ВЕСЬ СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ мы проводим с дядей Редом и тетей Джейн, гуляем по бульвару Мунлайт, старательно изображаем восхищение картинами с видами пляжа, самодельными китайскими колокольчиками и другими безделушками, без покупки которых не обходится ни один семейный отдых.

После обеда, на пути к Breeze за кусочком лаймового пирога, Фрэнки заводит разговор о предстоящей ночевке у Джеки под присмотром родителей («Мама, конечно, мы поужинаем с вами! И не будем засиживаться допоздна»). Убедить дядю Реда и тетю Джейн в том, что все будет невинно, и получить разрешение оказалось нетрудно. Они даже не хотят познакомиться с нашими воображаемыми подругами. Просто кивают и улыбаются, радуясь тому, что Фрэнки ведет себя так ответственно, совсем как нормальная девочка.

Сделав все необходимые покупки на причале и дождавшись, пока тетя Джейн удовлетворит свою страсть к побрякушкам, мы возвращаемся домой, а потом идем на пляж, чтобы поиграть с дядей Редом во фрисби (и едва не лишаемся головы). Мы вместе ужинаем и наконец поднимаемся к себе – готовиться к вечеринке.

Целый час мы с Фрэнки выбираем одежду, под которую удобно будет надеть бикини. Конечно, при этом она должна подчеркивать все достоинства фигуры, быть повседневной, но не мешковатой. Соблазнительной, но не вульгарной. Милой, но не слишком простой (ну, хотя бы не такой простой, как могло бы показаться). Прическа и косметика занимают еще час: тени, хайлайтер, контуринг… Нанести все так, чтобы макияж не размазался, не осыпался и не выглядел, как маска, – целое искусство. Сэму нравится естественный образ, но, как говорит Фрэнки, добиться нужного эффекта не так-то просто.

Мы складываем в рюкзаки вещи, без которых не обойтись на вечеринке для девочек: милые шортики, одинаковые розовые футболки, толстовки, камеру, косметику, лак для ногтей, теплые носки, журнал Celeb Style с фотографией красавчика солиста Helicopter Pilot Джо Донохью и его таксы по кличке Аполлон на целый разворот. А еще дневник (без него я не выхожу из дома). Целуем на прощание дядю Реда и тетю Джейн и выходим на пляж. До Smoothie Shack мы добираемся с десятиминутным опозданием – так никто не заподозрит, что нам не терпится.

Сэм и Джейк, одетые в бриджи и футболки, найденные, скорее всего, в куче грязного белья в углу спальни, уже ждут нас, расположившись на веранде. Конечно, Сэм не прихорашивался, как я: ни геля в волосах, ни румян на щеках. Его брови не выщипаны, а ресницы уж точно не подкручены специальными щипчиками. И слава богу. Но достаточно одного взгляда, и все мое тело трепещет.

– Ого, ты просто… нет слов. – Сэм обнимает меня, запускает руки в мои волосы и тыкается носом в шею. – Может, не пойдем на вечеринку? Там ведь куча людей. Другие парни. Они будут на тебя пялиться.

Я жду мерзкого комментария со стороны Фрэнки или Джейка, но эти двое сейчас больше напоминают вакуумные насосы, им точно не до разговоров.

– Эй, – чуть ли не кричит Сэм, – мы пошли на вечеринку, догоняйте!

Вместе мы выходим на пляж. На темном небе оранжевые и розовые сполохи заката.

– Секрет любой крутой вечеринки – правильная музыка, – объясняет Сэм, на ходу пролистывая плей-лист своего iPod. Эдди, тот самый парень, который все устраивает, предложил ему побыть диджеем. – Слишком навязчивые песни будут мешать людям общаться и веселиться. Из-за слишком медленных они заскучают. Стоит всегда выбирать правильный момент. Для каждого этапа вечеринки нужны определенные песни. Треки для вступления, разогрева, кульминации, финала и завершения.

