Кристина

Сашка нас встретил практически на въезде в город. Его серебристая «Мазда» притулилась на обочине с нашей стороны. А сам майор стоял рядом, облокотившись о капот. Завидев своего любовника, Катерина сразу остановила свою машину и выпорхнула из нее. Я осталась ждать, с улыбкой поглядывая на влюбленных. А они любили друг друга по-настоящему. Сколько бы ни вредничала Катерина, Сашка ее всегда прощал, только наказывал в воспитательных целях. Наказание было всегда одно: подруга две недели никуда с нами не ходила, даже по магазинам, что было нелегким для нее испытанием.

Вот и сейчас Сашка крепко прижал к себе Катю, целуя в лоб. Достал телефон, кому-то звоня, но не переставая нежиться с моей подругой. Да, я в свое время, читая книги, мечтала встретить такого же настоящего рыцаря, который будет прощать, любить и на руках носить. Убрав телефон в карман, Сашка встретился со мной взглядом. Холодный и злой взор прожигал душу. Это был не тот Сашка, которого я знала. Улыбка спала с моих губ, когда я увидела, как майор, обхватив Катю за талию, подвел ее к своей машине, усаживая внутрь. А сам сел за руль.

Не понимая, что происходит, вышла из машины, нерешительно направляясь к «Мазде». Катя что-то кричала, дергая дверь. Но ее любовник категорично покачал головой и завел двигатель. Я сделала еще несколько нерешительных шагов в их сторону. Но майор одарил меня таким уничтожающим взглядом, что я запнулась, не смея подойти ближе.

Серебристая машина тронулась с места, а мне не оставалось ничего другого, как удивленно проводить ее взглядом. Не покидало предчувствие, что попала в капкан, не иначе. Странное поведение Сашки никак не укладывалось в голове. Не хотелось верить, что меня отдали как откуп. Он ведь полицейский.

Я посмотрела назад. Красная машина, как яркий маяк, стояла на обочине. Действовать надо было сейчас же: или сдаться, или сбежать.

Как только родилась эта мысль, я тут же опять направилась под защиту тайги. Но не успела укрыться в тени ветвей, как услышала визг тормозов за спиной.

– Эй, девушка, вам помочь? – особенный акцент нельзя перепутать ни с каким другим. Испуганно оглянувшись, замерла, разглядывая большой черный джип и двух мужчин южной внешности.

Больше раздумывать я уже точно не собиралась. Рванула по узкой тропе, придерживая длинный подол. Хруст веток за спиной подстегивал. Зачем мужчины подались за мной, даже не особо интересовало. Я все боялась потерять скорость, взбираясь на холм, цепляясь за стволы деревьев.

– Стой! – неслось мне вслед.

Но уговаривать меня надо было лучше, а еще лучше было бы вообще отстать.

От быстрого бега дышать становилось все сложнее, и в боку закололо. Мужчины меня нагоняли. Звуки погони становились все ближе. Но я не останавливалась, страшно было оступиться и растянуться, тогда точно поймают.

Странный хлопок, хруст ветвей, мат, все смешалось, тревожа таежную тишину. Испуганные птицы срывались чуть ли не из-под ног.

Резкий обрыв заставил оглянуться. Никого еще не было видно, поэтому рванула вправо, огибая овраг. Там, в низине, увидела поваленное дерево, за которым можно было спрятаться и перевести дыхание. Все равно больше бежать я была не в состоянии. Чуть не сорвавшись, скользя по траве, благополучно добралась до дерева. Спрятавшись за его корнями, присела, тяжело дыша, и стала прислушиваться к воцарившейся тишине. Заодно осматривалась, ища пути отступления. Местность была знакома: по грибы не раз ходила с подругами. Но почему-то сейчас все казалось таким чужим и опасным.

Сердце в груди заходилось от страха. Нервно вздрагивала от подозрительных звуков, которыми была наполнена тайга. Эхо проезжающих машин мешало отслеживать звуки преследования. Мне казалось, что они не отступились и только ждут, когда я дам знак, где прячусь, неосторожным движением.

Мышцы ныли от перенапряжения. Сидеть на корточках было очень тяжело, но уговаривала себя подождать. Выглянуть боялась. Это как в детстве, когда играешь в прятки. Пока не выглянешь из-за укрытия, «вода» тебя не замечает. Но стоит только высунуть нос, как обязательно услышишь звонкое: «Чур тебя!»

Только через несколько минут, когда меня так и не нашли, позволила себе выглянуть из своего укрытия. Вроде бы никого не было поблизости.

– Кристина Анатольевна, – раздался властный мужской голос.

Я резко обернулась, готовая в любой момент дать деру. Мужчина стоял на возвышенности, рассматривая меня с большим интересом. Он был без маски, поэтому я тоже не менее пристально изучала его. Серые глаза, прямой нос, русые волосы, невысокий рост. Славянская внешность располагала к себе больше, чем облик недавних преследователей.

Только одно не давало полностью довериться мужчине. Это «одно» было красноречиво зажато в руке и дулом направлено на меня.

– Кристина Анатольевна, я настоятельно рекомендую вам не делать глупостей и пройти со мной.

– Зачем? – удивилась я.

Какая разница, где умирать, здесь или где-то там, еще и неизвестно, отделаюсь я только пулей в лоб, или будет что похуже. Откуда во мне взялась бравада и геройство, я не знала. Но подчиняться мужчине с оружием не собиралась. Было страшно, не боятся только глупые люди.

– Здесь опасно, – лаконично ответил неизвестный.

– А там нет? – усмехнулась, отступая назад.

– Кристина Анатольевна, вам везде опасно. Вы слишком лакомый кусочек. Многие хотят вас поймать. Так что не стоит усугублять ваше положение, будет только хуже, – уговаривал мужчина, медленно наступая.

– Куда уж хуже, – выдохнула, срываясь в бег.

– Макс, левее! – раздался громкий крик, и я осознала, что неизвестный был не один.

Приподняв повыше подол, перепрыгивала через сухие ветки. Но мне было не убежать, меня взяли в кольцо. Остановилась, с трудом перевела дыхание, медленно поворачиваясь на месте. Мужчин было пятеро, в камуфляже, сливающемся с таежным пейзажем, маски на лицах, в руках оружие.

– Кристина Анатольевна, вам некуда бежать, – объяснил мне очевидную истину сероглазый.

Но я продолжала лихорадочно искать выход.

– Зачем я вам? – спросила, надеясь хоть от них узнать правду о том, что вокруг меня происходит. – И почему вы решили, что я лакомый кусочек?

– Вам обязательно все расскажут, только не здесь. Вы устали. Вам надо отдохнуть. Вы в безопасности, поверьте, – мужчина двигался ко мне, осторожно ступая. Я не слышала его шагов, только видела. Да и окружающие меня мужчины были скупы в движениях.

Они пугали своей молчаливостью и напряженными взглядами. Кольцо сужалось, пока мимо меня что-то не прожужжало. Затем один из них упал. В немом удивлении проследила за его падением.

Громко взвизгнула, когда сероглазый набросился на меня. Приставленный к голове пистолет холодил кожу. Крепкий захват под грудью тисками сдавливал, причиняя боль.

– Тигр, не стреляй, а то бабу грохну! – вздрогнула от громкого возгласа сероглазого, вжимая голову в плечи.

А в ответ ему просвистели пули.

– Что-то не больно бережет он вас, Кристина Анатольевна, – пропыхтел мой пленитель, отступая спиной и волоча меня за собой.

– Кто? – выпытывала, так как кто стрелял и откуда, для меня оставалось загадкой.

– Муж ваш, Кристина Анатольевна, – совсем невесело прошептал в ответ мужчина, повергая меня в шок.

– Я не замужем, – возмутилась, пытаясь вырваться из захвата.

– Вот как, – развеселился сероглазый, продолжая отступать. – А кто он вам тогда?

Другие мужчины нас прикрывали, прячась за толстыми стволами деревьев. Одна пуля пролетела так близко, что обожгла горячим воздухом. И вот тогда я поняла, что это все по-настоящему. Пули несли с собой смерть. Из пяти напавших внезапно осталось двое, не считая сероглазого. А вспоминая угрозу Тимура, не сомневалась, что у него не дрогнет рука и меня застрелить.

– Вот ведь безбашенный. Мог и вас зацепить, – выговаривал мужчина за моей спиной, а я вдруг увидела его.

Точнее, встретилась с Тимуром взглядом. Как и прежде в его глазах был холод, а еще равнодушие и голый расчет.

И кровь вопреки всей напряженной и опасной обстановке начала возгораться. Сердце быстрее забилось в груди, разжигая пожар желания. Я не могла отвести взгляд от таких пленительных глаз. Колени задрожали, так как эпицентр порочного вожделения быстро разрастался, приправленный адреналином.

Но пальцы чужого мужчины вызывали чувство омерзения. Спазм сжал горло, когда сероглазый сильнее обхватил за талию. А гипнотический взгляд Тимура не отпускал, звал к себе, обещая удовольствие.

– Отпустите, – простонала, не зная кому – сероглазому или блондину, который прятался в кустах. Его никто не видел, только я. Спазмы стали сводить желудок, внизу живота сладко тянуло. Я не могла успокоиться, быстро задышала, пыталась отцепить от себя вызывающие неприятные ощущения пальцы сероглазого. Дурнота подступала, рот наполнился горькой слюной.

– Терпите, Кристина Анатольевна, скоро на дорогу выберемся, – попытался приободрить меня мужчина.

Закрыв глаза, разорвала зрительный контакт с Тимуром. Но облегчения это не принесло. Тело проснулось, наполняясь распутной негой.

– Отпустите, мне плохо! Не трогайте меня! – взвыла, когда, наконец, смогла проглотить горечь.

– Кристина Анатольевна, терпите, – приказал мужчина, дернув меня, но мне стало только хуже. Чужое касание было мучительно омерзительным.

– Я не могу. Отпустите, мне станет легче. Прошу вас. Не прикасайтесь, – меня уже била истерика.

С трудом оттолкнувшись от мужчины, согнулась пополам. Спазмы раз за разом опустошали и без того пустой желудок. Живот болезненно сжимался. Когда справилась со слабостью, с трудом выпрямилась и привалилась спиной к стволу дерева. Сквозь пелену слез рассматривала живописно лежащих мужчин. Лоб сероглазого украшала аккуратная дырочка.

Мелкая противная дрожь била тело, я осторожно стала отходить от мертвого мужчины, держась за ствол рукой. Как же ужасна чужая смерть. Свою ты хоть не видишь, только палача. А мой, судя по звукам, приближался уже не прячась.

Ждать, когда он дойдет, я не собиралась. Непослушные ноги не желали удерживать меня. Пальцами цепко хваталась за кору, раня кожу.

– Крис-с-с, – услышала недовольный голос Тимура.

Ноги разом отказали. Медленно сползла на землю, не сдерживая рвущееся рыдание. Тело вновь попало под власть этого бархатистого голоса. Ужасно хотелось встать на колени, приподнимая бедра. Почувствовать его горячее тело. Вновь пить порочную сладость с его губ.

Сжавшись в калачик, я мечтала превратиться в невидимку, только бы он прошел мимо, не заметив.

Но моим молитвам не суждено было быть услышанными. Чем ближе был блондин, тем сильнее меня трясло. Резкий рывок за шиворот блузки, удушая, поставил на ноги. Жестко схватив за горло, Тимур больно прижал меня спиной к шершавому стволу дерева, яростно поцеловал, тараня языком мой рот.

