Когда за окнами земля кружиться перестала, тогда Япония сама глазам моим предстала, спеша, усердствуя, молясь, и плача, и маня… Друзья мои, себя храня, молитесь за меня. Пойду пройдусь ночной порой на Гиндзу золотую, костер удачи распалю, свечу обид задую. Не зря я десять тысяч верст нащелкивал коня… Друзья мои, себя храня, молитесь за меня. То брызнет дождь, а то жара, а то туман, о Боже! Судьба на всех везде одна, знакомо все, все то же, как будто к дому я иду перед началом дня… Друзья мои, себя храня, молитесь за меня. Я так устал глядеть вперед с надеждой и опаской. Пора уж как-нибудь остыть от трепотни арбатской. Да, я москвич, и там мой дом, и сердце, и броня, но между тем, себя храня, молитесь за меня.