Я в Кёльне живу. Возле Копелева. В Собор захожу по утрам. Хватает еды мне и топлива, и мало трагедий и драм. Из этого, правда, не явствует, что сытостью я обольщен, и к людям, в их помыслы частные, мой въедливый взор обращен. А что в этих людях таинственных? И чем они нынче полны? И нет ли страстей в них воинственных, а может, уколов вины? Вот каменщик замер над кладкою, вот с площади выметен сор, и улицей, будто украдкою, задумчивый едет таксёр. Рабы философии будничной надежнее прячут улов, и дух круасанов из булочной привычен, дразнящ и здоров. Покуда пророки витийствуют и учат, как праведно жить, котомку фортуны единственную хотя б до крыльца дотащить. Как все-таки мало несхожего во всем, что вокруг наяву… – Ну как? – вопрошаю прохожего. – Да так, – отвечает, – живу. Весь город, как мальчик с обновочкой, с какою-то тайной в глазах… Здесь жили и Раечка с Левочкой — да нынче она в небесах.