Я накрыла ладонями его руку, которая душила, и застонала от удовольствия. Такой умопомрачительный контраст: грань между ненавистью и страстью. Остаться безучастной даже не помышляла, не обращая внимания на дискомфорт, отдалась порыву, отвечала на поцелуй с привкусом горечи, теряя голову.

Как начав поцелуй, так же резко Тимур его и закончил, лишь на прощание быстро поцеловал, давая аванс на будущее.

– Не здесь, Крис, – прошептал, прижимая к своей груди. – Сейчас сюда набегут спецслужбы. А нам в их руки попадать никак нельзя.

Блаженствуя от непередаваемого аромата кожи Тимура, дорогого парфюма, запаха пота и чего-то еще неуловимого, привстала на носочки, поцеловала шею, предварительно лизнув. Соленая и вкусная, как я и запомнила.

– Крис, не сейчас, – прорычал Тимур, а мое тело отозвалось, прильнув сильнее.

– Проклятье, нет, я сказал! – рявкнул он так, что я от неожиданности присела, испуганно глядя в злые льдистые глаза. – Не сейчас. Держи себя в руках. Я знаю, что тяжело, но надо идти.

– Я не могу, – слабым голосом отозвалась.

Я из последних сил удерживала себя в вертикальном положении. Такая истома наполнила тело, что безудержно хотелось на ручки.

Дальше оправдываться мне не дала широкая ладонь, запечатавшая мой рот.

– Молчи, я сам скоро не выдержу, – тяжело дыша, процедил сквозь зубы блондин.

Я сделала шаг назад, увеличивая расстояние между нами. Связанные телами, мы с болью смотрели друг на друга. Злость на свою слабость слегка заглушила похотливый голод.

Несколько минут мы хранили молчание, каждый пытался сопротивляться притяжению. Первым не выдержал Тимур, размашисто шагнул ко мне, схватил под колени и бесцеремонно закинул на плечо.

– Так быстрее, – оправдывался блондин.

А мне открылся вид на его тыл. Я опиралась руками о его спину, поражаясь игре мышц под ладонями. А еще я обнаружила, что зад у Тимура был очень упругий, крепкий, соблазнительный, манящий.

Провела рукой по одной ягодице, несмело сжимая. Своими действиями я приводила себя в восторг. Удерживаясь одной рукой, чтобы не клюнуть носом в каменную спину блондина, второй пробовала на ощупь другую ягодицу. Громкий шлепок по своей собственной заставил выгнуться и застонать. Взрыв удовольствия был такой силы, что задохнуться можно.

– Крис, да заткнись ты уже, – психанул Тимур.

А я не могла ничего с собой поделать, заерзала, чуть не скатившись головой вниз с плеча. Тимур быстро стянул с меня шелковые трусики и только затем поставил на ноги.

Опять прижал к стволу, просовывая колено между моих ног. Я присела, потерев разгоряченным местом о его бедро, теснее прижимаясь, желая погасить пожар. Для удобства вцепилась пальцами в куртку Тимура, вдыхая мужской запах. Сам блондин, нервно дергая ширинку, высвободил восставшее естество. Легко закинув меня себе на бедра, резко вошел, застонав от удовольствия. Я вторила ему, зарываясь руками в волосы, двигалась навстречу ему в нетерпении.

– Крис, малышка. Маленькая дрянь, – нашептывал ласковым голосом мне на ушко Тимур, вознося нас над землей, унося в другой радужный мир. Наш взлет был очень скорым. Приятная слабость успокоила кровь.

Поцеловав, Тимур опустил меня на землю, одернул подол моей юбки и привел в порядок свою одежду. Сунув мне в одну руку черный шелк, взял за другую и поволок за собой. Я в ужасе смотрела на трусики, не зная, куда их деть. Карманов у меня не было. Остановиться и надеть их мне навряд ли разрешат. Протянула руку и запихала улику в задний карман брюк Тимура. Он снял, пусть теперь и хранит до лучших времен. По внутренней стороне бедер неприятно стекали следы нашей минутной страсти. Брезгливо промокнула между ног подолом своей порядком испачканной юбки. Мне срочно требовался душ или ванна. Уже второй раз он изливался в меня, а я так и не вымылась. Чувствовала себя такой грязной и падшей, что сама себе была противна!

Пытаясь не упасть и не спотыкаться хотя бы на каждом третьем камне, я все вспоминала, как нежно получалось у Тимура обозвать меня. Как же он прав. Я самая настоящая дрянь, у которой опять начинало зудеть между ног от вида широкой мужской спины. Это наваждение никогда не кончится. Я не хочу всю жизнь желать этого блондина. Он опасен, слишком опасен.

– Тимур, а ты кто? – робко спросила, когда мысли в голове стали тяготить.

– Тебе знать об этом не стоит, – холодно отозвался, даже не оборачиваясь. – Ия приказал тебе молчать. Не заставляй меня жалеть о своем решении.

– О каком? – взыграло во мне любопытство.

Блондин остановился, к чему-то прислушиваясь. Затем медленно обернулся, смерив меня недовольным взглядом, и прошипел:

– Не грохнуть там же с остальными.

От ненависти, с которой он это произнес, невольно отшатнулась. Правда, Тимур крепко удерживал меня за руку, дернув обратно. Повернувшись спиной, он повел меня по еле заметной тропинке.

Так и шли дальше в тягостном молчании. Я прислушивалась к звукам, вздрагивала от любого хруста и шороха. Но спокойствие блондина передавалось и мне. Оглядываясь, я никого не видела. Надеюсь, мы успели до прибытия спецслужб.

Тайга закончилась очень резко, выпуская из своих владений. Трасса стала более оживленной, поэтому четыре припаркованных друг за другом машины не привлекали особого внимания. Тимур уверенно шел к одной из них. Марку я не разобрала, так как в тот момент, когда значок стал различим, за спиной раздался громкий хруст. Вздрогнув, крепче прижалась к руке Тимура, испуганно воззрившись на двух знакомых мужчин. Они спокойно шли следом, кидая на меня заинтересованные взгляды. На руках черные перчатки, оружия же видно не было. Я не сумела их хорошо разглядеть в машине вчера. Оба смуглые брюнеты, но очень разные. Один не смотрел на меня, хмуро оглядывая все вокруг. Второй весело мне подмигнул с пошловатой усмешкой и послал воздушный поцелуй.

– Серый, еще раз увижу, зубов не досчитаешься, – раздался над головой голос блондина.

– Прости, босс, – нисколько не раскаиваясь, откликнулся весельчак.

Ужас осознания, что это знакомые Тимура, резанул по сердцу. Это что же получается? Они были рядом, когда мы занимались сексом под деревом?!

Тело вновь наполнилось влагой от воспоминания безумства. Прижимаясь к Тимуру, сгорала от позора. Я готова была пеплом голову посыпать.

– Тимур, – простонала, ища ответ в его глазах, – они что, все видели?

Я почти повисла у блондина на шее. Его запах тревожил меня все сильнее. Весь ужас был в том, что телу свидетели были нипочем. Ноги опять слабели, стали заплетаться.

– Я тебе сказал не здесь, но тебе же было наплевать, – хладнокровно отмахнулся блондин, силком волоча последние метры до машины. – Но ты же не можешь контролировать себя, соблазняешь.

– Это не так! – возмутилась и попыталась вырваться.

Но мужчина распахнул передо мной дверцу машины и бесцеремонно толкнул внутрь. Сам сел следом. Я отодвигалась, прижимаясь к противоположной дверце, но Тимур усадил к себе на колени, крепко прижимая, уткнулся мне носом в шею, вызывая волну сладкой дрожи. Попытки отстраниться ни к чему не привели. А чтобы я не возмущалась, еще и ладонью рот накрыл. Я держалась из последних сил, так как с нами в машине находились и хмурый брюнет, и весельчак.

– Крис, – позвал Тимур.

Я взглянула в холодные глаза блондина.

– Крис, – Тимур больно схватил за подбородок, притягивая еще ближе, – ты поняла, что нельзя меня не слушаться?

– Нам нельзя быть вместе, – с жаром выдохнула ему в губы.

Хотелось поцеловать его, но присутствие посторонних мешало. Тимур напряженно всматривался в глаза, поглаживая пальцем мою нижнюю губу, от чего я непроизвольно облизнулась. А потом вообще обхватила палец губами, посасывая. Прикрыла глаза, ластилась языком о шершавую подушечку пальца. Между ног опять все стало разгораться, зудело, мешая сидеть спокойно.

– Надо попробовать. Дня три. Ты через год привыкла. Попробуем? – не то усмехнулся, не то подначил меня блондин, мое искушение.

Отобрал мою игрушку – свой палец, заслужив жалобный стон, затем обхватил руками за талию и легко приподнял, помогая сесть удобнее, прижал к своему паху.

– Я не выдержу, – прошептала на ухо, прильнув к нему, ладонью пробираясь под ткань к горячей коже.

– Какая разница, как умирать: от переутомления подо мной или от пули в лоб? – с насмешкой вопрошал этот зверь, больно откидывая мою голову назад, потянув за волосы.

Приоткрыл шею и стал покрывать ее поцелуями. Быстрее задышала, растворяясь в пламени пожара, который умело разжигал во мне блондин.

– Отпусти, – простонала я, чувствуя, как последние крохи рассудка тонут в похотливой страсти.

– Нет, – как отрезал мужчина, заставляя двигать бедрами, тереться о ширинку его брюк.

– Босс, мы еще не подъехали, – ворвался в сознание чужой голос, возвращая меня на грешную землю. Замерла, в страхе глядя в холодные льдинки Тимура, которого называли боссом.

– А ты глаза закрой, раз стыдно, – я вздрогнула от насмешки в голосе Весельчака, который сидел за рулем.

Ему вторил тихий смех Тимура. Блондин надменно рассматривал меня. Обжигающие ладони переместились мне на бедра, задирая подол к талии. Замотала головой, видя, что блондин завелся, завелся настолько, что уже не остановится ни перед чем.

– Не надо, – настойчиво пыталась вернуть ткань на место.

– Крис, – завораживающе прорычал Тимур.

Подчиняясь хищнику, выгнула спину. Горячие губы соединились с моими. Жадный язык воровал мое дыхание. Ловкие пальцы массировали пульсирующую точку между ног, играя моим послушным телом.

– Приподнимись, – приказал блондин, разрывая пьянящий поцелуй.

Я подчинилась и застонала, чувствуя медленное проникновение.

– Не шевелись, – опять приказ.

Да только как можно такое вытерпеть? Само тело противилось, объявляя бунт. Заерзала, вынуждая и блондина поддаться искушению.

– Крис, глаза открой, – я замотала головой. – Открой глаза, я сказал!

Вздрогнула от силы в голосе Тимура, не смея перечить. Открыла глаза, напряженно воззрившись на блондина.

– Мы не одни – это раз. Потом не реви – это два. Громко не кричи – это три. Поняла?

Обернувшись на хмурого брюнета, который отвернулся к окну, вспыхнула уже не от желания, а от стыда. Не хочу!

– Не надо, прошу, – взмолилась, отталкиваясь от блондина. Но его крепкий захват не давал слезть с него.

– Поздно, – разрушил Тимур все мои надежды на корню и дернул бедрами, удерживая меня на месте.

Волна наслаждения была такой острой, что я не сдержалась от стона.

– Крис, молчи, – приказал Тимур, снося все мои слабые попытки удержать сознание. Я не слушалась его, полностью отдаваясь во власть обрушившегося блаженства. Сама двигала бедрами, целуя крепкую шею блондина. Его жаркий шепот звал, возносил. Через некоторое время резкие толчки принесли, наконец, облегчение, расслабляя мышцы, пульсирующие от напряжения.

