На третий день своего путешествия мастер Гримгор и Оливия добрались до большого города. Местные жители называли его Дом Колибри или Тзинтзунтзан. Дочь колдуна с удивлением обнаружила, что в птичьем облике ей гораздо проще выговорить второе. Девочка снова выдавала себя за попугая, на этот раз за красно-желтого.

На подходе к городу их ждал неприятный сюрприз – большой отряд ацтекских воинов в сопровождении трех татуированных жрецов. Этот патруль останавливал всех путников, направляющихся на юго-восток, к сердцу империи. На дороге скопилась небольшая очередь торговцев и путешественников, ожидающих досмотра и допроса.

– Смоемся! Смоемся! – прокричала Оливия-попугай на ухо папе.

– Нельзя, – прошептал мастер Гримгор. – Чтобы попасть в столицу ацтеков, Теночтитлан, нам нужен специальный пропуск.

Впереди, в самом начале очереди, стоял настоящий воин-орел в шлеме, похожем на голову огромной птицы и с перьями на рукавах. От его запястья шла веревка, которой был привязан пленник – индеец в костюме из оленьей кожи. Воин о чем-то спорил с татуированными жрецами. Вдруг пленник обернулся, и Оливия узнала Танцующего Волка. Шаман вперил глаза-угольки в лицо мастера Гримгора. Колдун, казалось, не замечал этого и даже начал насвистывать веселую песенку.

– Это он! – закричал индеец. – Колдун с севера! Пришел, чтобы украсть дар предков!

Жрецы, воин-орел и все остальные уставились на мастера Гримгора, а тот знай себе насвистывал и улыбался. В этот момент он совершенно не походил на могущественного волшебника. Обнаружив пристальное внимание собравшихся, колдун шагнул вперед и запел. Кто-то из присутствующих выхватил копье, но Отличуикани не обращал внимания на эти мелочи. Его бархатистый голос создавал поэму об отважном воине. Вот боец покинул родной дом и невесту, чтобы отправиться в поход во славу богов. В далеких лесных краях дикари неожиданно атаковали его отряд, половину истребили, а другую взяли в плен. Герой чудом спасся и теперь решал, что ему делать. Но не придумал ничего лучше, чем в одиночку атаковать вражеский город и погибнуть в неравном бою. Сначала Оливия посчитала песню ужасно глупой, но потом заметила, как завороженно внимают ацтекские солдаты. Когда история подошла к трагическому финалу, у многих на глаза навернулись слезы. Уловив момент, птица с плеча артиста взмыла в небо, а потом рухнула на землю и притворилась мертвой. Но поэма еще не закончилась. Над полем боя пролетал пернатый змей Кетцалькоатль. Ацтекский бог заметил героическую смерть воина и воскресил его для вечной жизни в раю. Оливия-попугай подняла голову, расправила крылья, взлетела, сделала круг по воздуху и приземлилась на папино плечо. Солдаты восторженно зааплодировали, Отличуикани поклонился. Все подозрения по поводу личности странствующего певца сами собой развеялись. Жрецы задали пару обязательных вопросов. Услышали, что артист направляется в Теночтитлан на праздник, и выдали ему документ – что-то вроде плетеного браслета с изображением птиц, змей и черепов. Танцующий Волк смотрел на колдуна с ненавистью.

– Чичимеки не понимают искусство, они как говорящие животные. – Ацтек презрительно сплюнул на землю и икнул.

После неожиданного триумфа Отличуикани получил приглашение одного из торговцев дать концерт в Доме Колибри. Певец сказал, что спешит в Теночтитлан на праздник. Купец предложил неплохой гонорар. Немного поторговавшись, мастер Гримгор согласился. Отказ мог разрушить созданный с таким трудом образ бродячего артиста. Он еще раз поклонился благодарным слушателям и скрылся за воротами Тзинтзунтзана. Танцующий Волк смотрел ему вслед. Ненависть и отчаянье сжигали душу шамана.

После того как индеец отправился в Мексику вслед за бывшей ученицей, он отыскал гарнизон ацтеков, рассказал свою историю и предупредил – могущественный бледнолицый колдун собирается вернуть себе ценный артефакт. Шамана выслушали, посмеялись над его глупостью и привязали к столбу во дворе форта. Тогда он ощутил, насколько велико презрение ацтеков к северным индейцам.

«Они считают нас варварами, не равными себе. Так же, как бледнолицые», – думал шаман.

Но решимость победить в этой войне и добиться лучшей судьбы для своего народа еще жила в его сердце. Ночью Танцующий Волк обратился койотом, освободился от пут и сбежал из форта. Шаман отправился на юг искать Уицилопочтли и его верховных жрецов. Но он не знал о древнем заклинании, покрывающем всю центральную Мексику. Щит некромантов оглушил его. Заклинание подняло по тревоге воинов-орлов. Так шаман в третий раз попал в плен к ацтекам. На этот раз он хранил гордое молчание, но не выдержал, когда увидел ряженого Мак-Грегора.

– Они еще пожалеют, что не слушали меня, – решил индеец и вновь облачился в маску гордого безмолвия.

