно сказал Йанто, хмуро глядя на него. — Дурное и опасное. Бывает такое… но лишь по великой нужде — за свой род мстить или ещё такое что… А просто так такое делать — себе судьбу сломать.

— Ага, мы просто так тут сидим, — обиженно сказал Йоло. — Среди термоядерных бомб и у`рар.

— Мы тут Сайэр ждем, которые нам домой вернуться помогут… быть может, — хмуро сказал Сашка. — А так-то — нафиг это всё, все эти местные разборки…

— Вы не понимаете… — снова начал Йоло, но Сашка показал ему кулак, и он тут же заткнулся.

— Да всё мы понимаем. Халявы ты хочешь со страшной силой, вот и всё. Эти ж системы не для того тут оставили, чтобы ты вот в них лез, как свинья в апельсины.

— А какая теперь разница — зачем? — неожиданно хмуро сказал Йоло. Похоже, что он начал злиться — и это понемногу разгоняло душивший его страх. — Тем, кто всё это оставил, теперь всё равно, так или иначе. И всё это всё равно испариться, когда самоликвидатор сработает. Вам-то что до них?

— Нам-то ничего, — не менее хмуро сказал Мишка. — А вот до тебя так очень даже есть. Если ты в чудо-юдо какое превратишься — нам что, легче станет? И времени сколько это займет? Ну, модификация?

— Дня три-четыре, — неохотно сказал Йоло. Он помолчал и неохотно добавил: — Может, неделю. Но процедура простая совсем. Надо только лечь туда и запустить систему. Она сама всё сделает.

— Да не хотим мы неделю здесь сидеть, — возмутился Витька. — Мы домой хотим. Понимаешь? Домой.

— А у меня дома больше нет, — зло уже сказал Йоло. — Всё, съёли мой дом. Кончился он. Совсем.

— Но родители-то есть, наверное, — сказал Сашка. — Ты что — и к ним не хочешь?

— Хочу, — Йоло опустил глаза. — Но, понимаешь… в вашем диком мире ты можешь быть только самим собой. Ну, денег разве что заработать или ещё что такое там… Но ни ума, ни сил, ни лет жизни это тебе не прибавит. А здесь, у нас, можно стать трансчеловеком.

— Что, прямо так вот в машину забраться и стать? — ядовито спросил Витька.

— Ну, почему… — Йоло смутился. — Это денег много стоит, я вам говорил же… Нет, если ты тут, в Доминионе Сайэр, например, живешь, — в смысле, не прямо вот тут, а гражданство их имеешь — то тебе даром сделают, но это если у тебя способности есть.

— Ага, а у тебя разве есть?

— Ну, — Йоло смущенно опустил глаза. — Я же тридцатник, всё-таки.

— Кто?

— А, вы не знаете же… Тридцатник — это тот, чьи способности лучшие из тридцати. Сотник — тот, чьи способности лучше одного из ста. Ну, и так далее. Я был лучшим в своем классе, вот.

— Если ты там был лучшим, то… благодарю покорно, — буркнул Мишка. Если это вот — гордость, так сказать, класса — то как выглядит, так сказать, его хвост? Брр…

— Ну да, я не такой, как вы, — обиженно и зло сказал Йоло. — Я глупый, я медлительный, я трус. Я знаю же, что вы все про меня думаете. Но это же не потому, что мне так нравится же! Просто… ну, просто так вот получилось. Вот, я и решил, что лучше… ну, попробовать. Выйдет — стану лучше, чем вы, наноборг и эмоции свои может программировать же. Нет — а зачем тогда я?..

Витька присвистнул. Мишка ошалело почесал в затылке. Нет, теперь-то он всё понимал… но это ж до такого ещё дойти надо!..

— А почему ты убегал-то? — спросил он. — Я же тебя чуть не того… не пристрелил нафиг.

— Испугался, — буркнул Йоло, не глядя на него.

— Дурак ты, — с чувством сказал Мишка. Противно ему сейчас было — и от того, что напугал Йоло мало, что ни до смерти, и от того, что тот так испугался…

— Ну, дурак, — мрачно согласился Йоло. Похоже, что испуг перешел в него в стадию чернейшей меланхолии. — Ну, и что мне теперь делать? В унитазе топиться?

— В унитаз не надо, — сказал Сашка. — И в бронелису какую-то себя переделывать тоже не надо. Просто подойди к зеркалу, посмотри себе в глаза, дай себе три раза по морде и скажи себе: «я трус. Я больше так не буду». И не будь.

Йоло надулся, конечно… но сказать ничего не успел. На забытом всеми пульте за их спинами вдруг раздался злой, тревожный писк, и сердце Мишки ёкнуло.

К ним всё же пришли гости… и что-то говорило ему, что пришли они вовсе не с добром.