Семен проснулся рано и сразу же вспомнил о всех происшествиях вчерашнего дня: о разговоре с главным инженером, о странном явлении с нагреванием письменного стола и о том, как обиделись на него товарищи, поняв, что он от них что-то скрывает.

«Придется объяснить им все, как есть», — решил Семен, поднимаясь с постели.

Ребята еще спали. Только кропать Сергея Чердакова была пуста и прибрана самым тщательным образом.

«Куда это он так рано мог уйти?» — подумал Семен.

Стараясь не шуметь, он быстро оделся, умылся и вышел во двор. Он часто вставал раньше положенного времени, чтобы до завтрака побродить немного по парку или посидеть на скамейке, раздумывая о событиях, происшедших накануне.

Его встретило чудесное утро. От вчерашней грозы не осталось и следа. На небе не было ни единого облачка. Весело щебетали птицы, беззаботно прыгавшие по веткам, еще мокрым от дождя и потому казавшимися необычайно чистыми и опрятными.

Медленно прохаживаясь по песчаной аллее, вдоль которой росли могучие клены, Семен неожиданно заметил, что на полянке стоит тот самый трактор с четырьмя лапами вместо гусениц, который он так и не успел в день приезда рассмотреть как следует.

Он свернул с дорожки и, раздвигая ветви, начал пробираться к полянке кратчайшим путем.

— А-а-а! Здравствуй, здравствуй! С добрым утром, — вдруг послышался знакомый голос. — Да ты, я вижу ранняя птица!

Семен вспыхнул от неожиданности. Возле шагающего трактора стоял Александр Андреевич Дуплов, одетый в синий рабочий комбинезон.

— Чего же ты остановился, как вкопанный? — продолжал инженер. — Вот и хорошо, что мы снова встретились. Вчера ведь нам помешали поговорить как следует.

— Здравствуйте, Александр Андреевич… — пробормотал Семен. — Я вот гулял, а потом вижу — машина… А вас я не видел…

— А если бы увидел, то не подошел бы?

— Конечно, — твердо ответил Семен.

Инженер заложил руки за спину и начал ходить вперед и назад. Семен заметил, что лицо его стало сосредоточенным.

— Так-то, брат… — забормотал инженер как бы про себя. — Такие-то дела… Раннее утро — вещь замечательная. Поутру самые лучшие мысли в голову приходят… Не помню точно, кто это сказал, кажется, Гёте: «Я научился работать по утрам, чтобы снимать сливки всего дня, а остальное время использовать для приготовления творога». Хорошо сказано, правда?

— Конечно, — согласился Семен. Он был очень смущен и никак не мог придумать, куда девать свои руки.

— Обязательно старайся по утрам думать о самом важном, на свежую голову… — продолжал между тем инженер, не глядя на своего собеседника.

— Так я пойду, чтобы вам не мешать… — проговорил Семен.

Он уже сделал шаг, так как был совершенно уверен, что инженер хочет побыть один. Но, к его изумлению, Александр Андреевич сказал:

— Ты мне нисколько не мешаешь. Наоборот. Я поджидаю тут одного человека. И пока он не подойдет, я даже прошу тебя побыть немного со мной. Идет?

— Идет, — робко ответил Семен. — Только зачем я вам нужен?..

Инженер подошел к мальчику, взял его под руку и, увлекая за собой, заговорил.

— Когда ты будешь изобретателем, но слишком надейся на уединение. Некоторым кажется, что только наедине лучше думается. Это, конечно, бывает. Но еще лучше, когда рядом с тобой человек, с которым можно поспорить, который может подсказать, помочь советом. Вдвоем думается лучше. Вот мы сейчас решаем задачу особого применения ультразвука. Представляешь, что это такое?

— Нет, — честно ответил Семен, шагая рядом с Дупловым. Он все еще не пришел в себя от смущения.

— Верно, знать тебе пока и неоткуда… — сказал инженер и умолк, погрузившись в свои мысли.

— А почему вы, Александр Андреевич, все время повторяете, что я… буду изобретателем? — вдруг расхрабрившись, спросил Семен.

Инженер, улыбаясь, посмотрел на своего собеседника и сказал:

— Конечно, будешь! Для меня это совершенно ясно! Мне кажется, что голова у тебя устроена прямо-таки специально для изобретательской и конструкторской деятельности. У тебя есть страсть ко всему новому в технике, ты любознателен, ты обладаешь прекрасными свойствами комбинационного мышления.