В это время Никола Тесла был занят важной научной работой. Он пытался смастерить конденсатор из серебряной брошки, осколков керамики и прочего подручного материала. Изобретатель так увлекся работой, что не заметил, как дверь его клетки отворилась, впустив некроманта в бирюзовой маске с огромными выпуклыми линзами. Тлалок, так называл себя этот господин. Последние пару дней ученый имел сомнительное удовольствие общаться с этим существом.

– Оружие! Ты делать нам оружие атлантов! – Тлалок ткнул изобретателя бронзовой табличкой. На зеленоватом камне проявилось изображение мощной энергетической установки. – Или смерть, пытки. Снова жизнь, снова смерть.

Ацтекский бог плохо говорил по-английски и, конечно же, не знал сербский – родной язык изобретателя. Тесла тяжело вздохнул и принялся объяснять:

– Поймите, уважаемый, в этом приборе десять тысяч высокотехнологичных деталей. Даже если бы я мог изготовить их в кустарных условиях, мне понадобилась бы медная проволока, серебряные контакты, углерод, вольфрам, сталь, слюда. Ваши подданные едва научились переплавлять европейское железо. Вам далеко до такого производства. Это ведь не колдовство, не магия – абракадабра, и готово! Вы мне проволоку медную дайте и стальные болты – вот это будет колдовство!

Он сделал паузу. У изобретателя имелся большой опыт общения с банкирами, промышленниками и кредиторами. Убедить бога было намного проще.

– Вы меня для начала обеспечьте тем, что есть: медь, серебро, олово, паяльная лампа, резина. У вас должен быть натуральный каучук, я знаю. Будут материалы, сделаю вам «бум», оружие. Не такое мощное, а попроще. Но врагов можно будет молнией распугивать.

Тлалок выругался на неизвестном древнем языке.

– И не надо грозить мне смертью! – разозлился ученый. – Вы же не можете колдовством шуруп сделать! Вот когда сможете, буду вас бояться!

Некромант прорычал что-то нечленораздельное и удалился. Изобретатель вернулся к своему гораздо более увлекательному занятию. А уже через несколько часов в его импровизированную лабораторию начали поступать первые материалы. Приносил их костлявый зомби в старинных европейских доспехах. Каждый раз Тесла возмущался:

– И это медь? Вы бы еще руду принесли! – Или: – Это разве колесо?! Да я знаю, что индейцы сами не смогли его изобрести. Но ведь копировать надо было с умом!

Даже с этим не слишком подходящим материалом ему удалось довольно быстро создать машинку для накопления статического заряда, начинить электричеством самодельный конденсатор и присоединить к нему две большие медные пластины, изрисованные черепами и прочей ерундой.

– Иди-ка сюда! – обратился Тесла к зомби. – Проведем один эксперимент.

Мертвец посмотрел на изобретателя, сверкнул зелеными глазами, но с места не сдвинулся.

– Тлалок приказал помогать мне, – настаивал ученый. – Если не будешь слушаться, пожалуюсь на тебя. Тогда пытки, смерть и все такое, что тебе уже не страшно.

Зомби подошел к решетке и остановился в ожидании.

– Снимай кирасу.

Мертвец послушался и тут же получил мощнейший разряд в грудную клетку.

– Проверка воздействия высоковольтного электричества на мертвецов, – проговорил изобретатель.

Неизвестно, чего ожидал Тесла, но случилось нечто чудесное. Глаза зомби замигали, руки задергались, и он заговорил по-испански:

– Где я? Какой сейчас год?

Этот язык изобретатель худо-бедно понимал и успел ответить:

– Одна тысяча девятьсот тринадцатый.

Но зомби больше ничего не сказал, он отошел от клетки и еще долго смотрел на пленника.

– Так и запишем, разряд вызывает кратковременную реанимацию и восстановление умственной деятельности, – радостно воскликнул Никола, а потом задумался. – Интересно, в этом зомби остались хоть какие-то мозги? А сердечные мышцы? Впрочем, об этом лучше не задумываться. Магические исследования не по моей части.

Тесла мог считать начало своего сотрудничества с ацтекскими богами вполне удачным. По-другому оценивал происходящее Тлалок. После разговора с ученым он послал своих слуг-зомби созвать некромантов на совет. Раньше он не мог смотреть на это сборище без жалости. Когда-то все эти люди были великими правителями огромной державы, а теперь играют в туземных божков и скрывают под бинтами измученные болезнью тела. Для начала некромант напоил гостей кровью из серебряного черепа – без этого невозможно было рассчитывать на их внимание.

– Господа Владыки Прошлого и Будущего, – таково было официальное обращение. – Простите, что отвлек от ваших чрезвычайно важных занятий. – Тлалок говорил серьезно и почтительно, хотя отлично знал, что соплеменники проводят время в болезненной и тоскливой праздности. – Сегодня мы должны принять решение по поводу одного артефакта.

Тлалок продемонстрировал ту самую бронзовую табличку.

