Шестидесятники развенчивать усатого должны, и им для этого особые приказы не нужны: они и сами, словно кони боевые, и бьют копытами, пока еще живые. Ну а кому еще рассчитывать в той драке на успех? Не зря кровавые отметины видны на них на всех. Они хлебнули этих бед не понаслышке. Им все маячило – от высылки до вышки. Судьба велит шестидесятникам исполнить этот долг, и в этом их предназначение, особый смысл и толк. Ну а приказчики, влюбленные в деспота, пусть огрызаются – такая их работа. Шестидесятникам не кажется, что жизнь сгорела зря: они поставили на родину, короче говоря. Она, конечно, в суете о них забудет, но ведь одна она. Другой уже не будет.