– Крис, – вновь прошептал Тимур, играя моими волосами.

Я привалилась к нему всем уставшим телом, положила голову ему на плечо, безразлично глядя, как мелькает пейзаж за окном движущейся машины. Очередной раз переживала свой позор, который уже не смыть ничем.

Как низко готов опускать меня этот монстр? При всех меня оприходовал, а теперь еще и нежность разыгрывает. Сволочь, какая же он сволочь. Такая же, как и я. Получать удовольствие, предаваясь пороку, а потом искать себе оправдание. Это замкнутый круг. Все повторяется. Никуда не сбежать, от себя не сбежать.

Осторожные поглаживания и тишина в салоне странным образом усыпили меня. Задремала, уткнувшись носом Тимуру в шею. Впервые за долгое время мне ничего не снилось. Кошмары не мучили, так как я сидела на коленях своего личного кошмара.

Из дремы вырвали тихие перешептывания мужчин в салоне. Они пытались говорить очень тихо, не беспокоя мой сон. Но голос Тимура тревожил, заставлял прислушиваться к нему, тянуться.

– Три цистерны, – голос Хмурого.

– Отлично, – довольно ответил блондин, кивая, чуть щекоча мне щеку волосами.

– Босс, а зачем вам эта девка? – веселился подручный Тимура.

– Пасть закрой, – одернул его блондин, а я напряженно замерла, притворяясь спящей, все внимательнее прислушиваясь к разговору мужчин, ведь он уже коснулся лично меня.

– Да я так, интересуюсь…

– Забудь о ней, – четко и раздельно скомандовал Тимур.

Повисшее напряжение я чувствовала кожей. От грубой, но заботы, не могла оставаться равнодушной.

– А когда наскучит, можно мне ее себе забрать? – продолжал расспросы Весельчак, а я от омерзения передернула плечами. – Она так сто-о-онет! – мечтательно закончил этот озабоченный брюнет. Я же замерла, ожидая решения Тимура. Мне было важно знать, как отреагирует блондин на откровенное предложение.

Широкая ладонь опустилась на затылок, успокаивающе погладила, сильнее прижимая мою голову к плечу.

– Серый, еще хоть слово, и стоматолог будет рад такому клиенту, как ты, – угрожающе рычал Тимур.

И я выдохнула с большим облегчением.

– Босс, я понял. Я же просто спросил, – пошел на попятную Весельчак. – Теперь понимаю, чего вы за ней столько лет бегаете. Пусть и не модель, зато выносливая и честная, да…

– Я не предупреждаю дважды, Серый. И первое предупреждение я сделал, – перебил его Тимур.

Открыла глаза, понимая по смелым поглаживаниям бедер, что меня раскрыли. Перед глазами был воротник, шея, линия подбородка Тимура.

– Молчу, молчу.

На этом разговор между мужчинами затих. Но не между нашими с блондином телами. Я пальцами изучала каждый изгиб лица Тимура. Он недовольно дергался, пытаясь скинуть назойливую руку. Но я упорно рисовала линии, не зная, как еще успокоиться.

А в мыслях пыталась отгадать загадку, кто же на самом деле Тимур. И вдруг я вспомнила.

– Паспорт отдай, – потребовала, резко оттолкнувшись от груди блондина, пытливо вглядываясь ему в лицо.

– Зачем?

Опешила от такой постановки вопроса. Как это зачем? Он совсем не понимает, что неправ?

– Это мой паспорт! Отдай! – выкрикнула ему прямо в лицо.

– Крис, зачем тебе паспорт? – устало произнес Тимур, возвращая меня в исходное положение. Моя голова вновь покоилась на его плече, а ладошка опустилась на расстегнутую ширинку. Опустила взгляд и стала смотреть, как под моими пальцами начинает расти потревоженная мужская плоть. – Я же сказал – три дня. Потом отдам паспорт и отвезу, куда захочешь.

– И ты не будешь меня преследовать? – не поверила на слово.

Ну не может быть все так просто, только не с ним. Я занервничала и даже не заметила, что глажу тонкую кожу его мужской плоти через расстегнутую ширинку, чувствуя перекаты сосудов под ней.

– Нет, – судорожно выдохнул Тимур, откидывая голову на подголовник. – Даже если тебя поймают спецы. Не буду больше спасать, обещаю. Нет, клянусь тебе. Пальцем не пошевелю, чтобы вытащить тебя.

Удивленно замерла, пытаясь переварить информацию. А что тогда для меня лучше? Спецслужбы или Тимур? И тут я почувствовала неприятный взгляд, обернулась, встретившись с взглядом хмурого соседа, который напряженно смотрел на мою ладонь в районе паха блондина. Стыдливо убрала руку, пряча ее за спиной. Тимур сразу поднял голову, заметил, как я покраснела.

– Алик, я же сказал, глаза закрой, – укоризненно рыкнул он.

Тот встрепенулся, застуканный за подглядыванием, и отвернулся к окну. Тимур вновь откинул голову назад. Поза его была очень расслабленная и беззащитная. Но это все видимость. Я чувствовала, что он ждет, и даже догадывалась чего. Правда, продолжать не хотела.

Весельчак вел машину достаточно плавно, но попадающиеся на пути неровности приятно покачивали, одаривая маленькими яркими всплесками удовольствия.

Через несколько тягостных минут блондин грустно вздохнул и, схватив меня за кисть, дернул на себя. Осторожно прижалась, растекаясь по манящему телу Тимура.

– Крис, перестань ерзать.

– Не могу, – призналась очень тихо, так, чтобы услышал только он.

– Дрянь ты, Кристина. Маленькая дрянь. Совесть имей. Мне тоже не нравится при всех с тобой этим заниматься, – тихий шепот обжег дыханием губы.

– Я не такая. Стараюсь изо всех сил не хотеть тебя. Это же неприлично! – задыхаясь от обиды, пыталась я оправдаться.

– Тш-ш-ш, все, молчи. А то я сорвусь, – попросил блондин, и я замолчала, даже для надежности закрыла глаза.

Остался только мускатный аромат, щекочущий нос. Гулкие удары моего сердца и звук мотора. Задуматься о своем будущем было страшно, так как я его просто не видела. Вместе жить в таком темпе, не вылезая из кровати, мы не сможем никогда. Значит, остается убедить Тимура не преследовать меня. Объяснить, что для нас одно спасение – это расстояние. И чем дальше мы друг от друга, тем лучше. Ведь прожили же как-то практически три года.

Да еще вдруг беременность. Хотя какие дети в таких отношениях. Да и какие это отношения, голые похотливые инстинкты.

– Мне надо в аптеку, – тихо прошептала, приоткрыв глаза.

Заинтересованно рассматривала, как от моего дыхания кожа на его шее покрылась легкими пупырышками. Он тоже очень отзывчив на любое мое действие.

– Поздно, больше населенных пунктов не будет. А что хотела купить? Только не говори, что у тебя начинаются эти дни, – тоже шепотом ответил блондин, сильнее прижимая мою голову к своему плечу.

– Чтобы не залететь от тебя, – бросила в ответ, гася внутри себя разгорающееся недовольство.

– Наивная, – вернул мне насмешливо Тимур, – никаких детей. Мне бы от тебя избавиться. Если что, на аборт пойдешь.

– Кретин, – обиделась я на блондина.

– Не обзывайся, больно будет, – угрожающе прошептал Тимур, с силой сжав волосы.

Он не соврал, было больно так, что слезы навернулись на глаза.

– Отпусти, – приказала, пытаясь отцепить его пальцы от моих волос.

– Крис, не играй со мной – убью.

– Не убьешь, – возмущенно прошептала, ненавидя себя за то, что опять поплыла. Опять этот властный голос заставлял подчиняться. – Хотел бы убить, давно бы так и сделал.

– Поймала, маленькая. Пока не хочу. Хочу пока совсем другое от тебя. И буду делать с тобой все, что захочу.

– Ты сказал, что три дня попробуем быть вместе, – испуганно хотела отпрянуть, но сильная рука все так же крепко удерживала волосы.

– Попробуем насытиться. Попробуем перехотеть. И тогда я захочу тебя убить, – вкрадчивый шепот ужасен, особенно когда его чередуют с дразнящими поцелуями.

Я чувствовала себя мерзко: когда надо ненавидеть, сопротивляться, мое тело предательски выгибается, подставляется под ласковые губы. Сама себе противна. Никакой силы воли.

– Тимур, – стала объяснять ему третий вариант, единственный верный, – наоборот, нам расстаться надо, уехать далеко друг от друга.

Блондин смерил меня тяжелым взглядом, со вздохом ответил, руша все мои надежды:

– Поздно, малышка, поздно. О тебе узнали. И теперь у меня два выхода, и оба неутешительные для тебя.

Холодные глаза затопил огонь потаенного желания. Я безмолвно рыдала, закинув руки за голову, сражалась с сильными пальцами блондина. Он чувственно провел ладонью вверх по моему боку. Я выгибалась навстречу его ласкам, ведомая в этом странном танце. Мое тело было подвластно любому его желанию. Хотелось прильнуть к его губам, обхватив шею руками и полностью отдаться нарастающим ритмам страстного танца. Но Тимур крепко держал, больно обхватил одной большой ладонью мои запястья. Вторая рука блондина легла на холмик налившейся груди – от этого прикосновения меня пронзало острое желание.

– Отпусти, – визгливо выкрикнула, теряя самообладание.

Ведь хотелось кричать, чтобы не отпускал, а продолжил мять мою грудь. И не через ткань. Она мешала ощутить тепло его рук.

– Босс, – недовольно разорвал наше уединение голос Хмурого.

– Алик, не лезь, – одернул Весельчак. – Не порти кайф.

– Извращенец, – огрызнулся брюнет, а затем обратился к Тимуру: – Босс, скоро приедем, осталось недолго.

Все это я слушала краем уха, так как все силы бросила на борьбу с настойчивыми руками блондина. Длинными пальцами Тимур нетерпеливо расстегивал блузку на груди. Добравшись до оголенного участка кожи, он стал катать сосок между пальцами.

От удовольствия чуть губу не прокусила до крови. Все внутри болезненно сжалось.

– Тимур, – выдохнула, высвобождая руки, чтобы схватиться за его шею.

Я хотела запечатлеть поцелуй на его устах, вкладывая в него все одолевавшие меня чувства: и страсть, и ненависть, и бессилие, и покорность.

– Босс, – позвал вновь Алик, откровенно мешая.

Но в душе я была ему благодарна. Так как руки на моей талии красноречиво подсказывали, что жажда Тимура дошла до предела, еще чуть-чуть, и все повторилось бы на глазах наших спутников. Я тоже была у самой черты, за которой мне было бы безразлично все, кроме резких движений во мне Тимура. И только недовольный окрик остановил нас. Мы замерли, с трудом борясь с безумием, которое нехотя, но отпускало.

Блондин с трудом оторвал от меня голодный взгляд, переведя его туда, откуда послышался голос Алика. Я на брюнета стеснялась смотреть, разглядывала таежный пейзаж, который уже не так быстро менялся.

– Босс, мы практически на месте, – уже спокойнее доложил Алик.

И оглянувшись на лобовое стекло, я заметила высоченный забор, раскрытые ворота, а за ними большой дом из красного кирпича. Во дворе и вокруг забора стояли раскидистые пихты. Впервые вижу, чтобы двор был не расчищен. Обычно деревья выкорчевывают и оставляют штуки три. А тут нет. Расчищена была только площадка для машины, куда она благополучно и заехала, плавно остановившись.

