Восемнадцатый год
3 января. Святки проходят при настоящей русской зиме. Морозы от 10 до 20 градусов. Сейчас вот, в полдень, задувает такая метелица, что свету Божьего не видно. С продовольствием еще хуже будет, — без заносов дело не обойдется. Писали до праздников, что в Петрограде свирепствовали такие метели, что остановилось трамвайное движение, а для расчистки улиц от сугробов введена всеобщая повинность, т. е. сами обыватели, будь то бывший тайный советник или просто конторщик, — должны вооружиться лопатами и метлами и бесплатно совершать такую работу, за которую простые рабочие получают теперь от 50 до 80 рублей в день…
Не хочется относиться к происходящему со всею серьезностью, ибо все «законодательство», все политические и общественные новости, при всей своей сложности и беспощадности, как-то, по существу, не серьезны. Думается, что все это ненадолго. Подумать только, что делается в России, если выхватить наудачу пять-шесть газетных новостей за один день!
1. В Москве Совет р. и с. депутатов образовал какую-то новую, «единую» власть исключительно из большевиков: Смидовича, Ломова, Муралова, Покровского, Усиевича, Игнатова, Рогова и Максимова.
2. Там же объявлено, что Председатель Московского революционного трибунала, т. е. «Верховный Московский судья», — Моисеев, оказался уголовным преступником (вором-рецидивистом).
3. Товарищ комиссара по министерству финансов (т. е. товарищ министра) Лапицкий арестован за пьянство и подозрение в мошенничестве, и арестован не какой-нибудь «контрреволюционной» властью, а своим же комиссаром-большевиком Роговым.
4. Некоторые командиры полков, получившие образование в академиях Генерального Штаба, боевые и усыпанные орденами, избраны по новым революционным правилам в ротные кашевары или в конюхи…
5. В Петрограде солдаты ворвались в здание Итальянского посольства и разгромили там винный погреб.
6. Была арестована в Петрограде Румынская миссия во главе с посланником Диаманди и только по требованию всего дипломатического корпуса, грозившего в полном составе покинуть Петроград, — Диаманди был освобожден из Петропавловской крепости, где пробыл целую ночь. Нарушены священные международные традиции, существовавшие между странами сотни лет. И нашим комиссарам хоть бы что: выпустить-то выпустили, но пригрозили, если румыны не освободят из-под ареста наших солдат (вероятно, правильно арестованных), то они еще и не то сделают с Румынской миссией. Одним словом — удержа нет, размахиваем дурацкими кулачищами направо и налево, ругаемся площадною бранью и ясно даем знать о «непрепятствовании нашему нраву».
Разве все это серьезно?
Несерьезно даже и то, что Австро-Германская делегация утруждает себя разговорами с нашей делегацией в Брест-Литовске… Серьезнее поступают японцы: по последним известиям, Владивосток занят ихними войсками. Командующий ими генерал потребовал от населения повиновения ему.
Предложение большевиков очистить от неприятельских войск Польшу, Курляндию и Литву и оккупированные острова Балтийского моря, конечно, категорически отклонено немцами. И это серьезно, а что будет в противовес этому, т. е. призыв в «священногвардейцы» изленившихся дезертиров и отбившихся от своей настоящей работы рабочих и составление из них какой-то грозной силы против несговорчивых немцев, это, конечно, в высшей степени несерьезно, но тем не менее крайне печально и безотрадно для бедной, в клочья разорванной и опошленной России.
4 января. Сегодня кроме «Социал-демократа» никаких газет не вышло, и будто бы не выйдут до 10 января. Почему — никто не знает. Все ждут опять нехороших событий. Оборони нас Господи!
† Умер мой сослуживец Людвиг Викентьевич Селицкий. Он служил у нас агентом в селе Кимрах и за время войны много потрудился в устроении там своих сородичей поляков-беженцев. Вечная ему память!
8 января. В Москве 5-го января была назначена мирная демонстрация в защиту Учредительного Собрания, но накануне еще — Муралов издал приказ разгонять демонстрантов даже вооруженной силой. Так оно и вышло — в собравшиеся толпы стреляли, где холостыми, где настоящими зарядами. Без кровопролития опять не обошлось, жертвы были, но откуда узнать — сколько их? выходили только «Социал-демократ» да «Известия с. и р. д.», а 7-го и сегодня и их не было.
По «Новой жизни» от 6-го числа видно, что Учредительное Собрание было открыто 5-го числа председателем Ц.И.К.с.с. и р.д. Свердловым, огласившим декларацию Совета народных комиссаров, которой требовалось признание их власти и утверждение декретов. Председателем Учредительного Собрания выбран В. М. Чернов, получивший 244 голоса, кандидатка большевиков № Спиридонова получила 163 голоса. Улицы, ведущие к Таврическому дворцу, были забаррикадированы и оцеплены. Мирные демонстрации в честь Учред. Собр. подвергались и там расстрелу со стороны красногвардейцев и советских войск. Убитых, по сведениям «Новой жизни», 15 чел., раненых около 100.
Об окончании 1-го заседания Учред. Собр. ничего пока неизвестно. «По техническим причинам мы не имеем возможности дать окончание заседания», так сказано в «Новой жизни». Вероятно, случилось самое скверное — Учред. Собр. разогнано, ибо там в большинстве оказались эсеры, признанные теперь тоже «контрреволюционерами».
Метко сказала в Петрограде солдатка старику-большевику, кричавшему против Учред. Собр.: «Ты, дед, шкурник, ибо теперь выгодно быть большевиком.»
Советами нар. комиссаров получены официальные сведения, что кроме японских крейсеров во Владивостокский порт вошел английский крейсер.
Учрежден еще какой-то «Чрезвычайный военный штаб» — «для защиты власти советов от всех покушений контрреволюционных сил». Начальником штаба Ф. Никонов.
В Москве вчера и сегодня ходят самые тягостные слухи о Петроградских событиях. Говорят об убийстве солдатами-большевиками Шингарева и Кокошкина. Говорят о том, что 5-го, 6-го, 7-го и сегодня в Петрограде стрельба, стычки и вообще грандиозная междуусобица. Ждут, что и в Москву перекинется этот ужас. Что делать? Да будет на все воля Божья!
9 января. † Действительно, Шингарев убит, и еще Кокошкин. Эти два бывших министра так много поработали для достижения того, чтобы русский народ был свободен, и вот сами пали жертвой от звериных рук освобожденных ими. И убиты не в Петропавловской тюрьме, а в больнице, убиты зверски — штыками и многочисленными выстрелами. Неужто убийцы были в своем уме? Если так, то потом они сойдут с ума, ибо нельзя поверить, что в их природе нет совершенно совести. С трагической кончиной Шингарева и Кокошкина кадеты лишились крупных и талантливых сил. Вечная память им! Да будут их предсмертные мучения вечным укоров политическим деятелям, добивающимся социализации мира вооруженной борьбой!
Также действительно, что жития Учредительного Собрания было только одна ночь… Оно закончилось в 5 часов утра 6-го января, а в 7 часов утра опубликован декрет о роспуске его. Самое собрание произошло в необычайной и крайне неприличной обстановке: 400 человек «публики» составляли исключительно большевики рабочие и солдаты, которые открыто грозили расстрелом и Церетели, и всем не нравящимся им ораторам. К утру подошел к председательской трибуне какой-то матрос и, хлопнув Чернова по плечу, предложил ему закончить заседание, «потому что караул устал»… Какой же караул нужен над избранниками Царя-народа?
В вышедших вчера и сегодня меньшевистских листках все-таки подчеркнуто, что Учредительное Собрание успело:
1/ Принять закон об отмене права собственности на землю в пределах Российской республики, 2/ обратиться к союзным с Россией державам с предложением приступить к совместному определению точных условий демократического мира, приемлемых для всех воюющих народов, и избрать из членов Учред. Собр. полномочную делегацию для переговоров о мире, 3/ объявить в России «Демократическую Федеративную республику».
В «Новой жизни» 7-го января напечатано, что в Петроградских больницах одного района находится более 200 раненых. Значит, там стреляли не на шутку…
Сегодня и там, и в Москве, не дай Бог, ожидается еще худшее. Объявлена демонстрация с лозунгом «За власть советов». Она рисуется «казенной», т. е. парадом солдат и красногвардейцев, всякие другие сборища («штатские») будут разгоняться всеми силами, т. е. пушками, пулеметами и ружьями. Вот сейчас, в 1 час дня, я сижу в конторе на Малой Лубянке и слышу уже такую стрельбу. Заглянул в окно, и по Малой Лубянке в панике бежит народ; видимо, его гонят с Лубянской площади. Да и не только «народ», но и солдаты, и красногвардейцы. Не поймешь, что делается… Не передрались ли уже солдаты с солдатами или красногвардейцы с красногвардейцами.
Собственно, сегодня эта демонстрация приурочена к годовщине 9 января 1905 года, когда рабочие шли к Зимнему дворцу, и расстреливались солдатами, тогда в такой же степени верными царю, как ныне Ленину.
На днях «Петроградский революционный трибунал» судил Пуришкевича как заговорщика и присудил его к 4-м годам принудительных общественных работ. На этом судьбище Пуришкевич и не оправдывал себя от приверженности к монархизму. Вообще своей душой не покривил. Речь его очень любопытна, но, к сожалению, длинна, и потому «увековечить» ее не могу.
Что же теперь будет дальше? Сколько времени ждали Учредительного Собрания и, несмотря на то, что оно в большинстве составилось из деятелей, по своим политическим убеждениям близко родственным к большевикам, все же оно признано «контрреволюционным», «буржуйским», и жалеть его нечего. Придется ждать всеисцеляющего времени, которое состарит и образумит «ветряную младость», остудит горячие головы и потихоньку разочарует «товарищей», очарованных сладкими речами Ленина, Троцкого и К°… Это будет неизбежно, но когда — чрез несколько месяцев, чрез несколько ли лет?.. И что теперь происходит в государственном строительстве: строится ли карточный дом, или на старом ветхом строении возводится грандиозная надстройка, которую не в состоянии выдержать на себе старое основание, или же тот фундамент, те устои попросту сейчас взрываются, разрушаются, чтобы дать место новой постройке, начатой заново, с самого фундамента.
…Как-никак, творится что-то необычайное, может быть, пробуют выстроить здание, начав его с верхнего этажа, а не с нижнего, и кто знает: может, оно так и нужно?!
Такому мелкому бытописателю, как я, не под силу «углубление» своего собственного критерия в происходящее историческое «действо», и мне больше всего хочется иногда отметить в своих записках что-нибудь «невеликое» — чисто житейское. Например, не могу утерпеть, чтобы не записать, что его величество Ленин-Ульянов присутствовал некоторое время в Учредительном собрании и в начале речи В. М. Чернова, продолжавшейся около 2-х часов, лег на полу в проходе около «ложи совета народных комиссаров» и так лежал до конца речи… Это сообщено «Новой жизнью», т. е. газетой Горького, который, как известно, шутить не любит.
В Москве и, я думаю, по всей теперь России завелись везде крепчайшие запоры, железные и деревянные ставни и, как в старину, в особенности для ночного времени, все так замкнуто, закрыто, заперто, нелюдимо, темно, что даже жуть берет… Впрочем, есть разница со стариной — тогда были верные сторожа, постукивающие в доски или дававшие знать о себе трещотками, а теперь их не слыхать и если они где есть — то сидят себе тоже за крепкими затворами и самое большое — опрашивают запоздавшего обывателя, свой ли он, и если «чужой», то ни за что его во двор или в крыльцо не пустят до утра.
Вообще зажили крепко, но тем не менее разбойных нападений такая масса, что всех выдающихся даже и не перечислить.
В Петрограде созывается «Всероссийский съезд анархистов» и одним из вопросов там будет: «об экспроприациях», т. е. дело клонится к тому, чтобы этот промысл был, так сказать, узаконен и неподсуден. И это, ко всеобщему ужасу, не анекдот: «Новая жизнь» отмечает, что в Петрограде много солдат уже не удовлетворяется программой большевиков и охотно слушает анархистские рацеи, а в Гельсингфорсе будто бы над морским матросским собранием уже реет черный флаг, эмблема власти анархистов. Ох уж эти матросы, эта «краса русской революции»! Кто были их отцы и матери? — неужто и у тех уже не было ничего святого в душе? Трудно поверить, что на службе морю непременно теряется вера в Бога. Напротив, там Божий промысл явленнее, чем на земле, не знающей таких стихийных бедствий, как море. Почему же они такие атеисты?..
12 января. Вчера и «буржуйные» газеты вышли. Попробую передать вкратце все самое важное, что есть в них и в «большевицких» газетах за последние дни. Начну с последних, т. е. с «Известий р.с. и к. д.». Они теперь печатаются в реквизированной типографии закрытого «русского слова» и по внешности — совсем «Русское слово». Во-первых, воззвание президиума советов «Всем!», где сказано, что «рудневцы и другие буржуазные партии и группы, уцелевшие остатки белой гвардии и контрреволюционного офицерства, не успевшие переправиться к Каледину… вооружились чем могли и расстреливали 9-го января шествие рабочих и солдат. На всех почти площадях и улицах шествие демонстрации было встречено обстрелом из домов и с крыш… Совет предпримет все, чтобы совершенно разоружить буржуазию, вырвать у нее всякую возможность нападать на рабочий класс… Пусть рабочий класс найдет в себе силы подготовиться к организованному отпору буржуазии. Буржуазия хочет гражданской войны в самых острых ее формах. Мы будем вести ее так, что навсегда отобьем у буржуазии всякое желание нападать на рабочих. Пусть усилит рабочий класс свою армию… Пусть будет готов рабочий класс во всякую минуту выступить, как один, против буржуазии.»
Дальше — ликующая рецензия об открытии 3-го Всероссийского съезда Советов р. с. и к. д. Это было в несчастном Таврическом дворце 10 января. Собралось 625 членов (почти все большевики). В заседании выступили с приветственными речами и иностранные социалисты — Платтен, Ниссе, Репштейн, Вильямс и Ри. Их, речи перемежались пением и музыкальным исполнением «Интернационала». Председатель от Украинского с.р. и с.д. Затомский рассказал, что у них теперь две рады, и похвалился, что вторая — социалистическая — победоносно сметает первую, буржуазную. Большой успех имел матрос Железняков, тот самый, который требовал, чтобы Учредительное Собрание разошлось. Он оказался «начальником охраны Таврического дворца». Парень очень решительный — пообещал умереть на своем посту, но не пустить назад Учредительное Собрание.
Убийц Шингарева и Кокошкина предписано во что бы то ни стало разыскать и предать суду. Бедный А. И. Шингарев и Ф. Ф. Кокошкин были серьезно больны и, кажется, сами большевики возмущены таким концом. Шингарев недавно овдовел и оставил 5 человек детей безо всяких средств. Вот вам и «буржуй»! Слава Богу, умерщвление их обошлось без штыков. Они убиты несколькими выстрелами. Еще раз помянем их со всею душевной скорбью. Да будут они небожителями!
Мирные переговоры опять прервались. Троцкий вернулся в Петроград.
В Австрии будто бы началось серьезное революционное движение. Большевики не на шутку ждут, что революция охватит своим пожаром весь мир. По «Известиям», 9 января в Москве вышли на улицу не менее 200.000 демонстрантов. Пусть так, но это уж не так грандиозно, как в былые времена, когда революционное единство подсчитывалось для Москвы чуть ли не в миллионах людей. Убитых и раненых «Известия» насчитывают не более 30 чел. Ну что же? Что так мало — тому всякий порадуется, и даже самый заядлый буржуй. Зачем же тогда писать такие страшные воззвания к борьбе с буржуями? Теперь посмотрим, что пишут «буржуи», хотя бы в одном «Утре России»: «Нет слов для того, чтобы выразить весь ужас, весь кровавый кошмар совершившегося. Дикий, бессмысленный расстрел мирной и безоружной демонстрации 5-го января в Москве, такой же расстрел в Петрограде, заранее спровоцированное и психологически подготовленное зверское убийство Кокошкина и Шингарева, сплошное систематическое издевательство над Учредительным Собранием с ружьями и револьверами ворвавшихся туда диких банд, натравленных на депутатов», и т. д…
Немцы сказали Троцкому, что если делегация не согласится на их условия, то ими «через неделю будет занят Ревель».
Большевик Бухарин в заседании Учредительного Собрания заявил: «Пускай господствующие классы и их прихлебатели дрожат пред коммунистической революцией. Пролетариям в ней терять нечего, приобретут же они весь мир.»
Члены Учредительного Собрания скрываются, т. к. начались их аресты.
Знаменитые «Гебен» и «Бреслау» наконец попались в лапы англичанам. Они пытались пройти из Дарданелл в Средиземное море, но наткнулись на мины. «Бреслау» затонул, а «Гебен» выбросился на берег и разрушен бомбами с английских гидроаэропланов.
5-го января во время уличных демонстраций случайно ранен сам М. Горький. «Что посеешь, то и пожнешь». (Это я говорю.)
О демонстрации 9-го января «Утро России» сообщает, между прочим, «панику усилили конные милиционеры, которые с криком «стреляют, спасайся!» соскакивали с лошадей и бежали в подъезды домов. Лошади без всадников мчались вместе с бежавшим народом… Появились толпы бегущих солдат и красногвардейцев с винтовками и без винтовок, со свернутыми знаменами… Первой поддалась панике Красная гвардия, среди которой имеется много подростков. Эти подростки испугались стрельбы и открыли беспорядочный огонь… Паника, охватившая манифестантов, была страшная. Красногвардейцы, солдаты и рабочие лавинами текли по проездам и переулкам, с обезумевшими лицами. Женщины плакали. Слышались проклятия по адресу манифестантов.» Один из таких эпизодов я видел на Малой Лубянке и, грешный человек, подумал: «А что если бы в Москву вдруг заявился эскадрон немецких гусар, что осталось бы от наших великих революционных завоеваний!?»
Бонч-Бруевич телеграфирует Крыленке, что на Западном фронте осталось на версту только 160 штыков. Остальные, стало быть, разбежались по домам, по сухаревкам, по советским заседаниям и автомобильным экспедициям. На фронтах товарищи-солдаты уже заторговали лошадями, пушками и пулеметами. Румыны приступили к захвату Бессарабии. Русские наступают на Яссы, румыны на Кишинев. Сам черт не поймет, что делается!
Казаки воюют с большевиками за рудники. Украинцы за Полтаву, Житомир и многие другие места. Трудно даже разобраться, кто кого одолевает и где идут бои. А в Екатеринославе будто бы большевики обложили состоятельных лиц на 3 млн. рублей, и требуют сбора их в трехдневный срок. В Одессе комиссары союза моряков и торгового флота объявили о национализации флота и в управление пароходствами посадили своих комиссаров, а кассы опечатали. Доберутся, значит, и до Волги, а в частности и до Москвы. Как бы вот «не опечатали» эти записки, единственное, кажется, мое состояние.
Вон он какой, Железняков-то! «Мы, — заявил он, — чтобы вконец сломить сопротивление противников Советской власти, готовы расстрелять не единицы, не сотни, а тысячи, если же понадобится, то и миллионы.» Товарищ Абрам! Уступи свое место Железнякову!
Троцкий в своей ответной речи на 3-м съезде Советов представителям иностранных социалистов обмолвился насчет Учредительного Собрания, что оно «было бы упразднительное, а не учредительное собрание».
Оренбургские казаки под предводительством Дутова, если верить «Утру России», выбивают большевиков из края.
В Владикавказе, в Грозном и вообще в этой округе забирают власть в руки чеченцы и гонят оттуда русских без различия партийности. Погоня против «погон» идет вовсю. Муралов приказывает всем солдатам следить за этим важным делом и срывать офицерские и чиновничьи погоны, и, кроме того, «предоставляет такое же право и всему гражданскому населению». На что на другое, а на такое скверное дело у нас найдутся палачи и в «гражданском населении».
15 января. Несколько дней стоит теплая погода (выше нуля на 1–2°) и, Боже мой, что делается на улицах! Такой грязи, таких ухабов, таких ям, такого безобразия даже на центральных московских улицах — я не видывал во всю жизнь не только в Москве, но и в провинциальных городах. Пешеходы осторожно пробираются по мостовым, совершенно игнорируя тротуары, доверять которым действительно невозможно, и ругательски ругают «свободу», приписывая только ей такое безобразие. Пожалуй, на этом партийных разногласий не будет.
В «наших газетах» на разные манеры пишется все об одном, что «все меньше и меньше остается от того государственного организма, который еще год тому назад назывался Россией. Одна за другой откалываются от этого одряхлевшего организма частицы. Первой откололась Финляндия, объявившая себя независимым государством. Ныне ее примеру последовала Украина.»
Учредительное Собрание, как и упраздненные большевиками городские думы, барахтается еще, заявляя, что оно живо. Чернов объявляет «всем гражданам России», что «Учредительное собрание, разогнанное штыками насильников и поставленное под самосуд, не умерло. Оно будет жить до тех пор, пока не выполнит великих задач, возложенных на него избравшим его народом… По призыву своего председателя, в день, указанный им, Учредительное Собрание вновь соберется, чтобы продолжать свою работу.» К этому обращению подписались кроме Чернова и секретаря собрания Вишняка 266 депутатов.
В Финляндии русские солдаты вмешиваются в управление страной, и отсюда — кровопролитные беспорядки на станциях Райвола, Мустамяки, Териоки и в Выборге. Сенат требует вывода русских войск.
А в это время «российский конвент», т. е. 3-й съезд Советов рабочих и солдатских депутатов упивается речами своих вождей, распевает свой «Интернационал» и грозит гибелью «буржуям». Так, например, Ленин восклицает: «Мы ничего не регламентировали, но добились того, что буржуазный эксплуатирующий класс чувствует себя в осаде, и эта осада продолжится до тех пор, пока буржуазия не будет вынуждена сдаться и капитулировать или погибнуть!» Меньшевик Абрамович в своей речи заметил, что большевики и его повесят, Ленин острит по этому поводу: «Я невольно, — говорит, — подумал про себя: не надейтесь — не так вы сильны! Смешны вы очень, чтобы применять к вам такие меры!» В конце этой речи Ленин сообщил реально неприятное для своих супротивников: будто бы петроградские банковские служащие предлагают уже начать переговоры о вступлении в должность в полном подчинении советской власти.
Спиридонова не отстает от воинствующего Ленина и говорит, что «пред нами дилемма: или нас задушат, или мы должны беспощадно сметать с пути все препятствия».
А Троцкий признался, что германцы согласны очистить наши 15.000 кв. верст, но хотят удержать за собой 200.000 кв. верст.
По последним известиям, Кишинев занят румынскими войсками. Русские части разоружаются. На Нижнем Дунае идут ожесточенные бои большевиков с румынами. Обстреливается Галац.
Украинская делегация накануне заключения самостоятельного мира с Австрией и Германией.
В петроградских газетах пишут, что в Москве 9-го числа пострадало от стрельбы 300–500 чел.
16 января. Сегодня вышло «Русское слово» под новым заголовком «Новое слово». Газета напечатана уже не в своей типографии, а у Мамонтовых, и размером куда меньше старых выпусков. Передовицы самые печальные, известия тоже безотрадные.
Совет народных комиссаров постановил:
1. Все дипломатические сношения с Румынией прерываются, Румынское посольство и все вообще агенты румынской власти высылаются за границу кратчайшим путем.
2. Золотой фонд Румынии (на сумму 1.207.000.000 руб.), хранящийся в Москве, объявляется неприкосновенным для румынской олигархии. Советская власть берет на себя ответственность этого фонда и передаст его в руки румынского народа.
3. Восставший против революции бывший главнокомандующий Румынским фронтом Щербачев объявляется врагом народа и ставится вне закона.
Троцкий уверен, что «румынская армия не будет сражаться с русскими солдатами, а направит острие своих штыков против румынской олигархии».
А что если и на тех, и на других, товарищ? Ведь нам не известно, кто солонее пришелся на вкус румынам: свои самодержцы или наши.
С 15-го января по постановлению Совета комиссаров вводится казенная монополия торговли золотом во всех видах, кроме изделий из золота. Предприятия по добыче золота обязаны сдавать его в казну по 32 р. за золотник. Изделия из золота весом более 16-ти золотников и золото в сыром виде, где бы оно ни находилось, должно до 15-го февраля быть передано в казну, и за него уплатят по 32 р., а непредставленное будет конфисковываться без вознаграждения.
Дело идет к содранию риз со святых икон. Почин уже есть: министерство призрения в лице госпожи Коллонтай (на днях сочетавшейся новым «гражданским» браком с тоже министром-матросом Дыбенко) заняло Александро-Невскую Лавру и выселяет оттуда монашествующую братию.
Погода не изменяется, а потому московские дороги и пути с каждым часом изменяются к худшему. Прямо опасно ходить: того и гляди ногу сломаешь или башку расшибешь. Такова жизнь московского обывателя, и особенно плохо нам, «буржуям»; автомобили возят только сановных товарищей (посмотришь — едет в нем солдатская шинель, а кто в ней — главнокомандующий какой-нибудь, командир ли полка или просто жулик-экспроприатор — конечно, не узнаешь), на трамваи тоже не попадешь — там полное солдатское засилье. Остаются извозчики, но их не так много, да и доступны они не всем. Трехверстное расстояние не меньше 10 руб., и куда бы вы ни поехали, кратчайшим расстоянием, — за что, бывало, платили двугривенный — теперь давай трешницу. Одним словом, худо со всех сторон. Многое множество людей совершенно искренне вздыхают теперь со словами: «лучше бы умереть!»
18 января. Финляндское буржуазное правительство низвергнуто, и там составился «совет народных уполномоченных» под председательством социал-демократа Маннера. Совет подчинен «главному совету рабочих». Ленин послал по поводу этого приветственную телеграмму.
Объявлена с 25 января демобилизация призывов 1904, 1905 по 1907 г. Одним словом, кому исполнилось 31 год, тех с военной службы увольняют.
В Петрограде арестовано несколько купцов гостиного двора за невзнос штрафа в 900.000 р. (за неуборку снега), и бедные богачи, из коих Карбасникову уже 70 лет, работают под командой красногвардейцев на улицах по сколке снега. По поводу французской революции сказано: «Цель демократии — добродетель, а средство ее — ужас!» По поводу нашей можно сказать, что и цель, и средства — все ужас!
Дневник московских происшествий за одно число: грабежей и краж наличными деньгами и вещами на 396.575 р., вооруженных налетов на частные квартиры — 7, вооруженных нападений на отдельных лиц, проезжавших и проходивших по улицам, — 5, угнан автомобиль, у другого сняты колеса, найдено два автомобиля, брошенных грабителями; увезено и унесено: на 100.000 мануфактуры, на 10.000 окороков, 10 ящиков ваксы, несколько ящиков ниток, 400 шт. хлебов, украдена масса паспортов, сняты с прохожих брильянтовые серьги, 3 золотых перстня, трое золотых часов, несколько пальто и шапка, расстреляно на улице два подозрительных лица, на Никитской улице была перестрелка из револьверов и винтовок, совершено крупное мошенничество, украдено 32.000 жалования милиционеров и т. д. и т. д. — и все это за один день! А сколько было незарегистрированных грабежей, краж и выстрелов, и не сочтешь, конечно, и это за такой день, когда обыкновенно говоришь, прочитавши газету, — «так, ничего особенного». Большевики забирают в свои руки и Киев и Одессу. Вообще, они теперь для внутренних «врагов» сила сильная, настойчивая, трудно с ними бороться и украинцам, и казакам, и так называемым «юнкерам». Пока «на ихней улице праздник».
20 января. По «Известиям…» в Берлине бастует 500.000 рабочих, в Рейнской области всеобщая забастовка, и вообще по всей стране революционное движение развивается. В Берлине образовался тоже совет р. и с. д. и выдвинул требование всеобщего демократического мира, всеобщего избирательного права, освобождения арестованных рабочих и их вождей и реорганизации распределения продуктов. Либкнехт освобожден от тюремного заключения.
Третий всероссийский съезд СРКД закрылся. Все декреты народных комиссаров он утвердил, а их самих признал не только временным, но — постоянным правительством. На закрытии опять был оркестр. «Интернационал» и «Марсельеза» повторялись многократно. Послесловие, конечно, сказал Ленин. По его словам, «Украина теперь верный друг Советской республики. Буржуазная рада свергнута, и на Украине власть перешла к Советам… Казаческая трудовая масса энергично борется с Калединым. В Финляндии началось освобождение трудящегося класса. Буржуазная белая гвардия выступила против рабочих, но финляндская буржуазия уже навсегда погибла… И мы видим, что мировая социалистическая республика растет. Недалеко ее торжество, когда победа трудящихся будет достигнута и социалистический переворот произойдет во всех странах. Буржуазия будет свергнута навсегда.»
Немцы сделали налет на аэропланах на Париж, и при этом убито 36 чел. и ранено 190 чел.
Итальянцы на плоскогорьи Ассиаго повели наступление, и как будто — успешно.
Патриарх «Московский и всея России» Тихон обратился «ко всем чадам православной Церкви российской» с посланием, начинающимся текстом из Апостола (Гал. 1,4): «Да избавит нас Господь от настоящего века лукавого». В нем он запрещает творящим «кровавые расправы» приступать к Тайнам Христовым, анафемствует их, если они по рождению своему принадлежат к Церкви православной, а «верных чад православной Церкви Христовой» заклинает не вступать с ними в какое-либо общение. В послании говорится, что обряды крещения, брачные «открыто объявляются ненужными, излишними. Святые храмы подвергаются разрушению, ограблению и кощунственному оскорблению. Обители святые (Александро-Невская и Почаевская) захватываются безбожными властелинами тьмы века сего и объявляются каким-то якобы народным достоянием.» Послание заканчивается призывом всем встать в защиту оскорбляемой и угнетаемой ныне Церкви и «если нужно будет, и пострадать за дело Христово».
То, что творят сейчас солдаты, при всей своей малоразвитости будто бы сознательно уразумевшие безнравственность войн и ненужность религий, — не явилось бы в таком всесокрушающем масштабе, если бы Милюков и К° были подальновиднее. Я уже говорил на этих страницах, что кадетская воинственность, даже после свержения царя требовавшая от солдат, чтобы они завоевали России Константинополь, приведет к отвращению масс от кадетской платформы, но не отметил, что кадеты все время свысока посматривали на русскую религию. Для них «попы», монастыри и все сопричастное с ними было ненужным, вредным, безнравственным и разоряющим народ. Теперь они спохватились уже, поняв, какую огромную силу они подточили, или «срыли», как это было пред войной в отношении крепостей, «срытых» в русской Польше по совету Вильгельма. Как бы пригодились теперь кадетам приверженцы церкви, но их (считая и себя в числе таковых), к глубокому прискорбию, осталось так мало. За последнее 15-летие было как-то стыдно рассказывать, что я, мол, хожу в церковь, говею, крещусь на церковь, люблю церковное пение и т. д., «черносотенником» считали за это. А вот все эти дни и в «Русск. ведом.» и в «Утре России» и в других «буржуазных» газетах уже запестрели статьи, что церковные деятели могли бы и должны вступить в защиту разрушаемой жизни, против анархии, против безверия и проч. Выходит, «что имеем — не храним, потерявши — плачем».
«Новая жизнь» по поводу работ 3-го съезда Советов говорит, что члены съезда не пытались иметь свое собственное суждение, не проявляли признаков инициативы и просто ставили свои штемпеля на готовых решениях, принятых за кулисами небольшой группой петербургских лидеров, а мандаты членов Совета составлялись по указке этой группы. Значит, на съезде не было и оппозиции. Где же плоды «всеобщего избирательного закона»? А Максим Горький там же говорит: «Г.г. народные комиссары совершенно не понимают того факта, что, когда они возглашают лозунги «социальной» революции, — духовно и физически измученный народ переводит эти лозунги на свой язык несколькими краткими словами: «Громи, грабь, разрушай…»
И разрушает редкие гнезда сельскохозяйственной культуры в России, разрушает города Персии, ее виноградники, фруктовые сады, даже оросительную систему, разрушают все и всюду. А когда народные комиссары слишком красноречиво и панически кричат о необходимости борьбы с «буржуем», темная масса понимает это как прямой призыв к убийствам, что она доказала.»
23 января. Вчера был с одним приятелем в ресторане средней руки. Пришлось познакомиться вот с какими ценами: тарелка ухи из судака — 3 р. 25 к., огурец соленый — 60 к. штука, кусок говяжьего студня (0,5 порции) — 3 р. 25 к. и полбутылки спирта, разведенного на 2/3 водой, — 25 р.
Арестован бывший военный министр Верховский.
† При занятии Александро-Невской лавры убит протоиерей Скипетров. Все эти печальные церковные события возбудили в петроградской массе народа религиозный подъем. В Лавре красногвардейцы чуть-чуть не были растерзаны громадной толпой, сбежавшейся к Лавре по набатному звону. В воскресенье 21 января был организован из всех петроградских церквей крестный ход в Лавру. Газеты насчитывают участников чуть не полмиллиона. Однако такая «оппозиция» ныне царствующему классу нисколько их не напугала. Сегодня напечатан декрет Совета Народных Ком. об отделении Церкви от государства. «Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой… Никто не может, ссылаясь на свои религиозные воззрения, уклоняться от исполнения своих гражданских обязанностей… Преподавание религиозных вероучений во всех учебных заведениях не допускается… Никакие церковные и религиозные общества не имеют права обладать собственностью, прав юридического лица они не имеют. Все имущество их объявляется народным достоянием.»
25 января. По российским деревням рассылаются особые агитаторы, которые должны упрашивать, чтобы рабочие и крестьяне записывались в «красную армию» (таковая учреждается взамен старой, существовавшей по принципу всеобщей воинской повинности. Теперь армия будет только «добровольческая» с жалованием солдату 50 р. в месяц и с полным содержанием его и его семьи за счет казны). Так вот, этим агитаторам Ленин говорил напутственную речь, в которой между прочим сообщил, что на 1918 г. доходы государственные будут равняться 8 млрд., а расходы 28 млрд. Чтобы «вытащить эту государственную телегу, которую царская власть погрузила в болото», по мнению Ленина, надо вести внутреннюю войну, т. е. большевики теперь открыто благословляются «грабить награбленное».
Закрыта газета «Утро России» (газета Рябушинского), а на ж.д. московских вокзалах воспрещена продажа всяких других газет, кроме социал-демократических. Веду «умную» переписку с приятелем своим П. А. Олениным и вот сегодня, между прочим, написал ему: «Не пора ли все эти контроли, карточки, продовольственные, хлопковые, водные и иные комитеты и всякие «центропыли», «центрохамы», «центронадувалы» отменить, закрыть, распустить. Целые века жаловались на засилье бюрократизма, а сами того не замечаем, что сейчас этот аппарат удвоен, если не утроен. И столько народных денег он пожирает! Теперь о чем все, от «Смольного» до «Домостроя», мечтают наипервейше: чтобы все были сыты. И так оно будет быстро, чудесно и легко, если «распределению производства» дать полную свободу, т. е. возродить конкуренцию, а она, как известно вам, ученым людям, — «рычаг народного благосостояния». От конкуренции вылетали в трубу купцы, капиталисты то есть, а жизнь была дешевле. Конечно, не мне, заурядному мозгляку, развивать такую великую мысль, но она должна теперь сверлить мозги мудрецов нашего времени. Вообще, надо искать спасения не в прописях, не в хрестоматиях, не в катехизисах, а в простой человеческой сметке. Чем проще мысль, тем она, вероятно, благотворнее. Иглы у ежа, хвост у петуха, Смирновская № 40, соловьиное майское пение, платье Покэна, Самолетский «Добрыня Никитич» — вещи, безусловно, приятные, но ведь они от конкуренции, а не от карточек, а карточки не от недостатка производств, а от перепроизводства комитетов.»
27 января. Объявлена реформа календаря в таком виде: «Первый день после 31 января с/г считать не 1-м февраля, а 14-м, второй день считать 15-м» и т. д.
Декреты: 1. Акционерные капиталы бывших частных банков переходят к Российской республике на основах полной конфискации.
2. Все банковские акции аннулируются, и всякие выплаты дивидентов по ним безусловно прекращаются.
3. Все судоходные предприятия, принадлежащие акционерным обществам, паевым товариществам, торговым домам, и единоличные предприятия со всем движимым и недвижимым имуществом, активом и пассивом, объявляются национальной неделимой собственностью советской республики.
Последний декрет меня очень близко касается. Я так же, как и бедный мой Леля, «бывший» офицер, — могу в один момент потерять все, что заслужил за 19 лет своей службы московским агентом в 1899 г. у О/бщест/ва «А. А. Зевеке», в 1900–1907 у П/ароходств/а М. К. Катиной, в 1908–1909 у О-ва «Русь», в 1910 у О-ва «Кавказ и Меркурий» и с 1-го февраля 1911 г. по настоящий день у О-ва «Самолет». Меня не сегодня-завтра может сместить какой-нибудь «товарищ» в виде комиссара, матроса или масленщика, т. е. и я моментально лишусь если не «генеральского», то «штаб-офицерского» по своей должности звания и буду рядовым конторщиком или приказчиком, если только меня оставят на привычной мне службе и если я сам, по нужде, спущусь до такого положения, в котором был тому назад 35 лет в начале своей «карьеры». Божья воля! Ведь это все-таки не так уж обидно, как какому-нибудь генерал-адъютанту с георгиями и с разными лентами, бантами, мечами и шашками «за храбрость» снять весь этот блеск и идти в какой-нибудь «домовой комитет» проситься в управители дома.
В «Новом слове» пишут, что румыны завладели всей Бессарабией и утвердились в Бендерах и Кишиневе. Тут же сообщают, что готовится новый декрет об аннулировании государственных займов, и о том, что бывшие министры Коновалов, Кишкин, Терещенко, Смирнов и Бернацкий наконец освобождены из Петропавловской крепости на поруки членов политического «Красного креста».
Разрабатывается декрет о монополизации страхового дела. Все активы и капиталы страховых обществ конфискуются в пользу государства. На брильянты хотят ввести налог в размере 20 % стоимости драгоценных камней.
Почти все волостные земства разогнаны большевицкой властью; по-видимому, начинается полная ликвидация Земства.
Если верить «Новому слову», то выходит, что Каледин отстранился от командования казаками и «юнкерами», потому что хотел охранять от большевиков свой Дон, а за это дело взялся теперь Алексеев, будто бы 26-го числа занял уже Воронеж и туда, помимо регулярного войска, «вошло несколько десятков тысяч крестьян, присоединившихся к Алексееву во время его похода из Ростова на Воронеж. Они вооружены вилами, граблями, ломами и топорами»… Что делается у нас на Руси! Прямо «пугачевщина»! Я как раз перечитал пушкинскую историю пугачевского бунта и смотрю в нее, как в зеркало настоящих событий. Одни указы Пугачева столько таят в себе такого творческого материала, который переработался теперь в «декреты народных комиссаров». А Советы думают, что кладезь их премудрости от Маркса!
28 января. Вчера за всенощными бдениями, а также сегодня во время обеден в православных храмах Москвы читались воззвания Патриарха и Церковного Собора и говорились проповеди по поводу начинающихся гонений советской власти на Церковь. Многие исповедовались и причащались, чтобы сегодня закончить это религиозное торжество участием во всенародном крестном ходе из всех московских православных церквей на Красную площадь. Грешный человек — я в церкви ни вчера, ни сегодня не был, но на крестный ход пошел вместе с дочерью и без лицемерий говорю, что не из любопытства, а по душевному побуждению — погрустить и молитвенно вздохнуть в единении с верующими, — погрустить и вздохнуть об угнетении нашей Церкви. Дорогою к Красной площади видел множество наклеенных свеженьких объявлений Совета РСД «Ко всем гражданам». Там сказано, что крестному ходу «они» не помешают, но разъясняется «сознательным солдатам, рабочим и крестьянам», что «великая русская революция разрушает до основания все виды рабства» и отбирает у попов монастырское и церковное землевладение, состоящее будто из 2-х млн. десятин. Духовенство, мол, было потатчиком и крепостного права и расстрелов и вешаний, а также распутинских кощунствований, войны и т. д. Заканчивается это новое произведение советского президиума: не идти на это церковное торжество вместе с «помещиками, капиталистами и их прислужниками», которые восстали «на защиту богатств, имений, земель, жалования в 200 тысяч руб. митрополитам, миллионов, накопленных в монастырской казне, сытой, спокойной и бездельной жизни сотен тысяч праздных и богатых людей». Последние суммирования так же преувеличены, как и в былых выпадах кадетов против «попов». Однако участниками этого церковного протеста, т. е. сегодняшнего Крестного хода, в большинстве, я думаю, были теперь именно кадеты. «Не плюй в воду, пригодится воды напиться»… Приближаясь к Красной площади, я примкнул к одной из бесчисленных процессий и так дошел до Лобного места, где, в первом часу дня Патриарх отслужил молебен. В ожидании его выхода из Спасских ворот, в предшествии многочисленных хоругвей, икон и сонма духовенства, на Красной площади (как и в пути до нее, и по окончании крестного хода, в пути по церквам) духовенством и народом распевались разные песнопения и между прочим «Христос Воскресе». Все чувствовали себя, безусловно, благоговейно, но вместе с тем и нервно. Как завидят какого-нибудь сорванца из той породы, которая так свирепствовала в срывании погон с «униженных и оскорбленных» офицеров и чиновников, как завидят его, демонстративно идущего чрез толпу в шапке, то возбужденно кричали все «снять шапку!». На этой почве были, должно быть, пререкания, и толпа то и дело шарахалась в разные стороны, ожидая, что эти шапочные товарищи будут стрелять.
В общем, народу для Красной площади вполне достаточно, но все-таки это была далеко не вся Москва. И не только мало было простого народа и солдат, не много было и «капиталистов и помещиков», и были, стало быть, в подавляющем количестве «их прислужники», вроде меня, да богобоязненные кухарки и мастеровые старого типа. Вот наше русское несчастье: неуменье объединиться в чем-нибудь отменно-благородном. Либо боимся, либо сидим дома, потому, мол, «моя хата с краю».
