Дети, сидевшие в машине, уже начинали терять терпение. Кто бы мог подумать, что они станут такими непоседами. Ян не уставал радоваться тому, как они все больше и больше становились подвижными и жизнерадостными детьми, а не запуганными зверьками. Даже Саймон за последние две недели, казалось, успокоился. Линда все еще не теряла надежды уговорить его вернуться в школу. Правда в этом году уже не получится, начало учебного года уже прошло. Но может на следующий. И оставался еще Курт. Ян знал, что молчание мальчика было непрекращающейся болью Линды. Он и сам переживал за ребенка. Этот смелый паренек стал ему так дорог. Его большие, невероятно синие глаза смотрели словно в душу. Этот ребенок молчал, но казалось, видел и понимал гораздо больше, чем можно ожидать от шестилетнего. В свои шесть он уже умел заботиться о сестрах и присматривать за ними. Любил играть в самолеты и если рисовал, то только их. Иногда Ян видел, как Курт, сидя на крыльце, смотрел в небо и выглядел таким взрослым. Он мог быть таким грустным, что у Яна сжималось сердце. Но, к счастью, Курт стал больше смеяться и резвиться, чем радовал Линду и Саймона.

А сегодня был особенный день. Впервые за несколько лет Ян собирался повидать родителей. К тому же приедет не один, а со своей семьей. Линда утверждала, что он должен был сначала поехать один. Но Ян был уверен в том, что поступает правильно. Теперь Линда и дети - его семья. И он очень хотел познакомить с ними родителей. К тому же Майк немного подготовил тех к встрече. Они знали о Линде и о том, какую борьбу Майк вел за ее свободу от мужа.

Вчера Ян позвонил родителям и сказал, что хочет приехать. Разговор с матерью не получился, из-за того, что она расплакалась. Поговорив с отцом, Ян почувствовал облегчение. Он знал, что был не прав, когда просто исчез и только спустя год связался с Майком. И позволил приехать. Но тогда он считал это правильным. Меньше всего ему хотелось, чтобы родители видели его состояние.

Ян услышал шум подъезжающей машины, и, повернувшись, увидел автомобиль Майка. Он плавно затормозил рядом с «бронко» Яна. Курт и Дора выглянули в окно. Малышка Дора радостно захлопала в ладоши. За эти последние недели Дора странным образом привязалась к Майку. Она болтала без умолку, рассказывая ему обо всем, что с ней произошло за день. Вкладывала ему в руку фломастеры и Майк с легкой паникой на лице принимался рисовать для девочки домики и деревья. А однажды Дора крепко на него обиделась, когда Майк отказался рисовать принцессу с короной на голове.

Брат пытался делать снисходительный вид, но Ян прекрасно видел, что он без ума от Доры. Сара же держалась в стороне. Хотя Майк неоднократно пытался вовлечь ее в их с Дорой забавы. Но Сара предпочитала общество Яна любому другому.

- Итак, все в сборе? - спросил Майк, легонько щелкнув Дору по носу и потрепав по волосам Курта. - Кто хочет поехать на красивой машине с дядей Майком, а не на этой развалюхе?

Желающая нашлась очень быстро. Дора энергично закивала, повторяя «Я, я» и подпрыгивая на месте от восторга. Она принялась упрашивать Сару пойти с ней, но малышка отказывалась. Тогда было решено, что с Майком поедут Дора и Саймон. А С Яном - Сара, Курт и Линда, которая продолжала прятаться в доме. Ян понимал, что она волнуется. Он и сам немного нервничал, и все же это было странно. Да и Майк осмотрев всех, вопросительно приподнял бровь.

- Где же Линда?

- Должна была уже выйти. Сейчас схожу за ней. Возможно, она решила, что и меня с нее достаточно. Да и ты в последнее время ошиваешься поблизости.

- Ну, можешь не рассчитывать, что я оставлю вас в покое. Да и мама теперь я думаю, тоже. Она послала меня проследить, чтобы вы приехали. Потому что тебе она не доверяет.

Ян усмехнулся. Но все же беспокойство разрасталось, и он решительно зашагал к дому. Без детских голосов дом был тихим. Ян вбежал по ступеням на второй этаж и подошел к спальне Линды и девочек, на ходу думая о том, что пора начинать готовить Линду к тому, что им надо будет построить дом побольше и понадежнее.