Тимур одернул мне подол и стал застегивать блузку. Я же решила застегнуть ему ширинку, но, задев случайно нежную кожу, получила по рукам. Дальше каждый стал заниматься собой, приводя в порядок одежду.

Прислушиваясь к себе, не могла нарадоваться тому, что разум начинает побеждать плоть. Мы остановились, сами. Получается, теория Тимура тоже имела смысл. А раз так, то я смогу сбежать до того, как он захочет меня убить. У меня еще три дня в запасе.

Выходя из машины, приглядывалась ко всему, что видела. Дом был не такой большой, как мне показалось, но двухэтажный. Окна достаточно широкие, без решеток и открывались! Значит, тут проблем не возникнет. А вот забор был неприятностью – длинной и высокой.

Мама всегда выговаривала мне, что я пренебрегаю физической подготовкой – утреннюю зарядку и то лень было сделать. Это меня не оправдывает, но многие ее и не делают, так же, как и я. А вот мама делала всегда. Я только в последние годы принялась готовить себя – кроссы по утрам перед работой. Папки сама на руках таскала, выбирая побольше. А до самых верхних полок старалась забраться без лестницы.

Кто бы мог подумать, что работа архивариуса может быть такой интересной. Ползать по шкафам оказалось очень занимательным занятием. Даже Катька, заменяя меня, постоянно ругалась, что нет лестницы. А она была, только убиралась далеко, чтобы лень не давала за ней сходить.

Я с прискорбием признала, что взять забор я не смогу. Нет упора для ног и руками не за что схватиться.

Тимур тащил меня к дому, больно схватив за предплечье. Поморщилась, представляя, какие отпечатки от его пальцев потом останутся. Нас никто не встречал, хотя дом не казался пустым. Взобравшись на крыльцо, бросила прощальный взгляд на забор, желая увидеть, что за ним кроме деревьев, но наткнулась на острый взгляд Весельчака. Он, словно зверь, увидевший дичь, прожигал меня взглядом. Следил, глумливо ухмыляясь. А заметив, что я попала в плен его глаз, оскалился. Подарил мне такой пугающий, не предвещающий мне ничего хорошего, алчный взгляд, от которого я стала задыхаться.

Испугавшись, сама схватилась за руку Тимура, пытаясь найти у него защиту. Тимур лишь крепче притянул к себе, собственнически положив руку на бедро.

– Крис, пошевеливай ногами, – недовольно бросил он мне.

А я все еще оглядывалась, боясь потерять из вида очередного зверя в человеческом облике. Боялась, что отведу взгляд, и он набросится на меня. Накинется, целясь в горло. Волк, самый настоящий волк, и кличка очень подходящая – Серый.

Хмурый, заметив мой испуг, толкнул в бок Весельчака и тот ответил ему тем же. Но перестал таранить меня взглядом, а я смогла вздохнуть полной грудью. Зашли мы в небольшую гостиную, где был камин, над ним телевизор, напротив диван, а на полу лежал большой ковер. Справа была дверь. Бросив мимолетный взгляд, поняла, что за ней прячется кухня или столовая.

Блондин не давал времени все рассмотреть, а потянул за собой вверх по лестнице. Обернулась, с облегчением увидела, что брюнеты остались на первом этаже. И за нами не пошли.

Тимур чувствовал себя здесь, как в своем собственном доме, точно зная куда идти. На втором этаже оказался небольшой коридор и четыре двери. Вот к самым дальним и повел, открывая ту, что справа. Оказавшись в комнате, замерла у порога, рассматривая кровать, шкаф, большое овальное зеркало на стене.

В это время блондин прошел к окну, проверив его, громко хлопнул рамой. А затем… Я опустошенно прижалась спиной к дверям, так как эта сволочь оторвала ручку у окна. Он еще и толкнул пару раз в стекло, проверяя, откроется оно или нет. Окно не открывалось. Удовлетворенно кивнув себе, Тимур развернулся и направился ко мне. Я зажмурилась, чтобы опять не превратиться в похотливое животное. Ведь блондин завораживал своей мощью. Даже в воображении он был магнетически притягателен, и тело вновь среагировало на его тепло, которое я чувствовала совсем рядом, на запах.

– Отойди, – хриплый голос был той искрой, от которой занялось все тело, объятое пламенем влечения.

Открыла глаза и утонула в холодном огне во взгляде блондина. Недовольно зашипев, Тимур обхватил ладонями мое лицо. Быстрый поцелуй, болезненный и сладкий. С трудом успела в ответ ухватиться за шею, чтобы не смел отстраняться. Только не сейчас, когда плотину прорвало, когда нет мыслей, а только оголенные чувства. Резкими движениями блондин скинул с меня блузку, а за ней я лишилась и юбки. Стон удовольствия сорвался с моих губ. Воздух холодил обнаженную кожу. Горячие ладони на ягодицах и приятное тягучее ощущение наполнения. А дальше только яростная борьба, где победитель он. А я отдала все на милость победителя, все, только не сердце. Там было все также холодно. Лед в его глазах отражался глубоко в моей душе. Так глубоко Тимур не мог добраться, сколько бы он ни старался ворваться в податливую плоть. Яростные атаки становились все быстрее, хотелось бежать от полного истощения, но Тимур держал меня в руках. Под умелыми пальцами блондина я терялась, умирала от яркости восторга. Слепла от искр, тонула в красном мареве, опускаясь в ленивую негу.

Последние аккорды отзвучали в голове, сознание стало проясняться. Я лежала на кровати, подо мной вздымалась широкая грудь. Его руки покоились на моих ягодицах, их щипало от несдержанных ласк Тимура. Лежать на взмокшем мужчине было неприятно, как неприятно было и то, что я сама насквозь пропиталась его запахом. Вяло пошевелилась, скатываясь на кровать, мутным взором окинула комнату, но дверь была только одна.

– Ванная где? – прокашлявшись, спросила у Тимура.

А в ответ тишина. Обернувшись к блондину, напоролась на очень острый уничтожающий взгляд, от которого непроизвольно передернула плечами.

– Со мной пойдешь, – холодно бросил и рывком поднялся с кровати. Я такой трюк не сумела провернуть. Тихо охая, приняла вертикальное положение. А дальше блондин ждать не стал, ухватив за руку, резко дернул вверх, заставляя подняться.

– Какая ты малахольная, – сокрушался мужчина, слушая мои стенания.

Бедра болели, поясницу тянуло. Это он еще не слышал про то, что ноги просто невозможно прямо поставить, настолько внутри все горело!

Ванная комната оказалась одна на весь этаж, этот факт мог бы сыграть хорошую службу при удачном раскладе. Войдя внутрь, огляделась. Она совмещалась с туалетом. Открыв дверцу душевой кабины, блондин включил воду, отрегулировал ее и обернулся на меня, застывшую у порога. Я, смущаясь, любовалась его… ягодицами. Они были очень упругими, крепкими. Руки зачесались их пощупать. А когда Тимур повернулся, я вообще хотела сгореть со стыда, так как уставилась на мужское естество. Я не могла отвести взгляд, следя за тем, как оно поднимается, слегка вздрагивая. Я не раз видела это, но каждый раз краснела и смущалась. Приятное тепло растекалось в такой момент. Ведь это от моего только вида начинает заводиться блондин. Один только взгляд – и он вновь в боевой готовности, а у меня опять ослабевают коленки, мелко дрожа.

– Крис, – протяжно позвал Тимур, выводя из оцепенения.

– Я устала, – стала отступать. Еще один раунд и я просто провалюсь в сон, опять не помывшись.

– Крис, иди ко мне, – ласково приказал блондин.

Подчиняться даже не думала, развернулась, желая ретироваться. Но он поймал, когда я схватилась за ручку двери. Поймал, тихо посмеиваясь на ушко, от чего я выставилась и потерлась ягодицами о его пах.

– Да, Крис, да, – хвалил меня Тимур.

Его пальцы страстно сжимали мои груди, причиняя болезненное удовольствие.

– Хватит, – взмолилась, но мои слова заглушил его смех.

– Нет, маленькая, все только началось, – его самодовольная усмешка больно кольнула мое сердце. Я должна была понять, каким образом он собирался привыкать! Должна, но наивно надеялась на разговоры.

Обхватив под грудью, Тимур поставил меня в душевую кабинку и продолжил измываться надо мной. Стоило его руке опуститься на завитки между сильно сжатыми ногами, как я не удержалась, зашипела. Мыло попало на раздраженный участок кожи.

Тимур пытливо взглянул в лицо, продолжая пробираться пальцами к горячему лону.

– Не надо, – простонала от противоречивых чувств, бушующих внутри меня.

Ласка вызывала ответные реакции, а боль отрезвляла.

Помучив меня еще немного, блондин отступился, но продолжил намывать. Мочалкой не столько мыл, сколько доводил до исступления. А когда смывал пену со спины, погладил ягодицы, ощутимо надавливая на…

– Нет! – протестующе выкрикнула, разворачиваясь лицом. – Нет, не смей!

– Какая разница куда? – оскалился блондин. – Крис, ты же понимаешь, что тебе будет приятно.

– Нет, не будет, – в ужасе прошептала, вжимаясь спиной в стену душевой кабины.

– Но там, – выразительно взглянул вниз, приподнимая брови, – все уже красное, – настаивал этот монстр.

Замотала головой, а тело уже предвкушало, сжалось, холодя низ живота.

– Не хочу, – прошептала, оседая на дно кабинки.

– Опять не хочу! Как будто я хочу! – недовольно взревел блондин и, схватив за предплечья, заставил подняться.

Поцелуй был столь же неожиданен, как и холодные струи, ударившие сверху. Взвизгнув, прижалась к единственному источнику тепла, к Тимуру. А он не выпускал из плена мои губы, мял их, проникал языком в рот, сминал сопротивление. Легко приподнял меня на бедра, прижимая спиной к стенке кабины, и отомстил мне за отказ. Яростно вымещал свое недовольство, пил мои болезненные стоны.

Все смешалось: и холод, и пламя, и боль, и наслаждение. Укус в подбородок вызвал шквал удовольствия, который и пересилил весы в свою пользу. Уже не обращала внимания, что саднить лоно стало сильнее. Сама двигалась, покрывала поцелуями его шею и плечи. Все повторилось, как в спальне, дикий ритм, натянутые до предела нервы. Вот только разрядка не приходила к нему. Я вяло висела на его плечах, резкие толчки выбивали из легких воздух, холодная вода не давала уйти в забвение. А успокоения все не было. Тимур злился, больнее сжимая ягодицы. Внутри все полыхало адским пламенем. Приятная нега туманила голову. И, наконец, я услышала такой желанный победный рык блондина. Тот самый, после которого сладострастная пытка закончилась. Правда, на время.

Я умру… Три дня – это невыносимо долго.

Как мы добрались до спальни, уму непостижимо. Ноги не слушались, трясло от перенапряжения. А встреча с Весельчаком настроение подпортила окончательно. Прикрыться было нечем, только руками. Хотелось вернуться в ванную и запереться там, скрыться от похотливого взгляда, которым прошелся по мне Серый. Тимур, шедший позади, шикнул на брюнета, а меня подтолкнул к двери. Наплевав на усталость, юркнула в нее и добралась до кровати, где спряталась под одеяло. Тело все еще переживало момент позора. Щеголять обнаженной перед Тимуром я уже привыкла, а вот перед совсем незнакомым и опасным человеком – неуютно.