Семен не знал значения слов: «свойство комбинационного мышления» и решил про себя, что это, вероятно, способность комбинировать в голове разные части, из которых получается какая-нибудь новая машина.

Инженер посмотрел на ручные часы, почему-то вздохнул и продолжал, увлекая Семена вперед.

— Я люблю молодежь, проявляющую с ранних лет задатки изобретателей. Когда общаешься с ней, то на душе становится как-то теплее. Вот ты, например… Ведь мы с тобой будем дружить? Я тебе уже это предлагал, но ты так мне толком и не ответил — согласен?

— А от Ивана Никаноровича я понял, что вы совершенно недоступный, вспомнил Семен. — Он даже говорил, что вы, Александр Андреевич, вроде как профессиональный футболист, а я, значит, — мальчишка, гоняющий мяч по двору…

— Что такое? — удивился инженер. — Я никогда не был футболистом. В теннис немного играю. Откуда он взял, что я футболист?

— Это он к примеру говорил! — забеспокоился Семен. — Как этому самому мальчишке неудобно проситься в профессиональную команду, так и мне нельзя обращаться к вам, к известному изобретателю…

— Вот в чем дело! — наконец понял инженер.

— А у меня в голове очень много проектов. Даже сейчас могу рассказать… совсем расхрабрился Семен и уже соображал, о чем бы таком, самом важном, рассказать в первую очередь.

Но Александр Андреевич понял намерение своего юного друга и постарался его предупредить.

— Вот какое дело, Сережа, — начал он.

— Не Сережа, а Семен. Сережкой у нас зовут Чердакова. Он ничего не изобретает, а только шутки все время отпускает по моему адресу, — поправил Семен.

— Прости, пожалуйста… Так вот что, Семен, — продолжал инженер. — О твоих проектах мы еще успеем поговорить. А сейчас давай лучше поговорим о другом. Ты догадался, отчего письменный стол в моем кабинете показался горячим?

— Значит, это мне показалось? — удивленно промолвил Семен.

— Ну, как бы тебе сказать… Отчасти это тебе показалось, а на самом деле была, конечно, причина. Не могло же тебе показаться ни с того, ни с сего! Помнишь, я тебе подсказал одно слово: звук! Ты думал над тем, какое отношение имеет звук к тому, что ты заметил у меня в кабинете?

— Думал. Даже очень много думал. И в библиотеку вчера ходил. Там я начал читать книжку, которая называется «Звук в природе и технике». Только мне не верится, будто все это, что мне как вы говорите, «показалось», происходило от звука. Разве от него что-нибудь может нагреться? Да и звука ведь никакого не было слышно! — ответил Семен.

— А разве все звуки, существующие в природе, слышит человеческое ухо? спросил Александр Андреевич, внимательно приглядываясь к своему собеседнику.

— Не все. Очень высокого тона, конечно, не слышит, — ответил Семен.

— То-то оно и есть, Семен, — заметил инженер. — А звук, брат, дело серьезное. Многие даже не догадываются, какие интересные штуки можно делать в технике, используя звук: думают, что звук — это только человеческая речь и музыка… Очень жаль, что я не смогу в ближайшее время показать тебе одну машину. Она, мой друг, творит просто чудеса именно с помощью звука.

Инженер остановился и снова с беспокойством посмотрел на свои часы.

— Такой аккуратный человек, а опаздывает. Просто не похоже на Леонида Карповича! Все математики обычно очень аккуратны, а он в особенности, — проговорил он, внимательно глядя на дорогу, идущую от полянки к белому трехэтажному зданию.

— Это самое последнее дело, когда человек опаздывает, — сурово заметил Семен.

Что-то ёкнуло у Семена под самым сердцем от его собственных слов. Только сейчас он сообразил, что за разговором совершенно забыл о времени. Его оставалось мало до начала работы. А еще надо было позавтракать. Бегом и то едва-едва успеешь! Но как же можно прервать такой интересный разговор с Александром Андреевичем Дупловым!

От этих тревожных мыслей глаза Семена широко открылись и выразили ужас. Это заметил Дуплов и с беспокойством спросил:

— Что с тобой?

— Уходить надо…

В это время послышались торопливые шаги. Семен оглянулся: по песчаной дорожке шел высокий и худой человек в очках. Казалось, что человек не только идет, но и беспрерывно здоровается — его корпус при каждом шаге чуть наклонялся. Чувствовалось, что человек чем-то очень недоволен, но старается это скрыть.