Кажется, что революционная вспышка в Германии, в Австрии и вообще за границей — начинает угасать. Даже «Известия» уже намекают на это. Там же сегодня напечатана телеграмма «главнок. восточным против Киевской Рады фронтом тов. Муравьева» следующего содержания: «После пятидневных ожесточенных боев сегодня окончательно овладел г. Киевом. Успел уже сформировать революционный комитет.» И по «Известиям» выходит, что генерал Алексеев около Воронежа потерпел поражение. А по «Новому слову» большевики терпят поражение в Финляндии, на Дону и в Минской и Могилевской губерниях, в которых против большевиков пошли польские легионы. Черт знает кому верить!
30 января. День величайших сюрпризов в мировой жизни и в моей личной. Большевицкая делегация в Брест-Литовске отказалась подписать мирный договор с Германией и Австрией и заявила вместе с тем о полном прекращении войны. В декларации Троцкого так и говорится: «В ожидании того близкого часа, когда угнетенные трудящиеся классы всех стран возьмут в свои руки власть, как это сделал рабочий народ в России, мы выводим нашу армию и наш народ из войны… Мы выходим из войны; мы извещаем об этом все народы, все правительства. Мы отдаем приказ о полной демобилизации всех армий, противостоящих ныне войскам Австро-Венгрии, Германии, Турции и Болгарии. Мы ждем и твердо верим, что другие народы скоро последуют нашему примеру… Мы отказываемся санкционировать те условия, которые германский и австро-венгерский империализм пишет мечом на теле живых народов. Мы не можем поставить подписи русской революции под условиями, которые несут с собой гнет, горе и ожесточение миллионам человеческих существ». Декларация кончается так: «Совет Нар. Ком., правительство Российской Федеративной республики, настоящим доводит до сведения правительств и народов воюющих с нами, союзных и нейтральных стран, что, отказываясь от подписания аннексионистского договора, Россия объявляет со своей стороны состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией — прекращенным. Российским войскам отдается одновременно приказ о полной демобилизации по всем линиям фронта.»
Этот знаменательный документ подписан 10-го февр. (нов. стиль) в Брест-Литовске Троцким и членами делегации: Биценко (кажется, женщина), Карелиным, Иоффе, Покровским, Караханом и «председателем всеукраинского центрального комитета Медвединым и народным секретарем по военным делам Украинской республики Шохраем». К этому надо присовокупить, что раньше украинцы представляли на конференции не настоящую раду, а прежнюю, уже смещенную теперь, и те представители успели заключить мир с Германией и Австрией, о чем граф Чернин, представитель Австрии, тут же заявил в таких выражениях: «Центральные державы действительно заключили сегодня мирный договор с представителями Центральной Украинской народной республики, которую они признали. Каковы взаимоотношения Украинского государства с Петроградским правительством, это — вопрос, который нас не касается. Мы с Украиной заключили не союз, а только мирный договор. Украина есть не союзник, а нейтральное государство, и если бы мы пришли к мирному договору с Россией, то и Россия сделалась бы для нас также нейтральным государством…»
То, что проделывал Троцкий за эти три месяца во исполнение торжественного обещание большевиков немедленно заключить почетный и полный мир, и вот эта последняя «декларация» Брест-Литовского вдохновения похожи на такую штуку: однажды балетный танцовщик в лихой русской пляске закончил ее такой отчаянно-молодцеватой фигурой, что не утерпел сам и, притопнув последний раз, воскликнул: «Вот как по-нашему!» Конечно, в шантане или под песни русского хора — можно и балетному артисту поговорить с публикой, но в балете это уж совсем не полагается, так и в Брест-Литовске наш обер-балерина, то бишь прима-дипломат, взял да ляпнул: «Мира не хотим и воевать не желаем! Нате-ка, мол, выкусите!»
Слухи об освобождении министров-кадетов оказываются еще преждевременными.
Учреждения Синода закрыты. Чиновники (свыше 700 человек) уволены, деньги конфискованы. Красногвардейцы производят опись всего синодального имущества.
На Трапезунд и его окрестности движутся орды курдов.
В Воронеже тоже был Крестный ход по поводу занятия большевиками Митрофаньевского монастыря, и вот красногвардейцы принялись стрелять в толпы богомольцев, а потом и богомольцы в красногвардейцев. На подмогу последним прибыли даже броневики и пулеметы. Их трескотня смешалась с звоном колоколов. Пострадавших пока зарегистрировано 17 чел.
Пошли и такие войны: воюют теперь между собой города Саратов и Астрахань.
При захвате большевиками от украинцев Одессы считают убитых и раненых более 500 чел. А в Киеве погибли, должно быть, целые тысячи!
А это вот и меня самого задело очень чувствительно: в исполнение декрета о национализации торгового флота сегодня заявился к нам в контору конторщик «Восточного общества», некто Александр Герасимович Лукашев, и заявил, что он назначен СРСД комиссаром над московскими пароходными конторами и пристанями и что ему предоставлено право назначить по его выбору в каждое отдельное предприятие своего комиссара, причем он пояснил нашим служащим (их у нас здесь, кроме меня только 11 человек), что было бы желательно, чтобы они наметили кандидата в комиссары из своей среды. Когда те единогласно выразили желание иметь своим комиссаром не кого иного, как меня, — Лукашев категорически заявил им, что это не пройдет, так как все директора, управляющие и вообще администраторы должны быть отстранены от участия в делах и могут оставаться пока в качестве «советчиков», а если бы они заявили согласие на занятие более низших должностей (что ныне, пожалуй, выгоднее по окладам), то на это не соглашаться и вообще стараться совсем обходиться без них. После беседы со служащими он удостоил и меня коротенькой и довольно сухой беседой, из которой я узнал, что в громадном соединенном предприятии «Восточного общества» и «Кавказ и Меркурий» уже назначен комиссаром один молоденький конторщик, а двое главных управляющих — старый, опытный и заслуженный А. Е. Шевченко и молодой, высокообразованный и симпатичнейший Г. Л. Минскер — совсем отстранены от должностей и не оставлены даже «советчиками». Вот как распоряжаются с нами, с «приспешниками капиталистов», товарищи! Бывало, старые хозяева, даже за наши провинности, смещали нас, увольняли или «переводили» на иные должности с джентльменской конфузливостью: придумывали какой-нибудь не оскорбляющий человеческое достоинство компромисс, предлог, давали какую-нибудь компенсацию, а тут — черт знает что! Ждал награды, горд был сознанием, что служишь честно и на пользу доверителей, и на благо своей семьи и подчиненных, и все это — насмарку, моментально — в 24 минуты. Это хуже, чем с генералами, тех могут выбрать в писаря, в кашевары, а нам не дали и такой перспективы: так и сказали: вам и в конторщики нельзя! Странное теперь наше положение: мы распоряжались чужим добром по доверенности известных лиц и должны в силу этих доверенностей возвратить это добро им же, конечно, но вот приходят неизвестные лица и строго-настрого говорят: отдай все хозяйское им и сам убирайся на все четыре стороны, а что касается твоего собственного добра в виде залогов, взносов в сберегательную служебную кассу и в виде заслуги по годам служения, — на это ответ: это нас не касается, или «это будет обсуждаться в особой комиссии». А когда она соберется, где, из кого, — господин главный комиссар и сам не знает. Но, как теперь часто говорят, «Бог не выдаст, свинья не съест».
31 января. Если у этой скучной записи найдется когда-либо читатель, то я прошу его простить меня, что я нет-нет, да и — пропишу тут о себе, то о своих присных, и вот сегодня та же скучная история, а именно, о себе. Впрочем, на этот раз у меня есть оправдание: надо же закончить то, что вчера значилось на этих листах. Одним словом, о комиссаре, долженствующем заменить меня. Им выбран мною любимый молодой человек, конторщик лет 23−24-х, некто Николай Сергеевич Григорьев, в сущности, мой ученик, за 7 лет моего руководства научившийся недурно составлять деловые бумажки и, надо правду сказать, отличавшийся среди других служащих добросовестностью и усердием. Сегодня в полдень он уже не без волнения вручил мне официальную бумагу, по содержанию своему заслуживающую, так сказать, общественного интереса, а потому я ее списываю тут полностью, буква в букву: «Комиссар над национализированными пароходными предприятиями г. Москвы. Января 30-го дня 1918 г. № 14. Копия рабочей группы президиума районного экономического комитета. Агенту о-ва «Самолет» Н. П. Окуневу. В силу полномочии, предоставленных мне президиумом СРСКД, мною, впредь до утверждения рабочей группою президиума районного экономического комитета, назначен комиссаром всех московских учреждений В/о-ва Н. С. Григорьев. Сообщая об этом, предлагаю вам немедленно сдать ему все дела, имущество, денежные средства и сложить свои служебные обязанности, впредь до особого извещения. Комиссар А. Лукашев.»
Что добавить по поводу этого манускрипта? Разве только то, что мое бывшее правительство, т. е. правление общества, никогда мне в бумагах своих ничего «не предлагало», «не предписывало», а всегда только «просило» сделать то-то и то-то.
Саратов воюет с Астраханью, Жлобин с Могилевым, Воронеж с Новочеркасском, Киев с Дарницей, Одесса с Кишиневом, Севастополь с Симферополем и т. д., и т. д. Не сосчитать, сколько же войн ведет в каждый данный момент это жаждущее мира население не воюющей с немцем страны. Она не Российская федеративная республика, а просто «чресполосная»!
Судили знаменитого Шнеура, в первые дни за особые заслуги Ленину и К° произведенного из поручиков или корнетов прямо в полковники и назначенного начальником главковерхштаба и делегатом для переговоров о мире, а потом и проворовавшегося, и оказавшегося служившим в царской тайной полиции, — судили в революционном трибунале и приговорили «к лишению всех гражданских прав, общественного доверия (разве теперь все это существует в нашей жизни?) и высылке за пределы Российской республики» (теперь эти пределы российские — сущая каторга, а не рай какой-нибудь). Какое же это наказание?
Обокрадена Московская Патриаршая ризница. Похищена масса исторических драгоценностей на сумму не меньше чем 1 млн. рублей.
1/14 февраля. Начался новый стиль, и продолжаются старые безобразия. Группа рабочих в 100–150 человек, конечно, по-красногвардейски вооруженных, назвавшихся анархистами, захватили купеческий клуб, якобы для «культурно-просветительных целей», и кстати обобрали находившихся в клубе посетителей, но не дочиста, а только на 1/3 оказавшихся у каждого денег.
Про украденные богатства из патриаршей ризницы говорят уже, что их было не на миллион, а на десятки миллионов и что ограбление произошло так, как будто охрана Кремля глядела на происходившее как на что-нибудь правомерное.
2/15 февраля. Хотя с переменой стиля праздник Сретения как бы прошел, и думали, что сегодня не дадут даже праздновать его в церквях, но сами Советы решили все-таки попраздновать. В чем другом, а в этом вопросе раскола не произошло; так велика любовь россиянина к безделью!
В Петрограде на улице обобрали итальянского посла: взяли бумажник, документы и сняли с него шубу, шапку и перчатки.
Увы! Алексеев разбит наголову и бежал будто бы в Новочеркасск, где он объявил, что и Новочеркасску угрожает близкая опасность от большевиков. А дальше слухи еще хуже, † Застрелился Каледин, а в Киеве банда хулиганов явилась к Митрополиту Владимиру, ограбили его, раздели, выгнали в Печерские горы и там убили. Обоим уже не житье было в такие «лукавые дни», как говорил покойный Владимир, но они были, безусловно, честные люди, честные и даровитые. Пускай политически они и не совсем были правы, но, Боже мой! — чего они не перенесли за последние годы, не желая изменить своих убеждений. Помяни их, Господи, во Царствии Твоем!
4/17 февраля. Киевская война продолжалась 12 дней. Убитых свыше 3.000 чел. В Астрахани казаки воевали с большевиками тоже почти 2 недели и в конце концов потерпели поражение. Там тоже много жертв. Вокруг Бобруйской крепости началось решительное сражение советских войск с польскими легионерами. Последние уже окружены со всех сторон большевиками. Дело тоже проигранное.
Назревают события под Ростовом н/Д. Румыны приближаются к Одессе.
В Туле революционный комитет обложил торговопромышленников контрибуцией в 3,5 млн. руб., на этой почве произошли волнения. Происходивший там 2-го февраля крестный ход был обстрелян, и даже ранен сам Епископ Ювеналий, возглавлявший процессию.
Троцкий назначен продовольственным диктатором.
В рев. трибунале судили «Утро России» и оштрафовали эту газету на 100.000 руб. Защищавший ее Н. П. Измайлов, между прочим, изрек большевикам: «Мне, например, ненавистна ваша власть. Я не верю, чтобы вы могли дать счастье не только Европе, как вы печатаете, но и России. Но в борьбе вашей с сепаратизмом России, с Керенским — я вас приветствую. Ибо Керенский, это — чахотка русской жизни, которая удушила бы страну. Большевистская же власть — спасительный тиф: ведь после тифа, если он не смертелен, организм крепнет.»
Грабят без конца и без разбора: дворцы, ризницы, особняки, клубы, богатых, бедных. Грабят анархисты, грабят вообще люди на автомобилях и с винтовками. Кто они? Бог их ведает. На днях ограбили мою мать, брата, его дочь — увезли ночью из кладовой все, что там было у них: шубы, одежду, платья, обувь — все «буржуйное» сбережение. Хорошо, что никто не видел этого ограбления, а то, спаси Бог, кого-нибудь еще убили бы при этом.
Несколько дней тому назад установилась хорошая морозная погода, продолжающаяся доныне. На московских улицах такое же безобразие: катакомбы замерзшей грязи и снега, все еще не убранные и представляющие для людей и лошадей настоящие капканы.
6/19 февраля. Война с немцами опять возобновляется. Генерал Гофман официально заявил нашему генералу Самойлову, остававшемуся в Бресте, что 18 февраля в 12 ч. дня оканчивается перемирие, и начинается снова состояние войны. Троцкий телеграфировал в Берлин «правительству германской империи», что предупреждение о конце перемирия должно быть сделано за 7 дней, а не за 2. Вообще Троцкий считает немецкую угрозу «бесчестным, даже с милитаристической точки зрения, образом действия» и «разбойничьей операцией», а потому войскам, находящимся (?!) на фронте, отдано распоряжение оказывать сопротивление разбойничьему набегу. Отдано распоряжение о приостановлении демобилизации. Бонч-Бруевичу приказано взять на себя руководство действиями по отражению германского наступления.
Принц Леопольд Баварский, главнок. против нашего фронта, отдал приказ по своим войскам, где говорится: «Мы наступаем на Россию не с завоевательной целью и не для получения там военной добычи, мы объяты стремлением водворить в Европе социальный порядок, так как Россия грозит стать источником заразы для всей Европы. Будем надеяться, что вся Европа и весь цивилизованный мир поймут, что немцы предпринимают теперь наступление и продолжают войну во имя защиты всеобщего европейского порядка.» К этому пока можно добавить, что немцы действительно завоевали и заняли уже Двинск, и идут слухи о высадке немецкого десанта в Ревеле и о занятии Луцка.
Житомир сдался большевикам. Ими окружен Ростов н/Д.
Сообщают, что в Государственном банке насчитали капиталов дома Романовых около 24 млн. Не так уж много, как принято было думать.
† Около ст. Оредеж Виндавск. дороги убит красногвардейцем бывший начальник штаба верх, главнок. генерал Янушкевич. Беднягу арестовали в Могилеве и препровождали в Петропавловскую крепость.
В «Известиях» крупнейший плакат: «В среду 20-го (7-го) февраля — день красной социалистической армии. Красная социалистическая армия — верное орудие в борьбе за революцию. Ее дисциплина — глубокое революционное сознание, ее силы — международное братство трудящихся и священная ненависть к капитализму.» Как говорится, комментарии излишни.
7/20 февраля. Встал с какими-то смутными, недобрыми предчувствиями, потому что всю ночь одолеваем был разными такими снами, которые, как говорится, — «не к добру», † И действительно: около 3-х часов дня получил известие о кончине своей матери. Она долго хворала. Кажется, нет такой болезни, которой бы она не перенесла за свою долгую жизнь. Ей почти 85 лет (родилась 24 сентября 1833 г., в дер. Чащи, Покровского уезда Владимирской губернии). Она еще 28 лет жила под крепостным игом, и все крестьянские работы, включительно с пашней, были ее обязанностью, чуть не до 35-летнего возраста. Одним словом, это была поистине трудовая жизнь, жизнь безропотная, снискавшая ей громадное уважение, прежде в крестьянском, а потом и в купеческом кругу. До последних часов своей жизни она сохранила моложавое лицо, отчетливый голос, ясные глаза, несогбенную фигуру, великолепную память и острый, пытливый и внимательный ум. В воскресенье она еще говорила со мной, интересуясь даже войной и последними событиями, но сегодня, когда я был у ней, около часу дня, она только грустно посматривала на меня и, может быть, даже не узнавала. Величайшей ее заботой было благополучие детей, внуков и правнуков. Только ихними радостями она и жила; только ихними скорбями и скорбела, хотя, вообще, была очень добра и ко всем добрым людям. Господь благословил ее очень большим потомством: 2 сына, дочь и по прямой линии 15 внучат и 11 правнуков обоего пола, из коих старшему уже 16 или 17 лет. Упокой ее, Господи, во Царствии Твоем Небесном, и да помолится она в Селениях Твоих за нас грешных.
В ночь с 18 на 19 февраля Ленин и Троцкий отправили в Берлин радиотелеграмму, заканчивающуюся такими историческими словами: «Совет народных комиссаров считает себя вынужденным при создавшемся положении заявить о своем согласии подписать мир на тех условиях, которые были предложены делегациями Четверного союза в Бресте», и вчера они получили уже такой ответ: «Сообщите письменно ваши условия нашему представителю в Двинске.» Двинск занят немцами в 5 ч. дня 18 февраля. Боя не было, гарнизон заранее разбежался, вывезти ничего не удалось. Немцы продвигаются дальше. Затем, есть известия, что шведским десантом заняты Аландские острова.
Ленин вчера в Таврическом дворце сообщил, что «немцы двигаются по всем фронтам: как на юг, так и на запад, и на север, от Румынского до Северного фронта. В настоящую минуту они уже около Валка».
8/21 февраля. Минск, Могилев и Режица заняты германскими войсками: Эвакуируется Витебск, Полоцк и Ревель. Австрийцы вступили в Броды «по мирному договору с Украиной».
О Керенском пишут, что он сейчас в Норвегии, в г. Христиании.
Все «мягкие» вагоны изъяты из железнодорожного движения, и они сдаются в ремонт «в целях упрощения их внутреннего убранства».
Декретом Нар. Ком. постановлено монополизировать на 5 лет и издать сочинения русских беллетристов, поэтов и критиков (всего 56 фамилий).
Хлеба все меньше, но за дорогую цену он находится, и теперь многие — уж не одни солдаты — стали промышлять таким делом: едут куда-нибудь в глубь России, купят там пуда 2 муки рублей за 40 и возвращаются в Москву, чтобы продать купленное за 200 или 300 р. И какие ни делают на них облавы, все-таки промысел этот развивается с каждым днем. «Мешочники» теперь в моде. У нас даже ночной сторож подал в домовой комитет прошение, в котором, ссылаясь на дороговизну жизни и невозможность существования с семьей на 250 р. в месяц, просит отпустить его, с сохранением содержания, «в мешочники на 6 дней».
9/22 февраля. Воззвания и воззвания без конца!
«К трудящемуся населению всей России: мы, Совет Нар. Ком., считаем, что сейчас революционная Россия не может взваливать на свои израненные (а кто, спросить, изранил-то?) плечи бремя новой войны, и, подписывая аннексионистский мирный договор, мы объявляем, однако, демобилизацию нашей армии и состояние войны с Германией объявляем прекращенным.» Дальше в воззвании говорится, что «расстроенные остатки наших войск почти без сопротивления отступили перед организованным натиском врага». И еще дальше, что «германский рабочий класс оказался в этот грозный час еще недостаточно решительным и сильным, чтобы удержать преступную руку собственного милитаризма». Воззвание заканчивается обычным призывом в Красную армию, и угрозой всем тем, кто не рабочий, не крестьянин, не солдат, что борьба с ними будет «до последней капли крови».
Затем другое воззвание, под особым заглавием: «Социалистическое отечество в опасности!» Тут уже говорится, что Совет Комиссаров постановил: «Все силы и средства страны предоставляются целиком на дело революционной обороны», в развитие чего предписывается всем советам и революционным организациям «защищать каждую позицию до последней капли крови»… «При отступлении уничтожать пути, взрывать и сжигать ж. д. здания, весь подвижной состав немедленно направлять на восток, в глубь страны. Все хлебные и продовольственные запасы, а равно и всякое ценное имущество, которому грозит опасность попасть в руки врага, должны подвергаться безусловному уничтожению.» Мобилизуются какие-то батальоны по линии «нового фронта» для рытья окопов, причем «все работоспособные члены буржуазного класса, женщины и мужчины, под надзором красногвардейцев должны работать в этих батальонах, а сопротивляющиеся будут расстреляны». И вообще, расстрелы вводятся в широких размерах, и к ним уже обречены: «неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы и германские шпионы», и т. д. и т. д., все в таком же страшном тоне. Те же песни поет и неутомимый Крыленко, да, пожалуй, еще попронзительнее самого Ленина с Троцким: «Борьба не на жизнь, а на смерть, беспощадная борьба, в которой нет отступления, нет отходов, в которой есть либо смерть, либо победа» (черта с два!). «Народную месть, народный террор должны мы противопоставить нашествию противника. И если нам удастся бросить навстречу сплоченные массы революционных граждан, которые не только по правилам военной стратегии, а из-за угла, всюду и везде, мелкими отрядами и крупными сражениями за каждое селение и за каждую улицу, за каждый дом в городах поднимут бой в нашей отчаянной гражданской войне, — нет силы, которую немцы могли бы противопоставить нам.» И т. д.
Для передышки от такой без войны воинственности, запишу о кончине турецкого экс-Султана Абдул-Гамида, царствовавшего с 1876 по 1910 г. и свергнутого с престола младотурками.
21 февраля немцами занят Валк и ст. Рысти в 40 верст, от Ревеля. Через несколько часов Вилейка, Кривичи, Бреславка и Балки. Даже Двинск взят только кучкой немцев, приехавших туда всего лишь на двух автомобилях. Что же говорить о разных Кривичах и Балках — их, может быть, взяли такие же силы, численностью, которые так успешно оперируют в наших городах при встречах в глухих переулках с одиноким прохожим.
Так много немецких «взятий», что забыл даже, писал ли о взятии Минска, Борисова, Могилева-на-Днестре.
Образован «верховный малый совет» из Ленина, Троцкого, Сталина, Прошьяна и Карелина «с целью установления в стране твердой власти». В Петрограде введено осадное положение, и учрежден «Чрезвычайный штаб Петроградского военного округа».
Перед началом 17-го года я был убежден, что он-то и будет самым знаменательным, но теперь приходится сказать то же самое про настоящий 18-й год, должно быть, самое-то важное, самое страшное (чего не дай Боже) произойдет именно в текущем году и, может быть, вскорости от сего дня — чрез неделю, чрез месяц. Настает такое времечко, когда только и можно сказать: «пронеси Господи», как говорят путешественники по Военно-грузинской дороге, когда едут под навесом огромных каменных глыб, носящих даже название «Пронеси Господи».
10/23 февраля. Гапсаль также занят немцами. Из Ревеля отправлен будто бы этапный поезд в составе 12 вагонов, наполненных «пятьюстами прибалтийских баронов», арестованных по постановлению исполнительного комитета СРСД за проявление преданности к Вильгельму. Баронов отправили в Красноярск.
Псков ждет еще немцев, а доблестное воинство уже удирает оттуда во все лопатки. Отходящие поезда берутся ими с боя. Солдаты влезают на крыши и буфера, в вагонах выбивают стекла и лезут внутрь их через окна. А отсюда отправляются в помощь им красногвардейские отряды. В конце концов дело опять сведется к междуусобному кровопролитию, и вот, кто тут одолеет: бегущие от немца или едущие на него? Но во всяком случае сам немец от этого только выиграет.
Австрийцы восстановили с большой торжественностью старую государственную границу между Волоческом и Подволоческом. «Волочи», «Подволочи», а есть еще и «сволочи», доигравшиеся до такого позора.
И турки двигаются «на вы»: Эрзинджан занят, и очередь за Эрзерумом.
В «Чрезвычайном штабе Петроградского военного округа» орудует тоже пятерка: Бонч-Бруевич, Васильевский, Еремеев, Мехоношин и Юренев. Румыны обстреливают Тирасполь.
11/24 февраля. Ответ германцев, по признанию самого Ленина, — «ставит нам условия еще более тяжкие, чем в Брест-Лиговске». В общем, немцы требуют: 1. Установления германских полицейских в Эстляндии и Лифляндии, впредь до воссоздания упорядоченных учреждений. 2. Установления советским правительством мира с народной Украинской республикой. 3. Вывода русских войск из Финляндии и Украины. 4. Отказа советского правительства от пропаганды в Германии и в оккупированных ею областях. 5. Сохранения торгового договора 1904 г. по крайней мере на срок до 1925 г. 6. Возвращения Турции ее восточных анатолийских провинций. 7. Отторжения от России территорий, лежащих к западу от указанной в Брест-Литовске русским представителям линии. 8. Немедленной полной демобилизации русской армии, вплоть до вновь образованных большевиками частей.
Это еще не все, но самое главное тут записано. Ультиматум заканчивается указанием, что он должен быть принят в течение 48-ми часов.
Полоцк занят немцами.
13/26 февраля. Ко всеобщему удивлению сегодня вышли только разные «социал-демократы». Значит, что-нибудь у их смольных величеств не ладится. Однако прочтем, что хоть «Соц-дем» сообщает. Во-первых, крупнобуквенное воззвание на видном месте: «К оружию, товарищи. Все на фронт, все на борьбу с захватчиками. За социализм, за освобождение человечества против буржуазии, против власти капитала.» И во-вторых, объявление (несколько помельче), что «по постановлению моек, комитета РСДРП обязана записаться в красную армию такая-то категория», а в-третьих, информация под заголовком: «Согласие совета нар. ком. на мир». Оно принято ВЦИК большевиков, большинством 116 голосов против 85, и 26 воздержавшихся. На основании этого Лениным и Троцким 10 февраля ночью послана телеграмма, что «совет нар. ком. постановил, условия мира, предлагаемые германским правительством, принять и выслать делегацию в Брест-Литовск». И эта делегация выехала вчера. Там же сообщают, что на Бологое двинуто около 70.000 красной армии. Что толку-то?
Ленин сказал про условия мира, что они «неслыханно тяжелы, угнетающе тяжелы. Германский империализм, пользуясь нашим положением, стал коленом на грудь и предъявляет свои омерзительные требования, и мы вынуждены принять эти требования, ибо иного выхода у нас нет.»
Но зачем же тогда призыв, — даже не призыв, а что-то вроде принуждения всем идти в красную гвардию? С кем, собственно, воевать, когда уже приняты «омерзительные требования» германского империализма? Сегодня все стены заклеены разными воззваниями «к оружию, к оружию!» и буржуазные газеты, вероятно, потому не вышли, что их бумага пошла на эти воззвания. Впрочем, к вечеру вышли два листочка несомненно «буржуйного» типа. Оказывается, что введена на все газеты предварительная цензура, а потому они и не могли выйти, ибо, должно быть, все, что они имели сообщить читателям, все «нецензурное». И в этих листках много белых пробелов, как год тому назад, в последние дни царствования Николая Второго. Из них узнаем, что Ленин на всякие манеры все оправдывается, — то говорил, а теперь пишет в одной из петроградских «правд»: «Мы обязаны подписать с точки зрения защиты отечества самый тяжелый, угнетательский, зверский, позорный мир не для того, чтобы «капитулировать» пред империализмом, а чтобы учиться и готовиться воевать с ним серьезным, деловым образом. До сих пор пред нами стояли мизерные, жалкие враги, как-то: идиот Романов, хвастунишка Керенский, банда юнкеров и буржуйчиков. Теперь против нас поднялся гигант, культурный, технически первоклассно оборудованный, организованный великолепно, — всемирный империализм. С ним надо бороться, с ним надо умея бороться», и т. д. Год тому назад Романова еще называли «всемилостивейшим», а полгода назад и Керенского «великим трибуном», когда же наконец назовут и Ленина идиотом и хвастунишкой? Как будто дело-то идет к тому.
Примут или нет германцы наше согласие на мир, узнаем, конечно, на этих же днях, но пока они продолжают свое шествие на нас довольно неутомимо. Взяты Ревель, Ровно, Минск, Псков и наступают на Гомель. Про свою добычу германцы сообщают так: «Добыча общая не поддается и приблизительному подсчету. До сих пор взяты в плен 1 генерал, командующий армией, несколько начальников дивизий, 425 офицеров, 8.700 солдат, 1.353 орудия, 120 пулеметов, 5.000 повозок, ж.д. поезда и около 1.000 вагонов, во многих случаях нагруженных съестными припасами, самолеты и прочий необходимый военный материал.» И ведь это по донесению одного только немецкого генерала Линзингена, а ведь там их много, и все знают свое дело, и тоже, поди, подсчитывают не свой урон, а «необозримую» добычу.
14/27 февраля. Сегодня, кроме «казенных», вышли еще две газеты: «Утро России» и «Раннее утро». Белых столбцов немало, а в особенности в «Р. у.».
Немцы уже в Луге, т. е. в расстоянии 130 верст от Петрограда. Ими еще занят 11-го числа Юрьев.
Московский Совет РСД большинством 41 против 10 (в исполнит, ком.) высказался против заключения сепаратного мира. Того и гляди, Москва тоже обособится и будет особой республикой. В Петрограде решено мириться, а здесь воевать. Чья возьмет?
Ростов н/Д взят большевиками. И значит, и казаки обольшевистились. Стоило тогда огород городить. Сколько погибло людей в этой междуусобице, и без всякого толка. Бедный Алексеев тоже ввязался в эту грязную историю и вот теперь где-то скрывается и ждет, конечно, страшного конца. Не лучше его и Корнилову, и Дутову, и Щербачеву. Спаси их, Господи, от самосуда — он витает над их судьбой.
16 февр./1 марта. На днях горели в Москве на Мясницкой улице интендантские склады. Погибло разных запасов на 70 млн. руб. Говорят, что пожару предшествовали грабежи этих складов, и пожар, собственно, — заметение следов.
Из Петрограда уехали по финляндской дороге посольства: французское, великобританское, бельгийское и сербское. Эвакуируются из Петрограда Госбанк и некоторые министерства.
Кроме Москвы, многие города телеграфом сообщили Совету нар. ком., что они за продолжение войны, и Ленин заявил даже, что «если бы у нас было столько дисциплинированных и вооруженных полков, сколько имеется резолюций в пользу войны, то мы могли бы воевать с империалистами всего мира». То-то, товарищ!
«Анархисты в редакции «Утра России», «Взрыв в поезде», «Запрещение езды на автомобилях», «Забастовка городских служащих», «Грабежи», «Угрожающая продовольственная опасность», «Контрибуции и аресты», «Смертный приговор», «Обложение буржуазии», «Расстрел крестного хода», — вот заголовки газетных сообщений, и это каждый день.
Неужто придет когда-нибудь такое время, когда чтение газеты будет удовольствием, то есть не будет в жизни таких ужасов, которые происходят теперь по всей «чресполосной России».
Здоровы ли, живы ли Дорошевич, Амфитеатров и другие острословы? В злой действительности много и смешного. Кому, как не им, позлоязычничать бы теперь над власть имущими. Писали же они при царе о царе и о министрах. Не боялись ни тюрем, ни Нарымских краев, ни заграничных ссылок. Чего теперь боятся?
17 февр./2 марта. Ленин разослал всем советам такую телеграмму: «Первого марта в 8 ч. веч. получена следующая телеграмма из Бреста: «Вышлите нам поезд в Товшино (около Пскова) с достаточной охраной. Снестись по последним с Крыленко. Подпись Карахан.» Эта телеграмма, по всей вероятности, означает, что мирные переговоры прерваны германцами. Надо быть готовыми к немедленному наступлению немцев на Питер и на всех фронтах. Ваша обязанность — все поднять на ноги и принять меры охраны и обороны.»
Корреспондент «Утра России» сообщает, что германцы спросили русских делегатов, от кого они выступают — от всей России или от определенной группы, — и те ответили, что от имени «определенного класса», и тогда немцы прекратили всякие переговоры с ними. Ни где-нибудь, а в самих «Известиях» сегодня напечатано, что Гомель взят немцами и Киев пал.
18 февр./З марта. Новая телеграмма Ленину и Троцкому от Карахана (слушайте!): «Как мы и предполагали, обсуждение условий мира совершенно бесполезно, ибо они ухудшились сравнительно с ультиматумом 21-го февраля и носят ультимативный характер. Ввиду этого, и вследствие отказа немцев прекратить до подписания договора военные действия, мы решили подписать договор, не входя в его обсуждение, и по подписании выехать. Поэтому потребовали поезд, рассчитывая завтра выехать. Самым серьезным ухудшением, по сравнению с ультиматумом 21-го февраля, является отторжение от России округов Ардагана, Карса и Батума под видом самоопределения.»
† Вчера в 5 час. вечера над Петроградом появился, надо полагать, германский аэроплан и сбросил 2 бомбы, от которых пострадали мирные жители: убито 5 и ранено 6 человек.
Терещенко, Кишкин и Бурцев освобождены, но в Москве зачем-то арестовали Камчатского Епископа Нестора.
В буржуазных газетах проклятия немцам и большевикам. В пролетарских — проклятия опять немцам и — буржуям. Первые предрекают скорый разгон настоящих властителей, а вторые — испещрены разными декретами, приказами и постановлениями о беспощадных налогах, штрафах, поборах, конфискациях, арестах, контрибуциях с буржуев и буржуев. А голод все рельефнее и рельефнее: сегодня в Москве вместо мягкого хлеба выдали на паек 1/8 фунта ржаных сухарей. Краса же русской революции, всякое воинство — сухопутное и морское — заполнило все улицы, рынки и площади, спекулируя и мародерствуя откровеннейшим образом. Белую или серую муку дешевле 185 р. за пуд уже не купишь. Цена рублю, должно быть, не более трех копеек. А нам самим — и буржуям, и пролетариям, — цена грош. Никуда не годимся, и напрасно храндучим: без варяга нам порядка не завести. Пусть он придет. Кто против этого, тот боится за свою власть или за свое брюхо. Несть теперь власти кроме Бога и своей совести, и не единым хлебом человек жив бывает!
20 февр./5 марта. Сегодня, ни утром ни вечером, — никаких газет, кроме «Известий», «Соц.-дем.» и «Анархиста». Дух захватывает от такой жизни! Однако на Кузнецком мосту гуляние очень многолюдное. Впрочем, преобладают «саботажники» и прапорщики без погон, но с эдакими «офицерскими» лицами. Да и что им делать теперь, как не гулять? Случайно встретил там необычайного в тех местах гражданина: хозяина ломового обоза. Ликвидирует его: овес 45 р. пуд, сено 15 р. пуд, ржаная мука 120 р. пуд и хлеб, значит, обходится ему 3 р. 50 к. за фунт, а он обязан выдавать извозчикам кроме усиленного пайка в 0,5 фунта — еще 2 ф. Ну, мясо потом, и разное другое содержание людей, лошадей, саней, полков и сбруи, — так что никакие цены за перевозку не окупают расходов, и он бросил лошадей и все обзаведение. «Умирать с голода буду, — говорит, — один.»
В «Известиях» официально сообщается, что 3-го марта в 7 час. вечера подписан мирный договор с Германией и ее союзниками. Военные действия должны прекратиться к 1-му часу дня, но это не мешало вчера ночью показаться около Петрограда трем цеппелинам, которые были обстреляны артиллерийским огнем. Бомб сброшено не было, и сами цеппелины, конечно, не пострадали.
Освобождены Авксентьев, Вышнеградский и Епископ Нестор.
Заняты турками Трапезунд, немцами — Нарва.
В «Известиях» помещено «необходимое разъяснение» от помощника командующего войсками Аросева. «Разъясняет», что «штабом черной гвардии анархистов» было произведено «только» 4 обыска, так как штаб красной гвардии должен был произвести за одну ночь всего 20 обысков и, следовательно, не успел бы «управиться», а потому анархисты и были приглашены Аросевым в помощь. Умилительное содружество правящей власти с анархистами. Совет им да любовь!
23 февр./8 марта. Наконец-то вышли буржуазные газеты, но все еще с предварительной цензурой, а потому — с порядочными «проплешинами». Приводя полный текст мирного договора, газеты вопрошают, да действительно ли заключен мир? Почему-то 5-го марта немцы взяли с бою Оршу, а 6-го Ямбург.
Арестован красногвардейцами В. Кн. Михаил Александрович и доставлен в Смольный. Из формирования «красной» армии ничего не выходит: сам Зиновьев жалуется в Петрограде, что в Москве записалось в Красную армию 80.000 чел., а когда стали собирать записавшихся, не сосчитали и 3.000. Идут исключительно безработные рабочие, а солдаты поголовно разбегаются по деревням, по домам.
Московские трамваи движутся все хуже и хуже, а тариф все повышается. Теперь введена однообразная плата 40 к. беспересадочных билетов и без раздела на станции.
5 марта Румыния заключила с Германией и ее союзниками предварительный мирный договор, по которому она теряет в пользу союзников Германии Добруджу до Дуная.
В Берлине и Вене торжествуют по случаю мира с нами. Вильгельм рассылает благодарственные телеграммы Гинденбургу, Канцлеру и др. деятелям. Там, между прочим, сказано: «После долгой борьбы драгоценные результаты победы в наших руках. Наши балтийские братья освобождены от русского ига и могут снова сознавать себя германцами. Бог поможет нам и далее.»
Николая Второго и его семью перевели «на солдатский паек», а право расходования им своих денег ограничено до 4.200 р. в месяц на всю семью.
«Главковерх» Крыленко, или «Верховрыло» подал в отставку. От какого Верховного Главнокомандования, кем, чем?
25 февр./10 марта. Какие-то странные известия из Иркутска: будто бы «Кн. Львов (какой?) и директор русско-азиатского банка Путилов провозгласили себя правительством прибрежной полосы Дальнего Востока, для подкрепления новой власти из Японии двинуты большие силы».
В. Кн. Михаил Александрович по одним сведениям освобожден, по другим — помещен в больницу при «Крестах».
«Правительство» переезжает из Петрограда в Москву. Как говорится, «хуже стало»!
Во многих городах местными советами наложены контрибуции на богачей или в несколько сот тысяч, или в несколько миллионов, а если эту контрибуцию не платят, то неплательщиков арестовывают. Например, на Нижн. Новгор. наложено 50 млн., но срок прошел, денег купцы не дают, тогда взяли да арестовали их до тридцати «штук». Немало за последние дни арестовано и московских богачей. Этих — за невзнос различных налогов. Да и где взять теперь богатому человеку средств, даже для существования: фабрики, дома, имения, леса, акции, текущие счета, процентные бумаги, содержимое сейфов — стало не их собственностью, а «национальным» достоянием, или потеряло всякую ценность.
Два слова и о погоде: она устойчиво прекрасна — ночью морозы и звездное небо, а днем сияет солнышко, давая десятиградусное тепло, но московские улицы с каждым днем все более и более делаются «катакомбистее» и грязнее.
27 февр./12 марта. Сегодня должен бы быть великий праздник — годовщина русской революции, и его празднуют, то есть все учреждения и торговли закрыты, но ни колокольного звона, ни флагов, ни уличных манифестаций. И совсем не праздничное настроение: на улицах движения мало, кто идет или едет — на всех так и лежит печать уныния, разочарования или апатии ко всему окружающему. А для Москвы и еще бы праздник: вчера переехало сюда «правительство» во главе с Лениным. Значит, ее давнишняя мечта сделаться опять столицей — осуществилась, но как это сейчас горько и постыло. Одним словом, сбылось «предсказание» Лермонтова, написанное им еще в 1830 году:
Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных, мертвых тел
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин вызывать;
И станет глад сей бедный край терзать;
И зарево окрасит волны рек:
В тот день явится мощный человек,
И ты его узнаешь — и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож.
И горе для тебя! — твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;
И будет все ужасно, мрачно в нем,
Как плащ его с возвышенным челом.
Газеты наполнены «юбилейными» статьями. Изо всех них один вывод: русская революция, как пушкинская старуха, требовавшая от золотой рыбки то новое корыто, то избы, то боярских хором, то царских палат, а потом оставшаяся при старом разбитом корыте.
Перелистывал прошлогоднюю запись этих дней и высчитал, что медовый месяц русской революции только и продолжался 1 месяц. А что к концу года получилось? В «Русск. вед.», например, отмечено, что за год мы потеряли Украину, Польшу, Прибалтийский край, Финляндию и часть западных и закавказских областей, что составляет 50 млн. народонаселения. Но ведь скоро и Сибирь отойдет от нас, что же останется от великой Российской Федеративной республики?
Предварительная цензура в Москве наконец отменена, но — надолго ли?
В «Новом слове» И. М. Гольдштейн делает интересные сопоставления, что стоили разные продукты до войны и что стоят теперь. Беру самое существенное, считая за фунт: мука пшеничная 7 к. и 3 р. 70 к., ржаная 5 к. и 3 р., рис 10 к. и 3 р. 25 к., картофель (мешок) 1 р. — 80 р., дрова (сажень) 15 р. — 140 р., керосин 5 к. — 60 к., масло сливочное 50 к. — 14 р., сыр 50 к. — 15 р., молоко (бутылка) 7 к. — 1 р. 50 к., яйца (десяток) 40 к. — 4 р. 20 к., судак 25 к. — 3 р. 50 к., кетовая икра 60 к. — 6 р. 50 к., курица 60 к. — 15 р., индейка 4 р. — 60 р., гусь 1 р. 50 к. — 40 р., рябчик 60 к. — 2 р. 50 к., мясо коровье 25 к. — 4 р. 50 к., колбаса 50 к. — 12 р., яблоки (шт.) 5 к. — 1 р. 50 к., апельсин 8 к. — 4 р., лимон 6 к. — 2 р., мед 45 к. — 9 р., сахар 15 к. — 10 р. Там же П. Ашевский шутя отвечает на вопросы, что от чего осталось, — «от царя — распутинские анекдоты», «от великой России — приятные воспоминания», «от Учредительного Собрания — рожки да ножки», «от русской армии — Крыленко», «от русского флота — "нелюдимо наше море"», «от солдат — мешочники», «от офицеров — намогильные кресты и другие знаки отличий», «от гражданина — панихиды», «от семи повешенных — семь расстрелянных», и «во что превратилась наша жизнь? — в каторгу. Каторга — в господствующее сословие. Война — в мир. Мир — в войну. Законы — в декреты. Суды — в самосуды», и т. д. в этом же роде. Очень недурно и очень «правильно»!