Я и представить не могла, что выбор музыки для вечеринки – целое искусство, но теперь, слушая Сэма, мечтаю узнать об этом все. В такие моменты мир как будто перестает существовать. Я жадно ловлю каждое изменение интонации, каждый слетающий с его губ вздох. Киваю, задаю вопросы, смеюсь, а он смотрит в ответ горящими глазами. И тогда мне кажется, что, пожалуй, я готова в него влюбиться. По уши.

Конечно, сейчас я еще не люблю Сэма. Но, возможно, совсем скоро это изменится.

И я влюблюсь по самые уши.

– Завершение? – переспрашиваю я.

Сэм улыбается:

– Ну да. Есть завершение, а есть вступление. Совсем разные вещи, вообще-то.

– Ты прав. А как тебе удается выбрать правильный момент?

– Это надо чувствовать. Я тебя научу. Начнем с эмбиент-техно, а потом будем следить за людьми и включим что-нибудь подходящее. Вот, послушай.

Я беру iPod, листаю список песен, а Сэм обнимает меня сильной загорелой рукой, будто защищая от всего мира. Тепло его тела окутывает плечи, и я чувствую себя по-настоящему живой. Если мы сейчас же не поцелуемся, то непременно вспыхнем и умрем. Я поворачиваюсь, все еще ощущая приятную тяжесть его ладони, впиваюсь в его губы отчаянным поцелуем и прижимаюсь как можно ближе.

Мы добираемся до дома Эдди в половине десятого, Джейк и Фрэнки приходят на пару минут позже. Закатные сполохи исчезли, и луна на небе цвета индиго напоминает огромный фонарь, который освещает задний двор. Дом заполняется множеством людей. Они болтают о чем-то или кричат, и у каждого в руках переносной холодильник с алкоголем и пицца. Судя по тому, как часто от Эдди можно услышать фразу: «Круто, приятно познакомиться», все приглашенные привели еще по три или четыре гостя. Поэтому очень быстро становится многолюдно и шумно, и отовсюду доносится шипение открываемых бутылок. Я начинаю опасаться, что вечеринка может выйти из-под контроля, а потому стараюсь держаться поближе к Сэму и Фрэнки. Впрочем, как только подруга передает мне какой-то фруктовый коктейль с бумажным зонтиком, я немного расслабляюсь.

Сэм был прав насчет музыки. К одиннадцатой песне эмбиент-техно плавно сменяется на регги, а дом превращается в огромный танцпол, забитый людьми. Народу здесь больше, чем во всем городке после окончания сезона. Все двигаются, покачиваясь в такт размеренному ритму ямайских барабанов.

Здесь хватит места каждому. Этот дом вообще напоминает особняк знаменитостей, где они целыми днями накачиваются кокаином и жалуются на жизнь: высокие окна от пола до потолка с видом на океан, гигантский бассейн, билльярдные столы в нескольких комнатах, кухонное оборудование из нержавеющей стали, не меньше десятка спален. Вся эта махина как будто создана для развлечений, и я все жду, что сюда придут какие-нибудь звезды с кучей наркотиков и непонятными простым смертным проблемами, а Эдди встретит их со словами: «Круто, приятно познакомиться».

Сэм уходит проверить музыку, и во всей этой суматохе я умудряюсь потерять Фрэнки из виду. Я пробираюсь сквозь толпу, блуждаю по коридорам и наконец обнаруживаю ее на кухне. Она снимает на камеру, как Джейк сдирает с петель дверь бокового выхода.

– Чем это вы занимаетесь?

– Нам нужен стол для пиво-понга, – говорит Фрэнки. Она даже не думает объяснить, что это такое, просто наводит на меня камеру с таким видом, будто какой-то там пиво-понг – достаточная причина, чтобы портить чужой дом.

– Напомни, что это?