— Леонид Карпович! Здравствуйте! — закричал инженер, обращаясь к вновь пришедшему. — Что случилось?

— Прошу простить, Александр Андреевич. Задержка произошла из-за механика, который должен вместе с нами ехать к объекту ЗР-2. Мы условились с ним встретиться в проходной, а его, представьте себе, там не оказалось! Может быть, он уже уехал на испытательную площадку, не дождавшись меня? К. величайшему моему прискорбию, я подошел к проходной на семь с половиной минут позже, — немного картавя, сказал подошедший.

— Вот еще история! Как же нам ехать без механика? А если он туда не попал? Придется взять кого-нибудь другого, — нахмурившись, проговорил Дуплов.

— Так я пойду, Александр Андреевич, — переминаясь с ноги на ногу и с тоской поглядывая то на инженера, то на Леонида Карповича, проговорил Семен.

— Подожди! — вдруг спохватился Дуплов. — Пожалуй… — продолжал он задумчиво, прикидывая что-то в уме. — Пожалуй, я могу освободить тебя на сегодня от работы в мастерской. Поедешь со мной к месту испытания объекта ЗР-2. Там тебе найдется небольшая работенка, да и признаться… расставаться мне с тобой жалко.

Тяжесть, давившая сердце Семена, сразу скатилась куда-то вниз, и оно забилось быстро-быстро. Но оставался еще один нерешенный вопрос.

— Не могу, — опустив глаза, печально проговорил Семен. — Я бы с удовольствием, но никак нельзя.

— Поехать со мной не можешь? Это почему же? — удивленно спросил инженер.

— Прежде всего, простите, вы не являетесь моим непосредственным начальником. Без разрешения Ивана Никаноровича я не имею права отлучиться с работы. А во-вторых, планку эту самую… что я начудил… изготовить надо к двенадцати часам.

— Ты окончательно начинаешь мне нравиться! — весело произнес инженер.

Он тут же вынул из кармана блокнот, быстро набросал карандашом несколько строк, вырвал хрустящий под пальцами листок и протянул его Семену.

Это был личный бланк инженера. Сверху находился напечатанный красивыми буквами штамп:

ГЛАВНЫЙ ИНЖЕНЕР

ОСОБОГО КОНСТРУКТОРСКОГО БЮРО

А.А. ДУПЛОВ

Ниже было написано карандашом что-то неразборчивое. Только слова «Начальнику мастерской тов. И.Н. Гресь…» Семен разобрал без труда. Дальше следовало как будто бы: «Прошу отпустить с работы Семена Бурыкина» и уже ясно: «…он мне необходим».

— А планку сделают и без тебя, — сказал инженер, решив, по-видимому, что Семен уже все прочитал.

— Так мне сбегать что ли к мастеру? Я это мигом… — предложил Семен.

— Нет. Мы сделаем иначе. Зачем тебе зря носиться, — ответил инженер, пристально вглядываясь вдаль. — Вон, видишь, идет девушка в сиреневом платье? Это сотрудница планового отдела. Подойди к ней и скажи, что я очень прошу передать бумажку заведующему мастерской. Ей все равно приходится видеть Ивана Никаноровича каждое утро.

Семен бросился догонять сотрудницу планового отдела. В его руке был важный документ.

— Вот… Эта бумажка от самого Александра Андреевича Дуплова… Тут насчет меня написано… Главный инженер просит вас передать товарищу Гресю… задыхаясь от быстрого бега, проговорил Семен, поравнявшись с девушкой.

К его удивлению, сиреневая девушка только мельком взглянула на исторический, по мнению Семена, документ, небрежно засунула его в свою крохотную сумочку и, проговорив:

— Вы меня просто испугали! Прошу больше так не делать… — медленно пошла своей дорогой.

Бегом возвращаясь на полянку, Семен еще раз оглянулся на удаляющуюся сотрудницу планового отдела. Может быть, хоть теперь она полюбопытствует и прочтет замечательный документ, на котором изобретатель Дуплов собственноручно вывел имя Семена? Нет. Девушка продолжала идти спокойно и медленно, совершенно забыв о своей сумочке, которая болталась на длинном и узком ремешке, переброшенном через левое плечо.

Все случившееся Семен считал необычайным происшествием и уже мечтал, как со временем он будет рассказывать о сегодняшнем утре своим товарищам. Между тем самое необычное и даже до некоторой степени таинственное предстояло ему еще впереди.