Легонько постучал.

- Линда? Все в порядке? Мне можно войти?

- Входи.

Ее голос заставил сердце Яна пропустить удар. Страх? Он давно не слышал в голосе Линды такой паники. Не медля ни секунды, он распахнул дверь и его ноги едва не подкосились от облегчения, когда он увидел ее, целую и невредимую, стоящую посередине комнаты. Но одного взгляда в глаза хватило, чтобы понять, что-то не так. Она испуганно смотрела на него и ее губы дрожали.

- Что…

- Прости. - тихо произнесла она. - Пожалуйста, прости.

Она была такая красивая. С огненно-золотистыми волосами, рассыпавшимися по плечам, обрамлявшими лицо с остреньким подбородком. С огромными, цвета шоколада глазами. Губами, которые он не уставал целовать. Веснушки четко выделялись на переносице и несколько расположились на щеках. Она поправилась, и ее формы округлились. Но самым круглым был живот, где находилась новая жизнь. Он четко выделялся под длинным трикотажным платьем.

Внешне с Линдой было все в порядке. Но в ее глазах было смятение. Ян двинулся к ней, пытаясь понять, в чем дело. Протянул руку и Линда нырнула в его объятия. Яну нравилось, как она охотно принимала их. А он любил обнимать ее.

- Что случилось?

Она хотела ответить, но вдруг ее тело напряглось, она застыла в его руках, прижала ладонь к животу и тихонько застонала. Яну не нужно было других объяснений. Его сердце, казалось, сделало кульбит в груди, остановилось, а потом загрохотало так, что его стук отдавался в ушах.

- Я не смогу… поехать. Я не… - она замолчала и всхлипнула. Потерлась щекой о его рубашку.

- Тише. Тише, Линда. Все хорошо. Не думай об этом. Давай, присядь. - Ян подвел ее к кровати, и, пытаясь не показать, как боится сам, помог ей устроиться на краю постели.

Он хотел отойти, чтобы… он сам не знал, зачем. Ему надо было всего пару минут, чтобы прийти в себя. Он не знал, что надо делать. Он не понимал, что должен сделать в первую очередь. Но Линда не позволила ему отстраниться. Она вцепилась в его руки, ища поддержки и защиты. И ее полный волнения и доверия взгляд привел Яна в чувство. Он понял, что именно сейчас она нуждается в нем как никогда.

Он присел на корточки перед Линдой и ее огромным животом. Положил обе свои ладони на эту округлость.

- Пора, да? Боже…

- Немного раньше положенного, но не критично. Сара и Дора тоже появились на две недели раньше.

Ян выдохнул, прикрыл глаза.

- Я люблю тебя, ты знаешь?

- И я тебя люблю.

- Тогда все будет хорошо. - уверенно произнес он, вовсе не чувствуя уверенности. -Тебе больно?

- Немного. Схватки пока редкие, и не такие сильные.

Ян почувствовал, как побледнел.

- Схватки… Боже мой! - его голос надломился. - Нам надо ехать в больницу. Тебе что-то нужно?

- Под кроватью, сумка. В ней все, что мне понадобится.

- Хорошо.

Он поднялся, достал из-под кровати сумку. Протянул Линде руку. И когда она вложила в них свои прохладные пальчики, легонько сжал, помогая ей подняться.

- Давай, милая. Я отвезу тебя. Возьмем машину Майка, в ней тебе будет удобнее.

- А дети?

- Побудут с Саймоном и Майком.

Боль снова заставила Линду застонать, и Ян обнял девушку, поддерживая. Она уткнулась лицом ему в плечо, пытаясь восстановить дыхание. А Ян не знал, чем ей помочь.

- Твои родители ждут нас. Они подумают…

- Они поймут. Мама уж точно. Как-никак она родила двух таких оболтусов, как мы с Майком. Не волнуйся, Линда. Ни о чем не думай, только о малыше и о себе. А обо всем остальном позабочусь я. Хорошо?

- Ты же поедешь со мной? Ты же не оставишь меня там одну?