– Да брось, ты же знаешь правила, – отвечает подруга, словно мы с ней постоянно в это играем. Не прекращая снимать, она перекидывает ремень камеры через плечо и роется в открытых холодильниках в поисках красных пластиковых стаканчиков. – Нужно расставить шесть стаканчиков на разных концах стола, как кегли для боулинга, и налить в них пиво. Твоя задача – попасть шариком для пинг-понга в стаканчики команды противника. Получится – и они выпьют пиво. А если никуда не попадаешь, то выпьешь уже ты.

– Анна, – говорит Джейк, не обращая внимания на собирающуюся вокруг нас толпу, – вся суть пиво-понга в том, что даже проигравшие тут побеждают. – Он достает из кармана два желтых шарика для пинг-понга, которые, видимо, носит с собой как раз для такого случая. – Присоединишься?

Я киваю.

– Но нам надо разбиться на команды.

Фрэнки тянет меня к себе:

– Она со мной. Парни против девчонок.

Джейк берет в свою команду Эдди. Дверь теперь лежит на двух стульях, а стаканчики расставлены в форме треугольника на противоположных концах.

– Девочки, вперед! – Фрэнки поднимает ладонь, я даю ей «пять» и делаю глоток пива.

– Мы вас сделаем, – заявляет Джейк, но, прежде чем начать игру века, подходит к нашей половине и целует Фрэнки под одобрительные выкрики толпы.

Затем он возвращается, запускает шарик и, конечно же, промахивается.

Фрэнки ловким движением отправляет шарик прямо в стоящий перед Эдди стаканчик. Эдди вытаскивает его и пьет пиво.

Подруга не перестает меня удивлять.

– Ты тренировалась или это черная магия? – уточняю я, повернувшись к ней.

– Анна, я уже в это играла. Ты что, не помнишь наши вечеринки?

– Да что-то не очень.

Видимо, пока Фрэнки оттачивала навык игры в пиво-понг на наших воображаемых вечеринках, я отсиживалась в соседней комнате или пряталась в ванной.

Раунд длится минут десять, и мы умудряемся победить. Думаю, все благодаря неожиданной меткости Фрэнки и тому, что Джейк гораздо больше внимания уделяет ее груди в глубоком вырезе свободной кофточки, чем игре.

Но радоваться остается недолго. Во втором раунде наш титул чемпионок втоптан в грязь: Джейк и Эдди бьют точно в цель, вынуждая нас выпивать стаканчик за стаканчиком.

– Эй, девушка Сэма, твоя очередь пить! – кричит Эдди, попав в очередной раз и залив всю мою футболку пивом.

Девушка Сэма… От этих слов у меня кружится голова. Я не чувствую ног. Парю над землей. Мне так хорошо.

– Девушка Сэма! Девушка Сэма! Девушка Сэма! – кричит толпа, а я только сейчас замечаю, как же много народу собралось поглазеть на нашу шумную игру в пиво-понг. Я вытаскиваю шарик из стаканчика, пью до дна и громко икаю. Пожалуй, в трезвом состоянии мне было бы за это стыдно, но я уже успела порядком набраться.

– Не волнуйтесь, дамы, – успокаивает нас Эдди и обнимает меня за плечи. – В пиво-понге даже проигравшие всегда побеждают.

Джейк скидывает его руку.

– Анна, – говорит он, – куда пропал твой парень?

– Он не мой…

– Я здесь.

Сэм незаметно подходит сзади и прижимает меня к себе. Его дыхание обжигает шею, он стонет так тихо, что это слышу только я. Если до этого мне было просто хорошо, то теперь я испытываю настоящее блаженство. Я чувствую себя легким перышком на ветру. Перышком, которое попало в рай. Ик! Меня могли накачать еще литрами алкоголя, и в нынешнем состоянии я бы этого даже не заметила.

Я поворачиваюсь и целую Сэма под аккомпанемент одобрительных воплей толпы.