«Благую честь избра», кн. Иоанн Константинович, сын покойного Вел. кн. Константина Константиновича и зять Сербского короля, пока рукоположен в дьяконы, и затем — в сан иерея, а потом — разводится с женой, принимает монашество и будет к Пасхе возведен в сан Епископа.
Для годовщины установления в России свободы-свобод, сегодня напечатано обязательное постановление президиума СРСКД г. Москвы и Московской области, чтобы мы, паршивые буржуи, «не выполняющие какую-либо общественно необходимую работу, не связанные с Москвой необходимой связью, все, чья работа без ущерба для народного хозяйства может быть перенесена в другое место, служащие закрытых или эвакуированных учреждений, чины демобилизуемой армии, учащиеся и учащие прекративших занятия учебных заведений, а прежде всего беженцы из других городов и люди «без определенных занятий» должны оставить Москву немедленно» и никак не позднее 1-го апреля. Короче говоря, убирайтесь куда знаете, а мы вам с 1-го апреля не дадим продовольственных карточек и ваши квартиры реквизируем.
1/14 марта. Сегодня утром реомюр показывал 12° мороза. Днем тоже холодно, и только на солнце согревало по-весеннему.
Царя не обожали, а «обожаемым» все время называли. Буду для краткости Совет нар. ком. называть тоже «обожаемым». Для дебюта в новой столице обожаемый председатель обожаемого совета Ленин выступал вчера в двух заседаниях московских обожаемых советов и везде ему «бурно аплодировали». Нового он ничего не сказал, но здорово ругнул экс-царя, Керенского и буржуазию. Первого назвал «идиотом», второго «пустым хвастунишкой», а буржуазию «бездарной и глупой», а ее «прихвостней — подлыми». (Теперь я по крайней мере знаю свое политическое лицо: подлый прихвостень бездарной, глупой буржуазии, — а то право не знал, что я такое?!) Во всех последних речах Ленина, сказанных в Петрограде и здесь, одни просьбы «не увлекаться революционной фразой», т. е. не говорить империалистам, что мы закидаем их шапками, а сделать «передышку», принять позорный мир и исподволь готовиться сделать немцу отпор революционной силой.
Завтра московские газеты должны выйти без объявлений, которые являются теперь монополией «обожаемых» «Известий». «Русские вед.» называют такой декрет актом «безобразного и недостойного насилия».
† Скончался композитор Ц. А. Кюи.
Вел. Кн. Михаил Александрович выслан в Пермь. Так распорядились «обожаемые».
Л. Троцкий сложил с себя комиссарство по иностранным делам и передал его какому-то Чичерину, а сам сделался председателем комиссариата по военным делам. Должность «главверха» упраздняется, и товарищ Абрам, он же Крыленко, — пока без ангажемента, значит, уже не обожаемый.
С переездом обожаемых в Москву здесь в спешном порядке, порой в 24 часа, реквизируются особняки, гостиницы, магазины, целые небоскребы, или частью, чтобы разместиться всем «правительственным» учреждениям и служащим в них. Многие семьи — буквально выбрасываются на улицу со всем своим скарбом. Что церемониться с бездарными, глупыми и подлыми буржуями!
Нарву немцы очистили, но заняли Або и Могилев.
Ожидают, что на днях Одессу займут румыны. Сибирь готовится к приему японцев и всех других наших союзников, кажется, настроенных теперь против нас, а не за нас.
В Благовещенске арестован «обожаемый» совет земством и казначейством.
При центральной обожаемой власти главную охрану несут латышские отряды. Ох, эти латыши! Зуб имели на немецких баронов, а грызут русских буржуев!
3/16 марта. Суббота масленицы. И погода сделалась масленой — тепло с самого утра; снег тает. На 4-м «Всероссийском съезде советов» собралось всего 1.164 делегата, в том числе, большевиков 732, левых эсеров 238 и анархистов 14, остальные не правее меньшевиков. Отмечены речи Ленина, Зиновьева, Камкова, Покровского и Мартова. Читана приветственная телеграмма президента Амер. Республ. Вильсона. Она выражает сочувствие «русскому народу» за обиды, чинимые ему Германией, и уверяет, что Правительство штатов обеспечит России «полный суверенитет и полную независимость в ее внутренних делах» и т. д. Большевики, конечно, ликуют, имея такую телеграмму. Мы, мол, теперь признаны! И отвечают на телеграмму не без сознания своего правительственного достоинства.
Во второй день съезда эсер Лихач захотел сострить и сказал, что «у Николая был злой гений — Алиса Гессенская. Вероятно, и у Ленина есть также свой гений», и вот за это Лихача лишили слова, усмотрев в его словах оскорбление совета нар. ком. (как и встарь: «за оскорбление Величества»). На этом заседании съезд утвердил (ратифицировал) мирный договор, заключенный нашими представителями в Брест-Литовске.
Официально сообщено, что Одесса занята германо-австрийскими войсками. Считала ли «Новая жизнь» и эту потерю, когда подводила такие итоги наших потерь: Территорией 707 т. кв. верст (4 %), населением 46 млн. душ (26 %), посевами 28 млн. десят. (27 %), урожаем 2.900 млн. пудов (37 %), ж.д. дорогами 17.500 верст (26 %), фабр.-зав. производством 925 млн. р. (33 %), мех. двигат. 575 т. сил (39 %), углем 1.500 млн. пуд. (75 %), чугуном 190 млн. пуд. (73 %). Выдержит ли несчастная Россия такое кровопускание? «Батько (т. е. «обожаемый» Ленин), слышишь ли?»
Беспощадно реквизируются московские особняки и некоторые даже в драку большевиков с анархистами. Последние, когда захотят, — первым не уступят. Так было с особняком А. В. Морозова в Лялин ом переулке. Там картины знаменитых художников, там редкое собрание старого фарфора, и сам Морозов просил, чтобы в особняке поселились какие-нибудь влиятельные большевики. Так и было сделано: начали переезжать чины Комиссариата путей сообщения, но прикатили на броневике анархисты и выгнали из особняка самого Морозова и его квартирантов-путейцев. Устраивают в особняке общежитие безработных, а фарфор обещают передать в «Национальный музей», который они предполагают устроить.
4/17 марта. За ратификацию мирного договора высказалось 704 депутата съезда, против 261, воздержалось — 115, не голосовало — 110.
Затем съезд обсуждал вопрос о перенесении столицы из Петрограда в Москву и принял его большинством голосов утвердительно. В конце концов большевики раскололись с левыми социал-револ., и их представители — Штейнберг, Карелин, Колегаев, Алгасов, Шрейдер и Трутовский вышли из состава нар. ком.
Корреспонденты буржуазных газет отметили, что Ленин начинает толстеть, рыжеватую бороду и усы коротко стрижет, глаза у него маленькие и хитрые, говорит с подъемом, быстро и грубовато. На слушателей действует побеждающе, и тон у него самодовольный. Изо всех других ораторов — наибольший успех имеет Зиновьев. Троцкого на съезде не было; он вместе с Луначарским диктаторствует в Питере.
Съезд закрылся вчера вечером.
Арестовали в Тюмени Кн. Г. Е. Львова, но это не он образовал какое-то там «прибрежное», на Дальнем Востоке, правительство.
Одессу заняли дружным натиском «трое рыцарей» — Германия, Румыния и Австрия.
В Тифлисе открыт «Закавказский сейм». Председателем избран Н. С. Чхеидзе.
Турки уже заняли Баязет, Эрзерум и добираются до Батума.
5/18 марта. М. Горький в «Новой жизни» отмечает, что «грабят изумительно, артистически. Грабят и продают церкви, военные музеи, продают пушки и винтовки, разворовывают интендантские запасы, грабят дворцы бывших великих князей, расхищается все, что можно расхитить, продается все, что можно продать, в Феодосии солдаты даже людьми торгуют: привезли с Кавказа турчанок, армянок, курдок и продают их по 25 р. за шт. Это очень «самобытно», и мы можем гордиться — ничего подобного не было даже в эпоху Великой французской революции.»
И это не художественный вымысел писателя, а сущая правда. Я, как современник Горького, — сим свидетельствую, что это самая натура. И на другой день наш высокодаровитый бытописатель пишет почти о том же, причем не один раз сокрушенно восклицает: «Издохла совесть!» Именно «издохла»… Скоро и сами мы будем дохнуть с голода. Уже в Петрограде с 6-го марта будут распределять для жителей конину, о чем объявляется продовольственным советом.
Цена устанавливается такая: 1-й сорт — 1 р. 24 к. за ф., 2-й сорт — 1 р. 16 к. Вероятно, и мы вкушаем такое мясо, но в замаскированном виде пока, т. е. в колбасах и в разных произведениях ресторанных кухонь.
6/19 марта. Немцы, австрийцы и гайдамаки заняли Николаев и Херсон. Огромная добыча досталась немцам: в Николаеве заняты все судостроительные заводы, где много недостроенных дредноутов, крейсеров, миноносцев и подводных лодок. Кроме того, задержан весь русский торговый флот Одессы, Днепра и Дуная, что-то около 2,5 тысяч судов. Везде в Одессе и Николаеве остались в пользу новых хозяев колоссальные продовольственные и военные запасы. Ну и Троцкий с Лениным: какие они тароватые для немецких буржуев! Тем и во сне не снился такой финал их нашествия на нашу разнесчастную страну. Не разберешь теперь, какому своему соотечественнику наиболее обязан Вильгельм своей победной славой: Гинденбургу — военному гению, или Марксу — политическому гению. В Германии Гинденбургу заживо уже расставлены везде памятники, а Марксу, вероятно, нет, кроме разве намогильного, зато у нас уже объявлен конкурс на составление ему проекта памятника. Хорошо бы написать на памятнике: «Карлу Марксу — неединая, разделимая, невеликая Россия», а если написать «единая, неделимая, великая», то это будет очень старо (как во времена Богдана Хмельницкого), да и не верно.
7/20 марта. Троцкий выступил вчера в пленарном заседании московского совета РД с докладом о необходимости создания сильной армии. Его пугает теперь все, и Германия, и Франция, и Англия. Он ожидает, что Франция и Америка, Англия и Япония тоже помирятся с Германией, и тоже за счет России. Взывая к «европейскому» пролетариату, он говорит, что без его поддержки «мы погибли. Мы не можем питать иллюзии, что европейский капитал будет терпеливо переносить тот факт, что в России власть находится в руках рабочего класса.»
И мы так же думаем, товарищ!
Сегодня возвратился в Москву домой мой племянник и крестник Сережа. Слава Богу! Вернулся здоровым и невредимым! Но за последние месяцы перенес и видел догорание русской армии, весь ее позор, всякое бесчиние, всякие грабежи, и в конце концов попал в Минске в плен к немцам, а потом, должно быть, бежал из плена. Увижу на днях его самого и обо всем расспрошу и запишу.
8/21 марта. Советская власть подсчитала, что расходы на ведение войны определились у нас в сумме около 51 млрд. руб. А сколько станет наша внутренняя война?
Вот у нас как: нежданно-негаданно арестовали самого нар. комиссара по морским делам Дыбенко. Даже не разберутся за что! По одним версиям, он провалил партизанское противодействие наступающему немцу, по другим — поругался с Лениным по вопросу о ратификации мирного договора, по третьим — он под угрозой расстрелов заставил железнодорожников дать ему и его супруге госпоже Коллонтай экстренный поезд из Петрограда в Москву в составе одного паровоза и одного вагона. Госпожа Коллонтай тоже теперь не министерствует: «народное призрение» осталось без ее призрения и, может быть, с презрением к ней получило теперь нового комиссара — Малиновского.
11/24 марта. В Гельсингфорсе матросы арестовали адм. Развозова, но через несколько дней освободили. Комиссаром иностранных дел назначен Иоффе. Комиссар народ, просвещ. Луначарский остался, как известно, в Петрограде, а здесь комиссарствует по просвещению жена Ленина — Н. К. Крупская. (Вот она, «Алиса-то».)
Немцы возобновили наступление на английский фронт во Франции и, по-видимому, прорвали фронт на протяжении 80 км. и взяли в плен 16.000 чел. Потери с обеих сторон огромны.
Знаменитый предводитель большевиков Муравьев подал в отставку, а также комиссар путей сообщений — Елизаров.
Городские и банковские служащие становятся на работы. На саботаж средств нет, а городские товарищи, заведовавшие забастовочными или стачечными капиталами, не посовестились растратить что-то громадную сумму, будто бы более 2-х млн. Все это на руку «обожаемым», а потому царствование их, вопреки всяким авторитетным предсказаниям и предположениям, затянулось на долгие месяцы, и ему конца не видно. Паутина их учреждений — бесчисленных советов, комиссариатов, трибуналов, коллегий, комитетов и прочее, и прочее — все гуще и гуще связывает российскую жизнь и становится плотной сетью, в которой мы, буржуи, беспомощно трепещемся, как рыбный лов, и чистосердечно проклинаем то, что год тому назад благословляли.
13/26 марта. Немцы опять надвигались в направлении Великие Луки — Бологое. Над Харьковом показался немецкий цеппелин, но, обстрелянный из орудий, скоро скрылся. Херсон и Николаев, по сообщению советской печати, отняты у немцев большевиками.
Все находившиеся в Питере великие князья высланы или высылаются на жительство в Вологодскую, Вятскую и Пермскую губернии (куда кто хочет).
Дыбенко из-под ареста освобожден.
† Скончался один из лучших артистов Московского Малого театра Н. М. Подарин. Я очень любил его, это был прекрасный актер. Вечная ему память!
В московский популярный трактир «Мартьяныч» вчера в 6 ч. вечера явилась вооруженная шайка, состоящая всего из 6 чел., и обыскала всех посетителей, отобрав у них деньгами и ценностями что-то более 400.000 р. И кончилось все это без стрельбы, без сопротивления, без задержания, без погони. Привыкать стали. Скоро будут приходить за тем же и в храмы Божии — там-то эти эксперименты с несчастными буржуями будут проходить совсем тихо и мирно. Уж если в трактирах не кричат «караул», так в церквах и подавно помолчишь! Кстати, за молебнами теперь то и дело слышатся моления о здравии и спасении «заблудшего воина» такого-то. Это, должно быть, старозаветные мамаши скорбят за своих сынков, пристроившихся в какой-нибудь комиссариат или в красную гвардию. Что-то чеховское: как в его «Панихиде» — записочка об упокоении «Блудницы».
14/27 марта. Сегодня газеты отмечают 50-летие Российского «Буревестника» — Максима Горького.
Несколько дней стоит зимняя, суровая погода: утром — 15 градусов мороза, и весь день, несмотря на подогревания солнца, чувствуется нестерпимая стужа, потому что все время дует ветер. Вот так весна!
Немцы бросили в атаку, при новом наступлении на западе, 185 дивизий и взяли уже 30.000 пленных и 500 орудий. Англичане отступили на 30 км. и очистили 3 линии окопов. Париж бомбардируется с аэропланов и из 240-миллиметровых орудий, стреляющих с расстояния 120 км. Этот новый немецкий «трюк» поражает всех своею чудовищностью. Не сразу даже догадались, откуда летят снаряды, и многим не верится, чтобы возможно было стрелять больше, чем за сто верст, и даже попадать. За день по Парижу выпускается 24 снаряда, что уносит десятки жертв и разрушает здания. Первоначальная скорость таких снарядов 1.300 метров в секунду. Это новое смертоносное и безжалостное изобретение обязано какому-то секрету, уничтожающему сопротивление воздуха при полете снарядов. Оно не газетная утка, а доказанный факт.
По советским сообщениям и Одесса взята обратно от немцев. Но они идут на Полтаву, на Севастополь и занимают уже Кременчуг.
16/29 марта. По германским сообщениям, немцы перешли Сомму, взяли Руа, Нель и т. д. Пленных уже насчитывают более 45.000 чел., взятых орудий около 1.000 шт. Но при этом немцы несут громадные потери. Идут ужасные битвы, быть может, еще не бывалого за всю войну напряжения. Не видать что-то, чтобы немцы и их враги вели себя «по-русски», т. е. кричали бы на войне — долой войну! Воюют себе, как ни в чем не бывало, нисколько не считаясь с нашими революционными откровениями.
Сегодня опять пишут, что и Николаев, и Херсон, и Одесса в немецких руках.
17/30 марта. Но сегодня насчет Одессы, Херсона и Николаева пишут, что они в русских руках. Может быть, это для подслащения новой немецкой пилюли: взятия ими Полтавы.
Подсчет пленных и орудий за последнюю германскую операцию на англо-французском фронте дает уже теперь 70.000 чел. и 1.100 оруд. Но все же, если вникнуть в сообщения об этих великих битвах с обеих сторон, то представляется, что как ни могуч, как ни страшен этот напор Гинденбурга, но англичане и французы держатся стойко, отступают планомерно и не считают своего положения критическим.
А у нас новое крупное завоевание: в Петрограде Исаакиевский Собор объявлен собственностью «петроградской коммуны». Надо полагать, что Собор понадобится для устройстра «скетинг-ринга». В нем такой великолепный мраморный пол; то ли не катанье для веселящегося пролетариата!
18/31 марта. По западному календарю сегодня началась Пасха. Немцы по соглашению с англичанами и французами решили по случаю праздников три дня не воевать. Посмотрим — утерпят ли!
29-го пал Мондидье. Англичане и французы отброшены в местность, не затронутую войной с 1914 г.
Сообщают, что советские войска, после взятия немцами и гайдамаками Полтавы, подожгли ее и открыли по ней убийственный артиллерийский огонь, и несчастный город обращен в пепел.
Насчет Одессы очередное опровержение, по которому она — в руках немцев.
Записан диалог «петропавловских» соседей — И. Г. Щегловитова и М. И. Терещенко: — И вы здесь, Михаил Иванович? — Увы! и я здесь, Иван Григорьевич! — Я слышал, что это удовольствие обошлось вам в несколько миллионов. Почему вы не сказали мне раньше, когда я был у власти, — я вас даром посадил бы сюда!
«Несколько миллионов» — намек на те суммы, которые Терещенко пожертвовал на освободительное движение.
Организована воздушная почта между Петроградом и Москвой. Первые аэропланы полетели из Петрограда вчера.
Ленин в предисловии к своему последнему сочинению объясняет читателям, почему вышла задержка с выходом в свет последней части сочинения, — объясняет, собственно, октябрьскими днями: «приятнее, — говорит, — проделывать опыты революции на деле, чем писать о них в книге». Для него, может быть, приятнее именно так, а для России, может быть, приятнее бы было, чтобы он не на деле, а на бумаге проделывал свои «опыты».
20 марта/2 апреля. Германское наступление как будто выдыхается. Англичане и французы, видно, не так слабы, как было показалось нам, угоревшим от собственной слабости, † Но ведь эта пушка, которая стреляет в Париж за сто верст, продолжает свое гнусное дело: один снаряд попал 30-го марта (нов. ст.) в храм Божий и убил зараз 75 молящихся французов и 90 ранил.
Французское и английское правительства опубликовали декларацию, что они не признают аннулирования русских займов.
23 марта/5 апреля. Наконец, стало теплее. Снег сильно тает, на улицах непролазная грязь — подлинной весной запахло!
«Русск. вед.» и «Утро России» закрыты навсегда. Редактор первых приговорен к трехмесячному тюремному заключению, а издательство второго к 100.000 р. штрафу. Вот как расправляются с когда-то «либеральнейшими» московскими газетами за то, что они не поправели и не полевели.
Немецкая эскадра в составе 30 судов подошла в Гангу и высадила десант. Находившиеся в порту русские суда, в том числе и 4 подводные лодки, взорваны своими командами.
Одесса опять будто бы перешла в советские руки. Вот блудница-то!
Русский ледокол «Волынец» предался немцам и расчищал им путь в Ганге.
24 марта/6 апреля. Официально сообщается об очищении советскими войсками Екатеринослава и о том, что Николаев, Одесса и Очаков по-прежнему в руках немцев. Больше об Одессе не буду записывать ни с официальных, ни с неофициальных данных. Ну ее — потаскуху!
Адмирал Като, командующий Японским фронтом, высадил во Владивостоке десант, и обратился к местному населению с воззванием, что Япония берет на себя охрану порядка. Правительственное сообщение называет это «грабительским вторжением на территорию России» и предполагает, что «империалисты Японии хотят задушить советскую революцию, отрезать Россию от Тихого океана, захватить богатые пространства Сибири, закабалить Сибирских рабочих и крестьян». Вслед за Японией высадила десант и Англия. Советам Сибири приказано оказывать сопротивление «всякому насильственному вторжению на территорию России».
«Компьен, Клермон, Альен обстреливаются немецкими тяжелыми дальнобойными орудиями. Нуайонский район пылает», — так пишут в Берлине пожиматели рук Ленина, Троцкого и Чхеидзе.
Кстати, в Берлин назначен послом Иоффе, в Вену — Каменев, — а примут ли их?
27 марта/9 апреля. † Похоронили в Москве Савву Ивановича Мамонтова. Вечная ему память! Это был «буржуй» просвещенный, талантливый, энергичный и благородный. Был когда-то миллионером, владел железными дорогами, был меценатом — был и на скамье подсудимых, жизнь кончил, хотя и в почете, но давно уже в тени и чуть ли не в нужде. История не забудет и его и где-нибудь упомянет о нем, хоть вкратце, но, во всяком случае, добрым словом.
В Петрограде получена немецкая радиотелеграмма, официально сообщающая о занятии немцами Реймса и Ла-Фера. А у нас пал Харьков.
Немцы считают теперь от последних боев на западе 90.000 пленных и 1.300 орудий.
Троцкий ходит теперь «в Керенских» — назначен «комиссаром по военным и морским делам».
Сегодня отдавал в починку карманные часы: дешевле 40 руб. не берут, а я за них, за новые, лет 8 тому назад заплатил только 26 р. Говорят, что мастера-часовщики получают теперь поденно 20 руб.
30 марта/12 апреля. Оскорбленные, закрытые «навсегда» «Русские ведомости» вышли вчера под новой фирмой: «Свобода России». И Боже мой! Сколько горестных истин напечатано в 1-м номере этой «новой» газеты. «Теперь старый закон и старое право отвергнуты и развеяны по ветру, а взамен их не созданы ни новое право, ни порядок, ни свобода — и тем открыт полный простор для разгула низких страстей, своекорыстных посягательств, неистовых безумств! Теперь у страны нет ни войска, ни общепризнанного правительства, ни законодательного аппарата, ни организованного суда, ни промышленности, ни определенных форм землевладения, ни транспорта, ни торговли, ни денег, ни кредита!.. Стыд за то, что мы собой в мире представляем, впивается в нашу душу глубоко своими беспощадными когтями… Оккупированы Финляндия, Остзейские провинции, Литва и Латвия, Польша, Белоруссия, Украина и Новороссия немцами; понемногу занимается Закавказье турками; на Дальнем Востоке японцы и англичане. Кто знает, какая еще часть России будет занята иноземцами? Это в области политической. В области экономической мы видим аналогичное явление. То, что осталось от некогда великой и свободной России, голодает, а паровой насос, установленный иноземцем в оккупированных им хлеборобных областях, выкачивает из них необходимый нам хлеб… Разделенные внутри самих себя, разобщенные и враждующие между собой, мы зиждем свой внутренний порядок — вернее было бы сказать: свой беспорядок — на диктатуре пролетариата, на принуждении общества одним малочисленным классом жить в экономических и социальных формах, ему чуждых… Мы изгнали из нашей родины свободу и самодеятельность; целые общественные классы объявили врагами народа и вне закона. Скрутили независимую мысль и оружие ее — свободную печать. Упразднили свободу личности, упразднили самую личность, поставили ее в обязательную зависимость от профессиональных и политических организаций. Жизнь нации и привычные ей формы экономической деятельности втиснули в рамки наскоро придуманных доктрин и систем.»
Судя по такому началу, надо ожидать, что этой «Свободе» не долго быть на свободе. Народный комиссариат не любит поперечного слова.
Турки тоже не спят: Ван, Ардаган и Сара-Камыш уже заняты ими!
31 марта/ 13 апреля. Сообщается, что турки повели наступление по всему Кавказскому фронту.
В ночь на вчерашний день и вчера утром в Москве опять «была игра» с броневиками, пушками, бомбами и пулеметами, поранившая и убившая несколько недавних соратников — красногвардейцев и черногвардейцев. Больше всего досталось Купеческому клубу и особнякам, т. е. прекраснейшим московским зданиям и их богатой обстановке. Там в последнее время поселились анархисты: и «идейные», и «жулики», вот их-то и выживали большевики с помощью тяжелой и легкой артиллерии. (Проще было бы в свое время той же советской власти не пускать анархистов в эти гнезда.) В общем, очищено от анархистов 26 особняков и арестовано идейных и неидейных захватчиков до 400 чел. Но мы привыкли уже к ратному делу и нисколько не волновались от происходившего очередного безобразия. Вся и все, что не попало под непосредственный огонь пальбы, — жили за эти сутки точно так же, как третьего дня и как сегодня. В газетах отмечается, что и сами воевавшие «стороны» свершали свое грязное дело, как обыденное, — вроде как бы позевывая и почесываясь, как вообще русский человек делает всякое свое дело.
По радиотелеграфу германцы сообщают, что пал Армантьер, окруженный с юга и с севера; общее кол. пленных — 30.000 и захвачено 300 орудий.
Теперь Париж в опасном положении. Гельсингфорс занят немцами. Наш флот успел перекочевать в Кронштадт.
Вчера р. Москва вскрылась; ледоход стремительный, наделавший катастроф с баржами и мостами, но подъем воды невысокий.
1/14 апреля. Упразднены существующие в Москве должности нотариусов, конторы их закрыты, все оборудование конфисковано. Взамен их учреждены «нотариальные отделы».
На Мурмане высадка французов и англичан. Это будто бы с согласия Совета Нар. Ком? и для борьбы с немцами и финляндскими «белогвардейцами».
Новый каскад декретов: 1. «В ознаменование великого переворота, преобразовавшего Россию, Совет Н. К. постановляет: памятники, воздвигнутые в честь царей и их слуг и не представляющие интереса ни с исторической, ни с художественной стороны, подлежат снятию с площадей и улиц» и т. д. 2. «Академия художеств как государственное учреждение упраздняется» и т. д. 3. «Флагом Российской республики устанавливается красное знамя с надписью: "Российская социалистическая федеративная советская республика".» Тут уж я не прибавляю «и т. д.», потому что дальше такой длинной фирмы совсем разъедешься с здравым смыслом. Долго ли такой флаг будет развеваться над Московией и какую роль сыграет он в истории? Объединяющую непримиримых или дразнящую «врагов народа», как испанские торреадоры быков?
3/16 апреля. Из Баку пишут, что там за последнее время полное столпотворение: мусульмане на армян, большевики против тех и других. В результате стрельба и поножовщина в городе и по городу с моря. Поджоги, пожары пристаней, пароходов, нефтяных вышек. Убитых и раненых свыше 5.000 чел., особенно досталось персам. После всего мусульмане заключили с советскими властями перемирие, а военно-рев. комитет наложил на разоренный город контрибуцию в 40 млн.
И это одно из повседневных явлений в Р.С.Ф.С.Р. — сегодня в Баку, вчера в Торжке, завтра в Чебоксарах. Нет никакой возможности исчерпывающе писать каждый день о таких событиях. Для мирного жития, для культурной революции, даже для военного времени — все это очень уродливо, но до такой степени многообильно, что, повторяю, — нет никакой возможности не то что уследить за всеми, но и записать самое выдающееся, потому что что ни день, то — новая страшная мерзость.
Нар. ком. Гуковский (не кто-нибудь!) в последнем заседании Центрального Исполнительного комитета преподнес ликующим «товарищам» ошеломляющие финансовые подсчеты. Расходы государства предвидятся за полгода — 80 млрд., а доходы — 6 млрд. Телеграфисты получают за 6 ч. работы 10.000 р. в год; паровоз на Русском заводе, благодаря демократизации зоологического лозунга «Рви!», обходится теперь в 600.000 р. Всякие «совдепы», «совнаркомы», «кавомары», «главководы», «центротопы» и другие сочетания букв русского алфавита — тоже «рвут». Печатный денежный станок окончательно изнемогает. Все разрушается, и ничего взамен не создается, кроме новых советов, комиссариатов, комитетов, отделов, подотделов, комиссий и трибуналов, требующих только денег, денег и денег и дающих лишь декреты, постановления, распоряжения о налогах, контрибуциях, конфискациях, национализациях и всяких других акциях. Железная дорога работает вместо прежнего только на 30 %. Расход на версту возрос с 11.000 р. до 80.000 р. Но знаменательно, что и после таких покаянных докладов слушатели не отрезвляются и поют свой опьяняющий «интернационал» да выдумывают новые праздники, как например завтрашний День — годовщина расстрела рабочих на Лен(ин)ских приисках, — не будут работать, а будут слушать в манежах, театрах и народных домах Ленина, Троцкого, того же Гуковского, которые ведь тоже скажут, что русский рабочий и крестьянин почти теперь не работают, но при этом позовут его в красную армию с тем, чтобы окончательно придушить империалистов, Корнилова, белогвардейцев, буржуев и помещичьих сынков. Что делают — аллах их разберет! «Кушайте, Иван Парамонович, не наше дело!» — как говаривал Пров Садовский, когда его спрашивали о французской революции.
4/17 апреля. Исчезли из Москвы Дыбенко и Коллонтай. Судебные власти приняли меры к розыску. Сам Крыленко старается тут: он теперь пустил себя по юридической части и выступает на трибунах в качестве прокурора. Экий работящий парень!
Что-то опять стали пописывать о Корнилове. Его войска продвигаются к Екатеринодару и представляют собой уже внушительную силу, что-то в 5.000 чел., находящихся в стройном порядке и хорошо вооруженных и снабженных всем нужным.
В Царицынском затоне сгорели два лучших парохода о-ва «По Волге» — «Графиня» и «Заря». Вот она, национализация-то, не на бумаге, а на деле.
6/19 апреля. Дыбенку, между прочим, обвиняют и в том, что он в салон-вагоне распивал со своим штабом водку прямо из бочонка. Вот как славно живут наши комиссары и министры.
Новочеркасск переходит из рук в руки. То его возьмут отряды Каледина, то опять советские войска. Сущая трагедия!
† А под Екатеринодаром убит мортирой сам Корнилов. Когда он бежал из немецкого плена, я осудил его. Не сказал про него добрых слов и за всякие его дальнейшие похождения, но теперь мне его от души жалко. Вечная ему память! И не к лучшему ли для него такой чисто боевой конец? Знаем мы, как расправляются теперь революционеры со старыми генералами!
Грустно и про Керенского слышать, что он теперь бедствует в Стокгольме, где для пропитания вынужден даже служить на фабрике простым рабочим.
Троцкий вчера летал над Москвой на аэроплане. Настоящий Гамбетта! (Только тот летал на немца, а этот больше «на ны».)
7/20 апреля. Чудные, ясные и теплые дни! Бывало, москвичи (буржуи, конечно) в это время мчались на юг, на Черное море. Кто в Ялту, кто в Сочи, кто в Гагры, а кто и в самый Батум. А вот теперь у них и денег нет на такие дальние поездки, и ехать не на чем, и ехать некуда — Батум взят турками, с большою добычею пленными и орудиями, а в Ялте и ее окрестностях голодают бывшая императрица Мария Федоровна и другие члены дома Романовых; как пишут, нужда всех этих высокопоставленных лиц настолько велика, что сами Великие Княгини и Княжны стирают и кухарничают. Невеселое, значит, житье в русской Ривьере! Никого теперь туда не потянет.
10/23 апреля. Насчитывают, что в одной Московской губернии сейчас более 300.000 чел. безработных.
В перегоне между ст. Кашира и Ожерелье Ряз.-Уральск. ж.д. в почтовый вагон ворвались 5 вооруженных чел., забрали почтовые баулы, в которых было 9.000.000 руб., спрыгнули на ходу поезда и скрылись. И о таком событии теперь в газетах напечатано мелким шрифтом. Потому что это — «мелочь». А я помню, лет 35 тому назад казначей воспитательного дома украл 200.000, так тогда московские газеты писали о том случае целый месяц, посвящая ему полномера.
† 17-го апреля Дутов взят советскими войсками в плен и отправлен в Оренбург, а в Ростове н/Д расстрелян Богаевский, бывший помощник Каледина. «Казаки предали шпагу свою.» Ничего из их дела не вышло: не только Россию не сберегли, и свой Дон, Урал, Терек, Кубань — реки, горы, степи, старую славу, — все растратили и потонули в волнах большевизма, как и наша великорусская, когда-то «христолюбивая» армия. Конец балладам, поэмам, гимнам, песням, преданиям, воинской гордости, знаменам, порфирам, булавам — наступило такое время, когда все старое исподтишка скупается предусмотрительными антикварами за бесценок, а потом, по прошествии времени, делается уникумами и становится баснословно дорогим.
Сам Илиодор возвратился из Америки. Его было во Владивостоке арестовали, а потом выпустили. Год тому назад из-за границы приехал «в запломбированном вагоне» сам Ленин. Не думает ли Илиодор (он же Сергей Труфанов) тоже о каких-нибудь экспериментах над Россией? Она, старушка, все перевидала на своем веку и уже начинает скучать. Пора бы на сцену являться и самозванцам и пророкам, не все же пробавляться «политическими шарлатанами» и просто «жуликами», надо чего-нибудь пикантного.
11/24 апреля. Видел сегодня на пригорочках зазеленевшую травку. Дай Бог хороший урожай и рост всяких злаков! А то что же происходит теперь: сено стоит в Москве 30 р. пуд, овес 60 р., ржаная мука 16 р., пшеничная 200 р. пуд.
Газета М. Горького в последних номерах подчеркивает, что в наши дни, т. е. вот в эти, весенние, — выяснилось с несомненностью, что «правые полевели, а левые поправели». Какое это библейское положение, как бы в недалеком будущем тощие коровы не пожрали тучных.
По словам той же газеты, т. е. «Новой жизни», «коммунистическое правительство, забаррикадировавшееся в Московском Кремле (от себя скажу: наш святой, древний Кремль забаррикадирован уже давным-давно от верующих православных. Если им и попасть туда, то не легче, как, бывало, попасть в какую-нибудь царскую резиденцию.) от проявления народной преданности (тоже от себя: а бывало, цари приезжали в Кремль, чтобы увидеть воочию проявление народной преданности), продолжает насаждать в России «советскую власть». В то время как Закавказский Сейм организует сопротивление турецкому нашествию, Совет Нар. Ком. командирует в Баку прославленного на Украине Муравьева для того, чтобы установить на Кавказе «советскую власть» и, вместе с тем, заставить кавказские народы подчиниться требованиям Брестского договора. Более позорного шага советское правительство не совершало за все время своего господства.»
Вчера приехал в Москву немецкий посол граф Мирбах и поселился в реквизированном для посольства особняке Берга, в Денежном переулке. И в этот же день Ленин в Московском Совете РД заявляет, что: «Мир, который мы заключили, может быть опрокинут в любую минуту. Мы бессильны сейчас против внешних врагов, и кто будет звать нас на эту борьбу, тот или пустой крикун, или провокатор. Наша тактика — лавировать, отступать, и кому эта тактика не нравится, будь он даже левый коммунист, тот плохой революционер.»
14/27 апреля. Обнародован «декрет об обязательном обучении военному искусству». И это в целях «всеобщего разоружения, вечного мира и братского сотрудничания всех народов, населяющих землю». Вот и разберись тут, в этом социалистическом законодательстве! Однако при этом «паразитические и эксплуататорские элементы общества (читай «буржуи») не будут допущены к овладению оружием. Военному обучению подлежат граждане от 18 до 40 лет. Обучение должно производиться непрерывно в течение восьми недель, не менее 12 час. в неделю.»
Германский посол граф Мирбах и турецкий Халил-бей вручили вчера свои верительные грамоты Председателю ЦИК Свердлову. Стало быть, Свердлов почитается у нас чем-то вроде президента республики?
Свердлов предполагал, но, видно, так и не отважился спросить Мирбаха: почему Германией нарушается мирный договор, почему продолжается наступление в Финляндии, на Украине, а также, совместно с гайдамаками, — на Севастополь и почему финские белогвардейцы, действующие при поддержке немцев, требуют сдачи форта Ино.
Восстановляются военные округа и начальниками их назначаются генералы. В Москву, например, назначен генерал Юзефович, а начальником штаба генерал Гришинский. Звезда Муралова, значит, закатилась. Вообще, «товарищи» насчет своих товарищей что-то уже веру теряют: не только генералов, но и многих крупных коммерсантов и чиновников восстанавливают на старых местах. Дошла очередь и до меня грешного: «комиссара» нашего упраздняют и мне предлагают вступить в прежние обязанности. Но что-то «не хочется»…
Турки после занятия Батума, Азургеты и Артагана продвигаются к Кутаису.
Закавказский Сейм объявил Закавказье самостоятельным государством. Глава кабинета Чхенкели.
Под Курском идут бои советских войск с немецко-украинскими. В самом Курске исчезла из Знаменского монастыря высокочтимая Курская икона Богоматери.
Все фракции, все предприятия, имущества и капиталы, принадлежавшие Московскому городскому самоуправлению, перешли к Моск. Совету Р.Д.
Англичане пытались проникнуть до шлюза канала в немецком Зеебрюгге. Был произведен налет на Остенде, поддержанный с моря флотом, но, как сообщает германский штаб, англичане потерпели неудачу, потеряв 5 малых крейсеров и 3 истребителя.
15/28 апреля. В Пензе ставят первый в Европе памятник Карлу Марксу, а в Москве приступлено к снятию памятника Скобелеву. Скобелев дал России завоеванные области и славные победы, а что дал России, в частности Пензе, Карл Маркс?
Советское правительство потребовало от французского немедленного отзыва посла Нуланса. Причина — аннексионистские намерения Франции и Англии, на которые будто бы науськивал Нуланс. Пока что Нуланс находится еще в Вологде и не собирается покидать России.
В Курске собираются делегации от Советской республики и Украинской рады для переговоров о мире.
Сегодня вербное воскресенье. Погода чудесная, день солнечный — в тени не менее 16°, но Москва не на «вербе», как бывало шумевшей на Красной площади. Теперь она на Девичьем поле и, как пишут газеты, малолюдна и невесела, а Красная площадь заселена теперь убиенными революционерами, самый же Кремль заперт и строго охраняется современными жандармами — латышами, ибо там «сами» живут, т. е. Ленин, Свердлов и их опричнина. Невероятно даже, чтобы Кремль был открыт и в наступающие святые дни Страстной и Пасхальной недели. Устраивая праздник 1-го мая в среду Страстной недели, народные вожди хотят отучить русский народ «от предрассудков», т. е. от поклонения Христианскому культу. Так на что же теперь ему Кремль, Чудотворные иконы, гробницы Святых, гробницы Патриархов и Царей?
Ходят слухи, что Корнилов жив и здоров, а Дутов сбежал. Тем лучше.
Заработная плата рабочих продолжает расти. За 8-мичасовой день мужчины 1-й категории получают 18 р., чернорабочий 10 р. 65 к., сторожа 9 р. 75 к.; женщины 1-й категории 15 р. 30 к., чернорабочие 9 р. 35 к. Монтеры и механики на фабриках получают по 893 р. 75 к. в месяц. И вот от этого различные (ненационализированные) предприятия просят ссуд и субсидий, а иначе грозят закрыться. Например, одна фабрика Т-ва Ивано-Вознесенской ткацкой мануфактуры требует 10 млн. А у суконных фабрик нет денег на закупку шерсти, и они требуют от государственной власти на этот предмет 250 млн.
† Не то случайно, не то влекомый каким-то смутным предчувствием, я оказался сегодня утром в Покровском монастыре. И думал там о своей первой невесте, с которой в течение своей полжизни был связан только душевным родством. Все время была сердечная близость и только. Вдруг она взглянула на меня живая, приветливая, как 23 года тому назад, взглянула с образа Святой мученицы Александры. Затрепетала тогда моя душа, нахлынули в нее воспоминания и радостные и горестные; страстно захотелось видеть ее воочию, и я вышел из храма, чтобы пойти к могиле ее дочки, куда, может быть, и она пришла «случайно». И, о ужас! Она действительно нашлась там, но она не пришла туда, а ее принесли… уже зарыли в сырую землю. На новеньком кресте было начертано: «Родилась 15 сентября 1876 г., скончалась 9 апреля 1918 г.» Как это случилось и отчего — такие вопросы одолеют меня, изведут; с днями все узнается, но одно для меня ясно и сейчас: она Бога узрит, ибо была чиста сердцем. Прощай, друг души моей, и прости меня! В последние 3 года разрушено целое царствование, начавшееся как раз в день нашей первой встречи (20 окт. 1894 г.), шли войны, совершались величайшие перевороты, сменялись поколения, но тот свет в душе моей, который загорелся тогда во имя твое, неизменно теплился во мне все эти годы и не угаснет до конца дней моих!
17/30 апреля. Выборг, Тавастгус и Свеаборг заняты германо-финскими войсками.