- Нет, конечно. Я буду с тобой, милая.

На лестнице им пришлось снова остановиться, на этот раз схватка была сильнее, и чтобы прийти в себя Линде потребовалось чуть больше времени. Тогда Ян, безумно волнуясь за нее, повесил сумку на плечо, а Линду поднял на руки.

- Я такая тяжелая. - запротестовала она. - Зачем ты…

- Ты замечательная. - он поцеловал ее в макушку. - И я так хочу позаботиться о тебе. Не волнуйся, я держу тебя.

Но все же Яну пришлось спустить ее на пол, перед тем как выйти на улицу. Чтобы надеть на Линду плащ, а еще, чтобы не напугать детей. Яну пришлось приложить немало усилий, чтобы выглядеть беззаботным, когда подошел вместе с Линдой к машинам. Он объяснил Саймону, что случилось и тот, не теряя времени, увел детей в дом. Майк предложил сам отвезти их в больницу. Дорога не заняла много времени, но Линду мучили схватки. А потом она испуганно вскрикнула и расплакалась. У Яна сердце остановилось, а когда Линда виновато призналась, что у нее отошли воды, и она испортила сидение в машине, ему захотелось завыть.

Он страшно боялся того, что происходит и в то же время испытывал благоговейный трепет. А еще ему было жаль Линду, потому что она испытывала боль. Ему плевать было на машину, он купит брату другую, как только все закончится. О чем и сказал Линде. И в его голосе откуда-то взялось раздражение. Он подумал, что все только усугубил, и сильнее расстроил Линду. А она, почему-то, улыбнулась и погладила ладошкой по щеке. Он перехватил ее руку и поцеловал.

Он занес ее в больницу на руках, хоть Линда и твердила, что в этом нет необходимости. Но необходимость была. Ян боялся выпустить ее из рук. Он вздрагивал и испытывал почти физическую боль, когда Линда стонала от схваток, когда ее губы бледнели от боли. И его руки дрожали, когда он стирал выступавший на ее лбу пот. Стоило им войти в больницу и объяснить в чем дело, Линду усадили в кресло и увезли. Он смотрел ей вслед даже после того, как двери отделения за ней закрылись. Теперь и у него выступил холодный пот, и он обессиленно опустился на один из стульев, стоявших вдоль стены.

Он много раз вот так провожал взглядом жену, когда ее увозили после очередного кровотечения. А потом были опустошение и боль. И отчаяние в глазах женщины, потерявшей ребенка. И отчего-то сейчас ужас парализовал Яна, когда он представил, что такое может случиться с Линдой. Рациональной частью он понимал, что для страха нет оснований. Но прошлое основательно схватило его за горло.

Все о чем он мог думать, что если с Линдой и малышом что-то случится, то он сойдет с ума.

Подошел Майк и громко окликнул его. И посмотрев на брата, он понял, что уже какое-то время рядом с ним стоит регистратор и пытается узнать данные о Линде. Теперь Ян знал ее настоящую фамилию и возраст. И номер медицинской страховки. Но все это пришлось называть Майку. Потому что Ян был не в силах думать об этом.

- Линда не Мел, брат. - сев рядом, Майк похлопал Яна по плечу. - Подумай о том, через что она прошла. К тому же она мать двоих чудесных малышек. Она наверняка знает, что делать. Все пройдет хорошо, вот увидишь.

Ян не знал, откуда Майк догадался о его страхах, но это было не важно. Он был благодарен за поддержку. Они не унимали страх, но отзывались теплом в груди, позволяя вздохнуть. И Ян осознал, что ему сейчас легче от того, что брат рядом. И подумал, что возможно ему было бы легче и тогда, после смерти жены, если бы он позволил близким быть с ним.

- Я рад, что ты здесь, Майк. - честно признался Ян. - Ты всегда… Ты младше меня. А все это время присматривал за мной.

- Об этом и говорить не стоит. Ты мой брат. Мы должны присматривать друг за другом. И… я рад за тебя. Ты достоин такой женщины как Линда. И таких детей. Тебе повезло.

- Да. Ты прав. Спасибо, Майк.