– Вы проиграли, – говорит он, улыбается и смотрит на залитый пивом стол.

– Ага, – отвечаю я. – Но ведь в пиво-понге даже победители всегда побеждают. Точнее, даже выигравшие… ох, не важно. Мы продули.

Я выбираюсь из-под руки Сэма и беру пиво. Теперь оно не кажется мне противным.

Фрэнки и Джейк протирают поле для игры, опять наполняют стаканчики и готовятся к новому раунду.

– Анна, твоя очередь, – говорит Фрэнки.

– Извините, ребята. – Сэм забирает у меня пиво и ставит на стол. – Я украду вашу чемпионку. Ей нужно отдохнуть.

Я улыбаюсь и машу Фрэнки, которая тут же с головой уходит в игру. Сэм ведет меня через толпу обратно в дом, который теперь кажется мне еще более запутанным. Одни гости по-прежнему танцуют, а другие уже расселись на диванах или устроились на полу. Все вокруг смеются или целуются, руки и ноги сплетаются в огромный клубок, тут и там мелькают пальцы с педикюром, украшенные крохотными серебряными колечками.

Мы выходим из дома, идем мимо бассейна и добираемся до лужайки. Здесь тоже много народу, но не настолько шумно. Как ни странно, никто так и не занял лестницу, ведущую к пляжу, да и на самом пляже почему-то нет ни души.

Устроившись рядом с Сэмом на нижней ступеньке, я вытягиваю ноги и кладу их ему на колени. В темноте вода, освещенная только сиянием почти полной луны, кажется совсем черной и пенится, как лакричный соус. Звуки вечеринки растворяются в ночном воздухе, и наступает тишина. Я наконец-то успокаиваюсь и даже восстанавливаю парочку нервных клеток, которые успела потерять во время игры в пиво-понг.

– Так странно, – наконец произносит Сэм и поглаживает меня по ноге (слава богам, чисто выбритой), – я живу тут всю жизнь, но все еще поражаюсь: океан ночью каждый раз выглядит по-разному.

Прищурившись, я смотрю на берег. Волны пенятся и разбиваются о песок. Все вокруг кажется сотканным из темноты. Если зайти в воду и пойти вперед по лунной дороге, можно попасть прямиком в открытый космос.

– Понимаю, – говорю я. – Я здесь всего пару недель, но уже не могу представить жизнь без всего этого.

Я впервые задумалась о том, что будет, когда мои прекрасные каникулы закончатся. Больше не будет ленивых дней на пляже и тайных ночных вылазок в Smoothie Shack. Океан, песок, счастливые Перино в полном составе и, конечно, Сэм – все это останется позади. Я думаю о возвращении домой. Об Анне, дочери успешного агента по недвижимости. Об Анне, грустной соседской девочке, которая готова поддержать в трудную минуту. Об Анне с кучей скелетов в шкафу.

Я прижимаю ладонь к груди Сэма, чувствую спокойное биение его сердца и понимаю: Занзибар-Бэй – место, в котором время остановилось. Мне хочется остаться здесь навсегда, замереть на миллион лет в этом мгновении, рядом с Сэмом, под бесконечными звездами, отражающимися на поверхности воды. И пусть никто и никогда не осмелится меня потревожить.

– Может, прогуляемся? – предлагаю я. Мне не хочется думать о будущем, я мечтаю раствориться в этой ночи, запомнить все до мелочей.

– Давай, – отвечает Сэм, осторожно убирает мои ноги и поднимается. – Хочешь, дойдем до Аллеи?

Аллея художников находится неподалеку от бульвара Мунлайт, под причалом, на узком отрезке причудливо изгибающейся береговой линии. Фрэнки показала мне это место в первый день, пока мы ждали дядю Реда и тетю Джейн, которые отправились за мороженым. Мы еще ни разу не ходили туда ночью. И я понимаю, что в такое время отправиться на Аллею можно только с определенной целью.