Ленин все пишет, все говорит. Энергия этого человека действительно выдающаяся, и оратор он, как и Троцкий, — безусловно, замечательный. На их выступления идут уже не одни серые большевики, пошла и «пестрая публика». Залы выступления буквально ломятся от жаждущих послушать их. Ни кадетам, ни Керенскому такого длительного и бесспорного успеха не давалось. И говорят ведь, в сущности, вещи довольно неутешительные, не хвалятся своими успехами, а вот подите, каких оваций удостаиваются! Куда тут Шаляпин! Ленин все с «передышками» носится. Вчера сказал, что «и в борьбе с буржуазией необходима передышка, что одной экспроприацией экспроприаторов ничего не сделаешь». И мастер же он «крылато» говорить!
20 апр./З мая. В Страстную Среду 18-го апреля по приказу правителей Москва и вся верноподданная большевикам Русь праздновала Первое мая, нисколько не смущаясь совпадением пролетарского праздника с днем скорби о Христе. Решили, что печальный колокольный перезвон не помешает звукам марсельезы и интернационала, а на то обстоятельство, что такая музыка мешала богомолению верующих, — плюнули, конечно. Стоит толковать о таких предрассудках! Но вот что объявили анархисты: «Празднование Первого мая в настоящем году в России носит явно государственный характер, является казенным, принудительным праздником, организованным по приказанию свыше, по повелению власти, которая хочет превратить этот праздник борьбы за освобождение трудящихся в день ликования в честь своей временной победы. И велит власть праздновать его не скромно, как всегда, а с шиком и блеском, с триумфом, который не отвечает переживаемому грозному историческому моменту, а рассчитан только на то, чтобы этой внешней яркой драпировкой скрыть от очей трудового народа трагическое положение вещей. Потому мы вынесли следующее решение: праздник Первого мая в этом году бойкотировать, участия в нем не принимать.»
Кадеты с объявлениями об отношении к этому празднику не выступали, но я не ошибусь, если скажу, что все они расписались бы и на таком объявлении. Сущую правду сказали анархисты!
Как в старину «с появлением городового у обывателя появлялось патриотическое чувство» в виде флагов, развешиваемых в царские дни, так и теперь — объявили домовым комитетам и всяким заведениям, конторам и лавкам, чтобы дома были украшены красными флагами и занятия нигде не производились. Вот вам получился, хоть подневольный, но всенародный праздник! Лично я не видел никакого торжества, и не слышал даже музыки и песен, ибо «спасался» говением. Но говорят, а потом в газетах описывают, что праздновали не по-прошлогоднему. Не так было многолюдно, и в общем очень скучно. Сами манифестанты видимо колебались — кем им быть в этот день: революционерами или просто «русскими», — ведь в душе-то все-таки скребло напоминание, что Страстная Среда когда-то напевала им совсем другие песни. Зато флагов, флагов — целый океан. А разные «правительственные» здания, памятники и кое-где кремлевские стены — вдосталь разукрашены кумачом, лентами, надписями, кистями и всякими ненужными выдумками; в одной Москве потрачено на это 200.000 р., а по всей России — многие миллионы. Вот вам и «ткань» нашлась, а мужик из хлебородной губернии не дает нам ни за какие деньги хлеба: на кой мне черт, говорит, ваши деньги, когда я хожу голый. Давайте мне рубашку, а я вам дам кусок хлеба.
Начался суд над Дыбенкой. Обвинительный акт содержит в себе указание на трусливое и бесчестное бегство Дыбенко перед лицом неприятеля, на его пьянство, на незаконные расстрелы, производимые по его приказанию, и т. п. безобразия. Но, кажется, дело это снимут с очереди. По крайней мере, дальше одного заседания не пошло — Дыбенко требует вызова в свидетели Ленина и Троцкого, и оно отложено и едва ли возобновится. Дыбенко на свободе.
Знаменитый герой советского воинства Муравьев арестован. Тоже, видно, «фрукт»!
Германцы заняли Севастополь и Феодосию.
Вследствие частичной амнистии, объявленной по случаю праздника Первого мая, освобождены из «Крестов» 200 человек, в том числе — Пуришкевич, Сухомлинов и Григорьев (комендант Ковно).
Первого мая на Ходынке был даже парад войск, который «принимал» Троцкий. Изволил быть и Ленин с «самой». Ну чем не цезари?
Первого мая к вечеру огромное красное полотнище, закрывавшее изъяны, причиненные Никольским воротам во время октябрьского переворота, когда была разбита икона Николая Чудотворца, порывом ветра было разорвано, и таким образом ясно обнажилось как раз то место, где скрывался под красной тканью образ. На другой день собралась к воротам огромная толпа людей, видавшая в этом чудо. По требованию верующих был совершен из Казанского собора к Никольским воротам крестный ход, и там отслужен молебен. А затем явились конные стражники и разогнали всех, сделав даже несколько выстрелов, к счастью, в воздух.
Турки взяли Карс и в нем 800 орудий.
21 апр./4 мая. Сегодня в 5 ч. утра было 3° мороза. «Майская погода отлетела с пришествием мая», т. е. холодно стало с 1-го мая по новому стилю. Посмотрел я сегодня на оставшиеся неубранными первомайские «убранства», какая во всем безвкусица, видно, что тут поработали футуристы, друзья министра искусств А. В. Луначарского. А этот, казенный теперь, красный цвет — как он скучен и пошл, когда нагроможден в таком изобилии и без примеси других цветов. Ах, как скучно по красоте, и как ясно теперь, что она неисправимо консервативна!
К празднику пара новых декретов: об отмене права завещать свою собственность каким-либо наследникам и о запрещении всякого дарения имущества на сумму свыше 10.000 р.
Не пропустил ли я записать еще об одном декрете: о национализации сахарных заводов?
Сегодняшние большевицкие газеты посвящены столетней памяти Карла Маркса, творца интернационала. Он родился 5 мая 1818 г., и, как видно из его биографии, отец его был не немец, а еврей. Вот в чем дело! — скажут сегодня те многие, которые все бедствия человеческие обыкновенно приписывают проискам «жидов».
Царя опять потревожили: перевели его с супругой и наследником в Екатеринбург, княжны почему-то оставлены в Тобольске.
«Жив Курилка!» — В. М. Дорошевич писать — не пишет, а разъезжает теперь по России со своей лекцией о великой французской революции. В Москве собирается читать ее второй раз и имеет в качестве лектора огромный успех.
Высчитывают, сколько теперь стоит домашнего приготовления пасха, фунта в 3: творог 3 ф. — 9 р., полфунта масла — 7 р., полфунта сметаны — 2 р., 1 ф. сахара — 11 р., палочка ванили — 1 р., 5 шт. яиц — 5 р. (да, да! по «вольной» цене яйцо уже стоит 1 р.). Итого, не считая изюма, миндаля, теперь уже не заправляемых в пасху, — 35 р., а до войны такая пасха, нет, не такая, а с миндалем, изюмом и проч. сладостями, — обходилась всего в 1 р. 07 к.
Появились первые распоряжения о перемене названий московских улиц. Пресня Большая будет именоваться «Красной Пресней», Горбатый мост — «мостом 1905 года», Немецкая улица — «улицей Баумана» и т. д. Надолго ли эти новые названия? И почему Немецкую улицу не назвали «Пушкинской» — ведь дом, где родился Пушкин, и сейчас стоит там. При чем здесь Бауман, рядовой революционер, убитый в 1905 году, разве только потому этой улице дали его имя, что он погиб на ней? Но вот у стен Кремля сколько погибло революционеров, даже более знаменитых, чем Бауман, — но нельзя же Красной площади дать название, перечисляющее десятки имен.
Вышел новый иллюстр. ежедн. журнал «Пламя», издаваемый Петроградским Совдепом, под редакцией самого Луначарского. Там есть такие стишки:
Сняты двери с крепких петель.
Бунт, свобода, счастье, слава.
Блещет грех, как добродетель,
И неправом стало право.
Бог был кошка, Бог был камень,
Был драконом и луною,
То земля, то гром, то пламень,
Бог стал духом и мечтою.
Ближе утро — и бесплотней,
И прозрачней сновиденье,
Исчезает лик Господний,
Как дым фабрик в воскресенье.
Подписано: «И. Я.»
Должно быть, Иероним Иеронимович Ясинский. Был почтенным старцем, средним писателем — сделался прохвостом и от революционного угара разучился говорить по-божески, по-человечески и — замяукал кошкой или зашипел змеею. Да исчезнут его гнусные писания со страниц журналов в пламя печек!
Одним словом, не идет такому глубокому старцу такая кощунственная линия. О смерти пора подумать, Иеронимушка!
22 апр./5 мая. Христос Воскресе!
26 апр. / 9 мая. Пасха холодная. Утром все дни — легкие морозцы. Хотя наше неблаговерное правительство и игнорирует Православную церковь, но от праздничного безделья не только не отказалось, но даже распространило его на целых 4 дня. Газеты вышли только сегодня и принесли ворох сенсационных известий: германские войска заняли Ростов н/Д и Таганрог; бывшую Вел. Княгиню Елизавету Федоровну выслали из Москвы в Екатеринбург; бывшая Императрица Мария Федоровна переехала в Киев; бывший Вел. Кн. Николай Николаевич куда-то исчез из Крыма; немцы разогнали в Киеве Центральную Раду, а собравшийся там съезд «хлеборобов» провозгласил украинским Гетманом генерала П. Скоропадского, который, как увидите, «подготовлен» к этой роли немцами. Новая украинская власть уже издала ряд постановлений, отменяющих в области социального законодательства все эксперименты Временного правительства и Рады. Этими постановлениями распускаются все земельные комитеты, восстанавливаются в полном объеме права частной собственности, полная свобода сделок по продаже и купле земли, полная свобода торговли и т. д. Одним словом, восстанавливается старый, «буржуазный» строй. А мы только что заключили перемирие на Курском фронте. Странное перемирие! Воевали с Украиной, а перемирие заключили с германским командованием, несмотря на то, что мир с Германией не только подписан, но и давно ратифицирован. Даже советские «Известия» ошеломлены такими новостями настолько, что молитвенно восклицают: «Судьбы Господни неисповедимы!»
2/15 мая. Ленин пишет в «Правде»: «Мы больше нанационализировали, наконфисковали, набили и наломали, чем успели подсчитать.»
Французские газеты подсчитывают, что немцы в последних операциях на Западном фронте потеряли около 600.000 чел.
Назначен новым комиссаром путей сообщения инженер Кобозев. Он изложил свою программу, которая очень крута по отношению к «выборному» начальству. «Там, — говорит, — где массами на ответственные посты выбраны хорошие ораторы, но дрянные администраторы, я устраню их безжалостно, во имя диктатуры пролетариата, врученной мне на железных дорогах.»
Петроград уже накануне полной голодовки. Начались бунты, крики «довольно слов, давайте хлеба!». В Колпине расстреляли десятки людей. В Павловском Посаде на этой же почве дошло дело до того, что фабричные подожгли местный совдеп, и там сгорело несколько членов совета.
Вчера в соединенном заседании ЦИК и Московского совета РД Ленин опять и пугал, и хвастался, и подстрекал, и, по обыкновению, стяжал громовые аплодисменты своей верной паствы. «О непрочности советской республики официально заявлялось много раз… Вопрос о войне и мире висит на волоске. Япония, имеющая миллионную армию, не решается наступать, потому что Америка грозит ей ультиматумом и разрывом с союзниками. Но это может измениться. Американская буржуазия может сговориться с японской и даже с германской… Английская и французская буржуазия затратила громадные капиталы на Мурманск, конечно, в корыстных целях. С целью зашиты мурманского побережья они высадили войска. Мы не имели реальной силы воспрепятствовать высадке этих отрядов. Германское правительство требует их разоружения, говоря, если вы не можете защищать себя, то мы будем воевать на вашей территории… Мы — не великая держава. От России ничего не осталось, кроме Великороссии. Для нас интересы мирового социализма выше национальных интересов. Для нас маленькая угнетенная Великороссия во много раз выше той громадной великой державы, которая с тайными договорами предалась империалистическим хищникам. Теперь мы не можем скрывать того, что мы являемся оборонцами. Мы желаем защищать наше социалистическое отечество, и для этого необходима сильная армия и упорядочение продовольственного вопроса.»
Сегодня в 12 часов ночи по московскому времени вся Россия должна поставить стрелку часов на час вперед и уж впредь исчислять время не по петроградскому, а по московскому меридиану.
Вчера какой-то жулик сплел хитроумную интригу на почве доставления мне с Волги от нашего командира парохода муки, сахара и синьки. Надо было послать 640 р. денег, и эти деньги у моего посланного отняли (слава Богу, что хоть живой вернулся-то!). Узнав об этом, я, конечно, порасстроился и шел домой, что называется, опустя голову. Видно, такой вид собакам не нравится и одна из них почему-то на меня залаяла и два раза куснула. Видевший эту сцену гулявший на улице мальчик лет семи, не больше, принял почему-то не мою сторону, пострадавшую, а — «собачью», и не без сердца плюнул в мою спину и ударил своим кулачишком. Должно быть, этот юный пролетарий почуял во мне контрреволюционера, саботажника и спекулянта. А я, горемычный, шел далее обобранным, укушенным и оплеванным, и думал: «Весь век учись, а все равно дураком умрешь!»
Но сегодня имел некоторую «компенсацию» за свое смирение в обидах и напастях. Сын принес мне с чем-то сто рублей, как излишек от своего, пока еще скромного, заработка. Он с недавнего времени поступил на службу, увы! — в военный комиссариат, по канцелярской части. Все понемногу становятся «соглашателями» с большевиками. Такова сила этих «неунывающих россиян». Керенский все подыскивал какие-то «нечеловеческие слова», чтобы заставить всех работать на пользу родины, а вот Ленин сыплет ими как из рога изобилия и заставляет всех работать, хочешь не хочешь, для разрушения России во имя интересов «мирового социализма», для нас и, малопонятного и, пожалуй, не очень нужного. И «мировой социализм» — такая же суета сует, суета всяческая, как и все, и вся!
4/17 мая. Мирбах вчера посетил самого Ленина. Пробыл у него 35 мин.
Форт Ино взорван гарнизоном и сдан финляндским белогвардейцам.
С декретом о переводе часовой стрелки вышло какое-то недоразумение — официально извещают, что он еще силы закона пока не имеет. Тогда зачем же его напечатали в газетах, и почему вчера, с утра, часы на Главном телеграфе и на Почтамте показывали уже новое время?
Сегодня, впрочем, они поставлены по-старому.
«Товарищи», перевозившие Царя из Тобольска в Екатеринбург, хотели бы в своих сообщениях об этом путешествии еще раз поглумиться над несчастным Царем, его супругой и семьей, подчеркнуть его ограниченность, ее гордость и их презрение к царской фамилии, — но получается как раз обратное впечатление: хочется презирать самих палачей, а фигура Царя невольно растет и показывает нам, что это человек незаурядный. Какая-то высокая порядочность так и сквозит во всех его словах и поступках. Он необыкновенно прост, искренен и, что умилительнее всего, — покорен воле Божьей. Какая тирания — разлучить родителей с единственным больным сыном; он оставлен пока в Тобольске вместе с сестрами. Дай Бог им всем пережить эти бедствия и поскорее устроиться где-нибудь подальше от «товарищей». Я уверен, что они уже не мечтают о старом величии и не стремятся вернуть его. Действительно, «тяжела ты, шапка Мономаха!» И не в наше время поднимать ее, пусть она лежит себе в оружейной палате (впрочем, теперь немудрено увидеть ее и на Сухаревке под полой какого-нибудь «товарища»).
6/19 мая. Вчера в Москве послышался первый гром, а сегодня почти целый день лили с небольшими перемежками обильные, благодатные для юной зелени дожди, сопровождаемые и громом и молнией такой силы, которая достаточна бы была и для летней грозы. Дай Бог урожаю!
Больше недели гремели раскаты обвинений Крыленки против Дыбенки. (Да, да! Все-таки суд состоялся, и притом — такой длинный и «милостивый»). Дыбенку, несмотря на его оказавшуюся несомненно бездарность, невежество, самохвальство, дерзость и распущенность, — оправдали вчистую. Но этот исход процесса так и зовет на скамью подсудимых самого обвинителя, «генерал-прокурора» Крыленку. В указаниях защиты так и значилось, что неумелое и растерянное командование Крыленкой остатками бывшей русской армии должно бы удлинить скамью подсудимых и этой зловещей для России фигурой. А паче всего — весь этот суд еще раз заставил пожалеть, что нет теперь ни суда, ни судий для осуждения всей милой компании, т. е. и Крыленки, и Дыбенки, и судивших его, и обвинявших, и оправдывавших, и даже, любопытства ради, — всех присутствовавших на этом суде, который будет со временем пресмешным материалом для опереток, фарсов и водевилей.
Между прочим, немного из статистики или экономики: книга в 590 страниц до войны требовала типографских расходов в 1.278 р., а теперь в 19.267 р.; бумаги на 988 р., теперь — на 18.469 р., в общем, итого, себестоимость книги была прежде 2.267 р. 50 к., теперь 37.736 р.
Французы сообщают, что им удалось воздушными атаками привести в негодность те три орудия, из которых немцы палили в Париж с расстояния в 100 верст. А итальянцы похвалились на днях, что им удалось утопить австрийский дредноут. Попробуем поверить!
Мирбах будто бы заверил Ленина, что германское правительство отказывается от дальнейшего продвижения на русской территории. Видно, немцам все еще мало нашего междуусобия — предоставляют ему дальнейшее саморазвитие. А, может быть, и в Германии что-нибудь «начинается»?
Баку был в руках мусульман, но теперь пишут, что его взяли большевики.
Из г. Горбатова Нижегор. губ. отправлен в Астрахань транспорт рыболовных снастей весом 60.000 пудов и за доставку этого груза, водным, конечно, путем, будет взыскано 261.000 р. (До войны эта операция обошлась бы, самое большее, в 10.000 р.) Хотя об этом пишут в «Нашем слове», но могу засвидетельствовать, что это — сущая правда, ибо сам участвую в разных комиссиях по делам национализированного торгового флота, и все, что касается водных перевозок, знаю хорошо.
Неспокойно в Казани, в Саратове, в Самарской губ., в Уральской обл. А впрочем, где теперь спокойно?
В Москве, может быть, теперь спокойнее, чем где-нибудь, но ведь тут Мирбах, Ленин, Троцкий и миллионы разных комиссариатов, советов, комиссий, комитетов, центропутов и т. п. чертовщины. Здесь зато и грабят же, и расстреливают же! Например, по последнему официальному сообщению «Комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией» пойманы 15-го мая 9 бандитов и немедленно расстреляны. Только эти «дельцы» захватили в Военно-промышленном комитете 250.000 р., в Кооперативе земского союза 196.000 р., у Бландовых 40.000 р., и они же предполагали ограбить банкирскую контору Джамгаровых на 23 млн., да вот, оказывается, не успели. А вчера другая шайка, в несколько большем составе, ограбила правление писчебум. фабр. Кувшинова на 800.000 р., и хоть одного грабителя убили, троих задержали, но деньги все-таки исчезли вместе с десятком непойманных нападателей.
8/21 мая. Фельетонист «Нашего слова» И. Жилкин все ждет, что низовье р. Волги заявит верховью: «Я впадаю в Каспийское море, а ты можешь впадать куда угодно — в Черное, в Белое, в Зеленое. У меня свои притоки, у тебя свои. Я на юге, ты на севере. У тебя леса, у меня степи. Нечего морочить друг друга — пора самоопределиться.» Жилкин к тому так шутит, что в Киеве «все еще стараются перегородить плотиной Волгу единой русской речи». В украинском каком-нибудь министерстве пишут бумагу на привычном русском языке. Потом ее переводят на украинский язык в особом переводном отделе и направляют по адресу другого министерства. Там, получив, сначала отправляют бумагу в переводной отдел. Ее снова перекладывают на русский язык, и тогда уже чины министерства начинают уж вникать в бумагу. Иногда от двойного перевода бумага до того делается невразумительной, что чиновник самолично едет в соседнее министерство и озабоченно спрашивает: «Скажите пожалуйста, что такое вы тут написали?»
В ЦИК Свердлов потребовал, чтобы в деревне была развита та же гражданская война, что и в городах. «Деревенская беднота должна быть объединена и брошена в бой против деревенской буржуазии.»
Пусть попробуют. Кажется, что деревенский буржуй позубастее городского, и его теперь, пожалуй, побольше, чем «бедноты».
† Сообщают, что старейший член петроградского окружного суда Красовский скончался от голодного истощения. А я-то сообщаю об этом потому, что теперь такие смерти заурядное явление, и каждый день пишут в газетах, что этот и вон тот умерли не от чего другого, как от голода. Но так как некрологи пишутся только о людях выдающихся, то можно судить, сколько же «невыдающихся» людей гибнет теперь от голодухи?! Господи! Помилуй нас, грешных!
Народный комиссар путей сообщения Кобозев на съезде железнодорожников прочитал доклад о разгроме Средне-Азиатской, Туркестанской и Оренбургской ж.д. И это сделано не войною с немцами, а междуусобными авантюрами. Положение этих дорог самое ужасное и неисправимое на долгий срок.
Пока национализировано, секвестровано и взято под правит, управление и надзор (в России) 58 промыш. крупных предприятий. Пора бы и тут сделать «передышку», а то скоро дышать будет нечем. Комиссары, автомобили, бензин, коллегии — только и видно, только и слышно, а дело, продовольствие и транспорт ухудшаются, все ухудшаются и уже не по дням, а по часам (курица теперь 23 р., ржаная мука — 190 р., башмаки — 225 р., папиросы самые дешевые, из вонючего табаку, — 8 к. штука, спирт оптом — 100 р. бутылка; в трактире средней руки кусок подозрительного мяса, в пропорции недостаточной на одного завтракающего, — 8−12 р., стакан молока (на рынке) — 80 к., и т. д.).
† Вчера какой-то грабитель или шантажист убил крупнейшего русского промышленника Николая Александровича Второва, — убил и сам застрелился. Второе — купец-сибиряк, но в последние годы затмил в Москве имена исконных московских дельцов-богачей и развел в московском районе массу новых фабрик, заводов, банков, а также синдицировал и трестировал различные старинные предприятия. Видно, был страшно энергичен и предприимчив. Вечная ему память!
Румынское правительство официально отвечает Украине, что оно присоединило к своему государству Бессарабию согласно желанию самих молдован. Значит, хохлам не видать в своей державе Черного моря как своих ушей, — чье же оно будет в конце концов?
10/23 мая. Вчера мы — «национализированные» дельцы, получили советское распоряжение заниматься как в будни, но по случаю Николина дня такое распоряжение едва ли кем исполнялось. По крайней мере, крестный ход со всей Москвы к Никольским воротам, устроенный по распоряжению Патриарха в ознаменование недавнего чудесного происшествия с иконой Святителя Николая, привлек народу видимо-невидимо. Очень заметен оказался «прирост» или «приход» черносотенцев, как называют теперь всех тех, кто не большевики. Прошедший крестный ход не был настолько многолюден, сколько этот. Как бывший тогда и теперь, должен это засвидетельствовать.
Ярославль уподобляется Пензе, мечтающей о памятнике Марксу. Перекрестил Большую Федоровскую улицу в Пролетарскую, Большую Линию — в Линию Социализма, Духовную улицу — в Республиканскую, Большую Нетечу (какое древнее интересное название!) — в Циммервальда. Дураки! — и больше ничего.
† Немцы опять Залетали» на Лондон. Убиты 37 и ранено 161 чел.
Погода переменная — вчера с утра свежо, но день — солнечный, теплый, а сегодня почти весь день дождь, и тепла не более пяти градусов.
В кои-то веки собрался наконец в театр. И удивился многому: во-первых, публика какая-то совершенно новая — дорогие места занимает молодежь красногвардейского и советского типа, нарядов не видно, все преувеличенно просто, оттого и красоты нет, и запах какой-то новый: смесь табачного дыма, самогонки и пота. Буржуи или не ходят уже по театрам, или нарочно переодеваются так, что и их не отличишь от демократии. А цены — и буржуев кусают: я сидел в 15-м ряду партера (у Корша) и заплатил 5 р. 95 к. (в кассе). Поглядел, что дают в буфете, и ничего не взял: стакан чаю (кажется, без сахара) — 1 р., маленькое яблочко — 4 р., плитка шоколада (правда, большая) — 12 р., открытка-портрет — 1 р., маленький пряник, заменяющий «печенье», — 1 р. 50 к., извозчик, которого, конечно, не нанял, с Трубной площади до Сухаревской твердо объявил свою цену 10 р. Уличного освещения в 11-м часу уже нигде нет. Но идти стало не жутко: окончательно все привыкли к «налетам» «товарищей» и смотрим на эти деяния как лондонцы на немецких летчиков.
15/28 мая. В воскресенье с 2 ч. дня и до самого вечера во всей Москве слышались не то выстрелы, не то взрывы оглушительной силы. Был такой час, в который эта канонада звуков не прерывалась. С восточной стороны города тянулся по всему городу густой, темный дым. Это был страшный пожар в Гавриковом переулке. Почти совершенно сгорела товарная станция Казанской ж.д. Как позднее выяснилось, пожар возник от поджога: там были вагоны с продовольствием, и охрана расхищала его, и затем понадобилось скрыть следы хищений, и в результате несколько десятков людей погибло и ранено от взрывов, падений горящих построек и вообще от пожарного бедствия. Сгорело несколько сот вагонов на платформах и до 200 — на путях. Между прочим, 22 со снарядами, предназначавшимися к отправке на «внутренний» фронт. В сотнях вагонов была масса продовольственных и мануфактурных грузов. Кроме того, сгорели станционные платформы и несколько домов на территории станции. Убытков и не сочтешь: по одним сведениям — на 40 млн., по другим — на все 300 млн.
В Киеве начались опять переговоры о мире с Украиной. С той стороны Шелухин, с нашей — Раковский. Украинский дипломат забросал нашего настойчивыми вопросами: «Кто вас уполномочил? РСФСР? Но из каких государственных тел слагается эта федерация, и где ее конституция, и где ее границы? С кем мы, собственно, ведем переговоры? Входят ли в Советскую Федерацию Белоруссия, Литва, Кавказ, Черноморье, Донщина, Сибирь? Нельзя заключить соглашения, если не знаешь, что принимает на себя договорные обязательства.» А Раковский отводит удар указанием, что украинские делегаты нисколько не лучше московских, ибо и они не знают границ своего государства.
Ленин на Съезде советов народного хозяйства обещал «вбить последний гвоздь в гроб погребаемого нами капиталистического общества».
Дон опять во власти казаков-небольшевиков. Образовался казачий круг под названием «Спасение Дона», который объявил генерала Попова верховным распорядителем военных сил Донского края, и таковые уже занимают ныне район Новочеркасск-Ростов.
Н. Суханов считает Советы учреждением узко-классовым, а не государственной властью. «Прежний государственный аппарат стал, но большевистская власть начала обрастать новым государственно-экономическим аппаратом, он вышел уродлив и бюрократичен, он не способен к работе.» Правильно!
Беднягу наследника Алексея Николаевича наконец-то перевезли из Тобольска в Екатеринбург к своим родителям. При этом сообщают, что здоровье его неважное.
16/29 мая. Из поучений отца нашего Владимира Ульянова-Ленина: «Этот опыт не забудется!», т. е. тот опыт, который производится в наши дни на «опытном поле», т. е. в России, Лениным и его друзьями. «Русские ведомости» по поводу этих слов Ленина восклицают: «Да, Россия его (опыта) никогда не забудет. Он ее зарезал!..»
Немцы возобновили на Западном фронте наступление. В долине р. Эна англо-французские войска отступают и уже в первые дни немецкого наступления потеряли 15.000 пленных.
По докладам, читаемым в Съезде советов народного хозяйства, выясняется, что до сего времени уже национализировано и секвестровано 304 предприятия.
Арестован командующий Балтийским флотом капитан Щастный по подозрению в «контрреволюционных» замыслах.
В заседании Московского совета РД опять поднят вопрос, как быть с членами совета, являющимися на заседания в нетрезвом виде… Здорово, должно быть, попивают наши властители!
В Киеве корреспондент «Зори России» удостоился завтракать у гетмана Скоропадского и отмечает, что завтрак состоялся в помещении, где раньше жила «бывший командир 2-го гвардейского корпуса (Украинской советской республики) акушерка Евгения Бош». Замечательное помещение, и замечательный корпусной командир!
Донское казачество шумит вовсю: назвало себя «Великим войском Донским» и поставило во главе себя нового генерала — Краснова, на этот раз с диктаторскими полномочиями.
18/31 мая. Москва объявлена на военном положении. Уличные митинги и собрания воспрещены, а также воспрещено частное легковое автомобильное движение. (Но много ли его было в «частном» виде? Больше года мы шарахаемся от бешеной езды и нахальных гудков наших лихачей-правителей, забравших все автомобили для своих, бездельных и по делу, катаний по Москве и по всей день ото дня умаляющейся Великой России. Но скоро, должно быть, этих любителей быстрой езды укатают «крутые горки», которые, как видится, надвигаются на них со всех сторон, и даже с тех, от которых ожидалось спасение зарвавшемуся большевизму…) Затем приостановлен, как повелось теперь, выход буржуазных газет, так что сегодня на газеты расход не велик. Купил только за 40 коп. газету «Жизнь» — эсеровскую. Но и в ней много безотрадных вестей: в Пензе, Сызрани, Челябинске, Кузнецке, Златоусте, Ртищеве пошли бои между советскими войсками и чехословаками, направлявшимися в Омск и далее — на помощь нашим бывшим союзникам, а теперь ставшими с нами в непримиримое положение, ибо они считали и будут считать своими врагами немцев… Одним словом, они попали между двумя огнями и, видно, дерутся с советскими войсками не на шутку.
У французов дела плохи — Суассон и Реймс оставлены ими. Немцы идут на Париж.
Москва испещрена новыми воззваниями совета народных комиссаров. По обыкновению грозные слова о внутренних врагах, по козням которых голод уже протянул свои костлявые руки на рабочих и крестьян.
В Саратове, дескать, только что подавлено восстание на советскую власть. На Урале неистовствуют Дутовские шайки. На Дону поднял знамя восстания изменник Краснов, который объявлен теперь «вне закона» (подумаешь, как ему нужен этот закон!). В Сибири контрреволюционеры сбили с толку чехословаков. В Москве раскрыт военный заговор правых эсеров и офицеров-монархистов. Поэтому предписано мобилизовать десятки тысяч вооруженных рабочих, чтобы они в недельный срок собрались в поход за хлебом — в деревню, где его припрятали кулаки, т. е. сельская буржуазия. Воззвание заканчивается словами: «Вперед, к последнему бою и к окончательной победе!»
Имел глупость позавтракать сегодня с проезжим приятелем в ресторане средней руки. Завтракали так сытно, что через час после него страшно захотелось пообедать, но заплатили по 90 р. «с рыла», это потому (слушайте!), что бутылка полуспирта стоит теперь 150 р., стакан чая 1 р. 50 к., тарелка солянки 10 р., и т. д.
24 мая/6 июня. Погода скверная, слякотная, холодная; буржуазные газеты опять приостановлены; вести и слухи только скверные, а потому писать все время не хотелось, да и сейчас не хочется…
С 1-го июня введено, наконец, новое «часоисчисление», с переводом стрелки на этот раз уже не на час, а на два вперед. Так что вот сейчас часы показывают 12 ночи, а еще не совсем стемнело, и спать не хочется.
Чехословаки, пробиравшиеся во Францию через Владивосток, разбушевались не на шутку: ходят слухи, что ими взорваны многие мосты, и чуть ли не сам знаменитый мост через Волгу, в Батраках. И можно, пожалуй, поверить этому: третьего дня я получил из Нижнего срочную телеграмму от коллеги по управлению пароходством «Самолет»: «Билетов Плес-Нижний — Астрахань не продавать. Движение остановлено.»
Совет народных комиссаров ассигновал 1 млн. рублей на постройку памятника Карлу Марксу, который, как известно, в Англии похоронен. Вот когда уместно сказать, что «от великого до смешного один шаг». Был когда-то у русских благочестивых людей замысел приобрести право на перенесение мощей Святителя Николая из Италии в Россию, так почему бы Ленину и Компании не купить за известную сумму прах Карла Маркса и перевезти его… в Муром, например, — куда, как слышно, хочет эвакуироваться наше обожаемое правительство…
† Скончался загнанный большевиками в Финляндию их же учитель, не такой неистовый, как его ученики, благородный и ученый социалист Г. В. Плеханов. Мир его праху!
Немцы все сильнее и сильнее нажимают на французов. Положение последних очень серьезное: Париж поспешно эвакуируется.
В Испании в продолжении последних нескольких дней заболело какой-то новой загадочной болезнью 80.000 человек.
В Москве арестовано много «супротивных» власти партийных деятелей, большею частью кадетов: Н. М. Кишкин, М. Г. Комиссаров, Б. С. Шполянский, В. В. Пржевальский, М. В. Сабашников, П. Н. Малянтович, М. Л. Мандельштам и др. Также арестованы протоиереи Востоков, Цветков, Медведь, директор Казанской дороги Н.К. фон Мекк и много офицеров. Пахнет раскрытием какого-то заговора.
Чрезвычайная комиссия по борьбе с к.-р., саботажем, спекуляцией шутить не любит: то и дело объявляет о своих экзекуциях, т. е. расстрелах. «Новая жизнь» считает, что приговоры о таких расстрелах выносятся «случайными, безответственными людьми, действующими под влиянием гнева и страха».
На Волге были случаи холерных заболеваний. Как говорится, «одно к одному».
На днях в Большом театре состоялось еще одно «Чрезвычайное собрание» всяких совнаркомов, циков, совдепов и т. п. разорителей нашей несчастной «четверть-России». Конечно, Ленин и Троцкий опять бурно были встречены и бурно провожены. Их речи вызывали громы аплодисментов и доставили обычное удовольствие их обычным и верноподданным слушателям, но в печати (кроме «ихней»), в народе, в обществе, в трамваях — махнули рукой на эту болтовню, начинающую походить на болтовню Керенского. Собственно, они подливали масла в огонь — науськивали тех несмышленых или бессовестных дураков, которые снаряжаются теперь в крестовый поход по деревням за хлебом якобы для рабочих. (А где теперь рабочие: они или в деревнях, как землеробы, или в безработных, или в мешочниках.) Кто у кого будет отнимать хлеб — нищий у вора или вор у нищего, и кто теперь по хлебу не вор или не нищий? Если вдуматься поглубже, то окажется, что каждое брюхо теперь и вор, и нищий. Редкий, кто не приобретает хлеба воровским, незаконным способом, и редкий, кто ест теперь его вдоволь.
Сегодня слышал, что ржаную муку в Москве уже продают по 300 рублей за пуд. Голод безусловно надвигается. Боже великий, смилуйся над нами, горемычными!
26 мая/8 июня. Отправка пароходов из Нижнего вниз по Волге вчера возобновлена.
Произошла страшная катастрофа в Киеве: неведомо от чего взорвались пороховые погреба в предместье Киева «Зверинец». Чуть ли не 200 домов взлетело в воздух. Жертвы велики. В городе от страшных сотрясений выбиты миллионы стекол. Город в панике.
Очередные жульнические проделки: скрылся из Петрограда заведующий хозяйством отделения народного банка, захватив с собой около 9 млн. рублей. В Москве в суконной фирме Митрофановых средь бела дня отняли у кассира 600.000 р.
Очередное крылатое завывание Троцкого: «Да здравствует гражданская война!» — и крылато, и кроваво. Кстати о Троцком: какой-то остряк сказал: «Мир подписан Леоном Троцким, а войну кончит Лейба Бронштейн.» Как известно, Троцкий и Бронштейн — одно лицо, и всем уже ясно, что гражданские войны заканчиваются еврейскими погромами, которые всегда предвещают реакцию…
29 мая/11 июня. Опубликовано воззвание совета Нар. Ком., в котором говорится, что чехословаки захватили Самару, Омск и Новониколаевск и что в Омске образовалось Временное сибирское правительство. Это — прелюдия к объявлению мобилизации, что уже и проводится частично в Москве и присибирских городах.
У германского посла Графа Мирбаха угнали из гаража его автомобиль, стоящий 150.000 р. Даром, что германский посол, а и его обобрали наши ловкие товарищи-воры!
† На днях погиб в Москве известный драматический артист Мамонт-Дальский, и погиб так же дико и грустно, как мой приятель Корженевский, т. е. попал под трамвай, отрезало обе ноги, и т. д. Вечная ему память! Это был и «гений, и беспутство», олицетворение Кина, да еще дополненное — так как к концу своей мятежной жизни он бросил сцену и объявился убежденным анархистом. Были с его стороны активные выступления. Но при всем этом, должно быть, не потерял веры в Бога — хоронили его по православному обряду. И прекрасно, и Царствие ему Небесное!
Погода несколько улучшилась. Проглядывает солнышко, и стало значительно теплее, но жарких дней еще не было.
2/15 июня. Опять лились дожди, но с сегодняшнего полдня потеплело и разъяснилось.
Гастрономические впечатления: икра зернистая черная — 38 р. ф., красная (кетовая) — 10 р., десяток огурцов — 15 р., коробка сардин — 16 р., фунт прошлогодней моркови — 2 р. 50 к. Муку белую уже покупают в Москве за 400 р. пуд, ржаную за 300.
Сапоги простые рабочие — 175 р., штиблеты — от 225 р., костюмы пиджачные — средняя цена 800 р., шляпа мужская — 60 р., картуз 30–40 рублей, а дамские — не знаю, но там уж или несколько сот, или вся тысяча. Вот тут и живи на 625 р. в месяц! Начинаю входить в долги. Нужно купить на свой пай для отопления квартиры 8 сажен, и они теперь 160 р. за сажень; если же по безденежью затянуть покупку до зимы, то перспектива еще ужаснее: говорят, тогда сажень дров будет стоить 400 р. Сейчас оптовые заготовки исчисляются на Оке так: куб дров на корню — 18 р., распилка их и укладка — 50 р., подвозка к пристани — 200 р., и разные другие накладные расходы — 32 р., т. е. всего 300 р. за куб, или 75 р. за сажень, а дальше идет погрузка в судно, фрахт, выгрузка из судна и перевозка по Москве, ну, вот вам и 160 р.
Что цены на дрова неминуемо возрастут, в этом сомневаться не приходится: уголь весь в Украине, нефть, может быть, в Турции, или в какой-нибудь Бакинской мусульманской республике. А что вывезено уже на Волгу — выше Хвалынска не прошло, ибо в последние дни между Хвалынском и Симбирском всякое пароходное и баржевое движение прекращено. Там возня с чехословаками.
По французским сведениям немцы отражены и они потеряли 4.000 чел. пленными, а по немецким — французы отброшены по всему фронту наступления и их захвачено в плен около 15.000 ч. Как бы ни было — немцы под Парижем. Каких-нибудь 50–55 км. осталось до него. Но какой героический город! Не слышно что-то о эвакуации его, и даже палата депутатов работает до сих пор.
На Адриатическом море взорван подводной лодкой австрийский дредноут «Св. Иштван».
Главнок. войсками против чехословаков назначен все тот же Муравьев. Отдохнувши под арестом, бравый воевода опять прольет братской крови видимо-невидимо.
Опубликованы ноты советского бисмарка тов. Чичерина союзным представителям (французскому, американскому и английскому) с требованием, чтобы их правительства отозвали свои военные суда из русских портов. Мирбах знает свое дело отчетливо, как слепой звонарь на колокольне Сретенского монастыря, которого я сегодня с удовольствием послушал.
В Киеве грандиозный пожар. Горит целый квартал на Боричеве. Там мост, верфь, пристани, пароходы, баржи, мельницы, заводы — все в огне. Убытки многомиллионные. Ясно, что тут поджоги, — как месть сторонников свергнутой большевицкой власти.
Вчера в заседании ЦИК представители партии меньшевиков и правых с.-р. исключены из среды ЦИК и, таким образом, Дан, Мартов, Абрамович, Каган, Бернштейн, Ильин и Дислер должны были удалиться из заседания. Теперь там остались одни большевики. При каком царе Горохе царствовала одна только партия?
3/16 июня. Постановлением ЦИК меньшевики и правые эсеры исключаются из всех советов РиКД. Теперь Великороссийская республика не более как «республика большевиков», ибо ее «советы» — не более как большевицкие партейтаги.
В Самаре сформирован комитет членов Учредительного собрания из 15 чел. В выпущенном комитетом воззвании говорится, что после организации правительства из Самары двинутся силы для борьбы с цитаделью большевизма. Милости просим!
В заседании Петроградского совета 15 июня Зиновьев сообщил, что из Перми исчез Вел. Кн. Михаил Александрович со своим секретарем Джонсоном.
Директор Моск.-Каз. ж.д. Н.К. фон Мекк освобожден из Бутырской тюрьмы под залог 100.000 р., собранных служащими дороги.
В ночь на вчера ограблен на 2 млн. р. комиссариат земледелия, и ограблен самим начальником караула Цыпляевым, проверявшим часовых у кассы комиссариата. Новый трюк!
Сегодня в 21/4 дня на солнце было 30°.
5/18 июня. Объявлена мобилизация московских рабочих, родившихся в 1896 и 1897 гг., в красноармейцы, сроком обязательной службы в течение шести месяцев, и вместе с тем обнародован декрет о том, что с сего 25-го июня одинокие солдаты будут получать 150 р. в месяц, семейные 250 р. (на всем готовом от казны).
Германцы в районе Нуайон достигли крупных успехов. Австрийцы прорвали итальянский фронт, взяв 10.000 пленных. Немцы повели энергичную подводную войну с американцами, так что сам Нью-Йорк чувствует эту страшную грозу и не выпускает из своего порта пароходов.
Вильгельм под шумок своих побед отпраздновал потихоньку 30-летнюю годовщину своего царствования. Что и говорить: оно далеко незаурядно и, может быть, не забудется 30 веков.
9/22 июня. Ужасная жара!
Несколько дней подряд газеты то сообщают, то опровергают слухи об убийстве Николая Второго. Очень бы хотелось, чтобы слухи эти оказались «преувеличенными». И без этого столько безобразия у нас!