А потом начались долгие часы ожидания. И каждая минута будто отнимала немного жизненных сил у Яна. Он хотел бы не представлять, Линду, мучающуюся от схваток, пытающуюся произвести на свет ребенка, и не мог. Он помнил, какая она хрупкая, какая уязвимая. Вспомнил об угрозе выкидыша на ранних сроках. Он вдруг вспомнил, какой испуганной она была. Он обещал, что будет рядом, а теперь сидит в коридоре, пока она там, среди чужих людей.

Он хотел жениться на ней до родов. Чтобы сделать ее окончательно своей. Тогда, может быть, сейчас смог бы быть там с ней, держать ее за руку. Он никогда не думал об этом. И когда его жена была беременна, Ян никогда не думал, что хотел бы присутствовать при родах. А теперь все бы отдал, чтобы ему позволили быть рядом с Линдой.

Когда прошло два часа, Майк принес ему кофе в бумажном стаканчике, но Ян не почувствовал вкуса. Напиток лишь обжог горло и оставил горький привкус на языке. Все попытки узнать о Линде проваливались. Единственное, что говорил персонал больницы, что когда станет что-то известно, ему сообщат. Его многие знали, это был маленький городок, к нему подходили, поздравляли. Мужчины шутливо сочувствовали. И только единственный человек знал, что ему нужно на самом деле. И поэтому Майк молча сидел рядом, ожидая новостей.

***

Яна все еще потряхивало от потрясения, когда час назад, доктор сообщил ему, что Линда родила мальчика. И что ему позволят увидеть их, когда маму и ребенка устроят в палате.

Майк поехал рассказать новости родителям и обещал заехать и проведать детей. А Ян, дождавшись разрешения, на негнущихся ногах отправился к палате Линды.

Он приоткрыл дверь и увидел ее. Линда лежала с закрытыми глазами. Темные круги усталости обозначились под закрытыми веками. Бледное лицо, заострившиеся скулы. Рыжие волосы были забраны в хвост, а их яркий цвет контрастировал с бледной кожей.

Ян подошел к кровати, и Линда открыла глаза. Улыбнулась, увидев его, чем перевернула ему душу.

- Привет. - сказал он, не зная, что можно говорить в этот особенный момент.

- Привет. - ее губы пересохли, и она облизала их.

- Как ты?

Ян не удержался и, присев на край ее кровати, протянул руку и погладил по волосам.

- Устала немного. А так все хорошо.

- Я волновался о тебе. - признался он.

- Я знаю. Но теперь все хорошо. Ты видел его, Ян? Видел моего мальчика? Он такой чудесный.

- Нашего мальчика. - поправил он и увидел, как повлажнели от слез глаза Линды. - Нет еще. Медсестра сказала, что его скоро принесут сюда. - он поймал пальцем слезинку, побежавшую по ее щеке. - Но и так уже уверен, что он действительно чудесный.

- Он рыжий.

- Рыжий? - засмеялся Ян, чувствуя, как в его груди нарастает что-то неизведанное. Такое огромное, что он испугался, не уместить в себе все эти чувства и эмоции. - Рыжий, как мама? Мне не терпится посмотреть. А пока… Линда…

Ян наклонился и осторожно коснулся губ Линды своими. А она легко обхватила его за шею и ответила на поцелуй.

Когда он отстранился, Линда прикрыла глаза.

- А вот и мы!

Они оба повернулись. В палату вошла медсестра, держа на руках младенца. Ян быстро встал, давая возможность той подойти к Линде. Но к его удивлению она шагнула прямо к нему.

- Ну, что? Познакомимся с папочкой?

- Что? - ошеломленно сказал Ян. - Я не могу. Я никогда…

- Ничего, у вас все получится. Давайте. Сложите руки и принимайте сына.

Ян будто со стороны наблюдал, как сложил руки у груди, и медсестра аккуратно вложила в них маленькое тельце. Как медленно она отошла, и заулыбалась, когда Ян в панике посмотрел на нее.

- Вот и чудесно! Расслабьтесь! Нам же не нужно, чтобы вы упали в обморок.

Она о чем-то начала переговариваться с Линдой. Кажется, что-то спрашивала про грудное кормление. И в это же время застилала пеленкой колыбельку рядом с кроватью Линды.