Блондин зашел чуть погодя, что-то тихо сказав Серому. Дверь закрылась со стуком, а шагов Тимура я не слышала, как и не чувствовала его приближения. До сих пор не могу привыкнуть, что потеряла нюх.

Матрас прогнулся под тяжестью мужского тела. Сильные руки притянули меня, закутанную с головой в одеяло, к крепкой груди. Напряженно прислушиваясь, пыталась дышать через раз, чтобы наваждение опять не накрыло.

Да и Тимур, кажется, собирался просто спать. Но я все же была начеку, готовая дать отпор, пока тело пресытилось. Правда, должно нести боевую вахту, вздрагивая от каждого шороха, я не смогла – усталость сморила. Сон пришел под спокойное ровное дыхание мужчины.

Когда я очнулась, была глубокая ночь и темень, хоть глаз выколи. Проснулась от жары и духоты. Блондин был горячим, как печь, еще и с удобствами на мне расположился, вдавливая своим весом в матрас. Выбравшись из-под Тимура, с трудом скинула его ногу с бедра, так, чтобы не потревожить его сон. Прихватила и ненужное для него одеяло, в которое была закутана только я. Замотала его вокруг груди.

На носочках прошла к еле различимому окну, выглядывая на улицу. А там такая же темень. Даже луны не было. Прижалась лбом к холодному стеклу, прикрывая глаза. Как же повернулась моя судьба! Непредсказуемо и с ног на голову!

Я ведь мечтала встретить своего мужчину, за которого выйду замуж, нарожаю детей. Исполню мечту матери – создам крепкую здоровую семью. А вот не получилось. Не создам. Никогда. Зато теперь и моя жизнь стоит под вопросом. Только сейчас поняла, как противоречит сам себе блондин. Он то угрожал пристрелить меня, то мечтал просто избавиться от меня, уверяя, что никаких детей ему не надо. Все равно в подсознании откладывалось, что про убийство он блефовал. Просто пытался запугать и успешно. А дети…

Смогу ли вернуться к нормальной жизни, где можно будет задуматься о будущем и о детях? Кто преследует нас, какие спецы, что им надо от меня? Я же обычный архивариус в городском архиве. Мне мало что известно, да и о Тимуре ничегошеньки не знаю. Наверное, не стоит так уж бояться встречаться именно с полицией. Они же должны понять мою ситуацию? Или я все себе это придумываю, и угроза надо мной нависла именно такая, какой ее рисует Тимур.

Как же печально, что я так и не встретила своего мужчину, который меня защитил бы, оберегал. Неужели я недостойна этого? Чем я хуже многих? Чем? Почему именно меня выбрал этот сумасшедший доктор?

Слезы задрожали на ресницах. Зажмурилась, стирая их с лица. Нет, определенно, меня кто-то проклял. Так не бывает, чтобы столько бед и на меня одну. Боль от потери единственного родного человека только утихла в моей душе, как судьба преподнесла еще более тяжелое испытание. Это нечестно!

Открыла глаза, глядя на запотевший отпечаток моего дыхания на стекле. Провела по нему рукой, стирая, и неожиданно внизу на улице под раскидистой пихтой заметила огонек от зажигалки. Он осветил сигарету и тонкие губы, скривленные в знакомой ухмылке. Серый!

Испуганно отшатнулась от окна и взвизгнула, когда врезалась во что-то большое и горячее.

Крепкие руки тут же поймали в капкан, с силой прижимая к груди Тимура.

– Чего испугалась? – шепот зашевелил волосы на макушке.

С облегчением расслабилась в знакомых объятиях, не зная, признаваться блондину или нет. Но наябедничать на Весельчака хотелось до жути, и женская вредность неожиданно проснулась, раскрывая мне рот:

– Он пугает меня. Он так смотрит, что страшно становится.

– Кто? – не понял мой лепет Тимур, подходя вместе со мной к окну. Я выглянула, всматриваясь во тьму, туда, где видела свет огонька зажигалки. Но там уже ничего не было видно.

– Там под деревом стоял Серый твой, – прошептала, придерживая сползающее одеяло у груди.

Тимур постоял еще несколько секунд, проверяя, а потом подтолкнул меня к кровати.

– Спать ложись. Я с ним поговорил. Он тебя и пальцем не тронет, – заверил блондин, настойчиво возвращая меня на кровать. – Зачем одеяло отобрала? Без него холодно.

– Ты сам раскутался, – стала оправдываться, забираясь на кровать.

Тимур лег следом, отбирая одеяло. Я отстранилась на самый краешек, прикрываясь уголком. С удивлением поймала себя на мысли, что чувствую себя рядом с ним в безопасности. И не сопротивлялась, когда он притянул к себе, закутывая плотнее, по-хозяйски обхватывая рукой за талию. Теплое дыхание приятно щекотало макушку. Прислушиваясь к себе, удовлетворенно улыбнулась. Зуда не было, лишь каждое движение отзывалось неприятным ощущением в ногах, но не болезненным, как после секса. Надежда вновь поселилась в душе. Неужели Тимур знал, что надо просто пресытиться? И тогда, возможно, у нас есть шанс расстаться и не мучить друг друга. Неужели я зря тогда сбежала?

Запутавшись в чувствах, которые вызывал во мне блондин, пыталась воззвать к совести, напоминая себе то, с какой легкостью Тимур убивает людей и обещает меня пристрелить! Но все мои душевные метания были прерваны громким урчанием желудка.

Рука на талии напряглась, а потом и сам блондин приподнялся на локте, заглядывая мне в лицо.

– Ты есть хочешь? – почему-то удивился Тимур.

И ужасно стыдно стало за себя. Наверное, он привык, что женщины на диетах, а тут такой настойчивый ор самого желудка, привлекающего к себе внимание.

Кивнула, потом подумала, что он, наверное, не видит, и прошептала:

– Да. Я с утра ничего не ела.

Матрас зашевелился, Тимур поднялся.

– Пошли на кухню, – позвал он меня, когда оказался с моей стороны кровати.

Придерживая одеяло, ждала, когда он включит свет, но блондин медлил.

– Чего лежишь? – недовольство опять стало проскальзывать в его голосе.

– Я ничего не вижу, – чувствовала себя совершенно беспомощно. – Включи, пожалуйста, свет и подай одежду.

– Голой пойдешь, и свет не включу, – твердо сказал невидимый Тимур, прячущийся под покровом темноты.

– Что? – поразилась я небрежности ответа.

– Крис, – опять завораживающе протянул блондин, и мое тело покрылось мурашками.

Больше упрашивать меня не надо было. Передернула плечами и встала, опять обматываясь одеялом.

– Ну чего ты возишься? – нетерпеливо спросил Тимур и, схватив за руку, повел за собой в кромешной тьме.

Как я не разбила себе лоб, не знаю, но блондин предупредительно прижимал к себе, чтобы не упала с лестницы, запутавшись в одеяле, и когда чуть в проем не вписалась.

На кухне тоже света не было. Усадив меня на стул, где я очень долго устраивала длинный подол импровизированного платья, Тимур прошел к холодильнику, в котором горел свет, освещая все, что внутри, и того, кто посягнул на его сокровища. А также сокровище блондина, которое пряталось в золотистых завитках, блестящих в свете лампы холодильника. Вспыхнула от смущения, резко отвернувшись, чтобы не видеть пробуждающее воображение видение. Совершенно забыла, что он голый, как и я!

– Молоко будешь? – обернувшись, прошептал блондин и, получив от меня кивок, отвернулся обратно.

Больше вопросов не задавал, просто двигался и чем-то гремел. Его смутный силуэт я стала различать, когда глаза привыкли к темноте. Так молча мы и поужинали молоком с бутербродами.

Обратно шли так же. Тимур впереди, вел за руку меня. А я… Я чувствовала себя извращенной окончательно. Вокруг было абсолютно темно, но мне казалось, что я различаю, как двигаются ягодицы Тимура, когда он поднимался по лестнице. И до того увлеклась, что запуталась ногами в одеяле, рухнув чуть ли не лицом в эти самые ягодицы.

– Крис, – устало вздохнул блондин и легко поднял меня на руки, правда, сделав первый шаг, сам чуть не растянулся из-за того же одеяла.

– Зачем ты его с собой взяла? – бухтел над головой Тимур.

Но мне было не до этого, я пыталась не реагировать на его тепло, запах. Слишком интимно, нежно. Всего слишком. Я не привыкла, что он такой. И не хочу привыкать, потом будет больнее.

Добрались мы до кровати без членовредительства. Тимур опрокинул меня на нее так, что я чуть не скатилась на пол, разрушая тем самым все хорошее, что я успела о нем придумать. Испугалась, когда ощутила свободу парения, пусть и на секунду, но пробрало хорошо. Блондин лег на свою часть и опять собственнически притянул к себе. Одеяло не отбирал, хотя и жаловался на холод.

Мысленно обозвав Тимура всеми известными нехорошими словами, приготовилась спать. Но сон не шел. Постоянно чудились странные звуки и шорохи. Что-то где-то скрипело, ухало. А я вздрагивала, всматриваясь в темноту. Хоть и понимала, что это там за окном тайга жила своей жизнью, но для городской жительницы это было сложно принять. Осторожно развернулась в крепких объятиях блондина и уткнулась носом в его обнаженную грудь. Аромат, исходящий от его кожи, дарил умиротворение и спокойствие. И уже не так сильно стали тревожить звуки. Тепло мужского тела обволакивало. Руки сами так и тянулись погладить. Чуть-чуть, самыми кончиками пальцев я прижалась к крепкой груди, поражаясь ее температуре. Замерла, озаренная догадкой, а потом прижалась губами. Да, определенно, жар.

– Тимур, – тихо позвала, но блондин не ответил, и я решилась продолжить. – Ты заболел? У тебя жар.

– Пройдет, надо выспаться. Спи, – коротко бросил он в ответ.

– Надо таблетку выпить, быстрее пройдет, – буркнула в ответ, но приставать к нему перестала.

– Нет таблеток, так что спи, – устало протянул, с трудом подавляя зевоту.

– Давай полотенце на голову положу – полегчает, – предложила, а сама даже не знала, как одна дойду до ванной комнаты, ведь там может ждать Весельчак.

– Тогда мне нужно два полотенца, – услышала усмешку в голосе Тимура.

– Зачем два? – удивилась, подняла голову, пытаясь разглядеть лицо мужчины в темноте.

– Крис, ты такая наивная, до безобразия, – печально вздохнул блондин.

Обидно, я о нем проявляю заботу, а он обзывается.

– Не пыхти, – снова нарушил тишину голос Тимура. – Второе на пах себе положу, чтобы не вставал.

Осознав смысл признания блондина, попыталась отстраниться, но он хоть и мучился от жара, держал меня крепко.

– Крис, спи, а то хуже будет, – опять опустился до угроз мужчина.

И я махнула на него рукой. Помрет, мне же лучше! У меня своих хлопот по горло. У моей подруги любовник оказался предателем. Хотя, конечно, его понять можно – умирать никто не хочет. Даже я. А положение мое шаткое. Не ровен час, схватят нас. Ну, то есть его, а меня за компанию. И даже неизвестно кто схватит!

А он еще и молоко холодное из холодильника выпил. Как ребенок, ей-богу. Ведь на утро горло обложит. Протяжно выдохнула, отгоняя глупые мысли. Да почему меня заботят его проблемы? Он сам отказался принимать лекарство, вот пусть и мучается теперь. Очередной раз себя одернула. Нельзя так думать. Надо быть добрее к людям и сострадательнее. Да и не с руки мне, чтобы он заболел сильно, так, немного. Легкое недомогание, а не воспаление легких или ангина.