† Вот убили ярого большевика комиссара по делам петроградской печати — Володарского. Убийца не пойман, но, конечно, считают, что он — орудие контрреволюции, а потому «официозные» газеты грозят всем, кто не большевик, — крутой местью.
Уж не в силу ли этого верховный трибунал вынес вчера бывшему начальнику Балтийского военного флота А. А. Щастному смертный приговор, который вчера же конфирмован ЦИК-ом. Несчастный Щастный, и не менее несчастные судьи! Они хотят расстрелять его за то, что он не уничтожил флота пред нашествием немцев в Финляндию. Приплели к этому его намерение совершить переворот. Может, он про это и не думал, но ведь его обвиняли Троцкий и Крыленко. Вон ведь какая прокуратура! Где же тут сравниться с ними.
Посмотрим, не смилостивится ли над несчастным Щастным сам Ленин, а то так и запишем, что в России опять свирепствует смертная казнь.
Комиссар по ин. делам Чичерин объявил, что часть бывших в Новороссийске судов Черноморского флота возвратились в Севастополь, а остальные — взорваны. Значит, нашего флота в Черном море больше не существует. Аминь!
10/23 июня. † Ужасное, скверное дело — казнь Щастного — совершилось. Да упокоит его Господь и сжалится над его осиротевшей семьей! И не разберешь теперь, что позорнее для палачей: казнение их политических противников без суда, как казнили Духонина, Шингарева и многое множество подобных им, или — казнение по приговору таким судом, которому предали Щастного!?
Должно быть, наши правители не желают, чтобы их «помиловали», когда они будут сами осуждены.
По случаю Троицына дня, кроме увеселительных заведений, конечно, все закрыто. И тут и там выглядывают вывесочки: «заперто».
«Сатирикону» не нравятся советские эксперименты, и он так вышучивает постановление об ассигновании на памятник К. Марксу миллиона: «В этом проекте много здравого смысла и истинной любви к покойному, а именно: так как Марксу, по милости большевиков, придется еще не один раз перевернуться в гробу, то во избежание этого и ставится на могилу русский памятник. Придавит — не перевернешься.»
14/27 июня. Объявлена мобилизация всех классов населения, причем из элементов городской и деревенской буржуазии будет образовано «тыловое ополчение, которое пойдет на укомплектование нестроевых частей и служительских команд (для чистки казарм, лагерей, улиц, для окопных работ, и проч., и проч.)».
В Киеве открылся «Всеукраинский Церковный собор». Избранный митрополитом Всеукраинским Антоний (Храповицкий) признан пока только Киевским митрополитом.
Из частных источников, но безусловно точных, знаю, что от перерыва судоходства между Симбирском и Хвалынском получилась такая небывалая в разгаре Волжской навигации картина: в Нижнем скопилось 63 пассажирских парохода и 122 буксирных. Мазута осталось только на 15 дней. В Симбирске стоит 15 пассажирских пароходов и 24 баржи и, кроме того, — 40 порожних нефтянок, которые спешно командировались за нефтью, но благодаря чехословакам застряли там Бог знает на какое время. Все это для судоходства и продовольствия очень катастрофично.
Итальянцы дали австрийскому наступлению серьезнейший отпор, и оно окончилось полным поражением австрийцев, которые будто бы только пленными потеряли не менее 25.000 чел. Вообще, из Австрии «плохо пишут»: в Вене большие беспорядки на почве продовольственных затруднений.
Арестовали было А. В. Амфитеатрова — по обыкновению «неизвестно за что», но на другой день освободили.
Из Кинешемского, Юрьевецкого, Шуйского и из частей Нерехтского, Суздальского и Ковровского уездов (Кинешемск. и Владимирск. губ.) образована новая губерния «Ивановская», с губернским центром в Иванове-Вознесенске.
Самый крупный и новый русский дредноут «Свободная Россия» потоплен близ Новороссийска миноносцем «Керчь». Тем самым приказ относительно перевода флота в Севастополь не выполнен.
15/28 июня. Слава Богу, пока что с Николаем Вторым и его семьей ничего страшного не случилось. Все они оказались здравствующими и находятся в Екатеринбурге, о чем есть официальное сообщение.
Ленин нет-нет да и подогреет своих «молодцов». Вчера на 4-й конференции фабрично-заводских комитетов он опять ораторствовал. Все бедствия, — говорит, — от империалистической войны, вызванной корыстью капиталистов, голод и анархия довели народ до озверения. Война безысходна. Но «нет иного выхода из войны, как гражданская война угнетаемых против угнетателей, из всех войн законная, справедливая, священная». (Но кто кого теперь угнетает: угнетатели угнетенных или угнетенные б/ывших/ угнетателей?) «Нам было гораздо легче начать революцию, но нам гораздо труднее продолжать ее. Иное дело — в западноевропейских странах. Там труднее начать революцию, ибо там и цари, и буржуазия культурнее, но, раз начавши, легко будет продолжать революцию.»
Про виды на урожай он сказал, между прочим, что урожай будет «необычайно богат». Дай Бог!
Речь, в общем, нового ничего не сообщившая, закончилась, конечно, крылатыми словами: «Когда мы завоюем хлеб, мы завоюем социализм для всего мира!»
17/30 июня. Стоит чудесная погода. Жарконько немного, ну да ничего!
Итак, итальянцы торжествуют. Потери австрийцев чрезвычайно тяжки: чуть ли не 150.000 убитыми, ранеными и пленными.
В английской палате общин Ллойд Джордж, полемизируя с депутатом Кингом, много сообщил любопытного белому свету о нашей матушке-России: «Россия находится в состоянии совершенного хаоса… Кинг ошибается, что в России одно правительство: есть правительство на Украине. А кто же являются правительствами в Баку, кто на Северном Кавказе, кто на Дону, какое правительство не только в Сибири, но и в каждом отдельном городе Сибири? Мой почтенный коллега не найдет одного и того же правительства даже в двух соседних деревнях… Нельзя говорить о русском правительстве, существующем для всей страны… Де-факто есть правительство в Москве. Но точно так же де-факто существуют правительства и во всех других местах.»
А дальше и Асквит лягнул нас (и поделом, конечно). «Невозможно говорить о власти, существующей в России, как о правительстве…
Я должен характеризовать положение в России не как существование различных правительств, но скорее как полное отсутствие какого-либо правительства… Под словом «Россия» я понимаю не правительство, а народ, который не прекратил своего существования… Россия потеряет больше от германской победы и выиграет больше от германского поражения, чем всякая другая страна цивилизованного мира.»
А. Ф. Керенский объявился в Лондоне и выступил даже на конференции социалистов.
На ж.д. учащаются частичные забастовки, и даже стали уже говорить об общей забастовке на 2-е июля н. ст. Требования ж.-дорожников: долой смертную казнь, упорядочение продовольственного вопроса и созыв Учредительного собрания.
Мирбах прислал Чичерину новую ноту: находит, что приволжские немцы-колонисты в тяжелом положении: большевики их грабят и грозят сдать их Вильгельму или неживыми, или искалеченными и непременно — разоренными. (В самой ноте таких слов нет, но смысл именно таков.)
То Ленин, то Троцкий изо дня в день все давят, мнут, пугают, ругают, изводят несчастных «буржуев». Так, например, вчера Троцкий на конференции фабрично-заводских комитетов посулил буржуазию «взять в клещи». «Рабочие и крестьяне, — говорит, — подчищали всю грязь, которую оставлял господствующий класс. Теперь он снова хочет заставить вас убирать за ним и поднимает голову. Но мы эту голову пригнем к земле. И пока буржуазия не пойдет с нами в общей упряжке, мы заставим ее подчищать нашу грязь (бурные аплодисменты)… Совет Нар. Ком. уже решил повысить обложение буржуазии и поставить ее в такие продовольственные условия, чтобы у нее отпала охота быть буржуазией… Каждый дом, где живут буржуи, будет отмечен, и мы на воротах таких домов наклеим желтые, буржуазные билеты (бурные аплодисменты).»
В порядке задания вопросов Троцкий ответил любопытствующим «товарищам», что и «ему не нравятся прогулки буржуев по Кузнецкому мосту», но в этом, дескать, виноваты «сами рабочие». К чему же это клонится? Не к приглашению ли хулиганствующих рабочих к избиению всех тех, которые, прогулки ради или по обывательскому делу, — топчут тротуары Кузнецкого моста?
Вчера Верховный трибунал вынес 7 новых смертных приговоров «товарищам», изобличенным в провокаторстве.
Газетные сообщения с заголовками «На Дону и на Кубани» имеют большие и частые цензурные «проплешины». Значит, там — «цо-то есть».
В «Заре России» приводят любопытные почтовые справки: совершенно прекратилась связь Москвы с 31-й губернией и областью; частично — с 7-ю. Да кроме того, вследствие войны с Германией, а потом — гражданской, — 36 губ. и обл. совершенно потеряли почтовую связь с Москвой, и, увы! — полностью из 92-х губерний сохранилась связь только с 18-ю, т. е. с Архангельской, Владимирской, Вологодской, Казанской, Калужской, Костромской, Московской, Нижегородской, Новгородской, Олонецкой, Петроградской, Рязанской, Саратовской, Смоленской, Тамбовской, Тверской, Ярославской и Орловской.
Что было и что стало!
Справка о «рыночных ценах» последних дней: курица — от 24 р. до 30 р., сахар 16 р., масло кор. 13 р., мясо 8 р. 50 к., керосин 1 р. 50 к. фунт, дрова 180 р., мука ржаная 330 р., овес 150 р., яйца 90 к. шт.
19 июня/2 июля. Л. Троцкий особым приказом объявляет, что помощь высадившемуся в Мурманске чужестранному десанту (т. е. франко-английскому) будет рассматриваться как государственная измена. Для защиты беломорского побережья направляются необходимые силы.
Вообще там что-то творится чрезвычайное. Как бы именно с Беломорского побережья не началась война на нашей территории между немцами и нашими бывшими союзниками.
В Москве еще мобилизуются артиллеристы и саперы, родившиеся в 1893, 1894 и 1895 гг.
Председатель Мурманского совета Юрьев, «перешедший на сторону англо-французов», объявлен советской властью «вне закона».
Кавказская Армения объявила о своей независимости.
В Петрограде арестованы генерал Верховский, Граф Коковцев и писатель А. И. Куприн. Этот будто бы за какую-то сочувственную статью Вел. князю Михаилу Александровичу. Но, к сожалению, я такой статьи не читал. А в Вологде арестованы Вел. князья Николай и Георгий Михайловичи и Дмитрий Константинович.
До 16-го мая с.г. из Баку и Астрахани вывезено нефти 21 млн. пудов, а в прошлом году к этому времени вывезли 103 млн. Вообще, с топливом дело отчаянное. Ну что толку, что теперь нефтяное и лесное дело национализированы? К слову сказать, национализации пошли в ошеломляющем масштабе. По декрету от 30-го июня национализирована почти вся без исключения русская промышленность. Свободными от национализации оказались лишь те предприятия, которые не имеют существенного значения для народного хозяйства. Национализированными признаны следующие предприятия: все без исключения горнопромышленные, начиная с добывающих драгоценные металлы и кончая асбестовыми, металлургические, текстильные, электротехнические, лесопильные — с основным капиталом не менее 1 млн. р., все без исключения предприятия резиновой промышленности и частные общества жел. дорог, стекольные, кожевенные, цементные, мукомольные — с капиталом не менее 500.000 р., табачные — с кап. не менее 30.000 р., и даже такие, как: пороховые, писчебумажные, стеариновые, мыловаренные, маслобойные и салотопенные.
До выработки организационного плана предприятия остаются «в безвозмездном арендном пользовании прежних владельцев, обязанных финансировать их и имеющих право на получение доходов, причем весь штат служащих, в том числе и директора правления, обязаны под страхом уголовной ответственности оставаться на своих местах, считаясь состоящими на службе у советской республики».
Уж не преподносится ли все это реквизированное богатство нашей счастливой победительнице и властительнице как уплата миллиардных долгов за убытки, нанесенные Германии, что диктуется содержанием Брестского договора. Неизбежность всякого рода тягостных для России концессий давно назрела, и наше экономическое порабощение налицо.
Отправил свою дочку Галю накануне Вознесения, т. е. 30 мая ст. ст. (12 июня н. ст.), на летний отдых, сам не знаю, куда-то в Орловскую губернию, вместе с колонией детей московского пролетариата и под покровительством двух своих племянниц Зины и Тамары Кашириных, состоящих в этой колонии учительницами (по программе Луначарского), и до вчерашнего дня очень беспокоился: доедут ли, не попали бы в район каких-нибудь военных действий то с немцами, то с украинцами, то с чехословаками, то с казаками, и не остались бы случайно отрезанными от «Московии», но, слава Богу, опасения эти были напрасны или преждевременны. Вчера мы получили от нее бодрое и довольное письмо: ехали хотя целую неделю, но было сыто и покойно. Колония устроилась в каком-то барском доме при селе Сергиевском, недалеко от города Ливны, Орловской губ.
Между прочим, пишет она, что в тех местах фунт хлеба стоит только 60 к., мясо — 2 р., десяток яиц — 2 р., молоко — 3 р. за четверть и пуд муки от 50 р. до 80 р. Вот вам, всего 500 верст от Москвы, а разница в продовольствии ишь какая большая!
20 июня/3 июля. По германским официозным сообщениям, генералы Дутов и Алексеев присоединились со своими отрядами к чехословакам, и общее командование казаков и чехословаков принял на себя Алексеев.
Керенский из Лондона переехал в Париж.
Ж.д.-ная забастовка не состоялась.
Вчера в Москве опять страшный пожар со взрывами и на десятки млн. руб. убытками. Горели в Симонове товарные склады Казанской ж.д. и нефтяные Нобеля и О-ва «Ока». Сгорела масса зданий, вагонов, шпал, нефти, керосина, хлопка и всяких продовольственных продуктов. По старой привычке все еще виним и тут «немцев».
21 июня/4 июля. В «Заре России» напечатано письмо Николая Второго к какому-то неизвестному генералу. Если это не газетная выдумка, то как не пожалеть несчастного человека: «Мы живем впроголодь, — пишет Царь. — Кроме картошки и селедки нам ничего не дают.» Письмо заканчивается глубоко скорбным известием: «Господу Богу угодно было, чтобы на старости лет я не только переживал испытания моей родины, но и переносил тяжкие страдания своего единственного сына, который прикован к постели…»
Представители торгово-промышленных организаций считают, что новый декрет о новых национализациях «внес в нашу промышленность хаос и сумбур, грозящий полным распадом, уничтожением и остановкой предприятий».
«Новая жизнь» говорит, что Россия, выйдя из войны, готовится вновь вступить в войну, но только на стороне другой коалиции. Противники сепаратного мира всегда указывали на неизбежность такого результата… и дальше: «есть еще выход: с оружием в руках дать отпор и той и другой стороне, но этот выход сейчас для России закрыт ее бессилием».
Итоги пожарных убытков под Симоновым уже считаются теперь не десятками, а сотнями млн. (в какой-то газете ляпнуто даже — 1 млрд.). Причиной пожара считают поджог, для скрытия злоупотреблений. Ну, конечно — немец или жулик — больше винить некого!
22 июня/5 июля. Вчера в Большом Театре открылся 5-й всероссийский съезд советов р.к.д. Председательствует Я. Свердлов. Прибыло 1.035 дел. с решающим голосом, 240 — с совещательным. Из первой группы 678 коммунистов (большевиков), левых с.-р. — 269 и прочих (поправее) — 88. Из второй группы коммунистов — 138, лев. с.-р. — 97, остальных — 5. Левые с.-р. на первом же заседании обнаружили противонемецкое настроение и с криками: долой Мирбаха, да здравствует восстание на Украине! — пред голосованием резолюции, предложенной коммунистами и, конечно, выражающей верноподданничество Ленину и Троцкому, — демонстративно покинули зал театра.
В Москве зарегистрировано несколько холерных случаев, со смертельным исходом.
23 июня/6 июля. Все спрашивают друг друга (и меня спрашивали так, и я спрашивал многих) — «Да когда же все это кончится?» Но вот вчера на съезде Советов Ленин «приблизительно» отвечает на такой запрос: «Советской власти необходимо только продержаться еще полтора-два месяца до нового урожая, а там ей на помощь придет мировой пролетариат, мировая революция, которая сметет без остатка все планы и расчеты международного империализма».
В «Свободе России» («Русск. вед.») под заголовком «Положение Царицына» большой столбец чистой бумаги, не заполненной печатью. Видно, там дело антисоветское.
Опубликован «Свод доходов и расходов. Январь-Июнь 1918 г.», т. е. за полгода, и о ужас: лучше бы тоже не заполняли печатью, — общие расходы определяются суммой в 17.602.727.000 р., а доходы только в 2.852.727.000 р. Таким образом, за 6 месяцев дефицит 14.750.000.000 р.
24 июня/7 июля. Ночью слышались пушечные и ружейные выстрелы, а рано утром и пулеметные. Что еще случилось? Все поднялись спозаранку, бросились за газетами, но они не вышли. Приходится питаться рассказами репортеров-любителей. «Эсеры заняли Почтамт, Телефон», «Мирбаха убили», «На Мясницкую, на Лубянку и вообще к центру никого не пускают».
К 11 ч. утра появились газеты, конечно, только большевицкие («Правда» и «Известия»). Там уже напечатан приказ Ленина «мобилизовать все силы, поднять на ноги все немедленно для поимки преступников», — которыми, как информирует сам Ленин, и в другом приказе Л. Троцкий, «около 3-х часов дня брошены две бомбы в немецком посольстве, тяжело ранившие Мирбаха». Но вслед за этими двумя приказами напечатано «Правительственное сообщение», которое уже говорит, что граф Мирбах убит бомбой, брошенной левым эсером, бывшим членом комиссии Дзержинского, проникнувшим в посольство с фальшивым удостоверением от того же Дзержинского. В сообщении говорится, что «Россия теперь, по вине негодяев лево-эсерства, давших себя увлечь на путь Савинковых и компании, — на волосок от войны». Конечно это так — повод для немецкого наступления на Петроград, Москву и Царицын есть теперь такой, «лучше коего нельзя ей и желать», сказано в сообщении, намекая на самую сильную партию в Германии — военную.
Дальше сообщается, что эсеры начали восстание против Советской власти, т. е. захватили «телефон, комиссариат Дзержинского, его самого и члена комиссариата Лациса». «Затем эсеры начали ряд военных действий, заняв вооруженными силами небольшую часть Москвы и начав аресты советских автомобилей.» А советская власть, ничтоже сумняшеся, «задержала, как заложников, всех бывших в Большом театре делегатов 5-го съезда советов из партии левых эсеров».
Такие дела происходили под громовые раскаты и шум необыкновенно сильного дождя и града, продолжавшегося вчера начиная с 5 ч. дня до самого позднего вечера и затопившего низменные места города. Так что никто не мешал — все обыватели попрятались по квартирам.
Сейчас, 3 ч. дня, пушечные и пулеметные выстрелы, хоть не часто, а слышатся довольно грозно, но народ у нас уже «обстрелянный» — окна открыты настежь, на улицах масса гуляющих, и даже трамваи ходят, но, вероятно, только за бульварным кольцом. Это видно из того, что по Сретенке шмыгают и те номера, маршрут которых по Мясницкой и другим центральным улицам. На Сухаревке обыкновенный воскресный торг. Не разберешь, конечно, кто большевик, кто эсер, но несомненно, что это главный состав продавцов и покупателей. Буржуя или не видать, или он замаскировался по костюму большевиком, но всем трем в высшей степени наплевать на то, что происходит сейчас тут же под боком — где-нибудь около почтамта. Большой спрос на клубнику, она 9−10 р. за фунт, но жрут, прости Господи! Спросил про скверный, полугнилой изюм — и тот стоит 18 р. за ф. Поинтересовался поношенным самоваром стаканов на 15–20, никелевым, — сказали 325 р.
Конечно, ничего не купил, да и не покупал. Где уж тут! Впору самому продавать свои пожитки.
К вечеру были в электрическом театре. По дороге туда слышалась стрельба, но театр полнехонек и все спокойны. О восстании эсеров разговору мало, как будто это заурядное явление. Вечером разбрасывалось с автомобилей «правительственное сообщение № 2», из него видно, что эсерами захвачен и председатель московского Совдепа Смидович и что на два часа эсерами был занят телеграф, и ихний ЦК разослал по стране «несколько лживых и шутовских телеграмм».
† Все-таки Мирбах действительно убит. Он был, конечно, верным слугой своей родины, и да простит его Бог, если он желал зла нашей.
Вчерашними и сегодняшними событиями 5-й съезд нужно считать сорванным. Что будет дальше, «сейчас невозможно еще предсказать», — так говорит сам «Совнарком», в этом своем сообщении № 2.
Вечером возможно было наслаждаться, сидя у растворенного окна, звуками гармошек и граммофонов, коими забавляли себя буржуи и товарищи, видимо нисколько не потрясенные чрезвычайными происшествиями прошлых суток и не уставшие за них.
25 июня/8 июля. Сегодня читаем опять только «Известия» и «Правду» и зрим тамо, что с 2-х ч. вчерашнего дня временно приостановлены как прием в Москву, так и отправление пассажирских поездов, не исключая и дачных. Воображаю чудовищность всех тех слухов, коими питались ехавшие и недоехавшие в Москву!
Ленин объявляет сегодня, что «разбитые банды восставших против советской власти левых эсеров разбегаются по окрестностям, убегают вожди этой авантюры. Приняты меры к поимке и задержанию дерзнувших восстать против советской власти, прежде всего всех членов Ц.К. партии левых эсеров», и во исполнение сего будто бы уже арестовано несколько сот человек и Товарищ председателя Чр. Комиссии Александрович, который в официальном сообщении назван еще и «Азефом».
† Главные «деятели» вчерашней трагикомедии и третьевошной Трагедии (убит не один Мирбах, но и его два ближайших помощника) оказываются эсеры Попов, руководивший повстанческим отрядом, и Блюмкин, совершивший терро/ристичес/кий акт.
Видные члены эсеровской партии Карелин, Камков, Саблин и др. — скрылись.
И опять надо отметить беззаветную преданность большевицким самодержцам латышей. Это они не дрогнули пред внезапным выступлением эсеров, несмотря на то что затея тех (эсеров) пришлась на канун и на день Иванов (24 июня), всегда празднуемый латышами, как наша «Троица». Я в «Ивановы дни» несколько раз бывал в Риге и всегда удивлялся значительности этого праздника в Латвии, так что если тут не играет роли новый стиль (т. е. что Иванов день уже был отпразднован латышами 13 дней тому назад), то прямо можно удивиться, как это они пренебрегли таким праздником в угоду своим хозяевам — Троцкому и К°, и, как видится, поработали в новой междуусобице на славу!
26 июня/9 июля. В «Правде» горькая правда: «Англо-французскими войсками занята вся северная часть Мурманской ж.д., включительно Кемь. Немцами нарушена наша демаркационная линия у дер. Василенки (вост. Смольян). Подтверждается занятие казаками Бузулука. Вследствие прорыва Волго-Бугульминской ж.д. и недостатка сил, советской власти пришлось оставить Уфу.» А о том, что чехословаки и в Ярославле уже (из-за Волги) и в Рыбинске, «Правда» еще не пишет, а оно тоже правда, как об этом говорят. За невыходом неправительственных газет вообще много «говорят», и преимущественно довольно неприятное для наших самодержцев.
28 июня/11 июля. Итак, 5-й съезд советов не сорван, но «было дело под Полтавой» (как раз 27 июня, в годовщину Полтавского боя). Кроме эсерской истории — 9-го почему-то у караульного красногвардейца, стоявшего у Царской ложи, сорвалась с пояса ручная бомба и сделала оглушительный взрыв на всю громадную зрительную залу Большого театра. Господа «депутаты», конечно, сразу переполошились. Сам красноармеец убит наповал, и кроме того 6 чел., восседавших в Царской ложе в качестве гостей, ранено. Пуришкевич, узнав об этом, вероятно, промолвил: «всяк сверчок — знай свой шесток!»
Съезд одобрил во всем политику ЦИК и Совета Нар. Ком. и принял проект советской конституции (очень, по изложению, длинной и не сулящей ничего нового), а также утвердил рисунок герба республики (на красном фоне, в лучах солнца, золотые серп и молот, крест-накрест, окруженные венцом из колосьев с надписями: «Росс. Соц. Федер. Сов. Респ.» и «пролетарии всех стран соединяйтесь») и рисунок флага (красного цвета, в левом углу золотые буквы Р.С.Ф.С.Р.). Съезд вчера разошелся, судя по заключительной речи Свердлова, на 6 мес. Вот ведь какие ненасытные! По времени царствования побили рекорд Керенского, дурачившего нас ровно 8 мес., т. е. сидят себе в Смольных и в Кремлях уже девятый месяц, да норовят таким делом заниматься бесконечно. Прожоры!
Троцкий на съезде говорил каждое заседание, а Ленин только однажды. Да и что они говорили? Все это целых 8 месяцев мы изо дня в день читаем в их лейб-органах. На этом съезде не вылетело из их красноречивых уст ни одного крылатого слова. Эх вы — долбители, дятлы! Скучно стало от вашей демагогии!
Германский министр иностранных дел Кюльман вышел в отставку. Преемник его контр-адмирал Гинц.
По советским сведениям в Ярославле и Рыбинске действовали против красноармейцев белогвардейцы, а не чехословаки, и, дескать, белогвардейцы разбиты и бежали за Волгу. Такая же история была на днях и в Муроме.
В советских известиях, на основании декрета о свободной перемене фамилии, каждый день несколько публикаций о том, что я, мол, такой-то, заявил куда следует о своем желании именоваться таким-то.
И можно из этих публикаций узнать, что в Москве были и Кривобоковы, и Дуровы, и Дюдины, и Паршивцевы, и Нахальцевы, и Тунеядцевы, и что они впредь будут называться то Миловзоровыми, то Вольскими и т. п. Припоминается тут когда-то прочитанное в «Русской Старине»: на прошении одного купца к Императору Николаю Первому о перемене фамилии Семипузов, по Его высочайшему благоусмотрению, Николай Первый наложил резолюцию: «Пусть называется Пятипузовым».
30 июня/ 13 июля. Главнок. войсками, орудующими против чехословаков, Муравьев, по советским сведениям, захватил «народные деньги и бежал из Казани в Симбирск», а там дал телеграмму по всему своему фронту «повернуть эшелоны, движущиеся на восток, и перейти в наступление к Волге». Далее он приказывал войскам двинуться на Вятку, Саратов, Балашов и на Москву, † Затем, не встретив себе подчинения со стороны красноармейцев, он застрелился. Вероятно, совсем зарвался. Это один из подозрительных героев революции. Да простит ему Бог!
Вместо Муравьева поспешили назначить латышского военачальника Вацетиса. Пока что — латыши большевикам не изменяют.
Еще до трагической развязки измены Муравьева был отдан «всем, всем, всем» радиотелефонный приказ Ленина, что Муравьев объявлен врагом народа и «всякий честный гражданин обязан, поймав его, немедленно застрелить его». Нет уж, Владимир Ильич, стреляйте лучше сами, какие мы честные — мы просто голодающие по милости вашей высочайшей честности!
После сообщений о прогоне белогвардейцев из Ярославля вышла такая военная реляция: «положение Ярославля неопределенно».
Приказано в семидневный срок произвести учет мужского населения призывного возраста от 18-ти до 40 лет. «Пужают» кого-то. (Немцев или англичан?)
В Петрограде сильная холера: за один день 9-го июля было 112 случаев.
С 9-го на 10-е чехословаки взяли г. Бирск, на р. Белой. На Сызранском направлении советские войска «не выдержали и стали отходить». (Так говорится в оперативной сводке от 12 июля.)
† Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией продолжает свои застеночные победы и в сегодняшних казенных газетах сообщает о расстрелах 11-ти московских белогвардейцев: Сидорова-Аваева, Покровского-Парфенова, Душака, Коленко, Иванова, Львовского, Белоусова, Фролова, Попова, Розенфельда и Ольгин-Герщика. Каждый день кому-нибудь †, каждый день новые сироты, новые вдовы, новые панихиды или гражданские похороны. Действительно, революция — это ужас. Стоят ли результаты ее таких неисчислимых жертв? Вечная им всем, вечная память!
1/14 июля. В Москве продолжают выходить только советские газеты, но в Питере вышел «Наш Век», и сегодняшние известия я черпаю из этой газеты за вчерашнее число…
11-го июля германский канцлер гр. Гертлинг сказал в рейхстаге, что если государственные деятели неприятельских держав проявят какое-либо серьезное стремление к сближению с немцами, то они, эти стремления, немедленно рассмотрятся. И что следы убийства в Москве германского посла гр. Мирбаха ведут к державам согласия, которые, по-видимому, желают вызвать новую войну между Россией и Германией. И далее, что этот прискорбный случай не вызовет по отношению к России ничего карательного со стороны Германии.
Должно быть, ослабела — Изабелла!
Станция «Сорока» Мурманской ж.д. занята английскими войсками.
В «Нашем Веке» одна телеграмма из Копенгагена начинается так: «Из Константинополя сообщают, что новый турецкий султан Магомет обратился с заверением своей приверженности к Четверному союзу.» Дело не в этих заверениях, а в том: где же старый султан? В «наших газетах» все писали об эсерах, а об кончине, если такая свершилась, султана, даровавшего Турции конституцию и победу над русскими, не соблаговолили известить своих читателей.
Тело графа Мирбаха отправлено в Германию, в Берлин.
М. В. Родзянко напечатал в Ростове н/Д призыв, в котором, между прочим, говорится: «Довольно большевизма, меньшевизма, всяких правых и средних партий. В дни распада государства прежде всего нужна твердая власть. Такой властью может быть только русский Царь, избранный всем народом»… Старо и, вместе с тем, ново. В самом деле, нам больше по плечу рубище царя, чем тога республики. Не доросли еще до благородных риз!
Спиридонова будто бы арестована, а Камков расстрелян.
Турки будто бы заняли все черноморское побережье до Туапсе. Батум, Сочи, Гагры сделались было вотчинами московских купцов, и вот теперь по милости швейцарских путешественников Ленина и Троцкого эти дивные жемчужины Черного моря «туркоопределились».
В Петрограде холера приняла угрожающие размеры: за 12-е число заболело 956 чел. Господи, помилуй нас, грешных!
Из «оперативной сводки от 13 июля»: в Курском направлении немцы перешли нашу демаркационную линию и заняли несколько деревень; то же сделано ими и в нейтральной полосе Воронежского участка. В Ярославле артиллерийский, пулеметный огонь не прекращается.
«Испанская болезнь» не что иное, как следствие всеобщего истощения, и она теперь распространилась на всю Европу.
† Объявлено о состоявшихся расстрелах вождей «мятежа левых эсеров». Кажется, все эти герои прошлой недели — Александрович, Камков, Попов, Блюмкин и другие, погибли так же, как и несчастный Щастный. Помяни их Господи!
3/16 июля. Ленину прислано от германского правительства заявление, что оно считает необходимым прислать в Москву батальон своих солдат для охраны германского посольства, причем эти солдаты должны иметь присвоенную им боевую форму. Совет комиссаров пока что ответил, что такая мера охраны неприемлема, и успокаивает, что мы, де, будем охранять посольство от всяких покушений своими военными средствами.
Дорожают яйца, молоко, мясо и все прочее. Первые доходят до 1 р. 20 к. за штуку, второе до 1 р. 80 к. за кружку, третье до 12 р. за фунт. Клубника уже спустилась до 3 р. фунт, но ее теперь лопают, как в прошлом году подсолнухи. Самый простой, незатейливый человек, вроде землекопа или рассыльного мальчика, держит себе в руке эдакий сверточек бумажный фунтика в два и благодушествует, выплевывая изо рта клубничную веточку, как подсолнечную шелуху. Приобщился и я к такому роскошному блюду. Сегодня наш георгиевский кавалер, бывший офицер, а теперь секретарь какого-то информационного отдела какого-то военного комиссариата, получил жалованье что-то рублей 600 за месяц, ну и угостил родителя «клубничкой». Если все «это» затянется еще на несколько месяцев, то, чего доброго, из моего сынка выработается целый комиссар.
Одним словом, как уже сострили в «Сатириконе» год тому назад, отмечая его геройское поведение на австрийском фронте, я мог сказать про него, что он «вошел в историю», теперь же надо откровенно записать, что он «влетел в историю».
Погода стоит чудесная и, вероятно, для «злаков» преполезная. И тепло, и дожди, и ясные дни — все в меру.
4/17 июля. Последнее творение отца нашего по военным делам Леона Троцкого, приказ солдатам, он заканчивается так: «Волга, Урал и Сибирь должны быть очищены от врагов. Урал сейчас более, чем когда бы то ни было, становой хребет советской России. Нельзя ни одного лишнего дня терпеть там банды, преграждающие нам путь к Сибирскому хлебу… Солдаты революции! Советская Россия, жаждущая свободы, мира и хлеба, указывает вам рукою на Урал и говорит: задушите гадину!»
Эк запустил какое литературно-сатиристическое слово! Вспомнил, должно быть, Щедрина, который спрашивал взяточника: «Скажи мне, гадина, — сколько тебе дадено?» Все еще не рассеяна легенда о том, что каким-то гадинам немцами все-таки дадено, чтобы у нас было то, что теперь есть.
Читаю «Анархисты» Джона Генри Маккая. И вот что хочется выудить оттуда в pendant к «гадине»: «Там, где в начале было истинное воодушевление, оно впоследствии исчезает в самодовольстве, а истинное сочувствие и любовь — в стремлении разыгрывать из себя спасителей. Всюду тогда появляются верх и низ, стадо и пастух, на одной стороне самохвальство, на другой — бессознательное и фанатичное поклонение партийным учениям.»
6/19 июля. Второй день невеселая, дождливая, прохладная погода, а новости — не приведи Бог, какие мрачные! Намекают в печати, а еще определеннее говорят, — наш старый красавец Ярославль, знаменитый своими древними храмами, почти разрушен беспощадной артиллерийской стрельбой. Холера охватила всю Россию, мрут от нее в Петрограде, Москве, Нижнем, Царицыне и везде, где развевается новый флаг с буквами «Ресефесере», — мрут сотнями в день. Но в советских известиях обо всех этих всенародных бедствиях самые безучастные, сжатые сведения. Зато отмечено в ликующих выражениях подешевление клубники: «хорошую, красную можно уже купить за 2 р., а есть на болоте и за 70 к. — только мелкая». Так и читается между строк, что, мол, проклятые буржуи, — съели гриба!
††† Но самое скверное, самое страшное сообщено сегодня о том, что болезненно ожидалось целый год, — Императора Николая Второго расстреляли…
Вчера состоялось заседание Президиума ЦИК 5-го созыва, под председательством Свердлова и в присутствии Аванесова, Сосновского, Теодоровича, Владимирского, Максимова, Смидовича, Розенгольца, Митрофанова и Розина, и на этом заседании оглашено, что в последние дни Екатеринбургу серьезно угрожали чехословаки, и ввиду этого Президиум Уральского областного совета постановил расстрелять Николая Романова, что и было приведено в исполнение 16-го июля. «Жена и сын Николая Романова отправлены в надежное место.» И президиум ЦИК, обсудив это известие, постановил: «Всероссийский ЦИК, в лице своего президиума, признает решение Уральского Областного совета правильным».
Для того, должно быть, чтобы для «несознательных», т. е. не потерявших еще страха пред Богом и стыда пред добрыми людьми, эта горестная пилюля казалась сладенькой, — Свердлов обещал опубликовать в ближайшее время собственноручные дневники Николая Второго, его жены и детей, а также письма Распутина к Романовым. Бьют на людскую жажду ко всему пикантному.
В «Правде» по поводу трагического конца Николая Второго, конечно, передовица, повторившая давно известную и всем надоевшую легенду о «кровавости» расстрелянного Императора. Статья заканчивается так: «С двух сторон он был связан с империализмом разбойничьих государств Европы. Там будут плакать о нем. У русских рабочих и крестьян возникнет только одно желание: вбить хороший осиновый кол в эту, проклятую людьми, могилу.» Так напутствуют молодые правители в «горния селения» своего старого предместника. Но смотрите, товарищи! Как бы вместо осинового кола эта историческая могила не вырастила пару хороших столбов с перекладиной. И Толстой верил в Бога не больше Свердлова, но почему-то начал «Анну Каренину» евангельским текстом: «Мне отмщение, и Аз воздам».
А по моему простодушному мнению, на могиле Царя мученика не осина будет расти, а прекрасные цветы. И насадят их не руки человеческие, а совесть народная, которая выявит себя, если не в ближайшем будущем, то по прошествии времени, когда пройдет этот чад, угар, когда забряцают лиры и заговорят поэты. Родится и вырастет другой Пушкин, «прольет слезу над ранней урной» и возведет печальный образ несчастного Царя на благородную высоту, на которую он взлетел, собственно, свергаясь с царственной высоты в тундры сибирские. Вечная ему память и милость Божия на Суде Его Великом!
Покойный Император был моим ровесником. Мне почему-то никогда не верилось, и сейчас не верится, что он был таким, каким его безапелляционно считали не только социалисты, но и монархисты. Мне думается, что я не ошибаюсь, применяя к нему Шекспировские слова: «В жизни высшее он званье человека — заслужил». В его предках было больше «царя», чем человека, а в нем больше «человека», чем царя. Вечная ему память! И никто не помешает мне молиться за упокой его души, и я должен это делать, потому что только в его царствование я и пожил. Было все: и бедствия, и неприятности, и утери, и разочарования, но не такие, какие предстоит пережить, включительно с предсмертными обстоятельствами; были и радости, и удачи, и приобретения, и очарования такие, каких уже никогда и нипочем впредь не будет.
Прости-прощай, самые лучшие два десятка моей полувековой жизни! Иду остальным путем уже ковыляя и нисколько не надеясь на лучшие времена. Вечная память своему невозвратному детству, юности, молодости и мужеству, а рабу Божиему, новопреставленному Николаю: Царство Небесное! †
Немцы опять повели сильное наступление на французский фронт.
Финляндский Сейм высказался большинством голосов за монархический строй для своей страны.
11/24 июля. В Украине ж.д.-ная забастовка на почве экономических требований.
Ярославль «пал», т. е. советские войска полуразрушили его и заставили «белогвардейцев» бежать или рассеяться. Их было, по советским известиям, до 5.000 чел. По городу красноармейцы били из бронированного поезда морскими орудиями. Спасский монастырь разрушен. Над городом реяли аэропланы и сбрасывали бомбы. Каково положение ярославских жителей!
Много зданий погорело. В местности, прилегающей к ст. Всполье, сгорело много фабрик и заводов, громадная площадь этого района представляет из себя груду углей и камня. Жители сгоревших помещений громадным лагерем расположились в окрестностях города.
«Чрезвычайным штабом Ярославского фронта» был издан приказ: «Всем, кому дорога жизнь, предлагается в течение 24-х часов оставить город и выйти к Американскому мосту. По истечении 24-х часов пощады никому не будет, по городу будет открыт самый беспощадный, ураганный артиллерийский огонь из тяжелых орудий, а также химическими снарядами.» Так, должно быть, и сделали и «сим победиши».
Вообще, дело закончилось в пользу большевиков. Город, по ихним даже сведениям, сильно пострадал. Выгорели целые кварталы. Погиб Демидовский лицей и вместе с ним одна из лучших в России исторических библиотек.
В Киеве Митрополит Антоний торжественно отслужил панихиду по Николаю Александровичу. «Собор был переполнен молящимися», так сказано в «Правде» № 153 от 24 ч. с/м.
† В Петрограде буржуазия привлечена к рытью могил для холерных. Увы! Таковых, как слышно, там тысячи. Холера гуляет по всей России, но в Петрограде буквально свирепствует.
Французы дали последнему немецкому наступлению серьезный отпор и, если верить их сообщениям, взяли до 20.000 пленных.
Чехословаки взяли Симбирск — «один из опорных пунктов советской власти, один из закромов, откуда рабоче-крестьянская Русь получала свой скудный хлеб насущный». Так поясняет своим читателям назидательная «Правда», — что такое значит Симбирск!
Ен все терпит! Ен терпит в Ярославле и Ен терпит в Симбирске. Но в первом большевики победили, а во втором побежденные, а для городского обывателя одинаково скверно. Одним словом, в чужом пиру похмелье!
В «Нашем Веке» за вчерашнее число говорится, что за невыходом в Москве всех других газет кроме «советских» не прочтешь уже «о вещах, составляющих непреходящую человеческую жизнь: об искусстве, о науке, о Боге, о Церкви, о замечательных людях и просто о том, что совершается в будни и производит основную ткань живой жизни». Неправда! Пишут в советских газетах обо всем, и даже о Боге… но как? Демьян Бедный в стихах, Н. Бухарин в прозе, — кощунственно, злобно и, что хуже всего, с явной целью вселить в читателей ненависть к Церкви, к попам, и вкоренить атеизм как секту, как веру своего рода. Да что далеко ходить: в том же «Нашем Веке», только на следующей странице, напечатано, что «Государственная коллегия по народному образованию обсуждала насущный вопрос о преподавании атеизма». Ну как же не прочесть теперь о Боге, когда столько правительственных стараний о полном упразднении Его!..
Вел. Кн. Михаил Александрович будто бы добрался жив и невредим до Англии. Очень приятно. Одним порядочным человеком, оставшимся в живых от русской разнузданности, будет больше. Маккай говорит: «Благоденствие одного есть благоденствие другого и наоборот.»
12/25 июля. Вчера и сегодня в Москве совершенно не давали населению хлеба. Конечно, по поводу этого обращение к «Товарищам и Гражданам», в котором ссылка на то, что: «Чехословацкие банды, лево-эсеровская авантюра» виноваты (временно) в этом, но «пусть, — говорит это обращение, — враги советской власти не попытаются отыграться на голоде, ими созданном. Это им не удастся».
А через страницу, в этих же известиях, тот же продовольственный орган хвалится, что «продовольственные отряды реквизировали и сохранили от красновских и немецких банд 2.045.215 пудов».