Ян застыл, боясь не то, что шевелиться, даже дышать. Он опустил взгляд на крохотного человечка на своих руках, и горло перехватило жестким спазмом. Вся его жизнь казалось, заключалась в этом моменте. В этой самой минуте, когда он держал на руках ребенка. От сознания того, что еще час назад он был внутри Линды, а теперь Ян держит его у своей груди, его пробирала дрожь.

Он не видел, как вышла медсестра, предварительно приподняв изголовье кровати Линды. И на какое-то время забыл о Линде, наблюдающей за ним. Видел только круглые щечки и крохотный носик, черные глазенки-пуговки. И рыжие волосики на голове. Крохотные пальчики на руках и миниатюрные ступни, в белых носочках. Младенец шевелился и кряхтел, двигал головкой и пах младенческим запахом. Неповторимым. Едва уловимым ароматом новой жизни.

Ян посмотрел на Линду и присев на кровать передал ей ребенка, которого она с жадностью прижала к груди. Держа ребенка одной рукой, она дернула завязки больничной сорочки, намереваясь покормить сына. Но тут бросила смущенный взгляд на Яна. А он не мог отвести глаз. Возможно, он должен был отвернуться, или вовсе выйти, дать возможность Линде покормить новорожденного. Но не мог. Он встретился с ней глазами и ждал ее ответа. Если она попросит, он уйдет. Но она не попросила. Отогнула край ворота и приложила ребенка к груди, помогая ему поймать сосок влажными ищущими губками. Это было так интимно, так волшебно.

- Я так люблю вас. - благоговейно прошептал Ян. - Так люблю. Мне кажется, что я не смогу этого вынести.

Он увидел потрясенный взгляд Линды и испугался, что сказал что-то не то. Но потом по ее щекам покатились слезы, и он понял, что они стали лишь отражением его собственных слез. Он провел ладонью по лицу, стирая влагу.

- Он действительно чудесный, наш сын.

- Наш сын? - словно не веря, переспросила Линда.

- Да. Наш с тобой сын.

- Ты, правда, так думаешь? Ты сможешь забыть, что он… что он не…

- Мне не нужно ничего забывать, любимая моя. Это мой сын. Как и ты - моя. И Саймон с Куртом мои сыновья. Дора и Сара мои дочери. Так и есть. И я люблю вас. Больше, чем мог себе когда-нибудь представить. Ты такая красивая сейчас. Никогда еще я не видел никого прекраснее.

Линда молчала какое-то время, наблюдая, как их сын жадно причмокивает, сося грудь. А, потом, не поднимая глаз заговорила.

- Знаешь. Я ведь никогда не любила. До тебя. Я вышла за Райана из-за жалости к его детям. И я… я не могу жалеть об этом. Не смотря на все, что он… сделал со мной. Потому что у меня нет никого дороже, чем мои дети. И… ты. Я люблю тебя. Я даже и не мечтала о таком. Я не думала, что смогу… А ты… ты появился и я полюбила тебя. Я даже знаю, когда это случилось. Когда я полюбила тебя, Ян. Я разбила чашку, и поранила руки. Ты помнишь? Я так испугалась тогда. А ты… Ты промывал порезы и успокаивал меня. Ты обещал, что все будет хорошо и что я в безопасности. И я поверила тебе… Только очень боялась.

- Меня?

- Нет. Вообще. Ты, наверное, не поймешь как это. Когда просто боишься. Не зависимо от того, что происходит. Этот страх - он внутри. В голове. Но в тот день я слышала тебя. И даже не осознавая это, поверила. Ты сказал, что не причинишь мне зла.

- Никогда.

- Я знаю. Я это знаю.

Они оба замолчали. Линда продолжала кормить сына, а Ян смотрел на них и снова едва сдерживал слезы.

Он подумал о Мел, и ему стало грустно. Ему было жаль, что она так и не смогла почувствовать это. Материнство. Что никогда не подержит на руках своего ребенка, не вдохнет его запах, не приложит к груди. Ему было жаль. Но уже не больно. Сожаление оставляло отпечаток в душе, но счастье было таким сильным, что этот след терялся, позволяя смотреть в будущее. Где он будет вместе со своей семьей.