Тревога за себя не отпускала, ведь если он заболеет, то я потеряю надежную защиту от его прихвостней.

Нервное состояние не давало расслабиться и уснуть. Я проверяла температуру его тела, невесомо прижимаясь губами. И тревога росла, а вместе с ней и беспокойство, чуть приглушенное ненасытным желанием тела. Как всегда, все вместе.

– Крис, ты бессовестная стерва, – тихо прошептал Тимур.

И в следующую минуту навис сверху, вдавливая в матрас. Воздух со всхлипом выбило из легких. Даже сквозь одеяло в мое бедро ощутимо упиралось возбужденное достоинство Тимура.

– Ты можешь хотя бы постараться держать себя в руках? – рычал на меня блондин, не сдерживая свою злость. – Ты же не потаскуха. Так почему ты постоянно сводишь меня с ума своим запахом?

Холодные слова, произнесенные сквозь зубы, уничтожали меня. Я оцепенела от унижения. Душа разрывалась от горечи и бесчестия. Неужели в его глазах я такая?

Рыдания душили, сдавливая горло. Слезы застилали глаза от того, с какой силой он продолжал вдавливать меня в матрас. Вдохнуть такой сейчас желанный воздух не было сил. Хотелось умереть прямо сейчас, тут же. Сгореть от стыда, так как в каждом слове Тимура была горькая правда. Я полностью пропиталась развратом. Тело опять желало его, несмотря ни на что!

– Тимур, мне больно, – тихо всхлипнула, пытаясь вырваться, сбежать от ужасной истины. Но он лишь сильнее давил, рукой пробираясь под одеяло.

– Нет, не надо, – взмолилась, понимая, чего он там ищет.

Зажмурилась, сильнее отталкивая от себя блондина. Ноги дернулись, когда его пальцы прикоснусь к коже бедра. Закусила губу, чтобы сдержать стон. Не хочу быть такой, не хочу. Это гадко!

– Лживая дрянь, – сильные пальцы схватили за подбородок, больно сжимая. И стон, который таких сил стоило сдерживать, вырвался на свободу.

– Сама меня завела, а теперь строишь из себя недотрогу! – обжигало его дыхание мои губы. – Как же бесишь этой лживостью. Признайся, наконец, что ты хочешь меня.

– Хочу, – согласилась, я на все сейчас была готова, только бы он сжалился и перестал мучать, – но, Тимур…

– Заткнись, – прошипел блондин, отпуская мой подбородок и с силой ударяя подушку возле моего лица. Я вздрогнула, сжавшись от испуга. Я не видела удар, но почувствовала силу его удара, голова подпрыгнула на подушке. – Лежи спокойно и перестань обо мне думать. О ком хочешь думай, только не обо мне, поняла?

Замерла, с трудом переводя дыхание. Он меня чуть не ударил! А теперь требует не думать о нем? Да я только о нем и могу думать! Он мог и в лицо опустить свой кулак!

– Нет, – призналась, но ему и не требовался ответ.

Пальцы болезненно резко проникли между ног. Слезы снова навернулись на глаза, а я зашипела от саднящего проникновения.

– Не надо. Тимур, я не хочу тебя! Честно! – забилась в истерике.

Я врала, безбожно врала. Ноги давно раздвинулись сами, стоило блондину налечь на меня сверху. Низ живота сладко потянуло, сжимая от предвкушения. И только разум кричал, что надо остановиться. И, словно послушавшись меня, блондин отступил и вытащил пальцы. А мне захотелось разочарованно застонать.

– Крис, посмотри, во что ты нас превращаешь, – укоризненно прошептал блондин, целуя меня в лоб.

Как покойницу, подумалось, прежде чем я утонула в обжигающем поцелуе. Я заразилась лихорадочным огнем, которым опалял меня блондин. Тянулась к нему, как мотылек к танцующему пламени свечи.

– Маленькая дрянь, вот ты кто, Крис, – выдохнул Тимур и устало скатился на бок. – И грохнуть тебя не могу, и устал от тебя, сил нет. Ненавижу, постоянно думаю о тебе. Ищу, как конченый придурок, а ты прячешься, убегаешь. Зачем, Крис? Жестокая и бессовестная.

Закончив свою отповедь, блондин встал и вышел из комнаты. А я осталась одна в темноте, пораженная в самое сердце горькими словами Тимура.

За что? Не понимаю, за что он так со мной? Глядя невидящим взором в темноту, не понимала совершенно ничего. Он меня ненавидит? За что? За то, что бегаю от него, чтобы не превратиться в эту самую потаскуху? Я не такая! Это не я! Это похотливое тело, а я нет…

Тихие всхлипы становились все безудержнее. Прикрыла рот ладонью, чтобы заглушить их. Обида выходила из меня соленой влагой, скрючивала тело, сжимала сердце.

– Я не такая! – выкрикнула во тьму, не желая верить в грязную ложь. Нет, я просто жертва. Я не виновата ни в чем.

Рыдания сотрясали меня, неудовлетворенность сводила с ума. Как можно сильнее сжалась в калачик, чтобы заглушить эту боль. Спрятаться в скорлупу и уснуть, вот что хотелось сильнее всего. Забыть о нем, повернуть время вспять, туда, где лето, туда, где солнце. Где я шла наивной, ничего не подозревающей девушкой по аллее, подпевая музыке в наушниках. Вернуть тот миг и свернуть на остановку. Ведь могла поехать на автобусе домой, но захотела прогуляться.

Тимур так и не вернулся, а я, отрыдав в одиночестве, затихла, закутавшись в одеяло, как в плотный кокон. Изможденный организм стал медленно погружаться в дрему. Но я услышала, как пришел блондин. Зашевелившийся матрас и собственнические руки не дали усомниться в том, что это реальность.

– Крис, – тихо позвал Тимур.

Но мне ужасно было лень отзываться. Да и тепло его тела, проникающее даже через одеяло, убаюкивало.

– Крис, какие таблетки?

С трудом разлепила тяжелые веки, всматривалась в темноту. Пыталась понять, что ему надо от меня. Но вспомнила, что сама предлагала.

– Парацетамол, – выдала на автомате и вырубилась.

Но сон был слишком коротким. Настойчивые пальцы преследовали меня даже в нем. Погладили волосы, чувственно очертили линию скулы, вызывая дрожь отвращения. Резко распахнула глаза и громко взвизгнула. На кровати сидел Серый, изучающе глядя на меня. Это он меня гладил по щеке, это он перебирал волосы.

Тяжелая рука прижала к кровати, а паника затопила сознание. Второй рукой Серый прикрывал мне рот, забавляясь моим страхом.

– Тс-с-с, он спит. Давай поиграем, тебе понравится, – гадкий шепот пробирался в самую душу. Страх липкими пальцами сжимал сердце, лишая воли.

Немигающий взгляд карих глаз вводил в ужас. Волна дурноты накатывала, сдавливая горло и отрезвляя голову. Я стала сопротивляться, пытаясь скинуть с себя противную ладонь. Отвращение туманом заволокло глаза. Хотелось только одного – в туалет. И как можно скорее.

– Тихо, тихо, я сказал, – сильнее сжимая, нависая надо мной, прошипел брюнет, перемещая руку на грудь, болезненно сдавливая.

Я с удвоенной силой пыталась скинуть с себя его руки, собираясь кричать и звать на помощь. А его глаза следили за мной, заполняясь тьмой зрачка.

– Серый, отпусти! Он просыпается! – услышала я голос Алика, стоящего у дверей. С надеждой обернулась, но насильник повернул мое лицо к себе.

– В другой раз поиграем, обещаю, – прошептал он и поцеловал.

Позывы тошноты стали еще настойчивее, особенно когда в рот ворвался отвратительный язык, принесший с собой привкус сигарет и алкоголя.

От всего сердца прикусила ему язык, но он вывернулся, ускользая. А последовавшая оплеуха охладила сознание. Щека была объята болью, горела от силы удара. Пораженно взглянула на Серого, который с садистским удовольствием широко мне улыбался. Но с кровати встал, отступая к двери, а я не знала, что делать. Меня сейчас стошнит, а там они!

Громкий голос блондина позвал парочку из глубины дома. Это был сигнал, как брюнетам, так и мне. Стоило мужчинам выйти, как я вскочила с кровати, сдернула одеяло, обматываясь, и бросилась в ванную комнату. Никого не встретив, пробежала до заветной двери, ворвалась в санузел и подбежала к унитазу, с трудом успев нагнуться. Спазмы сжимали желудок. Я, придерживаясь рукой о стену, переживала очередную волну тошноты.

– Крис, – осторожно позвал Тимур.

Когда желудок успокоился, я смогла выпрямиться и обернуться на его голос, прикрывая ладонью рот.

Это все он виноват! Он сказал, что меня никто пальцем не тронет, а оказалось! Стоило ему уснуть, как тут же налетели. Как же страшно!

С вызовом смотрела на Тимура, не зная, что ему сказать. Мне мало слов, чтобы высказать пережитый ужас и отвращение.

Холодные глаза темнели с каждой напряженной минутой молчания, которое явно затягивалось. Подойдя к раковине, включила воду и ополоснулась, смывая с лица следы рвоты.

Когда взглянула в зеркало, то вздрогнула, встретившись в отражении с взглядом льдинок Тимура. Он стоял прямо за моей спиной, а я опять не почувствовала.

Мужчина резко развернул меня к себе. Одеяло спустилось, еле успела подхватить, прижимая к груди. Тимур пытливо разглядывал покрасневшую щеку, поворачивая лицо за подбородок.

Губы поджал, желваки заходили от напряжения. Подняла взор, ожидая решения Тимура. А он молчал. Тяжело дышал и молчал. Я тоже хранила молчание, наслаждаясь спокойствием, которое пришло на смену переживаниям. Блондин невыносимо долго разглядывал меня, затем отступил. Что-то мне показалось в его поведении странным. Теперь я хмурилась, разглядывая Тимура. Что-то неуловимо в нем изменилось. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять что именно. Озаренная запоздалой мыслью, прикоснулась рукой к нему – жар спал.

– Все прошло? – осторожно поинтересовалась, а он накрыл мою ладонь на своей груди и до боли сжал, пока не вскрикнула.

И вдруг я услышала то, что не ожидала от него услышать:

– Прости.

Отстранился, скидывая мою руку, и вышел, оставив меня, удивленную, одну. Дверь хлопнула, выводя меня из ступора. Любопытство, приправленное ноткой страха, подтолкнуло к идее проследовать за Тимуром. И я осторожно прокралась в коридор, потом к лестнице, где замерла, услышав звуки странной возни. Как будто что-то упало на пол, роняя мебель. Звуки доносились из кухни. Я могла поклясться, что там драка. Но я не собиралась спускаться и удостоверяться в этом воочию. У меня было не так много времени, чтобы обследовать соседние комнаты. Открыв первую, юркнула внутрь, прикрывая дверь за собой. Осмотревшись, направилась к шкафу. Эта комната была по размерам меньше, но вмещала в себя шкаф во всю стену. Правда, открыв дверцы, призналась в поражении. Удача сегодня не на моей стороне. Шкаф был девственно чист, только пыль на полках. Закрыв его, вернулась к двери. Прислушалась к звукам, поняла, что мужчины все еще выясняют отношения. Причем голос Серого раздавался очень громко и бодро, а я так надеялась, что Тимур его проучит. Все же я его женщина, а авторитет блондина ставят под сомнение, заявляя права на собственность босса. Хотя, что именно творится в голове у мужчин, мне было неизвестно. Выскользнув в коридор, пробралась к последней комнате, молясь, чтобы мне повезло.