Погода хорошая. Дождей мало. Очень тепло, но не жарко.
Послы «бывших» союзных держав уезжают из Вологды в Архангельск. Чичерин обижается, что не хотят переехать в Москву, где, мол, они были бы в полной безопасности. (Те себе, вероятно, думают — а Мирбах?)
Ясно, что не перемена резиденции, а эвакуация из России.
13/26 июля. Понемногу у нас в России вводится рабство, вроде как бы крепостничество возвратилось.
«Правда» громит сегодня ополченца-«буржуазного сынка» такими словами: «Ты воспитан, вспоен и вскормлен чужим трудом, ты, благодаря преступлениям своего отца (?!), вырос в довольстве и неге, ты хочешь продолжать преступный путь твоих предков, поэтому ты враг рабочих и крестьян, которые хотят уничтожить всякое порабощение (?!) и всякую нужду. Я тебе не могу доверить винтовку, но я тебя использую как рабочую силу. Я поэтому тебя призываю своим декретом от 20 июля в тыловое ополчение для черной работы под присмотром тех, у кого в руках есть винтовка. Вот тебе лопата, метла и щетка (а Троцкий третьего дня говорил проще — про одно только помело). А если ты уклонишься от ополченской службы, я тебя разыщу и предам суду Трибунала, который тебя судить будет, как изменника, а имущество твоих родных я конфискую и употреблю в обеспечение семей красноармейцев.»
Разве не в рабское положение попадают бедные «буржуазные сынки» за прегрешение своих отцов?
Муромские разб… виноват! Муромский совет наложил на местную буржуазию контрибуцию в 10 млн. руб. за участие в «Муромском мятеже, недавно подавленном советскими войсками».
Объявлено, что запрещение выхода антисоветской повременной печати в Москве остается в силе впредь до полного укрепления и торжества Ресефесере.
Сегодня выдали не хлеба, а какой-то плевы по 1/8 ф. на едока.
В церкви на М. Спиридоновке батюшка отслужил панихиду по убиенном Царе, и его за это арестовали. (Как сказано в «Правде»: «арестовали попа Т. Любимова».)
† После ярославской трагедии, после гибели сотен, а вернее тысяч людей, воевавших и не воевавших, после позора безжалостного разрушения тамошних святынь и исторических зданий, — наступила полоса карательная, в силу чего расстреляно 350 человек, «причастных к мятежу», и о сем советская власть торжественно оповещает.
Станут ли вражьи кони пить «из вод широкой Волги» (см. Оленина-Волгаря, в 1914 г.), когда они смешаны с кровью двух братьев, восставших один на другого. О горе нам, безумным, горе Руси, горе Волге! Какой стон там раздается теперь? Не бурлака, не кормильца нашего, а зверя лютого, имя же ему не человек, а что-то вроде 666!!!
17/30 июля. Екатеринбург — «столица красного Урала» (как величают его большевики), взят чехословаками и, видно, чрез это, — вчера в соединенном заседании ВЦИК и московск. совета приняты «без прений» резолюции: 1) признать социалистическое отечество в опасности; 4) усилить бдительность по отношению к буржуазии, всюду становящейся на сторону контрреволюции. Советская власть должна обеспечить свой тыл, взяв под надзор буржуазию, проводя на практике массовый террор против нее. Пять других резолюций, 2, 3, 5, 6 и 7, тоже вроде этих. Скорее бы уж, что ли, «придушали» нас, как это обещается Лениным и Троцким. Жизнь стала совсем невозможной, но «караула» кричать нельзя, — неровен час попадешь на Лубянку № 11. (Историческое место; застенок; там заседает Чрезвычайная комиссия, своего рода «совет десяти», оттуда ежедневно выносятся десяткам несчастных или преступных людей быстрые и безапелляционные смертные приговоры.)
Прибыл в Москву новый германский посланник Гильферих.
Прибыла и моя дочка из колонии. Ничего, слава Богу, все обошлось благополучно.
19 июля/1 авг. Прошло 4 воинственных, кровопролитных года. Столько было горя, страданий, разочарований, печали, разорений, несчастий и лжи царственной, правительственной и поэтической. Эти страницы начались предсказанием пииты-приятеля.
Пусть испытанья будут долги,
Пусть будет много горьких дней —
Но враг из вод широкой Волги
Не напоит своих коней!
И это оказалось ложью, или пустыми словами. На Волге теперь поят и купают латышских, чехословацких, казацких, а, может быть, и англофранцузских коней, которые, как раз в эти дни, уже признаны не союзными нам, а неприятельскими. Война не только не прекратилась, несмотря на всякие Брестские и киевские договоры, а, как будто, объяла весь белый свет, и все слилось: война и революция — в один страшный, всеразрушающий хаос. Колоссальный сдвиг к новой жизни, которая, быть может, будет лет через сто лучше отходящей, но в настоящее время она — не жизнь, а — разруха, голод, преступления, мор и смерть! И все Маккай вспоминается: «Коммунизм — это фантазия, которая должна звать на помощь насилие, чтобы стать печальной действительностью… Господство любви будет куда ужаснее, чем нынешнее господство ненависти… Откуда все эти социальные бедствия? Не потому, что одни возвышаются, а потому, что другие покоряются…» Приходят в голову новые «армянские» анекдоты, вроде: «Старый режим, новый режим, — усех рэжим». И скажешь, что, пожалуй, все это не к добру, и через 100 лет — лучше той жизни, которую разрушили последние четыре года, — лучше не будет. Не стоило, значит, огород городить, и нечего Марксу памятники строить.
И не только ему, но будет поставлен памятник и Стеньке Разину. Таково последнее просвещенное решение нашего премудрого Совета Нар. Ком. Еще ставят памятники Энгельсу, Бебелю, Жоресу, Лассалю, Спартаку, Гракху, Марату, Робеспьеру, Дантону, Гарибальди и пятнадцати русским писателям. «Какая смесь!» Толстой и Робеспьер, Достоевский и Марат, Некрасов и Дантон, и т. д.! Что тут сказать? Ничего, и по-восточному положить в рот палец изумления!
Из Архангельска сообщают, что Онега занята англичанами. Советом Нар. Ком. ассигновано 300.000.000 руб. «на чрезвычайные расходы, вызываемые военными действиями против чехословацкого и белогвардейского мятежа на Волге, Урале и Сибири и англо-французского нашествия на Мурманском побережьи.»
Содержатели сада «Эрмитаж» за торговлю в ресторане хлебом, пирожными и спиртными напитками оштрафованы на 0,5 млн. руб. Не напугают! Вчера мне пришлось быть в скромненьком старом трактире на Варварке, так там подают скромненький портвейнец за 160 р. бутылка.
Сегодня получил жалование по декрету — 800 р. в месяц (наивысшее), а товарищи — кто 700, кто 650, кто 600, и самое низшее — сторож — 400 р., мальчик — 300 р. Последний, значит, в 10 раз больше того, что он получал до войны, а я — если не меньше, то и не больше, что тогда получал, но сейчас при самой скромной жизни (без прислуги, без вина, без закусок, без обновок, без Шаляпина, без гостей) нужно каждый день на пропитание себя и семьи и на квартиру никак не меньше 60 р. в день. Ужасные обстоятельства!
Урожай добрый. Сборы хлеба обильные, но как привезти его в «советскую» Россию?
† В Киеве от брошенной бомбы погибли немецкий главнокомандующий войсками на Украине фельдмаршал Эйхгорн и его секретарь. Бомбу бросил матрос-эсер. Не за дружбу ли с Троцким великий Вильгельм получает такие кровавые пощечины?
† Троцкий в одной из последних речей сказал, что за 4 года войны человечество потеряло 4 млн. людей и получило 30 млн. калек. Что и говорить — итоги страшные!
Совнарком обратился с очередным воззванием «к трудящимся массам Франции, Англии, Америки, Италии и Японии». Начинается так: «Рабочие! Как злая собака, спущенная с цепи, воет вся капиталистическая пресса ваших стран о вмешательстве ваших правительств в русские дела, кричит хриплым голосом: "Теперь или никогда!"…» Дальше говорится, что «англо-французские бандиты уже расстреливают советских работников на захваченной ими Мурманской жел. дор. На Урале они уничтожают рабочие советы, расстреливают их представителей руками чехословацких отрядов, содержимых на деньги французского народа… Мы чересчур долго покойно выносили издевательства представителей союзного империализма над советской Россией, мы позволяли тем, которые лизали когда-то сапоги царизма, оставаться в России, хотя они не признавали правительства рабочих.» И так далее, все в таком же роде, а впечатление какое-то смутное, хорошо не разберешься, что это за манифест, объявление войны «союзникам», что ли?
24 июля/6 авг. Командующим англо-французскими войсками на Мурманске называют генерала Гурко, бывшего начальника штаба Верх. Главнок.
Архангельск в ночь на 2-е августа занят, как сообщает «Правда», — «соединенными силами англичан и белогвардейцев». Значит, Гурко уже действует.
28 июля/10 авг. Официальное германское сообщение от 6-го августа: «В районе Реймса мы предварительно вывезли или уничтожили все, что могло бы пригодиться противнику.»
Вон оно дело-то какое!
В советских «Известиях» уж очень хлопочут о мировой революции, а посему крупными буквами печатают: «В Индии по всей стране восстания и массовые вооруженные выступления.» Но только далеко уж очень от нас эта Индия-то. Ведь мы не знаем даже, что делается теперь в Казани, а не только за тридевять земель!
На днях видел на Мясницкой Шаляпина. Похудел, но едет на извозчике. Да и с чего ему худеть и от чего не на автомобиле ездить? Он теперь получает колоссальнейший гонорар, которого и в царские дни не получал. За участие в последних 10 спектаклях в «Эрмитаже» ему уплатили 160.000 р.
Вот бы кого следовало «национализировать», да кстати (или не «кстати», а первейшим делом) докторов-знаменитостей и вообще докторов, недоступных малоимущим. И об этом уже заговорили в советских газетах, что только и можно приветствовать. Таланты по искусству, по медицине не должны быть на откупе только у богатых. Им шире дорогу! Пусть платят им миллионы, но не те, которые имеют их, а государственная казна. Что я хочу сказать, конечно, понятно и неоспоримо без дальнейшей мотивировки.
Что делается в последние дни в Московском «Китай-городе» — уму непостижимо. Все магазины и склады либо запечатаны для переписи, либо закрыты от своей пустоты «на полках». На Ильинке, Никольской, Варварке и во всех прилегающих к ним переулках — мерзость запустения. Люди и лошади попадаются изредка, да и что им там делать теперь? Картина такая же, как там было в обыкновенное время по праздникам. И подумаешь, где и что делает теперь тот люд, который посвящал этому московскому «Сити» свою жизнь?
7-го августа вышел приказ всем бывшим офицерам до 60-летнего возраста явиться на сборный пункт. И вот все эти тысячи (кто говорит 10, кто 28) явились и попали как бы в ловушку. Прошло четыре дня и выпущены еще немногие. Те, которые там, и те, которые ждут их дома или у казарм, где они собраны, в ужасном состоянии. Страх расстрела, ссылки и факт голодного содержания и бессония за несколько ночей.
Никому не известно, что это: регистрация, заложничество, сыск или просто хамство рабочей диктатуры?
† Взят чехословаками Ирбит, и где-то там погиб военный комиссар Западной Сибири Усиевич. Большевики, конечно, плачут. Но зачем же лезть на рожон?
Посол германский д-р Гильферих уехал в Берлин, а чины посольства переехали на жительство в Петроград. Союзные же посольства, кажется, не успели из Вологды пробраться в Архангельск и теперь арестованы советскими властями. Вот вам и война, война настоящая, с недавними и, как казалось долгое время, неразрывными, вечными союзниками!
Продолжается поношение царя. Печатают его собственноручный дневник, глумятся над такими правдивыми заметками: «2 марта. Кругом измена, трусость и обман.»… «3 марта. Оказывается, Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой для выборов через 6 месяцев Учредительного Собрания. Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость.»
Объявлена на военном положении Казанская жел. дор., а про Казань, которая, как говорят, давно уже у чехов, сегодня пишут в официальной «сводке» так: «В районе Казани и Свияжска идут ожесточенные бои. Положение этих городов еще не определилось.» Вероятно, составители нынешних сводок и в 1915-м году тем же делом занимались, т. е. «золочением горьких пилюль». Но: «За благом вслед идут печали, печаль же — радости залог», — товарищ Каменев, слонявшийся целых 5 месяцев по союзным странам с мандатом от советской власти в качестве ее представителя и нигде не принятый, а местами даже задерживаемый для тюремного посидения, возвратился в Петроград, и Советы ликуют.
Надо бы разобраться вот в чем: что Ленин и Троцкий сделались так обаятельны для большинства российской бедноты и незажиточности благодаря своим исключительным дарованиям, в виде красноречия, умения сочинять декреты, воззвания, приказы, и страшной энергии или только потому, что проводят в жизнь те идеи, которые наиболее приятны для пролетариата? Если первое, то как жаль, что ни в царском правительстве, ни в так называемом «Временном» не было ни одного подобного дарования, а если второе, то где же у нас люди более талантливые, более энергичные, которые сумели бы ослабить массовый психоз, вывели бы народ на дорогу благоразумия, человеколюбия, труда не за деньги, а за совесть, на дорогу национальной чести, христианского преобразования. Думается, и серьезно думается, что Лев Николаевич Толстой, если бы он жил в наши дни, был бы сейчас вторым спасителем.
30 июля/12 августа. В советских «Известиях» напечатано: «Казань занята незначительными отрядами чехословаков. Она окружена железным кольцом советских войск и ее постигает участь Ярославля…» Как береза — «стоит и шумит»…
Репортеры советских газет, видимо, работали раньше в «Московском листке». Новости, преподносимые ими читателям, очень утешительны: например, сообщено, что торговля на Нижегородской ярмарке (на которую, кажется, никто и не поехал) страшно развивается, причем отмечается «громадный спрос на стекла». Еще бы! Одному Ярославлю сколько нужно этого добра.
Они же сообщают нам, что национализированные пароходства работают нормально и успешно, но поясняют, что работа происходит между Рыбинском и Васильсурском (что составляет общего протяжения 639 верст, а от Рыбинска до Астрахани 2.575 верст).
Мне даже сдается, что они морочат не читателей, а своих редакторов, т. е. Стеклова и К°, которые, видимо, ни в торговле, ни в географии ничего не понимают.
31 июля/13 августа. В воскресенье 29-го на Красной площади был устроен парад красных войск, что называлось «днем всеобщего обучения». Я там не был, да и едва ли парад собрал сотни тысяч людей. Ничего единодушного сейчас нет — борьба классов строго очертилась. Там, где одни, — других не заманишь ни игрой в солдатики, ни речами товарища Свердлова, Крыленко и Каменева с грузовых автомобилей. (А «самих», т. е. Ленина и Троцкого, на параде почему-то не было.)
Французы заняли Мондидье и взяли в плен 18.000 немцев и 200 орудий.
Нижегородская и Муромская жел. дор. объявлены на военном положении.
† В трех верстах от Москвы произошла катастрофа с поездом Рязано-Уральской жел. дор. Вдребезги разбито два вагона; пострадало 92 человека, из них 17 умерло.
1/14 августа. Вчера по Москве мчались в различных направлениях грузовые и пассажирские автомобили и разбрасывали официальные депеши правительства о якобы «крупной победе над английской и белогвардейской сволочью». Читая столь русское ругательство, те, которых задело оно, конечно, про себя шептали тоже по-русски «от сволочи слышу». Но какова же эта крупная победа, и не напротив ли, не есть ли это сведение о поражении советских предприятий против англичан и белогвардейцев. Речь идет о стычке в устье р. Ваги, впадающей в Северную Двину, что в 200-х верстах от Архангельска и в 250-ти от Котласа. (Вон уж они где!) Советские войска, оказывается, потопили несколько «неприятельских» пароходов, а один, «Заря», взят даже в плен.
Что же нам не сообщали в свое время, что такие-то русские пароходы, в том числе и «Заря», взяты англичанами?
Вообще идет «втирание очков», поджигание на кровавые бои рабочих, видимо, туго поддающихся велеречивым призывам неутомимого Троцкого. В этой же экстренной телеграмме уверенно говорится, что на днях советская армия возьмет обратно и Екатеринбург, и Казань, и Симбирск.
Несколько дней уже висят там и сям широковещательные воззвания Троцкого под заглавием: «Унтер-офицер! Тебя призывает страна.» В тексте говорится, что отныне каждый унтер становится «взводным», а вскоре он будет командовать ротой, батальоном, полком, дивизией. То — долой чины, а то — «унтер-офицер»! Ничего, стало быть, нет нового под луной!
† Вчера похоронили артиста Малого театра В. А. Сашина, не так давно умерла драматическая артистка С. П. Волгина. Как старый театрал, не могу не отметить этих тяжелых утрат для русской сцены, тем более что у меня с обоими почившими есть сердечная связь, я так любил их в своей молодости и за талант, а вторую — за редкую красоту. Вечная им память!
2/15 августа. В «Известиях» напечатано, что в Баку высажен английский десант в 900 человек и что 4 года войны потребовали от всех воюющих держав 700 млрд.
3/16 августа. Там же пишут, что Персия оккупирована Англией.
Погода за последние дни стоит почти ненастная: дожди, и по утрам тепла не более 8°.
4/17 августа. В «Известиях» сообщается, что «на Вятском направлении белогвардейцы заняли Урзул (вероятно, Уржум) и имеют намерение забрать Котельничий (вероятно, Котельнич), взорвать мост и отрезать Пермь. Наши летательные аппараты сбрасывали бомбы на Казань — попадания были удачны».
7/20 августа. Пятого числа был на Красную площадь Крестный ход по примеру 9-го мая. Я, грешный, не был на нем, и думаю, что он не очень был люден. Еще в церкви заметно было, что молящихся не так много, причем преобладали женщины. Настроение у всех подавленное. Новое моление: «О страждущей державе Российской». Совершенно правильное определение, и куда правдивее прежнего эпитета «благоверной».
Официально объявлено, что в главной кассе союза кооперативов «налетчики» взяли из кассы 4,5 млн. деньгами и 5 млн. чеками и документами. И сколько таких налетов повсеместно! «Шумим, братец, шумим!», то бишь воруем и воруем. Занятие при помощи автомобилей, солдатских курток и сговору 10−15-ти сорванцов — занятие выгодное и безнаказанное.
Французы сообщают, что в сражениях к югу от Авра ими взято в плен до 100.000 немцев.
14/27 августа. Так долго не писал… Собственно «не писалось»; настроение прескверное, умиротворения не заметно, а тяготы жизненные с каждым днем делаются все увесистее. Черный хлеб покупаем 10 р. за ф., мясо говяжье 12 р. ф., масло сливочное 35 р. ф., яйцо 1 р. 50 к. шт., молоко — кружка (2 стакана) 2 р. 50 к., огурцы 17 к. шт., вишня 8 р. ф., малина 4 р. 50 к. ф., яблоки от 70 к. до 10 р. за шт., арбузов, конечно, совсем нет — отрезана «арбузная» страна от Москвы. Спирт продают 160 р. за бут. или 3.200 за ведро. В ресторанах каждое блюдо стоит 30 р. Папиросы самые дешевые 10 к. шт. Слышал, между прочим, разговор о женских ботинках: «похуже — 325 р., получше — 480 р.». Видел на Сухаревке приценку к старому сюртучному костюму, просят ни много ни мало 800 р. Советские «Известия» за последнюю неделю только и пишут о «крупных» победах над чехословаками и предсказывают через несколько дней полный их разгром. Что положение их «отчаянное», что подмоги с Дальнего Востока они не успеют получить от англо-японцев, потому, де, Байкальские туннели (драгоценнейшее наследие царского режима) взорваны советскими войсками. Но несмотря на такие вести, как видится, больше зажигательного, зазывательного для красногвардейцев свойства, — Казань, Симбирск, Самара, Екатеринбург все еще в руках чехословаков, и в «сводках» больше говорится о занятии советскими войсками каких-то деревенек да «горок» («Красная горка» близ Казани).
Около Гомеля идут бои с немцами за переход ими демаркационной линии.
Луначарский то и дело устраивает религиозные диспуты, на которых спорит с православными священниками и с толстовцами. Кричит тем и другим, что «не щит смирения нужен сейчас, а меч»… «Настал час второго пришествия Христа, не вашего Христа, а нашего, полного великого гнева, ибо если бы Христос жил сейчас, он был бы с нами.» Кажется, в конце концов выпалил, что сейчас не Крест священен, а винтовка.
17/30 августа. † Во время Ярославского бедствия погиб мой сослуживец, командир самолетского парохода «Добрыня Никитич», Дмитрий Дмитриевич Маматов, хороший человек и любимец той публики, которая любила «кататься» по Волге. В советских «Известиях» отмечают, что он погиб «геройски» на посту, т. е. на самом пароходе. Но чья пуля его сразила — кто знает про это: белогвардейская или советская? Во всяком случае, он был ближе к первым. Царство ему небесное!
В судоходной газете «Бурлак» напечатано, что сейчас в Нижнем скопилось без дела барж с тоннажем в 2 млн. пудов и товарно-пассажирских с тоннажем 1 млн. пудов, на 50.000 пассажиров. (И на всех, кажется, трехсменная вахта. Сколько нашего брата бездельника!)
Разрешено каждому «трудящемуся» свободно провозить полтора пуда продовольственных продуктов.
В Ростове н/Д немецкая комендатура официально сообщает, что Баку занят турками, а англичане уехали через Энзели в Персию.
По советским «Известиям» видно, что в Туркестане идет кровопролитная борьба и что «Мерв взят советскими войсками». Вообще, победных реляций немало: Армавир на Кавказе, Туапсе на Черном море и Уржум на Вятке возвращены советской власти.
Арестован генерал Брусилов «за принадлежность к контрреволюционному союзу белогвардейцев».
Скверная погода стоит. Дожди ежедневные, вероятно, уборка хлеба ополовинит урожай, получившийся чуть не повсеместно «выше среднего».
18/31 августа. Вчера товарищ Ленин при выходе с митинга на заводе Михельсона (Замоскворечье) был тяжело ранен револьверными пулями. Стреляла женщина «эсерка». Свердлов в 10 ч. 40 м. вечера выпустил воззвание «Всем, всем, всем», в котором говорит, что в покушении на жизнь вождя революции найдутся следы «правых эсеров», следы «наймитов англичан и французов», и что «рабочий класс ответит беспощадным массовым террором против всех врагов революции».
А Московский совдеп, за подписью Л. Каменева, говорит: «Пусть железная рука восставшего пролетария опустится на гадов издыхающего капитализма!»
† В этот же день в Петрограде убили председателя Петроградской Чрезв. ком. — Урицкого. По поводу таких событий «Известия» говорят, что «за труп Урицкого, за всякую каплю крови тов. Ленина заплатят нам своими головами представители капитала и их наймиты».
«Известия» несколько дней трубят о «восстании в Японии», но при этом пишут так: «Размеры рисовых беспорядков еще не выяснены.» Бывает так, что политика и голод не идут рука об руку.
«Известия» сообщают, что наши бывшие союзники заняли города Бапом и Перонн. Немцы отступают, бои приближаются к городам Камбрэ, Нель и Нуайон.
21 авг./З сентября. Советские газеты сообщают, что представитель английского правительства Локкарт затрачивал миллионы на организацию восстания в Москве, на устройство взрывов и покушений. Сообщение заканчивается так: «Союзники хотели учредить военную диктатуру и восстановить смертную казнь».
А ежедневные и повсеместные расстрелы это разве не смертная казнь?
Ленин мужественно борется с тяжкими поранениями. Одна пуля засела в надплечьи, другая в шее. Стреляла правая эсерка Каплан-Ройд.
† Под заголовком «Пусть трепещет буржуазия» в «Правде» сообщается, что петроградская ЧК в связи с убийством Урицкого расстреляла свыше 500 человек. (См. выше о «восстановлении смертной казни».)
Японцы спешат на выручку чехословакам: их войска под командой генерала Отании покинули Владивосток и двинулись вглубь страны.
Есть опровержение, что англо-франц. северным фронтом командует не русский генерал Гурко, а французский Гуро.
В Одессе взорваны артиллерийские склады.
Состоя в профессиональном «союзе работников водного транспорта» и на службе в национализированном пароходстве, получил шантажное предложение сообщить, к какой политической партии я принадлежу, а если не принадлежу, то «какой сочувствую». Заранее все уже предупреждены, что не состоящие в коммунистической партии или не сочувствующие ей будут уволены с занимаемых должностей. «Страха ради иудейска», или оберегая свою шкуру, брюхо, — большинство из нас заявили себя или коммунистами, или «сочувствующими» им, — не исключая и бывших генералов-путейцев, и некоторых директоров и управляющих пароходств, т. е. тех, к кому я и мои товарищи единомышленники перед революцией всегда были в оппозиции, как заядлым бюрократам и царским прихвостням. Теперь они оказались (на бумаге) коммунистами, а я с правой стороны, ибо у меня не хватило дерзости написать на анкетном листе того, что противно моим нравственным убеждениям. Собственно, надо было бы лаконически ответить, что я пацифист, но у меня вышло так: на вопрос о партийности — «беспартийный», на вопрос о сочувствии — «по своим религиозным убеждениям я близок к толстовцам, но во всем том, что не противно таковым моим убеждениям, я по службе и гражданскому долгу безусловно подчиняюсь существующей власти».
Что выйдет из этого — не знаю, но не думаю, чтобы статистики политических убеждений стали психологически разбираться в моем катехизисе, и, вероятно, в недалеком будущем призовут меня к сыску, или попросту выставят из «работников водного транспорта».
Вот до каких трагедий довела нас революция! Я, «непротивленец», к тому же грустящий о разрухе старой, трудной, но красивой жизни, а сын несомненный и уже убежденный марксист. Что будет на этой почве дальше — и думать жутко. Да смилуется над нами грешными всемогущий Господь!
Троцкий назначен председателем революционного военного совета, а Вацетис — главнокомандующим всеми фронтами.
По поводу ленинской драмы Троцкий успел сочинить и произвести такую крылатую фразу: «Сейчас у него не только в духе, но и в теле металл.»
Ехал сегодня в трамвае по Каменному мосту и — увы! — видел оттуда, что памятники Александрам Второму и Третьему уже разорены, самих статуй нет: сняли вчистую. Какие же все же суетники эти советские работники! Снятие памятников, флаги, красноармейские звезды, телеграммы Ленину, бюллетени о его болезни, — все ведь это «буржуазные» замашки. Не сказать ли им в таком случае: «Врачу — исцелися сам!»
22 авг./4 сентября. Ленину лучше. Каплан-Ройд вчера расстреляна.
Опубликовано русско-германское финансовое соглашение, из которого, между прочим, видно, что Россия уплатит Германии, для вознаграждения потерпевших от русских мероприятий германцев, сумму в 6 млрд. марок. Из них 1 млрд. возмещается товарами. Еще бы германскому правительству не выразить соболезнования Ленину, — что оно и не преминуло сделать в первый же момент.
Арестована в качестве заложников семья Керенского.
24 авг./6 сент. † «Правда» пишет: «В Воронеже грандиозные взрывы. Больше 150-ти человек разорвано на куски. Разрушены советские склады, ж.д. станция, и т. д.»
27 авг./9 сент. В последних «сводках» все только говорится о поражении чехословаков. Например, насчет Казани сообщается в такой (впрочем, обычной теперь ликуйствующей-ругательной) форме: «Ключ к городу в наших руках. Нами захвачены господствующие высоты над Казанью, откуда мы ураганным огнем выкурили белогвардейскую сволочь.»
† «Красный террор» не одни слова: в ответ на покушение на Ленина Петроградская коммуна расстреляла бывших министров А. Н. Хвостова, А. Д. Протопопова, И. Г. Щегловитова и Н. А. Маклакова, а также протоиерея И. Восторгова и С. П. Белецкого. «Чего, говорят, ждать судейного приговора, когда их деяния безусловно заслуживают смертной казни.»
Сегодня один мой приятель, хотя и зажиточный, но очень скупой, рассказывал, что нужная для его почек операция обошлась ему в 6.000 рублей. Ну не правда ли, что про медицину-то забыли? (См., что раньше писано насчет Шаляпина и медицинских знаменитостей.)
Видел в кинематографе картину «Снятие памятника Александру Второму». Тяжелое зрелище! Как будто режут на части живого человека и говорят: «Смотри вот, как это делается, и учись.» Не достает еще демонстрировать на экране расстрелы. Надо отметить, что эта картина из серии снимков правительственного культурно-просветительного учреждения.
28 авг./10 сент. Советские войска заняли Уральск, Грозный и обстреливают Адмиралтейскую слободу в Казани.
Ю. Ларин пишет, что фактическая территория Советской республики составляет теперь 30 губерний с населением около 65 млн. чел. Это, стало быть, «совдепия».
Даже по германским официальным сообщениям видно, что французы очень энергично наступают по всему фронту, между Соммой и Эн. Неужто военному могуществу Германии и славе Вильгельма и Гинденбурга подходит конец? И если так, то, действительно, социализм забирает силу, и наш Ленин поднимается на пьедестал мирового значения, как действительный и гениальный проводник идей, долженствующих всю земную жизнь переработать совершенно заново. Но, Боже мой! — что делается все-таки: столько потрясений, столько крови, столько ужаса! Стоит ли короткая человеческая жизнь такой беспредельной жертвенности? Да и удовлетворит ли грядущий земной рай сердце людское, не станет ли ему в конце концов «улетевшего облачка жаль»?
«Суета сует, суета всяческая!»
В предвкушении райской на земле жизни, с каждым днем совершенствуемся в создании адского существования, платим в Москве за фунт черного хлеба 8−10 р., а «по карточкам» уже совсем не получаем, вот уже несколько дней. Молоко, хоть оно и есть около нас в изобилии, но почему-то подвозится не каждый день, и уже в скисшем виде покупается 1 р. 50 к. за чайный стакан; мясо говяжье 12 р. фунт, телятина 16 р., курица 35–40 р., яйца 1 р. 50 к. шт., масло коровье от 26 р. до 32 р. ф., картошка 1 р. 80 к. за ф., свечи стеариновые от 10 до 12 р. за ф., мыла простого и керосина нигде не найдешь, а потому цен не знаю. Трамвай 60 к. за станцию. В ресторанах средней руки и столовых самое дешевое блюдо 15 р., сахар 30 р. ф. (по куску стали продавать — 1 р. 20 к. шт. — пиленого; папиросы продаются тоже только поштучно, 20 к. за шт. махорочного запаха). Кинематографы дерут уже за самое дешевое место по 3 р., подобие водки в трактирах (не во всех, конечно) подают за 200 р. бутылку, икра черная 40 р., красная 16 р., колбасы, ветчины уже совсем не видать, разные балыки 30–35 р. за ф., сардины 20 р. коробочка, подошва к обуви 60 р., книга издания 1918 г., по числу страниц ранее стоившая 1 р., теперь если отдается за 10 р., то значит — добросовестно. Даже храма Божьего коснулось вздорожание: трехкопеечная свечка стоит 40 коп., а просфор совсем не имеется. (Кстати: третьего дня какие-то святотатцы залезли через окно в храм Христа Спасителя и содрали там с некоторых икон ценные ризы и захватили несколько священных драгоценных сосудов.)
Читатель подумает: «Ишь ты! сколько стоит икра, пишет, спирт, балык, лопает, должно быть, всласть.» В том-то и штука, что только пишу об этом, а пробовать не пробую: давно не по карману, так же как и езда на извозчиках. Не пользовался сим благом более года, ибо теперь, как я слышал, самый маленький конец 20 р., а подальше 50–60 р. Ломовая лошадь на одну поездку в городе 120 р., а откуда-нибудь «с дачи» 350 р. подвода.
29 авг./11 сент. Сегодня «совдепия» ликует: с утра мчатся по улицам военные автомобили, с которых разбрасываются телеграммы от Троцкого такого содержания: «Казань наша. Бурно-стремительным натиском красных войск враг сломлен. Он дрогнул и бежит», и т. д.
В «Правде» военный обозреватель пишет, что французы заняли «позиции прошлого года. Все победоносное прошлое продвижение немцев к Парижу приведено к нулю. Гинденбург отброшен от Парижа, и безусловно навсегда.»
Но самые громкие победы у нас в «совдепии» в войне пролетариата с буржуазией. Теперь в редком доме нет «вселения и выселения», то было бессистемно, теперь жилищные комиссии производят это по всем правилам искусства: разбили квартирующих на 6 категорий, подразделенных на параграфы, причем 6-я категория, литер В имеет в виду «буржуа, ликвидировавших свои дела и живущих спрятанными капиталами, или имеющих собственность: фабрики, заводы, дома, торговли и пр. У них отбирается все, и выдается только "походный паек": пара белья, подушка, одеяло, т. е. то, что полагается красноармейцу, уезжающему на фронт».
26-го августа, кажется, исполнилось 1.500 дней всесветного кровопролития, голода и сумятицы. И за прошествием стольких дней не видно еще конца-краю Божьему наказанию. По делам нам, многогрешным!
31 авг./13 сентября. И Симбирск взят советскими войсками. В чем же дело? Чехословаки ослабли или красноармейцы очень окрепли? Такие события дают возможность советским дипломатам «чихать на всех». 5 сент. н. ст. представители нейтральных держав в Питере обратились в Комиссариат иностранных дел с нотой, в которой говорят, что, не намереваясь «вмешиваться в борьбу политических партий, раздирающую Россию, и становясь лишь на гуманитарную точку зрения», они, от имени своих правительств, выражают «глубокое возмущение против режима террора, установленного в Петрограде, Москве и других городах. С единственной целью утолить ненависть против целого класса граждан, без мандатов какой бы то ни было власти, многочисленные вооруженные люди проникают днем и ночью в частные дома, расхищают и грабят, арестуют и уводят в тюрьму сотни несчастных, абсолютно чуждых политической борьбе, единственным преступлением которых является принадлежность к буржуазному классу, уничтожение которого руководители коммунизма проповедовали в своих газетах и речах. Безутешным семействам нет возможности получить какую бы то ни было справку относительно нахождения родных. Отказывают в свидании с заключенными и в доставлении им необходимой пищи. Подобные насильственные акты непонятны со стороны людей, провозглашающих стремление осчастливить человечество, вызывают негодование цивилизованного мира, осведомленного теперь о событиях в Петрограде.»
Затем идет заявление о «чувстве возмущения», соответственный протест и угроза требования нейтральных держав привлечения за насилия к ответственности (кого?).
И вот наш Талейран — Г. В. Чичерин, 12-го сентября пишет «господам представителям нейтральных держав», что их нота представляет собою «акт грубого вмешательства во внутренние дела России». Дальше идут, конечно, громкие слова, навеянные Чичерину Марксом, Лениным, Троцким, — которые теперь на тысячу ладов только и слышатся, только и читаются, а потом совет «не грозить нам возмущением цивилизованного мира, который с ног до головы залит кровью рабочих, а бояться гнева народных масс всего мира, которые поднимаются против "цивилизации", приведшей человечество к состоянию безысходной бойни». Дальше Чичерин уверяет нейтральных послов, что «в России насилия употребляются только во имя святых интересов освобождения народных масс», и все заканчивает отклонением вмешательства «нейтральных капиталистических держав в пользу русской буржуазии», и что всякая поддержка таковой будет рассматриваться как попытка «поддержки русской контрреволюции».
Калоши резиновые по карточкам 26 р. 50 к., а на Сухаревке 85 р. Вообще, «Сухаревка» выручает… там можно и конины купить по 12 р. за ф., и 1/4 ф. скверного табака за 25 р. (т. е. 100 р. фунт), старые брюки за 50 р., поношенные валенки за 75 р., и т. д.
Советские «Известия» иногда выходят на трех громадных листах. Чтение их дело нелегкое (а читать необходимо: половина бумаги все декреты, приказы, распоряжения и требования), но как дойдешь до последних страниц, так и отдохнешь немного. Там подлинной жизнью пахнет, там гоголевские, чеховские и сатириконские отзвуки. Вот, например, отдел публикаций о перемене фамилий. Возьму за образец троечку таковых: некто «Пшеничный», обладатель такой вкусной, рассыпчатой фамилии, особенно оригинальной в это голодное время, не удовлетворен, однако, такой фамилией и желает впредь носить фамилию Аристотель-Пшеничный. Какова комбинация, какова смесь «древнегреческая с древнерусским»?! Другие два — видимо, люди без вкуса: некто Гончаров хочет именоваться Куткиным, а некто Заворотищев — Егоровым. Относительно последнего, да еще приняв во внимание прежнюю фамилию, вероятно, меткую для него, можно сказать по-чеховски: «Ты хоть и седьмой, а дурак» (Ивановых, Егоровых в совдепии видимо-невидимо, а Заворотищевых, я думаю, раз-два и обчелся).
Ленину уже разрешено вставать с постели. Пули так и остались в нем. Действительно, человек из металла!
1/14 сентября. Советские войска взяли Вольск и движутся к Хвалынску.
На Уссурийский фронт отправлено 12 японских дивизий. Это по сведениям из Токио, и из тех же источников японцы якобы в Красноярске.
Идут разговоры о повышении заработной платы вдвое, а также о натурализации заработной платы, т. е. получении части ее не деньгами, а продуктами. Конечно, последняя мера рациональнее.
Из военных приказов видно, что «в Казани белогвардейцами и чехословаками захвачена была часть золота, составляющего народную собственность РС Республики».
Сентябрь и по погоде выглянул «сентябрем» — сыро и прохладно. Впрочем, такая погода уже давно, кажется, с июля месяца.
4/17 сентября. До чего все изголодались, изнемогли, похудели, постарели! Видел одного бывшего офицера, все еще не расстающегося со своими двумя борзыми породистыми собаками. Издали все трое показались мне «борзыми», такие поджарые, «остромордые». Грустно!
† Умерла пресловутая «бабушка революции» — Е. К. Брешко-Брешковская. Ну и Царство ей Небесное!
Австрия обратилась ко всем державам, воюющим и невоюющим, а также и к нашей совдепии с предложением начать мирные переговоры на нейтральной почве. «Известия» говорят, что «не подлежит никакому сомнению, что Австрия делает свое предложение с согласия Германии», и что «Советская Россия, детище мировой войны, не боится ни продолжения войны, ни заключения мира». Нужно отметить, что все передовицы, все статьи по поводу такого сенсационного предложения Австрии носят какой-то кисловатый характер: как будто большевикам стало не по себе, чего-то испугались. Все сводится, конечно, к тому, что придет раньше, — соглашение империалистов всего мира или соединение пролетариата всего мира. И если первое опередит второе, то как бы не пришлось отложить победного торжества пролетариев над буржуями.
На вчерашнем пленарном заседании ВЦИК принят декрет — установить с 1-го сентября сего года наименьшую заработную плату взрослому, без различия пола, за рабочий день в Москве 16 р. 60 к.
† В Тифлисе убит Грузинский Католикос Кириан.
5/18 сентября. По «изящному» сообщению «Правды»: «В Уфе происходит государственное совещание, где гороховый шут правого эсерства Г. Авксентьев, один из царедворцев проклятой памяти Керенского, — держит торжественные речи об общерусской власти учредиловцев из Уфы.»
Советские войска с боем заняли Хвалынск, а на Новохоперском направлении отступают.
† Расстрелы по постановлениям «чрезвычалок» все усиливаются: в одном ничтожном Курмыше расстреляно 658 человек.
Казаки было овладели Владикавказом, но советские войска при поддержке ингушей опять завладели им.
Учреждается знак отличия за особую храбрость и мужество при непосредственной боевой деятельности коммунистов и называется орденом «Красного знамени». Тьфу!!!
6/19 сентября. Некто Лацис-Судрабс (вероятно, что-нибудь «правительственное») телеграфирует 18-го числа из Казани: «Казань пуста. Ни одного попа, ни монаха, ни буржуя. Некого и расстреливать.»
В Киеве 45 бывших членов Государственной Думы и Совета под председательством А. А. Бобринского составили обращение «ко всем народам мира» с протестом против красного террора большевиков и против систематического уничтожения культуры на севере, особенно в Москве и Петрограде.
Сегодня тряхнул стариной: был в бане и, как неисправимый буржуй, пользовался там сердитыми и высокомерными услугами мыльщика, брадобрея и ногтестригалы, каковое удовольствие стоило 17 р. 80 к., а в былое время все это обошлось бы не более 3-х р., и при этом ушел из бани с добрым бы приветом, а не с презрительным отношением со стороны людей, хотевших получить с меня, может быть, не 17 р., а 34.
Церковный Всероссийский Собор закончил свои занятия. В одном из последних его заседаний Православной Церкви на Украине дана автономия.
Так теперь в моде разные переименования, что не остановились переименовать целый город (слободу) Кукарку (Пермской губ.) в город Советск. Не очень хоть складно, зато здорово!
7/20 сентября. Сегодня мне исполнилось ровно 50 лет. Хочу «на закате своей жизни» быть совсем смиренным. Жизнь окончательно пригнула мою гордыню, да с годами и с потрясениями последних лет я как будто «прозрел» и вижу теперь, что я человек недалекий, малопросвещенный и упрямый в своих религиозных и политических заблуждениях. Пора уже сознаться, что критиковать движение человеческих умов и страстей за последнее время могут люди только научно образованные или просто «мудрые», а я ни то, ни другое, и многое изложенное здесь, в этих тетрадях, поэтому является либо бахвальством, либо невежественностью. Прости, читатель! Больше не буду морочить тебя и запишу здесь обо всем только как беспристрастный летописец!
Турки Баку отбили от англичан.
† Царя Николая в Екатеринбурге торжественно отпели и отправили гроб с его останками в Омск.
Бывшего Председателя Учредительного Собрания арестовали в Самаре, как сказано в «Известиях», «по распоряжению комитета Самарской учредилки».
10/23 сентября. В 10-ти верстах от Чусовского завода Пермской губ. задержан советскими властями бывший Вел. Кн. Михаил Александрович и его адъютант.
По советским известиям, в Самаре и других «боевых» местах целые полки чехословаков и белогвардейцев отказываются выступать против советских войск.