– Это кодекс атлантов, его добыли мои люди, – подал голос Уицилопочтли.

– Совершенно верно, господа Владыки. Наш коллега добыл этот бесценный артефакт, – продолжал Тлалок. – Также он предоставил в наше распоряжение ценного пленника. С его помощью ваш покорный слуга смог разгадать тайну кодекса.

– Что за тайна? Атланты любили глупые загадки. Но они не помогли им выжить, – подал голос некромант в тяжелой черной маске.

– Вы, как всегда, правы, – отвечал Тлалок. – Кодекс содержит научные и технические знания. Они не имеют ничего общего с колдовством, зато позволят создать отличное оружие и средства защиты. К сожалению, мы не в силах полноценно воспользоваться этой находкой.

– Почему? – поинтересовался Уицилопочтли, остальные гости были безучастны.

– Требуется слишком сложное производство, – отвечал Тлалок. – Сначала нужно научить подопечных наверху добывать железную руду, выплавлять из нее сталь, отливать из металла сложные детали. И так далее, и тому подобное. В последние годы мы слишком мало времени уделяли прикладной науке и отстали на столетия.

– Тогда выбросим табличку. И дело с концом. – Уицилопочтли рассмеялся.

– Боюсь, мы не можем себе это позволить. Я подозреваю, что наши северные противники давно черпают знания из подобного источника, – парировал Тлалок. – Если так продолжится, через пятьдесят, максимум сто лет Мексика падет. Боюсь, наш единственный выход – обратиться за помощью к Ракшасе.

Воцарилось гробовое молчание. Очень трудно выразить гнев и недовольство, если силы вечно на исходе, а тело наполовину разложилось. Владыки смотрели в разные стороны и сохраняли полную неподвижность. Только Уицилопочтли издал громкий булькающий рык. Бог войны питался лучше других. Тлалок предвидел такую реакцию, а потому начал говорить медленно и спокойно:

– У нас всех есть причины недолюбливать этого молодого человека. Не стану вновь упоминать его имя. Но пора бы смириться, что теперь он владеет прошлым и будущим Лемурии. Позволю напомнить вам те страшные события, из-за которых возникли наши разногласия. Придержите слезы, ведь все могло быть еще хуже. Помните наш бункер Уат? Он был скрыт в невероятных земных глубинах. Все мы рассчитывали пережить глобальную войну и выйти в мир, очищенный от атлантов и гиперборейцев. Но получилось по-другому. Мы не думали, что враги смогут объединить усилия перед лицом опасности. Досадный стратегический просчет. Атланты допустили гиперборейцев к глубинным шахтам. В результате вулканы по всей земле сошли с ума. Один такой уничтожил наш бункер. Конец! Поражение! Крах величайшей цивилизации! К счастью, мой лучший ученик выжил после самоубийственной атаки лемурийского флота. Прошло две тысячи лет, прежде чем он отыскал наше убежище и поднял на поверхность наши амулеты предков. Ракшаса мог бы этого не делать. Но он воскресил каждого из нас и предложил дружбу.

– Он потребовал принести Великую Клятву! – взорвался Уицилопочтли. – Мальчишка возомнил себя властелином!

– На тот момент он и был таковым. Мы с вами не занимались делами Лемурии две тысячи лет, – парировал Тлалок.

– Почему ты не говоришь, что было дальше? – Художница заломила руки. – Мы не согласились. Тогда он снова убил нас и воскресил в этих никчемных полумертвых телах.

– Со мной он проделывал это пять раз. – Уицилопочтли провел прогнутым ногтем по забинтованному горлу. – Мальчишка выжил из ума.

– У него были причины злиться, – гнул свою линию Тлалок. – Мы развязали Великую Войну. Он сражался на передовой и выжил. Его жена была с ним на одном корабле и погибла. Теперь, когда судьба послала нам в руки ценный артефакт, мы можем помириться с ним. И тогда для нас будет открыта дорога назад, в Лемурию.

– Ты неубедителен, – резонно заявила черная маска. – Старая добрая Лемурия покоится на дне океана. Никто из нас не согласится иметь дело с Ракшасой, у Владык Прошлого и Будущего есть гордость.

Тлалок посмотрел на соплеменников сквозь хрустальные линзы и понял, что его усилия тщетны. Дух старой Лемурии сломлен и погребен под капищем дикарей.

– Так и останемся ацтекскими богами, – тяжело вздохнул некромант.

Некроманты еще спорили и совещались, но без особого запала. Они не подозревали, что за их собранием следят. Тем временем Ник лежал в темноте на карнизе и слушал. Мальчику не давала покоя мысль – откуда же он знает лемурийский язык? Ответ пришел неожиданно. «Из памяти Ракшасы! Вот откуда!» – понял ученик колдуна.

Так на самом деле и было. Полгода назад он проник в воспоминания повелителя некромантов. И вот теперь ему представился шанс послушать настоящую лемурийскую речь. Сначала мальчик понимал отдельные слова, постепенно привык и уже различал целые фразы, да и некроманты стали говорить гораздо громче. Так что самую важную часть разговора он понял.