Но чуда не произошло. Комната оказалась жилая, но вещи только мужские, своих я так и не нашла, значит, они где-то внизу. Но ничего не поделать, надо брать что дают. В шкафу имелось четыре разные толстовки, несколько футболок. Прихватив самую нижнюю в стопочке, чтобы не было заметно, перехватила ее под мышкой, а сама продолжила ревизию. Нашлась пара совершенно новых носков в упаковке, они лежали сбоку от остальных чистых. Взяла, надеясь, что хозяин не обратит внимание. С сомнением рассматривала несколько секунд мужские плавки и не смогла. Вот никак. Они же ношеные. Брюки были в следующем выдвижном ящике и, как обычно, единственные. Горестно вздохнула, решила, что не стоит испытывать судьбу. Так же осторожно задвинула ящик обратно. Сама направилась к выходу из комнаты. Выйдя в коридор, опять замерла. На кухне стояла тишина. Сколько бы ни прислушивалась, но ничего не услышала.

Медленно дошла до двери комнаты, где мне положено быть. Смело зашла, готовясь к худшему, но и там никого не оказалось. С облегчением выдохнула и быстро спрятала одежду под матрас, аккуратно, чтобы носки не упали на пол. А затем подошла к окну и замерла, глядя на вершины деревьев. А кругом была тайга, одна тайга. В футболке на голое тело и в носках далеко не убегу. Нужна обувь. Моя неизвестно где, но, думаю, спрятана так, что и тратить время на ее поиски не стоит. Останется еще одно препятствие – забор. Значит, нужно через ворота. Грустно вздохнула, понимая нереальность побега. Мне не справиться с тремя мужчинами. Значит, нельзя упускать удобный момент и нужно быть готовой в любой миг сорваться в бег.

Прижалась лбом к прохладному стеклу, протяжно вздохнула над судьбой своей тяжкой. Как же хочется вернуться к своей обычной и размеренной жизни. Туда, где неумелые ухаживания Аркадия Вениаминовича смешили весь женский коллектив городского архива. Особенно Катерину, которая, ругаясь с Маринкой, уверяла, что я достойна лучшего. А та в ответ вещала, что надо брать то, что есть. Пока оно еще бесхозное.

Я всегда думала, что Маринка слишком сердобольная, особенно до скромных закомплексованных мужчин, до сих пор проживающих с матерями. Она мне подсказывала, что надо вырвать Аркашу из материнских сетей, отмыть, откормить и тогда он засияет, как бриллиант.

Но я была солидарна с Катериной, ведь знала, какими бывают мужчины. И Аркадий Вениаминович на мою судьбу и единственного ну никак не тянул. Сколько бы ни пыталась познакомиться с мужчинами, ничего, кроме неприязни, они во мне не вызывали, особенно наглые и напористые, такие, как Тимур. Вот только если сравнить их, то они все уступали блондину. Он умудрялся подавить меня одним своим присутствием. Мне страшно, когда Тимур рядом, страшно и приятно, соблазнительно. Хочется смотреть на него и тонуть в его холодных глазах удивительно голубого цвета, от воспоминания о которых кровь начинает закипать.

Низ живота опять потянуло. Соски болезненно сжались, желая быть согретыми его дыханием. Обхватив себя руками, попыталась успокоиться. Надо научиться сопротивляться, но желание сильнее. В голове проносились картинки жарких сцен с нашим участием. Как же стыдно за свои похотливые стоны, и за то, что я в тот момент чувствовала. Я наслаждалась близостью с этим бандитом, забывая, что у него руки в крови. Наплевав, у скольких людей он отобрал жизни. Мне ужасно стыдно, что я была безразлична к несправедливой судьбе его жертв, полностью теряясь в своем безумии. И даже сейчас терзалась не столько душевной болью, сколько постыдными желаниями тела.

В какой-то момент поняла, что в комнате я не одна. Осторожно стала оборачиваться, сама не зная, кого больше боялась увидеть за спиной. И как бы ни готовилась, но все же вздрогнула, когда Тимур обнял, притягивая к себе.

– Это бесполезно, Крис. Даже если не видишь меня и не слышишь, все равно хочешь, – тихо посмеиваясь, прошептал блондин мне в район макушки.

И я осознала, почему мое тело поплыло. Он давно стоял за моей спиной! Тихой безмолвной тенью. Я его почуяла и возжелала.

Запах окутывал, и губы неприятно зачесались от жадного желания быть обласканными. Тимур был в футболке, но мне это не мешало таять в его объятиях. Обхватив ладонями мое лицо, блондин накрыл мои жаждущие губы. Я попыталась его оттолкнуть. Не хочу, чтобы он опять говорил гадости мне. Нельзя сдаваться, надо быть сильнее. Упираясь ладонями в его грудь, отталкивалась, отклоняясь назад. Все безрезультатно, мягкость губ подкупала.

Рот сам собой открылся, чтобы молить остановиться.

Но широкая ладонь удобно удерживала мой затылок, и ноги стали ватными. Наклонила голову немного набок, чтобы лучше прочувствовать вкус поцелуя.

– Босс?

Словно ледяной водой окатило с головы до ног. Я вздрогнула от голоса Серого, раздавшегося как гром среди ясного неба от дверей комнаты. Блондин тоже замер, выпрямляясь. Ладонь на затылке сжалась до боли, вцепившись мне в волосы. Я всхлипнула, не понимая причины резкой перемены в настроении Тимура. Он вновь смотрел на меня с лютой ненавистью.

– Босс, – повторил Весельчак, и блондин выдохнул, отстраняясь от меня, разрывая свои объятия.

Тимур развернулся лицом к Серому. И я отшатнулась от мужчины, в страхе глядя на ухмыляющегося брюнета. В этот раз он неважно выглядел. Если на Тимуре я не заметила ни одной ссадины, то у Серого была разбита губа, и опухла левая скула. Вот только на пользу брюнету это не пошло. Взор, которым он одарил меня, обещал, что брюнет не отступит.

– Ну? – прервал Тимур нашу безмолвную борьбу взглядов.

Серый нехотя взглянул на него, и ухмылка на его пострадавших губах стала шире.

– Звонят, – лаконично ответил он Тимуру.

Блондин кивнул и пошел, ничего не объясняя, ничего мне не говоря. Я провожала удаляющуюся спину Тимура, пребывая в замешательстве. Моя единственная защита от нападок этого садиста уходила. Не могла поверить, что блондин так легко оставит меня с брюнетом наедине. Правда, мои страхи не подтвердились. Серый тоже уходил, причем первым. Но он успел напоследок бросить на меня быстрый взгляд, от которого все внутри заледенено от страха. Я уже стала сомневаться, что Тимур так уж опасен. В данный момент этот кареглазый наводил еще больший ужас, чем блондин.

Я двинулась за ними, не зная, чем еще себя занять, да и хотелось быть поближе к Тимуру. Даже не возьмусь утверждать, чем руководствовалась. Желанием оказаться под защитой блондина, или же из-за чувства голода, которое никуда не собиралось исчезать, а продолжало мучить изнутри.

Живот очень кстати заурчал, напоминая, что он тоже у меня есть. А его потребности должны быть на первом месте. Неслышно ступая по ступенькам вниз, прислушивалась к голосам мужчин. Разговаривал Тимур, коротко отвечал кому-то, не соглашаясь, и явно нервничал. Когда практически преодолела лестницу, из кухни вышел Алик. Недовольно кивнул мне и пытливо посмотрел, не мигая.

– Есть хочу, – прошептала, боясь говорить громко.

– Иди в комнату, – приказал, еще и для надежности рукой направление показал. – Принесу тебе туда.

– Нет, – твердо ответила, спускаясь с последней ступеньки.

Знаю ваше «принесу», а заодно и поиграю.

Хмурый таранил меня взглядом, давил, но я упорно делала маленькие шажочки в сторону кухни, где голос Тимура продолжал на кого-то шипеть и угрожать.

– Не ходи, – остановил Алик и выставил руку, преграждая путь.

Настороженно следила за брюнетом, не зная, что предпринять.

– Я есть хочу, – повторила, только в этот раз громче и увереннее.

– Я принесу, – настаивал на своем Алик. В этот момент в проеме кухни показалась голова Тимура, и он мне тоже махнул рукой в направлении лестницы.

– Да, слушаю, – рявкнул в телефон, явно забывая, кто перед ним стоит.

Даже если захочу, то шагу точно сделать не смогу. Его властный голос, словно ветер для почти погасших углей, раздул пламя, которое в одно мгновение захватило тело. Воздуха не хватало надышаться. Взгляд, как прикованный, следил за движением его губ. В Тимуре было соблазнительно все, даже еле заметный кадык очень эротично двигался вверх, а потом быстро вниз. Ворот серой футболки подчеркивал красивую линию ключиц.

– Перезвоню, – от утробного рыка завелась еще сильнее.

Перед глазами все поплыло, веки отяжелели. Острое желание простреливало низ живота. Нестерпимо тянуло, выгибая тело.

– Дрянь, – еще один рык, только адресованный мне, и я взлетела, болезненно приземляясь на твердое плечо Тимура.

И одеяло нисколько не смягчило удар. Звонок телефона сопровождал ворчание блондина, он бессвязно матерился, больно сжимая рукой мою ногу.

– Босс, они перезванивают, – недовольно позвал Серый.

– Пять минут подождут, – вскричал в ответ Тимур и пошел тяжелой поступью в нашу комнату.

Упираясь руками в джинсовую ткань, разглядывала, как перекатываются ягодицы. Определенно в реальности они действительно лучше, чем я воображала. Игра упругих половинок завораживала, разжигая желание. Коротко взвизгнула, когда Тимур небрежно скинул с плеча на кровать. Лежа на спине, не в силах была бороться с безумием. Даже не помогли закрытые глаза.

– Крис, перевернись быстро, – приказал блондин.

В душе всколыхнулось негодование. Обращается со мной, как с проституткой.

– Я есть хочу. Я же сказала ему.

– Ты полоумная, Крис. За это и расплатишься. Быстро на колени, – уже рычал блондин.

Замотала головой, прижимая одеяло к груди, сжимала крепче колени. Пока есть силы, буду держать оборону.

Тимур больно схватил за руку, нетерпеливо развернул меня лицом вниз. Волна желания опять прошлась по телу. Сдернув одеяло, блондин вернул меня, пытающуюся отползти подальше от него.

– Тимур, – выдохнула, когда его пальцы крепко ухватили за бедра.

– Заткнись, Крис. Кляп вставлю, – жестокие слова не шли вразрез с движениями.

Он вновь превратился в того зверя, каким я его помнила с нашей первой встречи. Брал яростно, безрассудно. Врывался, больно тараня, не задумываясь обо мне. Да и я не особо задумывалась. Сама хотела, чтобы он был грубым, тоже двигала бедрами, желая поскорее достичь ослепительной разрядки. Руки соскальзывали, теряя опору. Громкий шлепок обжег сознание и ягодицу. Задохнулась от неожиданной подлости, внутри все сжалось. А Тимур удовлетворенно застонал, усиливая натиск. От удовольствия ноги разъезжались. Судорогой накатывались волны незабываемого наслаждения. Стоны рвались наружу от безумной страсти.