На Тагильском, Пермском и Котласском направлениях советские войска отступили. Зато на Волге взят Сенгилей, на Каме Лаишев.
Объявлен приказ о призыве в Москве родившихся в 1898 г.
Народный комиссар по финансам Крестинский (разве не Гуковский?) в последнюю пятницу на митинге сообщил, что Россия из своего 60-миллиардного долга уплатит только 6 млрд, а 90 % совсем не уплатит. Слушатели «бурно аплодировали».
Уезжающие из Москвы должны получить разрешение, и вот за ними является такая масса, что в иных местах хвосты стоящих в очереди тянутся на несколько верст.
Ленин уже работает. На днях его новая статья помещена в «Правде». Упрекает советскую прессу в многоглаголании. И советует давать читающим поменьше политики и «побольше экономики».
Сколько-то итальянских войск высадилось «в одном из северных портов России».
М. Горький, относившийся к советской власти не очень дружелюбно, теперь стал уже пописывать в советских газетах и передал советскому издательству право на все свои сочинения, причем делается одним из редакторов советского издания русских и иностранных литераторов, а супруга его — М. Ф. Андреева, назначена Комиссаром Петроградских государственных театров.
† За ближайшие праздники слышал в церквах заупокойные поминовения архиепископов Варнавы, Гермогена и Макария (Гневушина). Они расстреляны. Между прочим, был за службами, совершавшимися архимандритом Холмской епархии Смарагдом и Тифлисским и Бакинским митрополитом и Экзархом Грузии (какой «бывший» титул!) — Кириллом. И тот и другой поразили меня особенностью своего служения и красивой представительностью. Необыкновенно выразительны и сладкозвучны их возгласы, а первый — подлинный оратор какого-то западного образца, нам, москвичам, непривычного. Вообще видно, что это не простые «попы», отбывающие свою профессиональную повинность, а люди образованные и умеющие создать известное впечатление. За них не стыдно и перед католиками. Необыкновенно красивый голос и библейская внешность митрополита Кирилла навела меня на грешную мысль, — а почему же не его избрали Патриархом России?
11/24 сентября. Сообщение о кончине Брешко-Брешковской оказалось «несколько преувеличенным» — она жива; ну и слава Богу!..
В Петрограде перед Зимним дворцом вчера открыт памятник «первому русскому революционеру» А. Н. Радищеву.
12/25 сентября. На «Трубе» спрашивал цену живой, захудалой, непородистой курицы, — оказалось: 65 р. Утка таких же достоинств 75 р. Кстати осведомился об арбузе — 25 р. штука среднего размера. Подошвы кожаные к сапогам или штиблетам — самые дешевые 75 р. за пару; ржаная мука немного подешевела, но все же не менее 325 р. за пуд. Фунт зубного порошка, т. е. обыкновенного толченого мела, — 8 р. 50 к. Спички от 25 до 30 к. за коробку. Самая дешевая, самая скверная русская сигара 80 к. шт.
Почти всех московских (бывших) «именитых» людей, т. е. бар, купцов и т. п. лиц, из особняков и больших квартир выселили, и положение их самое «енотовое» — не знают, куда «голову преклонить», куда деть имущество, у многих накопленное десятками лет, громоздкое, ценное и художественное. Лично являюсь непосредственным свидетелем разорения колоссального богатства Ратьковых-Рожновых, крупного состояния Корзинкиных и многих других знакомых. «Дворцы» пустеют, беднеют, «хижины» пополняются, богатеют. На каждом шагу пооткрывались лавочки, где продают предметы искусства, роскоши и древности. Продавцы — «буржуи», покупатели — «трудящиеся». Что же в конце концов выйдет? Хижины станут по обстановке дворцами, пролетарии буржуями, и что же тогда, начинать сначала? т. е. перекачивать произведения культуры от новых собственников к старым, теперь окончательно разоренным? Мудрая эта штука — социальный рай, и Марксу с Лениным одним всего не устроить. Нужны еще долгие годы, нужны еще для человечества всевозможные этапы и вожди. Не все еще сказано гениями и не все еще они проявлены! Впрочем, скажут ли когда лучше, спасительнее того, что однажды сказал Лев Толстой: «И нет лучшего средства делать самое плодотворное добро, как переставать делать зло.» В самом деле: какая дивная, простая программа для устроения земного рая: пусть никто нигде не делает никакого зла, и тогда само по себе останется на земле только одно доброе, и всем будет хорошо без совдепов, декретов, чрезвычалок, пулеметов и красных флагов. Миллион раз готов повторить, что горе человечеству, что Толстой, при всем своем «бессмертии», все-таки умер. Он не должен был никогда умирать, или, по крайней мере, должен бы жить это последнее десятилетие.
Чистополь на Каме взят совдепцами.
15/28 сентября. По официальным сведениям прожиточный минимум, выражавшийся в 1914 г. в 1 р. 52 к., возрос теперь до 56 р. 77 к., т. е. в 37 раз.
17/30 сентября. На днях днем, после обедни, в Москве, в Казанском соборе похищена чудотворная икона Казанской Божией Матери, причем похититель стрелял из револьвера и ранил диакона собора Владимира Разумовского (лично мне известного), хорошего человека. Преступнику удалось скрыться.
Рядом с уличными плакатами о религиозных диспутах бросается в глаза приглашение на лекцию поэта-футуриста Каменского, который 2-го октября читает в Политехническом музее лекцию под названием «Карьера сукина сына».
Центральные державы в смятении. Французы прорвали германский фронт в Шампани. Масса пленных и военной добычи, а в Македонии союзники так разбили болгар, что те «запросили пардона» и предложили союзникам немедленно заключить с ними сепаратный мир.
20 сент./3 окт. Союзники заключили перемирие с Болгарией. Турция вдет по стопам Болгарии, т. е. тоже просит перемирия. Но в это же время германские газеты сообщают о вступлении в столицу Болгарии Софию германо-австрийских войск.
Стоят добрые осенние дни, с солнцем и позолотою зелени.
21 сент./4 окт. Взяты советскими войсками Красноуфимск и Елабуга. С 15 июля по 30 сентября союзные армии взяли у немцев 5.518 офицеров, 248.494 нижних чинов, 3.669 орудий и свыше 23.000 пулеметов.
24 сент. / 7 окт. Советские войска взяли Сызрань.
Болгарский царь Фердинанд отрекся от престола в пользу сына Бориса. Пока доподлинно не известно, что там делается, но похоже на революцию: революционеры заключили с англо-французами перемирие, а приверженцы старого порядка действуют по-прежнему, т. е. заодно с немцами. Отсюда междуусобица, как и у нас.
В «Известиях» в виде слуха сообщают, что Германия соглашается заключить мир по программе Вильсона. Там новый Канцлер и министр иностранных дел — Принц Макс Баденский.
Французы перешли за линию Гинденбурга.
28-го сентября н. ст. чехословаки взорвали ж.д. мост через Волгу у Симбирска.
25 сент./8 окт. По советским «Известиям» совдепские войска в 16-ти верстах от Самары, и два пролета знаменитого Александровского моста через Волгу в ночь с 5-го на 6-е окт. взорваны чехословаками.
В Петрограде открыли памятник немецкому социалисту Фердинанду Лассалю, а в Москве — Радищеву.
Австрия и Германия послали Вильсону телеграммы: просят мира. Это сообщено официально.
Запоздалый материал для пера Чехова: Сухоплюев и Негодяев своими фамилиями, конечно, недовольны, но не придумали себе чего-нибудь «пшеничного» и желают именоваться Ивановыми. Опять хочется сказать: «Хоть ты и седьмой, а дурак». Но вот есть переименовщики, как видится, с мозгами: Сереков желает быть Аракчеевым, Маврин — Ландышевым, Собакин — Смирновым.
26 сент./9 окт. Самара оставлена чехословаками и занята советскими войсками. По этому поводу в совдепии ликование. Говорят, что Волга теперь открыта для транспорта на всем протяжении. Однако черная мука все еще 350 р., а белая 500–575 р. Вчера предлагали дохлого гуся за 100 р.
27 сент./10 окт. В советской вчерашней вечерней газете напечатано, что Ставрополь на Волге взят красными войсками, что Волга теперь вся очищена от «врагов Еворлюции».
28 сент. /11 окт. † Из Ростова н/Д телеграфируют, что скончался М. В. Алексеев. В одной «еворлюционной» газете сказано, что это «очень кстати». Репортеры «еворлюции» одно, а историки революции — другое, но последних мы не прочтем, а когда их будут читать наши дети или внуки, то они скажут старому, честному и талантливому военачальнику вечную память, что и я сейчас говорю ему ото всей души!
1/14 октября. Новый болгарский царь подписал указ о демобилизации армии. Немцы из Софии ушли. Стало быть, политической резни в Болгарии нет, — вся она теперь в перемирии с англо-франками.
Избран королем Финляндии принц Гессенский Фредерик-Карл.
Французы заняли Камбрэ, Варну и Констанцу (и англичане).
Немцы уже очищают Бельгию. Дело к концу войны или к концу Вильгельма.
Стоит великолепная погода. Тепло даже и по утрам. Нигде заморозков еще нет. Волга и Ока могут работать полным темпом, но на деле этого пока не видно. Хлеб в Москве все дорожает. А для лошадей и того хуже — нет сена даже. Сказывается недостаток соли. Вот оно до чего дошло! Папирос можно купить свободно не дешевле 20 к. шт., а захочешь покурить пятачковых — становись в хвост. Сегодня я взял да и встал. (От нечего делать.) Но простоял 3/4 часа и ушел не солоно покуривши. Оказалось, что все стояли у такой лавочки, в которой не было никаких папирос.
На кладбище Покровского монастыря пасутся лошади какой-то военной части. Топчут могилы, взрывают копытами дорожки, а «пастыри» лошадей оглушают мирное убежище отошедших в жизнь иную отец и братий казарменной лагерной бранью и песнями, совсем не заупокойного характера.
2/15 октября. Купили несколько фунтов полубелой муки. Цена — 500 р. пуд. Молоко дошло до 3 р. 50 к. за кружку (1 р. 75 к. стакан). Видел виноград, цена 25 р. фунт. Сахар покупают 35 р. за фунт. Спросил на Сухаревке о цене шерстяной материи — 60 р. аршин.
Видел в церкви Святой Троицы (в Троицком около Патриаршего Подворья) за поздней обедней Виктора Михайловича Васнецова. Стоит в толпе и молится так же истово, как молились наши отцы — простые люди. И вид у этого великого иконописца не то что древний, а — «ушедший», или «уходящий». Лет тридцать тому назад еще много было таких типов. Слава Богу, они увековечены и в Третьяковской галерее, и в литературе, и так жалко, так грустно, что теперь остался один только Виктор Михайлович, как видно, любящий старомосковскую жизнь не как коллекционер или историк, а как родной ей и по душе близкий, близкий. Дай Бог ему пожить еще много лет, и да не нарушится никакими декретами его тихий теремок в Троицком и ничто не помешает его молитвенному воздыханию в этом скромном приходском храме.
Большевики заняли Бугульму и ст. Кинель.
Мирные переговоры прерваны, потому что оскорблен Раковский. Его при следовании из Киева в Москву задержали и обыскали.
«Известия» сообщали, будто в Баку турками «вырезано» 20.000 армян и рабочих и что Баку «разгромлен» ими.
Германия официально ответила, что она согласна вести мирные переговоры на основах предложения Вильсона и что уже приступила к очищению завоеванных ею территорий.
Вчера в Петрограде взбунтовалось 1.500 мобилизованных матросов. Ходили по улицам и оглашали резолюцию в духе «левоэсерском».
Закончилось дело тем, что их всех загнали в одну казарму и, конечно, сломят теперь всякое их «левоэсерство».
8/21 октября. Первый мороз. На крышах утром белелся снежок.
Кама от чехословаков очищена до самой Перми.
Идет переименование пароходов. Лучший пароход «Самолета» «Добрыня Никитич» назван «Вацетисом», меркурьевский пароход «Эрзерум» — «Лениным», и т. д.
Немецкое военное могущество окончательно сломлено. Со всех фронтов идут известия о победах союзников. Теперь Вильсон самое первейшее земное величество. Значит, завоевали два титана — Ленин и Вильсон. Чья возьмет — сказать довольно трудно, но несомненно начинается «Последний решительный бой», как поется в интернационале.
11/24 октября. Ленин начал уже выступать на заседаниях и говорить речи.
Советские войска заняли Мензелинск. Под влиянием революционных веяний германское правительство вынуждено освободить из тюрьмы немецкого Ленина Карла Либкнехта. Вчера по этому поводу по московским улицам были демонстрации с красными флагами, интернационалом, речами советских вождей и т. д.
12/25 октября. Вчера Чичерин послал президенту США Вудро Вильсону ноту громаднейшего исторического значения. Там — прямое обвинение Вильсона в поддержке нашей контрреволюции, в укрывательстве чехословаков, «награбивших в Казани часть нашего золотого запаса», там ироническое сравнение, что «наше правительство выражает волю по меньшей мере 80 % русского народа, чего нельзя, господин президент, сказать о вашем правительстве», там уверение, что советская форма управления «будет вскоре общей формой» для всех государств. Там удивление, что требование Вильсона от Германии независимости Польши, Сербии, Бельгии, свободы для народов Австро-Венгрии не распространяются на Ирландию, Египет, Индию и Филиппины. Там пояснение, что «эта война есть результат политики всех капиталистических государств», там предложение: «чтобы союз народов положил в свою основу отказ от уплаты военных займов». Там приглашение согласиться с Чичериным, что «нельзя оставить фабрик, рудников, банков в руках частных лиц», и предложение, чтобы «в основу союза народов положена была экспроприация капиталистов всех стран», причем, Чичерин поясняет, в Америке «банки и промышленность находятся в руках такой незначительной группы капиталистов, что достаточно будет арестовать 20 главарей капиталистических клик», и т. д. К концу нота несколько игрива (чтобы не сказать худшего): «Мы, — говорит она, — не желаем воевать с Америкой даже тогда, когда вашего места не занял Евгений Дебс, которого вы теперь держите в тюрьме; не желаем воевать с Англией даже тогда, когда кабинета господина Ллойд Джорджа еще не заменил Сов. Нар. Ком. с Маклином во главе; мы отнюдь не желаем воевать с Францией даже тогда, когда капиталистическое правительство Клемансо еще не заменено в ней рабочим правительством Мергейма; точно так же, как мы заключили мир с империалистическим правительством Германии, с императором Вильгельмом во главе, к которому Вы, господин президент, относитесь не лучше, чем мы, рабоче-крестьянское и революционное правительство, — относимся к вам.» Еще дальше вопрос — что, мол, вам нужно от русского народа: концессий, жел. дор., рудников, золотых приисков, территориальных уступок, Сибири, Кавказа, Мурмана или крови и жизни русских граждан? «Имеет ли союз между правительствами Согласия характер такого объединения, которое можно было сравнить с акционерным обществом для получения дивидента с России?» Что же касается трехмиллиардного долга России Франции, то это, мол, «дань за истраченное во зло народу царским правительством». Плакали французские денежки! «Мы ожидаем, что вы с полной ясностью и определенностью изложите нам ваши требования.» Будем и «мы» ждать.
16/29 октября. Германский трон зашатался. В немецких газетах и в Рейхстаге раздаются голоса, что Вильгельму необходимо отречься. В Австро-Венгрии еще хуже: Венгрия и Чехия объявили свою независимость от короны.
«Совдепия» решила довести свою красную армию до трехмиллионного состава и уже объявила мобилизацию возрастов, родившихся в период времени с 1883 г. до 1900 г.
Москвичам объявлено, что каждый обыватель может пользоваться для своего житья площадью не больше 20 кв. аршин на человека, а для детей на каждого — 10 кв. аршин.
Советскими войсками взят Бугуруслан.
Троцкий летает по совдепии из конца в конец и, видимо, делает то же на фронтах, что делал в свое время Керенский, то есть состоит сейчас в должности «главноуговаривающего», и, надо сознаться, с лучшим успехом, чем его прототип. В последнее время дутовцы угрожали Воронежу и Царицыну, но с налетом туда «главноуговаривающего» дело изменилось в пользу советских войск.
В Белгороде скопилось много австро-германских войск, и по сему случаю Чичерин протестует, о чем опубликована соответствующая нота.
Вот и курица дошла до бывшей цены государственной ренты, т. е. до 70–75 р., а война еще не закончилась… Сахар 40 р. фунт, мясо 15 р., дрова 400 р. сажень, масло коровье 40 р., сало 35 р., спирт 300 р. бут., хлеб все еще 10 р. за ф. (печеный, черный), колбаса 30 р. ф., и т. д.
Читающий подумает: ишь ты, какой богатый! Спиртик попивает, колбаской закусывает, курочкой балуется. Черта с два! Конины пожрать не на что — и она 10 р. за ф., а я получаю 30 р. в день, и кормить нужно не одного себя, а троих. Питаемся больше картошкой да чаем без сахара. Вообще привыкаем к социальному раю.
19 окт./1 ноября. Купил 10 гр. сахарина за 65 р. (кажется, в довоенное время все это удовольствие обошлось бы в 30 коп., да тогда про сахарин говорили, что он — вещество ядовитое, а мы теперь этот яд с чайком попиваем).
В Тырнове объявлена Болгарская народная республика. Новый царь Борис отрекся.
Под заголовком «Заговор империалистов против Советской России» официально сообщается, что в Киеве происходит совещание между Красновым, украинцами, англичанами, американцами, французами и немцами о составлении единой коалиции для борьбы против большевизма и для свержения советской власти.
20 окт./2 ноября. «Известия» сообщают о взятии советскими войсками Бузулука, о занятии Могилева за очищением его немецкими войсками и о том, что Турция уже заключила перемирие с державами Согласия.
Опубликован декрет о единовременном чрезвычайном 10-миллиардном налоге «с имущих». Получающие жалование не более 1.500 р. в месяц — от налога освобождены. Налог (вернее, контрибуция) должен быть взыскан не позднее 15 декабря и разверстан так: г. Москва — 2 млрд., г. Петроград — 1,5 млрд., Московская губ. — 1 млрд., Петроградская — 500 тыс., Самарская — 400 тыс., Курская — 380 тыс., Тамбовская — 360 тыс., Воронежская — 350 тыс., Вятская — 300 тыс., Орловская — 250, Нижегородская — 220, Казанская и Пермская по 200, Тверская, Симбирская, Рязанская, Тульская и Астраханская по 150, Смоленская — 140, Владимирская — 170, Костромская — 160, Ярославская — 120, Пензенская — 125, Витебская — 100, Псковская — 90, Могилевская — 70, Минская — 60, Калужская — 100, Вологодская — 60, Новгородская — 75 и Олонецкая — 15.
22 окт./4 ноября. Австрийский «ленин» Фридрих Адлер освобожден, а в Будапеште — форменная революция: восстали солдаты и убили графа Стефана Тису. Вчера в Москве были по поводу всего этого торжественные манифестации. В Вене будто бы тоже непокойно, и император Карл, по словам «Известий», — бежал.
В последние дни в Москве катастрофа с топливом: квартиры, несмотря на начавшиеся, к счастью еще очень маленькие, морозы (не более 2°), — не топят. Зябнем, простужаемся. Трамваи днем не ходят; электричество с 8 ч. утра до 5 ч. вечера на станции не дается. Вчера трамвай не действовал весь день.
23 окт./5 ноября. К. Либкнехт обратился с воззванием к рабочим и солдатам держав Согласия, в котором восхваляет русскую советскую республику и приглашает защищать ее, поднявшись «против своих властителей».
3-го ноября в Москве открыты памятники Т. Г. Шевченко, И. С. Никитину, А. В. Кольцову и французскому революционеру Робеспьеру. Собственно, это еще не памятники, а «эскизы» их. Я видел, например, памятник Шевченко: фигура, кажется, из глины, пьедестал из досок. До первой хорошей непогоды, — и он весь разрушится, без остатка от творчества Волнухина. Г. Николаевск Самарской губ. переименован в г. Пугачев.
Итальянцы захватили при отступлении австрийцев более 80.000 пленных. Союзные войска взяли Белград, таким образом, вся Сербия очищена от врага. С первого по 31 окт. союзники взяли пленных до 110.000 чел., 2.064 пушки и 14.639 пулеметов, а с 15 июля по 1 ноября более 360.000 чел. и 6.000 пушек.
Германия подводную войну прекратила.
Донской атаман и Круг обратился к правительству Нар. Ком. со словом страшной укоризны. Поставив на вид «массовые расстрелы и убийства женщин, детей и стариков, уничтожение памятников старины и всего, напоминающего о великом государстве Российском», донцы говорят: «Руки ваши в крови, совесть ваша черна, и все злодейства, совершенные безумцами на протяжении всей мировой истории, — превзойдены вами. Боясь за свою власть и за роскошь своей жизни, когда русский народ голодает, вы уничтожили всякую свободу в свободной русской земле, опираясь на штыки латышей, китайцев и других инородцев.» Кончается это слово так: «Вы — самые позорные и отвратительные люди в мировой истории, и ненависть народов всего мира вас покарает.»
Печатая это заявление, «Известия» почему-то комментариев к нему никаких не делают.
24 окт./6 ноября. Сегодня начались празднества по случаю годовщины последней революции. В 12 ч. дня прекратились всякие занятия и начались митинги. «Известия» вышли в размере трех полных листов. Масса статей ликующего содержания. Большевики уверены в своей полной победе, — таков смысл этих статей. Со вчерашнего дня началась выдача «всем, всем, всем» (т. е. без различия категорий) как праздничного подарка — 0,5 ф. масла, 2 ф. хлеба, 0,5 ф. конфет и 2 ф. рыбы. По улицам день и ночь у продовольственных лавок нескончаемые хвосты. Красная площадь, Воскресенская, Театральная (и, вероятно, многие другие площади и улицы, на которых я еще не был) изукрашены матерчатыми ярко разрисованными громадными плакатами, самыми разнообразными лозунгами по большевистскому шаблону. Есть плакаты или щиты, исполненные, видимо, очень талантливыми художниками, но преобладают произведение футуристов или кубистов. Мазня не веселящая, а устрашающая. Все украшения (в сквере против Большого театра даже кусты, растущие там и уже лишенные листьев, раскрашены разными красками), всякие памятники, сделанные наскоро к этим дням, бесчисленные шатры, трибуны и киоски, разбросанные по всей Москве, а также флаги и прочая мишура — стоят, конечно, громадных денег, и все это, разумеется, не «доброхотное даяние» осчастливленных революцией московских обывателей, а казенная затрата. Но главное расточительство народных денег последует завтра: предположены даровые обеды всем учащимся, всем солдатам, всем рабочим и служащим советских учреждений. Изведется продовольственных запасов сразу безумно много, а потом… настанут будни, будет не хватать того, другого еще в большей степени, и хлеб, мясо вздорожают до того, что будут многим уже совершенно недоступны. Кутнем! Но похмелье будет тяжкое.
В сегодняшнем номере «Известий» наряду, как я выше сказал, с «ликующими» статьями есть и такая штукенция, за подписью Чичерина, Ленина и Свердлова: «Обвиняя русское представительство в Германии в участии в революционном движении и обвиняя русское правительство в нежелании наказать убийц графа Мирбаха, германское правительство потребовало отъезда из Германии в 24 часа всех находящихся в Берлине русских официальных лиц и в недельный срок — русских официальных лиц, находящихся в других местах Германии.»
26 окт./8 ноября. Какая удивительная погода стоит в эти дни! Устроители празднеств могут сказать, что и природа настроилась вместе с ними по-праздничному. Вчера, например, день начался легким морозцем, но было безоблачно, и солнце, свершая свое шествие с востока на запад, так ласкало, нежило и грело Москву, что не сиделось дома. В 3 ч. дня было 15 градусов тепла. Это в Москве, поздней осенью!
Газеты ни вчера, ни сегодня не выходили, но на улицах расклеены листки новой газеты, так называемой «стенной» (издание «РОСТА»). И тамо зрим: 1. Посол Иоффе со своим штабом вынужден из Берлина выехать. Отмечено, что ему не позволили остаться там хотя бы для того, чтобы поговорить по прямому проводу с Чичериным. Таким образом, дипломатические сношения совдепии с Германией прерваны. 2. В Большом театре 6-го числа состоялось торжественное заседание 6-го съезда всероссийских депутатов. Постановлено предложить Сов. Нар. Ком. вступить в переговоры с Америкой, Англией, Францией и Японией о заключении мира. 3. Состав съезда почти сплошь коммунистический (левые эсеры и анархисты представлены незначительными анархистами). 4. † Произошло столкновение делегатского поезда, шедшего из Петрограда в Москву, с товарным. «Есть жертвы.» 5. Ленин на съезде произнес речь, в которой постарался уверить своих слушателей, что как бы ни было угрожающе для совдепии соглашение американцев с немцами, все же победа будет на стороне большевиков, ибо рабочие и солдаты Америки, Англии, Германии, Франции, Японии будут действовать заодно с русскими и против них не пойдут. 6. Тем арестованным «контрреволюционерам», которым еще не предъявлены обвинения, — объявлена амнистия.
Вечером 24-го/6-го, часов с 7-ми и до 11-ти ночи, сидя у себя в Просвирнином переулке, из окон четвертого этажа любовались грандиозным фейерверком, сожженным где-то около Кремля или в самом Кремле, а также на Сретенском бульваре. Может быть такого длинного и многофигурного сжигания огней Москва никогда и не видывала, или не видела со времен коронации Николая Второго. Чего мы не видели из своей берлоги, то дополнили воображением. Несомненно, что иллюминация была диковинная. Небо прорезывалось лучами прожекторов, наведенных на Москву с разных концов. Что говорить — зрелище эффектное!
В 10 ч. утра 25-го (7-го ноября) пошли на улицу и вернулись домой во втором часу. Прошли от Сретенских ворот по бульварной линии до Страстного монастыря, оттуда по Тверской до Красной площади, а с нее обратно по Воскресенской и Театральной площади вышли на Кузнецкий мост и далее по Большой Лубянке опять к Сретенским воротам и домой. Вот район наших наблюдений. Впрочем, на других улицах и площадях могло быть не более того, что мы видели, а вернее всего, там и смотреть было нечего. Тут же тянулись бесчисленные процессии со щитами, флагами и разными значками. Группы разных профессий и служб чередовались с воинскими частями, с оркестрами музыки. Когда она играла, шествие манифестантов проходило стройно и оживленно, а в паузах им было скучно и они казались вялыми, усталыми и недовольными. Очень заметно было, что многие пошли на этот парад не по своей охоте, а по требованию партийной дисциплины, и из боязни подозрений в «контрреволюционности». Народа или публики, которая в уличных празднествах столь же необходима, как колокольный звон во время крестных ходов, было почти мало. Чем это объяснить? Тем ли, что, может быть, большая часть населения была непосредственной участницей в нынешних шествиях, или тем, что она, эта любительница уличных происшествий, — частью разбежалась из Совдепии, частью сидит в московских тюрьмах и частью сидит себе дома и ворчит на сей «пир во время чумы»? Тверская, а в особенности ее центральная часть (около бывшего генерал-губернаторского дома), Красная, Воскресенская и Театральная площади украшены разными раскрашенными плакатами и революционными надписями очень густо и, пожалуй, оригинально, ибо кубисты довлеют в итогах таковых произведений. Между прочим, на Театральной площади сделан большой балаган из рогож, и эти рогожи раскрашены яркими фантастическими цветами. Искусство в стиле Гончаровой. Над площадями все время реют аэропланы, сбрасывая листки с оглавлением «Что дала октябрьская революция». Так как у меня больше нет никаких личных впечатлений от сего праздника, то не поленюсь и впишу сюда самое существенное, что изложено в этих прокламациях, что тем более уместно, ибо надо по истечении года сделать вывод, что сделали большевики и чего еще не сделали. И сделаю это с их слов, ибо не знаю, что сказали бы о том же их политические противники в политической форме, которая теперь, как известно, строжайше воспрещена.
«Уничтожен навсегда дворянский класс и звания от него никакого не осталось. Уничтожено помещичье землевладение. Вся земля стала достоянием трудящихся.»
«Уничтожена прежняя власть фабрикантов и заводчиков: все почти крупные фабрики и заводы стали общенародным достоянием: рабочие через фабрично-заводские комитеты, через фабрично-контрольные комитеты проводят свой контроль над фабриками и заводами, над производством продуктов, над их распределением. Над многими фабриками и заводами проводится не только контроль, но и все управление этими фабриками передано в руки рабочих.»
«Копи и рудники, рыбные промыслы в Астрахани, железные дороги и пароходства, — все стало достоянием трудящихся.»
«Уничтожена власть банкиров, этой гнуснейшей породы человеческой, ради власти, алчности и барышей которых десятки миллионов людей истребляют друг друга.»
«Банки стали общенародным достоянием.»
«Кто теперь решает вопрос о том, какая должна быть плата, какой должен быть рабочий день? Рабочие, сами трудящиеся. Они создали огромные профессиональные союзы.»
«Фабриканты, заводчики не имеют теперь голоса в этих делах, они нам не указчики.»
«Значит, три самых крупных разбойника, что душили трудящихся, связаны теперь в Советской социалистической республике по рукам и ногам: дворянин-помещик, банкир и фабрикант. Очередь теперь за меньшими, и за них принялась уже революция. Толстые цепи разорваны, остались потоньше, — и их разорвем мы!!!»
«Шаг за шагом продвигаемся мы к тому, чтобы вся крупная торговля взята была рабоче-крестьянским правительством в руки самих трудящихся: рабочие и крестьянские кооперативы, потребительные общества — вот к кому должна перейти торговля.»
«Революция положила конец господству монастырей и духовенству вообще. Десятки тысяч тунеядцев должны приняться за труд. Кончается сытое и сладкое беспечное житье монахов и монахинь за счет народа. Кончились монастырские и церковные имения, посредством которых держали в руках миллионы крестьян.»
«Церковь, духовенство не состоит на содержании у правительства.»
«Церковь отделена от государства.»
«Все имущество церквей и монастырей берется на учет и становится общенародным достоянием. Рождение, брак, развод, смерть, — все это может совершаться теперь без вмешательства попов, если этого хотят те, кого это касается.»
«Прежде всего создается повсюду единая трудовая школа, где бы все население могло получить самое высокое образование. Особыми декретами уничтожены те запреты, которые раньше загораживали беднякам, пролетариям, рабочим и беднейшим крестьянам дорогу к знанию, в средние и высшие учебные заведения, плата в этих школах совсем отменена, образование дается за счет государства.»
«Наука была орудием гнета над трудящимися, а теперь наука берется беднейшими классами и становится силой освобождающегося труда. Школа отделена от Церкви, школа стала свободной от тех пут, которые мешали народу узнать правду-истину.»
«Все хлебные излишки и другие продукты в деревне у богатых взяты на учет, да так распределены, чтобы у каждого было чем прокормиться до нового хлеба, да было бы чем поля засеять.»
«А чтобы легче было беднякам вести хозяйство, чтобы, наконец, начать действительно братство на земле устраивать, устроили мы по всей стране больше двух тысяч трудовых коммун.»
«Передать средства и орудия производства трудящимся, знания — трудящимся, управление страною — трудящимся, оружие — трудящимся, — вот в чем была задача, и эта задача выполняется Российской коммунистической партией честно, неуклонно.»
«Везде установлен для трудящихся восьмичасовой рабочий день, контроль рабочих над производством. Проводится социальное обеспечение, многочисленные биржи труда смягчают остроту безработицы, кассы безработных не дают погибнуть, как это было прежде, голодной смертью тем, кто не имеет работы.»
«Диктатура пролетариата — это твердая крепкая власть бедняков города и деревни над всеми эксплуататорами, богачами, кулаками. Она ведет к полному переустройству общества: кто был ничем, тот станет всем! Вон, паразиты, из дворцов, построенных руками бедноты! И дома богачей стали общенародным достоянием. Кто не трудится, тот не ест! Не работаешь — получай по 4-й категории, т. е. четвертую часть того, что получает рабочий. И нет тебе доверия, если ты паразит: оружие в руки трудящимся, паразитам в руки — метла.»
«Мы разорвали, раскрыли грабительские тайные договоры всемирных разбойников, королей, императоров, президентов, пап и банкиров.»
«Мы отказались платить десятки миллиардов, которые занимали у ростовщиков всего мира Царь и его свора: эти миллиарды расползлись по карманам капиталистов, мы отказались платить их.»
«Очистили мы всю Волгу от разбойников, отбросили их к Уралу и гоним не переставая. Загородили дорогу на севере и гоним заморских зверей в море, очищаем Кубань и Дон от белой гвардии офицерской и паразитской.»
«Пришел час грозной расплаты в Германии и Австрии и Болгарии, там уже революция.»
«И уже трещат троны, трепещут в испуге короли, трясутся над полными сундуками капиталисты и мечутся в предсмертном страхе!»
«Нашей внешней политикой за год мы помогли и помогаем всемирному восстанию рабочего класса, мы помогаем установлению общего мира между народами.»
«Мы сохранили народное хозяйство; сберегли его от развала, но мы еще его не подняли на должную высоту. Надо исправить паровозы, вагоны, очистить дороги, пустить движение на них полным ходом, также и на водных путях. Надо пустить полным ходом все фабрики и заводы и построить тысячи новых, чтобы обогатить народ всем нужным для жизни.»
«Много уже сделано для искоренения белогвардейской силы, но еще больше остается сделать. Дон, Крым, Кубань, Северный Кавказ, Урал и Беломорье, Сибирь, — все это должно быть очищено, труженики этих областей ждут нашей помощи, и мы должны еще сильней построить нашу Красную армию, создать для нее тыл и руководителей из среды рабочих и крестьян, обеспечить семейства красноармейцев как следует, позаботиться об еще большей, крепкой дисциплине в Красной армии. В областях оккупированных, занятых немцами и Скоропадским и другими генералами, трудящиеся готовы восстать, — мы всем им должны помочь в новом великом деле.»
«Год социалистической революции! В волнах ее погибли обломки царской монархии, старого барства, дворянства; в пламени ее сгорают остатки буржуазной монархии и буржуазной республики. Среди хаоса и беспорядка разрушения мы неустанно строили новую трудовую Россию.»
«25 октября 1917 года солнце осветило красные знамена в Москве и Петербурге, на Волге, Урале; 25 октября 1918 года еще освещает огонь и золото красных знамен в Германии и Вене, в Будапеште и Софии, Праге, Милане, в Париже, в Нью-Йорке, в Индии и Японии.»
27 окт./9 ноября. Сегодняшние «Известия» полны описанием торжеств и речами вождей коммунизма, произнесенными на торжествах и 6-м съезде, но все это вкратце мною уже внесено в сию летопись. Осталось записать, что 7-го числа открыты еще памятники Марксу, Энгельсу, «Человеческой мысли», «Мемориальная доска» на Кремлевской башне, под сенью которой похоронены жертвы прошлогоднего октябрьского восстания, и обелиск Революции на том месте, где был раньше памятник Скобелеву. При этом началось разрушение новосозданных памятников. Так например: в Александровском саду ночью с 6-го на 7-е кем-то вдребезги взорвано бетонное изображение Робеспьера.
Троцкого в Москве нет, он 7-го числа ораторствовал в Астрахани.
Советскими войсками взят штурмом Ижевский завод.
Итальянцы заняли австрийский Триест.
Высылка Иоффе разъясняется открытием в посылке, присланной на его имя из Москвы, революционной литературы на немецком языке.
29 окт./11 ноября. Если пройти по Охотному ряду от Театральной площади к Тверской по правой стороне, то левая представит теперь какой-то сказочно-игрушечный вид: маленькие деревянные палаточки, в коих торгуют съестными припасами, каждая из них своим особенным неповторяющимся рисунком так весело, цветисто и оригинально раскрашена ко дню революционной годовщины, что хочется поаплодировать тем художникам (хотя бы и футуристам), которые так искусно размазали эти палаточки. Как пряники раскрашенные! Это самое удачное украшение Москвы. Видел вчера и памятники, не чета тем, которые поставлены пока временно: это работа скульптора Меркурова — «Человеческая мысль» и памятник Ф. М. Достоевскому (на Цветном бульваре). Оба из бронзы и гранита, только пьедесталы временные, а сами статуи вполне закончены и обличают у Меркурова крупную мысль и громадный талант. «Мысль творит дело», как написано на первом памятнике.
Вчерашний день был полон слухами и разговорами о вспыхнувшей революции в Германии. С утра уже в газетах читалось, что она разрастается, и в некоторых городах организованы советы рабочих депутатов, что германские солдаты арестовали свою мирную делегацию и повели самостоятельные мирные переговоры с французскими солдатами же, что Вильгельм отказался от престола, что принц Баденский подал в отставку… † А днем от «РОСТА» (телеграфное агентство) разбрасывались листовки, что, за отречением Вильгельма и уходом Макса Баденского, образовалось революционное правительство под председательством Эберта, и что в Киле восстали матросы и убили 400 флотских офицеров, — одним словом, началось въявь сбываться пророчество отца нашего Володимера Ильича. Вильгельм зарвался, Вильгельм проиграл, Вильгельм выпустил из своих могучих и цепких рук свою былую и будущую славу великого человека. Только за один год русский продувной смекалистый человечина — Ленин-Ульянов, так обставил «великого человека», что сделался он вмиг таким же жалким, ничтожным и ненужным, как наш бедный Николай Александрович. Вот и выходит, что действительно Ленин вождь не только русской, но и мировой революции. Все ждали (особенно во времена Керенского), что должен явиться кто-то вроде Петра Великого, Наполеона, — и вот он явился: такой невзрачный, маленький, толстенький, рыжеватенький, плешивенький, малоглазенький, а подите вот — найдите-ка по всему миру другого какого человека, который был бы наиболее препрославлен чем Ульянов-Ленин Владимир Ильич, Симбирский уроженец (родился в 1870 г.).
Дорого станет Вильгельму покровительство Ленину при возвращении его из эмиграции, горько будет вспоминать ему и о Брестском мире, и о дружбе с большевицкой властью. Думал этими путями сделаться могучее и счастливее, а вышло как раз наоборот. Я недаром говорю, что как в русской патриотической какой сказке: русский мужичок самого немца надул!
Седан взят американскими войсками. Поперечный путь, снабжающий германский фронт от Брюсселя до Меца, окончательно отрезан.
30 окт./12 ноября. Ленин, анализируя последние сведения из Германии, выразился так: «В основном, по-видимому, у немцев все-таки февраль, а не октябрь.»
Перемирие с державами Согласия новым немецким «временным» правительством заключено. Война кончается.
Вс. Ц. И. К. предписал немедленно отправить революционному пролетариату Германии 50.000 пудов хлеба.
В Киеве, Одессе, Пскове, Ковно и др. оккупированных российских городах образованы немецкие Советы Солдатских депутатов.
Берлинский дворец Вильгельма будто бы занят солдатами и рабочими, а Вильгельм, по слухам, «бежал» в Голландию.
В Новороссийске появилась союзническая эскадра, а Румынская армия соединилась с украинскими войсками. Борьба «империалистов» с «совдепистами» продолжается, или только еще начинается?
31 окт./13 ноября. Вчера в своих хождениях по Москве видел и такой плакат: «Дисциплина и труд — буржуя перетрут».
Видел и вновь открытый памятник социалисту Каляеву. На одной стороне пьедестала написано: «Уничтожил Велик. Кн. Сергея Романова». На других сторонах ничего нет. Значит, нет и других заслуг, кроме «уничтожения» (?!)…
На стене думского здания (теперь 2-го советского дома), выходящего к Иверской часовне, со времен выстройки здания висела икона. Ко дню «торжеств» ее сняли, и в той нише, в которой она помещалась, на белом каменном фоне изображено заново черными рельефными буквами «Религия для народа — опиум». Когда я прочитал это правительственное поучение, мне почему-то вспомнился знаменитый русский актер В. Н. Андреев-Бурлак. Не только вспомнился, а почудился, как 35 лет назад у Корша (еще в Камергерском переулке) — живой, типичный, хрипловато говорящий в «Женитьбе Белугина»: «Старуха — икону!», и в «Недоросле» в роли Цыфиркина: «Ваше благородие, завсегда без дела лаяться изволите.»
В Саксонии, Баварии и Вюртемберге короли отреклись, — везде советские республики.
† Скончался австрийский социалист Виктор Адлер.
В Швейцарии всеобщая забастовка — как ответ правительству на разрыв дипломатических сношений с Советской Россией.
Военные действия германцев с союзниками приостановлены.
Взят советскими войсками город Белебей.
1/14 ноября. Баден, Гессен-Дармштадт и Брауншвейн тоже провозгласили социалистическую республику.
Император Карл отрекся и от австрийской короны.
Все это записывается на основании «слухов», печатаемых в «Известиях». Во французских и итальянских войсках будто бы начинается тоже полное разложение: солдаты братаются с неприятелями. Целые полки бросают оружие и уходят с фронта по домам. Во французских и английских армиях образовываются солдатские советы.
В «Известиях» же похваляются, что революция в Европе поднимает русский рубль. В Стокгольме дают за рубль 56 эр., или 1 р. 75 к. за крону, а еще несколько недель назад рубль ценился в 32 эр., т. е. свыше 3 р. за крону.
ВЦИК во вчерашнем заседании постановил «торжественно заявить народам всего мира», что условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3-го марта 1918 г., лишились силы и значения и что Брест-Литовский договор (равно и дополнительное соглашение 27 авг. 1918 г.) в целом и во всех пунктах объявляется уничтоженным. Причем все, включенные в Брест-Литовский договор обязательства, касающиеся уплаты контрибуций и уступки территорий и областей, являются недействительными.
А меньшевики в Киеве вот что пишут: «Европа шла всегда впереди России, неужели она теперь поплетется за нами, повторяя все ошибки и глупости наши?» Они же приходят к выводу, что революции не делаются по призыву, что они в наши дни делаются «после поражений на фронте и знаменуют не высшее государственное творчество народа, а его бессилие, распад общественных связей, усталость».