– Да, – тут же соглашаюсь я и отряхиваю шорты от песка. – Пойду предупрежу Фрэнки, чтобы она не волновалась.

– Хорошая мысль, – говорит Сэм. – Не забудь взять толстовку, а я захвачу плед.

Я не следила за временем, но сейчас, кажется, не меньше двух ночи. Я совсем не устала и, судя по звукам, которые доносятся из дома, целая толпа тусовщиков разделяет мой настрой.

Фрэнки окончательно облюбовала кухню. Она сидит на высоком табурете перед столом для пиво-понга, обнимает за плечи какую-то незнакомую девочку и берет интервью. Она интересуется, куда пропала одежда: по неизвестным причинам на них только шорты и верх купальника.

– Приве-е-е-е-е-ет! – кричит Фрэнки, заметив меня, и с трудом поднимается со своего места. – Смотрите-ка, кто вернулся.

– Фрэнки, куда делась твоя футболка? – спрашиваю я.

– Потеряла. Мы в пиво-понг на раздевание играли. – Она медленно произносит каждое слово и сосредоточенно хмурится.

– Я смотрю, вы тут неплохо повеселились, – говорит подошедший Сэм.

– Ого, какие люди! – Джейк появляется из очередного запутанного коридора (сколько же их в этом доме?) и несет в руках бутылку «Егермейстера». – Кто хочет глотнуть с живота?

– С твоего, что ли? Да он же волосатый, – отвечает Сэм. – Спасибо, обойдусь.

– Нет, дурачок. – Фрэнки спрыгивает с табурета, едва не врезавшись в еще одного незадачливого полуголого игрока. – Мы с Лизой, то есть с Лией, сегодня в роли стаканов.

– Здорово, – говорит Сэм. – В любом случае спасибо, не надо.

– Нам же больше достанется!

Джейк усаживает Фрэнки обратно на табурет, рядом с Лией, которая за все время едва ли произнесла больше пары слов. Но стоит только Фрэнки что-нибудь сказать или махнуть рукой, как она тут же начинает смеяться. На вид она не старше Кэти. Впрочем, Джейка это, похоже, не заботит.

Я не знаю, сколько идти отсюда до Аллеи и как долго мы там пробудем, поэтому говорю, чтобы Фрэнки не ждала меня. Убедившись, что Джейк присмотрит за подругой, я обнимаю ее на прощание и прошу больше не пить, напоминая, что после такого количества алкоголя люди обычно проводят целый день в обнимку с унитазом.

– Не волнуйся, мамочка, – отвечает Фрэнки. Она все еще сидит у импровизированного стола, но умудряется каким-то образом ко мне прижаться. – Не буду. Анна, я тебя так люблю! Ты моя самая-самая лучшая подруга. И я говорю это не потому, что напилась. То есть я, конечно, напилась, но и трезвая люблю тебя не меньше.

– Я тоже тебя люблю, Фрэнки, – говорю я. – А теперь, пожалуйста, отцепись от меня.

Она смеется и устраивается поудобнее на табурете, вытянув длинные загорелые ноги рядом с лыбящейся Лией, которая, похоже, основала фан-клуб Фрэнки и теперь следит за каждым движением своего кумира.

Еще в начале вечера Эдди спрятал наши вещи в шкаф. Я достаю толстовку, оставляю одежду для вечеринки и свой дневник в рюкзаке, рядом с сумкой Фрэнки, и закрываю дверцу.

В прихожей, неподалеку от кухни, я нахожу ванную. Там я надеваю толстовку и проверяю, все ли в порядке с укладкой и макияжем. Сегодня мне определенно везет, потому что здесь же обнаруживается лосьон для ног, а на раковине стоит коробка с мятными леденцами.

Я последний раз смотрюсь в зеркало. В животе неистово порхают бабочки.

Совсем скоро даже новая Анна меня не узнает!