Выгнувшись в последний раз, выдохнула, растворяясь в экстазе. Тимур продолжал двигаться, не успевая за мной. Усталость навалилась, забирая последние капли сил. Тряпичной куклой опала на кровать, позволяя делать с собой все что угодно, только побыстрее. Но пытка была недолгой, замерев, Тимур протяжно выдохнул. Отпустив мои бедра, мужчина отстранился. А я лежала с закрытыми глазами. Слезы скатывались по щекам. Сходила за едой. Получила по полной.

Одеяло опустилось на меня, укутывая.

– Алик принесет еды. Не выходи из комнаты. Только в туалет, но на первый этаж не лезь.

А мне было безразлично, чтобы он сейчас ни говорил. Я все больше убеждалась, что надо бежать и скорее. Не хочу так. Не хочу! Это грязно!

Дверь захлопнулась, а я свернулась калачиком. Как же я устала. Это невыносимо. Нельзя так жить. Нельзя.

Рыдания сотрясали тело. Я была отвратительна сама себе. Идеальные пары – мечта человечества. Почему же светлая мечта превратилась в черную, прогнившую похотью. Тихие шаги заставили сжаться еще сильнее. Я не хочу больше. Неужели он вернулся так быстро?

Острожное касание к плечу вызвало бурю паники. Это не Тимур. Дурнота сдавила горло.

– Не тронь меня! Не тронь! – выкрикнула, отползая от Алика. Он склонился надо мной, обеспокоенно рассматривая.

– Кристина Анатольевна, вам плохо?

– Нет, нет, – быстро прошептала, но продолжала отползать.

Только не снова. Если и этот будет прикасаться, то я не выдержу.

– Я еду принес, – тихо сказал, показывая на прикроватную тумбочку, где теснились стакан и тарелка с дымящимся блюдом, от аромата которого желудок болезненно сводило.

– Спасибо, – прошептала, напряженно ожидая, когда он уйдет.

Но брюнет все так же стоял, продолжая сверлить меня взглядом. Хотелось просто послать его куда подальше.

Алик протянул ко мне руку, зачем не знаю, но отстранилась, визгливо приказывая:

– Не прикасайся!

Он выпрямился и, зарывшись в свои волосы рукой, осмотрел кровать. Я не понимала, чего ему надо. Но так ничего и не произошло. Опустив руку, Алик с жалостью взглянул на меня и вышел, прикрывая за собой дверь.

Чего они все прицепились ко мне? То один, с похабной улыбкой, то другой, с жалостью. Кому нужна эта жалость. Нужна помощь и все. Простое человеческое участие.

Стерев слезы, осторожно села, морщась от ноющей боли в мышцах. Решила поесть, сил надо набираться. Мне потребуется много сил и терпения. Мягкое и вкусное мясо таяло во рту – просто изумительно. Смаковала его, удивляясь. В жизни не пробовала ничего подобного. Вареная картошка смотрелась дико рядом с этим кулинарным шедевром. А чай в стакане и того больше. Порция была явно мужская, но я не оставила ни крошки – все съела через силу. Бесподобно. Интересно, они покупали еду, или кто-то из троих оказался великим поваром? Живот растянулся и благодарно отяжелел. Выбралась из кровати, прихватив одеяло, которое порядком мешало и надоело, направилась в ванную комнату. Сидеть взаперти не собиралась. Я не буду покорной, пока голова работает.

Выглянув за дверь, осмотрела пустой коридор и вышла, прислушиваясь к мужским голосам. Пробралась в ванную комнату, где без проблем вымылась, с силой шлифуя себя мочалкой.

Я пыталась стереть следы его пальцев, отпечатки губ. Кожа стала красной, но все равно хранила воспоминания о Тимуре. Это было бесполезно. Нам не привыкнуть, это будет снедать нас изнутри каждый час, каждую минуту нашей жизни. С силой отбросив от себя мыльную мочалку, включила напор посильнее. Холодная вода для разгоряченной кожи была подобна кипятку! Опаляла так, что дух захватывало. Невольно завизжала от неожиданности, не сразу сообразив выключить воду.

– Дура, – выдохнула, обхватывая себя за плечи. Нет, ну надо было быть такой глупой!

– Крис! – взревел Тимур, взламывая дверь в ванную комнату.

Я от его ора на месте подскочила, удивленно глядя, как блондин вваливается в небольшую комнату, а за ним Алик, только Серый оставался в коридоре, жадно выглядывая из-за плеч товарищей.

– Чего? – испуганно выдохнула, прикрываясь от мужчин.

– Ты чего кричала? – требовательно вздохнул Тимур, осматривая меня с ног до головы.

– Вода холодная, – ответила, краснея от ухмылок Весельчака.

– Ну ты, Крис… – окончание реплики блондин съел, но мне и так было понятно, что он матюгнулся. – Мы подумали, что с тобой что-то случилось.

– А-а-а, – протянула, поглядывая на него исподлобья.

Вот неужели непонятно, что надо выйти.

– Бабы, как курицы, такие же тупые, – услышала «лестный» отзыв Серого о моих умственных способностях.

Блондин еще раз прошелся по мне взглядом, от которого щеки стали гореть так сильно, что холодная вода теперь как раз кстати. Мужчины, наконец, догадались оставить меня одну, прикрыв дверь со сломанным замком.

На этом злоключения не закончились. Выбравшись из душевой кабинки, обмоталась полотенцем и вернулась в комнату под глумливые шуточки Весельчака. И чем больше он говорил, тем отвратительнее я себя чувствовала. Нет, определенно бежать. Я не хочу попасть в руки этого садиста. То, что он мне обещал, было ужасно даже на слух. И уж тем более я не собиралась почувствовать это все на себе.

Укладываясь в кровать, решила немного отдохнуть. Даже задремала под тихие, глухие звуки голосов мужчин, разглядывая потолок. Спорили они о чем-то очень жарко, то и дело затихая. Жаль, нельзя было подслушать, о чем они говорят. Обрывки слов, что я успела урвать, не давали мне ничего. При чем тут топливо и вагоны? Да, собственно, мне нужно было планировать побег, а не чужие разговоры слушать.

А потом настала тишина, и именно она и заставила напрячься. Настороженно прислушиваясь к ней, села на кровать. Скрипнула половица, и я замерла, даже дышать перестала. Кто бы это мог быть? Еще раз услышала шорох уже ближе. Слезла с кровати, отходя к окну. Настороженно ждала, что будет дальше, надеясь, что это блондин, а не один из его прихвостней. Не знаю почему, но мне стало очень страшно.

Дверь скрипнула, и в комнату вошел хмурый брюнет. Вздрогнула, когда встретилась с ним взглядом. Он так стремительно подошел, что даже вскрикнуть не успела. Широкая ладонь закрыла рот, пугая до икоты.

– Кристина Анатольевна, я помогу вам сбежать, – прошептал Алик, настойчиво глядя мне в глаза. – Вы хотите сбежать от Тимура?

Кивнула, выдохнув ему в ладонь: «Да».

– Хорошо, – успокаивающе прошептал и отнял ладонь. Потом так же резко схватил за руку и потянул за собой в коридор. Шел он очень быстро, я еле-еле успевала ноги переставлять, запоздало вспоминая про припрятанную одежду. Я не планировала сбегать в одном полотенце. Чуть застопорившись на лестнице, хотела объяснить мужчине, что мне нужно вернуться.

Правда, меня никто слушать не стал, а так же, как это делал блондин, бесцеремонно закинули на плечо и понесли.

– Алик, – возмущенно прошептала, упираясь руками в его спину. Ну что за манеры, пихать в лицо свою нижнюю часть спины и все, что ниже?

Если ягодицы Тимура навевали эротические картинки, то чужие – отвращение.

– Алик! – чуть громче возмутилась, но ответ был тот же – молчание.

Хмурый стремительно пересек гостиную и вышел на улицу. Солнце клонилось к закату. А я горестно вздохнула, вечер обещал быть пугающе насыщенным. Как-то не верилось в добрые помыслы брюнета. Надеюсь, ему не то же самое хочется, что и Весельчаку, и уж совсем страшно становилось от мысли, что они могут быть заодно.

Услышала звук открывания дверцы авто. Потом и сама оказалась в салоне машины. Не той, в которой меня сюда привезли. Салон провонял запахом табака, сидеть неприятно. Дверца захлопнулась, а я нерешительно следила, как Алик обошел машину и сел на водительское сидение.

– Кристина Анатольевна, я нашел ваши вещи, – с этими словами брюнет взял с переднего пассажирского кресла нечто, когда-то бывшее моей юбкой и блузкой, и протянул мне.

Я настороженно смотрела на Алика, который видя, что я не спешу брать вещи, просто кинул их мне на колени.

– Пристегнитесь, как оденетесь, – вежливый тон не мог не порадовать.

Глумиться и издеваться надо мной он явно не собирался.

Хотя, может, дал мне отсрочку, пока не увезет меня туда, где никто не найдет?

И тут я поняла, что машин больше у дома не было. Сам дом был пуст, так как не верится, что нас никто не услышал и не заметил.

– А куда мы едем? – решила попытать судьбу и узнать хоть что-то.

– Тут недалеко, всего несколько часов езды, – с готовностью ответил Алик, пристегиваясь.

Щелчок был такой оглушительный, что невольно поморщилась. Где же Тимур и Серый? Любопытство тихо скреблось в душе, но я так и не озвучила этот вопрос. Куда важнее было узнать свое ближайшее будущее и зачем Алик мне помогает. Я, конечно, благодарна, но боюсь поспешить с выводами.

– А поконкретнее?

Алик взглянул на меня через отражение в зеркале и уверенно пообещал:

– Кристина Анатольевна, не беспокойтесь. Вы будете в безопасности.

Застыла, пораженная мыслью, что эти слова я уже слышала. В тайге. Не так давно. Что-то мне опять стало страшно, ведь Тимур сказал, что попадать к ним в руки не стоит!

– На кого вы работаете? – мой вопрос заглушил звук двигателя и визг шин.

Я опрокинулась на спинку сидения, не удержав равновесия. Алик спешил и разговаривать был не намерен. Это что же получается? Я угодила в мышеловку? Вновь. Но куда бы он меня ни вез, я очень надеюсь, что маньяков там не будет. Спецслужбы, они ведь вежливые и смертоносные. Как же не хочется умирать! Надо попытаться договориться, главное, знать, что лгать. Никто не поверит, что я ничего не знаю.

На этой тягостной мысли стала натягивать блузку. Она впитала в себя запах сырости, одурманивая своим ароматом. Юбка была не лучше. Согнувшись под немыслимым углом, подскакивала от тряски машины и пыталась натянуть ее на бедра, путаясь в подоле. С трудом справилась с застежкой. Но когда я оделась, то смогла с облегчением выдохнуть и выпрямиться. Следующий этап – пристегнуться – не смогла выполнить. Сил не хватало выдернуть ремень безопасности. Плюнув в сердцах на это гиблое дело, просто держалась за ручку над головой. И очень даже не зря.

Машину на рытвинах подбрасывало так, что я головой задевала потолок салона.

Алик вел машину, нисколько не заботясь о ее сохранности. Нервно сжимая руль до белых костяшек, кидая быстрые взгляды на зеркало заднего вида. Хмурый словно опасался погони. Я тоже захотела обернуться, но, подскочив на очередном ухабе, прикусила язык и решила не двигаться, целее буду.

От дикой тряски через несколько минут меня начало укачивать и мутить. Открыв окно, стала усиленно дышать свежим воздухом, наполненным запахом хвои и дождя. Всматриваясь в открывающиеся участки неба между вершинами высоких пихт, облаков не заметила, но определенно пахло дождем.