Троцкий вчера верхом на коне делал парад московским войскам на Красной площади. Вот бы посмотреть на это представление Шмакову или Суворину (покойным)! Да и Керенскому, вероятно, завидно стало, что он не отваживался делать свои смотры по-царски, т. е. на коне.
† В газетах пишут, что германский Кронпринц убит революционными солдатами при его попытке переехать границу Голландии. Бедный несостоявшийся кайзер!
3/16 ноября. Германское (новое) правительство официально запрашивает Чичерина: на каком основании московский и петроградский германские консулы смещены солдатскими советами и оба интернированы, а на архив наложен арест.
С согласия «союзников» генерал Деникин назначен «главнокомандующим всеми войсковыми частями, оперирующими на территории бывшей Российской империи».
Англо-французский флот показался в Константинополе, Севастополе и Одессе.
6/19 ноября. Член Германского нового правительства Гуго Гаазе заявил русскому правительству, что за предложение муки правительство Германии «глубоко прочувствованно» благодарит и ценит эту жертву особенно, т. к. ему известно «об острой нужде, которую терпит население в Петербурге и Москве», но «к счастью, в результате предпринятых нами у президента Вильсона шагов открылась для нас возможность получения съестных припасов из-за океана».
По «Известиям» слышно, что союзники оккупируют Австрию, немцы эвакуируют Белгород и уходят из Финляндии и что в Голландии и Дании тоже начинается революция.
7/20 ноября. Сегодня за ночь выпал снег. Днем тепловато, слякоть.
С Волги получаются известия о приостановке движения. Но она вызвана не погодой (ледостава еще нигде нет), а вообще поздним временем. Однако при частном хозяйстве работу еще продолжали бы.
Ржаную муку покупают 500 р., сахар 55 р., масло сливочное 65 р., мясо 17 р.
8/21 ноября. Совсем зимний день: 5 градусов мороза и снег с ветром.
Объявлена розничная цена на керосин по карточкам — 1 р. 27 к. за фунт.
Почти все лавки закрыты. Все — и галантерея, и часы, и обувь, и материи, и белье, и готовое платье, и меховые товары, и писчебумажный, и канцелярские принадлежности, и книги, — все национализировано или муниципализировано. После долгих дней опечатания лавок, описи их и прочих процедур, — они открываются уже под республиканской казенной вывеской — «Номер такой-то.»
Спички «по вольной цене» дошли до 1-го р. за коробку. Но изредка выдают по карточкам по одной коробке на чел. за 25 коп.
Вильсон сообщил, что если посольство Иоффе будет принято в Берлине обратно, то перемирие с немцами будет нарушено.
В Измаиле выпущено воззвание держав Согласия (Англии, Франции, Америки, Японии, Италии, Бельгии, Сербии, Греции, Румынии и «России», которую представляет там Шеднинский), что союзники «вступили на территорию России для восстановления ее из-под гнета узурпаторов большевиков», и дальше — что «германцы являются здесь, так же как и мы, не как завоеватели, а как защитники прав и порядка. В этом наши цели совпадают». В конце воззвания говорится, что «в России мы признаем только те войска, которые сражаются против большевизма».
Гражданин Шатилов пожелал именоваться «Красавцевым», о чем и опубликовано в «Известиях». Красивый, видно, мужчина!
Слышал от одного глубокомысленного «буржуя», что большевики действуют по пословице: «Опару не поставить, а блины испечь.»
13/26 ноября. Баку занят английскими войсками.
На днях я опять проходил мимо меркуровских произведений «Человеческая мысль» и «Достоевский». И на этот раз ничего гениального в них не нашел. Просто они только получше тех, наскоро слепленных памятников, которые поставлены к празднику октябрьской годовщины. «Человеческая мысль» изображает какого-то римского сенатора, изваяния которых можно встретить в музейных вестибюлях и которые имелись даже в передних московских богачей. А «Достоевский» — как взглянуть, из какой страны: не то угодник со фресок Успенского собора, не то Шейлок. Ни в той, ни в другой статуе нет главного, что требуется от памятников: нет фундаментальности и ясности образа.
А «Робеспьер»-то будто бы не взорван, а сам развалился.
Иоффе приехал в Москву, а в Берлин пока не пускают.
Французы и англичане оккупировали Константинополь и Будапешт.
Германский флот передается союзникам.
Опять Украина завозилась: повстанцы под командою Петлюры, если верить «Известиям», заняли уже Бахмач, Бердичев, Полтаву, Харьков и идут к Киеву.
14/27 ноября. Из передовицы «Правды»: «Если бы на свете существовало какое-нибудь учреждение, которое бы выдавало орден за самую крупную низость, на которую только способен человек, то, без сомнения, такой орден нужно было бы выдать президенту продажной республики доллара, мистеру Вильсону. Никогда еще самые «святые» слова не прикрывали такой грязи, такого разбоя, такой утонченной, рассчитанной заранее, измеренной и взвешенной подлости, как теперь, когда необузданная жадность американского громилы соединяется с почти религиозным словоблудием отвратительного ханжи.»
Из современных ресторанных московских счетов: закуски: икра зернистая — 45 р., паюсная — 40 р., балыка осетрового кусок — 25 р., осетрины холодной кусок — 30 р., селедка керченская — 20 р.; рассольник с телятиной — 22 р., солянка из рыбы — 40 р., солонина — 30 р., цветная капуста в масле — 25 р., яблоко печеное — 10 р., стакан кофе — 5 р., стакан чая — 1 р., бутылка ягодной воды — 12 р., квас клюквенный — 5 р. 25 к., хлебный — 4 р., полбутылки содовой — 2 р. 50 к., хлеб и сахар не подаются, а разбавленный под водку спирт подается, но по секрету и за 140 р. полбутылки.
Французы вошли в Страсбург.
Из подслушанных житейских домашних анекдотов: доктор: «Нет ли у вас после еды отрыжки?» Пациент: «Отрыжка есть, а еды нет.»
На одних воротах Китайской стены видел вчера каменную доску, на которой высечены такие премудрые слова: «Дух разрушения есть дух созидающий».
Екатеринослав занят петлюровцами.
До чего дошло топливное обеднение Москвы: московские фабрики и заводы, получившие в 1917 г. 28 млн. каменного угля, в этом году получили его только 5 млн., и вместо 28 млн. нефти — 10 млн. Дров тоже подвозится пока что недостаточно (вагон березовых дров стоит на станции в Москве уже 2.500 рублей, а доставка его с вокзала не меньше этой же суммы).
16/29 ноября. Из «Правды» (не откуда-нибудь!): В одном уездном городке председатель местной чрезвычайки, переругиваясь со своим помощником, говорил ему: «Я-то хоть был вор железнодорожный, а ты просто карманник!»
Нарва и Остров заняты советскими войсками.
В «Известиях» под заголовком «Вакханалия выселений» отмечают, что ради идей вселения трудящихся в буржуазные квартиры жилищная комиссия «переселяет по нескольку раз всех, кто так или иначе попадает ей в руки. При этом не разбирают: под один ранжир подгоняют и буржуазию, и советских работников, ответственных и безответственных, и рабочих, и коммунистов. Переселяют, выселяют и уплотняют абсолютно всех, безо всякого разбора.»
17/30 ноября. † По сообщению Украинского телеграфного агентства (дай Бог неверному бы) в Пятигорске расстреляны Рузский, Радко-Дмитриев, Рухлов и Добровольский. Если это правда, то царство небесное убиенным! Боже мой! Какая ужасная судьба недавних героев и сильных мира сего! Думалось ли что-нибудь такое полтора года назад?!
По сообщению киевских газет, армия Петлюры потерпела поражение, сам Петлюра ранен, и в Киев прибыла армия Деникина.
18 морских военных судов под начальством английского адмирала вышли из Константинополя в Севастополь.
Из немецких источников сообщают, что правительство США решило приступить к мирным переговорам только после того, как Россия будет объявлена под буржуазным правительством.
Декретом Совнаркома все ж.д. объявлены на военном положении.
Тихвинскую водную систему решено переименовать и назвать ее «Водной системой Ленина». Что же он, сотрудничал Петру Великому, что ли?
22 нояб./5 декабря. Какой-то экономист из «Правды» сообщает, что при Керенском бумажных денег было на 66 млрд., а теперь их выпущено до 100 млрд.
Вильсон выехал в Европу.
Донские газеты опровергают известия о расстреле Рузского и сообщают, что он сейчас во Владивостоке.
Закончилось в Верховном трибунале громкое и сложное дело по обвинению в шпионаже и контрреволюционных действиях начальника английской миссии Локкарта, французского консула Греннара, американского гражданина Каламатиано, русского бывшего штаб-офицера А. В. Фриде и десятка других русских и иностранных граждан. Локкарта и Греннара объявили «врагами трудящихся и состоящими вне закона», Каламатиано и Фриде приговорили к расстрелу, а остальных к тюремному заключению, и только немногих оправдали. Однако позднее сообщили, что постановлением ВЦИК приговор над Каламатиано и Фриде «временно отсрочен выполнением».
24 нояб./7 декабря. Если в одних случаях германские войска, «послушные приказаниям Шнейдемана и своего офицерства» (как сказано в «Известиях»), не пускают совдепцев в Северо-Западный край, то в других местах местные германские советы даже помогают в этом нашим советским войскам, и таким образом последние заняли Слуцк, Гомель, Речицу, Мозырь и Двинск.
«Таймс» признает, что большевизм будет опасен «покуда он жив», а потому зовет Англию к решительной борьбе против него.
В «Известиях» сегодня напечатана очень дельная статья Д. Рожанского, негодующая на непроизводительную сложность делопроизводства в новом государственном механизме, на излишность множества частей его, на бестолковость работ, на грязь в помещениях, где занимаются, на некультурность большинства сотрудников, и проч., и проч., и проч., но все-таки статья заканчивается предложением «для всестороннего изучения этого вопроса» создать еще новый орган в виде «государственного бюро нового делопроизводства».
На съезд германских солдат и рабочих в Берлине приглашена делегация от русских советов, и она было отправилась туда в ночь с 5-го на 6-е декабря (в числе ее Радек, Бухарин, Иоффе и еще шесть большевиков), но центральный совет германского Восточного фронта заявил по радио, что он не пропустит делегатов в Германию.
Союзники постановили потребовать выдачи Кайзера с целью предания его международному суду.
Германия передала союзникам 12 млн. фунтов стерлингов золотом, полученные ею от России.
27 нояб./10 декабря. Зима установилась настоящая: реки встали, даже в Москве хорошая санная дорога, и мороз 10–15°. От этого немного и извозчики подешевели, вчера провожал доброго знакомого из Просвирина переулка до Курского вокзала: извозчик взял «только» 40 руб.
Большой популярностью пользуются заметки в «Известиях» под заголовком «Маленькие недостатки механизма». Только почему же они большей частью сообщают нам не о маленьких, а о вопиющих безобразиях «механизма»?
Вчера слышал, что ЧК, раньше в общежитии называвшаяся «чрезвычалками», теперь зовут «чрезчурками». (К глубокому моему прискорбию, там служит и сынок мой, следователь по борьбе с преступностью по должности.) Еще бы не назвать так, когда некоторые рьяные агенты этих мрачных и страшных учреждений обвиняются даже самим отделом «чрезчурки» по борьбе с преступностью по службе в настолько рьяном служении сему учреждению, что пытают уличенных в том или другом, подчас очень маловажном, преступлении.
Меньшевики полевели, большевики чуть-чуть поправели, и отсюда — разрешение митингов с участием меньшевиков. Вчера на съезде кооперативов выступали один за другим Ленин и Мартов. Но из этого не следует, что к Мартову, Дану и К° будет прислушиваться и Ленин. Скорее последний приберет их к своим рукам и сделает их своими единомышленниками, как сделал Горького.
Вся Левобережная Рейнская область, подобно Эльзас-Лотарингии, совершенно отрезана союзниками от остальной Германии.
Дан сказал: «В России социализм не прививается, а только навязывается.»
Румыны вступили в Трансильванию.
Адм. Колчак, действующий в Зауральском крае, получил наименование «Верховного правительства».
Москва в недоумении и смятении от страха за жизнь по случаю строжайшего приказа снять в кратковременный срок все вывески. Их такая здесь пропасть, и такие есть громадные, так крепко прибитые к стенам, что снятие их делает путешествие по тротуарам опасным. С грохотом валятся они, исковерканные, никуда уже не годные, и обнажают стены домов с вывороченными углами, карнизами и разбитыми окнами. Вид улиц — точно после пожара, или после немецкого погрома, бывшего в 15-м году. И никто не понимает, что этим достигается. Единственно, что оправдывало бы такое распоряжение, — это использование железа в дело, но при таком массовом, поспешном и варварском сдирании вывесок — только портят и самое железо, и кирпич, и штукатурку, и окраску домов.
28 нояб./11 декабря. Артисты всех московских театров чествовали Луначарского. Южин, Немирович-Данченко, Яблочкина, Гольденвейзер, Борисов и др. говорили приветственные речи и стихи. Ермолова, Нежданова, Гельцер, Балашова и др. забавляли своим искусством. Пролетариат сторговался с искусством. Даром такие «генералы» вый своих не склонили бы пред представителем его.
Декретом кладбища и организация похорон переданы совдепам. Только религиозные обрядности совершаются за частный счет, а остальное — «по карточкам».
Германцы очищают Финляндию, и туда прибывают союзники.
В Берлине беспокойно (как у нас в 17-м году). Спартаковцы дерутся на улицах с «контрреволюционерами», и те даже попробовали арестовать исполнительный комитет советов рабочих, но Эберт и туда, и сюда, т. е. боится развития классовой войны и уговаривает «гвардейцев», не желающих, чтобы рабочие советы вмешивались в дела правления, уговаривает, чтобы дали правительству управлять страной, «сговорившись с советами».
Минск занят нашими красноармейцами. Кельн — союзниками. На нашем южном фронте говорят, что «супротивной» стороной командует там б. Вел. Князь Николай Николаевич.
В Петрограде додумались до снятия двух памятников Петру Великому («В Амстердаме» и «Спасает утопающих»).
Очень тяжело живется: получаю 915 р., сын получает 950, но этого далеко не хватает на домашнюю жизнь. Обносились, истощали, а главное — замучены анкетами, декретами, угрозами уплотнения, вселений и переселений. Жизнь до трагического «не свободна». Боишься опоздать на службу, отлучиться с нее, даже по насущным делам, и без ущерба службе уйти на минуту раньше. Приказывают быть если не коммунистами, то «сочувствующими» им. То и дело устраивают собрания, митинги и т. п. Причем в повестках плетка: «Присутствие обязательно; неявившиеся будут уволены.» Домовой комитет тоже взбудоражен и, вследствие различных декретов, то и дело собирает обывателей для обсуждения, как выкручиваться из того или иного безвыходного положения. В воздухе — боязнь издохнуть от грядущих голода и холода и страх пред близким днем, когда в кармане не будет ни копейки, а на столе — требование о контрибуции, налоге или штрафе. Для многих такое положение нравственно невыносимо, и я знаю некоторых, которые жаждут одного только: поскорей бы посадили «в бутырки», а там хоть трава не расти! В сущности, и я бы не прочь, но что будет делать семья?!
29 нояб./12 декабря. Состоялось совместное заседание ИК московского совдепа, коллегии продовольственного отдела, представителей районов и важнейших рабочих организаций. На повестке дня — продовольственный вопрос. Было бурно и безотрадно, все сознают крайне тяжелое, считающееся накануне катастрофы продовольственное положение, одно учреждение винит в разрухе другое, один другому тормозит, но «ен все терпит». Масла, жиров, яиц, мяса взять уже негде, и в запасах нет. Рыбы много, но она застряла в Астрахани и Царицыне. Одна надежда — на хлеб.
Я как-то плакался, что починка часов, купленных за 26 рублей, обошлась мне в 40 р., но вот вчера узнал от одного «бывшего» маленького пароходчика, что его пароходишко, стоивший ему 12.000 р., новые хозяева решили ремонтировать и представили смету на ремонт в сумме 125.000 р. А ты — про свои часы!
3/16 декабря. Петлюровцы одолели Скоропадского, и он теперь не гетман. В «Известиях» сообщается, что он даже «бежал». Одесса и Николаев — тоже на стороне республиканских украинских войск. Пока что Украиной правит «Директория».
Вильсон приехал в Париж.
В Москве навалила масса снега.
Вчера вечером с приятелями зашел в какое-то подполье (в центре города), вывески никакой нет, и раньше там была кухмистерская. Но и теперь там едят и… пьют… исключительно спирт. Чтобы получить его — целая процедура: надо заплатить вперед какому-то кавказскому человеку 50 р., и он выдает талончик. С этими талончиками садимся за стол; услужающая девушка объявляет, что у них сегодня буженина и телятина. Спросили первое, потом «опытные» приятели перемигнулись, и мы гуськом поплелись в одну каморочку, из нее в другую, дальше каким-то темным коридорчиком и затем — в еще более темную, низенькую, холодную комнату, где уже стояла толпа жаждущих обменять свои талончики на полуспиртик. Стали «в хвост», дождались своей очереди, открылось маленькое потайное окошечко, откуда высовывалась рожа виночерпия, наливавшего каждому лафитный стаканчик спиртного напитка. Потом спешили обратно, закусить своей бужениной. Обстоятельства сложились так, что пришлось эту процедуру повторять четыре раза. Торговля замечательная, — я думаю, что в этой трущобе за день пропиваются десятки тыс. руб. Вот вам наше времечко! Давно ли роскошный, пышный, лукулловский «Яр» выручал за целые сутки гомерических виноизлияний 6–7 тыс. р., а теперь в грязной кухмистерской одним спиртом и бужениной выручают, может быть, в 10 раз больше яровского. После этого оригинального и сверхбюджетного приключения взял и попросил дома, чтобы сбрили мою бородку, которую носил и холил не менее двух лет!
И сегодня перешел из старой «самолетской» конторы на новую должность в том же доме, но из второго в четвертый этаж, в один из отделов областного водного управления, в качестве заведующего коммерческим отделением транспортного отдела. Новая обстановка, новые сослуживцы, новое несамостоятельное положение и писание бумаг уже по новой орфографии, которая теперь обязательна в советских учреждениях. Жалование пока старое, т. е. 915 р.
Получил от своего племянника Коли письмо из Симбирска. Лежит в больнице после месячного сидения в тюрьме. Попал туда потому только, что родился в буржуазной семье и вращался в кругу торговых людей. Хоть и демократических убеждений, хоть и гол как сокол, а за якшание с бывшими толстосумами оказался в контрреволюционерах. Из «буржуев», говорит, после ухода чехов из города, почти никого не осталось. Всех беженцев (сначала в Самару, потом в Сибирь) зарегистрировано до 15.000 человек. Сейчас там (т. е. с 18 ноября, не знаю какого стиля) ржаная мука 100 р., мясо 5 р., молоко 5 р. крынка, масло коровье 30 р., махорка 48 р. фунт, спички 3 р. кор. † В своем невеселом письме сообщает мне о трагической кончине моего старинного знакомого, по природе и душе человека хорошего, — Владимира Сергеевича Пирогова (царство ему небесное и прости ему Господи). В бытность чехов он в пьяном виде застрелил свою жену, сидел в тюрьме, а по приходе красноармейцев был оправдан ими как женоубийца, зато потом узнано было, что покойная жена отговаривала его от поступления в «Народную армию» (должно быть, «белогвардейцы»), и тогда милостивые судьи забрали его по этому последнему поводу и на этот раз расстреляли.
5/18 декабря. Дороговизна жизни становится день ото дня непомернее: мясо коровье 23 р. ф., конина 12 р., коробка спичек 2 р., картофель 4 р. ф., масло коровье 75 р. ф., сахар 70 р., чай до 100 р. ф., колбаса и сосиски 38 р. ф., молоко 4 р. чайный стакан, гусь 100 р. шт., да есть еще такая штука, что цены-то на то и другое есть, и у других деньги имеются, — а самих продуктов еще поискать надо, и не всякий их найдет. Нужно или ехать куда, или ночь выстоять в очереди, или променять на что.
Одним словом, положение такое, что пришлось заведомо покупать и есть конину, к чему не так давно было сильное отвращение.
Накануне Николина дня, который по указу нечестивейшего нашего правительства, конечно, праздноваться не будет, — был за всенощной и там до слез расчувствовался от убожества церковного. На входных дверях объявление: «Придите православные на помощь Храму Божиему. Средств нет, топить Храм нечем. Приносите с собой хотя бы по поленцу.» И действительно: несмотря на толпу молящихся и на массу горящих свечей, холодище в храме невозможный. Духовенство под облачениями в шубах, как за крестным ходом на Иордане, и, кажется, некоторые из причта в валенках. Служат, против обыкновения, торопливо, не истово. Вот оно как сказалось «отделение церкви от государства»! Нет, стало быть, средств к существованию церквей. Что толку, что предоставлено самим верующим заботиться о благосостоянии храмов и их служителей! Но не предоставлено верующим свободно посещать храмы. Вот, например, завтра, а также во многие другие праздники, особенно в двунадесятые, — в церквах едва ли соберется много молящихся: большинство (и я, многогрешный) должны идти на службу. Теперь везде введены такие листы, на которых должны являть собственные подписи, и эти листы в 10 с четвертью ч. утра относятся в президиумы фракций, которые строго следят за непришедшими на службу и карают их первые разы вычетом однодневного заработка, а потом и увольнением со службы. Так как же тут праздновать людям, для которых каждый завтрашний день сулит если не полный голод, то основательное недоедание?!
Батюшка, Никола Милостивый! Смилуйся над нами, грешными, — помоли Бога о мире всего мира и о благостоянии Святых Божиих Церквей!
7/20 декабря. Десятиградусный мороз и ветер. Очень чувствительно.
Латышскими стрелковыми полками взят Валк. Советскими — Бирск. На Украине занят Волчанск.
Опубликован акт отречения Скоропадского.
Не успел Петлюра победить, как уже сообщается о «разложении петлюровцев». Видимо, дело клонится к тому, что и на Украине будут царствовать большевики.
Опубликован декрет об упразднении деления пассажирских вагонов на классы и об установлении единого тарифа, а последний значительно увеличивается, т. е. применяться будет тариф 1-го класса, с прибавлением к нему еще 25 %.
Любители достают спирт по 400 р. за бутылку и шоколад по 125 р. фунт.
8/21 декабря. Германское правительство ассигновало 4 млрд. марок на общественные работы. Вот это дело! А у нас тратятся миллиарды не на работу, а на безработицу.
Французские войска заняли столицу Кроации — г. Загреб.
† За время войны французы потеряли убитыми 1.800.800 ч.
Англия и Америка признали в Киеве правительство Винниченко. Вот сказка про белого бычка!
В Париж приехал итальянский Король. Вместе с Вильсоном они там герои дня.
В «Известиях» едва найдешь крохотную репортерскую заметочку: «Патриарх Тихон, подвергнутый домашнему заключению, обвинен в контрреволюционной деятельности и арестован.»
9/22 декабря. Сегодня воскресенье, но из дома не выходил весь день, т. е. не был ни в церкви, ни на Сухаревке, где привык рыться в старых книгах. Помешала необыкновенная погода: с ночи, в продолжение всего дня и опять до ночи свирепствовала при десятиградусном морозе сильнейшая, давно не бывалая в Москве снежная метель. Прямо по Пушкину или по Толстому — настоящая русская старинная метель! Улицы занесены сугробами снега, — взглянешь из окна — никакой жизни, ни людей, ни лошадей, и собачьего лая не слышно.
Пишут в «Известиях», что чехи покинули Уфу.
На съезде Советов народного хозяйства оглашено, что к настоящему моменту национализировано металлодобывающих предприятий 155, металлообрабатывающих 188, топлива 28, электротехнических 26, волокнистых веществ 55, полиграфических 52 и смешанных 47, всего 1.125 предприятий (не считая национализации торговли).
Страстная площадь переименована в «Площадь декабрьского восстания». Едва ли привьется такое длинное название (в ознаменование событий еще 1905 г.).
По данным Продовольственного отдела сейчас в Москве находится 1.556.116 чел.
Помещена какая-то приветственная телеграмма от Троцкого. Подписана так: «Предреввоенсовет Троцкий». Это будет подлинное гоголевское «Неуважай Корыто»!
Молоко 9 р. кружка, мясо говяжье 24 р. ф., ветчина 1.000 р. окорок. Но не сетуйте на меня, потомки мои, я не расточительствовал, не покупал таких продуктов, да и не на что покупать. Все прожито, завелись долги и будут, пока что, расти.
11/24 декабря. Советские войска заняли Вольмар и Юрьев.
Постановлением ВЦИК признаны независимость республик Эстляндии, Латвии и Литвы.
Ввиду аннулирования Брестского договора, украинские и грузинские граждане, проживающие в Совдепии, не признаются уже «иностранными» подданными и подчиняются законам советской республики.
И сегодня улицы загромождены снегом, навалившим третьего дня. Автомобили и трамваи двигаются с трудом. На бульварах скамейки под снегом, по линии тротуаров горы снега в высоту человеческого роста. Не видно, чтобы увозили его с улиц. Не дай Бог повториться такому снегопаду еще несколько раз, — занесет нас тогда и будем зиму жить по-медвежьи, в своих берлогах (посасывая лапу, что уже и делают некоторые граждане московские, отнесенные к 4-й категории).
Власть Латвии возглавляет «тов. Стучка», а Литвы «тов. Мицкевич-Катсукас» (так сказано в «Известиях», там же объявляется, что Украина и Грузия самостоятельными государствами не признаются Советской властью. Новое дело!).
Частные художественные собрания И. А. Морозова, И. С. Остроухова и А. В. Морозова национализированы.
15/28 декабря. В Риге забирают власть латыши и создают Советы.
Всю неделю почти, с некоторыми перемежками, бушуют вьюги, бураны и метели, судя по газетным известиям, на огромном пространстве центральной России. Из Москвы на восток нет отправления поездов по несколько дней подряд. С заносами едва справляются; пользуются законом о трудовой повинности, а потому многих москвичей 4-й категории и безработных принудительно отправляют с лопатами по линиям жел. дор. Знаю некоторых субтильных молоденьких барышень, обутых в легкие, чуть не бальные ботинки, вынужденных подчиниться такому жестокому для них распоряжению.
Большевики оставили Пермь. Странно!
Вагон дров стоит теперь домовым комитетам 5.000 р. (одна только перевозка со станции на дворы обходится 1.500 за вагон).
Открыт клуб нашего Союза (работников водного транспорта) и назван «Клуб имени Стеньки Разина». Если уж считать потопителя многих волжских расшив, гусян, косных и проч. судов строителем Русского флота, то почему же клубу не присвоить бы имя Степана Разина, вместо Стеньки?
Видел сегодня счастливца, имеющего возможность кушать вареную ветчину и находящего, что еще 120 р. за ф. ее — «не очень дорого».
Мясо говяжье 26 р. ф., сыр голландский (русского, конечно, производства) 50 р. ф., орехи простые, русские (с гнильцой) 12 р. ф.
Сочинения Л. Н. Толстого, в издании его супруги, в 4-м советском книжном магазине (бывш. Вольфа) распродают по 600 р. за комплект. Купил календарь на 1919 г. формата «Крестного календаря» Гатцука, продававшегося обыкновенно за 15 коп., — купил уже за 3 р., а отрывной вместо 30 к. — за 4 р. Итак, по книжной части цены, находящиеся уже под советским контролем, достигли повышения в 10, а то и в 20 раз против цен, существовавших до революции. Зато сравнительно дешевы советские издания русских классиков: например, сочинения Салтыкова-Щедрина продаются за 2 р. 50 к. довольно объемистый томик (все сочинения поместятся в 12 томиков). За это спасибо Луначарскому!
19 дек. 1918/1 января 1919. Сегодня Новый год по новому стилю, он празднуется: занятий и торговли нет. Делать «сводку» 1918 года и «напутствие» 1919 году подожду до конца 1918 г. по старому стилю.
Из путешествий по Сухаревке узнаю, что 1 ф. сушеных грибов стоит теперь 100 р., курица 120 р., поношенное теплое пальто с барашковым воротником и вытертым беличьим мехом 3.000 р. Поношенные ботики «два рубля 75 копеек», как острит продавец, имея сказать покупателю «275 р.», одеяло стеганое, ватное 850 р. (осмотрев его, один «товарищ» сказал другому: «Почесть, хуже моего одеяло-то»), дамские ботинки поношенные 350 р., фунт свечей 30 р., неновые валенки 250 р.
Слонялся я там из-за книг, но в последний воскресный торг их на рынке совсем не было. Или конфискованы, или продавцы книг находятся под угрозой конфискации.
Советские войска взяли Уфу, но из Бирска выбиты.
Получил письмо от бывшего своего начальника, управляющего Пароходством «Самолет», барона Н. М. Бухольц. Он вынужден оставить совсем свою службу по водному транспорту и пойти на биржу труда, с какой и получил место рядового конторщика в ведомстве социального обеспечения, на 530 р. в месяц. Вот участь «приспешников капитала»! От «капитала» ему лично ничего не перепало, а за грехи хозяев на старости лет пожалуйте отвечать, и вот вам в руки для себя и вашей семьи сума нужды и житейских забот не по возрасту и силам.
Одесса занята теперь союзниками, и там англичане выгружают уже свои танки.
22 дек. 1918/4 января 1919. Трамвай опять вздорожал: одна станция без пересадки 1 р. 20 к.
Максим Горький совсем поладил с правящею братией, его избрали в президиум Петроградского правительства вместе с Зиновьевым и Луначарским.
Я видел его не один раз в Нижнем, кажется, в 1896 г. и преимущественно в ярмарочном большом театре. Тогда он только еще входил в славу и ходил в темной матерчатой рубахе, подпоясанной ремнем. Брюки «навыпуск», волосы длинные, лицо всегда сердитое. Иногда он сидел в ложе какого-нибудь нижегородского «буржуя», в антрактах ходил с кем-нибудь по коридору партера и вполголоса разговаривал. Особенного внимания на него не обращалось в то время, разве только кто-нибудь ухмыльнется по поводу его костюма.
Вот в летопись, посвященную, собственно, величайшим войнам и революциям, вкралась страничка театральных или «литературных» воспоминаний. А отчего, кстати, и не вкраплять свои воспоминания? Быть может, они потом кого-нибудь маленько и заинтересуют? Тем более, что я был страстным театралом и за сорок лет своего тяготения к театру кое-что видел и слышал. Итак, время от времени на этих листах встретятся экскурсии в область отошедшего, и пускай у них не будет связи с главными «сюжетами» сего моего писания, но они своею наличностью приведут читателя к справедливому выводу, что и скучно же было в эти несчастные 1918-й и 1919 годы, если современник их оглянулся с тоской на свое прошлое и грустит о том, что было 40, 30, 20 или 10 лет тому назад!
Иоффе, все еще не пропускаемый в Берлин, занялся от нечего делать писанием передовиц в «Известиях» и вот в сегодняшней называет Вудро Вильсона «величайшим из мошенников империализма».
То было затихли, а в последнее время возобновились ограбления крупных касс: например, украдено с Коломенского завода 1,5 млн. (или, как сообщено в газетах, «два пуда керенок») и с завода «Богатырь» 1 млн.
Харьков взят советскими войсками.
Чай покупают уже от 140 р. до 170 р. фунт. Купил сегодня себе шерстяную фуфайку за 200 р., все завидуют, говорят — страшно дешево. Это за вещь, стоившую в нормальное время рубля 3–4! Вообще, сегодня совсем разорился: был в парикмахерской, где меня стригли, брили и голову мыли, и это стоило мне ни много ни мало 20 р. 40 к., причем «мастеру» ничего не дал и, видимо, он на меня обиделся. Вообще, в росте цен на то, на се — прогрессия ужаснейшая: давно ли поражался ценами на мясо, на сало, а вот не угодно ли? Сегодня конина покупалась уже по 150 р. ф. и сало кониное по 50 р. ф.
Тут как-то недавно разрешили ввоз в Москву ненормированных продуктов. Все, конечно, бросились за ними, поехали на вагонных крышах, буферах во все стороны. Особенно засуетились профессиональные организации, тем более что им было обещано всякое административное содействие, значит, было основание ждать к празднику гуська, рябчика, белого хлебца и чего-нибудь эдакого, давно невиданного. Устраивались собрания, набирались деньги, избирались делегаты, напутствовались пожеланиями и чаяниями, но, кажется, ничего из этого не выйдет. И уже сегодня в Вечерних Советских известиях «честно» сообщают, что съехавшиеся в Черниговскую губернию представители около 100 организаций, включающих свыше миллиона едоков, телеграфируют, что губерния не может удовлетворить и сотой доли потребности. Такое же положение, по-видимому, и в других губерниях, т. к. в Черниговскую губернию стали прибывать делегаты из Курской и других губерний. Положение создалось такое, что представители организаций, потратив время и деньги, вынуждены вернуться с пустыми руками.
Вероятно, и сами-то голодали!
Но к чему тогда такие торжественные встречи Нового Года!? Москва полна достоверными рассказами, как разные коммунистические клубы давали своим правоверным членам за 10–20 рублей «с персоны», как говорили прежде, закуску с балыками, икрой, обеды чуть не со стерлядью, с рябчиками, с осетриной, сладким, фруктами, прохладительными напитками и кофе со сливками, чай с шоколадом и с пирожным. Одним словом, «как встарь». Поистине был «пир во время чумы», да еще с такими небывалыми в прежнее время развлечениями, как фейерверки и пушечная пальба. Любят все-таки и «товарищи» пожить сладко!
Объявлена в Москве всеобщая обязательная повинность по очистке снега на воскресенье 23 декабря и на Рождественский сочельник, с 9 ч. утра до 5 ч. дня. Призывается все взрослое и здоровое население обоего пола в возрасте от 18 до 45 лет, причем даже «советские служащие не имеют права уклониться от работы». А так как мне уже 50 лет, то я могу лодырничать и заняться чем-нибудь легким, вроде кухонных работ, или припоминанием театральных зрелищ и встреч.
Вероятно, впервые я попал в Большой или Малый театр что-нибудь лет 45 тому назад, т. е. в 1875 г., благодаря только дружбе покойного отца с богатым вятичем-купцом Яковом Фомичем Тырышкиным, который приезжал по делам в Москву раз в год, в декабре месяце, и покупал ложу, непременно в «Императорский» театр, где находилась таковая на большое число душ. Таким образом вся наша компания человек в 10, возраста начиная лет с 40 и до младенческого (моя сестра), компания, частью только малограмотная и в большинстве своем безграмотная (моя мать, родственники наши и мы, еще дети), не считалась с афишей и попадала иногда на Итальянскую оперу или в балет, отчего только зевала там да перешептывалась между собой, обращая на себя негодующее внимание просвещенных соседей по ложе. Значит, от первых дебютов по театру у меня не ахти какие впечатления. И это я записываю как о курьезе. Надо сказать, что лет 5 подряд я был в театре, как и все мои родные, именно по одному разу в год, что зависело от редких наездов нашего добродушного угощателя. Но я уверен, что если бы он приезжал в Москву в течение года 20 раз, то столько же раз мы побывали бы в театре. Впрочем, на Пасхе и на Маслянице я бывал в театрах и за счет родителя, но это было на Болотной площади или на Девичьем поле, и собственно не театры, а балаганы. Но об этом в следующий раз.
27 дек. 1918/9 января 1919. Все-таки в Сочельник и два Рождественских праздника разрешено было не заниматься и даже без вычетов заработка (предполагалось за празднование христианских праздников вычитать как за прогул). За два дня до Рождества, т. е. в воскресенье и в сочельник, однако, пришлось многим поработать с лопатами и с санями: убирали с улиц во дворы лишний снег. Работали «все кому не лень» и кто «с совестью». Работал и я, хотя по декрету, за возрастом, от таких работ освобожден. Надо было заменить отсутствовавших.
Советские войска вступили в Ригу.
Погода значительно потеплела: от неравномерной уборки и расчистки снега, с потеплением улицы опять сделались для езды и ходьбы опасными. Точно весной, после многоснежной зимы: ухабы, раскаты, зажоры, — вообще, беспорядок!
29 дек. 1918/11 января 1919. Был на праздниках на родительских могилах в Алексеевском монастыре (в женском) и увы! и там поселены красноармейцы, со всеми своими бранными доспехами и бранными словами. Явное глумление над Христианскими обителями: неужто для женского монастыря нельзя было найти других каких постояльцев или учреждений?
Табачное дело совсем табак! По карточкам дают до обидного мало, а если купить по вольной цене, то пожалуйте 35 или 48 коп. за шт. какого-нибудь «Дюшесса», стоившего, бывало, 15 коп. за 25 шт.
Похвалились было взятием Вильны, а сегодня уже пишут, что ее взяли польские легионеры. Временных советских властителей кого расстреляли, кто сам застрелился.
† От Чичерина посыпались очередные ноты Польскому правительству о том, что делегация Российского Красного Креста, в составе 5-ти лиц, расстреляна поляками на русской границе. Надо полагать, что эти лица заподозрены были польскими властями в революционной пропаганде.
Вообще, «Известия» вчерашнего и сегодняшнего дня резко различаются между собой. То ликование, бум, красные знамена, то отступление, победы империалистов и т. д. В Берлине уличные бои Спартаковцев (немецких большевиков) закончились поражением их правительственными войсками. Значит, «Октябрь» попятился для немцев немного назад.
В районе бухты Ревеля 27 декабря произошел бой русских судов с английской эскадрой. В результате пострадали и захвачены англичанами два наших миноносца «Австроил» и «Спартак», а сам командующий совдепским флотом товарищ Раскольников взят в плен.
Антанта, как стали называть теперь компанию американцев, англичан и французов, видно, шутить с нами не намерена.
31 дек. 1918/13 января 1919. Распределяли чрезвычайный налог на квартирантов нашего дома. Приказано собрать с нас, т. е. с 80-ти обитателей этого дома, 222.800 р., причем предупредили, что те «трудящиеся», которые получают заработка менее 1.500 р. в мес., которые не имеют деньгами или ценностями более 5.000 р., — налогу не подлежат. Следовательно, большинство нас от раскладки такой громадной суммы освобождено, но где же все-таки взять ее, когда власть приказывает всю наложенную сумму распределить «без остатка»? Пришлось показать его на «мертвых душ», т. е. на бывшего домовладельца, живущего где-то в Кирсанове и, может быть, окончательно уже разоренного местными совдепами и ЧК, ни много ни мало — 133 тыс., затем указали на одного еврея, недели две тому назад уехавшего в Варшаву, — 50.000 р. и на чеха, также уехавшего из Москвы, — 20.000 р. Решили заочно, что они занимались спекуляцией и в состоянии будут справиться с такими обложениями. Только как будут получать с них эти суммы? На наличных жильцов дома наложили всего лишь 19.800 р. (нашлись все-таки две «живых души», особенно не споривших с таким обкладом). Вероятно, наше распределение будет опротестовано, как и во многих других домах. Видимо, 10 млрд. не собрать. В газетах пишут, что этот налог вызывает уже массу неприятностей; крестьянство, например, восстает против него всеми имеющимися у него физическими силами.
Нейдет дело и с всеобщей трудовой повинностью насчет очищения Москвы от снега. Приятно ли, кому ни на есть, в праздник, в день отдыха заниматься такой тяжелой работой? По этому поводу понедельническая «Газета печатников» (с уклоном от советских известий вправо) шутит так: «Предлагаем снег в городах и на линиях железных дорог принять на учет: установлено, что все товары, принятые на учет, немедленно тают.»
Окончился «старый» 1918 год. Новый «старый» год официально, конечно, не празднуется, все присутствия и торговли будут открыты по-будничному, а Церковь справляет новолетие по-прежнему, т. е. 14-го января нового стиля. Правоверные «буржуи» тоже старообрядствуют, и весь сегодняшний день с тоскою вспоминали как бывало встречался новый год, и многие из них еще справят его «по-старому» в полном смысле этого слова, т. е. с хорошей выпивкой и обильной закуской. Лично я, со своей семьей, ничем не отличил сегодняшнего дня от вчерашнего и от завтрашнего. «Керенок» не только лишних, но и вообще «собственных» давно уже не имею, несмотря на всю скудость жизни (пища: конина, черный хлеб и картофель; выпивка: чай с сахаром вприкуску). Но, вероятно, минувший год, если доживу до будущего 1920 года, будет позднее вспоминаться очень сносным годом, потому что нет ни с какой стороны надежд на улучшение жизни для нас, для всех, всех…
Когда-то на этих страницах, или в письмах на войну сыну, я говорил, что самый значительный, самый разнесчастный или самый счастливый год будет 1917, а на деле ни он, ни 1918 таковым еще не были. Может быть, и 1919 будет годом в общем страшно неприятным, но не проклятым по своему трагизму. Дай Боже, хоть так! На хорошее безусловно нельзя рассчитывать: теперь видно, что эта заварившаяся с 1914 года каша не сварится еще много лет. Сколь значителен всевозможными кровавыми событиями истекший 1918 год, но о нем едва ли отметят в хронологии издания 1940 года, хотя бы так же кратко, как в хронологии 1848 года отмечен 550-й год от Рождества Христова: «Открытие свойства шпанских мух». Что, собственно, отмечать в 1918 году: революции? войны? новые республики? декреты? — но их так много, как шпанских мух, и они будут еще сыпаться на нас, сирых, убогих, Богом забытых (или, вернее, забывших Бога), и в 1919 году, как из рога изобилия.
В семье моей конец года все же ознаменовался Божиею милостию, за что я благодарю Создателя всей душой: сын мой, хотя и честный служака на советской службе, но был с сентября месяца в качестве следователя всероссийской Чрезвычайной комиссии, и это меня очень угнетало. Боялся, что он кого обидит и что его обидят, но, слава Богу, все обошлось благополучно; видно, что был он судьею милостивым и справедливым, и вот вчера или сегодня уволен с этой службы. Стало как-то легче… На этой каторжной службе его здоровье очень пошатнулось. Надо отдохнуть, поправиться и устроиться на службе более подходящей к его мирной, незлобивой и безобидной личности.
Итак, начнем с Божиею помощью 1919 год! Да будет всем лучше!
